Blackfighter : другие произведения.

Страницы личного дневника Ирулэн Коррино

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    вот взяла и написала фанфик. в мои-то годы... ужас, сама себе удивляюсь. извиняет меня только то, что хотела это сделать 15 лет, с первого прочтения книги. этот сюжет, этот размер, этот категорический апокриф...


   Страницы личного дневника Ирулэн Коррино,
   (официально - изъятые и уничтоженные цензурой),
   списки с которых были обнаружены в архиве Ордена Бене Гессери.
  
  
   Примечание комментатора: до сих пор нет уверенности в том, что данные документы не являются фальсификацией. За подлинность их говорит то, что данный текст был зашифрован личным шифром, который использовала Ирулэн при переписке с Сестрами Ордена, а также тот, что данный дневник выполнен в модной в последние годы правления Императора Шаддама IV среди придворных дам манере любовного романа и другие детали ("Справка Преподобной Матери Орви Дарайт"). Сестра Линай приводит контраргументы, доказывая, что этот документ - явная и недвусмысленная фальсификация: нет ни одного свидетельства в пользу того, что изложенная история когда-либо имела место; эмоциональная манера письма крайне нехарактерна для Ирулэн; в тексте наличествуют признаки, указывающие на том, что автор дневника никогда не проходил обучение в Ордене (подробнее см. отчет сестры Линай).
  
   1.
   Этого не может быть - но я слышу его шаги, когда он только ступает на ковры, которыми устлан этаж. Охрана еще не смотрит на мониторы, еще не поворачивает головы; я проверяла, я много раз проходила по этим ступеням и коридорам, а я ведь не умею двигаться настолько тихо. Его поступь совпадает с ритмом моего сердцебиения.
   Мне нравится делать вид, что я вовсе не ждала его - я не поворачиваю головы от зеркала, не останавливаю движения руки с гребнем. Он входит неслышно, подходит, затаив дыхание, осторожно забирает у меня гребень. Ни одна служанка не умеет так расчесывать мои волосы -терпеливо, медленно, нежно, ни разу не причинив ни малейшей боли. Удивительно - он кажется таким огромным, неуклюжим, неловким. Это иллюзия, конечно - при необходимости он движется быстрее лазанского тигра. Многие, считавшие его увальнем, не успевали даже удивиться перед смертью.
   Он жесток - каждый день новости, слухи и сплетни приносят тому подтверждения. Он жесток, я знаю это. Но со мной этот хищник, сладострастный убийца, настоящий монстр, как говорят о нем при дворе - деликатен так, что мне иногда даже удивительно. Легкие прикосновения гребня, распутывающего мои пряди, едва слышное дыхание, руки, становящиеся вдруг невесомыми и чуткими. Он не останавливается, пока последний локон не стал безупречным, пока я еще могу держать спину прямо, равнодушно следить в зеркале за движениями его рук.
   И только после этого он осмеливается - да, вот верное слово, - прикоснуться к ткани на моих плечах. Едва заметно, как прикосновение весеннего ветерка, пальцы скользят по воротнику пеньюара. И - я замираю, ожидая. Мне хотелось бы, может, большего - резкости, страсти. Но каждый раз я напоминаю себе, что не должна лишать его сказки. Я - принцесса. Этим я отличаюсь от множества наложниц... да что там, попросту шлюх, которыми он не брезгует, скажем прямо. В том числе - из числа придворных дам. Они обычно наделяют его прозвищами Зверь или Бестия; говорят, тому есть причины. Думаю, он умеет быть грубым - но я ни разу не испытала на себе, какова его грубость. Только нежность, только осторожность, преклонение.
   Я поднимаюсь, кладу руки ему на плечи - он намного выше и мне приходится тянуться, чтобы заглянуть в глаза - зеленые, как мои, но оттенок его глаз много холоднее, с кошачьим ледяным отблеском. Мы похожи - многие отмечали это, еще когда мы были детьми. Светлые волосы, зеленые глаза, высокий рост, широкая кость. Троюродное родство по женской линии накладывает свой отпечаток. Пеньюар распахивается - и приходится тереться лопатками о его ладонь, едва касающуюся моей спины, чтобы он наконец-то осмелился притянуть меня к себе.
   Конечно, я никогда не признаюсь ему, что не так уж сильно отличаюсь от прочих женщин, что мне льстят признаки страсти и желания обладать мной немедленно, что со мной вовсе необязательно обращаться, как с хрустальной игрушкой, которая может треснуть от случайного его прикосновения. Это остается внутри, во мне - неутоленным голодом, заставляющим меня мечтать о свидании уже наутро, едва выпустив его за дверь.
   Мы слишком редко видимся наедине - раз в месяц, в два, и каждый раз так трудно поднять руку, небрежно прикасаясь к щеке на прощание, молча и с деланным равнодушием отпуская его. Мне каждый раз это стоит дорого, очень дорого - ночь мигрени, от которой не спасают ни снадобья, ни навыки, которыми я овладела в школе Ордена. Но иначе быть не может - нельзя делать нашу связь слишком уж заметной. Пока его считают моей прихотью, мимолетной забавой - он в безопасности. Отец готов закрывать на это глаза, остальные - тоже, наставница из Ордена ограничивается не слишком настойчивыми замечаниями.
   Вот все, что у меня есть - ночь в месяц, и мы проводим ее в молчании (конечно, и в моих покоях есть подслушивающие устройства), в танце прикосновений, в нежности, которую нельзя записать, измерить, повернуть против кого-то из нас. Безмолвная болезненная нежность его глаз, безмолвная скорбная нежность моих прощаний.
   Другого у нас не может быть...
   Примечание комментатора: косвенные признаки позволяют установить, что запись была сделана И.К. в возрасте 22-23 лет.
  
   2.
   ...когда мы виделись вчера. И я вдруг поняла, что юность ушла навсегда. Да, мы уже не те влюбленные дети, которым казалось, что самое главное - сохранить тайну. Впрочем, никакой тайны не было уже и тогда. Мы слишком явно наслаждались игрой в публичное равнодушие друг к другу, чтобы обмануть хоть кого-то. Сейчас же нет нужды в маскировке. Рано или поздно я стану супругой будущего императора, а он никогда не станет бароном Харконненом, этот титул достанется его младшему брату. И это, пожалуй, хорошо для нас обоих - связи между императрицей и главой одного из старших Домов нам бы не простили. А я скорее расстанусь с короной, чем с ним.
   Да, мы не дети. И только что надиктованные мной строки - только слова. Конечно, я буду с честью нести все то, что выпало мне, как старшей дочери. И если судьба разлучит нас, я вынуждена буду снести этот удар безропотно и с поднятой головой. Это мой долг. Это мое место в жизни, и я не уподоблюсь маятнику.
   Но все слова о долге кажутся бессмысленными комбинациями букв, когда я оказываюсь с ним наедине.
   "Преступление Джессики", как уже говорят в Ордене. Да, это оно - улики налицо и свидетельств довольно. Девять лет преступления. Каждая минута уходит навсегда, как говорит моя наставница. Наши руки сплавлены миллионами расплавленных минут, протекших сквозь пальцы, и лишь немногие из них - минуты, проведенные вместе. А минуты в разлуке - миллионы смертей, и каждая из них делала нас старше.
   Я почти не помню его тем юным мужчиной, которого на языке жестов пригласила в свою спальню. Тем, робеющим и страстным, дуэлянтом и героем доброй половины сплетен. Он стал жестче и резче, и при том - терпеливее, но это терпение хищника, слишком расчетливого, чтобы спешить. Солнце Арракиса покрыло его лицо темным загаром, высекло резкие морщинки у глаз. Мне хотелось бы быть рядом с ним, хотя бы отчасти облегчить груз его забот - но это невозможно, я заперта во дворце, и мой статус делает клетку нестерпимо прочной. Пожалуй, от прошлого осталось одно - его нежность.
   Пожалуй, расскажи я об этом кому-то - мне не поверят. Все, что говорят о нем, о том, как он выполняет свои обязанности управляющего - правда. Да, он недальновиден, излишне жесток и упрям, коварен и груб в той степени, которая, пожалуй, уж слишком даже для двора. Его ненавидят многие - и, как ни хотелось бы мне сказать, что у них нет оснований, увы... Основания эти есть. Но если есть Высший Суд, я буду свидетельствовать на нем, что он был и совсем другим...
   Мне все труднее находить общий язык с отцом. Боюсь, что это ухудшение нрава - дурной признак, примета надвигающейся старости...
   Примечание комментатора: вероятно, данная запись была сделана приблизительно в 189-190 годах, лет через 7-8 после первой. К сожалению, начало и конец текста утрачены.
  
   3
   Я не буду бояться...
   После сегодняшнего дня бояться - слишком пустая и глупая затея.
   Страх - малая смерть, убивающая разум...
   К сожалению, мой разум слишком закален годами обучения - а жаль, я бы дорого заплатила за возможность лишиться его.
   Там где проходит страх, не остается ничего...
   Раньше мне казалось, что слова литании - только пустой звук, красивая фраза, метафора. Пока человек жив, в нем остается многое - надежды, тревоги, боль, радость... и так до последнего вздоха.
   Там, где пройдет страх, останусь только я...
   Я осталась жить, но там, где прошел страх, не осталось ничего. Только выжженные равнины предельной пустоты в отсутствии всяческого смысла. Быть может, со временем, когда-нибудь через пепел прорастет ядовитая трава мести - но сейчас мне кажется, что эти дни не придут никогда.
   Все было ужасно - и какое счастье, что все это время я была окружена придворными и конвоирами из этих налетчиков, отряда моего будущего супруга. Не будь я принуждена сохранять лицо - мне не удалось бы сохранить разум.
   Я знала к чему идет дело, знала об этом с самого начала. Пожалуй, ничего иного и случиться со мной не могло; многим кажется, что моя судьба счастлива, что наконец-то настал миг моего триумфа, высший час моей жизни.
   Если бы хоть кто-то знал, что это - час рока, час поражения, с которым не сравнится ни одна беда прошлого, ни одно горе будущего...
   Я благодарю обстоятельства за этот час уединения, который отпущен мне. Все искренне уверены, что я просто переутомлена. Никто не должен видеть моих слез... через час я выйду к отцу, придворным, новым подданным. И к будущему супругу... будь он проклят.
   Конечно, я знала, не могла не знать, что ублюдок-Атридес не оставит в живых никого из дома Харконненов. Страх кислотой выел мои силы, но не разум - я знала, что этим все кончится. Я готова была пойти на любую жертву - брак, изгнание, что угодно, лишь бы отобрать у судьбы его жизнь.
   И все равно я знала, что он погибнет...
   Но... есть пределы... за которые нельзя переступать никому... это не было вендеттой. Ни самозваному Мессии, ни тому, кто причисляет себя к роду человеческому. Никто не смеет...
   Никто из них не осмелился вступить с ним в поединок. Говорят, он дрался как зверь. Никто не решался приблизиться. И тогда его просто...
   /в этом месте пауза приблизительно 30 секунд. - прим.комм./
   ...сожгли из огнеметов.
   Но.. это еще не все. Хотя что, казалось бы, может быть после этого?!
   Атридес приказал заснять эту... операцию. И передать мне запись. В футляре, запечатанном его перстнем. Подарок к помолвке.
   Я слишком поздно поняла, что увижу - и я досмотрела до конца.
   Надеюсь, нам обоим уготована долгая жизнь. И я позабочусь о том, чтобы у Атридеса она никогда более не была счастливой. Я пойду против воли Ордена, я пойду против любых законов и правил, но я сумею сделать каждый день жизни этого исчадия ада... таким, какого он заслуживает.
   Пора выходить к отцу и будущему супругу.
   В моей пустоте нет места даже боли... но я найду силы, чтобы всегда придерживаться данного себе сейчас обещания.
   Если только сумею убедить себя, что не слышу шагов в коридоре...
   Примечание комментатора: данная запись датирована автором 10.193. Вероятно, запись сделана в день помолвки. При расшифровке пришлось значительно обработать ее, чтобы соединить короткие обрывки слов в связный текст. Оригинал хранится в архиве Ордена.
  
  
   Биографическая справка:
   Глоссу Раббан граф Ланкивал (10.158 -- 10.193) -- старший
   племянник Владимира Харконнена. Глоссу Раббан и Фейд-Раус
   Раббан, (взявший имя Харконнен после того, как вошел в дом
   сиридар-барона), были законными сыновьями младшего
   единоутробного брата сиридар-барона Абулурда. Абулурд отказался
   от имени Харконнена и от права на титул в пользу Раббана.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"