Сексуальные мелочи (Из цикла "Африканские страсти")
Вот, долго не мог придумать, как бы закончить свой цикл "Африканские страсти". Или он уже закончился сам собой? А ведь столько ещё осталось недорассказанного и с моей точки зрения интересного. - Множество случаев, мелких и не очень. Но, если все сюжеты вспомнить во всей их полноте и протяжённости, как в предыдущих историях, то, боюсь, что у Вас обо мне создаться впечатление, как о каком-то сексуальном маньяке. А может я действительно сексуальный маньяк? Ведь говорит мне жена, когда я пристаю к ней с некоторыми, не совсем скромными предложениями, что я сексуальный маньяк.
Но, впрочем, я не "изобрету велосипед", если скажу, что вопрос секса является самым главным вопросом нашей жизни, хотя бы потому, что без него не было бы и самой жизни.
Только вот в разных странах этот вопрос выглядит и решается по-разному.
Поэтому-то я и решил в конце своего цикла дать несколько совсем коротеньких историек, касающихся секса, свидетелем которых был я сам или знакомые мне люди, так сказать "сексуальные мелочи".
Однажды в Тибессе.
Вечерняя Тибесса. Темно, жарко, душно, тускло светят редкие фонари. Я иду из расположенного на окраине города госпиталя, совмещающего функции поликлиники и больницы. Мне только-что вкололи в одно место укольчик от высокой температуры, после которого почти сразу же стало легче. Прохожу под фонарём. Вдруг из тёмного подъезда ко мне выдвигается абсолютно голый мужик со стоящим членом. Я даже не успел испугаться, как он молча сунул мне под нос незажжённую сигарету. Сообразив, чего он хочет, - я щёлкнул зажигалкой. В блеске вспыхнувшего огонька я увидел молодое безбородое лицо. Мужик торопливо затянулся сигаретой, буркнул "саха" (спасибо по-арабски) и снова задвинулся назад, во тьму подъезда.
В гостинице рассказываю об этом эпизоде своему технику Буалему. Он смеётся: "Вам повезло, месье, что он Вас не трахнул".
Что делать после танцев
Рассказываю своему буровику-алжирцу о вечерних танцульках в Голосеевском парке Киева. "О, - поражается он, - а после танцев посибле (возможно по-французски)". Он делает характерный международный жест. Вдруг до меня, наконец-то доходит простая истина, что для алжирца обнять девушку в танце - это всё равно, что пригласить её совершить половой акт. "Конечно, - отвечаю я, - посибле". А сам при этом думаю, что, в принципе, оно и до танцев "посибле". А если копать немного глубже, то не для того ли приходят на танцы ребята и девушки. А вообще - зачем встречаются ребята и девушки? Нет, лучше всё-таки глубже не копать, а то получится совсем просто: "тут э посибле" (всё возможно по-французски).
Первая любовь
Как-то беседовали мы с Джафаром, буровым мастером у меня на участке, с которым у нас установились довольно дружеские отношения. Он- то неожиданно и спросил, когда у меня была первая любовь. Я отшутился, что впервые влюбился ещё в детском саду. В принципе это было в какой-то мере правдой. Помню худенькую рыжеватую девочку в пёстром сарафанчике, которая мне очень нравилась. Ребята это заметили и дразнились: "Жених и невеста. Тили, тили, тесто".
"А у меня, - тяжело вздохнул Джафар, - когда мне исполнилось шестнадцать лет. Ей было, наверное, столько же. И она училась в женском колледже, на улице "имени Первого мая" в Аль-Джазаире (так правильно называется столица Алжира), где неподалеку от городского парка проживала наша семья . Фатима (так её звали) со своими подружками по колледжу каждый день проходила мимо нашего дома.
Её и мои родители были очень современными и прогрессивными и поэтому не препятствовали нам встречаться при соблюдении, конечно, необходимых приличий. Каждый вечер я ждал её на уединённой скамейке на берегу паркового озера, там, где аллея начинает подниматься круто в гору. Она приходила с двумя самыми близкими подружками (иначе родители не пускали) и мы каждый вечер проводили с ней на этой скамейке не менее двух часов. Фатима была очень красивой девушкой и поначалу она мне казалась ангелом, олицетворением красоты и целомудрия. Но со временем оказалось, что это далеко не так.
Первое время я боялся дотронуться даже до её руки, но постепенно Фатима разрешила ощупывать себя с головы до ног, включая самые интимные места. По её просьбе, подруги заслоняли нас собой от случайных редких прохожих. Кончилось тем, что я ласкал всех троих. В ответ они с благодарностью тискали мой член, в результате чего я кончал в их маленькие ладошки. Вскоре это превратилось в какую-то странную игру. Я понял, что меня просто используют. Мне это надоело. Любовь моя угасла, и через месяц я перестал приходить на нашу скамейку. Издали я видел, что Фатима с подругами некоторое время ещё приходили и ждали меня".
"Вот такая у меня была первая любовь": грустно закончил свой рассказ Джафар. Я ошеломлённо молчал.
Засада в камышах.
Айн Тая - это чудесный маленький городок, расположенный в двух десятках километров на восток от столицы Алжира и примерно столько же на запад от Бумердеса, где находился центральный офис организации в которой я работал, Дивизиона геологического изучения и поисков (DREG). В Бумердесе проживало большинство советских специалистов контракта.
Здесь же, в Айн Тае, на берегу Средиземного моря, наш Дивизион арендовал красивую белую двухэтажную виллу, где обычно проживало от трёх до пяти семей советских специалистов.
После сахарских песков и знойных плоскогорий юга Алжира мы, мужчины-специалисты, возвращались в прибрежную Айн Таю, как в рай. Но в лучшем случае перед очередным полем удавалось побыть в этом раю не больше двух недель.
Жёны с детьми на долгие месяцы оставались одни. Вот это происшествие и случилось, когда все мужчины "загорали" в своей южной дали, а женщины были предоставлены самим себе.
Наше жильё находилось на окраине городка. Чтобы закупить продовольствие, женщинам надо было добираться в центр. И конечно пешком. А как ещё могут передвигаться за границей простые "советьики"! Это француженки или представительницы других западных загнивающих стран могут себе позволить такую роскошь, как автомобиль.
Дойти в город можно было или, спустившись к самому побережью ,по дороге, извивающейся у самого синего моря, или более коротким путём - через камыши. Так мы называли двух - трёхметровые растения , похожие на камыши, которые покрывали большую часть прибрежных холмов. В зарослях этих растений местное население протоптало множество узких, извилистых тропинок по которым довольно быстро оно добиралось до центральных частей Айн Таи. Наши женщины тоже предпочитали ходить по этим тропинкам.
Но как раз в описываемый период объявился в окрестностях сексуальный маньяк. Правда, это был не очень опасный маньяк. Он не насиловал и не убивал. Маньяк просто выскакивал из зарослей камышей на тропинку перед идущими женщинами, показывал им своё мужское достоинство и снова скрывался в кустах.
По этому случаю пришёл на нашу виллу офицер полиции, который курировал иностранцев. Он предупредил, что, пока хулигана не поймают, надо соблюдать осторожность и не ходить по разным малолюдным местам.
Моя подруга жизни и раньше по таким местам не ходила, предпочитая нормальную дорогу. А вот её соседки по вилле и не подумали что-либо менять. Кстати, надо заметить, что одна из них, Люда, была очень крупной особой, из тех, про которых говорят "бой баба". А другая, Оля, напротив, была тщедушной и мелкой пигалицей. Ходили они на базар вдвоём и выглядели точно, как комики Пат и Паташонок.
И то, что должно было произойти, случилось. Когда в очередной раз Люда с Олей шли по тропинке через камыши на них выскочил маньяк. Как всегда он распахнул плащ и с гордостью показал женщинам свои причандалы. Но вот наши женщины прореагировали совсем не так, как обычно. Они не стали, как местные женщины, молча ждать пока парень не заскочит обратно в камыши. Нет! Пигалица Оля запищала, как будто её резали, а бой баба Люда, напротив, заорала "Хулиган!" и замахнулась на маньяка сумочкой.
Мужик, естественно, опешил, испугался и с испугу изо всех своих мужицких сил ударил Люду по лицу. А потом уже, как обычно, прыгнул обратно в кусты. Тут уж Люда заорала по-настоящему, переполошив половину Айн Таи. Во всяком случае, прибежало несколько местных парней и по горячим следам бедного перепуганного маньяка тотчас изловили.
Не знаю, что там дальше с ним приключилось, но Люде от него досталось изрядно. Попал ей маньяк прямо в глаз. Только чудом глаз удалось сохранить. И то для этого пришлось её срочно отправлять в Москву. Вскоре и её муж, технолог по строительным материалам, укатил за женой в Союз. Даже связи в Министерстве стройматериалов ему не помогли. Уж больно не любят у нас различные не санкционированные приключения за рубежом.