Лорд Тарклейн согнулся над картой, вновь и вновь пытаясь найти уязвимое место в своём плане. Все полки находились точно на запланированных позициях, офицеры назубок вызубрили отведенные им роли.
'Но что если лазутчики обнаружат засадные отряды? Или если кто-то из командующих не сдержится и сорвется в атаку раньше времени? Арнольд и Правен надёжны, но для Розви это первый серьёзный бой. Справится ли?'
Тарклейн не любил неопределенности. 'Армия должна стать безупречным механизмом, каждая деталь которого строго выверена и подчинена общей цели. А что здесь? Приходится полагаться на случай!'
Глотнув вина, лорд задумчиво поднял взгляд.
'Вот то ли дело, осада! Всё можно просчитать, предусмотреть...'
- Что, простите?
Голос вернул Тарклейна к действительности. Оказалось, что он смотрел прямо на вошедшего адъютанта и не замечал его.
- Нет, ничего, не обращайте внимания, докладывайте!
- Всё по-прежнему, противник не был замечен...
Это не принесло Тарклейну никакого облегчения. 'Всё это же ожидание, чёрт бы его побрал!' Генерал хотел было выругать своего адъютанта за то, что тот отвлек его от размышлений, но вовремя вспомнил, что сам приказал дважды в час докладывать о продвижении неприятеля.
'Они должны вот-вот появиться. И тогда всё решится. Конец затянувшейся войне!' - не без удовольствия размышлял он. Однако волнение нарастало, и генерал вновь вернулся к карте.
'Что ж, зато есть время ещё раз всё проверить...'
В памяти неожиданно возник образ отца. В тот день они вместе были на охоте, и юный Тарклейн ужасно волновался. 'Всегда хорошо проверяй своё оружие - напутствовал его отец - иначе рискуешь сам оказаться жертвой!' Сейчас Тарклейн понимал, что отец подтрунивал над ним, но тогда...
Томительные часы ожидания не прошли даром - юноша утратил бдительность. Чтобы хоть как-то себя взбодрить, он то и дело проверял тетиву на своём луке, да стрелы в колчане. И вдруг!
Сзади раздалось сопение. Он так увлекся своим делом, что не заметил, как сзади к нему зашел огромный кабан! Лишь когда зверь громко взревел, намереваясь броситься в атаку, юноша обернулся.
Страх парализовал его, лишив последней надежды на спасение - зверь стремительно приближался... Время словно замедлило своё ход, и Тарклейн отчетливо видел, как перекатывались крепкие мускулы под толстой шкурой при каждом движении. 'Глупая смерть' - успел подумать он.
В последний момент на кабана бросился его отец, отклонив клыки, готовые пронзить юношу насквозь. Возня длилась недолго, и человек вышел из неё победителем, отделавшись незначительными ранами - зверь был повержен.
'Да сынок, вот и ещё один урок: если враг думает, что ты дичь - стоит на деле доказать ему, что ты хищник!' Отец всегда любил шутить...
Прервав воспоминания генерала, в шатер влетел адъютант и, торопливо отдав честь, проговорил:
- Ваша милость, враг обошел нас с тыла и...
В тот же миг волнение отпустило Тарклейна, словно его и не было.
- Ну что ж, пришло время узнать, кто из нас дичь! - весело проговорил, похлопав испуганного адъютанта по плечу.
Рем толкнул Ваальса локтем в бок.
- Ну, чего ещё? - недовольно осведомился тот.
- Да ты глянь, гонец прибыл!
- Ну, прибыл и прибыл, тебе-то что? - сонно отозвался Ваальс.
- Да брось! Как ты вообще можешь спать, если нам вот-вот предстоит сражение?
Ваальс горделиво приосанился:
- Вот повоюешь с моё, тогда и поймешь, что даже умирать лучше на сытый желудок да хорошо выспавшись!
- Смирно! - разнеслась вскоре команда
- Ох, чует моё сердце, не к добру нас вдруг построили! - становясь в строй, шепотом пробормотал Рем.
- Да брось! Повоюем немного и спать! - отшутился Ваальс, про себя подумав, что чертовски соскучился по жене и детям.
- Ну что, бойцы, готовы послужить отечеству? - обратился к солдатам лейтенант Арнольд Бреске, известный своей слабостью к слабому полу. - Кто хочет вновь ощутить в руках упругость женской груди, а?
Солдаты заметно оживились.
- Если рядом будет генерал или кто-то ещё из офицеров - кричим: 'за Императора и отечество!', как положено. Но я думаю, что мы какое-то время свободны от их присутствия, - он усмехнулся - Поэтому: за ... - и он перечислил все пикантные части женского тела.
- Умеет поднять дух, паршивец! - довольно шепнул Рем своему соседу.
- А теперь о грустном... - лейтенант подождал, пока стихнут последние разговоры и смешки. - Руанцы обошли наши позиции и окружили наши основные силы. Рискованный шаг, но он может решить исход битвы, а то и всей этой чертовой войны. И теперь только от нашего с вами рвения зависит, победим мы или погибнем.
Многие заметно сникли. Только опытные бойцы, прошедшие не одно сражение, со спокойной уверенностью смотрели на своего командира. 'Арнольд Везунчик выходил сухим и не из таких передряг' - читалось в их глазах.
'Сколько же тут совсем ещё зелёных солдат! Ещё хоть бы пару месяцев их поучить...' - досадливо отметил Арнольд.
- Бойцы, хотите вновь видеть своих жен и детей, хотите вновь посетить кварталы любви в Оунстэндле? Тогда нам всего-то и нужно, что победить! И мы сделаем это! - он торжественно вскинул вверх кулак.
С некоторой задержкой его поддержали все солдаты, и вскоре все вместе скандировали: 'Мы сделаем это! За наших женщин, за Императора!'
'Не дай Бог, если Императору донесут о подобных призывах' - опасливо подумал Арнольд. Впрочем, риск его никогда ещё не останавливал.
- Они теснят нас к морю, мой генерал! - в голосе адъютанта слышались панические нотки. - Мы окружены!
Тарклейн ударил его по щеке:
- Утри сопли, щенок!
Он и сам видел, что положение критическое. Правый фланг был полностью смят неожиданным ударом с тыла, резервный кавалерийский полк был атакован в подлеске, где всадники не могли развернуться.
'Хорошо ещё, если Розви додумался отступить, а не ввязался в бой!' - зло думал Тарклейн. 'Впрочем, вряд ли стоит ожидать от этого запальчивого юнца подобных действий. Значит, кавалерии конец' - зло резюмировал он.
- Что с засадными отрядами Арнольда и Правена?
- Гонцы не возвращались! - отозвался едва сдерживающий слезы адъютант.
'Да и как они могли вернуться! Мы же окружены!' - хотел крикнуть Тарклейн, но сдержался.
- Вы думаете, они придут нам на помощь? - осмелился спросить адъютант.
'Да даже если и придут, в них едва ли наберется пять сотен человек после всех этих боёв. У меня здесь почти три тысячи. Было три, теперь уже от силы две с половиной - поправился он. - А противников не меньше шести!'
- Конечно, придут! Да и Император, узнав о сражении, выступит во главе своей гвардии, чтобы раз и навсегда раздавить мерзких руанцев!
- Правда?
Генерал смягчился и потрепал юношу по щеке:
- Конечно, мы победим! Нужно лишь продержаться несколько дней!
'Прости, Ёрин, но твоему сыну придётся быстро возмужать. Только сопливых детей мне здесь не хватало'
Ставка генерала находилась на возвышении, откуда открывался отличный обзор. Он видел, как первый и третий легионы нехотя, шаг за шагом сдают позиции под натиском превосходящих сил противника. Словно удав вокруг своей жертвы, руанцы сжимались вокруг отчаянно отбивающихся солдат Красной Империи.
Вон на северо-востоке тёмно-синяя клешня руанцев отрезала золотых ястребов графа Крембла, вон Жордж Фон Байен со своими соколами ринулся ему на подмогу...
И всюду звон стали, крики и стоны...
'В начале войны я был шестым лордом Империи... Теперь выше меня лишь Улисар, возглавляющий гвардию Императора. Что ж, возможно, вскоре он останется последним лордом' - но Тарклейн не дал себе впасть в отчаянье.
- Не съем, так понадкусываю! - усмехнулся он, с ожесточившимся сердцем глядя, как теснят его солдат.
- Эй, Ваальс!
- Да чего тебе теперь-то неймётся!? - возмутился тот, удобно устроившийся на походном рюкзаке. В отличие от Рема, он ценил каждую свободную минутку, чтобы вздремнуть.
- Как думаешь, долго мы будем выжидать, а? Командир-то так распалялся, а в битву не ведет! - Рем сильно нервничал и не мог думать ни о чём, кроме предстоящего сражения, которое по непонятным для него причинам вновь откладывалось.
- Командир знает, что делает! - отмахнулся Ваальс. - Нужно сначала поспать, потом биться! Да и куда спешить-то?
- Что ты несешь!? - возмутился Рем. - Там же гибнут наши братья! А мы тут лагерем встали!
- Солдат! - окликнул его знакомый голос.
- Да, милорд! - Рем вытянулся по струнке.
- Я вижу, к тебе сон не идёт... Пойдём, пройдёмся...
- Так точно! - заучено отозвался Рем, едва лейтенант закончил.
Они отошли подальше от отдыхающих солдат. Арнольд окликнул часового, лишний раз проверяя, не заснул ли тот на посту.
- Вы хотели со мной поговорить, милорд? - несколько осмелев, спросил Рем.
- Тебя как зовут?
- Рем, ваша светлость!
- Так вот, Рем, я слышал твои слова. Ты возмущался моим решением не бросаться в бой сломя голову.
Рем вздрогнул и опустил голову.
- Ты наверняка знаешь, как положено поступать со смутьянами? - холодно поинтересовался Арнольд.
- Да, ваша милость... - понуро отозвался Рем, вспоминая, как на его глазах двадцать плетей всыпали одному весельчаку, который пытался украсть флягу с вином у лейтенанта.
- Очень хорошо... - довольно протянул Арнольд, заметив, как побледнел его подчиненный. - Так ты хотел знать, почему мы ждем?
Рем только кивнул, не поднимая головы. Двадцать плетей угнетающе застыли где-то неподалёку.
- Вскоре мы соединимся с отрядом Правена, нас станет вдвое больше. К тому же, наши воины отдохнут, а руанцы устанут после сражения.
- Но если они победят? - вырвалось у Рема.
- Как думаешь, тридцать плетей помогут тебе прогнать пораженческие мысли из головы? - вежливо осведомился лейтенант.
- Никак нет, ваша светлость! - пролепетал Рем.
Арнольд улыбнулся, показывая, что он настроен благодушно. 'Вот ведь попался паникёр, так сразу и не разберешься, то ли устранить, то ли переубедить... Эх, жаль, сейчас каждый человек на вес золота!' - впрочем, он не позволил своим мыслям хоть как-то отразиться на своём лице.
- Я согласен, что армия генерала Тарклейна оказалась в непростой ситуации, но даже при неблагоприятном исходе, они смогут продержаться как минимум неделю! - уверенно заявил лейтенант.
'Хорошо, если три дня протянут!'
- Ты же понимаешь, что и руанцы, как это не удивительно, тоже иногда едят, так?
Солдат торопливо кивнул.
- Так. А откуда у них припасы?
- Известно откуда! - Рем удивился, что лейтенант не знает таких простых вещей. - Им подвозят!
- Правильно. А что будет, если припасы до них не дойдут?
- Почему это не дойдут?
- Да потому что мы их перехватим! - раздосадовано выкрикнул Арнольд.
- А-а-а! Ясно... - неуверенно промолвил Рем. Он хотел было сказать, что их небольшому отряду не нужно так много припасов, но, памятуя о плетях, промолчал.
- А без припасов руанцы оголодают. Тут-то мы их и раздавим! - важно заявил Арнольд, надеясь произвести нужное впечатление. - А теперь марш в лагерь и смотри, чтобы больше никакой паники! Я за тобой буду присматривать! - с угрозой добавил он.
Рем хотел было идти, но лейтенант его окликнул:
- Ах да, насчет плетей...
Провинившийся солдат весь как-то съёжился, словно надеялся, что лейтенант его не заметит.
- Да, милорд? - испугано отозвался он.
- Если будешь храбро сражаться, я могу и забыть о твоей маленькой провинности...
К вечеру сражение прекратилось. И той и другой стороне необходим был отдых. Нужно было убрать мёртвых, позаботиться о раненых. К тому же, моральный дух солдат, которые весь день провели в сраженье, был крайне неустойчив. Кто же захочет, вместо ночной атаки получить паническое отступление собственных воинов?
Нескольких раненых уложили в генеральском шатре, поэтому военный совет проходил под открытым небом, у костра. Тарклейн прекрасно понимал, что поддерживать боевой дух стоит любыми способами, а забота о жертвах - всего лишь один из них.
- Итак, все вы прекрасно понимаете то непростое положение, в котором мы оказались... - начал генерал. - Какие будут предложения.
Капитаны, лейтенанты - все благородного происхождения - стояли полукругом и тихо перешептывались между собой. Никто не решался начать.
- Можете говорить свободно, сейчас нет места раздорам и недомолвкам, личной вражде и лизоблюдству! - заверил собравшихся Тарклейн.
- Позвольте мне, лорд!
- Прошу вас, граф Суарт!
- Пути к отступлению отрезаны здесь и здесь - он показал на карте, - нам не удастся пройти мимо постов руанцев, не ввязавшись в битву. К тому же люди устали. Поэтому я не вижу иного выбора, как найти наиболее выгодное положение и обороняться. Как известно, при грамотно построенной обороне, можно сдержать противника многократно превосходящего нас по численности.
Генерал кивнул, соглашаясь. 'Это хорошо, что ты говоришь с такой уверенностью. Только вера в свои силы может нас спасти. Паника же погубит в один миг'.
- Сегодня мы потеряли убитыми и раненными более трех сотен человек! - продолжил граф.
- Но руанцев пало не меньше! - выкрикнул кто-то из лейтенантов.
- Больше, много больше! - воодушевлённо добавил другой.
Генерал поднял руку, призывая их к спокойствию.
- Наша нынешняя позиция не укреплена, неудобна для обороны. Долго мы на ней не продержимся...
- И что же вы имеете предложить, Суарт? - нахмурившись, поинтересовался генерал.
- Горы, мой лорд. Противник прижимает нас к морю и горам! - довольно резюмировал граф.
- Это мы и так знаем! - раздраженно отозвался Тарклейн.
Суарт склонил голову, показывая, что его не так поняли.
- Я имею ввиду, что нам нужно отойти в горы. Насколько я помню, некогда там находился замок Альмейде де Шавильон, и я полагаю, что необходимо отступить к нему! - закончил граф.
Тарклейну нужно было время, чтобы обдумать идею Суарта, поэтому он выдвинул его предложение на всеобщее обсуждение.
- Что теперь осталось от этого замка? Старые развалины, в которых гуляет ветер!
- Да к тому же он и в лучшие времена не мог вместить более тысячи человек гарнизона! Как мы сможем там разместиться?
- Но если разместимся, враг умоется кровью, пытаясь нас оттуда выбить!
- А вода, есть ли там вода?
- Кто-нибудь знает историю этого замка? Отчего он был разрушен?
- Господа, давайте по порядку отвечать на каждую реплику! - призвал всех граф.
- Замок не был разрушен. Он, хоть и обветшал, но всё ещё может сослужить нам неоценимую службу! - высказался барон Вайлинхофт. - В подобных сооружениях всегда предусматривались подземные колодцы, поэтому там мы наверняка сможем найти воду.
- А насчет того, что мы все там не поместимся, так это ерунда, уверяю вас!
- Вы хотите назвать меня глупцом? - враждебно отозвался тот, кто негативно высказывался о вместительности замка.
- Ни в коем случай, друг мой! Я лишь хочу сказать, что в самом замке мы смогли бы разместить раненых и часть войск, тогда как остальные могли бы соорудить укрепления в узких горных проходах, сдерживая врага и, по мере необходимости, отступая к замку!
- Да, это верно! - приободрившись, закивали собравшиеся.
- А почему замок забросили?
Странно, но никто не знал ответа. Или не решался его произнести вслух.
- Я слышал, будто бы в катакомбах, которые прорыты под замком, обнаружили странных существ... - бросил пробный камень генерал.
- Да, я тоже слышал эту историю! Говорят, что это карлики, проклятые их же богом! Будто бы они докопались до недр земли и выпустили из заточения жуткого демона, который был заключен там ещё в стародавние времена, а потом заточили его дух в оружие, которое и охраняют!
- А я слышал, что там обитают призраки, которые вселяются в тела людей! - заявил кто-то из капитанов.
- Да нет же, карлики!
- Призраки!
- Да всё это сказки! Нет там никого! Просто замок перестал быть нужен, так как границы Империи расширились далеко на север! - уверенно сказал граф Суарт.
- Что же, похоже, нам всем предстоит это узнать! - заключил генерал. - Там мы либо отобьёмся от руанцев, либо дождемся прихода подкрепления! - иное не полагалось произносить вслух.
- Отправьте вперед разведчиков, пусть составят карту, затем под охраной туда должны отправиться раненные.
- Но у нас не хватит повозок, чтобы их перевезти! - заявил кто-то из капитанов.
- Решите эту проблему! - железным тоном приказал Тарклейн, показывая, что совещание окончено.
- Генерал, у меня есть ещё одно предложение! - обратился к нему граф Суарт, когда все разбежались выполнять поручения.
Выслушав графа, генерал усмехнулся и зловеще взглянул в сторону лагеря руанцев.
Рему снился дом. Зелёные луга, пасущиеся овцы... Вот-вот должна была прийти Мила, принести ему обед. Он сыграет ей на свирели, а потом...
Но кто-то упрямо тряс его за руку. 'Я что, заснул прямо на лугу?' - успел удивиться Рем и открыл глаза. Реальность оказалась куда хуже.
- Ваальс, дери тебя черти. Мне снился дом! И вот-вот приснилась бы Мила! А ты, так тебя разэдак...
Но Ваальс растолкал приятеля и потащил за собой в темноту.
- Эй, да что случилось-то!
Но Ваальс только приложил палец к губам и продолжил движение.
Наконец, он остановился и указал в сторону лагеря руанцев. Сами солдаты скрывались в лесах предгорья, тогда как руанцы расположились в долине, поэтому отсюда открывался прекрасный вид.
- Ну да, все эти огни в долине - это очень красиво, но я всё это уже видел! К тому же, это наши враги! - возмутился сонный юноша.
- Да не туда ты смотришь, парень! - и Ваальс указал приятелю на странную колонну людей, приближающуюся к лагерю с юго-запада.
- Сам ты дубина! - обиделся Рем. - Будит посреди ночи, тащит куда-то, да ещё и обзывается!
- Это же наши! - вдохновлено произнес Ваальс.
- Да ну!? - не поверил Рем. - А одеты, как руанцы! - усмехнулся он, зная, что видит гораздо лучше большинства сослуживцев. Действительно, непросто было разглядеть одежды с такого расстояния да ещё ночью. Ваальс с этого места одежд не различал вовсе, однако только отмахнулся.
- Ой, дубина! Видишь получше многих, да ничего-то ты не видишь! Давай, беги немедля за лейтенантом, да зови его сюда!
- А чего это я? - возмутился Рем. - Я уже довольно с ним сегодня пообщался!
- Да я же на посту! А это наши готовят нападение на руанцев! Давай, дуй!
Раненых офицеров и нескольких солдат везли на повозках. Для остальных пришлось спешно сооружать носилки. Каждый шаг отзывался в телах раненных жуткой болью, так что порой разносились пронзительные стоны, полные мольбы.
Но движение неуклонно продолжалось. Переход осложнялся тем, что для его скрытности пришлось отказаться от факелов. Лишь луна, иногда неохотно показываясь из-за туч, освещала им дорогу.
'Скольких мы потеряем при этом!?' - печально думал Тарклейн. Однако циничный стратег в нём отзывался совсем иначе: 'Потеряем тех, кто уже не может сражаться. А места в замке для всех всё равно не хватит...'
В покинутом лагере продолжали двигаться часовые, чтобы как можно дольше скрывать отступление армии. 'Конечно, кто-то наверняка заметит, но сочтут, что нам всё равно некуда бежать. Думаете, у кого численное преимущество, тот и охотник? Что ж, эта ночь покажет вам, кто из нас дичь' - размышлял генерал, глядя, как к лагерю руанцев приближаются десять человек с факелами в руанской форме.
- А, Вальс, старый пройдоха! Твой приятель говорит, что это ты подучил его будить офицера посреди ночи! - раздраженно проговорил Арнольд, приближаясь к Ваальсу.
- Сэр, я рад служить под вашим началом. Я прошел вместе с вами десяток битв. Но отчего вы до сих пор мне не доверяете? - обиделся Ваальс, которому однажды довелось собой закрыть лейтенанта от копья противника, за что он получил свой меч.
- Отбрось этот официоз! Твой дружок остался в лагере, так что можешь говорить свободно.
Ваальс облегченно вздохнул. 'Эх, и от чего не положено солдату дружить с офицером?' - печально подумал он. Однако, сама мысль о том, что он удостоился столь высокой чести, согревала его сердце.
- Что у нас тут? Твой приятель не очень умён, поэтому я почти ничего не понял из его рассказа.
Ваальс рассказал всё по порядку:
- Сначала к их лагерю подошел десяток человек. Рем говорит, что одеты руанцами. Но я-то понимаю, что руанцы с нашей стороны с факелами не пойдут! Потом они вроде как говорили с патрульными. Видно плохо, но они постояли рядом, а затем, как я понял, патрульных подменили.
- То есть ты думаешь, что вскоре начнется атака? - задумчиво произнес Арнольд.
- Атака не атака, но... Маленькая резня очень возможна! Руанцы-то не ждут... Помните, как мы в Туманном ущелье так же напали. Вот потеха была! Сотню вырезали, да три сотни в бегство обратили! А сколько их ещё потом в горах померло, пёс их знает...
- Да, славные были времена! - согласился Арнольд. Немного поразмыслив, он решил, - Всеми силами не пойдём, но полсотни бойцов наведут там шороху!
Тарклейн с высоты наблюдал за тем, как разгорается суета в лагере противника. Мимо подмененных часовых бесшумно проскочили шесть десятков солдат.
Кого успели - прикончили во сне. Затем начали поджигать всё, что горит. Одна за другой вспыхивали палатки, полыхали фургоны с продовольствием, разносились крики горящих заживо людей... Лошади срывались с привязей и, ослеплённые страхом, бросались сломя голову прочь от огня, топча копытами спящих, сбивая суетящихся людей... Воцарилась паника. Люди бегали, кричали и... умирали.
'А это ещё что такое?' - удивился генерал, заметив, что и на северо-западе лагеря воцарилась такая же паника. Тоже пылали палатки и фургоны, так же бесились лошади, спущенные с привязи...
'Вот дьявол! Если бы только знать, что всё выйдет так удачно - можно было бы ударить всеми силами и уничтожить их всех!' - досадовал Тарклейн.
Он не знал, кто из его подчиненных устроил набег с севера, зато теперь был уверен, что либо Арнольд, либо Правен, а то и оба вместе живы и готовы сражаться. А это значит, что они наверняка послали гонца к Императору.
- Удалось бы мне с Вами скоординировать свои действия - мы бы наголову разбили всю руанскую армию!
К сожалению, Император не слышал слов своего генерала.
- Вот это веселье! - ликующе вскричал Арнольд, вернувшись в лагерь. Лицо его было покрыто копотью, а доспехи ещё и кровью. К счастью, только чужой. - Какие у нас потери?
- Четверо ранены, двое не вернулись! - отчитался сержант.
- А сколько убитых у противника?
- Да кто же их считал? - бесшабашно отозвался тот.
- Значит бессчетное количество! - рассмеялся Арнольд. - Теперь к делу. Буди всех, мы выступаем. Пора уходить. Отправь гонца Правену, пусть устроит засаду в Мшистом лесу.
- Да, милорд. Будет сделано!
- Мы ещё им покажем! - воскликнул Арнольд, погрозив кулаком луне. - Всё только начинается!
- Ну, как всё прошло? - тут же накинулся Рем на Ваальса, как только тот вернулся в лагерь.
- Славная ночь! Руанцы запомнят её надолго, клянусь! - рассмеялся Ваальс. Но смех быстро перешел в хрип.
- Ты ранен? - обеспокоено спросил Рем.
- Пёс его знает! Столько крови этих ублюдков!
Рем заметил, что его друг припадает на левую ногу.
- Дружище, тебе нужно промыть раны и зашить их! - посоветовал он.
- Ты мне не мамочка! - гневно отозвался Ваальс. Затем, смягчившись, добавил: - Мне уже не помочь... - он указал на сломанное древко стрелы, торчащей справа из-под нижнего ребра.
- Но её нужно вытащить! Тебя ещё можно спасти! - взволнованно воскликнул Рем и попытался стереть кровь с товарища.
- Чёрта с два! Уж я повидал много худых ран, поверь старику! - остановил его Ваальс.
Внезапно он закачался и обессилено сел прямо на землю.
- Что-то мне холодно, подай-ка одеяло. И воды... - голос слабел. Ваальса бил озноб.
Рем принёс всё, что тот просил, а затем прозвучала команда сбор, и он вынужден был покинуть товарища.
Однако вскоре он вернулся в сопровождении Арнольда.
Лейтенант быстро окинул солдата взором, затем присел с ним рядом.
- Эй, друг, ты как?
- А, Арни... - Ваальс закашлялся. - Один из этих псов меня зацепил... - он попытался усмехнуться, показывая на стрелу.
- Дурная рана... - сокрушенно молвил Арнольд.
- Да, да... я знаю. Но мы славно им вмазали, верно, командир!
- Точно! Лекарь сейчас придёт, но... Сам знаешь. О небо, почему именно ты!? - разгневано воскликнул лейтенант.
- Прости, не дожил я до сержантских лычек! - отшутился Ваальс.
Рем переводил взор с одного на другого. То, что командир называл Ваальса другом - повергло его в шок. А от сознания того, что его лучший, да и, пожалуй, единственный друг на этой войне умирает, и ничего с этим нельзя сделать - на глаза наворачивались злые слёзы.
- Нам нужно отступать. Руальцы не простят нам нашей вылазки и отправят сюда карательный отряд. Ещё столько сражений нужно выиграть!
- У тебя всё получится, Арни! Ты отличный командир. Обещай мне, что когда прогоните этих грязных псов, ты отыщешь мою Эвелин и расскажешь, что её муж погиб как мужчина, защищая свою землю!
- Клянусь, дружище, но не спеши уходить, ты же знаешь, лекарь иногда творит чудеса! Помнишь, Герту он зашил лёгкое и приладил на место три ребра! Да, тот провалялся в постели почти три месяца, весь исхудал, но выкарабкался!
Ваальс только вымученно улыбнулся, понимая, что у него нет не только трёх месяцев, но даже и кровати.
Рем побежал поторопить лекаря, а когда вернулся, заметил, как Арнольд передал Ваальсу маленькую флягу.
- Лейтенант, сэр, милорд, я... можно... То есть я хотел бы узнать, что будет с Вальсом? - сбивчиво поинтересовался он.
- Он... его последним желанием было погибнуть в бою, как герой. Что ж, это его выбор. Все мы должны гордиться такими людьми.
Рем видел, как нелегко даются слова обычно разговорчивому лейтенанту. Он чувствовал, что тот тяжело переживает потерю друга, и всем сердцем сопереживал ему.
- Но, как же... Ведь он же...
- Я дал ему Горечь Ярости. - признался Арнольд.
- Вы... То есть она и в самом деле существует? - удивился Рем.
- Да, это позволит ему забрать с собой ещё десяток врагов, однако и расплата одна - смерть.
- Я хотел бы остаться с ним. - неожиданно твердо сказал Рем.
- Да, да... - задумчиво отозвался лейтенант, не расслышав слов солдата. - Я бы тоже хотел, чтобы он остался с нами.
Больше не обращая внимания на Рема, он отправился в свою палатку.
Растерянный, юноша, ничего кругом не видя, вернулся к Ваальсу.
- Брось, не печалься! Тебе ещё жить да жить, парень! - обратился к нему тот.
- Тебе вроде как лучше? - обрадовался Рем.
- Да, мне лучше. Лекарь отмерил мне чарку какой-то горькой жижи. По глазам бьёт здорово, но боль притупляет. - отозвался Ваальс.
- Ты, правда, хочешь принять Горечь Ярости?
- Как узнал? А, да не важно... Надеюсь, слухи не врут, и я смогу забрать с собой побольше этих псов! Ха! - Ваальс выглядел почти таким же бодрым, как перед битвой.
- Я останусь с тобой! - с вызовом бросил Рем.
- Что? Нет! И не думай! Тебя убьют, парень! А тебе ещё и двадцати нет!
Но Рем насупился, не желая уступать.
- Ладно, давай хотя бы собери наши вещи! - зашел с другой стороны Ваальс. - Или ты хочешь, чтобы из-за твоей нерасторопности погибли другие люди? Не отдавать же свои пожитки руанцам!
Рем живо принялся за сборы, полагая, что переборол друга.
- Вот глупый мальчишка! - бормотал себе под нос Ваальс. - Кто же будет за ним присматривать, когда меня не станет?
- Ещё одна победа, генерал! - радостно доложил граф Суарт.