Я остановился на выходе с минного поля, у самой кромки. Коридор закончился тупиком. Локатор показал рисунок минирования: заряды через каждые два метра - транспортеру не пройти. Справа роща, слева подлесок, одетые по-осеннему: в золото. Между ними пыльная, спокойная земля с пучками пожухшей травы, а под ней - мгновенная смерть. Одну мину придется разоружить или уничтожить. Жаль, локатор не может определить тип заряда: учебный или боевой. На экзамене действует "принцип десяти". Каждый десятый патрон боевой. И не только патрон. Граната, снаряд, мина - все может оказаться настоящим. Иначе не возникает чувство опасности, иначе не включаются инстинкты, иначе чувство фальши глушит рефлексы.
Мне вспомнилось окончание позапрошлого года. Задача: освободить заложников и уничтожить противника. Место: небольшой бревенчатый дом деревенского типа. Группа захвата: три бойца. Сэд, всегда мечтавший о настоящем сражении, ворвался в дом первым. Мы с Чиром взяли окна. Андроиды успели ответить лишь несколько раз. Три метки достались Сэду в грудь, одна мне в голову. На заложниках ни царапины, а вокруг лужи розоватой жидкости и поверженные андроиды. Сэд нарушил технику безопасности - снял шлем, и начал считать убитых. Мы стояли и ржали. Экзамен оказался чересчур легким. Инструктор, пожевывая травинку, шел к нам. Сейчас он поставит всем "отлично" и вперед в увольнительную! "Девять" - сосчитал Сэд, скрипнул пол на чердаке, черная маслина резиновой пули отскочила от Сэдовой макушки, он развернулся, поднимая автомат, и получил вторую, в лоб.
Я, Чир, инструктор стояли и смотрели, как кровь смешивается с жидкостью андроидов. Сэду выпал десятый патрон.
Я выбрал уничтожение. Мины противопехотные - слишком чувствительные. Бывало, они срабатывали, если пробегал заяц. Даже если заряд учебный, при малейшей оплошности можно остаться без пальцев.
На звук взрыва, слева и справа из леса, высыпали пехотинцы - двадцать мишеней. Пара андроидов была на аэроциклах - легкая добыча. Не успели две самонаводящиеся "осы" покинуть ракетницу, как я выжал до упора рычаг газа. Нужно выехать с минного поля. Нечего облегчать жизнь противнику. Я развернулся направо. Взвизгнул пулемет. Трое андроидов уничтожены. Остальные залегли в траву. Поворот налево. "Осы" настигли цели. Два пикирующих огненных клубка с черными шлейфами скрылись в лесу. Пехотинцы вжались в землю. Для таких случаев лучше использовать осколочные снаряды. Раз. Транспортер резко дернулся назад. Взметнулась земля. Часть осколков лениво звякнула по обшивке. Левый фланг чист. Разворот. Андроиды установили миномет. И когда только успели? Два. Новая встряска отдачи. Почва заглотила снаряд, вспучилась, готовясь выплюнуть фонтан стальных мух. Меня вжало в сиденье и швырнуло вверх. Чувство невесомости тяжелым комком ударило в диафрагму. На миг я завис над полем. Мой транспортер был целехонек. Но сработала катапульта - значит, мишени успели выстрелить и даже попали. Обидно, дальше придется идти пешком. Таковы условия. Хлопнул, раскрываясь, купол парашюта. Впереди я увидел широкую просеку. По просеке двигались три танка. Т-302Е. Прескверно. Если б не подбитый транспортер, то шансы на победу все же оставались. Небольшие: десять из ста. Но их можно было использовать без остатка. Например, на полной скорости рвануть к просеке и встретить танки у выхода, пока они вынуждены идти колонной. Но, испробовать эту тактику было уже невозможно. Опускаясь на землю, я увидел справа в лесу крыши, бурые черепичные крыши с трубами из красного кирпича. Деревня противника. Возможно, у них есть транспорт. Что ж. Отмотать двести километров до цели, гораздо приятнее на колесах. Пешком, конечно, безопаснее. Но это трое суток по лесу, без сна и отдыха, с постоянным риском нарваться на разведчиков или заставы. Я сгруппировался. Есть контакт! Мягко оттолкнулся от земли и отстегнул парашют. За искореженным остовом миномета и горсткой уничтоженных андроидов стоял лес. Я проверил снаряжение. В правом кармане штанов - инъектор, слева на поясе - нож, справа в кобуре - пистолет, в левом кармане куртки - компас, в правом - плитка пайка, которого с лихвой хватит на неделю. Таймер на запястье показывал восемнадцать часов. Когда он подаст сигнал - необходимо сделать инъекцию. Учения максимально приближены к боевым действиям во враждебной атмосфере. Пропуск очередной дозы или потеря инъектора равносильны мучительной смерти на какой-нибудь планетке группы Д-4; на планетах групп Г-2 и Г-3 всего лишь интоксикация и потеря разума. Ни то, ни другое меня не устраивало.
Я почти дошел до леса. Наверное, я был замечен андроидами в танках или наступил на мину не обнаруженную локатором транспортера. Небо склонилось, вдавив меня в пыль. Земля медленно, будто нехотя прогнулась и резко вздыбилась горбом. Меня швырнуло на стволы одетые в резную кору. Причудливый орнамент коры и ворох разноцветных листьев. Звенящая пустота в раскалывающейся от боли голове. И наивное удивление: почему не слышно взрыва?
Я очнулся на кровати. Я был накрыт льняной простыней. Матрас и подушка, набитые соломой, пахли летним, согретым солнцем лугом. Убранство комнаты, в которой я оказался, составляли: кровать, деревянный стол и стул, пучки лесных трав, подвешенные к потолочной балке и пара картин в простых рамах на бревенчатых стенах. На стуле лежал камуфляж. Я знал, что это моя одежда, но не мог понять: почему здесь нахожусь, и откуда взялось тревожное, беспокоящее чувство утраты или нехватки чего-то.
В комнату вошла босая девушка в расшитом полотняном платье. Ее длинные белые волосы были перехвачены ленточкой из березовой коры. В руках девушка несла деревянный ковш. Увидев меня, она улыбнулась сначала глазами, цвета молодой хвои, затем губы, как розовые лепестки распустились в приветливой улыбке.
- Выпей. - Сказала она, протянув мне ковш.
Я попытался сесть, приподнялся на локтях, но бессильно рухнул на подушку. Голова кружилась, чудовищно ломило затылок. Оглушительный звон в ушах превратился в громовой раскат.
Когда я вновь пришел в себя, девушка сидела рядом.
- Попей. Это поможет.
Она наклонила ковш к моим губам. Пряная струйка травяного отвара потекла в рот. Я сделал несколько глотков.
- Теперь поспи. Тебе нужен отдых.
Она говорила, как будто пела песню, немного смягчая произношение согласных. Голос плавный и какой-то особенный, нежный. Казалось, я слышал его раньше. Она погладила меня по голове. Осторожно, почти неощутимо, провела пальцами по волосам.
- Спи.
Не знаю, сколько я проспал, но отдых пошел на пользу. Появились силы, и головная боль почти прошла. Я смог одеться и выйти на улицу. Смеркалось. Присев на крыльце, я осмотрелся. Вокруг стояли одноэтажные бревенчатые домики, крытые черепицей. Каждый дом выкрашен в свой цвет. Эта деревушка была похожа на радугу после дождя, такая же по-веселому красочная и почему-то знакомая. Возле домов сидели люди, по одиночке и небольшими группами. Они занимались странными вещами. Кто вышивал на пяльцах, кто плел венок, кто читал книгу. Некоторые сидели, покачиваясь и закрыв глаза. Ко мне подошла та девушка, что приносила отвар.
- Привет! Я Яшма. А тебя как зовут?
- Не знаю. - Ответил я. - Не помню. Я помню номер. ТАН-243. Вряд ли это имя.
- Ты в нашей деревне. Мы зовем ее "Цветные облака". Тебе понравится у нас и, может быть, ты захочешь остаться.
- Не думаю. - Я покачал головой. - Я должен, что-то сделать. Что-то важное.
- Успокойся. Пойдем, я покажу тебе деревню и познакомлю с остальными.
- Как я здесь оказался?
- Мы нашли тебя в лесу. Ты полз, цеплялся за корни, что-то кричал про взрыв.
- Взрыв? - я вздрогнул. Я вспомнил, что лежу, зарывшись в листву, и разглядываю узорную кору молодого дуба.
- Ты что-то вспомнил?
- Да... нет. Не важно.
- Пойдем. - Она взяла меня за руку. - Ты будешь участвовать в празднике?
- Празднике? А какой сегодня праздник?
Яшма рассмеялась.
- Сегодня ночь полной луны. Мы отправимся в путешествие между мирами и, если повезет, увидим что-нибудь интересное.
Яшма привела меня в зеленый дом. Нас встретил бородатый длинноволосый мужчина в испачканной краской одежде. Просторная комната была уставлена мольбертами с холстами на подрамниках.
Мужчина развернул один из мольбертов. На холсте была нарисована ромашка, сложившая лепестки.
- Сейчас вечер и цветы уснули, но утром, с восходом солнца, лепестки вновь раскроются. - Пояснила Яшма.
- Это как? Они же нарисованные. - Удивился я.
Лист захохотал, приглаживая бороду.
- Ты приходи утром. Увидишь. - Сказал он сквозь смех.
В желтом доме жил скульптор Манго. Он лепил из глины небольшие фигурки троллей и гномов. Он создавал их в разных позах и расставлял по дому. Несколько гномов сидели на подоконнике, пара троллей карабкались на ножки стола. Манго что-то рассказывал, а я продолжал рассматривать комнату. Под потолком висел толстопузый человечек с бородой длиннее, чем он сам. Гном держался за стропы крошечного парашюта. Внезапно, онемевшая память встрепенулась. Я увидел раскрывающийся над головой купол, внизу был лес. Он таил опасность.
- Что с ним? - спросил Манго. - Смотри какой бледный.
- Он еще слаб. - Ответила Яшма.
- Ааа. - Протянул скульптор. - Так вот. Бывает, кому-то из них надоедает торчать у меня дома. Тогда он, в одиночку, или подбив друзей, тикает в лес. Приходится искать. Иногда ищем всей деревней.
- Точно. - Подхватила Яшма. - Когда мы нашли тебя. Как раз сбежал Кур-кур. Вот этот.
Она показала тролля обнявшего цветочный горшок.
Синий дом принадлежал Камушку. Молчаливый парень сидел на полу и выстругивал свирель. Когда Яшма представила нас, он лишь кивнул и продолжил работу.
Половину красного дома занимала кузница. Кузнеца звали Бом. Он делал варганы. Познакомившись, он хлопнул меня по плечу.
- Вы умираете от жажды. Я угадал или угадал? - радостно прогрохотал он.
Бом усадил нас на цветастый ковер. На ковре стоял низенький столик. Бом достал из деревянного шкафчика кружки, поставил на столик. Открыл подпол и вытащил глиняный кувшин с капельками влаги на круглых боках. Разлил по кружкам квас и сказал:
- Пейте, пожалуйста. А я вам сыграю, однако. Новую музыку придумал сегодня.
Мы пили квас и слушали варган.
Хозяина фиолетового дома - Валета, застать не удалось. Яшма сказала, что он еще в лесу, доделывает песчаную гравюру. Познакомившись, попутно, с остальными жителями деревни мы отправились на поляну гравера. Уже стемнело. И мы шли по лесу, ориентируясь на свет факелов, лившийся сквозь деревья. Яшма сжимала мою ладонь, словно боялась, что я вырвусь и скроюсь в чаще.
- Ты все еще беспокоишься?
- Нет. Я, вообще то, спокойный тип. Только не помню ничего. И это мне не нравится. - Ответил я.
Мы остановились. Я все время пытался всколыхнуть черное болото памяти. Но на поверхность всплывали лишь пустые пузыри.
- А я тебе нравлюсь?
Я не ожидал такого вопроса.
- Ну, да. Наверное. Нравишься. Да.
Черт! Что же я городил? Как сопливый мальчишка, честное слово.
- Хочешь любить меня?
Как на такое можно было ответить, пооригинальнее? Пока я собирался, она поцеловала меня. Мягкие губы, чуть влажные. И я ответил. Яшма отстранилась, улыбнувшись.
- Подождем ночь, Незнайка. Смотри, наши тени тоже обнимаются!
Поляна оказалась полностью очищенным от травы и земли, застланным белым песком прямоугольником, по углам которого жарко горели факелы на высоких шестах. Линии на песке складывались в изображение неприступного замка, стоящего на скалистом утесе, в окружении разлапистых, низкорослых сосен. Рядом с картиной прохаживался человек в черном берете. Палочкой с острым концом Валет добавлял штришки к гравюре.
- А. Привет, Яшма. Новенький?
- Угум. Это Незнайка.
- А что он умеет?
- Он же Незнайка. Он еще не знает своих талантов.
- А, ну-ну.
Валет отвернулся к гравюре. Он мне не нравился. Хотелось, как-то язвительно пошутить, но вместо этого я спросил:
- А что если пойдет дождь и смоет картину?
Валет посмотрел на меня, как на человека, который ничего не понимает, хоть десять раз ему объясни.
- В этом весь смысл - успеть до начала дождя. А застывшие на века формы интересны только плебеям. Что значит вечность по сравнению с мигом?
- Это вопрос? - спросил я.
Валет кивнул.
- Не знаю.
- Ценность мгновения в том, что оно заканчивается.
- Слушай, Валетик, прекращай философию разводить. Скоро праздник. Туши свет, пойдем домой. - Сказала Яшма и, сняв с шеста факел, ткнула его в песок.
Над лесом висел ярко-белый диск. Мы сидели на циновках вокруг костра. Над костром кипел котел. Верба помешивала в нем лесное молоко. Как сказал Лист, она единственная у кого молоко выходит правильным. Рядом со мной сидела Яшма. Напротив, наблюдая за нами сквозь беспокойные языки огня, сидел Валет.
Зачерпнув варево из котла, Верба сделала глоток и пустила ковш по кругу.
- Сделай три глотка - тебе хватит. - Шепнула Яшма, когда настала моя очередь.
Разделив первый ковш между жителями, Верба пустила по кругу второй. Потом мы просто сидели и смотрели на пламя. Между тем, Камушек сходил за свирелью. Бом вытащил из кармана варган. Кто-то принес бубен и барабан.
- Сейчас начнется путешествие, смотри не потеряйся. - Наклонившись ко мне, тихо сказала Яшма.
Я почувствовал, что начинаю куда-то уплывать. Тонким голосом запела свирель, за ней разлились по деревне вибрирующие звуки варгана, глухо вступил бубен, а за ним сухие щелчки барабана. Это было удивительно. Звезды на небе складывались в буквы и все люди вокруг костра повторяли буквы за звездами. Получалась песня из звуков. Без слов, только мелодия. Мелодия, рожденная музыкантами и подхваченная природой, лесом вокруг. Я чувствовал, что музыка уже звучит не снаружи, но внутри меня. И я могу этой музыкой управлять, могу менять ее ритм, делать громче и напевнее свирель, потом передавать голос варгану. Я слушал музыку, я чувствовал музыку, я был музыкой. Затем я словно вернулся в тело, как будто вновь принял физическую форму. И услышал звук сердца рядом со мной. Звук сердца Яшмы. Оно билось в такт барабану, но мое шло в другом ритме. Я изменил темп барабана, и сердце Яшмы послушно двинулось следом. Теперь наши сердца звучали как одно. Яшма улыбнулась мне. Я улыбнулся ей. Кто-то крикнул:
- Смотрите, гномы Манго опять разбегаются!
Действительно, глиняные фигурки выбежали на крыльцо желтого дома. Пританцовывая, гномы и тролли бесились, играли в чехарду, скатывались по периллам. А через пару минут побежали в лес.
Манго вскочил и спросил испуганно:
- Валет, ты уже закончил замок?
Валет кивнул. Манго обеспокоено вскинул руки и схватился за голову.
- Они же в нем спрячутся! А когда пойдет дождь, то смоет их всех, вместе с замком! Их нужно спасти! Их нужно спасти! - прокричал он и побежал за глиняными человечками.
Понемногу, почти весь народ скрылся с лесу, каждый хотел присоединиться к погоне за гномами. Мы с Яшмой остались у костра. Валет медленно встал. Посмотрел на нас и двинулся вслед за всеми.
Дальнейшее я помню смутно. Помню, мы вошли в дом с оранжевыми стенами. Яшма сняла березовую ленточку, волосы рассыпались на плечи. На пол легло платье. И я запутался в волосах Яшмы. Заблудился, как теленок в лесу. Я помню ее запах, запах цветов и дыма...
- Пи-пи-пи.
Какой-то чуждый, злой звук разбудил меня. Холодный писк.
- Пи-пи-пи.
Как настырный будильник.
- Пи-пи-пи.
Таймер.
- Пи-пи-пи.
Я освободился от объятий Яшмы. Она заворочалась во сне. Я встал.
- Пи-пи-пи.
Прошел в соседнюю комнату. На столе лежал таймер, компас, поек, инъектор и пистолет.
Я сделал инъекцию. Следующая через двадцать четыре часа. Посмотрел на компас. До цели двести километров на север. Голод отсутствует. Я взвел курок и вернулся в спальню.
Яшма сидела на кровати. Я прицелился. Странно. Я сделал лишнее движение, ведь можно стрелять навскидку, с такого расстояния промахнуться трудно.
- Ты хочешь уйти?
Я опустил пистолет. Она была слишком живой.
- Если уйдешь, оставь мне свою тень...
Я вновь прицелился. Ее лицо в прорези. Такое знакомое в ночных сумерках. Нужно стрелять. Или уходить.
- Оставь хотя бы тень! - Яшма закрыла лицо руками.
Я оделся. Забрал свои вещи и вышел из дома. На улице стоял Валет.
- Ты опять уходишь...
Коротким хуком справа в висок я свалил его. Не оглядываясь, я побежал на север.
Я стоял в кабинете майора.
- Ты провалил экзамен. Камеры все зафиксировали. Ты не зачистил деревню.
- Там были мирные...
- Молчать! Повторить пункт пять устава!
- Во время военных действий мирное население приравнивается к противнику.
- В этот раз ты отправишься в карантин на месяц!
- Там были люди...
- Молчать! Это усовершенствованный тип андроидов. Мы смоделировали ситуацию с использованием лиц из твоего прошлого. Ты должен освободится от привязанностей! Ты должен уничтожить свою прошлую жизнь! Идеальный десантник не знает, что такое любовь. Не знает, что такое жалость. Ты машина для убийств! Это твой единственный талант. Используй его на благо родины!
- Разрешите вопрос!
- Разрешаю.
- Я не помню, чтобы когда-нибудь был в карантине. Там оперируют память?
- Отвечаю. Да. Тебя поправят, уберут все лишнее. Будешь сдавать выпускной экзамен, как в первый раз. - Майор улыбнулся. - И этот раз должен стать последним! Не подведи меня.
- Разрешите идти!
- Вольно!
Я пишу себе письмо. Оно придет на почтовый сервер части через месяц. Я должен выяснить, что еще помнит Валет. Я хочу увидеть, как просыпаются цветы на холстах. Мне нужно вернуться в деревню. Вернуться за тенью...