Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и ясною звездой,
А в городе том сад, все травы да цветы,
Гуляют там животные невиданной красы:
Одно, как желтый огнегривый лев.
Другое вол, исполненный очей,
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый.
А в небе голубом горит одна звезда.
Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.
Тебя там встретит огнегривй лев,
И синий вол, исполненный очей,
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый.
"Пылью наполнены обе сандалии,
В поисках гения - по спирали,
Хлопьями воздуха манит дорога,
Окно старой избы распахнулись выпуская на волю клубы пыли и ниточки паутины. Послышался треск и звонкий девичий пчих. Все из того же окна показалось чумазое личико. Большие синие глаза, пухлые губы, и великое множество веснушек, которые не смогла скрыть ни пыль, ни грязь, ни даже зола. И в дополнение к "дарам солнца", не менее солнечные, ярко-рыжие волосы, наспех собранные в косу, и всякий раз норовившие от туда выбраться.
-- Тамара! За водой сходи! - донеслось из глубины хаты.
-- Бегу! - отозвалась Тамара.
Худенькие ножки проскользнули в черные галоши, явно размеров на -дцать больше. На голову был повязан легкий ситцевый платок и вот уже девчушка выскочила из избы, держа в руках большое жестяное ведро.
Дом в котором теперь кипела работа попал к нынешним хозяевам недавно. А случилось все так: старая знахарка, со своей внучкой по обыкновению своему путешествовали от одной деревни к другой. И забрели в Пушнянку, где не на шутку болезнь разыгралась. Ведьма, что жила в деревни, померла, а больше лечить и не кому было. Из города лекарей не присылали, так и болели люди, а кто и помер. Тая с внучкой помогли, да болезнь вылечили, благо, дело оказалось не так плохо, как показалось в начале. За то местные жители и отдали бабушке с внучкой старый, заросший лопухом, да крапивой дом, со словами:
-- Дом старый, но стены крепкие.
Так и поселились женщины в Пушнянке, а что всем выгода: у местных свой лекарь есть, а у бабки дом под старость лет появился.
Тамара бежала, спотыкаясь о собственные галоши, то и дело норовившие опрокинуть свою малолетнюю хозяйку. Своего колодца у женщин не было, а до общего четверть версты идти было, прямо напротив дома Ивана Кузьмича - кузница. Сказывали, что к нему и заморские купцы заезжает, что бы работы его получить. Но Тамара в это не верила. Девочка вообще была не по годам сообразительна и прагматична: ну кому придет в голову, даже ради кузница, ехать в такую глушь. Тут ведь даже не каждый конь пройдет, разве может Торпан, но тому подковы кузнецкие не нужны, да и больно дики они, мало кто Тарпанов держит; или же Печорская лошадь -- рабочая лошадка, но их преимущественно крестьяне держат.
Девочка обожала лошадей, и за все время, что путешествовала многое про них узнала. И теперь когда, у нее наконец появился собственный дом, Тамара непременно мечтала завести в нем лошадь. Она бы могла сама заботиться о ней, вычесывать гриву, убирать в хлеву, да и косить траву на сенокосе тоже могла. Вот наверное, именно такую, Печорскую и завела бы.
За собственными мыслями она не заметила как дошла до колодца, и очнулась лишь, когда стала поднимать ведро. Края колодца были слишком высоки для маленькой и щуплой Тамары, а ведро тяжело, что бы поднять его слишком высоко. Девочка беспомощно огляделась в поисках помощника, ей очень не хотелось выливать пол ведра, а потом бежать снова. Но поблизости никого не было. Тяжело вздохнув, уже было собралась отливать половину, но чуть не подпрыгнула от испуга и не выронила ведро целиком, когда над ухом раздался мужской голос
-- Помочь?
Парень лет 17 стоял возле нее и довольно щурил глаза. Широкие плечи и мазолистые руки выдавали в нем крестьянина. Глаза были большие и светлые, такие были не свойственны местному населению, а вот нос наоборот был средних размеров и слегка приплюснут на кончике.
-- А ты кто? - не очень вежливо поинтересовалась Тамара.
-- Кузнецкий сын. - ответил тот все так же улыбаясь.
-- А почему я тебя раньше не видела.
Парень пожал плечами и уже не дожидаясь позволения помог поднять ведро.
-- И глаза твои, совсем не такие как у всех.
-- От матери достались, она не из местных была. - сдержанно ответил он.
-- Как же, видела я твою мать, она что не на есть местная! - попыталась обличить его во лжи Тамара. Она и сама не понимала почему так набросилась на него. Ведь ей же просто предложили помочь ведро поднять, а не замуж звали.
-- Она не мать мне. Мачеха. - буркнул он. - Ну бывай! - парень махнул рукой и развернулся в сторону дома.
-- Подожди! - спохватилась Тамара.
-- Чего еще?
-- Спасибо!
Кузнецкий сын улыбнулся и кивнул в ответ, мол "не за что!".
Жизнь пошла своим чередом. Дом, хозяйство. Женщины завели кур и свинью. Тамара с детской непосредственностью и радостью ухаживала за птицами, и слегка побаивалась грозно похрюкивающую свинку. Бабушка все также продолжала собирать травы и делать свои лекарственные настойки, да отвары, лечить людей и обучать своему мастерству внучку.
Может и прожили бы они так до конца дней своих, если бы не случай, навсегда изменивший мерное течение их жизней.
На дворы опустились серые туманные сумерки, сквозь которые не было видно ни звезд, ни луны. Тамара покрепче закуталась в цветастый бабушкин платок и собралась было закрыть окно, когда колючий злой ветер ворвался в хату и она услышала страшный, пронзающий все тело вой. Девочка в страхе завертела головой, а подбежавшая бабушка стала скорее закрывать окна. Бестелесные птицы, серыми тенями надвигались на деревню. Те кто находились на улице, первыми почувствовали весь ужас происходящего, замертво падая после соприкосновения со странными тварями.
Навь ворвалась в старенький дом и серым саваном опустилась на тело старой женщины, вместе с кровью отбирая и остатки ее жизни. Тамара было кинулась на помощь бабушке, но сильные руки схватили ее и поволокли в обратном направлении.
-- Что ты делаешь?! - закричала она. -- Пусти! Я помогу ей!
-- Ничем ты ее не поможешь. Разве ты не видишь, что это навьи? Бежать нужно скорее и прятаться! - парень с новой силой, и казалось еще быстрее потащил Тамару за собой.
-- Куда ты меня тащишь? - не прекращала упираться она. - Берегись! - на них хищно скаля клыки летел смертельная опасность.
Парень завел Тамару за спину и выставил вперед себя горящий факел. "Птица" зашипела, но напасть не решилась, перекинулась на новую замеченную ей жертву.
-- Бежим! - приказал он.
Девочка больше не спорила. Бежала вслед за ним, тихо размазывая по щекам горячие слезы и каждую секунду оглядываясь по сторонам.
Они забежали в лес, и еще долго бежали по нему. Пока парень не остановился и не указал на высокий холм, при ближнем рассмотрении оказавшийся обычной землянкой. На пол была настелена солома и там же стояла лучина, больше в землянке ничего не было.
Тамара мышью юркнула внутрь, села у дальней стены и прижала к себе ноги, время от времени тихонько всхлипывая. Парень мрачно сидел и смотрел в одну точку, о чем то напряженно размышляя.
-- Ты ведь сын кузнеца. - наконец спросила Тамара.
Он еле заметно кивнул.
-- Был. - тихо прибавил он.
-- И твоего. То есть... - она не знала что и сказать.
Он снова кивнул.
-- Борислав. - сдержанно представился он.
-- Тамара. - назвалась она в ответ.
Всю ночь они провели молча, лишь изредка перебрасываясь словами и ни один из них не сомкнул глаз. Бережно хранимая лучина бледным светом освещала понурые лица детей, сильнее выделяя появившиеся черные тени под глазами и взгляды полные боли и тоски.
Утро пришло робко заглядывая первыми лучами сквозь маленькое окошко, осветило соломенный настил и край девичьей юбки. Борислав и Тамара почувствовали странное облегчение, точно камень с души свалился.
-- Мы вернемся в деревню? - робко спросила девочка
Парень окинул ее тяжелым взглядом и стал выбираться наружу.
" А прежде он всегда улыбался, - подумала Тамара, и сама же себе ответила. - Но теперь то нет причин для смеха."
-- Может там кто живой остался? - сделал еще одну попытку привлечь к себе внимание, выбираясь наружу.
-- Вряд ли. - уж не первая деревня так полегла. - Совсем нечисть распустилась, ниго не боится. - зло сжав кулаки ответил он.
-- А все же давай сходим.
Борислав посмотрел на свою спутницу долгим взглядом, решая сделать ли так как она просит или нет. Но все же кивнул утвердительно.
-- Хорошо, сходим, но только не надолго, не хочу я оставаться в том гиблом месте.
Как незаметно для себя она доверилась этому парню, полностью вручив в его еще такие же юные руки свою судьбу. Его мнение вдруг стало важным, будто у нее появился старший брат, которого никогда не было. Да и что тут говорить, теперь у них обоих не осталось никого, и они как никогда нуждались в друг друге.
-- Идем за мной.
-- Борислав, а откуда ты знаешь про эту землянку, - догнав парня спросила она.
-- Знаю -- не впопад ответил он.
-- Не хочешь, не говори. - обиделась девочка.
На ее глаза снова навернулись слезы обиды, тут же вспомнилось обескровленное тело бабушки и ужас от приближающейся ночной твари.
-- Ну чего ты разревелась? - Борислав остановился и в нерешительности замер рядом с девочкой, он плохо представлял. Что он должен сделать в такой момент. - Если ты из-за землянки, то мы просто однажды нашли ее с отцом, немного подлатали и....
Тамара заревела еще сильнее, припомнив, что и отца ее "брата" тоже уже нет в живых.
-- Ну ты чего это... - еле касаясь рыжей макушки он провел своей огромной натруженной рукой.
-- Ведь они все -- все ... - захлебываясь в собственных слезах начала она. - Их же всех... у-у-у-у.... - ревела она.
-- Тамара, послушай меня. - парень грубо встряхнул ее за плечи. - Ты должна собраться и быть сильной! Нам теперь предстоит не легкий и долгий путь неизвестно куда! Ты ведь уже путешествовала с бабушкой?
Тамара немного обескураженно, но все же более спокойно кивнула.
-- Я без тебя не справлюсь, а потому будь сильной! - закончил он и встал. - Идем.
Обескураженная такой речью, она молча пошла за Бориславом.
На горизонте показалась крайняя избушка.
-- Пришли... - прошептала она и судорожно сглотнула.
Обескровленные, безжизненные тела, словно ненужное тряпье, валялись по все деревни. В их пустых взглядах не закрытых глаз явственно читалось последнее предсмертное чувство страха. Тамара подбежала к собственной избе и вошла внутрь, где так же как и десятки других людей лежала ее бабушка: точно поломанная кукла, с неестественно вывернутыми руками и с безжизненным взглядом пустых глаз она взирала куда-то мимо девушки. Слезы градом хлынули с глаз внучки. Она наклонилась и порывисто обняла бабушку. Рыжие локоны спадали вниз на лицо, закрывая от всего мира беззвучно шепчущие слова губы.
Борислав так же зашел в свою родную избу. Здесь все еще витал запах недоеденной каши, так и оставшейся сиротливо стоять на столе. Перед глазами пронеслись все события того злосчастного вечера.
Мачеха покормила его новорожденную сестру и стала накрывать на стол. Отец по обыкновению своему немного хмурый уже сидел у стола и о чем то думал. Именно в тот момент в дом залетели две серые смертоносные птицы, накинувшиеся на кузница и его жену. А он бросился бежать не оглядываясь.
От собственной слабости свело скулы. Он сам бросил на гибель свою семью, даже эта маленькая девчонка и то бросилась на защиту своей бабушки, а он... Сердце заныло, а глаза защипали предательские слезы. Борисла быстро размазал их по щекам и уже было собирался выйти, когда услышал тихий плачь. Парень опрометью бросился к детской колыбели. Сестренка лежала и тихонько. Даже не плакала, а точно звереныш поскуливала. Девочка была явно голодна и хватала воздух губами.
Он соорудил девочке импровизированную пустышку из кусочка тряпочки и хлеба и сунул в рот. Заметался по комнате, не зная как быть дальше. Ведь оставаться в мертвой деревне было нельзя, но и идти в путь с младенцем, казалось сумасшествием. Борислав бросил быстрый взгляд на причмокивающую Ждану и бросился на поиск Тамары.
Он нашел девушку там где и предполагал. Парень положил ладонь на плечо Тамаре, она ни как не прореагировала. Тогда он стал аккуратно отцепил руки девушки от умершей и осторожно вывел из избы. Тамара не сопротивлялась.
-- Идем, я нашел живых. - справедливо надеясь что эта фраза вернет девушку к жизни, сказал он.
-- Живых? - в потухших было глазах зажегся огонек.
-- Идем. - скомандовал он.
Они зашли в его хату, где все так же сладко причмокивая лежала Ждана.
-- Ребенок. - изумилась девочка. - Ее не тронули, но как?
Борислав пожал плечами.
-- Нужно собрать вещи и уходить отсюда.
Тамара кивнул и вдруг встрепенулась.
-- Сначала проверим остальные дома, в них могли остаться живые. - уверенно заявила она и бросилась из дома.
Девушка забежала в ближайший дом. Потом в следующий. Проклятые твари ни оставили там никого, даже животные и те лежали замертво. В третье по счету избе Тамара обнаружила маленького, еще слепого котенка. Еще несколько хат были мертвы. Пожалуй она уже отчаялась найти живых, когда в предпоследней избе, каких-то миллиметрах мимо ее головы пролетела палка , а потом чьи-то руки с силой сжали в объятиях, грозясь задушить.
-- Девочка! Живая! - шептали женским голосом. - Ты же, ты.... - запиналась она. - ты та самая, что поселилась у нас вместе с бабушка, прошу, ты должна помочь моим детям, они там.
Осунувшаяся, казалось даже посеревшая женщина потащила Тамару за собой в глубь дома, где на лавках лежали тела двоих детей: мальчика и девочки. Было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что они мертвы. Девочка покачала головой:
-- Им уже не помочь. - тихим голосом сказала она.
-- Врешь! Врешь! - выкрикнула женщина, бессильно опускаясь на пол и закрывая лицо ладонями.
-- Идемте, нужно уходить отсюда. - Тамара слегка прикоснулась к плечу несчастной, и тут она словно обезумела.
Заплаканные глаза горели лихорадочным огнем. Она поднялась и с криком:
-- Это вы привели этих тварей нави к нам! - бросилась на Тамару, готовая растерзать ее голыми руками.
Объяснять что-то было бесполезно. Да и обезумевшая от горя мать ее бы не услышала. Увернувшись от смертельных объятий, девушка выбежала из избы. Вторая за ней не последовала, очевидно решив остаться со своими детьми.
Последний оставшийся дом не отличился от практически остальных предыдущих: мертвая тишина и два обезображенных тела.
-- Вот. - она показала жмущегося к ней котенка. - А еще там женщина, но по-моему она не в себе, ее дети...
Продолжать не имело смысла, Борислав и так хорошо понял что с ними стало.
-- Стоило бы устроить погребальный костер, но боюсь мы провозимся здесь до ночи. Ни думаю что у тебя, как и у меня есть желания оставаться здесь на ночь.
Тамара согласно кивнула.
-- А что с той женщиной?
-- Я предложу ей уходить, но вряд ли она согласиться.
Они покинули деревню где-то через час, после того как собрали все необходимое для дороги и для маленькой Жданы.
Дорога тянулась уже несколько часов. Борислав бережно нес на руках малолетнюю сестренку, тихонько бормоча ей что-то.
-- Ее нужно покормить. Я взяла с собой молока, но его мало, нам обязательно нужно найти деревню.
-- Ты права, - хмуро согласился парень. Улыбка на лицо сына кузнеца возвращалась теперь только в моменты общения с Жданой. Тамаре хотелось верить, что малышка сможет вернуть к жизни душу этого парня.
Привал был не долгим, покормив ребенка и перекусив сами они вновь отправились в путь.
Долгожданная деревня показалась еще через час пути. Ребята постучались в дверь крайнего дома. На порог вышла древняя старуха. Ее тело казалось сильно ссохшимся из-за количества покрывавших его морщин. Нос был хищно заострен, а глаза казались маленькими из-за опустившихся на них век.
-- Чего надо? - недружелюбно спросила она. - Проваливайте отсюда, я не даю милостыню. - проворчала она.
-- Подождите! - заторопилась Тамара. - Мы из Пушнянки. Там, на нас напали навьи твари. - выпалила она.
-- Навьи? - старуха встала как вкопанная.
-- Мы все кто остались в живых. - добавил Борислав.
-- А еще та женщина, но она не пошла с нами, там ее дети....
-- Подождите. - бросила старуха и скрылась в сенях. Появилась она уже обутая. - Следуйте за мной.
Дети безропотно прошли за проводницей, которая повела их в глубь деревни. Дойдя до дома с красивейшими резными наличниками она резко остановилась и громко, совсем не по старчески, крикнула:
-- Прокофий! Выходи, охальник, к тебе пришли!
-- Чего орешь, ведьма носатая! - так же грубо ответили старухе и из приоткрытой двери показалась круглая и почти лысая голова, а за ней и тело, с большим животом и грязным фартуком его опоясывающим. - Кто там пришел? - подслеповато щурясь спросил мужчина.
-- Вот, говорят Пушнянки то нет больше.
-- Как нет? - встрепенулся Прокофий. - Что за вздор! А ну рассказывайте по порядку.
Тамара и Борислав вздохнули и стали рассказывать.
К концу их повествования лица слушателей становились все грустней и напряженней.
-- Раз такое дело... - покусывая нижнюю губу сказал Прокофий, оказавшийся старостой деревни, то заходите ко мне в дом. И бросив быстрый взгляд на проснувшуюся Ждану добавил: - Я скажу жене чтобы молока принесла, - и первым вошел в дом.
В избе старосты было просторно и уютно. В большой комнате стояла печь, рядом стол, застеленный скатертью, у стола две широкие лавки, так же аккуратно застеленный ярким, в разноцветный ромб покрывалом.
-- Просковья! Собери ка на стол, и молока принеси! - Крикнул мужчина. Из соседней комнаты показалась худенькая женщина, в цветастом ситцевом платье и таком же платке.
Она всплеснула руками при виде гостей и причитая побежала выполнять указания мужа, попутно усаживая первых на лавки.
-- Вы оставайтесь сегодня здесь. Собственно куда идете теперь? - поинтересовался Прокофий.
Борислав передернул плечами, Тамара опустила взгляд в пол.
-- Сами не знаете? А еще ребенка за собой тащите. - продолжил поучать хозяин. - На что жить собираетесь? - мужчине все больше хотелось верить в то, что вся эта история придумана, а эти двое сбежали из дома.
-- У меня родственники есть в городе, туда пойдем.
-- В городе? - староста почесал затылок. - Далековато будет.
-- А деньги я могу заработать. - добавила Тамара.
Прокофий нахмурился, а девочка быстро добавила:
-- Моя бабушка была хорошей травницей и обучила меня своему мастерству, да врачевать я могу.
-- Врачевать? Это хорошо. - тут же оживился мужчина. - Ну а раз так, тогда и у меня для тебя работа найдется. Выполнишь, получишь оплату. На некоторое время в пути хватит.
Тамара обрадованно закивала. Прокофий же не долго думая громко позвал:
-- Мирка! Подь сюды, змий!
Из комнаты показалось, что ни на есть Чудо! Во всяком случае именно так прозвала его девушка. Руки и ноги его были длинными и тонкими, точно прутья, и казалось, что они вот-вот прогнуться в обратную сторону, что совсем не вязалось с больших размеров головой и вьющимися в разные стороны светлыми локонами. Большие карие глаза с чуть опущенными в низ уголками и длинные ресницы, курносый детский носик и добрая открытая улыбка.
-- Иди сорванец, проводи ка барышню к Клавке, да поживей. - с какой-то особой нежностью отправил мальчишку Прокофий. - Племянник мой, единственный. От сестры остался, та пару лет назад скончалась, так я теперь его воспитываю, как родного. - пояснил староста и вновь заворчал на Мирку: - Ну чего уши развесил, я что велел.
-- Идемте, госпожа. - очень вежливо позвал паренек и выскочил в сени.
Дорога до Клавки оказалась не долгой, но за это время Тамаре показалась, что она знает уже все и про всех в этой деревне. Так Клавдия была вдовой, но муж после себя оставил хорошее хозяйство, а потому она не бедствовала, вот только с дочерью проблемы были, девочка постоянно болела.
Дом был не велик, но довольно крепок, ставни и крышу украшали красивые деревянные наличники. А еще искусно выкованный флюгер в виде петушка. На пороге стояла женщина не большого роста, полная, и с убранными под платок волосами.
-- Здравствуйте, - поздоровались Тамара и Мира.
-- И вы здравы будьте. Проходите.
-- А откуда вы...? - удивилась юная лекарь.
-- Птичка на хвосте принесла. - улыбнулась она и очень серьезно добавила. - Если вы поможете моей дочке, я в долгу не останусь.
Тамаре было достаточно лишь взглянуть на девочку, что бы точно определить, что она болеет не от простой болезни. Сколько себя помнила, она всегда обладала удивительной способностью видеть то, что не видели другие: домовых, леших и прочую нечисть. А еще она могла с ними договариваться. Может быть по этому с малку бабушка таскала Тамару ко всем больным, не раз говаривая что она бы не смогла стать такой хорошей травницей и лекарем без внучки.
Вот и сейчас девушка отчетливо видела за спиной "больной" размытую серую тень, явный признак пакостной нечисти, не желающий не с кем общаться. Тамара мысленно позвала "тень". Но та не отзывалась, лишь прошлась рябью в знак раздражения.
-- Ну что же, значить придется подождать. - заключила она.
-- Чего ждать? - хором спросили Мира и Клавдия.
Тамара покачала головой.
-- Она не больна, но позади нее стоит тень.
-- Тень? - испугалась женщина.
-- Угу. К ней присосалась нечисть, и тянет с нее жизненный соки, девочка так и будет болеть если ней не разобраться, и в конце концов умрет.
Женщина ужаснулась услышанному.
-- Пожалуйста, помоги моей дочери. Я сделаю все что угодно для тебя только помоги ей! - взмолилась хозяйка дома.
-- Сейчас нужно подождать. - очень сухо, совершенно неестественно для нее, повторила Тамара. Сейчас она мало походила на себя прежнюю, впрочем так было всегда, когда дело касалось лечения и нечисти. В глазах девушки, точно поселялся совершенно другой человек, умудренный опытом и целой жизнью.. - Я сделаю все что в моих силах. - уже мягче сказала она. - А вы пока расскажите, когда дочка начала болеть?
Клава грустно посмотрела на дочь, погладила ее по голове и начала рассказывать.
-- Когда муж был жив, Липа совсем не болела, разве что сопли появлялись. Мы нарадоваться на нее не могли. Всегда веселая, бодрая, общительная. Но когда муж умер, девочку как подменили. Хмурая, замкнутая, она стала часто болеть, будто в ней Карна* поселилась.
-- Карна, - тут же ухватилась за эту мысль Тамара. - Но ведь ее так просто не изгонишь, тут только договориться.... - в слух размышляла она.
Две пары глаз непонимающе смотрели на девушка.
-- Ну это выражение такое, - решила пояснить хозяйка, но Тамара ее не слушала, полностью поглощенная своими мыслями.
Придя наконец к какому-то выводу девочка подняла глаза на собеседников.
-- Прошу вас, покинуть дом, и пока я не позову не заходить сюда.
-- Но... - робко возмутилась Клавдия, но тут же отступила, такой решимостью и мудростью светились глаза в сущности еще ребенка, четырнадцатилетней девочки.
Дом опустел. Тамара повернулась к больной, сделала глубокий вздох и запела:
Белым инеем покрылись все леса,
В сумрак призрачный укутал землю вечер.
Я взывала о тебе моя краса
Зажигала для тебя я свечи.
Слова брались из ниоткуда, просто вихрем возникали в голове и требовали освобождения:
Не печалься, не горюй не плачь,
Ты богиня - ты не нечисть, не палач.
Забери свое и уходи за дали.
Серая тень снова зарябила, а потом стала принимать женские очертания: узкое лицо, прямой нос, тонкие губы и большие глаза. Бледная кожа и черные волосы. Длинная шея и руки, высокая и худая. Теперь она взирала с высока всех окружающих.
-- Что тебе здесь нужно?
-- Освободи девочку, ее время еще не пришло. - даже голос и тот казался Тамаре чужим.
Обычно, если нечисть не шла с ней на контакт, то она уже ничего не могла с этим поделать, и отродясь не знала ни каких призывных заклинаний.
-- Она сама меня звала.
-- Она еще глупое дитя и не понимает что творит. Уйди, забери свою мзду и уходи.
-- Ты предлагаешь мне забрать печаль? - Тамаре показалось, что на лице богини промелькнула улыбка. - Что же, я поступлю так как ты хочешь, но -- женщина наклонилась близко близка к лицу девушки и шепнула: - Но мы ведь с тобой еще встретимся? - и прищелкнув пальцами растворилась в воздухе.
На ватных ногах юная лекарь вышла из избы, к ней тут же бросились Клавка, Мира, и неизвестно откуда здесь взявшийся Борислав.
-- Я сделала, что могла. - прошептала она и свалилась без чувств.
"Мечты сбываются, и не сбываются,
Любовь приходит к нам порой не та...
А все хорошее не забывается,
А все хорошее и есть мечта...."
Сознание вернулось и Тамара поняла что лежит на постели, аккуратно укрытая мягким покрывалом. Воздух наполнен ароматами сушеных трав. Пристав на локтях она огляделась вокруг. Чистая, светлая горница, с кроватью и лавкой. На противоположной стенке сушатся пучки ромашки, череды и чистотела. На окне вышитые традиционным узором и украшенные плетеной вязкой шторы. Двери не было, горницу от остального дома отделяла плотное полотно с цветочным орнаментом.
Созерцание чьего-то жилища продолжалось не долго. Ткань отодвинулась и в комнату просунулась любопытная мордашка Миры, со слегка вздернутым носом.
-- О, очнулась! - воскликнул он и тут же исчез, что бы через минуту снова появиться, но уже в компании Борислава, Прокофия и его жены, имя которой Тамара не упомнила.
-- Ну как ты? - хором поинтересовались вошедшие.
-- Все хорошо, переутомилась немного. - успокоила их девушка. - А где Ждана?
-- Наелась, теперь спит. - ответил Борислав.
-- Славная малышка. - с светлой грустью во взгляде пролепетала жена Прокофия.
-- Ну будет тебе, мать. Иди-ка лучше, на стол собирай, вон гляди какая девочка бледная, силы восстановить ей надобно!
-- И то верно! - тут же засуетилась женщина и вышла прочь.
-- Вы уж не обессудьте, нет у нас детей, вот Прасковья и печалиться. Только вот этот оболтус! - староста потрепал Мирку по голове.
-- Не оболтус я! - возмутился последний. - И вообще я может магом велик стану, вот!
-- Станешь, как же! А ну иди тетке помоги! - беззлобно прикрикнул Прокофий.
Миру сдуло. А хозяин развел руками, что тут поделаешь, мечтать ребенку не запретишь, даже если это и несбыточные мечты.
-- Ну, а что это я в самом деле, пойдемте и мы что ли? - и первым покинул комнату.
Приятный аромат съестного витал в воздухе. А на столе к красивой расписной миске стояла каша, поверх которой плавился кусок масле. В животе девушки нетерпеливо заурчало.
-- Ну Прасковья, хозяюшка, расстаралась. - похвалил жену староста.
И вправду, расстаралась. И Борислав и Тамара, уминали предложенное угощение за обе щеки. Точно не ели нормальной еды не сутки, а несколько лет. Потом хозяйка принесла травяной чай, приятно пахнущей смородиной, мятой и душицей. Уж кто-кто, а девушка, всегда и везде могла распознать ту или иную травку. Да и бабушка, точно так же любила делать травяные чаи. Мысль о бабушке омрачила такой приятный до того ужин. И уже с куда более меньшим энтузиазмом Тамара закончила трапезу и сославшись на плохое самочувствие ушла в комнату, где недавно очнулась.
Мрачные мысли роились в голове юной знахарки. Сейчас она знает куда идет, а что будет потом? Потом, когда Борислав останется у своих родственников, вместе с малышкой Жданой? Куда пойдет она? Теперь когда рядом нет бабушки, сможет ли она выжить сама?
Девушка смахнула предательски набежавшую слезу, ведь старая Таисия вряд ли бы одобрила ее слезы. Бабушка всегда отличалась сильным характером.
-- Пс-с-с! Не спишь? - в комнату заглянул Мирка.
-- Нет. - девушка подвинулась, как бы приглашая мальчишку сесть.
-- Куда вы направляетесь? - спросил Мира.
-- Куда? - растерянно повторила Тамара.
Парень, точно знал ее терзания, и спросил именно то, что было самой больной для нее темой.
Она дотянулась кончиком ноги до края домотканого паласа и аккуратно подцепила его пальцами.
-- Борислав направляется в город, там живет его тетка. И пока нам по пути. - девушка упорно следила за действиями собственных ног.
-- Ну а ты куда идешь? - не прекращал свои допросы Мира, так же наблюдавший за забавой Тамары.
-- Я... - она тяжело вздохнула.
Что же, пришло время признаться в том, что она совершенно не знает куда ей идти. В том числе и себе самой. Но терзаниям девушки не суждено было обрести материальную форму, потому как Мирка, вероятно расценив паузу в словах девушки как то по своему, быстро затараторил.
-- Мой дядька, он не верит мне, то есть, он просто не хочет, верить. Нет, опять не так, - путаясь в собственных словах начал он. - Прокофий, хороший человек, но он привык жить крестьянским хозяйством и не хочет признавать того, что у меня есть дар к магии! А я е могу так больше! Я хочу учиться в золотом городе! Хочу познавать науку волшебства! Да и ты, ты ведь не обычная лекарка, у тебя тоже дар! Так вот, ты бы тоже могла попробовать поступить учиться в магическую академию Золотого города! Короче, пойдем в столицу вместе! - наконец закончил свои объяснения парень.
-- Золотой город?... - полу вопросительно полу задумчиво произнесла Тамара.
Раньше она никогда не задумывалась над этим. Да и никогда не считала свои способности особенными. Ей казалось это обыденным дело, но сейчас... Сейчас ей стоило прислушаться к словам парня. Хотя конечно, если Мирка уйдет с ними, по головке ее за это не погладят. Но с другой стороны, если они не поступят в академию, ей все будет занятие, проводить Миру до дома.
А ведь она -- Тамара и Мирослав были почти ровесниками, может год или два разницы. Но у него совершенно ясные желания и цели. А она? Какая цель в ее жизни? Чего хочет она сама? Пожалуй даже желание иметь дом, было не столько ее, сколько бабушки. Разводить лошадей? Конечно, животные нравились Тамаре, но настолько ли, что бы посвятить им всю свою жизнь?
-- Я должна подумать. - она бросила игру с половиком и попыталась лечь, попутно прогоняя с кровати Миру. - Уходи. Я скажу тебе свой ответ позже.
В голове проносились картинки прошедших дней, и девушка все больше погружалась в свои тягостные раздумья. Правильно ли снова следовать чужой мечте? Ведь где-то ее ждет своя собственная, ради которой она сделает все... Но где эта мечта, и когда она появиться? А впереди только неизвестность и право выбора одной дороги из тысячи других.
Тамара устало потерла виски. В голове шумело, очевидно сказывалось лечение дочери вдовы по имени Клава. Однако же, очень странно. Такого еще никогда с ней не приключалось. Было совершенное ощущение, что кто-то говорил внутри Тамары, что-то родное и в то же время абсолютно далекое пробудилось в ней. И это что-то грозило принести с собой много нового. Но чего именно, лекарка не знала.
-- Эх, - она вздохнула и перевернулась на бок.
Мысли неуклонно заводили в тупики, из которых была лишь одна дорога назад. И не одного ответа на мучившие вопросы. Тамара вновь подумала о кудрявом мальчишке, так пронзительно заглядывающем в глаза и прямо говорящем о своей мечте, не взирая ни на насмешки, ни на ворчание. А она, сможет ли так она? Хотя, кто ей теперь что может сказать? В этом мире девочка осталась совсем одна, и вряд ли чужое мнение должно ее волновать и уж тем более расстраивать.
Пожалуй теперь она знала ответ на один из поставленных перед ней жизнью вопросов. И со спокойной душой погрузилась в глубокий, без сновидений сон.
Она вновь открыла глаза когда на улице была уже глубокая ночь. Немного повертевшись в своей постели, и поняв, что уснуть ей уже не удастся, встала. Отряхнув одежду, которую не удосужилась снять накануне, одернула занавеску и вышла из комнаты.
В доме царила тишина. Серый пушистый кот лениво приоткрыл один глаз, утолить собственное любопытство, кто же бродит по дому среди ночи, и тут же вновь сомкнул его. Коту было абсолютно все равно до ночных прогулок чужих людей. Вот если бы встала хозяйка и принесла ему кочек мяса или сметаны, ну или на худой конец там бежала бы мышь, тогда бы он не задумываясь бросился и поймал ее, хотя, о каких мышах в его доме может идти речь? А посему кот больше не обращал внимания на нерадивых гостей.
Тамара же тихонько пробралась к сеням и вышла во двор. Небо было ясным: на нем яркой цветной россыпью мерцали звезды, а самым главным украшением стала луна. Низкая, круглая, лимонно-желтого цвета, и тенями на ее поверхности. Казалось она смотрит на девушку большими черными глазами и улыбается. Воздух был свеж и наполнен ароматами тысяч трав и влаги. Тишину нарушали лишь стрекот ночных сверчков и редкие забавы ветра, играющего с деревьями.
-- Не спится? - раздался голос за спиной Тамары.
От неожиданности девушка подпрыгнула и чуть было не взвизгнула.
-- Чего испугалась? Это я, Борислав. Заметил, как ты выходила. - сообщил парень.
-- Ты чего это так подкрадываешься? У меня душа в пятки ушла, и я уже думала не вернется оттуда!
-- Ну вернулась же? - отшутился сын кузнеца. - Ты как? Идти завтра сможешь?
Девушка уверенно кивнула.
-- Ты останешься у родственников?
Парень пожал плечами. Ему совсем не хотелось говорить, что родственники были не его, а его мачехи, и вряд ли они обрадуются двум дополнительным ртам. Борислав надеялся оставить у них малышку Ждану, а сам отправиться на заработки в Золотой город. Да и с некоторых пор он чувствовал ответственность за спасенную им рыжеволосую девчонку, со смешными веснушками на носу.
-- Вряд ли. - после продолжительного молчания все же ответил он. - Я им без надобности. Хоть бы Жданку взяли, не могу я с такой крохой остаться, хоть она и единственный родной человек мне. Пропадет она со мной.
Тамара помолчала, раздумывая над сказанным.
-- А я в Золотой город собираюсь. Может быть в академию волшебства и магии поступлю, на целительность факультет. - наиграно бодро сказала она, и уже значительно тише добавила, - ну или на худой конец найду себе работенку, устроюсь к какому нибудь лекарю в помощники, авось не пропаду.
Борислав посмотрел на девчонку, кивнул своим мыслям и сказал:
-- Что же, тогда нам по пути. Вместе веселее, да и проще путешествовать. А пока, иди спать, у нас впереди долгий день, до города еще далеко. - и первым развернулся и вошел в гостеприимную старостину избу.