Аннотация: Другой вариант продолжения Будь здоров. Будь здоров 2_2. Вторая книга полностью (09.05.2011) Благодарю Михаила (RSoFT) за помощь в корректуре текста. 16/05/2011 - заменил главу 14 на исправленную версию.
Господин Целитель
Глава 1
- Мальчишка!...
- Сопляк!...
- Ты что себе позволяешь?!
- Как ты мог до такого додуматься?!
- Тебя в детстве родители пороли?! Нет? Так вот, я сейчас тебя выпорю! Чтоб знал!..
- ...Как вытворять подобные вещи!...
- ...Мы чуть не поседели, когда услышали!...
- ...А он тут сидит, головой вертит!...
- ...Нет уж, смотри мне в глаза!.. Этому тебя учили?! Этому?! Тебя спрашивают!..
- Что отворачиваешься?! Слушать неприятно, а нам какого?..
- ...Ты понимаешь, что был совсем рядом с чертогами Богов?! Понимаешь?!
- ...И тысячи егерей никогда не смогли бы исцелиться, потому что один безответственный мальчишка...
- ...Да ему... полы мыть... в процедурной... доверить нельзя после такого...
- ...Все! Никаких исцелений! Доучиваешь боевую магию и идешь в поддержку гвардейских пятерок...
- ...И чтобы близко к больницам не подходил!
- ...С тобой точно не соскучишься...
Эта буря эмоций волнами ярости била в мою бедную голову то слева, то справа, то с обеих сторон одновременно... и это-то после бурной радости встречи. Может, кто и попривык, когда два целителя одновременно приходят в ярость - с их-то самоконтролем - и начинают орать прямо в уши всякие нехорошие слова, а я так еще не успел. Конечно, после целого ряда исцелений инвалидов Сербано Греллиана меня отчитывала, но то было просто ласковое поглаживание по сравнению с этой выволочкой. Мое выступление на этом празднике воспитания юнцов не предусматривалось. Однако, как они спелись! Лабриано кричит слева - Греллиана орет справа. Один начинает - другой подхватывает, будто всю жизнь репетировали, готовились и... вот он, повод. Долгожданная премьера. Ваш выход, маэстро!
Я старался держать нос по ветру и быть вежливым. Соответственно, получалось, что в каждый момент времени я смотрел на кого-то одного, естественно, повернувшись затылком к другому. Это, похоже, еще сильнее раздражало моих наставников - каждому хотелось выплеснуть накипевшее и наболевшее прямо в мои бесстыжие глаза, а я постоянно отворачиваюсь, словно слушать не хочу. Они распалялись все больше и больше. Когда я, наконец-то, понял причину, моментально прекратил крутить головой и уставился прямо перед собой, созерцая узор деревянных панелей кабинета.
Игра в "Тридцать три подзатыльника", где без всякой жеребьевки получение подзатыльников назначили мне, а выдачу - моим наставникам, проходила в кабинете господина Кламириана, личного порученца генерала КСОР Алтиара. Для этого порученец любезно пригласил участников к себе на третий день моего пребывания в столице.
Получив разрешение секретаря войти в апартаменты, я скромно переступил порог и первое, что увидел - личности моих наставников, Лабриано и Греллиану, с недовольным видом сидящих друг напротив друга за столом для совещаний. Боги! Как я по ним соскучился! Они не были преподавателями академии, но, занимая большую часть моего учебного времени, стали ее олицетворением. И не только академии, но и студенческой жизни в целом со всей ее безалаберностью, разгулом и... неистребимой ленью. Оказывается, мне надо было увидеть их, чтобы, наконец-то окончательно, груз моих забот и приключений свалился с меня... на крепкие плечи наставников. Они рядом, значит, теперь все будет хорошо. Бремя решений и поступков можно уверенно и великодушно доверить им, а самому добраться до Сена, Весаны, Вителлины... - да чего там! - всей моей группы. Прихватить жену, чтобы не думала чего, и закатиться куда-нибудь в полуприличную харчевню. Именно в полуприличную. В неприличной очень грязно и готовят плохо, а в приличной могут и не позволить от души побеситься. Заказать побольше хорошего вина и пива, жареного гуся с перчиками и пикантным соусом, подкопченных свиных ребрышек со специями, рыбки всякой разной соленой-вяленой-копченой, пирогов с малиной-крыжовником-яблоками-цукатами...
Я сглотнул слюну, настолько детально четко возникла в воображении соблазнительная картина предстоящей пирушки, и сделал робкий шаг в кабинет. Как себя вести? Что говорить?.. Знают ли они, что я живехонек, или им еще ничего не сказали?.. Лабриано повернул голову... в сторону хозяина кабинета, даже не поинтересовавшись, кто там вошел, и проворчал:
- Вам, почтеннейший, без двух целителей никак не решить свои текущие задачи? За пятнадцать минут, что мы у вас просидели, уже восьмой служащий вашей конторы влезает со своими делами, а вы все никак не можете объяснить, зачем нас так срочно вызвали.
- Прошу меня извинить. Произошла маленькая нестыковка по времени. Этот человек уже здесь, и я в первую очередь прошу вас - верю, что это формальность, не более - подтвердить его личность, - Кламириан указал на меня рукой и головы гостей равнодушно повернулись в указанном направлении.
Полминуты длилось молчание. Лица наставников ничего не выражали, и мое сердце дало сбой. Не могли они меня не узнать!! Не! могли! Что же происходит?! Вдруг Греллиана пошатнулась, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Мне показалось, что по ее щеке скользнуло что-то прозрачное и пропало. Зная твердый характер этой женщины, я принял обоснованное решение не верить своим глазам. А вот Лабриано оказался менее сдержанным. Вместо обычно воркующего с примесью хрипотцы и ехидства голоса из его горла вырвался победный рык голодного льва, и сам наставник, словно боевой хомячок, ринулся ко мне, сметая все на своем пути.
Я растерялся. Не знал, что подумать и что делать. Меня сейчас будут убивать или обнимать? Срочно активировать доспех или растопыривать руки для объятий?
Все-таки Лоперские события пошли мне на пользу - соображать я стал явно быстрее. Растопырил руки и... активировал доспех. Без шипов. Мячиком отлетев от моей фигуры, наставник бессознательно активировал свой доспех, остановился и, вместо ожидаемого громоподобного вопля, сдавлено прошептал:
- Филлиниан! Живой!
Со стороны Греллианы послышался глубокий вздох со всхлипом и твердый голос:
- Ну заср...ц! Я тебе покажу, как пропускать занятия без уведомления наставников!
Она вышла из-за стола, размашистым шагом подошла ко мне, пристально вгляделась в мои глаза и быстрым движением притянула мою голову к своей груди. Доспех я, разумеется, к этому времени уже деактивировал. Лабриано тоже подошел с левого бока, положил руку на мое плечо и, молча, крепко сжал.
Так мы и постояли некоторое время живой картиной: "Возвращение блудного студента", - пока хозяин кабинета не напомнил про свое существование:
- Простите, господа, что прерываю вас в такой момент. Я понимаю ваши чувства, но, к сожалению, время неумолимо, а некоторые вопросы мы обязательно должны решить с вами до обеда.
Наша триединая композиция распалась, и наставники под белы ручки сопроводили меня к столу, где усадили между собой со стороны Греллианы, не мучаясь проблемой разгрома другой части кабинета. Кламириан предложил мне кратко пересказать, что со мной происходило, и подробнее осветить те моменты, которые касались непосредственно целительства.
Как я и подозревал, рассказ об исцелении егеря от паучьей болезни вызвал бурную реакцию со стороны моих наставников с последующим штурмом моих ушных раковин посредством модулированных звуковых волн. Дровишек в топку их ярости подбросило признание, что ассистировала мне младшая помощница - даже не знахарь, как в Сербано. Порученец растворился в темном углу кабинета и, прикинувшись ветошью, тихо пережидал грозу. Мастерство, приобретенное в схоле невидимок, просто так не пропье... потеряешь. Зато наставники от всей души, не стесняясь в выражениях - слава Богам, не дойдя до рукоприкладства - врезали мне громовыми раскатами сразу в оба органа слуха, проверяя их выносливость и адаптивность. Минут десять продолжалась бомбардировка моего отупевшего мозга тяжелыми валунами правильных слов и прописных истин, пока снаряды не кончились и не рухнули замертво от усталости расчеты баллист и фрондибол. Проще говоря, наставники стали повторяться, а языки их - заплетаться.
Греллиана откинулась на спинку стула, достала платок и, утомленно протирая мокрое от пота лицо - видно, не в шутку за меня переживала - негромко сказала:
- Слава Богам, что без метастазов, а то бы...
- М-м-м-м...
- Что? - живо насторожилась наставница.
- Вообще-то... с метастазами... на последней стадии... - робко промямлил я, справедливо ожидая уже не бури... - урагана... тайфуна... торнадо... или всемирной катастрофы на мою несчастную голову. Вместо этого оба громовержца со стоном откинулись на спинки стульев, всем своим видом показывая: убиты наповал ржавым и кривым ножом без ручки.
- Я предлагаю, - слабым голосом зачахшего в вегетарианстве тигра сказала Греллиана, - тихо задушить этого "примерного ученика" и прикопать где-нибудь...
- Если вспомнить, сколько раз его уже все хоронили под камнепадами, то прикопать не получится - вылезет и снова будет нам нервы на магус наматывать, - на полном серьезе подхватил Лабриано.
Я и рассказал в деталях, стараясь не упустить ничего. В том числе: о слиянии с пациентом - наставники, мне показалось, одобрительно переглянулись; о капельнице, сделанной из преобразованного узора защитного купола, - здесь они одновременно недоверчиво хмыкнули; о самом процессе исцеления и что из-за сопротивления организма больного я не мог прервать сеанс...
- Пожалуй, спасло его использование капельницы, - первой вышла из задумчивости целительница. - Как считаешь?
- Уверен, - подтвердил Лабриано. - Иначе у него и на половину не хватило бы ресурсов. Следует признать, что в этих новомодных капельницах, придуманных травниками, что-то есть полезное и для нас.
- Я считала, что проку в них нет - пока там материал по венам дойдет до сердца и вернется в нужную область... А мальчишка, следует признать, здорово придумал - прямо в артерию возле больного органа... еще, пожалуй, можно будет расщеплять поток и распределять прямо по капиллярам... - все затихли, обдумывая новую идею.
- Ну-ка, покажи узор трубки, - попросил меня Лабриано.
Я продемонстрировал и показал еще узоры для перемещения флаконов. Магическим зрением мы втроём изучили структуры. Я заново, наставники впервые, но что значит опыт...
- Так, - сказал Лабриано. - Ясно. Вот сюда добавляем блок управления, сюда - узор сглаживания, ты его еще не изучал, поэтому и не мог использовать... Зачем отталкивать поток вещества от стенок, когда можно реализовать простое скольжение вот этой добавкой. Так и трубка получается гораздо тоньше... Уже и с капиллярами по размерам сопоставима...
- О! А вот тут можно добавить рассекатель, - воодушевилась Греллиана. - Тогда впрыск пойдет избирательно... а если еще добавить фильтры, чтобы только нужные вещества поступали...
- Я считаю, - прервал ее Лабриано, - это - лишнее. Клетки тела сами разберутся, что для них необходимо, а что - нет.
- Они-то разберутся. Ненужное потреблять не будут. Но куда это лишнее девать? Через печень фильтровать предлагаешь? Ты же прекрасно понимаешь - для какой-то области организма это лекарство, для другой - яд. Мало им достается? А ну как не выдержат? Даже с магической поддержкой? Даром что ли лекари именно с этой целью прокачивают через вены существенно ослабленные растворы. А ты предлагаешь... Может, еще и к печени капельницу подвести с магически насыщенным раствором?
Они некоторое время спорили, забыв не только о хозяине кабинета, который, как растворился где-то в тенях по углам кабинета, так и не проявлялся на своем месте, но и обо мне. Кажется, целители заполучили новую игрушку. Как говорил когда-то дедушка Лил: "Все мудрецы знают, что это сделать невозможно, но приходит один дурак, который этого не знает, и... делает". В данном случае мои наставники настолько привыкли передавать ресурсы пациенту непосредственно от себя через кожу, что и не задумывались о достижениях "простых" лекарей, а скорее просто их игнорировали. Я о капельницах. Ведь давно известен этот метод дозированного снабжения организма больного необходимыми веществами вместе со строго определенным магическим воздействием, однако никто из целителей почему-то даже не пытался взять его на вооружение. Неужели банальная гордыня - а что полезного для нас, небожителей, вообще могут изобрести эти лекаришки? Куда им до нас - могучих целителей. Целитель - это звучит гордо!
Тьфу! Я на миг представил себе, что пытаюсь исцелить егеря без капельницы. То есть традиционно. Боюсь, и больного не спас бы, и сам бы загнулся.
С одной стороны - да! Рискнул! Действительно - самоуверенный мальчишка. Правы наставники. Но эта правота отдает мертвым формализмом. Пыльными инструкциями, не способными заменить простейший антисептический порошок. До ужаса правильными, не допускающими риска, но заслоняющими толстой пачкой бумаги живого человека. Избежать выволочки, которой я сейчас удостоился? Да запросто. Вот он, умирающий егерь, а против... совершенно верная инструкция, требующая не вмешиваться и дать ему спокойно умереть. Однако стоит вдуматься - человек умер из-за твоего бездействия, нежелания рисковать - и становится страшно. Завтра твой друг так же холодно, в соответствии с этой же правильной инструкцией, оставит тебя умирать и... будет абсолютно прав, с точки зрения мертвой логики бездушной инструкции. Значит инструкции - зло? Наплевать и забыть?
Но с другой стороны - помер бы я там с Норбиано в обнимку и, как говорили наставники, тысячи таких Норбиано остались бы без моей помощи в будущем. Не было бы у них будущего. Некому было бы им помочь. Так для чего я существую? С какой целью Боги дали мне такой талант? Оценивать риски или спасать людей? Не будет ли поздно, если я начну излишне долго раздумывать об этом?
Заметив мои душевные терзания, Лабриано прервал спор и мягко сказал.
- Осознал, наконец, чем могло завершиться твое исцеление? Двумя могилками, двумя безутешными вдовами и детьми-сиротами в двух семьях сразу... Однако, - он мне неожиданно подмигнул, - не помоги ты егерю, я бы удивился: целитель ли ты? Риск в нашем деле неизбежен, милейший. И мы тебя учим не избегать его, а минимизировать. В Бардиносе, признаём, у тебя не было никакой возможности подстраховаться, но продумать весь процесс ты был обязан, пусть и потратив на это лишних полчаса.
- Так я и продумал... что мог... - начал было я оправдываться, но меня прервали на самом интересном месте.
- Давайте уже закончим с этим вопросом и перейдем к следующему. Надеюсь, с егерем все? - твердо взяла бразды правления нашим спонтанным семинаром Греллиана.
- Не совсем...
- Еще-о-о-о что-то?! - с нешуточной угрозой зловеще прервала меня наставница.
- Но это ерунда. Я всего лишь внедрил в его тело узор регенерации и в разум - знание, как им управлять.
Мне снова пришлось демонстрировать структуру узоров и объяснять, что к чему. Наставники сошлись во мнении, что узор, конечно, любопытный, но не более. Без присоединенных знаний по его управлению сам по себе он ничего не стоит, а внедрить егерю знания удалось только потому, что при исцелении у меня с ним был очень плотный контакт. Так что, для практической работы с обычными людьми этот узор использовать нельзя - гораздо проще и надежнее задействовать уже давно известные амулеты.
- Теперь-то все? - в очередной раз спросила Греллиана и, дождавшись моего подтверждения, продолжила. - Перейдем к любимым вопросам КСОР. Я о секретности... Сомневаюсь, что младшая помощница, присутствовавшая при операции, могла отличить магию целителя от простой магии лекарей, поэтому, считаю, тайна короны нисколько не нарушена. А ваше мнение, господин Кламириан?
- Если уж говорить о секретности, то все здесь гораздо проще, чем можно было подумать, - я даже вздрогнул, когда Кламириан "возник из воздуха" прямо в своем кресле. Мы уже и забыли, у кого в гостях лаемся. - Буквально на днях парламент и король приняли решение снизить до минимума режим секретности в отношении целителей. Ох! - совсем по-человечески вздохнул порученец. - Мне даже страшно говорить то, что сейчас собираюсь довести до вашего сведения. Однако, надо. Принято решение... рассекретить этих специалистов. Правда, до публикации в газетах, как в Лопере, дело не дошло, но теперь, как гласит указ: "...разрешается означенным персонам называть свой истинный статус и, в доказательство своей принадлежности к целителям, демонстрировать свои способности, дабы граждане королевства, а равно и других стран, участвующих в сем договоре о лекарско-целительской взаимопомощи и взаимообмене, могли осознанно помогать им и не чинить препятствий в их профессиональной деятельности...".
- Ну, наконец-то, свершилось! - воскликнула Греллиана, не сдержав радости, а Лабриано скромно покивал головой, дескать, давно пора.
Вспомнив, как он высмеял мои потуги законспирироваться при первой нашей встрече, я догадался, что мои приключения в Бардиносе и скитания в Лопере, если и повлияли как-то на решение правительства и, в частности, данного ведомства, то незначительно. Примерно, как "последняя капля"... дегтя шлепается с маху в и так уже переполненную чашу уксуса.
- Я знаю, что вы, госпожа Греллиана, принимали самое активное участие в рождении этого межгосударственного договора, - мягко прервал ее порученец генерала. Я только сейчас, к стыду своему, обратил внимание на несколько больной вид нашего куратора: бледное, изрядно похудевшее лицо, тени под глазами и некоторую, едва заметную, небрежность в одежде. - Однако на означенные меры руководство страны пошло исключительно благодаря работам небезызвестного вам графа Гиттериана деи Ванторо.
Мне это имя ничего не говорило. Я с недоумением посмотрел на наставников. Они, похоже, прекрасно знали, о ком идет речь, тем не менее, их лица также не выражали понимания ситуации.
- Граф весьма известный... хм... за границей... у нас почти неизвестный из-за секретности, целитель, - специально для меня пояснил Кламириан.
- Он специализируется на изучении мозга, психических процессов, структур памяти, воображения и мышления, - добавила Греллиана. - И чем же его работы помогли вам принять столь страшное для себя решение?
- Вы не понимаете, - мрачно посмотрев на наставницу, ответил порученец. - Веками мы хранили и оберегали тайну целителей. Думаете, легко внушить всему миру, что целители не существуют? Их нет! Они - миф! Сказка! Даже исцеленные обязаны были хранить тайну. Многие высокопоставленные персоны, пока их не трогали болезни или увечья, до последнего момента не знали толком ничего, - Кламириан горько вздохнул. - Сколько изощреннейших слухов было пущено среди населения, сколько газетных статей и даже романов написано талантливейшими авторами с этой целью... Вы себе не представляете! А сколько профессионалов высочайшего уровня в одночасье фактически лишились работы...
- Не понимаю вашей скорби, господин личный порученец господина генерала, - в свою очередь холодно прервала целительница Кламириана. - Если эти сотрудники действительно профессионалы, им найдется применение. Наоборот, больше сил ваше ведомство сможет направить на куда более важные и нужные цели. Заодно и ряды свои почистите от дармоедов, плодящих тонны никому не нужных инструкций и разводящих тайны на пустом месте... Вспомните гостей из халифатов и империи Сун, которых назойливо уговаривали ни в коем случае не называть наших целителей коллегами, во избежание и в целях пресечения...
- Не буду с вами спорить. Сдаюсь! - вяло поднял руки Кламириан. - Только вот, похоже, и я работаю на этом месте последние дни, - не сдержал грусти порученец.
- Не расстраивайтесь, Кламириан, - внезапно вмешался в разговор Лабриано. - Я знаю вас не первый год и сегодня же переговорю с генералом. Он, уверен, прислушается к моему мнению. Вы талантливый организатор и я бы хотел, чтобы именно вы курировали наши секретные разработки. Кого и надо отправлять в отставку, так это Тромбиана. Совершеннейший болван и солдафон: "Положено! Не положено!", "Если нет аналогов в халифатах или Сун, значит, дерьмо! Денег не дам - докладывать никому не буду! Вот появится у них - приходите, будем смотреть". Идиот. Сколько перспективных работ загубил...
- Благодарю. Ваше мнение для меня лестно... - было видно, что порученец не очень верит в результативность разговора с генералом.
- Так что же все-таки повлияло на решение правительства, если не секрет? - напомнила наставница о теме нашего разговора.
- Да, - встрепенулся Кламириан. - Что повлияло. Согласно предварительным итогам графа Гиттериана, - порученец сделал многозначительную паузу и обрушил на наши головы шокирующие сведения, - магическая клятва, которую много веков внедряют наши академии магии абитуриентам при поступлении на факультеты лекарского дела... блокирует способности к целительству. Она же "виновна" в так называемом "откате" в случае применения способностей во вред живому существу.
Звенящая тишина, наступившая после слов порученца, через несколько секунд взорвалась бурей вопросов.
- Ка-а-ак?! Почему?!
- Это точно?! Он ничего не перепутал?!
- Не могу поверить!
- Что-то здесь не то...
Наперебой кричали целители, атакуя Кламириана звуком не хуже, чем меня перед этим.
- Господа целители!! Господа! - отбивался хозяин кабинета. - Ничего более определенного не могу сказать. Это все, что я знаю. Граф продолжает работать над этой проблемой.
Наконец, порученцу удалось навести некоторый порядок и он, немного отдышавшись, закончил.
- Еще пару слов по этой проблеме все-таки скажу. Граф считает, что блокировка не абсолютна и люди с выдающимися способностями могут преодолевать негативное воздействие магического узора, каковой продолжает в дальнейшем препятствовать их развитию и совершенствованию. Таким образом, вместе с рассекречиванием факта существования целителей принято решение избавить их от магической клятвы. Косвенно данные господина Гиттериана подтверждаются статистикой за последние триста лет. В Лопере, где к тому времени отказались от клятвы, доля целителей среди выпускников академий впятеро превышает соответствующий показатель в нашей стране. Одновременно среди целителей доля выдающихся специалистов значительно выше.
- Но как же. Я ведь был в Лопере и знаю, насколько плохо там обстоят дела даже с простыми знахарями, не говоря уж о целителях.
- Это-то как раз понятно, - мягко вразумил меня Лабриано. - Не забывай, что на лекарское дело в Лопере идет учиться мизерное количество абитуриентов. Среди лоперских дворян, а только они и могут получать образование в местных академиях, эта профессия не престижна. Что мы будем делать в свете открывшихся обстоятельств, почтеннейший? - задал вопрос порученцу наставник.
- Граф изготовил амулет, избавляющий от клятвы. К сожалению, только один экземпляр. Мы будем приглашать в первую очередь целителей и лекарей к себе, где постепенно освободим всех. Первыми, пользуясь случаем, я предлагаю пройти процедуру вам. Затем после обеда наши люди выедут в академию для работы со студентами факультета лекарского дела. Кстати, господин Филлиниан, графа очень заинтересовали ваши приключения в горах. Особенно сны, связавшие вас с женой. Он уверен, что это, образно говоря, дело рук аномальной области вокруг Сербано. Причем по нашим прикидкам ваше последнее путешествие проходило наиболее близко к гипотетическому центру аномалии. Так что готовьтесь вместе с графом и группой студентов вновь посетить знакомые места в горах.
М-да. Я и сам-то вздрагиваю, как вспоминаю про пещеры, туннели, залы и пропасти, а тут еще Свента грозится все волосья на моем теле повыдергивать, если я про горы заикнусь. Впрочем, она - будущая невидимка и, что такое приказ, отлично понимает. Теоретически я могу, конечно, отказаться, но практически просьба КСОР выполняется без лишних выёживаний. Тут и мозга гения иметь не надо, чтобы догадаться про существование в их конторе действенных рычагов влияния на таких, как я. А когда меня стимулируют этим самым рычагом под мягкое место, мне это очень не нравится. Настроение сразу портится. Поэтому не буду брыкаться... тем более и самому интересно, что получится из этого эксперимента.
Кламириан достал из сейфа кристалл и передал его сначала Греллиане. Та сжала его в кулаке, прикрыла глаза и на полминуты застыла. Затем молча передала амулет Лабриано, и тот в точности повторил действия наставницы. Наконец, кристалл попал в мои руки, и я собезьянничал в лучших традициях самых наглых кривляк-мартышек. Не помогло. Ни зажатый в кулаке кристалл, ни зажмуренные глаза не произвели в моем организме никаких видимых изменений. Осторожно приоткрыв левый глаз, я увидел ехидную ухмылку Лабриано. Быстро зажмурившись, приоткрыл уже правый глаз и увидел... ехидную ухмылку Греллианы. Тогда только до меня дошло, что для лекарей и целителей граф не стал бы заморачиваться с блоком активации, реагирующим на сжатие кристалла немагом. Вглядевшись магическим зрением, увидел в узоре амулета два простеньких активатора - для магусов лекарей и нитей целителей. Узор заработал, и я ощутил, как мои мозги обдувает легкий прохладный ветерок.
Порученец отобрал у меня игрушку, когда ветерок перестал простужать мне мозги, и положил кристалл обратно в сейф.
- Завершая нашу встречу, хочу сообщить, что генерал Алтиар переговорил с господином ректором академии и договорился о сдаче экзаменов и возможном приеме на обучение наших лоперских гостей. В виде исключения. Испытание состоится завтра в одной из аудиторий академии. На нем будут присутствовать двое опытных целителей... Из вас будет присутствовать на испытании только господин Филлиниан и то в качестве стороннего наблюдателя. Впрочем, и господам целителям иных задач, кроме наблюдения, не ставится. Привлеченные ничего не знают и мы бы хотели услышать их независимое мнение. Вдруг они увидят что-то такое, что поможет объяснить сон господина Филлиниана и Лесиозы перед входом в лабиринт. Здесь не желательно ваше знание о предполагаемых способностях девушки.
Наставники, соглашаясь, кивнули.
- И последнее. Негласная охрана с вас пока не снимается. Целители по-прежнему ценный ресурс. Однако постепенно невидимки будут заменяться королевскими гвардейцами. Использование столь подготовленных воинов, как невидимки, все-таки довольно дорого обходится короне, а нужды скрывать телохранителей уже нет. Охрана станет гласной. Тем не менее, гвардейцам предписано не афишировать, кого они оберегают. Всем вам в скором времени будут выданы новые документы в соответствии с вашим истинным статусом. У меня к вам все. Вопросы, пожелания, просьбы?
Мы распрощались с порученцем, и вышли в приемную, а затем в коридор.
- Что ж, Филлиниан, на сегодня мы с тобой прощаемся. Занятия у меня начнем с завтрашнего дня. Будешь приходить в больницу три раза в неделю. Кстати, оформим тебя помощником целителя, раз уж ты паучьи болезни между делом исцеляешь. А теперь иди в академию, восстанавливайся и нагоняй группу.
- А может... неуверенно спросил я наставницу, - мне уже не нужны магусы и прочее. Кристаллы я усвоил...
- Ты что, всерьез думаешь, что целители магусов не употребляют?
- Нет, что вы! Я и сам их применял в Бардиносе...
- То есть понимаешь, что не всегда целесообразно бить дубиной комара? А раз понимаешь - то и методы лекарей знать должен лучше их самих. Тебе видны все тонкости работы магии, а они, зачастую ориентируясь на косвенные признаки, поверь, порой замечают такое, что мы в гордыне своей упустили. Поэтому. Иди и учись. Не позорь звание целителя.
- Да, милейший, топай в академию, восстанавливайся, а я зайду к генералу. Надо попробовать на место дуболома толкового человека пропихнуть, а того, пользуясь случаем, под сокращение... Да. С тобой, милейший, занимаемся два раза в неделю. Обговорите с Греллианой когда с ней, а со мной в свободные дни. И... не забудь про обещанное мне перед отъездом.
Бессознательно кивнув, я, было, пошел к выходу, но тут в моем воображении в полный рост предстал наш КАНЦЕЛЯРСКИЙ КРЫС и писклявым голосом вопросил: "А справочка о том, что вы - живой, у вас, господин-неизвестно-кто, есть?". Я тут же резко затормозил, развернулся на пол оборота и бросился обратно в приемную порученца.
- Господин Кламириан у себя? - спросил я у недоумевающей секретарши.
- У себя.
Я, вежливо постучав, прошел в кабинет, только что нами покинутый, и, помявшись под удивленным взглядом порученца, обрисовал ему ситуацию с восстановлением в академии, благо подобный опыт уже был. Рассказ каких трудов мне стоило тогда доказать, что я живой, впечатлил и немного развеселила Кламириана. Он улыбнулся, написал короткую записку и, вызвав секретаршу, поручил ей немедленно подготовить в канцелярии КСОР справку по всей форме, а мне предложил подождать в приемной.
Глава 2
Вместо справки секретарь выдала мне небольшой кожаный мешочек, внутри которого оказался овальный золотой жетон на серебряной цепочке. На одной стороне жетона была выгравирована корона и надпись "Королевство Элмория", на другой - эмблема лекаря и номер. В моем случае - тридцать два.
- Прошу вас в моем присутствии активировать амулет - знак целителя, назваться полным именем и расписаться в получении.
С интересом рассмотрев узор, я увидел в нем блок хранения основных признаков личности и единственный активатор - целительский. Причем перенастроить амулет после активации на кого-нибудь другого оказалось невозможно - данные встраивались в материал жетона намертво. Даже целителю пришлось бы, используя трансмутацию, фактически изготавливать его заново. Только вот зачем ему это может понадобиться? Маскировать шпиона под целителя с риском спалить агента при самой элементарной проверке? Если я правильно понимаю, жетоны находятся на строжайшем учете и явно изготавливаются кем-то из очень и очень опытных мастеров целительского дела.
Я вытряхнул жетон из мешочка на руку, активировал и четко произнес свое имя. Параметры моего тела и особенности магической структуры впечатались в золото амулета, а над ним самим проявилось объемное изображение короны с цифрами три и два. Ниже переливалась золотом надпись: "Филлиниан деи Брасеро - целитель". Продержавшись полминуты, изображение погасло. Будто растворилось в воздухе. Теперь изображение может проявиться только по моей команде и только у меня в руках. Или на живом теле.
В указанной секретарем строчке гроссбуха я поставил свою закорючку и с любопытством спросил:
- А у лекарей какие жетоны, если не секрет?
- Секрета нет. Подобные жетоны будут постепенно введены для всех граждан страны, имеющих хотя бы минимальные магические способности. На каждом жетоне обязательно присутствует эмблема и название профессии, имя владельца и его гражданство. В халифатах подобные жетоны внедряются уже примерно с полгода. А первыми начали их использовать в Империи Сун. Там их называют "пей-цзе". Так что, лекари получат такие же жетоны, только серебряные, знахари - бронзовые, а травники - медные. Материал обозначает приблизительный ранг носителя.
- Но я ведь еще не целитель. Всего лишь ученик...
- Поэтому и цепочка серебряная и венцы короны без алмазов. Когда станете полноправным целителем, цепочку вам заменят золотой, а корону инкрустируют. Таким образом, не придется изготавливать новый жетон, - с гордостью пояснила мне секретарь, словно это именно она придумала, как сэкономить денежки короля.
- Стало быть, амулет заменит любые справки?
- Вы правильно поняли. Поскольку ваш случай - особый, господин Кламириан распорядился выдать вам жетон вне очереди. Пока их слишком мало, чтобы обеспечить всех. Наше ведомство рекомендует носить его на груди под одеждой.
Поблагодарив девушку... или даму - сурово неприступный вид затруднял точное определение возраста - я надел жетон на шею согласно рекомендации и направился в академию на растерзание канцелярскому крысу. Сидя в карете, мрачно продумывал варианты разговора с ним, заранее накачивая себя мрачной решимостью высказать ему в лицо все, что накипело. За всех бюрократов и бюрократию, как нашего королевства, так и лоперского!
В знакомой по прошлому году приемной та же самая девушка-делопроизводитель, выслушав меня и недоуменно глянув на активированный жетон целителя, ожидаемо шмыгнула в двери к начальству, пробормотав извинения на тему: "Сами мы не можем. Ситуация непонятная. Решать не нам...", - и прочее в том же духе. Дверь она оставила приоткрытой, вероятно, не сомневаясь, что вскоре придется приглашать меня пред светлые очи грозного командира армии стрелков гусиным перьями, испачканных ядом чернил.
Я нахмурился и набычился, готовый во всеоружии сарказма встретить нагоняй за то, что снова посмел остаться в живых, вопреки отчетности и устоявшегося порядка его величества учета.
- Липериана. Мне больше делать нечего, как разбираться с такими пустяками? Освежи в памяти правительственный циркуляр номер семь тысяч восемьсот тридцать девять. Напоминаю. Примечание номер один содержит толкование символику и краткое описание профессий королевства. Таким образом, если предъявлен золотой жетон с эмблемой лекаря, это означает, что перед тобой целитель, коему предписывается оказывать всяческое содействие. А то, что господин Филлиниан остался жив, надо радоваться, а не мучаться вопросами, как его оформить. Бумажные вопросы не должны его касаться. Он на четвертом курсе, если не ошибаюсь? Выпиши ему временное удостоверение, подтверждающее его статус студента, и пусть идет получать в своем деканате, что положено.
Вся накопленная за время поездки негативная энергия моментально рассеялась, а мне стало смешно. Так долго готовился, обвешивал себя щитами и шипами, а меня никто и не подумал атаковать. Это как заковать себя в сталь с ног до головы, с лязгом и боевым кличем выпрыгнуть в двери, размахивая двумя двуручными мечами в готовности косить толпы кошмарных тварей и... оказаться посреди развеселого детского праздника.
Секретарь с улыбкой (обалдеть!) выдала мне бумагу и, мило щебеча, настойчиво предложила проводить меня до деканата, дабы молодой и красивый (хм!) парень не заблудился в запутанных лабиринтах академии. То, что этот парень уже три года здесь отучился, не имело для нее ни малейшего значения. М-да. Учить ее и учить достопочтенному начальнику. Нет бы девушке в мое личное дело заглянуть. Там, наверняка, указано семейное положение. Любую претендентку на свеженького целителя должно хотя бы насторожить, где обучалась жена столь лакомого кусочка. Разумеется, я прекрасно понимал - даже немного похудев, красавчиком, героем девичьих грез, я отнюдь не стал, и внимание девушки привлек мой статус, а не я сам.
Хотелось послать ее подальше и все время лесом, потом полем, но хамить особых причин не было. Я вежливо распрощался, улыбнулся, поблагодарил за заботу, туманно намекнул о необходимости заглянуть на боевой факультет - узнать закончилась ли тренировка у жены - и, помахав ручкой, пошел к родному деканату, предвкушая встречу с дедушкой Лилом. Ссылка на жену оказалась правильной. Секретарь, несмотря на мои возражения, решительно настроенная проводить таки меня самым длинным путем, увяла, вздохнула и вернулась на свое рабочее место.
Уважаемого наставника на месте не было. Как раз в это время он читал лекцию студентам четвертого курса. Моей группе то есть. Об этом мне сообщила другая секретарша, уже в приемной декана - та самая кобра, у которой не забалуешь. Облив меня, злостного прогульщика, не выгнанного с факультета лишь по недоразумению, концентрированным ядом презрения она, тем не менее, соизволила сообщить номер аудитории. Не задерживаясь более ни секунды, я скорым шагом пошел в указанном направлении. Судя по острому взгляду, каким меня подталкивали в спину, направление мне хотели задать прямиком на выход из академии, да чтобы гарантированно без возврата.
Раз все, кому интересно мое воскрешение, собрались вместе, то смысла дожидаться перерыва в занятиях я не видел, поэтому нахально постучал в дверь и тут же заглянул. Декан недовольно покосился и хотел было рявкнуть, но... Очень интересно бывает наблюдать, как меняется лицо человека по мере осознания им неких сведений: недовольство, недоумение, мучительная работа мысли, проблеск узнавания, удивление, радость. Все это быстро - декан все-таки не тугодум. А тут и группа коллективно с шумом выдохнула, как после исполнения смертельного трюка в цирке.
- Да это же ж ФИЛИН!! - рев Сена, чуть не вынес меня обратно за дверь. - Живой же ж, демон его полюби! Я ж знал! Я точно ж знал, что он же ж... А-а, чего ж там!..
Он ринулся ко мне и сдавил в объятиях. Я не удержался на ногах и, пятясь, вылетел за дверь... Акустика у нас хорошая, студенты на занятиях - никто и ничто не мешает звуку свободно и просторно изливаться, заполняя коридоры факультета от первого этажа до последнего. Вот этот самый медвежий рев в исполнении Сена широко и разлился. Захлопали двери. Кто-то выглянул посмотреть, что происходит. Кто-то, наоборот, стал баррикадироваться в страшной спешке. Но равнодушных к вокальным данным Сена не нашлось.
Вся группа вывалила вслед за нами в коридор. Меня обнимали, целова... - только в щечку! - выбили всю пыль на моих плечах, радостно галдели и наперебой спрашивали, впрочем, одно и то же - где был? что делал? куда пропал? - и так продолжалось минут пять, пока охрипший декан не навел порядок и не загнал нас обратно в аудиторию.
Пришлось мне в очередной раз рассказывать, как заблудился в горах, оказался в Лопере, поработал поваром (отдельная благодарность Сену за науку) и травником (благодарность факультету в лице декана).
В ответ группа наперебой поделилась со мной новостями. В частности, о рассекречивании целителей и снятии клятвы. Дескать, после обеда должны подъехать представители КСОР с артефактом и провести эту процедуру со всеми студентами факультета. Зачем это нужно никто не понимал, но все согласились, что в качестве повода для похода в кабак - это событие вполне сгодится. А уж за мое возвращение даже дедушка Лил возражать не стал, отменив последнее занятие. Я со своей стороны пригласил всех, в том числе и декана - тот не отказался - в таверну "Веселый пират", занимавшую старинное трехэтажное здание на стыке кварталов богатеев и ремесленников. Как раз то, что нужно для банды студентов.
Обговорив время встречи, я попрощался и собрался в хранилище за новенькими мантиями и прочими причиндалами, необходимыми на четвертом курсе. Сен отозвал меня в сторонку и смущенно спросил, нельзя ли ему придти с Весаной. Я, разумеется, не возражал, но не понравилось мне что-то в его голосе. Какая-то легкая тоска и меланхолическая грусть. Списав все на личные неурядицы, но оставив в памяти пометку, отправился по своим делам.
Хорошо, когда есть карета в полном твоем распоряжении. Помотаться по городу пришлось очень даже не мало. Завезти вещи, полученные в хранилище, домой. Поиграть с дочкой и уложить спать, ибо без папы ни в какую. Заехать к Свенте. Дождаться перерыва и сообщить ей о предстоящем мероприятии. Выслушать массу полезных сведений о путях самосовершенствования некоторых недалеких целителей, так и не научившихся понимать, что женщине надо время для подготовки к подобным событиям - недельку, а лучше две. Пошить платье - не в тренировочном же костюме идти, а дома все сплошь старье немодное. Подобрать украшения в тон новому платью. Навести боевую раскраску, то есть подкраситься, причесаться, помыться - в какой последовательности так и не уловил - и вообще морально настроиться. Робкое замечание: ты милая и без краски чудо, как хороша, - вызвали две изумрудные молнии, вбившие мое самомнение ниже тротуарной плитки.
Обрушившись на сидение кареты весь в мыле, хотя по-осеннему было не так уж и жарко, я приказал везти меня в театр, отчаянно надеясь, что хотя бы у Вителлины проблем с платьем и макияжем не будет. Вторую лекцию о правилах подготовки женщин к пьянке я, боюсь, выдержать не смогу.
Мутный бред кошмара потихоньку бледнел и уступал свои позиции реальности осеннего утра. Я осознал себя лежащим на мягких, хорошо взбитых пуховиках нашей со Свентой кровати в спальне герцогского дворца. Общее состояние здоровье оценивалось мною от плохо до о-очень плохо. Мысль о вдруг потерянных способностях и куда-то девшейся самоочистке организма испуганной куропаткой вспорхнула в моей голове, и заполошенно хлопая крыльями заметалась в звонкой пустоте, стукаясь то в левый, то в правый висок, то в темя, то в лоб. Спустя вечность, я вспомнил о том, что сам же и блокировал самоочистку перед походом в таверну. Смысл пить дорогие напитки, когда алкоголь мгновенно вычищается, и ты сидишь трезвый до синевы посредине завидно пьяной компании. Я не пьяница, но почему бы изредка не позволить себе немного расслабиться?
Поспешно сняв блокировку, я ощутил волну благодатной свежести пробежавшей от головы до пяток, повернулся на левый бок и приоткрыл глаза. Взгляд мой встретился с двумя факелами изумрудного пламени из-под грозовой тучи нахмуренного чела моей дражайшей половинки и, трусливо вильнув, скрылся в самой-самой глубокой ямке моей души. Разум лихорадочно пролистывал те страницы вчерашнего праздника, которые только сумел вспомнить, и ничего такого, что могло бы вызвать ярость жены, не находил.
- Свенточка. Солнышко мое, - проворковал я, стараясь придать голосу бархатные интонации, и протянул руку, чтобы погладить обнаженное плечико женушки, но тут же получил чувствительный шлепок, зашипев от боли.
- Я тебе не солнышко! К-коб-бель!! Тебя в Лопере научили таким способам любви?!
- К-каким способам? Что-то не припоминаю...
- Еще бы припоминал. Наклюкался, а потом всю ночь меня... имел.
- Тебе не понравилось? - по-настоящему испугался я, стараясь детально припомнить, чем мы с женой занимались этой ночью.
Память фрагментами высвечивала довольно похотливые картинки и... сладострастные стоны Свенты. Значит, понравилось. Тогда в чем дело?
- Понравилось, - честно ответила жена. - Ты разговор в сторону не уводи! Кто тебя научил этим способам?
- Никто. Честно-честно! У нас специальный курс есть и даже зачет по нему: "Способы сексуального удовлетворения и их влияние на физиологические процессы в организме мужчины и женщины".
- Да-а-а? А зачет этот вы сдаете практически? Парами? А кого у вас больше в группе мальчиков или девочек? А что вы делаете, если девочек на всех не хватает? А с кем ты сдавал зачет? С Кламирой? Уверена, что получили вы высший балл...
Штормовая волна сарказма, шипя пенистым гребнем, грозилась накрыть меня с головой и утащить за собой в холодную и мокрую пучину скандала.
- Свента! - в отчаянии возопил я. - О чем ты говоришь?! Конечно же, зачет мы сдаем исключительно теоретически! Что такого, что я захотел тебя порадовать и применил для этого свои профессиональные знания?!
- Вот как?! Меня порадовать? А тренироваться начал еще в таверне?! На Кламире и Вителлине?!
Яркой вспышкой высветилась одна из вчерашних сцен в таверне. После третьего или четвертого бочонка гонмарского крепкого. Я сижу на лавочке за столом и всем приветливо улыбаюсь. С левого бока пристроилась Вителлина и, положив голову на мое плечо, рассказывает о том, что я славный парень, и она хотела бы видеть меня своим мужем, но сердце мое занято и это она поняла еще в Сербано. А теперь ей нравится Сентаррино. Он большой, сильный и добрый. Однако рядом с ним крутится какая-то курица, которая не дает познакомиться с ним поближе. А брачного браслета на нем нет и сердце его свободно - это говорит ей женская интуиция, которая, как известно, сильнее мужской логики. Во всяком случае, в таких вот вопросах. Поэтому Вителлина готова отблагодарить своего друга Филлиниана, если он познакомит ее со своим однокурсником. Помнится, я громко сказал, что непременно познакомлю чудесную девушку Вителлину с прекрасным парнем и своим лучшим другом Сеном. Певица пообещала дать распоряжение пускать Сена в ее личную ложу. Одного. Без курицы. Только в компании меня и Свенты, а лучше без меня и без Свенты. Или можно со мной и Свентой - мы же не будем ходить за ним хвостом.
Вителлина, успокоенная, задремала, а Весана, злобно фыркнув, молнией метнулась к выходу, на ходу крикнув Сену, что если он еще хоть на секунду задержится в этом борделе, то между ними все кончено. Друг тяжело вздохнул и уныло поплелся вслед за своей пассией.
Жена куда-то отлучилась и этим воспользовалась Кламира. Девушка шлепнулась на скамейку рядом с моим правым боком, приткнулась головой мне подмышку и слегка заплетающимся языком стала объяснять мне, что она... ш-ш-ш-ш... никому... Ни. Ко. Му. Про то, что некий Филлиниан самый настоящий целитель. Вот так! Это ее секрет и она никому и ни за что... ее верное сердце никогда не предаст товарища. В доказательство она потребовала приложить руку к ее груди, чтобы послушать, как стучит ее верное сердце, не знающее предательства. Она взяла меня за запястье и с размаху приложила ладонь почему-то сначала к правой стороне своей груди.
- С-стучит?!
- Не-а.
- К-как не-а? А. Да, - она переложила мою ладонь в правильную позицию и снова потребовала отчета. - С-стучит?
Я согласился. Стучит!
- В-вот. Теперь ты мне вришь... в-в-вершишь?
Я снова согласно кивнул, улыбаясь, словно благостный идиот. Эту сцену и увидела Свента, когда вернулась к столу, но, будучи, как и все, навеселе, просто освободила мою руку из плена, решительно сказав: "Моё! Отдай!", - отпихнула Кламиру, которая уже явно забыла, чего тут делает, и, заняв ее место, положила голову на мое правое плечо, где моментально задремала. Со стороны это, наверняка, смотрелось очень симметрично - в центре улыбаюсь я, а на плечах эполетами две женские головки посапывают.
Выходит, утром жена все вспомнила и в полном согласии с типично женской логикой накрутила себя по максимуму, толкуя любые сомнения против меня.
Не буду класть "персты в кровоточащие раны", описывая подробности нашего примирения. Кто, как я, просыпался утром после удавшейся вечеринки, на которой присутствовала жена... или не присутствовала, но нашла следы других женщин в виде волоса, помады или туши, меня хорошо понимает и, думаю, вспоминает утренние разбирательства не без содрогания. Хорошо, что после получаса уверений в своей любви, убеждения в верности, клятв, целования всего, до чего смог добраться, мне удалось затащить Свенту в постель и на деле доказать ее единственность и неповторимость.
На первую для меня лекцию в новом учебном году пришлось собираться впопыхах. Все равно не успел к началу и удостоился гневного взгляда наставника по практической магии. Высокий худощавый мужчина в мантии с эмблемой лекаря окинул меня тяжелым взглядам и ткнул пальцем в свободное место на первом ряду. Был он смугл и немного горбонос, как типичный житель юга страны, где селились рыбаки, моряки и пираты. Носил короткую стрижку ёжиком, бородку клинышком и длинные, стрелками, усы. Волосы его были черного цвета и гармонировали с черными же, пронзительными глазами. Виррано ано Кордьеро, так звали наставника, хоть и был произведен в дворяне, но дворянских детей, мягко говоря, недолюбливал, считая балластом, недоумками и лентяями, которым кроме бумаги ничего от академии не надо - папочки и так пристроят на теплые местечки. Свое отношение он не считал нужным скрывать и сразу предупреждал, что на контрольных и лабораторных работах вымотает всю душу. Таким образом, наша с ним "любовь и приязнь" были предопределены заранее. А то, что я на месяц опоздал к началу занятий, только усугубило ситуацию. Наставник ясно дал мне понять, что следить за моими "успехами" он будет предельно внимательно.
Глава 3
- Если многоуважаемому, знаменитейшему и неподражаемейшему господину Це-ли-и-и-ителю, - прямо бездна сарказма и куча ехидства, - так не интересна наша возня в песочнице с грубыми и примитивными магусами, он может топать на все четыре стороны света одновременно, старательно обходя мою скромную персону, ибо зачета ему от меня не видать как собственной задницы без зеркала! - громогласно объявил мне наставник Виррано в ответ на шепотом высказанную просьбу отпустить на испытание лоперских гостей.
Однокурсники, качественно выдрессированные наставником, не шелохнувшись, позволили себе только недоуменно переглянуться, посчитав обращение ко мне, как к целителю, за обидную кличку, которой наградил меня Виррано, признанный мастер смешивания с грязью богатеньких студентов. О том, что это правда (то, что я - целитель, а не то, что наставник - мастер издевательств) знала одна Кламира, которая: "Никому! Ни-ни!", - как и обещала. А про наставника ходили слухи, будто год, прожитый им без пары-тройки дуэлей со студентами, он считал неурожайным и отчаянно сокрушался о напрасно потерянном времени. Еще говорили, будто Виррано плевать свысока хотел на результаты годовых испытаний, выданных артефактом академии, и допускал до занятий в следующем учебном году только тех, кто получил зачет у него лично. Недопущенные испытывали немалые трудности в овладении аурной диагностикой и практическими навыками по применению лекарских магусов. Им приходилось искать наставника на стороне, частным порядком, и, учитывая загруженность лекарей, стоило это бедолагам немалых нервов и денег. Конечно же, обидно вылетать из академии с дипломом ассистента знахаря, когда мог бы стать полноценным лекарем. И все из-за этого... трудно даже сказать какого куска... продукта переваривания овса ослом.
Ну, не очень-то и хотелось. Не продукта переваривания, а идти на испытания. Я покорно кивнул и пошел устраиваться на своем месте. Честно говоря, лекция наставника меня привлекала больше, чем явно бессмысленное сидение в аудитории. Таращиться на застывшие фигуры испытуемых? Там будут настоящие целители. Что я могу увидеть такого, чего не увидят эти зубры? Тем не менее, все-таки было интересно.
Наставник, одарив меня напоследок презрительным взглядом, повернулся к аудитории и начал лекцию. Что от него не отнимешь, так это умение держать внимание шалопаев-студентов в течение долгого времени. Говорил он темпераментно, живо и образно. Приводил массу примеров из практики. Не ленился по два-три раза объяснять особо трудные темы и требовал, чтобы студенты непременно задавали вопросы. Глупые вопросы или полное их отсутствие считал за небрежение и нагружал всю группу дополнительными занятиями. Поэтому работали у него все и работали "без дураков". В поте лица. Еще вчера на первой своей лекции в этом учебном году я с помощью Виррано избавился от иллюзии, что учиться мне нечему. Дескать, и так на голову выше этого заносчивого лекаришки.
Да, методы целителей многократно тоньше и эффективнее, но по затратам времени на одного больного столь же многократно уступают лекарским. Пусть грубо и приблизительно, наставник в течение пяти минут описал всей группе(!), у кого какие проблемы со здоровьем были и есть на текущий момент. Мне же, что в Сербано, что в Лопере, что в больнице у Греллианы, сначала тыкали пальцем: это - больной, - и только тогда я погружался в транс, формировал диагностические узоры или, в некоторых случаях, использовал полное слияние для определения, в чем там проблема. А если бы ко мне привели группу людей, вперемешку сравнительно здоровых и больных (можно сказать, "идеально" здоровы только целители, у остальных чего-нибудь да найдется - как говорится, был бы человек...)? Пара часов, а не пять минут, мне потребовалось бы, чтобы только определить с кем есть смысл углубленно повозиться, а кого гнать в ближайший кабак прожаренный бифштекс пивом запивать.
Так называемая "аура" (ореол) - есть не более чем истечение деструктурированной магии, образующей некое облако из "обломков" узоров, обволакивающее человека. Организм обменивается с окружающей средой не только веществами, но и магической энергией, потребляя ее, усваивая и выделяя. В точности, как вода, которую человек пьет, испаряет кожей и включает в свой метаболизм. Каждый, даже самый мельчайший, узор "фонит" магией, которая, выделяясь из тела, некоторое время сохраняет форму. При этом нити как бы утолщаются, распухают до определенного предела, становясь видимыми для лекарей, и, наконец, рассеиваются. Как раз по этим эманациям опытные специалисты и строят предположения о процессах, проистекающих в органах тела, сбоях и нарушениях в их работе, подобно лабораторному анализу вещественных выделений человека. Конечно, целители видят не отголоски деятельности структур, а сами структуры, что, разумеется, гораздо эффективнее, но, повторюсь, более медленно и затратно. Некоторые лекари, как например, наш наставник Виррано, достигают просто ошеломляющих результатов в диагностике и лечении. В частности, я пока даже не представляю, какими методами они определяют эмоциональное состояние человека или интенсивность работы того или иного органа, не входя в полный контакт с ним, что, сами понимаете, далеко не всегда удобно и даже физически возможно. Например, затруднительно сделать это, общаясь с кем-то на улице, или мельком увидев в толпе. Мне так кажется. Контакт требует времени и сосредоточенности. Возможно, для опытных целителей это - секундное дело, но я-то далеко не опытный. А вот лекари лет через десять практики могут не только поставить точный диагноз, когда сам человек еще не знает, что болен, но и определить лжет он или говорит правду, весел или подавлен, устал или бодр и свеж... и даже в каком состоянии находился некоторое время назад.
Поэтому быть изгнанным с уроков этого занозистого типа мне очень и очень не хотелось. Впрочем, послушать наставника мне все-таки не дали. В аудиторию заглянул дедушка Лил и, пошептавшись с Виррано, поманил меня на выход.
- Что, не отпускал? - подмигнул мне декан, когда мы отошли шагов на десять от аудитории, и весело рассмеялся. - Да-а-а-а. Виррано суро-о-о-ов! У него не забалуешь. Даже я его побаиваюсь. Но наставник великолепный. Вашей группе с куратором повезло. Если получил у него зачет на пятом курсе - считай, что лекарем будешь точно. Выпускники, пока студенты, его ненавидят, а потом, становясь знахарями, бравируют - лекарское дело у самого Виррано изучали. Эдакое клеймо качества. Так что, хоть ты и целитель, а не ленись. Усваивай его науку. И не только магусы и диагностику - смотри как он с больными общается, куда смотрит, как говорит, что говорит, как слушает, что руками делает... А он, словно мастер рукопашного боя, ни одного лишнего движения не делает! Больные его боготворят. Искренне уверены, что если мифические целители существуют, то он - лучший из них. Да и по правде говоря, мне кажется, что вот-вот, еще чуть-чуть, еще одно усилие и он им станет. Потому он с тобой так резок - двести пятьдесят лет упорнейшей, фанатичной работы над собой и только приблизился к качественному скачку, а тут молодой шалопай, сынок барона - зятек герцога, и сразу - целитель. Без мук, страданий, многолетнего самосовершенствования. Все даром. По праву рождения. Как титул. ...Да понимаю я, скорее, догадываюсь, что у тебя тоже проблем не мало и работаешь ты, будто каторжник, но, согласись, со стороны-то выглядит все именно так, как я описал...
- Ну, да, - горько усмехнулся я, вспомнив, кстати, рассказ Вителлины о том, как ей приходится работать, чтобы достичь той свободы и легкости на сцене, которую привык ждать от нее зритель - никто не знает, какой адский труд предшествует милому щебетанию певицы или непринужденному порханию балерины на сцене. Эфемерные создания! Сродни бесплотным слугам богов. Им все от рождения досталось. Талант. Мастерство. Успех. Поклонники. Но за этим стоит огромный труд. Труд, труд и еще раз - труд.
Декан минуту молча шел со мной рядом, собираясь с мыслями.
- Ты думаешь, что я и Виррано этого не знаем? Десять процентов талант - девяносто процентов работа. Это высказывание древнего философа ты имел в виду? Думаешь, мы его не читали или не поняли? Думаешь, Виррано не выворачивается наизнанку, медитируя и работая над собой каждую свободную минуту, в попытках перешагнуть этот рубеж между лекарем и целителем?.. - такая боль послышалась мне в словах учителя, что даже спазм перехватил горло. - Ты когда-нибудь видел, как отчаявшийся замерзающий человек лупит изо всех сил отмороженными пальцами по дереву в надежде, что они обретут чувствительность, и он сможет, наконец, открыть коробок со спичками, запалить костер и согреться, спасая свою жизнь? Вот оно спасение! Рядом! В кармане брюк или куртки и... недоступно, как небесная звезда. Многие из нас могли бы сказать: "...Поверил я алгеброй гармонию..." (#А.С. Пушкин "Моцарт и Сальери"#). И что же? Каков результат? Талантливый мальчишка делает то, что я не могу при всем старании сделать за две с половиной сотни лет упорных, каторжных трудов! И все дело в пресловутых десяти процентах таланта. Теперь ты понимаешь, почему, в том числе, в отношении целителей соблюдалась такая секретность до недавнего времени? Видеть небожителей рядом с собой и не иметь возможности встать вровень. Увы, черная зависть - весьма распространенное чувство. Так вот, мы все отчасти "Виррано" и отчасти тот бедолага, имеющий рядом, буквально за пазухой надежду на жизнь и еще ближе за плечами поджидающую смерть.
Я покраснел от стыда - действительно, кого учить вздумал.
- И еще. Женщин, обладающих голосовыми данными твоей певицы не так много, но они есть и их гораздо больше, чем мы видим на подмостках. Дар... хм... Вителлины, если не ошибаюсь, - он хитро посмотрел на меня и подмигнул, - не уникален. Однако большинство не поют на сцене, а работают кухарками, секретарями, продавцами... травницами. Им не интересно быть певицами и они не хотят... Понимаешь, НЕ ХОТЯТ развивать свои способности. А есть те, кто все отдал бы за возможность вот так, каторжно, в поте лица, до изнеможения и слез, трудиться, лишь бы петь, но уверены в бесполезности работы над собой, ибо Боги не дали им таланта. Нет голоса - трудись, не трудись, а результат известен. Так же и в нашем деле - у тебя есть талант, но только от тебя зависит, будет у нас еще один целитель, будут ли спасены или продлены тысячи жизней, или этот целитель не пожелает напрягаться, поскольку у него и так все, о чем мечтают многие, уже есть. Жена - красавица. Дочка - любимица. Папа - барон. Тесть - герцог. Кареты, слуги, балы, театры...
- Простите, - жестко ответил я. - Но для Виррано я ничего сделать не могу. И талант свой отдать, в частности, тоже...
- Ты не понял, - печально вздохнул дедушка Лил. - Ты - целитель. И ты можешь хотя бы исследовать вопрос. Помочь нам понять, КАК у целителей получается быть ими? Какова природа их таланта? Например, если для голоса все дело в строении горла, то можно рано или поздно разработать методику целительского изменения... Горло человека, я уверен, мы изменить можем. Наверное. Просто никому это не надо было. Артистов и так хватает. Но целители очень. ОЧЕНЬ нужны! А в чем этот талант заключается - никто до сих пор даже не подозревает. Вот и сейчас мы идем... Знаю-знаю о гипотетическом потенциале Лесиозы из Лопера. Идем, чтобы постараться хоть что-то подсмотреть, увидеть, проанализировать... без особой надежды, но что-то делать ведь надо. Однако самое страшное, что никто. Понимаешь? НИКТО из знакомых мне целителей даже не пытается во всем этом разобраться. Отмахиваются, как от назойливой мухи. Не интересно им это. "Не видим смысла вмешиваться в область божественного промысла. Кому не дано, тому не дано. На все воля Богов" - передразнил он кого-то. - Если бы не давление КСОР никто из целителей сегодня не пришел бы на испытание. За исключением, разве, графа Гиттериана. Но он один. Свободного времени для исследований у него катастрофически мало...
- Гиттериан - это тот самый, что выявил свойства клятвы?
- Да. Тот самый.
В аудитории все было готово к приемным испытаниям. В том числе и испытуемые. Молодой помощник декана - парень с пятого курса алхимического факультета - только что закончил инструктировать гостей на лоперском языке о порядке проведения и отошел в сторонку. Дедушка Лил прошел за кафедру, а я пристроился рядышком за столом для преподавателей. Около стола было выставлено четыре кресла и напротив каждого стояли стаканы тонкого стекла и несколько графинов с соками и прочими прохладительными напитками. Справедливо решив, что это все не для меня приготовлено, я даже не попытался занять одно из кресел.
Графиня, Леси и Протис, не скрывая волнения, ожидали начала испытаний. Вчера лучшие специалисты КСОР по немагическому воздействию ("инженеры человеческих душ", так сказать) довольно долго обрабатывали графиню, запершись в одном из кабинетов нашего дворца. Девушка прекрасно понимала все выгоды учебы в королевской академии Элмории - новые знания, статус высокообразованной аристократки и в то же время безопасность от покушений лоперских "доброжелателей" отца. Но вот с тем, чтобы дать образование своим слугам, она поначалу категорически была не согласна. А Лесиоза, на которую возлагались определенные надежды, была... нельзя сказать, чтобы рабыня, но и свободной, как наемные слуги, она по лоперским законам тоже не являлась. Соответственно, даже замуж она не могла выйти без согласия своего господина или госпожи. Разумеется, мы не в Лопере, однако сама Леси ни за что не соглашалась нарушать законы своей родины. Такое уж у нее было воспитание. В конце концов, говоруны из КСОР сумели таки переубедить Олисию, упирая на выгоды иметь в графской семье собственного лекаря, по гроб благодарного своей хозяйке, и та дала свое согласие. После этого вопрос с обучением Протиса решился сам собой. Хотя, я подозреваю, что, если бы не решился, особо настаивать никто бы не стал.
Дедушка Лил вещал гостям что-то из истории академии. Занимал время, дожидаясь прихода несколько запаздывающих гостей. Наконец, двери аудитории распахнулись и на пороге "нарисовались"... Целители. Трое. Объемистые фигуры. Надменные лица. Золотые жетоны на золотых цепях висят поверх мантий из жутко дорогого шелка. "Три поросенка" - вспомнилась мне вывеска на одном из кабаков столицы. Данное питейное заведение, кстати сказать, не самого низкого пошиба, славилось гигантскими порциями жареной свинины, и сложившейся у посетителей традицией "нахрюкиваться" крепкими напитками до поросячьего визга. Причем на вывеске этого почтенного заведения почему-то красовались отнюдь не милые рожицы поросят, а хари многопудовых хряков. Почему возникла такая ассоциация, сказать не могу: может, сели они рядышком, и ширину лиц имели соответствующую; может, показалось мне что-то, - но никакой вражды или неприязни я к ним не испытывал.
Видимо, эти представители элиты лекарского дела относились к группе специалистов, наиболее яростно требовавших отмены режима секретности. Мне Греллиана рассказала, как проходила многолетняя борьба с КСОР. Немалая часть целителей жаждала славы, почестей и признания. Им было мало скромно делать свое дело даже за очень хорошее вознаграждение. Другая часть присоединилась к ним из-за некоторых неудобств, связанных с соблюдением режима, хранением тайны и усилиями по маскировки участия целителя в работе с больными. Третья часть вяло возражала, собираясь и после отмены клятвы скрывать свой истинный статус, в чем ксоровцы их активно поддерживали.
Последним в аудиторию скромно проскользнул невзрачный старичок в простой мантии с эмблемой лекаря. Седые, коротко стриженные волосы и полностью серебряная длинная бороденка делали его похожим на простого деревенского травника, зашедшего в академию в надежде проконсультироваться по элементарному вопросу и случайно попавшему в нашу компанию. На секунду мы пересеклись с ним взглядами, и я понял, что дедок прибыл именно туда, куда надо. Взгляд его небесно синих глаз был ясным, проницательным, пронзительным и мудрым. Вместе с тем - по-детски озорным и веселым. А уж когда "поросенки" уважительно согнули в приветствии выи свои, всякие сомнения отпали - четвертое кресло за столом предназначено как раз ему.
Наконец-то все на местах, кристаллы вставлены в крышки столов, ладони на контурах, глаза закрыты... Испытание началось.
Целители отрешилась от всего, наблюдая за Леси. Не знаю, что они предполагали увидеть нового, но мне было очень интересно понаблюдать за процессом испытания. Никогда не видел со стороны, что происходит в момент контакта с артефактом. Полностью отрешившись от реальности по примеру старших коллег, я увидел, как от кристаллов в левые ладони испытуемых медленно внедряются сложнейшие узоры непонятного для меня назначения. Некоторые взаимодействовали с периферийной нервной системой, некоторые достигали головного мозга и странным образом начинали воздействовать на магическую структуру знаний испытуемых, не изменяя ее, а изменяясь сами. Как бы подстраиваясь, копируя ту или иную область. Закончив процесс, возвращаются в кристалл через правую ладонь. А куда деваются потом? Проследив за очередным узором, я вдруг увидел тонкую нить-связь уходящую от кристалла куда-то вниз. Недолго думая (а ведь наставники предупреждали, что думать полезно), я подсоединился к ней и... нить-связь увлекла за собой часть моего сознания. Да-да. Не все сознание, а всего лишь часть. Вот такие вот успехи у меня на поприще овладения своими способностями. Я был страшно горд своими достижениями и не думал, куда меня увлекло, что там ждет в конце "полета" и чем это грозит.
Я по-прежнему сидел на стульчике в лектории, одновременно осознав себя где-то очень глубоко в подвале академии рядом с огромной друзой кристаллов. Скользнув по нити внутрь друзы, так же как с помощью зеркала однажды попал внутрь себя, я оказался среди ажурной паутины магических нитей невероятной сложности и красоты. Они пульсировали разными цветами, "дышали", переплетались в новых и новых комбинациях и, казалось, жили своей жизнью. Несмотря на сложность, мне эта конструкция показалась все-таки несколько проще моего тела.
Вдоволь полюбоваться красотой и совершенством артефакта мне не дали. Сознание вдруг что-то вытолкнуло из друзы, а над ней отчетливо проявился фантом красивой девушки: круглолицей, темноволосой, кареглазой и улыбчивой.
- Здравствуй, полный целитель, и благодарю тебя.
Я так растерялся, что брякнул, не подумав:
- И здесь мою фигуру критикуют.
- Причем тут фигура? - удивилась девушка.
- Вы же сказали ПОЛНЫЙ целитель...
- А-а-а-а, - весело и задорно рассмеялась девушка, - вот ты про что. Ну, ты и насмешил меня. Нет. Твоя фигура здесь ни при чем. Я имела в виду - полноценный целитель. То есть способный видеть и управлять магией на уровне нить-связь и нить-луч. Ты ведь уже освоил дальний поиск? Вижу что да. Молодец. Такой молодой, а уже такие успехи. Впрочем, наверняка тебе многое пришлось пережить, чтобы перейти на этот уровень искусства. Наверное, какая-нибудь смертельная опасность? Я права?
- Да, но откуда?..
- Поживешь с мое... Все просто. На качественно новый уровень переходят либо путем многолетних напряженных трудов, либо испытав сильное потрясение. В империи Сун практиковался даже варварский метод развития способностей. Человека замуровывали в пещере на месяц, на два. Мрак подземелья, отсутствие пищи и воды, реальная опасность умереть - все это помогало пробуждению способностей. Но слишком уж многие сходили с ума.
- И что, так и становились полными целителями?
- Примерно половина из тех, кто выжил и не сошел с ума.
Меня передернуло.
- Варварство какое.
- С тобой, так я понимаю, это произошло случайно?
- Еще бы мне не хватало самому пойти на такое. А за что благодарите?
- За знания, которые я получила из твоей магической копии. Теперь разложу их "по полочкам" и проанализирую. Очень много лет со мной никто не связывался. Так что еще раз благодарю. Надеюсь, ты не в претензии?
- Что ж теперь поделаешь?
- Действительно, ничего. Но не переживай. Подробности твоей личной жизни так и останутся для всех тайной. Да и мне они ни к чему. Я их просто уберу.
- А кто вы? - набрался наглости спросить я.
- Я - артефакт академии. И я - целительница Лантисса.
- Вы... живая?!
- Нет, что ты, - грустно ответила девушка. - Я умирала от коварного узора, которым попал в меня вражеский архимаг. Мои коллеги ничем не могли помочь. Единственным выходом было внедрить ядро моей личности, жрецы богов говорят "Душу", в этот артефакт, чтобы хоть как-то продлить мое существование. Они обещали, что постараются найти подходящее тело и перебросить меня обратно, но, вероятно, не смогли. Вот таким образом душа целительницы Лантиссы всего-то двухсотпятидесятитрех лет от роду оказалась внедренной в друзу кристаллов.
- Простите за любопытство, а откуда сам артефакт взялся?
- Можно на "ты", - улыбнулась девушка-кристалл. - Мы ведь коллеги. Артефакт был создан более тысячи лет назад группой великих мастеров-целителей. Я тоже принимала некоторое участие. Мы надеялись, что он поможет обучать новых магов и целителей, а также управлять... - она на мгновение запнулась, - но это не важно. Работы шли около ста пятидесяти лет и эта друза - их результат. Планировалось создать несколько артефактов, способных работать как в связке, так и автономно, но получилось у создателей или нет, я не знаю. После внедрения связь прервалась, и больше ни разу со мной никто не пытался обмениваться сведениями. Благодаря твоим знаниям я теперь понимаю, что полных целителей практически не осталось. Или они боятся проявить себя. Филлиниан. Я прошу тебя. Помоги! Постарайся найти вторую лабораторию в Грассерских горах. Когда начались эти ужасные войны, и целителей стали истреблять, наша группа как раз собиралась в те края. Там планировалось создать объединяющий центр. То, как сейчас проводится перевод на новый уровень в районе Сербано, явно свидетельствует об успехе. Но дело на закончено, раз меня не объединили с центром. Ты реально можешь помочь в завершении гигантского труда, начатого предками.
- А... а как?..
- Я тебе в благодарность уже добавила кое-какие знания. Они будут храниться в свернутом виде, пока не потребуются. Возможно, они спасут тебе жизнь, - Лантисса почему-то печально и виновато посмотрела на меня. - Там знания что делать, когда ты найдешь лабораторию. На момент моей гибели ее детальный проект уже был готов, поэтому мне известны основные принципы работы. Помоги, Филлиниан! Я верю - ты справишься! Ты не представляешь, как тяжело веками существовать практически без общения и возможности просто пройтись по лугу, зайти даже в самую паршивую таверну и выпить кружку дрянного вина. Даже такое для меня невозможное счастье.
- Но я не знаю, состоится ли на самом деле намеченный поход в горы со студентами академии.
- Наверняка, состоится.
- Хорошо, я постараюсь.
- Постарайся, пожалуйста. Очень многое зависит от успеха твоего похода.
- А можно задать тебе несколько вопросов?
- Спрашивай. Постараюсь ответить.
- Ты сказала про вражеского архимага, но разве они способны причинить вред целителю?
- В мое время не было деления на магов и целителей. Каждый маг на начальном этапе обучения изучал магусы, потом некоторые из них изучали целительство, и часть этих некоторых переходила на качественно иной уровень, становясь архимагами. После того, как маг овладевал управлением собственной чувствительностью, он уже мог быть не только целителем, но и боевым магом, горным мастером, строителем. Совершенно не обязательно именно целителем. Однако знания и умения оставались с ними. Всегда можно было сказать, не погрешив против истины, что архимаг и целитель есть одно и то же. Понимаю, что сказанное противоречит тем историческим сведениям, которым тебя учили в схоле, но так было. А почему в истории записали именно в такой интерпретации, я догадываюсь. Да. И клятва была разработана именно для того же - приостановить развитие магического искусства и максимально уменьшить численность архимагов. Теперь я вижу, что разработка узора клятвы удалась. Мастера, придумавшие его, рассчитывали на значительно меньший срок. Но все-таки гений нашелся и понял суть. Что ж теперь вы сами в ответе за последствия.
- Какие последствия?
- Война ведь не просто так началась. Мы думали, что слишком рано незрелое человечество овладело подобной мощью.
- Да какая там мощь?..
- Мальчик! - Лантисса посмотрела на меня сузившимися глазами, как на полного несмышленыша. - Если ты знаешь парочку защитных и тройку слабеньких атакующих узоров, то уже полагаешь себя познавшим все могущество архимагов? Думаешь, этим и ограничивается арсенал, так называемой, целительской магии? Человек - очень изобретательное существо... особенно в способах самоуничтожения.
- Прости.
Лантисса кивнула:
- Ничего. Так ведь и было задумано...
- Вырвать у тигра клыки, чтобы не очень обижал зверушек, - не удержался я от шпильки.
- Точнее, притушить вулкан, чтобы не разнес весь остров, - ничуть не обиделась девушка.
- Ты сказала, что с тобой не связывались после внедрения, - постарался я перевести разговор на другую тему, поскольку почувствовал себя мальчишкой, упрямо настаивающим на том, что дважды два равно пяти. - Но как же испытания? Разве ты не можешь снять копию знаний испытуемых, как проделала со мной? И разве используя нить-связь ты не можешь самостоятельно с кем-нибудь войти в контакт?
- Нет. Не могу. Я ведь не живая. За связь с внешними кристаллами отвечает отдельная структура. Она реализует воспроизводство потерянных кристаллов и первичный контакт с испытуемым. Мы ведь не предполагали оснащать артефакт сознанием.
- Артефакт сам выращивает кристаллы?
- Нет, конечно же. В особой комнате находится стальной шкаф с ячейками, куда после использования помещаются кристаллы. Если их не хватает - потеряли, вынесли за пределы академии более чем на двести метров, случайно разрушили и так далее и тому подобное - хранители вставляют в ячейку чистый камень, и в него уже структура внедряет узор-идентификатор. Количество идентификаторов строго ограничено.
- А как проводится само испытание?
- В друзе хранится множество обобщенных узоров профессионально необходимых качеств для выявления склонностей и способностей к тому или иному виду деятельности. Артефакт отправляет узор испытуемому. Узор связывается со структурой знаний человека, стимулирует ее и получает отклик. Узор возвращается в артефакт и там соответствующий блок оценивает уровень совпадения с эталоном. Есть люди с ярко выраженными способностями, тогда артефакт конкретную профессию помечает, как наиболее приоритетную, остальные три-четыре в порядке убывания. Впрочем, ты это уже знаешь. У тебя во время испытания как раз и было почти идеальное совпадение с лекарским делом, хотя ты мог даже не предполагать подобного. А теперь тебе пора. Скоро испытания закончатся и окружающие не поймут твоего отрешенного вида. Напоследок один совет. Передай Финь Ю, что без должного развития тела развитие мысли затруднительно.