Эту книгу - "Михаил Афанасьевич Булгаков: "Избранные сочинения в 2-х томах. Том 2: "Театральный роман". Повести. Рассказы" мне подарила женщина из Белоруссии, когда я в одиночку отдыхал в Крыму, в Коктебеле летом 2008 года, сказав мне, протягивая тёмно-голубой том с белыми и золотыми буквами:
- Если, это ваш любимый писатель, читайте! Дарю!
- Да, мой любимый писатель. Один из моих любимых писателей! Спасибо! - поблагодарил я.
Итак, редкий, к сожалению, не завершённый, "Театральный роман", или "Записки покойника" (у него двойное название), оказался в моей домашней библиотеке, компенсируя то, что осенью 2006 года, живя в Надыме, я подарил ярко-зелёную книгу с романом "Мастер и Маргарита". Я подарил - мне подарили - справедливо!
Книгу с "Театральным романом" я прочёл первый раз во Владимире у себя дома в апреле 2009 года. Я жил один. Мне было грустно, тоскливо и одиноко. И вот в один из острых приступов одиночества поздним вечером я и начал читать "Театральный роман (Записки покойника)" блестящего, грустного и весёлого русского писателя Михаила Афанасьевича Булгакова (1891-1940).
Я читал. Наступила ночь. Роман начинался "Предисловием" "редактора" о том, что его друг - Сергей Леонтьевич Максудов, от чьего имени ведётся повествование, покончил жизнь самоубийством, бросившись вниз с Цепного моста в городе Киеве, откуда Максудов был родом, и где прошла его юность, заболев меланхолией и неврастенией. Автор "Предисловия" добавляет также, что ни такого театра в Москве, ни того, что с ним связано, в реальности не существует - всё это "плод фантазии Сергея Леонтьевича, и увы - фантазии больной".
Наступила глубокая ночь. Я читал. "Гроза омыла Москву 29 апреля..." Так начиналось повествование Сергея Леонтьевича. За моими окнами тоже тускло синело раннее апрельское утро. И совсем рядом, в 176 км от Владимира, просыпалась апрельская Москва.
Я был один. И Максудов был один и одинок. Один в московской отдельной комнате. И я один в однокомнатной владимирской квартире.
Сергей работал в московской газете "Вестник пароходства", писал очерки. Я в апреле 2009 года работал во владимирской гимназии учителем истории и обществознания. Как и ему, мне каждое утро нужно было отправляться на службу, ехать на автобусе через весь город. Максудов не любил ежедневную волю системы, зависимость от неё; как и я. Но нужно было работать, нужны были деньги, чтобы есть, чтобы жить. Хотя, какие могут быть деньги в газете, или в гимназии. Их, как раз хватало на покупку еды.
Обуреваем тоской и одиночеством в своей комнатёнке, Сергей Максудов начал сочинять роман. Роман о своей юности, о гражданской войне. Каждый день, по ночам, после постылой казённой службы! Он занимался любимым делом, литературным творчеством и одиночество отступило.
Написав свой роман "Чёрный снег", Максудов хотел его опубликовать; и тут же столкнулся с системой, с цензурой, вялотекущей казёнщиной, подлостью и завистью "коллег по цеху"!
И хоть роман опубликовали в журнале, его, считай не было. Однако читатели нашлись - представители "мифического" московского "Независимого Театра" - НТ! Они посоветовали Максудову переделать роман "Чёрный снег" в одноимённую пьесу!
"Хотя мы таких пьес не ставим, но вашу возьмём да и поставим!" - Сказали официальные театральные люди!
Ещё до этого совета Сергей и сам начал создавать пьесу. На письменном столе появлялась мифическая сказочная живая цветная коробочка и в ней топилась изразцовая печь, играло пианино, розовым огнём горел абажур; и живые герои и героини говорили, пели, плакали и смеялись; а за их окнами шёл крупный ёлочный Новогодний снег.
Пьеса была завершена. В ней было 13 сцен.
Я читал. Больше всего мне нравился творческий процесс Сергея Максудова, его сказочная живая коробочка, его игра, характерная и для поэзии - создания стихов; и для живописи - создания картин: слово, штрих, мазок.
Да, пьеса была завершена и её захотел поставить "Независимый Театр" в лице одного из его двух основателей и руководителей Ивана Васильевича, вторым был Аристарх Платонович. (Прототипами являлись МХТ; Константин Сергеевич Станиславский и Владимир Иванович Немирович-Данченко; но Булгаков создавал автономную художественную литературную реальность).
Началась казёнщина, бюрократия, нервотрёпка для Сергея Леонтьевича Максудова, "ситуации", "я - начальник - ты-дурак!"
Чтение пьесы специально для Ивана Васильевича в главе 12 "Сивцев Вражек", вся эта "волокита" и "бюрократиада" изображены очень весело! Советы Ивана Васильевича начинающему драматургу: "У вас прекрасная пьеса! Только теперь её надо, для начала, сочинить! Пусть ваш Бехтеев (у Максудова - Бахтин) не стреляется из пистолета, а заколется кинжалом, нам на сцене выстрелы не нужны! Чик - кинжалом! И готово!"
"Театральный роман" не завершён Булгаковым. Он обрывается на 143 странице рассуждением Максудова о "системе" Ивана Васильевича (К.С. Станиславского); о том, что для пьесы "Чёрный снег" "система" не подходит.
По воспоминаниям Елены Сергеевны Булгаков собирался завершить роман состоявшейся всё-таки премьерой пьесы "Чёрный снег". Но репетиции, подготовка к ней надорвали здоровье Сергея Леонтьевича Максудова.
Нервы его окончательно расстроились, он уехал в родной свой город Киев, не прижившись в Москве и закончил свою жизнь самоубийством.
Система победила поэта!
Когда мне грустно, тоскливо и одиноко, я перечитываю "Театральный роман" Михаила Афанасьевича Булгакова и Вам советую; хотя, конечно, это дело вкуса!