Баракин Денис Евгеньевич : другие произведения.

Таверна "Междумирье". 7. Страшный суд

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Даже старым добрым друзьям случается поссориться. На сей раз дело зашло так далеко, что Делвин отправился в мир мёртвых в одиночку.

  Страшный суд
  
  Крепко сложенный рыжебородый дворф нерешительно переминался перед дверью в комнату на втором этаже таверны. На блестящей лысине с замысловатым рисунком дракона, кусающего собственный хвост, блестели бисеринки пота. Делвин Ходерхайм нервничал.
  Нет, разумеется, не боялся. Герой, прошедший через тысячи схваток и кровавых баталий давно позабыл, что такое страх. Совсем иное чувство заставляло его медлить. Ему предстояло просить.
  Дело в том, что Альмистель Лайтли - напарник Делвина, с которым они пережили множество опасных приключений, в кои то веки решил заняться своей личной жизнью и отправился завоёвывать сердце рыжеволосой королевы, оставив товарища одного.
  - Эх, Лайт, старина, и угораздило же тебя... когда ты так нужен! - задумчиво пробурчал Ходерхайм.
  Из дневника матери он узнал, куда направлялись его родители, разыскивая причину, по которой миры один за другим превращались в настоящих монстров, высасывающих энергию из своих обитателей и соседних реальностей. Теперь путь Делвина лежал в мир мёртвых.
  Казалось бы, дело за малым. Но дворф внезапно обнаружил, что тех, на кого он по-настоящему может положиться раз, два и обчёлся. Альмистель был рядом с тех самых пор, как Ходерхайм впервые перешагнул порог таверны "Междумирье".
  Молодой Делвин тогда смутно представлял, что значит быть квэйном. Герои, способные менять обличия в каждом новом мире, вершители высшей справедливости - звучало поистине гордо. Вскоре стало ясно - это удел избранных, обрекающий их на одиночество. Но случилось невероятное - вспыльчивый молодой дворф нашел своего лучшего друга - невозмутимого остроухого эстета эльфа. Разумеется, следует помнить, что квэйн и раса - почти как человек и карнавальный костюм, но всё же...
  - Да нет, ничего не выйдет! - в сердцах буркнул Ходерхайм и развернулся, чтобы уйти.
  Половица под ногой предательски скрипнула. Делвин поморщился и замер на месте, услышав шаги за дверью. Он нацепил на лицо максимально жизнерадостную улыбку и повернулся.
  На пороге появилась огромная троллиха и хмуро взглянула на невысокого дворфа, всем своим видом показывая, что ему здесь не рады.
  - Привет, Даг! - стараясь не скривиться, вытолкнул из себя бородач. - А Зигг дома?
  - Не-е-ет! - протяжно отозвалась та.
  - Тама кто? - послышалось из глубины комнаты.
  - Дзигги, дружище! - прокричал Ходерхайм, игнорируя свирепый взор зеленокожей глыбы.
  Мимо супруги с трудом протиснулся щуплый гоблин в пушистых розовых тапочках, явно с чужой ноги. Ворсистое полотенце было обмотано вокруг бёдер на манер набедренной повязки.
  - Башой Ди! - радостно взвизгнул коротышка и бросился к знакомцу.
  Вернее, хотел броситься, но путь ему преградил зелёный "шлагбаум" Даг. Тепло взглянув на Зигги, троллиха проворковала:
  - Не ход-и-и, просты-ы-ынешь!
  - Старина, пойдём, посидим, выпьем! - радушно предложил Делвин, отчаянно подмигивая. - Обсудим... кое-что... - негромко добавил он.
  - Твоя предложить дело!? - простецки воскликнул Дзигги, широко улыбаясь.
  - Хрм-м... - неопределённо пробурчала троллиха, скрестив руки на массивной груди. - Мы-ы же договори-и-ились! - напомнила она супругу.
  - Ить! Муж буть грить! - прикрикнул на неё отчаянно смелый гоблин.
  Ходерхайм невольно сжался в комок, представляя, что случится с Зигги, если он разозлит свою большую половинку. Но, как ни странно, Даг, хоть и скорчила недовольную гримасу, безропотно удалилась в комнату.
  Делвин подошел поближе к товарищу, убедился, что троллиха их не слышит и зашептал, рассказывая Дзигги свой незамысловатый план.
  - Твоя хотеть умирай?! - ужаснулся гоблин. - Не нать, Башой Ди! - проникновенно воскликнул он.
  - Да нет, дуралей! Смотаемся в мир мёртвых, найдём кого надо и обратно! Ха! Пустячная прогулка! Никто и не заметит твоего отсутствия! - с напускным оптимизмом заявил Ходерхайм, кивая в сторону комнаты.
  Оттуда послышалось сердитое бурчание. Дзигги поджал длинные уши и задумался, переводя взгляд с приятеля на супругу. Наконец, он опустил глаза в пол и забормотал:
  - Ну... такой дел... Даг носи бе-би!
  - Что?! Так у неё будет от тебя ребёнок?! - ошарашенно переспросил Делвин, не веря своим ушам. Гоблин кивнул и робко улыбнулся.
  - Моя хотеть его увидай!
  Поняв, к чему клонит зеленоухий, Ходерхайм досадливо цокнул языком, но быстро взял себя в руки и поспешил заявить:
  - Да пустяки, старина! Если б я знал, то и звать бы тебя не стал... раз такое дело... В другой раз сходим, не беда!
  Тепло попрощавшись с гоблином, Делвин развернулся и шаркающей походкой побрёл по длинному коридору. Дзигги проводил его сочувственным взглядом, вздохнул и вернулся к себе.
  Возможно, другой на месте Ходерхайма решил бы спокойно подождать возвращения Альмистеля. Но Делвин и ожидание были не совместимы. К тому же после пятой кружки крепкого гэля в душу закралась догадка, что приятели относятся к женщинам с гораздо большим трепетом, нежели к друзьям.
  - Если Лайтлу уготована судьба стать бабским угодником, что ж... И видеть его таким не желаю! - пьяно воскликнул дворф.
  Полагаться на наёмников в решении столь личного вопроса казалось ему недопустимым. А спустя ещё несколько кружек, Ходерхайм понял, что нечего расстраиваться - он и один одолеет кого угодно.
  Дело было за малым - оказаться в загробном мире. На ум приходило два пути: умереть или обратиться к некромантам. Поскольку первый вариант жизнелюбивому квэйну не приглянулся, он мутным взором окинул таверну, нашёл подходящую компанию и решительным, хоть и нетвёрдым шагом, двинулся к цели.
  
  ***
  
  Ночь. Ледяной ветер с колким снегом, больше похожим на крошечные кусочки льда. Бескрайняя искрящаяся в звёздном свете белоснежная равнина, раскинувшаяся, насколько хватало глаз. Холод, пронизывающий до костей, несмотря на спиртное, гуляющее в крови...
  Невысокий темноволосый лысеющий мужчина с недельной щетиной, в которого Делвин воплотился в этом мире, зябко кутался в потёртую коричневую кожаную куртку. Тёмно-синие штаны из плотной ткани едва ли были рассчитаны на противостояние пронизывающему ветру и стуже. Широкополую шляпу чуть не сорвало с головы - она повисла на лямке.
  "Глупец! Оттуда не возвращаются!" - всплыло в стремительно трезвеющем мозгу предупреждение одного из рассерженных некромантов. Ходерхайм сдавленно икнул и протёр глаза. Ледяной покров колыхался подобно морским волнам! И это не было игрой помутившегося рассудка.
  - Мама! Куда же я угодил? - пробормотал Делвин посиневшими губами.
  Ноги подкосились, он рухнул в снег. "Предупреждал меня Альмистель: никогда не зли колдунов!" - промелькнула вялая мысль. Она показалась забавной. Мужчина ухмыльнулся, чувствуя, как холод отступает.
  - Где же ты, Лайт? - чуть слышно выдохнул он и провалился в беспросветный мрак.
  Обрывки приключений стали появляться перед глазами, сменяясь всё быстрее. Тысячи лиц и голосов перемешались, события хаотично переплелись в немыслимый узор. Стремительно закручивающийся водоворот затягивал Ходерхайма, сил противостоять притяжению не осталось. Но вдруг он почувствовал, как кто-то вытаскивает его из этой воронки. "Альмистель!" - догадался Делвин и, успокоившись, доверился дружеским рукам.
  - Эй, ковбой, очнись! Открой глаза! - донеслось откуда-то издалека.
  Пострадавший непонимающим взглядом уставился на Лайтли. "Я и так смотрю на тебя!" - читалось на его лице. Помотав головой, Ходерхайм крепко зажмурился и осторожно выглянул из-под почти сомкнутых ресниц.
  - Стой! Куда ты?! - возопил он, заметив, как друг растворяется в воздухе.
  Вместе с ним тьма вокруг отступала, открывая незнакомую комнату с белыми стенами, сложенными будто из снега. Делвин зажмурился ещё плотнее и долго не решался открыть глаза. Когда он, наконец, отважился это сделать, пред ним стоял долговязый широкоплечий мужчина в тёплой меховой одежде с длинными нечёсаными волосами и клочковатой бородой.
  - Вот и славно! А я уж думал, ты окочурился! - широко улыбнулся незнакомец. Одного из передних зубов недоставало, что добавляло облику разбойничье выражение.
  - Ты кто!? Откуда взялся? - неприветливо пробурчал Ходерхайм.
  - Я, конечно, тоже противник всяческих расшаркиваний. Но на спасибо за спасение твоей шкуры, честно признаюсь, рассчитывал! - насупившись, отозвался мужчина.
  - Где это мы? - с подозрением осматриваясь по сторонам, пробормотал Делвин.
  Стены не слишком просторного жилища, сложенные из незнакомого белого материала, образовывали купол. Исключение составляли только провал входа и дырочка дымохода над очагом в центре помещения.
  - Что ж, дорогой гость, добро пожаловать в мой скромный дом! - усмехнулся мужчина, комично раскланявшись.
  Ходерхайм лежал, укутанный тёплой пушистой шкурой, раздетый донага. Его одежда и оружие находились поблизости. От тела исходил резкий запах спиртного.
  - А ну признавайся, что ты со мной сделал!? - отчаянно краснея, воскликнул ковбой, потянувшись к кобуре с револьвером.
  - Ты что последние мозги отморозил, пока в снегу валялся? - возмутился хозяин дома. - Если бы не я, вместо вздорного коротышки, быть тебе бы сейчас ледышкой! - насмешливо сообщил он. - Две мили по снегу на себе волок, в дом занёс, растёр, согрел - на тебе! - заводясь с каждым словом, продолжил мужчина. - Неужели так сложно сказать простое "спасибо"?
  Смекнув, что перед ним его спаситель, Делвин несколько стушевался, но постарался не подать виду. Отвернувшись, он нехотя пробурчал:
  - Ну, ты это... Прости что ли... Я, вроде как, благодарен.
  - Вроде как!?
  Дать волю чувствам незнакомец не успел - в самодельной люльке заплакал ребёнок. Он тут же бросился к нему, принявшись успокаивать и укачивать.
  - У неё жар... - услышал Ходерхайм приглушённый взволнованный шёпот.
  - Дочка твоя? - тут же уточнил Делвин, натягивая одежду. Мужчина кивнул, не отрывая взгляда от младенца. - Так может, на улицу её? Живо охладится!
  - Ещё одна глупая шутка и я тебя вышвырну, откуда притащил! - прикрикнул на него отец девочки.
  Дворф опешил, не зная, как реагировать. Он и не собирался шутить, считая свою идею логичной и действенной. Но спорить с вспыльчивым папашей не решился, памятую о том, что в гостях.
  - А мамаша-то далеко? - вместо этого уточнил квэйн.
  Мужчина ничего не ответил, тщетно стараясь унять малютку. Делвин нахмурился и принялся искать, чем бы подкрепиться. Взгляд его упал на котелок, стоящий возле огня. Не дожидаясь приглашения, он решил выяснить, чем богат хозяин.
  Услышав за спиной громыхание крышки, сменившееся вскоре сытым чавканьем, владелец дома обернулся. Взглянув на уплетающего за обе щёки гостя, мужчина сокрушенно вздохнул, но промолчал.
  - Кстати, я Делвин! Делвин Ходерхайм! - с набитым ртом представился ковбой.
  - Генри Майнер, рад знакомству... - спустя некоторое время отозвался мужчина. - А это малютка Лизи! - представил он дочку.
  Гость приблизился к плачущей крохе, скорчил страшную рожицу и пробасил: "Утю-тю-тю-тю!" Девочка широко распахнутыми глазёнками взглянула на незнакомого дядю, затихла, затем вдруг схватила его за ухо и резко дёрнула.
  - Ай! - воскликнул Делвин, не ожидавший от крохотули такого коварства. Он попытался вырваться из ручонок малышки, но пальчики сжались намертво.
  Видимо решив, что это новая игра, Лизи весело засмеялась. Её отец робко улыбнулся и тепло сказал:
  - А ты ей нравишься... Наконец-то она не плачет!
  - Да! - небрежно отмахнулся Ходерхайм. - Я пользуюсь успехом у женщин!
  - Гляжу, ты весельчак, странник! - усмехнулся Генри. - Прошу, поиграй с ней. Это скрасит последние часы моей дочери.
  - Не вопрос! - тотчас отозвался Делвин, повторив свою "утю-тю". Но вдруг он резко повернулся к мужчине и уточнил: - Постой, что значит последние часы?
  Майнер тяжело вздохнул, провёл растопыренной пятернёй по волосам и устало промолвил:
  - Селена умерла. Малютке не выживать без молока матери...
  - Эй, так какого рожна ты сидишь?! - зарычал Ходерхайм. - Нужно действовать, спасать Лизи!
  Генри удивлённо повернулся к пылающему праведным гневом гостю и медленно спросил:
  - Дружище, откуда ты взялся? Это мир мёртвых. Здесь нет спасения, только вечные муки...
  Малютка, не в силах дотянуться до новой игрушки захныкала. Делвин, не раздумывая, подвинулся ближе, отдав уши на растерзание. Он пытался осмыслить слова Майнера. Лизи потянула мочку уха в рот и принялась сосредоточенно обсусливать. Но Ходерхайм не обращал на это внимания, осенённый догадкой:
  - Постой, так ты хочешь сказать, что умирающая дочка - это твоя кара?
  - Всё верно... - мрачно кивнул Генри. - Снова и снова мне суждено видеть её муки и терзаться от собственного бессилия. Этому не будет конца... Как и вечной ночи снаружи.
  - Но... как же так вышло? За что... - не в силах подобрать нужных слов, пробормотал Делвин.
  - Так ты пришел за историей, ковбой? - одними губами ухмыльнулся Майнер. Глаза его остались полны чёрного отчаянья. - Что ж, изволь. В конце концов, о чём ещё рассказать гостю? Новостей в загробном мире не много.
  Ходерхайм изобразил нечто среднее между кивком и мотанием головой - цепкие ручки ребёнка не отпускали. Генри устроился поудобнее и принялся за рассказ.
  Не все его слова были понятны, но Делвин не решался переспрашивать, завороженный повествованием. Суть он улавливал и так. При жизни Майнер был сродни дворфам - его притягивали горы и скрытые под ними богатства.
  Вместе со своей супругой мужчина отправился далеко на север, в край суровых зим и сверкающего золота. Насколько понял Ходерхайм, в поисках сокровищ участвовали многие люди. Но держались поодиночке, изредка парами, выкупая золотоносные участки и оберегая их от чужих глаз.
  По крайней мере, так было с Генри и Селеной. От ближайшего поселения их отделяли несколько дней пути по реке. Добраться туда с грузом через леса и болота не представлялось возможным. Но такие пустяки не заботили молодую пару. Успехи в работе и любви кружили голову, заставляя позабыть обо всём остальном.
  При упоминании мешков с золотом, от которых, по словам Майнера, вскоре стало тесно в доме, у Делвина заблестели глаза. Ему едва удалось удержаться, чтобы не разузнать, где находится это дивное место. Но тут мужчина ожесточённо заявил: "Проклятый жёлтый металл! Как же он кружит голову!"
  Селена понесла. Но жадность и желание разбогатеть заставляли их откладывать поездку в город до последнего. Им хотелось, чтобы малыш пришёл в этот мир с туго набитым кошельком. Мечты лопнули в одночасье, когда ударили ранние необычайно крепкие морозы. Река встала за ночь.
  Супруги решили переждать, надеясь на оттепель. Слишком невероятным казалось столь резкое похолодание в середине осени. Сани могли завести их в ловушку, если бы погода вдруг передумала и отозвала своих ледяных псов.
  Генри тяжело вздохнул - воспоминания давались ему нелегко. Он потянулся за бутылкой, но с сожалением вспомнил, что истратил последнюю выпивку, растирая замёрзшего гостя.
  - В общем, мы так и не смогли уехать. Я сам принимал роды... - добавил Майнер, зачарованно глядя на свои ладони. - Вот этими руками!
  Делвин невольно поморщился, представив, каково это - держать в руках окровавленный скользкий комок плоти. Не обращая на него внимания, Генри продолжал:
  - Так на свет появилась Лизи. Мы были счастливы, считая, что спасены. Но начались метели - каждое утро мне приходилось откапывать дверь, чтобы просто выбраться наружу. Домик плохо подходил для зимовки... - на глазах рассказчика выступили слёзы. - Одним безжалостно холодным утром я нашел Селену мёртвой. Она закутала дочку в свои одеяла, а сама окоченела.
  - И ты остался один со своей дочкой? - сочувственно уточнил Ходерхайм, сжимая кулаки от бессильной злобы неизвестно на кого. - Как же Боги допустили это!?
  - Так и было, дружище, клянусь тебе! - с трудом проговорил Генри, сражаясь с комом в горле. - Но это ещё не конец. Как безумный я мчался в город, надеясь спасти малютку Лизи. Она не пережила дорогу...
  - Вот Бездна!
  Майнер кивнул, не в силах говорить. Несколько успокоившись, он закончил историю:
  - Не поверишь, после похорон дочки погода пошла на поправку. Должно быть, я сошел с ума от горя... Помню только мост, безумный смех, не дававший мне дышать, а потом вода... много мутной ледяной воды...
  Делвин молчал, не зная, что сказать. История Генри тронула его. Сам рассказчик тоже не говорил больше ни слова, в очередной раз переживая случившееся. Вдруг он резко вскочил с места, коротко воскликнув:
  - Лизи!
  Ходерхайм покосился на притихшую девочку - та лежала неестественно спокойно, так и не выпустив из крошечных пальчиков мочку его уха.
  - Будь проклято всё золото мира, будь проклята моя жадность! - до боли сжав кулаки, воскликнул Генри. - Будь я проклят! - сквозь накатившие рыдания выдавил он.
  
  ***
  
  Делвин проснулся от детского крика. Майнер стоял у колыбели и вновь безуспешно пытался успокоить свою дочку. Ходерхайм спросонья не понял, как такое возможно. Но потом вспомнил, где находится, и всё стало на свои места: кошмару Генри не было конца.
  - Может... может останешься? - робко спросил мужчина, не решаясь взглянуть гостю в глаза. - Знаешь, у нас давно не было гостей, и Лизи при тебе не плачет.
  Квэйн помотал головой и решительно произнёс:
  - Нет, дружище, не могу. Я с удовольствием помог бы тебе, вот только не знаю, как это сделать. Лучше подскажи, где мне найти хозяина вашего мирка? - Майнер недоумённо взглянул на странного гостя. Ходерхайм пояснил: - Ну, Бога или кто он тут у вас? Того, кто всем заправляет, назначает наказания... - принялся перечислять Делвин, но Генри перебил его:
  - А, понял! Тебе нужен Судья! Он выносит вердикты и следит, чтобы никто не ушел от ответа... - мрачно закончил мужчина.
  - Хм... Ну, может, и он... - промолвил Ходерхайм, задумчиво почесав бороду. - Как его найти?
  Но Майнер только пожал плечами. В этом вопросе он ничем не мог помочь. Призадумавшись, мужчина вдруг вспомнил:
  - Через несколько миль на юг есть посёлок возле Стены - так мы называем огромные покрытые льдом скалы. Я как-то был там, менял шкуры на выпивку, и кое-что слышал. Говорят, дескать, по ту сторону гор солнце никогда не заходит, там всегда тепло. Уверен, если где-то и можно разыскать Судью, то точно не в наших ледяных землях. Наверняка люди в посёлке знают больше моего, тебе стоит расспросить их.
  - Что ж, и на том спасибо! - повеселев, отозвался Делвин. - Мне нужно идти! - он направился к выходу.
  - Стой! Вот, возьми шубу из шкуры белого медведя, - Генри положил дочь в колыбель и передал Ходерхайму свою тёплую одежду. - Без неё тебе не дойти - заледенеешь.
  Невысокий ковбой облачился в подарок. Выглядело это, как будто мальчишка примерил наряд отца. Неопределённо хмыкнув, он заявил:
  - Спасибо, конечно, но как же ты? К тому же, как видишь, с размером промашка!
  - Обо мне не беспокойся! - отмахнулся Майнер. - Даже если помру, мне всего лишь придётся начать всё сначала: строить дом, добывать пропитание и шкуры... А вот ты - неизвестно. Знаешь, когда я увидел тело в снегу, грешным делом подумал: а вдруг, легенды не врут? Что, если это не просто ещё один несчастный мученик, а... - он замялся. - Сам понимаешь, чего только не придёт в голову! - пряча глаза, пробурчал Генри. - Давай, лучше на скорую руку переделаю шубу под твой размер!
  - Кто? За кого ты меня принял? - заинтересовался Делвин, передавая подарок обратно.
  Майнер прикинул на глаз размеры гостя, принялся отрезать и подшивать шкуры под Ходерхайма, не спеша отвечать на вопрос. Когда дело было сделано, он окинул работу довольным взглядом и вернул новому владельцу.
  - Вот, примерь!
  Обновка пришлась почти в пору. Поблагодарив радушного хозяина, Делвин отодвинул штору и пополз наружу. Ледяной ветер тут же атаковал его сотней крохотных стрел, находя малейшие щели в одежде. В голове мелькнула предательская мыслишка, что лучше переждать непогоду. Отогнав её прочь, Ходерхайм плотнее запахнул шубу, низко надвинул глубокий капюшон и зашагал прочь от дома Генри.
  "Почему ты не уйдёшь отсюда?" - вспомнил он свой вопрос. - "Я ни за что не брошу дочь!" - ответил тогда Генри. Спорить Делвин не стал, хотя ему очень хотелось треснуть глупца по голове и напомнить, что она обречена, что ей не помочь... И в тоже время Ходерхайм восхищался мужеством и стойкостью человека, который даже без единого шанса на спасение оставался верен родительским чувствам.
  "А у нас в семье всё наоборот!" - невольно мелькнула в голове мысль. "Предки какого-то рожна решили, что безопаснее будет оставить меня с дворфами, а сами смылись спасать очередной мир!" - насупившись, думал Делвин. "Ну, ничего, отыщу их, всё станет на свои места! В конце концов, может, они вернулись за мной, да я уже сделал ноги!" - утешил он себя.
  Мороз крепчал. Дом Майнера давно растаял вдали. Снег быстро заметал следы, так что, стоило сбиться с пути, отыскать дорогу обратно вряд ли бы удалось. Утешало одно: гигантские горы должны были быть видны издалека.
  Вдруг впереди показалось какое-то движение. Сначала Ходерхайм решил, что это разыгралось воображение - слишком долго он смотрел на колышущиеся, будто волны, торосы льда. Но вскоре стало ясно, что это кто-то живой.
  - Хэй! - перекрикивая вьюгу, заорал мужчина, привлекая внимание объекта.
  Силуэт заколебался - видимо, незнакомец услышал Делвина и повернулся. Ковбой радостно ринулся навстречу, устав от одиночества, холода и мрака.
  Но как только он приблизился, застыл как вкопанный, не зная, хвататься за оружие или убегать. Перед ним стоял огромный белый медведь. Ходерхайм нервно сглотнул, лихорадочно соображая, как выкручиваться.
  Зверь двинул морду к нему и принюхался. Делвин попытался выхватить револьвер, но шуба отчаянно мешала. Не дав ему опомниться, противник одним ударом лапы повалил человека на снег.
  В памяти откуда-то всплыл совет: "Притворись мёртвым, тогда животное тебя не тронет". Шуба накрыла Ходерхайма с головой, он замер, боясь пошевельнуться, надеясь, что хищник пройдёт мимо.
  Сердце тревожно колотилось, эхом отдаваясь в ушах. Казалось, время тянется неподобающе медленно. Наконец, стало трудно дышать, и Делвин решился выглянуть из своего укрытия.
  Медведя не было. Квэйн облегчённо выдохнул, мысленно благодаря неведомого советчика. Способ сработал! Но не успел он обрадоваться, как сзади раздалось утробное урчание. На него легла тяжёлая мягкая лапа и потянула к себе.
  В нахлынувшей панике Ходерхайм попытался выскользнуть из шубы, только бы оказаться подальше от зверя. Как только он высунулся наружу, ледяной ветер обжёг кожу, а животное зарычало громче. Делвин тотчас передумал и залез поглубже в своё "убежище". Медведь успокоился, но перевернул человека вместе с шубой, подтянув к себе поближе.
  Открыв узкую щёлочку в капюшоне, Ходерхайм выглянул наружу. Прямо перед ним торчал набухший сосок. Медведица легла набок и подтянула добычу к своему брюху.
  - Эй, не глупи! Я вовсе не твой детёныш! - возмутился Делвин, смекнув, что из-за шкуры животина приняла его за своё чадо.
  В ответ раздалось столь грозное рычание, что мужчина юркнул под шубу и долго не решался высовываться. Но хищница не собиралась уходить. Напротив, она придвинула его ещё ближе. Теперь физиономию Ходерхайма отделял от медвежьей груди только капюшон.
  - Ну ладно, ладно! - пробурчал "медвежонок".
  Высунув руку, он пару раз дёрнул за сосок. Медведица довольно заурчала. "Может, успокоится и заснёт?" - предположил Делвин, продолжив эксперимент.
  Вскоре закапало вязкое молоко. Мужчина неприязненно скривился и отстранился. Тяжёлая лапа тут же напомнила ему, что не стоит отказываться от угощения. Холод и тяжёлый путь давали о себе знать. В животе заурчало.
  Понюхав белую массу, Ходерхайм кончиком языка лизнул молоко медведицы. Оно оказалось сладковатым на вкус, но в целом приятным. Напомнив себе, что всё равно никто не видит и никогда об этом не узнает, Делвин прильнул к "материнской" груди.
  Насытившись, псевдо-медвежонок привалился к тёплому боку "матери" и сладко зевнул. Но не успел он погрузиться в сон, как "подушка" буквально растаяла в воздухе. Плюхнувшись в снег, Ходерхайм непонимающе замотал головой, стараясь понять, куда же делась медведица.
  Но всё, что он увидел - крохотная яркая серебристая искра, стремительно поднимающаяся куда-то к небесам с того места, где недавно находились добрые три центнера пушистого животного.
  Снег и ледяной ветер быстро прогнали сон. Поднявшись на ноги и плотно закутавшись в шубу, Делвин продолжил путь.
  
  ***
  
  Был момент, когда Ходерхайму начало казаться, что ходящая ходуном ледяная равнина никогда не кончится. Появилась тревожная мысль о том, что и медведица и Майнер ему только привиделись - эдакие предсмертные галлюцинации умирающего в снегу путешественника.
  Но метель, наконец, стихла. И Делвин различил впереди высоченные отвесные скалы, казалось, достигающие небес. Зрелище было настолько величественным, что путник остановился и некоторое время восхищённо созерцал горный хребет, отгородивший мир как стена.
  У подножия этого исполинского забора чернел небольшой городок. Туда-то приободрившийся путешественник и направился, мурлыча песенку:
  - Облака в небо спрятались, звёзды пьяные смотрят вниз...
  В памяти сразу всплыла первая встреча с чудаковатым менестрелем только появившимся в таверне. Из какого мира тот принёс свою музыку, никто не знал, а сам исполнитель никогда никому не рассказывал. Разумеется, Ходерхайму однажды опостылела подобная секретность, и он отправился расставить все точки над и, если понадобилось бы, то с помощью рукоприкладства.
  Альмистель, тщетно уговаривавший друга оставить эту затею, в конце концов, сдался и, скрестив на груди руки, наблюдал за разворачивающейся сценой.
  - Хэх, как знал, негодник! - хмыкнул Делвин, вспомнив, как кулак прошёл сквозь музыканта, а тот этого словно не заметил.
  Правда, выходка квэйна рассердила многих завсегдатаев, и в таверне вскоре закипела знатная потасовка. Не то, чтобы посетители были такими уж ценителями музыки - скорее даже напротив, просто они высоко ценили сложившиеся традиции и не терпели, когда какие-то нахалы их нарушали.
  "Нет, он не сновидец, - пояснил тогда Лайтли. - видишь ли, в своём мире этот музыкант употребил... ну, неважно, что, и находился в некоем подобии сна. Мы ему просто кажемся!" Сначала Ходерхайму пришлось не по душе подобное объяснение, показавшись чересчур сложным. Но последующие попытки наладить контакт с исполнителем ни к чему не привели.
  - Как же мы его звали... - задумчиво пробормотал Делвин, силясь вспомнить данное артисту имя. - Пэйлис... плэйст... а, ну, конечно же! Плэйлист! - радостно воскликнул он.
  За размышлениями мужчина и не заметил, как добрался до посёлка. Равнодушно оглядев неказистые деревянные домишки, Ходерхайм задержал взор на одном из них. На вывеске была изображена пивная кружка с шапкой пены, а рядом красовалась надпись: "Утопи своё горе!"
  - Хо-хо! Это я удачно заглянул!
  Довольно потирая руки, Делвин поспешил в питейное заведение. Дверь со скрипом отворилась, выпустив наружу облако пара. Оказавшись внутри, Ходерхайм широко улыбнулся. Там было тепло, что казалось настоящим подарком после блуждания на ледяном ветре.
  Что удивляло, так это гробовая тишина, изредка нарушаемая стуком кружек о столы. Люди сидели группами и поодиночке, но не разговаривали, а только мрачно выпивали, уперев взгляды в пространство.
  Откинув капюшон, квэйн осмотрелся и недоумённо почесал щетинистый подбородок. Что-то с этой таверной точно было не в порядке.
  - Эй, да что с вами?! - громко крикнул он, надеясь, если не получить ответ, то хоть расшевелить посетителей, чтобы развеять гнетущую атмосферу. - Вы что умерли?
  Несколько человек подняли на него полный тоски взоры. Но никто не проронил ни слова. Мужчина в широкополой шляпе и клетчатой рубашке молча отсалютовал гостю, словно подтверждая его слова.
  Вспомнив, в какой мир попал, Делвин на мгновение смутился, но тут же махнул на всё рукой и направился прямиком к барной стойке. Взгромоздившись на высокий стул ковбой ударил кулаком по столу и возмущённо воскликнул:
  - Трактирщик, кирку тебе в ребро, где тебя демоны носят!?
  На его крик прибежал донельзя удивлённый круглолицый толстячок в белом переднике и смешной высокой шапочке. Видимо, он был здесь по совместительству поваром и прислугой. В отличии от посетителей, но обрадовался новоприбывшему и торопливо заговорил не по-мужски тоненьким голосом, никак не вязавшимся с его габаритами:
  - Ох, уважаемый, ну и напугал ты меня! Сто лет новичков не видал, ей же ей! Так что будешь заказывать? Чем платить? - не успел Делвин открыть рот, как толстяк перебил его: - О, умоляю, только не надо просить налить тебе в кредит! У меня таких знаешь, сколько? Нет-нет-нет, и не надейся!
  Седой мужчина в шляпе оторвал гладко выбритую физиономию от кружки и, указав на пятиконечную золочёную звезду на рубахе, пригрозил:
  - Эй, Олаф, не дури новичку голову! Пока я здесь, ты никого больше не облапошишь! Наливай за счёт заведения... как и всем нам... - неожиданно мрачно закончил он.
  - Ох уж эти покойники! - грустно вздохнул трактирщик. - Шериф, - он кивнул в сторону заступника Делвина. - до сих пор не может успокоиться. Как появился у нас, так давай порядки свои наводить.
  - А... Ага. Так что с выпивкой? - с понимающим видом кивнув, уточнил Ходерхайм, проигнорировав замечание Олафа.
  Тот нехотя достал кружку и наполнил её примерно на половину пенным напитком. Делвин нахмурился и жестом показал, что нужно доливать до краёв. Трактирщик нехотя повиновался.
  Бросив шубу на пустое сидение рядом, он с жадностью приложился к кружке. На вкус выпивка была так себе, не выбирать особенно не приходилось.
  - Слушай, ничего личного, но скорострел вроде тебя, - тихо проговорил Олаф, кивнув на два револьвера на поясе гостя, - наверняка интересуются напитками покрепче!
  Ходерхайм поперхнулся и закашлялся, а трактирщик заговорщицки подмигнул и принялся, как ни в чём не бывало, протирать стакан видавшим виды засаленным полотенцем.
  Отставив кружку в сторону, Делвин перегнулся через стойку, схватил толстяка за ворот и резко притянул к себе, прошипев:
  - Ещё раз назовёшь меня так, и я за себя не ручаюсь! Ни одна дамочка ещё не жаловалась!
  - Эй, не горячись! - воскликнул перепуганный толстяк, пытаясь разжать хватку. - Я вовсе не это имел ввиду!
  Разгорячённый ковбой выхватил револьвер. Дуло упёрлось Олафу в горло. Тот стоял ни жив, ни мёртв, не решаясь пошевельнуться. Под стойкой что-то зажурчало.
  Принюхавшись, Ходерхайм рявкнул:
  - Ты что, бутылку опрокинул!? А ну поднимай!
  - Этой ты поднимай, буян! - приказал кто-то сзади. - Руки вверх!
  Делвин обернулся, машинально положив руку на револьвер и предвкушая потасовку. На лице застыла хищная ухмылка, щетина встопорщилась, а глаза недобро заблестели.
  - Что ты ска... - начал было он.
  Раздался выстрел. Пуля врезалась в пол, едва не повредив сапог Ходерхайма. Напротив него стоял шериф с револьвером в руке, из ствола которого поднимался дымок. Он взвёл курок и повторил приказ.
  - Ладно, будет тебе! Ну, погорячился! - пошёл на попятную забияка, убирая оружие. - Вот, гляди, я компенсирую! - он достал из кошеля на поясе монетку и положил перед трактирщиком.
  Тот жадно взглянул на неё и тут же ухватил. Похоже, с оплатой дело обстояло плохо. Шериф пистолетом указал на кошель, затем на стойку. Делвин нахмурился, но выложил ещё одну монету.
  - Отдай ему весь, сынок. Здесь тебе это уже не понадобится! - приказал мужчина, не сводя взгляда с небритого забияки.
  Олаф от избытка чувств захлопал в ладоши и пообещал:
  - Керри, старина, ты всегда можешь рассчитывать на мой лучший виски!
  - Я делаю это не ради тебя, а ради порядка! - осадил его шериф. - От денег одни проблемы. Пока их нет ни у кого, мы все равны. Так что незачем утаивать виски, пусть пьёт, кто хочет. Вдруг это поможет ему забыться...
  Ходерхайм хотел было смыться, пока они беседовали, но револьвер мгновенно отреагировал на его движение. С кошельком пришлось расстаться.
  - Будь ты проклят! Это все мои сназлы! - с вызовом буркнул Делвин.
  - Всем мы прокляты, сынок. Иди выпей и успокойся... Олли, плесни ему чего покрепче!
  Взяв стакан с мутной жидкостью цвета ржавчины, Делвин отправился в дальний угол зала, провожаемый пристальным взором шерифа. "И какого рожна я обналичил свой счёт перед поездкой!?" - сердился он сам на себя.
  Один из посетителей поднялся с места и приглашающе махнул рукой. Недолго думая, Ходерхайм решил присоединиться к нему. Плюхнувшись на скамейку, он одним махом осушил стакан виски и попытался крикнуть трактирщику, чтобы тот принёс ещё, но воздух отказывался выходить наружу. Казалось, глаза вот-вот выкатятся из орбит, а внутрь пролили живой огонь.
  - А ты храбрец, хоть и пить не умеешь! - усмехнулся сосед, протягивая Делвину какую-то грязную тряпицу. - На, нюхни, полегчает! - посоветовал он.
  Ковбой с подозрением покосился на худосочного мужчину напротив, затем на сомнительный предмет, но предложение принял и осторожно вдохнул. Запах оказался столь мерзким, что Ходерхайма прошибло на слезу. Зато он вновь смог дышать.
  - У-ух... Ну и дрянь! - помотав головой и проморгавшись, заявил он. - Трактирщик, повтори!
  Сам того не желая, Делвин, переживающий о потери сназлов, узнал, что Пирст, его собутыльник, некогда был шахтёром угольщиком. Мужчина так жаждал поведать о себе, что говорил практически без остановок - только чтобы хлебнуть выпивки.
  Вместе с братом он работал в глубокой штольне. Пирст ставил сваи, укрепляя своды тоннеля, а его братец, Тэд, закладывал динамитные шашки. Но в тот день всё пошло наперекосяк - они наткнулись на залежи грунтовых вод. Хлынувший поток воды снёс подпорки, стены тоннеля сложились, погребя под собой обоих братьев.
  - Ага, слушай, а как на ту сторону гор перебраться? - смирившись с потерей своего богатства, поинтересовался Ходерхайм. Честно говоря, его просто утомила словоохотливость собеседника.
  - У тебя губа не дура, я гляжу! - довольно ухмыльнувшись, отозвался шахтёр. - Захотел на солнышке погреться? - не дав ему ответить, мужчина продолжил: - Да, дружище, всем нам не помешало бы оказаться в тёплом краю! Но прохода нет и никто, как ты видишь, - он указал на посетителей, - не пытается ничего изменить. Вот уж точно, мир мёртвых!
  - Да брось, столько здоровых лбов и все носа не кажут из бутылки? - удивился Делвин.
  - Так и есть! - заверил его Пирст. - Но ты обратился по адресу! - он заговорщицки подмигнул и перешёл на шёпот. - Я решил сделать тоннель на ту сторону!
  Ходерхайм приблизился к собеседнику и в предвкушении уточнил:
  - И где он? Покажешь?
  - Отчего ж не показать... - вздохнул мужчина. - Только вот конца ему не видать. Одному мне не сладить. Кое-кто из новичков отваживался помочь, но с появлением трактира работы прекратились.
  - Тудыть тебя тачанкой, да что ж за место такое!? - возмутился Делвин.
  - Эй, друг, не шуми! - попросил его Пирст, боязливо покосившись на шерифа. - Понимаешь, они считают меня чокнутым. Говорят, что горам нет конца. Но я-то знаю, что осталось совсем чуть-чуть!
  - Так плюнь на них! Пойдём, пробьём насквозь эту скалу! - воодушевился Ходерхайм.
  Шахтёр печально ухмыльнулся и кивнул в сторону шерифа.
  - Он конфисковал весь мой динамит. Сказал, за нарушение общественного спокойствия. Пока не заплачу штраф, не вернёт... - пояснил Пирст. - А денег-то ни у кого нет, кроме трактирщика. - вдруг он приблизился почти в плотную к Делвину и, дыша перегаром, прошептал: - Слушай, а, может, у тебя что-то завалялось?
  Но квэйн помотал головой и нахмурился, погрузившись в раздумья. Он чувствовал: это та самая ниточка, за которую следует потянуть, чтоб добраться до неведомого судьи. Вот только без золота не получить динамит, без динамита не пробить тоннель, без тоннеля не попасть в земли обетованные.
  
  ***
  
  - Дьявол! А ты действительно смелый малый! - восхитился шахтёр, когда Делвин объяснил ему свой план действий. - Только наш шериф живо тебя за решётку упечёт, если прознает.
  - А ты держит язык за зубами и всё пройдёт гладко! - самоуверенно заявил Ходерхайм.
  - Нем, как покойник! - заверил Пирст.
  Ковбой приподнял бровь и покосился на него, пытаясь понять, не шутит ли этот обитатель мира мёртвых. Похоже, его новый друг был совершенно серьёзен.
  Условившись встретиться у дома шерифа, сообщники распрощались и разошлись. Теперь Ходерхайму предстояло вернуть своё добро. К счастью, шахтёр показал ему чёрный ход в таверну. Оставалось незаметно пробраться внутрь, проследить, куда Олаф прячет монеты и, дождавшись, пока он заснёт, забрать их себе.
  С первой частью планы Делвин справился легко. В зале пили мрачно и беспросветно - никто не поднимал головы от кружки, а трактирщик возился, протирая посуду, и следил, чтобы выпивка у посетителей не кончалась.
  Оказавшись перед входом в жилую комнату, квэйн столкнулся с непредвиденной неприятностью: дверь была заперта. Надо полагать, Олаф хранил свои сбережения внутри, а потому на всякий случай закрывал коморку на ключ.
  К счастью, Ходерхайм побывал в шкуре разных существ, перепробовал немало профессий. Выудив из-за пазухи отмычку, он приступил к взлому, вздрагивая при каждом скрипе половиц под ногами неугомонного трактирщика, обслуживающего клиентов.
  Навыки, хоть и не пропали, а всё же порядком позабылись. От напряжения высунув язык, Делвин крутил отмычкой, вслушиваясь в скрежет механизма. Наконец, раздался негромкий щелчок, дверь отворилась. Утерев пот со лба, лазутчик проскользнул внутрь и заперся, чтобы Олаф не заподозрил подвоха, когда придёт.
  Ждать пришлось недолго. Вскоре раздался удар гонга, слышный, наверное, далеко окрест. После этого послышался голос шерифа: "Ночь!" - затем звук отодвигаемых стульев и топот ног. "Тяжко без солнечного света приходится!" - пожалел покойников Ходерхайм. Но тут же вспомнил рассказ шахтёра о том, что местные прекратили попытки добраться до лучшей жизни и нахмурился: "Поделом им!"
  Когда все покинули заведение, трактирщик облегчённо вздохнул, убрал посуду и направился к себе в комнату. Делвин услышал лязг ключа в замке и приготовился. Дверь открылась почти бесшумно - смазанные петли не подвели, но никто не вошел внутрь. Вместо этого Ходерхайм услышал вопрос шерифа:
  - Олаф, разве ты ничем не хочешь со мной поделиться? - в голосе слышалась ирония.
  - О, да-да, разумеется! Прости, замотался, совсем позабыл... - затараторил трактирщик. - Ты же знаешь, я тут и повар, и официант, и...
  - Гони мою долю! - грубо прервал его Керри.
  Забренчали отсчитываемые монеты. Ходерхайм еле сдерживался, чтобы не выскочить из своего укрытия и не наброситься на жуликов. Мало того, что его публично ограбили, так теперь ещё ему не удастся вернуть все свои сназлы, ведь у Олафа останется только часть. Но и её придётся отдать тому же шерифу за динамит.
  Рефлекторно вцепившись в рукоять револьвера так, что побледнели костяшки, Делвин едва сдержался, чтобы не напасть на мезравцев. Он дождался, пока Керри уйдёт, оставив трактирщика одного. Как только дверь за шерифом хлопнула, Олаф поспешил оказаться у себя в комнате. Прижавшись спиной к двери, он облегчённо вздохнул и вытащил из-под полы прикарманенные монетки, которыми "забыл" поделиться.
  Но не успел трактирщик налюбоваться ими, как на него набросился недавно одураченный гость. Угрожая оружием, он потребовал немедленно вернуть сназлы. Судя по бешеному огню в глазах, коротышка ни перед чем не собирался останавливаться.
  Но трусивший до этого Олаф вдруг покатился со смеху, громко топая ногами от избытка чувств. Ходерхайм опешил, не понимая, что творится. Никто ещё не осмеливался насмехаться над ним.
  - Что ты мне сделаешь, глупец? Я и так мёртв! - сквозь смех выдавил трактирщик.
  Делвин зарычал и ударил толстяка прикладом по зубам.
  - Во-первых, ты будешь страдать, как никогда прежде. А, во-вторых, я заберу не только свои сназлы, но и все твои сбережения! - пригрозил Ходерхайм и указал на вскрытый тайник в полу.
  Глаза Олафа округлились, пухлое лицо побледнело. Он рухнул на колени, молитвенно сложил руки и забормотал:
  - Пожалуйста, добрый человек, не поступай со мной так! Это всё, что у меня есть! Всю свою жизнь я провёл в нищете, из-за этого и погиб!
  - Это ещё как? - недоверчиво переспросил Делвин, неприязненно отодвигаясь от ползающего на карачках толстяка, который пытался поцеловать его сапоги.
  - О, это всё любовь, добрый господин! - живо отозвался Олаф. - Я встретил девушку, краше которой никогда не видывал. И тоже ей понравился, клянусь!
  - Хэх, вот-так повод помирать! - хмыкнул Ходерхайм.
  - Напрасно смеёшься! - обиделся трактирщик. - Она происходила из знатной, но обедневшей семьи. С одной стороны это означало, что у меня был шанс, с другой - требовалось стать состоятельным человеком, иначе не пустили бы и на порог. Начинал я мальчиком на побегушках в кабаке, затем попал на кухню, затем...
  - Короче! - буркнул Делвин, которого мало интересовали детали.
  - Спустя десять лет мне принадлежали трактиры по всему городу! - гордо отозвался толстяк. - Никто не умел делать деньги так же ловко, как я! - похвастался Олаф.
  - Стоп-стоп-стоп! - возмутился Ходерхайм. - Не морочь мне бороду! То помер от бедности, то от любви, а теперь выходит был богачом!
  - Всё так, друг мой, ей же ей, чистейшая правда! Был беден, но любил, а как стал богат, мою избранницу уже выдали замуж за другого. Я не вынес этого удара и покончил с собой... - проникновенно закончил трактирщик. - Теперь приходится обслуживать всех покойников бесплатно, а те сбережения, что мне удалось сделать - единственное, что напоминает о земной любви. Всё бы отдал, чтобы повстречать девушку!
  Олаф обнял сапог грабителя и заплакал навзрыд. Делвин смутился, не зная, как поступить. После такой истории ему уже не хотелось отнимать у несчастного покойника монеты. Вот высвободить ногу он был не прочь. Ходерхайм наклонился, потрепал расчувствовавшегося беднягу по плечу и пробормотал:
  - Ну ты это... успокойся что ли...
  Воспользовавшись тем, что противник потерял бдительность, Олаф резко подскочил, не разжимая хватки. Не успел Делвин выругаться, как перекувырнулся в воздухе и гулко ударился затылком об пол.
  
  ***
  
  Очнулся горе-грабитель за решёткой. Голова раскалывалась. Попытавшись подняться на ноги, ковбой застонал и рухнул навзничь, не находя в себе сил устоять.
  - Что, тяжко тебе? - услышал он знакомый голос. - Виски у Олафа та ещё дрянь. А всё ж пытаться его обчистить было глупой затеей!
  - Шериф? - узнал говорившего Делвин. - Какого рожна я тут делаю?
  - Попался с поличным, ты уж не обессудь. Попытка ограбления.
  - Эй, да брось! Это ж загробный, тудыть его, мир! Ты же сам вступил в... как его? Преступный сговор, облапошили меня на пару с трактирщиком! - попытался возразить Ходерхайм.
  - Отнюдь! - невозмутимо возразил Керри. - Деньги не ведут ни к чему хорошему, как ты уже заметил. А я здесь, чтобы поддерживать порядок и вершить правосудие. Как единственному представителю власти, мне приходится ещё и собирать налоги. Так что, как видишь, всё законно.
  - Чушь собачья! - гневно крикнул Делвин, наконец, поднявшись на ноги. - Выпусти меня немедленно!
  - Эй, новичок, не шуми! - послышалось из соседней камеры. Ковбой резко повернулся и увидел растянувшуюся на соломенном тюфяке женщину. - Этот тип непрошибаем, только зря голос сорвёшь.
  - По нашим законам преступник содержится до окончания срока или пока за него не уплатят штраф, - ухмыльнувшись, пояснил шериф. - так что, если у тебя есть деньги, милости прошу на волю!
  - Ах ты троллья отрыжка! - взревел Ходерхайм. - Да я тебя...
  Но тут перед его носом заблестел револьвер. Пленник стих, только зло смотрел на обидчика, который был для него недосягаем. Прозвучал удар колокола, шериф развернулся и, ни слова не говоря, ушёл.
  - Проклятье, как же мне выбраться!? - пробурчал Делвин, в бессильной злобе пиная тюфяк.
  - Если бы я знала, здесь бы не торчала! - отозвалась женщина, решив, что вопрос обращён к ней.
  Ходерхайм обернулся и, сдержав рвущиеся проклятия, поинтересовался:
  - Давно что ли... ну... сидишь?
  - Не поверишь! - отозвалась та. - С какого-то перепугу мы с этим мерзавцем оказались здесь вместе. Я, вроде как, его совесть или что-то вроде того. При жизни Керри был паршивым слугой закона, но давай по порядку...
  Делвин устроился поудобнее и принялся слушать историю, надеясь, что в ней найдёт какие-нибудь зацепки, которые помогут ему выбраться.
  Шериф поймал воровку, посадил за решётку, а потом получил премию и неделю не вылезал из салуна. Помощников у него не было, а судьба нищенки никого не волновала. Когда Керри соизволил вернуться, в камере лежал остывший труп. Ирония заключалась в том, что женщина, посажанная за кражу еды в тюрьме скончалась от голода и жажды.
  - Видимо, бедняга всё же чтил закон, поэтому спятил и пустил себе пулю в висок. Получилось ведь, что он свершил самосуд, обрёк меня на мучительную смерть. В итоге я теперь за решёткой, потому как некому уплатить за меня штраф, а этот сумасброд следит за порядком и хлещет выпивку, не хмелея, даже забыться не может... - закончила рассказ воровка.
  - Вот те на, волос копна... - удивлённо пробормотал Делвин, погладив лысину. - Выходит, он мучается оттого, что не может тебя выпустить, а ты, потому что сидишь в тюрьме? - уточнил мужчина.
  - Как-то так и выходит. Ну хоть кормить не забывает и то ладно! - мрачно ухмыльнулась женщина.
  - А чего ж шляпа сам тебя не выкупит?
  - Ты дурной что ли!? - изумилась собеседница. - Не положено так! Где ж это видано, чтобы шериф платил штраф за преступника, которого сам же и бросил за решётку? Закон есть закон!
  Получив эту отповедь Ходерхайм надолго замолчал. Положение складывалось неутешительное. Коротать свои дни за решёткой ему совсем не хотелось. А людей, готовых внести за него залог, он не знал. Разве что Майнер мог бы, но тот был слишком далеко. Да и деньжата у него не водились. Единственным, кто имел возможность выручить Делвина из беды оставался Олаф. Но после того, что случилось, трактирщик вряд ли пошёл бы на это.
  - Да что там, - продолжила, меж тем, заключённая. - Я сама во всём виновата. Не удержалась. Представляешь, гордая была, считала, будто попрошайничать позорно, лучше уж украсть... - она покачала головой, вспоминая свою жизнь. - А ты за что сюда угодил?
  - Что? - удивлённо переспросил Ходерхайм. - Я? А... нет, нет мне здесь не место!
  Недослушав его, женщина прыснула со смеху. "Ага, каждый так бормочет!" - разобрал узник сквозь хохот. "Опять вляпался! Нельзя тебя одного оставить и на минуту!" - вспомнилась Делвину фраза Лайтли. Приходилось признать, что его друг всегда умудрялся вытаскивать их обоих из передряг, в которые обычно они попадали благодаря Ходерхайму.
  - Ну нет, я здесь не задержусь! - рассердившись, пробурчал он. - Не будь я квэйн!
  
  ***
  
  - Что!? Да ты, верно, шутишь! - изумлённо воскликнул Керри, глядя широко распахнутыми глазами на трактирщика.
  Его желание заплатить за заключённых поразило шерифа ещё сильнее, чем просьба Делвина дать ему бумагу и перо, а затем передать послание Олафу. Но толстяк был настроен крайне решительно. По-своему восприняв слова Керри, он нахмурился и с упрёком переспросил:
  - Хочешь сказать, мои деньги не так пахнут? Забирай и выпускай их!
  - Нет, я вовсе не имел... - попытался оправдаться шериф. - А, ладно! - махнул он рукой, отчаявшись найти причину странного поведения знакомца.
  Делвин только того и ждал. Вальяжной походкой он прошествовал прочь из камеры, насмешливо поглядывая на законника. Тот хмурился, но поделать ничего не мог. А вот женщину настолько шокировала вся эта ситуация, что она остолбенела.
  - Ну же, ты свободна! - подбодрил её Ходерхайм. - Этот добряк выкупил нас из плена шляпы! - хмыкнул заключённый и кивнул в сторону Керри.
  - Ты... ты и правда это сделал для меня? - дрожащим от волнения голосом спросила женщина, не отрывая глаз от Олафа.
  Глянув на трактирщика, Делвин едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Тот краснел, бледнел и не знал, куда деть глаза. Смущение мужчина придало заключённой смелости. Она осторожно вышла из камеры, глубоко вздохнула и бросилась толстяку на шею, крепко его обняв. Затем взглянула прямо в глаза и поцеловала.
  - Ну вот, сбылась твоя мечта, как я и обещал! - довольно воскликнул Ходерхайм, с широкой улыбкой глядя на Олафа. - Любовь и всё такое... - А тебе, звездоносец, пора закрывать свою лавочку! - посоветовал он Керри.
  Шериф странно на него взглянул, протёр значок и вдруг сообразил:
  - Постой, так, выходит, я теперь свободен? Некого больше стеречь! Камеры пусты! - ликующе воскликнул он и вдруг стал таять.
  - Эй, куда ты? - опешил Делвин. - А мои сназлы!?
  Но на месте мужчины зажглась яркая искра и выпорхнула наружу через окно. Решётки не смогли ей помешать. Сназлы исчезли без следа. Ковбой упёр руки в боки и, насупившись, раздражённо топнул ногой.
  - Поверить в это не могу! Покойник меня облапошил!
  Вот только слушать его было уже некому. И трактирщик, и женщина растаяли так же, как до этого шериф. Две искорки, соединившись, засияли так ярко, что у Ходерхайма защипало в глазах. Когда он смахнул невольно выступившие слезинки, никого уже не было рядом.
  - А вы-то куда!? - обиженно возопил ковбой, глядя вслед улетающим огонькам.
  Вдруг с потолка посыпалась каменная крошка и пыль. Здание затряслось, как будто собиралось во-вот рухнуть. Смекнув, что оставаться здесь опасно, Делвин поспешил наружу, не забыв прихватить конфискованный шерифом у Пирста динамит.
  Сам шахтёр ждал Ходерхайма снаружи - там, где они и условились. Стоило бывшему заключённому выскочить, здание за его спиной сложилось как карточный домик. Поднялась туча пыли. А затем всё растаяло, как ранее шериф.
  - Ну ты даёшь, дружище! - восторженно произнёс шахтёр, уважительно глядя на кашляющего мужчину. - Подумать только, разнёс тюрьму по камешку!
  - Ха! А они думали, что могут меня запереть! - горделиво подбоченившись, воскликнул Делвин. - Врёшь, не возьмёшь! - воинственно погрозил он месту, где недавно находился в заключении. - Ладно, нечего глазеть, нас ждёт штольня!
  Пирст только покачал головой, не решаясь возражать ретивому спутнику. Вместе они отправились к тоннелю. Спутники как раз шли по городу, как шахтёр вдруг остановился, удивлённо глядя на толпу бесцельно слоняющихся людей.
  - Постой, тут же была таверна! - ошарашенно произнёс он.
  - Эй, только нюни не распускай! - хмуро пригрозил Ходерхайм. - Эти бездельники найдут, чем себя занять, поверь мне! А если и нет, то сами виноваты. - Схватив мужчину за плечо, он решительно потащил его за собой.
  Наконец, они добрались до места. Темнота тоннеля выглядела зловеще. Делвин вдруг подумал, а так ли заблуждались местные жители, называя Пирста чокнутым?
  - Знаешь, я лучше здесь тебя подожду! - заявил он, остановившись у входа.
  - Вот уж не думал, что такой бравый парень как ты испугается спускать под гору! - поддел его шахтёр.
  - Ха! Рухни твоя балка, если я струсил! Вот только что-то не хочется мне туда соваться после истории с твоим братом!
  - Не доверяешь значит? - мрачно переспросил Пирст и, не слушая оправданий Делвина, зашагал внутрь.
  Ходерхайм остался снаружи, переминаясь с ноги на ногу и проклиная свой длинный язык. Последнее, чего он хотел - это обидеть своего единственного товарища в этом городке, от которого к тому же зависел успех его замысла.
  Вдруг земля содрогнулась, сбив квэйна с ног, из тоннеля ударил столб сажи, дыма и каменной взвеси. Поднявшись и прочистив глотку, Делвин схватил факел и бросился внутрь, высматривая Пирста.
  - Эй! Ты жив!? - кричал он.
  Споткнувшись, Ходерхайм смачно выругался. Внизу кто-то застонал.
  - Хвала Богам, ты цел! А я уж думал...
  Но тут пыль осела и Делвин увидел, в каком состоянии находится его помощник. Одежда была изорвана, из грязных ран по всему телу сочилась кровь. Похоже мужчину протянуло взрывом по всему тоннелю, хорошенько отшлифовав им стены.
  - Проклятье, Пирст!.. - сокрушённо пробормотал Ходерхайм, не находя подходящих слов.
  Откашлявшись и сплюнув кровь вперемешку с пылью, шахтёр попытался подняться на ноги, но не смог. Они были сломаны, как, похоже, и несколько рёбер.
  - Отне... си... взглянуть... - чуть слышно прошептал Пирст.
  Делвин сжал зубы, подхватил тело шахтёра и понёс его вглубь тоннеля, стараясь не прижимать к нему факел. Он счёл своим долгом выполнить последнее желание умирающего.
  - Эй... не надо слёз... - тяжело выдохнул мужчина.
  - Что? Нет, это пыль в глаз попала! - отозвался ковбой, встряхнув головой. - Насорил ты здесь, дружище! О, ты только глянь на это! - восторженно воскликнул Ходерхайм, указывая вперёд.
  Пирст с трудом приподнял голову. Взрыв проделал огромную дыру, но вела она на ту сторону, а всего лишь в небольшую продолговатую пещеру, уходящую дальше под гору.
  - Да это же... - пробормотал шахтёр, не веря своим глазам.
  И тут с другой стороны пещеры показался кто-то с фонарём. Приглядевшись, Делвин решил, что у него помутился рассудок или глаза решили сыграть с ним дурную шутку: мужчина был точной копией Пирста.
  - Я знал, что там кто-то есть! - воскликнул незнакомец, заметив их. - Как же долго пришлось ждать этого момента! - восторгался он, торопясь к ним навстречу.
  - Откуда ты взялся? - осторожно уточнил Делвин, опустив свою ношу и потянувшись к кобуре. По опыту странствий ему было известно, как опасны могут быть незнакомцы, встреченные в пещерах.
  Но мужчина словно не заметил ковбоя, во все глаза уставившись на раненного.
  - Пирст!? - только и сумел выговорить он, падая на колени рядом с ним.
  - Тэд! - узнал его шахтёр. Делвин заметил слёзы на глазах обоих.
  - Так вы... братья? - ошарашенно догадался он.
  - Я думал, ты никогда меня не простишь!
  - Нет, это мне стоит молить о прощении!
  Ходерхайм помотал головой. Если бы не раны одного из братьев, он бы точно решил, что у него двоится в глазах.
  - Слушайте, это всё очень мило, но что с той стороны гор? - бесцеремонно вклинился ковбой в их беседу. - Там есть проход?
  Тэд кивнул ему и махнул рукой, дескать, иди уже, не мешай. Делвин хмыкнул и решил оставить братьев наедине. "Представляешь, мне не хватало одной шашки динамита, чтобы пробраться к тебе! А мои спёр наш шериф..." - слышал он у себя за спиной.
  Вдруг голоса стихли. Ходерхайм обернулся, но успел увидеть только удаляющееся серебристое свечение. "И эти смылись..." - мысленно вздохнул он, огорчаясь, что опять потерял компанию. "Ладно, надеюсь, вскоре я доберусь до этого проклятого судьи, кем бы он ни был!" - подбодрил себя Делвин и уверенной походкой зашагал вперёд.
  
  ***
  
  После мрака пещеры и вечной ночи за Стеной, яркий солнечный свет ослеплял - глазам потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к нему. И всё же, не обращая внимания на бегущие по щекам слёзы, Делвин восторженно любовался светилом, искренне радуясь, что сумел добраться до этой величественной страны света.
  Вот только эйфория длилась недолго. Стоило осмотреться по сторонам, Ходерхайм сдавленно охнул: кругом простиралась выжженная пустыня. Бескрайнее песчаное море вздымалось барханами-волнами, раскалённый воздух трепетал над землёй, создавая впечатление, что она движется.
  Квэйн готов был отчаяться, как вдруг приметил на горизонте островок зелени. Решив идти до конца, Делвин упрямо наклонил голову и зашагал в ту сторону.
  Казалось, миновало полдня, а загадочный оазис так и не приблизился. Взобравшись на бархан, Ходерхайм прикрыл глаза рукой и огляделся. Пещеры, через которую он попал на эту сторону гор, не было и в помине. Да и сама Стена отсюда казалась не больше ограды. А островок зелени будто бы уплывал по волнам всё дальше и дальше.
  Делвин устало опустился на землю, снял сапоги и принялся вытряхивать набившийся туда песок. Отчаянно хотелось пить. Вот только взять с собой воду самонадеянный путник не догадался. Но сдаваться Ходерхайм не привык.
  - Жалкой кучке песчинок не сломить меня, не будь я квэйн! - неизвестно кому воскликнул он. - Ха! А вот и тучка! Эх, дождик был бы кстати! - обрадовался ковбой, заметив на горизонте черноту.
  Приободрившись, он надел сапоги и потопал дальше, то и дело, поглядывая на небо. Гроза стремительно приближалась, хоть не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка.
  Радостное возбуждение постепенно сменилось ощущением нарастающей тревоги. Делвин всё больше сомневался в том, что пустыня ради него может расщедриться на дождь. "Но что же это тогда?" - недоумевал он.
  С трудом взобравшись на очередной бархан, Ходерхайм рухнул на раскалённый песок и тяжело выдохнул:
  - Фух, не могу больше! Где же носит этот проклятый дождь? - вопрос был риторическим.
  То, что он по недомыслию принял за грозу, стремительно приближалось. Делвин ощутил усиливающийся с каждым мгновением ветер. Извилины с хрустом заскрипели в голове, и вдруг его осенило:
  - Песчаная буря!
  Силы нашлись сами собой, вот только спрятаться было негде. И всё же квэйн мчался со всех ног, надеясь, если не уйти, то хотя бы не попасть в центр стихии.
  Безжалостный резкий удар ветра едва не сбил Ходерхайма с ног. Песок под ногами осыпался, и путник кубарем покатился вниз по склону. А сверху над ним бушевал настоящий ураган, в котором кружились тонны песка. Казалось, это живое существо, великан, жаждущий раздавить смельчака, решившегося пересечь пустыню.
  Всё завертелось, замелькало перед глазами. Песок мигом проник всюду: в одежду, обувь, в нос, глаза и уши. Делвин попытался закрыть лицо полой куртки, искренне жалея, что сбросил шубу у входа в тоннель. Сейчас бы она пригодилась, как укрытие.
  Могучая стихия оторвала путника от земли и подбросила высоко в воздух, продолжая безжалостно крутить его, словно жестокий ребёнок несмышлёного котёнка. Сложно было сказать, как долго длилось это безумие. Но так же внезапно, как началась, буря закончилась, безразлично швырнув надоевшую игрушку на землю.
  Ходерхайм тяжело застонал, не в силах пошевелиться. Перед глазами метались цветные пятна, голова кружилась, а желудок готовился вывернуться наизнанку.
  Очнулся Делвин оттого, что кто-то протирал его лоб холодной влажной тряпицей. Приоткрыв глаза, ковбой смутно различил перед собой смуглую женщину. "Я помер, не иначе!" - догадался он, рассудив, что посреди песков пустыни дамам совсем не место. "Стоп, в мире мёртвых ведь никто не может по-настоящему умереть!" - мелькнула другая мысль. От размышлений его отвлёк требовательный окрик:
  - Пей! - произнесла незнакомка, прикладывая к губам Ходерхайма флягу с водой.
  Квэйн жадно глотал прохладную жидкость, чувствуя себя самым счастливым существом на свете. Казалось, он никогда ещё не пробовал ничего вкуснее.
  - Охох, так славно, что даже не хочется спрашивать, где я! - довольно пробормотал Делвин.
  - Твоя умирай, попадай сюда! - охотно пояснила радушная хозяйка. - Злой ветер не позволяй моя ходить далеко от оазис...
  - Стоп-стоп-стоп! - прервал её Ходерхайм. - Вовсе я не мертвец, уж мне-то виднее! Кто тебя учил нашему языку? С Зигги и то проще, тудыть тебя в пещеру!
  - Что твоя хотеть?.. - покраснев, уточнила женщина.
  - Э-э... нет, моя ничего такого... тьфу ты! - растерялся мужчина. Обычно он не прочь был поразвлечься с представительницами прекрасного пола, но в этот раз его что-то тревожило.
  - Моя и твоя теперь вместе насовсем! - умилённо созерцая свою "находку", заявила хозяйка.
  Лёгкий халат соскользнул с её плеч, обнажив стройную фигуру. У Делвина комок подкатил к горлу. Он вдруг понял, что раздет донага. Щёки заалели. Осторожно отодвинув незнакомку, Ходерхайм схватил первую попавшуюся тряпицу и завернулся в неё.
  - Твоя не любить женщин? - обеспокоенно спросила хозяйка.
  - Что!? Вовсе нет! Просто... - он замялся, пытаясь подыскать подходящее оправдание. - мы не знакомы и, к тому же, я жив, а ты... ну... покойница!
  - Зачем так сказать? - смуглянка топнула ногой и запахнула халат. - Нет других тут! Вместе быть!
  Всё ещё чувствуя слабость, ковбой покачнулся и чуть не упал. Женщина мигом подскочила к нему и помогла добраться до ложа, буквально заваленного разноцветными подушками.
  - Моя рассказать тебе история. А потом будем "тудыть пещеру"! - повелительно произнесла смуглянка, крепко сжав руку гостя, словно опасаясь, что он сбежит.
  Делвин только вздохнул, надеясь выиграть время и прийти в себя, пока чужеземка будет занята повествованием. Ходерхайм успел заметить, что местные, все как один, любят потрепаться о своём прошлом, о временах, когда ещё не были мертвы.
  Сначала мужчина не обращал внимания на женскую болтовню, пропуская всё мимо ушей и пытаясь придумать благовидный предлог, чтобы сбежать из алькова посреди пустыни, но потом прислушался и заинтересовался.
  История Акилы, так звали спасшую путешественника хозяйку, оказалась трагична. Её сосватали ещё в младенчестве. Сначала юная девочка боялась своего будущего мужа, но затем полюбила. Он был смел и хорош собой, но погиб, защищая деревню от набега кочевников.
  Обязанность жениться пришлось взять на себя его старшему брату - обезображенному войной калеке в летах. Акила выплакала все слёзы, но отец был непреклонен в желании сдержать слово и скрепить союз двух родов.
  Аббас увёз её в свой дом - крошечный оазис посреди пустыни, в который не заглядывали даже бедуины. Он наказывал молодую жену за любое непослушание и вообще обходился с ней строго. Шансов сбежать не было, но всё же девушка несколько раз пыталась. Муж находил её и отхаживал плетью, как только она приходила в сознание.
  Акила решила, что злость супруга вызвана тем, что она никак не может родить ему наследника. Старик пережил четырёх своих жён, которым так и не удалось продолжить его род.
  Юная девушка, задавшись целью, старалась, как могла. Отношения стали налаживаться, а когда она понесла, Аббас и вовсе предстал перед ней в ином свете - заботливым, ласковым и нежным. Сложно было поверить, что перед ней один и тот же человек.
  Казалось, счастье вот-вот придёт в шатёр Акилы, что оно стоит на пороге и ждёт дозволения войти. Но родилась девочка. Аббас отчаялся. В его возрасте каждая успешная попытка зачатия была на вес золота. Несколько дней он ни говорил жене ни слова, а затем так же молча ушёл в пустыню, забрав малолетнюю дочь.
  Девушка обливалась слезами, затем пробовала его искать, но всё было тщетно. Тогда она поняла, что это кара Всевышнего за то, что она не смогла родить мужу сына.
  - Моя быть лучшая жена и родить твоя много сыновей! - искренне заверила она Делвина.
  Тот закашлялся, не находя слов. По всему выходило, что Акила сама себя прокляла, обрекла на посмертное прозябание посреди пустыни, куда не мог добраться ни один путник. Женщина, больше жизни жаждущая любить и быть любимой оказалась бесконечно одинокой, без надежды, что это положение когда-то изменится. Пока не появился Ходерхайм, принесённый к её оазису песчаной бурей.
  
  ***
  
  Ходерхайм шагал по пустыне и тащил следом ухватившую его за руку Акилу. Он был непреклонен в намерении покинуть гостеприимный оазис насовсем. Вот только женщина не желала ни отпускать его, ни уходить вместе с ним.
  - Мрак подземный! Да что ж ты не отвяжешься!? - взбеленился квэйн. - Не хочешь одна оставаться, тогда идём со мной, по ту сторону гор мужик пропадает с дочкой!
  - Аббас!? - тотчас предположила женщина.
  - Какое там, гораздо лучше! - заверил Делвин, решив, что это хороший выход из сложившегося положения.
  Акила размышляла недолго. Дальше они пошли вдвоём. Женщина несколько раз оглядывалась назад на оазис, ставший ей домом, но так и не отступилась.
  На этот раз Ходерхайм был более предусмотрителен и загодя запасся водой, припасами и навесом на случай песчаных бурь. Отчего-то он не сомневался, что они непременно пригодятся.
  Когда горизонт потемнел, Делвин знал, что делать. Не став ничего пояснять спутнице, мужчина подготовил навес, под которым укрыл припасы, присыпал его со всех сторон песком для устойчивости и скомандовал:
  - Полезай внутрь!
  Акила недоумённо посмотрела на него и уточнила:
  - Твоя хотеть "тудыть"? Прямо здесь?
  Квэйн хлопнул себя по лбу и промычал нечто нечленораздельное. Навязчивая идея смуглянки его уже порядком раздражала. Буря стремительно приближалась. Не тратя время на объяснения, Ходерхайм запихнул спутницу внутрь, а следом забрал под навес сам и плотно закрыл вход.
  Только Акила открыла рот, чтобы увериться в намерениях соседа, как снаружи всё загудело и затряслось. Несмотря на матерчатую преграду, мельчайшие частицы пыли проникали внутрь, забивались в малейшие щели.
  - Держись крепче! - перекрикивая шум, заорал Делвин, распластавшись на земле и удерживая края навеса.
  В какой-то момент показалось, что их сейчас оторвёт от земли и унесёт в небеса вместе с палаткой. Но в следующий миг буря пошла на спад, а вскоре оставила несостоявшихся жертв в покое.
  Ходерхайм попробовал выбраться наружу, но понял, что Акила крепко обхватила его и не желает отпускать. С трудом разжав мёртвую хватку перепуганной женщины, он кое-как отодвинул завесу. Внутрь тотчас повалил песок. Выругавшись, Делвин поспешил закрыть брешь.
  Оказалось, что их палатку засыпало почти доверху. Пришлось её разрезать, бросив внутри часть припасов. Оставаться здесь и откапывать их было слишком рискованно - могла налететь следующая буря.
  Потрёпанные и утомлённые путники продолжили своё путешествие, надеясь, что не сбились с верного направления. Барханы походили друг на друга как братья, а поднимающееся над раскалённым песком марево обманывало зрение, искажая пространство. Понять, горы впереди или просто мираж, удавалось с трудом.
  И всё же они добрались. Ходерхайм так обрадовался, что всем телом прижался к скале как к старой знакомой. Акила коса посмотрела на него, но промолчала. Смущало Делвина только одно - тоннеля нигде не было видно.
  Стена с этой стороны не пугала отвесными склонами, как на севере, но всё равно оставалась достаточно крутой, чтобы по ней взобраться. К тому же, даже доберись они до вершины, вниз всё равно не удалось бы спуститься.
  - Твой друг жить в камень? - на всякий случай уточнила женщина.
  - Конечно, нет! Что за чепуху ты несёшь? - сердито буркнул мужчина. - Здесь был тоннель, пещера! Чтоб мне провалиться, если я не узнал бы этого места!
  Акила скучающим взором оглядела горную цепь. На её взгляд та была одинаковой на всём протяжении. Но смуглянка усвоила одно: спорить с рассерженными мужчинами себе дороже.
  - Смотреть-смотреть! - вдруг воскликнула она, привлекая внимание спутника.
  - Ну что ещё? - нехотя отозвался Делвин, поворачиваясь в указанном направлении. - О Боги! Да это ж человек, не будь я бородатый гно... Э... Мда... - замялся он, неловко поглаживая короткую щетину.
  Действительно, в их направлении степенно вышагивал седобородый старичок. Всклокоченная борода и растрёпанные волосы развивались на ветру. Он был удивительно серьёзен и задумчив. Казалось, мужчина вовсе не замечает ничего вокруг: ни жары, ни путников.
  - Эй, дружище! - обратился к нему Ходерхайм.
  От неожиданности незнакомец подскочил на месте. Закрыв глаза, старикан ущипнул себя за щёку и только потом решился вновь взглянуть на странную парочку. Как и следовало ожидать, они никуда не исчезли.
  - Вы существуете! - радостно объявил он. - А я-то боялся, что остался совсем один!
  - Твоя вести моя к этот? - забеспокоилась Акила, ухватив Делвина под руку.
  - Уважаемый, не подскажешь, где тоннель? Нам бы на ту сторону надобно!
  Мужчина наклонил голову набок и с интересом принялся разглядывать незнакомцев. Ходерхайм уже собирался повторить вопрос, подозревая, что старик попросту глуховат, как вдруг тот вздохнул и заговорил:
  - Признаться честно, вам удалось меня изрядно удивиться! - неспешно произнёс седовласый. - Я Штейн, Эйнер Штейн. И могу поклясться, что никого кроме шахтёра Тэда в окрестностях не встречал, хотя исходил здесь всё вдоль и поперёк.
  - Во-во, этот тип и прорыл ход под горой! - ухватился за знакомое имя Делвин. - Где бы его найти?
  - Твоя что-то теряй? - забеспокоилась Акила. Но Ходерхайм только досадливо отмахнулся.
  - Что ж, если вы не откажетесь составить мне компанию, я непременно вам его покажу! - заверил мужчина.
  Разумеется, они с радостью последовали за Эйнером. По пути тот практически не умолкал, расспрашивая спутников, откуда они пришли в эти края. Новость, что за стеной есть жизнь, поразила Штейна до глубины души. Он воскликнул: "Поразительно!" - и на какое-то время замолчал, погрузившись в раздумья.
  А Делвин не спешил его тормошить, давая отдых ушам и языку. От болтовни у него уже сводило челюсть. Но передышка оказалась недолгой. Что-то для себя решив, странный мужчина затеял рассказ о себе.
  Как ни старался Ходерхайм пропускать слова мимо ушей, всё же кое-что самопроизвольно отпечаталось в памяти. Штейн был кем-то вроде мага при дворе какого-то могущественного короля. Придумывал всяческие причудливые приспособления, не всегда зная, для чего они могут пригодится. По его уверениям, выходило недурно.
  Монарха забавляли эти затеи, пока требовали не слишком много денег. Но вскоре началась война, финансирование резко прекратилось. Именно тогда Эйнер создал лучшее своё изобретение - крылоплан. Вот только испытать его в действии мужчина не отваживался.
  - Я не верю своим глазам! - вдруг прервался он.
  Подбежав к скале, старик стал водить по ней руками, словно проверяя её материальность. Затем опустился на колени и принялся ползать на четвереньках, что-то выискивая на песке.
  - Кхм... - кашлянул квэйн, не планировавший задержку. - Может, сначала найдём тоннель, а потом займёшься поисками?
  - Да-да, конечно... - опомнился Штейн. - Вот только, боюсь, они обречены на провал.
  - Это ещё почему? - нахмурился Делвин.
  - Тоннель был здесь ещё вчера! - заявил седобородый. - Вот и следы ещё можно различить. Нет никаких сомнений, но... И его тоже...
  - Нет, - закончил за него ковбой, вспоминая, как исчезла тюрьма вместе с шерифом.
  - Назад далеко... - огорчённо вздохнула Акила.
  Ходерхайм заковыристо выругался и стукнул кулаком по скале. Как и следовало ожидать, тоннель от этого не появился. Зато ему немножко полегчало.
  - Разрази вас гром, нам нужно на ту сторону! - прикрикнул он, обращаясь к горам.
  - Стойте! У меня есть идея! - воодушевлённо воскликнул Эйнер. - Мой крылоплан сможет вам помочь!
  Делвин скорчил кислую мину, заранее предполагая, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Но других идей у него не было. Оставаться здесь совершенно не хотелось. Единственный путь к спасению квэйн видел в том, чтобы помочь томящимся здесь душам обрести покой, а для этого требовалось попасть обратно за Стену.
  - Ладно, веди! - решил он.
  
  ***
  
  Штейн провёл новых знакомых вверх в горы по узкой извилистой тропе. Несмотря на возраст, он взбирался по камням не хуже горного козла. Ходерхайму и Акиле едва удавалось за ним поспевать. Всю дорогу мужчина болтал без умолку, рассказывая о технических деталях своего изобретения.
  Когда они, наконец, добрались до места, Делвин готов был проклясть всё на свете. Он запыхался и тяжело дышал, недобро поглядывая на проводника.
  - Ну, гляди, если ты напрасно нас сюда затащил... - многозначительно произнёс ковбой, оглядываясь на проделанный путь. - Живо спущу вниз!
  - Я же объяснил, что карабкаться больше не потребуется! - возмутился Эйнер, досадуя, что его слова пропустили мимо ушей. - Вот мой крылоплан!
  Диковинная конструкция, отдалённо напоминающая птицу, распахнувшую крылья, красовалась неподалёку. Надежность изобретения сразу же вызвала серьёзные сомнения Ходерхайма.
  - И как эта штука нам поможет? - скептически осведомился он.
  Штейн вздохнул и вновь принялся за объяснения. Его идея заключалась в следующем: Делвину и Акиле предстояло крепко держаться за рукоять и прыгнуть вниз со слона горы. Пара рычагов должна была помочь им управлять полётом, изменяя угол наклона крыльев.
  - А ты сам-то пробовал её в деле? - мрачно уточнил Ходерхайм. - Не хочешь испытать?
  Эйнер потупил взгляд и тихо ответил:
  - Опытный образец всего один, я не могу позволить такой риск!
  - Постой, так ты не знаешь даже, полетит ли эта штуковина? И хочешь, чтобы мы рисковали своими шкурами?
  Делвин замахнулся на старичка кулаком, но в последний момент сдержался. Гневно фыркнув, он направился к краю Стены. Несмотря на то, что они находились не на самой высокой её части, зрелище завораживало.
  Казалось, будто существует некая незримая преграда, за которой начинается иной мир. Тьма и свет сходились вместе в узкую полоску в небесах. Жара и леденящий ветер лютовали по разные стороны невидимой границы.
  Приглядевшись, Ходерхайм различил вдалеке посёлок, а вдали от него, среди метелей и бурь едва виднелась кажущееся отсюда крошечной иглу Майнера, над которым вился жиденький дымок.
  Тут же пришли мысли о еде. Запасы, взятые из оазиса, подошли к концу. Нужно было принять какое-то решение. Вот только рухнуть с такой высоты вниз Делвин как-то не планировал. А были ли другие способы пересечь Стену - не знал. Сзади послышались шаги. Это был Эйнер. Квэйн повернулся к седовласому, показывая, что готов его выслушать.
  - При жизни мне так и не удалось довести крылоплан до ума... - нехотя признался Штэйн. - Дело в том, что я боюсь высоты, поэтому не мог испытать его самостоятельно. Однажды сын монарха, частенько помогавший мне с изобретениями, решился на отчаянный шаг. Он прыгнул со стены замка, воспользовавшись недоработанной конструкцией.
  - И что? Полетел? - недоверчиво буркнул Ходерхайм.
  - В некотором смысле... Управления тогда не было, ветер перевернул лётное средство и опрокинул его на землю. Юноша выжил, но навсегда остался инвалидом. Я видел этот полёт и понял, что нужно поправить. Вот только было слишком поздно...
  - Как это?
  - Король поставил меня перед выбором. Либо я лечу на крылоплане, доказывая, что он не разобьётся. Либо мне отрубят голову.
  - И как? Удалось?
  - Если бы... Боязнь высоты не позволила прыгнуть... - печально закончил Эйнер.
  - Так тебя казнили, а ты даже не узнал, исправна ли эта штуковина!? - изумился Ходерхайм.
  Изобретатель горестно кивнул и отвернулся, не желая, чтобы спутник увидел его слёзы. Делвин раздумывал некоторое время, затем решительно заявил:
  - Эта штука должна полететь, не будь я квэйн!
  - Так вы попробуете? Рискнёте? - не веря своему счастью, переспросил Штейн.
  - Мы попробуем!
  Запихнуть упирающегося старика в крылоплан оказалось делом непростым. Ещё труднее было поместиться там втроём. Но после некоторых усилий затея увенчалась успехом. Теперь дело было за малым - заставить панически боящегося высоты Эйнера совершить прыжок со скалы.
  После нескольких неудачных попыток Делвин понял, что нужно изменить тактику, иначе ничего не выйдет. Стоило Штейну увидеть край обрыва, как он терял волю и упирался, чем только мог. Вдруг Ходерхайма осенило:
  - Ладно, старина, давай-ка мы просто потренируемся брать разбег! - предложил он. Мужчина согласно закивал, с трудом отходя после предыдущего приступа паники. - Чтобы тебя не смущало, закрой глаза, я буду командовать, куда бежать!
  Усыпив бдительность изобретателя несколькими холостыми пробежками, Делвин взял разбег и только перед самым краем резко скомандовал:
  - Прыжок!
  Когда Эйнер понял, что его обвели вокруг пальца, было уже слишком поздно. Он успел увидеть, как земля исчезает из-под ног, а в следующий момент крылоплан уже стремительно падал вниз.
  Ходерхайм догадался, что полёт проходит не по плану и попытался докричаться до Штейна, но стоял такой шум в ушах, что квэйн не слышал сам себя. Тогда он изловчился и сильно ткнул седобородого в бок.
  Это привело изобретателя в чувство. Потянув на себя рычаги, Эйнер сумел выправить крылоплан - тот начертил дугу и заскользил почти горизонтально земле.
  - Получилось! - разом воскликнули пассажиры.
  - Наша цель вон то иглу! - указал Делвин.
  - Я лечу! - во всю глотку закричал от радости Штейн.
  Внезапно налетел резкий ветер и завалил крылоплан на бок. Радость сменилась криками ужаса. Но Эйнер словно не чувствовал страха. Ловко орудуя рычагами, он заставил летательный аппарат перевернуться вокруг своей оси и завизжал от восторга.
  Ходерхайма замутило. Колышущееся белое море внизу только усиливало головокружение и подступающую тошноту. Заметив позеленевшее лицо пассажира, пилот резко направил крылоплан вниз. В ушах загудел ветер.
  Мигом забыв о плохом самочувствии, Ходерхайм заорал на Штейна, чтобы тот поднимал аппарат вверх. Тот проворчал нечто вроде: "Как угодно!" - и задрал нос крылоплана почти вертикально вверх.
  Словом, когда они таки добрались до цели, Делвин готов был разорвать Эйнера голыми руками. Наверняка именно так бы он и поступил, не навались на него слабость. Ноги не слушались, словно ковбой перебрал выпивки. Вокруг всё ходило ходуном. Акила чувствовала себя немногим лучше.
  А вот Штейн, как завзятый шаман, выплясывал вокруг своего летательного чуда, не замечая ни леденящего ветра, ни глубокого снега под ногами.
  - Получилось! Получилось! - во всю глотку орал он.
  - Ну вот и добра... - начал было Ходерхайм, обращаясь к спутнице, но осёкся, проследив за её взором.
  Женщина застыла как вкопанная, не отводя глаз высокого мужчины в белой меховой шубе, выбравшегося из иглу. Да и тот, как видно, был шокирован появлением столь неожиданных гостей.
  - Ладно, спасибо, что подбро... - Делвин замолк на полуслове - Штейн вместе с крылопланом уже растаял в воздухе.
  Резко обернувшись к оставшимся, квэйн прикрикнул:
  - Эй, хоть вы не смейте исчезать!
  Акила и Генри стояли обнявшись, не сводя друг с друга глаз и не обращая ни малейшего внимания ни на что вокруг.
  
  ***
  
  В иглу было тепло и удивительно уютно. Ходерхайм наконец-то мог расслабиться и отдохнуть после пережитых приключений. Майнер помешивал похлёбку в котелке, а его новообретённая вторая половинка нянчилась с малышкой.
  - Знаешь, а я ведь сразу понял, что ты Спаситель! - с улыбкой сказал Генри. Он налил полную тарелку супа и протянул её Делвину.
  - Хэх, от вашего Бога, уж точно ничего хорошего ждать не приходится! - усмехнулся тот. Подняв глаза к потолку, заменявшему небо, он вдруг воскликнул: - Слышишь меня, Судья? Или как там тебя? Хватит играть в прятки! Я всё равно найду тебя!
  Повернувшись к хозяину дома, Ходерхайм ещё успел удивиться испугу, отразившемуся на его лице, а затем всё кругом помутнело, поплыло. Последним, что увидел Делвин, была Акила, в беззвучном крике шевелившая губами. Вскоре пропала и она.
  На какое-то время квэйн очутился в окружении абсолютного мрака. Он не чувствовал опоры под ногами, но не было и ветра, который мог бы поведать о падении. Казалось, мир просто перестал существовать, испарился, исчез. Вместе с пространством исчезло и время.
  - Вот Бездна! Поесть не успел! - разочарованно подумал-сказал мужчина.
  Странная мысль прокралась в голову: "А есть ли вообще у меня тело?" Следом за ней другая не менее тревожная: "Что же я такое?" Только воспоминания о миске с горячей похлёбкой, над которой поднимался пар, не давала забыться и отречься от прошлого.
  Ходерхайм так отчётливо представил себе еду, что аппетит разыгрался ещё сильнее. Сглотнув слюну, он вдруг услышал, как заурчало у него в животе. А следом за этим квэйн ощутил своё тело. Вскоре прояснился и окружающий мир.
  Делвин очутился в бесконечной светлой комнате без стен: только пол и потолок тянулись до самого горизонта. Перед ним стоял высокий склонный к полноте мужчина в черной мантии с белоснежными воротничком и манжетами. На белых вьющихся правильными завитками волосах красовалась забавная четырёхугольная шапочка с весёленькой желтой кисточкой.
  - Катать твою тачанку! Да это же парик! - воскликнул Ходерхайм, указывая узловатым коротким пальцем на голову незнакомца. - Во, даёшь! Я бы ни в жизни не нацепил этот кошмар!
  Мужчина несколько стушевался. Он полагал, что выглядит величественно и вселяет трепет одним своим видом. Откашлявшись, дабы скрыть смущение, странный тип нараспев произнёс:
  - Я Судья! - казалось, его голос что-то усиливает. Слишком громко тот звучал. - Вижу, смертный, ты не утратил своё "Я" в великом Ничто, это делает тебе честь, но не освобождает от совершённых прегрешений!
  - Хлебать твою помпезность! - восхитился Делвин. - А не твоя ли честь посмела лишить меня обеда? - грозно уточнил он, нахмурившись.
  - На твоё счастье ты пока не мёртв. Не стану спрашивать, для чего мог сюда заявиться такой авантюрист, скажу лишь: убирайся, пока цел! - строго заявил Судья. - Живым здесь не место!
  Казалось, Ходерхайм раздумывает над его предложением. На самом деле, он оценивал противника. Было ясно, что добровольно этот тип беседовать не станет.
  Ковбой не глядя нащупал рукоять револьвера. Это движение не укрылось от взора Судьи. Его рука потянулась к странному разрезу мантии на боку, за которым что-то топорщилось. Несколько мгновений они молча сверлили друг друга взглядами. Противник Далвина не выдержал первым.
  - Не хочешь по-хорошему... - воскликнул он, стараясь выхватить оружие из-под мантии. Но рука застряла в прорези. Судья испуганно поднял взгляд и увидел нацеленное на него дуло револьвера. - Нет, прошу!
  Но ковбой нажал на курок. Ничего не произошло. Не понимая, в чём дело, Ходерхайм покрутил оружие в руках. Что ещё делать с этой штуковиной он не знал.
  - Да он у тебя не заряжен! - рассмеялся противник и принялся вытаскивать револьвер из-под мантии.
  Но не успел Судья снова поднять глаза на Делвина, как получил удар по лбу и рухнул без сознания. Послуживший метательным снарядом револьвер упал рядом.
  - Вот теперь поговорим! - довольно произнёс квэйн, обезоруживая поверженного противника.
  Приведя Судью в чувство, он со злорадной ухмылкой наблюдал, как тот меняется в лице, тщетно пытаясь нащупать оружие. Поняв, что проиграл, мужчина взмолился:
  - Выслушай меня! Ты поймёшь, что я совсем не плохой!
  - Ну, валяй, я же за тем и пришёл! - усмехнулся Ходерхайм.
  Для Делвина не стало неожиданностью, что и при жизни Чарли Линч был судьёй. Через его руки прошли тысячи дел. Он разочаровался в человечестве как таковом, поняв, что виновны все: сытые и голодные, богатые и бедные. Каждый хоть единожды да грешил.
  Но даже самое строгое наказание не могло искупить вину подсудимого. Отнявший десятки жизней умирал лишь однажды, что уж говорить о тех, кого закон миловал? Это доводило Чарльза до белого каления.
  Изучая заключённых, он пришёл к выводу, что по-настоящему страдают только те, кто испытывает муки совести, кто раскаивается в совершённом преступлении. К сожалению, судья был не властен назначить такое наказание.
  - Вот тогда меня нашёл один чудаковатый учёный. Странно, но не могу вспомнить его имя. Он занимался исследованиями, связанными со смертью и вечной жизнью... - равнодушно отметил Чарльз. - Но мне это было не интересно. Дольше живёшь, больше грешишь.
  Делвин обратился в слух, смекнув, кем может оказаться тот незнакомец.
  - Он предложил мне странную сделку: мир, где будет торжествовать справедливость, где грешники будут терзаться за содеянное. Но нет, речь вовсе не про Ад! - поспешно заверил Линч. - Никаких чертей и сковородок... - он усмехнулся. - Я тогда вспомнил об этом же.
  Ходерхайм передёрнул плечами, негодуя, что Судья отвлекается на какие-то религиозные бредни. Пистолет в его руке покачнулся, и мужчина тотчас вернулся к повествованию.
  - Так вот, речь шла о мире, где муки совести воздадут по заслугам всем преступившим закон Божий и человечий! Но я должен был согласиться на участие в эксперименте. Не знаю, как ему удалось меня убедить. Думаю, дело в моём отчаянии добиться справедливости в мире живых... - предположил Чарльз.
  - Так что случилось? Ему удалось? - сердито уточнил Делвин.
  Судья недоумённо взглянул на него, затем на пистолет. Вздохнув, он ответил:
  - Сложно сказать, получилось ли то, чего хотел этот учёный, но я... перестал быть живым. Зато вот он мой мир, в котором всем грешникам воздаётся по заслугам! Пусть мне отсюда не выбраться, но служение идеалу высшей справедливости того стоит! - патетично закончил Чарльз.
  - Раздери тебя Бездна! - возмутился Ходерхайм. - Ты либо слепо-тупой, либо садист! Ослу понятно, что здесь только те, кто сам себя проклял. И теперь обречён терзаться до скончания времён...
  - Ты не понимаешь... - устало возразил Судья.
  - В штольню споры! - прервал его Делвин. - Скажи лучше, как ты уцелел после встречи с моими родителями? Ведь они приходили, расспрашивали тебя об этом типе, а?
  - Родители? Хм... Да, ко мне приходили двое... - странно изменившимся голосом прошипел Чарльз.
  Брови его сошлись на переносице, а на лице заиграли желваки. Внезапно мантия зашевелилась, словно была живой. Ходерхайм на всякий случай отскочил подальше, держа противника на прицеле.
  Но изменения продолжались. Мантия взметнулась вверх, скрыв лицо Чарльза и обнажив десятки извивающихся чёрных маслянисто поблескивающих щупалец.
  Реальность вокруг тоже претерпела изменения. Цвет потускнел, посерел. С потолка начали осыпаться листы пергамента. Один из них пролетел рядом с Делвином и он с содрогание понял, что это человеческая кожа, испещрённая письменами, выполненными кровью.
  Чудовище, в которое обратился Судья, потянулось к Ходерхайму. Ковбой вскинул револьвер и принялся отстреливать мерзкие щупальца. Тварь мерзко верещала, теряя отростки, но их было слишком много. Гораздо больше, чем патронов.
  - Глупец! - прошипела тварь, обхватив и крепко сжав квэйна. - Не стоило мне лгать... Говорящее дерево и карлица не моги быть твоими родителями!
  Делвин ошарашенно молчал, даже не пытаясь вырваться.
  - Я разгадал твою жалкую уловку! - продолжал тем временем Судья. - Посмотрим, кто ты есть на самом деле и выберем наказание!
  Чёрные провалы зрачков приблизились вплотную к Ходерхайму. Казалось, щупальца проникают к нему в голову, в воспоминания, в его личность...
  - Все, кого ты якобы спас, тебя попросту одурачили... - услышал пленник внутри себя. - Майнер придушил собственную дочку за плач по ночам. Он хотел выспаться, чтобы с первыми лучами солнца броситься добывать золото. Его жена сумела сбежать и дала показания против него. Мерзавца казнили за его злодеяния.
  - Не-е-ет! - проорал Делвин, корчась от боли. Казалось, голова сейчас разорвётся. Щупальца безжалостно вырывали страницы памяти и бегло проглядывали их, выбирая самые сильные эмоции и чувства. А голос продолжал обвиняющим тоном:
  - Трактирщик Олаф выкупал из тюрем преступников, но только для того, чтобы в его заведениях не переводилось дешёвое мясо! Жадный увалень... Здесь он был обречён работать бесплатно, не надеясь на прощение!
  Перед мысленным взглядом Ходерхайма промелькнули перекручиваемые в гигантской мясорубке людские тела, а следом довольные улыбки тех, кто угощался в трактире пирогами с мясом.
  - Два братца притворялись шахтёрами, заманивая доверчивых путников поджечь фитиль в пещере. Тот всегда был слишком коротким. Развлечение приносило им изрядную прибыль! Я разделил их Стеной, чтобы они никогда больше не смогли объединиться. Оба тянулись друг другу, умирая под обвалами снова и снова без всякой надежды на спасение.
  Делвин старался не слушать, крутился, желая выбраться из хватки чёрных щупалец, но те держали слишком крепко. Шансов спастись не было.
  - Смуглянка Акила - мужеубийца. Отец выдавал её замуж тринадцать раз, получая подарки от женихов. Никто из них не выжил. Здесь эта мерзавка терзалась от одиночества, страдала без нежности и ласки. Такова её кара за содеянное!
  Казалось, Ходерхайм сейчас не выдержит и умрёт от боли. Его собственные воспоминания причудливым образом искажались, наполняясь страданиями. Судья подыскивал подходящее наказание, которое пронзило бы преступнику душу.
  - А инженер? Ты и впрямь поверил в его историю? - насмешливо пробулькало чудовище. - Благодаря его изобретениям тиран подмял под себя полмира! Всю жизнь Штейн корпел над изощрёнными орудиями убийства! Единственное, которое он не успел закончить, терзало его до конца дней. Непреодолимый страх стал заклятым врагом. Нет ничего хуже, чем никем не оцененная работа, в которую ты вложил всего себя!
  Щупальца спрута вдруг лопнули, залив ковбоя с ног до головы липкой чёрной жижей. Она жгла даже через одежду, а кожа, соприкасаясь с ней, испарялась, источая едкий дым и причиняя ни с чем не сравнимые мучения.
  - Поглядим, кто же ты на самом деле... - услышал Делвин сквозь собственный крики.
  Воплощения Ходерхайма как не бывало. На полу лежал лысый рыжебородый дворф - такой же, каким был в таверне. Яда из щупалец было так много, что он попал квэйну в горло. Муки снаружи сменились кошмарами изнутри.
  Делвин вдруг с изумительной ясностью понял, что все его приключения, вся жизнь - всего лишь череда миражей, затяжной сон, который, наконец, закончился. Здесь его место уже давно и будет таковым всегда. Не было ни Альмистеля, ни путешествия по чужим мирам, ни родителей, которых он так и не сумел отыскать.
  - Да! - рассмеявшись, воскликнул Судья. - Ты верно понял, это твоя кара! Каждый раз тебе суждено просыпаться и оказываться передо мной таким, какой есть. Вся ложная вера, все надуманные события ловкий обман.
  Ходерхайм жаждал возразить, но не мог раскрыть рта - он нутром чуял, что слова чудовища правдивы. Удар пришёлся точно в цель.
  - Сейчас ты умрёшь... Но только для того, чтобы вновь потерять всё, что любил, во что верил, чем гордился! - предрёк Судья. - В тебе нет ничего особенного, просто ещё один грешник, которому суждено вечно раскаиваться в своих грехах!
  Одежда Делвина растаяла, словно её и не было никогда. С каждым словом приговора дворф становился всё прозрачнее. А монстр увеличивался, нависая над ним грозовой тучей.
  - Не слушай его! - раздалось откуда-то из-за спины чудовища.
  Судья резко обернулся и тут же зарычал от боли - в центр сгустка щупальцев вонзилась пылающая стрела. Ходерхайм удивлённо посмотрел на стрелка.
  - Альмистель? - недоверчиво спросил он. - Но ты же... Но тебя же...
  - Сражайся! - воскликнул Лайтли, выпуская одну стрелу за другой.
  Чудище содрогалось от попадающих в него снарядов и корчилось от боли, но неуклонно двигалось в сторону противника. Чёрные щупальца угрожающе развивались, готовые впиться в жертву.
  - Замолкни! Тебе здесь не место! - рявкнул Судья. Его лицо исказилось от гнева. - Он мой!
  - Делвин, не верь ему! - крикнул Альмистель, накладывая на очередную стрелу чары пламени и выпуская её в цель.
  Ходерхайм сбросил оцепенелость. Оглядев себя, он с удовлетворением отметил, что привычная амуниция вновь появилась. Не хватало только оружия. Но когда его другу грозила опасность, дворф готов был рвать противников голыми руками.
  Чудовище не дошло до Лайтли буквально несколько шагов - сзади на него набросился разъярённый рыжебородый коротышка, вцепившись в щупальца как в вожжи и упёршись крепкими ногами в пол.
  - Врёшь, не уйдёшь! - проревел он, завязывая отростки узлом.
  Судья резко повернулся к нему. Левого глаза не было и в помине, половина лица страшно обожжена. Закричав не хуже баньши, чудище вырвало из рук дворфа свои конечности и отшвырнуло наездника на две дюжины шагов.
  - О-ох... моя голова! - простонал Делвин, с трудом поднимаясь на ноги после чувствительного падения.
  - Тебе от меня не уйти! - прошипел монстр, устремившись в сторону Ходерхайма. Он не обращал внимания на град стрел, сыплющихся ему на спину и опаляющих беспощадным огнём, вознамерившись расправиться с безоружным противником. - Ты умрёшь!
  Казалось, ничто не сможет остановить Судью. Ноги дворфа подкашивались, едва ли ему бы удалось сбежать. Но в последний момент справа от Делвина раздался знакомый тоненький голосок:
  - Моя помогай Башой Ди!
  - Зигги!? - ошарашенно воскликнул Ходерхайм.
  Гоблин, казавшийся крохотным рядом с огромным монстром, отважно бросился в атаку, выставив перед собой копьё.
  - Ву-у-йах! - прокричал он и вонзил оружие прямо в скопление щупальцев.
  Судья заорал от боли, беспорядочно размахивая конечностями. Смекнув, что больше сделать ничего не сможет, Дзигги взвизгнул:
  - Убегай! - и бросился прочь от чудовища.
  - Так всё это правда! - приходя в себя, пробормотал Делвин. - Я существую! - от осознания этого факта у него будто прибавилось сил. А в руках сама собой материализовалась любимая секира.
  Издав боевой клич, Ходерхайм яростно ринулся на противника. С противоположной стороны к монстру мчался Альмистель с саблей и кинжалом. На обычно невозмутимом лице застыла кровожадная ухмылка.
  Судья на краткий миг растерялся, а вскоре отчаянно заголосил, содрогаясь от безжалостных ударов. Щупальца отлетали одно за другим. Даже упав на пол, они продолжали извиваться.
  После особо могучего удара Делвина чудовище затихло и вдруг рухнуло, как поваленное дерево. Напротив стоял Лайтли, с ног до головы заляпанный чёрной кровью поверженного монстра. Дворф выглядел не лучше.
  - Дружище, ты пришел за мной! - проникновенно воскликнул Ходерхайм. Он отбросил секиру и заключил Альмистеля в могучие объятья.
  - Вот и оставь тебя одного! - широко улыбнулся тот, охнув от хватки товарища.
  - Килдык! - потыкав копьём поверженного монстра, резюмировал Зигги.
  - Поверить не могу, и ты здесь! - повернулся к нему Делвин. - Иди сюда, коротышка, дай пожать твою верную длань!
  Гоблин подозрительно покосился на дворфа, не до конца поняв, что тот собирается с ним сделать. Ходерхайм хлопнул зеленокожего товарища по плечу и тепло произнёс:
  - Спасибо тебе, помощь пришлась как нельзя кстати!
  Дзигги гордо вскинул голову и заулыбался. Принимать похвалу ему было в новинку.
  - Ладно, побузили и хватит! - ухмыльнулся Лайтли. - В гостях хорошо...
  - А в таверне лучше! - закончил за него Делвин.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"