Бесс Ольга : другие произведения.

Сирокко

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

   "Здравствуй, грусть..."
   Ф.Саган
  
  
  1.
  
  
  "Облака хищными когтями по небу, одинокая чайка - белый крест между синью неба и моря. Когда долго смотришь вдаль, - туда, где море погружается в небо, становится грустно и зябко, словно чужая рука проводит холодными пальцами по спине. Сказать и забыть... Но зачем говорить? Столько ненужных слов. Усталость в губах. Смех,.. отчего дрожит лицо? Спазмы души..."
   - Ты не устала?
   - Устала? - Римма подняла глаза на мужа.
   - У тебя покраснели глаза.
   Римма сняла очки, шелестя страницами, книга упала в проход между креслами. Тонкая рука метнулась следом. 'Скользящая в тени', - девушка прочла, с улыбкой протянула книгу Римме. - Интересная? - Блеск мелких жемчужин зубов сквозь прорезь тонких розовых губ, на смуглом лице - улыбка: спокойная, уверенная. Римма подавила внезапную вспышку неприязни.
   - Спасибо... Нет, не очень интересная, - сказала чуть суше, чем хотела. Улыбнулась, сглаживая резкий ответ.
   Девушка кивнула, уселась в кресло напротив. Искоса, стараясь не выказать интерес, Римма скользнула взглядом в ее сторону, остановилась на руке, покоящейся на колене мужчины. Копна седых волос, высокий лоб, длинный с горбинкой нос... Он постарел, но она узнала.
   Столп пыльного света сквозь высокие окна аудитории... Римма поглощена чтением, слушает в пол-уха, о чем говорит преподаватель. 'Экзюпери! Этот высокий красавец, летчик... Любимец женщин, Вы знаете, каким он был любовником?' Внезапно наступает тишина.
   - Вам не интересно?
   Вячеслав Валерьянович нависает над ней, словно скала. Голос звучит вибрирующее: на той пронзительной ноте, которая обрывается в визг. Взяв книгу, громко читает: 'Таис Афинская'.
   - Любите читать о проститутках?
   - Гетера... Она была гетера... - Римма смотрит в светло серые, почти белые от бешенства, глаза. На его губах - будто выползла из тени змея - улыбка. Она боится и ненавидит. Ненавидит за тот страх, что он читает в ее глазах...
   Самолет тряхнуло, Римма глянула в иллюминатор на стремительно растущие дома. Муж потянулся, с удовлетворением произнес: 'Отлично... Как ты?' - взял за руку, слегка сжал. - Мы с тобой так давно не отдыхали вместе, боюсь, буду тебя раздражать.
   Римма рассмеялась.
   - Ты? Меня?...Глупости! Когда ты меня раздражал? Не выдумывай...
   Но в душе таилось опасение. Она не умеет отдыхать с мужем. Вернее - не научилась. Эта поездка - настоящий подарок. Двенадцать дней на море. Загорать, ни о чем не думать и, главное - плавать... Плавать до изнеможения.
   Суета аэропорта, жара, толпы снующих людей с чемоданами, сумками... Плачущими и капризничающими детьми... Римма наслаждалась суетой, гамом... Среди этого тарарама она чувствовала себя как на островке безопасности. Они сели в троллейбус, который шел до Ялты, потом - как им объяснили - маршруткой они доберутся до Мисхора. Римма никогда не была в Крыму. Когда муж принес путевки в пансионат, она с удивлением смотрела на фигуру женщины с ребенком на руках. Русалочка... Далекие воспоминания детства встрепенулись; подобно легким мотыльками они закружились в душе, где несчастная любовь Русалочки заставляла плакать, сострадая и печалясь.
   В маршрутке жарко, трясет, безнадежно плачет маленький ребенок. Но ни жара, ни тряска, ни раздраженное бурчание молодой мамаши не отвлекает ее от созерцания природы. Низкорослые деревья, с их корявыми стволами, растущие на обрывах скал, резкий запах трав, хвои, смешанный с терпко-соленым запахом моря, сухой стрекот цикад, белые яхты и катера, таящие в серебряной дымке между небом и морем. Солнце... Его так много, что кружится голова и перед глазами радужные круги.
   - Тебя не укачало?
   Римма посмотрела на мужа, качнула головой, - нет...
   - Уже подъезжаем.
   Кирпичное трехэтажное здание с большой застекленной террасой, у входа - два высоких кипариса с коричневыми шишечками в вечнозеленых ветвях, растение с белыми цветами, подобно морской пене, жадно обвило небольшую деревянную беседку, стоящую чуть поодаль. К дому от стоянки - гаревая дорожка, вдоль которой растет аккуратно постриженный кустарник с глянцевыми листочками. Картинка из рекламного буклета.
   Пока муж заполнял бумаги, расплачивался, Римма подошла к аквариуму, рассматривая рыбок, снующих между раковинами, искусственными гротами и кораллами. На дне - маленький корабль, рядом водолаз, из шлема которого к поверхности поднимаются пузыри. У его ног кукла Барби. Длинные синтетические волосы - веером вокруг маленькой головки. Кукла не вписывалась в идиллию с корабликом, водолазом и кораллами. Что-то было нехорошее в том, как она лежала на дне - в роскошном бальном платье с маленькой сумочкой - сердечком.
   - Дорогая?! Идем в номер!
   Римма поспешила к мужу. Проходя мимо девушки-администратора, сказала:
   - В аквариуме кукла...
   Девушка посмотрела в сторону аквариума, улыбнулась, - это Сашка бросила. Смешная девчонка, сказала, что водолазу скучно, пусть у него будет невеста.
   Римма поднялась следом за мужем на третий этаж, они уже подходили к своему номеру, когда напротив распахнулась дверь, в проеме показалась маленькая фигурка, укутанная в простыню с головы до ног. Из прорези на них смотрели глаза - большие, карие, в глубине которых горел задорный огонек.
   - Вы наши соседи?... Теперь?- раздался голос, приглушенный тканью.
   Римма остановилась, - да... А ты - Саша?
   - Нет, я - мумия, - глухо ответила простыня и скрылась за дверью.
   - Дети... - усмехнулся Кирилл. - Надеюсь, эта маленькая проказница не будет капризничать, и врубать телевизор на полную мощность.
   Номер Римме понравился. Небольшой, уютный, с маленькой ванной комнатой, в которой не было ванны, зато был душ и фаянсовый унитаз, расписанный мелкими голубыми цветочками. Римма покрутила кран душа.
   - Вода по расписанию, - недовольно проворчал Кирилл.
   - Ничего страшного, - миролюбиво произнесла Римма. - Зачем нам душ, когда у нас есть целое море?
  
   Они сидели на веранде, которая была одновременно и столовой. В открытые окна лился жар, легкие молочного цвета шторы слегка колыхались от сквозняка, мелодично позвякивали столовые приборы. Римма ела без особого желания, только чтобы не раздражать мужа.
   -Здравствуйте! Вы тоже остановились в этом пансионате?
   Смуглая кожа на голых плечах - как натертая бронза - матово светилась, оттененная белоснежным топом, едва прикрывающим грудь - маленькую, круглую, изящно - откровенную. Льняные шорты не закрывали длинных, сильных и тренированных ног.
   - Карина! - девушка протянула руку.
   Римма, ответив на рукопожатие, ощутила аромат сандала.
   - Ваш отец уже на пляже? - спросила, не отказав себе в маленькой сатисфакции.
   - Приятного аппетита! - девушка развернулась и легкой походкой сбежала со ступенек веранды.
   - Симпатичная девушка, - чтобы как-то прервать молчание, - произнесла Римма.
   - Ничего... - протянул Кирилл, поглощая мороженое. - Кухня неплохая, посмотрим, какой пляж.
   - Я читала в проспекте. Галька не очень мелкая, зато, даже во время шторма вода чистая.
   - Ты будешь плавать во время шторма? - спросил Кирилл.
   - Смотря, какой шторм, - стараясь не показать, что ее задела ирония в его голосе, ответила Римма.
   Они спускались к пляжу по длинной лестнице, которая уходила вниз извилистым каскадом мелких выщербленных ступеней, иногда прерываемых узкой дорогой, на которой едва могли разъехаться два автомобиля.
   - А написали, что до пляжа десять минут, - недовольно пробурчал Кирилл.
   - Наверное, они бежали, - улыбнулась Римма. Она уже видела проблески воды сквозь листву деревьев. Пляж полумесяцем обнимал небольшую бухту. С пирсом - волнорезом, уходящими в море, он краями упирался в огромные валуны, за которыми начинались скалы, входящие в воду неприступными обрывами. Римма прошла в самый дальний угол пляжа, устроилась в тени рядом с валуном, похожим на присевшего медведя. Несмотря на жару, камень был прохладным, от него несло запахом тины. Волны, лениво набегая на пляж, откатываясь назад, с тихим шелестом волочили за собой мелкую гальку.
   Кирилл лег животом на топчан и мгновенно заснул. Римма поднялась, подошла к воде. Немного постояв, нырнула, чуть проплыла под водой и легким кролем пошла в открытое море. Она уже отплыла достаточно далеко от берега, как внезапно прямо перед ней из воды показалась голова. Рука дайвингиста протянулась к маске, задрав ее на лоб, мужчина уставился на Римму.
   - Испугались? - светло серые глаза ощупывали лицо.
   - Немного... - не стала лукавить Римма. Ей было неприятно, водная бездна уже не казалось такой безобидной.
   - Далеко заплыли, не боитесь?
   - Чего?
   - Озноб, судороги, да мало ли что...
   Римма пристально посмотрела на мужчину, отвернувшись, поплыла к берегу. Она боялась, что он последует за ней. Но, обернувшись через какое-то время, увидела только гладкую поверхность воды. Подплывая к берегу, она увидела, рядом с мужем Карину. Муж и девушка о чем-то беседовали, заметив Римму, Карина, помахав ей рукой, поднялась и вошла в воду, ожидая.
   - Вы хорошо плаваете!
   Ее голос был неподдельно восторженным, отчего Римма, уже готовая к тому, чтобы молча пройти мимо девушки, задержалась.
   - А вы?
   - Я? О... Я ужасно плаваю... Как топор! - Рассмеялась Карина, сверкнув белоснежной эмалью зубов. - Еще в бассейне я могу проплыть немного, но море... Здесь волны бьют в лицо, я задыхаюсь!
   Римма с сомнением посмотрела на тренированное тело девушки.
   - Сегодня волн нет, можете чувствовать себя как в бассейне, - сказала, чтобы только поддержать разговор, испытывая какое-то неприятное чувство рядом с этой молодой сильной женщиной, излучающей животную энергию. 'О чем они разговаривали? Спросить? Нет... Подумает, что я из тех жен, что не дают вздохнуть мужьям из-за своей ревности'.
   - Вы оживленно болтали с мужем...
   - Завтра пешая экскурсия на Ай-Петри. Трудновато подниматься, но, говорят, по пути можно искупаться в 'ванне молодости'...
   - 'Ванна молодости'? Да, это как раз то, чего мне не хватает... - Римма сказала, глядя прямо в глаза девушке. Она хотела увидеть злорадный блеск, но глаза Карины излучали интерес, не более. - Я подумаю... Мы подумаем. - Поправилась она и, махнув рукой, пошла к берегу, осторожно ступая по скользкой гальке.
   - Так что ты решил? - Римма легла рядом с мужем, повернула к нему лицо, пытаясь разглядеть глаза за черными стеклами очков.
   - Решил ... Что?
   - Мы идем?
   Кирилл помедлил, неохотно промямлил:
   - Если ты хочешь.
   - Не знаю... Идти пешком почти весь день...
   - Поговорим позже, - Кирилл поднялся, направился к воде.
   Римма закрыла глаза. Шум прибоя, шелест перекатывающейся гальки, убаюкивали; незаметно для себя она заснула. Пробуждение было внезапным, как от толчка. Кирилла рядом не было. Римма села, оглянулась.
   - Привет! - раздался за спиной тонкий голос.
   На нее требовательно смотрели карие глаза из-под широкой алой шляпы, поля которой, словно крылья бабочки, обнимали плечи ее обладательницы. Тело девчонки было закутано в парео.
   - Привет... - Ты одна?
   - Нет, что вы... - снисходительно усмехнулась Сашка. - Я слишком маленькая, чтобы меня мама отпускала куда-нибудь одну. А вы ищете Кирилла?
   Римма удивилась, что девочка сказала не 'мужа', а назвала его по имени.
   - Ну... Я еще не начала искать, а надо? - Она улыбалась, глядя на серьезное лицо Сашки.
   Девочка присела рядом, раскрыла ладонь. На меленькой ладони лежал серый камешек с дырочкой посредине.
   - Это 'куриный бог', если посмотреть сквозь дырочку на солнце и загадать желание, то он исполнит его. Берите! - жестом королевы Сашка протянула камешек Римме.
   - Спасибо! - Римма растерялась. Она была тронута таким великодушием. - А ты? У тебя нет желаний?
   - Я еще найду, - девочка помолчала, поправила шляпу, внимательно посмотрела на Римму, заговорщически спросила:
   - У меня есть секрет. Там... - она неопределенно махнула рукой в сторону скал. - Хотите, покажу?
   Римма подумала, что отказываться после такого подарка было бы крайне невоспитанно, поэтому молча кивнула. Глаза Сашки засияли.
   - Только наденьте шлепки, там острые камни.
   'Острые камни? Вот сорванец... Куда она меня поведет'? Надев шлепанцы, повязала парео и пошла следом. Они миновали пляж, пошли дальше, обходя нагромождение валунов, из которых торчали прутья арматуры. Сашка то и дело, наклонялась, что-то поднимала, разглядывала и бросала в море. Они подошли к неприступной скале - дальше хода не было.
   - Пойдем по воде! - с этими словами Сашка уверенно вошла в воду и остановилась, глядя на Римму. - Не бойтесь! Здесь не очень глубоко!
   Римма, держась за выступ скалы, ступила в воду. Камни действительно были острыми от ракушек и одновременно - скользкими. Длинные водоросли колыхались в воде, обвивая ноги, вызывая у Риммы неприятное чувство. 'Мать совсем не следит за ребенком, девочка совсем без надзора', - возмущалась она в душе, ругая себя, что поддалась невинному очарованию малышки и ввязалась в эту авантюру.
   - Сашка внезапно остановилась. Повернувшись, пристально посмотрела на нее своими огромными глазами, спросила:
   - Хотите повернуть?
   'Боже!..., - взмолилась про себя Римма. - Дай мне силы не упасть в грязь перед этим ребенком-индиго!'
   - Нет, что ты... Я волнуюсь, тебя не будет искать мама?
   - Я сказала, что пойду с вами погуляю.
   - Она разрешила? - спросила Римма, удивляясь поступку матери, которая отпускает ребенка 'погулять с незнакомыми людьми'.
   - Вы - не незнакомая, - сказала, будто опять прочла ее мысли Саша, - вы живете в комнате напротив, и вы очень красивая, - вдруг добавила она.
   Римма в изумленно подняла брови.
   - Саша!? Тебе сколько лет?
   - А сколько дадите? - лукаво спросила девчонка.
   - Шесть...
   - Семь! - с легкой обидой произнесла Сашка.
   - Да, прости... Меня смутила шляпка... Она тебя молодит, - рассмеялась Римма.
   - Вы тоже молодо выглядите, наверное, потому, что у вас нет детей.
   Стараясь не показать своего удивления, Римма спокойно спросила:
   - Почему ты так решила?
   - Кирилл сказал Карине, она живет со своим мужем на втором этаже. У них балкон - как раз - под нами. Я слышала, как Кирилл сказал - 'У нас не может быть детей с Риммой...'
   Римма почувствовала, как вспыхнуло лицо.
   - Вот мы и пришли! - Саша остановилась, призывно махая рукой. - Вот! Видите?
   - Что? - Римма посмотрела в том направлении, куда показывала девочка, но ничего не увидела.
   - Ну, как же? - с обидой в голосе произнесла Саша. - Вон!... Пещера!
   Теперь, когда Саша сказала - 'пещера', Римма действительно увидела небольшое углубление в скале, наполовину скрытое водой.
   - Это пещера? - переспросила она и добавила с сомнением: 'Мы что... Должны туда забраться?'
   - Нет, - с сожалением сказала Саша. - Сейчас не получится, вот когда будет отлив... Тогда можно. Там здорово! Мы сходим туда потом? - девочка с надеждой посмотрела на Римму.
   - Да, обязательно! - произнесла Римма, вздохнув с облегчением, что не надо забираться в эту дыру. - Обязательно! А сейчас мы с тобой вернемся. Твоя мама, наверное, уже ищет тебя. - Она повернулась, с удивлением заметив, что они довольно далеко ушли от пляжа.
   - Ты ходила сюда одна? - с беспокойством спросила она.
   - Какие вы, взрослые... - с ноткой недовольства произнесла Сашка, - занудные... Туда нельзя, сюда - нельзя... - Девочка глубже натянула на лоб шляпу и побрела по направлению к пляжу.
  
   2.
  
   Опускались сумерки, но душный влажный ветер не принес прохлады. По набережной прогуливались отдыхающие, со стороны танцплощадки доносилась музыка... Кирилл еще днем заказал столик в ресторане, и теперь они наслаждались судаком, приготовленным со сладким перцем, помидорами, обильно сдобренным шафраном, корицей и кориандром. Римма немного опьянела от вина и сидела, улыбаясь, слушая разговор сидящей рядом пары.
   - Сирокко. Этот ветер пустыни до добра не доведет, - недовольно бурчал низенький лысый толстяк. Промокая салфеткой жирные губы, он время от времени бросал взгляд на просвечивающуюся сквозь прозрачный шифон грудь Риммы. Его соседка - молодая брюнетка с огромными золотыми серьгами-кольцами, кокетливо щурила глаза, поводя оголенными плечами.
   - А что такого в этом ветре?
   - Заработаешь невралгию, тогда узнаешь, - разражено бросил толстяк, нарезая куски мяса ягненка на мелкие кусочки.
   - Теплый ветер... Что в нем плохого? - Римма подняла бокал, любуясь на золотистый цвет вина.
   - Ну... - Толстяк положил нож, налил водки в рюмку, поднял. - Прозит! - Опрокинув в рот содержимое, поморщился. - Летом они не досаждают, а вот осенью могут быть надоедливыми. Не думал, что они сюда проникнут. Да, видимо, климат меняется... Если будут дуть несколько дней подряд... Станет очень жарко, душно, у кого проблемы со здоровьем, будут испытывать слабость, может подняться давление. Некоторые могут сойти с ума... - Ядовито усмехнулся, причмокнув губами.
   - Евгений! - брюнетка сморщила короткий носик, отчего стала похожа на овцу. - Напугал! - Она повела плечами, улыбнулась Кириллу. - У меня хороший сон, и я не собираюсь сходить с ума!
   'Чтобы сойти с ума, надо его иметь', - подумала Римма и посмотрела на мужа.
   - Кирилл, мы так и не решили... Пойдем завтра на Ай-Петри?
   - Ай-Петри? - вмешался толстяк. - Там отличный ресторан. Кстати... Если мы уж сидим вместе... - хохотнул он каламбуру, - неплохо бы познакомиться. - Евгений. - Он наклонил голову. - А это моя жена.
   - Саилма, - тягучим голосом произнесла брюнетка, поведя плечами.
   - Вы были на Ай-Петри? - Спросила Римма.
   - Был, - кивнул толстяк. - Ничего особенного. Гора как гора... Лучше туда на канатной дороге или машине... А пешком... Без подготовки...- Он в сомнении покачал головой.
   - Можно проверить себя на выносливость, - подал голос Кирилл. - Нам, городским жителям иногда полезно сделать марш-бросок.
   - Может, мы тоже присоединимся? Геша? - Брюнетка обернулась к мужу.
   Тот отрицательно покачал головой.
   - Ну уж нет... Иди, солнышко, я полежу на пляже...
   - У вас есть кроссовки? Подъем будет нелегкий, спросил Кирилл.
   Лицо женщины мгновенно вытянулось.
   - Кроссовки? - она запнулась. - Нет, видимо, завтра ничего не получится...
   - Вот и хорошо, - подытожил толстяк, опрокинув рюмку водки в рот.
  
   Обратную дорогу Римма смеялась, вспоминая вытянутое лицо брюнетки.
   - Неужели, правда?
   - Ты о чем? - спросил Кирилл.
   - О сирокко.
   - Не знаю... Душно... Да, но чтобы сойти с ума... Бред.
   - Поцелуй меня, - неожиданно для себя произнесла Римма.
   Она остановилась. Кирилл обнял ее за плечи, привлек, целуя в шею. Римма почувствовала, как закружилась голова.
   - Я хочу тебя... Хочу прямо здесь, сейчас...
   - По-моему, не очень подходящий момент...
   - Раньше ты не был таким рассудительным, - Римма отступила на шаг, вглядываясь в лицо мужа. У нее возникло желание задать вопрос, мучавший ее весь вечер, но она сдержалась. Отвернувшись, стала подниматься по ступеням. Римма шла все быстрее и быстрее, она почти взбежала по лестнице, быстрым шагом поднялась на третий этаж. Войдя в номер, бросилась на кровать, закрыла глаза. Сердце бешено колотилось в груди, казалось - еще немного и она задохнется. Ей не хватало воздуха. Поднялась, вышла на балкон. Душный влажный ветер мутил ее сознание, она вдруг подумала, что тот толстяк не так уж далек был от истины, когда говорил о сумасшествии. Нет, так нельзя... Нельзя было в жару так много пить... Колыхнулись от сквозняка шторы, Римма повернулась, увидела Кирилла. Она ожидала увидеть недовольство, раздражение, но муж улыбался.
   - Девчонка... - Он подошел, обнял ее, поцеловал в губы. - Убежала, как девчонка. Сердце не выскочило?
   Римма покачала головой.
   - Прости... Не знаю, что на меня накатило... Нет... Знаю. Сирокко!
   - Не выдумывай! - Кирилл провел нетерпеливой рукой по груди, расстегивая блузку.
   Отдаваясь его объятиям, Римма вдруг подумала, что не чувствует запаха тела мужа, чужая комната поглотила его, растворив и смешав с запахами моющих средств, стиранного постельного белья, на котором они лежали и слабого, почти неуловимого - аромата сандала.
  
   Ночью пошел дождь. Поначалу Римма подумала, что слышит шум прибоя. Она поднялась, вышла на балкон. Вода, стекая с пластикового козырька, заливала горшки с геранью, отчего цветы поникли, согнувшись. Римма подставила ладонь - брызги полетели в лицо, воздух - душный, насыщенный влагой прилипал к телу. Она оглянулась - Кирилл спал, по-детски подложив ладонь под щеку. На его сон никак не влиял ни шум дождя, ни жаркий влажный ветер. Римма подошла к постели, присела на корточки, коснулась пальцами губ. Муж открыл глаза, совершенно трезвым взглядом, будто он не спал только что, посмотрел на нее, спросил:
   - Что?
   Эта его особенность, как и умение мгновенно засыпать - забавляли Римму, но сейчас она испугалась. Отпрянув от неожиданности, торопливо пробормотала:
   - Ты кричал во сне.
   - Я? Кричал? - он внимательно посмотрел на нее. - У тебя лицо мокрое...
   - Дождь... Я выходила на балкон.
   - Дождь? - Кирилл приподнялся на кровати, выглядывая из-за ее плеча. - Да, черт с ним... - Уронив голову на подушку, мгновенно заснул.
   Римма выпила воды - она всегда ставила бутылку с минералкой у изголовья, легла рядом с мужем. Прижавшись к его плечу, слушала шум дождя, постепенно погружаясь в забытье. Легкая органза штор, поднимаясь и опадая от ветра, вдруг вспенилась, словно белая волна, в комнату вошел человек - черный силуэт, четко обрисованный бледным светом луны. 'Странно... Дождь, а светит луна, - подумала, всматриваясь в 'Черного Человека'. Высокий, большая шляпа с широкими полями, плащ до пола... Он стоял неподвижно, опустив руки. - Мне страшно?... Нет, мне не страшно... Но зачем он?'
  
  
   - Вставай! - голос мужа - веселый, требовательный вырвал ее из тисков мучительного сна.
   Римма открыла глаза, голова раскалывалась от стреляющей боли в висках. Она сжала голову ладонями, чувствуя, как под пальцами пульсируют вены. Положив две таблетки седалгина в рот, разжевала, запивая минеральной водой.
   - Как ты можешь их жевать? - поморщился Кирилл, приглаживая мокрые волосы. - Я так понимаю, прогулка теперь откладывается?
   - Ты же знаешь... Мне может стать легче и через пять минут, а может приступ затянуться на час...
   - Ты не обидишься?
   - Нет. Мы не маленькие дети... Иди! - Римма закрыла глаза. Услышав звук закрывающейся двери, подумала, - 'я бы осталась', но подумала вскользь, не останавливаясь на этой мысли. Раскаленный обруч боли постепенно разжимался, Римма потянулась к бутылке с минеральной водой, но передумала. Ей вдруг захотелось горячего чаю.
   На веранде за их столиком сидела, болтая ногами, Сашка. Увидав Римму, девочка соскочила со стула, подбежала, схватила за руку.
   - А я знаю, что вы не пошли на Ай-Петри.
   - Ну... Если ты все знаешь... Сможешь достать мне горячего чаю?
   - Запросто! - воскликнула девчонка и стремительно исчезла за дверью, ведущей на кухню.
   - Смешная мартышка, - раздался голос за спиной.
   Римме не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто это сказал. Она помнила этот высокий пронзительный голос.
   Вячеслав Валерьянович сел напротив, поставил перед собой стакан с чаем. Достав пачку сигарет, вопросительно глянул на Римму.
   - Нет... Пожалуйста! - она покачала головой.
   - Ну, да... У вас болит голова, я слышал, ваш муж... А вы не изменились, ну, может, самую малость.
   - А вы постарели.
   Вячеслав Валерьянович, помешал ложечкой в стакане, прихлебнул, поморщился. - Что может быть отвратительней остывшего чая...
   - Вы не пошли с вашей дочкой? - спросила Римма, испытывая крошечное чувство мести.
   - Нет, моя жена слишком энергична, я устаю, возраст, как вы справедливо заметили, не тот... - Усмехнулся мужчина. - Не очень испугал вчера утром? Не мог удержаться, чтобы не всплыть перед вами подобно тритону. Хотя... Да, признаю, поступок не очень галантный.
   Подошла Саша с подносом в руках.
   - Я попью чай вместе с вами?
   - Садитесь, маленькая леди... Думаю, даже если бы я сказал - нет... Вы бы из упрямства уселись. - Со смешком произнес Вячеслав Валерьянович.
   Сашка церемонно села на краешек стула, расправив складки юбки. Взяв стакан, она подула, отпила глоток, и со словами. - Горячий! - вернула стакан на стол. - Сегодня новолуние! - сказала она, посмотрев на Римму.
   - Новолуние? И что?
   - В новолуние море уходит, вы обещали пойти... Помните? - сказала Сашка, чуть понизив голос.
   - О! - большие секреты маленькой женщины? - хмыкнул Вячеслав Валерьянович.
   Сашка пожала плечами.
   - Женщина должна быть загадочной!
   - Если так все серьезно... Не возьмете с собой уставшего философа?
   - Вы философ? - Светлые брови Сашки вздернулись, она с недоверием оглядела мужчину. - Вы не старый, а все философы - старые.
   Вячеслав Валерьянович, услышав неожиданный комплимент, наклонился к Сашке, буравя ее взглядом, строго произнес:
   -Чудо, как забавна девчонка! Так... Зачем нам нужно уходящее море?
   - Думаю, вместе нам будет веселее, - сказала Римма. - Осознание факта, что ей придется лезть в пещеру с маленькой девочкой, не внушало оптимизма.
   Сашка насупилась, исподтишка бросив взгляд на Вячеслава Валерьяновича, неохотно пробурчала:
   - Ладно... Но! Чур! Больше никого не возьмем!.. Слово?
   - Чтоб я сдох! - шутливо произнес Вячеслав Валерьянович, плюнув на пальцы и приложив их ко лбу. - Слово старого пирата!
   Глаза Сашки засияли. Она сорвалась с места, побежала, крикнув на ходу:
   - Я мигом! Только маме скажу!
   - Забавная... - с улыбкой сказала Римма. - Хорошо, что вы пойдете... Мне бы не хотелось лезть в пещеру один на один с маленькой девочкой.
   Они помолчали. Римма отпила глоток, чтобы как-то прервать затянувшуюся паузу, сказала:
   - Странно...
   - Что?
   - Двадцать лет прошло...Все так же читаете лекции по эстетике?
   - Все так же...
   - Прозаично.
   - Вся наша жизнь - проза... Как ваша головная боль? Прошла?
   - Да, могущественная химия - если не убьет, то поможет - невесело улыбнулась Римма.
   - И давно вас мучают головные боли?
   - Хотите поговорить?
   - Время есть... В Древней Греции эллины считали, что Боги, когда гневаются, насылают на человека головную боль. Видимо, вам пришло время признаться во всех своих детских грехах.
   - Мне не нужны исповедники, - Римма принужденно рассмеялась.
   - Душно... Этот влажный ветер меня доконает... - Вячеслав Валерьянович поднялся, подошел к перилам веранды. - Посмотрите, как цветет клематис. Дайте ему волю - задушит в своих объятиях.
   Римма подошла, стала рядом. Глядя на пышный бледно-сиреневый ковер из гирлянд, обвивших беседку, сказала:
   - У него нет выхода - он должен обвиться вокруг чего-нибудь устойчивого.
   - Иногда это 'устойчивое' погибает в объятиях красоты. - Накрыв ладонью руку Риммы, Вячеслав Валерьянович тихо произнес: - Я слышу вибрации двух обреченных душ. Эти линии судьбы, которые пересекаются там, где они не должны пересечься. Или должны? Наша судьба, как генетический код - как перфолента, на которой отмечены события жизни - прошлые, настоящие и... Будущие? Все связано, цепь непрерывна, одно звено цепляется за другое... И все вращается вокруг поворотного пункта... Иногда я спрашиваю у себя, - когда человек становится человеком? Или он зверь, прячущий свои клыки и когти до прихода 'часа икс'? Когда он подходит к развилке, невидимой и не ощущаемой? Все становится ясно потом, когда путь уже пройден... Когда ты повернулся и посмотрел назад. И ты думаешь, - все могло быть иначе... Или не могло?
   Римма осторожно высвободила руку.
   - Вы говорите непонятные вещи...
   - А вот и я! - Сашка вбежала в столовую. Льняной зеленый комбинезон, красная футболка, панама на круто вьющихся коротких рыжих волосах, в руках - ведерко. В этом наряде она была похожа на маленького гнома - садовника. - Буду собирать камушки. Попадаются очень веселенькие, в крапушку.
   Они спускались по лестнице, впереди подскакивая на каждой ступеньке - Сашка.
   - Этот зверек не будет приручен. Одни рады, когда их ласкают, другие - что их кормят с руки... Эта маленькая мартышка будет кормить себя сама, она будет бороться, думая, что выбрала путь сама, но в конце пути поймет - ее туда привели... - Вячеслав бросил взгляд на Римму. - Молчите...
   - Не знаю, что говорить. Ваши слова как арабская вязь, - для меня недоступна, пока не выучишь язык, но нужно ли мне это?
   - Вы не изменились, все такая же девочка с синими испуганными глазами... У вас нет сожалений?
   - О чем мне сожалеть?
   Погрузились в семейное счастье, думая, - я все знаю, знаю, к чему приду...Но почему глаза ваши спрашивают, - что дальше? Может, пришло время сделать глубокий вдох и сказать?
   - Сказать что?
   - Правду...
   - Правда одна - мы пришли, - принужденно рассмеялась Римма. Она ускорила шаг, подошла к Сашке, взяла ее за руку.
   - Он странный! - прошептала Сашка, глядя на нее большими глазами, в которых читался восторг. - Так говорит мастер Йода!
   Они остановились у кромки моря. Уступы скал обнажились, в кружеве ржавых водорослей копошились крошечные крабы, водяные блохи взвивались тучей при малейшем колыхании травы.
   - Смотрите! Усики! - Сашка наклонилась к небольшой лужице воды, образовавшейся между камнями. Зажав в кулаке креветку, она с победной улыбкой показала Римме, бросила креветку в ведерко. - Можно сварить!
   - И где же наш секрет? - поинтересовался Вячеслав. - Закатав льняные брюки выше колен, он оглядывался по сторонам.
   - Придется идти по скользким камням, вы готовы?
   - Я, как пионер - всегда готов!
   - Надеюсь, вы поместитесь... - с сомнением оглядывая рослую фигуру мужчины, сказала Римма.
   Осторожно ступая по камням, они пошли следом за Сашкой. Девочка, помахивая ведерком, скользила между камней, - уверенно и быстро. Чего нельзя было сказать о Римме. Она чуть не упала, поскользнувшись на скользких водорослях, которые мягким зеленым мутоном застилали камень.
   - Осторожно! - Вячеслав подхватил ее за руку. - Не дай Бог, упадете на эти мидии, посекут как скальпелем!
   Римма опасливо посмотрела на острые края ракушек, которые плотным ковром росли на камне. Сашка уже стояла у довольно большого углубления, за которым угадывалась пещера.
   - А! Вот и пещера Али-Бабы! - констатировал Вячеслав. - Эти пещерки могут преподнести массу неприятных сюрпризов. - С сомнением в голосе добавил он. - Будем надеяться, что уровень ее выше, чем прилив.
   - Энтузиазм поубавился? - со смешком произнесла Римма, скрывая неуверенность. Она не страдала клаустрофобией, но мысль о том, что поднимающаяся вода может затопить эту мышеловку, ей была не по душе.
   Сашка исчезла в проеме, и Римме ничего не оставалось, как пролезть следом за девочкой. Позади, пыхтя, пробирался Вячеслав. Свод не сужался, а наоборот - расширялся, уходя вверх. Пройдя несколько метров по воде, которая едва достигала щиколоток, они ступили на сухие камни. Странно, но в пещере не было темно, откуда-то сверху и сбоку сочился бледный свет. Римма уселась на камень, покрытый высохшими водорослями, оглянулась. В пещерке было на удивление тихо и спокойно. Плескалась вода, звуки внешнего мира доносились в пещеру, искаженные сводами и узким пространством. Камень, на котором она сидела - отполированный многовековой работой соленой воды, был гладким, приятным на ощупь, странного розоватого оттенка.
   - Интересный камень, не находите? - Вячеслав потрогал камень. - Гранитная плита здесь, в пещере? Хотя... Возможно, его принес стекающий с гор ледник.
   - Ледник в Крыму? - рассмеялась Римма.
   - Крым не всегда был ЮБК, - усмехнулся Вячеслав. - Здесь были и вулканы, текла лава, сыпался пепел... И ледники, да, самые настоящие ледники. А здесь довольно уютно, чувствуете, как 'отдыхает' голова и тело? Весь этот электромагнитный фон, который разрушает нас извне, сюда не проникает.
   - Да... - рассеянно произнесла Римма, с удивлением прислушиваясь к внезапно возникшему ощущению тревоги. Сашка, присев на корточки, что-то сосредоточенно разглядывала между камнями. Подняв предмет, она несколько секунд разглядывала, потом положила в ведерко.
   - Наш юннат собирает останки бывшей цивилизации, - кивнул Вячеслав в сторону девочки.
   - А вы... Вы сделали вдох? - спросила Римма.
   - Позволите? - Вячеслав присел рядом с Риммой на камень. - Я верил во что-то, в кого-то... Но никто не скажет с уверенностью, какое будет завтра небо, какой будет ветер и пойдет ли дождь... Вы уже сами поняли - ничто не дается просто так. За все надо платить. Только плата бывает разная. Кто-то плачет, кто-то вкалывает до кровавого пота, а кто-то убивает.
   - Убивает?
   - Не пугайтесь, - усмехнулся мужчина, взяв ладонь Риммы, внимательно посмотрел. - Ваши линии прямые и глубокие. Слишком глубокие... Вы доверчивы и прямолинейны. У вас есть тайны?
   Римма выдернула руку, в смущении провела по волосам.
   - У кого их нет...
   - Задайте.
   - Что?
   - Задайте вопрос, который я читаю в ваших застенчивых синих глазах.
   - Ну... Если вы настаиваете, - с неловким смешком произнесла Римма. - Эта девушка, ваша жена...
   - Была страсть, как я понял позже - не любовь, а именно страсть, в которую раз в жизни погружается мужчина. В некоторых вещах человек не любит признаваться. Была семья - жена - теплая, доверчивая, сын...Как я думал, нуждающийся во мне. Некоторые знаки ясны, как прыщ на лице... Но мы не понимаем, мы закрываем душу, отключаем интуицию, которую подарила нам природа. Мы как охотники стремимся за убегающей ланью. Особенно, если лань изящно и красиво убегает. Ты достиг цели, ты радуешься, как ребенок, разворачивающий новогодний подарок, но неожиданно то, к чему ты стремился, оборачивается внезапно и необратимо другой стороной. У монеты, которую зажал торжествующей рукой - две стороны... Теперь ваш черед.
   - Рассказать о монете?
   - Иногда свои мысли надо произнести вслух, чтобы понять. Произнесите... Изумитесь, как это просто.
   - Нет... - Римма покачала головой. - Наверное, я еще не готова.
   - Потом будет поздно.
   - Поздно для кого?
   - Вы еще не поняли?
   - Поняла что?
   Вячеслав наклонился, подобрал камешек, покрутил перед глазами, бросил в воду.
   - Хорошо... Оставим... Тем более, что наш юный натуралист уже нашел все, что ее интересовало и в нетерпении смотрит в нашу сторону, анализируя ясной головкой то, о чем мы говорим.
   - Да... - Римма улыбнулась, с облегчением меняя тему разговора. - Этот ребенок - индиго меня иногда пугает.
   - Слушайте ее внимательно, поймете многое, о чем боитесь думать, - с этими словами Вячеслав поднялся. - Ага! Вода прибывает... Мне не хотелось бы выползать из этой уютной пещерки по горло в воде.
   Римма глянула на Сашку. Девочка сосредоточенно изучала ее лицо.
   - Мастер Йода прав... Пора выбираться.
  
   Обратную дорогу Сашка бежала впереди, перескакивая через ступеньки. Остановившись, в нетерпении подпрыгивая, ждала их, то и дело, поправляя сползающую на нос панаму.
   - У вас есть дети?
   Римма не отвечая, сняла футболку.
   - Я вас не смущаю? Жарко...
   - Прекрасные формы, почему я должен смущаться? Мне нравится смотреть на женское тело.
   - Вас ничем не пробьешь?
   - Почему? Можно... В каждом человеке есть мягкое место.
   - Какое же это мягкое место у вас? Молоденькие женщины?
   - Не ехидничайте, вам не к лицу. Вы серьезная молодая дама, воспитанная, интеллигентная...
   - Теперь ехидничаете вы!
   - Почему когда говоришь женщине правду? Она начинает подозревать вас в подлости?
   - Возмущаетесь? - усмехнулась Римма.
   - А вы хитрая...
   - Хитрая?
   - Я вас спросил о детях, а вы сняли футболку, обнажились передо мной, чтобы я потерял вектор разговора. Мужчину легко сбить с толку, показав грудь, ножки...
   - Вы циник!
   - Я безобидный и ласковый котенок. Можете погладить, - Вячеслав, наклонил голову к Римме.
   - Так вы еще и соблазняете замужнюю женщину?
   - Нельзя? - Вячеслав поднял лицо, посмотрел Римме с глаза. - Боитесь?
   - Я! Боюсь? - Римма рассмеялась. - Кого?
   - Себя, конечно... Кого же еще.
   Римма вздернула плечами, ускорила шаг, догнав Сашку, пошла рядом.
   - Смотрите! Что я нашла в пещере! - шепотом произнесла Сашка, делая огромные глаза, протягивая Римме золотую серьгу в виде колечка, перевитого змеей, вместо глаз у которой были вставлены два крошечных изумруда.
   - Дорогая вещица, - сказала Римма, разглядывая серьгу.
   - Что это вы там рассматриваете? - Вячеслав незаметно подошел сзади, сощурившись, уставился на кольцо в руке Риммы. - Это где ж ты его нашла? Сашенька?
   - В пещере... Оно лежало под камнем, я смотрю, блестит что-то...Правда, красивое? Жаль, что одно...
   - А ты загадай желание, чтобы найти второе... Может, 'куриный бог' поможет?
   - Вы про 'куриного бога' знаете? - сконфуженно спросила Сашка. - У меня его нет. - Огорченно закончила она.
   Вячеслав сунул руку в карман брюк, пошарив, вынул маленький камень.
   - Прошу принять в дар от мастера Йоды!
   - Ух! Ты! - восторженно воскликнула девочка, принимая камень из рук Вячеслава. - Спасибо. А вы уже загадали желание? Если загадали, то второе уже не сбудется.
   - Нет, маленькая принцесса, я не успел... У меня столько желаний, но я как осел, остался голодным, потому что не мог выбрать между морковкой и овсом.
   Овсянка полезная, - веско заметила Сашка, крутя перед глазами камень. - Нет... Не сбудется... - Она вздохнула. - Слишком все просто.
   - А мы поспорим! - Вячеслав выставил мизинец. - Римма! Разбивайте! Я говорю, что 'куриный бог' подарит второе колечко-сережку.
   - А когда? - возбужденно смеясь, спросила Сашка. - Когда подарит?
   - Юная леди, всему свое время!
   Сашка побежала вперед, перескакивая через ступени, размахивая ведерком, она громко пела:
   - Свое время всему! Свое время всему!
   - Зря вы так...- Римма с осуждением покосилась на мужчину. - Обманули ребенка.
   - Вещи описывают круг, пока не завершают его, - задумчиво глядя перед собой, произнес Вячеслав.
  
   3.
  
   На веранде отдыхающие уже обедали, их с Кириллом столик был пуст. Римма поднялась в номер, с запоздалым сожалением подумала, что надо было окунуться в море: воду включали только через час. Смочив полотенце водой из бутылки, протерла разгоряченное лицо, шею. Сменила футболку и шорты на платье, спустилась в столовую. Жареный судак ей показался безвкусным, сухим... Она жевала без аппетита, запивая рыбу красным вином. Как от камня, брошенного в воду, расходятся круги, так и от слов Вячеслава, мысли Риммы крутились вокруг разговора в пещере. О чем она боится сказать вслух? Ерунда... Душный ветер вконец измотал ее нервную систему. От жары у нее немного кружилась голова, оставив на тарелке недоеденной рыбу, поднялась в номер. Мелькнула мысль, что можно спуститься к морю, но, вспомнив о том, что придется подниматься по лестнице, передумала. Она легла на кровать, закрыла глаза. Засыпая, вдруг увидела ладонь Сашки. Серьга-кольцо ожило, змея, разомкнув кольца, подняла голову, угрожающе сверкнув изумрудной зеленью глаз. 'Вещи описывают круг, пока не завершают его! - Сашка в огромной панаме, закрывающей лицо, прыгала, махая ведерком. - Время останавливается, когда оно совсем остановится, вы увидите'! Что я увижу, хотела спросить Римма, но тут распахнулись, словно створки раковины, белоснежные шторы и черный силуэт мужчины выступил из темноты, лунный диск сиял над головой, оставляя в тени лицо. Римма вглядывалась, стараясь разглядеть черты. Она увидела, как шевельнулись его губы, - 'Ты смотришь, но не хочешь видеть... Не смотри в зеркало при ярком свете, смотри при свете свечей, и тогда темное станет ярким. Свое время всему!'.
   Римма очнулась, сердце неистово колотилось, во рту пересохло, кожа горела, словно ее натерли наждаком. Она села, посмотрела на часы. 'Так поздно?' На смену удивлению пришла тревога. Набрав на мобильнике номер Кирилла, вышла на балкон. Внизу в беседке за накрытым столом сидела компания, разгоряченные жарой и вином, голоса женщин - высокие, возбужденные, неприятно резали слух. Услышав мелодичное треньканье, вздрогнув от неожиданности, повернулась - звуки доносились из-под подушки мужа. Римма выключила телефон, наклонилась, заглянула на террасу, хорошо просматриваемую с балкона. Она увидела Вячеслава. Закинув ногу на ногу, он читал, изредка бросая взгляд на сидящую напротив молодую женщину с маленькой беленькой собачкой на коленях. Женщина кормила собачку печеньем, что-то оживленно говоря пожилому мужчине, попыхивающему сигарой. Ни Кирилла, ни Карины на террасе не было. Голова закружилась, она отпрянула от перил, провела по вспотевшему лбу, откинула взмокшие на затылке волосы. Закрыв глаза, некоторое время стояла, прислушиваясь к гулким ударам сердца, стараясь дышать неглубоко и спокойно. Влажный жаркий воздух слово тисками сжимал ее голову, обнимая липким покрывалом тело. Стук в дверь заставил радостно подпрыгнуть сердце. Она поспешила к двери, открыла. На пороге стоял Вячеслав.
   - Вы?
   - Да... В некотором роде - я. Вы бледная,.. опять голова?
   - Немного...Кирилл еще не вернулся!
   - Они вернутся, - спокойно сказал Вячеслав. - Не хотите прогуляться к морю?
   - Я буду ждать мужа, вы не против? - Римма хотела закрыть дверь.
   Вячеслав подставил ногу, не обращая внимания на удивленный взгляд, невозмутимо ответил:
   - Против.
   - Не кажется вам, что вы...
   - Кажется, - мужчина наклонился к Римме, внимательным взглядом ощупывая ее лицо. Взял за руку, не обращая внимания на слабое сопротивление.
   - Мы идем к морю...
   Римма покорно кивнула.
   - Хорошо... только не надо меня вести, словно маленькую девочку.
   - Вы и есть маленькая девочка. Маленькая девочка с синими доверчивыми глазами.
   Они молча прошли мимо беседки, стали спускаться по лестнице. Навстречу им поднималась семейная пара. Мужчина нес в руках большого надутого крокодила. Римма посторонилась, пропуская.
   - Как водичка? - спросил Вячеслав, глядя на полную грудь женщины, едва сдерживаемую легким 'топом'.
   - Восхитительная! - женщина улыбнулась и поспешила за мужем.
   - Вы - ловелас... - хихикнула Римма.
   - Только с хорошенькими, у которых такая роскошная грудь. Ревнуете?
   - Вы перегрелись?
   - Все женщины лукавые от природы. Жаждете услышать от меня, что вы хорошенькая, что у вас не хуже грудь, чем у той симпампульки, с которой я заигрывал.
   - Мне кажется, становится еще душнее, чем наверху, - прервала его Римма.
   - Что ж удивительного? Внизу и должно быть более душно, мы же не на гору поднимаемся, а спускаемся к морю.
   - Эта духота...Мне кажется, я схожу с ума, - Римма сняла шлепанцы, ступила на разогретую за день гальку. - Вчера ночью мне привиделся высокий черный человек... Он стоял в проеме балконной двери.
   - Да... - неопределенно протянул Вячеслав. Он провел рукой по волосам, приглаживая, кашлянул, словно прочищал горло. - Давайте сядем... - предложил, опускаясь на топчан. - У вас болит голова, тошнит по утрам, сухость во рту, вы чешитесь, будто наркоман во время ломки... У вас расширены зрачки, и... галлюцинации.
   Римма молчала, глядя на волны, с ленивой небрежностью перебирающие мелкую гальку.
   - Антидепрессанты?
   Римма наклонилась, взяла камешек, бросила в воду. Затем, повинуясь внезапному порыву, скинула платье, бросилась в воду, загребая воду сильными взмахами, поплыла все быстрее, пока перед глазами не вспыхнули сверкающие круги. Перевернулась на спину, глядя на мерцающий мириадами звезд Млечный путь: созвездие Лебедя, раскинувшего свои крылья, 'чайник' Стрельца... До ее слуха доносились звуки музыки, искаженные расстоянием, заглушаемые дыханием моря. Раздался всплеск воды, скосив глаза, увидела приближающегося Вячеслава.
   - За вами не угонишься... - голос мужчины был глухой, надтреснутый.
   - Никогда не видела столько звезд. В городе их почти не видно.
   - Римма... Я не против романтики, но, черт возьми! Давайте полюбуемся небом, лежа на устойчивой поверхности.
   - Ладно... - Римма поплыла чуть впереди, Вячеслав держался рядом. - Смотрите... Ай-Петри, как гора на картинах Чюрлениса - темная, страшная... сверкающими глазами фантастического животного...
   - Расстояние искажается в темноте... Мне хватит сил вернуться на берег? Вы меня спасете, если я буду тонуть? - спросил Вячеслав, шумно разгребая воду руками.
   Римма хотела отшутиться, но вдруг почувствовала, что мерзнет. Стоило только опустить чуть ниже ноги, как она ощущала холод, поднимающийся снизу.
   - Не тратьте силы, вы слишком энергично работаете руками, - сказала она, помассировав предплечья.
   - Ну, уж нет... - пробурчал Вячеслав. - Утонули с 'Титаника' те, кто очень хорошо плавал; те, кто судорожно барахтался - выжил. Будете равномерно двигаться - быстрее замерзнете.
   - Тогда поплыли быстрее! - она легла на спину и, сильно загребая руками, поплыла, глядя на Вячеслава. - Ложитесь на спину, так легче!
   Мужчина, не отвечая, молча продолжал разгребать руками воду, шумно пыхтя. Подплыв к берегу, Римма почувствовала дно под ногами, встала по грудь, отдыхая. Неожиданно Вячеслав взял ее на руки и понес, словно ребенка. Римма не сопротивлялась, отдаваясь рукам мужчины с каким-то внутренним удовлетворением, не ощущая физического отторжения, хотя раньше - одна только мысль, что ее могут обнимать руки другого мужчины, повергли бы ее в состояние близкое к отвращению. Вячеслав вышел на берег, поставил Римму на топчан. Несмотря на поздний час, на пляже было много народу. Жаркий душный ветер гнал людей к морю. Слышался смех, из приемника лился тоскующий голос певицы:
   "Возвращайся, я без тебя столько дней,
   Возвращайся, трудно мне без любви твоей."*
   - Было бы очень глупо... Вот так...
   - Утонуть? - спросил Вячеслав. Он взял Римму за плечи, развернул к себе лицом, осторожным движением убрал спутанные пряди волос с глаз, чуть помедлив, провел пальцами по шее, рука опустилась на грудь. Римма вздрогнула, качнулась, отстраняясь.
   - Ну же... - прошептал Вячеслав. - Сделай маленький шажок, люби, девочка.
   - Мне страшно...
   - Страшно умереть, любить не страшно.
   - А если это - месть мужу?
   - Да, черт с ним, отомсти!
   - Тебя это не унижает?
   - Римма! Либо ты отдаешься мне, либо возвращаемся в пансионат!
   Не отвечая, Римма прислонилась лбом к плечу мужчины, вдыхая запах тела - соленый, с едва уловимым запахом сандала. Руки Вячеслава оплели ее спину. Она подняла лицо, заглянула ему в глаза.
   - Скажи! Ты знаешь...
   - По-моему, мы сегодня достаточно наговорили друг другу. Пора передохнуть. - Вячеслав с легким раздражением оттолкнул от себя Римму.
   - Скажи мне... скажи!
   - Черт возьми! твоего мужа, тебя! - воскликнул Вячеслав. - Я устал от тебя, не обижайся, - он нащупал рукой футболку, натянул на влажное тело.
   -Куда делась арабская вязь слов? Надоело строить из себя профессора?
   Мужчина нервически встряхнул головой.
   - А ты знаешь, к чему приведет постоянный прием антидепрессантов? Изменение психики, частичная потеря памяти, зрительные галлюцинации, головная боль, тошнота... Передозировка может вызвать даже кому... Продолжить?
   Римма осеклась. Отошла в тень валуна, прижалась спиной к камню.
   - Тогда... Надо лгать? Видеть, как любимый человек тебя предает и терпеть... Но, зачем?
   - Зачем? - Вячеслав расхохотался. Так смеется человек над чем-то смешным, забавным. - Затем, моя глупенькая девочка, что это и есть жизнь.
   - Я хочу спросить... Хочу видеть его глаза.
   Вячеслав подошел к Римме, взял ее за плечи, встряхнул.
   - Женщины... Сентиментальны - до глупости. Ничего он тебе не скажет, будет врать.
   Вячеслав рывком привлек ее к себе, быстро зашептал:
   - Так мне хочется любить тебя в той пещере, на розовом граните... Стань женщиной, которая дает наслаждение, не будь безвкусной, как трава. Экстаз! Боль! в конце концов! Ты даже не пользуешься духами! Хитрые женщины используют духи с афродизиаками, которые действуют на мужчин, как красная тряпка на быка. Моя молоденькая женушка постоянно в сумочке носит духи.
   - Как все просто... Попрыскала духами, и мужик в твоей постели.
   - Никто не сказал, что будет просто. Тебе кто-нибудь сказал? Мне - нет.
   Они замолчали, гладя на море, медленно погружающееся в сиреневые сумерки. Воздух - душный, тяжелый, пропитанный солью и резким запахом водорослей, казалось, проникал под кожу. Солнце, обронив последний луч, ушло за горы; тихая рябь судорогой пробежала по поверхности воды; море замерло в полном штиле.
   - Можно тебя спросить?
   - Опять? Лекции по четвергам, девочка.
   - Ты ненавидел меня?
   Вячеслав, не выпуская руки Риммы, заставил ее сесть, сел рядом, достав, из барсетки сигару, щелкнул зажигалкой.
   - Ты была для меня наваждением, болезнью. Я хотел тебя, и бесился из-за твоей недосягаемости. Если бы меня пытали во времена инквизиции, то по бешенству моей крови, узнали бы твое имя.
   - Ты похож на злого насмешливого карлика.
   - Злой, насмешливый - да, но не карлик, - Вячеслав уткнулся лицом в ее плечо, пробормотал: 'Ты пахнешь водорослями, словно наяда. Я буду нежным с тобой, ты даже не почувствуешь'...
   - Не почувствую что?
   - Что станешь другой.
   -Нет,..не стану... - Римма замолкла, потом проговорила быстро, словно задыхаясь: 'Кирилл меня не любит, не любит... Не любит'!
   Вячеслав поперхнулся дымом.
   - Ты меня злишь, так и чешется рука влепить пощечину, чтобы ты очнулась! - он коротко рассмеялся, но Римме послышалась легкая нота: то ли досады, то ли раздражения. - Мне хочется проникнуть в твой череп и переставить клеммы. Ну, что ты заладила: любит - не любит... Живи, дурочка! Черпай, сколько поместится в твои ладошки. Не жди чистых светлых отношений, человек гнусен изначально - похоть, жажда власти, секса, богатства - вот истинная сущность хомо! Допускаю, есть люди, которые выше всего этого! но это выродки... Да! Да!...- Вячеслав в воодушевлении поднялся, взмахнул рукой, отчего тлеющий кончик сигары описал в темноте круг.- Высокоинтеллектуальные выродки! В нейрохимических связях их мозга происходят процессы, не исследованные наукой, и они становятся святыми, хотя, поверь мне, человек может прийти к этой пресловутой святости только через пропасть!
   Глядя на вздернутый подбородок мужчины, его жестикулирующую руку, Римма вдруг подумала, было что-то неестественное, наигранное в его позе, словах, будто перед ней стоял актер и проговаривал роль, уже не раз сыгранную. Внезапно раздавшийся смех, заставил его замолчать. Вячеслав оглянулся на проходившую мимо них парочку, покрутив потухшей сигарой, размахнулся, бросил ее в море, хрустнув костяшками пальцев, потянулся, заговорил другим тоном, в котором уже не звучал пафос, а только усталость.
   - Когда ты молод. Кажется, все приходит само собой - удача, женщины, карьера...Любовь... Не думай, что только женщины задают себе это вопрос - любит - не любит. Поверь, мужчине даже больше чем женщине, нужна любовь. Он страстно хочет, чтобы его любили, ласкали, обожали, но... Такова сущность мужчины - он не хочет ничего отдавать взамен. Ни-че-го... Потом происходит перелом - незаметный, как трещинка на асфальте, ты продолжаешь двигаться вперед, не замечая, что трещинка постепенно становится все шире и шире, и однажды, когда ты готов сделать шаг, уже заносишь ногу... А перед тобой пропасть, и ты боишься заглянуть туда, потому что ты.... Трус. - Он запнулся. - Не знаю, зачем я все это говорю...В твоих глазах - недоверие...
   - Говори...
   - Я жил своей мужской жизнью - работал, менял машины, женщин, когда они мне надоедали. Все было просто и незатейливо, как барабан спортлото - выпадает число, и ты - либо в выигрыше, либо в дерьме... Прости.
   - Тебе страшно?
   - Забавно слышать этот вопрос от женщины, но... раз уж мы тут с тобой играем в правду - да, мне страшно.
   - Ты боишься, что тебя не любит Карина?
   Вячеслав посмотрел на Римму, она не могла понять выражения его глаз.
   - Нет, моя девочка... Одиночество... Вот что страшит меня до холодного пота и дрожи в сердце. Время... Неумолимый маятник, который сжигает нашу жизнь... Невозможность вернуться, что-то исправить...
   - А ты бы хотел что-то исправить?
   - Немногое...Может быть, заставил тебя влюбиться в меня.... Вылечи меня! - с неожиданной страстью проговорил он, стиснув руку Риммы и прижав ее к сердцу. - Вылечи мое бедное сердце... Сжалься над бедным неудачником!
   Под напором мужчины, Римма подалась немного назад, прижимаясь спиной к камню, ища опору. Неожиданная слабость навалилась на нее, лишая сил.
   - Римма?! - голос Кирилла словно вздернул Вячеслава.
   - Черт! - мужчина оторвался от Риммы, резко обернулся, в замешательстве одернул футболку. - Вы уже вернулись?
   - Римма, с тобой все в порядке? - Кирилл в упор смотрел на жену. - В пансионате сказали, ты пошла на пляж... - Он перевел взгляд на Вячеслава. - Вас жена ищет.
   - Да... Да... - Вячеслав суетливо подобрал шорты, барсетку и, подхватив шлепанцы поспешил к лестнице. Римма смотрела вслед уходящему мужчине, как тот, нелепо выворачивая ступни, быстро шел, почти бежал по булыжникам гальки.
   - Я не пойму... Ты и этот, - Кирилл запнулся, - старый козел? Вы целовались...Не хочешь объяснить, что происходит?
   Римма вытянула руку вперед, словно предостерегая. - Я все знаю! - Скороговоркой, словно боясь, что не успеет сказать, она выпалила: - Ты и Карина были в той пещере!
   - Не понимаю, о чем ты...
   Он говорил мне, что ты будешь врать, глядя мне в глаза, - Римма расхохоталась.
   Кирилл схватил Римму за руку, слегка дернул.
   - Успокойся!
   Римма вырвалась, с размаху ударила Кирилла по лицу.
   - Я все знаю! Знаю!! Ненавижу тебя!
   - Знаешь? - Кирилл потер щеку, усмехнулся, и от этой усмешки в груди Риммы стало холодно.
   - Да, эта девка с длинными ногами моя любовница, и еще много и много других - молодых, сочных, жадных до любви, жизни! Но тебе-то что? Великолепная Ри! Красавица Ри! Часами сидит, вперившись, в телевизор, в перерывах закусывая нейролептики выпивкой и валяется целыми днями на диване, не снимая засаленного на животе халата. - Кирилл с силой сдавил плечи Риммы, проговорил, сглатывая окончания слов, словно захлебываясь:
   - Да я живу с тобой, может быть, только потому, что между нами стоит маленький гроб, в котором лежит наш сын, которого ты не смогла выродить! - он оттолкнул жену, рот его задергался, по лицу пробежала гримаса ожесточенного отчаяния.
   - Ты не смеешь... - прошептала Римма, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла. - Не смеешь...
   Кирилл мотнул головой, отвернулся, сел на торчащий из воды валун, замер, уставившись на лунную дорожку, дрожащую разбитыми осколками на темных волнах. Римма обхватила голову руками, судорожно глотая как воду влажный липкий воздух. Сердце неистово колотилось в груди, причиняя боль. Перед глазами вспыхнули радужные круги, и в этом бешеном вихре она вдруг явственно увидела себя и Кирилла, склонившихся над маленьким личиком в обрамлении белых цветов. Римма с пристрастием разглядывала бледное лицо мужа. Почему раньше она не замечала это выражение муки? В сердце вкралась тоска. С усилием, разлепив ссохшиеся губы, прошептала:
   - Я не понимала... - она замолкла, на мгновение, потеряв мысль, потом, медленно, словно капля, за каплей выдавливая из себя что-то непомерно тяжелое, горькое сказала:
   - Нет, нет... Опять ложь...Все ложь....Я понимала... Просто мне было удобно... Удобно держать тебя в постоянном состоянии вины... Прости!
  Римма выдохнула с натугой, будто вытолкнула из горла тугой ком. Кирилл обернулся. Она напряглась, пытаясь прочесть в его взгляде очень важное для себя, но в тающем сумраке наступающего утра, его глаза казались черными, непроницаемыми, и она ощутила, как страх сдавил горло - если он сейчас оттолкнет ее, и уйдет... Перед глазами возникла картина - кукла на дне аквариума, водолаз рядом со своей невестой, волосы светлым дымом окружают бледное лицо, по которому ползет краб...
  Свежий бриз, едва коснувшись волн, пробежался по верхушкам деревьев, стряхнул с олеандра бледно-розовые лепестки, взметнул забытый кем-то воздушный шарик. Кирилл обнял ее за плечи, привлек к себе. Провел по мокрым волосам с нежностью, от которой Римме внезапно захотелось заплакать.
  - Ты замерзла...
  Римма закрыла глаза, прижалась лицом к плечу мужа. Волна необычного радостного волнения накрыла ее, она почувствовала, как внутреннее напряжение - невыносимо тягостное и опасное как вязкая топь, - тает, и все тело ее наполняется необычным ощущением легкости и покоя. Она не слышала слова - тихий шепот мужа звучал ласково, умиротворяюще, словно шелест прибоя. И она качалась на этих волнах любви, обретая себя и прощая.
  

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"