Аннотация: Вам доводилось просыпаться не там, где вы заснули? ... Эта штучка, вероятнее всего, будет ИЗДАНА!!!
Перезапуск
Четвертого июня две тысячи шестого года я заснула на своем диване в Москве. Едва проснувшись утром, почувствовала, что рядом кто-то есть. Представьте мой ужас: ложилась-то я одна!
Завопив "мама", я вскочила с постели, на которой развалился незнакомый дядька.
- Я поняла, - сказала я независимо. - Это розыгрыш. Настька - дура - подсунула мне вас для смеха.
Пришелец перевалился на бок. Пахнуло перегаром. Я огляделась и села прямо на пол. Я была не дома.
Кровать стояла точнехонько в центре комнаты площадью с небольшой спортзал.
"Выясню-ка для начала, где я" - рассудила я и, оглядевшись по сторонам, потрусила к двери. Возможно, Настя дождалась, пока я усну, и притащила меня сюда. Для смеха, а как же.
Я вырулила в коридор. Мне навстречу спешила незнакомка в атласном халатике. Я остановилась, и она тоже остановилась. Я шагнула вперед:
- Не знаю, кто вы ...
И ударилась о твердую поверхность.
- Смешно... - злобно прошипела я, но, сраженная догадкой, прижалась к тому, что сначала приняла за стекло. Ощупала руки, лицо, бока, даже оттянула прядь каштановых волос, чтобы убедиться: незнакомка - отражение. Мое.
- Ох, - пошатнулась я и, видимо, задела какую-то кнопку.
Я попыталась сообразить, не сидит ли кто-то по ту сторону зеркала, и если сидит, то стоит ли прикрыться, но решила, что не стоит: тело-то не мое.
- Оптимальная температура душа - тридцать по Цельсию, мятное мыло...
- Вы это мне? - растерянно спросила я, изучая свою новую наружность.
- Простите? - переспросил голос.
- Просто... просто я обычно обхожусь безо всяких советов...
Отлично, думала я. Очень уж механический голос. Все-таки машина? Поскребя зеркало ногтем, спросила на пробу:
- А как же зубы?
- Зубы? - удивился голос. - Вы прошли осмотр пятнадцать дней назад. Замена чистящих элементов назначена на второе сентября.
Приснится же, подумала я.
- А как там с... кофе?
Стена коридора отъехала, и я вошла в ярко освещенную ванную. Из окошечка в стене выехала чашка дымящегося кофе и я, сделав глоток, в порядке эксперимента залезла в кабинку.
Подчинившись повороту рычага, душ окутал меня облаком мерцающего пара. Я дернулась было, но пар тут же сменился теплым воздухом.
- Кто бы ни устроил этот розыгрыш, он не желает мне плохого, - подумала я вслух. - Правда?
- В базе данных отсутствует информация по данному вопросу, - разочарованно протянул голос.
- А кто эта свинья, которую я нашла в постели?
Голос встревожился:
- Датчики показывают, что на территории апартаментов отсутствуют какие-либо животные.
Я поперхнулась:
- Я имею в виду мужчину с большими волосатыми руками.
- А!.. Это капитан Сахаров. Прикажете внести изменения в архив?
Я прыснула:
- Нет, все в порядке... может... может, мне лучше одеться?
Отодвинулась следующая стена. В новой комнате-гардеробной высились эвересты одежды. Я облачилась в зеленый комбинезон, сунула руку в карман и вытянула оттуда квадратную карточку.
- Советую не касаться датчика, - вмешался голос.
Я насторожилась.
- Какого датчика?
- Как только вы его коснетесь, на пульт дежурного в Министерстве поступит сигнал, и вы будете арестованы не позднее чем через шесть минут.
- И... на каком основании?
- Проведение опасных научных экспериментов без специальной лицензии Правительства Конфедерации.
Арест это очень плохо. Хоть я и не имею никакого отношения к науке.
Вертя карточку так и сяк, я опустилась на мягкий пол и попыталась собрать разбегающиеся мысли. Вот что получилось:
а) больше никакого кофе на ночь.
б) Настя, чертовка, как-то устроила все это и теперь хихикает, глядя в глазок - со стороны наверняка выгляжу забавно.
в) если все это происходит на самом деле, необходимо просто вести себя разумно. Вот, например, не стоило все-таки касаться отметины на карточке...
Я никогда не слышала взрыва наяву, однако узнала его безошибочно. Грохнуло так, что все в помещении, включая меня, подбросило на полметра в воздух. Дверь в гардеробную молниеносно задвинулась, и над ней загорелись красные лампочки.
- Надо же, им потребовалось всего две минуты двадцать девять секунд, чтобы добраться сюда, - восхитился с потолка электронный дворецкий. Я вскочила и начала ощупывать стену в поисках дверей.
- Что происходит?! - крикнула я, мечась от стенки к стенке.
- Изоляция - стандартная процедура в чрезвычайной ситуации. Вы сами настроили систему таким образом.
Тут снова грохнуло, и я неудачно приземлилась, хрустнув правым запястьем.
- Выпусти меня отсюда! - взревела я.
- Как прикажете, - легко согласился голос. На задней стенке, за тряпьем, обозначилась дверь. Подчинившись нажатию ручки, дверь легко распахнулась, и я, покачнувшись, сделала шаг... прямо в разверзшуюся бездну.
Каким-то чудом я повисла, уцепившись за ручку и раскачиваясь туда-сюда на высоте по крайней мере сотни этажей. Вокруг смутно громоздились дома, воздух со свистом рассекали какие-то машины. Где-то в самом низу угадывалась земля.
Из-за угла покореженного дома с гудением выплыл аппарат, похожий на танк и дирижабль одновременно, и стал разворачиваться, нацеливая на меня круглое отверстие.
В этот момент ручка, пробормотав "злостное несоблюдение температурного режима", с жужжанием втянулась в дверь. Моя ладонь нащупала воздух уже несколькими этажами ниже. Я прикрыла глаза, думая, что падение - самая мерзкая часть любого сна.
Тут воздух вокруг перестал свистеть. Я осторожно разжмурилась. Тело опутывала сеть упругих лучиков, которые тянули меня обратно внутрь здания.
Моим спасителем оказался робот, напоминавший на вешалку для одежды. Трубки тела составлены в подобие человеческой фигуры, туловище облачено в серый комбинезон, ноги - в легкие ботинки.
- Ты кто?
"Вешалка" не удостоила меня ответом. Экскаваторная челюсть откинулась, и оттуда вытянулись два шланга с блестящими кристалликами - глазами - на концах. Удостоверившись в чем-то, глаза вернулись на место, продолжая на всякий случай поблескивать.
- Ру!.. - Я постаралась совладать с дрожью в голосе. - Как... мило! Спасибо, что спас меня от участи отбивной.
Робот помолчал, видимо, переваривая - что за слово! - мое приветствие.
- Назовите свое имя.
Я нервно хихикнула.
- Имя? Мое - имя? Черт побери, Ру, дружище!
Тут я припомнила уроки литературы и добавила:
- Не с тобою ли мы вчера пили на брудершафт?!
Ру заворочал головой-экскаватором и проскрипел виновато:
- Перебрал я вчера. Хоть на запчасти разберите - в памяти отсутствует информация по данному вопросу. - Подавшись вперед, он доверительно прощелкал мне на ухо: - Никогда не берите масло "Конфедерации-корпорейшн".
Вдруг - снова вдруг - в окно ударил слепящий свет. Угадав за ним очертания танка-дирижабля, я распласталась на полу.
Ру, умница, непринужденно засвистел и начал обрабатывать ковер хитроумным приспособлением, извлеченным из воздуха.
- Сдавайтесь! - Прогремел усиленный мегафоном голос. Человеческий. - Вы окружены. Явка с повинной может существенно облегчить вашу участь...
Я лежала смирно. Отчего-то мне совсем не хотелось облегчать свою участь.
- Оказание сопротивления ужесточит наказание...
Я облилась холодным потом.
- Разрешите представиться, - ни с того ни с сего заскрипел Ру, - Ру-17. Робот-уборщик коридорной зоны блока апартаментов N2367. Назовите свое имя?
- А, ч-черт... - громоподобно выругался пилот дирижабля. - Куда она могла?..
В холле потемнело. Я выдохнула. Ру насмешливо защелкал.
- Остолопы, - механически прокомментировал он.
Я поднялась, не спуская с робота глаз.
- Спасибо, Ру. Вы мне жизнь спасли. Может, - предприняла я отчаянную попытку, - объясните, что здесь происходит?!
Ловко выпущенным шлангом Ру подхватил меня под локоток и повлек по одному из коридоров.
- Я узнал вас. Вы с верха. Опять за свое? Незаконные эксперименты?
Мы свернули в какой-то закуток. В сторону отъехала незаметная дверь - и вот мы уже в большом чулане, полном коробок, и стена позади - совершенно гладкая.
- Для обслуживающего персонала, - пояснил Ру. - Ребята! Она опять.
Чулан наполнился движением. Отовсюду повысовывались шланги, засверкали светодиоды, защелкали ржавые челюсти. Чулан был полон роботов всех мастей. Все смотрели на меня кристалликами, механически посмеивались и казались куда более человечными, нежели дышавший перегаром мужик и пилот боевого "дирижабля".
- Все неймется? - участливо спросил робот в виде проволочной сферы на трех ножках.
- Понимаете, - с чувством понесла я околесицу, - я легла спать на своем диване четвертого июня две тысячи шестого года в Москве, а проснулась здесь. Дверь открылась прямо в пропасть, потому что дирижабль разнес полздания. Кстати, у Насти хорошее чувство юмора.
Роботы переглянулись.
- Ого, - сказал "сфера". - Обычно вы прибегаете с воплями о том, что заснули на другом континенте. Какое сегодня число?
- Не знаю, - сказала я.
- Шестое августа две тысячи сто тринадцатого, - сообщил Ру, вращая кристаллами.
- Это ничего, - успокоил меня робот в переднике. - Нелегально, конечно, но все-таки за правое дело боретесь. Правда, чтобы вот так, через временное пространство? В моей памяти отсутствует информация по данному вопросу, а у дворецкого спрашивать не буду, хе-хе...
По чулану прокатился ропот.
- Дело в том, - с расстановкой объяснил "сфера", - что вы с группой единомышленников пытаетесь добыть доказательства безнравственных действий правительства в отношении населения, как мясного, так и механического. А эти дворецкие... - кто-то свернул шланг в кулак и погрозил потолку под одобрительное щелканье компании.
- А... эксперименты? - пропищала я.
- Любые эксперименты по переносу сознания объявлены правительством незаконными.
- Переносу сознания? - что-то начинало проясняться.
- Да, - "сфера" подпрыгнул в знак согласия.
- И это... общеизвестно?
Ру грустно поиграл шлангом.
- Увы. Люди стали слишком ленивы, чтобы думать - за них это делают электронные дворецкие. Впрочем, бывают и исключения, например, вы. Правительство можно тоже считать в какой-то мере исключением - это ведь оно управляет системой дворецких. Видите ли, это - система идеальных шпионов.
- А вы?.. откуда вы знаете?
- Так вы же сами рассказали нам об этом. Именно на тот случай, что однажды снова проснетесь в таком состоянии. Мы знаем, что вы боретесь за наши права. - Роботы одобрительно загудели.
Прелесть, подумала я. Полный чулан механических революционеров. Интересно, какая она все-таки, настоящая хозяйка этого тела? И - вот еще новый вопрос - где она проснулась сегодня?!
- И что я обычно делаю... чтобы вернуться в нормальное состояние?
- Идете в лабораторию. Это недалеко.
Внезапно на стене обозначилась и отъехала в сторону дверь. Роботы мгновенно замерли, лишь Ру отсутствующе помавал хитроумным пылесосом.
В открывшемся проеме колыхалась человеческая фигура. Я пригляделась. Толстая тетенька на пороге пригляделась ко мне.
- Ах-ха! - произнесла она торжествующе. - Вы! Из верхних апартаментов? Имя! Немедленно! - Я промолчала. Почему-то мне не хотелось рассказывать толстухе правду, а выдумать на ходу сколько-нибудь правдоподобную байку я не смогла.
- Имя жилички с верхнего этажа и размер задолженности.
- Екатерина Захарьина-Пински, четыре стандартных повышенных.
Толстуха повернулась ко мне.
- Убыток за погром мне уже обещали возместить, а вот умопомрачительный долг велели взять непосредственно с вас, голубушка. Немедленно переведите деньги, а потом я сдам вас властям.
- Э... - я лихорадочно озиралась. В обе стороны уходил прямой, как шоссе, коридор. - Конечно.
Тем временем Ру невозмутимо зашел толстухе за спину и выпустил уже знакомые мне лучики, которые так тесно оплели толстуху, что та слова не могла промолвить.
- Заклинило контакты, - прощелкал Ру.
- Вызываю монтера, - прогундосил дворецкий. Ру подмигнул мне кристаллом и коротким проводком указал вправо. Я сделала ручкой ему на прощание.
"Раз Екатерина предвидела эту ситуацию, то наверняка оставила еще какие-то подсказки", - думала я, сбегая по лестнице и на ходу извлекая из кармана очередную карточку. "На всякий случай. Блок апартаментов N2366, спросить Гектора Лесных. Дворецкие сдадут - осторожно"
Я вывалилась на улицу. Горели фонари, хотя, задрав голову, я разглядела наверху клочок яркого неба. На мой вопрос о местонахождении блока N2366 робот, похожий на горшок-переросток, указал в сторону ближайшего небоскреба.
Я огляделась - "дирижаблей" не было видно - и побежала вдоль стены по пыльному тротуару. Мимо ковыляли роботы, немногочисленные люди проплывали по воздуху в люльках. Я преодолела почти половину пути, когда одна из люлек вильнула в мою сторону, преграждая дорогу.
- Катя, какого черта... - раздраженным голосом начал мужчина, в котором я - больше по запаху, чем по внешности - признала капитана Сахарова. Недолго думая, я нырнула под люльку и со всех ног кинулась к блоку N2366.
- Стой! Стой же! - понеслись мне вслед окрики.
В то же мгновение из-за небоскреба показался "дирижабль" и выхватил меня из толпы знакомым лучом. Раздался женский визг.
- Лечь! - загремел в мегафон пилот. - Вы на прицеле...
Словно по заказу на поверхности тротуара передо мной возникло круглое отверстие. Я кинулась туда, уцепилась за хрупкую лесенку и захлопнула над собой крышку. Рядом шарахнуло очередным залпом, и я поспешно поползла вниз, на свет.
Через минуту я спрыгнула в широкую трубу и, прикинув направление, заторопилась, хлюпая по застоявшимся лужицам. Пахло аквариумом. Взрывы утихли.
Зато стала прибывать вода.
Я заметалась, заглядывая в боковые проходы - но там было темно, а мне отчаянно не хотелось возвращаться тем же путем, которым я сюда попала. Наконец наверху сверкнула металлом новая лесенка - увы, слишком высоко. Я подпрыгнула несколько раз, но руки соскальзывали с гладкой перекладины.
Вода дошла уже до середины бедра. Я подпрыгнула изо всех сил, снова упала и заплакала.
"Мамочка", - прошептала я и ощутила, как в ногу тычется что-то твердое.
- Спасибо, - просипела я, вставая на спину робота. Оттолкнувшись посильнее, уцепилась за лесенку, с трудом подтянулась и скорчилась, еле переводя дыхание.
Откинув крышку люка, я выбралась в подвал. Оттуда - в коридор. Первое, что попалось на глаза, была табличка: "Добро пожаловать в блок апартаментов N2366". А под табличкой метался лысеющий уже щуплый мужчина, зажавший мое запястье дрожащими пальцами.
- Быстрее, - приказал он сквозь зубы, волоча меня за собой. - Эта растяпа Катя решила, будто может начать новый опыт сама. Вам ведь уже рассказали о...
- ...переносе сознания? Да, роботы.
- Славные ребята. - Гектор Лесных втолкнул меня в очередную комнату и с такой яростью швырнул на пол чемоданчик, что я прикрыла голову, по привычке ожидая взрыва.
- Вчера вечером Екатерина, не спросив меня - меня! начала новый опыт. Еще и несчастного Сахарова... того. Забыла предупредить. Думала, наверное, что с утра смешно будет... вы из какого года?
- Две тысячи шестого, - буркнула я.
- О... ого!
Снаружи раздалось гудение дирижабля. Игнорируя его, Лесных, весь в красных пятнах, поворочал рукой в стене и извлек оттуда чашку кофе. Указал мне на низенький диванчик и сел сам.
- Она оставила мне короткое сообщение. Я прослушал его только утром... а тут начались эти... бомбежки! - он махнул рукой. - Впрочем, не в первый раз.
Я нахмурила Катины брови:
- Я легла спать на своем диване четвертого июня две тысячи шестого года в Москве, а проснулась днем шестого, но не июня, а августа, да к тому же две тысячи сто тринадцатого.
- ...в Москве - столице Конфедерации. Видите ли, тут много чего успело произойти. Самое главное - русскими учеными было установлено наличие в атмосфере особого вида электрических зарядов. Их скопления в головах людей способны хранить и передавать информацию. Еще более выдающимся стало изобретение переноса этих зарядов в нематериальное тело. Так была создана система электронных дворецких.
Правительство внедрило их по всему миру - дворецких приветствовали с радостью. Слегка очеловеченные машины - слегка автоматизированные люди. Электронные дворецкие - безобидные помощники, используя которые, государство неслыханно укрепилось, - глаза Лесных бегали по сторонам, избегая моего лица. - Видите ли, создать искусственный разум сложнее, чем взять готовый и засунуть его в машинку. А потом спрятать все это под сукно.
- Значит, и роботы-уборщики, и все...
- ...когда-то были людьми. Точнее, их разумным началом. Память у них не сохраняется совершенно, так, немного соображения - за исключением программы - и эмоций.
Может, все-таки снится, отчаянно подумала я.
- Но какое отношение к этому имеет перемещение во времени?!
- Никакого! В том-то и дело. По-моему, вы - прецедент. Новое слово в науке. Понимаете, это же не полноценный перенос. Это, скорее, переориентация зарядов с настоящего на более раннюю информацию, то есть на сохранившиеся в них воспоминания.
- Но... это же не означает, что Екатерина очнулась сейчас в две тысячи шестом в моем теле?
Лесных аристократически фыркнул:
- Конечно, нет! Вы, небось, вообразили себе, что можно вот так, запросто, вернуться в прошлое? Вздор! Впрочем, в ваши времена делались различные предположения, я читал, знаете - очаровательно...
Но мне не было дела до литературных предпочтений Лесных.
- То есть я - давно скончалась, - заключила я. - Просто каким-то способом вы вытащили на свет божий мою память и таким образом дали мне новую жизнь.
- Как-то так. Признаться, Кате лучше знать. Правда, сейчас она ничего не знает и не чувствует. Прямо как вы с момента смерти и до сегодняшнего дня.
- Подождите. Ничего не понимаю. Ведь если так, то мне должно быть точно известно, как и когда я... того. Ведь это уже случилось, а, значит, отложилось в моей памяти?!
Лесных задумался.
- Нет, - произнес наконец он. - Выдернули тот фрагмент вашей памяти, когда вы, ничего не подозревая, легли спать в две тысячи шестом. Но поскольку ваша настоящая жизнь все-таки тихо закончилась много лет назад, по возвращении Кати вы возвратитесь в небытие.
Мне требовалось время, чтобы переварить это.
Что же получается? Я легла спать четвертого июня и действительно проснулась пятого. Все это было, и жизнь моя действительно была. Беда в том, что я ничего не помню. То есть для меня как бы ничего и не было.
Ведь для меня четвертое июня было только вчера, и мне - мне выдержки две тысячи шестого - вся эта полунаучная белиберда безразлична, потому той мне, которая так и не проснулась утром пятого июня - всего семнадцать, а это, согласитесь, не лучший возраст для того, чтобы удаляться в небытие.
Мне вдруг стало понятно, почему новое правительство наложило запрет на исследования в данной области. Лесных и его шайка - настоящие преступники.
Неужели это - то самое будущее, которое?.. Что же - позволить Лесных провести необходимые действия, чтобы Катя вернулась в свое тело с триумфом?
Видимо, череда этих мыслей пробежала по моему лицу, поскольку Лесных торопливо отпер следующую комнату, где стоял аппарат, похожий на большой черный холодильник.
- Давайте по-быстрому... - волновался он. - Настройки я не менял... давайте, а то мне еще подготовиться надо. А то еще арестуют...
Я оглядела щуплого Лесных.
Послушаться его значило отречься от жизни. Не получить всех тех годов чудесной возможности дышать, падать с сотого этажа, скрываться в чуланах и просыпаться где попало, которые у меня отняли таким хитроумным способом.
Остаться? Не будет ли это так ужасно, что даже небытие покажется пикником?
Но ведь любое что-то лучше, чем ничего.
Решение пришло мгновенно. Я молча набросилась на Лесных, втолкнула его, сопротивляющегося, в кабинку и захлопнула дверь. Глянула на пульт: много кнопок, но горит лишь одна - большая, зеленая. Недолго думая, я ударила по ней.
"Подготовиться к аресту?" Я метнулась к чемоданчику, тому, что Лесных отшвырнул еще в начале разговора. Теперь оттуда выпала пара паспортов с фотографиями Екатерины и его самого, но на чужие имена, кредитные карточки странного вида и другие, с надписью "Аэрокомпания "Конфедерат" желает приятного полета"...
- Отлично, - пробормотала я и потеряла сознание, а может, просто заснула от усталости.
Очнулась я от стука. Стучался в своей кабинке Лесных.
- Выпустите меня!.. - кричал он надломленным, визгливым голосом. - Кто-нибудь!.. На помощь! Я заперта в шкафу! У меня есть деньги... - и он разрыдался.
Когда я распахнула дверь, Лесных мешком вывалился на пол. По лицу его градом бежали слезы. С неподдельным ужасом он шарахнулся от меня, причитая:
- Не троньте... кто вы?.. Что происходит?
- Какое сегодня число? - устало спросила я.
- Четвертое июня... - всхлипнул Лесных.
- Год?
- Две... - всхлип, - две тысячи шестой...
Сердце в груди Екатерины Захарьиной-Пински забилось с утроенной скоростью.
- Как вас зовут? - тихо-тихо спросила я.
- Меня зовут Настя, - ответил Лесных тоже шепотом. - Настя Соболева.