Она сидела в темной комнате и ожидала решения своей судьбы. Охранники не выпускали ее во двор. К ней не допускалась личная рабыня. Она была пленницей. Жажда сушила губы, а мысли медленно крутились в голове, вызывая картины из прошлого...
...Тия медленно прохаживалась по внутреннему дворику гарема, раздумывая над сложившейся к данному моменту ситуацией. До сих пор она никак не могла заставить своего мужа решиться на признание прав своего ребенка. Это было все, что она хотела сейчас. Когда-то давно у нее были другие желания и мечты, но все они рассыпались прахом. Кто она в этой жизни, чтобы мечтать? Она же всего лишь слабая женщина. Солнце медленно плыло в синей высоте небосклона, безжалостно иссушая все вокруг.
...Жрец, принимающий роды, с досадой скривил лицо: "Опять девочка! Боги не милосердны к моему повелителю." Молодой юноша стоящий неподалеку и задумчиво смотрящий на процесс, отвернулся и, пряча ухмылку сказал:
- Пусть все остается как есть, Троткантус. Если боги решают так, то мы смертные, можем только подчиняться. А ты, Лиин, не переживай так сильно, ибо ты у меня единственная жена, которую я до сих пор люблю. Но если твое нутро будет наполнено только девочками, то мы расстанемся.
Молодой муж вышел, а юная мать забилась в истерике, которую никто не смог прервать. Через час понурый слуга доложил своему господину, что роженица, охваченная горячкой, умерла. Возлежащий на подушках юноша мрачно посмотрел на слугу, умирающего от удара меча телохранителя и далее продолжил пить медленными глотками сладкое как кровь вино. Мысли уходили прочь в прямой зависимости от количества глотков. ...
... - Тия, вернись немедленно, а то отец будет сердиться. - молоденькая служанка торопливо выбежала за пределы гарема в сопровождении нескольких стражников. Преследуемая ими госпожа убегала по улице, уворачиваясь от встречных. Люди шарахались в стороны, завидев бегущую дочь фараона. Слезы заливали лицо, она размазывала их руками, чтобы увидеть, куда бежать дальше, но поток их становился все сильнее и сильнее. Внезапно ее ладонь оказалась в сильной мужской руке.
- Именем фараона! - молодой стражник, вышедший из-за угла, не успев разобраться в ситуации, решил схватить первую из бегущих.
Девушка остановилась, но уже в следующую секунду ее свободная рука размахнулась и маленький кулачок впечатался в нос грубияну. Он даже не успел понять за что, как подоспевшие стражники сбили его с ног. Распластанный в пыли, прижатый к земле острием меча, он только сейчас рассмотрел, кого только - что пытался схватить.
Она была прекрасна, несмотря на покрасневшие глаза, разводы на щеках от слез и растрепанную прическу. Два стражника уже стояли подле нее, не прикасаясь, но так чтобы она не могла проскользнуть между ними. Служанка, обхватив госпожу за ноги, лежала в пыли, умоляя ее вернуться. Да и сама Тия уже не могла бежать. Первый запал истерики прошел, но судьбы он поменять не смог.
Она еще раз взглянула на стражника, валявшегося у ее ног, и только сейчас понявшего, что его ждет. Глаза его закрылись. Тело напряглось в ожидании, когда острая бронза пронзит кожу, а душа улетит к Осирису.
- Пусть живет. Определите его в мою личную стражу.
Будущая жена фараона повернулась, и, понурив голову пошла обратно в сторону гарема. Служанка шла рядом, а стражники разделились. Один, самый старый, остался вместе с молодым. Помог подняться и, наконец, спросил:
- И как тебя, парень, угораздило вляпаться во все это?
- Я же не думал, что это ...
- Думать не надо, необходимо выполнять только то, что приказано, и не более.
- Что мне теперь будет?
- Ты теперь стражник гарема, а еще и личный охранник нашей госпожи.
- А кто она? Его дочь?
- Уже нет. Сегодня она стала его женой.
... Жрец вошел, молча поклонился и замер неподвижной фигурой у дверей. Рамзес 3 с интересом взглянул в его сторону, махнул головой.
- Повелитель, Ваша жена разрешилась от бремени. Мальчик крепок здоровьем.
Едва заметный кивок, служитель растворился за дверью и только тогда фараон резко подпрыгнул от радости.
- Мальчик! Сын! Боги стали милостивее!
Его можно было понять. В тридцать восемь лет у него родился второй сын. Наконец-то можно было вздохнуть спокойно. Теперь, когда вопрос с наследниками был решен, следовало заняться вечным. Необходимо было начать строительство усыпальницы, ибо тот, кто не думает о будущем, не должен жить в настоящем.
Он стал серьезнее, затем стукнул жезлом по медной табличке. Вошедший жрец встал около двери, приготовившись слушать.
- Записать. Рожденного мальчика именовать Пентуарет. В списке моих наследников назначить вторым, после Рамзеса 4. Для его матери, моей жены, назначить новые покои с западной стороны гарема, около фонтана. Дополнительно придать охрану в количестве двух стражников и одной служанки.
... Кадис присела на ковер и снисходительно улыбнулась Тии.
- Дорогая моя, как тебе новенькая жена повелителя?
Тия заколебалась, Кадис, конечно, была в лучшем положении, чем она. И покои побольше, и еще она была матерью наследника, а это было главное. Ведь не секрет, что как только Рамзес 4 станет фараоном, всем остальным наследникам только один путь - смерть. И не важно, каким способом. С другой стороны, именно Кадис могла стать той, с кем можно было создать долговременный альянс. Ведь пока существует только пять наследников. Все матери имеют равные права, и стоит позаботиться о себе самостоятельно, пока другие не придумали способа проникнуть в сердце стареющего фараона. Сладкая улыбка озарила лицо Тии.
- Судя по всему, она может стать любимицей до нового месяца. Она же северянка, а повелитель всегда к ним не равнодушен.
- Самое главное, что даже если она родит мальчика, то она все равно не сможет ничего изменить!
- Мне больше нравится, что наши дети дружат.
- Они же погодки. А Пентуарет такой добрый и умный.
- Зато он не умеет так красиво править колесницей, как твой мальчик. Он всего лишь его бледная тень.
- Я думаю, что ему стоит больше времени жреческому искусству, потому что моему надо будет иметь рядом хорошего умного брата. Вовремя поданный совет стоит многого. Я уже говорила с повелителем, на будущей неделе Пентуарет будет отправлен в храм.
Сердце Тии сжалось в тоскливом предчувствии, но ничего поделать она не могла. В храме могло произойти всякое. Одновременно это сразу переводило наследника второй очереди на ранг ниже. Хотя как сын, а затем и брат фараона Пентуарет имел шанс стать верховным жрецом и давать советы самому повелителю. Но на это могли уйти годы и годы, а времени оставалось не так уже много. Но в ответ она заставила себя улыбнуться еще очаровательней.
- Вы мудры, моя старшая сестра. Ваша проницательность выделяет Вас среди нас, простых женщин. Я сама и мечтать не могла о таком предназначении для моего сына.
... Служанка медленно прошла между стражниками, еле справляясь с переноской огромной корзины с едой и вином. Госпожа сидела перед дорогим бронзовым зеркалом, а несколько невольниц расчесывали ее еще влажные после купания волосы, тщательно вытирая каждый локон. Еще две мягко массировали спину и плечи, умащивая их специальными маслами и снадобьями. Глаза госпожи и служанки встретились. Рабыня мягко опустила взгляд и присела перед скатертью, сноровисто расставляя яства и питье.
Процесс вытирания и натирания закончился, и невольницы незаметно удалились из комнаты. В помещении осталось только два человека. Они еще раз переглянулись, и служанка покинула госпожу, сидящую у накрытого стола. За легким навесом, служившим дверью послышались отрывистые, но тихие команды, затем все стихло.
Женщина, сидящая в одиночестве, взяла в руку кувшин и налила немного вина в серебряный кубок. Словно ожидая этого момента, едва заметно отдернулся навес и в комнату, чуть приседая, вошел мужчина в форме стражника. Уверенной походкой подошел к женщине и присел рядом с ней. Она была неподвижна как изваяние. Его рука погладила ее длинные шелковистые волосы, затем обхватила женщину за голову, и они слились в долгом поцелуе.
Стражник, оставшийся один, осторожно заглянул за навес, из-за которого неслись непонятные тихие звуки, и чуть слышно свистнул. Со стороны входа в гарем пробежало несколько человек, оцепивших выходы из помещения одной из жен повелителя, а вслед за этим появился и он. Меч в его руке смотрелся небольшой игрушкой. При его приближении все вытянулись, замерев и лишь глазами показывая свою готовность к любому приказу. Повелитель отдернул полог.
Женщина еще продолжала блаженствовать, когда два стражника сдернули ее возлюбленного.
- Подожди, Анапрет, подожди. Еще немного. Ничего без тебя не случится в этом проклятом гареме.
Ответом была тишина и какой-то сдавленный стон. Тия открыла глаза и увидела, что любовник с кляпом во рту бездвижно висит на руках двух охранников мужа. Сам повелитель стоит чуть позади и смотрит на нее с едва заметной ухмылкой. Молчание затягивалось. Судорожным движением она схватила какой-то кусок ткани и натянула на себя. Фараон махнул головой, и все кроме него вышли. Молчание начало затягиваться. Тия пробовала, что-то сказать, но слова застревали в горле, не успев родиться. Муж помотал головой и вышел. Женщина повернулась лицом к подушке и заревела в полный голос.
Во дворе было тихо. Оглушенный любовник начал приходить в себя и даже присел, но фараон коротким ударом ноги сшиб его на землю.
- Анапрет, тебя взяли с улицы. Ты был простым учеником воина. Здесь ты прошел путь от простого стражника до начальника стражи этой жены. Ты спишь с ней несколько лет. Не удивляйся, Анапрет, что я все знаю. Я не против того, что женщины пользуются средством, чтобы не иметь детей и подпускают к себе кого-то, кроме меня, но я не могу позволить того, чтобы зарвавшиеся любовники пытались убить меня. Ты ведь этого хотел, Анапрет. Можешь молчать, я не хочу узнать замешана в этом Тия, или нет.
Короткий замах меча и тело бывшего начальника стражи рухнуло к ногам своего повелителя. Фараон повернулся к выходу и пошел к выходу. Верховный жрец неслышными шагами приблизился к Рамзесу 3.
- Повелитель?
- Уберите все. Этой женщине поменять охрану. Все, кто был с ней в связи, должны умереть. Кстати, как проходит обучение Пентуарет?
- Ваш сын лучший среди всех остальных.
- Жду завтра с подробным докладом.
- Ее в храм?
- Нет. Все будет, так как есть.
- Но она же не остановится.
- Для этого есть вы и стража.
Женщина тихонько скользнула от полога к своей кровати. Потрясенная убийством Анапрета, она, однако понимала, что только что чудом осталась в живых. Теперь оставалось искать следующего, кто помог бы ей в достижении цели. А дополнительно вычислять, где же произошел прокол. Почему фараон узнал о готовящемся на него покушении? Кроме нее об этом знал только Анапрет. Кому проговорился он?
... Охранник мягко отошел в сторону, пропуская фараона. Сопровождающие его стражники встали у дверей, заслонив своими спинами проход. Жена встала, но не склонила спину в полупоклоне. Ее фигура выражала полное безразличие к происходящему. Повелитель подошел к ней вплотную и пальцем приподнял ее за подбородок. Их взгляды встретились.
- Ты до сих пор ненавидишь меня?
- Да.
- Пойми, что все, чем я занимаюсь, направлено для того, чтобы обеспечить твое благополучие. А также на то, чтобы сохранить жизнь нашему сыну.
- Почему ты не хочешь, чтобы он наследовал тебе?
- Пойми, что не в его интересах становиться фараоном. Я могу призвать в свидетели всех богов Египта, что я сейчас был бы счастливее простым жрецом. Пентуарету будет гораздо лучше в храме, он там первый среди многих, чем вторым здесь. Он умница, но не владыка. Власть для него бремя.
- Почему ты не приходишь ко мне?
- Я разве где-нибудь в другом месте сейчас!?
- Я твоя дочь, твоя жена. Почему даже безродная северянка чаще имеет возможность видеть тебя по ночам? А я, между прочим, подарила тебе сына! Я ведь женщина!
Фараон мягко обнял жену. Она уткнулась ему в грудь лицом и вдруг заплакала.
- Пойми, что многие мои поступки продиктованы государственной необходимостью и подчинены заботе о стране, которую оставил мне мой отец. Я знаю, что тяжело осознавать то, о чем никогда не задумывалась, но это надо сделать.
- Я хочу, чтобы тебе наследовал Пентуарет.
- Нет. И это мое последнее слово. А насчет того, что я редко захожу к тебе. На то есть важные причины. Одна из них состоит в том, что ты уже два раза принимала участие в заговоре с целью убить меня. Думаешь, что после этого мне безопасно оставаться у тебя на ночь, есть из твоих рук, принимать ласки. Ты меня ненавидишь и готова убить, но при этом стараешься убедить меня в своей любви.
- Я ненавижу тебя, но не могу жить, не видя твоих глаз, не ощущая тебя. Зачем мне это? Я хочу смерти.
- Насколько я понимаю, моя смерть тебя устроит, но есть одно но. Я не хочу умирать.
... Тия выглянула из-за своей занавеси, привлеченная шумом. Рабы и рабыни бегали как сумасшедшие.
- Что случилось? - она старалась скрыть, внезапно появившуюся слабость, охватившую все члены тела.
Старый раб остановился и преклонил колени перед госпожой.
- Мятежники. Они убили нашего господина. Его проткнули мечом, когда он шел на церемонию открытия празднеств. Они пытались убить и наследника, но он отбился.
- Наследник жив?!
- Да, госпожа! Хваление богам Египта! Он жив. Наследник лично проколол нападавшего и смог ранить двух его сообщников.
- Хвала богам...
- Рамзес 4, господин наш, поклялся у тела отца, что уничтожит всех тех, кто причастен к заговору, и смерть их будет ужасна.
- Хорошо, ты свободен.
... Повелитель смотрел в пол, а жрец зачитывал длинный список тех, кого выявили виновными в подготовке и участии в заговоре. Судьи стояли чуть поодаль и ожидали одобрения фараона по существу принятых ими решений. Основной мерой наказания была смерть для низкородных через удушение, для высокородных через самоубийство, а дальше кто как решит. Большинство выбирало яд. Первым в списке стояло имя Пентуарета, который уже принял свое наказание из рук покойного фараона. Брат до сих пор никак не мог привыкнуть к этому. Он любил его и хотел, чтобы тот всегда был рядом. Однако теперь между ними стояла тень отца и покушение на самого Рамзеса 4. Список окончился. Все имена уже давно были иллюзиями, сами люди уже отправились в объятья загробных богов. Чтец замер в ожидании.
Тишина стояла такая, что уши ныли в ожидании звуков. Повелитель молчал, понимая, что от его слова зависит судьба многих. Он также думал о том, как пресечь поток слухов, что набирал силу. Для этого им была стянута личная гвардия, окружившая дворец. Он сидел, смотря в пол, и тянул время.
Гулко стукнул меч о пол. Тишина умерла, но одновременно родилось решение. Простое и надежное, оно должно было помочь ему в этой сложной ситуации.
- Решение судей одобряю. Страже взять судей под охрану.
Мгновенное перестроение воинов охраны, и все судьи оттеснены в один угол. Взмах руки повелителя - и немой раб идет к ним с чашей питья. Судьи понимают все. Никто не ропщет. Прохладный напиток увлажняет и охлаждает пересохшие губы. Судорога. Смерть. Недвижные тела устилают пол. Еще один знак руки, и личная гвардия берет под охрану воинов стражи. Те не сопротивляются. Лишь один обнажает клинок, но перевес на стороне гвардии.
Фараон покидает залу.
... Тия еще раз облизнула пересохшие губы. Хотелось пить, но стража не давала питья. Только маленький кубок с вином сиротливо стоял на столе. Вино было отравлено. Жажда истощала организм, но она старалась держаться. Занавес колыхнулся и вошел фараон. Женщина вздрогнула. На мгновенье ей показалось, что вошел ее муж, но, уже, начав подниматься, она рухнула на пол.
- Ты довольна своим существованием, Тия? Может, ты хочешь чего-нибудь? Скажи.
- Хочу. Твоей смерти. Ты убил моего сына.
- Ты забываешь, что сама втравила его в заговор. Мы дружили, но ты заставила его поверить, что моя смерть благо. Ты убила его, Тия.
Повелитель покинул бывшую жену бывшего повелителя. Через несколько томительно долгих секунд послышался стук бокала об пол.