Березин Сергей Николаевич : другие произведения.

Экзистенциальный анализ политики

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    В статье, написанной в 2009 году, рассматриваются возможности подлинности политики. Представлены феноменология политики как явление политики самой по себе, экзистенциальная аналитика Хайдеггера как исследование подлинности экзистирования. Характеристика фундаментального для немецкого мыслителя понятия "Dasein" дается разная в зависимости от западного или российского общества. В работе предпринята попытка описания русской экзистенции как стремления к социальной целостности, в отличие от западного стремления к индивидуализму. Отсюда делается вывод о неприемлемости либеральной идеологии для России, которая ведет к разрушению социального единства, тогда как западное общество само производит индивидов.
   Советский Союз развалился почти под всеобщее одобрение так же, как рухнула и царская власть. Это говорит о том, что официальные институты девальвируются, перестают отвечать интересам народа. Либерализм вошел в процессуальную основу современной России. Однако в результате осталась одна крупная парламентская партия и три небольших, ресурсы которых значительно скуднее. И такое положение дел не воспринимается большинством населения как ущемление их интересов.
  
   Либеральное политическое устройство пытаются распространить на такие полу-архаические государства как Ирак и Афганистан. Однако, несмотря на выборность парламента в Ираке, верховные посты закреплены за конкретными религиозно-этническими группами. Этническое устройство Афганистана не менее сложно. А нам пытаются представить, что либеральная демократия является единственно верным способом организации власти, власти над абстрактными индивидами. Но люди не абстрактны, а конкретны - со своими традициями, которые необходимо разрушить, чтобы восторжествовала либеральная свобода.
  
   В России, казалось бы, не осталось традиций кроме самодержавия, которое себя воспроизводит с регулярной периодичностью, независимо от идеологической обертки. Православие уничтожалось большевиками, а после краха Советского Союза бывшие коммунисты стали верующими. Чтобы рассмотреть вопрос адекватности политического устройства, сначала нужно разобраться, какой политика бывает.
  

Феноменология политики

  
   Под феноменологией принято понимать учение Э.Гуссерля, в котором место субъект-объектных отношений занимает интенциональная корреляция. Любой предмет существует только в интенциональном отношении к нему. Под интенциональностью понимается направленность сознания или тела на какой-либо предмет. Наш взгляд на дом нагружен социально-приобретенным знанием. Э.Гуссерль предложил очистить наше знание от навязанного нам внешне - в чем можно усомниться, чтобы пробиться к тому, в чем мы усомниться не можем, к "самим вещам".
  
   Основатель феноменологии выделяет следующую структуру интенциональности сознания: ego-cogito-cogitatum [2; 122]. Cogito - это работа сознания, когитация, а cogitatum - это, то на что направленно сознание, его имманентный объект. Онтологическая проблематика Э.Гуссерлем оставляется за скобками, он даже вводит понятие "феноменологическая редукция", т.е. сведение мира к феноменам сознания.
  
   Феноменологией политики можно назвать изучение политики такой, какой она себя являет человеку. Соответственно, политика может себя явить как правление одного, некоторых или всех. Именно из такой мысли исходил Аристотель в своей "Политике". Однако он добавил критерий справедливости в свои построения. Если правление одного справедливо, то это монархия, если нет, то диктатура. Если правление нескольких отвечает введенному критерию, то это аристократия, если нет, то олигархия. Так же в отношении правления всех - республика и демократия соответственно.
  
   Однако понятие справедливости может меняться, а, кроме того, у разных социальных слоев оно разное. Поэтому введение элемента справедливости в феноменологию является произвольным, релятивизирующим исследование. Западное общество в качестве идеала справедливости берет свободного индивида. Поэтому феноменология существенно меняется. В зависимости от специфического концепта либеральной свободы политические режимы подразделяются на демократию, авторитаризм и тоталитаризм.
  
   "В самом общем виде за авторитаризмом закрепился облик системы жесткого политического правления, постоянно использующей принудительные и силовые методы для регулирования основных социальных процессов" [10; 249]. Далее: "При таком стиле властвования оппозиция исключается не только из сферы принятия решений, но и из политической жизни в целом" [10; 249]. Выборы во многом проходят формально. Теряется связь с населением. Тоталитаризм же характеризуется еще большим вмешательством государства во все сферы жизни общества.
  
   Поэтому полноценной политической системой, обеспечивающей связь с гражданами, является наличие двух и более политических партий, сопоставимых по ресурсам (электоральному потенциалу, финансам и пр.). А конкуренция политических организаций за голоса избирателей способствует наиболее полному представлению их интересов. Такое положение дел в публицистике и у некоторых политологов получило название демократии. Именно с такой демократией сравниваются многие страны, включая Россию.
  
   С этим типом политологии сложилась ситуация очень близкая философии. Р.Рорти критиковал философию как "трибунал чистого разума", которая исследуя возможности репрезентации, чистый разум, все дальше отдалялась от реальной жизни. "В результате чем больше философия становилась "научной" и "строгой", тем меньше она имела дело с остальной культурой и тем более абсурдными казались ее традиционные претензии" [9; 4]. Чем чаще и настойчивее незападные страны сравниваются с такой демократией для абстрактных индивидов, тем бессмысленнее такое сравнение становится.
  
   Возможен и критический вариант феноменологии. Методологической основой здесь может выступить differance [4]. Этот неографизм Деррида вводит, чтобы показать различие вне соотнесения с тождеством. Знак отсылает к другому знаку вне соотнесения с внеязыковыми объектами. Differance отличается от фр. difference (различие) только написанием. Это не случайно, различие Деррида помещает в письмо. Примером может послужить любой толковый словарь, когда одно слово отсылает только к другим словам.
  
   Это тоже феноменологический подход, который исключает Я из рассмотрения языка. Дело в том, что следуя феноменологической традиции Гуссерля, он исключает из рассмотрения онтологический статус феномена, в данном случае, языка.
  
   Таким же образом политическая власть может отсылать только к себе, замыкаться на себя. Политика превращается в симулякр, т.е. знак, который не отсылает к денотату. Соотношение политики и общественных интересов становится бессмысленным, но ее возможно описать феноменологически, например, как борьбу партий между собой за победу на выборах или как конфликт парламента и главы государства.
  

Хайдеггер и феноменология

  
   М.Хайдеггер был учеником Э.Гуссерля. Однако их взгляды на философию существенно разошлись. Хайдеггер основной акцент в своих исследованиях делал на язык. Уже в первом своем фундаментальном труде он написал: "Феноменология присутствия есть герменевтика в исконном значении слова, означающем занятие толкования" [11; 37].
  
   Другим отступлением от Гуссерля стал интерес к онтологической тематике. М.Хайдеггер пишет: "Феноменология есть способ подхода к тому и способ показывающегося определения того, что призвано стать темой онтологии. Онтология возможна только как феноменология" [11; 35].
  
   Главной темой его изысканий стал вопрос о бытии. "Бытие есть всякий раз бытие сущего" [11; 9]. Но какое сущее можно спросить о бытии? Это сущее Хайдеггер называет Dasein. Последнее можно перевести как вот-бытие: da-вот, sein-бытие. Дазайн - это точка отчета в построении онтологии. Поэтому это вот-бытие. В.В.Бибихин перевел Dasein как присутствие, что отсылает к пространственности, хотя Дазайн сам является условием всего кроме себя. Поэтому если определить Dasein как человека, то это опять же отошлет к уже существующим концептам, которые сами производны от вот-бытия.
  
   В плане вопроса о бытие сущего Дазайн имеет ряд преимуществ. "Первое преимущество онтическое: это сущее определяется в своем бытии экзистенцией" [11; 13]. Под экзистенцией понимается возможность быть самим собой [11; 12]. Другое преимущество онтологическое. Это сущее способно строить онтологии. Поэтому и третье преимущество, это онтически-онтологическое. Присутствие на основе быть самим собой способно проверять онтологию на адекватность. "Присутствие оказывается так первым, что до всякого другого сущего подлежит онтологическому опросу" [11; 13]. Проверка на адекватность и есть экзистенциальный анализ.
  
   М.Хайдеггер направляет свой феноменологический интерес к описанию структур бытия сущего, которые являют себя Дазайну. Под феноменом он понимает как "себя-в-себе-самом-показывание" [11; 31], а экзистенциальность - "как бытийное устройство сущего, которое экзистирует" [11; 13], т.е. осуществляет себя во вне. Экзистенциальность выступает "проверкой" на подлинность.
  
   Человечество всю свою историю уходило от экзистенции: создавались государственные и социальные институты на основе отчуждения от бытийственности. Экзистенция и логос были помещены западным обществом в индивида. Вот только разум получил приоритет. Он стал внешним арбитром над социумом и природой.
  
   Описание бытийной структуры сущего Дазайном исключает из рассмотрения его собственную обусловленность социумом. Конечно, Хайдеггер пишет о подлинных и неподлинных модусах вот-бытия. Однако возможность понимания социально-обусловлена. Помещение индивида в это место "вот" - это результат работы западного социума, результат его истории. Исток индивидуализма был в западной экзистенции с самого начала. Даже Хайдеггер исходит из того, что Дазайн является источником адекватных онтологий, немецкий философ исключает из рассмотрения производность Дазайна от природы и общества.
  

Русская экзистенция

  
   Русская мысль в начале XIX века, столкнувшись с немецкой классической философией, получила фон, благодаря которому смогла показать свои специфические черты. А именно, стремление к единству, целостности. Даже Чаадаев, которого относят к западникам, писал о единстве церкви. А все достижения западного мира он связывал с католической церковью. Поэтому главной целью для России он видел присоединение к католицизму.
  
   Однако уже первые славянофилы - Хомяков и Киреевский - видели в протестантизме и католицизме угрозу единству, связанную с опорой на индивидуальный разум. "В Латинстве (католичестве - С.Б.) не менее протестантства видим мы отвлеченный разум в самой основе вероучения, несмотря на то, что в борьбе с протестантством Латинство отвергает рационализм, опираясь на одно предание. Ибо только в противоречии протестантизму поставляет Латинство церковное предание выше человеческого разума; но в отношении к Церкви Вселенской, Рим в делах веры дает преимущество отвлеченному силлогизму перед святым преданием, хранящим общее сознание всего Христианского мира в живой и неразрывной цельности" [8; 226].
  
   А.С.Хомяков прибегает к понятию церкви, чтобы обозначить общность мудрости. Он пишет, что "мудрость, живущая в тебе, не есть тебе данная лично, но тебе, как члену церкви, и дана тебе отчасти, не уничтожая совершенно твою личную ложь; дана же церкви в полноте истины и без примеси лжи" [12].
  
   И.В.Киреевский писал об ограниченности рационализма: "философия, возбужденная протестантизмом, преимущественно должна была ограничиться областью разума логического, равно принадлежащего каждому человеку, каковы бы ни были его внутренняя высота и устроение" [8; 230]. "Подкопав все убеждения, лежащие выше рассудочной логики, она уничтожила и все побуждения, могущие поднять человека выше его личности" [8; 230]. В результате, "человек сделался послушным орудием окружающих обстоятельств" [8; 238].
  
   Можно, конечно, посчитать, что после прихода к власти большевиков русская философия сохранилась только в эмиграции [1; 14]. Однако известная дискуссия между Э.В.Ильенковым и Д.И.Дубровским показала стремление в сохранение цельности социальности.
  
   Д.И.Дубровский считает, что мышление обусловлено биологией. Он пишет: "дихотомия биологического и социального обязывает расценивать новую художественную идею, возникшую у поэта (и опредмечиваемую им письменно), как социальное явление, а мозговой нейродинамический эквивалент этой идеи и нервно-соматическое обеспечение процесса речеоформления - как биологические (природные) явления. Но такая дихотомия не выдерживает критики, ибо переживаемая человеком художественная идея и ее нейродинамический эквивалент неразделимы во времени. Они образуют единый информационный процесс, это фактически одно, а не два явления" [5; 11]. Наивно полагать индивида самодостаточным. Человек не произведет никакую "художественную идею" вне конкретного исторически и культурно-обусловленного сообщества.
  
   Э.Ильенков видел в идеальном близкое с понятием "идеал": "Человек обретает "идеальный" план жизнедеятельности только и исключительно в ходе приобщения к исторически развившимся формам общественной жизнедеятельности, только вместе с социальным планом существования, только вместе с культурой" [7; 266]. А "человек при этом понимается не как отдельный индивид с его мозгом, а как реальная совокупность реальных людей, совместно осуществляющих свою специфически-человеческую жизнедеятельность, как "совокупность всех общественных отношений", завязывающихся между людьми вокруг одного общего дела, вокруг процесса общественного производства их жизни" [7; 269]. Например, "слово, изъятое из организма человеческого общежития, и есть не более как акустический или оптический факт. "Само по себе" оно так же мало "идеально", как и мозг человека" [7; 270].
  
   Индивидуалистский подход свойственен западной цивилизации. Можно, конечно, считать, что он стал следствием протестантизма, а стремление к социальной целостности в России - следствие господства Православия. Однако может быть наоборот. Протестантизм стал следствием работы западного социума, в котором изначально присутствовал экзистенциал индивидуализма. Поэтому и Православие не причина, а следствие русской экзистенциальности, т.е. ощущения того, что подлинно, а что нет.
  

Постфеноменология

  
   Постфеноменология стала реакцией на постмодернизм. Феноменологи переняли не только техники децентрации и деконструкции, но и выступили с критикой постструктурализма. Дона Айди, например, не устроило то, что постмодернисты прировняли научное познание к литературному творчеству, социальным конструктам [13; 5]. А он сам предложил научное познание интерпретировать на основе телесности, исходя из связи технологии и культуры [13; 6].
  
   Д.Айди выделяет два типа восприятий: микроперцепции и макроперцепции [13; 74]. Если первые связаны исключительно с телесностью человека, то вторые - с культурно-герменевтическим измерением [13; 74]. По обозначенным параметрам восприятие многомерно. На примере объемных геометрических фигур Айди показывает, что их форму можно интерпретировать по-разному. А культурное измерение само по себе уже указывает на разнообразность интерпретаций одних и тех же явлений.
  
   Джеймс Менш исключает из рассмотрения историко-культурный аспект, возникновение разума у человека он связывает с биологической эволюцией. Менш берет тело в качестве присутствия, которое позволяет окружающей действительности явить себя [14; 11]. Цвет, например, может существовать только в глазу. Чувственные данные и их получатель определяют друг друга. Поэтому можно говорить не об основании, не о самостоятельном бытии феноменов, а о модусе их данности [15], о структурах, образуемых инстинктами [14; 35-52]. В постмодернизме же его не устроило то, что его представители, критикуя фундаментализм (выведение знания из какого-либо основания), сами же его отстаивают. Они берут в качестве основания отсутствие. Это хорошо заметно на примере философии Деррида, когда он из исследования языка исключает сознание как зеркало или эталон, с которым язык должен соотноситься. "Постмодернистская попытка использования отсутствия как основания выглядит как кульминация модерна" [14; 9].
  
   Если же вернуться к русской экзистенции, то феноменология возможна лишь как постфеноменология, как децентрация, возможна как взгляд из социальности, а не из Я. Если проследить генезис Я, то станет ясно, что разумная деятельность появляется у человека только в сообществе: природная интенциональность - биологическая направленность организма на объект - сменяется направленностью на другое, что этот объект представляет; появляется социальная интенциональность. Расщепление природной интенциональности происходит через опосредующий элемент, который является культурно-обусловленным. Так рождается член сообщества. Следует отметить, что появление второй интенциональности обусловлено не только со-бытием с Другими, но и воображением, которое позволяет представить опосредующий элемент вместо конкретного сущего.
  

Русская политика

  
   А.Ф.Замалеев выделяет три направления русской политической мысли, сложившейся к 1917 году: монархизм (консерватизм), радикализм и либерализм [6; 61-70]. Если монархизм выступает за сохранение традиционного самодержавия, то радикализм выступал за революционные изменения государственного устройства. "Либерализм пытался найти "среднюю линию" между консерваторами и радикалами, сосредоточившись на разработке проблем гражданского общества, или общественного самоуправления" [6; 90].
  
   Если монархизм и радикализм выступали за главенствующую роль государства и общественных отношений, то либерализм ориентируется на индивидуализм, который показал свою чуждость для России в течение всей отечественной истории.
  
   Русский Дазайн не стал индивидом. Русское общество не проделало западной работы. В нем не было импульса на освобождение разума. А история западного общества связана с освобождением разума сначала от природы, а затем от общества. Освобождение от природы создало традиционное общество, освобождение от традиции - Новое время. Постмодерн наступает как освобождение от диктата социальных структур, появившихся в модерне на основе разума. Сам разум стал восприниматься как продукт этих структур, закабаляющий "желающие машины" в индивида [См.: 3].
  
   Русский Дазайн как пересечение вторых интенциональностей воспринимает себя таким, какой он есть, часть общности. Для этносов, населяющих Россию, это также главная черта. Разум, оторванный от общины, не имеет значения. Стремление расселиться по Евразии связано именно с этой экзистенцией, с ощущением себя частью чего-то большего и цельного, с озабоченностью пространством.
  
   Эта экзистенциальность определяет и политическое экзистирование. Подлинной воспринимается только цельная политическая власть. Поэтому она может быть воплощена только в одном человеке. Кроме того, политические партии как промежуточные и разделяющие элементы - как элиты - претендуют на разрушение целостности. Однако они могут стать проводниками целостности, если глава государства не соответствует экзистенции.
  
   Неподлинность экзистирования таится в государственных институтах - в зазоре (складке) между обществом и государством. Простой пример. Большая часть населения страны желала видеть Президентом России в 2008 году В.Путина, но главой был выбран Д.Медведев. Подлинность Дазайна была сохранена через получение легитимности от Путина, а все потому, что по Конституции РФ Владимир Владимирович не мог избираться на третий срок.
  
   Однако без зазора между обществом и властью не может быть власти. Также как социум создает возможность для осмысления природы, также и власть становится логосом общества - выпускает законодательство и принимает оперативные решения. Этот зазор (складка) создает условия для подлинности или неподлинности политического.
  
   Позиционирование власти и общества создает условие для двухпартийной системы. Ощущение цельности может быть отнесено к обществу или государству. Экзистенциальный анализ может выяснять, насколько власть соответствует обществу либо насколько общество соответствует власти. Государственнический подход ориентирован во вне, общество необходимо "подтягивать" к внешним условиям. Социально-ориентированная власть "подтягивает" государство к обществу.
  
   Бытие-как-часть-большего не исключает свободы человека. Однако это исключает свободу индивида, атома, независимого от общества. Политическая элита воспринимается как "выскочки" из общества, если Президент отвечает экзистенции целостности. Но если политик стремится изменить власть в соответствии с экзистенцией, то он может быть принят как лидер и соответственно его партия.
  
   Однако выступления против главы страны, соответствующего подлинной экзистенции, всегда будет восприниматься как разрушение целостности, т.е. вызов подлинности. С этих же позиций возникает негативное отношение к олигархии, которая непременно зарождается, если государство принимает либеральную идеологию, когда общество не прошло западного пути к индивидуализму.
  

Заключение

  
   Второсортная публицистика об "имперских амбициях" России, которые должны быть остановлены, демонизация "Кремля", "подавляющего свободу" настолько отстала от жизни, что удивляет чистота ее тиражирования. Модерн - как эпоха борьбы идеологий - завершился. Победил либерализм. Мы живем в эпоху постмодерна, а России пытаются навязать идеалы либерализма, который уже давно перешел в постлиберализм - мир как рынок - и потерпел поражение.
  
   Россия в XX веке прошла модернизацию, осуществляемую государством через призму коммунистической идеологии с большим количеством жертв, превратившись в одну из двух сильнейших стран планеты. Однако СССР проиграл холодную войну, показав большую адекватность либеральной модели для выживания государства. Началось распространение "свободного рынка" на весь мир - это начало постлиберализма, глобализации.
  
   Однако мировой экономический кризис, начавшийся в 2008 году, поставил под вопрос постлиберальную модель экономики. США как глобальный финансовый центр не справились со своей функцией, существовавшей de facto. Вопрос о благосостоянии граждан - рабочие места и пр. - лег на национальные правительства, а не транснациональные корпорации.
  
   А нам до сих пор твердят о свободе индивида, исключающей социально-культурные особенности. Либерализм размывает общественные отношения. Если в западном мире общество (!) производит индивидов, то принятие либеральной идеологии в других странах будет разрушать общественные отношения для создания обособленных индивидов. Либерализм в таком случае будет логосом государства, но не общества. А утверждение, что либеральная модель демократии является общечеловеческим идеалом, является абсолютно расистским утверждением, распространяющим свою социальную идентичность на других, которых предстоит ввести в "цивилизованный мир".
  
   Примечания:
  
   1. Вышеславцев Б.П. Вечное в русской философии. - Нью-Йорк, 1955
  
   2. Гуссерль Э. Картезианские размышления. - М., 2006,
  
   3. Делез Ж., Гваттари Ф.. Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения. - М., 2008
  
   4. Деррида Ж. Differance // Гурко Е. Тексты деконструкции. Деррида Ж. Differance. - Томск, 1999
  
   5. Дубровский Д. И. Проблема идеального. Субъективная реальность. - М., 2002
  
   6. Замалеев А.Ф. Идеи и направления отечественного любомудрия. Лекции. Статьи. Критика. - СПб., 2003
  
   7. Ильенков Э.В. Философия и культура. - М., 1991
  
   8. Киреевский В.И. Полное собрание сочинений в двух томах. Т.1. - М., 1911,
  
   9. Рорти Р. Философия и зеркало природы. - Новосибирск, 1997
  
   10. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии. - М., 2001
  
   11. Хайдеггер М. Бытие и время. - СПб., 2002 / пер. В.В.Бибихина,
  
   12. Хомяков А.С. Церковь одна. [Электронный ресурс] URL: http://www.philosophy.ru/library/hom/church.html
  
   13. Ihde D. Postphenomenology: Essays in the Postmodern Context. - University Press, 1993
  
   14. Mensch J. R. Postfoundational phenomenology: Husserlian Reflections on Presence and Embodiment. - University Park: Pennsylvania State UP, 2001
  
   15. Mensch J. R. Post-modern Phenomenology, in PhДnomenologie und Postmoderne, ed. Ivan Blecha, Olomouc: Acta Univerzitis Palackianae v Olomucensis, Philosophica, Vol. 6, 2005. - P. 221-235
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"