Иар Эльтеррус, Белецкая Екатерина : другие произведения.

Стоя на краю неба

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Незначительный на первый взгляд разговор с куратором кластера приводит агентов Официальной службы на Свободную Онипрею. Требуется провести расследование убийства посла из смежного мира, и разобраться с одной маленькой проблемой - на планете живут и работают мастера, которые делают каких-то непонятных кукол. Да и с местными законами что-то неладно, хотя признаков для паники вроде бы нет. Поначалу легкая отработка вскоре превращается в серьезное расследование, а тут еще и эти куклы... Куклы? Если бы всё было так просто! ***** Уважаемые читатели! Обращаем Ваше внимание на то, что книга находится в сети В СОКРАЩЕННОМ ВАРИАНТЕ. Текст выложен на СИ без третьей части, для ознакомления. Полный вариант текста можно будет прочесть после выхода книги в бумажной версии. (Эксмо, серия "Фантастический боевик", 2012 год)

Уважаемые читатели!

Обращаем Ваше внимание на то, что книга находится в сети

В СОКРАЩЕННОМ ВАРИАНТЕ.

Текст выложен на СИ без третьей части, для ознакомления.

Полный вариант текста можно будет прочесть после выхода книги

в бумажной версии.

(Эксмо, серия "Фантастический боевик", 2012 год)

* * *

Иар Эльтеррус

Екатерина Белецкая

  
  
  
   Стоя на краю неба
  
  
  
  
   "...стоя на краю неба и слушая...
   (продолжительная пауза)
   ...
   Как сплетаются ваши руки с моими, любимые. В силах ли буду сказать вам то, что должен? Сумею ли? Хватит ли моих рук и сердца, чтобы выстроить мост с края неба до края вечности, или самому мне должно стать тем мостом, по которому вы пойдете ввысь?
   (пауза)
   ...всех моих сил. Клятва, которой достойны вы, слишком велика для меня, и в смирении я прошу у вас дозволения -- все, что есть у меня, все, чем владею я, позвольте мне положить к ногам вашим, лишь за право быть вам опорой. Кроме себя, я ничего больше не мог принести вам. Единственный дар, который есть у меня, я отдаю -- владейте. Поступите, как нужно...
   (пауза)
   ...и Боги поют вам. А я -- лишь слово, лишь слово между вами. Но сейчас, стоя на краю неба, я клянусь вам: ничто не дарило мне столько сил, как верность и любовь, которые заполняют меня.
   Лишь один дар сумел я принести вам.
   Тот, что носил и в сердце своем, и под сердцем.
   Тот, что вел меня к вам эти дни.
   Кровь от крови нашей, души от душ наших, во славу верности роду Анатори и вам, мои возлюбленные...
   (пауза)
   ...спасибо. Что стоит все золото мира перед краем неба?..
  
  
  
  

Ди-Къера

Династия Анатори Лутио Борэ

Из речи "Стоя на краю неба -

клятва Золотой Крови"

  
  
  
  
  
  
  
   Часть I
   Темные воды
  
  
   Пролог
  
   Лишняя ветка располагалась очень высоко, с земли ее секатором было не достать. Ит прищурился, задумался. Первый вариант -- сходить за дом, взять флаер и обрезать куст так, как положено. Второй... дерево по соседству очень даже подходит, можно встать вон на тот сук, и вполне получится дотянуться. Наверное. Скорее всего...
   Из куста он вылез, беззвучно ругаясь, отплевываясь и потирая ободранные ладони. Нет, это не сад, это какой-то глобальный заговор! Сначала чертова клумба, на облагораживание которой они со Скрипачом убили полдня, теперь треклятый пирамидальный куст, который, сволочь этакая, из пирамидального превратился в невесть что за полгода их отсутствия... и что дальше будет? Хотя, если вдуматься, уже было -- рыжий сейчас сидит дома, спешно залечивая искусанные руки и правую щеку. Его угораздило во время обрезки одного из деревьев срезать вместе с веткой гнездо с дикими осами. Осы такого обращения с собой терпеть не пожелали, вылезли из гнезда всем коллективом, и рыжему пришлось спешно удирать через весь сад к бассейну. Он почти успел, но полтора десятка ос оказались несколько проворнее, чем гермо, и теперь рожа у Скрипача была такая, что Фэб до сих пор смеется.
   К Фэбу, кстати, будет отдельный разговор.
   Про клумбу и про ос -- в частности.
   Если на счет деревьев и кустов существовал негласный договор, то на счет всего остального -- нет. Почему, работая полгода дома, нельзя было хотя бы убрать гнездо, и почему нельзя было самостоятельно посадить переросшие цветы? От большой любви, что ли? Или чтобы через неделю после отработки, вместо того, чтобы отдыхать, они оба развлекались подобным образом?
   Скучал он, подумать только!..
   Слов нет, как скучал, по всей видимости.
   Если скучал, то почему хотя бы бассейн не вычистил со скуки?! Вчера полдня ушло на бассейн. Вечером, правда, очень хорошо посидели -- сделали на каменной площадке изолированную зону, нажарили мяса и овощей, а потом чуть не до утра валялись на принесенном из дома здоровенном травяном мате и смотрели на яркие, праздничные звезды. Втроем, как больше всего любили. Очень хорошо, очень спокойно. Чудесный был вечер...
   "Так, хватит, размечтался, -- одернул Ит сам себя. -- Ладно, фиг с ним. Сейчас достригу куст, а потом..."
   Додумать он не успел -- перед носом повисла вдруг прямоугольная прозрачная пластинка: приватный вызов. Ит отодвинул ее рукой подальше, одновременно активируя.
   -- Что за... -- начал он раздраженно, но в эту секунду раздался голос Эдри, куратора Орина.
   -- Ит, ты свободен? -- спросила она.
   -- Не совсем, -- признался он.
   -- В любом случае, работой ты точно не занят, -- парировала куратор. -- Кусты стрижешь? Полезное занятие. Бросай его и давай ко мне. Жду.
   -- Это срочно? -- с тоской спросил Ит.
   -- К сожалению, срочно... судя по всему, -- ответила куратор. -- Где рыжий? Мне желательно видеть вас обоих.
   -- Рыжего искусали осы, -- сообщил Ит. -- Так что в ближайшие несколько часов видеть ты сможешь только меня. Он, знаешь ли, любит сам смешить, но когда над ним, да еще по такому поводу...
   -- Поняла. Все, жду.
   Ит поднял с земли секатор и пошел к дому.
   Вызов вызовом, а бросать инструменты, где попало, он не привык.
  
   * * *
  
   В кабинете куратора, против его ожидания, кроме нее самой не было никого. Обычно тут кто-то еще, да находился -- или помощник, или заместитель по кластеру, или кто-то из посетителей. Но сейчас куратор была одна.
   Эдри, невысокая женщина рауф, сидела за своим рабочим столом, и разглядывала что-то на визуале -- Ит видел картинку, разумеется, как размытое цветовое пятно, визуал был в приватном режиме.
   -- Садись, -- не глядя на него, приказала куратор.
   Ит покорно сел, исподтишка огляделся. Нет, ничего не изменилось, кабинет остался прежним -- все те же белые стены, зеленый пол, симбио-мебель, широченный стол, за которым сейчас сидит Эдри... По словам знающих, эта обстановка не менялась уже полтысячи лет. Ни одного нового предмета, хотя... Стоп. Это еще что?
   -- А это как раз то, ради чего я тебя вызвала, -- сообщила куратор, сворачивая визуал. -- Ит, посмотри, пожалуйста.
   На столе появилась небольшая лакированная коробка, сантиметров сорок в длину и десять в ширину. Эдри щелкнула замочками, коробка открылась, и куратор вытащила из нее на свет... куклу. Нарядно одетую в сказочного покроя костюм из невесомой ткани нежно-сиреневого цвета. С тонкими руками, полупрозрачным личиком и нежными пушистыми волосами.
   -- Как ты думаешь, что это такое? -- поинтересовалась Эдри.
   -- Это эльфийка, когни, -- растерянно ответил Ит.
   -- Именно так, -- согласно кивнула куратор. -- Возьми.
   Кукла оказалось неожиданно тяжелой, Ит прикинул -- около двух килограмм, а то и больше. Материал, из которого куклу сделал неведомый скульптор, на ощупь был плотным, с высоким удельным весом, и чуть пластичным. При нажатии он слегка поддавался, но тут же возвращался в исходное положение.
   -- Это эластомер. Каждая деталь отлита вручную, производство не серийное. Раздень ее, -- приказала куратор.
   -- Чего? -- Ит опешил.
   -- Раздень и посмотри.
   Через минуту Ит, превозмогая отвращение, положил куклу на стол, подальше отодвинув от себя. Эдри, скрестив руки на груди, невозмутимо наблюдала за его реакцией.
   -- Что это за гадость?! -- спросил Ит в еще большей растерянности.
   -- Это еще не гадость, это так, для затравки, -- Эдри вытащила из-под стола еще несколько коробок. -- Это была всего лишь беременная эльфийка, ты прав. Беременная двойней. Детьми, которые пожирают друг друга прямо в животе у мамы. Смотри дальше.
   Следующей оказалась выполненная не менее искусно кукла-нэгаши, "алмазная ящерка", как гласила надпись на коробке.
   -- Очень дорогая игрушка, -- покачала головой Эдри. -- Потому что все зубы, которые у этой красотки расположены в интимных зонах, и в самом деле украшены маленькими бриллиантами. Дипломаты ругали нас страшными словами, когда мы попросили выкупить ее через одного из "слепых". Остальные обошлись нам значительно дешевле. Кстати, гермо посмотришь? Это познавательно.
   -- Лучше не надо, -- попросил Ит.
   -- Ну почему же. Гермо там замечательный... замечательная... Совокупляется сама с собой. Прямо на ходу. Невинно и мило, не находишь?
   -- Не нахожу, -- Ит скривился. -- Эдри, тебе не кажется, что это несколько слишком?
   -- А это все еще начало, -- заверила куратор. -- Дальше будет значительно интереснее. Образцов, правда, нет, но они и ни к чему. Есть куклы-инвалиды, куклы-андрогины, куклы-гермафродиты, куклы-уроды... Дети-инвалиды, кстати, тоже есть. Мало того, вот эти куклы, -- Эдри кивнула на стол, -- конечно же, не серийные. Они считаются произведениями искусства и стоят баснословных денег. Но аналоги тех же детей-инвалидов запущены в серию и бесплатно распространяются в детских учреждениях. А эти совсем недавно выставлялись на большой международной выставке и...
   -- Так. Стоп. Эдри, прости, но весь этот бред как-то объясняется или ты собираешься дальше играть в загадки и показывать мне эту пакость? Сколько их у тебя вообще?
   -- Шесть штук. С объяснениями получается следующее. В мире, откуда привезены эти игрушки, позавчера был убит посол когни. Убит фанатиком, сумасшедшим. Кукол этих мы приобрели уже с месяц назад, но они, как ты сам понимаешь, не могут являться формальным поводом для расследования.
   -- А убийство -- может. Все так, -- Ит кивнул. -- Ты хочешь, чтобы мы взяли эту отработку?
   -- Понимаешь ли... -- Эдри задумалась. -- Ситуация непростая. Мир самый что ни на есть заштатный и обычный.
   -- Человеческий?
   -- Да, -- куратор покивала. -- Зонирован. Добавлен в основные сети сравнительно недавно. Это стандартный мир Индиго, техногенный, действительно человеческий, в Сеть включен Контролем около трехсот лет назад, сто лет назад пришли Транспортники и мы, мир введен в тождество, адаптация к контакту был проведена еще сто пятьдесят лет назад, все прошло более чем гладко... в общем, ничего особенного. Совсем ничего.
   -- А что говорят дипломаты? -- Ит с неприязнью покосился на куклу, которая все еще лежала почти в центре стола.
   -- В том-то и дело, что тоже ничего, -- развела руками Эдри. -- До позавчера. Сейчас заявлен протест, но его отклонили. Преступник пойман и передан представителям властей.
   -- И по Контролю -- тоже все в порядке, -- заметил проницательный Ит.
   -- Какие умные гермо у меня работают, -- усмехнулась Эдри. -- Но ты угадал. По внешке все чисто.
   -- Ну и что нам там делать? -- поинтересовался Ит, хотя сам уже чувствовал -- отработку они возьмут. -- Если там все и впрямь в порядке? Куклы и в самом деле не повод для паники. При любых раскладах влияние на культуру и общественное сознание от них будет ничтожным.
   -- Отсутствие поводов для паники -- самый лучший повод для нее, -- парировала куратор. -- Ит, все как-то слишком гладко, тебе не кажется?
   Ит задумался. Потер переносицу, снова глянул на куклу.
   -- Пока что мне ничего не кажется, -- признался он. -- То есть кажется...
   -- Что именно?
   -- Куклы -- это зацепка. Какой-то маркер. Не пойму, какой, но явно он.
   -- Вот и мне тоже так кажется, -- кивнула куратор. -- У меня четкое ощущение затишья перед чем-то серьезным, хотя кроме этого ощущения у меня ничего нет. Чистой воды интуиция.
   -- Что требуется от нас? -- спросил Ит.
   -- Проверка. Пока что -- только проверка. Наблюдение. Не более того.
   -- Мы пойдем одни?
   -- Нет, в составе стандартной команды. Попробую прислать в научную группу Ри и его людей, он подавал заявку, но вас же полгода не было. А там, где вы были, ему делать ну совсем нечего...
   -- Хорошо бы, -- пробормотал Ит. -- Раскладка?
   -- Ученые и медики пойдут под видом группы социологов-аналитиков Официальной службы. Такая группа есть на самом деле, ты сам с ней работал когда-то. Им, разумеется, покажут ровно то, что показывают всем остальным -- большую и красивую картину объединенного мира, идущего в светлое будущее. Группа занимается сравнительным анализом социальных процессов в мирах второй-третьей стадии развития, так что прикрывать вас будут хорошо... и сами останутся в безопасности.
   -- Это дело, -- одобрил Ит. -- Боевики?
   -- Пока что не дам, нет повода. Патрульный корабль будет в одном шаге по проходу Вицама-Оттое, с тремя мастерами пути на борту. В случае чего, среагируют быстро. Надеюсь, их помощь не понадобится...
   -- Я тоже, -- согласился Ит. -- Эдри, прости, но я спрошу сразу -- ведь твое ощущение сейчас возникло все-таки не на пустом месте. Что ты еще увидела?
   -- Деструкция, -- Эдри сморщила нос. -- Внешне все пристойно и гладко, но внутри -- идет очередной передел власти, и общие процессы... Ит, это явно какой-то процесс, причем я не вижу ни одной объективной причины для него.
   -- Эдри, ведь тебе кажется, что там что-то необратимое, так? -- спросил Ит напрямую. Куратор опустила глаза.
   -- Да, -- кивнула она тяжело. -- Именно это мне и кажется. Разубедите меня, пожалуйста. Это пусть и окраина, но все-таки наш кластер. Мне бы не хотелось, чтобы в нем были проблемы.
   -- Попробуем, -- пожал плечами Ит. -- Так, последнее. Что о нас самих?
   -- Идете в метаморфозе, -- Эдри улыбнулась. -- Женская для этого годится лучше всего. Так что...
   -- Файри и Найф, значит, -- кивнул Ит. -- Договорились. Дай только рыжему лицо в порядок привести. А то из него сейчас получится весьма опухшая красавица.
   -- Ладно, -- согласилась куратор. -- Завтра -- оба ко мне на инструктаж. Легенду уже делают.
   -- Проницательная ты наша... ты же знала, что я соглашусь, -- он прищурился, покачал головой. -- И не совестно обманывать?
   -- Нет, не совестно.
   -- А срок?
   -- Максимум три месяца, -- заверила Эдри. -- Если получится, отработаете быстрее.
   -- И на том спасибо, -- вздохнул Ит. -- Смею тебе заметить, что мы до этого работали полгода, и... несколько соскучились по дому.
   -- Я понимаю, -- куратор печально покачала головой. -- Но и ты меня пойми. Кроме вас, мне туда некого послать. Другие... не справятся. Слишком жесткий стиль работы, слишком напористы... И потом, люди мне там не нужны. Люди очень сильно ограничены во взглядах, к сожалению. Гермо -- совсем другое дело.
   -- Очень лестно, -- хмыкнул Ит, вставая. -- Какие мы, к черту, гермо... даже не смешно.
   -- Все по-старому? -- с грустью спросила Эдри, хотя и так знала ответ.
   Ит кивнул.
   -- Ты же его знаешь. Разумеется, по-старому. Семьдесят лет прошло, теперь-то уж точно ничего не изменится, -- в голосе Ита за тщательно рисуемым равнодушием вдруг возникло уже знакомое разочарование и тщательно скрываемая ото всех и всего обида. -- Все было ясно с самого начала, но мы ведь довольно долго пытались верить...
   -- Во что?
   -- В то, что он нас все-таки любит.
   -- Он вас любит, -- мягко возразила Эдри.
   -- Это не так, -- улыбнулся Ит. -- К ста с лишним годам я начинаю понимать, что это не так, куратор. Долго до меня доходило, верно? А до рыжего, кажется, так и не дошло. Вот такие у тебя тупые подчиненные.
   -- Ох... Ит, иди ты с глаз долой, пожалуйста, -- раздраженно бросила Эдри. -- Вечером буду у вас, заскочу ненадолго. Надо уточнить кое-какие детали.
  
   * * *
  
   Каменная площадка за домом сейчас была приведена в относительный порядок. Скрипач, разобравшись с опухшей от укусов щекой, во время отсутствия Ита успел тщательно вымести и вымыть ее, а затем притащил из кладовки три лавки, которые они с Итом привезли из отпуска лет пятьдесят назад. Лавки были очень красивые -- из потемневшего от времени кованого металла, с ажурными спинками, деревянными сиденьями и изящными откидными подножьями. Лавки рыжий поставил треугольником, и в центр этого треугольника водрузил стол, сделанный тем же мастером -- настоящее произведение кузнечного искусства.
   Сейчас за этим столом сидели друг напротив друга Фэб и Эдри. Фэб был рассержен и не скрывал этого, а вот Эдри, напротив, язвительно спокойна. Словесная пикировка продолжалась уже почти час, Скрипач с Итом сочли самым разумным самоустраниться и ушли в дом -- слушать по десятому кругу то, что говорила Эдри, не было уже никаких сил.
   Тем более что говорили еще и о том, о чем они оба уже давным-давно предпочитали молчать.
   -- Я категорически против, -- Фэб с неприязнью смотрел на куратора, но Эдри было так просто не пронять.
   -- А я категорически "за", -- парировала куратор. -- Что тебе не нравится? Обычное задание, ничего особенного.
   -- Квинта-28 тоже была поначалу обычным заданием, -- фыркнул Фэб. -- Тебе напомнить, чем все кончилось?
   -- Мне что, их вообще никуда не посылать?!
   -- Почему? Посылать, но...
   -- Что -- "но"? Что тебе не нравится на этот раз, Эн-Къера?
   -- То, что это задание дурно пахнет, и ты про это знаешь. То, что они опять пойдут в человеческий мир, а это лишний никому не нужный риск. То...
   -- Почему это тебя так волнует? -- прищурилась куратор. -- Ну да, мир человеческий -- и что?
   -- А то, что для них это каждый раз... -- Фэб махнул рукой.
   -- Понимаю, понимаю, -- покивала Эдри издевательски. -- Ты каждый раз переживаешь, что они с кем-то переспят, ведь так? Что какая-нибудь человеческая девушка займет твое место? Ревнуешь, Фэб?
   -- Да что ты говоришь такое!.. -- взвился тот в ответ. -- Эдри, ты совсем потеряла совесть! Если ты не прекратишь, я потребую, чтобы ты немедленно отсюда...
   -- Никуда я отсюда сейчас не пойду, Эн-Къера, -- припечатала она. -- В этот раз можешь не волноваться. Пойдут в женской метаморфозе.
   -- Мне нет дела до того, что... -- Фэб осекся. -- Что они делают во время заданий или в отпуске. Они давно взрослые и сами могут решить, что им нужно, а что нет. Я слишком сильно люблю их обоих, чтобы не отпустить тогда, когда это потребуется, и...
   -- Ты? Их? Любишь? -- куратор расхохоталась. -- Не смеши. Не смеши меня, Эн-Къера! Вот Гиру ты действительно любил. Но их...
   -- Не смей трогать имя моей жены, -- сдавленно произнес Фэб. -- Не смей, Эдри! Если ты еще раз...
   -- Угрожать вздумал? -- Эдри все еще смеялась. -- Не вижу причин. Тем более что они не идиоты и отлично понимают, что и как на самом деле.
   -- И что -- на самом деле?
   -- То, что ты их не любишь, и надо быть слепым, чтобы этого не заметить, -- парировала куратор. -- Хорошо хоть до Ита стало постепенно доходить.
   -- Откуда...
   -- Он мне про это сегодня сам сказал, -- спокойно сообщила она. -- Не думай, что ему от этого хорошо. И не думай, что я не вижу того, что они в результате делают, лишь бы быть от всего этого подальше.
   Фэб молчал, опустив голову.
   -- Они берут любые задания, идут в любые долгосрочные забросы, лишь бы не оставаться дома, -- в голосе куратора прорезались жестокие нотки. -- Потому что им невыносимо чувствовать то, что они чувствуют: они тебя действительно любят, Эн-Къера, а ты семьдесят лет открыто измываешься над ними. Прикрывая ложь благоглупостями и принципами, выдуманными тобою же самим в незапамятные времена.
   -- Что ты предлагаешь? -- мертвым голосом спросил Фэб.
   -- После того, как они вернутся с этой отработки, ты дашь им свободу, -- Эдри встала, давая понять, что разговор окончен. -- Мое терпение кончилось, Фэб. И терпение, и то, что я прикрываю это безобразие шестьдесят лет, с момента официального начала их работы в этом качестве. Ты великолепно знаешь, что я не имею права давать допуск к работе сотрудникам, у которых длительный гормональный сбой. Прости, но это уже не этика, а физиология. И физиологии, замечу, на твою этику -- плевать. Даже Ри, даже учитывая эту дрянь Марию Ральдо, и тот получил бы допуск -- везде, в любом кластере, у любого куратора. Но не они. И ты это тоже знаешь.
   Она повелительно махнула рукой, рядом с площадкой тут же опустился ее флаер. Эдри встала на платформу, и флаер растворился в подступающих сумерках.
   Фэб остался сидеть за столом неподвижно, опустив голову на руки. Через несколько минут из дома осторожно высунулся Скрипач. Убедившись, что куратора поблизости нет, он вышел, подсел к Фэбу и участливо заглянул ему в лицо.
   -- Что случилось? -- с тревогой спросил рыжий.
   -- Ничего, -- с усилием выдавил Фэб. Поднял голову, с тоской посмотрел на Скрипача. -- Ничего, родной. Все нормально.
   -- Ври кому-нибудь другому, -- Скрипач укоризненно покачал головой. -- Скажешь, может быть?
   -- Не скажу, -- отмахнулся Фэб. -- Все в порядке. Вы поужинали?
   -- Еще нет, тебя ждали.
   -- Тогда идем, -- Фэб поднялся, опираясь о стол. -- И притащи чего-нибудь вкусного.
   -- Ага, -- обреченно кивнул Скрипач. -- Женская метаморфоза, неделя на подготовку, по пять кило в плюс на каждую тушку и...
   -- И поэтому неделю вкусного у нас будет в избытке, -- Фэб нашел в себе силы усмехнуться.
   -- Обожаю эту диету. Жрать побольше сладкого и поменьше двигаться, -- наставительно заметил Скрипач. -- Слушай, у меня идея, совсем забыл рассказать. Ну, то есть у нас идея... -- поправил он сам себя. -- Мы тут с Итом подумали и решили, что тебе же скучно, наверное. Ведь нас постоянно нет, мы за год, дай Бог, месяц дома проводим. Может, ты какое-нибудь животное хочешь, а? Мы бы привезли. Ну или ты сам. Как тебе такая мысль? Мы же видим, что ты даже в доме ничего не делаешь, когда нас нет.
   -- Зачем? -- Фэб ощутил, что губы словно онемели.
   -- Чтобы было, кого любить, -- пояснил Скрипач. -- Хочешь, мы привезем собаку? Ри ведь их разводит, они обалденные! Жалко, тебя с нами не было, когда мы к ним последний раз ходили. У него целая стая, большой питомник...
   Фэб беззвучно застонал сквозь стиснутые зубы.
  
  
  
  
  
  
   01
   Университет Брава-Консо
   Сестры Атум
  
  
   Женщины -- совершенно удивительные существа.
   Женщину невозможно сыграть или имитировать, ею можно или быть, или не быть. Мужчина, играющий женщину, смешон и нелеп, образ, им создаваемый, жалок и годится лишь для комедий в лучшем случае. Играющий женщину мужчина обычно манерно-глуп, потому что он искренне убежден, что женщину определяют такие детали, как наличие груди и макияж. Что уж говорить про жеманное хихиканье или размахивание руками в стиле "уйди, противный"?
   На деле все совсем не так.
   Женщиной нужно быть.
   Любая плоскогрудая, тощая, некрасивая глупышка с торчащими зубами и полным отсутствием округлостей в нужных местах даст миллион очков вперед любому мужчине, который попытается как-то ее изобразить.
   Даже женщина, играющая мужчину, менее нелепа, чем мужчина, играющий женщину.
   Женщина -- это не одежда, не юбка, не украшения, не макияж, не туфли и, уж конечно, не кокетство. Женщина -- существо мифическое, возвышенное, и даже в самой грязной грязи, в унижении, в страдании она все равно останется тем, чем создана -- потому что убить в женщине женщину невозможно.
   Равно как и невозможно сделать женщину из мужчины.
   Из мужчины -- нельзя.
   А вот из гермо -- очень даже запросто.
  
   * * *
  
   Все началось с того, что с ректором межмирового университета Брава-Консо, Учителем высшей категории, профессором академии лингвистики и межрасовых языковых конструкций Этном Вайлдом Гривином вышел на связь по трансивер-каналу его заклятый коллега из университета Анлиона, декан Ри Нар ки Торк. Декан слыл эксцентричным чудаком, подолгу отсутствовал на родной планете, постоянно устраивая какие-то экспедиции, был женат на женщине, о которой последние пятьдесят лет ходили по кластеру легенды (не всегда приятного толка), и тем, что брал порой учиться таких студентов, от которых отказывались все. Не по причине таланта или инакомыслия этих студентов, нет. Скорее, по совсем другим причинам.
   И потому у него было ну очень много денег.
   Итак, виртуальный Ри Нар ки Торк сидел сейчас в кабинете коллеги и упрашивал его взять на трехмесячный курс по обмену двух его студенток. Этном сопротивлялся из последних сил, но уже начал потихоньку сдавать позиции -- Ри, когда хотел чего-то добиться, отличался редкостной напористостью.
   -- Вайлд, поймите, для вас это ерунда, -- убеждал его Ри. -- Замечательные девочки, и всего-то три месяца.
   -- С какой целью это им нужно? -- с неприязнью посмотрел на Ри Этном. -- Неужели они рассчитывают чему-то научиться?
   Тот покровительственно усмехнулся. Высокий, широкоплечий, с лежащими волной черными длинными волосами, он был настоящим красавцем... и это особенно сильно не нравилось низенькому, толстому и абсолютно непривлекательному внешне Этному.
   -- Конечно, они не рассчитывают на это, -- засмеялся Ри. -- Но ведь вы прекрасно осведомлены о том, что въезд ограничен, а у вас на Онипрее можно приобрести и эксклюзивные вещи, и украшения, и... светская жизнь тоже весьма богата.
   -- Ограничение въезда для молодых людей у нас именно поэтому и введено -- чтобы наша собственная молодежь побольше училась и поменьше занималась светской жизнью, -- огрызнулся Этном. -- Устроили из университета как ее... какую-то тусовку.
   -- Ну Вайлд... -- протянул Ри. -- Ну что вам стоит? Ну устроили, подумаешь, велика важность? Они пробудут три месяца, а заплатят, как за три года. Я, например, этим пользуюсь. И вам советую.
   -- Что, богатые семьи? -- в голосе Этнома появилась неприязнь.
   -- Семья, -- поправил Ри. -- Да, очень богатая семья. Очень, Вайлд. Мало того, это богатая семья из Мадженты, так что гарантии там... -- он зажмурился. -- Они учатся у меня уже десятый год, и все это время исправно платили.
   -- Надо полагать, учатся они не очень хорошо?
   -- Плохо, -- хохотнул Ри. -- Ужасно плохо. Впрочем, родителям про это знать не обязательно, ясное дело... Ведь учатся все-таки. И в результате все довольны. И родители девочек, и девочки, и те мои студенты, которым я оплачиваю обучение за счет сестричек.
   -- Родные сестры? -- вяло поинтересовался Этном.
   -- Двоюродные, по матерям. Дружат с младенчества, не разлей вода, -- хохотнул Ри. Этном снова поморщился. -- Не сомневайтесь, они не доставят вам проблем.
   -- Вы все никак не поймете, Ри, что меня волнуют в данном случае не проблемы, а этическая сторона вопроса, -- промямлил Этном. -- Ведь это некрасиво и непорядочно. Это лишнее подтверждение тезиса о том, что, имея деньги, можно делать все, что заблагорассудится, и нарушать законы и существующую организацию процесса.
   -- Разве это на самом деле не так? -- прищурился Ри. -- Ах, Вайлд... Вы ведь сами знаете, что идеализм нигде не в чести. Так что? Я включаю их в группу?
   -- Включайте, -- сдался ректор. Тяжело вздохнул, вытер платком вспотевший лоб. -- Надеюсь, вся остальная группа... не из таких?
   -- Ну что вы, нет, конечно, -- заверил его Ри. -- Остальная группа -- небесные ангелы, и...
   -- Знаю я ваших "ангелочков", -- проворчал Этном. -- В прошлый раз трое из них так отличились, что программу вообще хотели свернуть.
   -- Всякое бывает, -- пожал плечами Ри. -- И скажите спасибо, Вайлд, что я вас предупредил о них. Ведь мог этого и не сделать, верно?
   Этном беспомощно пожал плечами.
   -- Вы сами намерены... к нам? -- спросил он, стремясь перевести тему в безопасное русло.
   -- Через пару недель, -- ответил Ри. -- Я в составе в независимой комиссии, которая будет контролировать группу аналитиков Официальной службы. Мы все-таки не оставляем надежды прижать эту развеселую контору к ногтю. Может, в этот раз повезет.
   -- Ох, еще беда на голову, -- скривился ректор. -- Вы в курсе наших новостей?
   -- Нет. А что случилось? -- напрягся Ри.
   -- Убит посол расы Когни, рядом с резиденцией, чуть не на ее пороге, ночью, -- принялся рассказывать Этном. -- Причем убит совершенно изуверским образом. Ему надрезали кожу на спине, и положили его... и эту кожу... так, словно это -- крылья, -- ректор сморщился, как от кислого, но продолжил. -- Преступника поймали почти сразу, он сидел неподалеку, в переулке... рисовал на стене дома крылатых людей. Рисовал кровью, которую собрал у тела. Он оказался сумасшедшим. Ужасная история...
   -- Да, действительно, -- согласился Ри. -- Но почему его никто не остановил?
   -- Он повредил все камеры заранее, -- пояснил Этном. -- В новостях не сказали, как именно, но факт остается фактом -- ни одна не работала.
   -- Почему же посол вышел из резиденции ночью? -- поинтересовался Ри. -- Хотя, если это Когни... -- он задумался. -- Но ведь там была и обслуга, и, видимо, семья?
   -- Нам не сообщили подробностей, -- развел руками Этном. -- Но дипломатический отдел официалов в результате настаивает на расследовании.
   -- Да, новости и впрямь безрадостные, -- покивал Ри. -- Впрочем, мы заговорились с вами, Вайлд, а трансивер стоит недешево. Продолжим общение позже, когда я к вам прибуду, -- радостно пообещал он, вызвав у Этнома чуть ли не желудочный спазм -- вот радость-то, подумать только! -- И не давите на моих девочек, пожалуйста. Они не такие плохие, как вам сейчас кажется.
   -- Хорошо бы, -- с тоской пробурчал Этном.
   -- Вот увидите...
  
   * * *
  
   Файри шла налегке. Плоская квадратная сумочка на золотистой цепочке не в счет. А вот Найф с какой-то радости решила, что ее личный трансивер-передатчик будет в большей сохранности, если она не станет сдавать его в багаж, и поэтоnbsp;му несла сейчас в результате сумку средних размеров -- две ладони в длину, три в ширину.
   -- Ну ты и дура, -- прошипела Файри, заприметив сумку в первый раз. -- Еще бы весь багаж в салон с собой захватила.
   -- И захватила бы, да ты не дашь, -- парировала Найф. -- Пошли на биоконтроль.
   -- Сейчас будет мой самый любимый разговор, -- хихикнула Файри. -- Уже предвкушаю.
   -- Фай, я тебя прошу, не мучай таможенников, пожалуйста, -- Найф брезгливо поморщилась. -- Откуда в тебе это жуткое похабство?
   -- От папы с мамой, -- невозмутимо ответила Файри.
   -- Слышал бы это твой папа, -- пробормотала Найф. -- Не ходила бы тут с гордым видом.
   -- Но он же не слышит, -- возразила Файри.
   -- Да ну тебя...
   Пункт биоконтроля в космопорте Свободной Онипреи находился в оранжевом секторе, в некотором отдалении от пункта выдачи багажа. За багаж ни Найф, ни Файри нисколько не волновались, а вот с биоконтролем могли теоретически возникнуть трудности. Скорее всего, не возникнут -- в этот раз метаморфоза была сделана качественно, основательно, и рассчитана на длительную заброску. Но все равно -- лучше подстраховаться. Например, блоки универсальной защиты могли вызвать некоторые подозрения. У Файри блоком сейчас являлась очаровательная маленькая мушка над верхней губой, а у Найф такая же мушка была расположена под левой ключицей. Обе мушки были прописаны в метриках, как родовые знаки, но они могли вызвать вопросы: в части миров такого уровня были еще свежи воспоминания о вирусных или онкологических болезнях. Дубль-защита, разумеется, тоже была сделана, но терять внешнюю не хотелось. Тем более, что она могла порой сработать куда эффективнее и быстрее внутренней. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
   -- ...Никогда не рассчитывайте на то, что на вашу защиту у оппонента не найдется какого-нибудь сюрприза, -- говорил в свое время преподаватель во время курса обеспечения безопасности в мирах второго-четвертого уровней. -- Глупо думать, что потенциальный противник лишен головного мозга и уповает исключительно на оружие или какой-то иной старый прием. Методы постоянно меняются, технологии нигде не стоят на месте, и поэтому зачастую проколы происходят там, где их никто не ждал.
   Около пункта проверки образовалась небольшая очередь, состоявшая исключительно из женщин. Файри и Найф по очереди коснулись сенсора терминала, взяли прозрачные бирки с номерами и уселись на низкий диванчик, присоединившись к другим ожидающим.
   -- Ну и наглость, -- проворчала Файри. -- Платишь такие деньги, да еще и ждать приходится.
   -- Это точно, -- тут же отозвалась дама средних лет с соседнего диванчика. -- Я подам жалобу, и вам советую это сделать.
   -- Давно ждете? -- поинтересовалась Найф.
   -- Десять минут! -- возмутилась женщина. -- Где это видано?!
   -- Ничего себе! -- у Найф округлились глаза. -- Да мы так в университет опоздаем!..
   -- Вы студентки? -- оживилась их собеседница. -- По обмену в Брава-Консо? Как замечательно! Мой сын тоже... правда, не могу сказать, что он в восторге от учебы, но без образования сейчас никуда.
   -- Угу, -- сумрачно кивнула Файри. -- Моя мама говорит то же самое.
   Женщина окинула их цепким изучающим взглядом и заулыбалась. Найф про себя отметила, что улыбка эта предназначена, пожалуй, не им самим, а тому, что женщина сейчас разглядела. И платиновую цепочку на шее Файри, с кулоном в виде Эдмеиссарийской звезды. И серьги в ушах Найф, украшенные россыпью мелких бриллиантов. И одежду, пусть выглядящую на первый взгляд скромно, но идеально сидящую -- темно-серый шелковый брючный костюм Файри, сшитый на заказ в одном из лучших модельных домов Анлиона, платье-двойку Найф, из априса, с обстрочкой из маленьких, неприметных гранатовых зернышек.
   Одежда говорила тому, кто умел это понять, примерно следующее: моя хозяйка богата, она очень богата, у нее отменный вкус. И семья моей хозяйки богата тоже, причем много поколений подряд, и поэтому никто из нее никогда не знал ни горя, ни зла, ни бедности.
   -- Простите, а откуда вы? -- набралась смелости женщина. -- Извините мою бестактность, но... ваша сумочка, кажется, из последней коллекции Дома Миаскиит на Анлионе? Можно посмотреть изнутри?
   -- Вы совершенно правы, -- улыбнулась Файри. -- Это именно так. Смотрите. Дом Миаскиит в этот раз очень нас порадовал.
   Файри провела по замку своей крошечной сумочки пальцем, та послушно раскрылась, и на ладони у девушки словно расцвел маленький золотисто-лиловый цветок.
   "Контакт состоялся", -- подумала Найф.
   Встретились два одиночества -- первая зацепка готова.
   И подкупающее "в этот раз" довершило начатое.
   Простая рядовая тетка никогда в жизни не узнала бы эксклюзивную модель последнего сезона и уж точно никогда не попросила бы открыть ее -- а ведь главная деталь именно этой модели заключалась отнюдь не во внешнем виде, а в том, как именно эта сумочка открывается, и как выглядит открытой. Сейчас на ладони Файри цвела лиловая гицера, гербовый цветок династии Ти, большого конгломерата рауф, расположенного в созвездии Головы Стража...
   Девиз Дома Миаскиит звучал в переводе как "Тайное в явном".
   А его хозяина Ри в свое время вытащил из очень серьезной заварухи.
   Неисповедимы пути женских сумочек во вселенной...
   Найф безмятежно улыбалась, ожидая продолжения.
   -- Какая прелесть, -- заворожено прошептала женщина. -- Ох, что-то я засмотрелась, но ведь невозможно не смотреть на такую красоту... Разрешите познакомиться? Меня зовут Лебе Фуатен, я супруга главы Департамента Всеобщего транспортного обеспечения Онипреи Модиро Фуатена.
   -- Очень приятно, -- улыбка Найф превратилась из безмятежной в приветливую. -- Мы -- Файри и Найф Атум. Сейчас -- студентки смешанной обменной группы, едем учиться в Брава-Консо. А так... -- она опустила глаза. -- У нас не принято бравировать происхождением...
   -- Может быть, вы все-таки шепнете мне на ушко? -- попросила женщина.
   -- Найф, твоя излишняя скромность не делает в этом случае тебе чести, -- недовольно заметила Файри. -- И потом, это бестактно. Дорогая Лебе... вы ведь позволите называть вас так?
   Женщина кивнула.
   -- Мы -- из Синего Крыла третьей династии Нарских, Анлион, -- пояснила Файри. -- Атум -- вторая фамилия, она взята для... общественной жизни. Знаете ли, -- Файри перешла на доверительный тон, -- некоторые люди не всегда правильно реагируют на аристократию...
   -- Понимаю, понимаю, -- Лебе сочувственно покачала головой. -- Бедные девочки... В этом мире много жестоких людей, им лишь бы выместить на ком-то свою злобу. Они не понимают, что такая принадлежность, особенно к правящему дому -- это очень большая ответственность.
   Файри и Найф покивали.
   -- Знаете, я на днях устраиваю прием в честь возвращения из путешествия, -- оживилась Лебе. -- Не хотите ли присоединиться? Я оставлю вам свои координаты, вы дадите мне знать, когда устроитесь, и договоримся о встрече. С сыном вас познакомлю...
   -- Конечно, -- Файри с благодарностью посмотрела на нее. -- Спасибо вам за приглашение. Мы постараемся быть.
   Найф, продолжая улыбаться, внутри поморщилась. Плюс еще одна проверка. Если это подстава, то сработано слишком уж нарочито и грубо. Если это -- чистяк, то им на пути попалась очень полезная неимоверная идиотка, которую можно будет потом для чего-то использовать. На всякий случай Найф сняла с Лебе Фуатен личину. Пусть будет, вполне может пригодиться. Даже если это один из потенциальных оппонентов. Потому что потенциальные оппоненты порой пасутся во всяких полезных местах...
   Вскоре женщину вызвали, она ушла в кабинет, и девушки остались на диванчике вдвоем.
   -- Приятная женщина, -- негромко заметила Найф.
   -- Да, -- согласилась Файри. -- Знаешь, когда кто-нибудь узнает Дом Миаскиит... этот человек становится мне немножко родным. Ну, по духу, конечно.
   -- Согласна, -- Найф легко вздохнула. -- Но ты не находишь, что она немного старомодна? Сумочку узнала, а мое платье -- нет.
   -- А чего ты хочешь от этой планеты? Это не Анлион, сюда новости доходят с опозданием. Сумочки Дом Миаскиит начал делать полгода назад, а платья-сюрпризы -- всего полтора месяца.
   -- Наверное, ты права. О, пойдем, наконец-то наша очередь.
   Таможенницей, снимавшей биометрию, оказалась полная крупная женщина средних лет. Файри разделась первой и встала на сканер; вокруг нее тут же образовалось световое кольцо и начало медленно вращаться. Файри стояла спокойно, но не настолько спокойно, чтобы таможенница не заметила -- девушка слегка взволнована процедурой, но тщательно старается это скрыть.
   -- Успокойтесь, милочка, -- посоветовала таможенница. -- Это совсем недолго.
   -- Да я не волнуюсь, -- возразила Файри. -- Стоять холодно.
   -- Совсем чуть-чуть придется потерпеть... -- таможенница глянула не терминал. -- Вы блокированы от зачатия? -- спросила она.
   -- Разумеется, -- Файри фыркнула. -- Как и все цивилизованные женщины.
   -- Ну не скажите, у нас это не принято, -- таможенница покивала. -- Так... с биометрикой все в порядке, вы и в самом деле вы...
   -- Лично я в этом не сомневалась, -- подтвердила Файри. -- Но услышать это для очистки совести всегда приятно. Вдруг меня подменили, а я не заметила?
   Стандартная шутка -- почему-то прижилась у тех, кто проходит биометрию. Каждый третий, вставший на сканер, это говорит...
   -- Знаете, милочка, вы бы сняли эту свою блокировку, -- вдруг посоветовала таможенница доверительным тоном. -- Ведь детки это такое счастье, вы не поверите!.. Вот заведете своих, тогда поймете.
   -- Пока что не могу, но потом подумаю над этим, -- серьезно сказала Файри. -- Можно одеваться?
   -- Да, конечно. Вы ведь сестры? -- обратилась таможенница к Найф. Та в ответ кивнула. В одно движение скинула платье и заняла освободившийся биосканер. Таможенница хмыкнула -- сестричка с черными волосами выглядела худее своей товарки. Та -- роскошная, просто роскошная девица. Вьющиеся рыжие волосы, легкий загар (причем загорала-то голая, поняла таможенница, никаких тебе полосок или белых пятен на идеальной коже), изящная грудь, небольшая, но очень красивой формы, аристократически тонкие запястья и щиколотки, удивительно грациозные и плавные движения.
   Сестра -- чуть проще, пожалуй. Но в своем роде очень и очень ничего. Кожа светлая, почти белая, волосы черные и прямые, уложены косой вокруг головы, глаза тоже черные, прямо-таки бездонные, а вот фигурка поплоще и покостлявее -- и груди толком нет, и попа подкачала. Хотя тоже хороша. Вполне. Есть мужчины, которые любят совсем худеньких.
   ...На третий день вынужденной обжираловки Ит сказал, что больше есть уже не может, потому что в него не лезет, а вот Скрипач постарался от души -- поэтому "строительного материала для излишеств организма" у него оказалось больше, чем у ленивого Ита...
   -- Меня не украли? -- поинтересовалась Найф, стоя на сканере. -- Я все еще тут?
   Успевшая одеться Файри хихикнула.
   -- По виду ты -- вроде бы ты, -- с сомнением в голосе ответила она. -- Но пусть лучше проверят.
   С Найф таможенница управилась еще быстрее -- то же совпадение с полученной трое суток назад метрикой, та же блокировка от зачатия (они же с одной планеты, вот, видать, и поставлено у них все это одинаково)... ох ты, а она еще и девственница ко всему прочему.
   "Ну у них и порядки, -- подумала таможенница. -- Девице тридцать лет, а до сих пор ни с кем и ни разу. Прямо даже жалко ее..." У самой таможенницы имелось трое детей.
   -- Одевайтесь, -- приказала она черноволосой сестре. -- Похоже, вы и вправду вы.
   Найф облегченно вздохнула и сошла со сканера.
   -- Чего вздыхаешь? -- поинтересовалась Файри.
   -- Да сон приснился, -- пояснила Найф, влезая в платье. -- Что ночью меня украл какой-то черный человек. Я просыпаюсь, а меня нет.
   -- Глупости говоришь, -- отмахнулась Файри. -- Как можно проснуться, чтобы тебя не было?
   -- Так это же во сне... помоги застегнуть... спасибо. Во сне, понимаешь? Так страшно было.
   -- Вы, наверное, слишком много занимались, -- пожалела таможенница черноволосую сестру. -- Вам нужно отдохнуть, и такие сны больше сниться не будут.
   -- Может, вы и правы, -- кивнула Найф.
   -- Так, -- таможенница перешла на деловой тон. -- Ваши метрики подтверждены, установленный срок пребывания на планете -- три месяца. При необходимости продления срока пребывания вам следует обратиться в дипломатический отдел межпланетных и межрасовых сообщений для получения дополнительной информации и инструкций по прохождению повторной регистрации. Добро пожаловать на территорию Свободной Онипреи!
   -- Спасибо, -- вежливая Найф улыбнулась, Файри тоже.
   Процесс регистрации был окончен.
  
   * * *
  
   -- У меня уже щеки болят улыбаться, -- пробормотала Файри, когда они шли к терминалу за багажом. -- Достало. Отдохнуть хочется.
   -- Перебьешься, -- с лучезарной улыбкой ответила ей Найф. -- У нас сегодня ректор, а еще квартиру надо снять.
   -- Черт, -- Файри улыбнулась ей в ответ. -- Я рассчитывала обойтись одной квартирой.
   -- Ну да, конечно. А потом Ри нам отобьет что-нибудь за то, что мы не сделали то, что должны были сделать.
   -- Ну, ладно...
   -- Слушай, может, не надо квартиру? Обойдемся на сегодня гостиницей?
   Файри задумалась. В принципе, ход неплохой. И под легенду подходит идеально -- две девицы с ветром в голове вполне способны менять решения по десять раз на дню.
   -- Отлично, -- кивнула она. -- По дороге подумаем...
   Машину для них ректор, обработанный Ри, заказал заранее, а вот квартиру они решили не заказывать: мол, хочется посмотреть город, а потом уже выбрать для себя то, что покажется подходящим. На всякий случай был поставлен в резерв номер в одном из лучших отелей в центре, но туда они, разумеется, ехать не собирались. Бесспорно, легенда хорошая, пройдет любую проверку (Файри и Найф пару-тройку раз в год наведывались на Анлион, и довольно много людей могло подтвердить, что они там действительно учатся), но чем черт не шутит? Номер могли запросто "провесить", и лучше было бы подстраховаться.
   Ряд других свободных номеров в дорогих гостиницах тоже следовало исключить -- такие номера сразу отпадали. Их не так много, если вдуматься. Штук тридцать на весь город. Для группы профи заранее "позаботиться" об этих номерах -- плевое дело.
   Город не понравился Найф с первого взгляда, и не понравился сильно. Сразу же, с первой минуты, как везущая их машина въехала в его черту, Найф ощутила некую напряженность и тревожность, непонятно откуда идущие. Она коротко глянула на Файри, та едва заметно кивнула и поджала губы.
   Нехорошо.
   Очень нехорошо.
   ...Ощущение: зелено-черная, глубокая, застывшая вода давно мертвого моря; дно, затянутое илом, неподвижно висящие ноздреватые ленты водорослей. В подводных травах таится угроза, нельзя опускаться ниже, просто смотри, и увидишь -- дно усеяно тем, что сотни лет ложилось на него. Сквозь толщу воды опускались вниз, ко дну, осколки сражений, шедших где-то наверху, и там, под слоем бурого ила, теперь огромное кладбище металла и костей; торчат, изъеденные коррозией, проржавелые железные клыки, тьма скрывает собой то, о чем лучше не думать. Ничего живого, лишь неподвижная мгла и застарелая смерть, укрытые темной водой...
   -- Какая прелесть, -- деревянным голосом произнесла Файри.
   -- О, да, -- согласилась Найф. -- Уважаемый, -- это уже шоферу. -- Тут поблизости нет отеля?
   Доселе молчавший шофер оживился.
   -- Есть, есть, конечно есть, -- зачастил он. -- Если на главной улице, имени Ваи Диттена, то можно в "Парадиз", если...
   -- Нам не нужно в "Парадиз", нам бы что-нибудь потише, -- попросила Файри.
   Найф вынула из сумки планшет, развернула карту.
   -- А как на счет "Колодца желаний"? -- спросила она. Отель этот шел по средней категории, не из дорогих, но и не из самых дешевых. -- Что скажете?
   -- Вроде ничего, -- в голосе шофера зазвучало сомнение. -- Но он попроще будет.
   -- Нам подойдет, только на одну ночь, -- Файри мельком глянула на карту. -- Уважаемый, мы тогда заселимся, а вы нас подождите, хорошо? Мы недолго.
   -- Конечно-конечно, -- шофер закивал. -- Как раз перекусить зайду.
   Он справедливо полагал, что "недолго" в случае этих девиц будет час. А то и больше.
   Пока они говорили, Найф успела оставить заявку на два номера -- чтобы можно было выбрать тот, который окажется наиболее подходящим. Один выходил окнами в закрытый двор, другой -- на небольшую улицу. Найф подумала, что будь они простыми туристами, они бы без колебаний выбрали номер с окнами во двор, но сейчас, по всей видимости, придется брать второй. Если, конечно, не возникнет дополнительных факторов, способных повлиять на решение.
   Отель оказался квартирного типа, он занимал три этажа в старом здании, расположенном на тихой, узкой, безлюдной улочке. Администраторша, пожилая, дородная дама, была корректна и вежлива, но Найф и Файри поняли, что за этой вежливостью скрывается неприязнь: они обе женщине совсем не понравились. И дорогая одежда, и багаж (с десяток небольших чемоданов, оснащенных портативными антигравами, стоящими очень недешево), и надменность, которую продемонстрировала Файри -- все это вызывало у администраторши отторжение и раздражение. Однако работа есть работа, и деваться женщине было некуда.
   Они заняли номер, Файри пошла вместе с администраторшей на ресепшн, оформлять аренду и платить, а Найф, наскоро запихнув багаж в шкаф, вынула из своей сумки пудреницу и принялась приводить себя в порядок. В пудренице была не совсем простая пудра, эту "пудру" сделал искин секторальной станции, принадлежавшей Ри, и очень немногие знали, что с помощью того, что находилось в маленькой золотой коробочке, можно за несколько секунд вывести из строя всю технику в радиусе пяти километров.
   Сейчас, впрочем, пудреница не понадобилась. Номер был чист, лишь под потолком, за светильником, оказалась спрятана примитивная камера -- видимо, владелец развлекался, подглядывая за гостями. Отметив про себя, что камера стоит довольно неуклюже, Найф не торопясь отошла от кровати (разумеется, объектив был направлен на кровать), а затем, неловко оступившись, взмахнула рукой -- и оторвавшаяся от рукава гранатовая бусинка угодила в объектив. Какая досада!.. Найф огорченно вдохнула, и, опустившись на колени, принялась оглядывать пол в тщетных попытках найти бусинку. По счастью, та нашлась довольно быстро. Бусинка закатилась под кровать, и Найф пришлось лечь на пол, чтобы ее вытащить. Под кроватью было чисто, только вокруг ее ножек имелись едва заметные ровные пылевые кольца. Понятно, убирают тут роботы. Причем старой модели, судя по пыли... ладно, это еще сильнее упрощает дело.
   Вскоре в номер вернулась Файри.
   -- Ну как? -- спросила она с порога.
   -- Что -- как? -- не поняла Найф.
   -- Как номер?
   -- Ну... не знаю, -- Найф пожала плечами. -- Номер как номер, ничего особенного.
   -- Уже ничего? -- полюбопытствовала Файри, кидая на кровать чемодан и вытаскивая из него новый брючный костюм -- на этот раз более строгий, но не менее дорогой, чем был на ней сейчас.
   -- Вообще ничего, -- сообщила Найф, садясь на кровать и снимая туфли.
   -- В душ пойдешь?
   -- Иди первая, -- предложила Найф. Файри кивнула, разложила костюм на кровати и отправилась в ванную.
   Найф вытащила из своего чемодана длинную плоскую косметичку, открыла ее и стала внимательно рассматривать ряд тонких стеклянных трубочек, вложенных в специальные кармашки. Отобрала три, открыла, по очереди понюхала. Вернула одну из трубочек на место, поставила две рядом друг с другом и призадумалась. Вытащила из другого отделения косметички хрустальный флакон, капнула в него из выбранной трубочки, закрыла флакон хрустальной же пробкой и несколько раз несильно встряхнула. Убрала на место трубочку, открыла флакон и понюхала содержимое. Удовлетворенно кивнула, улыбнулась.
   -- Ты что это делаешь? -- поинтересовалась Файри, выходя из ванной. Волосы ее были мокрыми, на плечи наброшено пушистое полотенце.
   -- Ищу путь к сердцу нашей милой администраторши, -- пояснила Найф.
   -- Ты случайно с дерева не упала на голову? -- неприязненно спросила Файри. -- Тратить на эту хамку "Розовую зарю"?! Может, еще и платье свое ей презентуешь? Что с рукавом, аккуратистка? Бусину нашла в результате?
   -- Нашла, нашла, -- заверила ее Найф. -- Оторвалась случайно, подумаешь...
   Она подняла глаза к потолку, потом коротко глянула на Файри. Та поморщилась.
   -- Если нашлась, то ладно. Обратно сами поставим или поищем того, кто сможет это сделать, не испортив платья? -- ехидно спросила она.
   -- Поставим, лапки же целы... вроде бы, -- Найф, прищурившись, разглядывала рукав. -- Ну не сердись, пожалуйста, -- попросила она. -- Я же не нарочно.
   -- Ой, какая ты занудная. Иди в душ, а то мы точно опоздаем. И оденься во что-нибудь приличное, -- попросила Файри. -- А то опять нацепишь какую-нибудь ужасную тряпку, а я красней за тебя потом.
   -- Ладно, -- Найф положила на кровать свой чемодан с одеждой.
   -- Иди в душ, я сама выберу, -- приказала Файри. -- У тебя вкус, как у сельской дурочки времен девятого регентства. Иди, я сказала!
  
   * * *
  
   Флакон "Розовой зари", разумеется, пришелся как нельзя кстати -- неприязнь администраторши как рукой сняло. Провожала она постоялиц уже в гораздо лучшем расположении духа, чем раньше. На всякий случай Файри и Найф все-таки поставили на комнату защиту, но большой необходимости в этом не было: администраторшу просмотрели, убедились, что привычки лазить по чужим вещам у нее не имеется, и решили до вечера оставить все, как есть.
   В университет прибыли с пятнадцатиминутным опозданием, что, конечно, не вызвало большого восторга у Этнома. Впрочем, вида он не подал. Проводил новых студенток в свой кабинет и полчаса разливался перед ними соловьем, расписывая то, что ждет их в университете Брава-Консо. Отличные педагоги, различные курсы, уникальные методики, и так далее, и тому подобное... Скучающая Файри во время его длинной речи внимательно изучала рисунок на тканевых обоях кабинета, а Найф украдкой рассматривала ногти -- ей показалось, что появилась пара заусенцев, и надо было срочно с ними что-то сделать.
   -- Итак, вы понимаете, что университет Брава-Консо является на данный момент одним из лучших учебных заведений такого класса в этой области пространства, -- торжественно заявил Этном. -- Вас ждут три месяца увлекательнейшей...
   -- Да, спасибо, -- прервала его Файри. -- Сир Этном, скажите, а в городе что-то интересное есть?
   Этном поперхнулся.
   -- Ну, музеи, театры, выставки, -- принялась перечислять Файри. -- Клубы... у вас ведь есть клубы?
   -- А еще лучше закрытые клубы, -- добавила Найф. -- Хотя и открытые тоже...
   Этном поперхнулся еще раз.
   -- Ну... -- несмело начал он, -- конечно, есть, но я бы не рекомендовал... время занятий рассчитано так, что свободного времени почти не остается, так что я не думаю, что у вас найдется...
   -- А как же вечера? -- округлила глаза Файри. -- И вечером заниматься? Декан Ри нас о таком не предупреждал.
   -- Понимаете ли, -- Этном, наконец, взял себя в руки. -- Я ничего не могу сказать об... увеселениях, потому что в мою задачу это изначально не входит, как вы догадались. Однако, -- он перешел на деловой тон, -- я вынужден настаивать на том, чтобы вы соблюдали определенную осторожность при посещении...
   -- Музеев? -- округлила глаза Файри. -- Что может быть опасного в музее?
   Найф сдавленно хихикнула.
   -- Нет, я имел в виду клубы, а так же город вечером.
   -- Я думаю, опасность сильно уменьшится, если вы нам расскажете, куда можно ходить, а куда нельзя, -- Найф, склонив голову к плечу, посмотрела на ректора. Этном поморщился -- ну что за безграмотность? "Сильно уменьшится", подумать только. -- Ведь так, сир Этном?
   -- Трудно предугадать. В городе проживает больше двадцати миллионов человек, а так же некоторое количество представителей иных рас. Поскольку во время пребывания здесь вы находитесь частично под моей ответственностью, я должен предупредить, чтобы вы соблюдали определенную осторожность.
   Файри хмыкнула.
   -- Лебе Фуатен нам о подобном не говорила, -- с достоинством произнесла она. -- По-моему, вы сгущаете краски.
   -- Вы знакомы с Лебе Фуатен? -- Этном постарался скрыть свои чувства, но получилось у него это так себе. По обоюдному мнению Файри и Найф -- совсем не получилось.
   -- Да, -- просто ответила Файри. -- Она милейшая женщина, правда?
   -- Правда, -- с трудом кивнул Этном.
   Эта "милейшая женщина" и ее столь же "милейший" сын выпили из него порядочно крови. Выгнать к чертям этого недоумка было нельзя -- таких сыновей выгоняют только те, кто хочет побыстрее завязать с карьерой. Учить чему бы то ни было -- невозможно, потому что недоумок интересуется исключительно юбками, баснословно дорогими машинами, да развлечениями... и при этом искренне убежден в своей гениальности -- а специальность, которой он учится, называется, ни много, ни мало, "градостроительный дизайн". От его проектов и от того, как "мальчик" выполнял редкие задания, волосы дыбом становились. У всех. Даже у тех, кто о градостроительном дизайне до сих пор вообще ни разу не слышал. За ним все приходилось переделывать, причем еще и подавать это так, чтобы не обидеть "сыночка". Один раз кто-то из архитекторов обидел. Теперь, кажется, работает на каком-то складе на окраине...
   Мать тоже убеждена в том, что ее сын -- талант из талантов, и равного ему нет. Единственное, чему на самом деле научился Марду Фуатен за шесть лет учебы -- делать красивые презентации для своего бреда. Ну это и немудрено: при таких деньгах можно позволить себе любую, самую лучшую технику...
   -- Да ну, -- протянула Найф. -- Если бы тут было опасно, декан Ри нас бы предупредил.
   -- И все же...
   -- Хорошо, мы будем осторожны, -- Файри встала, давая понять, что обсуждать больше нечего. Найф поднялась следом. -- Спасибо вам, сир Этном.
   -- Занятия начинаются завтра, в девять утра, -- предупредил ректор. Найф и Файри выразительно переглянулись, и ректор понял, что завтра в это время он их, скорее всего, не увидит. -- Постарайтесь быть.
   -- Мы устали после дороги, -- пояснила Файри. -- Хотели выспаться.
   -- Второй блок начнется с двенадцати, -- с неохотой произнес ректор.
   -- Отлично! Значит, мы придем ко второму блоку, -- Найф улыбнулась. -- Все равно в девять утра от нас будет мало толку.
   "От вас вообще не может быть толку, ни в девять, ни в двенадцать, ни когда-либо еще, -- подытожил про себя Этном. -- До чего же мерзкие девки".
   -- Ой, совсем забыла спросить, -- Файри снова повернулась к ректору. -- Скажите, а представители иных рас правда есть в городе, да?
   -- Есть, -- подтвердил ректор. -- Я же сказал, что есть.
   -- А где с ними можно познакомиться? -- спросила Файри, понизив голос. -- Понимаете, у нас, на Анлионе, они есть только в посольствах и резервациях, причем только рауф, у нас въезд ограничен, а нам бы так хотелось посмотреть на... на нэгаши и когни, -- произнесла она шепотом.
   -- В университете нет нэгаши и когни, разумеется. Им просто нечего тут делать. Рауф, -- ректор сделал над собой усилие, чтобы не скорчить презрительную гримасу, -- рауф в городе есть, но ходить в Зеленый квартал я вам категорически не рекомендую.
   -- Спасибо, -- улыбнулась вежливая Найф.
   Проводив сестер Атум, несчастный ректор обессилено рухнул в кресло.
   "Дрянь, дрянь, дрянь! -- билось в голове. -- Какая же это наглая и неприкрытая ничем дрянь -- и вот такие, как эти две, и то, за чем они на самом деле сюда прилетают. "Иные расы", подумать только!..
   Да ну их черту! Пусть катятся в Зеленый квартал и спят, сколько влезет, с проститутками-гермо!.. Маджента, богатая семья... Извращенки чертовы! Нэгаши им подавай!.. Нашли тоже сутенера, твари!"
   Этном налил в стакан воды, залпом выпил. Посидел несколько минут неподвижно, уставившись невидящим взглядом за окно.
   Какая бестактность, какая наглость, какая низость.
   Он чувствовал, что ему словно наплевали в душу.
   Деньги решают все, вспомнились слова Ри.
   Видимо, да.
   Но как же плохо жить в мире, в котором деньги решают все...
  
   * * *
  
   -- По-моему, он нас не захочет видеть... часто, -- подытожила Найф, когда они вышли из здания и направились к машине.
   -- По-моему, тоже, -- хихикнула Файри. -- Бедняжка Ри, долго же ему придется оправдываться.
   -- Это точно, -- Найф тоже усмехнулась. -- А ты заметила, как его перекосило при упоминании нэгаши? К чему бы это, как думаешь?
   -- Не знаю, -- безмятежно отозвалась Файри. -- Может, он с ними когда-то не поладил, вот и злится до сих пор.
   -- И с когни тоже не поладил?
   -- Возможно. Мало ли что...
   Вечер решили провести в центре. Доехали на машине до улицы имени Ваи Диттена, расплатились, отпустили машину и дальше отправились пешком.
   Столица планеты Онипреи, город со звучным названием Джовел, был на самом деле одной из государственных столиц этого мира, "главной жемчужиной" в цепочке городов-побратимов. Однако, еще во времена первых контактов с официалами и транспортниками, город стал еще и так называемой кадастровой столицей мира. Именно рядом с Джовелом располагалась машина Транспортной Сети. Именно в нем находились все посольства контактирующих с Онипреей рас. Именно в нем был главный космопорт, на который прибывали корабли, проходящие через три портала, предоставленные планете Альтернативной Сетью Ойтмана. Именно он значился в реестре как "центральная точка". Именно он являлся самым большим городом на планете.
   Центр, бесспорно, производил впечатление, и был явно рассчитан на туристов, которых здесь сейчас вертелось превеликое множество. Файри и Найф около часа побродили в толпе, состоявшей преимущественно из хорошо одетых мужчин и женщин, в большинстве своем, среднего возраста, полюбовались ночным городом, потом посидели в маленьком кафе на площади. Действительно, красивый город, но уж больно много в нем рекламы и сиюминутного украшательства. То тут, то там -- ярко подсвеченные стенды, гостевые терминалы на каждом шагу, даже уличные переходы, и те не избежали участи рекламных модулей: переходы оказались оборудованы вмонтированными в дорожное покрытие экранами, закрытыми квадратными прозрачными панелями.
   "Соам -- великолепный результат и минимум затрат!" -- моющее средство. Белокурая пышнотелая мать обнимает смеющегося ребенка, настолько карамельного, что он кажется ожившей куклой...
   "Будь счастлив! Счастье только вместе с группой "Асна нолимит"! Счастье без границ и пределов! Можно в кредит!" -- улыбающаяся полуголая девица с планшетным терминалом демонстрирует друзьям картинки с отдыха. Вот она с черноволосым, обнаженным до пояса юношей, вот -- с двумя подругами в бассейне с ядовито-розовой водой, вот -- летит на открытом флаере над морем.
   "Настоящее! Качество!! Есть!!! Традиции и достоинство!" -- убеленный благородными сединами загорелый мужчина с гордостью смотрит на прозрачную банку с... ах, да. Это всего лишь масло.
   -- Найф, пошли спать, а? -- Файри коротко глянула на подругу. -- У меня что-то голова разболелась.
   Та прищурилась.
   -- Только давай не будем брать машину, -- попросила она. -- Пешком дойдем. Согласна?
   -- Согласна, -- кивнула Файри.
   Они расплатились и вскоре уже шли переулками к нужной улице. Тут, по счастью, было тихо, и никакой рекламы не было -- просто дворы, неширокие дороги, кое-где даже что-то вроде небольших скверов. Людей почти нет: туристы бродят по Центру, а местные, видимо, уже спали.
   -- Подожди-ка... что это такое? -- Найф ни с того, ни с сего остановилась, стала разглядывать стену дома, мимо которого они проходили.
   -- Ты о чем? -- не поняла Файри.
   -- Гляди, -- Найф отступила в сторону.
   На стене была картинка, схематичная, явно нанесенная через трафарет с помощью баллончика с распыляемой краской. Небольшая, всего полторы ладони в высоту.
   Стилизованное изображение человека с крыльями за спиной и раскинутыми в стороны руками, заключенное в квадрат, слева направо перечеркнутый жирной черной полосой.
   И надпись внизу: "Убей ангела".
   Файри и Найф переглянулись.
   -- Плохо быть ангелом в наше время, -- задумчиво сказала Найф.
   -- Наверное, -- Файри нахмурилась. Принюхалась, сморщилась. -- Краска совсем свежая.
   -- Угу, -- кивнула Найф. Оглянулась по сторонам.
   -- Сбежали, -- Файри задумалась. -- Такую картинку сделать -- несколько секунд. Один держит трафарет, другой пшикает. И деру.
   -- Пройдемся? -- предложила Найф.
   -- Ну давай, только не очень долго...
   Полчаса бродили по дворам -- картинок, подобных той, первой, обнаружили еще шесть штук. И с полтора десятка с иными сюжетами, но сделанных по тому же принципу: трафарет, стилизация, надпись. Кроме призыва убивать ангелов нашлись и другие. Был, к примеру, призыв "Жди рассвета". Или -- "Ветер?". Или -- "Не хвост". И картинки... на первый взгляд -- бред.
   Вставший на задние лапы гротескный ящер, а над ним -- межпланетный гражданский крейсер с эмблемой Онипреи (надпись "Жди рассвета")...
   Схематичный человеческий скелет, с которого клочьями свисает одежда (надпись "Ветер?")...
   Кошачья морда с совершенно не кошачьим оскалом и злыми глазами-щелками (надпись "Не хвост")...
   Были и просто надписи -- тоже по трафарету, некоторые полустершиеся, старые, некоторые -- совсем новые. "Почему?", "Недоверие", "Зелень".
   -- Она была права, -- резюмировала Найф.
   -- Кто? -- не поняла Файри.
   Найф оглянулась, и едва слышно произнесла:
   -- Эдри. Фай, проверь вокруг, надо поговорить.
   Та кивнула. Замерла на секунду неподвижно, прикрыв глаза, потом вынула из сумки маленький флакончик с помадой и открутила крышку. Положила крышку на ладонь, дотронулась до нее мизинцем. По крышке скользнул еле заметный световой отблеск.
   -- Чисто, -- констатировала Файри. -- Ты права, подруга. И Эдри тоже права.
   -- Ага, только это все бездоказательно, -- Найф нахмурилась. -- Ни одного прямого призыва. И подмена понятий -- где только возможно. Закон не запрещает не любить котов, верно?
   -- Угу. И при чем тут рауф? -- недобро усмехнулась Файри. -- Действительно, совершенно ни при чем. Равно как и нэгаши ни при чем, этот крокодил на них совершенно не похож... ну, разве совсем чуть-чуть.
   -- С ветром вообще отличная цепочка, трехуровневая, -- усмехнулась Найф.
   -- Ну-ка? -- оживилась Файри.
   -- Кто-то убил человека, превратил в скелет. Автор предполагает, что это сделал ветер. Ветер -- крылья -- полет...
   -- Когни. Коряво, но в принципе, похоже, что так, -- согласилась Файри. -- С "зеленью" понятно, это отсылка к Зеленому району, или кварталу, или как там правильно.
   -- Квартал правильно, -- подсказала Найф. -- Зеленый квартал. Видимо, там квартируют проститутки гермо.
   -- Интересно получается, -- протянула Файри. -- Честных студентов они пускают очень неохотно. Любую другую молодежь -- тоже. А проституток пустили. И много, судя по тому, что заявлен квартал.
   -- Квартал -- это еще мало. Подозреваю, что их гораздо больше, -- Найф потерла виски. -- Потому что этот квартал -- из легальных. И я ставлю сейчас сто против одного, что нелегальные тоже имеются. В количестве.
   -- Дайте мне удавить Ойтмана его же собственной Сетью, -- пробормотала Файри. -- С транспортниками этот фокус бы не прошел.
   -- Для начала попробуй поймать самого Ойтмана, -- засмеялась Найф. -- Хоть на чем-то.
   -- Так, ладно. Пошли спать, -- приказала Файри. Закрыла помаду крышечкой, сунула обратно в сумку. -- Завтра надо будет снять новое жилье и на всякий случай заскочить в университет.
   -- Зачем? -- удивилась Найф.
   -- Ну... Хочу познакомиться с сыночком нашей новой подруги и позлить Этнома, -- хихикнула Файри. -- Не надо давать ему расслабляться. Он должен помнить, что мы всегда где-то рядом.
   Найф прыснула.
   -- Потом он будет жаловаться Ри, что мы ходили на лекции...
   -- Нет, ну а что? Мы же за этим сюда прибыли, если ты не забыла.
  
  
  
   03
   Обитатели Комнат Темной Воды
  
  
   Какого черта они всегда это делают, когда надо уходить на работу?!
   То ли из дома набирают, то ли с дороги, то ли выдра лысая знает, откуда!..
   Рысь застыла рядом с экраном домашнего терминала (градация Бэта-128, низкая, зато надежная, да еще и "мозгов" туда докинуто, поэтому машинка весьма шустрая -- для перехода по комнатам самое то), и нервно забарабанила пальцами по столешнице. Опаздываю же -- и на тебе. Они что, поголовно читать разучились?
   Снова-здорово.
   "Помогите подобрать базу под образ, пожалуйста! Мне очень хочется иметь дома Ксини, а я не знаю какая база ему подойдет! Девы, сильно-сильно прошу, помогите!!! Я новенькая, только вчера доступ открылся".
   Подпись -- Сиреневая Киска.
   Твою.
   Мать.
   За ногу.
   Сиреневую твою Киску куда-нибудь тебе в самое не балуйся.
   Откуда, ну откуда столько дур взялось!.. Год прошел, как вышла эта проклятая "Легенда о Ксини", и теперь у нас в каждой комнате -- по десять Ксини, причем один другого краше. Краше -- в кавычках, конечно. А если не Ксини, то Маэра, причем такая, что без слез не взглянешь. Но это ладно, это пусть -- каждый играет в то, что хочет, конечно -- но почему не побродить по комнатам и не посмотреть на имеющиеся базы? Почему нельзя прочесть то, что написано толпой Ксини-владельцев, и ради чего создавать сейчас еще один дубль-порт, скажите на милость?
   Она, Рысь, не имеет права закрыть этот порт без формального повода -- условия Комнат Темной Воды Сиреневая Киска пока что не нарушила. Но сотый дубль совершенно не нужен, и повода надо дождаться... причем закрыть порт необходимо до того, как в комнате начнется большая свара.
   А она начнется. Обязательно. Это Рысь знала на сто процентов.
   "Сиреневая Киска, а почему Ксини? Почему не какой-то свой образ?"
   Подпись -- Ручка от двери в рай. Явилась, за сто лет не запылилась... Но это еще ничего, сейчас другие подтянутся.
   "Ну мне нравится Ксини".
   Подпись -- Сиреневая Киска.
   "Опять гермо... это я стенаю, если вы не поняли, Сиреневая Киска. У нас что, Темные Воды теперь будут сплошь про гермо, да? Тогда я отсюда сваливаю в скором времени".
   Подпись -- Вечная Студентка.
   "Попробуйте посмотреть вот в этой комнате _номер двери_ + _код замка_ Я тоже люблю Ксини, но мне по душе больше все-таки Маэра. Все равно, добро пожаловать в клуб любителей "Легенды"!"
   Подпись -- Пушистый Цветок.
   Рысь закусила губу, с тоской посмотрела на часы.
   Ну когда же, когда сюда кто-то придет, чтобы можно было закрыть к чертям порт?! Этой хреновой Киске тут делать уже нечего, ей дали и дверь, и замок, все, собралась и ушла, так нет же! Хозяйке не объяснишь, что Темные Воды ей, Рыси, значительно важнее, чем любая работа.
   Но работу терять нельзя ни в коем случае. Особенно сейчас. Во время третьего кризиса.
   "Иди в Зеленку, дура малолетняя! Иди, и там целуй своих гермо, сколько влезет! Хватит позорить хобби!"
   Подпись -- Бальзам.
   Это уже лучше. Сейчас товарки появятся...
   В комнату зашел сам Хозяин Воды. Зашел, пробыл минуты полторы, и молча вышел. Рысь занервничала еще больше.
   "Попробуй посмотреть модель "Гард розэл", скульптор Линда Урсуни".
   "А это мальчик или девочка?"
   "Мальчик. Можно лицо нарисовать очень похожее".
   "Спасибки! А сколько он стоит?"
   "Девятьсот космо, но бывают скидки, надо ловить".
   "Киска, забей на дураков, слушай сюда. Не надо брать "Гард розэл", возьми лучше "Дрим", от Снипера. Он вроде как меньше похож, но там подвижные зоны есть в лице, выражения можно менять, прикинь, здорово как. Глаза двигаются!!!"
   "Дорого наверное?"
   "Тысяча сто, зато там одежда в комплекте".
   Как мило!!! Ну где же баньши, где они?! Еще ведь через полгорода ехать!
   Рысь жила на самой окраине, и добираться до работы ей предстояло больше часа. Сначала монор, потом подземка, потом пешком -- Центр давным-давно сделали пешеходным, машины пропускали только по специальным пропускам -- или государственные, или торговые. А простой человек беги, как хочешь.
   "Киска, вы уже постригли себе челку наискось и перекрасились в русый цвет, да? Если нет, то срочно красьтесь. А то вы будете не похожи на Ксини".
   О! Это уже лучше. Сейчас-сейчас-сейчас...
   "Большая любовь к гермо при полном отсутствии мозгов -- это диагноз. Киска, не бойтесь, сейчас все лечат".
   Отлично!
   Внизу замигала приватная строка.
   "Рысюха, у тебя там опять черти пляшут, ты где?"
   "Баньши налетели, иди сбивать!"
   "Ну сколько можно! Рысь, закрой этот паноптикум!"
   Великолепно! Три жалобы.
   Сбивать, говорите? Собью. Я тут давно сижу, со сбивалкой наготове.
   Рысь включила видимый режим -- из комнаты тут же свалило трое баньшей, не успевших отметиться. Ладно, черт с ними, в другой раз.
   -- Сейчас мы с вами поиграем, -- пробормотала Рысь, блокируя комнату. -- Полет баньши над темной водой, смертельный номер, екли!
   Пальцы забегали по клавиатуре терминала:
   "Порт блокирован. Сиреневая Киска, вам выносится предупреждение за невнимательность и дублирование порта. Прежде чем создавать дубли, читайте Комнаты, информации по моделям более чем достаточно. Штраф -- одно очко.
   Баньши, предупреждение за создание свары и навязывание своей точки зрения в грубой форме сторонним посетителям. Штраф -- по три очка с персоны, блокировка в этой комнате -- сутки".
   Подпись -- Гильдия следящих. Рысь в ярости!!!
   Удовлетворенно хмыкнув, Рысь ткнула пальцем в сенсорную пластину, выключая терминал, и, подхватив сумку, кинулась к двери. До отхода монора, на котором ехать предстояло довольно долго, оставалось пятнадцать минут.
  
   * * *
  
   На самом деле Рысь, конечно, звали совсем даже не Рысь, а Джессика Пейли. Ей недавно исполнилось сорок три года. Найти хорошую работу или вновь удачно выйти замуж Джессике не светило. Помочь тоже было некому. Рассчитывать в этой жизни приходилось только на себя, и ни на кого другого.
   В прошлом Джессика работала художницей, иллюстрировала книги для подростков. Рисовала она не в редакторах, а руками, и ее иллюстрации лет двадцать назад пользовались большим успехом. Что только не приходилось рисовать!.. Фантастические, ажурные, словно кружевные города; крылатые люди, прекрасные, возвышенные создания, имен для которых в этом мире не существовало, старинные корабли, звездолеты из неведомых никому миров; в ее картинах было то, что очень многие в те годы хотели видеть в жизни -- красота истиной любви, безгрешной, непорочной... Совсем не обязательно -- о красоте любви мужчины и женщины, нет. Любовь бывает очень разной: к природе, к городу, к небу, к морю.
   Джессика тогда была очень чистым человеком.
   И верила в чудеса.
   В настоящие чудеса.
   И стремилась показать людям то, что видела в своем воображении -- видела так, словно сама побывала в тех фантастических местах, словно стояла рядом с существами, которых рисовала.
   Но потом грянул первый кризис -- и государство официальным порядком отменило книги. Вообще отменило, как класс. Вышла директива правительства, и книги просто перестали печатать. Остались только детские, по мотивам известных фильмов, да полтора десятка учебников, тоже для малышей.
   И все.
   Месяц Джессика не могла поверить в происходящее. До этой директивы она все-таки работала: в маленьком издательстве, печатающем книги под заказ. Денег работа приносила совсем немного, но на жизнь как-то хватало. А после директивы...
   Полгода она была безработной. Перебивалась, чем получится -- ходила мыть рекламные щиты с бригадой таких же бедолаг, как и сама, торговала в уличной палатке лепешками с разными начинками (так называемая "еда-на-ходу", сеть палаток "Ешь бегом!"), ухаживала за стариками, по социальной квоте имеющими право на такой уход. Муж, посмотрев на это все, сбежал к другой -- измученная Джессика ему совершенно перестала нравиться.
   Но, что интересно, во время второго кризиса, в результате которого всех неработающих и всех пенсионеров попросили в трехмесячный срок выехать из Джовела, спас Джессику от вынужденного переезда именно он.
   Джессика подлежала выселению и была обязана покинуть город -- она считалась безработной. Бывший муж в один прекрасный день отвел ее к своей давней приятельнице, порекомендовал -- и ее приняли.
   Так Джессика стала тем, кем работала последние восемнадцать лет: помощницей управляющего пансиона "Утро Джовела".
  
   * * *
  
   Успела.
   И даже пять минут в запасе осталось.
   Служебный вход в старинный особняк, в котором размещался пансион, находился во дворе, не со стороны улицы. Здание, недавно отремонтированное, выкрашенное в приятный темно-оливковый цвет, богато украшенное белой лепниной, Джессике нравилось -- у дома, безусловно, была душа, на удивление светлая и спокойная. Может, отчасти поэтому она и не бросила работу, сумела с ней смириться. Дом нравился. А из приятного места уходить смысла нет...
   Джессика проскочила через пост охраны, на ходу кивнув знакомому секьюрити (тот улыбнулся, махнул рукой), и быстрым шагом направилась в служебную комнату -- переодеваться. В "Утре" все ходили в униформе: черный костюм-тройка, ослепительно-белая блузка, золотистый бейдж с именем, неброская обувь. Никаких украшений, никаких высоких каблуков, никаких вычурных причесок. Самое большее, что допускалось -- личные приборы у мужчин на правом запястье, да обручальный браслет на левом -- у женщин. Все. Ничего более.
   В сумке у Джессики, конечно, сейчас сидел Брид, притворяющийся, что его там нет. Брида приходилось прятать -- узнай кто из сослуживцев, что грозная Джессика таскает с собой на работу куклу, тут же доложил бы директору, и тот день стал бы последним днем ее работы в этой должности. Поэтому Брид сейчас притаился на дне сумки, и вскоре оказался запертым в шкафчике. Сидеть там ему предстояло до вечера.
   -- Потерпи, -- беззвучно шепнула Джессика. -- Подожди, и я к тебе вернусь.
   Руку кольнуло слабым теплом -- Брид еще толком не проснулся и отвечать не хотел. Ладно, пусть досыпает. Ему не привыкать.
   Она подошла к большому зеркалу, висящему в простенке, и придирчиво оглядела себя. Вроде бы все в порядке.
   Костюм шился на заказ и сидел идеально -- у Джессики и без того была очень недурная фигура, в костюме же она выглядела просто великолепно. Хороший рост, тонкая талия, стройные ноги... да, юбка длинная, но никакая юбка не способна скрыть ни красоту походки, ни грациозность.
   Волосы черные, волнистые, сейчас собраны в простую косу, перехваченную внизу неприметной заколкой в форме полумесяца. Глаза серые, взгляд жесткий, требовательный, строгий. Лицо пожалуй что красивое, но сорок три года -- это, конечно, не двадцать три. Время, по мнению окружающих, пощадило Джессику, выглядела она максимум на тридцать, но все равно, глядя на себя, замечала следы увядания -- морщинки у глаз, складочка между бровями, да и кожа... Эх, ладно. Все равно, ничего не изменится, а жить как-то надо.
   Звездолеты и корабли из сказок остались в прошлом.
   Сейчас, стоя перед зеркалом, Джессика мысленно приказала уйти еще и Рыси -- следящей из Комнат Темной Воды. Нужно было на ближайшие восемь часов максимально ожесточить свое сердце, и ей, как всегда, это удалось.
   Через минуту в зеркале отражалась Джессика Пейли -- помощница управляющего одного из лучших пансионов Джовела, вышколенная, подтянутая, дисциплинированная. Доброжелательная полуулыбка, легкий наклон головы и стальные глаза.
   Образец для подражания, по словам управляющего.
   -- Черт бы все это побрал, -- пробормотала Джессика, выходя из комнаты.
  
   * * *
  
   -- Джесс, в третьем номере новые гости, -- Тиккер поднял голову, и, по своему обыкновению, уставился на Джессику круглыми немигающими глазами. -- Помоги им устроиться и проведи обзор по пансиону.
   -- В третьем? -- переспросила Джессика.
   Третий номер был из самых дорогих, и гости в нем обычно останавливались капризные и очень требовательные. Понятно, почему Тиккер решил послать ее -- выдержки Джессике было не занимать.
   -- В том-то и дело, что в третьем. Две девицы, из нездешних.
   Нездешними обычно называли прибывших с других планет. Еще одна головная боль для работников пансиона. Потому что поди подбери для таких меню, обслугу, условия! Замучаешься.
   -- Вот даже как, -- Джессика призадумалась. -- Гид, переводчик, сопровождающий... у них кто-то уже есть?
   -- Нет, они вдвоем. Язык знают хорошо, шпарят по-нашему так, что заслушаешься, -- Тиккер хихикнул. -- Студентки, с Анлиона.
   -- Студентки? -- удивилась Джессика. -- Ничего себе. Ладно, сир Тиккер. Я постараюсь, чтобы они были довольны. Сейчас сделаю обход и займусь ими.
   -- Предложи им полный спектр, -- приказал Тиккер. -- С таких птичек надо драть по полной.
   -- Разумеется, -- с достоинством кивнула Джессика.
   Тиккер снова ухмыльнулся (у, сальная морда, ничего тебе не обломится, и не надейся) и снова уткнулся в терминал. Джессика вышла и направилась вниз, в столовую. Сейчас как раз сервировали завтрак для рядовых обитателей пансиона (гости, подобные тем, что заняли третий номер, считались элитой), и она решила проверить, хорошо ли вычистили приборы -- вчера заметила, что на нескольких серебряных двузубых вилках потемнел узор, а это никак не соответствовало общему уровню заведения.
   Приборы в этот раз оказались вычищены до зеркального блеска. Джессика удовлетворенно хмыкнула и вошла в кухню.
   -- Сопро, -- позвала она. -- На минуточку.
   Шеф-повар подошел к ней, почтительно склонил голову.
   -- Распорядись, чтобы в третий номер через полчаса подали легкий завтрак, -- приказала Джессика. -- Меню... улучшенное сегодняшнее, плюс три набора деликатесов и пирожные. Думаю, в дальнейшем они будут заказывать что-то индивидуально, это я уточню.
   -- Мисс Пейли, а что делать с рыбой? -- Сопро все еще глядел в пол, сказывалась многолетняя привычка. -- Сегодня они снова привезли среднего размера вместо крупного, да еще и с наледью в жабрах. Якобы слишком тепло, и они засыпали тушки колотым льдом. А вот мне думается, что не засыпали, а подморозили, и я вот...
   -- Ладно, -- раздраженно прервала его Джессика. -- Меняй поставщика. Я разрешаю. Но учти, это под твою ответственность.
   -- Хорошо, хорошо, -- закивал повар. -- Спасибо, мисс Пейли. Вот увидите, вы не будете разочарованы. Вы же меня знаете, я плохого не посоветую...
   Не удостоив его ответом, она вышла из кухни. Далее ее путь лежал на улицу, в летнюю столовую. Там тоже все оказалось в порядке, но придирчивая Джессика заметила, что перекладины спинок у стульев вымыты недостаточно тщательно, они пыльные. Сделала выговор -- горничная, которую она отчитала, стояла в результате вся красная и чуть не плакала, но Джессика была непреклонна.
   Если ты хочешь жить в Джовеле, ты должен трудиться. Трудиться так, чтобы любой, увидевший твой труд, испытал восхищение. Неважно, что ты делаешь, важно -- как делаешь.
   Иначе -- ты уедешь отсюда.
   Все очень просто.
   У Джессики была великолепная зрительная память -- а какой еще может быть память у профессиональной художницы? Ее цепкий взгляд выхватывал любую мелочь, от него невозможно было скрыться или спрятаться. Это качество неожиданно стало для нее большим подспорьем в работе. Внимательность ко всему, к любым мелочам -- плюс спокойная принципиальность.
   Она никогда не наказывала служащих просто так, ни за что.
   Никогда не срывала злобу или плохое настроение на других.
   Никогда не придиралась без причин.
   Никогда не кричала, даже не повышала голоса.
   Но тем не менее ее все боялись -- потому что к работе Джессика Пейли относилась со всем возможным рвением. И была одинаково требовательна как к себе, так и к остальным.
   Никто не знал истиной причины, по которой она это все делала.
   Никто, даже она сама.
   Если бы кто-нибудь спросил Джессику Пейли, почему ей нужно жить именно в Джовеле, она бы растерялась и не нашла ответа. Нет, конечно, она любила город, он ей нравился, но все-таки не до такой степени, чтобы восемнадцать лет подряд каждый день так издеваться над своей собственной душой.
   Интуитивно она чувствовала, что почему-то, по какой-то необъяснимой причине, ей необходимо жить именно тут. Зачем? Одному Богу ведомо.
   Ей любой ценой нужно было остаться.
  
   * * *
  
   Погода выдалась на редкость хорошая. Прежде чем вернуться внутрь здания, Джессика с полминуты постояла на крыльце, глядя в ясное небо над крышами. Над ее головой, в вышине, пролетела стая белых птиц -- неподалеку от пансиона находилась большая река, и чайки в этом районе были частыми гостями. Джессика проводила их взглядом, затем одернула пиджак, провела рукой по волосам и решительно вошла в холл.
   ...Третий номер был роскошным и более чем дорогим. В нем находились две спальни с встроенными гардеробными, столовая, оснащенная по последнему слову техники, кабинет, выходящий окном в небольшой сад пансиона, и банная комната с большой квадратной ванной, вделанной в каменный пол. Номера с первого по пятый обставлял один из лучших дизайнеров города, и, по словам управляющего, окупались они, несмотря на немереную цену за проживания, дольше, чем все другие. Одна только мебель чего стоила! Мореное красное дерево; все, от кроватей до табуреток под сумки, изготовлено под заказ, по эскизам того самого дизайнера. А ванная? А столовый гарнитур?.. Каждый раз, когда две горничные убирали такие номера, Джессика присутствовала при этом лично, следя за всем. Конечно, свои хитрости были и у нее, и у горничных. Например, случайную царапину на деревянной поверхности можно было затереть особым воском, а плитку, чтобы сверкала, как новая, обработать защитным покрытием.
   Номер, разумеется, выглядел безукоризненно.
   Джессика подошла к двери, и, дотронувшись до сенсора, произнесла:
   -- Здравствуйте. Я помощница управляющего пансионом Джессика Пейли. Можно ли получить от вас дополнительные распоряжения, а так же подать завтрак?
   Через несколько секунд над сенсором зажглась круглая зеленая лампа, и мелодичный девичий голос ответил:
   -- Заходите.
   Джессика взялась за медную ручку, и открыла дверь.
   Одна девушка, с роскошными рыжими волосами, сидела в кресле у окна. На столе перед ней стояла целая батарея бутылочек и флакончиков, явно вынутых из кожаного кофра, который она держала на коленях. Вторая, черноволосая, стояла на пороге Белой спальни, держа в руках сильно помятое платье небесно-голубого цвета. На лице ее читалась явная досада.
   -- Что, испортила? -- не отрывая глаз от баночек поинтересовалась рыжая. -- И если бы свое! Нет, тебе зачем-то надо было вчера влезть в мой чемодан и выключить...
   -- Фай, ну я не знала, что оно у тебя обрабатывается! -- казалось, черноволосая сейчас расплачется. -- Я думала, это просто стим...
   -- Это не стим, это бричер, идиотка! Он натуральный, его нельзя оставлять так!
   -- Фай, ну прости, пожалуйста!
   -- Мне из-за твоего "прости" придется сегодня в университет идти, как лахудре! Ой, извините, мы забыли, что вы тут, -- она повернулась к Джессике и улыбнулась. -- Когда имеешь в сестрах такую дуру, -- острый взгляд в сторону черноволосой, -- надо быть готовой к любым неожиданностям.
   Черноволосой явно было не до улыбок. Она удрученно разглядывала платье.
   -- И что теперь делать? -- жалобно спросила она.
   -- Ничего, -- в тон ей ответила рыжая. -- Вернемся домой, отдадим в Дом Миаскиит на восстановление. Мастер знает, как поправить. Но ты -- больше не смей прикасаться к моим вещам! Если поймаю...
   -- Такое ощущение, что у тебя только это платье одно и есть, -- пробормотала черноволосая. Небрежным движением бросила платье на спинку стула и, резко повернувшись, скрылась за дверью спальни.
   -- Может быть, мне следует зайти к вам позже? -- деликатно поинтересовалась Джессика. Рыжая отрицательно покачала головой, встала, (они оказались примерно одного роста) и, поставив кофр на стул, подошла к управляющей.
   -- Сейчас нормально, -- усмехнулась она. -- Позже мы уйдем, у нас будут занятия. Так что вы хотели?
   Джессика улыбнулась.
   -- Я кратко расскажу вам об услугах, предоставляемых пансионом...
   Во время рассказа Файри благожелательно кивала, Джессику не останавливала и ни одного вопроса не задала. На лице у нее появилось какое-то благожелательно-отсутствующее выражение, словно то, что сейчас происходило, неожиданно оказалось в некой иной реальности. Однако от Джессики не ускользнуло другое, совсем уж неожиданное -- вторая постоялица, вышедшая из спальни и тоже слушавшая рассказ, вдруг глянула управляющей прямо в глаза, и Джессику словно мороз продрал по коже от этого взгляда. На долю секунды возникло ощущение, что девушка, стоящая напротив, видит ее не просто насквозь, нет. Ее словно раздели донага и сунули, как минимум, в сканер на биотест... или что-то еще худшее, но...
   Джессика сбилась, замолчала.
   -- Так что вы сказали о гидах? -- спросила Файри, как ни в чем не бывало. -- Нужен ли нам гид?
   Ощущение исчезло. Полностью. Мгновенно. Словно его и не было.
   -- Да, мы можем предоставить вам гида, через агентство по найму элитного персонала, -- Джессика с трудом улыбнулась.
   -- Знаете, -- неожиданно вмешалась черноволосая, -- мы бы не хотели брать гида через агентство. Мы уже сталкивались с этим. Дадут какого-нибудь потного, сального урода, который почему-то решил, что его святой долг совокупиться со всеми существами противоположного пола... или, что еще хуже, попадется шантажист, такое один раз было. Вот что, мисс Пейли. А вы сами не хотели бы немного подзаработать?
   Джессика нахмурилась.
   -- К сожалению, я не имею право обсуждать подобные вопросы, -- в голосе ее прорезались стальные нотки. -- В моем контракте прописано, что я...
   -- Нет-нет-нет, вы не так поняли, -- улыбнулась черноволосая. -- Я имела в виду совсем другое. Вы работаете тут днем, но ведь по вечерам вы свободны? Если вы два-три раза в неделю будете устраивать нам экскурсии по городу... за достойную плату, само собой... это разве будет незаконно?
   Файри кивнула.
   -- Двести космо за экскурсию, -- предложила она. Джессика молчала. -- Хорошо, пусть будет триста. Так вас устроит?
   Двести?..
   Триста?..
   Триста космо за ОДИН ВЕЧЕР?
   Три вечера в неделю?!
   В месяц Джессике сейчас платили пятьсот космо, и это было очень хорошей зарплатой.
   -- Ничего противозаконного, -- заверила ее Найф. -- Погулять по городу, сходить куда-нибудь... все расходы за наш счет.
   -- Спасибо за предложение, -- сумела, наконец, выговорить Джессика. -- Если возможно, я дам ответ сегодня вечером, после работы. Вы можете связаться со мной через личный терминал.
   Она назвала номер.
   Файри радостно кинула.
   -- Это будет здорово, -- сказала она. -- По нашему опыту самые лучшие гиды -- это те, кто живет в городе всю жизнь, и никогда гидом стать не стремился.
   -- Вы много путешествовали? -- вежливо поинтересовалась Джессика.
   -- О, да, -- усмехнулась Найф. -- Мы любим путешествовать.
   -- Мне пора идти. Если что-то потребуется, обращайтесь к любой горничной, -- посоветовала Джессика. -- Или к управляющему, через терминал. Завтрак вам подадут через несколько минут, а с меню вы можете ознакомиться...
   -- Спасибо, -- прервала ее Файри. -- Мы так и сделаем.
  
   * * *
  
   Едва за управляющей закрылась дверь, Скрипач сорвал с руки один из браслетов и швырнул на пол. Комнату тут же заволокло полупрозрачным белым туманом. Блокировка сработала мгновенно -- сейчас то, что происходило здесь, не могла снять ни одна следящая система.
   Систем -- не было.
   Они это проверили.
   Но все равно...
   -- Ты что делаешь?! -- заорал Ит.
   -- Э, нет, это ты что делаешь?! -- Скрипач треснул по столу кулаком.
   -- Триста космо -- ей... -- угрожающе начал Ит, но Скрипач перебил его:
   -- При чем тут деньги вообще? Ты понял, кто это?!
   -- Нет, твою мать, я слепой дурак!!! -- Ит покрутил пальцем у виска.
   -- Откуда она здесь?.. Как такое вообще возможно? -- Скрипач растерянно смотрел на друга, тот ответил ему столь же растерянным и беспомощным взглядом.
   -- Невероятно, -- Ит молчал довольно долго, но все-таки сумел собраться с мыслями. -- Даже имя совпало.
   -- Не совсем, -- возразил Скрипач. -- В считках Ри ее звали графиня Нарская. Но первое имя -- Джессика.
   -- Почему мы так мало смотрели эти чертовы считки? -- Ит потер лоб. -- У нас ведь она тоже есть. Помнишь?
   -- Конечно, помню, -- Скрипач призадумался. -- Не нравится мне это.
   -- Рыжий, это не может быть ловушкой, -- Ит сел на край стола. -- Никак. Смотри сам. Во-первых, о том, что мы сюда вообще пошли, знали единицы.
   -- Ну не такие уж и единицы. Человек двадцать знает об этом точно. Знает Эдри. Знает Фэб. Знает сам Ри, который нас сюда отправил. Знает группа, к которой мы сейчас приписаны. Знает...
   -- А теперь ответь мне, многие ли из тех, кого ты назвал, знают, кто мы вообще такие? -- вкрадчиво поинтересовался Ит.
   -- Эдри, Фэб, и Ри, -- ответил рыжий, не задумываясь. -- Больше никто.
   -- Правильно, -- подтвердил Ит. -- Потому что для всех других мы кто? Гермо с модифицированной внешностью, воспитанные людьми.
   Скрипач кивнул.
   Эту легенду им сделали в первый же месяц обучения -- сочли, что такой вариант будет самым подходящим. Для Ри была сделана другая легенда, его сумели объявить выжившим наследником одного из правящих родов Анлиона, и после полувековых разбирательств наследник получил права на наследство...
   Сейчас Скрипач видел, что Ит совершенно прав.
   О самом факте существовании Джессики Нарской в этом мире знали только три живых существа.
   Они сами.
   Никто другой о ней ничего не знал.
   Связующая Безумного Барда Ариана, его возлюбленная, погибла задолго до его собственной смерти. Ариан до конца дней своих так и не избавился от жесточайшего, сжигавшего ему душу чувства вины перед той, которая была для него всем. И -- Скрипач с Итом это отлично знали -- до сих пор нет-нет, да вспоминал о ней.
   Информацией о прошлой жизни и архивом считок они, не сговариваясь, практически не пользовались. Прошлое осталось в прошлом, жить следовало настоящим, и только настоящим. Именно так они в результате и жили все эти годы. То, что было раньше, сейчас на них практически не влияло, да и влиять не могло... ну, почти. За очень редким исключением.
   И тут -- такое...
   -- Между прочим, она сильная эмпатка, ты заметил? -- Ит задумчиво уставился на свои руки. -- Очень сильная. Даже попытку воздействия тут же перехватила, хорошо, что я сразу остановился, и она, кажется, ничего не успела понять.
   Скрипач кивнул, соглашаясь.
   -- Интересно, чем она еще занимается, кроме обслуживания пансиона, -- проговорил он тихо. -- Ведь занимается же, чувствую.
   -- А что ты еще чувствуешь?
   -- Что она согласится, -- рыжий вздохнул. -- Ей для чего-то нужны деньги. Она оторопела от суммы.
   -- Еще бы, -- Ит кивнул. -- Ладно. Посмотрим ее поближе и будем на всякий случай держать при себе. Мало ли что.
   -- "Мало ли что" будет, когда ее увидит Ри, -- мрачно заметил Скрипач. -- И это будет такое "мало ли что", что я сейчас с трудом представляю себе последствия.
   Ит ничего не ответил. Встал, прошелся по комнате, остановился у двери. Зачем-то провел по ней рукой. Закусил губу.
   -- У нас три минуты, -- сообщил он. -- Потом принесут завтрак. Рыжий, еще момент. Я услышал часть разговора Эдри и Фэба.
   -- Так, -- Скрипач напрягся.
   -- После этого задания мы, по всей видимости, с ним расстаемся.
   Скрипач поднял глаза и посмотрел на Ита тяжелым взглядом.
   -- И чье это предложение? -- спросил он хрипло.
   -- Эдри, -- ответил Ит. -- Сказала, что больше не будет нас покрывать.
   -- Понятно, -- Скрипач задумался. -- Плохо, -- сказал он после полуминутной паузы.
   -- Да уж, действительно, ничего хорошего, -- согласился Ит. -- Но... рыжий, понимаешь... у меня появилась совершенно идиотская мысль.
   -- Озвучивай.
   -- Озвучиваю. То, что здесь сейчас появилась эта женщина, и то, что сказала Эдри... как ты считаешь, могла она это сделать или нет?
   Скрипач задумался.
   -- Во-первых, зачем? Во-вторых, как именно? В-третьих, не слишком ли сложно получается?
   -- Зачем? -- переспросил Ит. -- Чтобы развести нас с Фэбом. Как именно? Пока не знаю, но допускаю, что сама Джессика может быть и не в курсе, ее просто используют. Не слишком ли сложно? Для Эдри -- не слишком. По крайней мере, мне так кажется.
   -- Ит... я думаю, что это у тебя сейчас паранойя, -- усмехнулся Скрипач. -- Эдри тут ни при чем. Это что-то еще.
   Ит вздохнул, прикрыл ладонью глаза.
   -- Сдаюсь, -- тяжело проговорил он. -- Рыжий, я не знаю. Будем думать, в таком случае. Думать и наблюдать.
   -- Собственно, именно ради этого мы сюда и прибыли, если ты не забыл, -- подвел итог разговору Скрипач. Встал, потянулся. -- Ладно. Переодеваемся, завтракаем, и поехали развлекать ректора. Соскучился уже небось, бедняжка.
  
   * * *
  
   Ректор, как выяснилось, большой тоски по двум негодяйкам (как он их про себя называл) не испытывал. Для приличия девушки посидели на паре лекций, потом, для поддержания имиджа записных идиоток, задали пару-тройку вопросов, от которых седовласому представительному лектору стало плохо, и с чувством выполненного долга отправились в город. Вторая часть задумки -- знакомство с сыном Лебе Фуатен -- не удалась. "Мальчика" в этот день в университете не было.
   Сейчас начинался тот этап работы, который оба одновременно и любили и терпеть не могли. Скрипач как-то сказал про него: "Найди не знаю что". Что-то не так, действительно не так, но что именно искать -- пока загадка.
   Чем может быть это искомое "что-то"?
   Кому именно выгодно существование этого "чего-то"?
   Чем "что-то" грозит... кому? Этой планете, сиуру, к которому она принадлежит, Сети, Контролю? Обывателям, транспортникам, альтернативщикам, детям малым, мужчинам, женщинам, экологической обстановке, внутреннему рынку? Вся работа на этом этапе была построена исключительно на интуиции, и ни на чем больше. И вот тут их способности оказывались просто незаменимыми.
   В мир необходимо было за короткий срок вжиться. Именно вжиться, потому что без этого можно делать множество всяких других вещей, но не искать микросбои в тончайших, постороннему глазу не заметных процессах.
   -- Хорошего агента от, например, хорошего дипломата отличает, прежде всего, развитая способность наблюдать, а также интуитивное ощущение закономерности или искусственности процессов, постоянно идущих в любом социуме. Дипломат смотрит на любой процесс глобально, он способен его анализировать, но ему совершенно не обязательно этот процесс чувствовать. У агента все иначе. На втором этапе заброса он включается в общую систему, становится ее частью, не вступая, однако, с этой системой в эмоциональный контакт. Свою личность в любом расследовании крайне желательно выключить полностью, потому что привнесение каких бы то ни было собственных эмоциональных реакций является крайне нежелательным для создания действительно реальной картины...
   Ит и Скрипач эту точку зрения (а принадлежала она изначально социологу Линцу) разделяли целиком и полностью. Впрочем, данной модели придерживались все без исключения преподаватели, у которых они в свое время учились.
   Убирай себя.
   Ты -- не важен.
   Ты никто, и звать тебя никак... вернее, звать тебя будут в соответствии с легендой и личностью, предназначенной для заброски, но личность эта имеет главную задачу: смотреть. На все. Смотреть -- и видеть.
   ...В городе в этот раз отправились не в центр. То есть сначала действительно доехали до пешеходной зоны, прогулялись пешком до "Утра Джовела", переоделись попроще, перекусили (Файри, если я все это съем, я не пролезу в дверь! Ничего, тут окна широкие) и пошли бродить.
   Город, чистый и какой-то нарочито-глянцевый в центре, к окраинам приобретал несколько иные черты. Дома, добротные, крепкие, но уже без излишнего украшательства. Улицы чистые, но при этом -- скучные, однообразные, не на чем взгляд остановить. И -- стандарт. Стоило отойти от центра, как стала заметна унификация, в центре не существовавшая. Одинаковые детские площадки, явно построенные по одному и тому же проекту. Одинакового цвета двери, ведущие в дома. Одинаковые подъездные аллеи, обсаженные одинаковыми кустами. Квадратные клумбы, на которых растут практически одинаковые цветы -- ничего привозного, только местные эндемики, неприхотливые, простенькие, незамысловатые. Это были так называемые Срединные районы: судя по справочнику туриста в них проживали служащие среднего звена, большая часть из которых работала или в Центре, или в так называемых офисных базах. Одну такую базу посмотрели поближе. Скучное здание, обшитое серыми поглощающими энергопанелями, вертикальная стоянка для личных машин сотрудников неподалеку, перед зданием -- идеально постриженный газон, да бездарно сделанная композиция из трех грубо обтесанных валунов. "Единение с природой", как гласила табличка перед валунами.
   -- Видимо, эти камни для того, чтобы когда тебе надоест все до одури, было обо что треснуться башкой, -- пробормотала Найф. -- Фай, пойдем отсюда, пожалуйста.
   Эту офисную базу занимали несколько государственных учреждений: департамент профильного образования, головное отделение, департамент городских сообщений, департамент внутренних коммуникаций.
   За территорией базы обнаружились три опять же стандартных кафе, стандартный же магазин, остановка монора и небольшой сквер, в котором имелось полтора десятка лавочек, пяток запыленных деревьев и неизменная квадратная клумба с белыми и желтыми цветами. Дальше начинались все те же жилые дома: снова по стандарту.
   Днем в Срединных районах оказалось почти пусто, видимо, большая часть их обитателей сейчас находилась на работе. Редкие прохожие были или матерями с совсем маленькими детьми, или куда-то спешащими служащими -- вид все они, как один, имели деловой и озабоченный.
   -- Тут жить -- с тоски удавишься, -- констатировала Файри после нескольких часов бесцельного блуждания по улицам. -- Как они это выдерживают?
   Найф пожала плечами.
   -- Привычка, -- проворчала она. -- Слушай, а тут ведь тоже есть те рисунки, заметила?
   -- Угу, -- Файри кивнула. -- Их закрашивают, смывают, но, тем не менее, их полно.
   -- Хоть какое-то разнообразие в этом унылом пейзаже, -- Найф призадумалась. -- Так. Фай, мы в пансионе поедим или тут куда-нибудь заглянем?
   -- В пансионе, -- решительно заявила Файри. -- И сегодня больше никуда не пойдем, ага?
   -- Ага, -- согласилась Найф. -- Пойдем мы завтра. С Джессикой. Я хотела посидеть в местной сети, посмотреть кое-что.
   -- Хорошо... слушай, давай все-таки еще немножко прогуляемся? Нам нужно на третью линию монора, а мы сейчас в ареале шестой, -- Файри уставилась в планшетник. -- Дойдем до нее пешком, а дальше...
   Найф снова кивнула. Оглянулась по сторонам. Потянула носом воздух и вдруг нахмурилась.
   -- Ты чего? -- с подозрением спросила Файри.
   -- Слушай... погоди. Тут где-то совсем поблизости...
   Файри тоже втянула носом воздух. Они встревожено переглянулись и быстрым шагом двинулись в сторону ближайшего дома, стоявшего метрах в трехстах.
   Гермо обнаружился на лавочке возле подъезда. Он сидел, сгорбившись, обхватив руками колени и, пока не поднял голову, был похож на человеческую девушку, вернее, даже на девочку -- по крайней мере, одежда на худенькой фигурке была женская, вульгарная и, как поняли Файри и Найф, отвратительного качества. Когда Файри дотронулась до его плеча, и гермо неуверенно поднял голову, сходство тут же рассеялось. Оранжевые глаза, светлая, с едва заметным персиковым оттенком кожа, пушистая пегая шерсть на голове замысловато уложена, вот только сейчас от укладки мало что осталось -- по первому впечатлению гермо основательно повозили головой как минимум в помойке. Одежда выглядела не лучше, можно было только догадываться, чем занималась последние часы ее обладательница. Или обладатель. Сейчас это, впрочем, не имело значения.
   Файри брезгливо поморщилась -- гермо был, как минимум, очень сильно пьян. Или пьян, или под каким-то наркотиком, сейчас это определить невозможно. Он сидел, еле заметно покачиваясь, и смотрел на Файри и Найф остановившимся взглядом.
   -- Вам нужна помощь? -- спросила Найф. Гермо с трудом перевел на нее глаза и попытался как-то сфокусироваться. Получилось не особенно хорошо.
   -- Вы слышите? -- Файри несильно тряхнула его за плечи. -- Вам нужна помощь?
   -- Вы... кто? -- запинающимся голосом спросил гермо.
   -- Мимо шли, -- отмахнулась Найф. -- Вам плохо?
   -- Ни... не... не знаю, -- гермо икнул. -- А что?..
   Файри посмотрела на Найф вопрошающе.
   -- Может ну его, этого алкаша? -- бросила она брезгливо.
   -- Я не... ни... эээ... не... пил... пила... -- гермо с трудом подбирал слова. -- Что-то не... того... не помню...
   Он вдруг отвернулся, перегнулся через спинку лавочки -- и его вырвало. Найф проворно перехватила его за плечи и придержала, не дав свалиться на землю. Через минуту гермо усадили обратно. Файри, порывшись в сумке, вытащила маленькую бутылку воды, сняла крышку и протянула воду бедняге. Тот выхватил у нее бутылку и жадно приник к горлышку.
   -- Вам вызвать помощь? -- в которой раз спросила Файри.
   -- Не... нет... у меня нет страховки... -- видимо, гермо стало полегче, по крайней мере, говорить он начал более связно. -- Если только... машину... мне надо обратно...
   -- Что с вами случилось? -- Найф, прищурившись, смотрела ему прямо в глаза.
   -- Клиент... какой-то странный, -- гермо снова отхлебнул из бутылки, прикрыл глаза.
   -- Мужчина? Женщина? -- поинтересовалась Файри.
   Оба уже поняли, кто перед ними. Однако с выводами спешить не следовало.
   -- Мужчина... -- вяло ответил гермо.
   Файри мысленно отругала себя за недогадливость -- гермо был в женской одежде, хотя, если вдуматься, это не показатель.
   -- Так в чем странность-то? -- поторопила Найф.
   -- Побил... заставил... ох... заставил в ванной сидеть... зачем-то... мой набор отобрал, сказал, чтобы я... с его набором... дальше не помню...
   Набор -- это феромоновая "палитра", которую проститутки-гермо использовали для того, чтобы ввести свое тело в рабочее состояние. Запах, который они оба ощутили, был "следом" этой "палитры" -- именно он дал понять, кто сидит на лавочке за домом.
   -- Он использовал защиту? -- жестко спросила Файри.
   Вот только трупа им сейчас тут не хватало! Хотя маловероятно, что кому-то могло понадобиться убивать этого гермо столь изощренно, да еще и с риском для себя. За шестьдесят лет практики они не сталкивались с подобным ни разу, знали только теорию в общих чертах, и все.
   -- Да... кажется... не помню... -- гермо уронил голову на руки. -- Плохо как... ох... почему я... страховку...
   Он не договорил, стал заваливаться на бок. Файри подхватила его.
   -- Лучше на землю, а то еще захлебнется, -- предложила Найф. -- Он же воду пил.
   Они перетащили гермо на газон, положили на бок. Рядом с лавкой обнаружилась его сумка -- Найф тут же заглянула внутрь, брезгливо поморщилась. "Палитра", какие-то секс-игрушки, дешевая косметика, отвратительно пахнущие духи... ну и пакость.
   -- Приключеньице, -- констатировала Файри. -- Что делать будем?
   -- Он сам не оклемается, -- мрачно сказала Найф. -- И страховки у него нет. И грех на душу я брать не хочу.
   -- Да кто хочет?.. Ладно, рискнем, -- Файри вытащила планшет, и через несколько секунд в городскую сеть ушел вызов. -- Сейчас посмотрю, можно ли сделать оплату анонимно... ага, можно. Это немного упрощает дело.
   -- Если честно, Фай, мне совсем не хочется тут задерживаться, -- Найф нахмурилась. -- По многим причинам. Думаю, ты меня понимаешь.
   -- Понимаю, -- кивнула в ответ Файри. -- Между прочим, именно этого я боялась последние годы больше всего. Что в один прекрасный день получится вот так, как сейчас. Когда то, что дома, станет важнее...
   -- Ты не одинока, -- хмыкнула Найф.
  
   * * *
  
   Медицинский патруль, против ожиданий, лишних вопросов задавать не стал. Принял оплату за вызов наличными и совершенно не проявил интереса к тому, почему эти две девушки ни с того ни с сего решили оплатить лечение какой-то безвестной шлюхе.
   Гермо тут же подключили к автономной системе жизнеобеспечения и погрузили в машину. Клиник, в которых принимали рауф, на весь город оказалось всего три -- врач сказал, в какую именно доставят этого, и что вторую оплату можно сделать через любой городской терминал.
   -- Что с ним? -- полюбопытствовала Файри.
   -- Отравление, судя по всему, -- спокойно ответил врач. -- Сожрал что-нибудь не то или выпил, у них это часто бывает.
   -- Но он выживет? -- с тревогой спросила Найф.
   -- Должен, -- врач усмехнулся. -- Да вы не волнуйтесь так. Кошаки, они живучие. Сейчас промоем, в больнице кровь почистят, через несколько дней будет как новый.
   -- Знаете, мы просто... ну, немножко испугались, -- пояснила Файри. -- Идем по улице, и тут такое...
   -- Ну, всевышний завещал помогать и тварям, и убогим, -- кивнул врач. -- Вы все правильно сделали. Кошак, он, конечно, не человек, а все равно тварь-то живая. Пусть и без бессмертной души.
   Вот так.
   Вот это новость.
   Найф напряглась, но вида, конечно, не подала.
   -- А я даже не знала, что их в человеческие больницы берут, -- Файри решила подлить масла в огонь. -- Думала, для них свои какие-то.
   -- Откуда? -- хохотнул врач. Найф видела -- ему гораздо приятнее стоять тут, и болтать с двумя хорошенькими девушками, а не трястись в машине, наблюдая за гермо. -- В Зеленке есть несколько кабинетов, которые кошаки же и держат, но кабинеты эти -- смех один. Я даже вам не буду говорить, для чего они, пошлятина потому что. Не надо вам такое слышать. Не были там никогда? -- Файри и Найф отрицательно покачали головами. -- И правильно, нечего вам там делать, в борделе этом. Ну, ладно, гражданки, поехали мы. Спасибо за оплату.
   Файри секунду простояла неподвижно, прикрыв глаза, потом несколько раз медленно вздохнула и выдохнула, успокаиваясь. Найф рассеянно смотрела по сторонам, что-то про себя прикидывая.
   Расизм?
   О, нет.
   Никакого расизма. Никаких выпученных глаз, криков о превосходстве, никаких доказательств, никаких теорий... по крайней мере, внешне. Просто спокойная уверенность в собственной абсолютной правоте. Непоколебимая. Железная. Уверенность из серии "потому что правильно".
   Интересно, кто же это так постарался? Жаль, что сейчас пока что нельзя связываться с дипломатами: не исключено, что какая-то умная голова сумела отследить начало процесса... если отдел, конечно, не скупили на корню. Такое тоже бывало.
   Всякое бывало.
   Сейчас... не хуже и не лучше, чем всегда.
   Обычно.
   И теория не нова, совсем не нова.
   Например, теория о том, что человек -- венец творения. Бог создал человека и дал ему бессмертную душу. А всем прочим -- разум дал, а душу не дал. Поэтому человек венец, а прочие -- не венец. И всех дел.
   Хотя, поправил себя Ит мысленно, те же рауф или нэгаши строят точно такие же теории -- бессмертная душа всегда есть только у богоизбранного народа. К коим все себя и относят.
   На уровне подрас это тоже прекрасно работает...
   -- Так, тварь бездушная, давай в пансион, -- позвала Файри. -- Я есть хочу.
  
   * * *
  
   Джессика ехала домой, прижимая к себе сумку с Бридом, и постоянно ловила себя на том, что нет-нет, а начинает совершенно по-дурацки улыбаться. Весь день она сдерживалась, как могла, но сейчас, когда работа была окончена, улыбаться стало, наконец, можно.
   Деньги!..
   Прорва денег, туча денег, горы денег! Джессика прикидывала, сколько проблем получится решить, и чувствовала, что за спиной словно вырастают крылья. Можно будет обновить базу троим своим "жильцам". Можно будет купить, наконец, желаемую куклу для Женьки -- бедняга живет в отдаленной от Джовела префектуре, с работой у них плохо, и бедная Женька только на чужих кукол может смотреть, для нее сумма в триста космо -- что-то запредельное. Можно будет...
   Господи, да что угодно можно будет!
   Только бы все получилось.
   И еще -- завтра же... нет, послезавтра, хорошо, послезавтра -- собрать девчонок, встретиться наконец, посидеть всем вместе. Она прикинула, кого позовет. Дракона -- обязательно. Феньку и Джой -- тоже обязательно. Цвиточка тоже надо. И Ведьму -- потому что без Ведьмы скучно.
   И забиться в какой-нибудь полулегальный подвальчик. Попить пива, поболтать с теми, с кем есть о чем поболтать. И -- с куклами. Непременно.
   Хотя для кого куклы, а для кого и не куклы...
   Брид в сумке слабо шевельнулся, видимо, от долго сидения в одной позе у него затекли ноги. Устал, бедный. Пройти через парк? А почему бы и нет, собственно? Ненадолго. Посидеть у воды, поснимать Брида на планшетник -- сто лет картинок с ним не забрасывала в комнаты, народ соскучился. Сейчас лето, тепло, почему бы не погулять немножко?
   Джессика погладила сумку.
   -- Скоро приедем, -- пообещала она едва слышно. -- Уже недолго.
   Под рукой тут же стало тепло -- Брид ответил. Джессика ощутила мягкую волну радости, благодарность, легкое нетерпение. Ощутила, и в который раз искренне удивилась: ведь этого не может быть. Ну не может быть, чтобы кукла, сделанная из эластомера, была живой! Брид не мог быть живым, потому что... потому что так не бывает.
   Слабое тепло вновь коснулось пальцев.
   Бывает.
   Только не стоит тратить время на доказательства -- все равно никто не поверит.
  
  
  
   04
   Черный Мотылек
  
  
   Разумеется, они проспали и ни в какой университет не поехали. Ну а как было не проспать? Почти до света обе сидели в местной сети и читали все подряд, от новостей до светских сплетен. Файри начала было проходить регистрацию в каких-то Комнатах Темной воды, но оставила это занятие на полдороге -- для того, чтобы открылся доступ в эти Комнаты, нужно было заполнить чертову уйму анкет и дать личную информацию. Найф, глянув на это дело, порылась в списке "гостей" и через полминуты активировала чей-то год назад заброшенный личный ключ, на котором висело с полтора десятка сообщений: какие-то "чмоки", "ваушки", "прелести" и прочая ерунда.
   Собственно, в Комнаты полезли исключительно из-за Эдри, которая попросила проверить кукольную тему.
   Потом Файри снова принялась бродить по сети, походя выиграла какой-то аукцион (что ты купила? понятия не имею, но это дорого), заказала доставку покупки на адрес пансиона. Немногим позже Найф обнаружила правительственный ресурс, и тут уже обе они на полтора часа выпали из реальности -- прочесть пришлось очень много. В ускоренном режиме сняли всю доступную открытую информацию, потом Файри обнаружила закрытые участки. Вскрыли, тоже почитали...
   Уже под утро Найф налетела на образовательную программу "Дети -- 1000", и пока разбирались с тем, что там было написано, не заметили, что солнце уже встало.
   -- Все, не могу больше, -- простонала Файри, роняя планшет на пол и падая на кровать. -- Иди ложись, горе. А то у тебя глаза уже как у того гермо...
   -- Черт, чуть не забыла, -- Найф переключилась на комнаты, принадлежащие клинике. -- Ага... угу... ууу... да-да-да... а вот это интересно...
   -- Чего там такое? -- недовольным голосом спросила Файри. -- Он живой?
   -- Живой, -- рассеянно ответила Найф. -- Интересно другое... тут написано, что у него действительно отравление, но... судя по тому, что тут пишут... это отравление каким-то фосфорорганическим соединением и...
   -- Чего? -- Файри приподнялась на локте.
   -- Он отравился газом, как я поняла, -- Найф хмыкнула. -- Сейчас деньги им сброшу, а то как бы не выкинули на улицу... угу, есть.
   -- Каким газом? -- недовольно спросила Файри. -- Чушь какая-то...
   -- Да не чушь, -- отмахнулась Найф. -- Тебе прочитать?
   -- Ну, прочитай.
   -- "Диагноз -- предположительно отравление изопропиловым эфиром. Назначено лечение..." ну, это мы не понимаем, это к медикам, -- произнесла Найф. -- Но это газ, Фай. Я смотрю сейчас справочник, и это действительно газ. Правда, в малой концентрации.
   -- Ну... может, какой-то наркотик на основе...
   -- На основе яда? Фай, это бредятина полная. Ладно. Навестим это чудовище через денек, -- предложила Найф. -- Хотя он, скорее всего, был настолько пьян, что ни черта не вспомнит.
   -- Под воздействие возьмем, вспомнит, -- сонно пробормотала Файри. -- Иди, ложись.
   -- Угу, -- Найф, не глядя, швырнула планшет на стол. -- Подвинься, разлеглась на всю кровать.
  
   * * *
  
   Ближе к вечеру курьер принес коробку, большую, почти метр высотой, весьма потрепанную и явно не новую. Коробку, не глядя, поставили в угол -- через час должна была придти Джессика, и следовало привести себя в порядок. Чуть позже заглянула горничная -- подала чай и закуски. Ужин заказывать не стали, поесть можно будет в городе.
   -- Слушай, тебе совсем не интересно, что ты купила? -- спросила Найф.
   -- Пока что не интересно, -- Файри задумалась. -- Мне больше интересно, что я сегодня надену... А надену я, пожалуй, что-то такое, чтобы удобно было. Потанцевать там, и все такое.
   -- Потанцевать? -- с подозрением спросила Найф.
   -- Ну да, -- удивилась Файри. -- Почему нет? Больше чем уверена, что сегодня мы пойдем в какое-нибудь милое злачное местечко. Это ты у нас колода, а я...
   Экран терминала, вделанный в стену у двери и стилизованный под старинную картину, вдруг ожил.
   -- О, а вот и Джессика, -- обрадовалась Файри.
   Найф страдальчески закатила глаза.
   -- Танцевать ты будешь одна. Да, мы слушаем!
   -- Вы готовы к выходу? -- спросила управляющая.
   -- Еще нет, -- ответила Файри. -- Зайдите к нам.
   -- Я уже в городской одежде, -- Джессика немного растерялась. -- Это не разрешено.
   -- Ой, ерунда какая, -- отмахнулась Найф. -- Заходите, не морочьте голову. Фай опять закопалась в своих шмотках, не может решить, что ей нужно, потому что не знает, куда мы идем. Заодно и посоветуете что-нибудь умное.
  
   * * *
  
   Едва переступив порог комнаты, Джессика поняла, что выйти в ближайшие полчаса им не грозит: Файри явно решила заняться подбором вещей всерьез и надолго. От обилия разнообразных кофточек, брюк, и юбок, разложенных тут и там, у Джессики зарябило в глазах. Сама она одевалась всегда очень скромно, искренне не понимая "куриц", которые стремились нацепить на себя что-то яркое и кричащее.
   Следовало признать, что вещи, которые сейчас придирчиво перебирала Файри, были красивыми, но... никакого отклика в душе у Джессики они не вызывали. Легкое раздражение, разве что. И недоумение -- как можно влезть, например, в ядовито-бирюзовую кофточку и чувствовать себя комфортно?
   -- Ну как? -- спросила Файри.
   -- Неплохо, -- одобрила Найф. -- Но мне больше нравится рубиновая, от Гласа. Эта, по-моему, не совсем подходит для вечера.
   -- Пожалуй, ты права. Сейчас переоденусь. Джессика, куда мы пойдем? -- спросила Файри. -- Вы садитесь, садитесь! Вон туда, к столу. Если хотите, то выпейте пока что чаю.
   Джессика села, положив сумку с Бридом на колени, огляделась...
   ...и замерла, как громом пораженная.
   Около стены стояла коробка.
   Весьма потрепанная коробка, на которой сбоку был нарисован логотип Вудзи Анафе, тот самый. Под ним располагалась стилизованная литера "М" и вручную написанный номер -- 1.3. И приписка, несомненно, сделанная рукой самого Вудзи -- единственного мастера-одушевителя, который на весь мир в свое время признался, что верит в то, что его творения живые. Приписка, которую Вудзи ставил самым любимым своим мальчикам -- кукол-девушек он не делал -- "Доброй тебе жизни".
   "Черный Мотылек 1.3".
   В фирменной коробке.
   Не может.
   Этого.
   Быть.
   Одному только всевышнему известно, каких усилий стоило в тот момент Джессике удержать себя в руках. Так вот кто выиграл вчерашний аукцион! Вот кого сейчас обсуждают в Комнатах на каждом углу!.. Вот из-за кого чокнутый Хозяин Воды уже три раза за утро поменял правила Комнат и уволил двоих следящих! Вот откуда взялся этот тайный аноним, который пришел за полчаса до окончания торгов, с легкостью перебил все ставки и забрал Мотылька по цене, в шесть раз превысившую начальную.
   Аукцион этот превзошел все мыслимые пределы по степени интриги. Когда месяц назад Мотылька выставили на продажу без объявления цены, по Комнатам поползли слухи обо всем подряд -- от того, сколько он может стоить, до того, с какой радости (или не радости) его хозяйке потребовалась вдруг такая прорва денег.
   Стоимость Мотылька была объявлена, и она оказалась эквивалентна стоимости средней двухкомнатной квартиры в Центре. Или же -- отличной четырехкомнатной где-нибудь на окраине.
   Несмотря на запредельную цену, ставок оказалось множество. Дракошка, которая отслеживала аукционный зал Комнат, с ног сбилась, отсекая ставки, которые были ниже назначенного предела.
   Ходили даже слухи, что кто-то продал квартиру, чтобы купить Мотылька... Джессику, впрочем, эти слухи мало волновали. На несерийные работы Вудзи она и ей подобные могли только смотреть. Издали.
   Брид, впрочем, тоже был сделан Вудзи, но он был серийным, поэтому стоил дешево. Впрочем, как -- дешево. Под тысячу. Деньги на его покупку Джессика копила почти год.
   Сейчас, сидя рядом с бесценной коробкой, Джессика старательно делала вид, что ей все равно, и ее совершенно не волнует то обстоятельство, что в метре от нее находится такое сокровище.
   Файри скрылась в спальне, и через минуту вышла из нее, одетая в узкие темные брюки до щиколоток длинной, и в тонкую кофточку бардового цвета. На шее у нее висел теперь новый кулон -- с красным камнем приличной величины.
   -- Украшения лучше не одевать, -- посоветовала Джессика.
   -- Почему? -- удивилась Файри.
   -- Вечер... -- Джессика замялась. -- Ну, на всякий случай...
   -- Ерунда, -- Файри фыркнула, давая понять, где она видела все эти предосторожности. -- Ничего не будет.
   -- Ну, хорошо. Если вы готовы, то пойдемте, -- Джессика встала. -- Только... вы не хотите убрать вещи?
   -- А зачем? -- округлила глаза Файри. -- Горничная уберет.
   -- Коробку лучше положить в шкаф, -- посоветовала Джессика, стараясь, чтобы голос звучал по возможности ровно. -- Чтобы не мешала.
   -- Ладно, мы распорядимся на выходе, -- кивнула Найф. -- Ну что, куда пойдем?
   -- Я знаю несколько симпатичных мест, но сначала, думаю, лучше пройтись по историческому Центру, -- предложила Джессика. -- Можно посмотреть фонтаны Дюваля, дворец Советов вечером тоже очень красиво выглядит. Площадь Верховых. А потом -- сходим поужинать. И потанцевать, -- добавила она, заметив недовольный взгляд Файри.
   -- Сойдет, -- махнула рукой Найф. Джессика мысленно разделила сестер -- Найф, черноволосая, явная пофигистка и несколько меланхолична, а вот Файри, напротив, совершенно несдержанна -- с такой держи ухо востро и следи, чтобы не влезла в неприятности.
   Впрочем, за предложенную сумму Джессика, наверное, вытащила бы Файри из горящего дома или из ледяной воды.
   Лишь бы все получилось.
  
   * * *
  
   Мотылек, оставшийся в третьем номере, не давал ей покоя. Полночи Джессика проворочалась без сна, потом, поняв, что заснуть все равно не получится, встала, налила себе чаю и села к терминалу.
   Три часа.
   В комнатах -- тишина. Народ, конечно, давно спит. Хотя...
   "Дракошка, тут такое дело, -- набрала Джессика, -- я, кажется, кое-что узнала".
   Дракошка не спала. Она работала дома и поэтому сидела в Комнатах Темной воды практически постоянно.
   "Чего случилось, рассказывай давай. Рысь, ау! Чего молчишь?"
   "Слушай, я, кажется, нашла, кто купил Мотылька..."
   "ДА ТЫ ЧТО!!!!!!!!!!!!!!!!!!"
   "Вот и то. Дракошка, это постояльцы из моего пансиона. Представляешь?"
   "ОФОНАРЕТЬ! Рысюха, а ты не путаешь ничего?"
   "Чтобы я подпись Вудзи спутала? Бугагашечки. Прикинь, захожу в номер, а там коробка. Неоткрытая! Они его купили и не вынули даже!!!"
   От полученной информации Дракошка, кажется, обалдела уже всерьез -- больше минуты в строке ничего не было.
   "Эй, подруга, чего молчишь?"
   "Перевариваю. Рысь, а ты сможешь на него посмотреть как-то?"
   "Только если сами вытащат. И при мне они этого не сделают. Вот сволочизм. Ему там плохо, наверное. Прикинь, третьи сутки в душной коробке сидеть?"
   "Будто он у Яблока лучше сидел. Полжизни в витрине для понта, не иначе. А если попросить?"
   "Ага, чтобы меня уволили, что ли? Дракошка, ты, блин, думай, что говоришь хоть иногда".
   "Слушай, Рысь... может, проследить за ними?"
   "Как?"
   "Я тебе завтра кое-что утром подгоню. Подожду тебя у монора, ага? Поставишь в номере одну фигню, и посмотрим. А потом тихо снимешь. Они не заметят".
   Рысь задумалась. В принципе, ничего противозаконного она не сделает -- тем более, никто и не узнает. Нет, конечно, это против правил, но ведь ей не интересно, что будут делать постояльцы. Ей интересен только Мотылек, а подглядывать за куклами закон не запрещает...
   "Хорошо, тащи свою фигню. Она большая?"
   "Не, чо ты. Наклейка, хамелеон. Ляпнешь на обои куда-нибудь, сольется, никто и не заметит. Аккумулятор там правда хреновый, но часов на двенадцать хватит".
   "Пасибки. Дракош, я вообще спать не могу, прикинь?"
   "Волнуешься?"
   "Угу. И еще мне его очень жалко. Ну скотство же так делать, согласись. Сидит живое существо, задыхается, а всем по хрену".
   "Соглашаюсь. Лады, Рысюх, не переживай. Посмотрим. Может, они не злые".
   "Они не злые, они глупые, как пробки. Дуры две тупые. Попросили им город показать, так рыжая в кабаке отплясывать начала так, что мужики стояли кругом и в ладоши хлопали. А эта идиотка рада стараться. Ходила там потом, сиськами трясла. Фу, пакость".
   "А чего ты с ними делала?"
   "За деньги гидом подрабатываю. Город, кабаки и все такое".
   "Хорошо платят?"
   "Не поверишь. Даже говорить не буду, боюсь сглазить. Одно скажу -- если столько, сколько сегодня заплатили, заплатят еще пару раз, мы сможем купить Женьке ее вожделенного Футика".
   "ДА ТЫ ЧТО?!"
   "Вот и то. Ладно, Дракош, попробую я все-таки поспать. Нельзя мне с синяками под глазами ходить".
   "Лады. Ложись давай. Бриду привет!"
   "А ты Хогу передай. И Миране. Чао!"
   "Пока!"
   -- Вот и ладушки, -- подытожила Джессика. Покосилась на спящего Брида, который по своему обыкновению занял половину кровати, причем, конечно, лучшую, и пошла на кухню -- налить еще чаю.
  
   * * *
  
   -- Увлекательно, -- сказала Найф.
   -- Очаровательно, -- подтвердила Файри.
   -- Интригует, -- ослепительно улыбнулась Найф.
   -- Ты великолепно смотришься!
   Три минуты назад из третьего номера пришел вызов -- Джессику попросили зайти, чтобы проконсультировать постоялиц.
   Минуту назад Джессика открыла дверь третьего номера.
   Пятьдесят пять секунд назад кто-то невидимый подставил ей подножку, а кто-то второй невидимый рывком втащил в номер и аккуратно прикрыл дверь.
   Сорок секунд назад ее в четыре руки посадили на стул.
   Секунд десять она вырывалась, но ничего не вышло.
   Двадцать секунд назад улыбающаяся Файри подошла к стене и жестом заправской фокусницы содрала с нее наклейку, полученную утром от Дракошки.
   Десять секунд назад Файри танцующей походкой подошла к Джессике, и прилепила наклейку ей на лоб.
   Пять секунд назад Файри отошла обратно к Найф и, скрестив руки на груди, сообщила Джессике:
   -- Великолепно смотрится. И, главное, почти не заметно. Это что, местное средство от прыщей, дорогая?
   -- Это все действительно очень увлекательно, -- подтвердила Найф. -- Итак?
   Вопрос был задан ледяным голосом, от которого у Джессики мурашки побежали по коже.
   -- Я... вы все неправильно поняли, -- пробормотала она. -- Это совсем не то, что вы подумали...
   -- Вот как? -- деланно удивилась Файри. -- Кисонька, это именно то, что мы подумали. С какого-то перепуга ты решила последить за нашим номером. В других обстоятельствах мы, возможно, и поиграли бы с тобой в эту игру, но, честно говоря, играть нам неохота. Поэтому ты сидишь тут, и сейчас расскажешь нам все. Поняла?
   Найф, прищурившись, посмотрела Джессике прямо в глаза.
   -- Только не ври, -- предупредила она. -- Я сразу это пойму. Помнишь, мы говорили, что много путешествуем? Ну так вот, в своих путешествиях мы кое-чему научились. Несмотря на то, что, по твоим словам, выглядим "как две дуры".
   Последнюю часть фразы она произнесла, очень похоже имитировав голос самой Джессики.
   -- Я... мы... -- Джессика чувствовала, что сейчас заплачет. -- Хорошо... Эту штуку мы с подругой решили поставить после того, как вы купили Мотылька.
   -- Еще и подруга образовалась, -- пробормотала Файри. -- Прямо заговор какой-то. Это подруга тебя надоумила или кто-то еще?
   -- Я сама, -- Джессика испугалась, что эти две фурии доберутся еще и до Дракона. -- Это я решила... Вы... вы действительно неправильно поняли... Вы мне не интересны... совсем...
   -- Ну, спасибо, -- засмеялась Найф. -- Продолжай.
   -- Я не из-за вас! Вернее, из-за вас, но... вы купили... у нас до сих пор народ с ума сходит, кто знает...
   Файри и Найф недоуменно переглянулись. Найф пожала плечами.
   -- С этого места подробнее, пожалуйста, -- приказала она. -- Так что мы такое купили? Ради чего этот цирк?
   Найф (вернее, Ит, а не Найф, которой было, как всегда, по фигу все и вся) уже поняла, что, во-первых, Джессика не врет, во-вторых, совершенно деморализована, и, в-третьих, что они упустили из вида что-то действительно интересное.
   -- Вы купили "Черного Мотылька", -- Джессика сумела взять себя в руки. Голос ее обрел твердость, уверенность. К черту, все равно терять нечего! -- Вон та коробка, которая торчит из-за шкафа. Там... там находится один из самых лучших в мире... Почему вы до сих пор не открыли его?!
   -- Фай, ты хотя бы иногда смотри на лоты, за которые ставишь такие цены, -- посоветовала Найф. -- Так что мы купили, Джессика?
   -- Это... кукла, -- Джессика опустила глаза. -- Только они не совсем куклы. Они... живые.
   -- То есть? -- удивилась Файри.
   -- Ну... мы сами не знаем, как это... то есть знаем, что живые, но не понимаем, как это получается, -- пояснила Джессика. -- Я вам кажусь сумасшедшей, да?
   -- Если честно, да, -- призналась Найф. Файри кивнула. -- Ну так в чем вопрос? Вы хотите, чтобы мы открыли коробку?
   Джессика тяжело вздохнула.
   Собственно, на что она надеялась?
   На чудо?
   Чудес не бывает, дорогая Джессика Пейли, и ты об этом знаешь.
   И в этот раз чуда не будет.
   Сейчас они откроют. Поржут над Мотыльком. Посмеются над ней, Джессикой. Закроют коробку обратно, сунут в шкаф. А потом скинут управляющему жалобу, после которой Джессика вылетит не только с работы, но и из Джовела тоже.
   Вот и все.
   -- Откройте, -- вяло посоветовала Джессика. -- Только, боюсь, вы не поймете...
   Найф споро вытащила "Мотылька" из-за шкафа и водрузила на стол. Сняла верхнюю часть упаковки, потом нижнюю, освобождая внутреннюю коробку. На секунду задумалась, не понимая, что делать дальше.
   -- Крышка сдвигается, -- подсказала Джессика.
   Она уже чувствовала и ничего не могла с собой поделать.
   Он начал "включаться", выходить из стасиса.
   Там...
   Найф потянула на себя крышку, и та легко съехала со своего основания.
   -- Что за... -- удивленно начала Найф, и тут же осеклась. -- Ничего себе! Фай, иди сюда!
   Файри подошла к ней, Джессика встала со стула (никто не возражал, и она слегла осмелела) и тоже подошла к столу.
   -- Файри, я тебе когда-нибудь оторву голову, -- пробормотала Найф. -- За эмоциональную тупость в том числе. А вам, Джессика, я оторву голову за то, что вы не умеете изъясняться прямо. Что стоило просто подойти к нам и сказать, чтобы мы его выпустили, вместо того, чтобы устраивать этот бред со слежкой?
   -- Вы бы с ним не справились, -- горько ответила Джессика. -- А вы что... тоже чувствуете, да?
   Файри коротко взглянула на Джессику, потом -- на подругу. Найф усмехнулась едва заметно, уголками губ.
   -- Проверим? -- предложила она.
   -- Как именно?
   -- А очень просто. Каждый напишет на бумажке то, что ощущает от... от этого существа сейчас, а потом сравним написанное, -- предложила Найф, кивком указывая на старинный письменный прибор, стоящий в правом углу стола. -- Джесс, ручка пишет?
   Джесс?!
   Интересно... они что... они -- ей верят?..
   -- Конечно, -- ответила Джессика.
   "Ужас, паника, страх", -- написала Джессика на своей бумажке. И положила ее рядом с коробкой. Спустя несколько секунд рядом легли еще два листочка.
   -- Паника, ужас, -- прочитала Найф свою запись. -- Так... Джессика. Ужас, паника, страх. Угу. Теперь Файри. Кромешная жуть и конец света... Ну, ты у нас нормально не можешь, звезда моя, тебе лишь бы блеснуть. Ну что, Джесс? Мы прошли экзамен?
   Джессика кивнула. Найф, поколебавшись мгновение, сунула руку в коробку и попробовала взять Мотылька, но не тут-то было -- вскрикнув, она тут же отдернула руку.
   -- Чего такое? -- удивилась Файри.
   -- Он меня укусил, -- ошарашено выдохнула Найф. -- Это как?! И, главное, чем?!
   -- От страха, скорее всего, -- предположила Джессика. -- Можно я попробую?
   -- Валяй, -- согласилась Файри.
   Джессика просунула руку Мотыльку под спину, приподняла его, а потом, посадив на ладонь, вынула на свет. По пальцам словно пробегали электрические разряды -- до такой степени было напугано существо, которое она сейчас держала в руках. И тем не менее...
   -- До чего хорош, подлец, -- констатировала Найф, растирая прищемленный палец. -- Слушайте, а он и впрямь очень красивый.
   Мотылек выглядел как тонкий, хрупкого сложения черноволосый юноша, одетый в черный обтягивающий костюм. Светлая кожа оттенка слоновой кости, длинные черные волосы и сапфирово-синие глаза. Пропорции тела не человеческие, чем-то похожи на пропорции рауф -- слишком узкая грудная клетка, слишком длинные ноги. Не человек, а некая стилизация... вот только ощущение... общее ощущение...
   Найф вспомнила кукол, которые лежали на столе у Эдри. Те были со знаком "минус". До гадливости, до тошноты, до крайней степени мерзости.
   А Мотылек имел знак "плюс". В нем не было ничего порочного или дурного. Скульптор, который создавал эту куклу, преследовал совсем иные цели. Не изгадить. Не опошлить. Нет, нет и еще раз нет. Он стремился показать то, что увиделось ему в какой-то момент настолько красивым, что от радости созерцания хотелось расплакаться -- и вот тогда на свет появились Мотыльки. Прекрасное лицо с дивными, неземными чертами, тонкие, нервные руки музыканта, воздушная, словно летящая в небеса фигура...
   -- Джесс, а сколько в нем роста? -- поинтересовалась Файри.
   -- Семьдесят сантиметров, -- ответила Джессика. -- Господи, какой же он грязный... Сколько же лет он просидел в витрине у этой... черт...
   Найф подошла поближе, всмотрелась, покивала.
   -- Предупреждать надо, -- наставительно сказала она. -- По-моему, ему нехорошо. Мы можем как-то помочь?
   Джессика растерялась. Мотылек был практически в истерике, и его состояние передавалось сейчас ей. Самая настоящая паническая атака -- резкий переход после длительного пребывания в замкнутом пространстве и темноте к свету и большому помещению. Да еще и с толпой незнакомых людей. Да еще и до этого -- года три подряд его с гордостью демонстрировали гостям в богатом доме, как "артефакт раннего творчества Вудзи Анафе".
   Сейчас "артефакт творчества" честно пытался свалиться в обморок, но что-то мешало, а что -- он проанализировать и понять он не мог при всем желании, потому что в такой панике ни о каком анализе и речи не шло.
   -- Можно его сначала вымыть, а потом попробовать успокоить, -- неуверенно ответила Джессика. -- Но я не могу настолько задерживаться. Меня...
   -- Сейчас решим, -- Файри подошла к терминалу, ткнула ногтем в сенсор. -- Сир управляющий? Очень приятно. Да, третий номер. Уважаемый, мы у вас украдем мисс Пейли на часок, хорошо? -- Терминал что-то пискнул, Файри усмехнулась. -- Да, она нам срочно понадобилась, и поэтому она, с вашего позволения, побудет у нас в номере какое-то время. С удовольствием оплатим пансиону эту дополнительную услугу... Что? О, нет, ну что вы, мы просто хотим поучаствовать в аукционе и сейчас пытаемся уговорить мисс Пейли сделать за нас ставку, потому что у нас нет регистрации в нужной комнате. Спасибо вам большое! Очень, очень благодарны... Так, Найф, быстро найди аукцион с какими-нибудь камушками и купи мне... -- Файри задумалась. -- Нет, топазы не хочу, надоели, гранаты не пойдут... О! Изумрудное что-нибудь, ага?
   -- "Ага", -- зло поддела ее Найф. -- Почему это тебе? А я?!
   -- Ну и себе что-нибудь, -- милостиво разрешила Файри. -- Джесс, а его точно можно мыть? У него же лицо нарисовано вроде бы... не смоем случайно?
   Она внимательно рассматривала Мотылька. Брови, тени на веках, губы оказались раскрашены, причем художник, который наносил рисунок, добился поразительного сходства с человеческим лицом. Брови казались слегка пушистыми, ресницы тоже, а на висках можно было рассмотреть тончайший, паутинный рисунок бледно-голубых венок. Волосы оказались не париком, как сперва подумала Файри, они были каким-то способом вставлены в крошечные отверстия в материале. Ювелирная работа! Это сколько же надо времени потратить, чтобы по волосинке вот так... Файри восхищенно покачала головой.
   -- Нет, не смоем, рисунок закреплен, -- уверенно ответила Джессика. -- У нас некоторые боятся мыть кукол, но по сути дела это глупость. Эластомер, из которого их делают, знаете, для чего создавался? Для химического производства. Он даже огня не боится. Вода ему повредить ничем не может.
   -- Ну тогда за чем дело стало? -- удивилась Файри. -- От управляющего я тебя отбила, отмазку Найф сейчас купит... ведь купит?
   -- Куплю, -- огрызнулась Найф.
   -- Вот и славно. Ну что? Потащили мыть?
  
   * * *
  
   Через полчаса чисто вымытого Мотылька, завернутого в большое полотенце, устроили с удобством в кресле поспать, а сами стали думать, что же с ним делать дальше.
   Грязен он оказался неимоверно. Скорее всего, к нему годами никто не прикасался, разве что смахивали метелкой пыль, и не более того. Однако, невзирая на метелку, въевшаяся пыль была везде -- в складках одежды, в шарнирах (когда мыли, Джессика подробно объяснила, как эти куклы устроены), в волосах...
   Ванной Мотылек испугался так, что не выдержал и наконец-то вырубился, чем сильно облегчил задачу Джессике и Файри. До того, пока раздевали, он искусал их обеих шарнирами, потому что постоянно выворачивался, пытаясь вырваться.
   -- Может, его в покое оставить? -- с сомнением спросила тогда Файри, дуя на очередной прищемленный палец. -- По-моему, ему ни разу не нравится, что мы его трогаем.
   Джессика отрицательно покачала головой.
   -- Понимаете, тут немного иное, -- принялась объяснять она. -- Его как раз сейчас оставлять не нужно. Они... они не люди, поэтому их реакции не похожи на человеческие. Он действительно пока что боится, но не нас. Изменения обстановки и того, что с ним произошло. Его продали, предали. Да, с ним неважно обращались в предыдущем доме, но это все-таки был его дом, он привык. А с ним -- вот так... Хорошего он после этого не ждет -- кто бы ждал? Если сейчас дать ему понять, что мы не враги, что мы помогаем и желаем добра, он наоборот быстрее придет в себя и освоится.
   -- Ну, как знаешь...
   -- Вам удалось выключить этого паникера? -- с удивлением спросила Найф, когда Джессика и Файри вернулись в комнату. -- Слава Богу. А то у меня уже голова от него начала болеть.
   -- Он сам выключился, -- пояснила Файри. -- Слушай, он, оказывается, такой прикольный! Он весь как настоящий, ну от и до!
   Найф с неприязнью посмотрела на подругу.
   -- Ну-ну, -- процедила она не предвещающим ничего хорошего голосом. -- Видела я этих настоящих...
   -- Отвянь. Джесс, так что мы с ним дальше делать будем? -- поинтересовалась Файри.
   Джессика растерялась. А ведь действительно -- что?
   Она уложила Мотылька в кресло, погладила по спинке.
   Бедный... Если вдуматься, то даже Брид, который сейчас ждет в шкафчике, в сто раз счастливее. Брид -- тоже из "мотыльков", они оба похожи, но Брид серийный и сделан, конечно, на порядок проще и грубее. А все равно, он счастливее.
   Потому что у него есть Джессика.
   А вот у Мотылька никого нет...
   Файри и Найф, хоть и почувствовали все правильно, не поняли того главного, о чем Джессика пока умолчала.
   Эти существа являлись симбионтами, они не могли жить отдельно от личности-носителя, им постоянно требовалось внимание, забота, эмоциональный контакт. И кто, спрашивается, будет Мотыльком заниматься? Файри и Найф? Джессика понимала, что -- нет. Не будут. Чувствовать -- могут, а вот заниматься по какой-то причине -- не захотят. Почему? Сложно сказать. Да и причина не одна, их, скорее всего, очень много.
   Она снова погладила Мотылька. Пальцы едва заметно кольнуло теплом -- даже спящий, он сумел ощутить присутствие и отреагировал. Слабенько, еле заметно.
   "Прости меня, -- подумала Джессика с раскаянием. -- Наверное, я была неправа, когда попросила их... может, если бы ты остался в этой коробке, ты бы ушел из тела насовсем и не мучился сейчас от того, что случилось".
   Найф, наблюдавшая за этой картиной, тяжело вздохнула.
   -- Вот что, -- решительно сказала она. -- Фай, купила его, конечно, ты, но я тебе смею заметить, что деньги у нас общие.
   -- И чего? -- не поняла Файри.
   -- Сама посуди. Мы с тобой этим товарищем заниматься ну никак не сможем. Нам некогда, живем мы по большей части на чемоданах. Мы его просто замучаем.
   -- Так что ты предлагаешь-то?
   -- Давай подарим его Джесс.
   -- Ммм... почему бы и нет? -- Файри задумалась. -- Но только с условием. -- Она строго глянула на Джессику, и та вдруг с огромным удивлением увидела, что в глазах Файри пляшут озорные чертики. -- Ты нас познакомишь со своими подругами, идет? Вас таких чокнутых еще много?
   -- В городе человек тридцать, но мы редко встречаемся, все работают, -- Джессика почувствовала, что у нее слегка трясутся руки. -- Простите, но вы ведь пошутили сейчас, да?
   -- Пошутили про что? -- удивилась Найф.
   -- Про Мотылька.
   -- И не думали даже, -- фыркнула Найф. -- Забирай. Ты о нем хотя бы заботиться нормально будешь. Джесс, не делай таких круглых глаз, пожалуйста! Тебе это ну совершенно не идет.
   -- Погодите... но... у меня в жизни столько денег не... я... как...
   -- Господи... ты совсем дура, да? -- разозлилась Файри. -- Тебе ясно сказано: по-да-рим. Мы тебе его по-да-ри-ли. И попробуй только не забрать.
   Джессика закрыла глаза ладонью, пытаясь как-то справиться с бушевавшей сейчас в душе бурей. Подарили? Ей вот сейчас, прямо сейчас, подарили Мотылька? Вот так, просто? Только потому, что тоже почувствовали или... почему-то еще?
   -- Что я за это должна буду сделать? -- спросила она прямо.
   -- Я же тебе сказала: познакомишь с такими же, как ты сама, -- ответила Файри. -- Джесс, поверь, дело не в деньгах. Денег у нас хватает. Джовел мы, конечно, купить бы не сумели, но вот пару-тройку районов -- запросто. Только зачем нам районы?
   -- Абсолютно незачем. Ты все поняла? -- строго посмотрела на Джессику Найф. Та неуверенно кивнула. -- Ну и отлично. В таком случае надо его как-то проинформировать, наверное?
   Джессика снова кивнула. Присела на корточки рядом с креслом, положила Мотыльку руку на плечо. Пальцы снова кольнуло теплом, на глаза, помимо воли, навернулись слезы, но Джессика не убрала руку, и вскоре тепло стало сильнее, явственнее. Ответ расшифровывался плохо, но общий смысл был понятен -- мне страшно, устал, сил совсем нет, но все равно буду бороться, не сдамся, не позволю, никто не поможет, что я сделал не так... Потом ответ начал меняться -- сейчас Мотылек пытался как-то осознать произошедшее за последний час. Тьма, свет, очень громко, вырваться, отпустите, кто здесь, что происходит, холодно, холодно, что-то белое, страшно... тепло, пусть еще будет тепло, как же хочется спать, больно, нет, вырываться сил нет, кто здесь, хорошо, паника отпускает, надо заснуть, не получается, ярко, кто ты, удобно, легче, согрелся, кто ты, кто ты, кто ты...
   -- Меня зовут Джессика. Ты будешь жить у нас с Бридом.
   Лучше, да, тепло, но свет, очень ярко, глаза, не могу уснуть, если можно, сделай, больно, свет, больно...
   -- Сейчас, -- Файри, не дожидаясь просьбы, мазнула пальцем по сенсору и уменьшила освещение.
   -- Вы тоже его слышите? -- поразилась Джессика.
   -- А также видим, -- парировала Найф. -- Только я не понимаю, с чего ему может быть больно? И вообще, это странно. Они чувствуют боль? Но как?
   -- Понятия не имею, -- призналась Джессика. Она развернула полотенце и обнаружила, что Мотылек, оказывается, неудачно подвернул ногу. Поправила, снова укрыла. Он уже засыпал, и ответ, который он сейчас пытался дать, звучал, как жалобное "можно... пожалуйста... можно... не могу... устал..."
   -- Ладно, пусть отдохнет, -- смилостивилась Файри. -- Интересно будет на него посмотреть, когда он оклемается.
   -- Ничего себе у вас тут куколки, -- констатировала Найф. -- Если это такие куколки, то какие, блин, должны быть бабочки?
   Джессика засмеялась.
   -- Простите... ох... вы сейчас процитировали нашу фирменную шутку, из Комнат, -- пояснила она.
   -- Из Комнат Темной воды? -- уточнила Файри.
   -- Ну да. А откуда вы знаете...
   -- Я там вчера пыталась зарегистрироваться, -- скривилась Файри. -- Шутки дело конечно хорошее, но вот того осла, который придумал такую подробную анкету, я бы прибила. Зачем это нужно?
   -- Защита от мошенников, -- пояснила Джессика. Мотылек под ее рукой совершенно успокоился и спал теперь крепким сном. -- Куклы недешевые, и всегда находятся любители погреть руки. Особенно на новичках. Поэтому мы вынуждены следить.
   -- Вы? -- переспросила Найф. Тоже присела на корточки рядом с креслом и кончиками пальцев погладила Мотылька по волосам. Улыбнулась. -- Джесс, а он действительно замечательный. Нет, правда! Ты не думай, что мы такие... "две дуры", хорошо? Мы тоже много чего умеем видеть и много что понимаем, но...
   -- Вы тоже прячетесь? -- Джессика вопросительно посмотрела на Найф, та кивнула.
   -- Конечно, -- кивнула Найф. -- В той или иной степени все прячутся. Но такие, как ты или мы -- особенно. Так ты в этих комнатах, выходит дело, следящая?
   -- Да, -- Джессика решила, что скрывать правду дальше не имеет смысла. -- Там я -- Рысь. С регистрацией помогу, без вопросов. Вообще, у нас довольно интересно бывает. Выставки, встречи.
   -- О! Здорово! -- Файри просияла. -- Слушай, подруга, а возьми нас куда-нибудь? Ну пожалуйста... В этом долбанном университете знаешь какая тоска?
   -- Хотите завтра с нашей компанией в кафе? -- предложила Джессика. -- Нас, правда, мало в этот раз собирается, зато все... ну, как я. А через две недели можно будет сходить на Международный салон мастеров. Вот там действительно есть, на что посмотреть. Туда, правда, Гоуби привезет своих монстров, -- осадила сама себя Джессика, -- и загадит полсалона своим присутствием, но ведь можно в ту часть зала и не ходить, в конце концов.
   -- Кто такая Гоуби? -- поинтересовалась невзначай Найф, продолжая гладить Мотылька.
   -- Прыщ на попе у всего международного сообщества, жена министра суб-префектуры Каиды, мастер-кукольник и меценат международного масштаба Дэбора Гоуби, -- пояснила Джессика. -- Такая сволочь... Ой, простите.
   -- Ладно, завтра расскажешь. И хватит называть нас на "вы", -- недовольно сказала Файри. -- Какие мы тебе "вы"? Считай, что как-никак породнились, через этого вон, -- она кивнула на кресло. -- Спит?
   -- Спит. Как ты его домой потащишь? Сумку дать? В твою небось не влезет, тем более что там, я полагаю, занято, -- заметила Найф.
   -- Там Брид, -- кивнула Джессика. -- Придется действительно в вашей.
   -- Да, спит он со вкусом. Даже мне спать захотелось, -- Найф встала, одернула кофточку. -- Вот что. Фай, вытряхни свои шмотки из большой красной сумки и тащи ее сюда.
  
   * * *
  
   Домой Джессика летела, как на крыльях. По дороге связалась с Дракошкой, кинула ей сообщение "Бросай все и беги ко мне", и, пока монор вез ее к дому, быстро вычистила основную часть "комнат" и позакрывала обнаглевших баньши в локациях, чтобы дома не тратить на это время.
   Брид и Мотылек сидели в просторной красной сумке, и вели себя образцово. То есть образцово вел себя Брид, который, похоже, решил взять над Мотыльком шефство -- как только они очутились в одной сумке, тут же подтащил бедолагу к себе, помог лечь поудобнее и рассержено воззрился на опешившую от такой прыти Джессику. Куда собралась, мол? Не видишь, человеку нужно выспаться нормально, а тебе что, снова надо куда-то бежать? Совести у тебя нету.
   -- Дома спать будете, -- возразила Джессика. Брид сердито глянул на нее. -- Слушай, мы же не можем остаться в пансионе, правда?
   Брид удрученно отвел взгляд. Ладно, мол, уговорила.
   ...Дома Джессика первым делом выпустила их обоих из сумки, уложила Мотылька и позволила Бриду сесть рядом -- сторожить. Вытащила из шкафа часть вещей Брида, стала перебирать.
   -- Так... где-то тут была пижама твоя... одолжишь ему на первое время? Эй, Брид, чего молчишь?
   Зимняя -- тут же пришел ответ. Мерзнет, дай зимнюю.
   Джессика потрогала Мотылька за руку. Действительно, холодная. Замерз, пока ехали. Придется греть, и одной пижамой тут не обойдешься. Мотылек, как она справедливо рассудила, не был приучен ни к контакту, ни к смене внешних температур -- поэтому свою, в отличие от того же Брида, держать не умел. Научится, ясное дело, и Брид подскажет, если что, но сейчас придется с ним все-таки повозиться.
   Она переодела Мотылька, а потом осторожно взяла его на руки и стала рассматривать. Сапфировые глаза выглядели сейчас почти черными, лицо ровным счетом ничего не выражало, тело стало удивительно податливым и безвольным -- Мотылек спал. Не выпуская его из рук, Джессика снова полезла в шкаф, вытащила грелку, положила на кровать, включила на среднюю мощность. Под одобрительным взглядом Брида устроила на ней Мотылька -- и Брид тут же положил руку ему на плечо.
   -- Он тебе нравится, да? -- шепотом спросила она.
   Второй -- пришел ответ. Хорошо. Это очень хорошо. Можно нам потом чай? Образ яркий, настоящая картинка -- его любимая зеленая чашка и три больших кубика сахара. Брид очень ловко "снимал" из чая весь сахар. Джессика пробовала предлагать ему сахар в чистом виде, но это Бриду почему-то не подходило. Сахар он "утаскивал" только из чая. Причем исключительно из своей чашки.
   Джессика удивилась -- чай Брид просил обычно только зимой, в самый холод. А сейчас лето, и если он чего и просит, то уж точно не чай. Чаще всего -- или красное пиво, до которого большой охотник, или холодную воду.
   Чай, повторил Брид, снова кинув ей образ своей чашки.
   -- Ну ладно, ладно, хорошо, -- ответила она. -- Сейчас Дракошка придет, предупреждаю.
   Хорошо. Джесс, вещи -- образ. Шкаф, его полка, слабый запах лаванды и мяты.
   -- Хозяйственный ты, сил нет, -- пробормотала Джессика. -- Ладно, сиди и следи. Если что, позовешь меня.
&nnbsp; -- Вы? -- переспросила Найф. Тоже присела на корточки рядом с креслом и кончиками пальцев погладила Мотылька по волосам. Улыбнулась. -- Джесс, а он действительно замечательный. Нет, правда! Ты не думай, что мы такие... "две дуры", хорошо? Мы тоже много чего умеем видеть и много что понимаем, но...
bsp;  Улыбка. Снова образ -- летний луг, озеро, разноцветные зонтики у воды, лодки... благодарность.
   Через полчаса пришла, наконец, Дракошка, лучшая подруга Джессики. Выглядела она озабоченной и чем-то расстроенной. Присела на скамеечку в прихожей, сунула Джессике в руки сумку, в которой сейчас дремал Хогу, стянула спортивные тапочки. Дракошка была маленькая полная блондинка, пухленькая, с очаровательными ямочками на щеках, смешливая, доброжелательная, но сейчас ей явно было не до веселья.
   -- Что случилось? -- спросила Джессика, отдавая ей сумку. -- Что с тобой? Ты вообще откуда ехала?
   -- Из больницы, -- мрачно ответила Дракошка. -- От Ведьмы. А еще в Зеленку заезжала... сама понимаешь, от этого настроение не поднимается.
   -- Как -- из больницы? -- поразилась Джессика. -- Ведьма?.. Что с ней?
   -- Нарвалась на извращенца какого-то, -- Дракошка шмыгнула носом. -- И если бы он ее просто избил, как же. Мало что избил, мало что разодрал все, что сумел, так еще и отравил какой-то пакостью. Ее только сегодня из реанимации в палату перевели, она тут же всем сообщения кидать стала... тебе, кстати, тоже... в общем, я сначала в Зеленку моталась, она попросила Ксини привезти, а потом к ней.
   Джессика удрученно молчала. Вот так всегда -- у кого-то радость, а у кого-то -- горе. Ее собственная радость словно бы померкла и уменьшилась.
   -- К ней пускают? Я завтра съезжу, -- вызвалась Джессика.
   -- Завтра не надо, -- отрицательно покачала головой Дракошка. -- Я ей все отвезла, что она просила. Пускают, но... ты же понимаешь... какие там порядки.
   Они вместе прошли на кухню, Дракошка села на шаткий табурет, Джессика -- на подоконник.
   -- Это отделение, которое для не-людей, оно на три поста закрыто, -- стала объяснять Дракошка. -- Говорят, что... ну типа что инфекция какая-то новая, и у Ведьмы вроде бы тоже подозрение на эту инфекцию. Кто-то завез извне заразу, а их не вакцинировали... ну, которые полулегальные...
   -- Подожди, -- остановила ее Джессика. -- А как Ведьма попала в больницу без страховки и натурализации? У нее же ничего нет.
   -- Сказала, за нее кто-то заплатил, но она не знает, кто. Какие-то прохожие пожалели.
   -- Но она поправится? -- требовательно спросила Джессика.
   -- Мне сказали что да, но лечиться придется долго, -- Дракошка поискала глазами пепельницу, нашла, поставила на стол. Закурила. -- И работать она в это время не сможет.
   -- Как она вообще?
   -- Ну, как... сидит в палате одна, плачет. Рысь, ты сама подумай, как ей после такого вообще может быть, а? -- Дракошка затянулась, осуждающе уставилась на подругу. -- Сама знаешь, как они живут и сколько получают... и за что. Фигово она. Спасибки, дорогая. За участие.
   -- Чего ты на меня бросаешься? -- упрекнула ее Джессика. -- Я наоборот стараюсь сообразить, чем помочь. Деньги, предположим, найдем. Часть я дам, часть по своим соберем. С голоду не умрет, в любом случае.
   -- А жилье? -- с вызовом спросила Дракошка.
   -- Придумаем что-нибудь. Пусть сначала поправится.
   -- Вот это точно. Прикинь, как она обрадовалась, когда я Ксини привезла? -- Дракошка захихикала. -- Села с ним в обнимку, по голове гладит, этот в нее вцепился -- ну ясное дело, соскучился... Словом, песня "нежность". И тут врач пришел. Такая картина маслом...
   -- Психиатра не вызвали?
   -- Не-а, -- отмахнулась Дракошка. -- Но врач поржал знатно. Слушай, а ты-то чего всполошилась, я не поняла? -- запоздало удивилась Дракошка. -- "Бросай все, приходи" -- это ты про что?
   -- Ну... -- Джессика потупилась. -- Сейчас покажу. Давай докуривай, и пошли. В общем, с наклейкой получилась такая ерунда...
   В комнате Джессика молча подвела Дракошку к кровати и откинула одеяло, под которым спал Мотылек. Несколько секунд та молча смотрела на него, а потом издала беззвучный вопль, который Джессика расшифровать не сумела.
   -- Как? -- Дракошка округлившимися глазами посмотрела, наконец, на подругу. -- Это как?..
   -- Вот так.
   -- Блин... -- восхищенно простонала Дракошка. -- Ой, какой он классный... только замученный совсем... Рысь, но ведь... это же невозможно!
   -- Ну, как видишь, возможно. Он нам в пансионе так мозги вынес, что... -- Джессика смущенно усмехнулась. -- В общем, они мне его подарили. Зря я про них тогда сказала, что дуры. Они не дуры вовсе. Если кто тут дуры, так это мы с тобой.
   -- У меня нет слов, -- серьезно сказала Дракошка. -- Черт, так хочется потискать, а нельзя. Он на контакт только начинает выходить, и уставший, как не знаю кто, еще с толку собью... Но какой же он клевый!
   -- Вот и Брид тоже так считает. Вцепился с самого начала, как только увидел, и сидит, как приклеенный, -- пояснила Джессика. -- Он живой и очень сильный. Но совершенно ничего не умеет. Замерз, пока ехали, и это в моноре, где сейчас жарища, половина кондиционеров не работает.
   -- Да ну, ерунда. Брид научит. Бридище, привет! -- Дракошка улыбнулась и погладила Брида по каштановым волосам. Тот тут же ответил -- теплая волна, в которой Дракошка прочла следующее: рад, но прости, сейчас занят. -- Ладно, сиди, раз занят.
   -- Брид, чай, -- напомнила Джессика.
   Чуть позже -- тут же пришел ответ. Диск старинных часов, узкая стрелка проскальзывает временной отрезок, замирает на цифре пятнадцать. Разбужу сам -- следующий образ. Утро, совсем раннее, тихая летняя улица за окном, лазоревое прозрачное небо. Он очень хороший -- следующая картинка. Море, яркое солнце, теплый слабый ветер, ощущение радостного нетерпения.
   -- Во как, -- с уважением сказала Дракошка. Снова погладила по голове Брида. -- Хорошо, ждем. Мы пока на кухне посидим.
  
   * * *
  
   -- ...и как про это говорить в отчете. Рыжий, погоди, не возражай.
   -- По-моему, я не собирался возражать. Хватит думать за меня. Но знаешь ли, тебя не напрягает сейчас в некоторой степени тот факт, что мы за такой короткий срок вышли на...
   -- На спонтанную монаду, состоящую из людей, находящихся, самое малое, на начальном уровне Связующих? Да, Бардов мы, пожалуй, обрадуем, -- Ит раздраженно тряхнул головой. -- Хороший подарок получится, если они согласятся.
   -- Ну почему же именно Связующих? -- справедливо возразил Скрипач. -- На Встречающих они тоже вполне себе тянут.
   -- Мне сейчас больше интересно, кого именно они тут встречают и что с чем связывают, -- поморщился Ит. -- Я не понял, что такое эти их куклы. И не понимаю, что это за сущность там сидела.
   -- Да, сущность странная. Куклы просто оболочки, визуализация, -- Скрипач задумался, потер переносицу. -- Временами я был готов сам себе поклясться, что это -- человек. Ну или не человек, неважно. Разумный. А временами -- реакции совершенно животные.
   -- Не животные, -- возразил Ит. -- Реакции человеческие, но или в аффекте, или в сильном стрессе, как минимум. В общем, это пусть эмпаты разбираются, -- подытожил он. -- Странное ощущение. Аарн бы сюда, они бы поняли. Мы с тобой для таких вещей существа все-таки слишком приземленные.
   -- Мне его было жалко, -- признался Скрипач после недолгого молчания. -- Оболочка, конечно, красивая, но очень уж несовершенная. Он в ванной от холода скулить начал. Даже не плакать, а именно скулить... -- рыжий задумался, подыскивая слова. -- Сначала бился, сопротивлялся, потом понял, что мы сильнее, и... -- Скрипач запнулся. -- Ты был в комнате и этого не ощутил. Безнадежность. Отчаяние. Говорю же, ощущение -- как у животного в капкане. Попался, не может вырваться, борется, силы кончаются, сдается.
   -- Хм. Ну, разумные тоже в капканы порой попадаются... А потом?
   -- А потом его срубило, -- пожал плечами Скрипач. -- И он хотя бы перестал щипать нас за пальцы.
   -- Мне, знаешь ли, хватило его диалога с Джессикой, -- Ит покачал головой. -- Это действительно эмпатический контакт, но эмообразы выстраиваются как-то странно. Непривычно. Словно он переходил с сильного запаздывания на упреждение.
   -- Так, "упреждение", быстро делаем отчет и ложимся спать. У нас завтра универ, сын славной мисс Лебе, тот гермо в больнице, и вечером -- встреча с подругами Джессики. А послезавтра -- займемся обстоятельствами гибели посла. Только сильно подозреваю, что это будет безнадежное дело.
   Ит снова задумался. Поднял глаза к потолку, потер подбородок, нахмурился.
   -- Джессика... -- повторил он. -- Фай, попробуй использовать свои мозги, дорогая. Джессика была в свое время Связующей Ариана. Ты про это помнишь?
   -- Я про это "помнишь", -- передразнил его Скрипач. -- Но про нее мы пока что в отчет ничего включать не будем. Потому что это... ну, это, как мне кажется, частное дело Ри. Мне пока что не хочется подставлять ни его, ни ее.
   -- Хорошо, -- сдался Ит. -- Тогда пока даем только общую информацию.
   -- Пра кукала, -- засмеялся Скрипач... нет, уже, пожалуй, Файри. -- Офигеть отработка какая веселая получается. Молодец, что взял. Спасибо.
   -- Тебе лишь бы в кабаках отрываться, отпуска, что ли, мало, -- проворчал Ит. -- Все, формируем отчет -- и спать.
  
  
  
  
   05
   Не все то золото
  
  
   В нос шибануло запахом дорогих духов, и Файри мельком подумала, что именно вот так должно пахнуть элитное дерьмо.
   Элитное дерьмо сейчас стояло напротив и целило глазками в вырез ее тонкой блузки. Глазки сфокусировались на грушевидном кулончике, висящем на цепочке из платины, потом поехали вверх и остановились где-то в районе переносицы Файри.
   Обладатель глазок ухмыльнулся и облизал нижнюю губу.
   Файри улыбнулась.
   Какой милый мальчик.
   Повесить его изображение в туалете, что ли... Найф порадовать.
   -- Во, привет! Ты ведь эта... ну... мама сказала, чтобы я тебя нашел. Ну, эта... Атум, да?
   -- Файри Атум, очень приятно, -- мурлыкнула она.
   -- Марду Фуатен, -- парень провел рукой по прилизанным волосам. -- Мама про тебя говорила. Ты тут с сестрой, да?
   В принципе, можно было бы обидеться -- какое, позвольте, "ты" через тридцать секунд после знакомства? Но Файри решила, что обижаться не следует. По крайней мере, пока.
   ...Наверное, агент прекращает быть агентом, когда его перестает тошнить от такого вот дерьма, подумалось ей. До чего паскудное ощущение...
   -- Да, -- кивнула она. Лучше отвечать односложно, не кокетничать. Пока что. Просто потому, что им еще может пригодиться контакт с Лебе.
   -- Прокатиться не хочешь?
   Парень, куда ты так торопишься, скажи на милость? Может, тебе еще и отдаться сразу?
   -- Не сегодня, -- Файри снова улыбнулась.
   -- Что, не нравлюсь? -- парень прищурился.
   -- Нравишься, -- успокоила Файри. -- Но сегодня я действительно занята. У меня встреча назначена.
   -- А ты отмени.
   "Черт, кажется, перестаралась с феромонами, -- подумала Файри удрученно. -- Ладно, пусть помучается".
   -- Не могу. Нет, ты классный, правда, но я честно сегодня никак не могу.
   -- Ты еще не знаешь, какой я классный, -- Марду покровительственно усмехнулся. -- Но у тебя появился шанс это проверить. Смотри, не упусти.
   -- Не упущу, -- заверила Файри.
   -- Бери завтра сестру, в клуб смотаемся, в "Давзир", -- многозначительно предложил Марду. Снова облизнул губы. Файри отступила на полшага -- на всякий случай. -- Там шикарное местечко, девочка. Увидишь. Три зала, танцпол, кабинеты...
   -- Кабинеты? -- переспросила Файри. -- А зачем нам тогда сестра?
   Марду захохотал.
   -- Во, другой разговор! На счет вонючки Этнома не беспокойся. Если он вам что-то сделает, скажи мне. Мама его по стенке размажет.
   -- Спасибо, -- Файри почувствовала, что пора закругляться. В принципе, можно было бы содрать личину... будь тут поменьше народу. К сожалению, не получится. Сейчас перерыв, студенты бродят между аудиториями, в коридорах полно людей. -- Ну, тогда до завтра?
   -- Номер оставь, я тебе меск сброшу, -- приказал Марду. -- И заскочи сегодня вечерком в мои комнаты. Я проект забабахал впечатляющий, там народу куча уже отметилась.
   -- Обязательно заскочу, -- заверила его Файри. -- Марду, пока! Я побежала, сестра ждет.
   ...Найф сидела в нанятой машине и читала что-то с планшетника. Файри обратила внимание, что планшетник новый, явно только что купленный. Ясно. Ит страхуется -- пока Файри бегала налаживать контакт с семейством Фуатен, он успел смотаться в ближайший магазин и купил, благо продавались они тут на каждом углу, а стоили копейки. Старый, по всей видимости, утилизировал -- это тоже можно сделать практически везде. Хотя, зная Ита, можно предположить, что утилизировал по частям. Особенно блоки памяти -- три полупрозрачных лепесточка размером с треть ногтя. Достаточно примитивная техника, надо сказать. Три лепесточка, одна капелька кислоты, и адью, память. При всем желании не восстановишь. Никогда.
   -- Ну как наш мальчик? -- поинтересовалась Найф. -- Клюнул?
   -- А как же, -- ухмыльнулась Файри.
   -- Кой черт ты облилась сама знаешь чем? -- Файри почувствовала, что сердится на нее сейчас уже не Найф, а самый настоящий Ит. -- Разреши напомнить, что я как-никак все-таки живое существо. Этого козла мучить -- одно дело, но меня-то за что?
   -- Извини. Поехали в пансион, я сейчас помоюсь, -- предложила Файри.
   -- Уж сделай милость. Заблокироваться-то я заблокируюсь, но это уже просто безобразие...
   Машину они арендовали сегодня утром, к вящей радости управляющего, который, конечно, не преминул слупить с них за аренду тройную цену. Взяли дорогую, "с понтом" -- последняя модель "Вереска", серо-голубого цвета, двухместная, с прилизанным гладким корпусом и агрессивным дизайном. Никакого украшательства, конечно. Идеальные линии, плавные, текущие, но в то же время в них было что-то неуловимо хищное. Кабина -- сочетание последних модных тенденций (глубокие темно-серые кресла с кучей регулировок, кожаная панель управления, обтянутый кожей овальный руль, затемненные стекла, изнутри полностью прозрачные; на панели -- несколько вставок из ценных пород дерева, исключительно для эстетики) и технических новинок, которые, конечно, показались и Скрипачу, и Иту распоследним старьем. Особенно порадовал говорящий компьютер, имитирующий интеллект -- пока ехали в университет, вдоволь натешились, задавая системе вопросы, один глупее другого, и следя за тем, как несчастная машина роется в общепланетарной сети в поисках адекватных ответов.
   По поводу Джессики тоже удалось договориться -- пришлось сочинить сказку, что она им очень понравилась, и они хотят сделать ее на время пребывания в Джовеле своим ответственным лицом. Теперь Джессике официально было разрешено заходить к ним в номер в городской одежде в любое время суток, а так же задерживаться в номере столько, сколько потребуется. Это тоже влетело в копеечку, но по сравнению с суммой, потраченной на того же Мотылька, деньги были смехотворны.
   Впрочем, цена Мотылька тоже была смехотворна в сравнении с ценой "Алмазной ящерки", которую приказала выкупить Эдри. Шестьдесят тысяч -- и без тридцати тысяч миллион. Разница ощущается, не так ли?
   -- Что он от тебя хотел? -- спросила Найф, выруливая со стоянки. Совершенно идиотское управление! Кому в голову пришло вынести панель скоростей под большие пальцы?
   -- Угадай с трех раз, что он мог от меня хотеть, -- засмеялась Файри.
   -- Фу, какая пошлость, -- поморщилась Найф. -- И потом, это негигиенично. Ты же вообще-то инопланетянка, не забыла? А к инопланетянам тут относятся очень сурово.
   -- Ерунда. Разве не мечта трахнуть прекрасную инопланетянку гнала мужчин в черные глубины далекого космоса с самого начала времен? -- Файри удивленно вскинула брови. -- Впрочем, в его случае это как раз и останется мечтой. Правда, он про это пока не знает.
   -- Так. Мыться, переодеваться, и в больницу, -- решительно сказала Найф.
   -- Одного не пойму. Чего ты прицепилась к этому гермо? -- Файри посмотрела на нее с легким удивлением. -- Ну, проститутка. Ну, рауф. Ну, отравилась. С кем не бывает? По-моему, это несерьезно. Тупиковая ветка.
   -- Ох, не скажи. Не могу понять, но что-то тут явно не так, -- Найф задумалась. -- Самое плохое, что я не понимаю, что именно.
   -- Интуиция?
   -- Вроде того. Давай все-таки съездим.
   -- Хорошо, давай съездим. Машину помыла?
   Код. Если да, то в машине точно нет следящих устройств. И она отключена сейчас от общей сети... вернее, ее компьютер гонит в сеть ложную информацию.
   -- Конечно, помыла, -- безмятежно ответила Найф. -- Все три пятна смыла подчистую. И отполировала заодно.
   Ни хрена себе!
   Вот это было неожиданностью.
   Три системы слежения.
   Файри прикинула, через сколько времени после заявки им предоставили машину. Полчаса? Неплохая скорость.
   -- Расслабься, -- посоветовала Найф. -- Первая игрушка была стандартным подарком от дип-отдела, который надзирает за всеми вновь прибывшими, вторая -- обязательный компонент общегородской системы. Нам интересна лишь третья. Вот это было действительно ловко... не умей я искать, не нашла бы никогда. Изящно решено, мне понравилось.
   -- Как выглядела?
   -- Отпечаток пальца на капоте, -- ухмыльнулась Найф. -- Отсюда следует вывод, что нами интересуются... уже... но, по всей видимости, по принципу "на всякий случай".
   -- А я-то думала, зачем тебе новый планшетник.
   -- Исключительно за тем, чтобы проследить судьбу старого.
   Ясно. Предусмотрительная Найф решила подбросить следящим приманку и посмотреть, клюнут или нет. Действительно, уничтожать "игрушку" смысла не было, запоздало поняла Файри.
   "Ну почему он почти всегда соображает втрое быстрее?"
   -- Подозреваю, что ты его... потеряла, -- предположила Файри.
   -- Забыла в аудитории, пока ты трепалась с новым другом. Такая жалость, правда?
   -- И не говори.
   Машину оставили на стоянке перед въездом в Центр и пешком отправились к пансиону. Пока Файри мылась, Найф сначала переоделась, потом вытащила из шкафа вещи для Файри и, минуту поразмышляв, вызвала Джессику. Та пришла почти сразу, видимо, находилась во время вызова где-то неподалеку.
   На улице стояла жара, а в номере сейчас царила приятная прохлада. Найф задернула тяжелые светлые занавески, чтобы защитить комнату от солнечных лучей, и села за стол. Джессика села напротив. Найф заметила, что лицо помощницы управляющего сегодня просто сияет, и словно бы на секунду ощутила чужую радость и нетерпение. Джессике явно очень хотелось что-то рассказать.
   -- Ну как они там? -- улыбнулась Найф. Она уже знала, что в этот день Брид категорически отказался выходить из дома и тащить куда-то Мотылька, и что сейчас с ними в результате сидит Дракошка. Об этом Джессика успела шепнуть ей еще утром.
   -- Ночью он нам спать не дал. Проснулся где-то к часу, и началось -- сперва Брид учил его чай пить, потом мы ему квартиру показывали... любопытный -- не то слово. И постоянно висит то на мне, то на Бриде.
   -- Но он хоть успокоился? -- поинтересовалась Найф.
   -- Конечно! Они восстанавливаются обычно очень быстро. Нет, он до сих пор стрессует немножко, но такой паники, как вчера, нет. А ласковый такой... -- Джессика снова улыбнулась. -- Как кошка, которую на помойке подобрали и накормили. С ним, видимо, никто никогда толком не общался, вот он и пытается добрать за все годы. Правда, Дракошку все еще побаивается. Но это пройдет, я думаю.
   -- Отлично. Джесс, держи конверт. Тут тысяча.
   -- Но...
   -- Подожди возражать. Это за сегодняшний день и Мотыльку на шмотки. Я побродила по Комнатам, посмотрела -- вещи дорогие, а приодеть его надо. Не думала, что ботинки для куклы могут стоить дороже человеческих. Так что давай, вперед. Не стесняйся.
   -- Найф, вы поймите...
   -- "Ты".
   -- Прости. Пойми, я не смогу даже сказать никому, кроме своих, что он теперь живет у меня, -- принялась объяснять Джессика. -- А если я начну скупать вещи, то многие сразу догадаются, что дело нечисто.
   -- Почему?
   -- Да потому, что у меня никогда не было денег, -- призналась Джессика. Между бровей у нее пролегла складочка. -- Найф, понимаешь, я действительно не могу.
   -- А если ты скажешь, что вещи для Брида? -- не унималась Найф.
   Джессика тихо засмеялась.
   -- Брид -- бродяга, вольный художник. Он не ходит в покупных дорогих вещах, это все знают... О! Идея! Для Мотылька можно будет купить что-то на выставке. Туда приезжают магазинчики, и там никто не отследит продажу. Там в ходу кэш, так что купить может любой, и без карточки.
   -- Ну вот и решили. Джесс, у меня будет просьба, -- Найф замялась. -- Понимаешь, мы тогда взбесились не просто так из-за этой наклейки. Дело в том... -- она потупилась. -- В общем, за мной может следить мой бывший.
   -- Муж? -- Джессика напряглась.
   -- Нет, до этого не дошло. Жених. Может подсылать людей, просить о чем-то прислугу... Джесс, этот моральный урод на все способен. А сегодня я узнала у друзей в университете, что его видели на таможне. Вторая часть нашей группы сегодня приехала... Понимаешь? Может, он тут из-за меня. Может -- нет. Но я бы хотела попросить тебя, если не трудно... в общем, если ты что-то подозрительное заметишь, скажи мне или Фай, хорошо?
   -- Могу вызвать патрульных, -- предложила Джессика.
   -- Патрульных не надо, он откупится от любого патруля. Не деньгами, так чем-то еще, -- Найф обреченно махнула рукой. -- Просто скажи, и все. Мы сами придумаем, как от него отвязаться. У меня есть... свои методы воздействия на него.
   Джессика медленно кивнула. В принципе, ничего удивительного в том, что сказала сейчас Найф, для нее не было -- похожие случаи она помнила, и они почти всегда выглядели примерно так же, как и сейчас. Неприятно и... неправильно. Разве можно относиться к человеку, как к вещи? Женщина имеет право выбирать, быть ей с кем-то или не быть. Она не имущество, не рабыня, не добыча.
   Джессика сочувственно посмотрела на грустную Найф. Та еле заметно пожала плечами. Вздохнула.
   -- Бывает и хуже, -- резюмировала она. -- Джесс, во сколько встречаемся?
   -- В восемь, после работы.
   -- Ага, хорошо... мы сейчас в город по делам, а потом свяжемся с тобой, и договоримся о месте.
   -- Я все, -- возвестила Файри, выходя из ванной. -- Ой, Джесс, привет! Ну как там мальчишки?
   -- Мальчишки хорошо, -- улыбнулась Джессика. -- Сегодня вечером возьму обоих с собой, пусть Мотылек привыкает потихоньку. Можно я пока оставлю сумку? -- попросила она. -- В мою старую они не помещаются.
   -- Забирай себе, -- отмахнулась Файри. -- Пусть пользуются, для них не жалко.
   -- Спасибо... Ну что, тогда до вечера? -- Джессика встала.
   -- Ага, давай, -- рассеяно ответила Файри. -- Найф, душа моя, какого черта? Я тебе что, попугай? Зеленый и синий не сочетаются!
   -- Сочетаются.
   -- Да, сочетаются, но не этот зеленый вот с этим синим!
   -- Это почему?
   -- Потому что это -- утрамарин, а это...
   Окончания свары Джессика не дослушала -- на ее терминал поступил вызов, и пришлось уходить.
  
   * * *
  
   -- Знаешь, чего я думаю? -- Найф сидела на пассажирском сиденье и подпиливала ноготь. -- Мне совершенно не хочется там светиться. Поэтому проскочу-ка я, пожалуй, это дело, во-первых, одна, и, во-вторых, в режиме.
   -- А в-третьих, сними ты лучше с кого-нибудь личину, -- предложила Файри. -- Если свою морду показывать не хочешь, то...
   -- Свою морду я покажу гермо, придется, -- Найф коротко глянула в окно. -- Поехали, поехали, не стой.
   -- Мы уже третий круг нарезаем вокруг этой больницы, -- недовольно проворчала Файри.
   -- Я хочу сесть на патруль, а не скакать через ворота, -- огрызнулась Найф. Убрала пилку в сумочку, побарабанила пальцами по приборной панели. Задумчиво посмотрела на ногти. -- Кстати, вот и они. Все, я пошла. Через час поймаешь меня в городе.
   Подсадка (с точки зрения Скрипача, конечно) была сделана на четверочку -- он сумел отследить тень движения и решил, что Иту потом про эту оплошность обязательно напомнит. Конечно, никто ничего не заметил, да и не мог заметить, но все равно -- если уж что-то и делать, то либо на совесть, либо лучше и не начинать.
   Найф сняла личину с какого-то больного, сидящего в коридорчике приемного покоя и, не таясь, пошла вглубь здания. Первую мысль -- снять личину с представителя персонала -- тут же отмела, как несостоятельную. Персонал друг друга знает, а поди попробуй запомни всех больных.
   Комплекс, в который она попала, оказался огромным -- шесть корпусов, соединенных переходами, множество отделений, здания, в которых без подсказки можно запросто заблудиться, коридоры, переходы, посты охраны, посты персонала. С постами у нее проблем не возникло, их она проходила в ускоренном режиме, но на поиски отделения для "котов" все равно ушло почти двадцать минут -- непозволительно много.
   Гермо в палате оказался один. В принципе, палата была рассчитана на четверых, но три остальные кровати пустовали. Немудрено -- лечение в этом месте стоило недешево, и было большинству местных рауф просто не по карману.
   Найф огляделась.
   Хорошая палата, что говорить. Кремового оттенка стены, большое окно, выходящее в парк, светлый и очень чистый пол. Кровати стоят на приличном расстоянии друг от друга, у каждой -- свой терминал, свой портативный медблок скорой помощи, даже весьма неплохие биосканеры имеются, для мира такого уровня развития -- просто замечательные.
   Гермо сидел на кровати, стоящей у окна, и что-то читал со старой, потрепанной планшетки. Найф пригляделась: рядом с гермо, в уютном гнездышке из одеяла, сидела кукла. Тоже гермо, надо сказать. Со светлыми, неровно подстриженными волосами, серыми глазами, в плохонькой, явно самошитой одежде. И -- ощущение, тут же возникшее и мгновенно пропавшее. Чужой, смотри, тут кто-то есть...
   О-па.
   Дело начинало принимать немного неожиданный для Найф оборот.
   Гермо поднял голову от планшетки, и Найф увидела, что на лице у него возникло странное выражение. Заискивающая жалкая улыбка и затаенный страх, притаившийся где-то в глубине оранжевых глаз. Лицо... Найф нахмурилась. Потасканное. Именно потасканное. Под глазами -- мешки, темные тени; кожа плохая: блеклая, серая; уголки губ, несмотря на то, что гермо пытался улыбаться, непроизвольно тянулись вниз. Пегая шерсть на голове сейчас топорщилась в разные стороны -- видимо, бедолага со вчерашнего дня к ней не притрагивался и не приводил в порядок.
   Найф с удивлением отметила про себя, что если этого гермо привести в норму, он будет очень красивым. Очень. Даже завидно немного. Фигурка просто идеальная, поразительно красивые руки, длинная, изящная шея, тонкие щиколотки и запястья... а это что такое? На обоих запястьях -- сетка из старых шрамов, еле заметная, но различить можно.
   -- Вы, наверное, ошиблись? -- смущенно спросил гермо. -- Это отделение для рауф. Вам сюда нельзя.
   -- Мне как раз можно, -- Найф закрыла за собой дверь, одновременно активируя блокировку. Сейчас персонал больницы, если и наблюдал за этой палатой, видел ровно то, что было тут десять минут назад: гермо что-то читает с планшетки. -- Мне надо с тобой поговорить. Если ты не занят ничем, то удели мне несколько минут, хорошо?
   -- Занята, -- автоматически поправил гермо.
   -- Занят, -- с нажимом ответила Найф. -- Это для людей можешь придуриваться, для меня не надо.
   Гермо недоуменно посмотрел на нее.
   -- Но вы же...
   -- Я же тоже, -- Найф на долю секунды "отпустила" себя, и у гермо от удивления расширились глаза. Сначала от удивления, потом -- от восхищения.
   -- Модификат? -- спросил он с тихим восторгом. -- Здорово как... Эх, у меня в жизни на такую пластику бы не хватило...
   -- Оно и к лучшему, -- отрезала Найф. -- Смотри, если кому ляпнешь, что я не человек -- придушу на месте. Поняла... Ведьма?
   -- А откуда...
   -- У тебя Комнаты открыты, следящая, -- засмеялась Найф. -- И потом, я знаю Рысь. Ладно, это неважно сейчас. Ты правильно понял, это мы оплатили твое лечение. Я тебе еще на одежду подкину и на пожить, пока болеешь.
   -- Но почему?
   -- Потому что своим надо помогать, -- пояснила Найф. -- Не могли мы мимо пройти, видя, как на улице соотечественник загибается. Ну где это видано?
   -- Много где, -- гермо разом поскучнел. -- Тут это вообще обычное дело.
   -- Как тебя зовут? -- спросила Найф.
   -- Здесь и сейчас -- Ведьма. А раньше, дома, звали Замми, Замми Берчер Эн, но теперь так уже давно никто не зовет. Ведьма и Ведьма, все привыкли.
   -- Вот что, Замми. Расскажи мне, что с тобой произошло? -- Найф строго посмотрела на гермо. -- Как получилось, что ты оказался в том районе, да еще и в таком состоянии?
   -- Я сбежал, -- гермо потупился. -- Получилось как-то очень странно в этот раз. Меня вызвали в срединный, я поехал... заказали, как женщину, просили образ повульгарнее. Я взял заказ, потому что никто ехать не хотел, дело уже под утро было, девки устали. Ну, поехал. Приезжаю, а там мужик с порога говорит -- пошли, мол, выпьем. А я не пью.
   -- Совсем? -- спросил Ит с интересом. Сейчас можно было вывести из метаморфоза хотя бы голосовые связки, пусть отдохнут -- хочешь, не хочешь, а от голоса Найф он все-таки порой уставал.
   -- Совсем, -- подтвердил Замми. -- Очень не люблю запах спирта. Меня раньше... ладно, это не про то. В общем, он меня в комнату завел. Раздевайся, говорит. Ну, я палитру достал, а он ее взял, повертел, и обратно в мою сумку сунул. У меня, говорит, получше есть, тебе понравится. Тут я испугался немного...
   -- Наркотики?
   -- Ну да. Если на наркотиках поймают, хозяин тут же выгонит, а куда я пойду? В общем, я стал отказываться. А он меня начал бить, -- гермо расстегнул ворот рубашки и продемонстрировал несколько синяков, уже начавших желтеть по краям. -- Слушай, а зачем тебе это надо? -- вдруг спохватился он. -- Ты не из патрульных случайно?
   -- Нет, конечно, -- успокоил его Ит. -- Мы тут тоже... ну, кое-кого подловить хотим. Частным порядком. Ты продолжай.
   -- Ага. Ну вот, сначала он меня уделал так, что ноги не держали, а потом затолкал в ванную... и сам туда же вошел.
   -- Сам? -- удивился Ит. -- Зачем?
   -- Угадай с трех раз, -- гермо поморщился. -- Вообще без всякой палитры, сволочь. На сухую. Куда попало. Защиту себе поставил, ясно дело, а меня... мне не привыкать, не в первый раз...
   -- Тебе сколько лет? -- поинтересовался Ит.
   -- Пятьдесят будет. Юбилейчик, -- Замми нервно хихикнул. -- Я двадцать восемь лет так уже...
   -- Про себя позже расскажешь. Давай пока про то, что случилось.
   -- Потом он меня в ванну сунул и... -- гермо задумался. -- Держал одной рукой, а второй взял какой-то... баллончик, что ли? Не знаю. Хреновину какую-то взял, короче, и мне в лицо ею.
   -- Газ? -- насторожился Ит.
   -- Типа того, я не знаю. Я кашляю, мне сразу плохо стало, попытался вырваться, не смог, он сильнее был. Он, кстати, тоже кашлять начал... Но держался, и пока в баллончике эта дрянь не кончилась, меня не отпустил. Знаешь, у него лицо такое было, -- гермо поднял на Ита удивленный взгляд. -- Спокойное, что ли? И интерес в глазах... словно я... словно я кукла новой модели, а он -- человек, только что эту куклу купивший и рассматривающий ее. Что будет, если вот так сделать? А вот так? А вот этак? Я очень испугался. Пока крышу срывать не начало, думал, что он меня вообще убьет к черту.
   -- Он что-то говорил? -- Ит нахмурился.
   -- Нет. Хотя... Он сказал, что могли бы прислать проститутку покрепче, и что я для нужного слишком хилый.
   -- Для нужного? -- удивился Ит. -- Он так и сказал?
   -- Да. Потом он меня отпустил и сам из ванной вышел куда-то. Меня рвать стало, но я все-таки вылез, выполз в комнату. Вижу -- моя одежда и сумка валяются. Ну... Оделся как-то. Состояние странное очень было. Словно я сильно-сильно пьян, но в то же время... нет, не знаю, как сказать. Потом смотрю, а он в другой комнате на кровати валяется. Голый. Ну я и пошел... денег он не дал, конечно, кто бы сомневался... Я подумал, что надо на воздух выйти. Вышел, иду куда-то. Потом лавка эта. А потом вы пришли.
   Ит кивал в такт его словам. Часть того, что сказал сейчас Замми, подтверждало его собственную выкладку. Некий человек действительно специально вызвал проститутку, и вызвал для того, чтобы отравить каким-то газом. Вот дальше непонятно. Зачем надо это делать? Варианта два. Один -- какой-то ненормальный садист решил поразвлечься. Сначала изнасиловал гермо, потом решил покуражиться. Второй вариант -- что-то смутное, но гораздо худшее. Какая-то подпольная организация, которая решила прикончить скопом всех обитателей Зеленого квартала с помощью газа? Может быть, идиотов везде хватает.
   Но все равно, что-то пока не складывается.
   Иту категорически не нравились обе версии.
   Значит, придется искать третью -- по всей видимости, она и будет верной.
   -- Слушай, как же ты до такой жизни дошел, а? -- с упреком спросил он. Замми печально улыбнулся. -- Неужели не стыдно этим заниматься?
   -- А чем я могу заниматься? -- спросил в ответ он. -- Ты... как тебя называть?
   -- Меня зовут Найф, это настоящее имя, не выдуманное, -- ответил Ит. -- Найф Атум. И все-таки?
   -- Так получилось. Я... я не мог иначе. Потом уже не мог. По-моему, никто бы не смог.
   Двадцать восемь лет назад Замми Берчер Эн был своем родном мире довольно известной личностью -- он работал, ни много, ни мало, моделью, демонстратором одежды. Да, тогда Замми был очень красив, очень. Красив и юн. Его звали замуж, но Замми капризничал, ломался и думал, что надо дождаться настоящего чувства, так, чтобы на всю жизнь.
   Дождался...
   В один далеко не прекрасный день его похитили и продали практически в рабство. Да какое рабство, много хуже. Почти год Замми прожил в доме мужчины, который, по его собственным словам, влюбился в молодого гермо. Правда, это была любовь самого настоящего садиста. Замми то насиловали, то избивали, то принимались лечить, то отдавали "поиграть" компании друзей, а через год он надоел "влюбленному", и истерзанного полуживого гермо просто выбросили в каком-то неизвестном месте, в лесу, ночью. Несколько дней он добирался до ближайшего города, потом его подобрал местный патруль, потом было полгода, проведенных в больнице... Семья от него отвернулась (сам виноват), закон был, увы, не на его стороне -- похитителя довольно легко нашли, но Замми, едва увидев его в суде, отказался от обвинения. Он страшно перепугался, а еще...
   -- Знаешь, я в него ведь влюбился тогда, -- гермо говорил еле слышно, словно про себя. -- Потом ходил к нему, просил взять обратно.
   -- Ты сам хотел вернуться к этому уроду?! -- изумился Ит.
   -- Ну да. Понимаешь, я ведь эмпат... слабый правда, но все-таки...
   То, что перед ним эмпат, Ит давно понял, но с выводами, опять же, не спешил. Ну да, эмпат. Не такой сильный, как та же Джессика, конечно, но эмпат, без сомнения. Оказывается, он и сам про это знает.
   -- Ему очень нравилось чувствовать то, что я транслировал и ловил... он через меня чувствовал себя, понимаешь? -- Замми поднял глаза, и Ит ощутил, что ему становится неимоверно стыдно. Словно он подглядывал за чем-то чудовищно непристойным... а гермо все говорил и говорил, и остановить его сейчас было невозможно.
   -- Он чувствовал то, что чувствую я -- потому что я, когда не контролировал сам себя, транслировал всем... и боль, и все остальное тоже... Не знаю, может быть, он меня и не любил, но я его -- любил, и очень сильно. Он не взял меня обратно. Сказал, что я порченный товар, и что я больше не нужен. Тогда я стал просить убить меня... он только засмеялся и ответил, что не враг себе. Я... я любил его, и сейчас люблю. Наверное. Я не знаю.
   -- Замми, довольно, -- попросил Ит. -- Все понятно. Мы поступим следующим образом. Я оставлю тебе сейчас денег. Купи себе нормальную одежду, и надо снять жилье. Только не в Зеленом квартале, а в каком-то приличном месте. И одежду бери мужскую, понял? Не эти женские шмотки, а что-то приличное. Мы постараемся тебе помочь.
   ...Будь оно проклято все, вовеки веков! Помочь. Да, помочь. Хоть кому-то. Кому-то, кому действительно плохо. Хоть чем-то. Что придется в результате оплачивать? Психологическую реабилитацию, переезд в какой-нибудь тихий, безопасный мир, где никто не будет мучить этого гермо с искалеченной психикой досужими расспросами. Какая-нибудь работа и, соответственно, обучение -- он же ни черта не умеет, конечно. Ну и моральная поддержка, если будет время морально поддерживать. Ладно, хоть весточку послать в перерыве между забросами, и то хорошо. Помним, мол, у нас все отлично, а у тебя как дела?
   Каким он будет по счету? Седьмой десяток они уже открыли... Надо будет Скрипача спросить, он помнит, сколько весточек надо послать, на сколько "приветов" ответить... Проклятая жизнь и проклятая реальность, в которой столько боли и горя, и как же мало сил, ведь не справишься со всем, что видишь, никогда не справишься, знаешь же...
   Ит представил себе будущий разговор с Эдри относительно собирания во всех уголках галактики бездомных кошек и невольно втянул голову в плечи. Крику будет!.. Эдри, разумеется, рассердится, да еще как. Ладно, не в первый раз. Поорет и успокоится. И сама тоже примет участие -- может, денег подбросит. В прошлый раз же подбросила. Кого они тогда подобрали? Ах, да. Девчонку четырнадцати лет, нищенку, да еще и без ноги. Сейчас весело скачет на биопротезе, учится где-то, кажется, решила выйти замуж... ну да, Скрипач ее еще уговаривал подождать несколько лет, чтобы хоть ногу восстановить полностью.
   Кому они нужны, вот такие? Не обладающие какими-то суперталантами, не "странные", не особенные... в тот же Орден такого, как Замми, никто бы не позвал -- до аарн этому гермо было, как от земли до неба. Он самый что ни на есть обычный. Неумный, недалекий, не злой и не добрый. Обыкновенный. Немножечко эмпат, но совсем немножечко. И не более... Просто живое существо, с которым жизнь обошлась таким вот образом. Наказала за что-то. Неизвестно на самом деле, за что.
   -- Зачем вам это нужно? -- недоуменно спросил Замми.
   -- Не знаю, -- признался Ит после короткого молчания. -- Нужно, и все тут.
   -- А кто вы такие?
   -- Найф и Файри Атум, -- вот я тебе рассказал, кто мы такие, как же. -- Мы учимся в Брава-Консо, тут под видом людей зависаем, ну, нам надо так.
   -- Почему? -- не понял гермо.
   -- Потому что они рауф учиться не берут. А универ хороший.
   -- Слушай, а если меня спросят про тебя?
   -- Скажи правду, -- ухмыльнулся Ит. -- Смотри сам. Врать ты все равно нормально не умеешь, судя по тому, что вижу. Скрывать... а чего скрывать? Денег у нас имеется достаточно. Вот и скажи, что мы тебя пожалели. Ну просто пожалели, и все. Можешь наши имена назвать. Хотя я не думаю, что тебя кто-то о чем-то спросит. Ладно, Замми, мне пора. К тебе завтра Джесс заскочить хотела, ей передать что-нибудь? Тебе что-то нужно из города?
   Замми покраснел.
   -- Нужно вообще-то, но я лучше сам попрошу, -- пробормотал он.
   -- А все-таки?
   -- Зонд... и стимулятор. И "палитру". Я привык, не могу без этого. Ты замужем? -- вдруг спросил он.
   -- Ну... ну да, -- признался Ит.
   -- Тогда ты понимаешь, -- с облегчением сказал гермо. -- В общем, попроси, хорошо?
   Ит молчал.
   -- Ты сам сколько можешь без этого обходиться? -- напрямую спросил Замми.
   "Семьдесят лет, -- подумал Ит. -- Семьдесят лет я без "этого" обхожусь. И ничего, как-то выжил".
   -- Сколько потребуется, -- коротко ответил он. -- Ладно, я передам Джесс. Она привезет. Еще что-нибудь?
   -- Яблоки, -- Замми улыбнулся. -- И для Ксини губку, его помыть надо.
   -- Вот и договорились, -- улыбнулся Ит. -- Ладно, до встречи. Еще увидимся.
  
   * * *
  
   Файри молча вела машину, но Найф видела -- она злится. Злится сильно. Машина шла в потоке, и Файри то и дело перескакивала из ряда в ряд, шепотом ругаясь про себя. Штрафов потом придется заплатить... Найф зажмурилась, покачала головой.
   Разговор, который состоялся за пятнадцать минут до этого, был вполне ожидаем и закономерен. Сначала Файри наорала на Найф за то, что та частично раскрылась. Потом за то, что тратит время на ерунду. Потом за то, оставила слишком мало денег, и что придется встречаться с Замми еще раз. Потом за то, что выстроила лишнюю цепочку, и если под них кто-нибудь начнет копать, то...
   -- То есть его надо было бросить, как он есть, да? -- едко спросила тогда Найф. -- Пусть подыхает, и дело с концом?
   -- Нет, не пусть подыхает. Дала бы денег, и все.
   -- Но поговорить было все-таки нужно, тем более что, как выяснилось, он знает Джессику, -- возразила Найф.
   -- Ну и что? -- взвилась Файри. -- Что ты выяснила в результате, кроме того, что это -- очередная бездомная кошка, да еще и с кучей проблем по всем направлениям?!
   -- Рыжий! Твою мать, а ну останови машину, и давай поговорим нормально! -- Ит не выдержал. Из метаморфоз они не вышли, но, тем не менее, Скрипач сдался -- увел машину с основной трассы, запетлял по подъездным дорожкам, потом загнал в какой-то неприметный переулок и активировал защиту, хотя сейчас в этом никакой необходимости, в принципе, не было.
   Ит оглянулся, оценивая место. Несколько неожиданно для срединных районов: узкий проезд между двумя весьма обшарпанными домами, деревья с пыльной, полинявшей листвой, стоящие вдоль этого проезда, ветхие деревянные лавочки у подъездов, давно некрашеные, посеревшие от времени и непогоды. Высоко, в просвете между домами, полоска светлого неба. Тихо -- когда рыжий выключил двигатель, они оба поняли, насколько тут тихо. Ни голосов, ни звуков. Только слабый шелест листвы, переговаривающейся о чем-то с мягким летним ветром.
   -- Закрой окна, -- приказал Ит. Стекла тут же поползли вверх и вбок -- сработало голосовое управление. Скрипач усмехнулся, но как-то натянуто и нервно.
   -- Ну, говори, -- бросил он Иту своим обычным голосом. -- Я тебя внимательно слушаю.
   -- Говорю, -- покорно согласился Ит. -- Первое. То, что с ним произошло -- ни разу не случайность. Мою интуицию ты знаешь. Второе. Я не могу на такие вещи спокойно смотреть, и мне осточертело проходить мимо всего и вся. Третье. Мне его действительно жалко, и если есть возможность спасти кому-то жизнь, я ее спасу. Хочется тебе того или не хочется.
   -- Ну и четвертое, -- Скрипач хмыкнул. -- Это Фэб и мы. И Эдри, которая приняла такое решение. Это же гермо, черт возьми, как же я мог забыть? -- Скрипач явно ерничал и издевался. -- Что он тебе сказал, а? Ну? Только не ври мне! Не вздумай!..
   Ит кратко рассказал о том, что услышал от Замми.
   -- Аналогия на лицо, -- подытожил Скрипач. -- Его послали, отказав в мучениях и сексе, и нас послали... просто так. Просто потому, что Фэбу семьдесят лет назад в голову что-то вступило. Ну-ну. Ит, давай уж сразу организуем секту и назовем ее "Жертвы недотра..."
   -- Заткнись, а! -- рявкнул Ит. -- Заткнись!.. Аналогия, говоришь? Да хотя бы и аналогия. Я что, не имею права пожалеть собрата по несчастью?
   -- Зонд себе купи. И "палитру", -- зло посоветовал Скрипач. -- И мне тоже купи. А то один зонд на двоих, это крохоборство получается...
   Ит отвернулся, уставился в окно неподвижным взглядом. Больше минуты он молчал, смотря куда-то за деревья, за дома.
   -- Рыжий, мы с тобой про это черт-те сколько лет не говорили, -- произнес он тихо. -- Как ты сам думаешь, что нам делать?
   -- Не знаю я, -- отозвался Скрипач уже без бравады и сарказма. -- Сидим тут, как два придурка... свои же правила нарушаем. Говорим на работе о личном, и вообще... -- он вяло дернул плечом. -- Ит, я правда не знаю. Можно, конечно, попробовать снять дом в Центре, ну и...
   -- И поискать кого-то еще? -- безнадежно спросил Ит.
   -- Кого? -- горько переспросил рыжий. -- Мне, кроме него, никто не нужен.
   -- Мне тоже, -- еле слышно выдохнул Ит. -- А мы, выходит дело, ему не нужны... Ладно, все равно сейчас мы ничего не решим. Поехали, прокатимся в Зеленый квартал?
   -- Зачем? -- с подозрением спросил Скрипач. -- Зонды себе купим, что ли? -- его печаль стремительно проходила, рыжий на долгую печаль был органически неспособен.
   -- Посмотрим, что там и как, и заодно облегчим работу Джессике. Нам-то по фигу, а вот она будет краснеть, бледнеть и заикаться. Да еще сумка эта... -- Ит задумался. -- Надо ей что-нибудь прикупить, в чем можно таскать обоих, не выламывая себе плечи. Вдвоем эти куколки, которые потом будут бабочки, весят порядочно.
  
   * * *
  
   Сначала заехали перекусить. Потом отправились в Зеленый квартал.
   И вот тут столкнулись с первой, не особенно приятной, неожиданностью. Информацию о Зеленом квартале они встречали в местной сети довольно часто, но вот картинок не было ни одной.
   Теперь они поняли, почему.
   Квартал, оказывается, был не просто рядовым районом, нет. Это оказалась самая настоящая резервация. Город в городе. Вход и выход -- или за плату, или по пропускам. Улицы -- сплошь в рекламе, причем такого свойства, что даже Файри, и та поначалу слегка покраснела. Найф шла с совершенно каменным лицом, демонстративно игнорируя все, что видела, в том числе -- бесчисленных зазывал. В каждом доме был либо бордель, либо порно-магазин, лишь изредка попадались кафе или маленькие лавочки, торговавшие съестным по совершенно непомерным ценам.
   Рауф и людей было примерно поровну, причем люди, как успела заметить Найф, по большей части маскировались -- многие прятали лица за большими темными очками, женщины укутывали головы разноцветными шарфами, мужчины одевали широкополые шляпы. Одежда почти у всех неприметная, неброская. Случайно заглянувшие "на горяченькое" туристы имели вид кто растерянный, а кто и заинтересованный -- кто-то озирался по сторонам, кто-то глупо хихикал, читая разнообразные рекламные надписи, зачастую сделанные наспех и изобилующие ошибками самого пикантного свойства.
   -- Мы долго тут ходить будем? -- полюбопытствовала Найф, мягко отцепляя от рукава очередного зазывалу и незаметно делая ему подножку -- хлюст споткнулся, отбежал на несколько шагов и крикнул им вслед какую-то скабрезность. -- Если задержимся, опоздаем на встречу.
   -- Думаю, что недолго, -- безмятежно отозвалась Файри, оглядываясь.
   Возле очередного магазинчика стояли трое -- высокий поджарый мужчина в большой шляпе, надвинутой на глаза, женщина неопределенного возраста, одетая вульгарно и кричаще, и маленькая женщина азиатской наружности, тоненькая, как тростиночка, и постоянно улыбающаяся. Они о чем-то переговаривались, мужчина возражал, японка (Ит про себя решил, что она все-таки больше похожа на японку) что-то быстро говорила, но, наконец -- сдалась. Махнула рукой, кивнула, соглашаясь. Мужчина развернулся и направился вдоль по улице, а обе женщины последовали за ним.
   -- "Сочный вечер", -- прочитала Файри вывеску на магазине. -- Зайдем? Товар у них тут, скорее всего, везде одинаковый.
   -- Пошли, -- Найф рассеянным взглядом окинула улицу. -- Сейчас разберемся.
   В магазинчике царил полумрак -- человеку там было бы темновато, а вот для рауф освещения вполне хватало. Однако хозяин, стоявший за стойкой, увидев посетительниц, сразу же добавил света, включив дополнительные лампы, висящие на кронштейнах над стеллажами. Хозяином оказался рауф, мужчина, высокий и, что удивительно, довольно полный -- для рауф такая комплекция была редкостью.
   -- Что мисс желают? -- расплылся он в дежурной улыбке. -- У нас появилась совершенно замечательная новая защита. Стопроцентная гарантия безопасности и полностью натуральные ощущения. Так же могу предложить различные виды...
   -- Мисс желают универсальную "палитру", три зонда и пару стимуляторов для гермо, -- лениво ответила Найф. Файри пошла вдоль полок, разглядывая товар.
   "Не вздумай ничего спереть".
   "Тоже мне, святой нашелся. Отстань".
   "И все равно не вздумай".
   "Да иди ты".
   -- Принимаю только кэш, -- предупредил хозяин.
   -- Ну кэш так кэш, -- пожала плечами Найф. -- Без проблем.
   -- Просто некоторые, понимаете ли, иногда желают расплатиться с городского счета, а тут все терминалы отключены.
   -- За неуплату? -- хохотнула Файри.
   -- Точно, точно, за неуплату, -- со смехом подтвердил хозяин. -- Зонды, "палитра"... сейчас, -- он скрылся в кладовке, и через минуту вышел, держа в руках несколько ярких коробок. -- Смотрите. Могу предложить следующее. Комплект зондов, но там их не три, а шесть, разной жесткости и размеров, в комплект также входит красивый замшевый чехол. Потом -- "палитра". Для вас я бы рекомендовал взять не универсальную, а "феми", она лучше подойдет для...
   -- Уважаемый, у вас со слухом плохо? -- спросила Файри. -- Универсальную, мы сказали. Зачем нужны зонды, стимулятор и... при чем тут "феми", сами сообразите, а?
   -- Хорошо-хорошо, -- замахал руками хозяин. -- Я как-то не подумал, действительно. А вы под что берете?
   -- Под шоу, -- процедила Найф. -- Мы любим смотреть. Неужели вы думаете, что мы ляжем с этим в одну постель?
   Хозяин тут же утратил улыбку, губы его сжались, в светло-ореховых глазах мелькнула явная неприязнь. Однако он хорошо умел держать себя в руках и, кроме взгляда, ничем себя не выдал. Молча принес из кладовки еще три коробки.
   -- Универсальная "палитра" есть в трех вариантах, -- сказал он сухо. -- Мини, медиум и роял.
   -- Роял, -- махнула рукой Файри. -- Гулять так гулять. Набор зондов тоже возьмем, пожалуй. А что про стимулятор?
   -- К сожалению, я не знаю, для кого именно вы берете, поэтому...
   -- Боюсь, что берем мы это все для шлюхи, -- Файри облокотилась об прилавок, и глянула хозяину в глаза. -- Так что дайте что-нибудь посильнее. Послабее на это, боюсь, не подействует, как надо.
   Хозяин кивнул и выложил перед Файри несколько небольших флаконов. Она задумчиво подняла один из них, посмотрела на свет. Усмехнулась.
   -- Выбирайте, -- предложил хозяин.
   -- Трудно выбирать, когда не знаешь, что это такое, -- хмыкнула Файри. -- Но мы, пожалуй, избавим себя от мучений и возьмем все. Пусть это получит хороший дорогой подарок. Лучше стараться будет.
   -- Вы ведь раньше не заказывали такое шоу, да? -- проницательно спросил хозяин. Файри кивнула. -- Давайте я вам поясню, в таком случае. Гермо очень сильно отличаются от человеческих женщин и мужчин... и физиологически, и психологически. Переживания и ощущения, которые они испытывают, всегда настоящие. Именно поэтому...
   -- Именно поэтому это все столько и стоит, -- кивнула Найф. -- Что они настоящие, мы знаем. Нам уже рассказали. Поэтому мы и решили взять для этого все самое хорошее. Чтобы ему повеселее было.
   -- Повеселее? -- казалось, хозяин сейчас все-таки потеряет терпение. -- Ах, да. Повеселее... Ну, в таком случае, возьмите ему еще и вот это, -- он кинул на прилавок запаянный белый пакетик вообще без надписей, -- он оценит, поверьте.
   -- Что это такое? -- спросила Найф.
   -- Это "синяя смерть", -- тяжело ответил хозяин. -- Очень дорого стоит. Используют те, кто... навеселился и больше не может. Маловероятно, что у вашего "этого" есть лишняя тысяча на шанс избавиться разом от всего.
   -- А с крыши прыгнуть? -- живо спросила Файри.
   -- С крыши -- другое. Считается, что после "синей смерти" душа может найти дорогу домой. Боюсь, что после прыжка с крыши она навсегда застрянет в Зеленке, -- ухмыльнулся хозяин. -- Ну что? Берете?
   -- Берем, -- прищурилась Найф. -- Конечно, вы сейчас нас разводите...
   -- А вот и не угадали. Сейчас я вас как раз не развожу. Я вас развел на "палитру". Берите медиум, -- просто сказал он. -- Роял ни к черту не нужен, и ни в одну сумку не лезет. Да еще ко всему он у меня больше года валяется, срок давно вышел.
  
  
  
   06
   Откуда берутся крылья
  
  
   От коробок избавились тут же, выбросив их в ближайший мусорный контейнер. Содержимое переложили в пакет, а потом, на выходе из квартала, купили черную сумку среднего размера, слава богу, без надписей, и переложили пакет в нее. До машины дошли в молчании, Файри кинула сумку в багажник, и вскоре Зеленый квартал был уже далеко.
   -- Ну что? -- безразлично спросила Файри. -- Всех спасать собираешься? Заметь, там было полно народу. Одних шлюх тысячи полторы, если не больше, а еще сутенеры, торговцы и мало ли еще кто. Устроишь благотворительную акцию и массовый вывоз несчастненьких на наши деньги? Денег-то хватит?
   -- Заткнись, а? -- попросила Найф. -- Закрой свою чертову плевательницу...
   -- Какие мы вежливые, -- поддела Файри.
   -- Да. Вот такие "мы вежливые", -- огрызнулась Найф. -- По-моему, спасать всех подряд я не собиралась, тебе так не кажется? Там полно тех, кто вполне доволен своим положением. И приехал сюда не от безнадеги, как Замми, а добровольно.
   -- Угу. Некоторые даже семьями. Как торгаша этого перекосило, заметила? -- поинтересовалась Файри. Найф кивнула. -- Спорим на что хочешь, что где-то за дверью была в тот момент его жена. Больше чем уверена в этом.
   -- Да кто бы сомневался. Душа моя, скажи, чего ты сперла? -- Найф повернулась к Файри.
   -- В сумке посмотри. Какую-то непонятную фигню, сама не знаю, что это такое.
   Найф влезла в сумку, и вытащила небольшую плоскую коробочку. Повертела в руках. Усмехнулась.
   -- Ну и что там? -- полюбопытствовала Файри.
   -- Универсальная защита. Набор.
   -- Опять набор?
   -- Ну да. У него, по всей видимости, почти все идет наборами -- так можно скинуть лежалый товар побыстрее. Коробки он сам шлепает, судя по тому, как они сделаны. Выбросить? -- Найф подкинула коробочку на ладони.
   -- Оставь.
   -- Ты еще скажи -- пригодится, -- Найф засмеялась.
   -- Нам не пригодится, так кому-нибудь еще пригодится... -- Файри призадумалась. -- Слушай! Давай подкинем ее Этному!.. -- оживилась она. -- Представляешь, как он обрадуется?
   -- Я представляю, как обрадуется Ри, когда эта коробочка окажется у него, -- Найф мелко захихикала. -- И разговор между ними я тоже хорошо себе сейчас представляю. И что Этном Ри про нас скажет. И что тот ответит.
   ...Машину, как и попросила Джессика, оставили на стоянке-перехвате, на подходах к нужному району. Сумку с покупками для Замми решили с собой не брать, все равно до завтра не понадобится. Закрыли машину, Найф потихонечку подвесила на двери и багажнике три небольших "сюрприза", и они отправились вглубь района, на встречу с Джессикой и ее компанией из Комнат Темной воды.
   Вечерело, люди, закончившие работу, шли по домам -- народу на улице было сейчас немало. Впечатление от этих людей оказалось благоприятное, на удивление. Не сколько внешнее, столько внутреннее. Найф прислушивалась к тому, что чувствовала, и отмечала про себя -- благодушие, доброжелательность, спокойствие. Эмоциональный фон на хорошем, достойном уровне -- "слушать" толпу одно удовольствие. В принципе, это еще не показатель: для отчета таких прослушек нужно сделать минимум десяток. Но в общем и целом -- весьма и весьма.
   -- Интересно, -- пробормотала Найф. -- Ровненько все как... болотце.
   -- Даже слишком, -- откликнулась Файри. -- Тебе не кажется?
   Найф задумалась.
   -- Кажется, -- подтвердила она. -- Кажется, что всех недовольных отсюда мягко попросили.
   -- То-то и оно, -- кивнула Файри. -- Так, мы пришли, по-моему.
  
   * * *
  
   Кафе находилось в полуподвале одного из жилых домов в срединном районе, в южной части города. Никаких вывесок снаружи не было, но у лестницы, ведущей вниз, стояло несколько человек, которые о чем-то говорили с охранником -- видимо, хотели пройти, но их почему-то не пускали. Джессика заранее скинула Файри и Найф сообщение, указав сегодняшний пароль, и они, протиснувшись сквозь толпу и назвав кодовое слово другому охраннику, вскоре очутились внизу.
   Вот это действительно было неожиданно. Город, выхолощенный и прилизанный, словно остался где-то в ином измерении, а тут было иначе. Совсем иначе.
   Низкий потолок, тесно наставленные столики, воздух спертый, насыщенный разнообразными запахами: какая-то снедь, алкоголь, табачный дым. Музыка на первый взгляд излишне громкая, но неожиданно приятная, ничего общего с тем, что они до этого слышали в городе. И голоса. Взрывы смеха, чей-то оживленный спор, еще кто-то произносит приветственный тост -- и снова смех, в котором что-то совсем иное, он не такой, в том же университете так никто не смеется, иначе... Интерьер самый что ни на есть простецкий. Выкрашенные суриком стены, деревянные лавки, лампы в жестяных абажурах под потолком. В углу зала -- небольшая стойка, к которой то и дело кто-то подходит, чтобы потом вернуться к своему столику, держа в руках очередную глиняную кружку с пивом. Снедь самая немудрящая -- подсушенный хлеб, чищенные орехи в глиняных же плошечках, жареные крупными кусками овощи, обильно залитые пряно пахнущим соусом. Никаких изысков.
   И в то же время...
   Настоящее, поняла вдруг Файри. Вот тут они все -- настоящие. Это изнанка, которую никто и никогда не покажет тем же дипломатам. Интересно, сколько таких же кафешек в Джовеле? Наверное, немало. Скорее всего, их закрывают, запрещают, но они все равно появляются то тут, то там. Из человека сколь угодно долго можно вытравливать человека. Из некоторых даже удается вытравить. Но не из всех. Не все хотят стать персонажем рекламного плаката. Некоторым хорошо вот так. Иначе.
   Особенно, если этот тихий бунт поощряется откуда-то свыше. А он поощряется -- если бы не поощрялся, в городе таких мест не существовало бы. В принципе. С ними покончили бы в одночасье.
   Их заметили. Джессика приподнялась из-за стола, и замахала рукой -- сюда, мол. Они подошли, Найф пропустила Файри, которая втиснулась на деревянную лавочку, сев между двумя девушками, потом села сама, на уголок другой лавки.
   Компания и впрямь была небольшая, и все были с куклами. Народ вокруг внимания на кукол не обращал, по всей видимости, видел эту компанию раньше и успел привыкнуть.
   -- Ну как вы тут? -- с интересом спросила Файри. -- Ой, Мотылек! Смотри-ка, очухался уже. Лапочка...
   Мотылек действительно сидел на руках у Джессики, прижавшись к ней, и с любопытством смотрел по сторонам. Вид у него был слегка испуганный, но с первой же секунды стало заметно -- Джессике он доверяет безоговорочно, и на руках ему почти не страшно. Если его что и пугало, так только непривычная обстановка.
   Брид обнаружился в компании других кукол, которая расположилась в дальнем конце стола, у стены. Судя по всему, там тоже шло какое-то общение -- часть стола казалась окутанной легкой дымкой, словно кто-то поставил защиту на приватный разговор. Забавно.
   -- Я же говорила, они сильные и осваиваются быстро, -- подтвердила Джессика. -- Правда, пока что он только на руках. Еще боится.
   -- Ничего, привыкнет, -- Найф усмехнулась. -- Ну что, познакомимся?
   Блондиночка, сидевшая рядом с Найф, была следящей по имени Дракошка. Худенькая девочка, постоянно близоруко щурившаяся, тоже из следящих, носила кличку Фенечка. Еще одну девушку звали Джой. Она была самой молодой в компании, ей едва исполнилось двадцать. Впрочем, пить пиво наравне со всеми ей это не мешало.
   -- Жалко, Ведьмы не будет, -- вздохнула Дракон. -- Еще дней десять из больницы не выпустят. И Цвиточек прийти не смог... экзамены.
   -- Да не то слово, как жалко, -- кивнула Джой. -- Цвиточек-то ладно, от экзаменов не умирают.
   -- Это да, -- понурилась Джессика.
   -- Рысь, а... ну, вы... то есть вы те самые? -- с интересом спросила Дракон.
   -- Те самые, которые, -- хихикнула Найф. -- Джесс, ты нас сдала, да?
   -- Ну да, -- просто ответила Джессика. -- Не врать же было.
   -- Про что, например? -- поинтересовалась Файри.
   -- Про то, что я выиграла в лотерею миллион и купила его сама, -- ответила Джессика. -- Это ведь не так.
   -- Любопытный, сил нет, -- пожаловалась Фенечка. -- Лезет, куда не попадя. То есть лезет, но с рук. Кружку с пивом увидел -- испугался. А потом чуть не за волосы из этой кружки вытаскивали. Понравилось.
   -- По такой цене еще бы не понравилось. Девчонки, вы пиво пьете? -- спросила Джой.
   -- Пьем, -- кивнула Найф.
   -- Давайте я вам принесу, -- вызвалась Джой. -- Я мигом.
   -- На, деньги возьми, -- Файри уже поняла, что тут в ходу только кэш, как в Зеленом квартале. -- Хватит?
   -- Этого? -- Джой уставилась на кипу узких полосок из твердой пластиковой пленки, которую Файри вытащила из сумки. -- Этого хватит, чтобы купить весь кабак.
   -- Идея хорошая, только на фиг он нам сдался. Ладно, притащи, в самом деле. Давай уже тогда на всех. Мы угощаем.
   Минут через двадцать, после первого пива, напряжение, возникшее было в компании, стало потихоньку спадать. К Файри на руки залез Брид -- по словам Джессики, пришел знакомиться. Сначала и Файри, и Брид друг друга стеснялись, но потом Брид обнаружил кружку с пивом, и через пять минут Файри пошла покупать еще одно пиво, потому что из того, что у нее было в кружке, Брид за полминуты спер весь алкоголь.
   -- Они еще и это умеют? -- искренне поразилась Файри.
   -- Они до фига всего умеют, -- невозмутимо пояснила Дракошка. -- Ты не представляешь, чего они только не умеют.
   Потом разговор плавно перекинулся на будущую выставку. Джессика вытащила планшетку, и девушки принялись обсуждать мастеров, подавших заявки. Заговорили вскоре про Гоуби -- интересно, какую пакость мисс в этот раз выставит на всеобщее обозрение.
   -- Такое ощущение, что у нее под черепной коробкой сидит сотня чертей, которые нашептывают ей идеи, -- с неприязнью заметила Джой. Все согласно закивали. -- В здравом уме до такого додуматься невозможно.
   -- До чего, например? -- удивилась Найф.
   Джессика передала ей планшетку.
   Каждую куклу мисс Гоуби можно было рассмотреть в трехмерке, и Найф, стараясь не проявлять внешне того, что ощущала на самом деле, принялась перелистывать картинки.
   Уже знакомая ящерка, нэгаши. Эльфка. Человеческая женщина, вся в шрамах -- разрезанный крест накрест живот, отсеченные груди, испещренные шрамами руки и ноги. Снова нэгаши, но уже другая. Вроде бы все в порядке, но при ближайшем рассмотрении становится заметно, что во рту "ящерки" зажата откушенная кисть детской руки. Луури, темнокожая, светловолосая, в татуировках -- каждая татуировка оказалась сценой из "Трактата о любви", и Найф почувствовала, что у нее краснеют уши. Несколько кукол-девушек, людей -- вот тут ничего особенного, разве что выглядели эти нимфетки, как перевозбужденные шлюхи. Найф вызвала следующую картинку, и увидела когни, пол которого определить было сходу невозможно -- непонятно, то ли мужчина, то ли женщина. За спиной у вставшей на цыпочки, прогнувшейся фигуры, виднелись крылья, похожие на лебединые и, казалось, что фигурка сейчас взлетит...
   -- О, это из старых, это мы долго обсуждали, -- вздохнула Джессика. -- Называется "Любой ценой".
   -- Ничего особенно не вижу, -- пробормотала Найф.
   -- Со спины на него посмотри.
   Найф крутанула картинку и оторопела -- крылья оказались двумя лоскутами вырезанной и вывернутой кожи, из которых росли перья. Ее передернуло.
   -- Ей тогда много кто написал, -- пояснила Джессика. -- А она объяснила, что это художественный образ, что мы тупые и ничего не понимаем. Что, мол, если существо хочет летать, оно способно заплатить за это любую цену, и попадет в небо через любую боль и самое страшное страдание. В общем, там два лагеря было в обсуждении. Противники, типа нас, и сторонники...
   -- Сторонников, конечно, больше, -- покивала Дракошка. -- Ахала, охала и някала там целая толпа. Вот мне интересно, они совсем придурки, что ли? Скажи, Найф, это можно принять за художественный образ?
   -- Теоретически, да, -- произнесла та неохотно. -- А практически меня лично от этого тошнит.
   -- Дальше смотреть будешь? -- спросила Джессика.
   -- А надо? -- с сомнением отозвалась Найф. -- Лучше словами скажи.
   -- Если совсем фигово, тогда не надо, -- сжалилась Дракон. -- Там дальше целая толпа рауф, девушки-гермо, а еще дальше -- дети с уродствами... слушай, правда, не смотри на эту гадость, -- она забрала у Найф планшетку.
   -- А почему гермо -- девушки? -- полюбопытствовала Файри. До этого она сидела рядом с Джессикой и пыталась общаться с Мотыльком, но он, как выяснилось, общаться был еще не готов -- постоянно стеснялся и пытался спрятаться у Джессики подмышкой. Видимо, еще побаивался, да и то, что Файри его мыла, не забыл. -- Гермо вообще-то -- это гермо. Но никак не девушки.
   -- Это Ведьма-то не девушка? -- захихикала Фенечка. -- А кто же она тогда?
   -- Его зовут Замми, -- вдруг произнесла Найф глухим голосом. -- Его, а не ее, прошу запомнить.
   -- Чего? -- опешила Фенечка. Остальные тоже повернули головы к Найф.
   -- Его зовут Замми, -- повторила Найф так, чтобы все слышали. -- Он -- гермо, и то, что судьба с ним так обошлась, не значит, что можно с ним... вот так обращаться.
   -- Погоди... Так это... -- Дракон нахмурилась.
   -- Ну да, это мы его подобрали, -- подтвердила Файри. -- Случайно получилось. Мы просто шли по улице, а он на лавке сидел, ему было плохо. Мы вызвали патруль и оплатили лечение. Найф сейчас права, между прочим. А вы все -- нет.
   -- Ты разбираешься в гермо? В рауф? -- Фенечка задумчиво посмотрела на Файри. Та кивнула.
   -- У нас на Анлионе есть поселения. Рауф живет больше шести миллионов в общей сложности, точнее не скажу, не знаю. Ри, декан нашего университета, курирует три из них, и в университете рауф преподают, и учатся, и... и вот что я вам скажу: рауф гермо такая же девушка, как я -- мужик, понятно? -- Файри обвела притихших слушательниц тяжелым взглядом.
   -- Когда он выйдет из больницы, я бы очень просила вас называть его согласно полу и статусу в группе. Мы все -- женщины, и по отношению к нам Замми -- "он". А никакая не "она". Наш декан будет тут через несколько дней, я с ним поговорю, и мы его заберем на Анлион. Он серьезно болен, не физически, правда, но реабилитироваться будет, наверное, долго. Вы хоть знаете, из-за чего он тут вообще оказался?
   Джессика медленно кивнула.
   -- Ведьма рассказывала... ну, рассказывал, что его кто-то изнасиловал, и потом она уже... тьфу, блин, привыкла за три года... В общем, он так и не сумел жить обычной жизнью, -- ответила она. -- Фай, ты извини, трудно сразу перестроиться.
   -- Фигня, привыкните, -- отмахнулась Файри. -- Найф, ты была у него, просветила бы, что ли?
   -- А чего просвещать? -- удивилась та. -- Ну да, гермо. Среднего возраста, ни образования, ни фига. Слабохарактерный он, если серьезно, зато добрый и еще эмпат ко всему прочему. Ну, денег оставила, на шмотки. А, вот! Джесс, он там попросил кое-что, мы купили, отвезешь завтра?
   -- Хорошо, без вопросов, -- заверила та. -- Но как вы его нашли?
   -- Говорю же, случайно, -- терпеливо повторила Найф. -- Мы вообще сначала не поняли, что это гермо. Подумали, что девчонка какая-то, сильно пьяная.
   -- Ведьма не пьет, -- Джой задумалась. -- Совсем не пьет. Даже пиво. Зато яблоки ест в любом виде и в любом количестве...
   Все засмеялись, видимо, вспомнился какой-то случай.
   -- А зачем вообще нужны гермо? -- Фенечка повернулась к Файри. -- Какой в них смысл? Есть мужчины, есть женщины, ну да... а эти для чего?
   -- Смысл? -- Файри хмыкнула. -- Да будет тебе известно, что гермо у рауф определяют пол будущего потомства.
   -- То есть они добавляют что-то от себя? -- удивилась Дракон.
   -- Добавляют, -- подтвердила Файри. -- По сути, самцы у рауф -- бесполые. Ну, не бесполые, но то, что от них получается, без гермо нежизнеспособно.
   -- Не поняла, -- пробормотала Джой.
   -- И не пытайся, -- захихикала Найф.
   -- В общем, от гермо зависит, какой ребенок будет, -- упростила объяснение Файри. -- Добавит хромосому X -- получится девочка. Добавит Y -- мальчик. А добавит Z -- гермо. Как-то так.
   -- Не знала, -- протянула Джой.
   -- В природе просто так ничего не бывает, -- пояснила Файри. -- Ты думала, что они для красоты нужны, что ли?
   Все снова засмеялись.
   -- Ну... типа того, -- призналась Джой. -- Скорее, для развлечения.
   -- Ну ты и дура, -- буркнула Джессика. -- Хорошо, что Ведьма тебя не слышит. "Для развлечения", -- проворчала она.
   -- А ты знала? -- спросила Найф.
   -- Ну я читала что-то, но не то, что ты говоришь, -- Джессика повернулась к Файри. -- У нас считают, что гермо ну... донашивают, что ли... слушай, я не запомнила толком. Но, в общем, они нужны, потому что напрямую потомство не получится.
   -- Ясно, -- Файри вздохнула. -- Напрямую действительно не получится.
   -- В общем, вы все поняли, -- подытожила Найф строго. -- Называйте его "он", и не заостряйтесь на том, что с ним тут было.
   -- А если он не захочет уезжать? -- с вызовом спросила Фенечка. -- Ведь может такое быть?
   -- Маловероятно, -- Файри прищурилась. -- У него там будет дом, ему найдут работу, полечат. Может быть, познакомится с кем-то... из своих.
   -- Эх, -- Дракошка отхлебнула пива. -- Ведьма проиллюстрирует нашу любимую присказку о другой планете.
   -- Чего? -- не поняла Файри.
   -- Да шутка у нас тут есть. "Не хочу больше жить на этой планете", -- пояснила Джессика. Посадила Мотылька на стол -- он испуганно вздрогнул -- и принялась приглаживать ему растрепанные волосы. -- У нас тут на самом деле такое творится, что и впрямь сбежать хочется. А куда сбежишь, и, главное, на что?
   Все пригорюнились.
   -- А что не так? -- удивилась Найф. -- По-моему, у вас очень мило.
   -- Мило? -- едко переспросила Фенечка. -- Программу "Дети-1000" не читала случайно? Да, это мило -- детей у матерей в три года отбирать. И тотальную слежку за всеми устраивать тоже мило.
   -- Какую программу? -- не поняла Файри.
   -- Рассказать? -- Джессика поискала глазами Брида, отобрала его у Фенечки, посадила рядом с Мотыльком -- тот тут же начал успокаиваться.
   -- Ну, расскажи, -- предложила Найф.
   -- Слушайте...
  
   * * *
  
   В пансион вернулись поздним вечером.
   Сначала забросили домой Джессику, кое-как втиснувшись в машину втроем (да успокойся ты, ничего не будет, тебе же тяжело с двумя), потом откупались от остановившего их патруля (ну что вы, мы пили совсем немного, по кружке пива... ик... подумаешь!), и заодно перевесили новый "маркер", обнаруженный на машине, на патрульную, просто ради смеха. В пансионе первым делом проверили номер -- еще три "маркера", ни много, ни мало, но повешенных достаточно кустарно и по-дилетантски. Переподключили, погуляли туда-сюда, по очереди сходили в душ, и демонстративно легли спать в слепых зонах. Выждали некоторое время, чтобы чужие "маркеры" могли гнать на передачу нужную им самим информацию, поставили защиту, проверили свою следящую систему. Выяснили, что "маркеры" поставила одна из горничных. Девушку решили до поры не трогать, поговорить с ней позже.
   Сейчас оба "маркера", направленные на спальни, фиксировали действия "спящих", а "маркер" в гостиной честно оповещал своих хозяев, что в комнате никого нет. Файри и Найф решили до поры не выдавать себя и не показывать, что обнаружили слежку -- для начала надо было разобраться, кому же они понадобились.
   -- Это тебе не наклейка от Джессики, -- буркнула Файри, разглядывая маркер в гостиной. -- Это уже весьма приличный уровень. Причем нездешний. Это привозное, импорт.
   -- Угу, -- кивнула Найф. Как же осточертел метаморфоз!.. А ведь это только начало, и висеть в нем еще черт-те сколько. -- Эдри все-таки умница. Согласись.
   -- Куратор, а как же, -- Файри кивнула. Снова уставилась на маркер -- тончайшая нитка, совпадающая по цвету с тканью, из которой сделаны шторы в гостиной, была обнаружена только потому, что не вовремя (для своих хозяев, конечно, а не для Файри с Найф) скинула отчетный импульс -- тысячная доля секунды на передачу информационного пакета.
   Другой бы кто и не поймал, наверное.
   Хотя Бог знает...
   -- Чем дальше, тем меньше мне нравится то, что мы видим, -- Найф забралась с ногами в кресло, вытащила планшетку. -- Уже куча признаков деструкции налицо, и сколько их еще будет?
   -- Мне интересно, на какой части тела у дипломатов выросли глаза? -- Файри, наконец, оторвалась от созерцания нитки и подошла к Найф. -- Не иначе, как на задницах.
   -- Вероятно, -- кивнула та. -- Так, дальше у нас то, что произошло возле посольства, верно?
   -- Угу, -- Файри сумрачно кивнула. -- И надо доделывать первую часть отчета. Знаешь, что мне больше всего не нравится?
   -- Ну?..
   -- Расслоение такого уровня, -- Файри нахмурилась.
   -- Оно не критическое, -- возразила Найф.
   -- В том-то и дело! Было бы критическое -- за ним последовал бы взрыв, выброс, а тут никакого взрыва не будет. Потому что не может быть.
   -- Это верно, -- Найф кивнула. -- Они все ведомые и зависимые, заметила? Даже эта несчастная эмпатическая группа с куклами. У них даже мыслей не возникает, что можно протестовать или возражать. "Не хочу больше жить на этой планете" -- это у них есть. А мысли изменить что-то на ней -- нет. Ты права, кругом права. Вот только как это получилось?..
   -- Пока не поняла, -- призналась Файри.
   -- А вот я, кажется, кое-что понимаю. Мы сейчас -- в хвосте процесса. Вернее, этапа процесса. Под который попало, как минимум, поколение. И поколение это обработано весьма плотно. Нонконформисты, типа Джессики, Дракошки, Джой -- а они именно нонконформисты -- свой внутренний протест прячут от окружающих весьма тщательно, просто потому...
   -- Потому что им не выжить, если они не будут этого делать, -- жестко закончила Файри. -- Я так понимаю, что неработающих высылают в отдаленные префектуры, верно?
   -- Не только, -- Найф вывела на экран планшетки свод законов. -- Высылают всех старше шестидесяти лет. Высылают потерявших трудоспособность. Высылают семьи с больными детьми. Высылают...
   -- Подожди! Это официальный свод? -- поразилась Файри.
   -- Он самый. Нет, все не так плохо -- тем, кого выслали, предоставляется жилье, социальный минимум, работа, пособие. Никто не умирает в муках, -- Найф нервно хохотнула. -- Условия там неплохие... вот только заработать больше, чем минимум, невозможно, квартиры и дома только государственные, и обратно вернуться человек ни при каких условиях не сумеет.
   -- Почему? -- живо спросила Файри.
   -- Потому что для возвращения нужно доказать благонадежность... внести залог, весьма большой... а заработать возможности нет. Те есть условия хорошие, социальные права в полном объеме, но по сути человек превращается в раба.
   -- Голосовать могут, значит, -- Файри тоже вытащила планшетку. -- Угу, точно. Могут. И голосовать могут, и избирать местное самоуправление могут, и детей рожать, и семьи заводить, и передвижение не ограничено, если речь идет о туризме и путешествиях, и... н-да, действительно, весьма неплохо, но...
   -- Но выше этого уровня подняться практически невозможно. И в итоге получается хорошая, комфортабельная тюрьма. И придраться не к чему, вот дипломаты и молчали. О чем тут говорить? Конвенцию по мирам четвертого уровня они соблюдают неукоснительно. А остальное -- не докажешь. "Внутренние условия".
   -- Найф, посмотри, чего со стариками делают? -- попросила Файри.
   -- Сейчас...
   Со стариками все оказалось отлично, причем, что интересно -- по отзывам тех же стариков. Мало того, волнующимся родственникам бесплатно предоставлялась возможность круглосуточно наблюдать, не обижают ли бабушку или деда. Да и вообще, все пансионы без исключения выглядели замечательно: все эти "Закаты", "Мирные долины", "Излучины", "Благоденствия" были построены на совесть, хорошо. Были даже пансионы с отдельно стоящими небольшими домиками. Если человек, попавший в пансион, хотел работать -- он работал. Хотел ничего не делать -- ничего не делал. И так далее.
   -- Опять придраться не к чему, -- подвела итог Файри. -- Слушай, глянь там на завтра, и давай ложиться, что ли. Пиво это...
   -- Ага, в сон слегка клонит, -- согласилась Найф. -- Тэк-с. Угу. Слушай, посольство неподалеку, давай туда завтра утром пораньше прогуляемся?
   -- Давай, -- зевнула Файри. -- Куда дели психа, кстати?
   -- Взяли под стражу, сидит в тюремном отделении одной из больниц на окраине. Допросы ничего не дали, -- Найф пробежала глазами по строчкам. -- Сейчас, посмотрю, чего там общество пишет.
   Общество уже перестало интересоваться происшествием (Найф обратила внимание, что какую-то проблему тут больше десяти дней подряд редко обсуждали), поэтому пришлось поднять старые записи в разных комнатах. По большей части народ сходился во мнении, что по улицам бегает куча необследованных, и что куда смотрит КЗН (Корпус Здоровья Нации), если у нас такое творится? Сегодня, мол, дипломатов чужих режут, а завтра -- будут детям головы отрывать среди бела дня? Сейчас когни распотрошили, и чего потом? А ну как какому психу нэгаши не глянутся, а они, как известно, агрессивные, так и до беды недалеко, еще конфликт начнется. По войне, что ли, кто-то соскучился? Доколе это будет продолжаться?!
   -- Погоди, -- Файри взяла планшетку. -- Какой именно это был посол?
   -- Там же написано. Раса когни, посольство планеты Марибин, взаимодействие через Транспортную Сеть и альтернативную Сеть Ойтмана. Это не официал, это из тех миров, с которыми торгует Онипрея, -- Найф забрала планшетку обратно. -- Достаточно мелкая сошка.
   -- Сколько тебя можно просить не употреблять слова оттуда! -- вызверилась Файри. -- Сошшшка, лошшшка... сушшшка! Достало!..
   -- Ну извини. Посол, проще говоря, из торгового отдела, и вся его посольская деятельность заключалась в том, что он перманентно и превентивно разруливал конфликты местных транспортников и тех, что сидят в его родном мире.
   -- А что с предметами импорта?
   -- Ничего интересного. Разовые поставки деликатесов, эксклюзив, музыка... написано "предметы искусства". Постоянные поставки -- нанокотроллеры для портативной техники. У них договор с несколькими местными фирмами, выпускающими портативку, -- пояснила Найф. -- Видимо, и впрямь выгодно, раз заказы идут на постоянной основе.
   -- Ясно. В общем, скука полная, зацепиться толком не за что. Так, давай-ка и впрямь ложиться. И как они пьют эту пакость? Да еще в таком количестве?..
  
   * * *
  
   Утром Найф проснулась позже Файри, и потом в полусне прислушивалась, как та расхаживает по номеру -- сначала в ванную, затем -- слушает новости по местному вещанию в гостиной, после этого -- заказывает завтрак. Вставать почему-то не хотелось, и Найф позволила себе лишние пятнадцать минут поваляться под одеялом.
   Хороший номер, комфортная метаморфоза. Всегда бы такие отработки. Широченная мягкая кровать с высокой спинкой, приглушенный занавесками из коричневого плотного льна утренний свет за окном, стены, оклеенные тканевыми песочно-бежевыми обоями, на полу -- толстый ковер, на который так приятно наступать босыми ногами. Да, это тебе не трое суток в грязи валяться, с допотопным автоматом в руках, ожидая, когда пройдет армейская колонна, на которую можно попробовать сделать подсадку, и не шесть недель в метаморфозе "Пластина". Нэгаши -- тяжелейшая метаморфоза, постоянно на обезболивающих, постоянно на контроле, постоянно на грани.
   Женская метаморфоза у них была одной из самых легких. Второй по сложности был облик гермо, но и тут особенно стараться не приходилось. А вот дальше начиналось то, что работалось всегда рядом с пределом возможностей -- две основные метаморфозы на удаленные расы. "Перо" и "Глаз" -- когни, "Пластина" и "Коготь" -- нэгаши.
   Найф зябко поежилась.
   "Огонь" и "Нож" куда лучше...
   Хотя, что говорить, куда лучше быть собой, но нам же выбирать не приходится, верно?
   -- Эй, ты вставать будешь? -- позвала Файри. -- Сейчас завтрак принесут, соня! Мы же хотели прогуляться, забыла?
   Ясно. Файри уже активировала чужую систему слежения и показывала реальную картинку. Ну да, если правду мешать с ложью в правильных пропорциях, ложь начинает выглядеть в точности, как правда.
   Что, собственно, им и нужно.
   -- Сейчас... -- Найф со вкусом зевнула, потянулась и села на кровати. -- Куда ты так торопишься, а?..
   -- В универ пойдем? -- полюбопытствовала Файри.
   -- Да ну его к шуту, -- Найф встала, тряхнула головой, взяла со стула легкий халатик, набросила на плечи. Спала она в маечке и трусиках -- может быть, слишком целомудренно для нынешней легенды, но в то же время почему бы нет? Привычка как привычка, не хуже других.
   -- У меня сегодня свиданка с Марду, -- Файри просунулась в комнату. -- Так что, киска, куковать тебе тут в гордом одиночестве весь вечер.
   -- И не подумаю! -- возмутилась Найф. -- А почему твой Марду не нашел мне какого-нибудь друга? Ну и скота ты себе завела.
   -- Может, и скота, но знала бы ты, какая у него тачка!.. -- Файри мечтательно закатила глаза. -- Ты есть будешь?
   -- А чего там? -- Найф заглянула через плечо Файри. -- Ууу... ну, не знаю... фруктовый коктейль мне один оставь. Зачем ты заказала рыбу? Чтобы потом ходить вонять рыбой? И что тебе скажет твой ненаглядный Марду, когда ты на него дыхнешь?
   -- До вечера выветрится, а рыба вкусная, -- возразила Файри. -- О, смотри-ка, Джесс пришла.
   Они коротко переглянулись.
   Варианты -- отрубить следящую систему, поговорить, потом включить обратно, или не отрубать и рискнуть.
   "Нет".
   "Успеем?"
   "Успеем три раза, вопрос в другом".
   "Останови ее".
   "Десять минут?"
   "Пятнадцать".
   "Душ?"
   "Да, я не была в душе".
   "Сойдет".
   -- Джесс, зайди попозже, хорошо? -- попросила Файри. -- Найф моется, а я еще не оделась. И как ты встала так рано? Ты хоть выспалась?
   -- Выспалась, -- подтвердила Джессика. Файри подмигнула терминалу, помощница управляющего улыбнулась в ответ. -- Я попозже подойду.
   -- Хорошо, -- согласилась Файри. -- Чаю попьешь с нами.
   Найф направилась в ванную, по дороге сбросив на чужую систему слежения картинку с запаздыванием -- она стоит в дверях. Через три минуты Файри переключила систему на паузу: на столе стоит завтрак, в ванной шумит вода, рыжая девица читает новости с планшетника.
   Пауза.
   -- Ты там сколько сидеть собираешься? -- произнесла Файри сердито через минуту.
   -- Сколько мне надо, столько и просижу, -- огрызнулась в ответ Найф.
   -- Или утонешь, или размокнешь.
   Следящим идет картинка -- завтрак, шум воды, девица в кресле.
   Разговор система еще не фиксирует, его фиксирует другая система.
   Которая подключилась к этой, и выдаст данный разговор следящим где-то через полчаса.
   Отлично.
   Найф вышла из душа, наспех вытирая волосы. Села за стол, взяла с тарелки тонкий ломтик свежего хлеба, положила сверху ягоду из вазочки с фруктовым коктейлем и отправила это сооружение себе в рот.
   -- Вызывай Джесс, времени мало, -- приказала она. Файри кивнула.
  
   * * *
  
   -- ...За вами действительно следят. Я обнаружила, что эта мелкая поганка...
   -- Джесс, ну тихо ты! Нашли мы эту слежку, сейчас можешь спокойно говорить, -- попросила Найф. -- Спокойно, но коротко и по делу. Мы ее выключили, но она сама включится, совсем выключить не получилось. Понимаешь?
   Джессика неуверенно кивнула.
   -- В общем, она мне рассказала, что какой-то мужчина заплатил ей полторы сотни за то, чтобы она разложила в вашей комнате три "нитки".
   -- Как он выглядел? -- поинтересовалась Файри.
   -- Она не поняла. Он сидел в машине, было темно и...
   -- Ну хоть что-то она запомнила? -- нервно спросила Найф.
   -- Что он был высокий. Ну, ей показалось, что он высокий. Водительское кресло было отодвинуто очень далеко от панели, -- Джессика призадумалась. -- И еще у него был странный голос.
   -- В смысле? -- не поняла Файри.
   -- Акцент, -- Джессика задумалась. -- Руфина боится, что ее теперь за это уволят. Я бы уволила, но...
   -- Не надо ее трогать, она просто дура, -- отмахнулась Файри. Найф согласно кивнула. -- Так что с голосом?
   -- Она сказала, что он странно произносил буквы "с" и "ш", -- Джессика отхлебнула чаю, покосилась на тарелку с крошечными пирожными. Файри усмехнулась и пододвинула ей тарелку поближе. -- И что...
   -- "С" и "ш"? -- переспросила Найф. -- Действительно, интересно.
   -- Это твой бывший? -- полюбопытствовала Джессика.
   -- Конечно, нет. Он кого-то нанял, -- Найф тяжело вздохнул. -- Вот ведь тварь поганая.
   -- Ты его не любишь?
   -- Когда-то любила. Лет пять назад, -- Найф встала, подошла к окну -- сейчас нужен был самый что ни на есть шаблонный образ, и этот подходил к моменту лучше всего. -- Потом... поняла, что не мое. Что он чужой мне, что я ему чужая. И что никогда с ним вместе я быть не смогу.
   -- Ага. Она поняла, а он не понял. У меня ощущение, что он за ней гоняется не потому, что любит, а потому, что к отказам не привык, -- Файри невесело усмехнулась. -- Для него неожиданностью стало, что его послали.
   -- Дома он... тоже?
   -- Дома у нас родители, он не осмеливается сунуться, -- пояснила Файри. -- Но стоит куда-то уехать, он тут как тут. Уже пятый раз между прочим.
   -- Сейчас все будет по сценарию. Сначала он будет ставить следилки, потом "случайно" со мной встречаться, где получится, а потом все снова кончится скандалом на публику, -- Найф поморщилась. -- Обычно такие скандалы он устраивает, когда я с кем-то встречаюсь.
   Файри коротко глянула на Найф -- время.
   "Заканчиваем".
   "Уже все".
   "Отдай Джесс пирожные и выпроваживай".
   "Угу".
   -- Слушай, давай ты тарелку заберешь, а? -- попросила Файри. -- Вкусные же. Пропадут. А так вы чаю попьете.
   -- Нельзя, -- вздохнула Джессика. -- По правилам.
   -- Ой, прекрати! Бери давай и быстро неси к себе, -- приказала Найф. Файри пихнула Джессике в руки тарелку и, взяв за плечи, повела к двери. -- Проскочишь, и не заметит никто. Все, до завтра!
   -- А сегодня... -- начала было та, но Файри не дала ей договорить.
   -- А сегодня у меня свиданка, -- гордо объявила она. -- Так что вон ее ты сегодня может и увидишь, а меня -- точно нет.
  
   * * *
  
   Снова многолюдный центр.
   Снова уже успевшие поднадоесть толпы туристов.
   Снова реклама со всех сторон.
   Снова лето, незнакомые запахи, чьи-то приветливо улыбающиеся лица, кафешки, тротуары, мощеные разноцветными яркими плитками, небольшие парки, старинные здания...
   И снова -- тихие проходные дворы, по которым они основательно побродили, чтобы убедиться в отсутствии прямого наблюдения.
   За ними действительно никто не шел, в этом удостоверились досконально. Сделали несколько "подставок" по классике, три раза удачно импровизировали, один раз разделились. Нет, все действительно чисто.
   -- Кто же нас пасет, а? -- задумчиво спросила Файри, когда они подходили к улице, на которой располагалось нужное посольство. -- Ведь кто-то пасет, точно. Серьезный кто-то. Но делается это очень странно.
   -- Подозреваю, что это может быть местный дипломатический, -- Найф задумалась. -- Сама посуди. Мы же ничего интересного не сделали до сих пор. Забредаем в универ, завели себе компанию таких же чокнутых, шляемся просто так по городу...
   -- Гермо выручили, -- ехидно подсказала Файри.
   -- Ну выручили. И что в этом такого? Мы пока что не засветились ни на чем принципиально важном, а пасут нас так, словно мы тут полгода сидим и наследили уже порядком.
   -- Ну да, это есть. Но ведь пасут. Кому-то интересны две идиотки?.. Так, пришли. Смотрим?
   -- Смотрим, -- подтвердила Найф. -- Не останавливаемся.
   Улица, на которой находилось здание посольства, оказалась узкой, тихой и ничем не примечательной. Само здание стояло вдали от проезжей части, за невысоким кованым забором, и было окружено небольшим тщательно ухоженным парком. Удобная подъездная аллея, вычурно украшенные ворота, три белых машины у входа -- видимо, прибыла какая-то делегация, надо потом посмотреть в новостях... И ни души.
   Мимо прошли молча, не задерживаясь.
   Свернули в переулок.
   -- Так, где-то здесь, -- Найф огляделась. -- Вот тут он и рисовал...
   -- Сейчас, -- Файри вытащила из сумочки помаду, сдернула колпачок. -- Ага, есть. Стена позади нас.
   Кровь, конечно, смыли. Но следы, невидимые глазу, остались. С минуту Файри и Найф смотрели на слабые абрисы на шершавой серой поверхности, затем, не сговариваясь, развернулись и пошли прочь.
   -- Вот это уже действительно интересно, -- пробормотала Найф.
   -- Вообще, в совпадения я верю, но чтобы вот так... какое совпадение, он это точно видел. Своими глазами. И не один раз.
   -- И повторил весьма неплохо. Чернила, правда, подкачали.
   -- Что верно, то верно.
   ...На стене они увидели рисунок -- вставшая на цыпочки, прогнувшаяся фигура, словно бы пытающаяся оторваться от земли. За спиной фигуры -- крылья, похожие на лебединые.
   Рисунки сумасшедшего, столь изощренно расправившегося с несчастным послом, в точности повторяли картинку, увиденную ими вчера вечером. Совпадало все -- и динамика, и ракурсы, и проекция.
   "Любой ценой".
   Когни в интерпретации Дэборы Гоуби.
  
   * * *
  
   -- Заодно и разомнусь. Ты пока прогуляйся, что ли.
   -- Угу, и составь отчет, -- возмущенно фыркнула Найф. -- Вот спасибо большое! Только этим и мечтала заниматься.
   -- У тебя лучше получится, -- отмахнулась Файри. -- Заберешь меня потом?
   -- Фиг с тобой. Заберу. И до универа доброшу. А после, с твоего позволения, прокачусь вместе с Джессикой к Замми, все равно подарочек отдать надо.
   -- Отчет.
   -- Днем, пока ты будешь проверять психа.
   Решение разделиться пришло само собой -- сейчас Файри хотела поглядеть, что представляет из себя сумасшедший, а Найф... Найф предстояло потратить часа полтора, а то и два на скучнейшую бюрократическую работу -- вскоре прибудет группа, которую придется вводить в курс дела, и ее руководитель будет сильно недоволен, если агенты не сбросят ему все, что успели собрать. А собрать по факту получилось уже порядочно.
   К сожалению, в этот раз группой руководил не Ри, а кто-то незнакомый, поэтому потянуть время и "сдаться" позже было никак нельзя. От того, что придется бродить для вида по магазинам в центре, делая вид, что покупаешь ерунду, а на самом деле прогонять в голове события последних дней и подводить их под базу законов миров второго-четвертого уровней, Найф восторга не испытывала.
   Файри решила проскочить в нужное место пешком, воспользовавшись ускоренным режимом. Мотивировала она это тем, что засиделась, и "ну очень хочется побегать хоть немножко, ну родная, ну по-жа-луй-стааааа!!!" В результате решили имитировать поход в салон красоты, отыскавшийся неподалеку, зашли вдвоем, прошли помещение насквозь и теперь расходились.
   -- Я тебя там заберу, -- предупредила Найф. -- У тебя три часа, учти.
   -nbsp;
&
&
&
&
- Целую-обнимаю, -- Файри высунула язык. -- Удачи с отчетиком.
   -- Сссволочь, -- с чувством произнесла Найф в пустоту: Файри рядом уже не было. -- Ну ничего, на следующем отчете я отыграюсь так, что тебе мало не покажется.
   Она вынула планшетку, с полминуты изучала список магазинов, оказавшийся поблизости, и решительным шагом отправилась вперед, посмеиваясь про себя: вечерком Файри будет ожидать несколько забавных сюрпризов.
  
   * * *
  
   "...продуктом деятельности местного населения.
   2. Расслоение по веерному принципу, используемому для создания ситуаций градации "шум-9" на данном этапе не является критическим, но при этом вызывает серьезные опасения. Социальные группы подвергаются искусственной капсуляции, принудительной привязке к месту пребывания и, как следствие, фактически ограничены в правах, несмотря на внешнее соблюдение законов.
   3. Требуется проверка ряда социальных групп и выявление потенциальных эмпатов, способных объединяться в мини-монады. Нами проверка не проводилась, сейчас в отработке находится только одна группа (условное название "хранители"), которая показала на данном этапе несколько неожиданных результатов. В частности, "хранители" сумели установить связь с неклассифицированными объектами (условное название "души"), с которыми находятся в тесном симбиотическом контакте. Группа требует пристального внимания и изучения. НЕМЕДЛЕННО доложить руководителю кластера! Потенциально -- СББ или ВС/СЭ/СЭ2 (!) Желательно вызвать на место представителей ордена Аарн.
   4. Убийство посла планеты Марибин напрямую связано с действиями группы "хранители", вернее, той ее частью, с которой мы пока что не вступили в контакт. В частности, убийство совершенно под действием внушения третьего уровня и преждевременным срабатыванием кода упреждения, заложенного в программу воздействия.
   5. Также требуется проверка динамики на долгосрочную перспективу, в частности -- отработка информации по вновь созданной программе "Дети-1000" и разбор группой целесообразности этой программы.
   6. Нами обнаружены множественные нарушения в программе межвидового взаимодействия: в частности "Зеленый квартал" в г. Джовел, и его аналоги во всех крупных аналогичных городах. Требуется глобальный пересмотр "сводов о въезде", репатриация большей части находящихся тут без законных оснований и не по собственной воле рауф, и пересмотр деятельности Сети Ойтмана на данном участке кластера.
   Просим разрешение подтвердить следующие направления деятельности:
   -- "хранители" (проверка деятельности Дэборы Гоуби и ее влияние на данную группу)
   -- "верх, тенденции" (отработка в начальной стадии)
   -- "Сеть Ойтмана" (косвенно)
   -- "альтернатива" (огонь и нож сейчас попали в сферу внимания группы неизвестных лиц, требуется уточнение)
   7. Частным порядком -- требуется срочная репатриация одного из бывших узников Зеленого квартала, рауф. Лечение и реабилитацию оплатим самостоятельно.

Найф

   "...сколько можно делать одно и то же снова и снова?! Еще один?! Вы ополоумели?! Заняться больше нечем?! Чтобы в последний раз, и больше без самодеятельности!!! Вашу мать!.. Целую".

Эдри

  
  
  
  
  
   Часть II
   Сейши*
  
   * волны, возникающие в замкнутых или частично замкнутых водоемах. Сейши являются результатом резонансных явлений в водоеме (прим. авторов)
  
  
   07
   Неимоверные куклы мисс Гоуби
  
  
   Пять дней, пока ждали ответа, по мнению Файри "страдали ерундой".
   Отработали психа и его контакты -- как и предполагалось, след вел все в те же Комнаты Темной воды -- но ничего принципиально нового не узнали, разве что псих оказался одним из ярых сторонников и поклонников творчества мисс Гоуби. На поверку псих являлся классическим параноиком и шизофреником. Проверили, оставили до поры в покое.
   Потом два дня потратили на поиск подходящей квартирки для Замми и вскоре забрали его из больницы, нарочно ни о чем не предупредив. Когда Замми вошел внутрь, увидел празднично накрытый стол и толпу подружек по Комнатам, он не выдержал и расплакался. Ну не бывает же такого!.. За последние дни гермо преобразился -- он словно начал вспоминать, кто он на самом деле. У него изменились движения, осанка, манера держаться. На Файри и Найф он смотрел до сих пор то с опаской, то с немым восторгом, а уже когда Файри ему по секрету рассказала про поселение на Анлионе и про то, что "с деканом я на днях договорюсь", он сначала снова разрыдался, а потом полчаса ходил, как пришибленный, не в силах справиться с полученной информацией. Кроме "да" и "ага" от него ничего не получалось добиться.
   Файри и Найф в тот день недоуменно переглядывались, но на следующий день, когда поехали в Зеленый квартал за немногочисленными вещами гермо, поняли разом и все.
   Крошечная пятиметровая комната, в которой Замми прожил последние годы, находилась в полуподвале, в старом, обшарпанном доме, стоящем в самой глубине квартала. Потолок буквально висел на голове, на стенах тут и там виднелись грязные потеки: гермо объяснил, что зимой тут очень холодно, отопления нет, а весной в полуподвал стекает вода от тающего снега, который никто не убирает, а самостоятельно убирать не разрешает хозяин. "Почему?" -- поразилась тогда Файри. "Чтобы нас лишний раз на улице не видели", -- пояснил Замми. В этой комнате, как выяснилось, гермо сидел каждый день, ожидая заказов.
   Ничего было нельзя.
   Лишний раз поесть нельзя -- наберешь вес.
   Побыть на солнце нельзя -- загоришь, а у гермо кожа обязана быть снежно-белой.
   Уходить надолго нельзя -- вдруг вызов. Ходить дозволялось только в ванную и в туалет, один на десяток таких же комнат с точно такими же полурабами.
   Выходной -- один вечер в неделю, и только в будни, когда клиентов поменьше.
   Хочешь сидеть в сети -- на здоровье, но только за свои деньги.
   Хочешь взять выездной заказ (там возможны чаевые и могут дать лишний раз поесть) -- езжай, но по четко оговоренному времени, и дорога за свой счет. Замми без колебаний брал выездные заказы, несмотря на то, что это было рискованно. Любая возможность хоть на несколько часов вырваться на свободу казалась ему счастьем.
   За покупку Ксини, кстати, тоже досталось от хозяина, но Ведьма (тогда еще Ведьма) закатила такую истерику, что хозяин плюнул и разрешил. Уже год они жили в комнатушке вдвоем, и Ведьме стало кому жаловаться на постоянные унижения и обиды.
   К слову сказать, только в этом заведении обнаружилось сорок шесть гермо. Большая часть из которых, точно так же, как и Замми, попали туда отнюдь не по доброй воле. Большинство расплачивалось с долгами, меньшая часть была просто обманута, и лишь шестеро были высокооплачиваемыми элитными и вполне довольными жизнью проститутками.
   Эти, конечно, в подвале не жили.
   Они с комфортом расположились в высокой светлой мансарде -- Найф в ускоренном режиме пробежалась по дому, пока Файри помогала Замми собираться.
   -- Ну и как там? -- спросила позже Файри.
   -- Блевотный будуар, -- скорчила презрительную рожу Найф. -- По высшему разряду.
   -- Понятно. Ладно, пусть им там потом лишнего икнется, -- пробормотала Файри.
   После того, как устроили хотя бы на первое время гермо, занялись Джессикой. Сходили к ней в гости, пообщаться с Бридом и Мотыльком (а заодно проверить квартиру), и сводили всю компанию следящих в Парк развлечений, где провели целый день. Парк, надо сказать, больше всех понравился именно Мотыльку -- существо сначала едва не получило приступ агорафобии, но на удивление быстро оправилось и стало транслировать вокруг себя такой восторг, что у окружающих вскоре животы разболелись от постоянного смеха. Мотылек совершенно оттаял, несколько дней у Джессики, в обществе Брида, произвели на него самое благоприятное впечатление: он так и лучился довольством и позитивом. Одной проблемой меньше...
   Походя избавились от слежки. Просто-напросто заказали генеральную уборку номера, и все три "нитки" вскоре канули в небытие: первая уехала куда-то в чистку вместе со шторами, вторая гнала теперь картинку из внутренностей пылесоса, а на третью очень удачно наступила ногой Найф, потому что "нитка" во время уборки оказалась на полу. Теперь эта "нитка" если что и показывала, то только сама себе -- Найф раздавила тот сегмент, который отвечал за передачу, а саморемонт у этого следящего робота предусмотрен по счастью не был.
   Файри исправно моталась на свидания с Марду, а потом по часу торчала в ванной, стремясь смыть с себя отвратительный чужой запах. Марду раз от разу все настойчивей намекал, что пора бы "покувыркаться", но Файри продолжала дразнить его, распаляя все больше и больше. В ту часть общества, куда ей было нужно найти дорогу, можно было попасть только через Марду. Но именно на правах любовницы, но никак не подружки матери. Роль подружки досталась Найф, которая должна была прощупать людей постарше -- на эту тему она уже начала работать и разок встретилась с Лебе. Попили чаю, поговорили о моде, посплетничали -- кое-кого на Анлионе Лебе знала, общие знакомые нашлись без труда.
   -- Возьми его под воздействие, -- советовала Найф. -- Пусть думает, что у вас что-то было.
   -- Придет время, возьму, -- Файри, только что выбравшаяся из ванной, сидела в кресле и вытирала волосы пушистым полотенцем фисташкового цвета. -- Рано пока. Надо, чтобы меня с ним запомнили.
   Она посмотрела на Найф печальными глазами, та беспомощно вздохнула -- что делать. Издержки этой в принципе более чем комфортной отработки. Бедный рыжий. Какая же пакость -- позволять прикасаться к себе этой липкой сальной скотине.
   -- Все никак не решу, от чего меня тошнит больше, -- призналась Файри. -- То ли от запаха его пота, то ли от запаха духов, которым он старается свою же вонь отбить.
   -- А по рукам?
   -- Бесполезно. Сильно не ударишь, а если слабо, думает, что это такая игра...
   Наконец-то вышла на связь рабочая группа. К сожалению, ничего конкретного пока что предложено не было. Выжидайте, сидите "в потоке", ждите распоряжений. Пока что приоритет -- "верх", дальше социологи скажут, что смотреть, и в каком порядке.
   Прибыл Ри. С ним удалось встретиться в университете, причем Скрипач, конечно, не упустил случая посмеяться над старым другом по полной: Файри, увидев в кабинете Этнома, куда они зашли за программой нового курса черноволосого декана, с радостным визгом повисла у него на шее, приговаривая:
   -- Декан Ри, я так рада!.. Как же я по вам со-ску-чи-лааась!..
   А потом звонко чмокнула в щеку, за что тут же получила щипок за филейную часть и беззвучный шепот в ухо: "Выйдешь из метаморфоза, набью морду!" "Сначала догони, -- столь же беззвучно ответила Файри, продолжая обнимать декана за шею обеими руками. -- Если получится..."
   Этнома сцена, надо сказать, позабавила -- он заметил, что Ри сконфузился и, по всей видимости, сделал для себя некие выводы весьма пикантного свойства.
   -- Он ведь тебе правда рано или поздно морду набьет, -- с упреком сказала Найф позже. -- Не понимаю, тебе что, больше всех надо?
   -- Конечно, -- с вызовом подтвердила Файри. -- Надо мне действительно больше всех. А морду не набьет, постесняется. И потом, он что, дурак, что ли? Шуток не понимает?
   Шутки Ри, конечно, понимал, вот только группа сюда прибыла, конечно, не шутить. Днем изображали бурную деятельность, разъезжая по окрестным префектурам, а ночами сидели за анализом отчета, предоставленного Итом и Скрипачом.
   Распоряжение пришло на пятые сутки -- отрабатывать теперь следовало "верх", причем крайне желательно было совместить "верх" с деятельностью Дэборы Гоуби. Вот только речь шла не о куклах, конечно, а о других ее делах, которых оказалось более чем достаточно.
   В частности, нужно было разобраться с так называемым "Фондом поддержки одаренных детей" и с благотворительной программой "Спасение" -- почему-то именно эти два аспекта заинтересовали социологов больше всего.
   Радовало одно -- слежка, от которой избавились, больше себя не проявляла. Их оставили в покое. То ли наблюдающие решили, что объекты не представляют интереса, то ли просто оставили "погулять" до поры до времени. Ит, проанализировав ситуацию, подумал, что рано или поздно те, кто следил, себя так или иначе обнаружат, надо просто не торопить события.
  
   * * *
  
   Поход на выставку был намечен на следующий день. Джессика и Дракошка, которым Файри и Найф заранее оплатили билеты, предупредили, что приходить лучше всего к открытию. Будет очень красиво, заверяли они. На открытии планируется какое-то световое шоу, потом выступит приглашенная музыкальная группа (группа фигня полная, слушать там нечего, но костюмы у них -- закачаешься!), а потом можно будет вдоволь побродить по двухуровневому залу и посмотреть на то, что представляют на суд публики мастера. Это международный салон, он бывает раз в год, каждый раз -- в разном городе, объясняла Джессика, и это очень большая удача, что в этот раз организаторы выбрали Джовел.
   -- А как же Гоуби? -- поинтересовалась Файри.
   -- Ну, Гоуби... в образовательных целях можно и на это посмотреть. Как пример того, что делать не надо, -- пожала плечами Дракошка.
   Машину они сменили -- двухместная себя не оправдывала. В результате выбрали другую модель, четырехместную, но тоже спортивного стиля. Файри, конечно, поворчала, сетуя, что "это корыто" разогнать до приличной скорости ну совершенно невозможно, но Найф возразила, что гоняться они пока что вроде бы не собираются, а вот девчонок, да еще и с куклами, подвезти -- святое дело.
   Познакомиться с Дэборой Гоуби решили на выставке -- отличный случай для "случайной" встречи, тем более что себе они купили билеты "вип", с правом прохода в закрытую зону.
   Стоили эти билеты в десять раз дороже обычных.
   Без рекомендации их не продавали.
   Однако тут очень пригодилось знакомство с Лебе Фуатен и покровительство Этнома -- после двух писем от поручителей билеты им продали без вопросов. Найф была довольна: чистая работа. Очень чистая, придраться не к чему. Чистую работу она любила, отлично зная, какую роль иной раз способны сыграть такие вот мелочи...
   -- Опять придется мило улыбаться тем, кого охота придушить, -- пробормотала Файри, когда они сняли зашифрованный отчет и новые указания относительно Гоуби. -- Ладно, посмотрим, чем они там все дышат. Как, кстати, настроение у просвещенной молодежи?
   -- Молодежь меня пока что ни с кем не знакомила, -- с неприязнью отозвалась Файри. -- Дышит исключительно мной. Дышит и капает слюнями себе на лаковые туфли...
   -- Понятно.
   -- Для начала просто осматриваемся? -- спросила Файри.
   -- Именно. Терпеть не могу такие тусовки, но что поделаешь?
   К выбору одежды подошли творчески. Для начала пересмотрели отчеты с других салонов. Удивились -- оказывается, мероприятия были более чем пафосными. Особенно те их части, которые предназначались "для избранных". Дамы щеголяли в шикарных платьях модных домов, мужчины -- по большей части казуал, но с претензией на эксцентричность... В результате Файри выбрала себе стильный брючный костюм, серебристый, почти что белый и облегающий фигуру так, что остаться равнодушным мог только слепой, а Найф, после долгих раздумий, остановилась на очередном "сюрпризе" от того же Миаскиит -- юбка-брюки, вся в длинных разрезах, из тяжелой и великолепно драпирующейся ткани, и кофта, которая по сути открывала больше, чем скрывала. На драгоценности тоже решили не скупиться: сейчас в ход пошел эксклюзив, одолженный в запаснике Орина (часть агентов под задания подбирала там реквизит). Украшения Файри были старинные, по легенде -- родовые (в этом комплекте Файри успела пару-тройку раз мелькнуть на Анлионе еще лет пять назад, так что сомнений ни у кого не возникнет), а вот Найф в этот раз выбрала ультрасовременные вещи: из последней коллекции одного из лучших местных ювелиров. Понятно, что после задания "цацки" будут сданы Эдри -- кому они вообще, если вдуматься, нужны? Но сейчас...
   Девчонок подобрали по дороге к выставочному комплексу. Выслушали охи и ахи относительно нарядов и камешков, пообнимались с Мотыльком, Бридом, и Хогу (Найф с удивлением обнаружила, что "духи" начали их обеих узнавать и, мало того, каждый раз радовались встрече), поболтали про Замми -- гермо, оказывается, развел бурную деятельность в сети, рассказав в каких-то комнатах о том, что творится в Зеленом квартале, и теперь назревает нешуточный скандал...
   -- Зачем вы купили "випы"? -- недоумевала Дракошка. -- Чего там делать, с этими тупыми? Там же одни уроды!..
   -- Кому уроды, а кому приходится, -- проворчала Файри. -- Понимаешь, мне потом отец выскажет все, что про меня думает, если узнает, что я купила обычный билет. Не знаю, кто решил, что у таких, как мы, жизнь простая. Она ни фига не простая, и не всегда можно делать то, что хочется.
   -- Но с Замми же вон как получилось, -- протянула Дракошка в ответ.
   -- Замми -- это благотворительность, -- отрезала Найф. -- Благотворительность одно, а появление в обществе -- другое.
   -- Ну ты сказала тоже. Общество...
   -- Общество, детка. Именно оно.
   -- И Мотылек -- благотворительность? -- с интересом спросила Дракошка.
   -- Мотылек сначала был глупостью, -- проворчала Найф. -- А потом из глупости получилась умность. Случайность, в общем. Просто эта звезда обожает аукционы, пари, соревнования всякие... азарт у нее просыпается.
   -- Ну и что? -- вскинулась Файри.
   -- Ничего. Машину веди, смотри, все поехали уже, а ты все еще на месте стоишь...
   Стоянка у комплекса оказалась забита под завязку, но "випы" позволили встать очень удачно, в отдельном, зарезервированном для них секторе парковки. Если рядовым посетителям предстояло потом черти сколько маневрировать, прежде чем выехать, то "випы" могли стартовать сразу и без всяких проблем.
   Вышли, осмотрелись.
   Пока что было еще светло, самое начало неспешного летнего вечера. Комплекс, стоящий перед ними, однако, уже был весь в огнях. Огромный проекционный экран над ним сейчас заполняла трехмерная объемная картина: переливающиеся разными цветами буквы, складывающиеся в словах "Международный салон мастеров", и сменяющие друг друга фигурки -- куклы. Найф обратила внимание, что ничего, подобного Мотыльку или Хогу, на экране не показывали. Сплошь феи, принцессы, нимфы -- в богатых костюмах, украшениях. А вот юношей -- ни одного. Пару раз мелькнули детские лица, но не более.
   -- А почему таких нет? -- Файри бесцеремонно ткнула Брида под ребра наманикюренным ногтем. Брид оценил -- понял, что шутит. -- Нельзя?
   -- Можно, -- с неохотой ответила Джессика. -- Но никто не делает. Вернее, перестали выставлять, после того, как погиб Вудзи Анафе.
   -- А он погиб? -- спросила Найф, нахмурившись.
   -- Ну да, три года назад. Фирма "М" существует до сих пор, они льют кукол с его моделей, после него много осталось, -- пояснила Джессика. -- Но мальчишек больше на выставках нет. По крайней мере, в рекламе.
   -- А что именно с ним случилось? -- спросила Файри.
   -- Никто не знает. Вроде бы его нашли мертвым в своем собственном доме, -- ответила Дракошка. -- Сначала сказали, что у него якобы было больное сердце. Потом это опровергли... В общем, ходят слухи, что его все-таки убили, но доказать так никто ничего и не сумел. Темная история.
   Да уж, подумалось Найф.
   Более чем темная.
   И как-то это не очень красиво выглядит... ну кому и, главное, чем может помешать скульптор-кукольник?
  
   * * *
  
   Шоу, ознаменовавшее собой начало выставки, и впрямь впечатляло. Художники по свету расстарались на совесть -- Найф подумала, что, пожалуй, стоит потом притащить эту считку Фэбу, пусть полюбуется. Пятнадцатиминутное представление световиков, впрочем, сменило следующее выступление -- Джессика и Дракошка оказались правы, таких костюмов было, пожалуй, поискать. Файри с удивлением увидела, что в проекте полно чужих технологий, видимо, под него делались заказы по меньшей мере у тех же когни. Музыка и впрямь так себе, но костюмы поражали воображение.
   Дальше последовали приветственные речи. По очереди выступали организаторы, говорили в большей степени штампованно, скучно, соответственно моменту. Найф обратила внимание на стройную молодую женщину в пурпурном платье, с высокой вычурной прической, дернула за рукав Джессику, так кивнула. Да, это она и есть. Дэбора Гоуби. Да уж, к такой просто так не подъедешь. Придется повозиться.
   Наконец, людей начали пускать в залы. В толпу не полезли, подождали немного, и лишь затем, предъявив билеты, вошли внутрь. Поднялись по широкой лестнице и остановились, размышляя, куда идти дальше -- справа и слева располагались проходы вглубь экспозиции. В зале оказалось жарко, повсюду, куда ни глянь, стояли стенды. От обилия самых разных кукол рябило в глазах -- кого тут только не было...
   -- Это так, мишура, начинающие, -- пояснила Дракошка. -- Тут места самые дешевые. Кто покруче, стоят подальше.
   -- Они еще и за участие платят? -- удивилась Файри.
   -- Платят, но не все. Пойдемте, прогуляемся.
   Пока гуляли, Найф не уставала поражаться богатству человеческой фантазии. Кукол было огромное количество, самых разных. От статичных, служащих лишь украшением интерьера, до подвижных, так же, как Брид и Мотылек, игровых. Воображение авторов и впрямь не знало пределов -- например, все долго стояли перед стендом с мини-народцем Лиоло, наблюдая за разыгрываемой сценкой "сватовство". Самый высокий экспонат был пятисантиметровым, остальные -- и того меньше. И все подвижные, не статика! Управлять такой куколкой было сложно, мастер (пожилой мужчина, постоянно благожелательно улыбающийся) использовал для этого специальные пинцеты, обтянутые мягкой кожей. Подвижными были даже пальчики на руках у самых маленьких кукол.
   Около этого стенда обнаружилось множество мам с детьми, преимущественно девочками. Судя по горящим глазам, им зрелище нравилось, и очень. Ох, не избежать потом мамам просьб "купи"...
   Затем надолго задержались в секторе "Абиз", принадлежащем группе мастеров-анималистов. Животные, представленные на этом стенде, были выполнены настолько реалистично, что дух захватывало -- особенно впечатлил тигр в одну шестую от натурального размера. Животных можно было купить, но даже Файри впечатлила цена. Крошка-пони, который понравился Джессике, обошелся в три тысячи кэша. Несмотря на ее робкие протесты пони все-таки купили, а потом, на другом стенде, купили подарок и для Дракошки -- симпатичную маленькую девочку-сильфа, со стрекозиными крыльями и фиолетовыми стеклянными глазами.
   -- Вы так разоритесь, -- с упреком сказала Джессика.
   -- Мы только начали, -- парировала Файри. -- Пошли, Мотыльку шмотья добудем. А может, и Брид на что согласится.
   В результате скупили треть ассортимента приглянувшейся всем лавочки: парадный комплект одежды достался Дракошкиному Хогу, а все остальное кое-как запихнули в сумку к Джессике. Кожаные ботинки, шесть пар брюк, рубашки. Майки, пальто, свитера... Файри разошлась не на шутку, и останавливали ее уже все вместе -- к неудовольствию продавца, который был очень рад впихнуть выгодной клиентке побольше товара.
   -- Ой, ну да ладно вам! -- отбивалась она от подруг. -- Смотрите, какая хорошенькая кофточка!..
   -- Эта хорошенькая кофточка сотню стоит. Фай, остановись! Им этого на пять лет вперед хватит. Найф, бери ее за шкирку и тащи отсюда! -- взмолилась Джессика.
   -- Не могу я ее за шкирку брать, на ней мамино колье, на поганке... Фай, ну правда, пошли. Хватит!
   Обремененные покупками, они добрались до кафе в дальней части зала. Заказали сок, пиво, пирожных. С полчаса разглядывали приобретения, потом потихоньку переодели Мотылька (сидели в уголке, где почти никто не мог их видеть), порадовались, что вещи ему подошли, после Брид затребовал себе новые ботинки, и его оделили ботинками.
   -- Что-то я устала, -- пожаловалась Дракошка, отхлебывая пиво. -- Может, мы еще тут посидим, а? Потом еще побродим.
   -- Вы сидите, а мы пошли страдать в вип-зону, -- Найф решительно поднялась. Развлекаться, конечно, хорошо, вот только дело никто не отменял. -- Мы вас часа через полтора найдем. Ладно?
   -- Ладно. Плюньте там от нашего имени в какую-нибудь уродину от Гоуби, -- попросила Дракошка.
   -- А лучше в нее саму, -- добавила Джессика.
   -- И рады бы, да не получится, -- пригорюнилась Найф. -- Нельзя.
   -- Понимаю, -- грустно улыбнулась Джессика. -- Вот всегда так, правда?
   -- Правда, -- подтвердила Файри.
  
   * * *
  
   В вип-зоне обстановка отличалась от той, что была в основных залах, разительно. Никакой толчеи, никаких детей, никакого шума. Приятная негромкая музыка, в одной стороне полуоткрытого зала, возвышавшегося над основным -- стенд с куклами, в другой -- накрыт фуршет. Куклы размещались в прозрачных кубах и покоились на специальных позолоченных стойках. Между стендом и фуршетным столом неспешно бродили люди, общим числом около сотни, не больше. Файри и Найф взяли себе по бокалу с какими-то коктейлями и неспешно направились к стендам.
   Да, это, пожалуй, тоже поражало воображение...
   -- Мерзость, правда? -- раздался сбоку незнакомый голос.
   Найф повернулась. Рядом с ними стояла маленькая японка -- Найф тут же узнала ее, именно эту девушку они заметили возле магазина в Зеленом квартале. Любопытно...
   -- Ну почему же? -- возразила Найф. -- Очень изысканно.
   -- В некотором смысле, да, -- с вызовом ответила девушка. -- Но если посмотреть с другой стороны...
   -- С другой стороны не хуже, -- парировала только что обошедшая стенд Файри. -- Можете проверить.
   -- Вы и впрямь считаете, что это смешно? -- в голосе японки прозвучала явная неприязнь. Она холодно улыбнулась. -- А вот мне так не кажется.
   -- Это же просто кукла, -- примирительно ответила Найф. -- Что тут такого?
   -- Да, действительно. Ничего, -- японка улыбнулась и отошла в сторону, к другому стеклянному кубу.
   Файри коротко взглянула на Найф, та чуть заметно опустила веки.
   "Понял?"
   "Да".
   "Проверить".
   "И что дальше?"
   Это была никакая не японка.
   Это была рауф, женщина, в личине.
   И это было куда серьезнее и неожиданнее, чем они вообще могли себе представить.
   "Потом разделимся?"
   "Да".
   "Кто?"
   "Я, одежда проще, двигаться удобнее".
   "Светлая".
   "Плевать".
   "Как знаешь".
   Где-то рядом с компанией, стоящей у стола, мелькнуло пурпурное платье. Вот и Гоуби, собственной персоной. Спешить пока не стоило, а вот подойти поближе, чтобы рассмотреть объект в деталях, вполне можно.
   Мисс Дэбора Гоуби стояла в окружении десятка мужчин и женщин, и приветливо улыбалась, что-то оживленно рассказывая. Стройная, высокая, красивая. Очень ухоженная, с идеальной кожей, ослепительной улыбкой. Платье при ближайшем рассмотрении оказалось копией одного из тех, что были на ее же творениях: точно такое же платье и прическу они увидели на кукле, помещенной в самом центре экспозиции. Темные блестящие волосы Гоуби были уложены в высокую прическу, украшенную тут и там бриллиантовыми шпильками, а руки до локтя оказались затянуты в перчатки из тончайшей алой кожи...
   -- На это уходит ужасно много времени, но я должна приложить все усилия, чтобы не разочаровать никого, -- донесся до них ее высокий, чуть резкий голос. -- Да, совместить работу над куклами и благотворительность действительно сложно, но если очень постараться, то можно добиться замечательных результатов. Вы знаете, что я продала одну из кукол в частную коллекцию, и все вырученные деньги пустила на новый проект помощи детским домам? Да, представьте себе, один анонимный коллекционер из иных рас заплатил полную стоимость, а потом долго выражал восхищение моей работой...
   "Сама себя не похвалишь, никто тебя не похвалит, -- подумала Найф. -- Интересно, она себе памятник уже поставила или пока нет?"
   Файри вдруг нахмурилась. Резко повернула голову вправо, потом -- с явным испугом в глазах -- обратно.
   Это еще что?
   Найф глянула в указанную сторону: японка подходила к группе людей, беседовавших с Гоуби и...
   И дальше все вдруг стало происходить очень быстро.
  
   * * *
  
   Сначала -- подойти следом, взять под локти и не дать вынуть из сумочки лучевик, аккуратно сдавив руку так, чтобы пальцы разжались сами собой, а лучевик упал обратно, никем не замеченный.
   Потом -- все еще держа под локотки, как старую добрую знакомую -- развернуться и неспешно направиться к выходу из вип-зоны.
   Дальше -- отодрать защиту и приклеить на эту идиотку: то, что сейчас кто-то невидимый распылил в воздухе над залом, действует чертовски быстро.
   Постараться не дышать, хотя это, по всей видимости, бесполезно.
   Спуститься по лестнице вниз.
   Перехватить взгляд Скрипача.
   "Ты тоже?"
   "А ты?"
   "Черт..."
   Сколько же народу!
   Веселые оживленные лица, смех, голоса. Яркие лампы над стендами, куклы, музыка...
   Выход из общего зала вдруг словно отдалился, стал пропадать где-то в глубине, как будто в дальней части зала начал сгущаться туман.
   Так что, на людей это не действует?!
   Значит...
   Быстрее на улицу. Если удастся добраться до выхода.
   Найф свободной рукой вытянула из сумки планшетку. "Джесс, не жди, уезжайте сами, -- шепнула она. -- Мы с вами потом свяжемся, у нас дела".
   Лампы начали меркнуть, со всех сторон поползла темнота. Быстрее, быстрее!.. Люди, стенды, чей-то гневный оклик... Да быстрее же!..
   Нельзя быстрее, нельзя бежать, надо идти и делать вид, что ничего не случилось.
   Выход...
   -- Где ваша машина? -- резко спросила японка.
   -- Там... -- Файри махнула рукой куда-то в темноту. -- Вести сможешь?
   -- Да, со мной все в порядке, -- ну хоть с ней в порядке, защита сработала, по всей видимости. Внешняя сработала.
   А внутреннюю пробило за несколько секунд. Словно ее и не было.
   И что делать?..
   Хотя какая теперь разница?
   Сейчас она сядет и уедет.
   А они...
   -- Пошли, -- скомандовала шепотом японка, подхватывая их за руки. Найф шатнуло. -- Иди ровно, на нас смотрят!..
   Все.
   Теперь точно все.
   Первый приступ удушья, настоящего удушья, накатил уже в салоне. Ит почувствовал, что вылетает из метаморфоза, но ничего не смог поделать. Рядом с ним точно так же задыхался Скрипач -- вцепившись одной рукой себе в горло, другой -- раздирая на груди тонкую ткань блузки. Через несколько секунд дышать вроде бы стало полегче, но тут возникла вдруг страшная боль, пронзившая все тело, и одновременно с ней стало стремительно пропадать зрение. Мир начал меркнуть, темнота сгущалась, все тонуло в траурно-черных тенях.
   Самым удивительным было то, что сознание они пока что не теряли -- не смотря на дикую боль и удушье каким-то неведомым образом оно все еще сохранялось.
   -- Веди машину, -- прохрипел Ит. -- Давай!..
   Двигатель заработал, машина тронулась.
   Скрипач вдруг сдавленно вскрикнул и обмяк -- не выдержал. Ит попытался протянуть к нему руку и с ужасом понял: руки больше его не слушаются. Они онемели полностью, и шевелиться он не мог. Паралич? Похоже на то. Ну все, пишите письма... Сколько это еще продлится?.. Видимо, не очень долго, судя по всему. Не было бы второго уровня защиты, они оба уже были бы мертвы.
   Господи, как же глупо...
   -- Надо продержаться еще десять минут, -- предупредила японка, не оборачиваясь. -- Тут близко. Терпите.
  
   * * *
  
   Дальнейшее запомнилось Иту смутно, обрывками и клочками -- он то впадал в беспамятство, то снова приходил в себя на короткое время.
   ...длинный плохо освещенный коридор, чьи-то руки, схватившие его подмышки и волокущие в неизвестность...
   ...боль, тошнота, неловко подвернутая нога, но боль настолько сильная, что не поймешь, откуда что взялось и как вообще стало понятно, что нога подвернута...
   ...два спорящих голоса в отдалении, дикая ругань на повышенных тонах, кто-то кричит что-то обвиняющее, гневно, зло, кто-то другой возражает...
   ...яркий свет, резанувший по глазам, грубый голос -- смотри на меня!..
   -- ...пусть пока здесь, второй совсем плохой, не выкарабкается, иди и принеси! И дай мне антидот, скотина!..
   -- ...такой опасности! Ваше высочество, вы в своем уме?! Притащить СЮДА двух официалов!!! Вы соображаете, что...
   -- Заткнись и беги за тем, за чем сказано, Арус! Потому что двое живых официалов -- это все-таки лучше, чем два трупа, которые стопроцентно повесят на нас! Ты этого хочешь?
   Шаги, хлопает дверь, где-то в отдалении -- шум воды, звон разбитого стекла, грохот...
   -- Давай-давай-давай! Давай, гермо!.. Держись, слышишь! Арус, какого черта так долго?!
   Несколько минут тишины, какие-то непонятные звуки... господи, что ж так плохо-то?.. Что с рыжим, где...
   -- ...отойдет потихонечку, но лучше в воду, только надо зафиксировать. Помоги донести, я все сделаю. Займись вторым.
   -- Куда его?
   -- В комнату, и промывать. Арус, мне надо уехать, а тебе придется посидеть с ними. Не беспокойся, после такой дозы "синей смерти", которую приготовила для меня Гоуби, они не скоро оправятся.
   -- Ваше высо...
   -- Я сказала, сидеть с ними! Антидот вводи каждый час и следи за давлением. Я поставила обоим инфузионные катетеры, тебе остается только менять "посуду" по мере использования. У того, который в ванной, температура все еще низкая, поэтому следи, чтобы вода не остыла. Когда станет лучше, перенесешь в комнату.
   -- Но как я пойму...
   -- Хорошо, не переноси, дождись меня.
   -- Орбели, я бы все-таки...
   -- Ты трус! Ты жалкий, никчемный трус!.. "Официалы -- самолюбивое дерьмо", -- передразнила женщина. -- Эти официалы дали тебе сто очков вперед -- они меня оттуда вывели и отдали свою защиту, а ты, тварь такая, не дождался и смылся! Все! Сиди и следи! И если я вернусь, и увижу, что с ними не все в порядке, хорошего не жди! С ними должно быть все порядке!
   -- Но...
   -- Попробуй только!.. Убью на месте, рядом с ними ляжешь!
   -- Хорошо...
  
   * * *
  
   Больно, больно, больно...
   Тошнит так, что дышать нормально невозможно, но, кажется, постепенно начинает отпускать. Но все равно очень больно. Особенно сильно болит живот и, наверное, надо повернуться как-то поудобнее, чтобы боль утихла, но не получается, а становится только хуже.
   Вокруг -- неразличимое, мутное. Тени, силуэты... Сердце колотится, как сумасшедшее, и плохо, Боже, как же плохо -- то начинает трясти от холода, то бросает в жар и снова тошнит, ужасно тошнит, и сознание не получается собрать воедино, только какие-то ускользающие фрагменты, кусочки, обрывки. И живот, снова живот... ммм... подтянуть колени к груди, может, получится... нет, снова не вышло, тело не слушается, и снова тошнота, до изнеможения, до обморока...
   -- Ну что?
   -- Тому, что в ванной, действительно немного лучше, рвота прекратилась, и он, кажется, спит.
   -- Спит, или -- кажется?
   -- Спит. Я не рискнул его переносить, ждал вас. Воду набрал новую, это все... ну... ну, словом, я его помыл, все нормально. Меня больше беспокоит второй...
   -- А что не так?
   Голоса -- на кромке сознания, по самому краю. Оступись -- сорвешься...
   -- Он все время мечется, стонет, у него тахикардия и, кажется, боли -- я не понимаю, почему.
   -- Ну-ка...
   Теплая сухая рука скользит по лбу, по шее... исчезает. Потом -- слабое нажатие на живот, и выдержать невозможно, потому что боль вспыхивает с новой силой, так, что звезды из глаз...
   -- Арус, ты идиот, ты в курсе?
   -- Что...
   -- Ты сколько флаконов ему за шесть часов залил?
   -- Восемь. Сейчас стоит девятый.
   -- Угу. И антидот, который стимулирует почки. Естественно, ему больно, а как иначе?.. За это время ты сам сколько раз ходил писать, придурок? Посчитал? И что ты от него хочешь? Скажи спасибо, что у него до сих пор не лопнул мочевой пузырь...
   -- Но я не...
   -- Ну конечно, догадаться было чертовски сложно, -- голос звучит издевательски. -- Эй, гермо! До сортира дойти сумеешь? Или тебя тут обработать?
   Тут?!
   Надо встать.
   Вот только ничего не видно. Совсем.
   -- Арус, помоги ему... Черт, ты где, сволочь проклятая?!
   Как же это больно -- каменным полом по лбу! Уйййй...
   -- Ну ладно, ладно, упал, подумаешь, с кем не бывает. Поднимайся, и пойдем. Арус, смени белье, тут все облевано к черту. Потом поможешь ему вымыться...
   Какой кретин сказал, что счастья на свете не бывает?
   Этого бы кретина так же, а потом пустить в туалет -- он бы быстро изменил свое мнение. Про счастье.
   -- Арус, я сама займусь вторым, вымой этого...
   Как его мыли и кто именно, "этот" не запомнил -- потому что очень вовремя потерял сознание.
  
   * * *
   -- ...надо срочно уходить. Они сдадут нас всех тут же, Ваше высочество, и...
   -- Никуда я не пойду. Сейчас они слишком слабы, чтобы хотя бы связаться со своими и вызвать помощь. Потом -- посмотрим.
   -- Вы подвергаете себя опасности! Я не могу позволить...
   -- Что именно ты не можешь позволить, трусишка? Ну ты и тряпка, Арус. Ничего они мне не сделают, ни сейчас, ни потом, вот увидишь.
   -- Почему?
   -- Не твоего ума дело. Бери группу и уводи в точку встречи. Я пока что останусь тут. Разговор окончен.
   -- Вы думаете...
   -- Что я думаю, тебя не касается! Пошел вон!!!
   -- Орбели, вы же знаете, что такое Официальная служба!.. Они все зомбированы, они даже решения самостоятельно принимать не умеют и не могут! Я вас умоляю, одумайтесь! Давайте уйдем вместе!.. Они уже вне опасности, придут в себя и найдут способ связаться, с кем им нужно. Пожалуйста...
   -- Пожалуйста, закрой свой рот и убирайся отсюда прочь, пока я тебя не пристрелила. И запомни, Арус. Я всегда делаю то, что я хочу и что я считаю нужным. А если кому-то не нравится мое решение -- добро пожаловать отсюда вон. Все понял? Вон!!!
   Торопливые удаляющиеся шаги, звук закрывшейся двери, затем -- слабый шум двигателя в отдалении.
   -- Умолять он меня будет... -- еле слышно, словно про себя. -- Дерьмо...
   Несколько минут тишины -- кажется, она куда-то вышла.
   Вернулась.
   Как же голова болит, сил нет никаких...
   -- Эй, гермо, давай пей... ну не отворачивайся, чего ты нервный такой...
   Как там Скрипач? Видимо, живой, раз ему пить предлагают.
   Это хорошо...
   Зрение постепенно возвращается, но все равно -- вместо картинки муть и силуэты. Если напрячь глаза, то можно различить два пятна, похожие на чьи-то фигуры. Одна сидит, вторая лежит.
   -- Пей, не бойся. Это всего лишь холодный чай...
   Вот так, блин, задания и проваливают. На кого мы нарвались?.. Совсем голова не работает, но на кого-то мы конкретно нарвались, понять бы...
   Снова муть, снова мир становится неразличимым, но, по счастью, хотя бы больше не тошнит. И попить в самом деле было бы неплохо. Но лучше -- поспать. Тело ноет, тянет, до сих пор ощущается онемение.
   И голова совсем дурная.
   Вот это в самом деле плохо...
   -- Интересные вы какие. Странно. Значит, не только метаморфоза, но еще и модификация? Достаточно достоверно сделано, ребятки. Ладно, это мы потом...
   Спать... силуэт какой-то в той части комнаты, которая у окна... что это за звуки... ладно, неважно... а почему светло? Сейчас день?.. Наверное, день... Светло, тепло. Попробовать повернуться на бок, и еще бы руку под голову... нет, не слушается рука. Ну хоть самому немного удалось повернуться, и то хорошо... ненавижу слабость...
   -- У тебя обалденные волосы, очень красиво... Что, руки онемели, да? Знаешь, мне известно отличное средство против онемения рук... сейчас я тебе его покажу...
   Теплое тело рядом, под тонким одеялом, маленькая ладонь скользит по груди, горячее дыхание у виска и...
   Что...
   О, Боже!..
   -- Ни о чем не спрашивай, гермо... только запомни, я всегда делаю то, что я хочу...
  
   * * *
  
   За утро он просыпался несколько раз, но тут же засыпал вновь. Только позже, уже днем, удалось окончательно продрать глаза и кое-как оглядеться. Ит с трудом приподнялся на локте.
   Небольшая комната, заставленная старой, по большей части весьма ветхой мебелью. Стол у стены, рядом -- допотопный комод, снабженный кучей маленьких ящиков, еще дальше -- продавленное кресло, на которое в беспорядке накиданы какие-то тряпки. Тряпки? Да как же. Там валяется то, что осталось от их вещей, по всей видимости.
   Окно узкое, высокое, сейчас занавешено тяжелой, траченной временем шторой. В тонкую полоску между шторой и стеной пробивается свет: действительно, уже день. На соседней кровати спит Скрипач. Зрелище, надо сказать, удручающее. Волосы, как пакля, торчат в разные стороны, рука, высунувшаяся из-под одеяла, какого-то чуть ли не зеленого цвета... лицо, видимо, будет не лучше.
   "И сам я тоже не лучше", -- мрачно подумалось Иту.
   Но что интересно -- а ведь живые.
   И мало что живые, так еще и...
   -- Сбежала, -- глухо констатировал Скрипач, не поднимая головы. Говорил он в подушку, и его было почти не слышно. -- Мы с тобой феерические придурки.
   -- Еще бы не сбежала, -- подтвердил Ит. -- Антиконтроль. Да еще, видать, из бригадиров. Я бы на ее месте тоже сбежал.
   -- Зато будет что рассказать, -- Скрипач, наконец, соизволил повернуться. Зеленое, отекшее лицо, под глазами -- чудовищные синяки, нижняя губа тоже опухшая, видимо, прокусил. Глаз почти не видно, щелочки. Значит, с почками до сих пор какая-то фигня, а ведь антидот они оба получали, и не по разу. От медиков не отвертеться. Плохо. Лишние проблемы.
   -- Да... -- протянул Ит. -- Рассказать будет что, это точно. У меня такого секса в жизни не было.
   -- И у меня, -- уважительно подтвердил Скрипач. -- Кто же знал, что девушки настолько высоко ценят подаренную защиту?.. Если бы нас предупредили, мы бы имели такое гораздо чаще.
   Ит хрипло засмеялся, Скрипач -- тоже.
   -- Веселитесь? -- раздался вдруг голос из коридора. -- И что же такое смешное произошло за полчаса моего отсутствия?
  
  
  
   08
   Орбели-Син
  
  
   Дверь в комнату открылась. На пороге стояла та самая девушка рауф, на этот раз без личины. Ит и Скрипач во все глаза уставились на нее.
   Посмотреть было на что -- девушка оказалась более чем хороша. Полутораметрового роста, с тончайшей, точеной фигуркой, с короткой светло-рыжей шерстью на голове и травянисто-зелеными глазами. Одежда -- неброская, но явно недешевая и очень удобная даже на вид. Облегающие брюки темно-серого цвета, кофта с длинными рукавами, на ногах -- легкие туфли без намека на каблук, на плоской подошве. В руках девушка держала объемную сумку, непонятно чем набитую.
   -- Почему ты не сбежала? -- спросил Ит первое, что пришло ему в голову.
   -- С какой радости? -- удивилась она. -- Куда это я побегу? А поговорить? А позавтракать?
   -- А если мы на тебя стукнули? -- вопросом же ответил Скрипач.
   В ответ она расхохоталась.
   -- Ну да, конечно. Стукнули. Ты даже на ноги встать не можешь, и потом... ведь не стукнули же, верно?
   -- Верно, -- покладисто согласился Скрипач. -- Как тебя зовут?
   -- Настоящее имя тебе ничего не скажет. А так, для работы -- Орбели-Син, -- отозвалась она, водружая сумку на кресло.
   -- Орбели? -- недоуменно повторил Ит. -- Подожди, но ведь это имя...
   -- Я неплохо знаю историю кластера, -- фыркнула она. -- И давно интересуюсь историей Сонма. Русского Сонма, если точнее. Видимо, ты ее тоже неплохо знаешь, раз спросил.
   Ит медленно кивнул.
   -- И что с тобой случилось? Что вообще должно случиться, чтобы захотелось взять имя женщины, своими руками расстрелявшей собственную семью? -- тихо спросил он. -- Зинаида Орбели была садисткой, сумасшедшей, насколько мне известно.
   -- Садисткой -- возможно, -- девушка тряхнула головой. -- Но вот сумасшедшей она не была. Ее семья предала ее, и она поступила с ними... так, как сочла нужным. Тебя это смущает?
   -- Немного, -- признался Ит.
   -- Слушай, а это не едой там пахнет? -- с интересом спросил Скрипач, приподнимаясь.
   -- Едой, -- подтвердила она. -- Что, жрать хочется? Понимаю. Сейчас что-нибудь придумаем. Как вас называть?
   -- Меня -- или рыжий, или Скрипач, а вон его -- Ит. Фамилия нужна? -- Скрипач прищурился.
   -- Без разницы, -- поморщилась она. -- Так, что у нас тут...
   Из сумки показался прозрачный пакет, в котором лежали какие-то баночки и коробочки.
   -- Что это такое было? -- Ит сел повыше, подтянул одеяло. -- То, что нас траванули, я понял, но чем?
   -- "Синяя смерть", -- невозмутимо ответила Орбели-Син, поворачиваясь. -- Вам еще очень крупно повезло...
   -- Это тебе крупно повезло, -- парировал Скрипач. -- Если бы не твоя придурошная затея с лучевиком, то и нам бы повезло, но вместо этого...
   -- Не перебивай меня, -- ледяным голосом приказа Орбели. -- Вам повезло, что у нас на этой точке оказался достаточный запас антидота.
   -- На кой черт ты полезла на выставке убивать эту Гоуби? -- не выдержал Ит наконец. -- Зачем, ради всего святого?!
   -- Ты ни черта не знаешь, официал! Ни черта!.. Сколько вы тут пробыли?
   -- Полторы недели.
   -- А мы тут сидим полгода! И замечу тебе, что я-то знаю побольше вашего!.. Ты в курсе, что этой мрази, к примеру, принадлежит Зеленый квартал? Знаешь, сколько денег они делают через того же Ойтмана? Ты вообще хоть что-то знаешь?
   -- Откуда?! -- вызверился Скрипач. -- Откуда мы можем что-то знать, когда мы ее только вчера начали разрабатывать?!
   -- И это лишний раз доказывает, что вся ваша Официальная служба -- полное дерьмо, -- веско заключила Орбели. -- Я всегда говорила: фигней страдаете. Фигней! Понятно? Явились, твою мать! То нельзя, это нельзя, такой закон, сякой закон!.. А что тут гермо, ваши же собратья, пачками мрут -- нормально? А то...
   -- Погоди, -- поморщился Ит. -- Давай не все сразу. Я понял, что вы тут уже давно и успели разработать Гоуби, так?
   Орбели-Син кивнула.
   -- Но убивать зачем? -- справедливо спросил Ит.
   -- Затем, что большая часть всей пакости, которая тут творится, держится на этой мрази, -- ответила она.
   -- Так не бывает, -- спокойно сказал Скрипач, садясь на постели. -- Прости, но так действительно не бывает. Невозможно отрыванием одной головы или одним выстрелом решить все проблемы сразу. Их тут, кстати, на поверку гораздо больше, чем казалось на первый взгляд.
   -- Вот тут ты не прав. Иногда -- такое возможно, -- Орбели, наконец, развязала пакет и принялась выставлять на стол баночки.
   -- А что такое "синяя смерть"? -- полюбопытствовал Ит.
   -- Синтетический наркотик, очень сильный. Вернее, я бы не назвала это наркотиком. Скорее уж это яд, но перед смертью он дает очень яркие переживания -- оттуда и легенда про "дорогу домой".
   -- Избави Бог в дальнейшем от таких "ярких переживаний", -- пробормотал Скрипач. -- Какое там "домой"...
   -- Ну, то, чем вы подышали, было не только "смертью", там, по всей видимости, еще и газ какой-то присутствовал, -- пожала плечами Орбели-Син. -- В общем, в любом случае вам повезло. Сейчас как? Тошнота, головокружение, слабость?
   -- Слабость, -- честно ответил Ит. -- Ты права, мы действительно для тебя сейчас совершенно безопасны.
   -- Кто бы сомневался. А если бы слабости не было -- поскакали бы к начальству с докладом? -- ехидно спросила она.
   Ит и Скрипач переглянулись.
   Нет.
   Разумеется, нет.
   -- Я могла бы и не спрашивать, -- прокомментировала Орбели затянувшееся молчание.
   -- Тогда зачем спросила? -- с опаской посмотрел на нее Скрипач.
   -- Люблю провокации. Одежду я вам купила, только сильно сомневаюсь, что она в ближайшие часы понадобится. Сейчас съедите по банке детского питания, и спать. Вечером еще поговорим... если захотите.
   -- То есть ты решила...
   -- Я ничего пока что не решила.
   -- Ты не ответила про имя, -- напомнил Ит.
   -- Имя я взяла после того, как моя же собственная семья отняла у меня мою же собственную дочь, -- на пределе слышимости произнесла Орбели-Син. -- Надеюсь, ты доволен?
   -- Да, -- Ит кивнул. -- Извини.
  
   * * *
  
   Несмотря на протесты Орбели, код-подтверждение они все-таки отправили. Если точнее, "серый код" -- нештатная ситуация, травма, но все живы, помощь не требуется, на связь выйдем позднее. Джессику решили не тревожить -- в такие передряги ей попадать не следовало. Тем более, с ними за компанию. Пусть лучше сидит дома и играет с Мотыльком.
   Орбели, конечно, категорически возражала против кода, но Ит справедливо заметил, что если они дадут о себе знать, искать их не будут, а вот если не сделают этого, то не исключено, что через некоторое время сюда приедет бригада боевиков из того же дипломатического... оно надо? Если не надо, то дай планшетку и помолчи тридцать секунд.
   Сначала перекусили, потом по очереди сходили в ванную, немного привести себя в порядок. Ит, увидев свое отражение в зеркале, горестно покачал головой. С такой рожей не то, что в метаморфоз, неделю отлеживаться надо! Синяк на лбу еще ерунда, а вот что делать с лицом, которое выглядит как после длительного запоя? Кошмар... Отеки, впрочем, уже проходили, но стать обратно Найф в ближайшие дни ему явно не грозило. Скрипач выглядел ничуть не лучше, разве что без синяка.
   -- Слушай, я вот не совсем понял про вторую ночь, -- Скрипач, выскребавший ложкой банку из-под детского питания, искоса глянул на Орбели, которая ела сладкий творог из прозрачного стаканчика. -- Объяснись, пожалуйста, уж будь так любезна.
   -- Тебе не понравилось? -- напрямую спросила она.
   -- Наоборот, мне все очень понравилось, но я, прости, не улавливаю логики, -- Скрипач отставил баночку, посмотрел на Орбели-Син вопросительно. -- С какого перепуга ты это... гм... сделала?
   -- Ну, во-первых, вы мне понравились, -- начала она.
   -- Оба? -- удивился Ит.
   -- Оба. А что тут такого?
   -- Ничего. Продолжай.
   -- Во-вторых, вы экзотически выглядите.
   -- Особенно Ит с разноцветной рожей, -- заржал Скрипач.
   -- Да замолчи, дай объяснить. В-третьих, я хотела обезопасить себя от вас... скажешь, мне это не удалось?
   -- Удалось, -- тут же кивнул Ит.
   -- А в-четвертых... полгода без секса -- это слишком много, -- призналась она. -- Поневоле на стенку полезешь. Да, учтите сразу: у меня блокировка, так что детей не будет.
   -- Насчет детей можешь не волноваться, -- мрачно произнес Скрипач.
   -- Почему? Насколько я поняла, вы замужем? -- Орбели с интересом посмотрела на Скрипача.
   -- Да, мы замужем, но он с нами не спит, -- Скрипач мрачно усмехнулся. -- Так что твои полгода без секса, это, прости, ерунда полнейшая.
   -- Не спит? Но почему? И давно?..
   -- Семьдесят лет, -- обозлился Ит. -- "Полгода", -- передразнил он. -- Что, съела? Довольна? Баш на баш про имя, да?
   -- Интересное выражение, надо потом посмотреть. Как ты сказал? "Баш на баш"?
   -- Да, я так и сказал, -- Ит отвернулся.
   И тут до Орбели дошло, что же именно он сказал.
   -- Подожди, -- медленно произнесла она. -- Я что-то не... семьдесят лет? Вы... вы живете вместе? Семьдесят лет? И за это все время... он больной?
   -- Здоровый, -- Скрипач опустил глаза.
   -- Это договорной брак? -- не унималась Орбели.
   -- Нет, настоящий.
   -- Такого не бывает. Это... это бред какой-то. Садизм натуральный, вот что это такое! Как вы позволяете так над собой издеваться?
   -- Не садизм, а принципы у некоторых, -- Скрипач поморщился.
   -- Не криви рожу, а объясни толком! -- взорвалась Орбели. -- Я сразу заметила, что с вами что-то не совсем так, как положено, но чтобы такое?!
   Нарывается Скрипач, безучастно подумал Ит, слушая длинное и путаное объяснение рыжего. На жалость нарывается. Да еще и врет все время. Дурак, глаза открой! Эта девица и жалость -- понятия слабо совместимые. Хотя... вроде бы слушает. И даже кивает временами. И головой качает понимающе.
   -- Да уж, -- подытожила Орбели, когда Скрипач, наконец, замолчал. -- Ситуация и впрямь получается идиотская. То-то я и смотрю, что вас от малейшего прикосновения в астрал выносит, -- она хихикнула. -- Ладно. Если честно, я хотела покинуть вас сегодня, но, пожалуй, побуду с вами... еще несколько дней. Считайте, что это будет моя личная месть Официальной службе. С приветом, так сказать, от "Карающего молота".
   Ит тут же выпрямился и пристально посмотрел ей в глаза. Она не стушевалась, не отвела взгляд, наоборот -- смотрела дерзко и насмешливо. А потом и вовсе рассмеялась, и показала язык.
  
   * * *
  
   После еды их очень быстро сморило -- все-таки состояние еще оставляло желать лучшего. Ит заснул почти сразу, Скрипач немногим позже. Сквозь сон Ит услышал, как захлопнулась входная дверь, и вяло подумал, что, вероятно, Орбели они все-таки больше не увидят, несмотря на ее слова о том, что она решила остаться.
   Проснулся он спустя три часа и ощутил, что стало действительно лучше: тренированное тело, приученное в любых условиях восстанавливаться самостоятельно, справлялось весьма и весьма неплохо. Рыжий все еще спал. Ит вылез из кровати, добрался до оставленного Орбели пакета и вытащил из него пластиковый конверт с одеждой. Вот за это спасибо, подумалось ему. Он ожидал подвоха, но в конверте обнаружились вполне приличные вещи. Две серые майки-безрукавки, две пары штанов темно-зеленого цвета, белье и одноразовые летние сандалии, по фасону больше всего напоминающие мокасины. Сойдет на первое время...
   Он оделся, сходил в ванную (синяк слегка уменьшился, но до завтра точно не пропадет, а жаль), потом взял из пакета с едой еще одну баночку с детским питанием, открыл, сел к столу и задумался.
   Да, ситуация и впрямь получалась странная.
   Не совсем понятно, как поступить дальше.
   Вариантов получается три, и все три у Ита восторга не вызывали.
   Первый -- выйти на связь с рабочей группой и дать им информацию о том, что в окрестностях Джовела действует сейчас одна из террористических бригад "Карающего молота". Безусловно, это самый правильный вариант, но...
   Но.
   Делать этого категорически не хотелось. Информацию о бригаде озвучить, вне всякого сомнения, придется, вопрос в другом. Когда это лучше сделать? Сейчас или позже? Позже. Однозначно позже.
   Второй -- "вернуть" Файри и Найф на законное место и действовать, исходя из обстоятельств. Этот вариант Ит тут же отмел, как бесперспективный. Файри и Найф понадобятся, но не сейчас. Их ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов, но сейчас им лучше на несколько дней исчезнуть.
   Третий -- разработать бригаду "Молота". Этот вариант, конечно, рискованный и выбивается из общего концепта их действий. Отработка изначально предполагалась как "мягкая", без эксцессов, без прорывов, без активной работы. На них висел лишь сбор информации. И наблюдение. Файри и Найф были исключительным образом "глазами", и ничем другим. И если бы не досадное недоразумение с Орбели, ими бы и остались.
   -- Эй, мозговой центр, чего ты там делаешь? -- сонно поинтересовался Скрипач.
   -- Думаю. Не мешай.
   -- Чего тут думать? -- Скрипач поудобнее подоткнул подушку, со вкусом зевнул, и натянул тонкое одеяло на голову. -- Хотя... ммм... что-то решил?
   -- Отработаем бригаду, -- предложил Ит. -- Как идея?
   -- Ты комнату проверил?
   -- Я с этого начал. Чисто.
   -- А эта где?
   -- Ушла куда-то.
   -- Ясно... Ит, я еще полежу?
   -- Спи, горе. Как самочувствие?
   -- Чего мне сделается, -- Скрипач снова зевнул. -- Ну думай, думай...
   Через минуту он уже спал.
   Так... значит, попробовать войти в контакт с бригадой. Хорошо.
   Допустим, она вернется. Она ведь обещала вернуться, не так ли? Срочно нужна какая-то линия поведения...
   Ит, какая на хрен линия поведения, скажи, пожалуйста? Какая линия, когда у Скрипача... Да кой черт у Скрипача, у вас обоих от ее присутствия крышу уносит на форсаже в неизвестном направлении?! Никакой линии разрабатывать не надо, потому что тут получается очень удачная комбинация, и грех ее не использовать.
   А ты сможешь потом сдать женщину, с которой спал, агент?
   И если бы только спал...
   Ты с ней не спал. Ты с ней занимался сексом, будем грубыми, правдивыми и циничными. А если стать еще и точными, то это она с тобой проделывала то, что ей хотелось, и... и тебе это чертовски понравилось. А сейчас одна мысль о том, что, возможно, это все повториться, заводит тебя с полоборота.
   Ит нервно усмехнулся.
   До этого у них не было любовниц рауф. Только человеческие женщины. Это было, конечно, хорошо, но... совсем не так, как сейчас. Действительно, "очень приятный механический процесс", который требовал полчаса свободного времени, а потом нечувствительно выпадал из памяти напрочь. Ну, секс, ну да. Хорошо. Да. Сейчас -- совсем иначе. Совсем...
   Так, стоп, блин! Ит с ожесточением потер ладонями лицо. Хорош, нечего сказать!.. Иди в ванную и посмотри в свои бесстыжие похотливые глаза! Ты сюда приехал работать, или зачем-то еще?
   Но все равно, просто так ситуацию оставить нельзя.
   И Орбели... боже, что теперь получится из этого всего?
   Про честь, долг, и все прочее можно трепаться без устали и делать умное лицо лишь в том случае, если у тебя за спиной -- хороший крепкий тыл, у тебя все в порядке и...
   Опять же -- стоп.
   Она ведь нас не бросила, подумал Ит. Если бы ей было все равно, она бы оставила нас на стоянке перед комплексом и только мы бы ее и видели. Но она почему-то притащила нас сюда, сидела с нами сутки, выводила из тяжелейшего отравления, отмывала от блевотины, ругалась со своим же помощником и -- осталась сейчас.
   Почему?
   Только потому, что испугалась "двух официальских трупов"?
   Черта с два.
   Бригадира такого класса не могут напугать такие мелочи, как два сдохших агента. Никак не могут. Ит уже начал понимать, кто такая Орбели-Син и какую должность в "Молоте" она занимает. Еще он отлично понимал, что, представься Орбели возможность, и она сама, и ее бригада с радостью повесили бы на себя "два трупа". Как нечего делать. Еще и повышение бы в организации получили...
   И, тем не менее, она возилась тут сутки с антидотом, капельницами и всем прочим, да еще и свою же бригаду угнала куда-то. Видимо, из страха, что соратники сомневаться не будут, и вопрос с "телами" решат быстро и радикально.
   Мы спасли ее -- почему?
   И почему она спасла нас?
   Это ведь ее бригада проверяла пансион. Точно ее. И проверку они прошли, потому что наблюдение восстанавливать никто не стал. "Высокий мужчина" -- конечно же, Арус, больше некому. Человеческую личину он нацепить сумел, технология не нова, но что прикажете делать с ростом? Вот поэтому он и разговаривал с горничной, сидя в машине -- и все равно, та сумела заметить, что говорящий высок.
   Мы тоже хороши. Акцент, рост... Мы просто не ждали, не предполагали, что тут могут быть и другие рауф.
   А на выставке позавчера прокололись не они, а Орбели. На феромонах. Причем его собственное тело догадалось быстрее, чем он сам -- о том, кто перед ним.
   И защиту они отдали ей быстрее, чем успели сообразить, что делают...
   Рефлексы, мать их так. Классические для гермо рефлексы -- в опасности женщина, ее надо спасать, любой ценой.
   Но почему эти же рефлексы не включались раньше ни разу? Работать приходилось много где, и женщины не раз и не два гибли у них на глазах, и человеческие, и рауф. Вот только мысли отдать свою защиту, подвергая риску работу и собственную жизнь (да, именно в таком порядке) до этого никогда не возникало.
   А сейчас все получилось вот так. Неожиданно, спонтанно и... глупо. И очень обидно, потому что мало приятного в том, чтобы валяться в луже собственной рвоты, корчась от невыносимой боли и с ужасом ощущая, как останавливается сердце.
   Хватит об этом.
   Нужна какая-то мотивация именно для Орбели. В дополнении к скрытой -- внешняя. Такая мотивация, чтобы она оставила их при себе. Пусть ненадолго.
   Ит открыл баночку с детским питанием, понюхал. Что-то вроде мясного пюре, и какие-то овощи. Ладно, съедим пока что это, но, кажется, организм вполне готов употребить что-нибудь посущественнее. Хороший кусок мяса, например. Жареного. Что-нибудь сладкое тоже неплохо. И настоящего черного чая, такого, как дома -- здоровенную кружку, а лучше две. Чай был, пожалуй, единственной связующей с прежней инкарнацией нитью. Они оба не курили, к алкоголю относились с презрением, наркотики вообще не воспринимали, как класс. А вот чай почему-то остался. Во время отпусков они обязательно заглядывали туда, где можно было пополнить запас, хранившийся дома...
   Кстати, про дом. Это тоже придется как-то решать, и пока что совершенно непонятно, как именно. Если все закончится благополучно (благополучно -- вернуться живыми с отработки, конечно же, неважно, с травмами или без), то Эдри снова поднимет вопрос о разводе с Фэбом. И будет, к сожалению, совершенно права. Потому что они трое действительно много лет вынуждают ее нарушать закон. Да, в сравнении с проблемами кластера это такие мелочи... но порядок, как известно, складывается из мелочей.
   Ит как-то незаметно для себя машинально доел безвкусное пюре, поискал что-нибудь, куда можно выбросить баночку. Взял опустевший пакет из-под одежды, и сложил весь мусор со стола в него. Да, так гораздо приятнее...
   Нас в любом случае разведут, тут и думать нечего. Что дальше? Без работы, пусть даже и с деньгами, тоска ужасная, а это значит, что придется спешно устраивать какую-то личную жизнь. От этой мысли Ита передернуло.
   Что ж все так плохо-то...
   Они же друг друга любят.
   И представить себе невозможно, что он, Ит, в этой жизни вообще позволит к себе кому-то прикоснуться, кроме Фэба.
   Который сам этого не сделает под страхом смерти.
   А это означает...
   Это означает, что отработка в качестве агентов у них -- последняя. И что закон придется обходить иным образом. После... гм... после развода придется перейти в другой отдел. Дипломаты их примут весьма охотно, там постоянная нехватка сотрудников, потому что никто не хочет тащиться жить в экспансированные миры второго уровня, типа того же Окиста, к примеру. Там на отсутствие семьи смотрят сквозь пальцы, и там вполне можно как-то устроиться...
   "Стоять!" -- одернул себя Ит.
   В захолустье вроде Окиста, если повезет, и в полной заднице с одним поселением и тремя тысячами разумных, если не повезет.
   Прощай, карьера. Прощай, хорошая работа. Прощай, перспективы преподавать и делать что-то действительно полезное. Мы будем сидеть черт-те где в черт-те какой должности и годами заниматься унылой бюрократией. Если раз в год в окрестностях такого мира появится чей-то корабль, это уже большое событие. Ит вспомнил, как на Окисте соревнуются овощевозки, и его передернуло снова, еще сильнее. Можно окончательно добить себя: попроситься на Окист. А ведь получится. Еще как получится.
   Замечательная перспектива -- сдохнуть от тоски.
   Фэб, ну за что же ты с нами вот так?..
   Его невеселые размышления прервал звук открывшейся двери. Надо же, снова вернулась. Ит беззвучно засмеялся -- классная получается игра. Этакая веселая "угадай-ка". То ли вернется, то ли не вернется. Куда она в этот раз ходила, интересно?
   -- О, ты уже встал? -- удивилась Орбели, входя.
   -- Есть захотелось, а толком и нечего, -- Ит кивнул на остатки еды на столе.
   -- Значит, я была права, -- Орбели сунула ему в руки новый пакет, и вдруг, совершенно неожиданно для Ита, легко поцеловала его в висок. -- Знаешь, я первые в жизни не жалею, что спасла жизнь официалам.
   -- А ты раньше это делала? -- спросил Ит, залезая в пакет.
   -- Ни разу, -- призналась она.
   -- А убивать?
   -- Приходилось, -- она сморщила нос. -- Скотская у вас все-таки контора, Ит. Признай это сам. Вот сделай над собой усилие, и признай.
   -- Я бы так не сказал, -- осторожно возразил Ит. -- Контора как контора.
   -- Контора как контора? -- возмутилась она. -- Да что ты говоришь! Когда ваша замечательная контора ловко закрывает глаза на события, типа тех, что происходят тут -- нормально? Когда ваше начальство лижет задницу Контролю при каждом удобном случае -- тоже нормально? А когда такие же как вы бестолочи пачками кладут собственные жизни в войнах, которые вообще ни к чему не способны привести? А когда вас сейчас...
   -- Подожди, -- попросил Ит. Из пакета очень вкусно чем-то пахло, есть хотелось ужасно, и он решил, что этот разговор лучше бы все же свернуть. -- Скажи честно -- тебя ведь не приняли?
   Она неохотно кивнула.
   -- Происхождение? Или завалила тесты? Или все сразу?
   -- Темперамент, -- Орбели-Син, чуть склонив голову к плечу, глянула ему в глаза. -- Тесты я прошла, а происхождение...
   -- Я слышал, как Арус называл тебя "ваше высочество", -- Ит выжидающе посмотрел на нее. Она потупилась. -- Это ведь правда?
   -- Ну да, это правда. А что в этом такого? Да, я действительно... из боковой ветви, и действительно одна из принцесс. И дальше что?
   -- Ничего, -- примирительно улыбнулся Ит. -- Не вижу в этом плохого.
   -- А я не вижу хорошего, -- отрезала Орбели. -- Это не жизнь. Это тюрьма. И я этой жизни не хотела и не хочу. Понял?
   -- Понял, понял, -- покивал Ит. Так, тему пока лучше не трогать. Темперамент? О, да, и еще какой. Заметно. -- Знаешь, давай лучше о том, что есть на данный момент.
   -- Ты о чем? -- Орбели села на свободный стул, и принялась бездумно переставлять стоящие на столе баночки.
   -- Я о том, что делать дальше. Понимаешь, сейчас получается следующее. Вернуться в метаморфоз и продолжать работу мы не сможем. В ближайшие дни -- точно не сможем, нам надо восстановиться, -- Ит решил, что чем меньше он сейчас будет лукавить и недоговаривать, тем лучше. -- Но выводить персонажей из игры мы не хотим. Поэтому сейчас я прошу тебя о следующем. Возьми нас с собой.
   -- И речи быть не может! Да ты что, помешался? -- тут же взвилась Орбели. -- Совсем с ума сошел? Какое с собой?!
   -- Такое "с собой", -- Ит выпрямился, строго посмотрел на нее. -- Предположим, мы... уедем на несколько дней. Из города. Тебе, правда, придется смотаться за нашими вещами в пансион...
   -- Совсем хорошо!..
   -- Я еще не закончил. Так вот, съездишь за вещами, и мы несколько дней пробудем с тобой и с твоей группой. Потом войдем в метаморфоз, и вернемся обратно. И будем квиты.
   -- А что будет, если я не соглашусь? -- с вызовом спросила Орбели.
   -- Тогда нам придется сдать группу, -- вздохнул Ит.
   -- То есть если я вас возьму, вы нас не сдадите?
   -- Не сдадим. Если, конечно, ты пообещаешь, что вы не будете лезть на рожон и совершать глупости, подобные той, что ты хотела сделать на выставке.
   Орбели задумалась. Подперла кулачком щеку, нахмурилась. Ит понимал: сейчас она прикидывает, что подобная комбинация может ей дать. Может, девочка, может -- и ты это видишь. Ну да, разумеется, проще было нас там бросить и самой смыться, но, во-первых, сделанного не воротишь, во-вторых, совесть ты не окончательно еще потеряла, и, в-третьих, следует признать, что мы тебе нравимся. Нравимся, нравимся, не притворяйся.
   Какая она красивая... Тонкие полупрозрачные пальчики, растрепанная, нежная, как пушок, светло-рыжая шерстка на изящной головке, маленький аккуратный нос, точеная шейка, трогательные и хрупкие запястья, и глазищи... Бог ты мой, какие глазищи... нечто невообразимое. Светятся... такое ощущение, что там, в глубине этих глаз -- окошко в весну, в раннее утро, когда роса лежит на траве и солнце только-только взошло...
   -- И еще... -- несмело начал Ит. -- Есть еще одна причина.
   -- Какая? -- в зеленых глазах -- безусловное знание ответа и торжество победительницы. Ты же знаешь, какая. Зачем спросила? Нравится ответ.
   -- Мы бы хотели побыть с тобой еще.
   Улыбнулась. Лукаво и понимающе.
   -- Вот это я и хотела услышать. Ладно, уговорил. Что нужно сделать?
   -- Подожди, не все так просто.
   ...Их машину, как выяснилось, Орбели загнала на какую-то стоянку в противоположной части города и бросила там. Посовещавшись (Скрипач к тому моменту тоже проснулся, учуяв запах принесенной еды) решили, что ее трогать не следует, лучше взять другую в ближайшем прокате, благо, что деньги есть, беспокоиться особенно не о чем. Уходить придется в личинах и, по всей видимости, в новых: по закинутой группе официалов легенде выходило, что Найф с Файри уехали из города двое суток назад, и им светиться на выезде совсем не с руки. Эту часть легенды озвучили Этному -- не взирая на протесты Орбели, Скрипач связался с Ри и попросил немедленно "закрепить" версию -- и забросили Марду, который недоумевал, куда же подевалась его новая рыжая подружка. Молодой человек получил письмо, полное всякими чмоками и розовыми соплями, в котором говорилось про коварную сестрицу, которая увезла "его девочку" в небольшое путешествие чуть ли не силой. Ну и обещание вернуться в скором времени. Пусть пока что поскучает.
   Потом Ит связался с Джессикой -- по голосовому каналу и, конечно же, голосом Найф. Он с траурными интонациями сообщил, что их чуть не отловил ее бывший, пришлось спешно бежать. Но если она поможет, было бы просто замечательно... Джессика, разумеется, согласилась, благо, что делать было практически ничего не нужно.
   -- Джесс, к тебе подъедет наша приятельница. Сложи часть шмоток в любой чемодан и отдай ей. Хорошо? -- Ит говорил голосом Найф (перестроить гортань -- как делать нечего), а Обрели в это время сидела рядом и хихикала в кулак. -- Совершенно невозможно третьи сутки ходить в одних и тех же вещах... Спасибо тебе большое! Нет, не поволнуйся, мы дней через пять приедем... или даже раньше... Мотыльку и Бриду привет от нас, да... Да, да, да, девушка подъедет, маленького роста, японка... да... Син, ты через сколько можешь там быть?
   -- Два часа, -- шепнула Орбели.
   -- Через два часа, -- проговорила Найф. -- Ну и отлично... Спасибо тебе еще раз. Нет, мы пока что в городе, но сегодня смоемся. Ага... Ну да, помнишь, мы на выставке сбежали? Он меня увезти хотел прямо оттуда, спасибо, что Син помогла... Вот именно, что урод, но сейчас все уже нормально. Ладно, не переживай. В жизни всякое бывает.
   -- Ну ты и подонок, -- с восхищением сказала Орбели, когда Ит закончил разговор. -- Хорошо вас там учат, ничего не скажешь.
   -- Чему учат? -- не понял Скрипач.
   -- Врать учат, -- веско ответила она. -- У вас там все на лжи построено. От и до.
   -- У вас будто нет, -- пожал плечами Скрипач.
   -- У нас -- нет. Нельзя бороться за правду с помощью лжи.
   -- Угу, конечно. С помощью лучевика можно, -- покивал Скрипач. -- А если бы тебя убили? Ты сама про это думала?
   -- Меня бы не убили. И не поймали, я бы ушла, -- с легким превосходством ответила Орбели. Усмехнулась.
   -- Интересно, как бы ты это сделала, -- поддел ее Ит.
   -- Ха. Ты что, настолько наивен, чтобы думать... ты думаешь, у меня одна личина, что ли, в запасе?
   -- А ты думаешь, они настолько наивны, чтобы этого не понять? -- прищурился Ит. -- Если они доперли про то, что Гоуби придут убивать рауф, и сделали на тебя избирательную атаку, то, поверь, никакая личина бы тебя не спасла. Меня больше другое удивляет -- почему нам дали уйти. Вот это странно. Поймать нас было делом не просто легким, а вообще пустяковым. Особенно на выходе из зала.
   Скрипач призадумался.
   -- Нас не ловили, -- констатировал он. -- Ловить собирались по признаку воздействия яда... но ловить нас было не на чем.
   -- Было на чем, -- возразил Ит. -- Ладно, это мы потом разберемся. Так, теперь по делу. Доедаем, потом Син едет за шмотками, а мы идем снимать личины на дорогу. Семейная пара какая-нибудь... вполне сойдет.
   -- Выезды из города контролируются, -- подсказала Орбели.
   -- Спасибо, мы знаем. Ничего, глаза поотводим, долгое ли это дело, -- отмахнулся Скрипач. -- Вот что, котенок...
   Чего?.. Ит опешил, глянул на Орбели -- та безмятежно улыбалась.
   -- Ты давай быстро, туда и обратно. Эта твоя японская внешность засвечена, и потом, она слишком характерная. Последний раз используй, и в архив.
   -- Почему? -- удивилась Орбели.
   -- А потому, что мы тебя еще по Зеленому кварталу в ней запомнили, -- пояснил Скрипач. -- Что вы там делали, кстати?
   -- Покупали "синюю смерть", антидот делается на ее основе, -- ответила она. -- Арус ругался из-за цены, десять доз -- десять штук, да еще и поискать приходится, потому что на одной точке больше трех доз одновременно не бывает. Я хотела купить еще, он возражал... в общем, купили еще три, и этим ограничились. Как видите, не зря купили.
   -- Ясно, -- Скрипач встал, со вкусом потянулся. -- Син, ты правда, это... поосторожнее, что ли. Пушистое чудовище...
   Она рассмеялась.
   -- О, да, я чудовище, это ты точно сказал. Не волнуйся, ничего со мной не будет.
  
   * * *
  
   По широкой скоростной автостраде, между ровных, как стол, выгоревших на солнце полей, под высоким летним небом шел нескончаемый поток машин самых разных моделей и видов. Потрепанный пикап, влившийся в металлическую реку пару часов назад, двигался в русле этого потока, и выходить из него пока что не собирался. Водитель, мужчина среднего возраста, еще в неплохой форме, но уже начинающий полнеть и седеть, явно осторожничал -- скоростной режим соблюдал, никого не обгонял, не подрезал, не нахальничал. Собственно, ничего необычного в этом не было, ведь в машине сидела его семья: примерно его возраста жена, да дочка лет четырнадцати, светловолосая и хорошенькая. Пикап был им подстать: хоть и траченный годами, но чистенький, ухоженный. Обычная семья, судя по всему, поехавшая в отдаленную префектуру к кому-то из пожилых родственников.
   Из города выбрались без проблем. Машину не арендовали, а купили -- Орбели объяснила, что избавиться от пикапа будет проще простого, этот метод у них отработан.
   -- Подарим кому-нибудь из стариков, и все, -- уверенно сказала она. -- Никто никогда ничего не узнает. Дед потом всем будет рассказывать, как он на этом пикапе еще в молодости ездил, вот увидите. Они там не просто нищие, они... это видеть надо.
   -- Ну-ну, -- скептически отозвался тогда Ит.
   -- Говорю же, видеть надо.
   Личины сняли с семьи, случайно встреченной неподалеку от дома. Пока Орбели каталась за вещами, они оба вышли пройтись и оглядеться. Место оказалось более чем интересным. Вроде бы Центр, в котором каждый метр земли поделен. А вот поди же ты -- район, в котором обосновалась временно бригада "Молота", имел вид заброшенный и запущенный. Позже вернувшаяся Орбели объяснила, что там какие-то проблемы с почвами, строить что бы то ни было серьезное нереально, поэтому власти по поводу этой группы домов пока еще ничего не решили: сносить накладно, поддерживать в порядке -- не имеет смысла.
   -- Таких районов в городе несколько, -- пояснила Орбели. -- У нас еще... а, ладно. Это неважно.
   "Еще как минимум три точки, -- добавил про себя Ит. -- А то и больше. Что ж, разумно..."
   До нужного поселка добрались к полудню. Ит, а за рулем сидел именно он, вывел пикап с основной дороги на подъездную, и машина запетляла по проселкам -- Орбели показывала, куда ехать.
   -- Что это за место? -- с интересом спросил Скрипач, когда машина, наконец, остановилась перед проржавевшими железными воротами, ведущими на какую-то закрытую территорию.
   -- Это раньше был летний детский лагерь, -- ответила невозмутимая Орбели. -- А сейчас -- территория под самозахватом. Там все подряд. По сути, это лагерь беженцев. Например тех, кого выслали из города и не дали жилья. То есть дать обещали, но люди пока ждут. Некоторые ждут годами. А что, ваша официалка снова не в курсе? -- спросила она с явной издевкой. -- Три раза "ха-ха". Снимайте личины, тут они без надобности.
   -- А ты? -- спросил Скрипач.
   -- И я тоже сниму. Тут можно быть рауф. Точнее говоря, рауф тут тоже хватает, и это никого не удивит.
   -- Вот даже как... -- Ит, чуть приподняв брови, коротко глянул на нее. -- И кто же тут живет?
   -- Увидишь, кто, -- Орбели помрачнела. -- Например, многие гермо привозят с собой жен. Которых в Зеленом квартале никто терпеть не собирается. И которые не хотят тратить заработанные мужьями деньги на жилье. Копят на нормальную жизнь дома. Мужья с гермо, впрочем, тоже приезжают, -- добавила она. -- Поэтому тут немало и этих... нет, я не понимаю! Вот я ей Богу не понимаю, что вы делали тут полторы недели!..
   -- Син, мы делали то, что нам положено делать, -- твердо ответил Ит. -- У нас есть план. У нас есть задание, которое мы работаем. Я понимаю, что ты сопереживаешь тем, кто тут оказался, но и нас пойми правильно -- мы не имеем права размениваться на подобное, нравится нам это или нет.
   -- Вот в этом и есть ваша проблема, -- огрызнулась она. -- Что, работая там, вы разучились это делать. У вас в результате души кастрированные -- соображаешь? И дальше своего носа вы ничего не видите. Потому что не способны.
   -- Видим, видим, -- заверил Скрипач. -- Вот не поверишь, но видим.
   -- Не поверю, -- подтвердила Орбели. -- Что хочешь со мной делай, но не поверю.
   -- Как тебе угодно, -- подвел итог Ит. -- Ну что? Заезжаем?
   -- Рыжий, открой ворота, -- приказала Орбели.
  
   * * *
  
   За воротами, вопреки ожиданию Ита и Скрипача, ничего интересного не оказалось. Молодые деревца, бурьян в человеческий рост, да едва заметная колея, ведущая вглубь территории. Ит осторожно повел машину, стараясь держаться этой колеи -- и оказался прав, потому что колея, к примеру, огибала полуразрушенную лестницу, потом обходила останки декоративного грота, а потом и вовсе прошла по самому краю бывшего бассейна: довольно большая овальная чаша, когда-то выложенная светлой, почти белой плиткой, а сейчас обветшавшая, с просевшими бортами -- лишь на дне стоят несколько луж темной дождевой воды, да растут три чахлых деревца...
   Корпуса, в которых жили вынужденные переселенцы, обнаружились на порядочном расстоянии от въезда. Они тоже имели вид ветхий и потрепанный, но чувствовалось, что за некоторыми из них пытаются как-то следить: в окнах есть стекла, двери подправлены, трещины в стенах замазаны, где просто глиной, а где и каким-то строительным составом, предназначенным для ремонта.
   Орбели объяснила, что власти про этот лагерь, конечно, знают, но особенно не усердствуют: раз в два-три месяца на мигрантов устраиваются облавы, но действуют патрули лениво, спустя рукава, да и предупреждают о "нашествии" всегда заранее. Большинство жителей прихватывают вещи и припасы, и уходят подальше в окрестный лес -- переждать. Попадаются или самые ленивые, или те, кто и сам не прочь попасться. Например, больные.
   -- Тут лечить никто не будет, конечно, а в тюрьмах есть программа поддержки заключенных и неимущих, -- объяснила Орбели. -- Сами знаете, у наших вечная проблема с легкими...
   Ит и Скрипач кивнули -- да, это верно. В человеческих мирах пневмонии у рауф, к сожалению, не редкость. Пневмонии и проблемы с желудком и кишечником. Несмотря на то, что еда -- своя, и что защиту в обязательном порядке все себе ставят. Собственно, у каждой расы есть свои проблемы, к сожалению. Люди в чужих мирах болеют ничуть не реже. Только болезни другие. Чаще всего -- непонятно откуда вылезающая онкология, болезни кожи, да и глаза страдают почем зря. У когни в чужих мирах вечно проблемы с опорно-двигательной системой. А нэгаши по какой-то непонятной причине "ловят" очень специфическую и трудно поддающуюся лечению болячку, связанную с поражением костного мозга... Вот Зивы в этом отношении просто молодцы, потому что они в чужие миры если вообще и попадают, то только с посольствами, и очень ненадолго. По ним даже статистики нет.
   Нужный корпус стоял во втором ряду своих ветхих собратьев и выходил торцевой стороной к густому, темному лесу, а фасадом был направлен на общую площадь, сейчас тоже заросшую бурьяном и молодыми деревьями. Орбели, судя по всему, была тут далеко не впервые. Едва выйдя из машины, она сложила ладони рупором и что-то звонко крикнула -- откуда-то сверху ей тут же откликнулся молодой девичий голос.
   -- Слушай, а кто у тебя в группе? -- с подозрением спросил Ит.
   -- Угадай, -- покровительственно усмехнулась она. -- Уж точно не гермо. Шестеро девчонок и трое мужчин. Одного урода ты видел...
   -- Син, это просто какое-то безумие, -- Скрипач расширившимся глазами посмотрел на нее. -- Таким составом много не навоюешь.
   -- Не бойся, крошка. Таким составом мы, между прочим, положили уже немало народу, и сильно подгадили тем, кому нужно было подгадить, -- отрезала Орбели. -- И если бы не вы...
   -- А что -- мы? -- Ит округлил глаза. -- Оставила бы нас на той площади, и нет проблем. Сама привезла и сама недовольна.
   Он явно издевался. Орбели тут же щелкнула его по лбу и строго погрозила кулаком -- Ит рассмеялся, вспомнив, что этот жест он встречал весьма часто и раньше: один из любимых "аргументов" Эдри.
   -- Стойте и молчите, -- приказала Орбели тоном, не предвещающим ничего хорошего. -- Если вас решат прикончить...
   -- То сами будут виноваты, -- закончил Скрипач. Вышел в ускоренный режим, за долю секунды проскочил к дому, взял стоявших за дверью вооруженных девиц за уши, вытащил на улицу и в следующую долю секунды красиво уложил их друг на друга, у крыльца, предварительно забросив оба лучевика в ближайшие кусты.
   -- Вопросы? -- произнес он в пространство.
   -- Сверху, -- меланхолично подсказал Ит.
   -- Сверху не простреливается, козырек мешает, -- уверенно отозвался Скрипач. -- Ит, прошу...
   -- Ладно. Позер, -- проворчал Ит, и тоже перешел в режим.
   Низкий тут второй этаж, проклятый пирамидальный куст дома, и тот был выше. Три прыжка, мужик с местным аналогом автомата (боже, что за старье, где вы это взяли?..) не успевший еще повернуть голову (автомат даже разбирать не нужно, снял магазин, мужика -- без контакта по лбу, не сильно, но чувствительно, и дальше); еще две девчонки, склонившиеся над большой кастрюлей, в которой что-то варится (террористки, тоже мне... по супу соскучились? забавно...) следующая комната -- Арус и еще один мужчина, сидящие перед какой-то многомерной картой...
   Да ну их, надоели.
   Это действительно позерство, и это скучно.
   Ит вышел из режима, поймал за руку еще одну девицу, рванувшую ему наперерез с ножиком, взял ее, по примеру Скрипача, за ухо, и вместе с ней вышел на улицу.
   -- Не надоело? -- спросил он в пространство. -- Мы уже приехали, придется принять это как данность.
   Орбели... смеялась. Она сидела на капоте пикапа и хохотала, как ненормальная.
   -- Ты чего ржешь? -- с подозрением спросил Скрипач, помогая подняться девушкам, которых сам же и уронил. -- Что в этом всем смешного?
   -- Ну... только то, что от меня вы и не подумали закрыться... ой... я вас могла убить три раза за это время... а вы...
   Ит и Скрипач переглянулись.
   -- Милая, а что ты хотела? -- зло спросил Скрипач. -- Арус тогда от тебя все правильно услышал. Да, мы тебе ничего не сделаем. Ни при каких условиях.
   -- Син... -- пораженно произнесла одна из девушек, которую Скрипач поддерживал под локоток. -- Ты... сумела завербовать двоих агентов, что ли?!
   -- Не совсем так, но нас они точно не тронут, -- подтвердила Орбели. -- Ладно, пошли внутрь. Перекусим, и кое-что обсудим. Сами потом решите, на чьем поле вы хотите играть.
  
   * * *
   Свободных комнат оказалось предостаточно, но Ит и Скрипач выбрали, конечно, то, что им подходило лучше всего, а не то, что предлагала Орбели: комната угловая, расположена очень удачно по внешнему обзору, и при этом имеет хороший запасной выход, подходящий для тех, кто умеет прыгать. При желании из нее можно попасть на крышу полуразрушенной галереи, соединявшей когда-то корпуса. И пара-тройка деревьев как нельзя кстати расположилась поблизости -- тоже вариант отхода, при случае вполне сойдут. К тому же комната находилась на порядочном расстоянии от помещений, занятых бригадой.
   -- Ну их, этих чокнутых, -- заметил Скрипач.
   -- Угу, -- отозвался Ит.
   Действительно, от греха нужно держаться подальше.
   Теоретически можно было поискать кровати, но этого решили не делать. По дороге, еще в Джовеле, прикупили пару спальных мешков -- сейчас их разложили вдоль стены, получилось вполне комфортно и хорошо. Две небольшие сумки с вещами пристроили в головах.
   -- Слушай, нам есть дадут, как думаешь? -- спросил Скрипач, когда с обустройством жилья было покончено. -- У них там, кажется, суп. Мясной. Большая кастрюля. Не знаю, как ты, а я вот не прочь с ним поближе познакомиться.
   -- Ну, тогда пойдем, -- предложил Ит. -- Потому что помимо супа нам придется познакомиться с "Карающим молотом" в лице бригады... как там Син ее назвала?
   -- Кажется, какая-то там десница. То ли негодующая, то ли тоже карающая, то ли мстящая. Или рука? -- Скрипач задумался. -- В общем, что-то там про руку и про кару было, это точно. Но я не запомнил, в какой последовательности.
   -- Нас покарают, лишив жратвы, -- хмуро произнес Ит. -- Мне, если честно, по фигу, как они себя называют. А вот есть ну очень хочется.
  
  
  
  
   09
   Нет такого слова -- "справедливость"
  
  
   Суп, невзирая на опасения, им все-таки достался.
   И жаркое, пусть консервированное, просто разогретое, тоже досталось -- по большой порционной банке.
   А еще достались сладкие крекеры и традиционный для почти всех рауф напиток: сушеные ягоды рибира, залитые кипятком и настоянные. Дома Фэб очень часто пил так называемый лхус, напиток из ягод, зеленоватый, прозрачный, и сейчас заваренный кем-то из девушек лхус неожиданно напомнил о доме... очень некстати, очень не вовремя. Помрачневший Скрипач меланхолично вылавливал разбухшие ягодки и съедал вместе с косточками, хотя это, вообще говоря, было не принято. Ит сидел на полу, поставив чашку на коленку, и исподтишка рассматривал группу.
   Было на что посмотреть.
   Кроме Орбели, в комнате сейчас находилось еще пятеро девушек (мужчины, по обыкновению, ели отдельно от женщин и гермо -- тоже практически общий обычай, характерный для многих подрас), все, как на подбор -- маленького роста и светленькие. Двоих Син представила как связисток-эмпаток, еще одна оказалась врачом, а последние двое -- помощницами самой Син по различным "операциям". С мужчинами Орбели собиралась познакомить их позже.
   Девушки посматривали на двух агентов с явной опаской.
   Ит подумал, сколько же лапши им "молот" навешал про официалов, и помрачнел еще больше.
   Скрипач дожевал последнюю ягодку, залпом допил лхус, поставил чашку рядом с собой на пол. Потом повернулся к сидящей рядом светловолосой эмпатке и вполголоса сказал:
   -- Ты, если собираешь в кого-то стрелять, всегда думай про угол обзора. Ты очень неудачно встала, понимаешь? У тебя угол был градусов тридцать, а все остальное -- в слепой зоне. Даже трехлетний ребенок через эту зону к тебе бы подошел, а ты бы не заметила.
   -- Там нельзя было встать иначе, -- ответила она. -- Дверь...
   -- Можно, -- уверенно возразил Скрипач. -- Сейчас объясню, как.
   Вот это правильно, подумал Ит. Тоже выловил ягоду из чашки -- вкусные они все-таки. Кисло-сладкие, с терпким, ни на что не похожим запахом. Отправил ягоду в рот, потянулся за следующей.
   -- Но ведь так в меня бы попали, -- возразила девушка.
   -- И опять нет. Поиграй немножко со светом. Ты в тени, а глаз у того, кто тебя хочет увидеть, к темноте не привык. Тебе нужно понять, где будет расположена его слепая зона.
   -- А если ночь?
   -- И это тоже решается...
   -- Ит, вы наелись? -- спросила Орбели.
   -- Угу, -- кивнул тот. -- Спасибо большое.
   -- Да не за что. Знаете, прогуляйтесь часок по лагерю, уже вечер, на вас никто не обратит внимания, -- предложила Орбели. -- Мне надо... поговорить со своими.
   И дать группе порыться в наших вещах, продолжил про себя Ит. Ладно, не страшно. Пусть покопаются. Ничего интересного с собой у них не было, но про одно Ит сейчас был готов поспорить на что угодно -- все девушки, как одна, к их приходу будут пахнуть "Сияющим днем", духами, которые он предусмотрительно положил в свою сумку на самый верх. Универсальный запах, который пользуется популярностью сразу у трех рас в этом участке кластера -- его с одинаковым удовольствием покупают и рауф, и люди, и когни. Парфюмер, создавший этот аромат, озолотился -- духи сейчас производит сотня заводов в десятке миров, и спрос не падает. И не собирается, несмотря на взвинченную втрое цену.
   -- Хорошо, Син, -- он легко поднялся на ноги. Скрипач, вежливо кивнув девушке, с которой говорил, тоже встал. -- Мы придем через два часа. Этого вам хватит?
   -- Через час, -- поправила она. -- К вам у нас тоже есть разговор.
  
   * * *
  
   Лагерь для начала прошли наискось -- посмотреть пути отхода, расположение корпусов и все прочее. Обнаружили давно разрушенный забор, несколько тропинок, ведущих к лесу, да маленький ручеек, выложенный по берегам искусственным камнем. Запустение было повсюду, запустение и разруха. Обветшавшие корпуса, проросшая сквозь щели в покрытии дорожек трава, разросшиеся деревья и кусты. А ведь раньше это было замечательное место, подумалось Иту. Тут, наверное, было когда-то очень красиво. Он мысленно убрал все признаки ветхости, восстановил развалины -- и присвистнул от удивления. Да у них на Орине учебный комплекс поскромнее будет, чем этот лагерь! Огромная территория. Замечательные дома для детей. С высокими потолками, светлые, теплые. Корпуса стоят в хвойном чистом лесу. И удобств выше крыши -- взять хоть тот же бассейн... Если присмотреться, то можно разглядеть между корпусами игровые площадки, заброшенные клумбы. У леса обнаружилось небольшое озеро, сейчас затянутое камышом и ряской -- на его берегу догнивали под провалившемся навесом несколько деревянных лодок.
   -- Хин-чу, Хин-чу! Иди ужинать! Ты где, негодник! Хин-чу! Иди домой!.. Иди домой немедленно! -- женщина, явно не рауф, а вполне себе человек, звала ребенка. Вскоре к ней присоединилась еще одна, на это раз уже рауф:
   -- Абита! Я пожалуюсь папе на тебя!.. А ну домой! Ну куда они опять забрались, паршивцы!..
   В кустах позади раздался негромкий шорох. Ит и Скрипач с интересом оглянулись. Ветки раздвинулись, и показалось мальчишеское личико, а следом за ним -- из куста выглянула девчонка лет десяти, рауф. Мальчик, увидев Скрипача и Ита, тут же прижал палец к губам и помотал головой -- мол, не выдавай, молчи!
   -- Как знаешь, -- прошептал Скрипач. -- А если мать по попе за это взгреет?
   -- Не взгреет, она добрая, -- шепотом же ответил мальчик. -- Мы доиграем и придем.
   Девочка часто-часто закивала.
   -- Мы солнечного зайчика поймали, -- шепнула она. -- Его надо покормить.
   -- И чем кормят солнечных зайчиков? -- поинтересовался Ит.
   -- Светом из зеркала, -- со знанием дела отозвалась девочка. -- Он в коробке... в моей коробке.
   -- Битка, какая разница, чья коробка? -- сердито шикнул на нее мальчик. -- Зайчик важнее.
   -- Ладно, кормите, мы не скажем, что вы тут, -- Скрипач усмехнулся. Дети тут же скрылись в кустах, и оттуда донесся вскоре донесся еле слышный шепот: "А может, ему туда кусочек сахара положить?"
   Не имеем права, думал Ит, идя следом за Скрипачом по лагерю. Мы не имеем права на сиюминутную жалость, на сострадание, на необдуманные решения. До чего же хочется иногда взять всех в охапку и утащить туда, где безопасно и хорошо!.. Так что же, выходит дело -- весь мир брать в охапку? Охапки-то хватит? То-то и оно...
   Любые дети -- чудесны, любые женщины -- достойны лучшей жизни, любые мужчины -- должны жить иначе, и вообще, этот мир, он весь устроен через пятую точку, на которой сидят, вот только действовать избирательно ты, как официал, не имеешь права.
   Зато ты имеешь право на другое.
   Ты можешь сказать тем, у кого есть силы: там-то и там-то происходит то-то и то-то. И те, кто имеет силы, обязаны прислушаться к тебе. Потому что они сами тебя вырастили, выучили -- и сделали тем, кто ты есть. Имеющим право говорить о том, что видишь.
   Казалось бы, этого мало.
   На самом деле -- это очень и очень много.
   Нет доверия глазам, которые врут, ведь так? А тебе -- доверяют. И когда ты в отчете, в первичном анализе, пишешь о веерном расслоении, одном из самых страшных социальных явлений, на самом деле, верят.
   И появляется шанс, что через год в этот лагерь придет кто-то еще -- не местные власти, отнюдь. И будет большая репатриация, и девочка Абита вместе с мамой и папой отправится куда-нибудь, где они смогут купить себе хотя бы жилье... и где папе не придется работать шлюхой в Зеленом квартале. И, может быть, им достанется даже немного денег для обустройства. То есть они получат право на полноценную жизнь, а не на прозябание, как сейчас.
   Но для этого ты, дорогой агент, обязан ожесточить свое сердце -- и для начала не пускать туда девочку-рауф и мальчика-человека, поймавших солнечного зайчика и пытающихся накормить его сахаром, а должен ты думать про веерное расслоение и про тот разговор, который предстоит тебе через полчаса.
   И только так.
   Лагерь постепенно оживал. С наступлением темноты из корпусов начали выходить жители, преимущественно женщины обеих рас, тут и там бегали дети, их оказалось неожиданно много; кто-то прокричал, что сейчас дадут свет на целых два часа, генератор починили, и большинство женщин заторопилось обратно в дома: по всей видимости, готовить и стирать.
   Они еще немного побродили тут и там, посидели у бассейна (Скрипач все шутил, что не прочь поплавать, и "как бы тут открыть воду?"), а потом двинулись обратно -- час прошел, теперь следовало пообщаться с бригадой.
  
   * * *
  
   Свет действительно вскоре дали -- в корпусе, оказывается, сохранилось, пусть и частично, освещение в холлах и в части комнат. Поднялись на второй этаж. Скрипач на мгновение остановился, потом сказал в пространство:
   -- Мы пришли. Куда нам?
   -- Сюда, -- тут же отозвалась Орбели из комнаты неподалеку. -- Заходите.
   В комнате, как выяснилось, собралась сейчас вся бригада -- и мужчины, и женщины. Арус хмуро посмотрел на вошедших и тут же отвел взгляд: Ит понял, что ему не по себе. Двое других мужчин, много моложе, смотрели на агентов заинтересованно и без всякого страха.
   А все девушки, разумеется, пахли замечательными духами Найф.
   Ит усмехнулся.
   -- Вы мне хоть что-то оставили? -- спросил он у одной из девушек. Та опустила глаза, потом не выдержала и прыснула. Следом захихикали остальные. -- Заранее спасибо, если там есть хоть немного, на донышке. У меня метаморфоза к этому запаху привыкла. А ее расстраивать не стоит, она дама серьезная.
   -- Ловко вы слежку сняли, -- одна из помощниц Орбели подняла голову и с вызовом посмотрела на Ита. -- Один-ноль в вашу пользу.
   -- Поверили? -- живо спросил Скрипач.
   -- Поверили, -- согласно кивнула Орбели. -- Ладно, оставим лирику. Сейчас речь пойдет о другом. Для начала я задам вам вопрос... вам ведь знакомо имя Вудзи Анафе?
   Вот это было несколько неожиданно. Ит и Скрипач переглянулись, Ит нахмурился.
   -- Это был мастер-кукольник, основатель фирмы "М", насколько нам известно, -- подтвердил он. -- Который погиб при странных обстоятельствах три года назад.
   -- Да, это действительно так. Только одна маленькая деталь. Вы в курсе, кем он был? -- спросила Орбели-Син.
   -- К сожалению, этого мы не знаем, -- Скрипач выжидающе посмотрел на нее.
   -- Зря. Потому что он был рауф. Пола гермо, что показательно, -- Орбели встала, прошлась по комнате взад-вперед. -- Рауф, который лепил людей. И у которого был роман... с мужчиной-человеком. Даже не роман. Они жили одной семьей. Постановка, которая называется "Легенда о Ксини" -- это, по сути, перевранная история Вудзи, Георга и его бывшей жены, Ксаньи. Имя ничего не напоминает?
   Ит кивнул.
   -- Только в истории все повернуто с ног на голову. В реальности не героический гермо Ксини соединял два влюбленных сердца, жертвуя собой ради чужого блага, а женщина-человек Ксанья почти десять лет прикрывала своего бывшего мужа и гермо... понимаете, за что его на самом деле убрали?
   -- Только ли за это? -- прищурился Ит.
   -- Конечно, нет. Хотя и за это тоже. Но больше действительно за другое. Стим, скажи ты, пожалуйста.
   Одна из эмпаток села поудобнее и произнесла:
   -- Ну, собственно, тут вот как получается...
   Группа сейчас расположилась в большой комнате, кроватей на десять, как минимум. Стены комнаты, когда-то крашенные в приятный песочный цвет, сейчас выглядели сюрреалистически -- время не пощадило краску, и стены теперь напоминали змеиную кожу: краска растрескалась, потускнела, тут и там из-под нее проглядывал бетон. Хорошая когда-то была комната, но сейчас... Высокий потолок, одинокая лампочка, висящая на длинном черном шнуре, вечерний свет за высоким большим окном. Мебели в комнате не было, лишь три переносных раскладных стула. Расселись кто где: мужчины по стульям, женщины -- преимущественно на полу, только Орбели села на подоконник, спиной к вечернему лесу. Ит хотел было сказать ей, чтобы пересела -- так из нее получается отличная мишень, но решил, что делать этого пока что не стоит. Если ее сейчас разозлить, разговора не получится, а это совсем не в их интересах.
   Получалось же, по словам эмпатки, примерно следующее.
   Вудзи Анафе и еще несколько мастеров сумели "пробить дорогу". Что это за дорога, Стим сказать не могла -- интуитивно чувствовала нечто, не имеющее названия, но объяснить, что это такое конкретно, затруднялась. По дороге проходили некие "духи", "сущности". Стим объяснила, что во всех местных религиях эти духи считаются априори темными и злыми, но на самом деле это, конечно, не так. Да, часть действительно злая, но другая часть -- это... Она запнулась, замялась. Что-то очень светлое. Светлое и чистое. Это как любовь или, вернее, это и есть любовь. Эмпатка снова засмущалась и просящим взглядом посмотрела на Орбели.
   Та покивала, улыбнулась -- мол, продолжай.
   Ну так вот. Вудзи открыл дорогу этим светлым духам в свои творения. И даже сейчас, после его смерти, они охотно селятся в копии его работ. Скрипач вспомнил про Брида и согласно кивнул -- точно, мол, так и есть.
   -- Вы встречали таких? -- тут же спросила эмпатка.
   -- Да, -- кивнул Скрипач. -- Несколько раз.
   -- А я пока не видела, -- разочарованно сказала Стим. -- Только на картинках...
   -- Увидишь еще, -- заверил рыжий.
   Вудзи умер, так сказать, на пороге известности -- мир о нем так и не узнал. То есть его знали ценители, но это достаточно узкий круг, а вот весь остальной мир...
   -- Куклы -- это Гоуби, только Гоуби, и еще раз Гоуби, -- с презрением проговорила Орбели-Син. -- Спроси любого на улице об авторских, экзотических, необычных куклах, и услышишь ее имя. Тот же салон, на котором вы были -- во всех новостях показали ее уродин и ни слова не сказали о других мастерах. Не наводит на некие размышления?
   -- Пока что не наводит, -- ответил Ит. -- Пока что это все домыслы.
   -- Ах, домыслы... ну-ну. Стим, продолжай.
   Все куклы, которых делает Гоуби, тоже "заряжены", объяснила эмпатка. Но заряд они несут отрицательный, и духи, которые там селятся -- действительно зло. Мало того, они, по словам Стим, несут в себе еще и некий месседж, программу. Которая уже сейчас иногда начинает работать.
   -- Согласен, -- Ит прищурился, посмотрел на Орбели. -- Случай с послом когни. Информация на информацию?
   -- Давай, -- тут же отозвалась та.
   -- Скрипач, твоя очередь.
   Скрипач сел поудобнее и приступил к обстоятельному рассказу о своем общении с сумасшедшим. Сейчас они ничем не рисковали, потому что эта ветвь расследования уже завершилась и больше ничего дать не могла -- тупик. Но зато она хорошо вписывалась в теорию, которая получалась у Стим... и этим надо было пользоваться. Для укрепления взаимопонимания.
   -- Есть вероятность, что это действительно так, как ты говоришь, -- Скрипач улыбнулся эмпатке, та ответила благодарным взглядом. -- По крайней мере, ряд случаев и совпадений показывает, что это могут быть и не совпадения, а... закономерность.
   -- Это точно закономерность, -- уверенно сказала Стим. Ит поморщился -- он не любил безапелляционность. -- Потому что факты...
   -- А что -- факты? -- Ит решил, что бригаду следует немного подразнить. -- Не так их много, фактов. Да, мы видели кукол, которые действительно обладали признаками, о которых сказала Стим. Да, погиб посол -- и есть прямое указание на корреляцию с одной из работ Гоуби. Но при этом не зафиксировано ни одного случая, при котором куклы Гоуби наносили кому-то физический вред непосредственно. Это так?
   Арус возвел очи горе и тихо застонал сквозь стиснутые зубы. Эмпатка нахмурилась, досадливо хлопнула себя ладонью по коленке. И лишь Орбели продолжала безмятежно улыбаться.
   -- Именно этого они и добиваются, -- сказала она снисходительно. -- Есть нечто, что доказать невозможно, верно? И при этом -- оно есть. И работает.
   -- Но доказать действительно невозможно, -- возразил Ит. -- Син, пойми простую вещь. Если нет прямых доказательств, мы не имеем права действовать, основываясь только на своих размышлениях. Сейчас -- мы видим, что вы, по всей вероятности, правы. Что действительно происходит какая-то гадость, в которой замешана и Гоуби, и ее "творчество", -- слово "творчество" он намеренно произнес презрительно и с негодованием, -- и еще ряд людей, которые неизвестно чего добиваются. Но! -- он наставительно поднял палец. -- Но, Син, опять же пойми -- есть законы, которые нельзя нарушать только из-за домыслов.
   -- Это вам их нельзя нарушать, -- заметила Орбели. -- А мы на эти ваши законы...
   -- Так, стоп, -- приказал Скрипач. -- Судари, сударыни, а что вы все, собственно, уперлись только в кукол?
   Ит благодарно кивнул -- спасибо, друг, выручил.
   -- Мы в этот мир пришли не только потому, что какая-то мисс слепила какую-то пакость. Тут идет очень нехороший процесс, который называется веерным расслоением. Вы знаете, что это такое?
   -- Большинство из нас готовилось в официальную службу, -- с презрением выдала одна из помощниц Орбели-Син. -- И соционикой мы, дорогой официал, занимались -- наравне со всеми. Ты можешь не размахивать прописными истинами. Мы в курсе.
   -- И все-таки, -- Скрипач строго глянул на нее. -- Для тех, кто не готовился в официальную. Есть некий центр, верно? Возьмем для примера Джовел, как средоточие власти/науки/культуры, и как место обитания большого количества разумных. В этом центре все относительно ровно, так? Существует некая маска "справедливости", существует четкая иерархия, классовое деление, социальные пласты. Но дальше веер начинает открываться -- и чем удаленнее искомая точка по шкале находится от центра, тем заметнее становятся различия между...
   -- Да это и так все знают, -- возразила Орбели.
   -- Нет, дорогая, не все! -- потерял терпение Ит. -- Ты понимаешь, что происходит в итоге? Конструкция при таком делении теряет жесткость, устойчивость. Одно движение, и от "веера" останутся одни обломки. Голая "ось" -- та самая вертикаль власти, и разом вышедшие у нее из-под контроля сегменты, которые потом можно будет брать голыми руками и делать с ними все, что заблагорассудится! Ты понимаешь, что тут происходит?
   Орбели молча смотрела на него, ожидая продолжения. Группа, надо сказать, тоже -- мужчины встревожено переглядывались, девушки начали перешептываться.
   -- Тут идет деструктурирующий процесс, и мы пришли разбираться, что может получиться в итоге. Думать пришли, смотреть. Решать. А вы, вместо того, что воспользоваться своими же головами, берете лучевики и... -- Скрипач безнадежно махнул рукой. -- Ну подумайте сами. Допустим, вы пристрелите Гоуби, и что? Что в итоге?
   -- В итоге -- будет освобождено большое количество рабов, которые сейчас платят дань этой мрази в том же Зеленом квартале. Будет остановлено производство серийных уродин, которые она выдает за детские игрушки. Другие мастера получат возможность позитивно влиять на тот же социум, -- Орбели говорила веско, чеканя слова. -- И зла в мире станет гораздо меньше. Это что, не так?
   -- Син, ты совсем дура, да? -- с надеждой спросил Ит. -- Ну скажи, что дура. Ты сама понимаешь, что говоришь? Квартал -- освободят после смерти Гоуби? Да держи карман! Думаешь, никого не найдется на ее место?.. И почему ты решила, что квартал один? Их сотни! И если бы только кварталы... Опомнись, пожалуйста, я тебя очень прошу! Ты заигралась в кукол, девочка. Поверь мне, куклы, равно как и Гоуби -- это ерунда, полнейшая. Тут все много серьезнее...
   Он не договорил.
   В дверь комнаты вдруг кто-то робко постучал, еле слышно.
   -- Открыто, -- Орбели, все еще возмущенная, зло глянула на Ита, а затем и Скрипачу достался такой же взгляд, полный плохо скрываемой ненависти. -- Вы очень красиво умеете говорить, официалы. И при этом вы ничего не делаете, пряча свое нежелание действовать за демагогией... Варьи, что ты хотела?
   На пороге комнаты стояла еще одна рауф. Немолодая, это они поняли сразу. Полненькая, черноволосая. Ит мельком подумал, что Варьи, по всей видимости, из той же подрасы, что и Фэб -- этот вид больше походил на людей, чем подраса, к которой принадлежала Орбели и ее команда. Рауф стояла на пороге сгорбившись, опустив глаза.
   -- Син, у тебя ничего больше нет? -- спросила она глухо.
   -- Я же тебе все отдала, что привезла, -- Орбели соскочила с подоконника, подошла к Варьи. Та подняла лицо, и тут стало заметно, что она, видимо, до того как оказаться тут, всю дорогу плакала. -- Больше ничего нет.
   -- Ладно... я тогда пойду, -- безнадежно ответила рауф, и отступила обратно в коридор. Орбели вышла следом за ней.
   -- Я тебя провожу... -- донеслось из коридора.
   -- Что случилось? -- спросил Скрипач у эмпатки.
   -- А тебе какое дело, официал? -- огрызнулась та.
   -- И все-таки?
   -- Муж у нее заболел, -- зло ответила эмпатка. -- Сейчас, видимо...
   -- Стим, пойди сюда! -- позвала Орбели из коридора. -- Даби, ты тоже!..
   Эмпатка и врач синхронно поднялись, и вышли за дверь. Ит со Скрипачом коротко переглянулись и тоже встали.
   -- Вам туда не надо, -- хмуро известил Арус. -- Вас не звали.
   -- Тебя спросить забыли, -- выплюнул Скрипач презрительно.
   -- Ты мне за это ответишь, гермо!
   -- Угу, сейчас, уже начал. Сиди, где сидишь, целее будешь.
   В коридоре, в противоположной его стороне трое женщин пытались как-то утешить беззвучно рыдающую Варьи. Орбели гладила ее по спине, Стим и Даби стояли рядом и говорили что-то утешительное. Впрочем, это не помогало -- та продолжала плакать.
   -- Что происходит? -- спросил Скрипач, подходя к группе. -- Что случилось?
   -- У нее муж умирает, -- Даби повернулась к ним, посмотрела осуждающе и горько. -- Я пыталась помочь, мы привозили лекарства, но леггионелез нашими силами не вылечить. Идите отсюда, оба. Мы...
   -- Какая стадия? -- спросил Ит.
   -- Ты много в этом понимаешь? -- ощерилась Даби.
   -- Немного. Но все же понимаю.
   -- Если немного, то и говорить не о чем.
   -- Так, -- Ит взял Даби за локоть, и отвел немного в сторону. -- Коротко и по существу. Ты, как врач, можешь сказать -- помочь ему в принципе можно? Или уже поздно?
   -- Как врач я тебе могу сказать, что если сейчас начать реанимацию и попробовать выяснить этиологию, то, возможно, дело обойдется пересадкой комплекса сердце/легкие, -- Даби явно издевалась. -- Во всех прочих случаях...
   -- Я понял, -- отрезал Ит. -- То есть если обеспечить полноценную помощь, то есть шанс не оставить Варьи вдовой. Это так?
   -- Ну, предположим, так, -- поморщилась Даби. -- Не пойму, к чему ты сейчас это спросил.
   -- Сколько времени есть? -- Ит лихорадочно что-то прикидывал.
   -- Понятия не имею. Я его со вчерашнего дня не видела, -- Даби посмотрела на него с интересом. -- Ты чего задумал, гермо?
   -- Пока ничего... Иди с ней, осмотри, вернись и дай прогноз, -- приказал Ит. Скрипач подошел к ним уже минуту назад, почесал подбородок и в пространство поинтересовался:
   -- А транспорт у вас есть, кроме пикапа?
   -- Зачем? -- не поняла Обрели.
   -- Затем. Так, -- Скрипач перешла на командный тон. -- Стим, Даби, идите с Варьи, смотрите, что там и как. Орбели, сворачиваешь группу.
   -- Чего? -- опешила та.
   -- Того! -- рявкнул Скрипач. -- Ты мозгой пошевели, девочка. Если мы свое присутствие тут как-то еще сумеем объяснить своему же начальству, то объяснить, почему мы не повязали вас, хотя могли это сделать, не сумеем. Это доступно?
   -- Через полчаса мы сделаем вызов по "черному коду", если в этом будет смысл, -- Ит подошел к Орбели, взял ее за плечи. -- Ты очень сильно хотела доказать, что мы, официалы, всегда поступаем, как последние сволочи, так? Ты своего добилась. Сейчас мы поступим не как сволочи, и вообще против правил. Так вот, Син, в твоих интересах быть максимально далеко отсюда, потому что те, что тут окажутся -- это не мы. И они с вами церемоний разводить не станут.
   -- Берите пикап, и делайте отсюда ноги, -- подвел итог его речи Скрипач. -- Там дорога через лес, проскочите, потом на параллельную автостраду и чтоб духу вашего тут близко не было. Мы вас не видели. Вы нас -- тоже.
   -- И не нарывайтесь, -- усмехнулся Ит не особенно весело. -- Потому что в следующий раз...
   Орбели залепила ему звонкую пощечину и быстрым шагом пошла по коридору прочь. Ит потер щеку. Не больно, но уж очень противно -- вот так. Главное, было бы за что.
   Минут через десять вернулись Стим и Даби. Стим, правда, тут же убежала собирать вещи, а Даби, подойдя к Скрипачу, сообщила:
   -- Там уже практически агония, но часа полтора, может, и продержится.
   -- "Практически агония" -- это какой-то новый медицинский термин? Я такого раньше не слышал, -- деланно удивился Скрипач. -- Полтора часа он проживет -- собственно, именно это я и хотел знать. Все, свободна... врач. Ты какой специальности врач, а?
   Даби горько посмотрела на него.
   -- Тебе какая разница... Ну, допустим, терапевт -- и что?
   -- Теперь уже действительно ничего, -- проворчал рыжий. -- Каждый должен заниматься своим делом, терапевт. А не спасать мир подручными средствами.
   -- Но кто-то же должен хотя бы пробовать? -- возразила Даби.
   -- Должен. Занимаясь своим делом. Иди, а то опоздаешь.
   Ит подошел к выбитому окну, глянул вниз. Кто-то из мужчин уже подогнал пикап к крыльцу, и сейчас группа поспешно забрасывала в него вещи -- какие-то тюки с оружием и снаряжением.
   "Как они там все поместятся? -- безучастно подумал он. -- Впрочем, мне-то какое до этого дело... Их проблемы. Сумели наворотить, умейте и отвечать".
   К пикапу быстрым шагом подошла Орбели-Син и глянула наверх. Заметив Ита, стоящего у окна, скривилась, словно съев что-то кислое, и тут же первая села в машину, на место рядом с водительским. Через полминуты вся группа разместилась в пикапе, и он тут же тронулся. Освещение рауф включать не стали -- для них ночная темнота была всего лишь полумраком, и в дополнительном свете они не нуждались.
   Скрипач неслышно подошел к Иту, встал рядом.
   -- Да уж, -- горько сказал он, глядя вслед уезжающей в ночь машине. -- А как хорошо все начиналось.
   -- Ты о чем? -- спросил Ит рассеянно.
   -- Об отработке. Хреновые дела, согласись.
   -- Соглашусь. Знаешь, я, пожалуй, вызову Ри. Думаю, ему дополнительная информация не помешает.
   -- А вызови, -- неожиданно легко согласился Скрипач. Улыбнулся -- совсем не так, как минутой раньше. Тепло и с какой-то затаенной грустью. -- Что-то мы стали редко видеться. Это плохо, это неправильно.
   -- Мариа, -- Ит тяжело посмотрел на него. -- Видеться мы действительно стали редко. Это ты прав.
  
   * * *
  
   Код, конечно, отправлять не стали -- это была угроза для бригады "молота", призванная к тому, чтобы максимально быстро убрать группу куда подальше. Ит вышел на прямой канал, не используя местную технику, а подключившись к переносному модулю Ри через его же катер, висящий на орбите в невидимом режиме. К слову сказать, о том, что Ри Нар ки Торк в очередной раз притащил с собой технику Контроля, не знала большая часть рабочей группы -- только двое или трое давних знакомых.
   -- Привет. Ри, срочно бери машину, врача, который из наших, и выходи на следующую точку, координаты даю, -- Ит говорил быстро, сжато, и Ри тут же понял, что дело действительно серьезное.
   -- Что-то случилось? Скрипач? -- с тревогой спросил он.
   -- Тут я, -- рыжий тут же влез в канал. -- Случилось, но не с нами. Мы его и не знаем даже. Давай быстрее, на месте поговорим.
   -- Вы во что-то опять влезли, -- проницательно заметил Ри.
   -- Точно, -- согласился Ит. -- Через сколько будете?
   -- Минут пять... ну, десять, -- Ри на секунду замолчал. Ит понял -- выводит катер к территории дипломатического отдела. -- Я возьму Огдена, он свободен.
   -- Лучше бы из рауф... -- начал Скрипач, но Ит остановил его движением руки.
   -- Сойдет. Ждем.
   Через пять минут Ри и Огден были уже на месте. Первым делом, еще до всяких разговоров, чуть ли не бегом отправились к Варьи. Кошмар, кошмар... Сильно запущенная комната, такая же, как и остальные, которую семья, видимо, пыталась как-то привести в порядок -- истрепанный ковер на полу, древний кухонный модуль, явно не раз чиненный, стоящий на широком подоконнике, постели -- рауф редко спят на кроватях, большая часть так же, как это семейство, предпочитают толстые маты, разложенные на полу. Двое детей, оба -- гермо, помладше и постарше, испуганных и заплаканных, жмущихся в угол. В комнате сыро, запах странный -- пахнет чистым бельем, какой-то едой (видно, Варьи изо всех сил старалась поддерживать порядок во временном доме), но откуда-то пробивается слабый запах плесени... Почему они не перебрались в другое помещение, тут же есть, куда поселиться? Вопросы без ответов, хотя, может, потом... Отчаянно ругающийся Огден, окаменевший на несколько мгновений от страшного зрелища Ри -- не каждый день увидишь такое, это точно -- Варьи, в панике хватающая их за руки...
   Гермо, из-за которого все это началось, к их приходу уже агонизировал -- но его все-таки удалось как-то перетащить в катер и подключить к системе. Через полчаса потный и злой, как черт, Огден сообщил, что к утру он стабилизирует картину, но лечить здесь, на Онипрее, этот полутруп бесполезно, можно и не пробовать. Полиорганная недостаточность, сейчас живет только за счет систем катера, нужно как минимум три операции, и... и вообще, что тут происходит, вашу мать?!
   -- Огден, мы нарвались, -- признался Скрипач, когда врач, наконец, замолчал. -- Сейчас поговорим с Ри, и... и решим, что делать. Пробовать помочь тут бесполезно, да?
   -- Да, -- тяжело кивнул тот.
   -- И куда мы его денем? -- полюбопытствовал Ит.
   -- Ну... -- Ри задумался. -- Теоретически можно попробовать забросить всю семью на Анлион, там справятся. Что это вообще за место?
   -- Сейчас все расскажем, -- миролюбивый Скрипач улыбнулся, подмигнул Ри -- тот нахмурился в ответ и покачал головой. -- Огден, ты объяснишь жене хоть что-то? Поговори с ней, пожалуйста, она уже замучила всех своими рыданиями. А нам троим действительно надо... ммм... пообщаться.
  
   * * *
  
   -- Рассказывайте, -- приказал Ри, когда они отошли от корпуса на порядочное расстояние, к самой границе леса.
   -- Рассказываем, -- Ит сел на подваленное дерево. -- Ты был абсолютно прав, мы действительно влезли, причем по самые уши. Мало того, сейчас ситуация существенно осложнилась. И не из-за гермо, который в катере.
   -- Я уже догадался, -- хмыкнул Ри. -- Та симпатичная серая машинка, которая ехала через лес, не так ли?
   -- Так, -- кивнул Ит.
   -- И кто это? -- полюбопытствовал Ри, присаживаясь рядом с Итом. Скрипач остался стоять.
   -- Ну... знаешь, ты в свое время решил жениться на одной такой девушке, которой до сих пор все спускаешь с рук, -- осторожно начал Ит. -- Так вот... Нам тоже иногда нравятся девушки. Нашей расы.
   -- Так... -- протянул Ри. -- Совсем сбрендили?
   -- Можно сказать, да, -- признался Скрипач. -- И учти, эту группу вы не тронете. И мы не тронем. И никто не тронет.
   -- Это кто вообще? -- голос Ри не предвещал ничего хорошего.
   -- "Карающий молот", -- ответил Ит. Отвернулся. -- Ничем не хуже "Свободного неба", замечу.
   Ри опустил голову на руки.
   -- Вы идиоты, -- простонал он. -- Зачем? Ну вот зачем, а?!
   -- Случайность, -- дернул плечом Скрипач. -- Ри, поверь, это действительно была случайность. Мы были на выставке, там оказалась эта девица... в общем, нас скопом траванули каким-то газом, мы отдали ей защиту, а она почему-то не бросила нас, а помогла... потом приехали сюда.
   -- И на почве этой девицы у вас поехали крыши, -- констатировал Ри. -- Так, на секундочку -- вы забыли, кто вы вообще такие, а? И в каком мире мы все живем? Откройте глаза -- в этом лагере полторы тысячи разумных. Как вы считаете, они могли скинуться, и оплатить лечение этому гермо, тем более, что убедиться в том, что он действительно болен, у всех и каждого была возможность? Ни одна скотина не оторвала своей задницы от стула и не сделала ничего! Понимаете? Ни-че-го! А вы... вздумали поиграть в спасателей, да? Чужими руками?
   -- Ну, во-первых, делали. Что могли. Группа на серой машинке привозила лекарства, и врач там была... консультировала, -- осторожно начал Скрипач. -- Так что тут ты неправ.
   -- Да нет, дорогой мой, я прав! -- рявкнул Ри. Тряхнул головой, с досадой хлопнул ладонью по бедру. -- Я-то как раз прав, и ты об этом знаешь! У вас в последнее время через отработку такая ерунда получается, не находишь? Что дальше будет, а?
   -- Ничего, -- мирно ответил Ит. -- Эта отработка последняя. Нас увольняют.
   Ри от ошарашенно приоткрыл рот и во все глаза уставился на друга.
   -- Как -- увольняют? -- изумился он.
   -- А вот так.
   -- Но почему?..
   Ит глянул на Скрипача, тот кивнул. Скажи, мол, ладно уж...
   -- Фэб, -- ответил Ит коротко. -- Мы перейдем... скорее всего в дипломатический. Если возьмут. Эдри недвусмысленно дала понять, что работать в мобильном мы больше не будем.
   Ри растерянно переводил взгляд с одного на другого, не зная, что сказать. Этой темы они в разговорах не касались уже лет тридцать и не собирались касаться в дальнейшем. Сейчас Ри чувствовал себя просто ужасно -- по ощущению его будто оглушили.
   -- Подождите, -- взмолился он. -- Ребята, объясните толком, что случилось? У вас же были нормальные тесты, причем все, я же сам видел.
   -- Подлог, -- Ит опустил голову. -- Ри, прости... но тебе мы тоже врали. Эдри нас больше покрывать не хочет... и не будет. Это все действительно зашло слишком далеко.
   -- О, черт... Но... это все равно не повод отпускать на все четыре стороны террористов и выдирать меня с Огденом чуть ли не по черному коду, чтобы спасать какого-то безвестного парня.
   -- Для нас тот гермо был предлогом, под которым можно было вытащить тебя сюда, -- усмехнулся Скрипач. -- А Огден нам самим пригодится. Отравились мы все-таки довольно серьезно, пусть посмотрит.
   -- И внешнюю защиту надо, -- подсказал Ит. -- Второй раз валяться сутки в отключке я бы не хотел. Что же до повода... слушай, вот серьезно -- какая нам теперь разница? Отработку мы в любом случае не провалим. Пока что все под контролем.
   -- Это называется "под контролем", -- горько заключил Ри. -- Глаза б мои вас не видели. Для руководства что-то новое хоть есть?
   -- Есть, и немало, -- кивнул Ит. Ободряюще улыбнулся Ри. -- Сейчас скинем.
   -- И еще у нас есть информация для тебя лично, -- Скрипач присел на бревно рядом с Ри с другой стороны. -- Пока что только на словах. Думаю, ты будешь сильно удивлен.
   -- Чему именно? -- напрягся Ри.
   -- Понимаешь ли, получается так, что на эту отработку завязан... ты сам. Мы совершенно случайно встретили одного человека, которого ты... ну, скажем так, знаешь. Увидишь -- все поймешь. Пока что больше ничего не скажем.
   -- Замечательно, -- Ри покачал головой, явно осуждающе. -- Вы уверены, что справитесь?
   -- Да, -- кивнул Скрипач. -- На данном этапе -- да.
   -- Ладно. Давайте по информации пробежимся...
   После чуть ли не получасового обсуждения сошлись на следующем -- во-первых, обратно в Джовел надо возвращаться чем быстрее, тем лучше, во-вторых, группа Ри сейчас сядет за проверку программы "Дети-1000", и, в-третьих, Ри тут же выдал версию, что инициаторами ряда явлений может быть тот же "молот".
   -- Вы все-таки...
   -- Придурки, -- галантно подсказал Скрипач.
   -- А пусть и так. Вот смотрите. Зеленый квартал и его аналоги, к примеру, -- голос Ри тут же обрел твердость и присущую ему всегда уверенность. -- Это вполне может быть провокацией. Участки земли в городах через третьих лиц могут находиться в их владении? Могут. Пользоваться Сетью Ойтмана они могут? Могут. Деньги для организации подобных сообществ у них есть? Есть, в избытке. Сначала они создают проблему -- появление таких вот лагерей будет явлением неизбежным, согласитесь -- а потом начинают с ней красиво бороться. Причем руками исключительно "кротов", типа той бригады, которую вы отпустили. Которые сами не знают истинных причин появления подобных мест и следствий...
   -- Умный ты, -- с неодобрением проворчал Ит, хотя понял -- Ри вполне может быть прав. -- Но с какой целью?
   -- О, целей множество. И дискредитировать нас, и подставить дипломатов, и бросить тень на рауф, как на расу, в целом...
   -- Погоди, -- Скрипач поднял руку. -- В этом что-то есть. Но, Ри, группа, которую...
   -- Мы отпустили, -- со страдальческим выражением на лице подсказал Ит.
   -- Она состояла из рауф. Целиком. Ни одного человека.
   -- Гм, -- Ри с сомнением посмотрел на Скрипача. -- Это немного усложняет дело, но все равно -- вполне вписывается в общий концепт. В общем, так. Работайте Гоуби и ее окружение, а дальше посмотрим. И не рискуйте вы лишнего, ради Бога!
   -- А тебе не приходило в голову, что нам от перспектив сдохнуть хочется? -- вкрадчиво спросил Скрипач. Встал с бревна, отошел на несколько шагов в сторону. -- Тебе хорошо, ты у нас умный... и женатый.
   -- Не напоминай мне про это, -- попросил Ри.
   -- Людям проще, -- с ожесточением бросил Скрипач. -- Сколько у тебя любовниц, декан? Не ври только, что их нет. Тесты ты проходишь, как нечего делать.
   -- Сейчас по морде получишь, и я не шучу, -- процедил Ри. -- Или, лучше, я в тебя плюну!
   -- Промажешь, -- снисходительно усмехнулся Скрипач. -- Так вот, Ри. Такие вот дела. И Фэбу, как видишь, все равно. Он...
   -- Ему не все равно, -- тут же возразил Ри. -- Мы вышли позже вас, и он при мне...
   -- Таскался к Эдри и упрашивал на коленях не выгонять нас из мобильного? -- невесело засмеялся Ит. -- А также повременить с расторжением? Дааа... ну, правильно. Кому же хочется менять устоявшуюся жизнь, тем более...
   -- Он говорил не об этом, -- зло бросил Ри. Тоже поднялся, потянулся, расправляя затекшую от долгого сидения спину. -- Я, собственно, в тот момент не понял, к чему он это все затеял, понимаю только сейчас.
   -- Ты о чем? -- удивился Ит.
   -- При мне он просил Эдри о его собственном переводе... причем постоянном...
   -- Куда? -- опешил Скрипач.
   -- В медицинское подразделение, на договорной основе. Какой-то новый мир, первый уровень, колония-поселение, пятьсот душ.
   -- И что? -- Ит почувствовал, что у него внезапно онемели губы.
   -- Не отпустила пока, на нем же стажерский курс, который просто некому будет читать. Сказала, что тему поднимет через месяц, когда курс кончится, -- Ри задумался.
   Ит сел обратно на бревно, запустил руки в волосы, замер.
   Пустая, глухая тоска охватывала его, и он ничего не мог с ней поделать.
   Глупость.
   Как же трудно, когда вокруг тебя -- сплошная глупость, и сам ты -- тоже тот еще дурак, и ничего, вот буквально ничего не можешь поделать с этим.
   Семьдесят лет назад Фэб поставил условие -- да, он будет с ними жить так, как положено в нормальном, не договорном, браке, но только в том случае, если они женятся. Шестьдесят девять лет назад они поставили на этой псевдо-возможности окончательный крест: потому что поняли, что ни одна девушка рауф, находясь в здравом уме, даже близко к ним не подойдет.
   Уроды.
   С точки зрения рауф они -- уроды. Которые ради работы сделали модификацию лица "под человека". Метаморфоза гермо их бы не спасла: потому что нельзя прожить в метаморфозе всю жизнь.
   Впрочем, поправил он себя, вчера одна девушка подошла... и вроде бы осталась довольна. Вот только о том, чтобы жениться на Син, не может быть и речи... скажи они ей что-то подобное... о, нет, лучше с такими вещами не шутить. Реакция у них, конечно, хорошая, но у нее не хуже, а перспектива получить заряд из лучевика совершенно не прельщает.
   Что будет дальше?
   Да все просто.
   Если Фэб уедет первым, как он сам хочет, они... продадут дом, переведут ему деньги и тоже уедут. Не оставаться же?
   Если удастся вернуться раньше, они... правильно, соберут вещи, переедут временно в учебку, а потом -- по распределению в новый отдел. И -- куда подальше.
   И все.
   Дом и сад жалко, конечно.
   И птиц.
   И то, что по утрам можно улыбаться...
   Черт! Да пошло оно!..
   Ит резко поднял голову, встретился взглядом со Скрипачом. Заметил у того на лице точно такую же досаду. Ничего не поделаешь. Ничего. Даже пробовать бесполезно.
   "К людям так не придираются", -- подумал Ит со злостью. У мужчин рабочих гормональных тестов всего три. У женщин -- пять. А вот у рауф больше десятка, и еще шесть -- специально для гермо. Потому что небезосновательно считается, что они неустойчивы. Что при дисбалансе возможны неадекватные реакции. И даже сбои на "физике". Что гермо в том же "берсерке" потенциально опасен для своих. Много ли надо для "берсерка"? Правильно. Полгода без секса, причем не с женщиной, а именно с мужчиной, на полном контакте -- и при адекватном уровне опасности для другого члена команды -- женщины или гермо -- "берсерк" тебе обеспечен. С вероятностью 90 процентов. Вместо того, чтобы защищать себя, ты будешь защищать потенциальных "носителей". Это инстинкт. Ты -- не "носитель", значит, можешь пожертвовать собой ради сохранения вида...
   За шестьдесят лет работы они доказали обратное. Доказали, что может быть иначе. Доказали -- именно потому, что очень сильным в них обоих было и человеческое начало тоже. Только проблема заключалась в том, что доказали они это себе, Фэбу и, пожалуй, Эдри -- но никак не комиссии, у которой было четкое указание: этих двоих тестировать как гермо. Результаты тестов каждые полгода приходилось подделывать, причем сдавала комиссии эти результаты именно Эдри... сейчас, по всей видимости, ее кто-то сильно прижал, и она поняла -- больше фокус не получится. Ит лишь смутно мог себе представить, кто именно может надавить на руководителя кластера... Однако факт оставался фактом. Или настоящие тесты, или прощай работа. Настоящие тесты покажут то, что есть на самом деле -- полное отсутствие контакта с мужчиной и редкие контакты с женщинами. И все, готово дело. Гуляй, гермо, вон отсюда. В таком виде работать ты не будешь. Просто потому, что не положено.
   -- О чем задумался? -- спросил Ри мрачно.
   -- О жизни, -- ответил Ит. Тяжело вздохнул, посмотрел другу в глаза. -- Тебе не кажется, Ри, что мы все основательно напортачили?
   -- Кажется, -- согласно кивнул тот. -- Последние пять лет мне это кажется вообще постоянно.
   -- Ребят, пошли, сдадимся Огдену, -- позвал Скрипач. -- Может, тебе хоть рожу разноцветную починят, -- подначил он Ита. -- Пошли, пошли. Нам же утром выметаться отсюда, время не ждет.
   -- Иди первый, мы сейчас, -- Ри усмехнулся. -- Рыжий, правда...
   -- Секретничать вздумали, -- проворчал Скрипач. -- Ну-ну. Ладно.
   -- Мы через минуту, -- бросил Ит ему вслед.
   -- Иди ты...
   -- Слушай, я хотел спросить, -- Ри снова присел на бревно. -- Ты... серьезно? Вот про это все?
   -- Нет, я шучу, -- огрызнулся Ит в ответ. -- Думай, что спрашиваешь.
   -- Он это все... из-за того, что...
   -- Что было семьдесят лет назад? -- подсказал Ит. Ри кивнул. -- Не знаю. Может быть, и поэтому... хотя последнее время мне так не кажется.
   -- А что тебе кажется?
   -- Что он нас не любит. Может, и любил когда-то, но сейчас -- точно нет. Рыжий ведь пытался... как-то наладить с ним контакт. Еще лет десять назад.
   -- И что?
   -- Фэб его просто выгнал. Взял и выставил из своей комнаты вон. Тот неделю ходил, как оплеванный, -- Ит вздохнул. -- Глаза поднять стеснялся. Был, правда, один момент, когда мне показалось, что я ошибаюсь, и он к нам неравнодушен, но... это все очень быстро закончилось. Шесть лет назад мы отрабатывали Квинту, помнишь?
   Ри зябко поежился.
   -- Ну так вот. Когда мы вернулись, он... -- Ит запнулся. -- Он был с нами пару дней очень добрым, даже ласковым... а потом все стало, как прежде. И больше не менялось. Хотя нет, вру. Становится только хуже. Теперь он еще и избегать нас начал.
   -- Почему ты молчал? -- упрекнул его Ри.
   -- А почему ты молчишь про Марию? -- вопросом же ответил Ит. -- Видимо, по той же самой причине. Ладно, пошли, что ли... Знаешь, я вот думаю -- а чем мы, собственно лучше этих самых кукол, с которых началось это все?
   -- В смысле? -- не понял Ри.
   -- В том, что с нами можно поступать подобным образом, а мы даже не можем ничего возразить, -- тихо ответил Ит. -- Как вещь. Куда поставили, там и... эх. Что говорить по третьему кругу про это?
  
  
  
  
   10
   Разбор и удвоение
  
  
   -- Огден, а вот что ты можешь сказать по ситуации?
   Ри сидел за панелью управления, Огден примостился рядом. Семья рауф находилась в дальней части кабины, за непроницаемой загородкой, а сам катер, замаскированный под легкую яхту, ждал своей очереди у входа в канал. Воронка, обрамленная сияющей каймой -- портал альтернативной Сети Ойтмана -- висела перед ними в пустоте, в нее сейчас медленно заходил огромный величественный корабль: когни перегоняли куда-то большой отряд поселенцев, и кто знает, добровольно ли взошли на борт этого корабля те, кто сейчас там находился... По кайме воронки изредка пробегали короткие яркие огненные сполохи, мимо яхты прошел на низкой скорости управляющий модуль, считывая характеристики судов, ожидающих прохода. Потом перед Ри замигал сигнал -- яхту пропускали третьим потоком, и это было хорошо, ждать придется меньше.
   -- А что именно ты имеешь в виду? -- Огден усмехнулся. Пригладил свои светлые волосы ладонью, выжидающе глянул на Ри.
   -- Ох... я про них. Ты ведь часто работаешь с рауф. Все действительно так, как они говорят?
   -- Все еще хуже, -- Огден задумался, подыскивая слова. -- Твои друзья, не в обиду им будь сказано, уже сейчас для работы не годятся. Взять хотя бы вот это проявление вселенского альтруизма, которое у нас там валяется, -- он махнул рукой в сторону закрытой части каюты. -- Ри, ну это несерьезно. Ты же сам видишь. Как биолог могу тебе объяснить следующее: по сути это практически "берсерк", только в более человеческом варианте, что ли... Извини, что коряво получается, но я не оратор и не лектор. Не для их профессии такие реакции.
   -- А если бы я поступил так же? -- с интересом спросил Ри.
   -- Ну что -- ты... Ты же не поступаешь.
   -- Но если обстоятельства... Подожди, дай я закончу. Ведь неизвестно, может, и я бы себя так повел в таких же обстоятельствах, и ты, и кто-то еще.
   -- Ри, -- Огден, склонив голову к плечу, посмотрел ему прямо в глаза. -- Ты так не поступал. И я так не поступал. Потому что мы знаем -- что? То, что задача превыше всего. А они начали срываться на частные случаи. Для гермо это -- однозначный крест на карьере.
   -- И это все происходит только потому, что...
   -- Именно так. Подсознательная программа, заложенная в рабочую особь расы -- а гермо именно рабочая особь -- погибни сам, но спаси тех, кто принимает участие в размножении, сохраняя вид, -- Огден хмыкнул. -- И, Ри... частным порядком, конечно... Да, я работаю с рауф. Уже много лет. Но... я не люблю эту расу, признаться.
   Ри посмотрел на него с интересом.
   -- И за что именно?
   -- То, что я вижу, постоянно подтверждает мне то, что говорил отец. Человек, хотят того другие расы или нет, действительно венец творения. А все прочие нет. Мы -- высшие. Мы, а не они...
   -- Почему?
   -- Ри, они в большей степени животные, чем мы, -- Огден отвернулся, снял с рукава невидимую пушинку. -- Мы не привязаны к физиологии. Мы не зависим от тела так, как нэгаши или рауф. Мы на порядок свободнее. Оба пола у нас равноправны...
   -- А у них разве нет?
   -- Конечно, нет! И самое главное -- наша мораль, наши истинные ценности заложены в саму нашу природу, -- Огден наставительно поднял палец. -- У них такого нет даже близко. Или ты думаешь, что огромное количество тех же тестов для рауф -- прихоть? Увы, это необходимость. И эти два модификата -- лишнее тому доказательство.
   -- Знаешь, я уже слышал такие речи, -- медленно произнес Ри. -- На заре, так сказать, туманной юности. То, что ты говоришь, можно оспорить.
   -- Можно. И точно так же можно признать очевидное, -- отмахнулся Огден. -- Ри, нравится тебе это или нет, работаем мы с котами или нет, хорошо ты к ним относишься или нет -- все равно. Люди это люди, а коты -- это коты. Даже самые продвинутые, типа той же Эдри. Даже гениальные.
   -- Ты поосторожнее про руководителя кластера, -- заметил Ри.
   -- Ну вот еще. Я ничего плохого не говорю. Животное, даже самое замечательное и умное -- это все равно не человек. Понимаешь?
   Ри задумчиво кивнул. Покосился на индикаторную строчку -- до входа в канал оставалось еще пять минут.
   -- Но почему же -- животное? -- спросил он.
   Огден снова усмехнулся.
   -- Докажи обратное, -- предложил он в ответ. -- Сделай нормальный базис и докажи. Ри, мы работаем вместе достаточно долго, так? Мы спокойно можем обсуждать подобные вещи, и оба знаем, кто тут прав, а кто нет. Мы не касались этого вопроса -- вернее, его не касался я, потому что видел: тебе неприятно будет сознавать, что твои... друзья... на самом деле не более чем забавные зверушки, биологический курьез, шутка эволюции, по какой-то прихоти создавшей "рабочих пчел" для высших организмов. Сейчас ситуация изменилась, и я вынужден произнести вслух то, что произносить не собирался.
   -- Огден, тебе не приходило в голову, что ты несколько предвзят? -- поинтересовался Ри.
   -- Предвзят ты, а не я, -- возразил Огден. -- Предвзят, потому что судьба тебя свела с этими котами, и ты начал относиться к ним... так, как относился бы к людям, к своим друзьям. Во мне нет ненависти или злости, декан. Коты мне фактом своего существования не мешают. Они не раздражают меня, мне от них ни холодно, ни жарко. Я просто не обязан их любить, вот и не люблю. Любовь нашими правилами не предписана. Кому-то нужны равные права, так пусть будут, мне-то до этого какое дело? Но, тем не менее, не следует забывать, кто есть кто. А ты забываешь.
   Ри досадливо поморщился.
   -- Огден, мне кажется, что ты сейчас все же не прав, -- он говорил бесстрастно, тихо. -- Убеждения можно иметь любые, но при этом не следует забывать, что все мы работаем в одной структуре, и цели у рас -- все же общие. И права у всех одинаковые.
   -- Не у всех. Тесты, Ри. Тесты. Правду можно прятать, но она -- как вода. Дырочку найдет. Так что своего мнения я не изменю.
   -- Как знаешь, -- ответил Ри.
  
   * * *
  
   Вышли ранним утром. На сумки пришлось приделать веревочные лямки и примотать к себе покрепче -- пробежка в ускоренном режиме с болтающейся на плече сумкой не самое большое удовольствие, а бежать предстояло без малого тридцать километров.
   Ри, в обществе хмурого Огдена, все еще плачущей (теперь уже, правда, от неожиданного счастья) Варьи, двоих подростков и гермо, пребывающего в тяжком беспамятстве, отбыли на три часа раньше -- им предстояло пройти на катере до одного из порталов Сети Ойтмана, выйти у Анлиона, сдать гермо медикам, а семью -- местной общине, и лишь потом вернуться обратно.
   Утренний лес был очень похож на тот, что рос на Орине -- примерно так же начиналась их каждая обязательная утренняя пробежка. Солнце вставало над деревьями, и тоже было почти таким же, как дома. Может, чуть поярче, но это, видимо, просто свойство здешней атмосферы.
   Вот интересно, подумалось Иту. Больше половины человеческих цивилизаций живут у таких вот звезд: почти всегда это желтые карлики. И почти у всех планет есть спутники -- в данном случае их четыре, три, кстати, даже днем неплохо видно. Одинаковые условия, идентичные схемы развития... Нет, различия, конечно встречаются, их тоже немало. Те же луури, например. У них звездные системы другие, они привычны к более высоким дозам радиации, но при этом -- гораздо хуже адаптируются к изменению гравитационных условий, и кости имеют более хрупкие, нежели чем тот подвид людей, к которому принадлежит раса этого мира.
   -- О чем задумался? -- спросил Скрипач.
   -- Да так, о всякой ерунде, -- отозвался Ит.
   Пока что бежали не спеша, приноравливаясь к ритму, да и дорога оставляла желать лучшего. Колея заросла высокой густой травой, то и дело под ноги попадали кочки, рытвины, полусгнившие ветви.
   -- И все-таки?
   -- О тождестве, -- Ит перескочил яму, заполненную темной дождевой водой. -- Говорю же, ерунда.
   -- Слушай, пока возможность есть... Что делать будем?
   -- Ты о чем? -- спросил Ит, хотя, конечно, отлично понял, о чем.
   -- Я про то, что обратно поскорее бы... Нет, я серьезно, надо решать что-то, -- Скрипач поправил сползающую сумку.
   -- Дыхание береги, "решать", -- отмахнулся Ит. -- Нечего решать. Все уже без нас... решили.
   Дорога вышла на широкую просеку, заросшую подлеском, и, видимо, давно не расчищавшуюся. Несколько минут бежали молча, стало не до разговоров -- пришлось держаться колеи, которая петляла между мелкими невзрачными деревьями, похожими на земные осины.
   -- А все-таки? -- первым нарушил молчание Скрипач.
   -- Ну... -- Ит задумался. -- Надо вернуться побыстрее. Поговорить с ним в последний раз. Рыжий, знаешь, мне от мыслей обо всем этом жить не хочется, -- признался он. -- Я уже давно перестал...
   Он не договорил, махнул рукой, замолчал.
   -- Что ты перестал? -- спросил Скрипач. Проклятая сумка снова сползла, а узел на хилой веревке начал развязываться. -- Слушай, давай остановимся, перевязать это все хочу нормально.
   -- Давай, -- согласился Ит.
   Небольшой привал решили устроить все-таки в лесу, не на просеке. Нашли место потемнее, под старыми деревьями, обладавшими густыми плотными кронами, сняли сумки.
   -- Ты так и не ответит, -- напомнил Скрипач.
   -- Я давно не чувствую себя человеком, -- признался Ит. -- Люди... меня раздражают. Причем многим. От запаха до безапелляционности в суждениях. Рауф гораздо более гибкие, они мыслят иначе. Я не чувствую ничего по отношению к людям. Вот честно -- мне было наплевать на то, что Огдена мы подняли среди ночи, но мне было совсем не наплевать на того гермо...
   -- Удивил, -- засмеялся Скрипач. -- А к Ри ты что чувствуешь?
   -- Ри -- друг, -- Ит улыбнулся. -- Этим все сказано.
   -- Ну, насчет запаха я с тобой согласен. И насчет отсутствия гибкости мышления тоже. Тот же друг Ри, к примеру. Он отчихвостил нас, да?
   Ит кивнул.
   -- А про дело он не подумал. Знаешь, меня напрягает ситуация с Орбели. Потому что девушка сунула палку в осиное гнездо.
   -- Ага, а у тебя еще свежи воспоминания, как тебя изожрали, -- заметил Ит. -- Но вообще-то ты прав. Слушай, нам придется выдать Гоуби какую-то версию. Все довольно хитро получается, не находишь?
   -- Ну-ка, -- оживился Скрипач.
   -- Смотри сам. Первое -- она знала о том, что будет покушение.
   -- Так...
   -- Второе. Она застраховалась от этого покушения -- и страховалась именно от рауф.
   -- Так...
   -- Третье. Когда покушение не удалось...
   Ит не договорил. Вывод, который у него сейчас получился, оказался несколько неожиданным даже для него самого.
   Скрипач треснул себя ладонью по лбу, застонал сквозь зубы.
   -- Черт! -- воскликнул он. -- Ну что за черт!.. Ну что ж мы такие тупые!!! Арус, конечно же!.. Он был у нас на виду все это время, а мы...
   -- Нам простительно, мы после отравления, -- Ит скривился.
   -- Не отравления, родной, а после...
   -- Так, стоп! -- приказал Ит. Он лихорадочно соображал. -- Надо их догнать. Первый раз у него не получилось сдать группу, но сейчас он воспользуется любой возможностью. И Син...
   -- И Син мы больше не увидим, -- заключил Скрипач. -- Мне бы этого не хотелось, если честно. Вот только догнать их не получится.
   -- Тогда надо как-то связаться с ней, -- Ит снова снял сумку, вытащил планшетник. -- Так... судя по всему, в Комнатах она бывает. Где тут раздел с объявлениями?
   Раздел отыскался быстро. Минут десять потратили на то, чтобы составить объявление так, чтобы оно было понятно Орбели и не вызвало подозрения у всех остальных. В результате получилось следующее.
   "Котенок, ты помнишь сияющий день? Твои куклы меня очаровали, особенно один мальчик. Но девочки лучше. У меня для тебя привет от семьи, надо передать. Можно где тогда. Как тебе лучше. Твой Рыжик".
   -- Поймет, думаешь? -- с сомнением спросил Скрипач.
   -- По идее, должна догадаться, если прочитает, -- Ит задумался. -- Подожди-ка. Может, лучше через приват?
   -- А кто она там? -- ехидно поинтересовался Скрипач.
   -- Можно на всякий случай сбросить эту абракадабру по рассылке всем подряд. Пусть думают, что сбой. Уйдет всем -- и с нее никакого спроса.
   -- Одобряю.
   Через минуту после рассылки, устроенной посмеивающимся Итом через чей-то очередной заброшенный ключ, на его адрес пришел ответ:
   "Что это за пошлости и намеки? Иди где тогда завтра вечером, я тебя найду. Стерва".
   -- До завтрашнего вечера... -- начал было Скрипач, но Ит остановил его.
   -- Ничего не случится, -- твердо сказал он. -- Рыжий, окстись. Я тебе говорю, ничего не будет, он побоится. Он прокололся один раз и не рискнет так быстро пробовать что-то сделать во второй.
   -- Ладно, -- сдался тот. -- Рванули дальше?
   -- Давай. А картинка, замечу, вырисовывается та еще, -- Ит оглянулся. -- Сколько же может дать одна-единственная смычка. Подумать страшно.
   -- Угу, -- кивнул Скрипач. -- Кто-то сильно хочет резонанса. И выстраивает ситуацию для того, чтобы он был максимальным в итоге.
   -- В том-то и дело. Ладно, будем разбираться. И еще момент. Роль Гоуби в этом всем... меняется. Она -- провокатор, обманка, чей-то блеф. Может, отойдем немножко от "плана сверху" и кое-что проверим?
   -- Давай, -- согласился Скрипач. -- Не люблю я планы сверху.
   -- Да кто ж их любит...
  
   * * *
  
   До города добрались, против ожиданий, без приключений и достаточно быстро. После пробежки нашли тихое место, полчаса потратили на метаморфоз, переоделись, привели себя в порядок. Потом прогулялись по лесу неспешным шагом и вышли к поселку, расположенному неподалеку от внешней ветки монора. Поселок этот, судя по тому, что было написано в карте, принадлежал местной общине пожилых людей: стандартные разноцветные домики, небольшие огороды, общий сад, в котором зеленели фруктовые деревья. Все вроде бы неплохо, но если присмотреться, картинка словно выцветала -- становилось понятно, что нарядные домики построены кое-как, что сад весьма и весьма запущен, что лица редких людей, проходящих по улице, далеко не радостные, несмотря на хорошую погоду и внешний благоприятный облик поселения.
   Тени... тут повсюду словно были какие-то тени, и немногим позже они поняли, в чем дело. Прямо за поселком располагалось кладбище, большое и страшно нищее. Надгробий, примитивных, дешевых, было огромное количество -- захоронения занимали поле, переходящее в молодой лесок, и полосу земли вдоль ветки монора. Полукруглые могильные плиты, сделанные то ли из прессованного камня, то ли вообще из какого-то пластика, серые, унылые, заполняли собой все пространство. Имя, дата, имя, дата, имя, дата... Между рядами плит проходили узенькие дорожки с темно-серым покрытием, кое-где виднелись скромные лавочки -- видимо, их ставили родственники.
   -- Не дай Бог в таком месте жить, -- с ужасом пробормотала Файри, вглядываясь в это поле мертвых. -- Какой кошмар.
   -- Представляешь, как тут весело осенью? -- Найф поежилась. -- Сейчас еще ничего, солнышко хотя бы.
   -- Да уж, -- согласилась Файри. -- Что-то мне подсказывает, что люди тут надолго не задерживаются.
   -- Вот и мне тоже так кажется...
   Ушли они оттуда быстро, не оглядываясь. Увидеть своими глазами, говорите? Что ж, увидели. И -- опять. По любому закону тут все чисто. Обязательно где-нибудь найдется норматив: например, что хоронить прах (тут в ходу была кремация, как они знали) можно не ближе, чем в ста метрах от жилья. Норматив соблюден, все в порядке.
   Ведь не в каком законе не сказано о том, что чувствует человек, у которого вот это все постоянно перед глазами.
   Впрочем, это ведь далеко не самое страшное, верно? Кому какое дело до того, что кто-то чувствует? Ты сыт? Сыт. У тебя есть крыша над головой? Есть. Да еще и воздух чистый, природа.
   Придраться в самом деле не к чему...
   Нашли станцию. Ехать предстояло полтора часа, поэтому Найф купила в дорогу по стаканчику с какой-то едой, а потом, подумав, заглянула в магазин и прихватила несколько местных сувениров. Деревянный кораблик, аляповатая глиняная фигурка, изображающая девочку в национальном костюме, комплект вышитых салфеток, шейный платок, неожиданно красивый, из какого-то натурального материала, что-то вроде оберега -- стилизованное солнце из разноцветного стекла.
   -- Зачем? -- спросила Файри.
   -- Экскурсия.
   -- Угу...
   Подошел поезд, сели. Свободных мест оказалось полно -- ну правильно, будний день, большая часть людей на работе, а остальным и ехать особо некуда. Им достался практически пустой вагон, три пассажира вышли на следующей остановке, и дальше они продолжали путь в полном одиночестве.
   Найф спрятала свои покупки в сумку, открыла стаканчик с едой.
   -- Слушай, я вот думаю... -- протянула она. -- Давай ты прогуляешься к нашей девочке, а я в это время погляжу кое-что еще. Мне не дает покоя этот кукольный рай.
   -- Хочешь посмотреть зал?
   -- Ну да, -- Найф кивнула. -- Хочу понять, как именно распыляли это вещество. Ведь это было не точечно. Сразу, и на всю площадь. Значит, для этого нужно использовать систему вентиляции. К ней надо иметь доступ. Как ты думаешь, у кого он есть?
   Файри хмыкнула.
   -- Это еще интереснее, -- кивнула она. -- Но больше всего мне интересно другое. Кто там и на кого на самом деле охотился. И с какой целью. Ведь если бы там были еще рауф, то это выглядело бы...
   -- Это выглядело бы гораздо хуже, -- согласилась Найф. -- Например, как эпидемия.
   -- Даю пророчество. Эпидемия -- будет. Обязательно. В самое ближайшее время, -- Файри глянула в окно: ветка монора как раз проходила мимо примерно такого же поселения, совмещенного с очередным кладбищем. Файри поморщилась. -- Причем, как мне кажется, будет она в каком-нибудь подходящем месте.
   -- Ну да. И симптомы, обрати внимание... Симптомы можно принять за отравление, только если достоверно знаешь, что это отравление. А кто тут про это знает? Никто. Эти все, разумеется, сделают большие глаза, и скажут, что никто никого не травил, а есть какая-то зараза, которая не лечится, и от которой...
   -- Вот-вот, точно, -- покивала Файри.
   -- Не понимаю, кому это надо? -- с тоской спросила Найф. -- Знаешь, я все-таки посмотрю зал, а потом сяду в номере и займусь аналитикой. У меня не получается ничего. И меня это, признаться, бесит.
   -- Ну, ты скажешь тоже. Бесит... Хотя вообще -- да. Есть немного.
   -- Фай, понимаешь, оно не может не бесить. Так не должно быть, по определению. Потому что происходит что-то совсем невозможное. Мы видим, что творится ерунда, и эта ерунда вообще ни с чем не связана. И никому, понимаешь, никому не выгодна!
   Файри задумчиво кивала в такт словам Найф.
   Все действительно так.
   Мир -- часть индиго-сети. В сиуре занимает нормальную стабильную позицию. Во время реакции Блэки практически не пострадал.
   Мир -- часть Транспортной сети, и часть альтернативной Сети Ойтмана. И там, и там он простая рабочая точка, которую никто, находясь в своем уме, не будет дестабилизировать.
   Мир -- независимый, он не является частью какой бы то ни было структуры, конклава, и тому подобное. Он сам по себе, потому что он территориально неудачно расположен: окраина галактики, окраина кластера, дальше -- пустые, никем не контролируемые пространства... нет, Сэфес и Барды с ними потихоньку работают, но там -- белая зона, большая область, да еще и со следами атаки, то есть каша еще та...
   Мир -- участник нескольких обменных программ, тут тоже все чисто, потому что более продвинутым цивилизациям такие программы не интересны, а менее продвинутые про них просто не знают.
   И?.. И что в итоге? Полная ерунда.
   Мир словно кто-то раскачивает изнутри, бесцельно, бессистемно.
   Кто-то пытается создать бурю... и зачем-то в стакане воды.
   Кому и, главное, для чего нужна такая ненависть к рауф, к когни, к нэгаши? По сути -- ко всем основным расам этого кластера, которые контактируют друг с другом достаточно плотно? Кому нужно это внушение?
   Это никому не выгодно.
   Это ни на что не способно повлиять, ну, разве на торговлю, да и то не слишком сильно -- торгующим плевать, что про них думают, лишь бы покупали. Тем более что напрямую никто не торгует, разумеется.
   Но, тем не менее -- это все есть.
   Откуда-то вылез "Карающий молот" -- после общения с бригадой Орбели они уверились, что бригада тут вовсе не одна. Зачем?
   Откуда-то взялась программа по формированию общественного сознания -- жесточайшая, надо сказать. Законы, направленные против своих же стариков (сброс балласта). Законы, делающие из детей до трех лет игрушку для самки, а после -- винтик для какого-то механизма (Ит пообещал себе получше разобраться с программой "Дети-1000", хотя его от того, что он там успел прочитать, уже тошнило). Законы, согласно которым любой человек, не бегающий на службу, становится все тем же балластом -- и обязан освободить место. Закон, превращающий автоматом в балласт всех, имеющих "отклонения" -- а под эту категорию действительно попадало огромное число людей. Нет, впрочем. Уже не огромное. Это число людей было "вылечено" -- условия, в которых они находятся, сделали их готовыми продаться уже даже не за тарелку похлебки. За меньшее.
   Суть местных законов сводилась к следующему.
   Ты имеешь право: есть по команде, спать по команде, размножаться по команде, умирать по команде. Все что сверх -- вне закона.
   Ты обязан:
   -- ненавидеть
   -- презирать
   -- осознавать превосходство
   -- при случае -- убивать.
   Но, черт возьми, зачем?!
   Ведь это ничего ровным счетом не может дать -- а значит, либо лишено смысла, либо... либо мы чего-то не видим. До сих пор не видим.
   Найф тряхнула головой.
   -- Подъезжаем, -- сообщила Файри. -- Куда сейчас?
   -- Мыться и спать, -- вздохнула Найф. -- Белобрысый сказал, что все в порядке, но выспаться все же не помешает.
   Белобрысым она назвала Огдена.
   Файри и Найф не любили работать с ним, потому что отлично ощущали его скрытую неприязнь. Не любили, но время от времени все равно работали.
   Как сейчас.
   Да, так бывает, что выбирать не приходится.
  
   * * *
  
   В гостинице первой их встретила обрадованная Джессика. Ей торжественно вручили стеклянное солнце-оберег, заказали чаю, поинтересовались, как там дела у Мотылька и Брида, а потом невзначай спросили, не искал ли их кто случайно?
   -- Искал, -- тут же ответила Джессика.
   Искал какой-то парень на роскошной "Ундине", наглый, и жуткий хам.
   Искал мужчина неопределенного возраста и наружности -- сказал, что он из университета, но что-то не особо верится.
   -- Ладно, разберемся, -- пообещала Найф. -- Джесс, мы устали. Поужинаем и спать ляжем, ага? В город послезавтра смотаемся, завтра у нас... дела образовались.
   -- Этот придурок от вас отстал? -- понизив голос, спросила Джессика.
   -- Мой бывший? -- уточнила Найф. Джессика кивнула. -- Вроде бы да. Мы поскандалили после выставки, ну и... Ох, Джесс, не заставляй меня рассказывать, пожалуйста. Мне от одной мысли об этом всем тошно.
   -- Не буду, -- пообещала та.
   -- Ну и ладно, -- кивнула Файри. -- Привет от нас передай ребятам.
   -- Передам обязательно. Знаете, -- Джессика нахмурилась. -- У меня вчера было какое-то странное ощущение от них. Я даже растерялась, если честно. До этого такого никогда не было.
   -- Что за ощущение? -- спросила Файри.
   -- Словно... они как будто волновались, но если обычно я вижу образы, то в тот раз их не было. Но волнение я ощущала достаточно четко, -- Джессика задумалась. -- Даже не знаю, как правильно сказать.
   -- Странно, -- протянула Найф. -- И долго они так?
   -- С час где-то. Потом успокоились. Мотыльку, как выяснилось, тоже нравится пиво, -- Джессика усмехнулась. -- И еще он очень любит поговорить. Как же здорово, что вы его спасли из того дома!..
   -- Может, тебе угрожала какая-то опасность, и они ее почувствовали? -- предположила Файри.
   -- Не думаю. Я дома была, спать собиралась. Откуда бы взяться опасности?
   -- Ну, мало ли что... Так. Джесс, мы с ног падаем. Давай мы спать пойдем, а? -- попросила Найф.
   -- А ужин?
   -- Ах да... Пусть притащат, хорошо.
  
   * * *
  
   Единственное, что им обоим в этой отработке нравилось на тысячу процентов -- это еда. Повар "Утра Джовела" готовил просто феноменально. Да еще и продукты брал отличные, свежие и качественные.
   Поскольку сейчас предстояли почти сутки отдыха, решили использовать возможность расслабиться по полной программе. Забрали ужин, поставили на номер блокировку, оставив лишь канал для связи с группой (Ит хотел позже кое с кем все-таки пообщаться), вышли из метаморфоза, по очереди сходили в ванную, причем Скрипач проторчал там почти час, а затем приступили к еде.
   -- Знаешь, у меня четкое ощущение, что мы тут так хорошо ужинаем в последний раз, -- Ит сидел за столом в халате, с мокрыми волосами, и прикидывал, чтобы этакое положить себе на тарелку. Было из чего выбрать!.. Три вида маринованного мяса, с десяток соусов, длинное овальное блюдо с белой рыбой, два судка с горячими овощами. И здоровенный серебряный поднос со сладким -- от уже знакомых пирожных, до креманок неизвестно с чем. -- Потом времени не будет.
   -- Ох уж мне эта твоя интуиция, -- недовольно проворчал Скрипач, запуская вилку в один из судков. -- Хотя ты прав, наверное. Ладно, оттянемся напоследок...
   -- Надо потом рецепт какой-нибудь стащить у этого повара, и... -- Ит не договорил.
   Дома готовил чаще всего Фэб, иногда -- Скрипач. Ит научиться готовить так и не сумел, разве что какие-то самые простые вещи. Скрипач зачастую обзывал его за это бездарью косорукой, но ни сердитые речи, ни уговоры попробовать поучиться не помогали. Не выходит, и все тут.
   Если бы все было нормально, они бы, разумеется, прихватили пару-тройку рецептов, а потом опробовали их дома. Такие вечера на кухне всегда получались замечательными и позитивными -- чаще всего каких-то ингредиентов обязательно не хватало, им искали адекватную замену, или засылали упирающегося Ита к транспортникам, у которых можно было достать почти что угодно, или же связывались с кем-то из своих, а потом звали "на попробовать". Зачастую такой вечер плавно переходил в длинные, чуть не до утра, посиделки -- владелец недостающего компонента блюда прилетал вместе с этим компонентом, да так и оставался. Собиралась большая веселая компания -- чаще всего из Встречающих, типа Влады и Сони, кого-то из стажеров из группы Фэба, старательно хмурящая брови Эдри (что вы опять тут затеяли, я и так толстая, рыжий, убери половину из моей тарелки!), или... Друзей было много, и всегда все складывалось так, как надо. Очень по-доброму, и весело, и шумно, и уютно...
   Раньше.
   Но не теперь.
   -- Н-да... -- протянул Скрипач. -- Вот уж действительно напоследок. Ит, слушай, вот у меня вопрос появился. Как будем сводить Ри и Джессику?
   -- Мне от твоих вопросов есть расхочется, -- огрызнулся Ит. -- Понятия не имею, как. И вообще, мне это все очень не нравится. Мало что ситуация хуже некуда, так еще и это... на наши головы.
   -- Я за нее боюсь, -- Скрипач понурился. -- Мариа...
   -- Ой, не говори мне про это, -- Ит скривился. -- Даже думать не хочу, что она сделает, если узнает.
   -- Ну, предположим, Ри не идиот, и сумеет...
   -- Сумеет -- что именно? -- обреченно спросил Ит. Взял ломтик мяса, макнул в соус. -- Делать вид, что Джесс не существует и общаться с ней только тогда, когда Мариа где-то шляется?
   Скрипач неуверенно кивнул.
   -- Сумеет, конечно. Но ты на секунду себе представь, что она устроит, если узнает, -- продолжил Ит. -- Ты ведь в курсе, что такое для нее Ри. Заметь, не "кто", а "что". Или ты думаешь...
   -- Чего ты разошелся-то? -- проворчал Скрипач. -- Я, по-моему, еще вообще ничего не сказал. Конечно, ничем хорошим это не кончится. Не может кончиться. По определению.
   -- Вот и я о том же. Ведь с самого начала ему все говорили, что это отвратительная баба, и...
   Скрипач мрачно посмотрел на Ита.
   -- Он ее тогда любил. И сейчас все еще любит, хотя сам понимает, что сделал ошибку. Знаешь, -- он оживился, -- а может быть, это будет не так уж и плохо?
   -- И что в этом хорошего? -- поинтересовался Ит.
   -- Ну... -- рыжий задумался. -- У Ри появится хоть какой-то смысл в жизни, наверное.
   -- А то его раньше не было, -- фыркнул Ит.
   -- И что у него было?
   -- Работа, -- Ит пожал плечами. -- Как и у нас, собственно.
   -- Работа. Как я мог забыть, действительно. Именно из-за работы мы сейчас тихо едем крышами в неизвестном направлении, -- подсказал Скрипач. -- Из-за работы, а не из-за того, что будет, как только мы вернемся. Да, да, да, конечно.
   -- Не ерничай, -- попросил Ит.
   -- Я не ерничаю, а констатирую. Ит... вот ты сам подумай. Мы с тобой сейчас работать сможем нормально? Только честно! Не ври сам себе и мне, пожалуйста, хорошо? Так сможем или нет?
   Ит отложил вилку, опустил голову на руки и невидящим взглядом уставился куда-то вниз.
   -- А ты сам как думаешь? -- еле слышно спросил он. -- Черт... я постоянно срываюсь. Ты тоже. Сначала Мотылек, потом Джессика, потом Замми, теперь эта семья... Я словно оправдаться пытаюсь перед кем-то за свое существование!.. Мы с тобой будто живем взаймы, а на самом деле...
   -- Вот и я про то же, -- подтвердил Скрипач. -- Мы с тобой забивали все эти годы на те же тесты... а выходит, тесты-то не зря. Совсем не зря. Нас, как мне думается, держал тот факт, что Фэб никуда деваться не собирался, и... и, наверное, мы подсознательно защищали его, и жизнь, которая у нас была. А стоило этому всему пропасть, вот это все и получилось.
   -- Ну, пока что еще не все, -- возразил Ит. Выпрямился, печально посмотрел на Скрипача. -- Может быть, можно что-то исправить.
   -- Ну, попробуй, -- безнадежно махнул рукой тот. Взял с тарелки пирожное, понюхал, положил на свою тарелку и потянулся за следующим.
   -- А это чего не съел? -- безучастно поинтересовался Ит.
   -- А это я потом съем, потому что оно самое вкусное, -- Скрипач все самое вкусное всегда съедал самым последним. -- Хреново то, что в результате, по факту, у нас в головах полная неразбериха. Это...
   -- Это еще один повод, чтобы нас с треском вышвырнуть, -- подсказал Ит. -- Теперь я понимаю, почему она нас сюда послала. И еще кое о чем догадался.
   -- Это ты про что?
   -- Это я про визитера. Рыжий, тут вторая мини-команда работает, про которую мы не знаем.
   -- И кто это, по-твоему, был? -- напрягся Скрипач.
   -- У твоего любовника-придурка какая машина? -- Ит вздохнул.
   -- Коллекционный несерийный городской болид, номерной, "Молния"... Ах ты ж черт! Где мои уши были?! Джесс ведь сказала, что он приехал на...
   -- Угу, на "Ундине". С какого перепуга? Видимо, "Ундина" -- это самое дорогое, что им удалось достать, -- подсказал Ит безнадежно.
   -- То есть нас еще и подставляют, -- Скрипач запустил руки в волосы. -- Замечательно. Предложения?
   -- Завтра последний день в личинах...
   -- Слава тебе, Господи, как же меня задрали эти сиськи!..
   -- А потом сматываемся отсюда и переходим в свободный полет, -- Ит решительно хлопнул ладонью по столу. -- Мало того, что ситуация, мягко скажем, странная. Теперь еще и это.
   -- Так, -- Скрипач встал, подошел к письменному столу, взял планшетник. -- Как думаешь, кто еще в группе в курсе про подставу?
   -- Не знаю. Не Ри -- это точно. С Ри такой номер не прошел бы, он бы тут же нас проинформировал. Группа большая, поэтому сейчас понять сложно, -- Ит задумался. -- Возможно, это Огден.
   -- Не сходится. Если бы это был Огден... какой смысл нас проверять, если он и так знал, где мы были те трое суток? -- возразил Скрипач.
   -- Почему нет? Возможно, он не успел связаться с той группой, они же были на Анлионе.
   -- Вообще ты прав... Ну чего? Доедаем, собираем шмотки и ложимся спать? -- предложил Скрипач.
   -- Ага, -- отозвался Ит. -- Надо еще подумать, куда вещи деть. Не бросать же. Уехали и уехали. Но мотаться потом с барахлом по городу...
   -- Да, нам придется немножко потеряться, а теряться с кучей чемоданов несколько не с руки, -- согласился Скрипач. -- Просить Ри мы не будем, в дипломатический соваться -- тем более. Ну и ладно, сделаем тайничок, и спрячем. Все равно больше не понадобятся. А будем уходить, заберем.
   -- Я бы все-таки связался с Ри, -- предложил Ит. -- Вот уж кого, а его надо предупредить. Если подставляют нас, то, вполне возможно, что-то могут сделать и против него тоже. А мне бы этого не хотелось.
   -- Ну так свяжись, на что тебе приватный канал нужен, если не для этого? Про Джесс ему скажешь?
   -- Скажу. И про Джесс, и о том, чтобы нас временно не искали. Надо будет через него забросить туда какую-нибудь дезу, -- Ит потер висок. -- Рыжий, а ну-ка придумай что-нибудь позаковыристее. Пусть побегают...
  
   * * *
  
   Как же все-таки хорошо иметь свою техническую базу! Да еще такую хорошую. Для связи с Ри они использовали совершенно замечательную технологию Безумных Бардов, и могли не волноваться, что к ним подцепится какая-то прослушка. Разговор, который сейчас между ними происходил, можно было услышать разве что через Сеть, но Контролирующим, разумеется, на такие разговоры было наплевать. Похожей моделью для связи пользовались Мастера Путей, да еще Палачи, но их техника существенно отличалась от техники Контроля, поэтому за конфиденциальность разговора можно было не волноваться.
   Ри, точно так же, как и они, заблокировал свою комнату (он жил на территории дипломатического отдела Официальной службы), и подвесил одну из спешно скинутых Скрипачом "обманок", имитацию. Для всех Ри сейчас спал -- особо страждущие могли убедиться в этом досконально, сняв любую информацию, от температуры большого пальца на левой ноге до уровня влажности в комнате.
   На самом деле Ри Нар ки Торк сидел за столом, сжимая и разжимая кулаки от еле сдерживаемого гнева -- то, что рассказали ему друзья, выходило уже за всякие возможные пределы.
   -- Я с самого начала чувствовал, что тут что-то неладно, -- согласился он, когда Ит, обстоятельно расписывавший ему ситуацию, смолк. -- Хорошо. Попробуем разобраться. Вам что-то нужно?
   -- Да, -- кивнул Ит. -- Ри, что у вас получается по основной вертикали?
   -- С властью внешне все в норме, но общий процесс и тенденции на ближайшие пять лет мне совсем не понравились. Аналитики сейчас говорят одно, а я вижу другое.
   -- Что именно? -- напрягся Ит.
   -- Власть тут выборная, сам знаешь. Ну так вот, в данный момент не существует ни одной альтернативы действующей партии. Партию эту мы уже проверили и обнаружили, что она -- в начальной стадии деградации. То есть моя группа считает, что деградация есть, а оппоненты говорят, что все в порядке, спад является временным. У меня ощущение, что нас или не слушают, или не желают слышать.
   -- Так... -- Скрипач призадумался. -- То есть, по сути дела, если флаг выпадет из рук, поднять его будет некому?
   -- Именно, -- кивнул Ри. -- Но видеть это никто в упор не хочет. Партия бьется на фракции и занята в большей степени дележом власти... от которой отдаляется все больше. На самом деле у власти дела стоит огромный конгломерат... по сути это -- теневое правительство.
   -- Здорово мы тут в куклы играем, -- усмехнулся Ит. -- Но что-то подобное я и предполагал. Дальше?
   -- А вот дальше начинается самое интересное. То, из-за чего вы тут оказались -- результат деятельности этого конгломерата. Гоуби...
   -- Все-таки Гоуби? -- нахмурился Скрипач.
   -- Да, все-таки Гоуби к этому всему причастна. Фонды и программы -- это прикрытия для перенаправления части финансовых потоков. И с куклами тоже не все так просто.
   -- Вот тут мы, думаю, как раз сможем тебя просветить, -- кивнул Ит. -- Ри, ищи другие монады, мы тоже поищем. Кукольники, которые обнаружились случайно -- часть монады, запрограммированной, сформированной и готовой к действию. Монада слишком маленькая, но я думаю, что их, таких же, скрытых, спрятанных, искусственно разделенных -- тысячи.
   -- Ага. И каждый член каждой монады убежден в том, что представители других "хобби" -- психи, -- добавил Скрипач. -- Этот город -- только оболочка. Есть еще один "город в городе", кое-что мы уже видели.
   -- Но хотим посмотреть тщательнее, -- добавил поспешно Ит. -- Поэтому мы сваливаем.
   -- Куда? -- опешил Ри.
   -- Пока сами не знаем, -- Скрипач виновато опустил глаза. -- Понимаешь, не нравится нам все это. Не отработка, а то, во что мы втроем снова вляпались.
   -- Ты считаешь... подожди, -- попросил Ри. -- Если вы сейчас правы, то это и в самом деле выходит за рамки того, что планировалось.
   -- Блин, Ри, оно уже давным-давно за них вышло! -- рявкнул Ит. -- Все то, что было запланировано, с треском проваливается и распадается на куски, понимаешь? По-моему, Эдри и остальные не догадывались о том, что тут на самом деле...
   -- Это я тоже уже понял.
   -- Дай мне сказать, черт возьми! Ничего ты не понял, потому что мы ничего еще не объяснили. Только до того, как начать объяснять, у нас к тебе будет серьезная просьба.
   Ри нахмурился, кивнул.
   -- Допустим, -- медленно произнес он. -- Но для начала желательно, чтобы ты хоть что-то объяснил. Какая именно просьба? О чем?
   -- Просьба простая. Чтобы ты сидел и не высовывался. И ничего не предпринимал до того, как мы...
   -- До новой информации, -- подсказал Ит. -- Боюсь, что после того, что мы тебе покажем, ты можешь наделать глупостей. Так что сначала -- пообещай.
   -- Ну, хорошо, -- Ри поморщился. -- Это к тому разговору в лесу?
   -- Именно, -- кинул Скрипач. -- Ты точно обещаешь?
   -- Ну обещаю, обещаю, -- нетерпеливо произнес Ри в ответ. -- К чему такая долгая прелюдия?
   -- А вот к чему, -- Скрипач открыл перед Ри картинку. -- Узнаешь?
   Ит увидел, что Ри резко побледнел, на лбу его выступила испарина.
   -- Но... как же... Как это возможно?! -- наконец произнес он.
   -- Ты нашел, у кого про это спрашивать, -- огрызнулся Скрипач. -- Мы-то откуда знаем? Так вот, я тебе скажу следующее. Если ты сейчас себя как-то обнаружишь, ты ее подставишь. До окончания работы тут -- не смей к ней приближаться. Что бы ни происходило.
   -- Почему? -- помертвевшим голосом спросил Ри.
   -- Причин много, -- Ит опустил голову. -- Но точно я знаю только одно. Сейчас это будет опасно. Не для тебя, для нее. Тут "карающий молот", и если ты засветишься рядом с местной женщиной, для нее это добром не кончится... хотя бы по этой причине. Я уже молчу о том, что в вашей группе есть кто-то, кто работает под нас. Не исключено, что этот кто-то работает и под тебя тоже.
   Скрипач задумчиво ковырялся вилкой в судке с остывшими овощами. Ит, исподтишка за ним наблюдавший, провел по сенсору пальцем, переводя судок в режим разогрева. Скрипач благодарно кивнул.
   -- Как вы ее нашли? -- спросил Ри убитым голосом.
   -- Случайно. Она тут трудится управляющей, -- пояснил Ит. -- Точнее, помощницей управляющего. Сами в первый момент обалдели, потом стали наблюдать. Живет она здесь, Ри. С рождения. Ей сорок три года, одна уже давно. Была художницей. Сейчас занимается... ты не поверишь. Куклами. Скрывает это ото всех, а так у них тут...
   -- Монада у них тут, кем-то организованная. Та самая, о которой мы говорили. Джессика -- эмпат, другие, которых мы успели увидеть, тоже, -- Скрипач вытащил из судка кусочек непонятно чего, понюхал, задумался. -- На организатора мы хотим посмотреть поближе, а ты, уж будь другом, поищи другие похожие монады. Мы с тобой на днях свяжемся.
   Ри уже взял себя в руки. Выражение у него на лице было в тот момент странное -- смесь совершенно невозможной надежды и тщательно скрываемое опасение, настороженность. Он смотрел то на Ита, то на Скрипача, словно ожидая какого-то продолжения.
   -- Ребята, мне что-то не по себе, -- произнес он после полуминутного молчания.
   -- Из-за Джессики? -- спросил Ит сочувственно.
   -- Не только, -- Ри покачал головой. -- Будьте осторожны, хорошо?
   Скрипач улыбнулся.
   -- Да куда мы денемся, -- успокаивающе отозвался он. -- За нас не волнуйся, где наша не пропадала. Ты, главное, сам там... не того. Держи ухо востро и помни о группе.
   -- Сто против одного, что это Огден, -- неприязненно отозвался Ри.
   -- Не думаю, -- возразил Ит. -- Огден не любит котов, твоя правда. Но несмотря на то, что он не любит котов, он любит свою работу. И относится к ней с большим пиететом. Так что поливать нас грязью он может сколько угодно, но при этом -- он никогда не опустится до предательства.
   -- А, да, о грязи, -- Ри нахмурился. -- Вы, кажется, действительно были правы. На комиссии он точно будет голосовать против вас. Сам сказал. Вернее, дал понять.
   -- Ну и что? -- безмятежно отозвался Скрипач. -- Не будет никакой комиссии. Сами уйдем.
   -- Уже точно решили? -- безнадежно спросил Ри.
   -- Угу. А чего тут решать? Все и так ясно. Ладно, пока что работаем. Ты на счет Джессики что-нибудь думаешь? -- поинтересовался Ит.
   -- Подумаю потом. Знаешь, чего я больше всего боюсь? -- поежился Ри. -- Что я ее встречу, а она... меня не узнает. Я кретин и дурак, что не послушал вас и Фэба тогда, но... это же моя жизнь, верно?
   -- Твоя, конечно, -- успокоил его Скрипач.
   -- Кто же знал, что сейчас так получится?!
   -- Никто, -- согласился Ит. -- Все, Ри. В общем, работаем, что тут еще обсуждать. Если что, информируй, пожалуйста. Может, аналитики чего-то новое нароют. Дай нам знать, ладно?
   Ри криво ухмыльнулся.
   -- Дам, конечно. От Этнома вас отмазать на всякий случай?
   -- Отмажь! -- Скрипач тут же оживился. -- Обязательно отмажь. У меня есть одна задумка...
   -- Опять... -- простонал сквозь зубы Ит.
   -- ...есть задумка, и мне для этого потребуется и Этном, и Марду, и его мамаша Лебе, -- пояснил Скрипач.
   -- Ничего не выйдет, -- предостерег Ит. -- Файри с Найф засветились на выставке перед Гоуби, так что...
   -- И вот как раз на этом я хочу немножко сыграть, -- объяснил Скрипач. -- Хорошо будет, если вы мне вдвоем поможете, но если нет, справлюсь и один.
   Ри и Ит переглянулись. Ри покрутил пальцем у виска. Ит развел руками -- что, мол, с ним поделаешь?
   -- Да это не завтра, -- "успокоил" Скрипач. -- Это на днях, как повезет. А заодно, может, и этих удастся поймать. Которые занимаются выпасом нас. Разве они упустят такую возможность?
   -- Я вот чего думаю, -- сварливо начал Ит. -- Вот в данный конкретный момент я не хочу упустить последнюю, слышишь ты, последнюю возможность тут нормально поспать! Ри, гаси канал к черту, и все, прощаемся. Мы тебя найдем. Пока!
  
  
  
  
   Часть III
   Незримая буря
  
  
  
   11
   Настоящая история Вудзи Анафе
  
  
   На крыше было ужасно холодно, дул пронизывающий ледяной ветер. Ит с тоской подумал, что сидеть ему тут предстоит еще как минимум двенадцать часов и что сейчас-то еще день, а вот какого будет ночью!.. Хорошо рыжему, он-то остался в Джовеле, отрабатывать еще три найденные монады, а он, Ит, сам вызвался -- и, взяв у Ри катер, отправился в эту проклятую Каиду, проверять Гоуби.
   Впрочем, у рыжего тоже есть шанс померзнуть на этой треклятой крыше. Потому что одной проверкой дело явно не ограничится.
   Правила и свод, по которому они обычно работали, таких экзерсисов не предусматривали, но то, что они втроем сумели поднять буквально за сутки, едва отойдя от первоначального плана "тихой работы", тут же поставило крест и на правилах, и на своде, и на "тихой работе" тоже.
   Для начала подтвердилось то, о чем говорила Орбели.
   Выспаться так и не получилось. Ри засел за документацию, и через шесть часов сбросил им первое сообщение: все аналоги Зеленого квартала, все полузаконные и незаконные поселения рауф на Онипрее действительно принадлежали Гоуби и ее супругу. Масштаб поражал -- на планете проживало, как выяснилось, в общей сложности почти полтора миллиона рауф, из которых легально жили не больше ста тысяч. Треть из этих полутора миллионов работала в разветвленной сети домов увеселения, остальные -- либо занимались торговлей, либо выполняли неквалифицированную работу, либо являлись представителями семей работающих.
   Это было первое грубейшее нарушение закона о переселении -- больше трехсот тысяч представителей иной расы просто не имели права находиться одновременно в мире такого уровня. Это проверенный, доказавший абсолютную лояльность Анлион мог претендовать на организацию больших колоний, но никак не Онипрея, которая в основные Сети вошла без году неделя.
   Впрочем, сообщение о полутора миллионах рауф оказались только началом, дальше все пошло еще веселее.
   Скрипач отправился на встречу с Орбели-Син и обратно вернулся мрачнее тучи. Ит к тому времени разобрался с выездом из пансиона, забросил вещи в тайник (очень пригодилась помощь Ри, который подсказал, что шмотки отличным образом можно пристроить на сладе огромного торгового центра, находившегося неподалеку от дипломатического отдела), и подобрал временное жилье -- на всякий случай решили обосноваться рядом с Джессикой, чтобы не выпускать ее из вида. Ит снял небольшую квартиру, расположенную на первом этаже дома, стоявшего напротив ее дома, поставил нешуточную защиту и отправился в город -- сейчас ему было нужно побольше личин в коллекцию, чтобы потом не тратить время на такую ерунду.
   Ит злился. Злился сильно. Больше всего ему, конечно, не нравилась ситуация со второй группой. Конечно, они оба знали, что подобное время от времени случается -- их самих раза три за годы работы тоже посылали на "проверку лояльности", но там были все-таки немного другие обстоятельства, да и настолько грубых действий они никогда себе не позволяли. Да и ко всему прочему они, проверяя кого-то на задании, никогда не выстраивали ситуацию так, чтобы подставить другую команду. Чтоб вот так явиться в чужую локацию с прямым вопросом и почти без маскировки -- да где это видано!.. Кто это может быть? Либо стажеры, ни черта не умеющие, либо (что гораздо хуже) эта вторая команда настолько в себе уверена, что действует не так, как положено, а вообще абы как. Если это второй вариант, то дела обстоят еще хуже -- Ит в первую очередь подумал, что кто-то собирается подставить Эдри, и эта мысль ему очень не понравилась. Тут снова возможно несколько вариантов. Либо -- смена руководства кластера. Либо -- смещение с поста Эдри при сохранении руководства. Либо... либо происходит еще что-то, о чем они трое не знают вообще ничего.
   Каида, столица одноименной субпрефектуры, находилась гораздо севернее Джовела. Сейчас в городе стояла зима, причем, как успел отметить Ит, самая что ни на есть настоящая. Немногочисленные открытые улицы заметены снегом, все остальные -- с внешним силовым покрытием (недешевое развлечение устанавливать такую технику, надо сказать), защищающим от ненастья. Город большой, но какой-то отталкивающий, неприятный -- то, что оба они ощутили, впервые оказавшись в Джовеле, тут чувствовалось в несколько раз сильнее. За внешней благопристойностью, обустройством, удобством, яркими рекламами и внешним благополучием стояло все то же инферно, непонятно откуда идущее. Да еще и зимний мглистый день вносил в это ощущение свою лепту -- пронзительная тоска, хоть и была, в принципе, ожидаема, резала по нервам, как лезвие ножа.
   Когда Ит узнал, что Гоуби живет и работает в Каиде постоянно, он удивился. Насколько ему было известно, художнику для работы необходим хороший свет, а тут нормально работать можно будет только летом. Относительно светло тут было лишь три месяца, все же остальное время город тонул в ледяной зимней мгле.
   Однако, познакомившись с жильем жены министра суб-префектуры, он понял, что для имеющих такие деньги людей проблемы света не существует -- пентхаус, в котором обитала парочка, был оснащен по последнему слову техники, причем техники нездешней.
   Про свет Ит знал от Фэба, первая жена которого, Гира, увлекалась рисованием. Давным-давно, разбирая все вместе ее вещи, они со Скрипачом наткнулись на большие тетради с рыхлой, пожелтевшей от времени бумагой, в которой обнаружились рисунки. Много рисунков. Наброски, этюды, натюрморты. Но больше всего было рисунков с детьми. Гира, как, впрочем, практически все гермо, обожала детей, и было видно, что больше всего ей доставляло удовольствие рисовать именно их.
   Ит и Скрипач тогда рассматривали эти рисунки с тихим восторгом -- это было действительно здорово. Под некоторыми рисунками Гира ставила названия. "Уйди": девочка рауф, сидящая на ступеньке и прижимающая к себе куклу -- буквально несколько штрихов, и получается совершенно живой взгляд ребенка, за игрой которого подсматривают без дозволения, и который не хочет, чтобы кто-то взрослый вмешивался в его крошечную тайну. "Перед завтраком": двое человеческих детей, девочка и мальчик, моют руки у высокого рукомойника, мальчик поддерживает девочку, стоящую на скамеечке. "А ты знаешь...": трое детей стоят и о чем-то тихо разговаривают, а совсем крошечный малыш, подползший к ним, стоит на коленках, вцепившись рукой в курточку очень похожей на него сестренки, и внимательно слушает, ничего не понимая. "Плюшки!": узнаваемая гостиная в доме, на заднем плане сидит в старом кресле более чем узнаваемый Фэб, но его фигура словно не в фокусе, чуть размыта, зато дети на переднем плане прорисованы на совесть -- девочка рауф, подняв палец вверх, изо всех сил принюхивается, а вокруг три человеческие девочки, выжидательно смотрящие на нее, и у каждой на лице -- немой вопрос. Еще один рисунок назывался "Я": Фэб говорил, что да, она очень похожа. Рисовала у зеркала, он сам попросил. Поворот головы -- три четверти, ежик коротеньких волос, в глазах -- застенчивое доброе лукавство, словно она хочет рассмеяться, да все не решается...
   Фэб тогда предложил работы убрать, но Скрипачу они понравились настолько, что он уговорил Фэба устроить в доме комнату для них, благо, что комнат имелось в избытке. И Фэб в результате сдался. Одну из западных гостевых спален они освободили от мебели, оставив лишь низенькую узкую кушетку, и развесили рисунки по стенам. Стекло в окне пришлось сменить на миллиметровой толщины блок из специального геля, не пропускавшего ультрафиолет, а в самой комнате Ит установил хороший климатизатор, который защищал бумагу от старения. Экспозиций получилось в результате четыре -- одну, основную, они решили не менять никогда, а остальные сменяли раз в три года. С четким условием -- на работы, убранные временно в хранилище, не смотреть, даже если очень хочется. Чтобы успеть соскучиться по ним по-настоящему.
   И чтобы радость от встречи тоже была настоящей.
   "Ну, Фэб, -- сердился сейчас Ит, сидя в крошечном закутке на ледяной крыше, -- ну ты и подлец!.. И это все ты тоже хочешь разрушить, да? Дай мне только домой вернуться. Я найду, что тебе сказать, и на слова не поскуплюсь, так и знай".
   Он чувствовал -- вся жизнь его сейчас распадается на части. Ледяной ветер хлестал, как плетка, но мысли были куда как хуже, чем самый злой ветер, чем самая холодная зима.
  
   * * *
  
   Жена министра субпрефектуры Каиды, мастер-кукольник и меценат международного масштаба Дэбора Гоуби и в самом деле ни в чем себе не отказывала.
   "Правило, действительное для всех, -- объяснял когда-то преподаватель. -- Чем выше живое существо поднимается по социальной лестнице, чем выше оно предпочитает жить и тем глубже оно хочет спрятать свои тайны".
   Жилище семейства Гоуби лишний раз доказывало справедливость этого тезиса. Оно было расположено на трех верхних этажах одного из самых престижных домов Каиды, и представляло из себя целый комплекс, в котором имелось все: от бассейна до парковки флаера. И это при том, что на Онипрее частный воздушный транспорт был под запретом, существовал только экстренный, грузовой, и общественный. Закуток, который выбрал себе Ит, как место для наблюдения, находился рядом с контуром воздуховода, опоясывающего мастерскую и расположенного, чтобы не портить эстетику, в небольшой выемке. Осмотрев снаружи помещение мастерской, Ит понял, что проблемы света для Дэборы Гоуби действительно не существует -- свет в мастерской был полной имитацией настоящего дневного, в том числе и по спектру. Сама мастерская тоже оказалась оборудована так, что даже непосвященный в тонкости этого ремесла Ит понял, насколько тут все серьезно. Отдельное помещение, в котором стоят три муфеля для обжига фарфора. Линия для отливки эластомера, изолированная, тоже в специальном небольшом зале. Мастерская со стендами, на которых стоят модели-заготовки. Видимо, заготовки она делает не сама, сама только кастомизирует и дорабатывает -- зачем ей, при таких деньгах, дышать токсичным эластомером? Отдельная большая комната, в которой все приспособлено для росписи и украшения кукол. Круглый зал, в котором выставлены готовые работы. Великолепно обустроенный кабинет, из которого открывается прекрасный вид на город...
   Собственно, именно кабинет его и интересовал, вот только рисковать и соваться внутрь здания Ит не решился. Как потом выяснилось, правильно сделал. В здании имелась охрана в большом количестве; в здании были предусмотрены ловушки для незваных гостей; кроме того, элитный дом оказался отлично защищен от рауф. Именно от рауф. Нет, если бы рауф вошел в него в полной защите, он бы, конечно, уцелел -- но во всех остальных случаях сработали бы ловушки, подобные той, с которой они уже познакомились на выставке кукол в Джовеле.
   С десяток этих ловушек Ит обнаружил во время проверки выставочного зала. Молекулярный датчик плюс баллон с ядовитым газом. При желании, и зная, что датчик там есть, его, конечно же, можно обмануть -- но если не знаешь, где он, получишь дозу яда... с которым повторно общаться даже при наличии защиты совершенно не хочется. Впрочем, даже если защита сработает... Все датчики включены в общую систему, о срабатывании какого-то из них тут же узнает охрана. Считай, позвонил в дверь -- я тут, дорогие хозяева.
   Риск, конечно, дело благородное.
   Но только в том случае, если он не мешает делать настоящее дело, причем неважно, благородное или нет.
   За те часы, которые Ит провел, знакомясь с этим архитектурным шедевром, он прикинул несколько вариантов развития событий и своих дальнейших действий, но, поразмыслив, последовательно отбросил их все. Ничего не подходило, кроме пассивного наблюдения. Все действия, кроме того, на котором он в результате остановился, были в той или иной степени "звонком в дверь".
   Вывести из строя или полностью, или частично охранную технику. Запросто, вот только что будет дальше? Неразбериха, паника, дополнительные патрули на всех этажах. "Звонок в дверь", причем весьма грубый.
   Пройти внутрь, "посмотреть". Либо -- игра с личинами, которая неизвестно чем может кончиться, либо -- срабатывание одного из датчиков, которых там сотни, если не тысячи, и которые замучаешься выводить из строя, неважно, одновременно или последовательно, либо -- какой-нибудь сюрприз, о котором он сам пока не имеет представления. Снова "звонок в дверь", причем еще и связанный с существенным риском.
   Пройти внутрь как-нибудь "нетривиально"... Нет уж, спасибо. Судя по тому, как тут организованна охрана, "нетривиальные" проходы защищены ничуть не хуже тривиальных. Это только в дурацких постановках герои лазают по воздуховодам и канализации так, словно эти коммуникации архитектор создавал специально для их удобства (точнее, для удобства авторов), на самом же деле защита там ничуть не хуже... а может, и лучше.
   Тем более, привлекать к себе внимание в планы Ита сейчас совершенно не входило. Он, собственно, и сам толком не знал, что именно ищет -- просто чувствовал, что движется в правильном направлении, и что сейчас время для действия пока не пришло. Нужно было ждать. Слушать и ждать.
   Защита, которая у него сейчас стояла, позволяла находиться на тридцатиградусном морозе до полутора суток. Рауф выдержал бы сутки, человек -- двое, а в их со Скрипачом случае медики не рекомендовали пользоваться защитой в активном режиме больше тридцати шести часов. Тело весьма существенно себя пережигало, можно было запросто застудить легкие -- так что, гермо, думай головой, как провернуть дело до того, как снимать тебя с этой крыши придется кому-то еще... Вот этого бы не хотелось.
  
   * * *
  
   По внешнему козырьку ходить оказалось одно удовольствие. На камеры наблюдения Ит подвесил картинки "никого нет" еще в первые минуты пребывания здесь; снега на крыше почти не было -- его сдувал ветер -- поэтому наследить он не боялся. Обошел периметр, наметил запасной путь для отхода и пару-тройку мест, в которых можно было сидеть и ждать появления хозяев.
   ...Да, защита -- это замечательно, но как же все-таки холодно! Хорошо, что Ри дал катер попользоваться, вот только катер пришлось тут же отослать обратно -- он для чего-то срочно понадобился в Джовеле, Ри не уточнил для чего. Разговор, собственно, шел секунд пятнадцать в общей сложности.
   -- Ит, верни машину, нужно.
   -- Обратно пришлешь?
   -- Да. Часов через десять-двенадцать.
   -- Ладно.
   И все. И сиди тут, как хочешь, вместо того, чтобы греться в теплом катере. Ничего не поделаешь, к сожалению.
   Возле окна кабинета обнаружилось просто отличное место, в котором можно было ждать -- труба воздуховода изгибалась, образуя закуток, неплохо защищающий от ветра и находящийся достаточно близко от стены. Ит забрался в него, присел на корточки. Да, действительно неплохо, вот только к ледяному металлу, выстуженному морозом и ветром, спиной лучше не прикасаться -- больно.
   Пока что в кабинете было тихо.
   Вскоре, однако, он услышал, как едва заметно зашумел механизм, открывающий дверь -- а затем раздались шаги. Два человека, понял Ит. Мужчина и женщина. Сама Дэбора? Возможно. Второй -- явно не муж. Вес у второго был меньше, двигался он не так, как префект -- гораздо более "молодые" шаги. Интересно...
   Единственная техника, которую он сейчас использовал, предназначалась для прослушки -- "нить" толщиной в сотую долю миллиметра, да собственные уши... и все. Больше ничего не нужно.
   -- ...не надо делать из меня какого-то монстра! Ты отлично знаешь, что я старался подвести все к тому, о чем ты просила. И что в случившемся если кто-то и виноват, то только не...
   -- Ах, не ты? А кто тогда? Если не ты, то объясни мне, почему не получилось то, что планировалось? Ты понимаешь, что идет глобальная настройка?! Нужны были прецеденты, хороший качественный разогрев ситуации, а вместо этого...
   -- Дэби, прецеденты будут! Клянусь тебе!
   -- Клянись на здоровье сколько хочешь!!! Пока что я вижу только слова! Должно было быть что? Покушение на выставке. Покушение! А вместо этого...
   -- Я сделал то, что от меня зависело. Я вытащил сюда террористическую бригаду "молота", я дал этой кошке вип-пропуск, я поставил защиту, я...
   -- Что -- "ты"? То, что я видела -- это как кошка с двумя подружками торжественно продефилировала из зала на улицу, а вы даже не попробовали ее задержать!
   -- Дэби, там все-таки была выставка, и что бы про меня подумали, как про организатора, если бы мои люди начали выкручивать руки мирным посетителям?! -- в голосе мужчины звучало возмущение.
   -- Кто эти две подруги, кстати? Случайно не знаешь? -- ехидно спросила Гоуби. Ит напрягся.
   -- Вот это самое интересное. Мы попытались разобраться -- по всему выходит, что они непричастны. Они двоюродные сестры, студентки, приехали на стажировку в Брава-Консо, их знает куча народу -- от ректора, до Лебе Фуатен и ее сыночка, который, по слухам, ухлестывает за рыжей. Странно другое -- после выставки их видели всего один раз, в пансионе. Потом они куда-то исчезли. Эти две девицы...
   -- Ну? Что смолк? Так вот я тебе расскажу, дорогой мой лопоухий друг, кто это такие на самом деле. Твои осведомители -- дерьмо, понятно? Эти, как ты выразился, две девицы -- официалы, агенты. Которые на наших глазах взяли объект, на который охотились, и смылись. Доступно объяснила?
   -- Не может этого быть...
   -- Очень даже может, если учесть, что группа "молота" себя больше не проявляла. И не проявит, потому что из кошки вытрясли все, что хотели, и группы, которая была нам нужна, теперь нет, потому что ее взяли полным составом, в том числе и твоего осведомителя рауф! -- рявкнула Гоуби. -- Официалы, скорее всего, тоже не появятся. По крайней мере, эти.
   -- Почему?
   -- Для чего им появляться? Ушли, небось, зачем им тут сидеть? Скорее всего, эти два агента мотались за этой группой довольно давно... и тебе нужно было лучше выбирать, придурок, из предложенных вариантов. У "молота" групп тысячи. Но нет, ты не мог взять разменную, ты взял "получше", и не учел, что все, которые "получше", уже сталкивались с Официальной службой и отрабатываются. Есть небольшой шанс, что группа уцелела, так что ищи, где они. Пригодятся. В общем, это тебе урок на будущее. Черт с ним, с покушением. Рассказывай, что дальше будешь делать.
   Ит на секунду прикрыл глаза. Так, можно, в некотором смысле, выдохнуть. Только бы Орбели хватило ума сидеть тише воды, ниже травы! Не дай всевышний, чтобы она сейчас показалась и начала действовать! Успеть бы предупредить...
   -- Подготовку мы заканчиваем через трое суток, -- зачастил мужчина. -- Оборудование завезено и устанавливается. На четвертые сутки включаемся и начинаем...
   -- Что с группами?
   -- Хозяева постепенно заводят всех, эмпаты готовы. Дэби, все сработает так, как надо, поверь. Выброс будет даже больше запланированного.
   -- Боже мой, -- в голосе женщины вдруг прорезались отчаянные нотки. -- Боже мой, какой же ты все-таки дурак. Вот скажи мне, ты что, всерьез думаешь, что мне хочется убивать тех же котов пачками и устраивать то, что сейчас придется устроить? Что мне это все на самом деле нравится? Пойми, речь идет о судьбе нашего мира, о его будущем! Либо и мы, и наши дети, и дети детей будут до скончания веков прозябать на задворках, довольствуясь жалкими подачками, подчиняясь чужим законам и правилам, и ничего не получая взамен, либо сейчас мы сделаем то, что должны сделать -- и Онипрея станет по-настоящему великой, станет державой, подобной Ти или Санкт-Рене! Да, сейчас без жертв не обойдется, но ведь этими жертвами станут не люди! Мы специально двадцать лет собирали сюда всякое отребье, которому место в биореакторе, мы создавали то, что создали... и я тебя очень прошу, -- голос обрел металлические жесткие нотки, -- я тебя очень прошу -- работай так, чтобы не подвести нас всех! Ситуация висит на волоске, любая промашка может стать роковой, поэтому собери волю в кулак и сделай то, что от тебя зависит. Сделай так, чтобы твои правнуки потом говорили "он все силы отдал за свободу родного мира".
   -- Хорошо... Дэби, а внешние связи...
   -- Как же ты любишь лезть не в свои дела! Сработают внешние связи, не бойся. Можешь себе представить, сколько стоят восемнадцать неактивных порталов по будущим привязкам? -- Гоуби нервно засмеялась.
   Ит замер. Восемнадцать порталов Сети Ойтмана? Это значит, что в связку Онипреи включатся еще восемнадцать миров. Минимум. Одновременно.
   Так...
   -- Дэби, я больше всего боюсь, что подготовки не хватит, -- промямлил мужчина. -- Я, конечно, сам не проверял, но...
   -- Кто тебя пустит проверять? Не волнуйся, те миры ждет замечательный сюрприз. Что плохо в том, что к ним придут те, кого они хотят? Настоящие инопланетяне, добрые и мудрые, которые вылечат болезни, проложат путь к звездам, дадут знания о вселенной? -- она издевательски захохотала. -- Что же в этом плохого, дорогой мой? Разве не об этом думает вся первая стадия? Прилетит огромный космический корабль, и все станет хорошо. Ну и что? У них просто все сбудется. И корабль прилетит, и болеть больше не будут, и власть получат такую, о которой только мечтать... а когда разберутся, что к чему, Онипрея будет тем, чем мы все, и ты в том числе, хотим ее видеть -- сильным, независимым миром, стоящем во главе ею же созданного конгломерата. Да, конечно, энергетически они нам потом помогут... но, опять же, пока они разберутся, чем помогают, пройдет лет триста. Может, больше.
   -- Я все-таки боюсь, что мы нарушим...
   -- Мы не нарушаем законов, -- презрение, высокомерие. -- Свод, по которому работают официалы, у нас давным-давно есть. Все в порядке, расслабься.
   -- Дэби, не будь настолько категоричной, -- попросил мужчина. -- Тот же Анафе, если ты помнишь... Только не перебивай меня, дослушай! Нельзя было убирать его так. Мы должны быть осторожны, и столь решительные меры...
   -- Вот что. Я тебя перебивала, перебью и буду перебивать, когда захочу! -- рявкнула Гоуби. -- Анафе? Этот извращенец нам едва все не испортил! Что он начал делать, а ну-ка, расскажи мне? Ты даже объяснить толком не можешь, бестолочь.
   -- А ты можешь?
   -- А я могу, братец.
   Ого. Это еще и брат? Ит потер замерзшие руки, поежился. Да уж, ради такой информации стоит посидеть на крыше...
   -- Система, которую мы выстраиваем, как ты знаешь, состоит из тонких структур, которые одновременно разобщены, и в то же время -- завязаны одна на другую, -- Гоуби перешла на менторский тон. -- Нам не нужно, чтобы они контактировали или адекватно воспринимали друг друга. Нам нужно, чтобы они сидели там, где сидят, и чтобы можно было включить их одновременно, одномоментно, на отдачу. Поэтому любители кошек тискают своих кошек, любители нетрадиционного секса, -- она тихо засмеялась, -- тискают друг друга, любители машин пускают слюни над новыми моделями, любители постановок ломают копья в спорах, какой герой лучше, любители политики... мне продолжать, или это ты и так знаешь?
   -- Знаю.
   -- Молодец. Так вот, весь этот трэш -- на самом деле батарейки. Которые сработают тогда и так, как мы этого хотим. И включат в нашу систему те миры, которые тридцать лет затачивались каждый под свое направление. И будут работать, чтобы резерв жил так, как того достоин. После того, как это произойдет, нам будет уже плевать и на Официальную службу, и на все прочие досужие выдумки. Это тоже понятно?
   -- Да.
   -- А спусковой механизм прост -- для того, чтобы это все заработало, достаточно серьезной внешней угрозы. Которую, собственно, ты и создавал. С этим ясно?
   "Спасибо за лекцию, -- подумал Ит. -- Теперь все действительно становится немного яснее".
   -- Хорошо. Так что же делал этот гермо? Он, мой дорогой младший братишка, начал запускать процесс, с помощью которого эти разобщенные структуры стали срастаться воедино. Эти его чертовы Мотыльки едва нам все не испортили -- силен был, тварь, и ведь сумел создать символ, который мог запросто объединить как минимум половину направлений. Правило Агито-Руме, согласно которому увеличение структуры ведет к росту толерантности, ты знаешь.
   -- Ну да, его все знают.
   -- Очень хорошо, что мы его остановили вовремя. Между прочим, кукольники до сих пор не могут понять, что он такое нам сюда приволок под видом этих Мотыльков. Те трое, что хранятся у меня тут, держатся, как я не знаю что -- если бы кто-нибудь видел, что я с ними делаю, меня бы сочли сумасшедшей. И ни один не сдался!
   Мужчина вдруг начал смеяться, сначала тише, потом -- громче и громче.
   -- Ох... вот в этом ты права, Дэби... Если бы кто-нибудь увидел, как ты играешь в куклы... а что ты с ними делаешь, кстати?
   -- Много что. Боюсь, тебе будет неинтересно.
   -- Ты их что, бьешь? -- мужчина снова засмеялся.
   -- И это тоже. Физические страдания им не нравятся. Пыталась ломать психику, но они, к сожалению, приходят в себя где-то за месяц после подобных сломов и... Я не хочу про это рассказывать.
   -- На публике ты неподражаема. Очень понравилось твое последнее интервью про одушевляющих... "Мы же взрослые люди, и мы отлично осознаем, что кукла не может быть живой, это просто набор деталей из эластомера". Дэби, ты бьешь их плетками? -- ехидство, впрочем, довольно добродушное. -- Или придумала что-то интереснее?
   -- Смотри, как бы я не придумала что-то подобное для тебя, -- огрызнулась Гоуби. -- Интересное, говоришь? Не сомневайся. Не твоего ума дело... Они чудовищно упрямы. Я добиваюсь от них ответов, но в большей части случаев они морочат мне голову -- гонят поток бессвязных образов, которые невозможно нормально осмыслить, и толку никакого.
   -- Убить не боишься?
   -- Боюсь, -- призналась после недолго молчания Гоуби. -- Стараюсь не доводить до крайности, иногда даже приходится лечить... они мне пока что нужны, потому что ментальные слепки у них сделаны просто отменно. Мне добиться такого результата очень трудно. Иногда беру их за образцы для своих работ.
   -- Эмоционально?
   -- Конечно. Серия детских кукол для будущих солдат -- видел?
   -- Которые без рук и ног, что ли? По-моему, это у тебя получилась какая-то бредовая пакость.
   -- Эта бредовая пакость сработает через двадцать лет так, что ты восхитишься. Дети, общавшиеся с такими игрушками, будут воспринимать увечья как нечто само собой разумеющееся -- и у нас, например, в активном состоянии окажутся инвалиды. Калеки, которые при других исходных условиях стали бы объектами жалости, будут равноправными членами общества. Понимаешь?
   -- Что ж в этом хорошего? Им надо помогать, заботиться о них...
   -- Они сами могут о себе позаботиться, и они, братец, смогут делать главное -- размножаться наравне со всеми. И работать на благо общества с полной отдачей, а не сидеть иждивенцами на шее у здоровых.
   -- Я просто немного не понимаю, для чего это нужно?
   -- О будущей внешней политике я тебе ничего не скажу, потому что я этим не занимаюсь, ты же знаешь. Поговори с мужем, он тебя введет в курс дела. Вообще, ты зря на эти пять лет отдалился от семьи. Теперь понимаешь, насколько ты был неправ?
   -- Понимаю. Но ты же знаешь, что я...
   -- Не знаю и знать не хочу. И скажи спасибо, что я уговорила принять тебя обратно. Ты трус, тряпка и слабак. Так что делай, что я тебе говорю. Запомнил?
   -- Ладно, -- с неохотой ответил мужчина. -- Но я все-таки не понимаю, для чего надо было убивать скульптора? Можно было бы его... ну, изолировать как-то, что ли. Пригодился бы потом.
   -- Гермо?.. Ну уж нет, спасибо. Тем более что он не мучился, ну, почти. Прогулялся по городу в обществе своего возлюбленного, дошел до дома и упал на пороге. Никто ничего не понял, сам почитай расследование.
   Конечно, никто ничего не понял. Ит на секунду представил себе, как это на самом деле было. В толпе, где-то на улице -- сталкиваются двое, идущие навстречу друг другу. Один берет другого за плечи и с улыбкой отодвигает чуть в сторону -- простите-извините, случайно вышло. Все -- три слабых нажатия на три точки, и через полчаса -- смерть от асфиксии.
   Подло.
   Так убивать -- подло.
   Не честный бой, даже не нормальный заказ на убийство, которое тот же профессиональный палач сделает чисто и в самом деле не мучая жертву.
   Страшная смерть. Сердце работает, легкие нет. И никакой врач не сумеет спасти -- разве что другой спец, который сможет разблокировать "приказ". Даже пересадка легких не поможет, новые будут умирать точно так же. Раз за разом...
   -- ...повторю, за соблюдение законов можешь не волноваться, трусишка. С законами... нам помогут. Есть кому. Тем более что если какой-то закон не устраивает, его всегда можно изменить.
   -- Официалы законов не меняют.
   -- Да что ты говоришь? Меняют, братишка, меняют. Когда им это выгодно, и смотря какой официал. А сейчас им это будет выгодно, вот увидишь. Или ты считаешь, что планы, подобные этому, пишут забавы ради деревянной палочкой на мокром песке?
   Совсем хорошо.
   Похоже, начинают подтверждаться самые худших их предположения.
   Жаль, что все вскользь, намеками... но, кажется, даже с помощью этих намеков уже можно разобраться в половине происходящего.
   ...и все-таки тут чертовски холодно...
   -- Слушай, а покажи мне этих Мотыльков, -- попросил вдруг мужчина. -- Интересно посмотреть, чего это такое.
   -- Ты не эмпат, и для тебя это будет просто кукла, скорее всего, -- с сомнением ответила Гоуби. -- Хотя... не знаю. Ну, пойдем, покажу.
   "А я? -- подумал Ит ехидно. -- И мне тоже покажите, пожалуйста".
   Он выскользнул из своего укрытия. Интересно, где она их держит? Неужели в мастерской? Да нет, непохоже. Там слишком много народу ходит.
   Он активировал прослушку на полную мощность -- парочка спускалась на этаж ниже, причем шли пешком, по лестнице в глубине помещения. Ага, проходят на другую сторону здания... ясно. Ит смахнул "нитку" на ладонь, и рванул на другую сторону крыши. Спуститься по внешней стене? Рискованно, особенно при таком ветре. Но с другой стороны...
   Облицовочные панели, слава Богу, были закреплены на совесть. Шероховатая поверхность позволяла кое-как держаться. Особенно хорошо получается держаться, если не думать, что внизу -- пропасть в черт-те сколько этажей. Ну, Ри, я тебе припомню про катер... Хорошо, что вниз надо проползти всего пять метров. А потом вверх, обратно. Вверх -- не вниз. Это проще.
   "Нитка" послушно прилипла к раме окна.
   -- ...ничего себе! Слушай, ты, конечно, извини, но твои им в подметки не годятся. Они же как живые!..
   -- Они не "как живые", они и есть живые, -- глухая злая тоска в голосе. -- И я не понимаю, как это сделано. Мало того, половина копий этих шестнадцати -- тоже живые. Серийные копии, представляешь? Не то, что привносит хозяин, а сами по себе.
   -- Дэби, но это же невозможно, ты сама говорила...
   -- Положи на него руку. Закрой глаза. Закрой, не притворяйся. И отвернись... что я сейчас сделала?
   -- Черт, Дэби, ты уколола меня иголкой в ногу! Совсем сдурела?! Мне же больно!
   -- Я уколола не тебя, а его, -- снисходительно, с насмешкой. -- Доходит?
   Молчание.
   -- Вот так-то, братец. А ты сокрушаешься над Анафе. Это был уже не просто рауф, не просто гермо, это было чудовище... Они вообще все чудовища, раса сама по себе отвратительна, но этот превзошел все мыслимые пределы.
   -- Невероятно. А когда ты их...
   -- Нет, я сама ничего не чувствую, потому что я от них неплохо защищена. Поверь, если я разгадаю, в чем тут секрет, я сумею делать гораздо более серьезные вещи. И все от этого только выиграют.
   "Это моя последняя отработка, -- думал Ит. -- Я ничем не рискую, меня все равно вышибут. Почему бы напоследок не помочь тем, кому в самом деле можно и нужно помочь?" О, да, отозвался внутренний голос. Ты ничем не рискуешь, ты всего лишь висишь на кончиках пальцев на высоте в полкилометра в тридцатиградусный мороз и собираешься спереть у объекта отработки три принадлежащих объекту предмета, не так ли?
   ...Парк, тепло, восторг, смех, зелень, радость, радость, радость... какая, собственно, разница, правда? Уже никакой. Может быть, хоть у кого-то еще это будет...
   ...Картины на стене -- дети, лето, милые, чудесные лица...
   ...Теплая прозрачная вода, плоские, прогретые солнцем камни, щебет птиц, серая крошечная ящерка, замершая на каменной плите, и солнце...
   Могу я сделать в этом мире хоть что-то, от чего будет хорошо не кому-то неизвестному, а и мне самому тоже?!
   Так могу или нет?!
   Ит, быстрее, они сейчас уйдут оттуда!!!
   Да решайся же ты, гермо, пока тебя с этой стены не сдуло к черту!..
   -- Слушай, а ты их на мороз выставлять не пробовала?
   -- Не поняла, -- Гоуби растерялась.
   -- Ну, на мороз. Иголками колоть -- это они у тебя привыкли и терпят. А мороз -- это тебе не иголка. Может, проймет?
   Брать человека, которого не видишь, через стену под полное ментальное воздействие -- это надо обладать недюжинной смелостью, отчаянной решительностью и фантастической глупостью.
   Когда про это узнает Эдри или кто-то другой из руководства, неважно, у этого кого-то (или у Эдри) обязательно будет истерика. Потому что агент с неплохим стажем работы, с нормальной выучкой, лояльный, не раз доказавший компетентность, спасающий трех кукол и на полном серьезе верящий в то, что любое живое существо во вселенной без колебаний объявит белибердой... э нет, ребята, это не просто какой-то там банальный срыв или временный отзыв.
   Это уже к врачам.
   Ставить на место улетевшую крышу.
   И потом перевод не к дипломатам, а куда-нибудь в архив или в статистику.
   Так, оставим лирику. Интересно, решится она открыть окно при таком ветре или придумает другой вариант?
   -- Вообще, в этой идее что-то есть, -- Гоуби задумалась. -- Давай попробуем. Пошли наверх. Положим их на окошко в цехе для отливки и оставим на час. Посмотрим, как им это понравится.
   -- Не убегут?
   Смех.
   -- Если бы могли, давно бы убежали...
   Отлично. Так, теперь наверх. Наверх, а потом приватный канал. Информации уже более чем достаточно, надо выбираться отсюда в любом случае. И желательно сделать это в компании. Поэтому...
   -- Ри?
   -- Что-то случилось?
   -- Машина свободна?
   -- Через полчаса будет.
   -- Раньше никак?
   -- Черт, Ит... нет, раньше никак.
   -- Плохо.
   -- Не отправь ты "красный код", был бы тебе транспорт!
   -- Мне не нужен этот транспорт! Мне нужен катер, и побыстрее!
   -- Полчаса, ничего не могу поделать.
   -- Ладно.
   "Что ты творишь? -- с ужасом спрашивал Ит сам себя. -- Ну вот что ты делаешь, а? Какие, к черту, Мотыльки, какое окно, что это за самодеятельность, когда тебе не самом деле надо брать ноги в руки и сматываться отсюда -- скидывать новую информацию Ри и его команде, и заниматься теми делами, которыми заниматься нужно?"
   Берсерк, вспомнил он.
   Это все делаю не я.
   Это делает тот гермо, который отчасти я.
   Погибни сам, но спаси того, кто по-настоящему нужен и полезен.
   Впрочем, Ит погибать пока что не собирался. Да, темно, да, холодно, но он, во-первых, тут еще черти сколько может просидеть, во-вторых, он работает сейчас на канале с Ри, в-третьих, через полчаса тут будет катер.
   -- ...ну и холодина!
   -- Когда ты последний раз был на улице?
   -- На прошлой декаде.
   -- Это не считая Джовела, надо полагать?
   -- Ну да.
   Ит поспешно переместился в слепую зону. По теням он видел, как двое возятся с закрытым окном. Кажется, у них заело блокировку рамы, а может, отключают сигнализацию. Кто ж их знает.
   -- Сделай маленькую щель, и пошли отсюда, -- приказала Гоуби. -- У меня завтра конференция, я не хочу перед ней заболеть. Через час вернемся, посмотрим, что получилось.
   Ит выждал минут десять, потом подобрался к окну мастерской, мельком заглянув в кабинет. Эти двое сидели там, как он и предполагал. Брат оказался подстать сестре -- высокий, красивый, с надменно-скучающим лицом, одетый элегантно и с претензией... впрочем, немудрено при таких деньгах. Скорее всего, живет в этом же доме, решил заглянуть к ней в гости и на всякий случай переоделся в городскую одежду. Сама Гоуби выглядела, конечно, не так, как на выставке -- сейчас на ней был брючный домашний костюм светло-голубого цвета, а волосы уложены просто, без затей: витая коса, небрежно перехваченная голубой, в тон костюму, лентой.
   Разговор теперь шел ни о чем. Какие-то новые проекты, план будущей выставки, благотворительный фонд, открытие нового салона аксессуаров... Ладно, черт с ними, теперь не до этого.
   Окно, о котором шла речь, оказалось открыто по нижней части створки сантиметров на десять, не больше. Ит, стоя сбоку от него, осторожно глянул внутрь, и от увиденного у него глаза полезли на лоб. Она вообще кто, эта Гоуби? Ненормальная? Или садистка?.. Если ее собственное "творчество" еще можно было как-то объявить оригинальным подходом или восприятием действительности, то сделанное ею с Мотыльками в голове вообще не укладывалось.
   Нормальному, психически нормальному человеку придет в голову сжимать кукле ногу струбциной на манер "испанского сапога", жечь кукле лицо, тыкать иголками, резать ножиком? После знакомства с тем Мотыльком, который оказался в результате у Джессики, после выставки, после общения со "следящими" из Комнат темной воды у Ита появился четкий стереотип -- Мотыльки, да и вообще любые такие куклы -- это что-то красивое. Необычное, непривычное, но красивое в любом случае.
   А то, что лежало на подоконнике, больше напоминало не красивых кукол, а обезображенные, изуродованные трупы.
   Он просунул руку в щель и неуверенно прикоснулся к ближнему Мотыльку.
   Это было подобно удару током -- по нервам, по всему его существу врезало со всей силы настолько концентрированной чужой болью так, что в глазах на секунду потемнело, а горло свело, словно его душили. Нет, так нельзя. Ит собрал волю в кулак и все-таки вытащил изуродованного Мотылька наружу. Второй отозвался на прикосновение точно так же -- новый взрыв боли, рука даже онемела на несколько мгновений от кисти до плеча. А вот третий не выдал вообще никакой реакции, повис на ладони безжизненно и безвольно, как тряпочка. Мертвый? Они могут умирать?.. Ладно, потом разберемся.
   Мысленно проклиная про себя катер, Ри, Онипрею, Гоуби и вообще всю эту отработку, он снова ушел в слепую зону рядом с воздуховодом. Ждать оставалось еще минут пятнадцать.
   -- Потерпите, ребята, -- беззвучно шепнул Мотылькам Ит, не особенно рассчитывая на ответ. -- Обещаю, скоро будет тепло. Ну и... если все получится, то издеваться над вами больше никто не станет. Я прослежу.
   Внезапно пришел образ, совершенно неожиданный -- тьма, и в этой тьме по его собственной голове вдруг скользнула теплая рука, пальцы провели по виску, а потом голос в недосягаемой высоте сказал какую-то неразборчивую короткую фразу; и мир вокруг внезапно преисполнился благодарности и надежды. Кто-то из этих бедолаг все-таки рискнул и ответил.
   -- Все будет хорошо, -- шепнул Ит. -- Клянусь, все будет хорошо...
  
   * * *
  
   Ри прибывал в тихом бешенстве, Скрипач просто волновался, не зная, что и думать. Час назад Ит велел им двоим брать машину, и ехать за город, в район, выбранный наугад -- он сам их найдет. Ри, час назад вернувшийся в дипломатический отдел после разбирательства, связанного с очередным нарушением Сетью Ойтмана какого-то свода (собственно, для этого ему и был нужен катер), даже поесть не успел. Скрипач, весь день мотавшийся по разным делам в городе и встретившийся еще раз с Орбели, тоже подустал, и сейчас хотел не ехать куда-то, а хотя бы час-полтора передохнуть.
   Однако Ит был неумолим. В результате они минут сорок рыскали по каким-то проселочным дорогам, после чего Ри остановил машину и сказал, что с него на сегодня довольно. Минуты через три рядом с машиной сел невидимый катер, и часть обшивки тут же стекла вниз.
   -- Ладно, пошли, -- проворчал Скрипач, выбираясь из машины наружу. -- Ри, он не стал бы просто так это делать. Видимо, действительно что-то важное.
   -- В том, что важное, я не сомневаюсь, -- парировал Ри. -- Но надо же хоть какие-то пределы... а, чего уж там.
   В катере обнаружился Ит, сидящий в кресле по центру каюты, и... затянутая белой паутиной медицинская ниша на противоположной стене.
   -- Ты что, опять кого-то подобрал? -- с ужасом в голосе спросил Ри, вспоминая недавний разговор с Огденом, и приходя к неутешительному выводу, что тот был прав на счет гермо и тестов.
   -- В некотором смысле, -- невозмутимо ответил Ит. -- Может быть, вы все-таки зайдете внутрь, или мы будем изображать посадку НЛО на лесной полянке и дальше?
   Сейчас вход в катер снаружи выглядел действительно несколько сюрреалистически.
   -- Замерз? -- участливо спросил Скрипач.
   -- Есть немного, -- отозвался Ит. -- Но это ерунда. Ребята, во-первых, у меня очень много новых данных для проверки, во-вторых, мне срочно нужна сравнительная выборка по части законов, которых нет в базе, и, в-третьих... слушайте, сядьте оба, а? У меня шея болит, так разговаривать нормально невозможно.
   -- Так что произошло? -- поинтересовался Ри, присаживаясь на вырастающее из пола кресло.
   -- Ты уже видел местных кукол? -- спросил Ит.
   -- Каких именно? Детских или тех, о которых вы говорили?
   -- О которых мы говорили, -- Ит прищурился. -- Судя по реакции, не видел.
   -- Там что, то, о чем я... -- начал было Скрипач, но Ит взмахом руки прервал его:
   -- Погоди, рыжий, не перебивай. В процессе отслеживания разговора Гоуби с ее родным младшим братом я узнал, что у нее дома хранятся три так называемых Мотылька. С которыми она... нет, про это, пожалуй, позднее. Так вот. Мне удалось взять брата под воздействие...
   -- Сдурел! -- рявкнул Скрипач.
   -- Именно. Взять под воздействие и выкрасть всех трех кукол. Общение с Джессикой, видимо, сказывается, -- Ит улыбнулся Ри, словно не замечая его возмущенного взгляда. -- Потом за мной пришел катер, я в него сел, и отправился сюда. Всех троих кукол я положил на полочку, которую катер сделал в каюте по моей же просьбе. А теперь -- внимание. Вопрос вам двоим. Во время оно три молодых придурка, искин секторальной станции, и этот вот непосредственно катер сочли троих Контролирующих необратимо мертвыми. Было? (события описаны в тетралогии "Время черных звезд" И.Эльтерруса и Е.Белецкой) После этого в системы подобной техники было внесено изменение -- стасис и сходные состояния теперь смертью не считаются. И признаки жизни для Контроля, Палачей, ряда Мастеров и Эрсай теперь другие, верно?
   Ри и Скрипач синхронно кивнули.
   -- Я вел машину, тут вся дорога, если по каналам, занимает три минуты. Через три минуты я обернулся. И увидел вот это, -- Ит кивнул в сторону ниши. -- Я не просил катер ни о чем. Мне подобное и в голову прийти не могло.
   -- Стой, подожди. Невозможно... -- Ри потер лоб ладонью. -- Катер даже по твоей просьбе ничего бы не сделал, если бы речь шла о неживом предмете. У Сэфес вообще с чувством юмора не очень, это тебе не Барды и, тем более, не искины. Но даже самый бестолковый искин такими вещами шутить бы не стал. А катера в принципе... это же машина, в конце концов.
   -- Ты понимаешь, что это значит? -- спросил Ит.
   -- Я понимаю, что вся эта отработка идет к чертовой матери, -- Ри задумался. -- Это в корне меняет дело. Погоди, дай сообразить... Нужен кто-то, кто имеет право давать экспертное заключение по таким вопросам. Что с ними делала Гоуби, почему катер стал их лечить?
   -- Подойди и посмотри, -- посоветовал Ит. -- Историю я потом расскажу, сейчас кратко. Она их держала три года в изоляции, и... пытала, издевалась, уродовала. Сейчас это заметно меньше, катер уже исправляет. Собственно, я поэтому и попросил час -- хотел убедиться в том, что вижу.
   -- Как -- исправляет? -- удивился Скрипач. -- А вообще-то да, почему нет. Что ему этот эластомер восстановить стоит. Как делать нечего, тут же любой синтез...
   -- Именно так, -- подтвердил Ит. -- Но тут, кажется, не просто синтез. Машина начала восстанавливать утраченную структуру, если вывести табличку, то получается -- трое суток только в нише, полное восстановление больше месяца.
   Ри встал, подошел к нише. С удивлением заглянул внутрь, восхищенно присвистнул.
   -- Совершенно живое лицо, -- констатировал он. -- Поразительно... Они в самом деле не похожи на кукол, это... это уменьшенные люди. Кто скульптор?
   -- Скульптор убит, -- ответил Скрипач. -- Это был гермо, кстати. Жил здесь.
   -- Вот как? -- повернулся к нему Ри.
   -- Угу, -- Ит кивнул. -- Убит людьми Гоуби, если точнее, но это недоказуемо. Сам знаешь, мои слова или слова рыжего в разбирательстве ничего не значат. А фактов нет.
   -- Докажем, -- пообещал Ри. -- Я сейчас прикинул на счет экспертов... Встречающих во внешку теперь выпускают, они вполне могут дать заключение. Потом -- независимо -- попросить кого-нибудь или из Бардов, или из Связующих. И -- аарн. Я бы позвал Кержака, если он согласится.
   -- Но это надо сделать быстро, -- предупредил Ит.
   -- Почему? -- удивился Ри.
   -- Потому что у нас трое суток. Я разве еще не сказал?
   -- Ты пока что вообще ничего не сказал, -- огрызнулся Скрипач. Тоже подошел к нише, осторожно, кончиком пальца погладил Мотылька, лежавшего по центру, по волосам. -- Слушай, а он очень на Брида похож, -- оживился он. -- Так вот с кого копировали линию, из которой Брид! А я-то все пытался сообразить, почему и 1.3, и Брид вроде бы Мотыльки, а такие разные. Все правильно. Это и есть разные Мотыльки. Вот у этого, как и у Брида, глаза поуже и скулы чуть шире. А у 1.3 скулы уже и лоб повыше...
   -- Тоже мне, эксперт нашелся, -- проворчал Ит. -- Что, хочешь куколкой обзавестись?
   -- Ты уже обзавелся троими, -- засмеялся Ри.
   -- Нет, -- очень серьезно ответил Ит. -- Я не обзавелся троими куколками. Если судить с точки зрения катера, я спас сегодня троих людей. Где моя награда и денежная премия?
   -- Пошляк и циник, -- с укором сказал Ри. -- Недаром про вас Этном говорил, что все в жизни деньгами измеряете.
   -- Он такое говорил? -- восхитился Скрипач, продолжая гладить понравившегося ему Мотылька по голове.
   -- Он много чего говорил.
   -- Так, пошляки и циники, послушайте меня, -- попросил Ит. -- Шутки шутками, а дежурить в катере придется по очереди, потому что оставлять их одних в таком плачевном состоянии -- просто свинство. Сбрасывать этот "подарочек" Джессике -- свинство в квадрате, в ближайшее время ей будет не до того. Так что или мы трое, или достаточно сильный эмпат, который сумеет их "слушать" и поможет, если что-то потребуется. До завтра они будут спать, надеюсь, к утру более или менее придут в себя. Хотя бы на столько, чтобы суметь общаться. Вон тот, что с краю, -- Ит указал на светловолосого Мотылька, лежащего ближе всех к ним, -- это вообще... я сначала подумал, что он мертвый. Катер решил иначе. Читайте сами.
   Ри с интересом принялся изучать результаты. Да, впечатляюще, ничего не скажешь. Часть параметров вполне объяснима -- то же, к примеру, полное отсутствие физиологических процессов в любом виде. Часть -- из области необъяснимого. Боль существо ощущало, основываясь на повреждениях физической оболочки, которая боль чувствовать в принципе не могла. Совершенно невозможная связь живого с неживым.
   -- Экспертиза. Если удастся доказать то, что мы сейчас видим, официально... -- начал Скрипач, но Ри не дал ему продолжить.
   -- То удастся инкриминировать Гоуби нечто гораздо больше, чем те мелочи, к которым мы придираемся сейчас. В частности -- покушение на убийство, причинение повреждений, и... еще много всего. Так что придется поработать.
   -- Ри, дело не только и столько в Гоуби, хотя и в ней тоже. Ребята, сядьте, нам надо очень серьезно поговорить. На счет этого светлого Мотылька у меня возникло одно предположение... кроме того, он изуродован сильнее, чем два других... -- Ит замялся.
   -- Ну? -- спросил Ри нетерпеливо.
   -- Мне кажется, что это -- отчасти сам Вудзи Анафе.
  
  
  
  
  
   ПОЛНЫЙ ВАРИАНТ ТЕКСТА БУДЕТ ОПУБЛИКОВАН В 2012 ГОДУ
   ИЗДАТЕЛЬСТВО ЭКСМО
   СЕРИЯ "ФАНТАСТИЧЕСКИЙ БОЕВИК"
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"