Баринова Марина Вячеславовна. Пляска на плахе. Том 1

Пляска на плахе

Том 1. Цена клятвы

Пролог

Все вещи происходят из необходимости:

в природе нет ни добра, ни зла.

Бенедикт Спиноза

Более всего на свете имперская аристократия страшилась неизвестности.

Время близилось к полуночи. Густая тишина разлилась по замершему дворцу и угнетала куда сильнее заупокойных молебнов. Разодетые вельможи жались к стенам в ожидании известий и не смели роптать. Тревога и напряжение придворных стали почти осязаемыми. Ко всему прочему кастелян не вовремя сэкономил на свечах, и часть коридора -- путь в полупустое императорское крыло -- погрузилась в кромешный мрак.

Где-то там, за массивными резными дверями, в окружении бесполезных лекарей и церковников боролся за жизнь глава империи. Поговаривали, что на этот раз его величеству Маргию не выкарабкаться. И потому теперь всех этих высокородных бездельников волновала лишь собственная судьба.

Едва во мраке скрипнули петли, собравшиеся дворяне бросились к двери, позабыв об учтивости и титулах - расталкивали друг друга локтями и шипели, точно на портовом рынке. Но все мигом застыли, увидев того, к то к ним вышел.

-- Лорд Демос, -- охнул кто-то. -- Неужели...

Потирая глаза, к ним молча ковылял невысокий человек с обезображенным ожогами лицом. На худых плечах красовалась цепь с медальоном императорского казначея - явно слишком тяжелая для него, одежда смялась, темные волосы засалились. И все же толстую кожаную папку, вынесенную из покоев императора, он держал крепко, как собственное дитя.

-- Император скончался, -- объявил казначей.

Караульные возле двери не шелохнулись, зато с лиц аристократов мигом сошли все краски. Кто-то тихо зашептал литанию, дамы запричитали, но иные не сводили взгляда с папки, что держал в руках казначей. И не зря.

-- Лорд Демос, мы желаем попрощаться с владыкой, -- взмолился молодой, но уже наполовину облысевший мужчина в расшитом жемчугами дублете. -- Молю, прикажите нас впустить!

Казначей покачал головой. Сквозняк трепал свечное пламя, тени нарисовали глубокие морщины на его уродливом лице.

-- Приберегите чувства для церемонии, у вас еще будет время, -- ответил он. -- В опочивальню вас не пропустят: божьи люди готовят покойного для прощания, и канцлер велел не мешать им. Расходитесь, прошу вас. Его величество уже точно ничего нам не скажет, а последняя воля будет объявлена позже, когда Малый совет ознакомится с завещанием.

-- Маргий успел что-то сказать перед смертью? Хоть что-нибудь?

-- Кто наследник?

-- Лорд Демос, отвечайте!

-- Об этом объявят позже. Совсем скоро. -- Казначей попытался протиснуться сквозь облепивших его вельмож. -- Прошу меня извинить.

Осмелевший то ли от страха, то ли от отчаяния лысеющий вельможа вцепился в локоть Демоса мертвой хваткой.

-- Ответьте сейчас!

Губы казначея растянулись в омерзительной улыбке:

-- Вместо того, чтобы печься о воле мертвеца, задумайтесь о судьбах живых, граф Рану. Например, о ваших маленьких позорных секретах, которые могут всплыть на поверхность, если вы - вы все - продолжите на меня давить. Дядя Маргий на многое закрывал глаза, но я не стану.

Тяжелая ладонь легла на плечо Рану. Тот вздрогнул и испуганно обернулся. Высокий телохранитель-энниец, следовавший за Демосом, словно тень, жестом велел графу посторониться и словно невзначай положил свободную Ладонь на эфес ятагана. Рану мигом отдернул руку.

-- Благодарю, -- как ни в чем ни бывало кивнул Демос. -- Передайте канцлеру Аллантайну, что я жду его на улице.

-- Непременно, Горелый лорд, -- шепотом процедил Рану, надеясь, что казначей расслышал прозвище, которым его окрестили в народе.

***

Пламя факелов трепетало под дуновением легкого ветра с озера, омывавшего белокаменные стены Миссолена. Ажурная галерея внутреннего двора пустовала, заблаговременно очищенная стражей от лишних глаз. Внизу у фонтанов, как и ему было положено в начале весны, истошно орал кот. А за стенами дворца, на противоположном берегу реки Ули, искрилась в блаженном неведении столичная жизнь, которой еще предстояло замереть на время траура.

Эта ночь показалась Демосу особенно душной. Он бережно опустил папку на мраморные перила и хрустнул пальцами. Голова раскалывалась. Демос выудил трубку из кисета с курительными принадлежностями, плотно набил ее, зажег лучину от стоявшей в стеклянной чаше свечи и аккуратно поднес огонек к табаку. Умиротворяющий плеск воды в фонтанах заглушили приближающиеся голоса.

-- Я предлагала вызвать эннийских лекарей! -- Демос узнал мягкий южный акцент матери. -- Один из них гостит в моем имении. Послушай вы меня тогда, император был бы сейчас жив!

-- Просить помощи у колдунов? -- проскрипело ей в ответ. -- В своем ли вы уме, леди Эльтиния?

По голосу Демос определил, что мать вступила в очередной спор с канцлером. Ирвинг из Дома Аллантайн, герцог Освендийский. Дряхлая, но на удивление болезненная заноза в заднице. Второй человек в империи после самого императора, нынче ставший главой государства до тех пор, пока Малый совет не объявит наследника. Однако, это обстоятельство не внушало леди Эльтинии должного трепета.

-- Лорд Ирвинг, я родом из Эннии, -- голос матери смягчился. -- Мне известно, на что способны наши лекари. И готова поклясться, что они смогли бы сохранить жизнь императора, не прибегая к колдовству. Сколько еще трагедий должно произойти, прежде чем вы снимете шоры?

Их шаги приближались. Канцлер перешел на зловещий шепот.

-- Искренне советую вам никогда не говорить подобных слов в присутствии церковников, -- проскрипел Аллантайн. -- Из уважения к ситуации и вашему Дому я спишу эти возмутительные речи на волнение - все же сегодня вы потеряли родственника. Но имейте в виду, что Великий наставник увидел бы в них ересь.

-- Довольно! -- рявкнул Демос и со всей силы грохнул папкой по перилам, заставив спорщиков вздрогнуть. -- Маргий мертв, и мы ничего не можем изменить. Никто не может. Гораздо хуже то, что его проклятое завещание грозит расколоть государство.

Нервным жестом леди Эльтиния распрямила складку на платье и подняла глаза на сына. Испещренное глубокими морщинами лицо Аллантайна побагровело до кромки коротко стриженной седой бороды.

-- Нужно срочно решить, что с этим делать. -- Демос похлопал рукой по кожаной папке. -- Как только весть о кончине Маргия разойдется по империи, в столицу, точно стервятники, слетятся и друзья, и враги. Если мы огласим содержание этих документов, настанет такой хаос, что жреческие страшилки о демонах во плоти покажутся детской сказочкой. Наш единственный шанс сохранить порядок - объединить усилия и не допустить раскола. Я - глава дома Деватон, и я поклялся обеспечить порядок в империи любой ценой, -- он брызнул слюной, грубо ткнув пальцем в грудь канцлера. -- И я не позволю вам дать слабину. Только не вам. Только не сейчас.

-- Что сказано в завещании? -- леди Эльтиния взяла трубку из рук сына и вдохнула пряный дым.

-- Император отдал трон супруге. Предвосхищая вопросы, это не шутка.

Аллантайн удивленно посмотрел на казначея:

-- Вы уверены?

Горелый лорд продемонстрировал плотный лист бумаги. На сургуче красовался отпечаток герба императорского рода Таллонидов.

-- Взгляните сами.

Канцлер развернул документ и, щурясь, подошел к фонарю. Закончив чтение, он недоверчиво покачал головой и отдал завещание леди Эльтинии.

-- Маргий как-то рассуждал об этом, но никто из нас не думал...

-- Однако это факт. Последней волей его императорское величество назначил преемницей свою супругу Изару Таргосийскую, и завещание сейчас в наших руках. Слава богу, в единственном экземпляре. Как только правитель испустил дух, я унес бумаги прочь от лишних глаз.

-- Мы ни при каких обстоятельствах не можем короновать чужеземку, -- жестко сказал канцлер. -- Исключено.

-- Согласно указу Таллония Великого, женщина не может наследовать трон. -- Демос забрал у матери трубку и жадно проглотил дым. -- Но то, что запретил один правитель, может разрешить другой. При поддержке Малого совета и Вселенского суда, разумеется.

-- Если в этой злосчастной папке помимо завещания есть еще и указ о внесении поправок в порядок престолонаследования...

-- Есть, -- невесело улыбнулся казначей. -- Я не преувеличивал, когда предупреждал о грядущем хаосе.

-- Мы не можем этого допустить.

-- Вот вы и начали приходить к взаимопониманию, -- обворожительно улыбнувшись, проговорила леди Эльтиния, затем кивнула сыну и спустилась в сад, предоставив Демосу договариваться с канцлером самостоятельно.

Казначей проводил взглядом мать и повернулся к Аллантайну. Ирвинг смотрел на него в упор бесцветными слезящимися глазами.

-- Что считать большей изменой, -- спросил старик, жестом приглашая Демоса сесть на мраморную скамью, -- бездействие во время хаоса или попытку удержать страну от разрухи грязными методами?

-- Есть ли разница, если в обоих случаях это предательство? Когда я приносил клятву верности, то присягал не Маргию, а государству. Меня заботят не интересы отдельно взятого покойника, а будущее страны, которую он не удосужился осчастливить наследником.

-- Тогда вы знаете, что делать. И понимаете, как. Не мне вас учить.

Горелый лорд вымученно улыбнулся и крепко сжал корешок папки. Аллантайн поднялся и зашаркал по скользкому полу галереи, но вдруг остановился и повернулся к оставшемуся на скамье казначею.

-- У вас множество талантов и несметное количество возможностей их раскрыть, лорд Демос. Там, где другие видят лишь неразбериху, вы узрите пользу. Если сможете правильно распорядиться полученной информацией, разумеется.

-- Например?

-- Не все сразу, друг мой. Встретимся после церемонии прощания.

-- Вас что-то настораживает?

-- О, у меня всегда есть поводы быть настороже. Сейчас - особенно, -- проговорил Аллантайн и скрылся во тьме сада.

Казначей выбил трубку прямо на мраморные плиты, застилавшие пол. Пепел легкой дымкой осел на белом камне. Да, он знал, что следовало делать. Осталось лишь заглушить истошные вопли совести.

-- Возможно, я еще об этом пожалею, -- тихо прошептал он бумагам, которые так боялся выпустить из рук. -- Если я это сделаю... Когда я это сделаю, пути назад не будет. Этой ночью Демосу предстояло совершить величайшую подлость в своей жизни.

И изменить мир.

Часть 1

Глава 1

Не строй скромных планов -- они не способны взволновать душу.

Никколо Макиавелли

Эллисдор

Сенешаль Альдор ден Граувер поежился от холода, небрежно смахнул выступившую от ветра слезу и плотнее закутался в насквозь промокший шерстяной плащ. Весна в Хайлигланде выдалась незавидная. Стихия бушевала уже неделю, обрушивая на горожан ледяную воду и ураганы. С высоты замковых укреплений очертания Нижнего города казались бесформенной серой массой, зажатой меж свинцовым небом и размокшей землей. Альдор уже битый час стоял на открытой всем ветрам крепостной стене, силясь разглядеть возвращавшуюся с триумфом армию.

-- Всадники у Северных ворот, ваша милость, -- прищурившись, проговорил один из гвардейцев. -- Вижу знамена его светлости.

-- Значит, и Грегор с ними, -- прошелестело над самым ухом сенешаля, и он вздрогнул от неожиданности. Рейнхильда всегда заставала его врасплох, заставляя замирать сердце и неизменно вызывая тесноту в гульфике. -- Да, это он.

Высокая русоволосая женщина поморщилась и плотнее натянула капюшон, стараясь уберечь прическу от дождя. Бесполезный жест -- новый порыв ветра тут же распахнул плащ. Альдор учтиво поклонился, моля чресла успокоиться.

-- Леди Рейнхильда, -- хрипло поприветствовал он. -- Здесь холодно. Вам лучше дождаться его светлости в общем зале.

Женщина лишь отмахнулась.

-- Ну уж нет. Я сестра Грегора, мне его и встречать.

Альдор нехотя кивнул. Знаменитое упрямство Волдхардов было невозможно побороть.

-- Кто сообщит ему новости? -- спросила Рейнхильда.

-- Лучше я - не впервой попадать под раздачу. -- Альдор перешел на шепот. -- Но куда сильнее гнева герцога меня беспокоит возможная реакция леди Ириталь.

-- Ириталь Урданан не поручили бы посольскую миссию, не окажись в ее хорошенькой головке достаточного количества мозгов. Она отлично соображает, любезный барон. И вам прекрасно известно, по какой причине ей позволили занимать столь ответственный пост, -- вздохнула Рейнхильда, рассеянно блуждая взглядом по остроконечным крышам Нижнего города. -- Ей суждено стать супругой следующего императора. То, к чему ее готовили всю жизнь, вскоре свершится. Поставьте себя на место бедняжки: после смерти дядюшки Маргия она стала невестой не пойми кого. Не человек, но вещь, лишенная собственной воли - словно корона, что нацепят на голову всякому, у кого хватит могущества. Теперь леди Ириталь придется выбирать между долгом и зовом сердца. И если она сделает неверный выбор, на материке воцарится хаос.

Рейнхильда говорила дело, и все же в одном была не права. Альдор печально улыбнулся:

-- Что бы ни выбрала леди Ириталь, хаос давно постучался в нашу дверь. И мы уже впустили его - ровно в тот момент, когда закрыли глаза на связь вашего брата с этой женщиной. Если об этом узнают в Миссолене, всем нам несдобровать. Мы и так воюем с рундами на севере, и это отнимает все наши силы. Реши имперские войска вторгнуться...

Альдор уже сейчас осознавал, что очень скоро Грегору Волдхарду, герцогу Хайлигландскому и лорду Эллисдора, станет не до войны с рундами. Рейнхильда понимающе кивнула - развивать тему было незачем.

-- Вон он!

Несколько всадников пролетели по Северному тракту, оставив за спиной обозы и вконец расслабившуюся от усталости пехоту, едва державшую строй после долгого марша. Несмотря на отвратительную погоду, Нижний город ликовал. Людей герцога горячо приветствовали и забрасывали подснежниками -- единственными цветами, успевшими проклюнуться припозднившейся весной. Альдор заметил Грегора, гарцевавшего на площади перед ратушей. По доспехам герцога монотонно долбил холодный дождь, коротко стриженые русые волосы вымокли и прилипли ко лбу, но Грегор, казалось, не замечал этого неудобства. Украшенные лазурными вставками латы тускло блестели, покрывшись мелкими каплями.

Горожане кланялись лорду и возносили хвалу Хранителю. А затем, как это часто бывало с молодым герцогом, тот резко развернул коня и пустился в галоп, направляясь к воротам замка.

-- Леди Рейнхильда... -- обратился Альдор и тут же замолчал -- любимая сестра герцога уже торопливо спускалась во двор.

Адьдор вздохнул и поплелся следом, стараясь не поскользнуться на мокрых каменных плитах. Тяжелая капля плюхнулась прямо ему на нос, и он раздраженно смахнул влагу ладонью.

Хайлигландцы беспокоились лишь о реакции малахольной девицы-посла, но мало кто принимал во внимание, что и сам Грегор Волдхард способен подкинуть политикам пару неприятных сюрпризов.

***

Замок никак не удавалось прогреть. Слуги денно и нощно топили печи и камины в господском доме, таскали горячие камни, сушили мокрую одежду и сбивались с ног в попытках создать уют, но их усилия были тщетны.

Грегор, кутаясь в подбитую мехом накидку, медленно поднимался по боковой лестнице - могучая фигура молодого герцога едва протискивалась в узкий проем. Следом шел Альдор, пряча окоченевшие руки в карманы. Он невыносимо страдал от холода и завистливо глядел вниз на огоньки пламени, задорно плясавшие в огромной пасти камина. За тремя рядами длинных столов уже вовсю праздновали.

Веселились везде. Гулял Нижний город, пировал и Верхний. Внутренний двор замка гремел от нестройного хора солдатских песен и хохота. Из подвалов выкатывались бочки с элем. На вертелах, распространяя дивный аромат, жарились поросячьи туши. Слуги водружали на столы пироги, караваи, разносолы и подносы с печеной дичью. В главном зале разошлись не на шутку -- отсутствия самого триумфатора уже никто не замечал.

Поднявшись на балкон, Грегор хмуро взирал на царившее внизу веселье. Альдор молча остановился рядом, не смея заговорить первым.

-- Сегодня ничего не предпринимай, -- прервал длительное молчание герцог. -- Пусть народ повеселится вдоволь. Завтра перед утренней службой объявим траур. И начни готовиться к моему отъезду.

-- Когда ты планируешь отбыть?

-- Завтра же. -- Альдор удивленно взглянул на герцога. Грегор был мрачен, как осенняя ночь. -- Мне нужно явиться в Миссолен как можно скорее - таков приказ Малого совета. Император так и не назвал преемника, поэтому в столицу созывают всех родственников Маргия.

-- Понимаю.

-- Оставляю замок на вас с Рейнхильдой. Она молодец, но ты здорово ей поможешь. Кроме того, вскоре ей тоже придется уехать, поэтому в мое отсутствие за главного будешь ты, -- добавил Грегор. -- Надеюсь, ты не сильно расстроишься, если я не приглашу тебя в столицу.

-- Говорят, Миссолен -- прекраснейший город империи, и я бы хотел однажды увидеть его своими глазами.

Грегор тяжело вздохнул и отвернулся.

-- Мне кажется, ты бы прекрасно вписался в столичное общество, -- он намекал на внешность друга, воплотившую в себе гораздо больше южных черт, чем следовало: невысокий рост, слишком изящное для хайлигландца телосложение, миндалевидные карие глаза и столь редкие в этих краях каштановые волосы. -- Ты всегда был...другим. Здесь тебя до самой смерти будут считать чужаком из какого-то Граувера. Однако, возможно, именно благодаря этому ты смог бы расположить к себе миссоленскую знать. Не нуждайся я в тебе здесь, сделал бы представителем Хайлигланда при дворе.

-- Если ты прикажешь, я исполню и это. В конце концов, терять мне нечего.

Альдор не был близок с семьей. Будучи третьим сыном, сенешаль носил титул барона исключительно из традиционной учтивости. На самом же деле за душой Альдор ден Граувер не имел ничего, кроме дарованной герцогом должности. В определенной степени ему повезло: обычно третьих сыновей отдавали во служение церкви, но Альдору удалось вырваться из лап Ордена. Не без помощи Грегора, о чем сенешаль ни на миг не забывал.

-- Что с траурными церемониями? -- барон отмахнулся от мрачных воспоминаний и вернулся к разговору. -- Пустая формальность, но для народа важно.

-- Я хочу, чтобы этим занялись Ириталь и Рейнхильда. Я попрошу их помочь тебе. -- Барон кивнул в знак согласия. -- Мы все обсудили?

Альдор сделал паузу и огляделся по сторонам. Убедившись в отсутствии свидетелей, он приблизился к герцогу:

-- Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но...

-- Что? Говори уже.

-- Вы с Ириталь... Будьте бдительны. Становится сложно не давать слухам распространяться, -- сенешаль наградил Грегора тяжелым взглядом. -- Не забывай, кто она! Одно присутствие леди Ириталь в замке в качестве твоей личной гостьи может навлечь негодование империи и ее родного Латандаля. Разумеется, я обстряпаю ее пребывание как официальный визит, но, умоляю, будь осторожен! Придет время, и тайное станет явным. Тогда я не смогу тебя защитить.

Грегор сел на ступеньки и жестом пригласил Альдора присоединиться. Барон опасливо пристроил зад на краю лестницы. Герцог сжал руками голову.

-- Я все помню и все понимаю, -- устало произнес он. -- Ириталь никогда не принадлежала мне и, видимо, никогда не будет. Я знал, что однажды она покинет нас и станет женой следующего императора. Но почему-то мы надеялись на чудо.

Альдор непочтительно фыркнул.

-- О чем ты? Какое, ради всего святого, чудо? Раз в пять поколений император берет в жены латанийку королевской крови. Таков договор с Латандалем, и он стар, как сама империя. Я не хочу давить на больную мозоль, но нужно мыслить трезво. Вы с Ириталь сможете быть вместе, только если ты станешь императором.

-- Мы думали, что у нас будет время, -- сжатые в кулаки пальцы Грегора побелели от напряжения. -- Мы надеялись, что дядя Маргий еще обзаведется наследником, и что в запасе будет десяток-другой лет, пока принц вырастет. Но принц так и не родился.

-- Вы всегда можете поддерживать тайную связь. У каждого из твоих вассалов по десятку любовниц. Вспомни хотя бы своего отца - он женился на одной женщине, но всю жизнь любил другую.

Грегор сверкнул глазами.

-- Я так не могу! -- Кулак герцога с силой опустился на покрытую ковром ступеньку, подсвечник опасно закачался. -- Кто-нибудь другой на моем месте может и удовлетворился бы этим, но не я. У отца с Артанной все было иначе: она не метила в императрицы и не кичилась своим положением. Ту связь все принимали и молчали, даже моя мать терпела. Но Ириталь -- не Артанна. Здесь все по-другому.

Альдор задумчиво перебирал звенья толстой цепи, на которой хранил связку с ключами от замковых комнат. Порыв сквозняка задул свечу. Герцог поднялся.

-- И это все, что ты можешь сказать? -- раздраженно воскликнул сенешаль. -- Ты племянник Маргия, Грегор! Малый совет собирается в Миссолене именно для того, чтобы назначить преемника, и у тебя есть шансы им стать.

Гладко выбритое лицо Волдхарда перекосилось.

-- Шансы? -- прошипел он. -- Меня готовили в воины, но не в правители. Ты забыл, что мы оба должны были коротать век, размахивая мечами под знаменами церкви? Если бы не случай, мы с тобой уже давно подохли бы от рундского топора где-нибудь в снегах под Тронком! Я всем сердцем люблю Ириталь и желаю быть с ней до самой смерти, но смогу ли править целой империей? Брат мог бы справиться, но я...

-- Лотар погиб, а ты - жив, -- отрезал Альдор. -- Такова божья воля, и Хранителя не волнует, что ты об этом думаешь. -- Сенешаль тщательно счистил воск с окоченевших пальцев и уставился на Грегора. -- Я поклялся тебе в верности в день, когда мы выбрались из того проклятого монастыря, и сейчас пытаюсь помочь. Да, я не одобрял твоей связи с леди Ириталь, поскольку знал, что в конечном итоге она принесет тебе лишь боль. Твое счастье всегда было отравлено предвкушением неминуемой потери, а я не мог этого выносить. И, что еще страшнее, я осознавал свое бессилие. Сейчас, когда Маргий умер, настало время определиться, чего ты хочешь. Я поддержу любое твое решение, но советую с ним не медлить. К черту женщин, к черту рундов с их войнами -- думай шире. Чего ты на самом деле хочешь, Грегор Волдхард?

-- Я... -- Грегор надолго задумался. -- Я хочу изменить мир. Да, -- герцог рассеянно кивал собственным мыслям, -- я хочу сделать его лучше.

-- Мир изменится немного быстрее, если на твоей голове будет красоваться императорский венец. Подумай над этим.

Закончив, барон тяжело вздохнул и пригладил растрепавшиеся каштановые вихры. Грегор долго молчал, наблюдая за весельем внизу.

-- Спасибо, Альдор. Как же приятно возвращаться домой к друзьям.

Взгляд сенешаля смягчился.

-- Не стоит благодарности. Постарайся сегодня выспаться - в дороге вряд ли получится.

-- И еще кое-что, -- вспомнил Грегор. -- Напиши Артанне от моего имени. Предупреди, что ее услуги могут понадобиться. Сули хорошие деньги, искушай чем хочешь, но обеспечь мне поддержку ее наемников.

Барон удивленно приподнял бровь.

-- Зачем нам Сотница?

-- Будет оберегать всех, кем я дорожу. Артанна должна моей семье, и настало время напомнить ей об этом. Сейчас я поднимусь к Ириталь, и не выйду из ее покоев до тех пор, пока мы не решим, что делать дальше. Но к чему бы мы ни пришли, какой бы выбор ни сделали, я не представляю, чем закончится моя поездка в имперскую столицу. Грядет буря, Альдор, и эта буря изменит все, к чему мы привыкли.

Вольный город Гивой

И зачем он опять сюда притащился?

Ночь была теплой, но Веззама бросало то в жар, то в холод. Едва он поднимал взгляд на распахнутые ставни дома помощника наместника, как его снова начинало колотить от бешенства.

Он ждал.

Несколько раз в неделю Веззам приходил сюда и прятался в тени пристройки лишь затем, чтобы в очередной раз пережить приступ ревности. Он уже и сам не понимал, зачем делал это на протяжении целого года. Ноги несли сюда, стоило ему увидеть, как Артанна украдкой покидает свои покои и седлает коня. За эти годы Веззам хорошо выучил ее привычки: если она отправляется в город пешком в компании нескольких наемников, значит, собирается напиться до беспамятства в одном из кабаков, но, если же Артанна идет в конюшню и старается незаметно удрать в гордом одиночестве, значит, опять едет трахаться с Гвиро.

Этим вечером она снова уехала верхом.

Веззам натянул капюшон почти до носа. Его седые, как у всех зрелых вагранийцев, волосы отросли и начинали мешать обзору. Впрочем, смотреть сейчас было не на что. Около часа назад Артанна нар Толл, его командир и женщина, которую он почему-то все еще считал своей, лихо взлетела по ступенькам этого роскошного дома и скрылась за окованными железом дверями.

А он стоял и пялился в окно хорошо освещенной спальни, откуда доносились веселый звон стеклянных бокалов, чарующий баритон Гвиро и низкий хрипловатый смех Артанны.

Отчасти Веззам понимал, зачем каждый раз приходил на это место. Гвиро умел ее развеселить, чего Веззаму с его скорбной физиономией и полным отсутствием чувства юмора никогда не удавалось. Только в обществе этого важного гацонца Артанна была способна искренне смеяться, словно возвращалась в те времена, когда ее драгоценный лорд Рольф был еще жив. Веззам мог отдать на отсечение любой из пальцев за то, чтобы она так же беззаботно расхохоталась при нем.

Лорд Рольф Волдхард умер три года назад, и лишь Федериго Гвиро удалось заставить Артанну нар Толл снять траур, который она даже не имела права носить. За это Веззам был благодарен помощнику наместника. В остальном же он его ненавидел. И, мертвые боги, как же он ему завидовал!

Из спальни на балкон вышла очень высокая сухощавая вагранийка с растрепанными седыми волосами. Вид она имела моложавый, но Веззам знал, что в следующем году ей стукнет полвека. Таков их народ: рано седеют, зато живут по полторы сотни лет. Артанна была одета в лишь едва доходившую до середины бедер белую рубашку и босиком прошлепала по холодным камням. Женщина уселась на перила балкона, взяла трубку и принялась старательно набивать ее табаком.

Следом за Артанной, на ходу завязывая халат, вышел и сам Федериго Гвиро. У него были курчавые темные волосы, тронутые сединой на висках, породистое лицо и ухоженная бородка, подстриженная по гацонской моде. Ростом он вышел ниже Артанны, но сложен весьма неплохо для человека, ни разу не участвовавшего в бою и недавно разменявшего пятый десяток. Помощник наместника нес в руках маленький поднос с напитками и свечу с лучинами для прикуривания трубки.

Веззам, держась в тени, подобрался под самый балкон и теперь мог расслышать разговор.

-- Порт, Федериго, -- медленно произнесла Артанна. -- Я хочу порт.

-- Им занимается Танор.

-- Знаю. Но его бойцы работают там спустя рукава, а сам Танор прикарманивает значительную часть взяток. Рассуди, из-за этого город теряет ощутимые деньги.

-- Как будто ты не будешь приворовывать, -- хмыкнул Гвиро и подал даме зажженную лучину. Артанна медленно и тщательно раскурила трубку.

-- Разумеется, буду. Но мои ребята не халтурят и смогут обеспечить порядок в порту. Ведь грядет сезон ярмарок...

-- А может просто разделим область поровну? -- предложил Гвиро. -- Тебе достанется северная часть порта, Танору - южная. Все честно.

-- Ага, и я, значит, охраняй отстойники, а Танору ты отдашь все самое прибыльное? Нет, так не пойдет, мой дорогой синьор.

Гацонец тяжело вздохнул и нежно обнял женщину за плечи:

-- Давай не будем портить вечер обсуждением деловых вопросов. У меня, признаться, от ваших с Танором разборок уже голова идет кругом.

Артанна выпустила ровное кольцо дыма и наблюдала за тем, как оно возносилось вверх, к затянутому облаками сизому небу. Надкусанная луна освещала остроконечные черепичные крыши торгового квартала, недобро ощетинившегося черными силуэтами башенок и флюгеров. Лишь огромный серебристый диск, венчавший Святилище на площади, сиял, словно маяк, в холодном лунном свете.

-- Наместник сам пожелал заключить контракт с двумя наемными отрядами, -- сказала вагранийка. -- Моя "Сотня" работает лучше, но нас не хватит на весь Гивой, это очевидно. Зато лбы из "Братства" Танора - как раз то мясо, которое не жаль пустить под стрелы, случись что. Синьор Кирино знал, на что шел. Гивой - город вольный, здесь вечно торится какая-то неразбериха, а конкурирующие наемники, скажем так, лишь добавляют колорита. Но, уверена, подобное происходит везде, где появляются такие, как я.

Ноги Веззама затекли. Он попытался их размять, но, к несчастью, наступил на сухую ветку. Раздался хруст, Веззам замер в ожидании.

Однако его командиру сейчас было не до него. Артанна нар Толл развернулась лицом к городу и свесила ноги вниз. Гвиро поставил два бокала с вином на каменный выступ и положил локти на перила.

-- Скажи, ты когда-нибудь думала о том, чтобы покончить с работой по найму? -- задумчиво спросил он.

-- Зачем?

-- Неужели тебе не хочется спокойной жизни?

Вагранийка хрипло рассмеялась.

-- Синьор Гвиро не понимает, что для Артанны нар Толл вся эта мышиная возня и есть спокойная жизнь! Синьор Гвиро никогда не бывал севернее Эллисдора, не воевал с рундами и не попадал к ним в плен. Синьору Гвиро просто не с чем сравнивать, -- усмехнулась она. -- Нет, дорогой Федериго, мне нравится то, как я сейчас живу. У меня есть собственное поместье, контракт с наместником и уже больше сотни хорошо обученных головорезов, которым я время от времени даю на орехи, чтобы не расслаблялись. Мне уже очень давно не было так спокойно, как в последний год.

Увлеченная размышлениями, Артанна не заметила, как рука Гвиро медленно потянулась к складкам халата. Сидевшая к гацонцу спиной женщина не могла видеть, что его пальцы нащупали в кармане заветный холод металла. Не мог видеть этого и Веззам, застывший в напряженном безмолвии прямо под балконом.

На лбу Гвиро выступила испарина. Он нервничал и трясущимися влажными пальцами сжимал то, что, по его разумению, должно было освободить Артанну от всех ее мирских забот. Гацонец подкрадывался к беззаботно болтавшей покрытыми шрамами ногами женщине, медленно вытаскивая руку из кармана.

Она даже не обернулась. Не повела бровью, когда он к ней подошел, а, наоборот, лишь прижалась спиной к его груди.

-- Повернись ко мне, Артанна, -- севшим голосом проговорил он. -- Я хочу видеть твое лицо.

Наемница хмыкнула, ловко перекинула ноги через балконные перила, резко развернулась и в упор посмотрела на Гвиро. Она не могла считаться красавицей ни в Гацоне, ни в Хайлигланде. Но вагранийская внешность - седые волосы, обрамлявшие медленно стареющее и все еще казавшееся молодым лицо, раскосые серые глаза, резкие черты, словно выточенные из кости - все это отталкивало и в тот же момент притягивало. До тех пор, пока она не открывала рот.

-- Что это за хрень, Гвиро? -- возмущенно прошипела Артанна, уставившись на его руки.

Помощник наместника на мгновение застыл, борясь с эмоциями.

-- Перстень. С алмазом, добытым в Шунгарских горах, -- спокойно ответил Гвиро, разворачивая кусок ткани, на которой покоилось изумительной красоты украшение, увенчанное прозрачным и чистым бледно-розовым камнем размером с ноготь Артанны. -- "Слезы Лувайи" - так называют эти самоцветы.

-- Розовый, да? Ты издеваешься? -- наемница прыснула в кулак и насмешливо посмотрела на гацонца.

-- Мне все это надоело, -- резко произнес он. -- Мы уже год спим вместе, нам хорошо друг с другом. И я устал смотреть, как ты разрываешься между своим отрядом и мной. Давай узаконим это. Ты станешь синьорой, войдешь в городской совет, сможешь открыть честное и богоугодное дело. Разумеется, ты наверняка меня переживешь. Да и плевать, будешь уважаемой вдовой. Со мной у тебя будут деньги, я обеспечу достойную жизнь тебе и нашим детям, которые у нас еще могут появиться, если мы поторопимся.

Веззам оцепенел, не веря собственным ушам. Что-то сдавило грудь, внезапно отчаянно захотелось выблевать собственные внутренности. Допрыгался. Дошпионил до того, что стал свидетелем краха собственных надежд. Он пошатнулся и ухватился за стену, чтобы не упасть. Произнесенная Гвиро речь гремела в его голове снова и снова.

Наемница долго молчала. Веззам напряженно вслушивался в тишину.

Наконец Артанна взяла бокал и залпом осушила его содержимое.

-- Дети, Гвиро... С этим есть проблема.

-- Больше не можешь?

-- После плена... Там со мной всякое вытворяли. В подробности, уж прости, вдаваться не буду. Мой лекарь сильно сомневается, что после приключений в Рундкаре я смогу зачать. Но, даже если получится... Ты видел, что на моем теле нет живого места. Внутри примерно так же. Я могу не выносить ребенка, могу не быть в состоянии родить. Либо же на каком-то из этих этапов будущий отпрыск меня попросту убьет, -- мрачно заключила вагранийка. -- Да и не думаю, что я - подходящая партия для такого уважаемого человека, как ты.

-- Бездетный брак меня не пугает. -- Гвиро опустился на резную скамью и принялся набивать свою трубку. -- В конце концов, от Луччии, да упокоит Хранитель ее душу, у меня осталось трое отпрысков. Если тебя останавливает лишь это, не волнуйся.

-- Зачем тебе это, Федериго? -- Артанна недоверчиво уставилась на гацонца. -- Нам ведь и так неплохо. К чему осквернять легкомысленное бытие совместным бытом?

Помощник наместника улыбнулся.

-- Знал, что ты так скажешь. Дело не только в том, что мне будет приятно чаще тебя видеть. Хотя кого я обманываю? Разумеется, я буду рад. Но, кроме этого, мне известно, что ты нередко нарушаешь закон. Да, перестань на меня так смотреть, все равно в камень не обратишь. Конечно же, я в курсе, иначе какой из меня помощник наместника? И поначалу твои выходки меня дико раздражали. Но затем я с удивлением обнаружил, что вся твоя, с позволения выразиться, деятельность вообще не приносила тебе никакой выгоды. Ты устраивала мелкие разборки, вершила самосуд и прикарманивала то, что плохо лежало, не для себя. Тебе никогда не приходило в голову, почему за все это время ты ни разу не попалась?

Артанна пожала плечами, рассматривая перстень, что лежал на скамье возле Гвиро.

-- Обычно я уповала на собственную хитрость. Но дело не только в этом, верно?

-- Какая проницательность, -- хмыкнул помощник наместника. -- Я давно слежу за твоими делами. И, как только понял, почему ты вынуждена обстряпывать их таким образом, начал понемногу прикрывать твой тощий зад.

-- Не думай, что так отблагодаришь меня за то, что я с тобой сплю.

-- Я начал тебе помогать гораздо раньше того рокового дня, когда мы напились на ярмарке, а наутро проснулись в одной постели. Не приплетай одно к другому.

Артанна криво ухмыльнулась.

-- Раз у нас сегодня вечер откровений, давай выкладывай, почему ты до сих пор не отволок меня в тюрьму.

-- Начну с очевидного, -- Гвиро выпустил струйку дыма. -- Ты - не сионьора этого города. Это означает, что, несмотря на твою ответственную службу Гивою, многих привилегий, доступных гражданам, ты лишена. Согласно закону, ты сможешь получить право на полноценное гражданство, лишь прожив здесь двадцать лет.

-- Я вагранийка, не забывай, -- перебила его Артанна. -- Когда придет срок, даже постареть не успею.

Помощник наместника кивнул.

-- Твоя правда. Но за прошедшие восемь лет ты уже осознала, как мало способна сделать законным путем. Став моей женой, ты сразу же получишь статус синьоры и сможешь оказывать влияние на жизнь города. Прямое влияние, Артанна. Ты очень нравишься мне как женщина, не буду спорить. Но, если бы меня волновало лишь это, я бы не предложил тебе брак.

-- Допустим. Но тебе-то это зачем? Ты мог бы точно так же прикрывать мою задницу, пока я тихонько вершу маленькое подпольное правосудие в соответствии с собственными извращенными понятиями о справедливости.

-- Я не согласен ждать двенадцать лет, -- пожал плечами Гвиро. -- Какими бы ни были твои методы, они здорово мне помогают. В частности, я особенно благодарен тебе за помощь чужакам. Известно, что в Гивое обращаются с ними... Не так, как они того заслуживают. Ты сама родом из Ваг Рана и знаешь, о чем я говорю. То, что ты приняла эту проблему близко к сердцу, достойно восхищения. По правде говоря, поняв, зачем ты творила тот бардак, я проникся к тебе уважением. И, поверь, это было задолго до того, как мы начали проводить вечера вместе.

Артанна заливисто расхохоталась.

-- Выходит, твое предложение руки и сердца - лишь обещание взаимовыгодного союза, основанного на уважении и сотрудничестве?

-- И лишь немного - на похоти. Грешен, -- улыбнулся Гвиро. -- Не буду лгать, я, в силу возраста, уже не способен испытывать юношеских страстей, поэтому признаваться в любви не стану.

-- Только попробуй - и, клянусь, я затолкаю бы тебе этот перстень в место, из которого его с трудом достанет даже мой лекарь, -- беззлобно проворчала вагранийка.

Федериго Гвиро улыбнулся еще шире.

-- Не буду подвергать сомнению твои способности. Так ты согласна?

Внизу под балконом Веззам затаил дыхание. Он не верил в чудеса и помощь богов, но сейчас был готов молиться всем святым, лишь бы Артанна отказалась.

Наемница покачала головой.

-- Так быстро подобные решения не принимаются, синьор. Предложение заманчивое, спорить не буду. Но мне нужно подумать.

-- Надеюсь, не двенадцать лет?

-- Думаю, я управлюсь немного быстрее.

Веззам закрыл глаза и с облегчением выдохнул. Возможно, слишком шумно. Наемница резко оторвалась от Гвиро, и прищурив глаза, свесилась с балкона.

-- А это еще кто там? -- громко спросила она.

Веззам вжался в стену. Нет, Артанна не могла его увидеть. С его позиции было трудно разглядеть, что происходило в другом конце переулка, но ваграниец услышал звук приближающихся шагов - кто-то бежал прямо к дому. Веззам присел и почти ползком добрался до пристройки, откуда открывался более широкий обзор.

К дверям дома Гвиро, путаясь в юбках, подбежала полноватая женщина в белом чепце и принялась исступленно молотить кулаками по дереву. Ее истошный крик неприятно взрезал погруженную в тишину улицу.

-- Синьор Гвиро! Синьор Гвиро! Помогите!

Щелкнул засов, из-за двери высунул нос один из охранников.

-- Чего тебе? Не видишь - ночь на дворе.

-- Убивают! -- не унималась женщина. -- Помогите во имя Хранителя!

-- Вот же дурная баба! -- заворчал привратник. -- Сказал тебе - утром приходи. И не сюда, а в ратушу.

-- Смилуйся! Он же сейчас ее убьет!

Артанна и Гвиро переглянулись. Наемница спрыгнула со своего насеста и стремительно прошла в спальню. Высунув седую голову на балкон, она обратилась к застывшему на месте Федериго:

-- Чего ты ждешь? Человек в беде.

Гвиро поднялся с места и пошел за наемницей, на ходу затягивая пояс халата. Артанна успела натянуть штаны и, накинув куртку на плечи, уже возилась с сапогами.

-- Спустись и выслушай ее, -- сказала она.

-- Ночь на дворе...

Артанна теряла терпение.

-- Хочешь, чтобы я сама разобралась?

-- Господи, нет! Успокойся.

Гвиро сунул ноги в мягкие тапки и открыл дверь. Артанна пронеслась по коридору и в несколько прыжков спустилась по лестнице. В холле было светло. Горожанка продолжала причитать.

-- Впусти ее, -- приказал хозяин дома из-за плеча наемницы.

Охранник с неудовольствием посторонился.

-- Я тебя знаю, -- Сотница внимательно всматривалась в лицо женщины. -- Ты Кларетта, жена плотника Вазаша. Вагранийца.

-- Госпожа Артанна! -- взвизгнула горожанка, бросившись к ней. -- Какое счастье, что вы здесь! Вазаш успел послать за вами в поместье.

-- Что случилось?

-- Нареза в беде. Маттео хочет ее убить!

-- Не так быстро, женщина! -- повысил голос Гвиро. -- Расскажи все с самого начала.

Кларетта смахнула слезу и попыталась взять себя в руки. Чепец съехал вниз, обнажив вьющиеся темные волосы с легкой проседью.

-- У корабельного мастера Паоло из порта есть сын, Маттео. Долговязый тип с рыбьими глазами.

-- Помню его, -- кинула Артанна. -- Неприятный юноша. Его семейка водится с Танором. Что он сделал?

-- Маттео повадился ухаживать за моей Нарезой. Дочка у меня красивая, от поклонников отбоя нет. Но она ему отказала, потому как у Маттео уже женат. Так и сказала ему - Хранителю угодно, чтобы муж только с одной бабой в койку ложился.

-- Но, как я понимаю, его это не убедило?

-- Угу, -- всхлипнула Кларетта. -- Он снова и снова приходил к нам в мастерскую. Потом начал преследовать: то на рынке Нарезу перехватит, то после службы в Святилище подойдет. Приставал, дарил подарки, обещал всяческую роскошь, но дочка у меня упрямая. А потом случилось несчастье.

Артанна усадила женщину на скамью.

-- Продолжай.

-- С месяц назад отправила я Нарезу в деревню, что в половине дня пути на север. Вазаш работал над большим заказом для старосты общины. Нареза должна была показать чертежи и привезти ответ, все ли старосте пришлось по душе. Мальчишки-то еще малы для таких дел, боязно мне их так далеко отпускать. Хранитель свидетель, сколько раз я отправляла дочку, никогда ничего плохого с ней в пути не случалось. А тут... Маттео, сукин он кот! -- Гвиро бросил неодобрительный взгляд на горожанку, но та не заметила, занятая рассказом. -- Он ее подстерег. Должно быть, целый день караулил, потому как поймал уже на подъезде к городу.

-- Что он сделал?

-- А что похотливые мужики делают с молодухами? Снасильничал! Сказал, раз она не хотела по-хорошему, то он возьмет ее против воли. А затем пообещал, что, если Нареза кому-то расскажет, то и вовсе ее убьет. Мне она поведала только сегодня, да и то потому, что понесла от этого выродка.

По лицу Федериго пробежала тень.

-- Дерьмо, -- выругалась Артанна. -- Где он сейчас?

-- Это не все, -- взмахнула рукой Кларетта. -- Когда дочь рассказала, что произошло, Вазаш пришел в бешенство. Он у меня вспыльчивый, ну да вы знаете. Побежал домой к Маттео, хотел лично разобраться с этой сволотой. Но застал дома только его жену. Та, как водится, не поверила. А даже если и подозревала, сделала вид, что не поняла. Но рассказала Маттео, когда тот пришел. Он разъярился... Взял пару Таноровых ребят, ворвался в наш дом, перевернул все вверх дном...

-- Все живы?

-- Вазаша сильно избили, переломали руки, ноги, -- голос Кларетты сорвался на плач. -- Нужен лекарь. Мальчишки, к счастью, во дворе были, когда все началось. А Нарезу... Этот ублюдок снова надругался над ней и порезал ее милое личико. Смилуйся, Хранитель... Меня не заметили. Я спряталась, а потом выскочила через черный ход и побежала к вам, по дороге послала одного из своих сыновей к "Сотне".

Артанна хмуро выслушала сбивчивый рассказ.

-- Что скажешь, Федериго?

-- Однозначно, судить.

-- И какой приговор ему вынесут? Паоло и Танор успеют выкупить ублюдка. Но если я...

-- Даже не думай, -- Гвиро схватил Артанну за руку. -- Это слишком серьезно, чтобы вершить самосуд. Паоло - важный для города человек.

Серые глаза Артанны недобро блеснули.

-- И поэтому его сыночек, этот сучий потрох, будет разгуливать на свободе?

-- Нет. Но я настаиваю на соблюдении процедуры закона.

-- Знаю я эти процедуры, -- прорычала Артанна и вырвала руку из хватки гацонца. -- Ничего это не даст. Вазаш - не гражданин.

-- Успокойся, Артанна! До утра я ничего не могу сделать.

-- Зато я могу, -- прошипела вагранийка, застегивая куртку. -- Отдайте мне оружие. Кларетта пусть останется здесь. Ты тоже не высовывай носа из дома, пока я не пришлю весточку.

-- Пойдешь одна? -- опешил Гвиро. -- С ума сошла?

Артанна приладила поданные слугой клинки к поясу и надела плащ.

-- Не одна. Но это уже моя забота.

Помощник наместника покачал головой:

-- Доношу до твоего сведения, что не одобряю этого решения.

-- Как будто это что-то изменит, -- бросила на прощание Артанна и вышла.

Покинув дом Гвиро, она тщательно спрятала приметные волосы под капюшон и еще раз поверила, легко ли вынимались клинки из ножен, затем отвязала коня и вывела его со двора. Оказавшись в переулке, наемница остановилась.

-- Веззам, -- нараспев позвала она. -- Выходи. Я знаю, что ты здесь.

Ему хотелось выругаться, но он подавил брань и молча вышел из тени пристройки.

-- Ты все это время знала, что я слежу? -- поравнявшись с командиром, спросил наемник.

-- Шрайн давно сдал тебя с потрохами. Не злись на него, Молчун. Он хотел, как лучше, а мне было интересно, когда тебе уже надоест ходить за мной по пятам.

-- Я не буду оправдываться.

-- Так и я плачу тебе не за оправдания. Впервые за год ты оказался здесь вовремя, вот что важно. Об остальном поговорим позже. Сейчас нарисовалась проблема.

-- Я видел женщину, которая вбежала в дом Гвиро. Дело в ней?

-- Ага, -- кивнула Артанна. -- Ты вооружен?

Веззам откинул полу плаща, скрывавшую ножны меча. Из каждого сапога наемника торчало по рукояти кинжала, к поясу крепились несколько ножей.

-- Прелестно, поехали. Здесь рядом.

-- Так что случилось? -- нетерпеливо спросил Веззам, отвязывая свою лошадь.

-- Наших бьют, -- коротко ответила Артанна и пустила коня рысью.

Комментарии: 1, последний от 24/01/2018.
Размещен: 21/01/2018, изменен: 15/04/2018. 49k. Статистика.
Глава: Фэнтези

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"

Комментарии: 1, последний от 24/01/2018. © Copyright Баринова Марина Вячеславовна (vovmarina@gmail.com) Размещен: 21/01/2018, изменен: 15/04/2018. 49k. Статистика. Глава: Фэнтези Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: В империи, раздираемой давним конфликтом духовенства и колдунов, умирает бездетный правитель, а его супруга исчезает при загадочных обстоятельствах. Поиски поручают лорду Демосу - племяннику императора и одному из претендентов на трон. Вскоре Демос понимает, что оказался втянут в игру, правила которой ему недоступны. На другом конце материка богобоязненный герцог нарушает священную клятву и вступает в борьбу за трон ради любви, а командир наемного войска пытается захватить власть в городе, разрываясь между собственными интересами и старым долгом. Все они - фигуры в чужой игре, и им предстоит выяснить, в чьей.

Баринова Марина Вячеславовна : другие произведения.

Пляска на плахе. Том 1