Утро не было радостным, вновь не чувствовалась, уже ставшая привычной, теплота объятий. Соседняя подушка оказалась пуста, а свободная половина кровати не тронута касанием его тела. "Наверно заработался совсем", - с сочувствием подумала я, отгоняя прочь все сомнения и страхи.
Комната, которую мне предоставили во дворце, при дневном свете казалась еще больше, чем вчера в сумраке ночи. Высоченные потолки, небольшое количество изящной мебели, два огромных зеркала - все это только усиливало возникшее ощущение. Дверцы шкафа, распахнутые настежь, позволяли разглядеть платье, в котором мне предстояло провести сегодняшний день, легкое, белое, с россыпью меленьких цветочков, похожих на наши незабудки.
Оказывается, гости довольно часто получали приглашения задержаться после бала в королевской резиденции и, чтобы они не чувствовали себя с утра неловко, влезая во вчерашние наряды, был создан отдельный гардероб, включавший в себя дамские платья и мужскую одежду разнообразных размеров и фасонов. Об этом поведала мне еще вчера горничная, приставленная к моей светлейшей особе. Кровать была расстелена и согрета, на столе стояла ваза с фруктами и кувшин с водой, меня извлекли из платья и расчесали волосы, подали полотенце, пожелали приятных сновидений. И хотя я была несколько смущена непривычной помощью, но, сдаваясь в плен собственной усталости, понимала, что подобная забота после бала совершенно не лишняя, а очень даже приятная. И к подобному можно очень легко привыкнуть.
Раздался вежливый стук в дверь, затем звук отпираемого замка и в комнату впорхнула моя вчерашняя помощница - румяная и слегка запыхавшаяся Тара.
- Госпожа, доброе утро! Я вас не разбудила? - мягко улыбаясь, приветствовала та.
- Доброе утро! Не разбудили, уже собиралась вставать, - порадовала я девушку.
- Очень хорошо. А вы знаете, сегодня чудесная погода, после обеда планируется поездка на Голубые озера, там потрясающе красиво, вам обязательно понравится. А сейчас нам придется немного поторопиться, потому что Его Высочество ждет вас через полчаса в малой столовой на поздний завтрак.
И мы поторопились. Сегодня я напоминала милую пастушку из пасторальных картинок, чему способствовали две мудреные косы, сооруженные ловкими пальчиками Тары, и платье в деревенском стиле.
Тара любезно согласилась проводить меня к Себастиану, поскольку во всех этих многочисленных этажах и переходах вполне можно было и заблудиться, а потом, как фильме "Чародеи", ходить и орать благим матом: "Людииии!".
- Тара! - вдруг, услышали мы оклик и одновременно повернулись к мальчишке, который на всех парах несся к нам. В его чертах очень хорошо угадывалась та, что стояла рядом со мной, и чье лицо светилось непередаваемой радостью, принимая в объятия рук худенькое тельце вихрастого паренька.
- Госпожа, извините, это мой брат Фрол, он из деревни, поэтому не знает как себя надо вести, - быстро забормотала горничная, виновато отводя глаза в ожидании моего возмущения, при этом, не отпуская свое драгоценное сокровище от себя.
- Там мама с папой на улице ждут, их не пускают во дворец, говорят, что ты должна принести разрешение от управляющего. А я другим путем пробрался, через сад, - пробубнило сокровище, куда-то в район сестринской груди. В глазах девушки тут же отразилась внутренняя борьба: ей хотелось скорее бежать за этим злополучным разрешением, но долг требовал, чтобы госпожа была доставлена к королю в целости и сохранности.
- Тара, объясните мне, как добраться до Себастиана и можете идти по своим делам, думаю, что смогу справиться самостоятельно, - предложила я, удобный для обоих вариант, заставив девушку взглянуть на меня с благодарностью и облегчением.
Оказалось, что идти мне еще и идти. Завернув за очередной угол, я неожиданно столкнулась с... не поверите... с Лавинией! Тебя ж домой вчера отгрузили, звезда моя! Так какого лешего ты опять трешься во дворце? То ли чего-то разнюхивает, то ли строит коварные планы.
С каменным лицом встретила чуть насмешливый взгляд синих глаз свысока. Подумаешь, вымахала оглобля, еще неизвестно кому из нас больше повезло.
- Доброе утро, - решила я побыть немного вежливой.
- Да, уже можно сказать, что добрый день, - съязвила в ответ Суспензия, выводя на боевые позиции грудь внушительного размера. Да, ну, и что, что у нас грудь маленькая, зато плечи широкие, вот их-то мы и расправим. - Вы, наверно, Себастиана ищете?
- Да, планирую с ним заняться... трапезой, - доверительно сообщила я, намекая, что у меня не столь уж безобидные планы.
- Вот и занимайся с ним... трапезой, а на моего Райна рот не разевай! - неожиданно зло выплюнула мне в лицо красавица. Хотя сейчас ее трудно было назвать таковой, все же не стоит некоторым девушкам сердиться, вот как рот перекосило и ноздри раздуваются парусами, а глазки, сощурившись, потеряли большую часть своей прелести.
- А я разве разеваю? - состроила святую невинность, усиленно хлопая ресничками, благо, что вчера я в этом деле натренировалась ого-го как.
- Ты думаешь, что я совсем слепая? Что не замечу, как ты на него смотришь? Хочешь сразу на двух стульях одновременно усидеть? Не получится, уж я приложу для этого все усилия, - продолжала шипеть моя соперница, склоняясь ко мне с перекошенным лицом. - Надеюсь, тебя поставили в известность, что я являюсь невестой и Аматис Райна?
- Конечно, меня поставили в известность, - отчеканила я в ответ, не сдвигаясь ни на миллиметр, как бы мне этого не хотелось. - Только я одного не пойму, ведь Аматис - это Единственная, значит, на другую мужчина и не взглянет после встречи с ней. И если вы действительно его Аматис, то, какого черта, тут на меня слюной брызжете? Вы должны быть спокойны как питон. Он же ваш до гробовой доски и ему должно быть совершенно фиолетово, как там на него смотрят другие женщины, разве не так?
Собеседница шумно дышала и зло щурила глаза, пытаясь пробуравить взглядом во мне парочку дыр поглубже. Было заметно, с каким трудом ей удается справиться с собственными эмоциями. Но она одержала верх над своей темной стороной, постепенно на ее лицо вернулась маска спокойствия и невозмутимости, а вместе с ней и завораживающая красота женщины.
- Пока он находился в твоем мире, из-за расстояния, наша связь немного ослабла, поэтому мои волнения вполне обоснованы, но сейчас она восстанавливается, не зря же он проводит почти все ночи в моей постели, - елейным голоском, проворковала прежняя Лавиния, в которой уже было сложно узнать ту разъяренную фурию, которой она была всего минуту назад.
А вот это уже удар ниже пояса... Неожиданный или, наоборот, слишком ожидаемый...
Ощутила, как холодные пальцы сомнения резко сдавили мое сердце, пуская по венам колючие кристаллики льда, а змея ревности, доселе дремавшая, сжала горло, полностью перекрывая доступ воздуха. Не может этого быть! Он не мог так меня обманывать. Скорей бы уж прямо сказал, что вернулся к своей Аматис, чем вот так вот нагло врать на протяжении многих дней. Не верю! Не хочу! Упрямо мотнула головой и, задрав подбородок, спокойно заглянула в холодную синь ненавистных глаз.
- Я порадуюсь за вас чуть позже, а сейчас, извините, но меня с нетерпением ждет король.
Прямая спина, твердый шаг, высоко поднятая голова. Ты сможешь, Ася, ты ведь не доставишь ей удовольствия видеть, что она сумела тебя достать?
Вот и конец моего пути - высокие двери, украшенные золотыми инкрустациями, остановилась, словно в задумчивости. На самом деле мне требовалась лишняя минутка, чтобы успокоить сумасшедшее сердце, бесновавшееся в груди. Да, что же ты так стучишься, словно хочешь выскочить наружу, куда ты рвешься? Глупое мое сердце...
И вот... улыбка на губах, передо мной швейцар распахивает двери, где в ожидании еды и меня уже томится Себастиан. Один.
- Ася, ну, где ты пропала? Я тут уже чуть не умер от голода, - налетел он на меня сразу же у порога, - Садись скорее!
- И вам утро доброе, Ваше Величество. Рада вас видеть. Для человека, проведшего бессонную ночь, вы очень свежо выглядите, - бодро сообщила я королю.
- Ну, почему бессонную? Я уже в три часа был в своей кровати, так что успел прекрасно выспаться, - благодушно отозвался тот, помогая мне устроиться на стуле.
- Уже в три часа...? Эм... а Райн? - внутренне холодея, рискнула спросить я.
- Ему неожиданно потребовалось уехать по одному важному безотлагательному делу, и я даже не знаю, успел ли он вернуться обратно, слуги не смогли его найти пока. Но мы же не будем его ждать, да? - надеждой спросил Себ, жадно оглядывая тарелку, которую в тот момент водрузил перед его носом слуга.
- Нет, конечно, не будем его ждать... - пробормотала я непослушными губами, прижимая ладонь к груди. Мое глупое сердце пыталось покончить жизнь самоубийством, вдребезги разбившись о грудную клетку.
Не помню, что я ела, о чем говорила, все было как в тумане: завтрак, прогулка с кучей придворных к тем самым Голубым озерам, пикник на природе. Я действовала как запрограммированная кукла, улыбалась, кланялась, даже, кажется, шутила. Но жила ли я в тот день?
От ужина мне удалось отвертеться, не было сил изображать безмятежность и видеть в ответ все эти фальшивые улыбочки. Но буквально через час об этом пожалела, за весь день из-за своего напряженного состояния, я мало что сумела запихать в себя из еды, о чем не преминул мне напомнить оголодавший организм. Беда, бедой, а обед по расписанию!
Пришлось отправляться на поиски кухни в надежде, что отыщу ее по запаху, а обратно в комнату меня проводит кто-нибудь из прислуги. Вожделенные ароматы уже вполне отчетливо витали в воздухе, когда мне показалось, что вдалеке за поворотом мелькнула фигура девушки подозрительно похожей на Лавинию. Отбросив все мысли об ужине подальше, бегом бросилась догонять ее. Куда это она собралась?
Так торопилась, что чуть не выдала свое присутствие, удалось в последний момент заскочить обратно за угол и застыть, сдерживая дыхание.
Тихий стук, звук открываемой двери и потом затишье. Выждав некоторое время, выглянула, никого. Объект моей слежки зашел в какое-то помещение. Собралась с духом и на носочках двинулась вдоль по коридору, внимательно прислушиваясь ко всем звукам.
Дверь, за которой скрылась девушка, была немного приоткрыта, не знаю, случайно это было сделано или преднамеренно. Из комнаты доносились голоса: один - низкий, бархатистый, любимый, второй - тягучий, соблазняющий, ненавистный. Сердце вновь сошло с ума, пытаясь довести до логического конца начатое ранее самоубийство, отдаваясь в ушах набатом: не слушай, не смотри, не надо, не слушай, не смотри, не надо...