День, когда меня убивали, я запомню до конца моих дней.
Их было трое. Имен и фамилия за давностью лет я их уже не помню, в памяти остались только их "кликухи" и "погоняла" - Глина, Шакал и Заноза.
Первым на меня напал Глина - высокий крепкий парень, лет двадцати.
Если быть максимально точным в описании событий вечера 31 января 1993 года, то нужно сказать, что они, все твое, напали на меня одновременно. Но Глина, как более молодой, был чуть-чуть быстрее своих более возрастных "корешей".
Я возвращался домой в десятом часу ночи. За рулем сидел мой знакомый по имени Сергей. Офицер, майор, он тогда служил в... Не знаю, как это правильно называется это место.... Словом, он занимался управлением космическими аппаратами.
Специалистом он был очень толковым и потому без труда освоил премудрости ремонта жигулевских и москвичевских двигателей.
Для меня он стал практически штатным мастером по ремонту моего автомобиля.
Мы сдружились. Не очень близко, но все же...
Должен признать, что ремонты "Жигулей" он делал очень хорошо - грамотно, и главное - тщательно.
В тот вечер он в своем гараже заменил мне какую-то железяку и я попросил его отвезти меня домой. Из-за скачков давления у меня безумно разболелась голова. От боли тошнило так, что я не мог в машине даже сидеть - только лежать.
На обратном пути к моему дому машину ударили.
Хлопок был такой, словно на крышу упала пудовая гиря.
Я попросил Сергея остановиться, узнать, что случилось....
Он машину остановил.
Я кое-как поднялся с сиденья, с трудом открыл переднюю дверь, выбрался наружу...
В этот момент они и подскочили. Набежали все втроем и начали меня бить - все трое, одновременно. На дороге было не слишком темно и я готов был поклясться - этих троих я видел впервые.
Однако они меня знали. Выкрикивали мою фамилию, норовили залезть кулаком в лицо.
Их было трое, они мешали друг другу, потому что ударить хотелось каждому, а пространства было мало... Я прижался спиной к машине, плечами и руками отводил удары, превращал их в скользящие, касательные.... Те удары не оставили на мне даже синяков.
Я пытался поговорить с незнакомцами, старался убедить их, что я вижу их впервые и потому у них не может быть ко мне никаких претензий. Что это какая-то ошибка, меня приняли не за того.
Однако мат стал громче, а удары стали сыпаться чаще. Вход пошли ноги - это Глина пытался ударить меня коленом в живот.
Сбоку подскочил Шакал, его кулак полетел мне в лицо.... Я приподнял плечо, отвел удар и потом, с разворота влепил Шакалу "ответку" - в лицо. Тот откинулся назад, упал спиной в снег и больше участи я драке не принимал.
Зато больше свободы стало Глине. Он ухватил меня за куртку, стал бороть, ронять на дорогу.... После очередной его подножки я почувствовал, что падаю на спину. Однако рефлексы оказались быстрее сознания. Я успел извернуться и в итоге Глина свалился не на меня, а под. Мы стали бороться.... Из машины выскочил майор, стал собирать мои документы, выпавшие из карманов во время драки.
А потом наступила тьма.
Исчезло восприятие реальности. Все пространство заполнила звенящая чернота. Во тьме появилось нечто, похожее на трубу, или тоннель, меня стало затягивать в эту "трубу".
В конце "тоннеля" я увидел светящееся существо, очень похожее на человека, сотканного из яркой энергии. У существа не было лица, и контуры его тела были расплывчатыми. Оно напоминало мне человека, одетого в светящиеся одежды.
- Тебе еще рано умирать! - послышалось мне. Голос исходил не из какого-то конкретного места, он шел отовсюду... - Ты еще не выполнил свою жизненную задачу!
Я очнулся.
- Живой! Живой! Он начал дышать! - заверещал незнакомый женский голос. - Он дышит! Он шевелится!
Меня кто-то поднял с дороги, закинул на заднее сиденье, как куль, и Сергей отвез меня домой...
Следствие и суд впоследствии самым тщательным образом исследовали все обстоятельства нападения Глины, Шакала и Занозы на незнакомого им человека, на пустынной ночной улице.
Причин, как таковых, не было. Просто компания из трех мужиков и двух баб шла по улице, им было холодно и хотелось выпить. Настроение было - мрак. Злоба на весь мир, накопившаяся за последние дни, требовала выхода. Мимо проезжала машина.... Один из "корешей" со всей дури засандилил по крыше машины кулаком.
И когда из машины кто-то вышел, чтобы узнать, что случилось, они яростно бросились его убивать.
Из машины, на свою беду, выбрался я - журналист Баталов, которого они отлично знали "по телевизору" - небольшая команда нашей с Андреем Лялиным телекомпании выдавала аж восемь эфиров в неделю. Я был сценаристом, режиссером, иногда - оператором и, конечно же, ведущим. Меня знал в лицо весь город.
Убивал меня Заноза.
Это он изо всех своих сил хлестанул меня ногой в голову, когда мы боролись на снегу с Глиной.
Опытный зек знал куда бить, чтобы человек больше не очнулся никогда - в висок. Здесь тоньше кость, она легко ломается от хорошего пинка по голове.
Вот он и ударил тяжелым ботинком.
Через день у меня почернела добрая половина лица, я неделю дней не мог встать, чтобы дойти хотя бы до туалета.
Их задержали через несколько минут после того, как я чуть-чуть оклемался и смог дойти до отдела милиции. Личности эти оказались незнакомыми только мне, в РОВД они были очень даже хорошо известны.
Пока я писал заявление, Глину, Занозу и Шакала уже задержали и препроводили в "обезьянник".
Выжил я чудом, исключительно благодаря Воле Всевышнего. И часто думаю, не ошибся ли я в истолковании моего жизненного предназначения....
А дружба с тем майором быстро сошла на нет.
И он, и я понимали, что если бы он тогда, на дороге помог мне, как мужик - мужику, вдвоем мы легко наваляли бы трем не самым крепким "шакалам". Однако майор предпочел ни во что не вмешиваться.
Я его не осуждаю - это его выбор.
Но офицеров с тех пор среди моих друзей не было и нет.