Аннотация: В эксперименте свита появляется серьёзный изъян
Глава 6
Деадамия не сдаётся. Она, молча, поедает глазами свита, пытаясь разглядеть, что он пишет. Но тот держит дневник ровно под таким углом, чтобы она не могла ничего увидеть. Дея перекатывается в другой угол и снова предпринимает попытки подглядеть. Пантелей слегка разворачивает дневник. Идёт игра на выдержку. Вспоминая годы тренировок, дух уверена, что у неё выдержки больше. Она весело катается с места на место, хоть ненадолго отвлекаясь от мучающей её жажды. Пантелей упорно пишет, изредка поднимая взгляд на духа и наблюдая за её перемещениями.
− Прекрати мельтешить! − немного раздражённо просит свит, устав вертеть блокнот.
− Отпусти меня, − нагло заявляет Деадамия, − и никто мельтешить не будет.
− Или просто урежу тебе пространство, и мельтешить будет негде, − предлагает Пантелей.
Аргумент убедителен. Дея останавливается в правом для свита углу и усаживается на полу.
− Что ты там всё время пишешь? − после паузы спрашивает она. − Я что вызываю у тебя порывы вдохновения?
− Нет. Я знаю, что такое вдохновение, только теоретически. Я пишу наблюдения за ходом эксперимента.
− И долго всё это будет продолжаться?
− Пока не увидим результата. Как твоё самочувствие?
Дух не отвечает.
− Ну, либо пока не начнёшь говорить по делу... − продолжает свит.
− А кто была та свитта с утра?
− Свитта, которая не смогла защитить художницу, убитую тобой. Она там была стражем. А с чего ты взяла, что это было именно утром?
− Обычно по утрам подходят посетители. Вы же ночами не любите перемещаться.
− Отмечу сегодняшнюю дату. Ты ответила на заданный мной вопрос, − усмехается Пантелей. − Есть прогресс.
− Странный ты свит. Всем ученым интересны такие глупости?
− Учёным интересно всё, связанно с объектом исследования.
− А как зовут тех свитов, которые тебе помогали?
− Не помогали, а помогают, − поправляет Пантелей, отрываясь от блокнота. − Док и Аделина.
− Док? − удивляется Дея, − странное имя даже для свита.
− Не полное. Полное не знаю. Всё время так пишем ему - Док - и нормально.
− Они твои друзья?
− Можно и так сказать. Хотя, что вы духи знаете про дружбу?
− Многое. Напарники всегда друзья.
− То есть ты бросила своего друга, не задумываясь?
− Когда?
− Когда вы напали на меня с Ангортом. Ты оставила его одного, хотя дух тоски не мог меня контролировать...
− Я не бросала его! Просто думала, что он справится...
− А какой вообще был смысл возвращаться ко мне? Вроде итак было ясно, что у вас нет шансов.
− Не знаю...ты же нас видел, − протягивает Дея.
− А говоришь, я странный. Сама сделала глупость, притом дважды.
Деадамия в который раз слушает критику, но на этот раз не возмущается; осознаёт, как была не права.
− Наконец, ты ответила на те вопросы, ради которых я тебя призвал.
− И что теперь? − напрягается Дея.
Свит долго и внимательно её рассматривает. В какой-то момент в его глазах появляется светлый огонёк, но быстро потухает.
− Продолжим эксперимент. Отпустить я тебе не могу, после всего, что ты натворила. А изгонять бессмысленно.
Ответ нисколько не удивляет духа, а в какой-то мере сбывается её надежда. Из двух исходов, она, по-прежнему, предпочитает пленение уходу навсегда. Свит делает несколько отметок в блокноте и выходит.
Через несколько дней к ней заходит командир группы, охраняющей посёлок.
− Вот это да! А время-то меняет даже духов. − Замечает он, увидев её.
− В смысле? − не понимает Деадамия.
− Ты меняешь цвет, − пытается объяснить командир, − бледнеешь что ли... а что учёный говорит на этот счёт?
− Ничего, − честно отвечает дух; с ней и в самом деле после того диалога никто не разговаривал.
− Цветной дух - это интересно, − говорит командир. − Сколько духов повидал, а такого никогда...
Зеркал в подвале, естественно, нет. Да и нематериальные духи мало заботятся о своей внешности, придумав её однажды. Но столь долгое время материальным не был ни один дух. И никто не знает, к чему это может привести. А Пантелей решил узнать.
Командир бросает на духа последний задумчивый взгляд и выходит. Он направляется к учёному.
− Ну как успехи в исследовательских делах?
− Нашёл ответы. - Отзывается Пантелей. - Теперь просто наблюдаю.
− Раз наблюдаешь, значит, заметил, что твой дух сменил окраску.
− Заметил. Уже третий раз за всё время. Сначала она желтела, потом серела, теперь вот бледнеет или даже белеет, пока неясно.
− И что это значит?
− Без понятия. Эксперимент новый. Да и духи вряд ли пробовали пробыть долгое время без людей, материальными, да ещё и в щите.
− Ну да, ну да, − согласился командир, − ну если будет какое-то объяснение, то сообщи. Мне прям самому интересно стало.
− Хорошо, сообщу. Но думаю, я разберусь с этим не скоро. Дея не горит желанием мне помогать и описывать своё состояние.
− Ну, я не спешу. Мы ещё долго будем охранять эту зону.
− Не думаю, что будут новые серьёзные атаки. Хотя от духов можно всего ожидать.
− Для того-то мы здесь.
Командир уходит. Пантелей пролистывает свои записи. С балкона через комнату слышится смех друзей. Они почти всё время вместе, что искренне радует учёного - никто не мешает ему работать. Друзья тем и ценятся, что одновременно помогают и не мешают. Свит читает дневники и ещё раз анализирует изменения, происходившие с духом. Понадобилось несколько месяцев, чтобы Деадамия утолила его любопытство. Но получив ответы на одни вопросы, тут же он начинает задавать другие. Эксперимент обещает быть долгим и увлекательным.
Пока где-то охотники ловят и изгоняют духов, спасая человеческие души, а иногда и жизни, в домике на окраине небольшого польского посёлка делаются научные открытия. Заметив, что Пантелей забывает про сад, Аделина решает помочь ему и берёт садоводство на себя. Учёный этого не знает. Он безвылазно сидит в доме, переходя со второго этажа в подвал и обратно. Кроме изучения духа, свит также испытывает свой щит. Изобретение остаётся идеальным, кроме одной детали. После первой попытки духа сбежать, когда радиус шара уменьшился, вернуть ему первоначальные размеры не удаётся. При создании этого щита мысль, что шар надо будет увеличивать обратно, в голову учёному не приходила. Пока новых идей усовершенствования щита не было, Пантелей видит явные изменения в исследуемом духе. Цветовая гамма оказалась скудной. Приобретя почти белый или светло-бежевый оттенок, Деадамия больше не меняется внешне. Но внутренние изменения происходят. Она всё реже хамит, почти не разговаривает ни с кем, равнодушно перекатывается вместе с шаром при попытках её переместить. Если бы она была человеком, Пантелей бы решил, что девушка заболела или даже умирает. Но Дея была послесмертной, и судить о ней как о человеке неверно.
Тоска без людей и почти физически ощутимая жажда эмоций изматывают пленного духа. Способности внутри шара не действуют, мироощущение пропадает. Она не знает, сколько времени провела в заточении: дни, месяцы или может даже года. Частые посетители все на одно лицо и сливаются в бесконечную вереницу. Пантелей в подвале почти всегда, но и он уже превратился для неё в такой же элемент обстановки, как серые стены. Она всё меньше осознаёт, что происходит, так как ничего нового нет. Большую часть дня она лежит на дне шара, бездумно смотря в потолок. Иногда ночами словно приходит в себя, садится, осматривается; если никого не видит, то подходит к лестнице и подолгу стоит перед запертой дверью. Тот факт, что дверь заперта, был столь очевиден, что она больше ни разу не пробует повернуть ручку. А когда заходит кто-то из свитов, обычно Пантелей, она спускается по лестнице и возвращается во всё тот же правый угол, садится спиной к стене и равнодушно смотрит перед собой, как зверь, давно запертый в клетке и уже не надеющийся когда-нибудь выйти на свободу.
Слухи о пленном духе страха покидают пределы общества свитов и облетают всех послесмертных, но многие духи уверены, что слухи не правдивы. Кто-то сомневается, что захватив духа, свиты не изгнали его; другие не верят в существование щита, способного держать духа материальным и взаперти долгое время. Вопреки предположению Пантелея, не все духи обходят посёлок стороной, но они действительно не нападают. Десятки шпионов и авантюристов хлынули к месту предполагаемого пленения духа. Но стражи работают профессионально. Ни один дух не смог опровергнуть или подтвердить слухи; кто смог пробраться - не вернулся, большинство даже не доходит до особняка учёного.
"Человек", − чувствует Деадамия, и, не задумываясь, рвётся к двери подвала. Свитов рядом нет, а дверь действительно оказывается закрыта. Дух чувствует присутствие человека. Она не может питаться эмоциями - щит не позволяет, потому появление людей усиливает ставшую привычной жажду и чувство безысходности.
Её никто не слышит. В гости к учёному заходит девочка из дома напротив, которая помогала призвать духа в своё время. Чтобы не нарушать условия эксперимента, Пантелей поднимается с ней наверх, на балкон. Девочка учится в Варшавской школе на полном пансионе, а на каникулы и праздники приезжает домой, и Новый Год был не исключением. Они некоторое время говорят обо всём по чуть-чуть, и вдруг она спрашивает:
− А что стало с тем духом?
− Ничего, она осталась здесь, − честно отвечает Пантелей.
− А можно её увидеть?
− Нет, − твёрдо говорит он.
− А почему?
− Я думаю, это плохая идея.
− Но ведь ты с ней видишься?
− Да.
− А почему мне нельзя?
− Ты ещё ребёнок.
− Но я её видела уже, а почему теперь нельзя?
Неизвестно чем закончился бы диалог, если бы при последних словах на балкон не вошёл Док.
− Там... это... − он обрывает себя на полуслове, заметив ребёнка. − О, привет, человечек! Как твои дела?
− Хорошо, спасибо, − вежливо отвечает девочка, − а у вас как дела? − ко всем свитам, кроме Пантелея, она продолжает обращаться на Вы.
− Да вроде тоже ничего. Закончишь принимать гостей, зайди на кухню, − обращается Док к другу.
Учёный кивает и начинает ненавязчиво провожать гостью. Девочка, моментально поняв, что мешает, и сама собирается. Поздравив соседа с наступающими праздниками, она уходит. Пантелей, закрыв дверь, заходит на кухню и сразу понимает, зачем его позвали. Дверь подвала сотрясается от сильных ударов изнутри. Слышатся проклятия в адрес свитов.
− Дух разбушевался, − полушутя замечает Док.
− Я думаю, она почувствовала человека, − предполагает Аделина.
− Сейчас проверим.
Лёгкий взмах руки, чтобы отодвинуть щит от выхода к стене. Слышится гулкий стук, восклицание, затем всё стихает. Тогда Пантелей открывает дверь и входит в подвал. Дух сидит на дне шара в углу, приходя в себя после внезапного перелёта.
− Откуда столько лишних сил? − с порога интересуется учёный.
Друзья заходят вместе с ним, они встают полукругом возле щита.
− Отпустите меня! − умоляет Дея, − или изгоните! Я не могу больше здесь находиться!
Если бы послесмертные могли плакать, то на её глазах выступили бы слёзы. Свиты равнодушно смотрят на духа несколько минут, затем выходят из подвала.
− Что скажешь? − обращается Док к учёному.
− Она явно чувствовала человека, вот и зашевелилась. Считаю, что духи не могут обходиться без эмоций людей.
− А что будет с ней?
− Увидим. Силы духа не безграничны. А она расходует их всё больше.
− Может изгнать и не мучить? − вмешивается Аделина.
− И сделать так, как она просит? − прерывает соратницу Пантелей. − Этого она не заслуживает.
− Он прав, − поддерживает его Док, − эта девчонка совершила убийство. Свобода для неё - слишком лёгкий путь.
− Посмотрим, что будет с духом, когда иссякнут запасы сил. - Решает Пан.
В тот же день Деадамия предпринимает вторую попытку сбежать. Шар становится меньше. Теперь стоя, она достаёт макушкой до противоположной дну точки. Всю ночь она пытается прорваться в дом через подвальную дверь. Утром раздражённый Док заходит к другу.
− Кажется, я знаю, откуда берутся полтергейсты. Это просто обезумевшие духи, − говорит он.
− Всё возможно, хотя название не имеет значения. Она так и не успокоилась?
− Нет. Видимо считает, что если долго мучиться, то дверь сломается.
− Дом мне не жалко...
− Ты ничего не будешь делать?
− Пока нет.
− Щит давно проверял?
− Давно.
− Проверь ещё раз. Мы не знаем, с чем имеем дело.
Пантелей согласно кивает и решает прислушаться к совету друга. Он спускается в подвал, на всякий случай, перемещает щит в угол.
− Выпусти меня, свит! − Деадамия пытается наброситься на него, но щит остаётся неподвижен.
− Дух, щит нематериален, его невозможно сломать таким способом. − Замечает учёный, наблюдая, как Деадамия пытается пробить щит руками и ногами.
Он изучающе осматривает своё изобретение и понимает, что друг прав. В щите появился изъян - уменьшилась плотность. Фактически, щит представляет собой область пространства (в данном случае шар), наполненную чистым светом, и потому прозрачный. Попадая в свет, духи становятся материальными, чтобы сразу же не быть изгнанными, и не могут использовать способности, так как свет их поглощает. Внешне для свита вид через щит чуть светлее, чем без него. Именно на то, чтобы создать некоторое количество чистого света, уходят силы. Но сейчас свит смотрит сквозь щит на противоположную стену и понимает, что разница стала меньше. Плотность чистого света уменьшилась. Для духа щит, по-прежнему, непреодолим, но сам факт беспокоит учёного. Дея не отступает. Она продолжает стучать по щиту, диким взглядом уставившись на Пантелея.
− Падает плотность, − тихо говорит он, − это точно не от стука в двери. Хотя... − он начинает догадываться, но нужно всё проверить.
Пан мысленно зовёт друзей, они недалеко и тут же перемещаются к нему.
− Поставьте щит над участком. Мне нужно проверить гипотезу.
Друзья переглядываются и берутся за руки, чтобы каждый тратил меньше энергии. Когда в подвале появляются ещё два свита, Деадамия затихает. Срабатывает рефлекс при виде свитов становиться как можно незаметнее. Дематериализоваться она не может, но стучаться перестаёт.
− Выходи из дома, − приказывает Пантелей Дее.
− Зачем? − удивляется она.
− Док! − учёный спешит.
Он должен понять, что происходит, раньше, чем дух сумеет вырваться из щита. Друг незамедлительно внимает просьбе и выкатывает шар сначала из подвала, потом из кухни к выходной двери. Свиты идут рядом. Пантелей ещё раз проверяет характеристики щита.
− Вытаскивай её во двор, − кивает учёный.
Друзья, на то и были друзьями, что лишних вопросов не задавали. Сначала дело, потом разговоры. Док прицельным толчком катит шар в дверь. Только нарушив границу дома, шар снова уменьшается.
− Назад.
Док останавливает шар и возвращает в дом. За те две секунды, пока щит частично снаружи, он сжимается до половины своего начального размера. Деадамия, ничего не понимая, сидит внутри, поджав ноги.
− Так, посмотрим, − Пантелей снова измеряет что-то в щите.
Закончив, он говорит:
− Пошлите наверх, есть разговор.
− А её тут оставим? − уточняет Аделина.
− Пока да. Внешний щит не даст ей сбежать.
Свиты поднимаются на второй этаж в комнату учёного.
− Вы ничего не заметили? − обращается он к друзьям.
− Щит изменился, − отвечает Аделина.
− Да, точно. Когда мы щит поставили, я тоже увидел, что шар какой-то не такой, − добавляет Док.
− У шара упала плотность. И так происходит каждый раз с изменением его радиуса. Я ошибся в расчётах и, кажется, сделал плотность и радиус прямо пропорциональными. − Друзья смотрят на говорящего вопросительными взглядами. − Короче, чем меньше щит становится, тем слабее. И я не знаю, в какой момент дух сможет вырваться. Потому просил вас создать ещё щит.
− Но он ненадолго, − предупреждает Аделина.
− Знаю. Нужен ваш совет, что делать дальше?
− Мы тебе вряд ли сможем помочь, но я знаю нескольких учёных. Правда, придётся к ним лететь. Они слишком заняты и точно не приедут сами.
− Где они? − уточняет Пантелей у соратницы.
− Аргентина. Можете слетать туда с Доком.
− А ты?
− Я присмотрю за духом. Буду обновлять щит время от времени.
− Я останусь с тобой, − вмешивается Док.
− Нет, присмотри за ним, − она кивает на учёного, который уже отошёл к столу и начал собирать свои записи.