В следующем своем рассуждении я возвращаюсь к одному давнему спору, в котором я признаю свою явную неправоту. Спор этот был о суициде, сиречь самоубийстве. Во время этого спора я имел несчастие заявить, что самоубийца априори не прав. Отчасти это было обоснованно для меня тем, что самоубийство считается грехом в Христианстве, а отчасти это связанно у меня с нелюбовью к бусидо, в котором, как известно, говорилось о ритуальном самоубийстве. В тот день у моего оппонента (смею заверить самого лучшего и прекрасного оппонента на свете) не нашлось других доводов кроме как объяснить сеппуку национальными традициями, которые священны. Я же считал, что в любом случае самоубийца не прав.
Считаю нужным сделать небольшое отступление. С моей точки зрения многие национальные традиции и обычаи не только не священны, но и в корне ложны и не верны. Вспомним национальный обычай ацтеков - ритуальное убийство и каннибализм. Если бы не вмешательство испанцев, поганые язычники продолжали бы свои мерзкие ритуалы. Таких примеров не мало, стоит например, вспомнить привычку некоторых диких народов в суде над ведьмами - ордалии, сиречь испытания стихиями. К сожалению, эта привычка осталась и у многих Европейских народов, как наследие язычества. Нахожу необходимым сделать уже привычную оговорку - инквизиция ведьм не жгла и ими почти не занималась (булла Папы Иоанна от 1320 года исключение, ограничивающие сыск по ведьмам для инквизиции лишь Каркассоном). Традиции ордалий в судах по ведовству встречались лишь у народных судов и иногда светских - муниципальных. (При желании найти информацию о преследовании ведьм я бы посоветовал книги профессора Киттреджа).
Приведенные выше примеры, считаю достаточными, что бы утверждать, что многие национальные традиции являются пагубными для собственного же народа. Кому недостаточно этих примеров, прошу обратиться к истории диких народов или же язычников.
Моя же ошибка заключалась в том, что я считал, чуть ли не все национальные традиции вредными посему я и примешал сеппуку к вредным национальным традициям (отчасти по причинам названным в самом начале этого туманного рассуждения). Естественно, не все национальные традиции вредны и опасны, некоторые даже прекрасны и необходимы в самобытных общностях, но это не означает также иной крайности - все они полезны и служат благу.
Итак, вернемся к нашей теме. Еще во время спора я колебался, считать ли самоубийцами Андре Пессоа (взорвавшего себя вместе с кораблем, дабы не попасть в плен к язычникам) и Александра Матросова. Однако мои сомнения позже были развеяны, но об этом речь пойдет ниже. Мне приводили доводы о том, что решиться на смерть тоже надо иметь храбрость (Сразу надо было сказать, что мой оппонент и не думал призывать к самоубийству, просто он пытался мне объяснить, что оно не всегда зло и грех), я же на это возражал, ссылаясь на эссе Мишеля де Монтеня, что жить, выдерживая всякую боль и испытания я нахожу большей храбростью. А также я вспоминал слова человека, который прыгал с моста - "Когда ты прыгаешь с моста, ты понимаешь, что у тебя больше нет проблем, ни зла, ничего вообще, лишь одно - ты уже прыгаешь с моста". В тот день так мы и не пришли ни к чему.
Затем, некоторое время спустя, мой оппонент дал понять мне, что некоторые самураи делали сеппуку для того, что бы спасти свои семьи. Дабы враги их из другого клана, защищали и сохраняли их семьи. Мне нечего было возразить и я признал, что они поступали честно и благородно. Однако я все еще был в колебаниях, по поводу своей позиции насчет суицида - грех это или нет? Я, неразумный, не задумался о том, что могут быть оттенки, а хотел видеть лишь черное или белое. Одна из лекций-проповедей Кураева, названная "Стыдно ли называться рабом Божьим?", помогла мне сформировать четкое мнение по данному вопросу.
В этой лекции, кроме прочего, уважаемый диакон говорил о необходимости различать оттенки греха. Это уже помогло мне, я подумал, что убить себя это грех, но отдать свою честь, а главное и семью на поругание врагам - грех больший. Ведь действительно, иной раз приходиться выбирать не между грехом и добродетелью, а между грехом и грехом же. Надо искать из двух зол меньшее. У Перумова был описан принцип меньшего зла - если кто-нибудь вспомнит о нем, то это поможет понять христианскую позицию. Ведь для христиан будет большим грехом остаться в стороне, когда на твою родину, твой дом и семью нападают - чем взять на себя грех ненависти и убийства и пойти на врагов. Так и в этой ситуации.
Сделаю опять маленькое отступление. Дело в том, что я пишу это, находясь в славном городе Ессентуки, а появиться все это в Интернете лишь по моему возвращению домой. Во время экскурсии в Архыз, экскурсовод рассказывал нам одну легенду, которая впрочем, очень похожа на быль и, наверное, ею и является. Рассказывали об одном сражении, в котором турецкий паша был разбит малыми гарнизонными силами русских. По приезде в Порту его семью и его самого ожидал кол - за такое поражение. Русский командующий это понимал и вместо того, что бы принять саблю разбитого паши, он отправил к нему своего адъютанта с пистолетом. Паша все понял и поступил мудро - только адъютант вышел, как прогремел выстрел. Семья погибшего в бою, даже если тот проиграл, находилась на попечении султана. Так вот паша спас и свою честь и жизни близких. История эта имеет прямое отношение к теме данного рассуждения.
После лекции, Кураеву задавали ряд вопросов, среди которых он получил вопрос об эвтаназии. Он ответил, что относится он плохо, но с одной оговоркой, надо понимать, что движет самим человеком. Если он отказывается от поддерживания жизни в себе искусственным путем из страха боли, из-за того, что хочет дабы все закончилось побыстрее, то это плохо. Это означает, что человек отказывается бороться несмотря ни на что. Что он отвергает дар Бога, дар жизни. А вот если он добровольно уступает место, понимая, что он человек, допустим, старый, что он уже отсюда никуда не выйдет, а в городе был пожар и в больницу привезли девушку, которая также нуждается этом аппарате, а он один на всю область. И этот человек решается пойти на смерть, ради надежды спасти ту девушку. И эта смерть, хоть и, по сути, добровольно принятая - является отнюдь не грехом, а наоборот.
Отвечая на этот вопрос, Кураев также говорил, что Гастелло и Матросов ведь, по сути, тоже самоубийцы, но "Блажен тот, кто положил жизнь свою за други своя". Так и в случае с сеппуку, если самурай делает его ради спасения семьи и в случае некоторых самоубийств так же.
Однако не стоит считать, что я оправдываю все самоубийства. Я просто сменил свою точку зрения с "самоубийца априори не прав" на "всегда есть оттенки и нету чисто черного и белого", что являлось, по сути, точкой зрения моего оппонента. Я по-прежнему согласен с Мишелем де Монтенем, что большим мужеством является жить, несмотря на любую боль и испытания, что выпали нам. Я не могу нормально относится к "дешевым" показушным самоубийствам, что как-то пытались войти в моду. Но не стоит из-за всяких уродов считать великих Сенеку и прочих такими же, как те.
Признаю себя проигравшем в этом споре и соглашаюсь с позицией моего оппонента. Надеюсь это рассуждение послужит хоть чему - то хорошему. С уважением.