Рассветное небо было как будто объято огнем. Ярко рыжие, красноватые, персиковые, лимонно-желтые полосы украсили небо огненными птицами, морскими волнами, фантастическими узорами.
И посреди этого буйства цветов на речном берегу стоят двое.
-Тебе обязательно уходить?
- Да, - его лицо, подсвеченное розоватым восходящим солнцем, казалось более строгим, чем обычно.
- Зачем? В моем голосе все равно, несмотря на все отчаянные усилия, звучала детская обида.
- Там - мой дом.
* * *
Снова поверила в счастье? Глупая! Таким, как ты, это слово и знать не положено!
Ты слишком уж наивна. Сколько бы ты не пряталась за масками надменности и цинизма, любой человек лишь раз внимательно взглянув тебе в глаза, понимает, что для тебя чужое счастье часто перевешивает свое. Сколько раз ты бы не твердила "нет", все равно можно добиться "да" из твоих уст.
Тебя мало гладили против шерсти и тебе невыносимо сложно привыкнуть, что окружающий мир в любую секунду может отвернуться от тебя. И даже то плохое, что было в твоей судьбе, ты забываешь уж слишком быстро. Отчаянно, безрассудно доверяешь свое сердце каждому.
По-прежнему делишь мир на черное и белое, хоть я сама уже понимаешь, что это глупо. Мир это не добро и зло, мир - это сотни оттенков серого. Но почему же ты смотришь на него как на ангела, спустившегося с неба?
Ребенок, по ошибке заключенный во взрослее тело.
* * *
- А если я попрошу тебя остаться? - наверное, нельзя просить такое, ведь это уничижает гордость, но мне уже все равно.
- Нет, - как будто отрубил он. Воцарилась тишина, лишь вдалеке кричала чайка, да волны реки лениво перекатывались через пороги.
Я не плакала лишь потому, что еще не верила в произошедшее, и ещё из-за того, что пыталась сохранить хоть крупицы уважения к самой себе.
Он одернул куртку, поковырял землю носком ботинка и как-то очень сердито спросил:
- А если я попрошу тебя пойти со мной?
* * *
А может, ты все же заслужила счастье? Не нам решать....