Человек - часть Природы - сама Природа. Он не находится вне Природы и вынужден подчиняться ее господству над собой.
Это непреложный факт.
Поэтому "овладеть" Природой - стать свободным по отношению к ней Человек может только одним способом - познать ее законы не исключая себя самого из этого познания, не отделяя себя от Природы.
Только познание необходимостей Природы увеличивает степень свободы Человека. Вот почему Свобода - это не произвол воли и желаний Человека, а действие в соответствии с осознанной необходимостью Природы.
Только путем познания Природы Человек сможет понять причины следствий всего им творимого и вырваться из зависимости их неразрывного единства. Достичь Свободы.
Человек и Общество - одно из этих неразрывных единств. А поскольку Человек живет и формируется в Обществе, то познать законы его развития, познать суть воздействия Общества на Человека и обратно - есть наиважнейшая задача, без решения которой достижение Свободы Человеком невозможно.
Именно эту задачу Маркс и Энгельс попытались решить. Так что упрощать марксистскую науку, низводить ее к попытке развития знаний о стратегии и тактике для обеспечения экономического роста и тем более к разработке идей и способов насильственного построения Коммунизма в корне неверно. Глубина анализа развития человеческого общества марксистской наукой сформулирована в короткой формуле: "Коммунизм есть энергетический принцип ближайшего будущего, но как таковой коммунизм не есть цель человеческого развития, форма человеческого общества" ( М. и Э. Т.42, стр.127.).
Маркс и Энгельс дали нам диалектический анализ неразрывной взаимосвязи экономики и политики, а это значит не только учение об основах экономики, но и учение об основах политики, о Государстве.
Основные ошибки критиков марксизма заключаются в следующем:
1. Для перехода к социализму необходима определенная степень развития капиталистической экономики - экономический базис.
Классики марксизма не определяли конкретную степень экономического развития капитализма, при достижении которого возможен социализм. Они не могли этого делать, поскольку все их учение диалектично. Марксизм учитывает, что жизнь развивается во взаимодействии причин и следствий, что она обуславливается их постоянным взаимовлиянием, а значит, не только экономический базис влияет на политические формы, но, в действительности, существует и обратное влияние - политики на экономику. Воздействие же это таково, что при всем притом, что любая политическая сила находится под господствующим влиянием экономического развития, именно она направляет, формирует, подталкивает это экономическое развитие в том или ином направлении. Она может либо содействовать экономическому развитию, либо затруднять его, либо стать преградой на пути этого развития. И вот тогда, в этом последнем случае крах такой политической силы неизбежен, так как, в конечном счете, требования экономического роста проложат себе дорогу. Но лишь в конечном счете, через воздействие, под воздействием той или иной политики, той или иной политической силы. Вот в чем заключается диалектика. И вот почему приписывать Марксу и Энгельсу недоучитывание той ступени экономического развития, за которой непосредственно возможен переход к социализму, означает лишить марксизм самой сути-диалектики.
Только в конкретных исторических обстоятельствах, когда политика оказывается в таком противоречии с интересами экономического развития, что порождает революционную ситуацию, способна произойти пролетарская революция. Тогда возможно вступление в переходный период, сутью которого является переход от контроля со стороны пролетариата за руководителями производства к непосредственному управлению производством, обобществлению его.
В связи с этим надо особо подчеркнуть, что вся экономическая теория марксизма основана на выводе о невозможности отмены частной собственности, а, следовательно, невозможности введения, декретирования обобществления производства. Обобществление производства согласно теории марксизма не есть цель и не есть средство, а неизбежный процесс отмирания частной собственности. Поэтому ни переход государственной власти от собственников на средства производства к пролетариату, ни огосударствление производства, то есть передача его под управление государственного аппарата, не отменяет и не может отменить частной собственности. Напротив, все это возводит ее в ранг всеобщности, когда государство превращается из крупнейшего капиталиста в обществе во всеобщего капиталиста, когда категория рабочего распространяется на всех людей, а "отношение частной собственности остается отношением всего общества к миру вещей" ( М.Э. т 42, стр.114). Поэтому переход государственной власти к пролетариату, это даже не преддверие социализма, а всего лишь предпосылка, шанс, условие при котором возникает возможность так организовать жизнь общества, чтобы от контроля над государственным аппаратом управления производством постепенно перейти к непосредственному управлению им без государственного аппарата, к обобществлению производства. Кстати говоря, в этом и заключается марксистское видение "засыпания" Государства, как политической силы.
Тот факт, что в современном мире нет промышленно развитых стран, в которых бы присутствовали предпосылки возникновения революционной ситуации, в отличие от времен "Коммунистического манифеста...", только демонстрируют азбучную истину марксизма, что политика всегда первенствует над экономикой, что "работают на революцию" всегда власть имущие, а не пролетариат.
Во времена "Манифеста..." имущие классы довели "отчуждение труда" до такой степени, что почти полностью низвели рабочего лишь к функции Производства. Тем самым они не оставили рабочему движению иного пути, как ринуться к отрицанию самой политической власти капитала. Из этого вовсе не следует, что Маркс и Энгельс ошиблись в сроках наступления возможности социализма, недооценили капитализм.
Напротив, именно их выводы о диалектической взаимосвязи экономики и политики, о том, что интересы экономического развития прокладывают себе дорогу лишь в конечном итоге, будучи всегда под воздействием той или иной политики, позволили капитализму остаться у власти. Звучание этих выводов под аккомпанемент пролетарского движения, быстро дал осознать правящим классам, что политика насилия над пролетариатом, искусственное удержание его в жестких рамках лишь функции Производства, приведет к уничтожению политической власти капитала. Поэтому единственно верным шагом, который обеспечивал бы следование интересам экономического развития, и, таким образом, позволял сохранить политическую власть, могло быть только одно - превращение рабочего из врага капитала, отчуждающего его от себя как от человека, в союзника. Союз этот труда и капитала был осуществлен. Он покоится на широкой социализации капиталистического общества.
Таким образом, утверждение критиков марксизма о том, что переход к социализму зависит исключительно от достижения некоего определенного уровня развития экономики прямо противоположно марксизму. Это утверждение представляет собой как раз ту точку зрения, которую марксизм критикует - что развитие промышленности будто бы является всемогущим средством спасения, всемогущим средством обретения Свободы вне зависимости от того, чьим, в конечном счете, интересам оно служит и какой ценой осуществляется. Из этого искажения марксистской теории вытекает следующая ошибка.
2. В современном мире с широчайшим распространением демократии в капиталистических странах, с социал-демократическими идеями господствующими даже в государственной власти, ни о какой диктатуре буржуазии не может быть и речи. Марксистская теория классовой борьбы ошибочна, она якобы не учитывает других факторов развития человеческого общества.
Однако Промышленность является антропогенным фактором развития Человека, человеческого общества. А, следовательно, она является частью самой Природы и никакая демократия не способна отменить деление людей по группам в зависимости от их отношения к средствам производства. И здесь уже не имеет значения, как называть эти группы людей - классами или как-то иначе, факт остается фактом, такое разделение есть. Поэтому самая широкая демократия, самая широкая социальная политика даже сама государственная власть в руках социал-демократии не есть Свобода, а остается лишь формой осуществления диктатуры одной части населения, которой принадлежат средства производства, включая и государственную ее часть, над другой. Обеспечивает эту диктатуру Государство, т.е. организация для систематического насилия. Гражданам лишь предлагается периодически, раз в течение какого-то количества лет, выбирать представителя крупного капитала, в том числе и государственного капитала для управления страной. При этом, какие бы просветительские функции Государство не исполняло, какими бы общечеловеческими ценностями не озаботилось, учитывая 'другие факторы развития человеческого общества', оно в принципе не может перестать быть организацией насилия до той поры, пока люди разделены на тех, кто производит общественные богатства и тех, кто ими распоряжается - до той поры, пока существуют отношения частной собственности.
Из того же заблуждения, что беспредельное развитие Промышленности представляется всемогущим средством достижения Свободы, вытекает и другая ошибка критиков марксизма.
3. Марксизм недооценил возможностей капиталистического способа производства. Научно-техническая революция опровергла главный тезис марксизма о том, что капитализм тормозит прогресс общества.
Такой вывод можно сделать только в одном случае, если поставить знак равенства между развитием производства и прогрессом человеческого общества.
Марксизм такого знака равенства никогда не ставил. Не ставил потому, что прогресс общества рассматривается марксизмом исключительно с одной точки зрения - преодоление "отчуждения труда" существующее и постоянно воспроизводимое в процессе основанного на частной собственности капиталистического производства, в рамках которого в общественном, а, следовательно, в антропогенном, природном масштабе труд выступает не как самоцель, а как слуга заработка. Человек, как сама Природа, как ДУХОВНОЕ существо превращается в чуждую ему сущность, в СРЕДСТВО его индивидуального существования.
"Заработная плата имеет совершенно тот же смысл, как и содержание, сохранение в исправности любого другого производственного инструмента ... как смазочное масло, применяемое для колес, чтобы поддерживать их движение".(М.Э. т.42 стр.101). Увеличьте теперь заработную плату на стоимость самых широких социальных благ, и вы увидите, что суть от этого не меняется. Таким образом, самое прекрасное социальное государство не снимает основного противоречия частной собственности - постоянного воспроизводства в обществе отношения к Человеку как к функции производства, но не как к духовной сущности Природы. Вот в каком смысле с точки зрения марксизма капитализм тормозит прогресс общества.
Общество, в котором воспроизводятся отношения "отчуждения труда", то есть отношения частной собственности, воспроизводит в сознании чувство, что мы обладаем чем-то, оно становится нашим, только тогда, когда мы этим непосредственно владеем, иначе говоря, потребляем. Отсюда постоянно воспроизводится в общечеловеческом масштабе отношение к окружающему миру - Природе, к другому человеку ПОТРЕБИТЛЬСКОЕ.
Марксизм вскрыл то главное обстоятельство, ту естественнонаучную суть, что отменить воспроизводство такого отношения в человеческом сознании невозможно, поскольку это неизбежное следствие Производства в его антропогенном смысле, "историческом отношении Природы", основанном на частной собственности. Поэтому никакая научно-техническая революция не способна привести к Свободе, поскольку зиждется на почве частной собственности, на почве "отчуждения труда".
Говоря о марксизме его критики постоянно "забывают", "упускают" из виду то обстоятельство, что разработанная им экономическая теория вскрывает главное - естественнонаучную суть направленности эволюции человеческого духа, Природы к Свободе, которая находится исключительно в области СОЗНАНИЯ.
Критики же марксизма вводят нас всех в заблуждение, утверждая, что будто бы став свидетелями пролетарского движения, Маркс и Энгельс так восхитились этой борьбой пролетариата, так подпали под ее обаяние, что решили теоретически обосновать неизбежность диктатуры нового класса.
4. Марксистские выводы о пролетарской революции и диктатуре пролетариата полностью ошибочны, потому что Маркс изменил своей же диалектике, "духом" которой, является то, что каждая предшествующая экономическая формация разрушается третьей силой, не входящей в классовую дуальность класс-эксплуататор и класс-эксплуатируемый: дуальность класса рабов и класса рабовладельцев уничтожена третьей силой - классом феодалов, а дуализм класса феодалов и класса крестьян уничтожен третьей силой - классом буржуазии, дуализм же класса буржуазии и класса пролетариата некому в качестве третьей силы уничтожить, поскольку по теории марксизма именно пролетариат исторически является могильщиком капитализма. Что это, по мнению критиков Маркса, как не "сбой" диалектики, измена "духу" марксизма.
Что можно сказать о такой критике, если она отказывается видеть очевидное - диалектика марксизма состоит в том, что направленность эволюции человеческого духа к Свободе, с момента возникновения частной собственности, которая находится в неразрывной диалектической взаимосвязи с Природой, с Человеком, заключается в ее движении от возникновения, через развитие, к отрицанию самое себя.
Смена общественно-экономической формации обусловлена развитием частной собственности, поскольку она утверждается распространением "отчуждения труда" на еще не охваченные области экономики. Этот процесс захвата новых областей экономики и является причиной перехода от рабовладения к феодализму, от феодализма к капитализму. Суть этого процесса не в порождении третьей силы, нового класса, воздействующего на дуальность "класс эксплуататор - класс эксплуатируемый", а само порождение этого нового класса есть следствие развертывания отношений частной собственности, реализации закона ее диалектического развития, когда одна форма частной собственности отрицается другой ее формой. С возникновением же Промышленности капиталистическая частная собственность поглотила все без исключения области экономики, превратив в капитал не только движимое, но и все недвижимое имущество. Таким образом, капиталистической частной собственности больше некуда развиваться, нет более областей ею не охваченных. Поэтому нет смысла искать какую бы то ни было третью силу, способную сломать дуализм "буржуазия - пролетариат", ибо возникновение такой силы, нового класса может быть обусловлено только одним - существованием некоей неохваченной еще капиталистической частной собственностью областью экономики. Но такой области нет. Все человеческое общество разделено Промышленностью на 'рабочих' и 'нерабочих'. Воспроизводство отношений "отчуждения труда" стало всеобщим. Действительная кабала Человечества оказалась заключенной в отношении людей к производству, в отношении, которое "...отчуждает от человека его духовную сущность, его человеческую сущность"( М.Э., т. 42, стр. 94), в отношении, которое постоянно воспроизводит, утверждает, цементирует в общественном сознании представление о том, что потребности в пище, питье, половом акте, жилище и так далее и есть конечные цели Человечества, а не средство достижения действительно Человеческой цели - Свободы духа.
Поскольку же обретение свободы духа, то есть процесс познания Человеком самого себя, есть объективный, не зависящий от желания людей, процесс эволюции Природы, ни на мгновение, не останавливающееся движение, то марксизм и утверждает - диалектика развития частной собственности неизбежно приведет к ее отрицанию. Не к отмене, какой бы то ни было политической силой, а изживанию, преодолению ее, преодолению "отчуждения труда".
А так как никакого нового класса в недрах капиталистического производства зародиться не может, то, следовательно, только пролетариат и есть тот класс, который способен преодолеть отчуждение труда в процессе производства.
Но это преодоление может быть реализовано только при условии наличия политической власти в руках пролетариата, поскольку без такого вовлечения в управление Промышленностью рабочий будет оставаться лишь средством, функцией производства, не сможет овладеть им настолько, чтобы зародился, стал возможным процесс обобществления Производства, началась эра отмирания частной собственности. Вот на чем основан вывод марксизма о неизбежности диктатуры пролетариата.
Говоря о неизбежности пролетарской революции, всегда надо помнить вывод марксизма о том, "что революции везде и всегда являются необходимым следствием обстоятельств, которые вовсе не зависят от воли и руководства отдельных партий, равно как и целых классов" (М.Э. т.42, стр. 358). Поэтому ставить себе целью, осуществить пролетарскую революцию, ставить себе целью, построить коммунизм - означает не иметь ничего общего с марксизмом.
Революционная ситуация, таким образом, всегда есть лишь результат неадекватности поведения власти, государственной политики интересам развития Промышленности, которая всегда выражается в консервации таких обстоятельств жизни общества, которые ведут к росту враждебности рабочего и капитала.
А отсюда следует, что революционная ситуация возможна только при том условии, что "отчуждение труда" вновь приобретет такие масштабы, что сможет толкнуть трудящихся к революции, к захвату политической власти.
Критики марксизма считают, что это невозможно при условии самой гибкой социальной политики капитала. И однажды достигнутый союз капитала и рабочего, основанный на расширении социальных благ, предоставит Промышленности безграничные возможности развития. Этот вывод закономерен, если полагать, что цель человеческого существования заключается в ПОТРЕБЛЕНИИ. Более того, этот вывод "доказывает", что прогресс человечества и заключается в безграничности роста потребления Природы сначала в масштабах Земли, затем Луны, Марса и так далее до бесконечности в глубины Космоса. Марксизму, дескать, во всей сокровищнице человеческих знаний, можно отвести только место утопической сказки о построении коммунизма, место страшной сказки о неизбежности диктатуры пролетариата.
Однако, эти критики совершенно не хотят принимать в виду, что будучи препятствием к свободе человеческого духа, отношения частной собственности противостоят самой Природе. А это значит, что условия возникновения революционной ситуации, когда рост обездоленности и нищеты, происходит в таких масштабах и так быстро, что власть предержащие оказываются неспособны с этим справиться, могут возникнуть в любой момент. Здесь союз между трудом и капиталом бессилен. Иначе говоря, ни какое материальное благополучие экономически развитых стран не может быть гарантом общественной стабильности, пока оно строится на отношениях частной собственности. Научный мир видит негативные последствия потребительского размаха Промышленности на Землю, но рассматривает их как следствия производства, которые вполне могут быть сняты увеличением затрат на проведение экологических мероприятий. Однако такая наука о человеческом обществе не видит главную, естественнонаучную суть происходящего в Природе процесса - эволюцию духа, который от полного слияния с Природой, от полной тождественности ей, через преодоление "отчуждения труда", то есть преодоление отчуждения духовной сущности Человека от самое себя, вновь с необходимостью стремится к слиянию, с Природой.
В этом процессе воздействие отношений частной собственности на дух человека, характеризует лишь исторические особенности ОСНОВНОГО процесса - процесса эволюции человеческого духа, то есть развертывания его прямого, непосредственного воздействия не только на самого человека, но и окружающую его Природу.
Поэтому научному анализу должно подвергаться не только и не столько воздействие Промышленности на экологию Земли, ибо это всего лишь малая часть основного, всеобъемлющего влияния духа человека на все сущее, а воздействие духа на развитие Промышленности.
Это значит, что естествознание должно включить в себя изучение духа человека и обратно изучение духа человека должно включить в себя естествознание.
Другими словами, надо ясно осознавать, что любые действия Человека носят всеобъемлющий характер и не могут быть исчерпаны лишь частичным, опосредствованным промышленным производством, влиянием на экологию. Воздействие Человека на Природу всегда непосредственное, поскольку его дух это и есть сама Природа.
Вот теперь, понимая это, можно сделать вывод, что консервация условий "отчуждения труда" в жизни общества, условий в которых постоянно воспроизводится отношение к другому человеку потребительское, отношение как к существу чуждому и враждебному, неизбежно повлечет за собой непосредственное негативное влияние человеческого духа на самого Человека, на Природу.
Следствием такого рода негативного воздействия является ухудшение состояния здоровья людей, рост "немотивированной" агрессии с одной стороны, и рост самоубийств, с другой. Медицина оказывается бессильной, поскольку, во-первых, занимается не причинами болезней, лежащими в области сознания, духа человека, а их следствиями. А, во-вторых, медицина сама по себе есть бизнес, сравнимый по доходности разве что с торговлей наркотиками и энергоресурсами и как таковая она не заинтересована в исцелении Человека.
Внешняя природа проявляет себя необъяснимым, пока еще не очень бросающимся в глаза, ростом природных катаклизмов: землетрясений, наводнений, ураганов, исчезновением целых видов растений и животных и тому подобное. При этом, надо учитывать общеизвестный факт, что медленное накопление негативных факторов всегда завершается их взрывообразным распространением.
Закономерным следствием всего этого, является необходимость резкого увеличения затрат на воспроизводство человека как функции, без которой производство не может существовать. Однако, поскольку в понимании капитала нет другого способа снять противоречие между человеком, как функцией производства, и человеком, как духовным существом, иначе, как путем расширения сферы потребления, расширения сферы социальных благ, эти затраты вновь будут консервировать воспроизводство "отчуждения труда" в обществе. В результате, они окажутся не только не эффективными, но смертельно опасными для Человека, ухудшающими условия его жизни.
Возникает неразрешимая ситуация - отказ от резкого увеличения затрат на воспроизводство человека тормозит развитие Промышленности, поскольку без человека она немыслима. Проведение же затрат в социальную сферу ведет к расширению потребления и консервации воспроизводства отношений "отчуждения труда" в обществе, что только усугубляет положение.
Это и есть путь к возникновению революционной ситуации.
Самая широкая социальная политика, таким образом, не является гарантией раз и навсегда заключенного союза труда и капитала. Рано или поздно такой, основанный на социализации общества союз, неизбежно приведет к ситуации, когда интересы развития Промышленности, которая невозможна без человека, с необходимостью потребуют ликвидации "отчуждения труда" в производстве, охвата трудом самой Промышленности, то есть контроля над результатами ее деятельности со стороны производителей общественных богатств, а значит - пролетарской революции.
Однако сама по себе пролетарская революция не есть ликвидация частной собственности, ликвидация "отчуждения труда". Поскольку "категория рабочего не отменяется, а распространяется на всех людей" (М.Э. т. 42, стр. 114). С этого момента "отчуждение труда" становится всеобщим. Роль всеобщего капиталиста принадлежит теперь государственному аппарату управления Промышленностью. И все что может, в состоянии на первых порах, когда "отношение частной собственности остается отношением всего общества к миру вещей" (М.Э., там же) сделать пролетариат, так это осуществить контроль над результатами производства. Дальнейший же путь постепенного изъятия из рук государственного аппарата рычагов управления экономикой оказывается возможен только благодаря развитию самого человека, его знаний, умений, духовных способностей. Без постановки этой цели в качестве ГЛАВНОЙ цели общественного развития невозможно избавиться от оков частой собственности. Только в том случае, если аппарат насилия - государство станет использоваться не для защиты отношений частной собственности, а неуклонно будет направляться к созданию условий их изживания, движение человека к Свободе, наконец, станет явью общественной жизни.
Абсолютизация частной собственности является лишь экономической предпосылкой обнаружения для большинства того факта, что "отчуждение труда" есть категория сознания, категория проявления сущностных, духовных сил человека. Она представляет собой экономическую предпосылку разрешения, вскрытия той тайны бытия, что на пути к Свободе человеку противостоит не другой человек, а что в нем самом, в его отчуждении от своей духовной сущности, в отчуждении от другого человека, от Природы и лежит причина таких его действий, которые порождают страдания.
Вместе с тем, экономическая предпосылка еще не означает автоматизма рождения коммунизма, поскольку такое рождение, то есть движение от контроля над результатами производства к его обобществлению, есть одновременно процесс расширения сознания, есть процесс просвещения людей, есть процесс овладения естественнонаучными знаниями о своей сущности - духе.
Таким образом, именно препятствование в распространении Знаний, является той плотиной, которая с неизбежностью порождает гибель всего и вся на пути становления человеческого духа, поскольку процесс познания самое себя и есть тот объективный процесс эволюции Природы, то, ни на мгновение, не останавливающееся движение, свидетелями и непосредственными участниками которого мы - люди являемся.
Говоря о марксизме всегда надо помнить главное, что история Промышленности есть лишь внешнее, опредмеченное проявление сущностных, духовных сил человека. А это значит, что исторически люди разнятся между собой не по принадлежности к тому или иному классу, а по степени освобожденности собственного духа.
Поэтому нет никакого смысла противопоставлять пролетария и капиталиста, а точнее рабочего и нерабочего. Преподносить одного как угнетаемое добро, а другого как угнетающее зло.
Такое противопоставление, а тем более разжигание классовой ненависти, и есть тот водораздел, который отличает марксизм от любого проявления экстремизма, от вульгарного представления о государстве диктатуры пролетариата, как об аппарате насилия, задачей которого является реализовать классовую ненависть да еще путем физического уничтожения капиталистов. Очевидно, что уничтожение капиталистов, уничтожение любой другой части людей, по любым иным мотивам не может отменить действительной потребности в частной собственности до тех пор, пока человеческая жизнь нуждается в ней, пока процесс ее эволюции не завершен.
Степень духовной свободы определяется не наличием или отсутствием богатства. Можно быть богатым, иметь много вещей, и не быть привязанным к ним духовно. А можно не иметь вещей и постоянно вожделеть обладанием ими, быть рабом их.
Более того, богатому порой легче понять, что отчуждение от самого себя, и, как следствие, от другого человека кроется в нем самом, т.к. он быстрее достигает того состояния, что, имея возможность потребить все что угодно, ощущает безрадостность этого процесса, ощущает несчастье, пустоту, бессмысленность своего существования ради потребления.
Однако, даже придя к мысли о необходимости заполнить пустоту своей жизни оказанием помощи другим людям, он первоначально еще полностью порабощен представлением, что такая помощь может носить лишь материальный характер. Остается в плену иллюзии, что потребление и есть возможность достижения счастья.
Таким образом, и рабочий и нерабочий, вне зависимости от самого широкого уровня социальных благ, остаются рабами частной собственности, рабами воспроизводимого обществом в процессе развития Промышленности "отчуждения труда".
Но, находясь в диалектической взаимосвязи с сущностной, духовной основой бытия, Промышленность в процессе своего развития, неизбежно порождает естественнонаучное знание об этой духовной основе бытия и, таким образом, создает платформу для преодоления не только "отчуждения труда", но и преодоления отчуждения науки и философии, науки и религии. Привносит в них, ту содержательную основу, что вне духа, вне Природы нет ничего, что дух это и есть та вечная, бесконечная во времени и пространстве Природа, эволюция которой заключается в познании самое себя.
Распространение ЗНАНИЯ о материальности духа, о материальности сознания, а точнее о неразрывном единстве одного, другого и третьего, есть не только следование необходимости Природы, не только возможность избежать приближения к той критической точке взрывообразного накопления негативного воздействия на Природу, за которой последует лишь уничтожение человеческой жизни на Земле. Но это и возможность взращивания свободных духом людей, от количества которых будет зависеть как степень насилия при переходе от государства буржуазного, направленного на защиту отношений частной собственности к государству пролетарскому, так и возможность использования этого пролетарского государства в целях создания таких условий, которые обеспечивали бы изживание отношений частной собственности.
Надо понимать, что экономика главенствует над процессом эволюции Природы, то есть процессом самопознания человеческого духа, точно таким же образом, как политика главенствует над процессом развития экономики. То есть процесс самопознания духа прокладывает себе дорогу всегда и именно этот процесс, в конечном итоге, сметает все помехи на своем пути, если они препятствуют этому движению. Таким образом, политика, диалектически главенствуя над развитием экономики, так же главенствует и над процессом познания человеком собственного духа. И если она противоречит этому процессу, стоит преградой на его пути, препятствует просвещению собственных граждан именно в области естественнонаучного знания о духе и сознании, то тем самым увеличивает темпы приближения не только собственной гибели, но и гибели человеческой цивилизации в целом.
5. Марксизм ошибочен, потому что не прошел испытание временем. Свидетельство тому - крах Советского Союза.
Любые высказывания об ошибочности марксизма в связи с "крахом социализма" в СССР и возвратом в лоно капитализма абсурдны, поскольку анализ именно на основе марксистского учения позволяет утверждать, что СССР не приблизился даже к преддверию социализма и диктатуры пролетариата. Трагедия России совершенно в ином.
Марксизм утверждает, что отменить частную собственность невозможно. Это значит, что невозможно отменить и Государство, которое способно лишь постепенно "засыпать" в процессе обобществления средств производства. Но пока этого не произошло, то есть пока потребность в государственном аппарате управления экономикой еще не отпала, он, как отдельная отрасль разделения труда в человеческом обществе, неизбежно будет оказывать обратное воздействие на породившее ее общество, то есть обладать относительной самостоятельностью по отношению к тем, кто уполномочил его управлять экономикой.
Поэтому, совершенно не имеет значения, капиталисты или рабочие уполномочили или даже выдвинули из своих рядов специалистов в аппарат государственного управления. Сам этот факт вовсе не обеспечивает диктатуры рабочих, поскольку не отменяет отрасль разделения труда в человеческом обществе, отрасль государственного управления экономикой, а значит и движения аппарата управления ею в сторону достижения максимальной самостоятельности по отношению к обществу, в том числе и к самим рабочим.
Огосударствление Промышленности на такой основе, когда Государство выступает практически независимой от общества силой, означает полное отсутствие движения в сторону обобществления производства. В таких условиях не может быть и речи даже о преддверии социализма, то есть о создании условий, необходимых для формирования процесса перехода к непосредственно-общественному способу производства без государственного аппарата управления экономикой.
Разумеется, для большевистской партии не было тайной, что диктатура пролетариата не обеспечивается делегированием в аппарат государственного управления представителей рабочего класса.
Большевики прекрасно понимали, что сразу после политического переворота диктатура пролетариата осуществляется авангардом пролетариата - партией. Но сам организованный пролетариат, его исторически неизбежная при переходе от капитализма к социализму и самая массовая организация - профсоюзы, еще не может осуществлять диктатуру, не готова к надзору за государственным аппаратом и непосредственному управлению экономикой, обобществлению ее. К решению этой задачи надо еще подойти.
Роль же большевистской партии и заключается в создании необходимых для этого условий, в смысле борьбы с самой государственной властью, с аппаратом государственного управления экономикой в интересах пролетариата, так как для осуществления государственных функций партии приходится (!)использовать советский государственный аппарат.
Коль скоро государственный аппарат имеет относительную свободу, относительную самостоятельность по отношению к обществу, а значит и по отношению к самому пролетариату, то в зависимости от того, как будет пользоваться партия принадлежащей ей властью, она может, либо содействовать осуществлению исторической задачи пролетариата, подготавливать его к борьбе с бюрократическими устремлениями советского государственного аппарата, с тем чтобы со временем само управление экономикой осуществлялось без этого особого аппарата, либо нет. Иными словами, после пролетарской революции, разрушившей буржуазное государство, движение к обобществлению народного хозяйства состоит в противодействии партии естественному стремлению советского государственного аппарата управления экономикой обеспечить себе максимальную независимость от общества, обрести свое политическое господство над ним.
Таким образом, при неправильном политическом подходе к разрешению этого неизбежного противостояния сам факт пролетарской революции, то есть факт захвата государственной машины у буржуазии к обобществлению экономики не приведет.
Государственный советский аппарат послереволюционной России, как однажды возникшая относительно самостоятельная сила, в свою очередь не могла не оказывать влияние и на саму партию. Конкретная историческая ситуация экономической разрухи в России требовала скорейшего налаживания производства, повышения производительности труда. Простейшим методом решения этой задачи является администрирование, что полностью отвечает интересам бюрократии государственного аппарата. Как следствие, в партийных рядах большевиков разгорелась дискуссия по поводу новых задач в строительстве социализма.
Однако, пока был жив Ленин, в партии возобладала та точка зрения, что "Рост производительности труда не новая задача, ставить ее во главу угла всей политики, значит защищать крайности бюрократизма. Поэтому с политической точки зрения задача остается одна - расширение участия профсоюзов в непосредственном управлении производством. Никаких новых задач нет, все остальное должно быть лишь мероприятиями по практическому решению этой главной задачи - перехода организации промышленности в непосредственное ведение профсоюзов" (Л.,т.42, стр.270).
Новая экономическая политика (НЭП), допустившая развитие рыночных отношений, создавшая условия конкуренции государственного и мелкобуржуазного капитализма явилось единственно верным способом повышения производительности труда с одной стороны и ударом по бюрократическому всевластию государственного аппарата с другой.
Однако со смертью Ленина борьба партии с бюрократическим аппаратом не только ослабла, но более того интересы бюрократического аппарата нашли полную политическую поддержку в высших партийных эшелонах в лице властных устремлений Сталина.
"Не было еще в истории таких случаев, чтобы умирающие классы добровольно уходили со сцены. Хорош ли будет у нас низовой советский аппарат или плох наше продвижение вперед, наше наступление будет сокращать капиталистические элементы и вытеснять их, а они, умирающие классы, будут сопротивляться, несмотря ни на что" (из речи Сталина на пленуме ВКП(б) в апреле 1929 г. "О правом уклоне в ВКП(б)" И.В.Сталин. "Ленин и Сталин". Сборник произведений к изучению истории ВКП(б). Партиздат ЦКРКП(б) стр.351).
С этого момента, с момента полной поддержки интересов советского государственного аппарата большевистской партией, вопрос о продвижении к преддверию социализма, то есть созданию условий для обобществления Производства де-факто был снят с повестки дня.
Предстояло еще "зачистить" партийные ряды от инакомыслящих, но процесс этот явился лишь следствием главного - политика повышения производительности труда встала во главу угла всей политики. А рост благосостояния трудящихся, рост ПОТРЕБЛЕНИЯ объявлялся строительством социализма.
Таким образом, партия не смогла использовать государственную власть для борьбы с самой государственной властью, исторический шанс строительства социализма не был реализован.
Вся власть в обществе оказалась сосредоточенной в руках партийно-государственного аппарата. Дальнейший процесс развития советского общества стал процессом с одной стороны осознания партийно-государственным аппаратом самого себя, как новой буржуазии и с другой стороны постепенным угасанием революционной энергии трудящихся масс.
Отменить капитализм невозможно, его можно лишь преодолеть более совершенным способом производства. Вот этим более совершенным способом производства и был объявлен способ безоговорочного подчинения советскому партийно-государственному аппарату управления экономикой.
Народ ценой неимоверных жертв, ценой неимоверных усилий рванувшийся от гнета, от "отчуждения труда" капиталом, оказался во власти еще более жестокого капиталиста - бюрократии советского партийно-государственного аппарата. Эта бюрократия не только обеспечила сохранение "отчуждения труда" в процессе производства, но и иезуитски, безжалостно, под страхом физического уничтожения требовала подчинения во всех сферах жизни той лжи, что дело сохранения такого советского государства это и есть истинная задача трудящихся. Есть дорога к счастью, есть тот путь от власти капитала к истинной свободе, о которой говорили марксисты.
Трагедия России в том и состоит, что бюрократическое советское государство утвердилось в роли единственного капиталиста, тем самым доведя отношения частной собственности до крайней степени, которая не могла удерживаться без всеохватывающего диктата.
Поскольку бюрократия воспринимает любую самодеятельную инициативу, прежде всего, как угрозу существования самой системы, то экономический ее крах становится неизбежным. На этом фоне попытки Горбачева своей перестройкой "ускорить", "развернуть социализм лицом к человеку труда", приобретают свой истинный смысл - жалкой попытки сохранить советскую бюрократическую систему. Попытки, завершившиеся фарсом - угрозой ГКЧП "закрутить гайки".
Для сохранения власти бюрократии необходимы были более радикальные меры с тем, чтобы оживить экономику, привлечь в нее западный капитал и технологии. Сделать это можно было только одним способом - отказаться от коммунистического пугала советского государства. Ввести общепринятые механизмы функционирования капитала - банки, биржи, земельную ренту, акции и т.п. Член ЦК КПСС Ельцин именно эту задачу и решил. Однако само по себе акционирование предприятий всевластия бюрократии не отменяет, и отменить не может, ибо однажды возникшая политическая сила государственной бюрократии, как любая система стремиться к самосохранению. Поэтому из опыта капитализма на вооружение берется лишь то, что эту власть может сохранить и упрочить. Своеобразие капитализма в России в этом и заключается, что частная инициатива допускается лишь в рамках жестко контролируемых бюрократическим аппаратом. Бизнес, не идущий на поклон к бюрократии, лишен перспектив, а решение социальных задач остается лишь вынужденной необходимостью сохранения собственной власти.
Но чтобы упрочить свою власть, максимально скрыть, оставшиеся неизменными противоречия между трудом и капиталом, всевластия одних и рабства других, бюрократия с необходимостью должна предстать в виде новой власти, а значит выработать взамен советской иную идеологию.
Подготовка к выращиванию рабов этой "новой" власти идет полным ходом. Вся система образования постепенно выстраивается таким образом, чтобы полностью ограничить познания о мире у растущего поколения узкими рамками производственной необходимости с целью достижения максимального материального благосостояния как символа счастья.
Жупел повышения производительности труда и роста потребления вновь стал синонимом прогресса. Цинизм советской бюрократии поставившей знак равенства между сохранением самое себя и движением к светлому коммунистическому будущему, заменен цинизмом постсоветской бюрократии о возвращении к истинным ценностям человеческой цивилизации.
А эти "истинные" ценности - безмерное развитие Потребления, и есть то духовное рабство, в котором пребывает и бедный, и богатый, и капиталист, и рабочий, пребывает все Человечество в целом, поскольку СРЕДСТВО во всеобщем масштабе занимает место ЦЕЛИ человеческого существования. Оно, это рабство, будучи фактором сознания, охватывает, таким образом, все сферы человеческой жизни, в том числе науку и религию.
6. Марксизм ошибочен, поскольку в результате отрицания им существования Бога стали возможны изуверства коммунистической власти. Верующие люди ни за что не посмели бы творить ТАКОЕ насилие над своим собственным народом.
Это утверждение одно из главных орудий бюрократии, используемое для того, чтобы вычеркнуть марксистскую методологию из арсенала широкого научного познания действительности.
Однако отрицание Бога марксизмом заключается только в отрицании существования некоего существа стоящего вне Природы. Дальше этого отрицания марксизм не идет.
Марксизм не только, так же как и религия, говорит о существовании духа, но именно его эволюция и является основным предметом рассмотрения экономической теории Маркса. Теория прибавочной стоимости, классовой борьбы, теория диктатуры пролетариата, теория отмирания государства - все это лишь иллюстрация действительного проявления процесса эволюции человеческого духа, то есть процесса самопознания Природы.
Даже ошибочный вывод о происхождении человека от обезьяны, основанный на опровергнутой ныне теории Дарвина о происхождении видов, есть лишь попытка на основании современной Марксу науки подтвердить все тот же вывод о том, что вне Природы нет никакого творящего существа, нет Бога.
Разве этот вывод противоречит Библии? Ничуть. Согласно Библии все сущее есть Бог, но нет такого существа, нет такой персоны - Бога.
Марксизм утверждает, что в мире нет ничего кроме материи - все сущее есть материя. Библейская истина гласит - все сущее есть Бог.
Марксизм утверждает, что достижение Свободы лежит в области познания материи. Религия говорит о Свободе как о познании Бога.
Очевидно, что в итоге, и то и другое видит достижение Свободы в познании человеком "всего сущего", иными словами в познании ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.
В укоренении заблуждения о существовании Творца, существующего вне природы, над Природой, виновата сама Церковь и, прежде всего, христианская церковь, как наиболее влиятельная конфессиональная организация среди мировых религий.
Не будем пока затрагивать причин, по которым православная Церковь не борется всеми, доступными ей, способами с заблуждениями паствы о персонификации Бога. Тем более, что за ней числится не менее тяжкий грех - распространение представления о том, что достаточно покаяться, получив у Церкви отпущение грехов и избежишь Божьей кары, попадешь в рай. Констатируем пока лишь как факт, что ужас перед муками адовыми превращает огромную массу верующих в слепых рабов Церкви, от которой якобы и зависит, попадут они в рай или ад.
Эти люди, ослепленные Церковным "знанием" о неизбывности своих грехов, смотрящие на Христа, как на недостижимый в принципе символ чистоты, а потому даже не помышляющие о дерзновении подражать Ему, не способны изменить в себе и йоты, чтобы приблизиться к познанию Бога, к познанию Истины.
Ни о каком движении к Свободе в такой ситуации не может идти и речи. Вот вам и "опиум народа" в определении религии марксизмом.
Кстати говоря, это церковное рабство в свое время дало Сталину возможность использовать Церковь в своих целях как опиум для народа. Ведь при условии подчинения священнослужителей советскому государственному аппарату церковная паства автоматически становится не оппозицией, а союзником даже воинствующе-атеистического советского государства.
Но поскольку Свобода находится в области сознания, в области познавания человеческого духа, в области просвещения, то во всем, что произошло в России после революционного переворота, Церковь виновата не в меньшей степени, чем оказавшееся в руках советской бюрократии государство.
Поддержание Церковью у паствы представления о существовании некоего верховного существа - Бога, который карает за грехи, а церковь может эти грехи отпустить, позволяло богатеть Церкви.
Однако именно эта ложь привела к тому, что стоило объявить на государственном уровне об отсутствии Бога, стоящего над природой и человеком, как, на фоне невежества подавляющего большинства народа, это не только привело к быстрому падению роли Церкви в обществе - бога нет, значит, на небесах не накажут, а значит и Церковь не нужна - но и вылилось в уверенность, что творить можно все, что угодно.
Если бы Церковь была искренна с паствой, и в народе жило понимание того, что нет никого, существующего отдельно от человека, кто бы его карал. Что есть лишь неизбежное следствие духовного движения самого человека, поскольку он не может находиться вне связи с другими людьми, со всей Природой, а потому, как кликнется, так и аукнется ему. Будь это знание посеяно церковью, то совсем иная духовная почва, на которую обрушилась революция, дала бы и иные ростки... Но произошло то, что произошло.
Построенная на отрицании персонифицированного Бога экономическая теория Маркса, провозгласившая, что путь к светлому будущему Человечества лежит через классовую борьбу и диктатуру пролетариата, неизбежно должна была привести к мракобесию человеконенавистничества неразвитых сознаний. Это мракобесие не могло не достигнуть апогея в сознании тех, кто будучи обличен властью продолжал следовать рутине сословной и классовой принадлежности. В то время, как партия, захватившая власть, вместо просвещения, обучения и всемерного ограничения властных устремлений этих сознаний провозгласила, что движение к социализму неизбежно вне зависимости от того, "хорош ли будет у нас низовой советский аппарат или плох".
Только просвещение народа, дающее каждому возможность слияния в собственном сознании религии, естествознания, философии в единый комплекс знаний о человеческом духе, способно неизбежную революционную ситуацию превратить лишь в повод для изменения отношения общества к Промышленности, а не в гибельное гражданское самоистребление.
Единственным действительным препятствием на этом пути лежит то обстоятельство, что для возникновения широкого общественного интереса к изучению Человека должна возникнуть производственная потребность в этом. Потому что только эта потребность может в конечном итоге подвигнуть политические силы открыть столбовую дорогу Знанию.
Однако государственная власть в руках бюрократии, для которой реальная жизнь заменена, ибо всегда представляется объектом регулирования, означает, что такое государство будет делать все что угодно, лишь бы не замечать этой производственной потребности.
Поэтому ожидать, когда Государство созреет, "заметит" производственную потребность в ПРОСВЕЩЕНИИ, в научном изучении человеческого духа, означает плодить негативные последствия ближайшего будущего. А это означает лишь одно, что просветительская деятельность должна организовываться вне зависимости от политики государства в этой сфере, вопреки этой политике.
Государство, находящееся в руках бюрократии, с необходимостью, в целях сохранения своего господства, должно стремиться ограничить образование своих граждан узкопрофессиональными рамками.
Такое государство должно поддерживать у своих граждан убеждение, что общественным критерием успешности жизни является уровень материального благосостояния.
Такое государство с необходимостью должно вынести Мораль за рамки естественнонаучного анализа, провозгласить ее личным делом каждого. Дело развития и самопознания духа должно быть отнесено таким государством исключительно к сфере узко семейной жизни.
Той жизни, понимание которой ограничивается самим же государством рамками узкопрофессионального образования и "знаниями" церковными о невозможности избавления от греха иначе как путем церковной индульгенции.
В результате закономерен рост полицейских устремлений такого государства. Иной реакции на последствия неизбежного нарастания отчуждения человека от самого себя и как следствие от других людей Государство бюрократии проявить не может. Рост враждебности во всех сферах человеческой жизни, в конце концов, неминуемо ведет к враждебности и в отношении к самому государству, поскольку рост ВВП и повышение благосостояния граждан не снимает главного препятствия на пути к прогрессу - политики препятствования просвещению широких масс собственного народа.