Всё началось в воскресенье днем. К Коле Сороке, ничем особо не примечательному студенту Московского химического института, приехал его брат Иван Сорока, который закончил этот же институт примерно лет десять назад и теперь пролез по служебной лестнице до парторга химзавода. Брат приехал не один! С собой он привёз трёхлитровую банку спирта. Спирт Сорокин брат позаимствовал на родном заводе (пусть не обижаются на нас сторонники коммунистического развития общества, но освобождённые партийные работники воровали, по нашим собственным наблюдениям, никак не меньше остальных).
Студенты, естественно, Сорокиного брата сразу сильно зауважали. Да и как, скажите, не уважить такого ответственного человека. Не каждый день в общежитие залетают важные трёхлитровые банки. К чести братьев, спирт они зажимать не стали, но выставили всю банку на стол. Двери в 55-ой не закрывались ни на секунду. Правда гостей совсем уж незнакомых Сорока младший выставлял за дверь бесцеремонно, не на того напали, но знакомым наливали всем. Так ведь некоторые особо богатенькие и с собой чего-нибудь приносили.
Веселье было в самом разгаре, когда на арене появился Шура Барзеев. Сам Шура унюхал спирт ещё до того, как банка появилась на столе, но находился в это время на другом краю Москвы и пока добирался до заветной цели, часть спирта гости и хозяева уже оприходовали. Однако Шура не сильно огорчился, он тут же завладел инициативой, экспроприировал банку и больше её из своих рук не выпускал. Нет, Шура не жадничал, он просто навёрстывал упущенное. Теперь спирт отпускался порциями, по заслугам. Не нужно говорить, что заслуги самого Шуры были значительны. Значительны настолько, что уже через короткое время самым нетрезвым из всех оказался именно он. Расползались гости уже под утро. Шура заснул тут же за столом, нежно обнимая банку двумя руками; банка была пуста.
На другой день Александр проснулся поздно, голова гудела, похмелиться было нечем. Братья Сороки уехали по своим каким-то особенным делам. До стипендии было далеко, денег ни у кого не было, и Шура начал обход комнат, где проживали девочки, но они, наученные горьким опытом, духов и лосьонов на столах не оставляли. Пришлось ехать в институт с больной головой. Добирался он до института тяжело: мучила жажда и раскалывалась голова; Шура хотел было вернуться назад в общежитие, в тёплую кроватовку, но потом всё-таки поехал в институт.
Главное действие произошло в институте. Шура только что выпил два стакана газировки и поднимался по лестнице по направлению к Собачьему проспекту, где надеялся встретить понимание и сострадание. Навстречу ему по той же лестнице спускалась Зинаида Валентиновна, бессменный деканатский секретарь. Они сходились медленно. Шура открыл рот, чтобы сказать своё язвительное: '' Здрааавствуйте Уважаемая Зинаида Валентиновна...'', но тут Зинка очень грозно на него посмотрела, и Шура вдруг почувствовал биенье сердца. Глазки его закатились, весь он как-то обмяк и начал медленно оседать на лестницу прямо у ног Зинаиды Валентиновны. Непроизвольно Зинке пришлось принять Барзеева в свои объятия.
-- Помогите! -- закричала Зинка на весь коридор, -- Человеку плохо! Хотя, справедливости ради, необходимо заметить, что человеком Александра Н. Барзеева Зинаида Валентиновна не считала. Для неё он был чудовищем.
На громкие Зинкины крики сбежалась целая толпа студентов. Несчастного Шуру на руках отнесли в здравпункт, а оттуда на карете скорой помощи в институт Склифосовского. Зинаида Валентиновна все время неотлучно находилась у кушетки больного, а затем проводила носилки прямо до машины. По возвращении в деканат Зинаида Валентиновна не стала заниматься неотложными делами, наоборот она отложила бумаги в сторону и задумалась.
Неужели её магический взгляд так сильно подействовал на бедного студента. Зинка уже давно замечала за собой необыкновенную силу, многие студенты приходили в трепет от её взгляда; но чтобы вот так; и именно на Барзеева, такого она и не предполагала. Она уже была готова пожалеть это несчастное создание.
А что же наш герой? Его привезли в институт Склифосовского и тут же положили под аппарат по очистке крови. Привычный ко всему аппарат не сразу справился со своей задачей; вначале он забуксовал. Содержание алкоголя в крови Студента Барзеева превышало все допустимые и недопустимые нормы. В течение долгого времени на различных симпозиумах и коференциях обсуждалась невероятная живучесть пациента А. Н. Барзеева. Ведь по всем законам медицины он должен был протянуть ноги где-нибудь в переходе метро. Но молодой крепкий организм взял своё, и уже через пару дней Шура спокойно попивал пиво в ''Лебедях'' и вспоминал о прошедшем с улыбкой. Теперь, Шура наставлял молодое поколение,предупреждая его о пагубном воздействии неразбавленного спирта на молодой растущий организм:
-- Смотрите, мужики,не повторяйте моей ошибки. Спирт в отличие от водки рвотным эффектом не обладает. Можно не заметить и смертельную дозу принять, а это уже трагическая история!
При каждой встрече с Зинаидой Валентиновной, Шура начинал закатывать глаза и оседать на пол. Делал всё это он артистично.