Всё прогрессивное человечество в то лето, забросив на время остальные дела, гуляло по раскалённым солнцем и спортивными страстями улицам олимпийской Москвы, утоляя жажду холодным пивом.
Но нашлись в мире ненормальные молодые люди (и я в их числе!), презревшие радости жизни и променявшие мягкие домашние диваны на жёсткие двухъярусные койки. Отравленные флотской романтикой, они прибывали со всех концов огромной страны Советов в Северную Пальмиру и толпами осаждали лагеря форта Серая Лошадь, согласные жить в холодных бараках на болотах и мужественно кормить своей горячей юношеской кровью злющих комаров всего южного побережья Финского залива.
И всё потому, что у них была МЕЧТА!
Одна на всех.
Поступить в Высшее Военно-Морское Училище подводного плавания имени Ленинского комсомола. Чтобы стать офицерами-подводниками. Героями. Всеми любимыми и обожаемыми.
Наивно, но благородно!
Что касается меня, то мечта идиота сбылась. Я сдал вступительные экзамены, выжил на Курсе Молодого Бойца, принял присягу на легендарном крейсере "Аврора".
И стал таки курсантом-подводником. Курсантом ВМУППа, или Ленкома, как обычно кратко говорили ленинградцы.
И жутко этим гордился.
До первого курсантского отпуска.
В отпуск я уехал позже на два дня, потому что завалил январскую сессию. Двойка после трёх пятёрок - это что-то! Это чистой воды недоразумение. Для этого нужно учить билеты по хорошим конспектам, в которых пропущены две лекции по причине суточных нарядов. И вытянуть на экзамене билет с вопросами из этих самых лекций. И подсказывать благодарным одноклассникам налево и направо. Чтобы в итоге самому молчать у доски, как рыба. Или нести всякую чушь.
Когда уже после экзамена объяснил всё потрясённой до глубины души преподавательнице, та не знала, смеяться ей или плакать... Для пересдачи на "отлично" мне потребовалось выучить всего один билет. Но при этом потерять двое суток свободы, которые удалось компенсировать только добровольной донорской сдачей крови.
В итоге домой, в Москву, я вернулся позже всех. Все - это мои московские одноклассники, которые после школы плюнули на гражданскую жизнь и поступили в Военно-морские училища. Нас было четверо: я, Вася (Калининградское ВВМУ), Юрик и Илья (ВВМИУ им. Ленина в г. Пушкине). Ну и плюс ещё Лёха, брат Ильи, старше нас на год, но парень свой в доску (в том же Пушкине).
Только я ввалился в квартиру и обнялся с родителями, как зазвонил телефон.
- Тебя! - протянул отец трубку, - С утра надоедают звонками.
- Витюнчик, ты где там пропал?! - радостно проорал мне в ухо позабытый за полгода Илюшин голос. - А ну давай поднимайся к нам! Все тебя одного ждут, не наливают!
- Это кто - все? - удивился я.
- Все - это все! Жду! Не появишься через пять минут - пожалеешь!
- Да иду я, иду! - Я извинился, как мог, перед родителями и поехал вверх на лифте. Благо жили мы с Илюхой в одном подъезде. Подъездом и дружили.
Обнимались мы с ним, будто сто лет не виделись. Затем Илюша потащил меня в холл, ко входу в гостиную.
- Ну, теперь заходи! - и он торжественно распахнул широкую двухстворчатую дверь. Я шагнул вперёд и... Боже мой! За огромным, явно составленным из нескольких, столом добрая половина нашего класса! И не только, ещё куча знакомых и незнакомых лиц!
Дружный рёв потряс стены. Обниматься пришлось с каждым, голова пошла кругом. Наконец, приветствия закончились и все расселись за столом. Мне, как полагается, тут же налили штрафную за опоздание - граммов двести, не больше. Последовал тост...
Прямо напротив меня оказались две симпатичные девушки, Илья представил их как своих родственниц из Ленинграда. С интересом проследив взглядом, как я лихо, в один приём, расправился со своим фужером, одна из них как-то подозрительно спросила:
- Виктор, а вы в каком училище учитесь?
- Подводного плавания! - ответил я со скромной гордостью. - Это, знаете ли...
- Знаем, знаем! - хором ответили девчонки и тут же явно потеряли ко мне всякий интерес. Это меня крайне удивило и задело.
- И что же вы про нас знаете? - поинтересовался я с лёгкой издёвкой в голосе, не забывая при этом и закусывать. Ответ заставил меня поперхнуться.
- Да всё мы про вашу алкашовку знаем! - заявили подруги. - Курсанты у вас в Ленкоме - сплошь одна пьянь!
- Какая пьянь?! - возмутился я. - Да как вы смеете такое говорить?
Народ за столом стал явно прислушиваться к нашему разговору.
- Да весь Питер знает, что во ВМУППе учатся одни пьянчуги! Скажите ещё, что это не так!
- Да конечно не так! Да мы... - начал я бить себя кулаком в грудь, - Да у нас одних выпускников - героев Советского Союза человек... пятьдесят!
- Ну, это ты, Витёк, соврал! - встрял в разговор Лёха, брат Ильи. - А в Питере про ваших курсантов-подводников слава действительно ходит дурная. Говорят, в старые времена офицер - подводник был всегда выбрит до синевы и слегка пьян...
- Вот - вот! - тут же подхватили злобные девчонки, - А теперь - пьян до синевы и слегка выбрит!
За столом все дружно засмеялись.
- Ну знаете! - я хотел было окончательно обидеться и встать из-за стола, но Илюша силой усадил меня обратно.
- Ты что это? Да не обращай внимания! У них языки как бритвы, любого из себя выведут. На вот лучше выпей, от нервов. - и налил мне рюмку коньяка. Я машинально тут же её выпил. От нервов.
- Вот видите? - Илюшины родственницы вновь обратили на меня внимание всего стола. - Вот вам яркий пример, ни минуты без рюмки!
- Да что вы всё передёргиваете! - сорвался я в крик. - Можно подумать, что в других училищах все трезвенники!
- И ничего мы не передёргиваем! - упрямо продолжали гнуть своё вредные ленинградки. - Вот, к примеру, пошли мы однажды на танцы к морякам в училище имени Попова. Подходим к КПП - а там в луже пьяный курсант валяется. Ну мы сразу развернулись и заявили подругам: "Сюда мы не пойдём!" Так что вы думаете? Этот пьяный курсант поднимает из лужи голову и заплетающимся языком нам говорит: "Правильно, девочки! Не фиг вам здесь делать! Идите лучше к нам, в Ленком!"
Хохот всех собравшихся добил последние остатки моего самолюбия. Весь в расстроенных чувствах, я опрокинул в себя очередную порцию водки и запил её бокалом портвейна, услужливо предложенным кем-то из гостей вместо пепси-колы. От вида моих выпученных глаз хохот гостей стал просто гомерическим. В этот момент я понял, что жизнь - дерьмо.
Утром, восстанавливая по частям в памяти все события, я пришёл к выводу, что всё дальнейшее было просто защитной реакцией организма, своего рода протестом в ответ на абсолютно несправедливые и огульные обвинения в адрес курсантов-подводников. От расстройства я напился в тот вечер, как свинья. И устроил дебош. А когда меня вывели на улицу проветриться, пытался бросаться на прохожих. И кричал при этом: "Мы из ВМУППа!!!". Это был крик души...