Я вопросил. Кто без конца и края 
Дожить бы мог, до светлых дней, как старожил? 
И все глядели, недопонимая 
О чём, или о ком, я бесконечно говорил. 

Я спрашивал ещё: на свете птица 
Какая долетела до небес? 
И аккуратно, что бы не разбиться 
Закрыла бледный занавес? 

Но нет ответа. Всё туманно. 
Будто чужим я языком 
Проговорил вопрос свой странно, 
И стал он, как небесный гром. 

Вот от чего печаль души: 
Нет места надоедливым вопросам. 
Всё поломай, всё покруши, 
Он всё равно останется занозой.