Песни Песней Соломона, Глава 5

"Пришёл я в сад мой, чтобы про запас
С собою взять цветов и благовоний.
Ведь к милой я собрался в поздний час,
А кто меня с цветами остановит?

Набрал я мирры, мёда я вкусил,
Чтоб силы для возлюбленной набраться.
Со мной друзья. Их тоже угостил
Вином в благоухании акаций.

Спиртное запивали молоком
От коз моих, пасущихся средь лилий.
Рекомендую тем,  кто незнаком,
Рецепт подобный люди позабыли.

Вино пить с  молоком, совсем не блажь,
Возлюбленным особенно полезно
Для смелости, когда поймав кураж,
К любимой Донжуан в окно полезет".

"Я сплю, но  сердцу ведом ли покой?
Под стук желанный мне уснуть едва ли -
То милый мой стучится в дверь ногой,
Меня сестрой-невестой называя".

"О голубица чистая моя,
Мне отвори скорее, потому что
Покрыт весь утренней росою я,
Промок насквозь, озноб меня замучил.

Ночная влага - это не пустяк...
Не призовёшь здесь стражу на подмогу -
Царь  думал про себя, обняв косяк -
Так пневмонию подхватить недолго.

Вчера клялась про верности обет,
А нынче позабыла? Ну, плутовка.
Вдруг я простыну, а ей дела нет...
А может, мне взломать дверь монтировкой?"

Любимая в смятении. Её
Послушаем, что в ней за мысли бродят -
Конечно, же про нижнее бельё,
Духи, шампунь и нечто в этом роде.

"Я скинула хитон, когда легла,
Как на себя теперь его одену? 
Он весь помятый, гладь его не гладь,
И свежестью не пахнет обалденной.

Я с миррой ноги вымыла вчера,
И что теперь - Прикажите марать их?
Что делать, если с самого утра
Для эпиляции здесь будет парикмахер?

Иль косметолог, уточнить мне где,
Чтоб щипчиками кожу не поранить?
Ведь если ноги мыть не через день
То для здоровья это плохо крайне.

Но что я вижу, милого рука,
Сквозь скважину в стене наполовину
Запор достала, и наверняка
Задвижки одному ему не сдвинуть.

Пришла к дверям я  в мирре, оттого
Что ноги вымыть всё-таки  решила.
Стекали  капали вниз с моих перстов,
Замки рукою мыльной я открыла.

А милый повернулся и ушёл,
Души во мне не стало, как сказал он.
Неправильно сказал, нехорошо...
Подумаешь, немного опоздала.

Бежала я тогда ему вослед,
Искала всюду, он не отзывался.
На стражу нарвалась, какой-то шкет
Меня, как одержимый, домогался.

Но я на уговоры не велась,
Кричала в голос, чтоб услышал милый,
И стражники, раз я им не далась,
Меня избили. Слава Богу, в мыле

Была я вся и вырвалась он них,
Буквально ускользнув из их объятий,
Бежала прочь, не чуя ног своих
От стражи городской уже без платья.

Ведь покрывало сдёрнула с меня
Ночная группа стены стерегущих...
О, дщери Иерусалима,  я
Вас заклинаю дружбой предыдущей:

Когда увидите вы лучшего на вид,
Скажите вы красавцу и брюнету
Что я изнемогаю от любви,
Пусть знает мой возлюбленный об этом".

"Но женщина прекраснее других,
Чем твой возлюбленный иных достойней?
Он что Советской Армии комбриг,
Или другая должность при погоне?

Кто он, кому ты душу отдала?
(За телом тоже дело ведь не станет).
Да ты хитон накинь или халат,
Поведай нам, каков он твой избранник".

"Возлюбленный мой бел, румян и мил,
Такого не сыскать на десять тысяч.
Ален Делон - тот просто крокодил
В сравнении с моим.  До неприличья

Красив мой обожатель Соломон,
Сложивший обо мне все Песни Песен.
И не бежала б я за ним вдогон,
Будь у него чуть-чуть поменьше спеси...

А голова, настолько он умён,
Что с самородком золота сравнима.
Кудряв мой милый и бровьми червлён
И, как никто, хорош в делах интима".

А что? Меня не надо осуждать,
Что о любви сужу я столь вальяжно.
Вам подтвердит любая госпожа -
Интим в семейной жизни крайне важен.

Опишем далее со слов портрет,
Представленный другим на опознанье
Прекраснейшей из женщин в цвете лет,
Но брошенной царём за опозданье.

"Как ворон чёрен, а его глаза -
Два голубя в довольствии полнейшем,
Откинувшие головы назад,
Воркующие, зёрен переевши...

Про щёки милого скажу - цветник, 
Струящий тонкий аромат растений...
Нависший нос - что тающий ледник
Прохладный при любом прикосновенье...

Текущей миррой с губ - его слюна,
А сами губы лилии цветущей
Прекраснее.  Зубов его стена
Прочней бойниц Кремлёвских и погуще...

А руки - золотые кругляки,
Топазами усажены ладони,
То не мозоли вам, не синяки,
Не шарики, вкраплённые на зоне...

Живот любимого не жирный ком - 
То изваянье из слоновой кости
В сапфирах. Ниже - бивень целиком,
Которого резец не тронул вовсе...

Не голени - из мрамора столбы,
Подножья золотые, где подошвы.
То,  как они удобны для ходьбы,
Понять легко, услышав крик истошный,

Когда вдруг рухнет столб, как футболист,
В подкате получивший по ахиллу.
Настолько мой  возлюбленный речист,
Что сразу видно - Муза посетила

И с ним живёт...  Любимого уста,  
Сама любезность, так и сыплют перла.
Меня назвал сестрой он неспроста,
Поэт прожить не может без гипербол.