Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 492-493

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Александр

Барсуков

Страна

сказок-492

("Письма в никуда"-492)

2018

ПИСЬМО В НИКУДА-4911,5-4914

   19 января 2018 года. Сказка. Ну, я бы не сказал сразу огульно, что сказка будет дибильная. Может, и нет. Не совсем дибильная. Или даже совсем не дибильная для полных дибилов. Куда ни плюнь: одни дибилы! Это тем более удивительно, что на самом деле вокруг одни женщины!
   Ну так вот, что я вам ещё раз скажу: эти женщины и есть эти самые дибилы! Как говорится: что есмь извращённое состояние материи? Это Женщина! Совершенно извращённая. Мужик, конечно, тоже этим грешит. Не аноном. А тем, что сам по себе извращённый. Все мы грешны!
   Конечно, Ложь, конечно я грешна! Тем, что тебя я запустила в дом! Тем, что с тобой мирилась до сих пор! Ну хватит! Буду я теперь иной! И в этом Вовочка со мной! Имеется в виду Володя Кузьмин, который с этой Пугачихой "два голоса среди молчания!" Два слона, две попы толстые! Любить друг друга так не просто им! Два хобота среди молчания! В Небесном Храме хоботовенчание! Так вот: сама Пугачиха - извращённая материя, а Кузьмин при ней, типа, бобик.
   Да ладно, ладно! Не бобик! Подкаблучник. Будет клином свет в окошке! Перед смертью злобно корчась, как обугленная и задрипанная кошка!
   Нам это всё хорошо понятно: у Примадонны впервые в жизни Закатились Глаза! Караул! У нас самих подобная хрень каждый третий дэй.
   Ладно. Сказка будет про Трёх Полотёров. Гарриков Полотёров. Мушкетёров, во! Один был длинный как дрын! Второй был белый как день. А третий был чёрный, как ночь! И все три они впадали в Океан! В д,Ратаньяна!
   Но "Но притяженья больше нет!" "Напряженья больше нет!" У них, вообще, больше напряжения нет! Не стоит! Ай-я-яй! Вах-вах! Как не хорошо! У всех "Эрекция 100%", а тут облом!
   Но, надо вам сказать, притяжение тоже не вечно. То оно есть, то его нет. Вообще, есть места на Земле, где шарик катится вверх, а машины едут тоже вверх! Натяжения больше нет!
   Четыре Мушкетёра (Они же Четыре Гвардейца Кардинала, старенького одуванчика-дедушки, который уже не мыслит о Мировом Господстве, а, пуская слюни, играется на печи и с большим, и с маленьким валенком) сидели, набычась как последние жлобы, в трактире "У Козла"!
   Они были сумрачны: Миледи Здвинтер им не давала!
   "А может, у неё Дни такие?" - подал здравую мыслю д,Ратаньян. Все отмахнулись как от надоедливой мухи.
   "А может..."
   "Не надо!"
   "А если?.."
   "А вот это попробуйте!"
   Но пробовать было нечего! Упало платье в миг! Ну а под платьем кто? Угадайте с трёх раз! Мужик! Приз в один пендель отправляется в солнечную Гасконию!
   Да! Это не Дни такие были! Это не гвардейцы такие лохи, что в попец не хотят! Это всё Миледи! Ну и всё испортила! Ну, мужик, ну, мужик... Ну и всё испортила!
   В это смутное время как она, вообще, нахалка, осмелилась быть мужиком? Это что, спорт такой, что ли? Или хобби? "Приходит ли ко мне в выходные какой-то Хоби?" Никогда не придёт! Хоби только к хорошим мальчикам приходит! Например, к Миледи! Тьфу, чёрт!
   "Я понял!" - сказал самый ясный проницательный гасконец с самыми ясными мозгами. - "Надо её оскопить! Чтобы получить нормальную женщину! Ты, ты и ты! (Показал.) Отвезите её к Палачу городка Лилль! Пусть наточит вострый меч!"
   "А нельзя ли просто отрубить ей голову?" - спросил осторожный Отоз.
   "А ты как думал? А мы что сделаем? У женщин мыслительным органом и является то, что мы у неё отрубим! Но она сможет и после этого нормально функционировать и, наконец, нам всем даст! Кстати, для идиотов повторюсь: ЭТО - мыслительный орган и для мужиков тоже!" - сказал и выпил.
   Выпив, он треснул по столу кулаком в перчатке: "Ч-человек! Позови шлюх!"
   "Вам каких? Каких изволите? Есть худенькие, полненькие, блондинки, рыженькие..."
   "Тащи самых жирных и рыжих! А ещё принеси, наконец, дичь!" - сказал гасконец.
   Все стали вилками ковыряться в дичи.
   "Чего-то, мне эта дичь не лезет в глотку без винца!" - сказал Протон. - "И без бабца!"
   "Ты что, их есть собираешься? У нас есть дела этого поважнее! Мы их разденем, осмотрим, выясним, каков у них механизм действия, чтобы у Миледи сделать такой же! Чтобы была как все! А то будет скакать как олень по полю, кастратка-кастраткой!
   Нет! Мы скажем Палачу: "Дед! Вертай как было!" То есть, нет: "Дед! Делай, чтоб хотело всё, что движется!" Чтобы все!"
   Все выпили, приняв это за тост: "Чтобы все!"
   "Да нет, болваны! Я говорю: Миледи как все! Не тупая озверелая клевретка Кардинала, а нежная хрупкая профура из Ливерпуля! Из Лилля!"
   "А на плече горит клеймо?" - спросил осторожный Арахис.
   "Горит, но только не клеймо, а пятиконечная звезда - знак того, что ей никогда не быть под погонами, так как девочек туда не забривают. Но мы попытаемся, я говорю, эту звезду-то стереть и нарисовать если не мастурбирующую обезьяну, то хотя бы череп и лампочку, как у деда-Дришелье."
   У Дришелье была такая. Он однажды, когда был бухой, выстроил своих гвардейцев, разорвал майку на плече и заорал: "Вы тогой!!"
   "Чегой тогой?" - спросила тогда Миледи, тоже построившаяся в строй.
   "Не безобразничайте! Навуходоносоры! Петухи Гамбургские!" - сказал Дришелье и как в воду смотрел: миледи была и "петухом", и гамбургским.
   То есть, Чемпионом Гамбурга по поеданию баварских сосисок, святые сосиски! И именно тогда д,Ратаньян понял, что старик окончательно спятил от своих планов Покоренья Очакова и Крыма, и его пора заменить на более молодую (Прости Господи!) молодого Здвинтер!
   Поэтому, не долго думая, д,Ратаньян ударил по ж.пе Дришелье ногой: "А не кажется ли вам, что ваше место возле параши?!"
   "Это ктой?" - спросил старикан у Миледи.
   "Не имею чести знать! С господином д,Ратаньяном я не знакома!" - сказала Миледи.
   "Скольких я отрезал, скольких поотрезал!" - сказал Дришелье.
   "Во!" - щас сказал д,Ратаньян. - "Он-то нам и нужен! Это он, а не Палач Лилля, оскопит Миледи, раз у него такой большой опыт! А то этот стажёр Палач, этот любитель и халтурщик, начнёт сначала издалека: начнёт целовать Миледи в з... атылок! А тут надо прибегнуть к жестокости! Нельзя разбить омлет... То есть, приготовить омлет, не разбив яиц! Это можно даже в данном случае понимать буквально: не отрезав шаров!
   Итак, вот План! Выступаем завтра в 12 часов 37 минут! Миледи живёт на улице Кармелитов, 12, она либералка, к ней и младенец может залезть. К тому же, она обожает чистоту и портвейн!"
   "Я тоже!" - сказал Арахис, но на него все зашикали.
   Итак, наступило утро туманное! Это же почти Альбион! Тут всегда какая-то хрень: "Я - лондонский туман! Я тихо зависаю!" "Я - Потрошитель Джек! Я потрошу в тумане!" Возможно, и Миледей, и Леди иногда!
   Миледи ничего такого не подозревала, а побежала вприпрыжку к колодцу с водой, махая ведёрком! Д,Ратаньян злобно переглянулся с Отозом и другими: "Бегает пока, сволочь! Но не долго тебе ещё скакать!"
   Миледи налила в ведёрко воды и, пока никто не видит, принялась тут же и подмываться!
   "Ну сволочь!" - подумал гасконец, наблюдая в бинокль. - "У неё же нечего подмывать!"
   Подмывшись, Миледи совсем расхрабрилась и скинула свою ночную рубашку, чтобы оросить грудь!
   Гасконец сделал знак: рано ещё! Пусть сделает что-то запретное! Но больше ничего Миледи не сделала, а вприпрыжку ускакала домой в дом 12. Все почувствовали себя обворованными.
   Но надо было следовать Плану: к дому должен был прийти самый жирный и самый тупой (такого в группе всегда сажают за барабаны) Протон и сказать: "Не желаете ли купить энциклопедию в 12-ти томах?"
   Это отвлекающий манёвр. Миледи, конечно, такая: "Ох-ах! Энциклопедия! Конечно-конечно!" И давай отсыпать пиастров звон.
   А Протон должен сказать: "Вы очень привлекательная женщина!"
   "В каком смысле?" - спросит Миледи.
   "В прямом!!" - должен сказать Протон и ударить её по зубам!
   Ну, конечно, из дома сразу повыскакивают няньки-мамки: "Ах-ах! Наш белозадый бабец в обиде! Как вам не стыдно-как вам не стыдно! На улице Кармелитов-на улице Кармелитов!"
   И вот тут-то в дело вступают главные силы гвардейцев! Арахис и Отоз! Отоз хватает мамок, а Арахис помогает складывать их в штабеля около дома! Да потому что крестьянский класс - он только попутчик! Правильно говорил товарищ д,Ратаньян.
   И вот тогда, когда работы будут закончены, можно шантажировать Здвинтер: "Видала, как лежат? Это же "Симфония"! (Как есть унитазы "Симфония", "Сказка", "Улыбка".) Если не пойдёшь по-хорошему с нами на Чёрный Пруд, будешь лежать с ними!"
   Она, конечно, такая сразу в слёзы: "Найн! Найн! Иветта! Лизетта! Жоржетта! Мюзетта! Вы лучше любого фуршета! Покуда я с вами, клянусь: не бывало лучше буфета! Со мной останетесь всегда!" Лизеттой и прочими зовутся её мамки.
   "Я бы больше сказал, - сказал гасконец, - эти мамки к ней подосланны лично мной, чтобы подсматривать за ней в душе. Но то ли Миледи не захотела мыться, то ли душа ещё не изобрели, но только всё зря. Ничего не увидели. Имеющий уши да услышит. И не услышали. Только ахи-чмоки: "Де Вард! Де Вард! Ты такой страстный парниша!" Но кто там кого насиловал: де Вард Миледи или наоборот - неизвестно. Тупой дремучий век! Дремучие сердца!
   Ладно! Меняем План! К крыльцу подойду я сам и скажу: "Здвинтер, выходи! Выходи, подлый трус!"
   Если никто не выйдет, то, значит, А: или её нет дома или Б: она как блондинка в наушниках и ничего не слышит. Хорошо бы нанести воздушный удар, и она останется без наушников, как и всё население города! Кстати, в каком мы городе?"
   Отоз и Протон пожали плечами: какая, нахрен, разница? Да, это было не важно. Гораздо важнее было уговорить товарища Палачевского отрубить. Но этим займётся набожный Арахис. Во-первых, он втюрит Палачу настольную Бублию в картинках, а потом призовёт его святые чувства, говоря, что Миледи - Дивол и Ситан. Миледи, конечно, Дивол и есть, но только нашего парижского пошиба. Рожей не вышла, чтобы быть настоящим Диволом. Кстати, гвардейцы наши тоже не вышли рожами. Но, как говорится: "Всё равно: отлить! Отбить!" Отрезать! Оскопить! И кто-то таким тоненьким голоском говорит: "Утопитесь! Подстригитесь! Угомонитесь!"
   Итак, гасконец деловито постучался в двери! Открыла служанка Кэт, тайно влюблённая в гасконца. Но сейчас его не признала в этом его белом балахоне с высоким капюшоном и сказала: "Да-да!" "Да-да", мол. Ничего умнее.
   "Послушай, Кэт!" - сказал гвардеец. - "Я тебе ещё раз парижским языком говорю: опомнись! Опомнись, говорю! Парень Джей-Зи смотрит за тобой! Кстати, такие черепа, как у нас с тобой, есть на любом кладбище!"
   "Да пошли вы к чёрту!" - Кэт захлопнула дверь!
   "Ну что ж, придётся вступить в контакт с прямым обладателем! Облади-облада! Овладел-обладай!" - подумал гасконец.
   Между тем из домика всё той же своей летящей походкой (ля-ля-ля!) снова выскочила Миледи, ненароком сшибив д,Ратаньяна с ног!
   "Ой, простите! Извините!" - она стала помогать ему подниматься, и между ними заиграла приятная романтическая музыка. Это был рингтон гасконца. Он взял трубку и сказал: "Да! Унитазы разгружайте вместе с "утками"!"
   Романтическая музыка утихла.
   "Звонят, когда не к месту!" - сказал гвардеец Миледи. - "А я вас узнал, прелестное дитя! Мы с вами уже встречались?"
   "Да мы служим одному и тому же Кардиналу, балда!" - басом сказала Миледи.
   Было понятно, что её пора БРАТЬ! Не дожидаясь разных перитонитов! Как так БРАТЬ? А так!
   Д,Ратаньян выскочил из стога сена и вонзил Миледи иглу в затылок! Так можно убить и не такого инопланетянина как Миледи! Даже такого, который только что облегчился впервые за год бобами и стал тощим аки селёдка.
   Миледи медленно повернула головку: было видно, что она удивлена.
   "Может, не надо?" - спросила.
   "Надо, Миледи, надо!" - и д,Ратаньян потащил её к Пруду.
   Он тащил и думал: "Чёртова бабища! Отрастила такую ж.пу! Совершенно тяжело (черезчур тяжело!) тащить! Хорошо, верные друзья помогают."
   Так они и тащили, как по четверо ходят в клозет, на случай, если один провалится.
   И вот такая романтика: пруд! Пруд! Чёрный Пруд! Здесь лилии не растут, пиявки не живут! И только мы одни купаемся вот тут!
   Палач был на месте. Ждал. Точнее, спал с удочкой в руках в лодке. Дело было на мази. Оставалось затащить Миледи в лодку и плыть.
   Но она чуть всё не испортила. Она сказала: "Арахис! Вспомни! Ведь я же любила тебя!" Потом: "Отоз! Я же любла тебя!" "Протон!.. Д,Ратаньян!.." - всех она любила и помнила в лицо, как тараканов, которых убил ассенизатор. Убил 100 000 и каждого знал в лицо!
   Одного Палача Миледи не вспомнила: "А этого не помню! Пьяная была! Ты что, мне на скрипочке играл? Не помню! Башкой вниз с полки упала! Тут помню, тут - как отрезало!"
   "Такого не бывает: тут помню, тут - не помню!" - сказал д,Ратаньян.
   "Бывает!" - сказал Палач. - "Вот я раз надрался, очнулся в милиции: ничего не помню!"
   "Но ты одно дело, а то - она! Кстати, она и не она вовсе! Но мы это щас исправим!" - сказал гвардеец.
   И лодка с шестерьмя мудрецами в одном тазу отправилась по морю в грозу. Был бы прочнее старый таз - длиннее был бы наш рассказ! Короче, всё кончается на самом интересном месте. Выполнят ли гвардейцы задуманное? Нет? Не знаем! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4914-4916,5

   21 января 2018 года. Сказка. Можно даже, даже - опус. Эпос. Эпос о славных строителях капитализма и их начальнике: Мальчише-Плохише. О Чеки Джане. Чеки Джан, прости Господи, думал. Подобная хрень с ним случалась под утро. Вечером хрень эта не случалась, и реалистическое изображение женского тела и волосяного покрова исчезало. Я имею в виду: былое и думы исчезали. Что имею, то и введу.
   Итак, о чём же думал Чеки? Да разную хрень, а особенно: ну почему я думаю хрень?! Щас сорвусь и заору благим матом. Всё дело было в том, что якудзы на сей раз не похитили, а подарили Чеки тигрёнка! Это было сделано неспроста: Чеки давно просил Кормилицу о тигрёнке: "Мы спросим-спросим-спросим у толстого узбека (Сколько стоит?) и полную авоську фруктов Кормилице принесём!"
   Вообще-то, маме. Но где, скажите, взять эту маму, когда эта мама Чекина давно на небесах смотрит на Землю в телескоп? Мамы нет, папа тоже (Бог дал, Бог и взял!) погиб в торосах как отважный лётчик, спасая пингвинов от обморожения и от самих себя (Чёртовы наркоманы!). Короче, ни сестрёнки нет, ни братишки нет, во! есть Кормилица по имени Барометр!
   Фрекен Барометр. Вот ей-то и будет посвящена эта сказка. Фрекен не то, что бы любила Чеки, нет. Честно сказать, Чеки вообще никто не любил. Временами он был вообще невыносим, когда "под градусом" потрошил голубей и бесил лошадей. Но Кормилица относилась к нему как к опасному, но необходимому элементу меблировки.
   Даже тогда, когда Чеки "под кайфом" привёл девицу с улицы домой, что сделала Фрекен? Ничего, кроме того, что вылила ему на спину горячий кофе. А ведь могла сказать! Сказать: "Чеки, мать твою! Тебе что здесь, публичный дом? Чеки Джанов! Я жду тебя уже 4 часа! А ты приводишь домой неизвестно кого! Может, это преступница, которую милиция ищёт? Гражданка, покажите паспорт!"
   А Чеки бы сказал: "Это Коля, ик! Ушёл Коля, ушёл... А всё ты! Ты, Фрекен Глюк! Я всегда делал, как ты велела! Жить в полсилы! Наступать на горло собственной песни! Разве для этого стоило родиться?!"
   "Посмотрите на этого павиана! Призови свой юмор! Ты видел её, Колин, низкий лобик? Эти страждущие порочные губы? Да она тебе в бабушки годится!" - Фрекен.
   "Всё! Ты меня достала! Я ухожу к Николаю!" - сказал бы Чеки. Сказал бы, потому что Фрекен была не любительница семейных сцен и скандалов и сказала только: "С добрым утром!"
   И Чеки с Николаем продолжили заниматься своими делами. Это только потом, потом, говорим мы, у Чеки чего-то сильно болела задница, и он оказался приклеен к кожаному дивану, когда Коля, наконец, ушёл.
   Я вам больше скажу: один озабоченный парень написал объявление в Инет: "Бесплатная шлюха!" Так его стали елозить два мужика крутого типа, заставляя есть собственное дерьмо. И ему понравилось! Где потом его только не трахали! И под мостом, и на мосту, и в дупле (прости Господи!). С тех пор я потерял желание становится какой бы то ни было шлюхой. Шучу. Какая из меня шлюха? Тут нужно дупло в заднице и женские повадки.
   Да, кстати, про дупло. В дупле нет. Это только извращённая Чекина фантазия могла придумать позу "на роликах" и "в дупле дерева". Обычно всё происходит на кожаном диване.
   Итак, мы отвлеклись. О чём мы? О взаимоотношениях Чеки и Фрекен. Мало того, говорим мы, мало того, что Фрекен сама слабо трахалась, так она ещё и Чеки запрещала! Ни себе, ни людям! Собака на сене!
   И тогда-то, тогда-то в голове Чеки созрел блестящий по своей тупизне План! Надо Фрекен поженить! Это было настолько же невозможно, как достать до Луны. Но Чеки поэтому и был самым тупее самого тупого якудзы, что пошёл в лес и привёл оттуда какую-то Жёлтую Шапочку!
   Как он её нашёл? Очень просто. Он завёл её в кусты, и она принялась снимать трусики.
   "Пирожки давай!" - трусики пусть снимает перед Фрекен. И ещё: никак не может дать спокойно по.рать: "Чеки! А я тебя вижу!" Ну прям как Серому Волку в исполнении товарища Трошкина.
   Итак, Шапочка была готова на всё! Как камикадзе перед вылетом. Её массивная челюсть была оттопырена, а всё тело как бы говорило: "Хочу-с тебя-с!"
   Но Шапка не знала, с кем связалась! Она думала, что у Фрекен, хотя бы, будет, куда втыкать! Куда там! Напрасные надежды! У Фрекен ТАМ был тампон! Я достаю из широких штанин, и им я прохожих пугаю! Глядите! Завидуйте! Я критических дней не знаю!
   Оставался План "Б": как, нахрен, незаметно для носителя извлечь тампон из Фрекен, и вернуть моего офицера (Фрекен) в строй без ужасных повреждений и, желательно, не парализованным идиотом? Видимо, никак!
   Тампон решил всех обмануть и слился с носителем! Мало того, что он проник в мозг Фрекен и обмотался вокруг хрящей спинного мозга, так ещё и это!
   "Резать к чёртовой матери!" - подумал Чеки.
   Но было поздно! Начались перитониты! Это выразилось в том, что обезумевшая Фрекен принялась крушить весь антиквариат и готовилась содрать шкуру с Кота Мурзыка, а, заодно, и с Жёлтой Шапочки! Про Чеки говорить не будем, так как он и так был без особой кожи, так как подобные тампонные приступы у Фрекен бывали каждые три дня, и она уже кожу-то с Чеки содрала в прошлые разы!
   Но каков был ужас Шапки, когда из кухни на неё выпрыгнуло что-то бледное, длиннолицее, оскаленное и с ножом!
   Мурзык тоже не испугался, так как привык. Особенно страшной была игра в карусель, когда Фрекен засовывала Кота в стиральную машину! "Хозяйка! Может, не надо карусель?" Сейчас, видимо, нет.
   Так что Кот хладнокровно подставил под нож свою мягкую шкурку. Не ради шкурки, а ради мясца охотник подстрелил песца! Сему мораль: одним - песец, а вот зато другим - ..! У Котов вообще 9 жизней, а уж сколько шкурок! И не сосчитаешь! Как в Бразилии обезьянок.
   Но сейчас не Кот интересовал Фрекен. А Шапка! Фрекен заперлась с ней в гостинной!
   "Ну всё! Шапке п.здец!" - констатировал Чеки Коту. Кот только развёл лапками: что мы можем? Убить носителя? Офицера? Нашего? Да я тебя за такие мысли! Как за мысль разбить пол-литру вдребезги.
   Между тем Фрекен усадила трепещущую Шапку за стол и стала "колоть" её: "Учти! Мы и не таких молодчиц "раскалывали"! Говори: серьёзные ли у тебя намерения к Чеки? Ведь ему лучше жить одному! Так как ты будешь с ним как в каменном веке! Только без шкур! Шкур он достать не сможет!"
   Ну и Шапка "раскололась" до ж.пы: "Я пришла сюда не ради Чеки! А ради Вас!"
   "Ради нас? И чего же ты в нас нашла?" - при этом Фрекен наклонилась и обдала Шапку запахом перегара, смешанным с запахом пота.
   "Ну как вам сказать? Чеки в лесу-то мне что говорит? "Ай лав ю! Ватс юр нейм? Ватс юр нейм? Ватс юр гейм? Ватс юр намбер?"
   И я говорю: "Улица де Ла Фрю, 15, Шапка-Луиза-Мария, проститутка!" Ну, знаете, как все мы представляемся.
   "Слушай сюды, Шапка-Мария!" - сказал Чеки. - "Есть клиент! Плачу вперёд наличными! И если не хочешь болтаться в чулане, где мама прячет швабру и иметь покойника в Марселе в квартире, то пошли со мной в мир иной!" Я же не знала, что вы - призрак Рейк!"
   "Сама ты Рейк!" - сказала Фрекен. - "Я - механик! Хотя, надо сказать, как, к чертям, надоело быть механиком! Взять бы гайку, да этого чёртового кукловода Чеки по мозгам огреть! Ты со мной?"
   "Подождите, а как же я?" - Шапка.
   "Ты? А что ты? Ты, я вижу, морячка, вся рожа в солёных брызгах! Тебя мы положим под пирс, так как все вы, матросики, как на берег - так под пирс!"
   "Я - не морячка! Я - профура!" - гордо сказала Шапка. - "И имя своё делами креплю! Если тебе профура имя, имя крепите делами своими!"
   "Ты неправильно сказала: или "ты крепи", или "вы крепите", но я тебе прощаю, так как на идиота вы похож!" - сказала Фрекен.
   И не рассчитала своих обидных слов. Шапка схватила ножик (хорошо, что не гарпун!) и принялась гоняться за Фрекен вокруг стола!
   Чеки понял, что пора вмешаться. Так как это было не по Плану.
   "Дамы! Дамы! А знаете, что у меня для вас есть? Чулки 100% лайкры и фаллоимитаторы!" - сказал он, входя вместе с Котом в гостинную. Он думал, что все женщины обожают женские обноски, когда нечем прикрыть свою наготу.
   Но эти две были, видно, не совсем нормальные. Чеки и Кот моментально вылетели вон из комнаты, а вслед им летели фаллоимитаторы и кастрюли с поварёжками!
   "Да! Это не совсем по Плану!" - сказал Чеки Коту. - "Вот, я думаю: может, к ним третьим привести Фердинанда Кокошку? Ну знаешь, того, что собирает собачье дерьмо? Если его зашибут поварёжкой, то ни капельки не жалко. Где же, чёрт, у меня его намбер? А!
   Кокошка? Приходи! Будет весело! Здесь две безумно-безумно одиноких женщины!
   Что? И Кот? Ну и Кот. А ты что, зоофил?"
   Да, действительно. Кокошка грешил зоофильством и на дам бы не клюнул. Поэтому Чеки тщательно причесал Кота и всучил ему в лапы авоську с апельсинами, надеясь, что у Кокошки нет аллергии. Если бы была аллергия на котов, то как бы, нахрен, он был бы зоофилом? Значит, нет.
   "Ш-шш!" - зашипел дамам Чеки, от чего они перестали пытаться убить друг друга. - "Кокошка идёт!"
   "А кто это?" - спросила Шапка у Фрекен.
   "Ты видишь меня? Так Кокошка в сто раз страшнее! Это страшный человек! Знаешь, куда он девает всё дерьмо, что собрал? Не поверишь! Он строит Вечный Двигатель на дерьме, а остатки дерьма съедает! Ко мне клеился. Выклянчил 400 франков на какое-то изобретение и слинял! А изобретение то - Вечный Двигатель для попа!
   Но тут то ли поп помер, то ли попадья не захотела, но от злости, что она не захотела, он подвесил её на гвозде, распорол ей пузо и набил его Вечным Двигателем! И дерьмом! Хорошо хоть, дочки попадьи не было, а то бы он их вместе связал бы кишками друг с другом! Страшный, страшный человек!"
   "Но нахрена он нам?" - с трепетом спросила Шапка. - "Ну что за птица этот Кокошка? Ведь не орёл же, в самом деле!"
   "Не знаю, зачем он именно нам, я университетов не кончала и в Нью-Йорке не была (городе контрастов), поэтому у меня по логике твёрдая "2", но я тебе ещё раз скажу: ждать беды!" - сказала Фрекен.
   И тут и пришёл Кокошка! Чеки, конечно, знал всё то, что о нём говорили дамы, поэтому встретил его с радушием и "хлеб-солью". Чтобы его не разозлить с самого порога, и чтобы он не всунул в вас Вечный Двигатель. Хотя, это было спорно. Двигатель такой был в единственном экземпляре у нас, да и то теперь лежал как вещдок на Петровке, 38.
   "Итак, дорогой Кокошка!" - сказал приветливо Чеки. - "Не желаете ли выпить? Есть дерьмо, дерьмо или дерьмо!"
   При этом звуке мир посветлел для Кокошки, так как он услышал нечто родное. Для него пахнуло сеном и травой. Хорошо в краю родном! Пахнет сеном и ...травой!
   "Позвольте спросить!" - Кокошка поэтому был сама изысканность, так как в противном случае просто бы полез: "Где бл.ди?!" А так нет.
   "Позвольте спросить: а сколько килограммов у вас есть? (Дерьма.)"
   "Ну, если на взгляд, то килограммов 50-60!" - сказал Чеки, не моргнув глазом. Не важно, что говорится щас. Главное: заинтересовать клиента, это во всех маркетинговых треннингах описывается.
   И тут из комнаты высунулась прелестная головка Шапки: "Фердинанд! Мы же ждём! Что вы имеете ввести?"
   "Прошу прощения!" - сказал ему Чеки и вошёл в комнату, затворив дверь. - "Слушайте сюда, подстилки! Фердинанд - очень наш редкий гость! И попрошу вести себя с ним соответственно! Никаких, понимаете: "Ферди! А он у тебя твёрдый?!" Никаких: "Детка! Я сняла туфлю! Я голая!" Покажите себя с самой лучшей стороны! Когда ещё он придёт?"
   "Но самая лучшая сторона - это эта!" - сказала Шапка.
   "Ты меня не путай! Ты вообще помалкивай! Твой План таков: когда Фердинанд захочет освежиться, ты должна сказать: "Идите в "ЭМЖО"!" И не смей говорить: "Идиот!", когда он перепутает.
   А ты... (Фрекен.) Что же для тебя? Ты сиди и учи английский язык: от сих до сих! Там: йес-йес-ОБХСС! Гёрл! Чувиха! Сойдёшь за умную и начитанную. И только, ради Бога, не предлагайте секс первыми! Клиент должен дойти до кондиции! До нужной!
   Во! Идея! План меняется! Ты всыпешь ему таблетку (Достаточно одной таблетки!), он полезет под кровать: "Запонка отшпилилась!" И ты..."
   "ДАМ ему?" - с надеждой спросила Шапка.
   "Нет, дура! Никто никому не даст! Это приказ! Ты должна подойти и оглушить его по черепу тупым тяжёлым предметом по голове! Вот тебе статуя Дискобола! Стоит статуя совсем без х.я! Понятно? Повтори!" - приказал Чеки.
   "Стоит статуя совсем без..," - повторила Шапка.
   "Да нет! Нет!"
   "Я, я знаю!" - сказала Фрекен. - "Стоит статуя в лучах заката, а вместо х.я торчит лопата!"
   "Постарайся ещё!" - сказал Чеки, и тут в комнату вошёл Кокошка!
   Он был великолепен! Он держал сервиз на 12 персон, а в петлице у него была роза. Говорил он с кавказским акцентом.
   "Обидно, понимаешь!" - сказал он. - "Только вошёл! Понимаешь!"
   "Понимаем!" - хором сказали Фрекен, Шапка и Чеки. - "Садись, дорогой генацвале! Киргуду! Бумбарбия!"
   "Это в переводе с горского значит: "От нашего столика вашему столику!" - перевёл Чеки, а Шапка стала сыпать таблетки в напиток гостя.
   "Дура! Я же говорил: "Достаточно ОДНОЙ таблетки!" - подумал Чеки. Вечеринка была в разгаре. Скоро все полезут под стол. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4916,5-4919

   22 января 2018 года. Ну, от последней сказки было ЦЭ (Закатывание!). А может, просто пора пришла. Итак, щас нечто плавное, не дай Бог, про трупы или утопленников. Хотя, казалось бы: народ молчаливый, не обидчивый, можно навешать каких-угодно собак и извратиться до безобразия. Обижаться никто не будет.
   Это живые: "Ай-яй!" и бегают: жёлтомордые или черномордые людишки. А мы, беломордые писательские людишки забиваемся на кровать и закрываем глаза ручками! Мы хоть нигде не бегаем и не орём ничего. Ну и конечно, сказка будет про беломордого Кондома Хлимена.
   Кто скажет, что он черномордый, тот пусть бросит в меня каменюку! Метнул гадюка - и нету Сашуки! Во-вторых, этот кто-то будет, по меньшей мере, расист. Ну и зомби, конечно. С подобными серозадыми тварями и бился наш Враг Народа 1! То есть, простите, Борец со Злом номер 1. Угроза обществу 5-ого уровня!
   Награда за недоносительство - ампутация половых органов! Можно даже, даже женских. А как тут, скажите, не донести, когда шныряют шпики доктора Бриниума? Тут хоть половые органы внутре, хоть снаружи, их можно вывешивать как флаги (Любовь идёт под разными флагами!), всё равно итог один - ампутация! Сволочи потому что фашистские! Где вы, яйца пушистые?
   У Кондома пока были на месте. Вот когда наоборот, тогда-то он и превратится в зомби, как все! Кажется: хорошо быть как все! Отнюдь. Однако. Если большинство проголосовало за идиота, то он уже не идиот? Хорошо хоть то, что зомби лишены избирательного права. А вы как думали? Это ж надо взять ручку, так как даже при самой большой голове и с отсутствием ручки вы ни за кого не проголосуете.
   Как Кондом не бился, чтобы голосовали все: женщины, младенцы, зомби, все - ничего не вышло. Женщины сказали: "Уж лучше мы будем трахаться!" Младенцы сказали: "Хочу сисю!" (Бюллетень не хочу!) Зомби ничего не сказали, но посмотрели весьма угрожающе, так что Кондом такой: "Всё, понял-понял! Ухожу-ухожу!"
   Получилось вообще так, что голосовал один сам единственный Кондом. Голосовал, конечно, за Тимошенко: "У неё такая косичка! Харизматичная!" Но Тимошенко глубоко нагадила в самую душу Кондома (Диип ин май селф!), оказавшись зомби. Более харизматичной зомби Кондом ещё не встречал.
   Вместо того, чтобы встречаться с избирателями, Тимошенко записывала ролики, в которых трахалась с девушками! Ну там, обе посидят над унитазом, опорожняясь, но только у Тимошенко - орган, так что она стоя! А так как девушка этого ещё не знает, то Тимошенко с улыбкой до ушей его достаёт! (Глупый робко прячет, умный смело достаёт! Я достаю из широких... и так далее.)
   Кондом посмотрел-посмотрел эти ролики и плюнул! Ну, как он умел. Если мы напишем: спермой, то на нас сразу все обидятся! А чего? Это что, криминал такой? Нет вроде.
   Плюнул слюной и подумал: "Лучше бы я плюнул спермой! Кончилась, жаль! Как, вообще, надоело быть трахальником! (Механиком.) Со всех сторон лезет эта, "киска"! Только никакая она не милая, а зловещая! Ужасная! Ладно, ладно! Пойду на улицу! Может, подцеплю какую-нибудь зомби, чтобы сыграть с ней в нарды (шашки)!"
   И пошёл! И пошёл! Куда только старуха подевалась, не понял. Да и шёл он, вообще говоря, в одном направлении. На Запад! В зелёный домик!
   Так как, вот я вам ещё раз напишу, события происходили в Кратово в 1980 году! Нет, конечно, конечно, Витя Морковкин тоже там был. И вот именно с этим Витей Кондом и хотел сражаться не за пузо, а на смерть! Да потому что Витя его уже задолбал! Его, Витю, знала каждая собака! И Витя каждой лапу подавал! Шевеля своими большими плюшевыми ушами.
   Именно эти-то уши Кондом особенно ненавидел. Ну имеешь ты такое уродство: сиди дома и не высовывайся, как бейба с бегемотовым концом Памела Пенизаурус!
   Та тоже там, в Кратово, была, но сидела в даче, так как как, вообще, с таким пойдёшь? Это же вам не "приходи и с большим, и с маленьким!" Это: приходи с бегемотовым! А лучше сиди дома и спокойно пылесось, хоть ОН и мешается. Так что против Памелы Кондом ничего не имел: ну, не трахнет никого, но я и сам никого не трахну. Пусть.
   А вот Витя... Он же не только на Солнышке лежит и ушами шевелит! Он ещё мастак ходить по самым злачным медпунктам Кратово! А там его не ждёт толстый и большой, как всех! Там его ждёт толстая и большая! Женечка! Зомби, но харизматичнее самой Тимошенки! Толстая! Дородная!
   Она что говорит Вите: "Кушай, кушай, дорогой! Скольких неверующих ты ещё обратил в веру Орайев?"
   Витя кушает и показывает три пальца.
   "Трёх? Нет? Это тебе три года? В тебя стрелял парень с двумя сигарами? Я не понимаю шарад, я их ненавижу!" - говорит Женечка.
   А Витя вовсе не показывает, сколько ему лет, он просто крестит этот мир как хиппи: "Пи-ис!" Именно это в нём ненавидел Кондом.
   И вот однажды наступила Ночь! Это была не простая ночь, когда выбегаешь из дачи босой в сортир (Пароль: 3 литра пива! Ориентир: сортир!). Нет! Кондом выбежал босой к памятнику Рыболову на конец пруда! Ночью-то! Это днём сюда водили толпы туристов. А сейчас, ночью, лишь одинокая Женечкина душа может прийти к Памятнику, чтобы оросить его подножие. На Женечку Кондом особо не рассчитывал.
   Памятник тот был памятником Рыболову Вите, который наловил 100 синявок на соревнованиях. Ну там, знаете, "красная ракета", все бегут сверлить лунки. А если летом, то едут на моторных лодках. Ну и Витя победил. О чём потом много жалел, так как завистники, психопаты и кликуши.
   Итак, на Памятнике было написано: "Посвящается Рыболову Вите!"
   Кондом принялся смелыми мазками закрашивать слово "Витя", как из кустов резко вышла Памела Пенизаурус! Это было сильно! Это вообще бывало сильно, особенно, когда Памела выходила на тропу любви!
   Девушка же хочет! Девушка созрела! Особенно её бегемотовый! Ну вы поняли. Это вообще похоже на движение локомотива прямо на тебя! Не даром считается, что жена - это фура, едущая лоб-в-лоб!
   Итак, Памела с трудом вытащила из кустов свой орган!
   Кондом сказал: "А, Памела! Чего не спится? Почему не в кроватке? Куда смотрят няньки и мамки?"
   Ну что могла ответить бедная девушка на подобную тупую филиппику? Сказать: "Мамки смотрят в нужную сторону, неизвестную для подобного чмо как ты?" Но так бы она запросто обидела бы Кондома, и он бы ускакал босой. А ведь это был единственный мужчина на этой пустынной полянке. Конечно, у него был микроскопический, но он зато мог приголубить Памелу и погладить! А Памела могла сказать: "Мне так холодно! Обними же меня!"
   И разные пелёнки и ползунки спали бы с её чресел, и наступила бы Большая и Чистая Любовь! И она смогла бы полюбить! Никто её не любит: ни мамки, ни няньки, даже пиит (Прости Господи!) Барсучков про неё выражается: "с бегемотовым!" Что он понимает? Он, верно, просто никогда не видел Настоящих Женщин! С Марса! Конечно, не видел. Где он их увидит? Он же не марсианин.
   Итак, многое хотела сказать Памела, прости Господи, Пенизаурус Кондому, но тут из ближайших кустов вдруг выпрыгнул резвый Витя! Не чуя нависшей беды! Тащил бы и дальше соломку свою к е.еням! Так нет! Выскочил.
   Нет, конечно, ничего никуда не затолкнул, а сказал, шевеля плюшевыми ушами: "Нам подаст лапку Памела?"
   Как и любая собачка при встрече с ним. Или даже: "Нам принесёт Памела ещё кувшинчик? Просто брага!" Он излучал само радушие, как некто Мармеладов у Достоевского в "Наказании" или Швейк при виде того, как вешаются в камере ГубЧК. Такому грех было отказать.
   "На! Держи!" - сказала Памела и всунула ему в лапу свой бегемотовый!
   Кондом брезгливо отвернулся: извращенцы!
   Витя же продолжал излучать радушие: "А "киски" у тебя нет?"
   "А я не знаю! Я никогда ниже него не глядела! Может, и есть! Он мешает посмотреть!" - сказала Памела.
   Кондом совсем заткнул уши руками, не желая слушать беседу извращенцев.
   "Но такого не бывает! Ходишь же ты к стоматологу, наконец! К гинекологу! К проктологу! Они же могут посоветовать и научить, как заглянуть вниз себя!" - сказал Витя и пошевелил ушами, что у него значило: что за непроходимая дура? Такой контингент нам не присылайте!
   "Ладно, Витя! Я тебя полюбила - я тебе скажу! Я полностью мужчина!" - сказала Памела.
   "Ну наконец-то! Файнли! Я тебе ещё раз и скажу: это совсем другое дело! О! Модник! Туфли надел! Ногти накрасил! Юбку надел! Я, кстати, соскучился по простой юбке!" - сказал Витя.
   "Я тоже!" - хотел сказать Кондом, но выронил кисточку с краской и запрыгал на одной ноге от боли.
   "А! Кондом! И ты здесь! А я, было к тебе сунулся: нет тебя! Няньки и мамки говорят: "Ушёл на б.ядки!" Ну я и пошёл сюда. Здесь известные б.ядки!" - сказал Витя.
   "Витя, дибил! Ты не понимаешь! Ты же мешаешь загаживать Памятник тебе!" - но это бы было немного не тактично, поэтому Кондом сказал: "С позволения присутствующих здесь дам разреши обнять тебя и расцеловать как самого удачливого Чебурашку Кратова!"
   "Достаточно! Достаточно!" - отстранил его Витя. - "Помоги лучше проводить эту Памелу в дачу: по дороге, не ровен час, пристанут любопытные: "А как вы бреетесь?", "А не хотите ли родить?", "А не мешает ли он в повседневной жизни?" С этими девушками всегда проблемы. Я имею в виду, с полудевушками."
   Памела под ручку с Кондомом ушла.
   "Отлично! Ещё одна здоровая ячейка общества!" - подумал Витя. - "Да! Зачем я сам-то здесь? Кого-то, кажется, я должен был спасти... Кого только? Жучков-плавунцов от вымирания? Похоже, нет. Крокодила Гену? Точно! Если его, наконец, поймают в пруду, то тазом накроется мой Памятник! Я пришёл попрощаться!"
   И Витя обхватил Памятник своими слабыми лапками.
   Именно таким его и нашла Женечка. Она-то понятно, чего пришла: оросить! Ну и оросила Витю!
   "Откуда вы все только берётесь?" - спросил её Витя.
   "Чего ты любишь делать? Я - шпионить!" - сказала между тем Женечка.
   "А я люблю тусить и др.чить!" - ответил Витя.
   "Я знаю!" - говорит. Ну правильно, святые сосиски! Она же шпионит!
   "Знаешь, кого я встретил здесь?" - спросил Витя. - "Памелу!"
   "И она тебя не укусила? Так как, может, и кусается!" - сказала Женечка.
   Витя сам давно подозревал, что подобная Памела в Кратово неспроста, и является результатом бесчеловечных опытов Женечки над жителями. Ну, сначала по-малому: пересадить почку, отрезать причиндал, а в результате получается Памела!
   "Знаешь, Витя, что я тебе расскажу?" - стала делиться Женечка. - "Однажды к нам в медпункт пришла девушка по поводу увеличения груди: мол, слишком плоская!"
   "Не понимаю, к чему вы клоните, госпожа!" - сказал Витя, хотя сам прекрасно всё понял: эти изверги пришили девушке орган!
   "Да нет! Ты ничего не понял! Даже мировой медицинской общественности не известен удачный пример подобного рода пересадки!" - сказала Женечка. - "Ну или для этого необходимо передовое японское оборудование! И вот мы, двое энтузиастов: Макака и я, Женечка, задумались: а почему бы Мечту не воплотить в жизнь? У нас как раз был в пруду один бегемот..."
   "Всё! Не желаю больше слушать!" - перебил её Витя. - "Наше терпение не безгранично! Оно кончилось! Вы с Макакой - банда извращенцев в белых халатах!
   А пока... Я придумал! Вон после Кондома осталось ведёрко краски, я её вылью в пруд, наберу воды и, наконец, смою с Памятника твою мочу!"
   Что Витя и попытался сделать. Синявки в пруду кричали: "За что?" И птицы, и рыбы кричат! Но Памятник для матери-экологии более ценен. Витя набрал ведро воды и поспешил к Памятнику. Женечки след простыл. Вот кого щас Витя совершенно не хотел встретить - так это маньяка Фишера! И не встретил. Моча отмывалась туго, но всё-таки она отмывалась. Витя вспомнил, как его заставляли убираться в даче его папа и его брат. Это было из той же серии.
   Небо на горизонте стало светиться нездоровым оранжевым багрянцем! Именно в такие ночи падали кресты на кладбище и выходили зловещие мертвецы-2.
   "Ну что ж, хорошего по-немножку!" - подумал Витя и отшвырнул ведёрко. Отдал пионерский Салют Памятнику и пошёл домой.
   Он думал: "Какая, нахрен, разница: сама родилась Памела такой или её спродуцировали? Главное: что она тоже может вступить в пионеры. Да что в пионеры! В юннаты! Надо только, чтобы все кролики из юннатского кружка не разбежались при её виде. Но я об этом позабочусь! Я буду травить этих кроликов голодом, а потом на жёлтый свет дам морковку! Ну нету у меня столько бананов, нету! А морковка - это все пестициды, красители и нитраты, короче, сплошная польза. Думаю, товарищ Поскрёбышев со мной согласится. Если, конечно, я буду скрести кроликов.
   Вообще, не понятно, кто такой этот Вуглускр? Вроде, в углу скребёт мышь, но в результате ничего не понятно: ни мышь не беременная, ни Вуглускр. Во! Вуглускр - отец Памелки! Это, конечно, всё объясняет, но за подобную теорию меня посчитают в кружке юннатов "Призраком" и не доверят "Секретных материалов" по манипуляции с евгеникой!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4919-4921,5

   23 января 2018 года. Вот так-то вот, братаны. Аки. Ака - это братан. Сказка будет про Серую Сволочь Шапочку. У которой с головою туго. Да нет, нет. Про Штиблица! Он был выкован из камня и стали, что стало заметно, когда ему на голову свалилась бомба! А он её не замечает и продолжает стоять в пиджаке. Потому что он - памятник!
   Кто же его разбомбит? Разве что прямое попадание ядерной бомбы. Ну, той, которую послали через Звёздные Врата. А он стоит такой у этих Ворот и не продвигается! Ничего не понимает, он же памятник. И не продвигается. Это как, помните, у Инструктора Петрова из Школы Выживаемости, приёмы, которыми он нас щас и обучит.
   Тогда у него в желудке скопились бактерии. И тут - водка! Она же расширяет сосуды. А потом шампанское! И все микробы ка-ак проскользнут в прямую кишку! И ничего не понимают! И не могут ничего как лососики. Продвигаться. И Петров такой как в замедленной съёмке, раскинув ручки и ножки, падает с отвесного обрыва в речку!
   Вы думали: это тёлка падает на страшной кассете в "Звонке"? Ну так вот: нет! Это мужик был! Петров! А мы таким несложным образом вышли из запертой квартиры (Мы в ней заперты! С этого и надо начинать.) на рассейские просторы.
   Речка! Это же так прекрасно! Вот однажды я по Интернету знакомился с девушкой (Дурак был. Кто же с ними знакомится?), оказалась истеричкой. Но до этого сладостного момента (имеется в виду проявление её шизы) она мне пишет: "У нас в Химках речка!" Это было прекрасно. Не то, что у чёрта на куличиках, а что речка. Эту речку можешь засунуть себе, а в Химки не поеду! И не поехал.
   Классно было: никаких тебе Закатываний - не еду в Химки, и точка. Она куда-то сама слиняла, так что ехать никуда не надо. И торговать деревянными членами в Химках тоже. Ничего не надо! Но потом идиллия-то кончилась: она приехала к себе в Химки и оказалась дурой истеричной. На чём этот дибильный роман был завершён.
   О чём я? Да! О молодёжи! От их имени: "М-мм!" "О-мм!" О Штиблице я. Он стоял и смотрел со своего пьедестала, как фашистские полчища топчут землю рассейскую. Пока ему на чугунную голову не нагадил голубь, и стало ничего не видно.
   Этот голубь был тоже неонацистским. Из голубьюгенда. Помните, как они, голуби, гадили на Рулера на Олимпиаде? На какой? Да на "Олимпиаде-80", блин! Конечно, "36"! Именно потом эти голуби, нагруженные заданием партии (презервативов) и лично Рулера уничтожить памятник Штиблицу, прилетели в солнечную Одессу! Но как говорится: "Ты - одессит, Штиблиц, а это значит! Что не теряешь бодрость духа никогда!"
   Потому что Таня! Русская девушка в стане врага с 42-мя зародышами в чреве принялась протирать памятник Штиблицу тряпочкой. Прям как Вовочка всегда вытирает "х.й" тряпочкой при выходе из дома.
   И вот между памятником и Таней возникла искра! Ну конечно: Таня та тоже наполовину предательница, тоже грешит тем, что замочила кучу партизан и мирных жителей, но с кем не бывает? Ну, оступилась, но зато щас-то хорошая! Скажите эту СМЕРШу, который таких расстреливает пачками.
   Штиблиц был майор СМЕРша! Он схватил руку Тани вместе с тряпочкой и сказал: "Цигель-цигель-ай-люлю!"
   "Чего?"
   "Тогой! Не безобразничай! В угол поставлю! Расстреляю!" - Тане.
   От страха Таня выронила тряпочку, и птичий помёт снова повис на глазах Штиблица (Мои глаза!! Что с ними?!). Таня немного подумала и снова протёрла зыркалки майора. Он опять стал ругаться и грозиться. Она опять запачкала ему глазки. Он опять умол.
   "Так лучше!" - сказала, наконец, Таня, потому что с тех пор, как её Кормилица уронила её на пол башкой с полки вниз, она, Таня, не выносила угроз.
   Про её Кормилицу это вообще отдельный рассказ. В чистом поле под Одессой её немец расстрелял! Ей Богу, не вру! Всё вращается вокруг этой пресловутой Одессы. Ну и Таня выросла одна, аки бурьян, в чистом поле, где, собственно, невинность и потеряла! Не зрение. Невинность.
   А вы что хотели? Шёл суровый длинный 1942 год! Настолько длинный, что совершенно не понятно, когда ещё товарищ Цементов начнёт побеждать. Пока не начал. И края этому не видно.
   А у немецкого офицера Шрюбля был такой длинный и суровый! И он, Шрюбль, воображал, что Таня наша активистка и молодоармейка. В следствии чего пытался всеми силами овладеть ею! Не очень логично? А где вы, вообще, видели там логику хоть какую-то? А немецко-фашистские лососики-то плывут на свет! Как и идиоты, спешащие на свет!
   А свет в лоне Тани. Это проверено, как и то, что профессор Мориати щас в Африке охотится на бегемотов. Свет всегда в "киске"! Если там света нет, то это Чёрная Дырка или чёрная кошка. Это бывает у старых дев, которые не хотят засветить плёнку.
   Итак, вот Ночь! Полярная долгая одесская ночка! И делать нечего, и всё не так! Зайду в кабак! За дальним столиком в углу сидишь! Ну вот и встретились! Привет, малыш! То есть, проще говоря, от нашего столика - вашему.
   А Таня, вообще, не выпить сюда пришла, в кафе "Элефант". Она пришла раз в 20 лет встретиться со своим вновь потерянным мужем партизаном Славиком! Но то ли Славик не шёл, то ли уже был расстрелян за то, что сожрал картофелину (имущество немецкой нации!) мёрзлую или ещё хуже: стал гоняться за курицей (тоже имуществом), но становилось скучно ждать. 20 лет, понимаете, не скучно, а теперь скучно.
   Ну и Шрюбль стал навостривать свои лыжи: "Такая красивая женщина, а одна и скучает!"
   Тане бы отшить этого ублюдка, но она испугалась! Испугалась, что выглядит не накрашенной! Славику что? Он сам весь в земле из землянки. А тут красивый офицер, ну и что ж, что ублюдок? Может, это новый хозяин нового порядка? И его придётся терпеть ближайшие 30 лет! Именно столько (если не больше) до Нашей Победы!
   И вот Шрюбль взял в руку руку Тани! Ай вонна холд юр хенд! И Таня не убрала руку! И не плюнула чёрной слюной в мурло этого пидогнома! А сказала: "Нет, с товарищем Славиком я не знакома!"
   Шрюбль тоже не был с ним знаком, поэтому сказал: "Всё, что было - не имеет значения! Теперь только ты и я! Мы!"
   "А как же Всемогущий Великий Рулер?" - спросила Таня.
   "Рулер? Ха! Где мы, а где Рулер! Рулер далеко, а ты близко! Забудь о Рулере!" - сказал Шрюбль.
   Может, он был русским шпионом в тылу врага? Да нет, вроде. Скорее, наоборот: сладкими речами и красивыми словами пытался "расколоть" Таню, а потом сгноить в гестапо.
   Поэтому-то Таня и сказала: "Удивительные вещи вы говорите! Рулер должен быть с нами (как и Бог) всегда: когда мы спим, едим, гадим, трахаемся! Если его хоть на мгновение забыть, то можно сразу вешаться: так погано всё, во что он нас втравил!"
   "Тебя втравил?"
   "Нет! Вас! Бедных баранов: куда один баран, туда и все! Я мыслю: рулерский режим падёт этак через раз-два-три..," - Таня.
   "Это у тебя через раз-два-три начнутся ЭТИ дни!" - сказал злобно Шрюбль, так как секс, похоже, обламывался.
   Это было похоже на то, как у него была девушка, ездившая повсюду с мужским струнным гамбургским оркестром. (Курица гамбургская!) Не помнил, играла ли она хоть на одном инструменте. Он, Шрубль, подарил ей на Рождество барабан, сшитый из татуированной кожи узников концлагеря "Солнышка"! Она спросила: "Что это такое?" Крем для твоего тоста, блин!
   И вот тогда-то Шрубль и заподозрил, что голый негр не счётчик приходил проверять, а самый, что ни на есть, брат голый, так как бедный. Но что если его обучить стучать в данный подвид барабана, то может получиться типа кролика, барабанящего. Его, как и кролика, можно выставлять на нацистских сборищах, это вполне по-американски, то есть, по-немецки.
   Но что-то, то ли негр не захотел, то ли кролик сгинул в том же "Солнышке", но идея (хоть и хорошая) провалилась. Барабан стал пылиться в кладовке, а девушка снова уехала на гастроли со струнным гамбургским петухом! А какая была девушка! Вы от счастья бы запели, если бы она не была такой тощей аки стерва от постоянных бомбардировок Союзников! Это же, понимаете, Дрезден! Очаг Цивилизации.
   Но пока Дрезден был хорош и цел. Плохи и разбомблены были Курс, Орёл и Бобруйск! Ну и Одесса. Крыжопль ещё держался, так как никому он нахрен не сдался его бомбить. Там войск вообще не было. Обычный уездный городок. Ходит Поп. Бегает сынишка Хювяринена. Едет на трёхколёсном велосипеде старушка Михеевна.
   Но надо вам сказать, что в подвале одного из домиков сидит наш учёный и изобретает ядерную бомбу! Пусть пока микроскопическую: в 0,0001 миллиграмм. Не получается. Учёного зовут профессор Плешенер. И о нём знает только один человек! Нет, не я! Таня!
   И она за ночь Любви готова отдать всё на свете! (Как Горбун из Собора Вашей Парижской Матери.) Готова разболтать Шрублю Самую Главную Тайну товарища Цементова! Кстати, вот щас все ругают товарища Цементова, а ведь он не струсил, как все, и не смотался из снежной Москвы как некоторые. Потому что очень хороший и смелый человек. На 10 лет старше этого выскочки Рулера. Даже про песни Битлз старые мужики говорили пренебрежительно: "Эти их песенки!" Песенки, конечно, ещё те, но, понимаете, массовая культура, шоу-бизнес... Навязывает стереотипы.
   Итак, Плешенер творил! Он намазал зубы крысы цианидом и стал ждать, когда она подохнет. Она не дохла. Она была олицетворением могущества природы перед ядерной атакой! Все подохнут, а она нет.
   Это не совсем понравилось маститому Плешенеру. Все фашисты должны погибнуть в геенне огненной! Даже такие тупые как эта крыса.
   "Вась, Вась, Вась!" - позвал Плешенер крысу и подумал: "Надо сюдя выписать Доцента: "Доцент, а, Доцент! А она не ложится!" "Пасть порву!" Но все доценты уже за Уралом валяют валенки для фронта и для Победы. У нас в Крыжопле есть только один специалист. Все прочие слиняли за Урал. Только один.
   Пепка-Дрыгни! Пастух. Богом и людьми обиженное существо. Хотя щас, в эту годину, известен своими сексуальными похождениями, так как все бабы остались без мужиков и клеются к нему! Как они к нему по ночам в стог идут? Два шага вперёд, один назад. Я никогда не видел до этого такой походки. Как говорится: танцы на воде еее! Я такого не встречал нигде! И мы с тобой уже непонятно где! Будете ещё менее понятно где, когда я доработаю мою бомбу!
   Как один маньяк-некросадист по фамилии Давыдов записывал в дневник в назидание своей дочке, как он убивал и потрошил трупы женщин, обмазывая оторваные конечности мёдом. Чтобы потом дочка им гордилась. Ни хрена она не гордилась, а его расстреяли. Это ещё милосердно. Я бы оторвал и у него конечности и обмазал мёдом. Что он, голодный был очень? Может, голый? Как негр, проверяющий счётчик?"
   От этих дум Плешенера отвлёк какой-то барабанный бой с улицы! Это его не утешило! Так оккупировали города фрицы! Ещё с "Моим милым Августином" в зубных гармошках!
   "Началось!" - подумал Плешенер и стал в панике сжигать важные бумаги, чтобы те не достались врагу, и враг бы не создал бомбу! Бумаг было много.
   И тут в дверь домика застучали! Это были фашисты!!
   "Кур и свиней нету! Коровы нету!" - писклявым женским голосом заорал Плешенер.
   "Матка! Млико! Хлиб! Яйки!" - орали с улицы.
   "Щас! Именно яйки! Прощай, Родина! Умираю, но не сдаюсь!" - подумал Плешенер и попытался выпить флакон цианида!
   Его за руку схватила лапа крысы: "Масса! Не делай этого! Они уже ушли! А если бы и не ушли, то их остановит деревянная дверь!"
   "Они завоёвывали миры! Как их остановит простая дверь?" - Плешенер.
   "Всё равно! Ты слишком ценный кадр! Тебя они не убьют!" - сказала крыса. - "Это меня, крысу, не жалко: на моё место придут сотни и тысячи сотен таких же! Что видно на примере Ленинграда. Там нас полным-полно! А вот вас, Плешенеров, раз-два и обчёлся!"
   "Сдаётся мне, что ты печёшься не о моей, а о своей безопасности!" - сказал маститый профессор.
   "Я? Да как можно? Вы же знаете всю мою предыдущую жизнь! Я всовывала в себя зелёный банан на красный свет и превращалась в банановую пиявку, развратное животное, думающее только о завтрашнем дне и бабах! Но я завязала!" - крыса.
   "Да? Свежо предание, да верится с трудом! Ну-ка, дай-ка включу красный и принесу банан!" - сказал Плешенер.
   Он уже оправился от перепуга от стука наци, и теперь можно было слышать, как эти наци расстреливают разных партизан и лиц, приближённых к партизанам: разных женщин! А кто, кто ещё более приближён к партизанам?
   "Не слушай их, слушай меня, глупый Плешенер!" - сказала крыса. - "Война не бывает бессмысленной!"
   "А мне кажется: бывает!" - сказал Плешенер, слушая мат-перемат и вопли гибнущих женщин. - "Эх! Если бы у меня была доделанная бомба! Я бы в один миг уничтожил бы и своих, и чужих! Зато никто бы не терзал наш слух матом и воплями! Всё было бы тихо и мирно. Ну ладно! Пора провести ещё один тест!"
   И он отправился вглубь лаборатории. Крыса печально проводила его глазами: "Чувак вообще не умеет ходить на лыжах!" К.
  

ЭПИЛОГ

   Правило щас такое: "Это когда-то кончится!" (Ну и "Я борюсь за своё спокойствие.") Но оно выглядит таким мелким точечным, что можно и без него обходиться. Вот щас прикол: звонил в Майкрософт, что не устанавливается Винда 10. Так там парень влез в мой компьютер по Интернету и стал чинить! Я прям балдел: его курсор скачет и открывает всё моё! Прогресс! К.
  
  

Александр

Барсуков

Страна

сказок-493

("Письма в никуда"-493)

2018

ПИСЬМО В НИКУДА-4921,5-4924

   26 января 2018 года. Сказка про корейскую двушку Мяо. Как снять двушку? Не то, что вы подумали. Но двушка эта и есть девушка. И она хочет! Чего же она там хочет? Красную спортивную машину, много денег (Воровать, так миллион), ну и толстого и большого.
   Чеки Джан её удовлетоворить не мог, так как в зеркальном отражении мелкий. Не будем видеть его. Итак, тяжёлые думы посетили Чеки: "Я! Человек без паспорта! Меня девушки не любят! Даже такая двушка Мяо."
   Ну скажите, за что его, вообще, нахрен, любить? Он же чмо, хамло и г.вно! Но, понимаете, каждое г.вно мечтает стать сказочным! Принцем. Не г.вном. Стать г.вном никогда не поздно и не рано, всегда можно. Принцем - более проблематично.
   "Послушайте, господин Бублик! Пошлите меня в отважную полярную экспедицию спасать пингвинов от облысения!" - сказал Чеки Бублику, чтобы прославиться и получить поцелуи Квитанции.
   "Полярный мясокомбинат на сегодня заявок не прислал!" - ответил Бублик. - "Так что, отправляйся ты, Чеки, во Вьеконг др.чить вьетнамских партизан! А все цветы и деньги я перешлю твоей шлюхе: ты погиб за родину!"
   "Во Вьетконг?! А мы-то щас где?"
   "Мы-то, больная головушка, в Гонконге!" - сказал Бублик. - "Слушай, это не обсуждается, это приказ! Не забудь крем от комаров "Антигнусь" и пробковый шлем. Штаны можешь не надевать, шастай по джунглям в трусах. И умри за родину!"
   Делать нечего, натёр Чеки "Антигнусем" задницу и лысину. На самом интересном месте "гнусь" кончился, и Чеки был атакован мириадами мошки! Мошка просачивалась повсюду, и в один момент Чеки понял, что каждый день видят микробы под ободком унитаза, так как мошка залезла ему в шорты!
   Ну и конечно, бесконечные радушные встречи вьетнамских партизан, дарящих бусы! Между настоящими девушками затесалось и немного мужиков, но таких красивых, что не отличишь от девушек. Тоже все в бусах.
   "Вот этих я особенно ненавижу!" - подумал Чеки и схватил одного такого за грудь! Даст ист скандаль унд нихт правдивый слово!
   Мужик этот понял это так, что щас он-то, мужик, и станет настоящей женщиной.
   Чеки сказал: "Из-вините! Девочки, а вы не перепутали?"
   "Как мы могли перепутать? Вы же - первый китаец, прибывший первым рейсом "Гонконг-Вьетконг"! Чтобы посетить могилу Чингизхана, а потом половить бабочек. Если, конечно, представится такая возможность, и вы сможете уговорить товарища Чингизхана!"
   "Не сможете!" - сказал Чеки. Про Чингизхана он знал всё или достаточно для того, чтобы Иго больше не повторилось. Он даже записывал Чингизхана на видео и хранил его ложку.
   Не будем вдаваться в прошлое, но именно эту ложку малыш Чингизхан засовывал себе в задницу на пляже. Идёт и засовывает. Малыш ещё. Папаня ещё выжег на досочке этот момент выжигалкой. Но потом мылыш Чинги не побрезговал и сожрал ложку кала своего поручика, несмотря на то, что был очень брезглив, а в кале был волос. Так что именно благодаря этой ложке кала он и стал таким злобным и непредсказуемым.
   Ещё у него была вилка. Ну, вилка-то понятно: её он воткнул в промежность госпоже Удаче, когда она ему сказала, что русские бомбят Улан-Батор! За плохую новость. На самом деле русские ничего не бомбили, а Удача (или как её называют Синяя Птица) сама хотела вилку в ж.пе: это было для неё выгодно! Она же была мазохисткой.
   Ещё был половник и соусник. Именно этим половником повар Чинги хотел наложить монголам, участвующим в кампании, каши. Но потом передумал и стал размазывать кашу им по башкам прямо пятернёй. Чтобы участвовать в кампании, надо было заслужить доверие Чинги, то есть, переспать с ним, так как всё через продюсера кровать-вать-вать.
   Монголы сначала не хотели, нет: "У нас, мол, дома жена мал-мала и детей мног-много!" Но мудрый не по годам Чинги сказал: "Получишь по рогам бесплатно!"
   И принялся стучать им по черепам соусником. Таких черепов, надо сказать, на каждом кургане завались. А вот у Чинги-то был удлинённый череп и змея в башке. Ну, змея-гадюка, та, что кусила Вещего Олега, вдобавок разя перегаром. Чинги пригрел её, гадюку, на груди, мол: "Хай, бейб!"
   Ну и эта ядовитая бейб, разя ядом от лучших ядопроизводителей, влезла ему в башку и мирно свернулась калачиком. Если вдруг Чинги переставал играть на дуде, то гадюка шипела и злилась.
   Единственный человек, которого змея боялась, была жена Чингизхана, некая Маруська! Это вообще было порождение Ада! Её боялся и сам Чинги и потому-то и начал Иго, чтобы только её не видеть.
   Но она пробралась в палатку маркитанток и приготовилась этой ночью предстать перед Чинги во всей своей красе! Обнажённой и с хорьком (малобюджетная трансплантация) в животе, в надежде, что хорёк и гадюка Чинги сольются, наконец, в экстазе!
   Не сольются. Ни ночью, ни днём. Что от такого союза-слияния может получться? Хрень? (Помесь хорька и оленя. Хрень.) Или скотик? (Помесь свиньи и котика.) Змеёк!
   Итак, вот Луна, ночь! Жена Маруська тоскует. Давай, давай, тоскуй: ночью одна. Бери гитару и пой: "Свет солнца золотого вновь коснулся ебл.щ! Ты в час скорби и печали голос мой прослышь!"
   "Чу!" - сказал в своей палатке Чинги. - "Я слышу голос! Молодой голос! Наверное, это моя Маруська! Вампирша! Нет, не вынесу я ей свежей крови, тем более, что я и сам не теплокровный, а робот (Комтрайя!)!" И не вынес.
   "Чмо! Какое же ты мурло, хамло и быдло!" - запела Маруська. Она ещё не знала, что товарищ Невский сделал из Чинги робота: мол, кто к нам на Русь монголом придёт, роботом уйдёт! Ну или, на крайняк, в чугунном презервативе от братьев Демидовых.
   Демидовы в своей Сибири творили прямо чудеса с чугуном и извращались как могли. Это из-под их заводов вышли такие творения как изделие номер 8, номер 9 и номер 10. Тевтонские рыцари потому и потонули в озере, так как были одеты в изделие номер 9. Черезчур тяжело! Ещё бы нет!
   Итак, Чинги приложил ухо к земле: "Слышу! Да, слышу тяжёлую поступь першеронов, гружённых презервативами Демидовых! Но презервативы я уже купил. Этим дуракам надо было убираться после того, как я купил у них Бублию и изделие!"
   Так что бедному курьеру показали от ворот поворот, и он оставил изделия даром в палатке маркитанток. Не будем говорить, что Маруське изделие очень понравилось. Она вертелась перед зеркалом и тихо понимала, что мужская одежда - это то, что ей надо. То, что надо. Ещё эти усы монгола и шлем - и в зеркале перед ней настоящий монголшуудан!
   От этого, вообще, груди твердеют, а "киска" чешется. Насчёт увлажнения - не знаю. Я спрашивал проститутку, когда к ней ездил. Она говорит: нет, жидкость не выделяется, всё сухо. А я где-то слыхал или смотрел, что выделяется. Когда идёт дым, надо действовать решительно, и нет вазелина. Итак этот татарин в зеркале как бы говорил Маруське: "Ай лав ю! Ватс юр нейм?" И Маруська ему отвечает: "Май нейм из слишком известное, шляпа!" "Приятно познакомиться!" - говорил татарин.
   И тут в палатку Маруськи вполз резиновый мужчинка Андрейка! Он был резиновый, а не чугунный, так как произведён лучшими резинопроизводителями Европы. Он был тайно влюблён в Маруську. А кто, скажите, не был? Маруська была наказанием всего полка и чемпионом полка по поеданию баварских сарделек.
   Как только Андрейка увидел переодетую Маруську, его чуть удар не хватил. Ну он понимал: переодеться в русского, в женщину, наконец. Но в монголашуудана? Он сорвал с головы Маруськи парик и шлем! И на него глянуло истинное неприкрытое мурло Маруськи: лысина!
   "Извините!" - сказала Маруська. - "Тифъ замучилъ!" Если при тифе кончаются понос и рвота, значит, всё! Капец! Полный пи.. или обычный!
   И Маруська наблевала на колени Андрейке! Ну, чтобы доказать, что тиф исчезает. (Как и реалистическое изображение голой бабы.)
   "Что это было?" - спросил Андрейка, завязнув в липкой субстанции.
   "А нехрена врываться в палатку к одинокой женщине!"
   "Ю аре нот алон!" - сказал Андрейка. Ты больше не одна. Это явствовало хотя бы из того, что субстанция не оттирается никак.
   "Нет! Я одна! Никто меня не понимает! И моего тифа тоже!" - и Маруська размазала блевотину пятернёй по голове Андрейки.
   "Знаешь, что?" - спросил тот. - "Ты никогда не наблюдала звёзды? Или облака? Они похожи на дракона или на водолея! Созвездия." Субстанция опять не смывалась.
   "Нет! Вот это похоже на тебя щас! Называется "Облёванный"! Даже так!" - сказала Маруська.
   Андрейка хотел сказать, что, скорее, похоже на блевунью Маруську, но побоялся, что так спровоцирует новый приступ блевоты.
   "Знаешь, что, Андрейка?"
   "Не знаю. Что?"
   "А давай щас пойдём в палатку Чингизхана и скажем, что мы - удачная парочка. Чингизхан взревнует, тут-то мы его и проткнём напильником! По секрету: я не Маруська! Я - шпион в стане моноголов Шууд Шууд Данов-Исаев!" - сказала Маруська.
   "И конец у тебя есть?" - спросил поражённый Андрейка.
   "А то! Показать?"
   "Не надо. Верю на слово."
   Итак, парочка, притворно покачиваясь, как от алкоголя, пришла в палатку Чинги.
   Чинги не спалось. Он с ненавистью наблюдал, как трахаются верблюды и мамонты, изображённые на стене палатки. Один такой мамонт, именно, Бой-Баба, уже его только что оттрахала и спала рядом.
   "Тук-тук!" - сказал Шуудан Шууданов.
   "Херайн!" - заорал Чинги. "
   Глубокоуважаемый Чингизхан!" - сказала Маруська. - "Постановлением Совета революционных матросов и крестьян ты низложен! Вот тебе "Чёрная метка"! Где же она у меня? А! Вот! Закатилась! Отшпилилась!"
   Чинги тупо посмотрел на метку: "И этим ты собираешься меня убить?"
   "Не я! Вот! Он!" - Маруська подтолкнула к Чинги Андрейку.
   Тот подошёл и воткнул в основание шеи Чинги напильник!
   "Так нормально?" - спросил.
   "Нет! Постарайся ещё!" - сказал Чинги, вынимая напильник из своей гениальной шеи и снимая гениальный котелок с головы.
   "А! Вы - фокусник! А где же скрытая камера в ГубЧК и кролик из шляпы?" - спросил Андрейка.
   Чинги развёл руками: "Я бы с радостью, но над этим мыслят люди поумнее и постарше меня! А пока могу только как Гудинни!"
   И он снова воткнул и вынул напильник из своей ж.пы! Это привело в восторг и Маруську, и Андрейку. Маруська схватила больничную "утку" и расплющила её об голову Чинги! Ему хоть бы хны.
   Кстати, о том, откуда взялись эти "утки" в Иго. Чинги ограбил детский садик. Ну, конечно, не обошлось без дырявых носков и спермы, но, как говорится: "У меня при женщине сосиска никогда не падает!"
   Дети те были не совсем обычные. А те, кто побывал в Зоне 51 и стал мокрецом! Ну, мокрец-мокрец... Это как зомби. Ходит такой по пляжу с вытянутыми ручками, а потом на сёрфинге. Так как на том пляже всего один одетый в красные трусы дед Семёныч. Виден всем за версту. Что за странный дед? Один одет. И мокрец идёт в детский садик и рожает одних мокрецов же! Так что все детишки-мокрецы как заорут! Заорут при виде Чинги: "Папа!! Папа вернулся!"
   Как бы не так! Чинги хвать "утку" - и делать ноги!
   И на пути его: воспитательница, тоже мокрячка: "Здесь вам не тюрьма, а садик! Есть разница и огромная!"
   Ну и Чинги и её по кумполу, по глобусу, по чайнику "уткой" жвасть! И ходу! Дети так орут! "Папаша! Это кладовка! А это сортир!" Не в те двери ломанулся. Наконец, явился из кладовки с лыжами: "Я лыжи приходил одолжить!" А лыжи в дверь не пролезают. И так, и так: не лезут. Бросил лыжи и ушёл с "уткой".
   Всё это за долю мгновения пронеслось в мозгу Чинги, так как Андрейка почему-то пристроился сзади и попытался овладеть невинным Чингизханом!
   Маруська пристроилась спереди и стала е.ать мозги!
   И вот именно тут-то и пропел этот петух! Имеется в виду Петя-Петушок Золотой Гребешок! Просто он заметил на горизонте полчища русских! Но не разглядел, что это всё н военные, а некие сеятели с шестью пальцами на руках и ногах: "Эй, сей веселей! Вправо сей! Влево сей!"
   Надо сказать, что подобные сеятели мешали не только монголам, но и самим русским. Да и немцам тоже изрядно. Соберутся немцы в бункере, как появляется эта безобидная старушка из племени апачей! Она же Сеятель! И говорит: "Вам будет полный пи..!"
   Так и эти сеятели. Сами, вроде, чего-то там сеют, а сами на самом деле высматривают, где что плохо лежит или плохо сексуально ходит, чтобы это самое трахнуть и получить удовольствие от жизни!
   Удовольствие от жизни, конечно, не плохо, раз уж рис и ботва не уродились и не сеются. Но какой ценой! Они такие толпой подходят к бейбе: "Хэлло, бейб! Проверим посевы? Влево сей? Вправо сей?"
   Бейба, конечно, такая начинает ломаться: "Я с незнакомыми сеятелями на поле не знакомлюсь!" Но куда там! Она одна, а сеятелей много, и у каждого справка, что он психбольной, а значит, судить его за изнасилование не будут! Только отечески пожурят.
   И вот они все ка-ак набросятся на бейбу! Какая там очередь! Без очереди! Товарищ Невский сам не знал, что с ними делать. Может, пустить впереди танков на монгольские позиции? Да нету танков! Не изобрели ещё.
   Так что пока что сеятели и шатались без дела. Чингизхан посмотрел на них в трубу и вздохнул: "Загадочный русский душа!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4924-4926,5

   26 января 2018 года. Всё! Добрейшая сказка! Остальные были не очень добрые. Больше никаких промежностей и твердеющих грудей! Только факты, проверенные жизнью, только они. Сказка про Кратово.
   После того, как Жучок-Плавунец вышел из Раменского дурдома, для него началась лайф из кайф. Он шёл по живописной кратовской местности и думал: "Я свободный жучина! И этому рад! Все девчонки улыбаются мне! Хотя, зачем им, нахрен, мне улыбаться? Они что, зоофилки? Ну да! Будем думать, что да! И тогда мир чёрно-белый весь яркими красками разрисуют зоофилки!"
   Но пока перед ним маячил лишь силуэт какой-то согбенной старушки.
   "Чёрт! Пидобабушка! Не может тащиться быстрее? Наверняка, щас подойду, и это окажется Старушка Убийца Миров! В гробу я видал эту старушку и её убитые миры!"
   "Хэлло, бабушка!" - сказал Жучок, обгоняя Бабку.
   Это была не Бабка! И тем более не Убийца Миров. Это был пионер Витя! Действующий "под прикрытием"!
   "Ну чего вылупился? Иди, куда шёл!" - сказал Витя, а Жучок недоверчиво потрогал трубку, которую курил Витя аки какой-нибудь Херлок Шолмс тоже "под прикрытием". Ну, в поезде на Суссекс.
   "Знаешь, Витя!" - сказал Жучок. - "Много я знавал идиотов, но ты, похоже, превзошёл всех их!"
   "А что я могу поделать, если Макаке, моей ненаглядной Любви на всю жизнь, нравятся только пожилые женщины из Западного Раменского!" - поделился Витя. - "Вот я и..."
   "На тебя без слёз смотреть невозможно! Что это за перья? Что за... Даже не помню, как это называется у индейцев. Пончо, что ли?"
   "Это перья, потому что из всего множества старушек из Раменского Макака предпочитает безобидных из племени апачи!" - сказал Витя и вздохнул. Он сам толком не понимал, зачем ему эти перья.
   "Да, братан! Ты влип! Пошли со мной, и я докажу тебе, что Жучки-Плавунцы тоже любить Макак-плюшек!" - сказал Жук, и они пошли вместе.
   По дороге была открытая калитка.
   "Ты думаешь о том же, что и я? Что дядя Ваня и тётя Груня в колхозной бане?" - спросил Витя.
   "Витя, мать твою! Я не полезу через этот забор за сливами! Тем более, там злой собак! Вот у тебя, Витя, мама-папа был? Вот ты точно такой же как она злой собак!"
   Но Витин голос доносился уже из запретного сада: "Ты только полюбуйся на это! Тётя Груня отелилась! Тут полно лифчиков и распашонок! Не говоря уже о пелёнках! А тут кто у нас? Ути-плюти-плют! Какой шикарный младенец! Весь в мамку! И папку! Тьфу, чёрт! Он укусил меня за палец! Нет! Это неправильный младенец! Наверняка, Мордаун! Как тебе, младенец, имя? Имя крепи делами своими? Нет, Жучок! Это не Мордаун! Мордауна я бы узнал из миллиона, так как недавно он на школьной площадке засветил мне по голове кирпичом! Этот не такой. Этот, типа, Сашка-Семинарист! А теперь покажет Сашенька дяде, где у тёти Груни стоят её туфли?"
   Витя был известный охотник до женских туфель. В этих туфлях его ножки выглядели бесподобно. Что и требовалось для любви.
   Жучок за забором начал нервничать: сюда шёл полицейский наряд! Жучок забрался на дерево и посмотрел в сад.
   То, что он там увидел, не успокоило его! Витя надевал на голову Мордауну шлем и щас запустит его по паровой железной дороге, чтобы выяснить, какую скорость могут развивать Мордауны под действием пара.
   "Витя! А как же туфли?" - спросил Плавунец.
   "Забудь про туфли! Таких туфель на каждой малаховской помойке навалом! А сейчас - эксперимент, который не может быть жестоким! Я разгоню Мордауна, и он полетит! Нет ничего прекраснее парящего в ночном небе Мордауна! Он будет как птица! Как мотылёк, спешащий на свет!"
   Но тут подал голос сам грубый младенец: "Дядя Витя! Ты тогой! Не безобразничай, Навуходоносор!"
   "Это у него щас пройдёт! Это нервное! Помнится, у нас в школе тоже был один такой Мордаун. Он всех разогнал штангой, а потом свалился в бассейн! Вопреки смелым прогнозам, это нервное у него не прошло, и его все стали звать "Железным Малым Электроником"! Я мыслю, до того, как стать Железным Малым, этот Мордаун должен разогнаться до 60-ти миль в час! Я щас этим займусь!"
   "Да пошли вы все нахрен! И ты пошёл, и ты!" - Мордаун сорвал с себя шлем и пошёл в дом.
   "А жаль, жаль! Теперь придётся псу Бобиксу его разорвать в колыбели как самого маленького Мордауна! Если, конечно, мы будем играть в индейцев и надёргаем у пса из хвоста перьев! Кстати, может, и не надо: я же и сам как старушка в перьях апачей! Так что игра отменяется. Ты будешь Железным Малым!"
   Это было необходимо, так как в сад стали заглядывать полисмены. Они, конечно, весьма лояльны и нежны, и поят гопников пивом после того, как те вырубают человека "в полнакала" (как лампочку), но лучше с ними не связываться и прикинуться дядей Ваней, который проводит эксперименты над тётей Груней.
   Настоящий Ваня действительно был большой затейник, особенно, если прыгал с люстры на кухне или в позе "В дупле дерева" или "На роликах".
   Вот и сейчас Витя весело огрел Жучка по выпирающему заду и сказал: "Поехали!" Прям как Хахарин.
   Полисмены, как детишки, восторженно зарукоплескали и стали в воздух чепчики подбрасывать!
   "А теперь твой выход! Спой им какую-нибудь новогоднюю песенку!" - зашипел Жучку Витя.
   "Какую?" - зашипел Жучок.
   "Любую!"
   Жучок откашлялся и начал: "У леса на опушке жила-была старушка! И днём она и ночью варила бормотушку! Поскольку пенсия у бабки малюсенькой была, то днём и ночью она гнала!"
   Тут через ряды полисменов, с восторгом слушавших песенку, пробралась настоящая тётя Груня! Она была в лифчике и с шапочкой "Сандуны" на голове. Это мог быть крах! Самый крах и облом за всю историю облома!
   Но Жучок начал новую песенку: "В лесу родилась ёлочка! А кто её родил? Четыре пьяных ёжика и дядька-гомодрил!"
   Его репертуар иссякал с каждой минутой, и он показывал Вите знаки бедствия. Витя решил ему помочь. Он заорал: "А теперь для нашей гостьи из солнечной бани "Боже Царя храни!"
   И он грянул: "Боже Царя храни!"
   От такого даже Груня немного опешила и не смогла сказать свои: "А что это вы в моём саду делаете?"
   Витя с размаха нацепил на её симпатичную головку шлем и заорал: "А теперь Великий Гудинни покажет трюк с отрезанием головы! То есть, с разгоном жертвы до 60 миль в час! В результате которого голова-то и оторвётся!"
   И он усадил Груню на испытательное место.
   Всё бы хорошо, но тут из домика выскочил Мордаун, Железный Малый, с рулоном туалетной бумаги. Было видно, что его прервали. Он кричал: "Мамо!! Мамо!!"
   "Прошу знакомиться уважаемой публике! Это известный Иван Придубный! Сейчас он на ваших глазах поднимет штангу весом 200 кило!"
   И Витя кинул штангу в Мордауна! Штанга придавила Электроника, и он не смог больше продвигаться.
   Полисмены неуверенно зааплодировали.
   "А теперь: что же? Кролик!" - Витя хотел вытащить из шляпы кролика, но там вместо кролика были связанные в одну длинную гирлянду лифчики Груни! Витя стал истерично вытаскивать эту гирлянду, вытащил и кинул в полисменов!
   Между тем Жучок нажал на "Старт" паровоза, и Груня начала вращаться!
   "Не-е-ет!" - заорал Мордаун!
   "Это, дорогие гости из солнечного полицейского участка, песня про Зайцев!" - пояснил им Витя. - "И не в чёрном лесу, и не трепещут осины! И не с дубов облетает листва!"
   Но его прервал Мордаун: "Не слушайте его! Слушайте меня, глупые андроиды! Этот Витя - мегаломаньяк! Его милиция разыскивает! Покажи паспорт!"
   "Ну, паспорт, паспорт... Скажите, как может быть у Великого Гудинни паспорт? Его все знают в лицо, как и убитых тараканов, каждого убитого знали в лицо!" - сказал Витя.
   "Он всё врёт! Держите его! И спасите мою матушку!" - сказал Мордаун.
   Витя с каждой секундой разочаровывался в нём. Он был не Железный Малый Электроник, а просто кю! Чмо!
   Между тем у Груни в машинке для перемещения наступили сказочные оргазмы! Она и не думала прерывать поездку по кольцевой детской железной дороге в Жуковском.
   Но Мордаун ничего не понял. Он стал вывинчивать из рельсов болт! Вследствии чего поезд бы сошёл с рельсов, мамаша бы полетела по воздуху и протаранила бы портрет Императрицы! И врезалась головою бы в столб!
   Портрета не было. Это надо было исправить. Витя рванул быстро в дом и стал искать нужный портрет. Всё были какие-то ненужные: Малевич: "Чёрный кубический член"! Не то! Петров-Самогонкин: "Задница Хьюго Баскервиля на фоне болот"! Не то! Айвазовский: "Купание красной Джоконды"! Вроде, то.
   Эта Джоконда была изображена с соблюдением стандартов своего времени, когда волосяной покров и реалистичное изображение женского тела исчезают!
   Не успел Витя вынести этот шедевр из дома, как Груня взмыла в воздух и протаранила портрет прямо в месте Джокондовой сиськи!
   Витя поморщился: "Опять недолёт! Ты должна была протаранить голову! Чтобы Джоконда оказалась в лётном шлеме и очках-консервах! Постарайся ещё!"
   "Больше не могу стараться!" - сказала Груня. - "Оргазмы кончились!"
   Окончание оргазмов всегда бывало как конец света. Даже злобный Мордаун бросил шапку о земь: "Совершенно невозможно работать!"
   Полисмены, бормоча: "Что за дибильное шоу!" начали разбредаться.
   "Постойте! Шоу ещё можно исправить!" - сказал им Витя. - "Если, конечно, вы уговорите товарища Капитошкину станцевать нам стриптиз голой на столе!"
   Полисмены немного оживились. Этим надо было воспользоваться.
   "Ну, твой выход! Не подведи!" - сказал Витя.
   С картиной Джоконды на плечах Груня начала медленно и ритмично раздеваться!
   "Ничего не видно! Сними картину!" - закричали зрители.
   Груня показала Вите, что картина заела и не снимается.
   "А сейчас - маленькая техническая неувязка! Автор проекта "Мини-бикини-1980" Владислав Мудрик! Картина превращается... Превращается картина... В элегантную юбку!" - пояснил Витя.
   "Давай без юбки!" - крикнули из зрителей.
   "Вы не понимаете!" - выбежал перед Груней Мордаун. - "Это же моя мать!"
   "А кого это е.ёт?" - справедливо спросили из кустов зрители.
   "Вы не понимате! Это же Мать! Как, вообще, Мать может быть голой?" - Мордаун.
   "Морди! Не мешай маме! Иди лучше пососи грудь у папы!" - сказала сама Мать.
   Витя развёл руками, мол, в каждой семье свои порядки. Если папка лучше доится, чем мамка, то почему нет? А может, это семья лезбиянок? Где папка тоже женщина! Всякое может быть.
   Между тем "молния" заела, и любой уважающий себя Мудрик от этого сошёл бы с ума.
   "Ну же, давай! Давай!" - бормотал Витя, фамилия которого была Мудрик.
   Груня устала бороться с застёжками лифчика и просто сорвала его!
   Все полисмены так и ахнули! Вместо сисек у Груни были купоны на скидки и просроченная лотерея!
   "А теперь, дамы и господа, для гостя из солнечного Мудрикска Владислава Мудрика наша многоуважаемая Жизель исполнит канкан!" - сказал Витя.
   И тётя Груня стала высоко подкидывать ноги! Все так и замерли, пытаясь подсмотреть, что у неё ниже пояса! Даже сам Мордаун тоже: "Так вот, откуда я, собственно, вылупился!"
   Витя прекрасно понимал, что его, Мордауна, следовало удавить ещё до того, как он вылупится.
   И тут в сад вошёл дядя Ваня! Его вообще никто не звал, и никто ему рад не был. Он сказал: "Дорогая! Я дома!" И увидел свою дорогую, раздающую автографы полисменам. Это его не утешило! Хотя, казалось бы, утешит любого. Нет! Он схватил Груню за руку, Мордауна за штаны и поволок в дом: "Но коментс! Но автографы! Пошли прочь, фараоны проклятые!"
   "Видите! Это не может не настораживать!" - сказал им Витя. - "Вероятно, этот Ваня - преступник, которого ищёт милиция! Вероятно, даже сам маньяк Фишер!"
   Кстати сказать, Фишера ловили органы не только Жуковского, но и Раменского. Везде висели его ориентировки.
   "Я вам ещё раз говорю: возьмите его тёпленького! С пылу, с жару!"
   Все менты толпой двинулись к двери домика!
   "Кто там?" - спросил Фишер Ваня.
   "Нам надо поговорить!"
   "А сколько вас?"
   "Шестеро!"
   "Вот с собой и поговорите!" - именно так и должен вести себя матёрый преступник Фишер! Я говорю всё шуточки!
   "Товарищи!" - сказал Витя. - "Это "звёздный час" в нашей карьере! Если мы не возьмём Фишера щас, то это сделают за нас другие! Используем меня как бревно!"
   "Мы никого не будем использовать как бревно!" - говорят.
   Но тут из дома донёсся истерический женский крик! Надо было решаться! Внутри было совсем не безопасно!
   "Постойте, постойте!" - сказал Жучок. - "Используйте как бревно меня!"
   Витя высоко оценил самопожертвование старого друга: "Старый друг! Ты всегда как верный джаффа!"
   "Как кто?" - спросил один милиционер.
   "Не обращайте внимания. У нас тут свои межжуковские разборки!" - сказал Витя. - "Давайте таранить!"
   Но дядя Ваня сам всё испортил. Он вышел сам сдаваться с белым флагом.
   "Ну и всё испортил ты! Теперь все увидят, что ты не Фишер, что Фишер другой, а ты просто дальтоник, который не может отличить чёрные клетки шахматной доски от белых! Какой ты, нахрен, Фишер?" - сказал ему Витя.
   "Я, может, и не Фишер, но самогонку на опушке гнал и днём, и ночью!" - сказал Ваня. Хочу в тюрьму! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4926,5-4929

   28 января 2018 года. Итак, господа, (дамы пошли к чёрту!) мы снова начинаем "Сашки-шоу" вдалеке от цивилизации и от грозного Григория, который вообще является угрозой для всего сущего. Или ср.щего. Да, Григорий далеко, и мы расправили свои слабые крылышки и, как можем, стараемся Григорию подражать. Не получается. Рожей не вышли.
   Но сказку-то написать можем. Итак, это такой эксперимент. Надо мной! В одиночестве, без бабы, без детей, без жены, разумеется, короче, в состоянии, которое все женатые назовут "полный облом". Я не женатый и назову это: полный п.здец! Итак, сказка про Чеки Джана, который ехал на велосипеде.
   Ну ехал, ехал, вчера он уже помирал там, сегодня едет помирать тют. У него большая площадка для помирания. Ехал он собрать цветы той бабушке, которую любил. Так как все девушки его уже отвергли ("Жирный, отвали!"), осталась лишь одна слепая и глухая бабка, которая принимала его за богача, так как при нём хлопнула дверца автомобиля, и бабка не успела всунуть ему в руку цветок, которым, собственно, и торговала.
   Чеки не стал её разубеждать, так как это была, хоть и слепая и глухая, но единственная живая душа, которая на Чеки хоть как-то реагировала. Он решил нарвать ей ещё цветов, остановив велосипед в глухих лугах и собрав букет. Не получилось.
   То ли лугов не было (вместо них "Лужков-сити"), то ли Чеки остановился вместо лугов на погосте, короче, глядь: идут мертвецы! Ну, казалось бы, идут и идут!
   Но они же не просто идут, а ломают насаждения! Глазницы горят! Сами большие, рыжие, орут матом!
   Чеки им, конечно, сделал Замечание: "Что же вы, Вздоховы? (На могиле было написано "Ваня и Груня Вздоховы".) Как, вообще, вы докатились до жизни такой? Ясно же, что в баскетбол вы при жизни не играли!"
   "Ещё как играли!" - сказал коротышка Ваня и огрел Чеки мячиком по ж.пе: "О! Чеки мячика боится!"
   Чеки медленно (щас всё как в замедленной съёмке. Так как все сцены выё.ывания происходят замедленно) поднял мячик и сожрал его! Мячик сдулся! Сдулся как шарик пустой!
   Но Ё! Чуваки! Эта хрень про зомби реальна! Если зомби есть, то всяко есть, если ты, чувак, не зомби! Чеки с ужасом стал наблюдать, как он превращается ("Превращается Чеки... превращается Чеки... в элегантную женщину!) если не в зомби-мужика, то в зомби-женщину!
   Это, вообще, было страшно! Эта большая толстая задница, готовая и пригодная для рождения зомби-зародыша! Эти пухлые мягкие пуховые сисочки у ей! Чеки попытался сдуть их ("Исчезни! Исчезни!" - как кричала одна девушка появившемуся у неё пенису!), но они не сдувались! Этот противный пищачий голосок!
   Вместо этого Чеки сказал женским басом: "Вы, Вздоховы, тогой! Не безобразничайте, успокойтесь и разойдитесь!"
   На что Ваня разошёлся, то есть, расходился и разбил баллон самогона о лоб Чеки! От удара все женские части от ужаса сдулись, и Чеки превратился в маленького мальчика!
   "Мама! Мама! Хочу к маме! А ты, писемен (пиписька) уйди!" - заплакал малыш Чеки нежным грудным младенческим голосом!
   "Понятно, понятно!" - сказал Ваня Вздохов. - "У самого 10 мал-мала просят сиську!" И он подсунул под Чеки ночной горшок для самых маленьких.
   "Спасибо, дядя! Но я хочу маман!" - Чеки всё норовил описать ботинки самого Вани, как тот полосатый кот, который в тюрьме держит табличку: "С.ал в тапки!"
   "Бедный малыш!" - проявила материнский инстинкт Груня. - "Ты потерялся! А где твоя мама?"
   "А хрен её знает! Я бы и сам не прочь узнать!" - сказал Чеки младенческим голосом.
   "А! Вон она! Или это не она?"
   По погосту шла, качаясь, пьяная проститутка азиатской внешности.
   "Может, это она! А может, и не она! Они же, азиаты, все на одно лицо. Единственное, что можно узнать: даст или не даст она? Я имею в виду, выпить?" - спросил малыш Чеки.
   Проститутка подошла поближе, и стало видно, что у неё на губе бородавка, из которой растёт волос!
   "Как же ты, нахрен, стала проституткой? Иди побрейся!" - сказал малыш Чеки. Вздоховы в знак согласия закивали головами.
   "Я - не проститутка! Я - доктор археологии Саманта Джексонс!" - сказала проститутка. - "Принесла сачок для ловли бабочек для вашего мальчика!"
   "Чего?!" - спросил Чеки.
   "Бери, бери! И на других планетах пригодится!" - Джексонс.
   "Я не хочу в космос! Я, конечно, понимаю: надо спасать мир от глоольдов, но почему именно я?" - Чеки.
   "Потому что ты - избранный! Мне был Голос: "Пойди, Сэм, и найди на погосте избранного!" Ну я и нашла, хоть годами ты и не вышел. Но ничего: поднимем, вырастим всей командой "БЗ-1"!"
   "Постойте, постойте! Как расшифровывается "БЗ"?" - спросил Чеки. Он уже чувствовал, что его засасывает в космос одной ногой, как Чёрная Дырка.
   "А хрен его знает!" - сказала Саманта. - "В переводе с китайского... А именно так пишется иероглифами "БЗ"... Как именно пишется, тебе лучше не видеть, всё равно свихнёшься, китайский грамот создан не для таких молокососов как ты! Но я мыслю, я мыслю, что это "Будь За Мной!" "Будь со мной! Будь со мной! Будь со мною рядом! И не будет никаких проблем никогда ни у кого! Голосуй за Нехая, и не будет ни... каких проблем ни у кого никогда!" - сказала Джексонс.
   "Ладно, ладно! А кто ещё члены "БЗ-1"?" - спросил любознательный Чеки.
   "Ну, как тебе сказать? Ещё телефонный хулиган Слон и его подружка: телефонная хулиганка Слониха! Там, знаешь: "Он у тебя твёрдый?" К сожалению, "БЗ-1" только формируется, так что состав ещё не утверждён. Ясно только, что в условиях космоса двум слонам не просто будет любить друг друга, так как два слона - две попы толстые! В отрытом косме так не просто им! А ещё наш Командир! Полковник О,Дрищ! Он же как Джон О,Коннор! Слышишь: О... Дрищ! И О... Коннор! Всё начинаеться с О. Вот ты кто?"
   "Я кто? Я О,Джан!" - сказал Чеки.
   "Плохо, очень плохо! Постарайся ещё! Это же отвратительное космопроходческое имя!" - сказала Саманта.
   "Ну тогда О,Свищ!" - сказал Чеки.
   "Лучше, но ещё далеко до идеала. Давай, мы будем звать тебя О,Сосун! Видал-сосун вош энд гоу! То есть, вош энд гоу - значит: "блоха уходи"! Ты по телефону-то хулиганить умеешь?"
   "Я то? Немножко. Однажды я звонил в зоопарк и советовал посетителям не бросать бананы в бассейн: дельфины их всё равно не жрут, а обезьяны прыгают за ними и тонут. Так я сказал... Чего же это я там сказал? А! "А почему макака у телефона?" Я же звонил дельфинам! Дельфинов я люблю!"
   "Отвратительно!" - сказала Саманта и сплюнула. - "Тебе ещё многому надо научиться. Ведь "Звёздные Врата" как большой телефон: набираешь номер нужной планеты и начинаешь телефонно хулиганить. Там: "Детки! (Жители этой планеты.) Я сняла туфлю! Вы поверите, что я голая?" Жители, конечно, не верят и балдеют. И глоольды балдеют. И в это время мы, "БЗ-1", такие прыг! И сразу в дамках! Никто по нам не стреляет, так как все хотят проверить, на ногах ли у нас наши туфли? А мы, вообще, босы! Худ до Босс! "Хьюго Босс"! Так что умение телефонно хулиганить является основополагающим в работе "БЗ-1" и преподаётся лучшими спецами НАСА и ВВС Китая!" - сказала Саманта и снова сплюнула.
   "Ты бы лучше здесь не плевала! Теперь я понимаю, для кого везде таблички "Не плевать!" Тебя уже везде знают!" - сказал Чеки.
   "Хорошая речь, но до телефонного хулиганства ещё далеко! Постарайся ещё!" - сказала Саманта.
   "Ладно! Я постараюсь! Я так постараюсь: от тебя одни усы останутся!"
   "Уже лучше!"
   И тогда Чеки выдал: "Что ты, бл., как баран? Куда одна, туда и все! Пенёк! Убогая! Не девка! Не женщина! Клоунесса!"
   "Отлично! Вот видишь: надо всего лишь постараться! Теперь ты принят в "БЗ-1" стажёром-практикантом!" - сказала Саманта. - "Иди переодевайся в мешковатую униформу: мы отправляемся на Абидобль в 12-30!"
   У Чеки подкосились ноги: "На Абидобль? На край Галактики? Может, лучше, на Луну?"
   "Нет! Найн! На Абидобле люди-дикари (на лицо ужасные, добрые внутри!) добывают наквадак! Если мы их опередим и отнимем весь наквадак, то сможем потом на Земле понаделать из него торшеров и кожаных сапог! Мастерить торшеры из кожи узников концлагеря "Солнышко" уже не актуально, миляга!" - и Саманта потрепала Чеки по щеке. Мы бы сказали: ущипнула и оттянула кожицу.
   "Во влип!" - подумал Чеки. - "Это хорошо, что я ещё младенец! Будь я огромным дядькой, я бы уже давно наложил в штаны! Но спасать Землю от нашествия торшеров и кожаных сапожек кто-то же должен! Ладно! Я пойду! Вот только встану с этого ночного горшка!"
   Ночь перед вылазкой на Абидобль была тревожна. Чеки ворочался в своей кроватке, над которой вращались детские причиндалы-побрякушки: "А что, если Врата не сработают? Тогда, конечно, от нас не останется даже пепла, чтобы его развеять по воле усопшего! Во! Напишу Завещание! Нет, не напишу. Чего мне завещать? У меня же ничего нет! Всё украли подлые москали! Даже корову Бурёнку!
   Бурёнку бы я завещал Принстоунской Каторжной тюрьме, во! Все мы родом из неё! Помнится, мы тогда под женской баней стояли! Ну там была женская баня, в окошки которой были видны из тюрьмы голые моющиеся бабы! И мне пахан Елдык говорит: "Смотри и учись, Чеки Джан! Когда-нибудь ты тоже станешь бабой и полетишь в космос на Абидобль!"
   Нет, вру! Не говорил! Он ничего мне не говорил, а только нещадно мастурбировал, так как в попец я ему не давал! Не давал, и всё! Что я, космическая обзьянка?
   Ладно, сосредоточимся на завтрашней миссии! Тыл мне будут прикрывать два слона-две попы толстые! Пули абидольбльцев попадут сначала в их попы! Кто, вообще, мне сказал, что у этих аборигенов есть пули? Нет! Значит, отравленные колючки!
   Да! Надо не забыть взять бусы, чтобы подарить их по прибытии. Все аборигены любить бусы! Ну, конечно, их транссексуалки наденут нам на шеи гирлянды: "От нашего домика - вашему гномику!" Но мы будем тверды: нам своих транссексуалов хватет!
   И тут как раз выход Слонов! Не уверен точно, транссексуалы Слоны или нет, но они попробуют любить друг друга, у них не получится, так как после Звёздных Врат ни у кого ничего не встанет, и они сорвут жидкие аплодисменты! Как вообще, нахрен, решить эту проблему? Что не стоит? Конечно, виагрой!
   Есть у меня на примете один семьянин, у которого 12 детей, и из которого можно варить виагру! Его мы по-тихому крадём из дома под флагами ВВС Китая (Любовь идёт под разными флагами), убиваем и варим виагру!
   Нет, нет! Этот план никуда не годится! Надо раскошелиться на покупную виагру! Купим сразу 100 пачек! Два слона, две попы толстые, накачать виагрой так не просто их!
   Но зато потом! Потом они смогут трахнуться и во время червоточины Врат, и на Абидобле, и потом, после смерти! Не будем о смерти! Что мы, вообще, о ней знаем? Я имею в виду не смерть, а трахание на Абидобле?
   Ну, не знаю! Там, как зверушки тяп-ляп! Там же все вигвамы изнутри изрисованы трахающимися жирафами и бегемотами! И нас транссексуалки попросят (нас - это полковника О,Дрища, Саманту и меня, О,Чеки): "Просим! Просим!"
   И вот именно тут-то мы и достаём свои прокладки на каждый день "Оллдейз" и ими транссексуалок пугаем! Нет! Мы достаём автоматы и давай поливать беззащитную толпу!
   И тут являются глоольды: "Хьюманы, мать вашу! Какого хрена вы делаете?! Так нельзя делать!" Ну и глоольдов тоже поливаем!
   Так как у нас "нет настроения", "мы не в настроении" трахаться с кем бы то ни было!
   Ну и конечно, конечно, побеждаем глоольдов и самого Главного Глоольда Апохрена! Он из той самой семейки Поросят: Нех-Неха, Пох-Поха, Нах-Наха, а фамилия у них у всех Уй!
   Этот Апохрен - страшный человек! Может, даже страшнее самого Флинта! Мало того, что слепой аки крот в стельку, так ещё командует и ищет сиську! И ребёнок у него весь в него: наорался, пощипал за сиську жену, описался и заснул!
   За уничтожение Апохрена нас, может быть, наградят! Посмертно!
   Итак, пока нет Апохрена, нету! Есть восторженные толпы Абильдобльсцев, так как Звёдные Врата открылись впервые за 5 миллионов лет! Понятно, никакие старожилы ничего подобного не припомнят. Ну и мы такие с бусами! Это, вообще, сильно! Бусы! Бусы сильно. Надо будет отобрать парочку у своей младшей сестры Саманты, пока её не сп.здили инопланетяне!" - подумал малыш Чеки и перевернулся на другой бок.
   Его мысли становились всё сбивчивее и начинали иметь всё более явный кошачий акцент: "Саманта-мяу... Сп.здимяу... За что, мяу... Мнэ-э... Ходэ! Бродэ! А Лев Тостой пёр босой и клал на всё! Попробовал бы он переть босой через Звёздные Врата! Мигом бы дезинтегрировался!"
   Наконец, Чеки заснул.
   Наступило 12 апреля! 2118 года! Годовщина Хахарина! Главное, чтобы Врата заработали! Перед Вратами выстроилась вся "БЗ-1": оба Слона, Саманта, О,Дрищ, ковыряющий в заднице, и О,Джан Чеки. Все были побриты наголо и готовы к деловому интервью. Слоны нехотя жевали виагру (500 юаней за таблетку! Достаточно одной таблетки!), Чеки их снабдил. Он не хотел пускать дело на самотёк. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4929-4931,5

   29 января 2018 года. Сказка. Спрашивается: почему Херлок Шолмс такой мрачный персонаж? Отвечаю. Во-первых, потому, что постоянно контактирует с преступными элементами и влюблён в них. А во-вторых, потому что пал жертвой собственной паранойи. Паранойя эта - его дефективный метод, который ни что иное как шиза. Доступно? По-моему, доступнее некуда, так как это элементарно, Катсон!
   Итак, мрачный Херлок лежал на кровати в тюремной камере и недовольно морщил лоб. Он вспоминал, как Никола Питерский ему сказал: "Деточка! А вам не кажется, что ваше место возле параши?"
   "Когда кажется-не кажется креститься надо!" - думал Херлок. - "Сказануть такое мне! Да я ему моргалы выколю! Всю жизнь на таблетки работать будет! Хорошо хоть, верный Катсон со мной здесь в этой воркутинской тюряге!"
   Он стал будить Катсона. Тот сказал: "Устроил тут "ромашка"! Дай спать!"
   Катсон был бесполезнее бесполезного сдутого шарика пустого. Оставалась ещё Леди "Н", которая храпела справа.
   Участь каждой женщины в мужской тюрьме печальна, и её можно выразить в двух словах: "Полный пипец!" Но Херлок не хотел дать Леди в обиду, так как она дорога ему была как память.
   Он же что ей говорил? "Выхожу один я на дорогу! Нехая не видно! Тьма! Буран! Но откуда ни возьмись, на дороге - белая старушка с клюкой! Чего-то орёт на меня!
   Я её спрашиваю: "Ма-ма?" Не верю ещё.
   "Китайский городовой тебе мама!" - орёт. Именно так орала всегда моя мама перед тем, как сбросить меня головой об пол вниз! Если головой об пол, то, конечно, вниз! Диалектика.
   Но у мамы, похоже, "2" по логике. И я такой с распростёртыми объятиями бегу обниматься с мамкой! А она отмахивается клюкой и орёт: "Батюшки! Богом молю: убери от меня эту сволочь!"
   Сволочь - это я. Но сыновьи чувства, сыновий инстинкт, и я везу эту стерву-мамашу на Бекер-стрит.
   Там её так встречают! Надевают гирлянды и бусы! А она продолжает орать и плакать: "Как же хорошо я пугала всех на дороге! Все думали, что я - мистическая старушка, а теперь видно, что я просто кю!"
   "Мама, ты не кю! Ты - нежности чистейший образец! Нигде я ещё не встречал более харизматичной старушки, спортивной, общительной, весёлой и притом чтобы болела гонореей! Но гонорея - тьфу, ерунда! Главное, что мы теперь воссоединились и одна семья!" - говорю.
   "Иблис тебе семья!" - мама никак не хочет признаться даже самой себе, что когда-то кого-то родила.
   "Ну как же, мама? Это было в солнечном Кратово! У тебя был во-от такой животик! И тебя звали медсестра Женечка. А потом из животика выпрыгнул я, Херлок-свет-Иванушка!"
   "Не помню!" - хмыкнула мамаша. - "Головою об дорогу ударилась! Тут помню, тут - как отрезало!"
   "Тогда, может, это тебе что-то напомнит?" - спросил я и подозвал Леди "Н". - "Это может отвлечь кого угодно от чего угодно! Леди "Н" - твой муж, мой папа! Леди, будь ласка, покажи ЕГО!"
   Ну и Леди, эта транссексуалка, показывает его.
   Но мамаша упорна: "Не помню! Как шлем брали - помню, памятник с одной ногой и бородой, где машины ездят, помню! Леди твою не помню и не ведаю!"
   "Но как же так, бабушка? Вспомни, как нам было хорошо вдвоём! Вспомни пистолеты, карате, что мой пистолет был даже больше твоего!" - сказала Леди "Н".
   "Да?" Это был первый проблеск. Его необходимо было закрепить.
   Я сказал: "Вспомни! Хаггис! Мёрдер! Убийство! Хаггис!"
   "Ковбои "Хаггис"?" - спросила бабка. Мол, подгузники?
   "Да нет! Хаггис! Это второе имя Ситана! У него сотни имён: Люцифер, Иблис, Ситан, Сатана! Его имя стало нарицательным! Столько времени прошло, а его все помнят! Во! Ещё его имя Баблосинея Баблосская!" - сказал я.
   "Баблосинея?" - спросила бабка. - "Малышка Балосинея? Её помню. Очень громко орала. Наверное, это у неё наследственное с капитаном Хоботом!"
   Это уже была зацепка! Капитан Хобот работал в Ярде, пока в 1994 году не ушёл на пенсию и не умер.
   "Да, да, Хобот! Что ты помнишь о Хоботе?"
   "То, что он не уходил на пенсию в 1994 году и не умирал, просто компьютер дал сбой!" - сказала бабка. - "А у него был с руку! Такой, как утренняя заря! Как рассвет! Бывало, сидит он вместе с Памелкой Пенизаурус на приёме эректолога по вопросу громадности конца, так он поднимает своё платье (а он в туфельках на каблуках), а там его с руку! И требует, чтобы и Памелка подняла платье!"
   "Не эректолога, бабушка, а... как же его, нахрен? А! Уролога! Но не это щас важно! Хобот курировал работу спецподразделения "Ангелы Хренли"! Это был элитный отряд передовой английской молодёжи, который очень хорошо показал себя в Афганистане и Ираке. Про них ещё сняли фильм "10-ая рота"! Никогда не забуду тот момент, когда Ангелы Хренли насилуют в попу Воробья! И Воробей им такой кричит: "Вы - животные! Вы даже хуже этих линчевателей!" А Ангелы ему говорят: "Пойди проспись! Мы - Ангелы Хренли!" И звучит такая героическая музыка, зловещая, но не до такой степени: "Теперь я Ангел Хренли! И каждая дворняжка при встрече попу раздвигайт!"
   К сожалению, песню эту написал композитор-песенник Шампанский, энтузиаст-одиночка, и песня не была нами отцензурирована. Если бы была, то она бы звучала по-другому (да и мелодия была бы получше): "В тёмно-синем лесу Хренли мирно косили! Косит Косой косой косой! И при этом напевали мирные слова!" Какие имено мирные слова, в каждом случае разнится. Если вы взяли телефонную трубку для жнщины, то слова будут про прокладки "Оллдейз", которыми женщина прохожих пугает. Вынимает и пугает. Если же трубка для суровых мужчин, то слова такие: "На башке моей горшок, а в кармане пирожок!"
   Нет более суровых слов. От подобных суровых слов и раскалывается унитаз на половинки. Не от струи! Все суровые мужчины не снайперы и сс.т сидя. Это там разные транссексуалки, чтобы произвести эффект на девушек, сс.т стоя. Эффект, конечно, производится, но зато потом надо вытирать замшевой тряпочкой не то, что "х.й", а ободок унитаза! Протирать. Как говорится: "Я щас тебе морду протру!"
   Да! Приз в один цент тому, кто скажет, о чём мы говорили?"
   "Мы говорили о Зайцах!" - подсказала Леди "Н".
   "Вот, бабушка! Смотри: молодёжь говорит о Зайцах! Это значит, во-первых, что у молодёжи кончились слова про что-то другое, а во-вторых, что молодёжь эта как стадо баранов! Куда один баран - туда и все! Леди "Н", уйди, Богом молю! Пойди пособирай паззлы от доктора Пистолетова! Это всегда успокаивает."
   Но паззлы не успокоили Леди "Н"! Она прибежала вся в слезах: "Пистолетов меня обманул! У него не с руку!"
   "Девочка моя!" - сказал я, обнимая Леди "Н". - "Деточка! Не у всех с руку! Да, жизнь жестока и не справедлива! Бывает, что вообще нету! Как говорится: "Полюбила девку я! Оказалась без х.я! На х.я мне без х.я, если с х.ем до х.я?" Так что, деточка (хотя, какая ты деточка? Четвёртый десяток идёт! Опомнитесь! Опомнись, говорю я тебе! А пока "с руку" и в тюрьме пригодится!) иди собирай паззлы и не мешай разговору людей постарше и поумнее тебя. Серьёзных людей!"
   Леди "Н" в слезах ушла, а я сказал мамаше: "Мамаша! Есть План! Сегодня или никогда! Детский садик грабить будем!"
   "Что, опять в рваных носках и с каплями спермы?" - бабка.
   "Дура Царя Небесного! Я же говорю: дети! Молодёжь! Они курят странные сигары, отращивают длинные волосы, не хотят на войну в Залив, не слушаются родителей, бесят лошадей, короче, полные исчадия Ада! И мы это прекратим! Мы прорвёмся в детский садик и обстрижём этих хиппи, чтобы они были готовы к деловому интервью! Потом вместо обычных сигарет мы дадим им сигатеры с ментолом! Или вообще электронные сигареты! Потом отправим всех в Залив! А лошадей и родителей уберём в сарай! В лошадник! "В нём кобыла умерла!" В чём, чёрт возьми, она умерла? В сарае? Не важно! Мы прославимся, про нас снимут фильм "Джентельмены у дачи", и о нас напишут во всех учебниках истории Англии как о Великих Воспитателях молодёжи Макаренко и Херлокохаренко! Ты со мной?"
   "Подожди, дай подумать! А охрана там серьёзная?" - трусливая бабка.
   "Охрана? Да ерунда! 5 пулемётов "максим", два самолёта "ПО-2", танк "КВ-1" (1 штука) и четыре пьяных ёжика-танкиста и собака! Во! Собака! Это опасно! Это щас опасно! Собаке не разъяснишь про воспитание этих бритоголовых хиппи! Собака может: "Тявк! Тявк!" Это надо пресечь в корне! Никаких посторонних звуков! Тишина! Собаке заклеим пасть скотчем!
   Так! Скотч есть, потренируемся на кошках! Кошек нет - на тебе, мамаша!"
   И я заткнул ей рот скотчем. Она пыталась сказать "Тявк!", но получалось почему-то "Хьяйк!" Так по-индийски мат-перемат.
   Ладно, на бабушке, конечно, тренироваться не гуманно. Я позвал миссис Хадсон. Та, наконец, доварила овсянку, помешивая её третьей ножкой своего брата-паразита, которого понесла от Чернобыля и радиации, и радостно спустилась вниз.
   Я её радость быстро обломал: "Доставай своего брата-паразита! Буду тренироваться на нём за неимением кошки!"
   "Но, Херлок!.."
   "46 лет уже Херлок! Доставай, я сказал! Горбатый!! (Заорал я в живот Хадсон.) Горбатый!! Ты тут? А теперь - Горбатый!!"
   Горбатый паразит нехотя выполз. Было видно, что ему всё "до лампочки", и член он на нас всех сушил.
   "Горбатый!" - сказал я. - "Ты только не волнуйся! Ты пойдёшь первым в детский садик! Я понимаю: слева лёг Хлюст, справа - Очкарик! Если посередине ляжешь ты, то мы пошлём миссис Хадсон, твоей шлюхе и любовнице, цветы, так как парень погиб за Родину! Детский садик - это такая сволочь! Построен на Зоне. Теперь-то я понимаю, почему детишки курят странные сигары. Вспоминают Светлой Памяти Очкарика, Хлюста и безобидную старушку из племени апачи, которая: "А это не табак!" Вот и курят.
   Ладно. Вот тебе пробковый шлем, подарок из Африки, в этом шлеме ты будешь неотразим, и никакая сволочь тебя не обреет для делового интервью!"
   "Когда выползать?" - спросил паразит.
   "Да подожди ты! Сразу выползать! Сначала посмотри карту!"
   Паразит уставился в игральную карту, на которой было реалистическое изображение голой тётки Наташи.
   "Да не в эту! Вот! В эту! Карта 1943-его года! Сам лично отобрал у штангенциркуля рулера Зибля, когда он пошёл с ней в "очко"! Вытереться ею хотел! Н, я сволоча, конечно, замочил, а потом съимитировал зверское самоубийство в "очке", чтобы никто не догадался. Карта осталась. Видишь этот крестик и черепушку с костями? Даже нацисты боялись сунуться в этот детский садик! Но мы сунемся. Нацист нам не брат, но истина дороже. В чём истина - видать по нашим рожам. Я говорю: сосредоточьтесь! Постарайтесь ещё!
   Первым поползёт паразит! Если его не угробит молнией, то вторым поползёт моя матушка (Бабка при этих словах перекрестилась: "Святая Мария Скочицкая!"). Потом ползу я! Ну я и есть я. Если мы сунем носы в песок, чтобы посчитать, сколько из нас доползло, то получится два! Так как я и есть я, я не в счёт.
   Хорошо. Это всё понятно. Больше никого ползти не должно. Леди "Н" пусть сидит дома и играется со своим то большим, то маленьким.
   И вот Апофеоз! Мы входим вс детский садик! Дети все ка-ак заорут: "Побег!! Побег!!" А это не побег, так же, как это не табак. Это добрый Дедушка Мороз принёс подарки для ваших мальчиков!
   Мороз, он же Ёлопукки, это я, Херлок! Я беру ножницы и принимаюсь стричь хиппи для делового интервью! Потом всовываю им во рты электронные сигареты! И говорю: "С Новым Годом! С Новым Счастьем!"
   На данном этапе операция мне кажется довольно лёгкой. Но тут прибегает этот Бобикс: "Тявк! Тявк!" Ну и 30 человек вооружённой охраны во главе с воспитательницей: "Это вам не Бекер-стрит! Есть разница и огромная!"
   Ну, этими ублюдками я сам займусь. Охранникам - цветы, бабе - мороженое! То есть, наоборот. Тут главное - не перепутать! Если баба съест мороженое, то не сможет продвигаться. А охранники возьмут цветы и растают: "Ты реали нас любишь?! Мы тебе рили нравимся?" Хорошо бы, конечно, воспительницу-то трахнуть, без этого не обходится ни один План. Но тогда, боюсь, о нас не напишет ни одна хрестоматия. Так что нет! Нет, я сказал! Ни Горбатый, ни я, ни мамаша никого не трахают! Это приказ!
   Конечно, он сложный, его не просто выполнить, но мы должны постараться. Постараться ещё."
   И вот ночь! Ночь Операции "Ъ", чтобы никто из идотов не догадался. Херлок и все притаились за стеной сарая, именно того, в который попадает молния в начале мая.
   И вон она - Зона! Даже виднеется то, что было Очкариком и Хлюстом!
   Паразит Горбатый, деловито виляя задом, пополз между останками сталкеров!
   Ну и первой же молнией его и убило!
   Херлок снял свою шапку-ушанку: "Парень погиб за Родину! На тебе цветок!"
   Но миссис Хадсон сказала: "Мне он никогда не нравился! Паразит паразитом!" Кстати, миссис Хадсон тоже участвовала в кампании. Она должна была приучить молодёжь к прекрасной овсянке, чтобы они перестали жрать баобабы на завтраки.
   "Теперь - мамаша!" - сказал Херлок.
   "Туда? Я не пойду!"
   "Это приказ! Не обсуждается!" - зашипел он.
   Мамаша, крестясь и вспоминая Марию Скочицкую, поползла вперёд!
   И её тоже убило молнией! Все развели лапками: Скочицкая дала, Скочицкая и взяла! К.
  

ЭПИЛОГ

   Вообще, думается, влюбляться можно. Если есть Царь в голове, то почему нет? Вон я втюрился сам в себя на Отдыхе, когда там было ЦЭ в 2010 году! Тоже и щас волнительно, но ничего. Любовь можно. Разные чёрные женщины и мамаши - можно. Это и телу соответствует, оно же не детское, а с перцем. К.
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"