Попасть в ученичество к гранд-мастеру Илли Краузе не удавалось почти никому, очень придирчиво профессор кафедры защитной артефакторики факультета противопроклятийников выбирала. Никто бы и не заподозрил в этой изящной смешливой девушке мать троих детей, профессора, и тем более гранд-мастера.
Учеников за двадцать лет выбрала всего двух и довела их до грандов.
Меня она выбрала на четвертом курсе и сама предложила наставничество. Со старшим сыном ее я училась с первого курса и дома у них бывала, как и все сокурсники. Госпожа Краузе и полковник Краузе, ее муж, отдали в распоряжение двух сыновей среднюю часть их странного дома, в правой части жили сами, левая принадлежала самой младшей Краузе, рыжеволосой красотке Лили.
Устраивали вечеринки во внутреннем дворике, и могли порой веселиться за длинным столом до утра под кустами сирени, цветущими с ранней весны до раннего лета.
Но я чаще уходила к серьезной Лили, очень похожей на свою маму, и на наши сборища не ходившей. Вопли и смех под ее открытым окном личной мастерской не отвлекали нас от очередной поделки, которую мы разбирали. Училась Лили на первом курсе факультета стихийников, и работала с погодными или бытовыми амулетами и артефактами.
В начале четвертого курса профессор Краузе предложила свое наставничество, но для этого я должна параллельно поступить на еще одну артефакторную специальность. Я выбрала стихийную артефакторику и оплатила два года вечерних курсов.
Деньги по наследству от дедушки достались после его смерти, эсквайр Ронг был знаменитым адвокатом в нашем Сен-Клермоне. Я носила его фамилию, но как дочь второго сына никакими дворянскими привилегиями и званиями не обладала, могла лишь сама их заработать, получив мастерскую степень, что сделало бы меня пожизненной Дамой и по наследству моим детям не передалось.
Гранды же становились жалованными дворянами, таким образом семья Краузе стала виконтами, но дворянством не кичилась вовсе, хотя Вер Краузе писался везде как виконт. Второго сына, Конрада Маркуса, младше Вера на год, именовали просто шевалье, а Лили уже никак. На что ей было наплевать, она-то своими мамой и папой гордилась, те из самых низов. Полковник Краузе, получив это звание, сравнялся в знатности с женой, тоже став виконтом.
Дом на острове достался по наследству от дедушки же, и стоял по соседству с домом Краузе на улице Гранильщиков, на втором круге. Дар в нашей семье у меня одной проснулся после трех поколений. И в доме поселилась год назад, похоронив дедушку в фамильном склепе виконтов Ронгов. До этого родители снимали мне комнату на первом круге, как обычно для приезжих студентов. Мастерскую снимала как и все, арендуя комнатку над кофейней "Для всех кофе круглосуточно и на вынос".
Теперь предстояло переделать одну из трех комнат в мастерскую, выбрала с окнами, выходящими на море. Вытяжку делали мастера по рекомендации наставницы, из мастерской выход был отдельным, через заднюю дверь дома. Так что добавила диванчик, поставила в нише, слева от окна и иногда ночевала на нем. Для моего роста чуть выше полутора метров больше, чем достаточно. Лили ростом пошла в отца, сложением и красотой в маму. И звала меня крошкой. Так и стали все меня звать постепенно, Крошка Ронг, заменив прозвищем имя. Ну и ладно, имя свое, Кларисса Вирджиния, я не любила. Сочетание казалось раскатистым, хотя Крошка Ронг тоже погромыхивало.
Учеба в университете на двух курсах сразу, уроки у наставницы по выходным, съедали все время. Так что на летних каникулах, когда оставались только занятия с профессором Краузе два раза в неделю, сначала неделю отсыпалась, потом с приехавшими погостить и проведать младшее дитятко, родителями, ежедневно с утра с ними ходила на пляж.
Море и солнце любили они так, что не вылезали до вечера. Я же, накупавшись и позагорав, после обеда с ними в какой-нибудь припляжной таверне, отправлялась домой, выполнять задания учителя, сложность которых все возрастала. Лили не ходила со мной на пляж, обгорела раз до облезшей кожи, а одной мне было скучно. Я-то не обгорала, кожа становилась лишь золотистой, а каштановые волосы выгорали до рыжины.
Некоторые из заданий захватывали так, что поздним вечером веселые родители, вернувшиеся с пляжа, с трудом вытаскивали поужинать, чаще в кофейню по соседству.
После их отъезда, за оставшийся месяц до начала пятого курса, забывать поесть стала все чаще. И Лили начала приносить мне обеды, заставляя все съедать при ней, а то ужас и страх на меня смотреть, мощи святых в храмах семи богов выглядят толще.
Свои идеи профессор Краузе заставляла записывать, даже самые бредовые, и перечитывать перед сном, она так свой гранд-мастерский артефакт увидела, перед сном размышляя над своими записями.
Идея пока была одна, в библиотеке Краузе набрала книг, по этой теме оказалось немного. Перечитывала их несколько раз, потом в университетской роскошной библиотеке разыскала еще парочку. Нужных мне материалов не нашла и там, и пошла в те мастерские, что специализировались на создании поисковиков руд и воды под землей. Переговоры не увенчались успехом, я же не член гильдии еще, и даже не подмастерье. Про начало ученичества у Илли Краузе даже заикаться не стала, официально еще не объявлялось, по моей же просьбе, зависти еще не хватало.
У нас, в графстве Сен-Клермон, женщины намного бесправней мужчин, такое воспитание трудно искоренить четырьмя годами жизни свободным человеком, да и по складу характера я совсем не боец. Если бы не Дар, уже замужем была бы, и детей кучку имела. Еще повезло, чтобы если не по любви, то хоть по симпатии бы замуж выдали. Чаще выдавали из выгоды для семьи. Теперь же самой, после окончания университета и получения ранга подмастерья, можно будет выбирать.
***
Придется еще поискать литературу. И хотелось бы поговорить с орками. И с дроу, что жили в лесах Приграничья.
Несколько дроу жили в консульстве на острове, посольство же их располагалось в столице. Шикарные мужики, смуглые, с черными как смоль волосами и такими же глазами, но как к ним попасть-то, в отличии от миролюбивых орков эти были весьма воинственны и подозрительны. Женщин их не встречалось, хотя по слухам, у них было равноправие. И бойцы они были тоже великолепные.
Консульство обнесено стеной такой высоты и толщины, что и здания дома не было видно.
И знакомились с человечишками, как презрительно звали нашу расу эти высокомерные создания, только в торговых целях. Но слухи об их странствиях не переставали курсировать уже две сотни лет, после их внезапного появления и молниеносного занятия земель прежних владельцев, орков.
Государство орков, после уничтоженных дроу пары их городов, ладно хоть жителей не убивали, а просто изгоняли, обратилось за помощью к людям. Люди помогли, и эта помощь вылилась в кровавую бойню на десять лет. В результате территория дроу расширилась вплоть до гор, и они с трудом пошли на мирное соглашение и с людьми, и с орками. С орками и поделили и леса и горы.
И вот, зимой идя от наставницы уже в сумерках, фонарь возле калитки моего дома разрядился и в темноте споткнулась о чье-то тело. Осветила своим фонариком и увидела бездыханного, как показалось с перепугу, дроу. Внимательно осмотрела, и увидела рану на голове и руке, на руке порез был глубоким, и черная в свете мигающего фонарика кровь, еще сочилась из нее. Это показывало, что он жив еще, и сбегав домой, принесла бинты и обмотала потуже руку и голову. Звать стражу не стала, нападение на дроу, пока их вызываю, могло повториться, а мертвый дроу - это однозначно война. От таких мыслей, пронесшихся за мгновение в моей голове, потащила за шиворот камзола из кожи к себе в дом, и уложила на пол в прихожей. И дрожала до утра рядом с ним, теперь можно и за стражей бежать, но от страха и сдвинуться не могла. Ночь была холодной, такие иногда выпадают и нашем благословенном климате. Затопила печь, ближайшую к двери прихожей и укрыла сверху раненного тремя одеялами. До кровати и не думала тащить. Свои невеликие силы истратила, и руки дрожали и почти не слушались.
Дроу к утру очнулся и чуть не задушил меня, едва открыв глаза. Свет в прихожей был ярким, и разглядев мое уже посиневшее личико, отпустил, брезгливо почти отбросив. Методы допроса не отличались вежливостью. Выяснив все, он попытался встать, почти удалось. Снова прилег и отдышавшись, потребовал уничтожить следы его пролитой крови на дороге, собрав всю землю с ней и принеся ему. Рассвет едва начался и улица была пустынной. Собрала всю пропитанную кровью землю в наволочку.
Наволочку с землей гость испепелил, только протянув к ней руку. Пепла почти не осталось, и этот остаток дроу развеял без следа, дунув на него. Я слышала о колдунах, но никогда не встречала их.
Потоки магии, как от сильнейшего артефакта, но золотые и сияющие, зачаровали меня. Дроу сами ходячие артефакты, подумалось мне. Восхищенный взгляд мой понравился дроу и он соизволил представиться, Лист Лер. Свои настоящие имена они людям не открывали,
назывались коротко, по клану и внешнему имени.
Судя по хроникам войны, клан Лист, самый кровожадный и сильный. Так что ручки затряслись сильнее, и почти расплескав принесенную воду, облила при попытке напоить и самого свирепого гостя. И расплакалась от унижения и страха.
Внезапно дроу погладил меня по голове, как ребенка и обнял, уложив на грудь. Так, всхлипывая и уснула. Хорошо хоть на учебу не надо, подумалось в полусне уже,
каникулы начались.
Проснуться в одной кровати с дроу удалось только к обеду. При свете дня разглядывала его лицо, дроу спал, крепко прижимая к себе, так что видела лишь профиль и остроконечное ухо. Ухо было волосатым вверху, как у кошки, захихикала при этой мысли.
И пахло от него свежесрезанной травой, я покосы любила и всегда сгребала ее в детстве.
Этот несвоевременный смех часто приносил мне неприятности. Не стал и на этот раз исключением, дроу опять чуть не задушил меня. Но я уже что-то не боялась его, ведь перенес меня на кровать он, и гладил, утешая. Так что пошла готовить обед, и на вопросы по поводу смеха не отвечала, с головой уйдя в готовку. А готовила я хорошо, если желание было.
В таверне при пляже мы с родителями ели блюдо, названное в меню "Дорожная похлебка дроу", из мяса курицы, крупы и большого количества специй. Его и сварила. Дроу съел все один, мне только пара ложек досталось.
Его уже не шатало, и он попросил! дроу! незаметно дойти до консульства, вызвать и привести сюда Листа Дира. И отправился писать письмо в мой кабинет-библиотеку. Он знал,что живу одна и ко мне почти никто не приходит. И Лили уехала к бабушке Краузе в столицу, так что вообще никого не жду.
Приняв душ и одевшись как шпион, то есть в мужское платье, был у меня карнавальный костюм, пошла долго стучать молотком в кованые ворота консульства. Еще более высокомерный дроу принял письмо и впустив в караулку, велел ждать. Лист Дир спросил сразу, как вошел - кто я и где человеческая девушка, о которой написано. В ответ сняла вязаный колпак и сказала, что я та девушка. Коса моя, до этого свернутая на голове, распустилась, убедив в правдивости моих слов.
Дроу знают толк в маскировке, так что два парня, высокий и коротышка,спокойно прошлись и вошли ко мне в дом. В мешке, что нес Дир, оказалась такая же маскировочная одежда и обувь. Лер на прощанье потрепал по щеке, и они ушли.
Ни тебе спасибо, ничего вообще. Не то что бы я была корыстная, но принять так помощь, как обязанность, в натуре дроу, но что-то царапнуло. И помогло выбросить их из головы. Задание наставницы выполняла три дня и понесла показать результат. Возвращалась опять в сумерках, заболталась с вернувшейся из гостей Лили. И в хорошем настроении от хорошо проведенного вечера, даже не заметила, что ключ открыл входную дверь с одного поворота, не двух, как обычно. Запах свежесрезанной травы почуяла, войдя в кухню, чтобы сварить кофе.
Ужин у Краузе был сытным, но хотелось поработать, кофе не помешал бы. Похвала наставницы дело столь редкое, что сегодняшнюю восприняла как стимул, руки зачесались начать работу над новым артефактом немедленно.