Множество опасностей подстерегало русских. Шумели неприветливые леса. Мрачно было, нелюдимо и жутко. Всходило чужое солнце. Ему предстояло освещать дни, насыщенные коварными неожиданностями...
Орлов-Денисов с отрядом проходил по местности, жители которой не скрывали к ним ненависти.
Подошедши к добротному имению, он с офицерами зашел перекусить. Хозяин принял вежливо, хотя несколько величаво и холодно, все семейство пожаловало к "гостям".
Орлов-Денисов сказал, что сейчас мимо будет проходить его отряд и во избежание беспорядков он выделит для охраны имения офицера и шесть рядовых.
- Но вы, как хозяин, дайте слово, что отвечаете за их безопасность! Когда же пройдут наши солдаты, то вы должны отвезти эту охрану к отряду.
Этот жест расположил помещика и его домашних к русским, он стал приветливее, заулыбался. После завтрака сказал, что зря русские продвигаются вперед, там они найдут верную смерть и пресерьезно посоветовался воротиться назад.
Орлов-Денисов рассмеялся:
-Мы полюбили Финляндию, которая зимами и лесами так похожа на наши края! Мы не против остаться в ней и пожить весело. А за смертию пойдем в другие страны, может во Францию супротив войск Наполеона.
Потом обратился к дочери хозяина, девочке лет десяти, удивительной красавице, и представил ей молоденького юнкера, симпатичного юношу:
-Не угодно ли прелестной барышне такого жениха?
Представьте удивление офицеров, когда девочка побледнела, задрожала всем телом и, сжав зубы и грозя кулаком, сказала по-шведски:
-Смерть русскому!
Отец смущенно улыбнулся, а мать, покраснев, поцеловала дочку и увела.
Девочка, конечно, выражала чувства родителей, и слышала подобное от окружающих, повторила это.
Офицеры не разгневались на неразумное дитяти, а Орлов-Денисов сказал:
-Друзья, со временем все перемелется!
Он угадал. Один из присутствующих офицеров запомнил название мызы и фамилию помещика, и через много лет поведал этот случай знакомому финляндскому дворянину.
Каково же было удивление его, когда тот сказал, что эта девочка-неприятельница, выросла в обаятельную мадмуазель и... вышла замуж за русского. Теперь она хорошо говорит по-русски и весьма расположена к России!
Орлов-Денисов не скрывал интереса, как живут финны, что едят, что пьют, каково их отношение к ним.
Ибо видел, что народные страсти, подогреваемые шведами, все более накалялись.
Отцы семейств, закрыв скотину в хлевах, сжимали в руках топоры и зеленели от гнева:
-Солдатня обнаглела, девиц зажимает в углах, но они не сучки, чтобы к кобелям кидаться. Горлопанят песни день-ночь, малые дети их пужаются...
То шведы топчут земли наши, истерзали, на войну наших парней забрали, теперь пришли эти русские.
-У, сатана перкеле, убирались бы отсюда все подальше!.. Сколько землю нашу бескровить и разорять! - ругались лесорубы на становищах и засовывали в ножны отточенные ножи-пуукко. - Перережем горло и прольем кровь русских!
Горько пахло сосной и свежесрубленной щепой. Сквозь верхушки елей взирали равнодушно с темного неба расплывчатые звезды.
Вдали тускло мерцали походные костры русских солдат.
Надо сказать, что вековые шведско-финляндские войны с русскими и их варварские способы укоренили среди финнов предрассудки насчет русских.
Сейчас они не хотели верить европейскому воспитанию и образованию русских офицеров и считали их иностранцами, состоящими на службе в России.
А уж казаков и вовсе "почитали дикарями, почти людоедами, кровожадными и хищными". Ведь жестокостей в прошлом хватало с обеих сторон...
Как-то казачий бригадир Краснощеков с полками преследовал шведские части, отступающие к Гельсингфорсу и Або. Краснощеков сурово расправлялся со шведским солдатами и одно имя его наводило трепет. За голову его было назначено крупное вознаграждение.
Под Гельсингфорсом завязалось крупное сражение, и шведы не устояли. Краснощеков погнался за ними через леса и болота. Но наткнулся на сотенный шведский отряд.
На рассвете он с малой горстью казаков ринулся в атаку, но в рукопашном бою почти все они были изранены. По приказу Краснощекова начали отступать врассыпную. Сам он и его конь были ранены, попали в болото.
Окруженный шведами, Краснощеков в беспамятстве был взят в плен. Шведы помнили "прежние, его озлобления на них" и жестоко отомстили.
Полуживого Краснощекова притащили в шведский лагерь, содрали кожу - он умер в муках.
По просьбе командующего русской армией шведы выдали его тело.
С воинскими почестями в русском стане покойника одели в парадный мундир, отслужили панихиду. Сын его, полковник, отвез тело отца в Черкасск, где и похоронили Краснощекова.
Участник этой кампании поручик Ф. Булгарина вспоминал, "Я был свидетелем нескольких ужасных сцен, которые до сих пор живо представляются моему воображению"...
Финляндская война была наступательной и оборонительной, упорной с обеих сторон.
Орлов-Денисов видя это, озадачивался. Здесь шведскую армию составляли коренные финны. При их отступлении не было ни отсталых, ни беглых. Отходя, они духом не падали.
Его беспокоило то, чем быстрее было движение русских, тем тяжелее было. Обозы не успевали следовать, а неприятель, уходя, увозил все запасы или раздавал их населению.
Наступление нередко вязло в болотах, тонуло в речках, ибо кто-то подпиливал стропила мостов, и они рушились с людьми, всадниками, зарядными фурами. Крестьяне ломали в избах печи, бросали в колодцы дохлых собак и кошек, и русские старались не оставаться в деревушках на ночь, чтобы не быть зарезанными во сне...
Лазутчики сообщали Орлову-Денисову, что шведские десантники привозят тюки прокламаций к финнам. От имени короля разжигают ненависть к русским, призывают к восстанию и истреблению всеми средствами, "как разбойников или диких зверей".
Особенно распространял зажигательные листы известный шведский военачальник Сандельс.
Крепко задумывался Орлов-Денисов и боевые офицеры о ширившемся народном возмущении.
Мятежные финны, ловкие охотники, умело затаившись, били прицельным огнем по солдатам, топающим по лесным дорогам.
И трудно было свернуть в сторону на сотню-другую шагов, чтобы не попасть под их хлесткие выстрелы. Это вольные стрелки вмиг окружали обозы и конвои, и, орудуя дубинами и топорами, всех уничтожали.
В упорном отпоре партизан начала просматриваться система. В лесах и пещерах они сооружали тайники, что позволяло быстро забирать оружие, припасы и тут же выдвигаться для налета.
"Отчаянное сопротивление шведского войска и жителей Финляндии, возможность, представляемая неприятелю озерами, переменять свою позицию и переноситься за позицию наступающих;
трудность сообщений, недостаток крепостей для учреждения операционного центра внутри земли, малое народонаселение, рассеянное на большом пространстве, и вообще страна бесплодная, без больших городов и селений, не представляющая возможности продовольствовать войско местными средствами,
- все это противопоставляло чрезвычайные трудности к скорому и успешному окончанию войны". Так отмечал участник той кампании.
Исторические параллели. Взгляд из будущего. 1940 год. СССР.
"Командование Красной Армии надеялось на быстрый успех. По плану разгром Финляндии должен был завершиться за две недели.
...Между тем советские войска наступали очень медленно и несли ощутимые потери...
Командующий финской армией маршал Карл Маннергейм удачно расположил свои силы, сумев предугадать направление советского удара.
Весь декабрь финские части изматывали наступающую Красную армию внезапными контрударами, а в январе 1940 г. они даже сумели разгромить несколько советских
дивизий".
Кровавый вал.
Генерал Орлов-Денисов весьма уважал полковника Гродненского гусарского полка Кульнева, неустрашимого и неутомимого. Тот не давал отступающему противнику покоя и отдыха, крепко досаждал шведскому военачальнику Клингспору.
Недавно Кульнев разбил шведский отступающий отряд при Пикаиоки, пленил полковника Левенгельма, сильным наскоком сбил следующий отряд и заставил его отступить к Сикакиоки.
А вот у самого Сикакиоки нетерпеливый и горячий Кульнев просчитался!
Ибо завязал неважное для себя сражение. Он ввел в бой триста донских казаков, два эскадрона гродненских гусар и три батальона пехоты.
Убеждал подчиненных, ободрял:
-Теперь шведы сникли и не смогут держаться. Нападем одним махом и они подрапают дальше.
Кульнев самоуверенно атаковал центр шведской позиции, находящийся на возвышении между лесами, к которому шведы примыкали своими флангами.
-Странно, почему они не отступают после нашего натиска, - удивился он.
Тогда разделил свой авангард на три части, (и тем ослабил его!). С одной остался в центре, а двум велел обходить шведскую позицию с флангов, дабы тех окружить.
Шведские командиры уже голосовали за отступление.
Но голосом фортуны вмешался пылкий генерал Адлеркрейц. Он увидел ошибку Кульнева в распылении сил:
- Я призываю сражаться! И ручаюсь за успех!
Адлеркрейц немедленно выдвинул сильную артиллерию против центра Кульнева.
Жахнул - раз! Другой! Третий!..- и засыпал ядрами и картечью этот малый отряд!
В промежуток разорванного фронта Адлеркрейц бросил своих солдат в штыки. Несмотря на мужество, русские были подавлены многолюдством, стали пятиться и оставили поле боя.
И главное было не в том, что Кульнева потерял более 300 человек (хотя это была весомая утрата). А что этим сражением был развеян миф о непобедимости русских.
Так военное счастье начало склоняться в сторону шведов, а русским пришлось, что говориться, лизнуть с шила патоки.
Генерал Тучков занял-таки Сикаиоки и послал приказ полковнику Булатову:
- Немедленно выступайте из Куопио ко мне, чтобы соединиться и усилиться!
Булатов, с которым 1500 человек, гусары и полсотни донских казаков, не теряя времени, выдвинулся.
Но и шведы не дремали! Воспрянувший духом генерал Адлеркрейц смекнул, как разбить русских. Да просто врозь, поодиночке!
Туманным апрельским утром в местечке Револакс, где заночевали солдаты Булатова, затрещали выстрелы. На них, заспанных, набросились, навалилось шведы.
Пока Булатов сдерживал натиск, соседний батальон Пермского полка был опрокинут и отошел к Сикаиоки, не известив об отступлении дерущегося Булатова.
Оставшись один, Булатов с горстью храбрецов поклялись:
-Будем драться до последней капли крови, но с места не сойдем!
И они явили чудеса храбрости! Началось безумие рукопашной схватки!
Сам генерал, едва держась на ногах от полученных ранений, отчаянно бился! А на предложение о сдаче отвечал, что честь солдата - умереть с оружием в руках!
Отступление Пермского полка сыграло фатальную роль в судьбе Булатова и его подчиненных, ибо враг взял их в роковое кольцо.
Булатов - сабля в руке, порванный мундир в крови, скомандовал:
- В штыки!.. На пробой!..
Но сбитый пулей в грудь навылет, упал на землю без сознания.
Шведы ринулись в штыки!
- Бей рюссов! - и в рукопашной одолели их количеством, иссекли тесаками.
Генерал Булатов с горстью солдат, сражавшихся из последних сил, был пленен. Удалось пробиться с неимоверным боем только полуэскадрону гусар и полусотне казаков.
В этом бою Булатов потерял три орудия, девять зарядных ящиков и до 500 человек убитыми и плененными.
Отряд его был истреблен. Шведы приняли израненного "храброго Булатова и пленных его сподвижников с уважением и почестью, отдавая полную справедливость их геройскому мужеству".
К Булатову поспешал на подмогу отряд полковника Обухова. Марширующие по дороге три роты Могилевского мушкетерского полка и три орудия прикрывали обозы с вооружением, зарядами, амуницией и съестными припасами.
Откуда же Обухову было знать, что навстречу ему движется полковник Сандельс с 3000 человек и шестью пушками?!
Откуда ему было знать, что направленный к нему генералом Тучковым разъезд с приказом возвратиться в Куопио, встретил неприятеля и вернулся.
А посланный к нему курьер попал в руки партизан и был доставлен Сандельсу.
Обухов ничего не знал. Шел и шел вперед!
Тут внезапно под Пулхилло увидел он - лицом к лицу стоят супротив него шведы!
Вчетверо сильнейшие!
Полковник решил, что отрезал:
- Братцы, будем биться до последнего. Спастись нам нельзя! Спасем хотя бы честь свою!
Сандельс же присоединил к отряду несколько сотен озлобленных крестьян, обошел и окружил малочисленный отряд Обухова.
Четыре часа шел неравный бой!
Четыре долгих, смертных часа остервенело отбивались русские!
Сандельс многих перебил и взял в плен с тяжелораненым полковником Обуховым.
Русскими знамена были содраны с древков и скрыты, чтобы не достались шведам.
- Пробивайся на дорогу, - кричали оставшиеся в живых офицеры.
Как прорвались - не помнили в грохоте, лязге штыков и хрипах раненых.
- Вперед! - с молчаливой яростью. - Вперед, мать твою так!
Отбиваясь, бросили одно орудие в воду, а два сберегли. И по дорогам, почти непроходимым, малой группе удалось уйти и примкнуть к Тучкову.
О тех событиях немногословный Орлов-Денисов сказал:
- Теперь мы с неприятелем в этих диких лесах, как матерые волки-бирюки с рваными ушами, которые научились считаться и уважать друг друга.
Отступая мрачно, генерал Тучков с пятью тысячами изнемогающих солдат прошел 150 верст. Стояли туманы. Сырость пропитала даже ранцы. Соленый пот стекал по грязным, серым щекам.
Солдаты, раскрыв глаза, смотрели, как на подмогу им пришла чужая погода. Снега таяли. Вода с гор топила берега озер. Ручьи превратились в быстрые реки, снося на своем пути мосты и плотины - и отрезая шведам наступление на русских.
Во время успешного наступления русских часть финских офицеров и солдат подумывала оставить службу в шведской армии, - и, прощай, оружие! - возвратиться в семьи. Сельские поселяне, видя непобедимых завоевателей, приуныли и упали духом, ворча: "Сила солому ломит".
Однако после поражения отряда Кульнева под Сикаиоки, изничтожения отрядов Булатова и Обухова, финны как-будто очнулись, пришли в себя от тяжелого сна.
Беннигсен, морщась от негодования, слушал один за другим сообщения:
- Шведы и финны двинулись в наступление...
- В Куопио наш малый отряд, отстреливаясь, оставил госпиталь с 250-ю больными и покинул город.
- Полковник Сандельс идет путем, по которому недавно шли с победой генералы Булатов и Обухов.
О, с каким энтузиазмом встречали крестьяне неустрашимого Сандельса!
Вооруженные толпы добровольцев присоединялись к нему!
Жена провожала в поход мужа, сестра брата...
Застенчивые финские девушки слали добровольцам улыбки и бросали букетики цветов!
Обросшим щетиной волонтерам вдосталь отпускалось в трактирах пиво, рыба и прочая снедь.
-Нужна теплая одежда?
-Берите!
-Обувь?
-Тоже берите!...
Русские, будьте настороже! Бунт!
Бунт вспыхнул на старинной земле Финляндии!
Пламя гнева
Заполыхало то пламя в стране Суоми и устремилось до самой русской границы. Ожидал ли кто этого?!
Глухие леса наполнялись вооруженными людьми, поселянами-охотниками, отличными стрелками. В каждой хижине было припасено если не ружье, то рогатина.
Повстанцы действовали врассыпную и находили убежище по деревням. Эти ватаги налетали на склады с оружием и провиантом. Устраивали в лесах засады и грабили проходящие транспорты. Осмелев и собравшись скопом, обрушивались на русские команды
Командирами их были офицеры и солдаты, отпущенные под честное слово из сдавшихся крепостей.
Священники с крестами на груди, положив перед собой толстый лютеранский Гезанбух с медными застежками, проповедовали мирянам не о Боге, а об убийстве:
- Погибель русских дозволена для защиты земли предков!
Подкрепляли речи свои примерами из Ветхого Завета и молились о даровании победы!
В дебрях и болотистых низинах, среди гор все чаще слышались заунывные и протяжные звуки - то финские повстанцы затягивали песни битвы.
Началась ужасная партизанская война!
"Народонаселение поднялось против русских", писал историк тех лет.
Восставшие "нападали на слабые русские отряды, на госпитали, и умерщвляли немилосердно больных и здоровых. Разъяренная чернь свирепствовала! Множество транспортов со съестными припасами и амуницией и магазины были разграблены. Возмущение было в полной силе, и народная война кипела со всеми ужасами".
Орлов-Денисов предостерегал своих казаков, курсирующих вдоль побережья залива, не терять бдительности от пробирающихся, бог весть откуда, мятежников.
Особенно от такого бесстрашного финна, как унтер-офицера Роота.
- Это опасный враг. Чтобы не быть схваченным, он никогда не ночует в одном месте. Переезжает по озерам, пробирается по тайным тропам через болота и дебри.
- Помните, люди Роота везде и нигде!
Легендарный Роот поначалу объявился в тылу корпуса генерала Раевского с сорока солдатами, знавшими местность, как свои пять пальцев. Он собрал взбунтовавшихся поселенцев и стал их дерзким предводителем.
От одного имени этого удачливого командира-партизана кривились офицеры:
- Сей Роот вконец обнаглел! Едва не захватил склады с запасами, на которые рассчитывал клацающий зубами Раевский.
- Этот дьявол довел отряд Раевского до ручки, налетел и забрал следовавшие к нему транспорты с боевыми припасами.
- Роот сплетет себе веревку на шею! У него будет возможность покрасоваться на висельнице!..
Солдаты, дабы не прослышали командиры, пеняли:
- Господи, до чего же напирают эти чертовы партизаны! Ни дают покоя, ни днем, ни ночью!
Орлов-Денисов, скрепя сердце, понимал, что народ будет защищаться от завоевателей любыми средствами.
Да, война идет не по правилам военной науки.
А если бы вдруг наполеоновская армия захлестнула мертвой удавкой Россию, и народ поднялся с дубинами и вилами на защиту от француза-завоевателя, разве это было бы не правильно?!
Разве постыдно простому народу защищать свое жилище любыми средствами, поддерживая армию... Хотя там, где сражаются закаленные военные, гражданским людям лучше не вмешиваться...
Но здесь, в Финляндии, - говорил он себе, - мой долг и присяга - покорять эту страну во имя интересов российских.
Это внутреннее противоречие нередко раздваивало его сознание и душу. И только ежедневная борьба - кто кого победит, тот и останется в живых!- гнала прочь эти мучительные мысли. Человек обязан делать то, что должен.
А шведы вострили штыки и потирали руки:
-Ха, роли переменились, теперь охотники-русские сами превратились в преследуемую дичь.
Финны, отменно вооружившись, ружье у плеча, клинок в руки, грозились:
-Мы устроим руссам кровавую баню в наших селеньях, и они захлебнуться в глубоких озерах!
Исторические параллели. Взгляд из будущего. 1941-42 гг. СССР.
"С первых же дней войны на оккупированной территории (СССР- Н.Б.) стали стихийно возникать подпольные группы и партизанские отряды. Они были небольшими, разрозненными и состояли практически из безоружных местных жителей... Образовывались и другие отряды - из армейских частей, оказавшихся в окружении.
К концу 1941 г. на занятой противником территории действовали 2 тыс. партизанских отрядов общей численностью свыше 90 тыс. человек... Командование Красной Армии направляло в партизанские отряды командиров,.. разведчиков...
На неоккупированной территории строились базы для будущих партизанских отрядов. В лесах создавались склады продовольствия и боеприпасов, оборудовалась также телефонная связь.
С развитием наступления Красной армии значительно усилился приток населения в партизанские отряды. Постепенно происходило объединение разрозненных групп сопротивления в партизанские полки и бригады. В результате немецкому командованию пришлось выделить военные силы для борьбы с повстанцами".
Вуич, отчаявшись, попробовал сесть на суда, им приобретенные, но тут увидел свою беспомощность. Набранные из пехоты и кавалерии люди не имели понятия об управлении судами и только увеличивали беспорядок и панику.
Отряд высадился на берег и отбил первую атаку неприятеля.
Но шведы продолжали прибывать волна за волной, достигли уже три тысячи человек. Они одновременно высадились в трех местах с артиллерией, которой у Вуича и в помине не было.
Могли ли долго сопротивляться мелкие русские отряды по 20-40 человек?!
После упорного боя у них не осталось не единого патрона. Бойцы отряда были окружены, скрывшиеся переловлены жителями и все уведены в гиблый плен...
Итак, продуманные шведы, отступая по Финляндии, стягивали свои разрозненные силы в кулак. Ядро шведских войско осталось нетронутым.
Составленный Буксгевденом план весенней кампании отбросить к северу Финляндии войска Клингспора силами генералов Барклая де Толли и Раевского затрещал по всем швам.
Барклай де Толли вынужден был ограничиться обороной путей сообщения с Россией.
Раевский, оставленный один на один с противником, не мог выдюжить против превосходящих сил. Окруженный партизанами, и шаг за шагом теснимый, вынужден был повернуть назад, к Тавастгусу.
-Боже! - хватались за голову командиры, - мы должны бороться сразу с тремя врагами!
- С войсками, да с восставшими жителями, которые подобны сорвавшемуся с цепи медведю, да с голодом среди солдат, которые рыскают по кустам в поисках засохших грибов!
Ибо все подвозы со съестным перехватывались взбунтовавшимися поселянами, а для охраны обозов не хватало вооруженных сил.
На юге Финляндии у г. Або держал оборону Буксгевден в томительном ожидании высадок войск шведского короля с Аландских островов.
Получилось так, что наши корпуса были разобщены и оставались без взаимной связи между собой, а набрать резервы было не из чего.
В канцеляриях и штабах Санкт-Петербурга на лихо развернутых картах все казалось вначале простым и доступным.
Военным чинам в теплых кабинетах "на карте нету снега, особенно глубокого, что широкие дороги, на ней показанные, превращены... в тропинки, по которым конница не могла идти иначе, как в один конь, пехота - рядами, а артиллерия и тяжести - с чрезвычайными затруднениями,
так что вместо двадцати пяти и тридцати верст... дивизия не в состоянии была проходить в сутки более десяти или двенадцати верст".
Да, поход, казавшийся вначале легким и в котором часть страны была захвачена малой кровью, оказался подлинным испытанием для русской армии.
Буксгевден гневался:
- Оказалось затруднительным не покорение Финляндии, а удержание за собой обширной завоеванной территории!
Тогда бог войны Марс, блистая в позлащенном шлеме, милостиво улыбнуться русским. И его сияющая улыбка была прямо-таки "золотой".