Аннотация: Полемические заметки о книге Ю.Н.Харари "Sapiens"
Юваль Ной Харари осмысле истории и человеческом счастье
(Цитаты и страницы даны по изданию Юваль Ной Харари. Sapiens. Краткая история человечества. М., 2018, Изд-во "Синдбад".)
(1)
Глава 19 в книге Юваля Ной Харари "Sapiens" является в каком-то смысле ключевой, так как предлагает понимание автором исторического процесса в целом и тот угол зрения, под которым была написана вся книга. Называется она "И зажили счастливо". Дочитав книгу до этой главы проницательный читатель сразу почувствует иронию, потому что это именно то, в чем сомневается Харари. Жизнь людей кардинально изменилась с ходом истории. Но стали ли люди счастливее? А если не стали, то "что толку развивать сельское хозяйство, города, письменность, денежную систему, империи, науку и производство?" (стр.446). Харари считает, что это самые важные вопросы, на которые должна отвечать история как наука.
(2)
Харари считает, что существует три варианта ответа на этот вопрос. Первый вариант ответа он называет прогрессивистским взглядом на историю. Суть его состоит в том, что человеческие возможности неуклонно расширяются, качество жизни улучшается и человек живет более счастливо. С точки зрения Харари этот взгляд вызывает сомнения, так как временами и местами условия жизни могли и ухудшаться. Это довольно странное основание для сомнения, так как очевидно речь идет о некотором усредненном уровне на больших исторических отрезках времени, что не исключает локальных отклонений.
(3)
Второй вариант ответа представляет собой противоположный взгляд. Человеческие возможности расширяются, жизнь улучшается, но люди становятся более несчастными. Эта точка зрения исходит из того, что эволюция приспособила людей к жизни охотников-собирателей, и чем больше мы отдаляемся от такой жизни, тем более несчастными мы становимся.
(4)
Третий варинат ответа Харари называет нюансированным подходом. По сути это первый вариант, но с оговорками. Харари указывает на то, что подавляющее большинство изменений в жизни людей произошло в результате научной революции, которая началась всего 500 лет назад. Для истории это слишком короткий период времени. Как говорит Харари: "Рано судить, произошел ли фундаментальный сдвиг в ходе истории, или это лишь кратковременное стечение обстоятельств" (стр.449). Вторая оговорка сводится к тому, что наше развитие может подрывать основы нашего будущего благосостояния. Не движется ли человечество навстречу глобальному экологическому кризису? Третья оговорка, которую приводит Харари, касается почему-то не людей, а других животных. Харари считает, что человечество ухудшило жизнь других живых существ. Так, например, использование животных в современном сельском хозяйстве Харари считает величайшим преступлением в истории.
(5)
Итак, если под счастьем понимать не объективные условия жизни, а субъективное ощущение благополучия, то на чем оно основано? Ученые обнаружили несколько химических веществ, ключевых для переживания человеком состояния счастья. Эти вещества вырабатываются в мозге и являются компонентами биохимических приспособительных механизмов, которые сложились в процессе эволюции. Счастье в норме не зашкаливает и не длится бесконечно долго. Биохимические механизмы определяют средний уровень удовлетворения жизнью и его колебания в зависимости от внешних событий. "История подкидывает стимулы для выработки серотонина, однако его итоговый уровень не меняется, человечество не становится счастливее" (стр.460). "В таком случае много ли проку от Французской революции? Если люди не становятся счастливее, то ради чего весь этот ужас, война и кровопролитие?" (стр.461). Харари вполне справедливо замечает, что если счастье сводится к субъективному ощущению счастья, то нужно сконцентрироваться на изучении биохимических механизмов счастья, чтобы вызывать это ощущение искусственно с помощью химических веществ.
(6)
Существует более глубокое понимание счастья. "Счастье не сводится к превалированию приятных элементов над неприятными. Счастье скорее в том, чтобы наполнить жизнь смыслом и придать ей цель" (стр.463). Одним и тем же переживаниям и субъективным ощущениям люди могут придавать совершенно разный смысл. Харари считает, что, например, средневековый человек, верящий в вечное посмертное блаженство, мог быть счастливее современного атеиста, "которого в конце не ждет ничего, кроме полного и бессмысленного забвенья" (стр.463).
(7)
"Так значит наши предки были счастливы, ибо находили утешение в коллективной иллюзии потусторонней жизни?" - спрашивает Харари. И сам отвечает: "Да. И пока у них не отобрали эту фантазию, с чего им было печалиться?" На мой взгляд, это недопустимое упрощение реальной ситуации. Ведь кроме веры в вечное посмертное блаженство существовала и вера в вечные посмертные муки. И никто не мог гарантировать верующему попадание в рай, а не в ад. И утешение, которое доставляет религия, это не то же самое, что счастье. Точно также соболезнования в связи с потерей близкого человека могут утешать, то есть ослаблять боль и страдание, но не делают человека счастливым. Недаром существует представление о религии как о своеобразном обезболивающем средстве. Ведь обезболивающее не устраняет причину боли, а лишь помогает не чувствовать боль. И никто эту фантазию у средневекового человека не отбирал. Представления о мире у людей постепенно развились настолько, что многих людей эта "фантазия" перестала удовлетворять, они перестали находить в ней смысл.
(8)
Возвращаясь к проблеме смысла Харари рассуждает так: с научной точки зрения у Вселенной нет смысла и цели, она представляет собой результат случайных процессов. "А потому, - пишет далее Харари, - любой смысл, что люди приписывают своей жизни, иллюзорен, и мечта о потустороннем блаженстве, наполнявшая смыслом жизнь средневекового человека, столь же обоснованна, как те смыслы, что в своей жизни находят современные гуманисты, националисты и капиталисты. Ученый видит оправдание бытия в том, что умножает сумму человеческих знаний; солдат - в том, что сражается за отчизну; предприниматель - в создании новой компании; и все они так же заблуждаются, как средневековый схоласт, крестоносец и строитель собора" (стр.464). Иными словами, любой смысл иллюзорен, и все, кто придерживаются иллюзии, заблуждаются.
(9)
Здесь мы сталкиваемся со специфическим использованием термина "иллюзия". Вспомним, что для Харари иллюзией является, например, автомобильная компания "Пежо", деньги, права человека, государства и множество других вещей. И заблуждение заключается, по-видимому, в том, что мы считаем их реальными, в то время как они существуют лишь в нашем воображении. Складывается впечатление, что любые идеи, рождающиеся в человеческом сознании, Харари готов объявить плодом воображения и иллюзией. Но тогда и периодическую систему химических элементов, и теорию эволюции, и даже модель истории человечества, предложенную Харари в книге "Sapiens", нужно считать иллюзией. И все это будет такой же иллюзией, как идеи об ангелах, розовых единорогах и загробной жизни. Но хотя все эти идеи и представления рождаются в человеческих головах, они имеют разное отношение к фактам. Поэтому одни идеи мы называем научными теориями, а другие - предрассудками и заблуждениями. И иллюзорность в данном случае будет означать несоответствие наших идей тому миру, который нас окружает. Мираж озера, который мы видим в пустыне, будет иллюзией в строгом смысле слова только в том случае, если мы будем считать, что там действительно есть вода, и забудем, что это лишь оптический эффект.
(10)
В связи с этим очень странным кажется вывод Ю. Харари о том, что "если счастье основано на ощущении осмысленности жизни, то для его умножения нужно поумнее обманывать себя" (стр.464). Во-первых, чтобы "поумнее обманывать", надо хорошо понимать разницу между иллюзией и реальностью, между истиной и ложью. Обманывать можно, только зная правду. Во-вторых, если смыслы связаны с целеполаганием, то смыслы нашей жизни будут связаны с теми целями, которые мы выбираем и которых стремимся достичь. Чтобы эффективно достигать целей, нужно хорошо знать, как устроен этот мир и, в том числе, что из себя представляет человек как часть мира. В противном случае можно в качестве цели выбрать "мираж озера в пустыне" и всю жизнь потратить на то, чтобы добраться до несуществующей воды в несуществующем озере. При этом разные люди могут ставить перед собой в жизни разные цели. У разных людей могут быть разные смыслы, которые могут меняться на разных этапах их жизни.
(11)
Идея о том, что "счастье" бессмысленного существования не удовлетворяет человека, что люди исторически и в процессе индивидуальной жизни обретали счастье, стремясь к все более глубоким смыслам и более масштабным целям, кажется достаточно очевидной и понятной. Остается непонятным, почему Харари отдает такое предпочтение буддизму как пути к счастью. В его изложении буддистского рецепта счастья можно найти много логических нестыковок и противоречий. Например, Харари утверждает, что счастье в буддизме рассматривается как "свобода от погони за субъективными ощущениями" (стр.466). При этом несколькими страницами ранее Харари говорил, что ощущения счастья и несчастья - это эволюционные приспособления, помогающие человеку выжить в окружающем мире. Если же все дело в том, что мы придаем слишком большое значение самим ощущениям (хотя само понятие "слишком большого значения" очень расплывчато), то может быть стоит больше значения придавать смыслам. То, что ощущения мимолетны и преходящи, вовсе не умаляет их значения как сигналов успешности или неуспешности в достижении целей. Если в результате отказа от погони за ощущениями "в итоге наступает глубочайшее блаженство" (стр.467), то не обманываем ли мы самих себя, когда вместо прежних целей, выбираем "блаженство" как новую цель? Если буддисты уже две с половиной тысячи лет "систематически изучают суть счастья и его источники" (стр.466), то почему их открытия оказали такое ничтожно малое воздействие на развитие человеческой цивилизации? Почему человечество до сих пор не построило рай на земле?
(12)
Подводя итог главы, Харари пишет, что "многие традиционные философии и религии, например буддизм, видят ключ к счастью в том, чтобы познать свое истинное "Я" - понять, кто ты есть и что собой представляешь" (стр.468). Во-первых, в буддизме нет представлений об истинном "Я". В буддизме "Я" является еще большей иллюзией, чем компания "Пежо", деньги, права человека и государства. Во-вторых, если говорить о большинстве религий, то ключ к счастью они скорее видят в познании Бога и в единении с ним, чем в познании человеком самого себя.
(13)
Когда Харари утверждает, что человек и его переживания это не одно и то же (стр.469), он совершает классическую ошибку категоризации, противопоставляя целое его части. Конечно, человек - это не то же самое, что его переживания. Переживания являются частью человека так же, как колесо является частью колесницы. Было бы странно, если бы кто-то стал оспаривать утверждение, что колесница и колесо - это не одно и то же. Как в колеснице кроме колес есть и другие части, так и в человеке, кроме непосредственных переживаний, есть мысли, чувства, цели, смыслы и отношения.
(14)
И если цели и смыслы вырастают из познания, то главным вопросом истории будет не вопрос о счастье. Главным вопросом истории будет примерно следующее: как глубоко человеку удалось познать этот мир и самого себя в нем? А следующий вопрос мог бы быть такой: насколько человеку удалось улучшить свою жизнь на основе этого знания? А счастью, мне кажется, можно оставить роль вспомогательного средства на этом непростом пути.