Аннотация: Одна история любви от начала и до конца.
Я назвала это любовью
Из носика чайника медленно, будто нехотя поднимался пар. Все было как обычно. Пусто. Скучно. Ненужно.
Все закончилось. Но Соломон ошибался, говоря, что все уходит бесследно. Всегда можно обернуться и увидеть позади себя пройденный путь.
Остается память.
Мятым шелком в руках, слезами безысходности на щеках, горечью невозвратного, шрамами на душе. Остается непременно.
Можно не оглядываться, а можно вечно простоять, глядя назад.
Я буду помнить все от начала и до конца.
Я назвала симпатию дружбой.
Я назвала тебя другом. Лучшим из тех, которые у меня были и будут.
И я поверила в это.
Когда-нибудь уже не мне будет суждено увидеть дорогу, скрытую рваным полотном вечернего тумана. Память не вечна. Каждая дорога со временем зарастает травой, чтобы потом пересечься новой. Но остаются следы, которые могут рассказать всего одну историю судьбы.
Но, как же много порой мир теряет всего лишь с одной тропой! Сколько силы, сколько жизни!
Может кто-то скажет, что я потратила их даром. Я кивну, соглашаясь, но глаза все равно блеснут, как сталь старого, давно неточеного клинка.
Нет, все было правильно.
Я назвала необходимость видеть тебя - влюбленностью.
Я всю жизнь кружилась на ветрах сомнений. Думала, что умела быть счастливой вопреки всему, а оказалось, что просто слишком хорошо научилась лгать. Лгать себе, людям, миру.
Но как бы мы ни верили в нашу ложь, она не принесет радости.
А вот ожидание чуда само по себе счастье.
Влюбленность ведь только ступень на лестнице к любви.
Я назвала одержимость - любовью.
А тебя я назвала любимым.
Но слишком поздно поняла, к чему это приведет.
Я неуверенно училась мечтать, но была нисколько не похожа на героиню романа о счастливой любви. Из-под ручки текли грустные рассказы о любви, свободе, счастье, боли, вере... И почему-то казалось очень странным, что строчки неровных, рваных, как и мои мысли, фраз, чувств, написаны синей пастой. Ведь я писала своей кровью.
Каждое слово посвящая ему.
Я назвала первый поцелуй счастьем.
Я назвала свет в твоих глазах любовью.
И я поверила твоим словам.
У меня не вышло описать это ощущение, когда колени подламываются, но ты уже можешь не стоять, парить! Когда мир не кажется светлее - он и есть свет. Ослепительный, но не обжигающий, а теплый, как огонек первой робкой любви.
Потому что тогда он был для меня миром.
И я просто не могла не поверить его словам. Потому что хотела верить, не могла противиться очарованию весенней ночи, не смела заподозрить во лжи того, кто создал меня новую.
"Ты лучше всех"
Его запах, его руки обнимают меня, его душа касается моей.
Я поняла, что такое счастье.
Я назвала ярость и боль, клокочущую во мне - ревностью.
Я назвала мир жестоким.
А слезы стали избавлением.
Я молилась другому божеству. Ждала звонка, но он был все время занят. Не могла жить без него, а он мог быть без меня. Но я тогда не поняла, что он может быть свободен, и что любовь заключается совсем не в том, чтобы все время быть рядом.
И это стало моей ошибкой.
Вечером я убежала из дома и бродила по городу, потому что не хотела доверять даже часть своей боли другим людям. Только сгущаемуся сумраку, только ветру, который уже не смог подарить мне свободу.
А потом я увидела его с друзьями. Сердце не кольнуло - пронзило так, что мне пришлось опереться на забор.
Он нашел время, чтобы пообщаться с ними, но не со мной.
Я поняла, что такое боль.
Я назвала равнодушие в твоих глазах - адом.
Я назвала жизнь бесполезной жестокой игрой.
И от этого не было спасенья.
Вулкан чувств взорвался. Я кричала, плакала, обвиняла его в чем-то.
Я мечтала, чтобы он позвонил и сказал что все не так.
Он объяснил.
Мне было жгуче стыдно, я просила прощенья. Я надеялась, что он попробует понять меня, хотя я не сумела выразить свои чувства иначе, чем банальным "я тебя люблю".
Он сказал, что не любит меня, что тот поцелуй был ошибкой.
Чего мне стоило тогда глядеть ему в глаза?
Но я уже не могла жить без него.
Я назвала твои прикосновения - надеждой.
Я назвала застывшее время - вечностью только для нас двоих.
Я сумела возродиться из пепла.
Я решила тебя забыть. Без оговорок. Никогда не оборачиваться назад.
А потом ты вновь целовал меня. И я забыла все обещания. Просто не смогла ничего поделать с глупой надеждой: вдруг ты не разобрался в своих чувствах, вдруг испугался моей ревности?
Я решила больше не совершать ошибок, потому что их невозможно исправить, когда речь идет о любви.
Но я так и не отважилась спросить: любишь ли ты меня?
Я назвала твои слова о свободе от любви - ложью.
Я назвала веру наперекор всему своим уделом.
И поняла, что ты однажды сломаешь мои крылья.
Ты сказал, что это всего лишь пара поцелуев и не больше. Может, для тебя это было и так.
Для меня они были счастьем, болью, единственны оправданием моей жизни.
Я поняла, что никогда не смогу быть свободной, ведь это значило быть ненужной. А я хотела быть частью твоей жизни.
Я стала ей, надеясь на любовь вопреки всему.
Вопреки самой себе.
Я назвала эту любовь одержимостью.
Я назвала эту боль безумием.
Я научилась тебя ненавидеть, но не научилась не любить.
Чай горчит на языке, сколько бы я не клала в него сахара. Яд подмешан в мою жизнь. Яд, от которого есть противоядие, но от которого я не хочу избавляться. Ненависть смешалась с любовью, создав жгучий коктейль, потихоньку сжигающий мою душу.
Может, это и хорошо, он сожжет и память о тебе, оставив лишь легкий призрак воспоминаний.
Но этого ли я хотела?
Я назвала это чувство ошибкой.
Я назвала тебя всего лишь одним из людей.
Но я так и не сумела в это поверить.
Не смогла или не захотела поверить?
Я вспоминала о тебе каждый день, видела твое кривое отражение в других людях, мечтала тебя увидеть.
Любовь моя была ошибкой, заблуждением, приносившей лишь боль.
И я затоптала костер, разожженный за тебя. Остались лишь ожоги на сердце.
Было больно, раны все никак не заживали.
А потом я привыкла к этой боли, она стала моей частью, как когда-то частью души была любовь.