Это был очередной ежегодный отчет о проделанной работе. Ну и, конечно, обсуждение планов на будущее. Наш шеф, дай Бог ему здоровья и благополучия, любит совмещать приятное с полезным. И правильно делает. А именно: покататься на лыжах, всласть поесть и выпить, и, попутно, между делом, послушать бредни сотрудников, к коим относится и ваш покорный слуга.
Наша группа действительно интернациональная. Тут и Австрия, конечно, и Франция, и Япония, и Венгрия, Мальта, Литва, Украина... Вроде никого не забыл.
Австрийцы. Они у себя дома. Но очень болезненно переживают успехи коллег из других стран.
Французы. Супружеская пара. Интриги, наушничество, непоколебимая вера в свою правоту и твердая увереность в том, что все люди деляться на французов и остальных.
Японец. Какой европеец может понять японскую душу? При этом еще и самурай с телосложением и повадками богомола. Его английский, мягко выражаясь не очень понятен, и звучит как мирное мяуканье, под которое хорошо засыпать. Я так и делал.
Литва. Милая обаятельная девушка, но слишком поглощена наукой. Эх, в ее-то годы совсем о другом думать нужно! Хотя, каждому - свое.
Венгр. Очень аккуратный, умный и чем-то напуганный парень.
Мальтиец. Добрый простодушный увалень. Болтун непревзойденный. Его больше интересует благополучие семьи сегодня, чем сомнительные лавры великого ученого завтра. Сами понимаете, что именно его я выбрал соседом по номеру и прозвал Мальтийским Соколом.
Украина. Ох... Словом одно экзотическое животное из малоизвестной недоразвитой страны, которое за год с небольшим доказало окружающим свою компетентность. Это я. А еще мне глубоко наплевать на то, чем я занимаюсь. Главное делать свою работу хорошо, даже очень, чтобы навсегда забыть ту прекрасную несчастную страну, которая де-юре пока что считается моей Родиной.
Итак, это была интродукция.
Göstling. Чистенькая уютная деревушка на речке Ybbs. Ничего практически не растет. В смысле - сельскохозяйственные культуры. Слишком холодно даже летом. Народ живет за счет туризма. Оно и понятно. Горнолыжные трассы зимой, пешеходные и зимой, и летом. А красотища вокруг! Экзотическая узкоколейка опять же, котрая кроме всего прочего еще и единственный, не считая автомобиля, транспорт.
Мы поселились в небольшом отеле и, сытно отобедав, приступили к... К чему же мы приступили? Честное слово - не знаю. Словом, каждый стремился рассказать о том какой он хороший, умный и талантливый. И, конечно он лучше, талантливее и умнее всех остальных, кроме шефа. Словом, наукой в чистом виде это никак не назовешь. Это скорее шоу по названием "Добей слабого" или "Плюнь в глаз ближнему", а точнее - "Кто кого съест".
А шеф потягивал пиво, и занятый перевариванием пиши, лишь изредка вставлял свое обычное "Na ja......"
Француженка, обнаруживая верх, как бы это сказать по-мягче, несдержанности, перебивала каждого докладчика острым как шпилька "In faсt,...", преданно поглядывая на шефа. При этом во взгляде ее явственно читался вопрос: "Я ведь правильно его, того-этого?".
Нечленораздельно блеял японец.
Еще кто-то чего-то говорил, спрашивал, но все ждали ужина, а перед ужином был и мой доклад.
Ну, отбился я, отстрелялся, и происходящее вообще перестало меня интересовать.
На второй день все светлое время суток было посвящено слалому. Увы, с недавних пор это уже не для меня. Хотя когда-то я катался достаточно неплохо. На третий день мне все это надоело и, прихватив с собой мальтийца, который снег и горы видел первый раз в жизни, я отправился бродить по окрестностям. Рекламный буклет настоятельно советовал осмотреть плато расположенное на высоте тысячи восьмисот метров. Туда мы и отправились.
Через час мой спутник совсем скис и решил дальше не идти.
Оставив Мальтийского Сокола, я уверенно зашагал по извилистой и достаточно благоустроенной тропе. Подъм становился все круче. Через минут тридцать-сорок моим глазам открылась замечательная картина. Огромное, сколько глаз хватало, плато, ровное как стол и такое белое, каким бывает только снег в горах в солнечную погоду. Тропинка обрывалась, не доходя нескольких метров до снежной целины, на смотровой площадке.
Вам знакомо это чувство? Догадались? Ни секунды не сомневаясь, я уверенно ступил на девственный искрящийся снежный ковер, и неизвестно зачем зашагал в глубь плато. Под снегом встречались и камни, и ямы, но не очнь большие, словом идти можно было с вполне приличной скоростью. Однако вскоре я изрядно устал и присел передохнуть на крупный обломок скалы.
За спиной послышались шаги.
- Выпить хочешь? - спросил Снежный Человек, - холодно сегодня, а солце сядет - совсем замерзнешь.
И знаете, меня не столько удивила встреча с созданием, само существование которого вызывает сомнения, и даже не то, что Снежный Человек заговорил со мной на вполне нормальном русском языке в австрийских Альпах, сколько тот факт, что он предложил мне выпить, а также где у него спрятана эта самая выпивка. Ведь кроме густой длинной шерсти на нем ничего не было. Но все оказалось просто: початая бутылка виски была зажата в его огромной волосатой лапе, простите, руке.
Мы сделали по изрядному глотку, помолчали, потом я угостил его сигаретами. Курили молча. Разговор как-то не завязывался.
- У тебя наверное куча вопросов, - равнодушно сказал Снежный Человек, раскуривая вторую сигарету.
- И да, и нет. - Ответил я.
- Тогда давай еще выпъем. Редко, заешь, встретишь вашего брата, который не лезет в душу.
- А что, бывало?
- Еще бы.
Вот так мы и сидели. Трепались как старые приятели или соседи, которым говорить уже собственно не о чем, разве что о погоде.
Допили бутылку. Снежный Человек взял у меня еще три сигареты, развернулся и пошел в сторону гор...
Я возвращался в Göstling, где меня уже ждал и вольновался мальтиец, обильный горячий ужин и превосходное холодное пиво в высоком запотевшем бокале.
Засыпая в теплой уютной постели под богатырский храп Мальтийского Сокола я думал о том, что наверное холодно сейчас Снежному Человеку, там, на плато. Да и курево закончилось.