Аннотация: Перевод текста, основанный на остенсивном определении понятий
Бескаравайный С.С.
НЕ ИЗМЫШЛЯЙ
Лектон возникло как следующего рода проблема. И грек, и варвар
понимают, что такое данный предмет. Но варвар не понимает того слова, которым
обозначается данный предмет по-гречески...хотя в общем виде, до всяких разговоров
с греком, он прекрасно знает, что это за предмет. Значит, кроме слова и самого
предмета есть нечто третье.
А.Ф. Лосев История античной эстетики. Ранний эллинизм
В любом уважающем себя торговом центре - с большим атриумом, с причудливыми фонтанами, модными кинозалами и множеством бутиков - непременно есть скучные и однообразные офисные этажи. Это два уровня системы - как ярмарка и биржа. Невозможно целый день сидеть в офисе, надо выходить к людям, теряться в толпе, слышать голоса посторонних, а не только указания шефа или вранье подчиненных.
Но как на торговых уровнях есть большие магазины и крошечные киоски, так и офисные этажи вмещают уйму фирмочек. В таких конторках даже офисный планктон может почувствовать себя настоящей рыбой, потому как начальства над головой нет никакого - только долги и арендные платежи. Вольный дух торгового места, который гонят из солидных офисов, разделенных низкими перегородками на "рабочие пространства", переселяется в фирмы, состоящие из одной единственной комнаты.
Там все полки забиты сувенирами с распродаж и акций, еще на стенах несколько больших мониторов, которые совершенно не гармонируют с мебелью. Повсюду валяется множество книг и дисков, на дальнем углу г-образного стола пылить старый компьютер, выкинуть или продать который никак не доходят руки, а дорогущий ноут предпоследней модели стоит на какой-то подозрительной коробке и сорокалетний владелец фирмы в приступе вдохновения рисует очередную схему. То и дело поправляет очки, внутренняя сторона которых вспыхивает тонкими зелеными линиями. Эргономический коврик для мыши куда-то завалился, у него болят пальцы, и потому он изредка дергает ладонью, будто стряхивает воду.
- Леонид Владимирович?
- Да, - он вспоминает где оставил арт-пэн и, не отрывая взгляда от монитора, лезет в ящик стола, - Я занят, с заказами позже.
- Но я...
- Фотографии обработал, выслал, в ящике смотрите, - он вытаскивает серую панель с прилепленной к ней "электронной ручкой".
- Я прибыл на производственную практику.
Леонид Владимирович всё-таки оторвал взгляд от ноута. Посмотрел на молодого человека в джинсах, футболке и с "книжной" планшеткой в руках.
- Не принимаю...
- Но вы же юридическое лицо? Вот копия договора с университетом, - студент расстегнул на планшетке молнию, достал сложенный вдвое листок.
Петли на очках Леонида Владимировича оказались с сюрпризом - стекла распахнулись, как ставни на окнах, и удивленные глаза посмотрели на ксерокс документа сквозь пустую оправу. Он решил, что это какой-то розыгрыш, всё было слишком нелепо. Но тут же в сознании вспыхнула мысль - да, да, оптимизация налогов, давно пора было написать отказ, но он все откладывал, тянул, забыл. И по первому знаку память услужливо подсказала все подробности.
- Студент второго курса гуманитарного факультета Виктор Самойленко, - отрапортовал практикант.
- Из армии вернулся, что ли?
- Не-ет. Из частной гимназии.
- Значит тебе проще будет забить на указание начальства. Потому ты сейчас поворачиваешься вокруг своей оси...
- Но я специально к вам хотел попасть, в эксклюзивное обеспечение, - торопливо начал объяснять практикант, - Я искал фирму, где переговоры устраивают.
- А ты переводчик?
- Я обеспечил продажу в Данию двенадцати тонн сливочного масла, - гордо заявил Виктор. - Английский сколько надо, немецкий похуже.
- Мг... - прищурился Леонид Владимирович и стекла очков захлопнулись как раковины моллюска, - Тогда сгодишься.
Второго стула на фирме не нашлось. Сиденьем послужила большая картонная коробка из-под серверного блока. Студент был посажен доводить до ума переведенный машиной текст.
Виктор решил вести себя умно, потому первые три часа лишних вопросов не задавал, молча правил рекламную страницу сайта, превращая "святые цены" и "структурное кидалово" в привычные литературные словосочетания.
И только сбегав за чаем и коржиками, дождавшись пока временное начальство отвлечется, он начал осторожно выспрашивать, чем будет заниматься дальше.
- Какая форма одежды для переговоров?
- Каких переговоров? - немедленно уточнил Леонид Владимирович, оглаживая короткую рыжую бороду.
- Ну будут же какие-то переговоры...
- Ты специфику "Лектона" знаешь?
- Тотальная визуальность общения, подкрепленная иллюстративностью... - студент начал цитировать объявление из сети.
- Ролик там смотрел? - перебил его фирмач, - Тогда какие вопросы?
- Совсем без слов невозможно.
- Почему? - удивился Леонид Владимирович
- Эээ... Но кто-то должен назвать цену товара... надо выразить согласие или отрицание... Есть же и абстрактные понятия... Пункты закона... Таможенные пошлины...
Исчерпав запас аргументов, студент затих.
- Я не знаю тех иностранных языков, переговоры на которых обеспечиваю. Если уж на то пошло, то я и английским владею только так, чтобы с покупателями объясняться.
Виктор изогнул брови домиком и стал похож на вундеркинда-математика, которого вдруг поставили давать сдачу на рынке, правда, золотыми монетами.
- Сейчас свалишь? - поинтересовался Леонид Владимирович.
- Нет, мне интересно. Реально интересно, - ответил студент, маскируя свою речь под жаргонизмы фирмача.
- Хорошо. С текстом порядок? Тогда приходи завтра с утра, начнется нормальная работа.
Проводив взглядом студента, и нажатием кнопки закрыв жалюзи на прозрачных дверях, Леонид Владимирович посмотрел на записи внутренних камер наблюдения. Студент как студент - паренёк из гимназии. Вроде старательный, родительские деньги его не избаловали, хотя... Сидел рядом, переводил, но за оригинал текста не сразу схватился, а ведь с оригинала - оно для знающих людей проще и правильней переводится. Но ведь это извечная ошибка всех студентов - не смотреть в первоисточники, а работать с тем, что дают. Фирмач полез на сайт университета, в городскую базу данных и ещё на полдесятка сайтов. С одной стороны, молодой человек везде фигурировал. С другой стороны - это ровным счетом ничего не значило. Разве что - его не заслали сюда из районного отделения милиции, да и то...
Леонид Владимирович вздохнул, покачал головой, и вернулся в своей схеме, которую сочинял всё утро. Подумал ещё, что надо не заработаться - жена к пяти часам спуститься из офиса наверху.
На следующий день студент явился со стулом под мышкой.
- Где взял?
- Та в конференц-зале.
- Напишешь на нём своё имя и фамилию. Распечатаешь и прилепишь чек о покупке.
- Зачем?
- Как за ним придут, пусть с тобой возятся, а меня не трогают. Или ты думаешь, ты тут первый такой умный? - усмехнулся фирмач.
- Тогда вечером верну.
- Годится, но фамилию сейчас пиши.
Виктор написал фамилию на листке из блокнота - если на пластике или ткани, как потом следы уничтожить?
- Заказ, над которым я сейчас вкалываю: обеспечения беседы некоего колумбийского бизнесмена с одним товарищем со Шри-Ланки, что характерно, коренным тамилом, - скучным голосом начал излагать задачу фирмач, - Смекаешь?
- Испано-английский, а потом англо-тамильский перевод, - пожал плечами студент. - Стандартный программный продукт, можно скачать на...
- И половина содержания их беседы - в мусорном баке. Потому как оба - ребята из низов. В колледжах не обучались.
- Значит слэнг, - кивнул Виктор.
- И все что угодно, вдобавок к обычному кофе - они вроде как хотят делить рынок поставок.
Студент задумался.
- Набор пиктограмм, как в компьютере? А потом контекстное меню? Но этого...
- Попросту мало, - фирмач вздохнул, снял очки и протянул их студенту, - Примерь и посмотри на дисплей ноута.
Виктор опасливо надел окуляры и посмотрел на несколько картинок. Те вдруг начали меняться: одни увеличивались, другие уменьшались, большие начали расщепляться на похожие изображения. Не прошло и минуты, как с экрана на студента смотрела шаловливая, подмигивающая шатенка, в до пупа расстегнутой рубашке. Почему-то мужской.
- Это фотошоп, подстава, - замахал руками студент, - Я её, Анну, то есть Ирину, тогда не снимал.
- А это и не она, не Ирина и не Мальвина. Присмотрись внимательней, - Леонид Владимирович забрал очки.
Студент еще повертел головой - не выскочит ли кто сейчас с криком "шоу скрытая камера!" - и вернулся к разглядыванию картинки.
- Точно. Не она, но... В толпе я бы её узнал, позвал, и только потом.
- Вот потому я опасную бритву над рабочим столом и повесил, чтобы все лишнее отсекать.
- Скальпель Оккама, понимаю, - кивнул Виктор.
- Переговоры должны обеспечиваться картинкой от начала до конца. Технология ещё полтора года назад появилась, год как я этим делом занимаюсь, только из академии слился, сразу сюда.
Студент задумался.
- Это ведь должно быть на каждом углу? Такие возможности...
- В рекламе свободную подборку ассоциации запретили как только она появилась. Думаю, спецы её много раньше смастерили. По своей надобности применяли. А как в широкий прокат пошла, так у них закон уже наготове имелся. И еще куча ситуаций под запретом.
- Но всё равно...
- Тебе просто очень повезло парень, что ты не натыкался на визуальную наркоту, - с мрачно-серьезным выражением лица произнес Леонид Владимирович, - Хорошая, видать, у тебя была частная гимназия.
-Так это оно?
- Не в чистом виде, нет функции удовольствия. И обычной веб-камерой ты за зрачком нормально не последишь. Кровяное давление не замеришь... Ладно, мы отвлеклись, - фирмач мизинцем сдвинул дужку очков к переносице, - Что главное в переговорах?
- Всё, - без колебания ответил студент.
- Гнилая отмазка. Ставлю вопрос по-другому - без чего нельзя обойтись?
- Без диалога, обмена информацией.
- Значит нам нужная для переговоров большая блок-схема. Один показывает, что надо ему. Второй - чего хочет он, и дальше начинается торг.
- Это скорее режиссура, - Виктор развел руками. - Спектакль.
- Не-а, концовку они сами выбирают. Наша задача - перебрать основные варианты.
- Очень сложно для экзамена получается, даже если задать жесткую схему, то варианты...
- Тут главное на метафорах не споткнуться, - фирмач сделал вид, что не услышал возражений студента, - Фразочки типа "разобрать по косточкам" или "развести как лоха" так просто не нарисуешь, надо их вымарывать.
Виктор задумался.
- Это задание не тебе, схему я сам буду делать. Ты только на подхвате. А вот насчет экзамена ты мне хорошую идейку подсказал, - Леонид Владимирович поднялся со стула, подошёл к окну, что-то забормотал, посмотрел вдаль, но почти сразу встряхнулся, - Записывай.
Студент раскрыл планшетку, и под его пальцами вспыхнула виртуальная клавиатура.
Горнист по имени Онан,
Рассветное небо тревожа,
Блестящей и звучной латунью,
О жизни своей подумал.
Хоть денег срубил он изрядно,
Сдвигая часы побудки,
И клонов создал десяток,
Во всем на него похожих,
Но нет ему счастья в казарме,
Среди моделей гламурных.
Так может пора... по коням?
У Виктора буквально отвалилась челюсть - он захлопнул рот с хорошо слышным костяным стуком.
- Хе-хе. Ты сочинишь сценарий. Видео на двадцать секунд или на десять. Главное, чтобы все слова из текста были отражены в полном объёме, все намёки присутствовали, но при этом ни капли пошлости. Понял, ни капли!
Несколько секунд Виктор вглядывался в текст.
- Тут в строчках - разное количество гласных.
- Ну и что? Это ж импровизация...
- Можно ли изображать гламурных моделей в сбруе? - Виктор не полез за очередным вопросом в карман. - И может лучше "Блестящей и звучною медью"?
- Сразу видно, что ты студент, - усмехнулся Леонид Владимирович, - Задаешь наводящие вопросы, чтобы получить от преподавателя больше информации. А ты не задавай. Сказано - переведено. И никаких гвоздей. Но текст под ролик потом сделаешь, сейчас возьмемся за имитационные модели.
Было заметно, что фирмачу всё-таки скучно одному сидеть в офисе целыми днями. Не спасают ни игры, ни чаты, ни авральная работа во время заказа. Потому он взялся за обучение подвернувшегося студиозуса с подлинным чувством ностальгии.
- Посмотрим, как ты "слепок оставляешь", - Леонид Владимирович добыл из стола вторые очки и предложил их студенту, - Расслабься. Пойдет поток образов, твоя задача вообразить, скажем, белый куб. Или красный квадрат. Короче, я должен увидеть сначала одну фигуру, а потом ты превратишь её во вторую.
Виктор нырнул в "картинку", как в холодную воду - мало ли что сейчас попрет наружу из его подсознания? - однако все прошло нормально. От гвоздики, алой, но притом заледеневшей, он смог перебраться к синему шару, а посторонние физиономии, пачки денег, лестничные перила и газовые конфорки почти не показывались на дисплее.
Фирмач хмыкнул, и вывел на дисплей физиономию Виктора в момент воображения синего шара.
- Ты сейчас похож на того античного отморозка, который засунул руку в печку, и ждал пока она не сгорит, чтобы напугать врагов. Типа, у нас много таких отморозков.
- Муций Сцевола, - автоматически ответил студент. Вид собственного напряженно-испуганного лица ему не очень-то понравился.
- Смотри-ка, учат этому бреду... - Леонид Владимирович выглядел чрезвычайно довольным, - Так о чём это я? О напряжении. Если товарищи на переговорах, высокие договаривающиеся стороны, они же наши клиенты, будут так страдальчески морщить носы, то больше фирме не отстегнут ни гроша. Потому наша основная задача, слышишь, зашить в программу такие линии сопротивления, чтобы во время переговоров, на экранах не появлялось что-нибудь интимное, и при этом человеку казалось, что машина угадывает его мысли.
Виктор протёр глаза.
- Это же годы работы, такую программу составить... Я даже не представляю.
- Ха! Ты телевизоры старые помнишь? Ну, тяжелые такие, кубические.
- Да. Видел в кафе пару раз, и в фильмах.
- Как, по-твоему, сколько бит информации они передавали?
Студент только пожал плечами.
- Ни одного. Это назвалось аналоговая передача сигнала.
Виктор посмотрел на фирмача с плохо скрываемым раздражением - вот, сейчас попрет из человека системотехника, диоды полезут, проводники всякие.
- Так и здесь - надо обеспечить перевод без расшифровки.
- Как чтение без понимания, - сообразил студент.
- Мг. Сейчас погоняем ряды, на превращение, а потом ты свалишь. Мне работать в одиночку надо, без разговоров. Да, стул вернуть не забудешь.
Виктор еще пару часов пытался превращать коз в автомобили, макароны в зеркала, глаза птиц в жвалы насекомых. "Легче, легче, представь, что машина сканирует твои мозги", - то и дело "давал советы" Леонид Владимирович.
Когда пришлось выходить за коржиками, Виктор вспомнил, что в первый же день отыскал в сети все открытые данные на Л.В. Чурбашкова. Того выгнали из академии с какой-то донельзя мутной историей. Будь это взятка, или вообще что-то уголовное, академия не стала бы ничего скрывать. И уж точно с фирмой проштрафившегося работника не заключали бы договоров о студенческой практике. Возможно, он не поделил с факультетом будущих прибылей, и решил хлопнуть дверью?
Но работа с картинками была чем-то новым, Виктор раньше подобными фокусами не увлекался, и ушёл он с явной неохотой.
Когда за студентом закрылась дверь, фирмач снова задумался.
Можно было бы прямо сказать, что на этот товар очень специфический спрос - потому как запись таких переговоров не может быть доказательством в суде. Юридическая прореха, которая приносит столько пользы скромным компьютерщикам. И если бы студент только засмеялся, и немедленно согласился бы участвовать - всё стало бы на свои места. Но тот мог просто испугаться и уйти - такой вариант Леонида Владимирович тоже не очень устраивал.
Фирмач посмотрел на "анти-жучок", замаскированный под обычный телефон. Никаких подозрительных сигналов студент за время присутствия не испускал, и, похоже, планшетка и телефон, были всей его техникой.
Леонид Владимирович решил, что вечером он созвонится с одним своим знакомым, завтра ему придёт ответ и многое прояснится. Достал из стола более "крутой" вариант очков - разлапистых, утяжеленных, скорее походивших на маску. Нацепил это сооружение на физиономию и углубился в работу.
Утром студент явился с раскладным маленьким сиденьем, которым часто пользуются рыбаки и художники.
- Из дома взял, - пояснил Виктор.
Фирмач молча протянул ему очки. После сюрпризов первых двух дней студент ожидал многого. Потому был настороже, и смотрелся хорошо вооруженным ежом.
- Я тут в сети почитал про когнитивную компьютерную графику, пишут, потенциально вредна...
- Смотри, смотри - сплошное здоровье, - подбодрил его Леонид Владимирович с улыбкой старого алкоголика. А сам подумал, что студенту в сети подробно можно было бы пошариться в первый же вечер. Медленно чего-то у молодого мозги поворачиваются.
Виктор уставился на дисплей. Там прокрутился от силы десятисекундный ролик - почти без звуков.
- Что ты увидел?
- Мне предложили купить восемнадцать литров сметаны.
- Вежливо предложили?
- Н-н-н. Да, - кинул Виктор после секундного замешательства.
- А на каком языке, переводчик? - еще одна саркастическая усмешка.
- На когнитивном... я за вчера похожего продукта насмотрелся.
- Сметаны или сливок? Разницу определяешь на глаз? Хе-хе, - фирмач сложил руки на груди, - Отвечай ему скорей. Ты же вроде как общаешься.
Ещё пара секунд.
- Он понял и предложил сбавить цену. Да не нужна мне эта сметана, вообще. Целиком, - студент попытался состроить гримасу и его виртуальный собеседник отстал.
- Принцип ясен? Будешь сегодня весь день мимику отрабатывать, отвечать на китайские вопросы.
- Я диалектами на владею, ни кантонским, ни... - на всякий случай ответил Виктор.
- Значит - беспредельно тупые, такие обычно задают посетители в отелях и пассажиры на вокзалах. Везде развешены объявления, а он подходит и спрашивает - "где касса"? Сиди, отвечай. Только молча, - Леонид Владимирович прижал указательный палец к губами и состороил заговорщицкую гримасу.
Виктор вздохнул и окунулся в поток образов.
Это было похоже на чудо - какие-то смутные очертания, неясные цвета, вдруг на их фоне мелькали предметы, цифры, и в голове самом собой возникало знание вопроса. С ответом была та же незадача - Виктор обращался к хаосу, к пестрому водовороту из обрывков фотографий, и тут же, безо всяких пояснений, оттуда выныривали части картинки, которая только и могла быть его ответом.
Иногда это было похоже на комикс - с нарисованными персонажами и цифрами, которые они якобы произносили. Реже - все застывало в почти абстрактной картине, котрая была отпечатком только одной эмоции или порыва души. А совсем редко перед ним вдруг складывались картины, которых не устыдился бы и Сальвадор Дали. Настоящие смысловые ребусы, которые, однако, разгадывались буквально за секунду.
Виктору временами очень не нравилось, когда его интуиция обгоняла сознание. Казалось, что некто хитрый и подлый научился читать его мысли, и теперь студент превратился в марионетку. А иногда наоборот, казалось, что он сообразительней самого себя.
- Не понимаю, - он протер глаза, и не удивился, что прошло больше двух часов, - Должен же быть какой-то смысловой ряд. Обязан! А я ни одной морфемы выделить не могу.
- Ты о чём? - фирмач сегодня активировал "старый гроб" и безвылазно сидел в Интернете.
- С иероглифами похожая история, - студент говорил будто сам себе, - Диалекты у китайцев такие, что друг друга не понимают, а пишут одинаково. Но у них есть знак-слово, иероглиф, а тут хоть шаром покати, хоть подпали. И чего-то оно меня понимает.
- Я тебе про телевизор рассказывал?
- Это всё не то, Леонид Владимирович, - студент уставился на фирмача раздраженными и непонимающими глазами, - Совсем не то.
- Кончено не то, - кивнул фирмач, и довольно про себя улыбнулся, студент все-таки допёр до главного, - Абсолютно не то.
Виктор замолчал.
- Ты мыслишь старыми категориями. Старыми схемами. Ну кто будет платить за мой товар, если придется зубрить иероглифы? Любая система знаков, которую я начну выдумывать, будет очередными иероглифами. Или эсперанто. Неважно. Надо обходиться вообще без слов.
- Так как же работает этот телевизор?
- Все тупо до невозможности: телевизор - плохая копия моего сознания.
- ?
- Берешь вот эти вот очёчки, - Леонид Владимирович достал те самые разлапистые очки, - Входишь в состояния диалога с машиной, и часа три отвечаешь на китайские вопросы. А лучше сутки отвечать. То, что получилось в машине - плохой ксерокс от твоих...
- Смысло-речевых полей, - завершил предложение осоловевший студент.
- Что такое, думаешь, зря на переводчика пошёл? - сочувственно посмотрел на него фирмач.
- Но ведь... Они в каждой культуре разные. Там ассоциации отличаются. Тамил и колумбиец - у них же по-разному головы устроены.
- Ты нацист? - со строгим лицом осведомился фирмач.
- Нет.
- Ну так какие проблемы? Форма черепа у них одинаковая, уровень интеллекта схожий. Надо, чтобы в твоей собственной голове, когда она отвечает на вопросы, были самые разные ассоциации. И схему приходится писать, - Леонид Владимирович вздохнул, - И, конечно, мне надо проглотить чёртову кучу материала по культуре двух стран. Кино, радио, газеты, все что угодно - с плохим переводом или вообще без перевода. Вот где каторжная работёнка, между прочим. И, добавок, этот слепок через несколько лет совершенно устареет. Новый придётся делать.
- Так быстро?
- А ты что думал. Образами из блокбастров и хитовых игрушек они, понятно, не мыслят, не тинейджеры уже. Но трансформация идет постоянно.
- И это... ноу-хау "Лектона"? Чего же вы мне его рассказываете?
- В наше время вообще мало осталось технологических секретов. Это вон, в Средневековье за секрет булатной стали головы рубили. Сейчас годика два пройдет и эта схема станет всплывать на переговорах в каждой занюханной фирмочке по импорту баклажанов.
Студент впал в ступор.
Фирмач пожал плечами и вернулся в Интернет.
- Так что, перевод окончательно станет нерентабельным? - спросил Виктор минуту спустя.
- Нет, - фирмач настукивал по клавишам и, не отвлекаясь, попытался объяснить студенту перспективы бизнеса, - Это как с прогами-переводчками. Тексты хорошо, и то не все, на голос хуже, а реальное общение совсем туго. Здесь что-то похожее - базар реальных пацанов переведет без проблемы, а если начнется про искусство разговор, про философию, то всё сдуется в момент.
Леонид Владимирович закрыл окно на мониторе и посмотрел в глаза Виктору сквозь вспыхивавшие зелеными искрами очки.
- Вот для таких разговоров ты мне и понадобишься. Недельки через три. Бизнес буду расширять, - он широко и нагловато усмехнулся, - А сейчас за работу. Изгибай мозги, выпрямляй извилины. Раз, два, раз, два, раз...
Студент взялся за очки и уставился на монитор. Там зеленое поле срасталось с красным кубическим арбузом под номером двадцать два и непонятным пока образом это означало повышение ставки налогообложения. Или просто мелкие пакости со стороны государства.
Через два дня подобного ныряния в омут ассоциаций Виктор уже начал чувствовать его границы. Мозги приспособились, приноровились, и он начал ощущать, как машина пытается следовать за его мыслью, выраженной в движении глаз и еле уловимой мимике лица. От этого неизменно захватывало дух. Всё походило на спуск по бобслейной трассе, который он испробовал прошлой зимой - бегущая все быстрей и быстрей ледяна дорожка, подступающий к горлу весёлый ужас и понимание, что мозги работают как-то сами по себе. Управлять бобом почти невозможно, и сразу понимаешь, что это удел настоящих мастеров. Если нет навыка, приходится биться о борта, тормозить. Но если умения появляется...
Появиться им грозило не скоро. Но перспективы привлекали, это умение открывало для Виктора какой-то совершенно иной мир.
Между очередными погружениями в "зазеркалье", студент вдруг сообразил, откуда у фирмача этот жаргон, показная хамоватость и карикатурные гримасы. Человек в образе. Для переводчика ему приходится быть и режиссером, и актером, и декоратором и всеми статистами вместе взятыми. Причем угадывать будущих зрителей по неясным намёкам.
Уже дома заглянул в Интернет, просмотрел запись лекции Чурбашкова - в первый раз на такие подробности просто не хватило времени - тогдашний преподаватель и нынешний фирмач смотрелись как совершенно разные люди. Была ли эта перемена окончательной?
Виктор тяжело вздохнул.
День покупки, когда за дисками с товаром должны были прилететь представители колумбийца и тамила, выдался солнечным и очень ветреным. Надо было ехать в аэропорт - туристам в городе делать было нечего, и они разлетались первыми же рейсами.
Виктор явился в офис, приодевшись в черный, скромный пиджак и рубашку серых оттенков.
- Курсы имиджелогии. Я должен выглядеть незаметно, политкорректно и не смотреть в глаза...
- Ну чисто секретный агент шматрицы, только зеркальных очков не хватает.
- Шма...? - не расслышал Виктор.
- Не обращай внимания, старый фильм, - Леонид Владимирович паковал две партии дисков и одновременно прятал в сумку свой ноут, - Лучше вот, возьми, резервные копии понесешь.
Шорохи целлофана и щелчки застежек.
- Это взяли, это взяли, это взяли, то не забыли....Сидим на дорожку.
Сам Леонид Владимирович нарядился в замшевую куртку со множеством карманов. Со своей короткой рыжей бородой и тяжелыми ботинками он напоминал Виктору виденные в детстве фотографии геологов. Сумка с дисками была легкой, маленькой, ухватистой, и напоминала барсетку. Впереди маячили премиальные.
В остальном студенту было до крайности неуютно.
- Ну что - в путь?
- Я готов, - кивнул студент.
Но только они вышли из офиса и фирмач запер дверь, Виктор достал из кармана листок и показал Леониду Владимировичу. Сообщение на нем было кратким, но информативным: "Налоговая. Прослушка. Микрофон". Для завершения картины студент указал на карман пиджака.
Фирмач удивленно поднял брови.
Студент жестом показал, что его взяли за горло.
- Не будем задерживаться, и тогда офис точно не успеют обчистить до нашего возвращения, - ответил Леонид Владимирович оптимистическим тоном, - Такси останавливаются на первом уровне.
В машине Виктор сохранял невозмутимость лица, как его долго учили на экзаменах в гимназии. Правда, иногда слишком сильно сжимал ручку на дверце.
В аэропорту было пустовато - не столица, известное дело - и в кафе, серди четырех десятков стоиков, можно было свободно выбирать из двух дюжин.
- "Тяпнуть" обычно употребляется в применении к алкогольным напиткам, - механически поправил его студент, думая о чем-то своём.
Фирмач посмотрел на практиканта немного удивленно.
- Я до конца дела не пью, и тебе не советую.
- Что? А, извините, не разобрался, мне чаю.
- Так то лучше. Черный, зеленый?
Четверть часа спустя студент уже раскаивался в том, что показал фирмачу записку, и в том, что согласился на предложение налоговой, и даже в том, что вообще углядел название "Лектон". Хотелось молча встать из-за стола и побыстрей вернуться домой.
Фирмач делал в маленьком блокноте все новые записи, шепотом считал - видно, снова взялся за поэзию.
Двоих представителей заказчиков Виктор углядел первым. Они были черноусые, но это единственное, что их объединяло. Смуглый, сухой маленький ланкиец/ видно, из подручных тамильца, и тучный, болезненно бледный, истекающий потом, будто собственной жадностью, колумбиец. Наличие переводчика они приняли совершенно спокойно, и Виктору оставалось только корректно и правильно переводить стандартные фразы, которые обе стороны и без него понимали на три четверти. Ноутбук и две пары очков послужили идеальным тестовым полигоном для программы-товара - пару минут никакого переводчика гостям вообще не требовалось.
Наконец, возник вопрос оплаты.
- Все будет перечислено по обычной схеме, - колумбиец одной рукой взялся за сумку с дисками, а второй стал набирать номер на телефоне.
- Какой-такой схеме? - напоказ удивился Леонид Владимирович.
- Вы что, требуете оплаты наличными? - набычился колумбиец, а его временный напарник стал вдруг похож на голодного богомола.
- И при чем тут наличные? Я вообще не требую у вас денег. Это была благотворительная акция в помощь голодающему народу Гондураса.
- ...repЗblica de Honduras, - с нажимом, специально для колумбийца, повторил обрадовавшийся Виктор. Правда, он понимал, что львиная доля смысла пропадёт при переводе.
А потом сразу, одновременно, произошло несколько событий.
Какой-то блестящий большой паук, величиной с блюдце, вдруг выскочил на один из соседних столиков и оттуда прыгнул в сторону покупателей.
С потолка хлопнуло, потом грохнуло, и застрекотало - паук распался на запчасти и, заодно, столик над которым он как раз пролетал, тоже рассыпался.
На другом конце кафе возникла сутолока и несколько человек повалили кого-то на пол.
Наконец, все участники переговоров тоже поняли, что это не к добру и постарались спрятаться за стульями.
- Всё в порядке, все свободны, - голос над головой был спокойным, но принадлежал товарищу в боевой экипировке.
- Я гражданин...!
- Я гражданин...! - покупатели синхронно начали кричать о своём заграничном статусе.
- Все свободны!! - рявкнул боец, а Виктор рискнул перевести, разумеется, вполголоса, - Тут одного из Пакистана задержали. А к вам нет претензий! Валите отсюда!
Боец отошёл. Покупатели исчезли, не забыв прихватить товар.
Леонид Владимирович и Виктор снова сели за стол - не валяться же на полу без всякой стрельбы и конкретных приказов?
Почти сразу рядом со столиком возникло еще несколько человек - среди прочих тот капитан из налоговой, который говорил с Виктором несколько дней назад. И тут студент увидел, что без слов можно общаться не только "Лектоном", но и просто взглядами. Бойцов при капитане было мало, а те, кто только что расстрелял робота-тарантула, явно были из более серьёзного ведомства. Потому он после секундного молчания только протянул руку к Виктору.
- Микрофон.
Студент, сохраняя нейтральное выражение лица, вынул из нагрудного кармана прибор, походивший на флэш-карту для фотоаппарата.
Чурбашков встал, и на несколько минут отошёл поговорить с человеком в очень похожей замшевой куртке. Виктор подумал, что можно было бы сейчас просто встать и уйти - почти наверняка его бы не задержали. Но отчасти не решился, отчасти ему было интересно. Не спеша допил свой зелёный чай.
- Всё-таки хорошо, что мы так далеко от этого Пакистана, - вернувшийся в столику Леонид Владимирович был чрезвычайно доволен, - Понимаешь, Виктор, проще всего послать к нам какого-нибудь нищего пуштуна с автоматом. Такой подкараулил бы нас у входа, и расстрелял бы не сказав худого слова. Но как пронести оружие на борт? Как обучить этого смертника хорошим манерам, чтобы его не задержал первый попавшийся страж закона? А если в обход, то нужна система явок.
Фирмач отхлебнул чаю, а студент механически отметил, что наиболее вероятные в контексте слова "отморозок" и "мент" теперь не прозвучали.
- Соответственно они подряжают на акцию человека хоть немного культурного. А поскольку вокруг коррупция и после войны с белуджами в тех краях культурных маловато - люди на вербовке начинают требовать боевого робота, чтобы обязательно на телеуправлении. В тюрьму не хотят. На складе новых моделей нет. Им выдают старье пятилетней давности. И, естественно, этот самозваный палач начинает увлекаться, воображает себя матёрым агентом и жаждет театральных эффектов.
- Потому паук прыгал по столам, а не тихо подкрался между стульями? - ответил вопросом Виктор.
- В точку.
- А при чем тут Пакистан?
- Слушай, если бы я знал, в чём дело, я бы работал не в "Лектоне", а зеленом доме с колоннами, - Леонид Владимирович сощурился и резко сменил тон, - На чем тебя подловили налоговики?
- На романтике и слове "слабо", - мрачно ответил студент, - Будь какая-то проблема, я к отцу бы побежал.
- А так?
- В тот день, как на фирму в первый раз должен был идти, встретили в городе, поговорили. Целую лекцию прочитали, какой вы злостный уклонист. Попросили оказать содействие государству. Это же интересно и увлекательно, - вздохнул студент, - Походил я, походил, да и передумал.
- Н-да, совесть у тебя есть, а навыков нет - тот листок у тебя ещё в кармане?
- Чёрт, точно! - Виктор спохватился.
- Ты ж в машине считай полчаса сидел, мог бы и подумать...
- Я там по стихам сценарий сочинил. На экзамен.
- Ого! Я весь в предвкушении...
- Рассветные сумерки. Прямоугольник пыльного плаца, вокруг кирпичная казарма - окна без решеток. Кадр перемещается на лицо горниста - такое унылое, постное и незначительное, что последнему идиоту ясно, замуж за него не пошла ни одна девушка. Он смотрит на часы, дорогие, можно золотые, стрелки явно показывают неправильное время - камера заглядывает в циферблат - но он подносит к губам мундштук горна. Камера сдвигается ниже, и мы видим несколько детей, так похожих на горниста лицом, что в первую секунду должно показаться, что они карлики. А один или даже двое - как бы отпочковываются от его бёдер, уже одетые в форму и с маленькими горнами в руках. Тут резкий поворот - и мы видим арку, большую арку, через которую может проехать всадник. Вдалеке степь и там встает солнце. Звук горна. Конец.