Ощущаю взгляды невидимых существ,
Они осуждают меня, пока я спасаюсь от бедствия жизни бегством в пьянство.
Гигаломаньяк, выдумываю тебя постоянно, 
Но сам уже немощный старик. 
Хуй на других не стоит.
Иронии толстые слои отделяют меня от мира живых,
Тухнет прожектор,
И я остаюсь на сцене один,
Кланяюсь так, как будто сюда приходили на меня 
Поглазеть, или 
Просто послушать оркестр.
И вот я падаю со сцены в пустой зал, проваливаясь в себя.
Пусть в меня другие вселяются и веселятся.
Падаю, бьюсь головой о кафель в комнате ванной.
Смеюсь в пьяном бреду,
Смех заползает обратно
В гортань. 
Что-то задевает внутри, и я о тебе вспоминаю.
Я хочу перестать колупаться в сознании, хватаюсь за бутылку и тут же её разбиваю.
В осколках отражается багряный закат, мы его провожаем.
Теперь ты ушла, и я барахтаюсь в ванной комнате,
Изображая самый чувственный танец,
Засыпая и просыпаясь
То в одном дне из прошлого, то в другом. 
Я лишь наблюдатель в нём, 
И ничего не могу исправить, 
Не могу собраться из хлама,
Который в меня напихали люди, что меня даже не помнят. 
Я - чучело коня, вывезенное на поле боя и чудом ещё держусь.
Чего-то я стоил, пока ты придавала мне ценность.
Нынче я тону в алкоголе.
Вспоминая твоих рук нежность,
Захлёбываюсь болью,
Зарываюсь в могилу, 
Сделанную мной во дворе в бородатые годы.
И сколько бы я не писал стихи, мне не извиниться, как ни крути.
 Похоже, приплыл: 
Как на каждого ведьмака находится парень с вилами,
Так и на каждую версию меня находишься ты.