МУКИ ТВОРЧЕСТВА
 
Все мы раненые... Мы все—ранены.
Раны наши измеряются не потерей крови,--
Есть что-то другое, есть что-то кроме,
Невидимое в у/ф диапазоне, неподвластное сканеру.

Телесная кровоточина имеет предел—тело.
Телесность наша пятигранна и самозамкнута,
Звезде подобна, что только вот желтела,
И сразу же предстала глазам не та.

Материальность суть расчеловеченная духовность
(Это легко представить, но, боюсь, это—
Непредставимо, как представима плохо
Капля, застывшая взвесью за миг до паркета)...

И вот мы ранены в это самое нечто,
Необъяснимое, ненаходимое, как микроопухоль мозга
И центр Вселенной одновременно, что, конечно,
Не оправданье, как и смелый возглас:

Мол, искали и нашли что надо. Что же
С этим "надо" надо делать... Да ещё когда
Оно страдает, истекает...—Чем?-- Быть может,
Общего названья здесь и нет, но не беда!

И истекаем (каждый в своей мере)
Мы скорбью о безвременной потери,
Неутолённой страстностью, любовью,
Безверьем в чудо и безмерной болью,

Бессмысленностью жизней тривиальных,
Бессердием друзей и дат фатальных,
Загубленностью птиц неоперённых—
Самих нас,-- злостью нервов оголённых...

Что ж, кровь одна, а ран—бессчётно много,
Рубцующихся прихотливо долго,
Гораздо дольше, чем телес прорехи,
Еретиков банальные огрехи...

Из пор невидимых души живизна хлещет
Не струйкой крови—лавой стонов, током горя...
Кто знает, может, есть такое море,
Где муки творчества—отдельно—
                                   чистой формой плещут.