Стук-то я сразу выделил и отметил, но распознал его не как стук в мою дверь, а как некое акустическое явление, колебание в воздухе, то есть. Таких колебаний за последний месяц в нашем подъезде было и есть пруд пруди, не продохнуть. Взялись соседи за ремонты - и сверху долбят, и снизу сверлят: штроборезы, перфораторы, вибраторы, дегенераторы, но самый край - это когда врубают электрический отбойный молоток директ драйв, тут уж всех выноси: и святых, и грешных! Не подъезд, короче, а кузбасская угольная шахта! И поверх этого звукового разнотравья - стук в дверь; подсознание моё он немедленно насторожил, а вот высшая нервная деятельность отреагировала на стук только с третьего раза.
Тут надо отметить, что я не одет был, неглиже, то бишь. Почему неглиже - потому что жарко, жара мать её больше тридцати, и это пока в тени. А если выйти из тени, то что там - вообще сказать никто не может, ни по Цельсию, ни по Фаренгейту. Ни по Кельвину, который уж совсем непонятно что, если посмотреть на его величину. Так что из тени выходить не посоветую никому, тем более себе, а поэтому сижу в квартире, в тени, и, как уже отмечено было, неглиже. Стараюсь сохранять силу духа на фоне акустических кошмаров и климатической катастрофы, а это просто не даётся и требует напряжения ресурсов организма, не бесконечных вообще-то. Оттого на стук я и отреагировал нервно, ошибочно. Ну что такое стук - можно же спокойно вынести его за скобки и не обращать внимания. Кому-то надо стучать - пусть стучит, открывать ему я не обязан. Сейчас вон на телефонный звонок рекомендуют не отвечать, остерегаться, а это ведь всего лишь безобидный голос из прекрасного далёка. Что ж тогда говорить о стуке в дверь - о требовании распахнуть её в твою персональную личную жизнь перед неизвестно кем? Каким непредусмотрительным, отчаянным даже человеком надо быть, чтобы так опрометчиво поступить!
Но жара проклятая эти правильные настройки в моей черепной коробке сбила, да ещё дома я оказался один, задержать, перехватить меня было некому, а мой собственный - с осторожностью вообще-то так его назову - разум оплошал, в который уже раз. Короче, на третьем стуке безрассудно я дверь отворил! Отодвинул со скрипом засов и распахнул металлическую кованую (ну, кованую я так - для романтики, стальная просто) входную дверь.
Наказание последовало страшное, незамедлительно и мгновенно - за дверью оказался человек в форме. И если вы воображаете, что это была форма газовщика, или там сантехника или, может быть, почтового работника - фига с два, не тешьте себя напрасно иллюзиями. Та самая была форма, ментовская, с погонами майора.
Моя обычно медлительная внутренняя нейронная сеть в этот раз сработала отменно быстро - услужливо подкинула мне картинку, стократно виденную на тв-экране, наблюдаемую, как правило, во время принятия пищи: почему-то раздетые до трусов граждане лежат на полу, мимо них прохаживаются полностью закамуфлированные люди, а один или два стройных и моложавых начальника в погонах этим перформансом руководят, режиссируют, дают интервью пронырливым корреспондентам. С моей стороны готовность была полная - я именно что был в трусах типа плавки, форма соответствующая, начальник в погонах присутствовал и дело было только за камуфляжем, который вот-вот должен был хлынуть в квартиру через щель приоткрытой двери. Я уж успел и подвинуться в сторонку, увеличивая проход, чтоб ребята не толкались и не затоптали ненароком.
Тут, по законам жанра, перед моим мысленным взором со скоростью 24 кадра в секунду стала разворачиваться вся моя неказистая антиобщественная жизнь: от воровства незрелых зелёных яблок в чужих садах, проезда без билета в общественном транспорте и курения в школьном туалете во втором классе. Дальше ракурс изменился и я увидел крупно свою первую учительницу, Ирину Максимовну, упитанную тётю, которая вела воспитательную беседу: - "И вот, ребята, когда я увидела на пороге милиционера, нисколько не испугалась и не заволновалась, потому что в жизни своей не делала ничего плохого и арестовывать меня, и наказывать было абсолютно не за что. Поэтому хочу и вам предложить следовать моему примеру, быть честными и справедливыми, тогда вам не придётся трусить перед милиционером". Милая добрая Ирина Максимовна, какую лапшу ты нам на уши вешала и в каком иллюзорном мире жила! Ну да ладно, кто старое помянет...
Между тем, очевидно образовалась заминка - никто в квартиру не врывался, никаких знакомых, родных почти, криков типа "Руки в гору!" не звучало и вообще стояла несвойственная нашему подъезду тишина. Усилием воли я прервал внутреннюю трансляцию документального фильма с моей биографией и, в поисках объяснений, присмотрелся к объективным обстоятельствам.
Стоящий передо мной милиционер, то бишь полицейский, был раздражён, наверное, не без причин, из которых две я попробовал бы угадать. Первая вообще была на поверхности: он уже несколько секунд тряс перед моим носом удостоверением и что-то говорил, а я на это не обращал никакого внимания, надо было срочно исправляться. Вторую подсказал мне дедуктивный метод, которого я сторонник и частенько использую в быту к негодованию окружающих: раз майор стоит сейчас передо мной с удостоверением, значит, ему пришлось подняться на седьмой этаж пешочком, и это в такую-то жару - лифт же не работает! В том, что на седьмой я, как житель седьмого этажа, был совершенно уверен. В том, что лифт не работает - тоже, он не работал ещё вчера, а сегодня утром, когда мне пришлось выносить скопившийся за несколько дней мусор, я убедился в этом ещё раз: ножками спустился к бакам, где у нас нулевой уровень потенциальной энергии и снова эту энергию набирал, карабкаясь на седьмой. После этого, пусть и не героического, но достойного одобрения поступка, я счёл свои семейные обязательства на сегодняшний день исполненными, и хотел было заняться любимым делом, то есть не делать ничего, но вот как жизнь повернулась...
Итак, я отбросил свои навязчивые видения и стал слушать измотанного подъёмом и жарой майора. Оказалось, это наш новый участковый, поразительная вещь! Я и знать не знал, ведать не ведал, что такая должность существует и у нас в городке. Прошлого участкового я никогда не встречал и вообще не догадывался о его наличии. О том, что в принципе участковые бывают, я, конечно, слышал и видел в бесконечных ментовских сериалах, заполнивших телик под завязку, но всегда считал, что они обитают только в Москве и Питере, возможно, присутствуют как исчезающий вид в городах-миллионниках, ан нет, в жизни ареал их обитания шире, оказывается! Вообще нельзя верить этому зомбо-ящику, как прозвали его пенсионеры! Показывают там только рекламу и сериалы о ментах из какой-то неведомой страны типа созвездия Тау кита, а в редких перерывах - весёлые картинки, называемые новостями, и передачи, позволяющие заработать денежку людям от культуры, которые, как известно, не сеют и не пашут, а живут исключительно по заповеди Христовой - как дети.
Неожиданно у меня проснулось в груди тёплое чувство к этой профессии - участковый. Вот он, боец невидимого фронта: не замечаем его, не слышим, ничего о нём не знаем, а ведь хлопотами и трудами участкового порядок держится, благодаря ему люди спокойно ложатся спать вечером и уверены в своей безопасности, отправляясь утром на работу. Наверное, у него тоже всё непросто, подстерегают разнообразные опасности: начальство, беспризорные животные, бандиты и жулики, наконец; а он делает своё такое нужное всем дело и неизвестно ещё, найдёт ли награда своего героя. А работать на всеобщее благо приходится и в нынешнею жару, и в мороз, подыматься на седьмой этаж и спускаться в подвалы - ну, это я, правда, в кино только видел.
С другой стороны, Родина не оставила его труд совсем уж без внимания: ведь он же майор, старший офицер. Я вот, к примеру, капитан. У меня сейчас, конечно, нет на плечах звёздочек, и стою я не в мундире, а в трусах, неглиже, да я уже об этом писал. Но мы оба офицеры, люди особой судьбы, и вот бывает так, что услышишь порой: Товарищи офицеры! - и что-то тут дрогнет в сердце, или в мозгах, или ещё где - конкретно и не скажешь.
Если, конечно, быть совсем точным, то это я сам считаю, будто я капитан, формального подтверждения на руках у меня не имеется. Тут как получилось: из института с военной кафедрой вышел я вскоре после кончины СССР, но за год до этого в учебке, в лесу, сдавал экзамены и получил звание младшего лейтенанта. Песенка тогда ещё была: Младший лейтенант, мальчик молодой... Когда же выдали на руки дипломчик, а с ним и военный билет, я обнаружил там запись, что стал к этому времени не младшим, а просто лейтенантом, и немного загордился, чего греха таить. А затем, после пары лет работы, меня вызвали уже в наш, местный военкомат, который я едва нашёл. Шёл туда с тяжёлым чувством, думал всё, капец, куда-нибудь призовут. И действительно, призвали, но только на один день, на учёбу офицеров запаса. На этой учёбе мы по очереди постреляли из калаша, просто так, даже без мишени, в указанном направлении, а потом на каком-то озере чередовали купание в холодной воде с парилкой и водкой; причём характерно, что из закуски имелась только кабачковая икра. В целом мне всё понравилось, а ещё приятным бонусом стало то, что по возвращению военного билета, отобранного при прибытии на учёбу, я увидел там запись о присвоении звания старшего лейтенанта. Это меня вдохновило вообще-то, потому что без никаких усилий - ну, не считая водки, которую недолюбливаю до сих пор - я делал успешную военную карьеру. Однако далее последовал неожиданный и роковой сбой: военкомат из нашего города исчез, куда-то его перевели, никаких учений больше не проводилось, и я безвозвратно выпал из военной среды. Но однажды, на каком-то корпоративе, я под влиянием атмосферы разговорился со старшей коллегой, офис-менеджером Полиной Николаевной, и она мне открылась, что является капитаном запаса, причём ни в каких сборах никогда не участвовала, лишь периодически подносила военный билет за очередным званием, а вуз кончала как-бы самый мирный - филологический. Из этого разговора я вынес два убеждения: уверенность, что я теперь уже точно капитан, просто лишь не знаю об этом, и ощущение силы слова, за владение которой без ничего дают капитана запаса, интересно каких войск.
А так вообще звание капитан мне по душе, нравится. Есть в нём некоторая завершённость: четыре звёздочки на погонах, больше не бывает, и звучит оно как-то гордо и романтично - капитан корабля, капитан первого ранга, штабс-капитан. Вот, к примеру, майор - вроде и выше звание, но звёздочка только одна, и значит оно, насколько позволяет мне судить школьное знание языка, просто старший, так старший и сержант бывает... И вообще все майоры, которых я встречал, были какие-то скучные, вечно озабоченные люди, как вот этот участковый, который уже несколько минут что-то мне втолковывал. Я прислушался:
- Так вы их знаете?
- Кого?
- Я же вам говорю - соседей ваших из тридцать девятой квартиры!
- А где это?
- Как где, что значит - где? Вы в какой квартире живёте?
Ну, это-то я знал и никогда, между прочим, не ошибаюсь. Тут есть небольшой секрет, используя который очень просто запомнить. Живу я на седьмом этаже, а квартира у меня 34. Понимаете? Три плюс четыре получается как раз семь, очень удобно для запоминания. Здорово, да? Но майору этого было мало:
- Ну вот, так где тогда получается тридцать девятая?
Я на минуту задумался, но в итоге с честью вышел из положения: поднял вверх указательный палец и легонько им покрутил.
- Да, правильно, над вами. То есть нет, не прямо над вами, а в другой стороне площадки, там ещё небольшой коридорчик есть для входа. А так да, над вами. И что же?
- Не понял, о чём вы?
Майор откровенно начинал сердиться.
- Нет, вы совсем меня не слушаете! Я вам битый час толкую: я ваш новый участковый, у меня заявление на ваших соседей из 39-ой, дескать, ведут асоциальный образ жизни! Вы подтверждаете?
- А мне-то откуда известно про их образ жизни?
- Так это же ваши соседи!
- Какие они мне соседи?! Они же вон, вон где живут! Что я могу знать про их жизнь?
- Ну, уж не говорите, если образ жизни асоциальный, это сразу заметишь, в глаза, можно сказать бросается. Как, к примеру, они выглядят?
Я задумался, крепко задумался, но ничего на ум не приходило. Поэтому выступил с предложением:
- А что если у других жильцов спросить, на этаж подняться, и там спросить? Или прямо в 39-ю позвонить и спросить, типа: а ну, какой у вас образ жизни?!
- Был я там, звонил во все квартиры, не открывает никто. Слышно, что ходят-ходят, в глазки меня разглядывают, а двери не открывают. Вы вот первый открыли.
"Ну я и дурак!" - подумал я про себя, а вслух сказал:
- Ну вот видите, а я ничего вспомнить не могу. Не получается вам помочь. Уж извините.
- Да нет, вы вот что, давайте вспоминайте. Время у меня казённое, стоит недёшево, должен быть результат. А то придётся вам со мной в опорник пройти, протокол составить по форме.
Это подействовало. Не то чтоб я испугался, категорически нет, я-то лично не из робкого десятка. Но тащится вместе с майором по жаре в какой-то там опорник, неизвестно где находящийся, да и увидит кто при этом из знакомых жены, объясняйся потом... Неприятно, и я напрягся.
- Кажется, женщина там живёт, худая очень. Так она вообще ничего, симпатичная, стройненькая, но очень уж худая. Я даже вот думал иногда - ну чего баба с собой делает, зачем так себя изнуряет? Была бы она поокруглее, ну совсем другое дело, даже увлечься можно было бы... А так уж очень угловатая.
- Вы с ней разговаривали, общались?
- Ну нет, что вы, до этого не доходило. Сейчас ведь чуть дотронешься - и сразу домогательства, типа пристаёшь и вообще абьюзер какой-то. Нет, я опасаюсь.
- Так она одна живёт?
Я опять задумался, глубоко, так сосредоточился - глаз аж зачесался.
- Вроде там ещё мужчина какой-то, лет сорок с небольшим, хмурый такой, волос у него на голове много очень.
- Бородатый что ли? С усами?
- Нет-нет, он бритый, просто волос на голове большое количество, густо растут, и хмурый.
- А что-нибудь особенное замечали вы в их поведении? Асоциальное?
- Ну что, асоциальное, что... А, было: как-то раз подхожу к подъезду, сидит он на скамейке, с пакетом из пятёрочки. Ну, думаю, брелок от домофона позабыл или потерял, прохожу мимо, дверь открываю и придерживаю, приглашаю мол. А он посмотрел, головой покачал, типа нет, не надо, и сидит. Вот, асоциальное.
- Ну, это не наказуемо. Не запрещается. А ещё что-нибудь?
- Какой-то паренёк у них вроде есть, пухленький такой, упитанный. По виду - начальный школьник. С телефоном постоянно, всё чего-то смотрит там, смотрит... Но ведь за это у нас сейчас не наказывают?
- За детей или за телефоны?
- А за что-то могут?
- По моей линии, по участковой, нет - чего тут наказывать? Государство напротив поддерживает.
- Детей или телефоны?
- Вы вот что, вы меня давайте не путайте. Устал я с вами. И жарко вообще-то. Ещё что-то имеете сообщить по существу? Машина, к примеру, какая у них?
Выглядел он действительно неважно. А что, утомился человек, дело государственное, служба, тут уж не до гламура, Решил я даже пожалеть его, ну не то, чтобы пожалеть, а войти в положение.
- Товарищ майор, а давайте я тоже оденусь. А то не по справедливости как-то выходит, не демократично: вы тут в форме преете, а я в трусах будто на пляже прохлаждаюсь... Сейчас я штаны и футболку нацеплю.
- Не надо, не утруждайтесь. Вы по делу давайте. Есть ещё что добавить? Пьяным его когда-нибудь видели? Или под действием запрещённых веществ?
- Кого, мальчика? Нет, не видел.
- А мужчину? Волосатого. Или женщину эту, угловатую?
- О, вспомнил, товарищ майор, в яблочко вы попали! Точно было: как-то раз видел я его в Магните, он алкоголь выбирал, внимательно так, по этикеткам. Ну у вас и дедукция, просто Шерлок Холмс!
- И что же, распивал он его прилюдно?
- Не видел, не могу сказать.
- Так он вообще-то его купил?
- Опять же сказать не могу, не зафиксировал - футбол был, я в перерыве за пивом бегал, торопился.
- Так, ясно всё с вами, понятно. Давайте я ваше имя и адрес запротоколирую, и кратко показания. Квартира у вас 34 (во память - поразился я!), дом девятнадцатый, корпус Б...
- В.
- Что в?
- Корпус В.
- Как В? Вы меня не сбивайте! Три девятиэтажных корпуса, если от дороги идти, сначала корпус А, значит у вас Б!
- Вот В, товарищ майор, ей-Богу В! Тут такая смешная история вышла, это ещё со строительства. Многие путаются, не вы первый. Я-то после переехал, тоже не мог сперва понять, что за фигня, почему В впереди Б, потом уж мне рассказали, такая чепуховина у них получилась - обхохочешься...
- Да чего ж вы мне голову морочите своими историями! У меня заявление на проживающих в квартире 39, дом 19, корпус Б, асоциальное поведение! А вы тут со своими историями дурацкими! Выходит, понимаешь, в трусах к офицеру полиции и морочит голову всякой ерундой!
Майор не на шутку рассердился, резко повернулся, и, не попрощавшись, начал спускаться по лестнице, причём левый полуботинок у него заметно поскрипывал, от жары, наверное, а может от нервов... Пришлось проявлять вежливость за двоих:
- До свидания, товарищ майор! Успехов вам в службе, которая и опасна, и трудна!
В ответ он нечленораздельно что-то пробурчал, по-моему, даже с матом.