"Добро пожаловать на праздник" - так кричал шут-скаморох, расплываясь в широкой улыбке и радушно демонстрируя свои желтые зубы; так говорили друг другу пришедшие; так было написано на заказанном плакате, висевшем в окружении красочных воздушных шаров над черными жестяными воротами... Так начались похороны Кузьмы Ивановича Кузьмина...
Толкнув дверь ногой, Кузьма Иванович вошел в комнату. Скинув кроссовки и стаскивая куртку, Кузьмин обратил внимание на девушку, спавшую на его матрасе. Стараясь не наступить на ее белье и обходя шнур от ноутбука, Кузьма добрался до телефона, лежавшего у изголовья. Гудок. Еще один.
- Да!
- Здорово, Дэн!
- Мин, тебя чего не было сегодня?
- Да, блядь, Дэн! Ты же меня знаешь, черт возьми. Подцепил девчонку вчера. Потом сам знаешь: кафе, прогулка вдоль реки, мягкий матрац, бурная ночь!!! Сегодня не до института было. Я встал час с небольшим назад... Ну ладно чего делаем сегодня?
- Да я даже не знаю. В клуб пойдем?
- Ты еще спрашиваешь, а что еще делать то!?! Только у меня вот тут, правда, на кровати лежит красота, не знаю, куда ее деть...
- У тебя нет в комнате кровати. В общем, я в девять заеду.
- Ну и отлично!
Мин бросил телефон туда, откуда взял и начал будить красотку, так мило спавшую на его кровати, обняв подушку в черной наволочке. Открыв один глаз, она вяло произнесла:
- Привет! А душик у тебя есть? - и, облизнув обсохшие губы, добавила - и стакан сока... грейпфрутового.
- Направо по коридору в самом конце.
Девушка приподняла голову с подушки, посмотрела на Мина, бережно складывавшего ее белье на кровать, и, ловко обернувшись в черную простыню, направилась к двери. Кузьма, которого уже давно все называют Мином, откинув первый слог его фамилии, еще раз посмотрел на ее стан: даже под этим куском черной тряпки была заметна утонченность и упругость ее тела; и он решил таки сообщить ей:
- Горячей воды нет!
Она лишь обернулась, оголив ряд белоснежных зубов.
Ровно в девять за окном послышались знакомые гудки. Взяв с пола куртку и закрыв ноутбук, Мин погасил свет и вышел в коридор. Закрыв дверь в комнату, как обычно, на два оборота и выслушав, как обычно, как его ненавидят соседи и как они хотят его смерти, потому что от него весь дом плачет, он спустился к машине. Дэн курил, сухо посвистывая. Мин пожал ему руку и плюхнулся на переднее сиденье новенькой Pegeau, хлопнув дверью.
- Холодильником будешь дома хлопать!! - разозлился Дэн.
- Да иди ты! Прекрасно знаешь, что у меня нет дома холодильника, так что не ори и дай дверью вдоволь нахлопаться!
Когда они подъехали к клубу, места на парковке, как всегда, уже не было. Дэн поехал припарковывать машину, а Мин подошел к человеку весьма плотного телосложения, как всегда стоявшему у входа. Они уже давно знали друг друга в лицо, и, наверное, Мин был самым частым покупателем, но, тем не менее, ни у того ни у другого не дрогнула ни одна мышца лица. Мин, как и всегда, не говоря ни слова и не глядя на этого человека, протянул ему пачку банкнот, скрученных в трубочку и перетянутых резинкой. Взамен чего так же моча он получил небольшой пакетик. Отойдя от "здоровяка", Мин подошел поближе к двери и почему-то закурил, чего никогда не делал вот уже двадцать лет и несколько месяцев. Потягивая дым, он ждал Дэна.
Когда Дэн вернулся, Мин уже докурил. Однако Дэн почувствовал запах сигаретного дыма:
- Ты что курил? Чего это на тебя нашло?
В ответ Мин только пожал плечами и повернулся к дверям.
Внутри, как всегда, было темно, лишь изредка стены освещали синие и красные огни. Громко играла музыка, и когда Мин упал, подходя к барной стойке, никто этого не заметил. Мало кто обратил внимание и на то, что подошли охранники и выволокли его из клуба, а так как в таких местах это обычное дело, те, кто видел, не придали этому никакого значения. Дэн опомнился только спустя пятьдесят минут и еще минут десять сидел в оцепенении. Потом выбежал на улицу, сел в свою новенькую Pegeau и уехал.
Мина нашли следующим утром около мусорных бачков недалеко от клуба, по документам установили место жительства и сообщили соседям о его смерти. Их лица расплылись в широченных улыбках, и радости их не было придела, а так как кроме соседей и Дэна, которого не могут найти вот уже пять лет, Мина никто не знал, организовывать похороны взялись соседи!
"Добро пожаловать на праздник" - так кричал шут-скаморох, расплываясь в широкой улыбке и радушно демонстрируя свои желтые зубы; так говорили друг другу пришедшие; так было написано на заказанном плакате, висевшем в окружении красочных воздушных шаров над черными жестяными воротами кладбища, где веселые и уже хорошенько пьяные соседи закатили самый бурный праздник в их жизни...