Поток согретого очагом воздуха окатил Тэккели с головы до ног. Или с ног до головы, как подметила она сама. Чувствуя, как тепло единственного на всю округу трактира начинало растапливать уличный мороз, она решила поскорее закрыть за собой дверь, но порой даже такие простые начинания могут оказаться не настолько просты.
   Дверь уперлась в неровности пола. Бард, около часа игравший уютный набор согревающих композиций, повысил темп, придав происходящему драматический накал. Все больше глаз обращали внимание на укутанную в меха эльфийку, чей народ редко покидал свои диковинные лесные города, а также на массивную фигуру хозяина трактира, что становилась все ближе и ближе к хрупкой фигуре необычной посетительницы этого места.
   Услышав эти слова в собственной голове, она вздрогнула, успев пнуть треклятую дверь сапогом.
   'Можно больше так не пугать?' - мысленно обратилась она к незримому рассказчику, чей безупречный голос сумел без труда привести ее в столь далекий северный край.
   Быстро обернувшись, Тэккели почувствовала, как мрак почти поглотил ее, не давая никакой надежды вернуться на путь спасительного света...
   'Не преувеличивай, это просто тень. Очень большая тень'.
   - Что-нибудь закажете-с? - удивительно мягко при своих габаритах спросил трактирщик.
   'Мне кажется, или он еще выше, чем входная дверь?'
   Бывает время для вопросов. Бывает время для ответов. И бывает время для заказа пирогов.
   "Вообще-то, мы здесь по делу и кое-кого ищем, если ты не забыл. Впрочем..."
   - Да, - ответила она трактирщику, - Тыквенный пирог, пожалуйста. И вишневый эль, если отыщется.
   Некто в глубине зала расхохотался. Некто, кто уже заканчивал одиннадцатую пинту темного, как вся эта ночь, пива.
   'Одиннадцатую?'
   - Столик номер четыре-с, - произнес трактирщик, не обратив на смех никакого внимания.
   Тэккели поправила браслет, что никак не хотел слезать с ее руки, и направилась к обозначенному месту, попутно оглядывая прочих посетителей трактира. Несмотря на то, что многие из них были едва заметны в полумраке, она все же понадеялась, что вечно звучащий и совершенно не раздражающий голос, что слышит лишь она, расскажет о них поподробнее.
   Но он не расскажет.
   Топнув сильнее, чем обычно, Тэккели наконец подошла к столу, на поверхности которого были высечены четыре коротких линии, неровности коих не так сильно оттягивали внимание, как удручающий вид треснутых скамеек, что сей стол окружали.
   'Во имя Тэллариэль, что пили за этим столом?'
   Оглядевшись в поисках других свободных мест, она вынужденно отметила, что...
   'Их нет'.
   Не считая огромного стола на дюжину персон, занятого всего одним, но уже изрядно подвыпившим гномом.
   'Их. Нет', повторила Тэккели, переводя внимание на кружку эля, что громко приземлилась на ее стол.
   Легонько присев на наиболее прочный участок скамьи, Тэккели пододвинула кружку к себе и внимательно туда заглянула. Тысячелетия семейных секретов и фирменных рецептов, способных довести обыкновеннейший напиток до высот совершенства, похоже, в этот раз обошли стороной.
   'Да ладно, все не может быть настолько ужасно', - наивно предположила она и достала из внутреннего кармана пару экзотических трубочек, увидев которые, ранее упомянутый гном пустился в хохот по второму кругу.
   'Ладно, могло быть и хуже', - заключила Тэккели, хорошенько распробовав напиток.
   Получив добро на дальнейшее сгущение красок, незримые силы активизировались и ударили в голову одному низкорослому посетителю этого чудесного заведения.
   Гном вылез из-за стола и, не выпуская кружку наигустейшего стаута, неуклюже поскакал в сторону Тэккели.
   От услышанного та остолбенела и попыталась было сообразить, на какой стороне пояса висел ее клинок, как вдруг что-то тяжелое с грохотом рухнуло на пол. Величественные мотивы лютни музыканта были удачно обрамлены треском деревянной посуды и громкими ругательствами на языке уроженцев Лаудгарда.
   Тэккели медленно обернулась. В паре шагов позади на полу лежал гном. Он махал руками и ногами, пинал ближайшие к себе стулья и всецело не понимал, как вообще умудрился попасть в столь неловкое положение.
   - Ты... э... эль... эльф! - пытался сыграть он на своих голосовых связках, но вышло это у него с изяществом танцующего на горящем плоту кабана.
   Короткие пальцы гнома с заметным трудом обводили силуэт смущенной эльфийки. Та повернулась обратно и сделала вид, будто не заметила, как гном изобразил острый угол, пытаясь повторить форму ее ушей.
   - Ты эльфс! - продолжало настаивать на своем лежащее на полу существо, игнорировать которое становилось все труднее.
   - Он казал, шо эльф придет... икх.... Эта ты! Ты? Ты!
   'Что?'
   Она снова обернулась, чтобы стать свидетелем маленького чуда - мгновения перехода отважного гнома в страну сладких и развратных снов.
   'Что?!'
   Он уснул. Прямо там, на полу. Под завершающие аккорды баллады о древнем людском короле, что неудачно женился на одной эльфийской принцессе. У них не получилось завести детей, и по закону после его смерти власть перешла к супруге, которая нехотя управляла громадным королевством еще семь столетий подряд, приказав впредь всем знатным особам заключать брачные договора.
   'Что?!!'
   Рассказчик предупреждал Тэккелию Лириэль о том, что ей суждено повстречать здесь одного важного гражданина Содружества.
   'Ты сказал, что с этим делом легко справятся двое, а не полтора', - непозволительно оскорбила она того, кто в жизни не сделал ей ничего плохого. Почувствовав вину...
   'Нет'.
   Не почувствовав совершенно никакой вины, она все же вышла из-за стола, нехотя перетащила спящего обратно на его скамью, а сама в задумчивости села напротив.
   Тэккели попыталась припомнить, с чего вообще начался ее путь сюда. Внимание в очередной раз сползло на таинственный браслет на левом запястье. Красть эту вещицу в планы эльфийки не входило, но примерка загадочного украшения обернулась весьма нежеланным исходом. Вещица намертво защелкнулась, заговорила чужим голосом в голове и намекнула, что единственный способ разобраться с ситуацией - довериться этому самому голосу. Тэккели слыхала о том, как порой заканчивались подобные истории, но голос клятвенно уверял, что на сей раз все будет иначе.
   'Ну разумеется'.
   К счастью, размышления о прошлом вынужденно отодвинулись на дальний план, когда на стол шумно приземлился поднос с тыквенным пирогом самых достойных размеров. Осознав, что трактирщик просто так не уйдет, Тэккели запустила руку в карман и собралась было достать оттуда славную монету, как некто посоветовал ей достать монету другую... И снова другую... И снова не ту... Да, вот эту.
   Впрочем, благодарность за совет продлилась недолго, поскольку на стол лег не медный пятак копперлингов, а вовсе серебряный четвертак. Монета тут же исчезла в ручищах трактирщика, который счел плату достаточной за массивный заказ ныне спящего посетителя.
   Сжав кулаки от негодования, Тэккели почувствовала прекрасный аромат свежеиспеченного пирога, что вкупе с чувством накатывающего голода намекал на нечто абсолютно неизбежное.
   'Я. Съем его. Полностью. И ты меня не остановишь!'
   И более могучим подобное не под силу.
   Уплетая ломтик за ломтиком, Тэккели совершенно не обратила внимания на воображаемые песочные часы, что внезапно ускорились и пропустили вперед час другой. Многие посетители трактира будто в ускоренном течении времени разлетались кто по своим домам, а кто по скромным, пусть и снятым по разумной цене комнатушкам. Немногие досидели до столь позднего часа. Одни справлялись с финальными раундами даркширского покера, другие никак не могли закончить празднование окончания местной календарной зимы, несмотря на то, что снега в этих краях, как правило, не таяли почти никогда. Решив прервать столь позитивную ноту, Тэккели приподняла пустую деревянную кружку и звонко поставила ту обратно на стол.
   - А?! Что? Кто здесь? Где я? Кто я? Кто ты? - затараторил пробудившийся гном, растерянно наблюдая за отсутствием каких-либо кружек на своей половине стола.
   Тэккели слегка удивилась, что гном пробудился так сразу и с достаточно трезвым взглядом. Впрочем, она тут же постаралась скрыть удивление и надеть внушающий более серьезных намерений вид, как и подобало представителям ее народа.
   - Ты - эльф, - заявил гном, постепенно вспоминая предыдущие попытки огласить подобное открытие.
   Он решил повнимательнее осмотреть свою собеседницу и невольно задержал взгляд на ее теплой верхней одежде, плавно вздымающейся от каждого вдоха.
   - Кхм, кхм.
   - Ох, прошу извинить. Где же мои манеры? И мое пиво... Я - Чарви. Так меня зовут друзья. И друзья друзей тоже.
   - Тэккели, - кратко представилась эльфийка, с недоверием сложив руки на груди.
   - Очень рад знакомству, - гном расплылся в улыбке. - Даже не представляешь, о прекрасная Тэккели, как долго я тебя искал. Чистейшая правда! Через такие места пришлось продираться... Знаю, знаю, не нужно было бежать сюда из столицы по прямой, стоило хотя бы воспользоваться дорогами, но обстоятельства... А, впрочем, ладно, всему свое время.
   Тэккели захотела, чтобы это время пришло поскорее.
   - Кто ты такой, Чарви? Зачем ты меня искал? Кто тебе обо мне рассказал? Когда ты вернешь двадцать монет? И почему никто не предупредил меня о встречи с дворфом-северянином?
   Последний вопрос оказался адресован рассказчику, и тот попытался было ускользнуть из неловкой ситуации, но Тэккели мысленно схватила его за руку и решительно вернула на место.
   - Двадцать монет? - удивился гном, перебирая что-то на пальцах, - Что ж... Во-первых, позволь для начала, дорогой новый друг дворфов, оказать тебе мое глубочайшее уважение.
   - С чего это вдруг?
   - Ты сказала 'дворф'. Ну, знаешь... Назовешь гнома карликом - и станет нос твой шариком. Назовешь его дитём - дела твои не пойдут путём. Но назовешь его дворфом - быть тебе уважаемым человеком.
   - Я не человек.
   - Такова поговорка. Прости, не я ее придумал. Но что насчет остального... Даже не знаю, с чего начать.
   - Начни сначала.
   - Дельная мысль, почему бы и нет, - он забарабанил пальцами по столу, явно желая, чтобы в руках оказалась новая кружка, но суровый взгляд собеседницы прервал и эти желания, и движения пальцев. - Так и быть, начну с начала. Жил был я...
   'Тогда уж надо было начать с середины'.
   - ...И шел я как-то по мостовой над лавовым протоком в кузнецком столичном квартале. Иду себе там, весь добрый и в каске. И тут ко мне подходит констебль и говорит, 'Чарви!'. А я ему, 'это точно был не я'. А он, 'тебе посылка, Чарви'. А я ему, 'как удачно, что это я'. А он 'от твоего дяди Тарви'. И вот тут я понял, что пора снять каску. Знаешь почему?
   - Почему? - спросила Тэккели, чуть не потеряв нить повествования, но успев зацепиться за последнюю фразу.
   - Констебль не станет просто так тащиться из-за какой-то обычной посылки. Тем более от такого старого хитреца, как мой дядя Тарви. Он много путешествовал и часто привозил из разных мест всякие донельзя странные штуки. Похоже, в тот день он как раз отправил мне одну из таких посылок.
   - И что же он тебе отправил?
   - Ни за что не угадаешь, - ответил гном и хитренько сузил взгляд.
   Тэккели не хотелось участвовать в многочасовой гномьей угадайке, и она стала перебирать в голове самые нелепые варианты, надеясь, что намек будет понят.
   - Пирожное с кремом из вулканической магмы.
   - Не, такое он бы слопал на месте.
   'Правда?'
   - Накладная борода дворфа.
   - Нет... а такие бывают?
   'Эльфийские фестивали без них не обходятся', - мысленно отметила Тэккели, но решила не озвучивать это вслух и лишь невинно пожала плечами.
   - Еще догадки? - спросил гном.
   - Овощной салат, что на вкус как фруктовый. Карта, где всегда отмечено крестиком твое текущее положение. Набор самозавязывающихся шнурков. Вороток, способный открыть любой замок без отмычки.
   Чарви нахмурился, будто размышляя, какой из перечисленных предметов пожелал бы на свой ближайший день рождения.
   - Нет, не похоже ни на что из этого, - подытожил он. - К тому же это была не простая посылка, а такая, с которой шло письмо-вызов.
   - Письмо... вызов? - переспросила Тэккели, явно не зная о тонкостях системы имущественного наследования в гномьих городах.
   - Да! - с энтузиазмом подтвердил Чарви. - Именно письмо-вызов. Никогда раньше их не получал. Представь, как я был взволнован! Такое письмо требует, чтобы получатель с честью и доблестью прошел ряд испытаний. В награду он на целый день получает особый значок, на котором написано слово 'молодец', но что самое главное - прохождение таких испытаний дает право получить нечто очень ценное, что было передано отправителем. Поэтому констебль и искал меня - ему нужно было взять мое согласие. Такие мероприятия часто проводят, когда, например, кто-то кому-то оставляет наследство, но можно отправить письмо-вызов и без ухода на покой. Так и поступил дядя Тарви. Мне сказали, что меня ждет великое сокровище! Надо было пройти лишь три испытания.
   - И ты прошел их?
   - А то! Мало-то они знают, что я - Чарви Круглопоп - могу пройти все испытания! Между прочим, я первым смог переплыть Море Сомнений. Да, это лишь небольшое озерцо, но до меня никто даже не пытался этого сделать. А еще, я до сих пор удерживаю рекорд по числу прочтений Каталога Каталогов во Вседворфийской Библиотеке. Что бы ни уготовил мне Тарви, я был рожден для этого... Ты чего смеешься?!
   - Круглопоп, - неловко рассмеялась Тэккели и слегка покраснела. - Извини.
   - Нечего тут смеяться, это фамильный титул! - гном стукнул кулачком по столу. - Как бы то ни было, первым испытанием была мышеловка. Большая. Размером с тебя, остроухая. Но я-то знаю, что взять сыр из мышеловки - проще простого. Нужно лишь, чтобы мышей было две.
   - И ты нашел вторую? - логично предположила эльфийка.
   - Нет, второй должен был быть я. Мне надо было найти первую, - еще более логично ответил гном. - И ею стал Смехриель.
   - Кто-кто?
   Чарви боязливо улыбнулся, аккуратно подбирая следующие слова.
   - Смелриель, - тут же переименовал гном свой деревянный макет эльфа-стража, что служил у него для проверки остроты мечей. - Статуя благородного воина, выполненная с большим вниманием к деталям и не менее большим уважением. Он отважно принял на себя основной удар мышеловки и принес победу нашей славной команде в том испытании.
   Мрачное неодобрение на лице Тэккели продержалось недолго и все же смягчилось под действием интереса к продолжению этой полной реализма истории.
   - Вторым испытанием оказалась она - кастрюля самого Кисловара! - продолжал Чарви. - Огромная, как пруд. Глубокая, как прорубь. Тарви написал, что мне нужно было через нее перебраться, пока там закипает бульон. Но мало-то кто знает, что даже в самую большую кастрюлю не влезет ее собственная крышка. Я накинул ее сверху, надел самые прочные сапоги и быстро перебежал на другую сторону.
   - И это зачли?
   - Ну, Тарви деталей не оговаривал, так что да, зачли. Оставалось лишь одно испытание. И вот оно потребовало исключительных кулинарных навыков уже от меня самого. Мне нужно было испечь самое длинное хлебное изделие на всем Севере. Сначала, это показалось мне невозможным, но к счастью, я оказался профессионалом, и к тому же полностью смекалистым. Немного поразмыслив, я быстро нашел решение.
   - И какое же?
   - Тебе не нужно считать длину вещицы, если она бесконечная. А такая будет длиннее любого эльфийского багета.
   - Это еще как понимать?
   - Ты что, никогда баранки не ела? Они же круглые. У них нет начала и конца. А, значит, они бесконечные.
   - ...Серьезно?
   - Судейская коллегия полностью со мной согласилась. Все три испытания оказались пройдены. Я получил посылку и... Ох, аж в горле пересохло. Схожу-ка чего-нибудь налью...
   '?!'
   Гном оставил эльфийку наедине с воображаемыми знаками препинания и отправился к барной стойки. Решив, что ей тоже не помешало бы выпить, Тэккели подошла к трактирщику и на этот раз заказала янтарно-яблочный эль. Хозяин заведения, ни на секунду не спуская глаз с гнома, коротко предупредил:
   - Семь копперлингов-с.
   - Но тут сказано, что два! - спарировала она, ткнув пальцем в надпись мелом на черной доске.
   - Налог-с.
   - Какой еще налог?
   - На эльфовское долголетие-с.
   - Как-то это несправедливо.
   - Вот и я о том же-с.
   - Неужели у вас не найдется скидки... для прекрасной дамы? - мягко спросила Тэккели, заходя прядь волос за ухо.
   'Дамы с милейшей улыбкой, способной растопить даже самое холодное сердце'.
   - Почем знавать мне, что вы - дама? Слыхал я, что эльфы-мужи ничем не отличаются по виду от их дам-с.
   - Еще как отличаются! - гневно вскипела она, но трактирщик оставался невозмутим.
   - Семь копперлингов-с.
   - Просто грабеж, - шепотом отметила Тэккели, забрала кружку и одарила трактирщика наинадменнейшим взглядом, какой только могла сочинить.
   Чарви уже ждал за столом. Возвращаясь, Тэккели заметила, что лик его переменился. От былой беззаботности не осталось и следа. Он прикусил губу и вполголоса озвучил вопрос, что тревожил не его одного.
   - Ты тоже слышишь Его?
   Тэккели сразу поняла, о ком речь, и молча кивнула.
   Чарви тоже решил кивнуть, обмакнув тем самым часть бороды в густом кремовом пиве. Эльфийка сморщила нос от увиденного, а гном извлек из кармана некий металлический кубик и положил его в центр стола.
   - Вот, - молвил Чарви, показывая обеими руками на предмет. - Это и было в той самой посылке.
   - Что это?
   - Надеялся, что ты мне расскажешь. Стоило мне коснуться этой штуки, как сразу появился этот... голос. Жутко спокойный, не в меру расслабленный, почти что домашний, но совершенно неостановимый. Все говорит и говорит. И никак не умолкает. Напрямую не обращается. Лишь описывает всё как бы со стороны. Будто сказку какую рассказывает. Но не героический эпос. О, нет, это больше похоже на какой-то анекдот! Анекдот про Чарви Круглопопа и его неуклюжие похождения в поисках эльфийки в людском трактире посреди Севера.
   Гном устало потер лоб и глаза, потом взял в руки кубик, немного повращал и снова поставил на стол.
   - Тарви, старый пройдоха, - негодующе прошипел он. - А ведь я чуть было не обратился к Ольфригу Мозгоплаву, но к счастью решил не поступать так радикально. Пожалуйста, Тэккели, скажи, что ты знаешь, что это за штука такая.
   - Честно говоря, - сказала она, ненадолго задержав дыхание. - Понятия не имею. Но узоры выглядят знакомыми. Дай-ка взглянуть.
   Она взяли кубик и внимательно присмотрелась.
   - Знаешь, а ведь это похоже на аэльрэд.
   - На что?
   - 'Первая речь', старо-эльфийский язык.
   - Ты его понимаешь? - с надежной в голосе спросил гном.
   - Вряд ли из ныне живущих ты найдешь хоть кого-то, кто его понимает. Однако, - Тэккели сделала небольшую паузу, - тот, кто нанес эти узоры тоже мог не знать аэльрэд.
   - Как это?
   - Куб не выглядит старым. Ему не больше двух сотен лет. Скорее всего эти узоры - обычная красивая роспись 'под старину'. Без них куб не казался бы таким...
   - Очаровательным? Изысканным? Утонченным?
   - Ценным, - уточнила она и перевернула куб основанием к верху. - Так-так, а вот это уже интересно.
   - Что там? - воодушевленно спросил гном.
   Тэккели взглянула на гнома и сузила взгляд на его мокрой бороде, которую он так и не вытер.
   - Меня тоже привел сюда голос, Чарви. И он тоже появился не просто так.
   Она задернула рукав и показала странноватый браслет, больше похожий на деталь какого-то механизма. Едва оказавшись поблизости от кубика, браслет щелкнул и свалился на стол.
   Гном ахнул, эльфийка молча изумилась. Потерла ноющее запястье, аккуратно взяла браслет и поднесла к кубу. Чарви распахнул глаза еще шире, будто наблюдая за горящим фитилем длиной всего в дюйм. В основании куба оказалась круглая выемка, в точности повторяющая форму браслета. Тэккели поднесла два предмета совсем рядом и осторожно взглянула на Чарви.
   - Давай! - шепотом прокричал он и зажмурил глаза.
   Тэккели сомневалась, что это спасет его от чего бы то ни было, спокойно выдохнула и вложила браслет в основание куба.
   Прозвучал щелчок, и Чарви распахнул глаза.
   - Сработало?!
   - Не знаю. Кажется... куб что-то шепчет.
   - Шепчет? Что шепчет? Местоположение зарытого клада? Выигрышные номера в дворфийской лотереи? Истинные имена основателя Лаудгарда и его злого троюродного кузена? Что там? Не томи!
   Тэккели приложила предмет к своему длинному уху и сосредоточенно сощурилась.
   - Похоже на приглашение...
   - Приглашение? Куда? От кого? Призывает лучших умов мира на пир для решения древнейших неразгаданных тайн?
   Тэккели еще сильнее сузила взгляд и посмотрела Чарви прямо в глаза.
   - Нет, он приглашает посетить... Крипталис... Артистиус.
   - Крипта... крипталис... где это? Что это за место?
   - Крипталис Артистиус... что всего в паре шагов от митриловой статуи Эриндаля... Далее уточнение часов работы в выходные дни... И кодовая фраза на скидку при первой покупке.
   Словно приступ неподвижности постиг обоих путников в тот самый миг. В миг, когда послание было наконец доставлено до обоих своих адресатов.
   И действительно, никому не сыскать во всем Старом Городе более широкого разнообразия различных товаров для начинающих фокусников и иллюзионистов. Забудьте о сложнейших заклинаниях, требующих точнейшего соблюдения чистоты слога и тембра голоса. Отбросьте попытки впечатлить ваших друзей и врагов бесконечно падающим камнем посреди двух пространственных ям. Здесь, в Крипталис Артистиус, вы найдете подходящие инструменты для осуществления ваших самых остроумных идей. Успейте воспользоваться кодовой фразой на обороте шкатулки, ведь до окончания праздничного сезона осталось всего минус сто тридцать шесть лет, сорок четыре недели и три дня. Приходите к нам. Приводите друзей. Здесь вам всегда будут рады. Здесь, в Крипталис Артистиус, всего в паре шагов от митриловой статуи Эриндаля.
   - ...
   - ...
   - Он замолчал?
   - Да.
   - Наконец-то!
   - Да.
   - Значит... всё это... Всё это было просто...
   - Да. Рекламирующий артефакт прошлого века.
   - И что теперь?
   - Ты по-прежнему должен мне двадцать монет.
   - Я все отдам!
   - Не сомневаюсь. Но для начала, сходи-ка принеси еще эля.