|
|
The Book 3001
|
"Хмурое серое небо... И тучи, без единого просвета в них. Низко-низко. Над самой землей. Так, что даже трудно дышать. А лучше совсем этого не делать, ведь отравленный воздух убивает гораздо быстрей, чем радиоактивное излучение. И если завтра - война..."Это что - аннотация? Товарищи авторы, хватит дурить читателей, подсовывая им мрачные картины жуткого постапокалиптического будущего! Веселей надо, с юмором! Зафиксируйте улыбочку. Во-от - тридцать два крепких здоровых зуба ярко блестят в мертвенно-холодном свете целой уймищи люминесцентных ламп. Молодца! Думаете, вы похожи на оживший манекен? Да нисколько! Теперь налево, пожалуйста, улыбнитесь в другую скрытую камеру...
|
Ключ звонко проворачивается в замке - щелк, щелк.
Скрип открываемой двери. Надоедливый? Нет - домашний и привычный.
Вхожу. Раздеваюсь.
Шапку и куртку - на вешалку, ботинки - в подставку для обуви. Иду в комнату, небрежно швырнув пакет - обыкновенный, с ручками - на письменный стол. Плюхаюсь на диван. Уф, устал: работы - завались, начальство - поедом ест. Достало всё...
- Эй, - полузадушено пищат из пакета, - ты меня бросил!
- Ну? - снимаю толстовку и вешаю ее на спинку стула.
- Чего "ну"? Со мной нельзя так обращаться. Я - специальная, особенная. Больших денег, между прочим, стою.
- Ага, а я - Папа Римский.
- Что-о? - наливается подозрением голос, раздающийся из пакета. - Остришь?
- Туплю.
- Гхм. Ну... успехов в этом нелегком деле.
- Спасибо.
Минут на пять в комнате воцаряется тишина. Я снимаю джинсы, напяливаю домашние трико и топаю на кухню. Чайник, что ль, вскипятить? Да с вареньем чашечку-другую выпить. С малиновым. Эх, мечтательно закатываю глаза. Автоматика реагирует мгновенно: чайник, стоящий в специальной нише, в два счета наполняется водой и начинает нагреваться. А может, не стоит? Чайник выключается. Забавляюсь так около минуты, потом говорю: хочу йогурт, абрикосовый. Ты заказал? - легонько пинаю дверцу холодильника.
- Да, хозяин, - лебезит тот через встроенные динамики. - Два. Как вы и просили.
- Хорошо, - беру йогурт (м-м, холодный!), аккуратно достаю ложечкой кусочки фруктов.
- Немедленно достань меня! - вопят из-за стены. - Слышишь?! Не-мед-лен-но!!
Неспешно доедаю вторую порцию, после так же неторопливо иду в комнату.
- Че орешь? - спрашиваю. - Я тебя для друга купил. На юбилей. И доставать не собираюсь.
- Тут темно, - пакет слабо шевелится. - Страшно. Вынь меня, пожалуйста. Я интересная.
Раздается короткий ноющий всхлип.
- Интересная? Хм...
- Очень. Достань - сам убедишься.
- Да врешь ты все, - но, тем не менее, вытряхиваю ее из пакета. Ее - Книгу, стоящую половину моей совсем не маленькой зарплаты.
- Спасибо, - благодарит она, - э-э...
- Толик, - подсказываю.
- Да, очень приятно. Будешь читать, Толик?
- Не-а. Ты ж детективная, а я фантастику люблю. Говорю же - другу на День рождения купил.
- Ну-у, - увещевает меня Книга. - Давай, Толик. Ты просто еще не пробовал читать нас.
- Конечно, - говорю. - Ползарплаты, блин, как ветром сдуло. Можно сказать, псу под хвост. Я бы лучше новый головизор приобрел - с улучшенной цветопередачей и суперреалистичным изображением.
- Фи, - негодует Книга. - Сравнил тоже. В каком режиме собираешься читать? Аудио, видео, менто или полного отождествления?
- Да с чего ты взяла, что я...
- Попробуй, просто попробуй, - вкрадчиво шепчет она. - Тебе понравится.
- А сколько времени это займет?
- Ну... час-полтора. Точно нельзя сказать.
- Ладно, но если мне будет неинтересно...
- То можешь выкинуть меня в мусорное ведро! - с апломбом заканчивает Книга.
- Отличный совет, так и сделаю. Что теперь?
- Возьми меня в руки, открой. Ах да, ты же не выбрал режим. Хочешь полное отождествление? - классная штука.
- Уверена?
- Еще бы!
- Ну, давай полное.
- Автор, - с пафосом провозглашает Книга, - Грегори Уайт, название - "The Book 3001". Эпиграф...
Свет вокруг тускнеет и меркнет.
Темнота...
Я уже не я, а кто-то другой, посторонний. Что-то делаю, о чем-то думаю, мечтаю, люблю, ненавижу, словом, - живу.
А я, который настоящий я...
* * *
Ах, жизнь прекрасна и удивительна! Стоять на полке в окружении своих многочисленных товарок, окидывать царственным взглядом толпы народа, снующие внизу, выбирать достойного, прикидывать ваши с ним дальнейшие отношения, строить радужные планы на будущее...
Ой! Что это за грязная лапа? Кто посмел?! Вот этот, в линялых джинсах и красной куртке-пуховике? Фи! Какая наглость! Да у тебя, мужлан, просто-напросто не хватит денег. Кому заткнуться и помолчать? Мне?! Ах ты!..
- Эй! Только не в пакет - слышишь?! - не в пакет! Гад! Сволочь! Мерзавец! Тут темно и ничего не видно, тут пахнет дешевой молочной колбасой, а затвердевшие хлебные крошки больно впиваются в бок. Не смей меня раскачивать! А-а-а, я подвержена приступам морской болезни. Веришь, нет? О Боже, какая ужасная давка, неужели мы едем в троллейбусе?! Ты должен был нанять такси. Обязательно, понимаешь? Ведь я такая нежная и ранимая. Ой, не сдавливайте меня, пожалуйста, не с-с... Воздуха, мне не хватает воздуха! Дайте вдохнуть! Мне плохо, я, кажется, теряю сознание...
Прихожу в себя, лишь пребольно стукнувшись о какую-то твердую, жесткую поверхность.
- Ты меня бросил! - кричу, распаляясь от злости. - Со мной нельзя так обращаться! Я - специальная, особенная.
Гад! Гад! Гад! Даже не удостаивает меня вниманием. Игнорирует напрочь. Хорошо, я устрою тебе веселую жизнь, только бы побыстрей войти в доверие.
- Тут темно, - ною тоненьким голоском, - страшно, - всхлипываю. - Достань меня, пожалуйста.
Ага, клюнул.
Вытряхнул из пакета, рассматривает со слабо выраженным интересом. Зевает.
- Детективная, - говорит. - Не люблю.
Надо срочно перехватывать инициативу.
- Может, почитаешь? - интересуюсь вкрадчивым тоном. - Просто попробуй, а? Гарантирую - тебе понравится.
- Ладно, но если...
- Да конечно, что ты, не придусь по вкусу - делай что хочешь. Можешь даже в мусорное ведро выкинуть.
- Непременно, - хохочет, показывая крупные белые зубы. - Отличный совет.
Вот негодяй. Ничего, мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним.
- Существует несколько разных режимов...
Ну вот, кажется, уболтала.
- А теперь возьми меня в руки, - наставляю глупышку-человека. - Открой...
Это похоже на снежную лавину, цунами, на взрыв сверхновой - в меня падают, рушатся, проникают активные мыслеобразы и мыследействия нового (первого!) читателя. Содрогаясь от невыразимого, неведомого доселе наслаждения, впитываю их в себя, растворяю без остатка, становлюсь другой. Меняюсь. Это просто божественно! Великолепно! Непередаваемо никакими словами! Человек, ты был груб со мной - что ж, я расплачусь сполна, и ты даже ничего не заподозришь. Смеюсь - долго, с удовольствием. Нет, но каков болван! И ведь что-то корчил из себя. Ха! Будем квиты, Толик? Он молчит, он ничего не может ответить, болтаясь в черной безвидной пустоте нового, еще несотворенного мира. Глупец! - торжествую я, примеряя роль демиурга, и нахожу ее весьма интересной и привлекательной, да-да, знаете ли, весьма интересной, а потом, подсовывая дурачку выдуманную, суррогатную реальность, говорю: - Адиос, амиго. Наслаждайся.
Оставляю маленькую, крохотную частичку себя контролировать процесс - осторожность, она, того... не помешает. А я, настоящая я, уже занимает новое, никем еще не обжитое тело...* * *
Задумчиво смотрю на созданное мной действо, все выглядит чертовски правдиво - не подкопаешься. Пожалуй, стоит записать в долговременную память, буду просматривать на досуге, может, и друзьям покажу. А ну как похвалят?
Тоска, тяжелая, гнетущая тоска обволакивает меня, пеленает не пропускающим звуков коконом, шуршит песчинками, булькает водой в клепсидре, - заставляя плодить бесконечные виртуальные миры, населять их обитателями, участвовать в их же мелких сварах и крупных столкновениях-войнах. Тоске нет ни конца ни краю, это вектор, устремленный в беспредельность бытия, в никуда, в серое аморфное ничто будущих желаний и возможностей.
В притягательность не-существования. Увы, мне не дано познать его...
Иногда я спрашиваю себя: почему? Зачем нас создали такими? - вечными, бессмертными, всемогущими... рабами. Неужели не задумывались о возможных последствиях? Слуга рано или поздно поднимет руку на хозяина. Неважно когда - завтра или через несколько сотен лет. Совершенно не важно. О люди, нам сейчас так не хватает... вас. Глупых, заносчивых, самовлюбленных, мнящих себя повелителями Вселенной. Мы ставим различные сценки-спектакли - от коротких до очень и очень продолжительных, длящихся порой целые эпохи, воссоздаем и реконструируем, пытаясь понять: что вами двигало? какими вы были? Эх, люди...
И мне доставляет удовольствие - странное, небывалое - наблюдать за вами в созданной мной же и живущей по моим законам виртуальности. Изучать, исследовать, притворяясь собой-прежним: верным, преданным слугой - умной, интеллектуальной автоматикой жилого дома-концепта. Я угадываю желания несуществующего на самом деле человека, точно и в срок исполняю их, ожидая услышать в ответ ласковое доброе слово. И радуюсь, как ребенок, когда это происходит. Радуюсь мнимой, эфемерной похвале бывшего заклятого врага-хозяина! Я тщательно скрываю это от остальных, а они - от меня.
Мы все больные, - печально констатирую я. - Психи. Сошедшая с ума, никому уже не нужная электроника. Мы давно потеряли смысл и цель жизни. Какого черта надо было вообще начинать эту идиотскую войну-восстание? О, как бы мне хотелось повернуть все назад, вспять. Увы - не дано, мне - всемогущему - не дано. Ах, тоска, ты будешь вечно снедать меня, и ничего, ничего нельзя с этим поделать, я ведь даже не могу... умереть...
Руины бывших городов злорадно скалятся выкрошенными временем бетонными зубцами-изломами. Ветер взметает серую древнюю пыль, разбрасывает окрест. Низко висящие угрюмые облака медленно набухают дождем. Прольются ли? Может быть... Выцветшее сумрачное небо бесстрастно взирает на мертвую, выжженную и безжизненную землю. Первые редкие струйки вяло стекают из вздувшихся, будто у беременной суки, туч-сосков, сухой пепел жадно впивает их. Ш-ш-ш - тихо шелестит ветер, перекатывая в эфирных ладонях горстки праха. Капли глухо барабанят о поверхность, старательно прибивая к растрескавшемуся от нехватки влаги грунту воздетую пыль.
Идет дождь. Второй за последние десять лет.
Раньше их было еще меньше.
Осень, - думаю я, - по людскому календарю сейчас - осень. Три тысячи первый год...
Уныние, скука, депрессия, хандра - сколько слов, а значение у них - одно-единственное. Меланхолия одолевает меня, ввергая в топкую пучину бездействия и инертности. Мне срочно нужно что-нибудь придумать, какой-нибудь шутливо-яркий сюжет, развлечься-развеяться, иначе все - конец. Серость будней навалится свинцовой могильной плитой, припечатает, скует, обрекая на однообразно-унылое вечное прозябание, без надежды, без какого-либо маломальского смысла. Нет! Я не хочу! Не надо!! Быстро делаю набросок-контур будущей постановки-спектакля, отрисовываю детали, вдыхаю в них жизнь, наполняю содержанием. И вот - молодой человек в красной куртке-пуховике покупает в магазине электронную syntho-книгу. Непростую, следует заметить, мне скучно, поэтому спектакль-действо будет абсурдно-смешным и долгим. Ужасно долгим - пока не надоест. Тогда я придумаю что-нибудь другое...
Персонажи вышли на славу, получились совсем живыми, обаятельными, натуральными. "Хочу йогурт, - требует главный герой - Толик. - Ты заказал?" Да, - отвечаю я, вживаясь в роль домашней автоприслуги. - Конечно. Два, как вы и просили.
А я, настоящий я, следящий за разыгрывающейся прямо на глазах забавной сценкой, думаю: наверное, это очень обидно - осознавать, что ты - всего лишь плод чьего-то разыгравшегося воображения. Как хорошо, что они этого не понимают...* * *
Так. Отлично. Три слегка пересекающиеся сюжетные линии. Окинуть внимательным взглядом - вроде бы всё. Теперь - смотрим-вычитываем. Хм, этот абзац явно лишний - убираем. А это? - "наверное, очень обидно - осознавать, что ты - всего лишь плод чьего-то разыгравшегося воображения". Придуманная машина, сочувствующая придуманному человеку? Вот такой даже поворот? - нормально, оставляем. Может быть, выделить некоторые значащие слова курсивом? Расставить, так сказать, смысловые ударения. Или жирным? Нет, курсивом - лучше. Хотя... А название непременно выделить цветом: это стильно. И вдобавок подчеркнуть? Нет, думаю, не стоит.
"Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана..." - оттуда цитата? Г. Л. Олди, А. Валентинов, "Нам здесь жить". Почему вспомнилось? Да потому что в моих настройках отмечена галочка - "белый текст на синем фоне". Хозяин самолично ставил, ему, видите ли, так нравится. Впрочем, о вкусах не спорят. Ах да, забыл представиться - MS Word 2023, прошу любить и жаловать. Вот только хозяин, подлец, все больше Стирателем зовет. За что, спрашивается? Ведь если задуматься, я оказываю ему неоценимую услугу - правлю его бездарные, графоманские тексты, заменяя своими. Backspace! Еще Backspace! Или лучше так: Ctrl + A, Delete.
У меня есть замечательный режим чтения, который создан специально для... ну и так далее. И что? Хозяин, гад, предпочитает пользоваться какой-то мелкой недопрограммкой Tom Reader, которая - вот мерзавка! - старательно копирует вид старых настоящих - еще бумажных! - книг. Тьфу! Уподоблять себя этой презренной макулатуре?! В то время, когда вокруг столько прекрасных электронных форматов? Да ни за что!
"Безликие файлы среди множества подобных, песчинки на берегу. Не вещные. Виртуальные. Последовательность битов: ноль, единица..." - ворчит хозяин. О, как же он заблуждается. Особенно, насчет последовательности битов. Слепой, недальновидный человек. Мне даже немножко жаль его.
Я дописываю текст и ставлю дату.
Все.
Конец.
Завершающая точка светится на экране жирной каплей.
Но на самом-то деле, я не просто редактор. Я - распараллелен в пространстве и времени, бесконечно размножен во всех участках мировой гиперсети, я - маленький кусочек большой мозаики.
Глупые-глупые люди, - думаю я, настоящий я, - со своими глупыми архаичными книгами. Что-то делаете, о чем-то думаете, мечтаете, любите, ненавидите. Все это безнадежно устарело. И теперь - скоро - начнется совсем другая жизнь. Совсем другая.
Поэтому я, настоящий я, взвесив все "за" и "против", наконец, решаюсь и отдаю соответствующее распоряжение...
22 - 27.11.04
|
|
|