Бабкин Артем Юрьевич : другие произведения.

Последнее Евангелие от древоточцев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Последнее Евангелие от древоточцев.
  
  Бабкин Артем
  
  март-апрель 2015г
  
  
  
  
  
  # Предисловие
  
  
  Дорогой читатель,
  Чтобы правильно прочесть эту книгу, необходимо следовать правилу: читать по одной главе в день. Таким образом, это займет у вас ровно неделю. Пожалуйста, не пренебрегайте этим правилом.
  Надеюсь, что книга вам понравится.
  Приятного чтения.
  
  
  
  
  # Первый день
  
  Пульсирующие нотки безумия.
  
  Наташа посмотрела на подарок - серебряную подвеску в форме дерева с кусочком янтаря среди ветвей. Тонкая ювелирная работа: на стволе дерева можно было рассмотреть каждую трещинку, на ветках - каждый листок, а янтарь отсвечивал чем-то таинственным и, казалось, живым. Будто зверь притаился он на могучем дубе, задержав дыхание и ожидая свою жертву. Беспокойное, но вместе с тем завораживающее зрелище. Ранги знал, что такие вещи, таящие в себе тревожные полутона, всегда были ей по вкусу.
  Она и сама была такой: даже в самый ясный и погожий день она сговаривалась с ветром, и тот приносил ей серую грозовую тучку. Ни дождя, ни грома от этой тучки не происходило, но она украшала небо, и Наташа в любой момент могла ей насладиться. В этом была она вся. Пятно от чая на белоснежной скатерти, криво повешенные картины, пыль на полке с поющими чашами, непременные билеты в карманах куртки - она всегда окружала себя несовершенством, идеальные образы казались ей слишком скучными. Когда-то давно Наташа начала коллекционировать сломанные предметы: разбитые чайники и вазы, игрушки, у которых не хватало лап, разорванные бусы, неиграющие музыкальные инструменты - все это теперь имело почетное место в их доме. Даже стихи, которые она писала, были сломанными. В них не было рифмы, ритм сбивался, как пульс у больного, а слова могли скакать с места на место.
  Наверное, именно поэтому Наташа и выбрала Ранги: сломанные предметы, сломанные стихи, сломанные люди.
  - Красиво, - произнесла она и посмотрела в глаза Ранги. Желтое солнце заглянуло в них вслед за Наташей, и в его взгляде тоже заиграл янтарь. - Спасибо.
  Наташа никогда не была особо эмоциональной, и теперь, не увидев на ее лице никаких изменений, Ранги не удивился. Он знал, что подарок ей и вправду понравился, и что она действительно благодарна ему. Много времени ушло у него, чтобы привыкнуть к этому: по ней никогда нельзя было понять, куда дует ветер. Три года назад, пройдя стадию гнева и отречения, он внезапно стал понимать ее каким-то особым способом, задействовав неизвестные науке органы чувств. Привыкнув, он смог отбросить все свои сомнения и подозрения, и стал принимать ее такой, какая она есть - но это далось ему нелегко. "В конце концов, она стоит того", - подумал тогда он.
  Ранги помог Наташе застегнуть подвеску, заодно полюбовавшись красивыми линиями её шеи. Она не была настоящей красавицей: ее фигуркой без особо выраженных округлостей и курносым личиком с большими глазами хотелось скорее умиляться, чем восхищаться ими. Даже здесь она была преданной своей любви к несовершенству.
  Держась за руки, они долго гуляли по парку и смотрели на заплаканную осень. Дождь лил часто и подолгу, оставляя после себя бесконечные лужи слез. В те редкие моменты, когда небо успокаивалось, Ранги и Наташа выходили, чтобы пройтись по знакомым улочкам и аллеям парка и подышать мокрым холодным воздухом. Каждый раз, пытаясь перепрыгнуть очередную водную преграду, Наташа думала о том, что сверху небо смотрит на себя в эти лужи, как в зеркало.
  Эти прогулки становились всё более редкими - и потому всё более значимыми и запоминающимися. Они выбирали разные маршруты с неизменными контрольными точками: откос с панорамным видом, пустующий школьный двор, аллея, ведущая к колесу обозрения, заброшенный деревянный домик, закрытый зоопарк и детская площадка возле их прошлого дома. В этот раз последним пунктом их прогулки была аллея парка.
  - Я тебе говорил, что Игорь хочет к нам присоединиться? - спросил Ранги, провожая взглядом взбирающуюся на дерево белку.
  Она огибала ствол дерева по спирали, то исчезая, то снова появляясь в поле зрения. Ранги пришло в голову, что в последнее время зверей в парке стало значительно больше.
  - Сомнительно, - покачала головой Наташа, проследив его взгляд и тоже наблюдая за белкой. - А ты рассказал ему про правила?
  - Рассказал, конечно, - пожал плечами Ранги.
  Он встретил Игоря, своего однокурсника, несколько дней назад, во время одной из вылазок за продуктами. Казалось, Игорь был не в своей тарелке: он сидел на автобусной остановке, прижимая к носу окровавленную салфетку, и его остекленевший взгляд был прикован ко входу в продуктовый магазин. Они общались недолго и на общие темы. Ранги рассказал Игорю об игре, которую они придумали, а тот, воодушевившись, попросил принять в игру и его.
  - Все равно сомнительно, - голос Наташи был мягким и бесцветным, будто она была загипнотизирована. - Он же сейчас с родителями живет - они его не отпустят.
  Игорь действительно мог считаться маменькиным сынком. Закончив университет и получив хорошее место в компании по продаже компьютерных комплектующих, он никак не хотел покидать родительский дом. Видно было, что из-за этого жизнь его стала зацикливаться, а мировоззрение - сужаться.
  - Может, договорится, - предположил Ранги, сам не слишком веря в такую возможность.
  Они прошли до конца аллеи и свернули к выходу из парка. Начинало смеркаться, и пора было возвращаться домой - в тёмное время суток в городе становилось опасно. У выхода из парка лужи начали превращаться в настоящие миниатюрные озера, приходилось заранее продумывать траекторию движения, а иногда и мочить ноги в лужах поменьше, чтобы не утонуть в больших. Наташа ловко прыгала с одного островка суши на другой, не особо боясь запачкаться, и всегда выбирала другой по сравнению с Ранги путь.
  Наконец, лужи уменьшились, и они снова смогли идти рядом друг с другом.
  - Хммм... Знаешь, я не придумал для него имя, - задумчиво произнес Ранги, имея в виду свой подарок Наташе.
  Она всегда давала значимым для нее вещам имена, и Ранги знал это. Таких вещей было не так уж много, и всеми Наташа дорожила. Это можно было понять, если подсмотреть ее взгляд, когда она держала такой предмет в руках или просто говорила о нем. Ее зрачки расширялись, и она будто уходила куда-то внутрь этой вещи, забывая о внешнем мире.
  Если Наташа решит-таки дать подвеске имя, значит, подарок действительно пришелся ей по душе.
  - Я уже придумала, - отозвалась Наташа, коснувшись рукой спрятанного в ветвях янтаря. - Буду называть его Алатырь.
  Они перешли дорогу и надели капюшоны - пошел мелкий беспокойный дождь. Петляя по кривым улочкам, все ускоряя шаг, они не видели, как на небе за их спинами разгорается второй закат - тревожный, яркий, пульсирующий. Воспаленное зарево охватило центральную часть города и пылало тысячами жертвенных костров.
  
  
  # Второй день
  
  Я думала сочинить историю
  О цикличной природе кошмара,
  Конвертировать ее в форматах
  И назвать "Бессюжетная Фрейд".
  
  Весь вечер прошел в раздумьях,
  Всю ночь тошнило словами.
  Отовсюду слышны вибрации,
  Безумные вибрации и тревога.
  
  Звали его, конечно, вовсе не Ранги. Настоящим его именем было Вадим. Но "Ранги" - дурацкое прозвище, приклеившееся к нему во время какой-то шутки в школьные годы - настолько глубоко пустило в нем корни, что о настоящем имени теперь вспоминали редко.
  Ранги любил белые рубашки, белое вино и Наташу. А Наташа, кажется, спокойно любила его. Они жили в большой четырехкомнатной квартире на пятом этаже старой девятиэтажки в спальном районе города. Переехав туда, они иногда жалели об этом. Квартира была слишком большой для них двоих, а рождение детей не входило в их ближайшие планы. "Сейчас самое время пожить для себя", - одинаково думали они, но никогда не произносили этого вслух. Временами квартира пугала их, особенно вечером. Как только спускались сумерки, они включали свет в каждой комнате и всегда старались находиться рядом. Они не чувствовали, что квартира принадлежит им. Скорее, она принадлежала дому, улице, внешнему миру - и потому, казалось, таила в себе некоторую опасность. Как сказал бы их общий друг Костя, здесь чувствовались "недружелюбные вибрации".
  Вот почему Ранги и Наташа были очень рады их новой игре: теперь в квартире с ними проживали четверо их общих друзей, и тревога со страхом почти исчезли. Друзья заполнили квартиру смехом, движением, интересными разговорами и особой теплотой. Прошло уже полтора месяца, как, собравшись, они начали играть в "Вакуум".
  В квартире было достаточно места для них всех. Но еще больше в этой квартире было разнообразной выпивки, сигарет, консервированной еды и наркотиков. Готовясь к игре, все вместе они предприняли четыре рейда на продуктовые магазины, доверху наполняя багажники двух внедорожников, которые были в их распоряжении. Еще три рейда были нацелены на магазины с алкоголем и табаком. В итоге, вся кладовка, кухонные шкафы и половина балкона были заставлены коробками со всем необходимым. Запасы эти, казалось, не заканчивались. Но время от времени кто-нибудь все же выходил из квартиры: например, чтобы достать питьевую воду, которую пили литрами из-за алкоголя и наркотиков, или чтобы просто подышать свежим воздухом.
  Так они жили день за днем, отгородившись от внешнего мира и постепенно сливаясь в одно целое.
  В это утро Ранги проснулся первым. Крепко обнимая Наташу, он долго не мог побороть в себе тревожный шлейф, оставшийся после ночного кошмара. Кошмар, за полтора месяца ставший верным спутником его сна, повторялся снова и снова, каждую ночь, совершенно не изменяясь. Ранги настолько привык к такому болезненному пробуждению и к последующему осознанию того, что это был всего лишь сон, что смог полюбить это явление. Каждая его ночь проходила под знаком саморазрушения, а каждый день начинался с самовосстановления и созидания. Утром он заново создавал мандалы, сметенные сном.
  Ранги немного полежал, приходя в себя, и наконец решил пойти на кухню, чтобы смешать себе выпивку. Нет лучшего подспорья для создающего мандалу, чем пара глотков ледяного рома - особенно с утра. По дороге на кухню Ранги попытался размять затекшее тело и разлепить наконец сонные глаза. Наполнив бокал льдом почти до краев, Ранги залил в него добрую порцию пряного рома и дал напитку некоторое время, чтобы охладиться. Стоило ему ненадолго задуматься, как мысли возвращали его обратно в кошмарный сон, и тревога возвращалась. Попытавшись отвлечься, Ранги взглянул в окно: унылый двор, серые дома и не проснувшееся еще солнце, прячущееся за спинами высоток. Но тут взгляд Ранги уловил какое-то движение: на подоконнике со стороны улицы сидел нахохлившийся голубь и время от времени вертел головой. "Это хорошо, - подумалось Ранги. - Ненавижу пить один." Он поднял бокал с охладившимся ромом и чокнулся с голубем через стекло - но тот совсем не отреагировал.
  - Твое здоровье, - прошептал Ранги и выпил.
  Ром приятно обжег горло, а лед тихо зазвенел в бокале, предлагая выпить еще.
  - Можно я третьим буду? - послышался сзади заспанный голос Наташи.
  Она вошла на кухню, сладко потягиваясь и зевая. На ней была его белая рубашка и дурацкие розовые шорты, а по лицу было видно, что Наташа наполовину еще была во сне. Она подошла к окну и встала своими ногами на ноги Ранги: пол был довольно холодным, особенно после уютной постели. Ранги немного поежился, но Наташу не отстранил. Вместо этого он с улыбкой показал ей на голубя на подоконнике.
  - Познакомься, это Сережа, - серьезно сказал он.
  Наташа поздоровалась с голубем и отпила из бокала Ранги. Последний только хмыкнул, внимательно наблюдая за тем, как губы Наташи осторожно прикасаются к напитку.
  - Гадость какая, - поморщилась она, отдавая бокал обратно. - Сделай мне такого же.
  Ранги сделал. Пока ром аппетитно окутывал кусочки льда, Наташа общалась с голубем, сидя на подоконнике. Всего за несколько минут она успела придумать ему историю жизни, полную взлетов и падений.
  Как оказалось, голубь родился в богатой семье, живущей в одном из престижных районов города. Всю свою жизнь он предавался сибаритству, вкушая все возможные блага, совершенно ничего для этого не делая. Единственным, что могло испортить его настроение, был незыблемый и агрессивный протест против гедонизма его сестры-близнеца, мечтавшей стать полезной для общества голубей. Жизнь Сережи изменилась, когда в один ужасный день его сестра трагически погибла, пытаясь спасти чьих-то птенцов от огромного кота. Голубь понял, что жил во тьме неосознанности, и принял наконец взгляды сестры. Он вылетел из родного гнезда с твердой целью воплотить ее мечты в реальность. Но истории Наташи никогда не заканчивались хэппи-эндом.
  - Не привыкший к суровым условиям внешнего мира, он прозябает теперь на задворках, - завершила свой рассказ Наташа после глотка рома. - Слишком слабый, чтобы изменить мир, и слишком гордый, чтобы вернуться.
  Ранги еще раз взглянул на голубя и попытался представить его в новой роли. История получилась довольно грустная, но реалистичная. Если бы биографию голубю писал Ранги, он несомненно добавил бы военную карьеру с парой-тройкой подвигов и счастливую любовную историю - чтобы разнообразить сюжет.
  - Ты не проголодалась? - спросил Ранги, открывая холодильник и внимательно изучая его содержимое. - Так, что тут есть...
  Холодильник оказался почти пустой, что вполне понятно, когда в квартире живет шесть человек, систематически принимающих изрядные дозы алкоголя и наркотиков.
  - Есть сосиски и курица-гриль, - констатировал Ранги. - Курица выглядит аппетитно.
  - Я пока ничего не хочу, - сказала Наташа, поглаживая стекло в том месте, где сидел голубь.
  Тот продолжал вертеть головой, и улетать явно не собирался. Наташе даже пришла в голову идея впустить голубя внутрь, но, к счастью, она тут же от нее отказалась. Пряный ром мягко растекался по всему телу, согревая и смазывая мысли; Наташа поудобнее уселась на подоконнике и приготовилась к долгому сонному утру.
  - А я пожалуй поем... - начал Ранги, но тут осекся, резко и громко закрыв дверцу холодильника.
  Он испуганно смотрел перед собой, в глазах его чувствовалось смятение и страх. Он все еще придерживал руками дверцу, будто боялся, что кто-то изнутри захочет ее открыть.
  - Что с тобой? - не особо встревожено произнесла Наташа.
  Она уже плыла по утренней расслабленной неге, и громкий звук закрытой дверцы скорее расстроил ее, чем испугал.
  - Да так, - Ранги взял себя в руки, выдохнул и попытался успокоиться. - Мне показалось, что у курицы лапы с пятью пальцами...
  Произнеся это вслух, он понял, как глупо сейчас выглядит. Но особо не переживал об этом: галлюцинации в разных своих проявлениях давно стали завсегдатаями этой квартиры. Временами Ранги казалось, что все окружавшие его люди тоже были частью какой-то яркой и многослойной галлюцинации - и в такие моменты ему всегда помогали пара стопок ледяного мескаля или хреновухи. Каким-то образом они "приземляли" его обратно в реальном мире, и окружающие снова становились людьми из плоти и крови.
  Несмотря на прекрасные возможности, Ранги редко экспериментировал с наркотиками тяжелее травы. Единственными исключениями были опыты, проводимые совместно с Наташей: это были незабываемые путешествия с переплетением мыслей и чувств, в которых они зачастую менялись телами и создавали себе новое прошлое. Замечательные эксперименты.
  Для верности помотав головой, Ранги выбросил из головы мысли о пятипалой курице - но заново открывать холодильник все же не стал. Он повернулся к Наташе, чтобы о чем-то у нее спросить, но его оборвал звонок домофона. Быстро и бесшумно Ранги добежал до входной двери и снял трубку. Звонок домофона, тем более утренний, редко раздавался в этой квартире и мог испугать спящих обитателей. Когда Ранги посмотрел на Наташу, на лице его она прочитала удивление. Ничего не сказав, Ранги нажал кнопку открытия двери.
  - Кто там? - спросила Наташа, неторопливо стекая с подоконника и направляясь к двери.
  Звонок надломил ее нежный сонный уют: тяжело вздохнув, она приняла мысль о том, что долгое расслабленное утро отменяется.
  - Капитан пришел, - растерянно проговорил Ранги. - Сказал, что с Игорем.
  Наташа подошла и, положив свою голову ему на плечо, слушала его сердцебиение. Это было их общее хобби. Они обожали наблюдать друг за другом, за дыханием и ритмом сердца - особенно в тех случаях, когда кто-нибудь из них спал. Им казалось, что это неверояно увлекательно, и иногда проводили целые часы за этим занятием. "Насколько милым может быть один человеческий организм, следящий за функционированием другого человеческого организма?" - однажды в шутку спросил Ранги и закономерно получил от Наташи затрещину.
  Наконец в дверь постучали, и в следующее мгновение в прихожую ввалилось двое. Улыбающийся широкоплечий Капитан держал в обеих руках большие пакеты из магазина. Он выглядел невероятно бодрым для такого раннего утра, и Ранги даже подумал, не принял ли Капитан каких-нибудь ускорителей. "Да нет, - тут же отбросил эту мысль Ранги. - Зрачки нормальные и улыбка не напряженная - все выглядит естественным..." В действительности, Капитан тоже редко принимал что-то серьезное - его увлечением были смеси различных сортов марихуаны и гашиша. За все полтора месяца, которые они провели в игре, Капитан провел столько опытов и экспериментов в данной области, что теперь в его шкафчике хранились смеси на все случаи жизни - ну, или почти на все. И он с удовольствием делился своими открытиями с друзьями. С такими знаниями он мог бы найти хорошую работу где-нибудь в Нидерландах.
  Как только Наташа с Ранги перестали обниматься, Капитан уловил удобный момент и спихнул им тяжелые пакеты. Не справившись с таким весом, Наташа тут же поставила свою часть пакетов на пол прихожей и нахмурившись посмотрела на Капитана. Тот в ответ лишь весело подмигнул.
  - Встал с утра пораньше и решил сходить в магазин, - не дожидаясь расспросов, объяснил Капитан. - Обратно иду, а тут Гоша стоит у подъезда - номер квартиры забыл.
  Рядом с ним смутившись стоял худощавый Игорь. Всем своим видом он напоминал стеснительного Шурика из "Наваждения". Игорь был однокурсником Капитана и Ранги, и часто присоединялся к ним в различных попойках и кутежах, хотя задерживался ненадолго: организм у него был слабенький. Он настолько же хотел быть тусовщиком, душой компании и бабником, насколько не имел для этого данных. Но в своей компании его любили - за интересные беседы, полезные навыки компьютерщика и временами детскую наивность. Сейчас Игорь в первый раз оторвался от родительской ветки: он стоял молчаливый и внимающий, а у ног его примостился большой походный рюкзак и саквояж.
  - Чего это тебя спозаранку в магазин потянуло? - поинтересовался Ранги у Капитана.
  - Глупый ты человек, - снисходительно протянул тот. - А умные только по утрам в магазин и ходят - так народу меньше.
  Капитан посмотрел на Ранги исподлобья и воздел указательный палец к потолку, будто учитель, пытающийся обратить внимание ученика на важный момент в теме урока.
  - И то! - слишком громко продолжил он. - На такой хаос нарвался, чуть голову не оторвали. Как на распродажах, честное слово, - только здесь одни мужики были. Еле ноги унес: вон, смотри!
  Капитан наклонил голову, и Ранги с Наташей увидели у него на макушке запёкшуюся кровь. Наташа поморщилась и тут же молча ушла за коробкой с медикаментами. Тем временем Капитан и Игорь наконец разделись и вместе с Ранги потащили пакеты на кухню.
  - Все-таки решился, - кивал головой Ранги, обращаясь к Игорю. - Молодец. Родители отпустили, все нормально?
  - Отпустили, - с печальным вздохом ответил тот.
  Он достал из кармана рубашки очки, протер их и надел - теперь образ Шурика был завершен. Ранги немного покопался в принесенных пакетах, но потом решил оставить их разбор девочкам - ведь именно они возглавляли Комитет по еде. Кулинарных способностей мужской части обитателей квартиры хватало только на редкие сеансы разогрева уже приготовленных блюд и на приправы из наркотиков.
  Наташа вошла на кухню с аптечной коробкой и стала обрабатывать рану Капитана, повернув его макушку к просыпающемуся солнцу. Тот с благодарностью и смирением выполнял все предписания медсестры. Отыскивая в коробке необходимые медикаменты, Наташа мимолетом познакомила больного с голубем Сережей и вкратце повторила его историю. Учтиво поздоровавшись с птицей и посочувствовав такой судьбе, Капитан начал рассказывать голубю о своих приключениях в магазине, при этом активно жестикулируя и, честно говоря, мешая Наташе его лечить.
  Ранги тем временем смешивал коктейли для всех четверых и проверял Игоря на целеустремленность.
  - Ты готов сыграть в "Вакуум"? - с наигранной серьезностью спрашивал он.
  - Готов, - уверенно отвечал Игорь.
  - Правила помнишь?
  - Помню. Не заикаться о внешнем мире, никаких телефонов, никакого интернета, радио и телевидения, - отчеканил Игорь, как пионер, а потом, покачав головой, добавил. - Только я не понимаю тогда, почему Капитан рассказывает сейчас про свой поход в магазин.
  Ранги перевел взгляд на медпункт у окна. Наташа как раз закончила обрабатывать рану; счастливый Капитан потянулся было с благодарным поцелуем, и тут же получил от нее затрещину.
  - Будешь еще раз без спросу на баррикады соваться, я тебе сама дырку в голове сделаю, - предупредительно сообщила Наташа.
  Ранги дал Капитану бокал с обезболивающим, а второй коктейль протянул Игорю, который все еще ждал разъяснений по поводу правил. Внимательно посмотрел в серьезные и встревоженные глаза по ту сторону очков, Ранги понял, что Игорь пока еще чувствует себя здесь не в своей тарелке - хотя и в кругу друзей. Что ж, принять участие в игре было его осознанным решением, и Игорь - Ранги был в этом уверен - пойдет до конца. Осталось только переждать этот неловкий период адаптации. "Ему явно не помешает катализатор", - подумалось Ранги.
  - Не принимай эти правила слишком серьезно, - посоветовал он Игорю. - Попробуй просто расслабиться. Выпей хорошенько, покури травки - с утра самое то. А скоро проснется Лилия - и кальян заварим.
  При мысли о кальяне у Ранги потеплело в груди. Он представил себе густой вкусный дым перемешанный с обжигающей сладостью пряного рома, и снова стал погружаться в свои мыслечувства.
  - А сколько вас тут всего? - спросил Игорь, сделав большой глоток из бокала.
  Он явно не привык пить такие крепкие коктейли, но постарался не подать вида, когда алкоголь огнем пробежался по его пищеводу. Ему почти удалось - только слезы невольно выступили на глазах.
  - Ну, вот мы втроем, - начал считать Капитан, смотря куда-то под потолок и загибая пальцы. - Потом Лилия, подруга Наташина (готовит, кстати, прикольно). Это как раз она у нас специалист по кальянам. А еще Костя с Олегом, наркуши безмозглые - всего шесть.
  Игорь энергично кивал головой, пытаясь запомнить все имена, что, если честно, всегда давалось ему с трудом.
  - Ты, кстати, знаешь - обратился Капитан к Ранги, - что эти торчки до сих пор еще спать не ложились? Они ведь всю ночь с кислотой куролесили, и когда я встал, оба в дальней комнате цветочки на обоях считали. А, вот как раз...
  На этих словах на кухню вошел помятого вида жилистый молодой человек, коротко подстриженный, в цветастой рубашке и песочного цвета бриждах. Все время, пока шел до кухни, молодой человек не сводил взгляда со своих наручных часов. Наконец, он остановился и, подняв глаза, взглянул на присутствующих.
  - Сколько времени? - спросил он у всех разом.
  - Половина десятого, - недовольно ответил ему Капитан, указывая на настенные часы над столом. - Выкинь уже свои часы нахрен! Надоел!
  Тут пришедший молодой человек заметил Игоря и протянул ему руку.
  - Олег, - представился он.
  - Игорь, - представился Игорь.
  По виду Олега можно было предположить, что он уже пару ночей не спит и пару дней глотает сильнодействующие пилюльки. Так, в общем-то, оно и было: его дневные эксперименты с наркотиками не давали ему спать ночью, и он уже плохо ориентировался не только во времени, но и в самоопределении.
  - Нормальные часы! - Олег снова повернулся к Капитану, снимая часы с руки. - Нормальные! Просто у них циферблат отклеился и сместился.
  В доказательство он показал часы Игорю - наверное, единственному, кто еще их не видел. Поправив очки, тот пригляделся и заметил, что циферблат действительно был не на месте. Мало того, при резких движениях он смещался все больше и больше, что сводило на нет все попытки Олега починить их.
  - "Нормальные, нормальные, только сломанные..." - передразнил Олега Капитан. - Зачем вообще человеку часы, если по ним он не может узнать время?
  Не успевший затуманиться разум Игоря тут же выдал два варианта ответа: "часы как декоративный элемент" и "часы как ценный товар". Но вслух Игорь, конечно, ничего не сказал.
  - Часы не сломанные! - не унимался Олег. - Стрелочки же нормально идут, посмотри. Это просто время немного сломалось.
  Мягко вынырнув из своих кальянных дрем, Ранги периферийным зрением заметил какое-то движение. И движение это показалось ему знакомым.
  - Только Косте этого не рассказывай, - Ранги обратил общее внимание на смутную тень, ползущую по коридору на кухню. - Мне кажется, он сейчас к такому не готов.
  Тень неспешно доковыляла до того места, где на полу проход ему загораживал луч солнца, и остановилась как вкопанная. По конвульсивным движениям тела можно было понять, каким трудным оказалось препятствие. Но уже через минуту, собравшись наконец с силами, существо все же переступило преграду и вышло на свет. Так Игорь познакомился с Костей. Костя оказался довольно высоким длинноволосым молодым человеком с острыми чертами лица, одетым в такие же рубашку и бриджи, как Олег. Вообще, эти двое немного напоминали братьев - и по внешности, и по поведению. Странным образом сочетались и их пристрастия к допингам. Обычно Олег и Костя были либо на одной волне, либо сменяли друг друга на глубоком наркотическом посту: когда один из них нырял в туманное подсознание, в реальность тут же выныривал второй.
  Костя определенно был сейчас где-то далеко, и пришел он явно не на кухню и уж точно не к друзьям. Его сознание пребывало сейчас в параллельном измерении, где он обладал замечательной суперсилой - испепелять все, что ему не нравится. С сегодняшнего утра Костя прожил уже несколько лет в этом мире, и так случилось, что в определенный момент его охватила депрессия с ожидаемым результатом: в мире остался только он и миллиарды испепеленных людей и животных. В данный момент его одолевали горестные мысли об извечной борьбе эгоизма и одиночества.
  - Мне кажется, что пора вас догонять, - разглядывая Костю, медленно проговорил Игорь. - А то что-то мне пока неуютно.
  - Без проблем! - отозвался Капитан, спрыгнул с подоконника и открыл шкаф с наркотиками.
  Полтора месяца назад, когда их игра только начиналась, Капитан зашел к своему знакомому дилеру, чтобы хорошенько запастись травой. Но дверь в квартиру оказалась открыта, и самого дилера нигде не было видно: скорее всего, после известных событий он предпочел собрать минимум необходимого и уехать на другой край планеты. Однако, к удивлению и счастью Капитана, все нычки в квартире были полны разнообразных наркотиков, большинство из которых он никогда не пробовал. Аккуратно сложив все в черную спортивную сумку, Капитан отправился к другим своим друзьям-дилерам - и к вечеру сумка была заполнена доверху: кто-то сбывал товар по бросовой цене, уже собирая свои вещи в чемоданы, кто-то просто отдавал, пытаясь зачислить себе пару дополнительных очков кармы. Последующую ночь Капитан распределял все добро по категориям и раскладывал по полочкам в специально освобожденном для этого шкафчике на кухне, попутно дегустируя разные сорта травы и хэша.
  - Покурим? - спросил у Игоря Капитан, доставая на свет божий ужасающих размеров пакет со смесью.
  - Да, наверное, - неуверенно согласился тот. - А потом еще виски и кальян, когда Лиля проснётся. Чтобы уж наверняка.
  - Лилия, - поправил Ранги. - Не называй ее Лилей, она этого не любит.
  - Почему? - удивился Игорь, вопросительно подняв брови.
  Ранги пожал плечами. Лилия всегда была для него закрытой книгой. Она всегда закрывалась ото всех за маской девочки-пацанки, и многие подозревали ее в пристрастиях к однополым отношениям. Сам Ранги сомневался в достоверности этих слухов, потому что не раз случайно перехватывал взгляд Лилии на Капитана. Эти глаза явно излучали нечто большее, чем интерес и внимание. Что примечательно, подобных ответных взглядов поймать Ранги не удавалось.
  Внезапно уже забытый всеми Костя на миг вынырнул из кислотной бездны.
  - А зачем? - резко бросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. - Зачем вообще имена придумывать? Лилия, Лиля, Лола, Лайла... В конце концов, мы же все - Я...
  Костина мысль оборвалась, и он снова погрузился во мглу. В реальном мире у него будто вытащили батарейки: руки свисали, как плети, ноги то и дело подкашивались, и все тело время от времени давало сильный крен влево.
  - Чего это он такое принял? - поинтересовался Игорь, поправляя очки. - Я тоже такое хочу.
  - Не стоит, Гош, - покачал головой Капитан, умело забивая бонг. - Я, конечно, открыт для экспериментов, но никогда не буду глотать то, что глотают они. В таких количествах, в которых глотают они.
  И вправду, Костя и Олег уже давно перешли черту осознанного потребления наркотиков, но никто из обитателей квартиры даже и не думал отговаривать их. Исхитряясь, Олег и Костя долго старались разнообразить свой наркорацион, чтобы избежать толерантности - но в последнее время все же крепко подсели на красненькие пилюльки. Конечно, иногда их поведение начинало пугать остальных, но большую часть времени они были вполне безопасными наркоовощами.
  Вот и сейчас вид ушедшего в свое измерение Кости никого не тревожило. Ну, разве что Игоря, во взгляде которого явно читался интерес.
  - Какая гадость, - вдруг донеслось со стороны подоконника.
  Это Наташа разбирала пакеты, которые принес Капитан. Среди необходимых припасов ей попалось нечто не слишком необходимое. С явным недовольством Наташа достала какой-то предмет из одного из пакетов и стала рассматривать его на свету. Ранги внимательно следил за ней - что-то вызывало в нем тревогу, и почему-то вспомнилась пятипалая курица.
  - Это ты тоже в магазине купил? - Наташа показала Капитану находку на протянутой ладони.
  Там лежала залепленная какой-то слизью скорлупа улитки с землей внутри. Казалось, что она только что лежала на дне водоема - и тут же неизвестным образом попала в пакет с продуктами. Самой улитки не было, если только улитка не превратилась в слизь вокруг раковины. Выглядело действительно гадко.
  - Чего вы там рассматриваете? - донесся из прихожей сонный голос Лилии. - И чего вы все так рано вскочили и орете?
  Она шумно приплелась на кухню, почти не поднимая ног и пытаясь убрать сон из глаз. Лилия оказалась крепенькой симпатичной девушкой с аппетитными формами и милым лицом. У нее не было бы отбоев от поклонников, если бы не постоянно хмурое или агрессивное выражение лица. Сама она не ощущала, что этим отталкивает людей: насколько знал Ранги, эта хмурость была присуща Лилии с детства и передалась ей по наследству от папы. Во всяком случае, к таким выводам можно было прийти после просмотров ее фотоальбомов - мучительного процесса, к которому его однажды приговорила Наташа. Лилия пришла в голубой пижаме с нарисованными на ней розовыми слониками. Слоники все были разными: от отдыхающего в панамке до боевого слона-маршала при всем обмундировании. Казалось, Лилия ходила в этой пижаме, не снимая. Она вообще не особо смотрела за собой, особенно после того, как переехала сюда. К счастью, ее внешность и созданный ею образ позволяли пренебрежение косметикой и неряшливость.
  - Соня-соня-соня, - миновав отмороженного Костю, Капитан подошел к Лилии и начал щекоточную атаку.
  - Отстань! Отстань, говорю! - уворачивалась Лилия.
  Судя по ее голосу и выражению лица, Капитан играл с огнем. Никто бы не удивился, если бы Лилия сейчас хорошенько треснула его по шее. В то же время, Ранги поймал себя на мысли, что пытается уловить в этой ее агрессии нотки удовольствия от внимания Капитана.
  - Лучше скажите, что за хрень произошла в комнате? - наконец отбившись и держа Капитана на расстоянии вытянутой руки, произнесла Лилия.
  - А что там? - удивленно спросил Ранги, и Капитан тут же угомонился.
  - Я проснулась, а вокруг все верх дном! - недовольно пробубнила Лилия и легонько топнула босой ногой. При этом она непрестанно переводила взгляд с Игоря на Костю и обратно. - Все полки со стен сняты, шкаф отодвинут, книжки с фотографиями прямо на мне валяются!
  Ранги и Капитан переглянулись, и последний кивнул: "Я же говорил!"
  - И каждый-каждый цветочек на обоях пронумерован фломастером, - закончила Лилия обвинительную речь. - Бардак!
  Вслед за ней все разом посмотрели на Костю и Олега: первый не подавал признаков присутствия, а второй избегая взглядов принялся за бонг, будто не слышал, о чем идет речь. С ехидной усмешкой Наташа тихо постучала кулачком по голове Олега. Тот обернулся и, состроив печальную гримасу, пожал плечами.
  - Со времен сотворения вселенной, дорогая Лилия, - мелодично произнес Капитан, возвращаясь к шкафчику и отнимая у Олега бонг, - причиной хаоса был мужчина.
  - Ага, только кто все это убирать будет? - скрестила на груди руки Лилия.
  - А приведением вселенной в порядок, - продолжил свою мысль Капитан, - с тех же пор занимается женщина.
  Он крепко затянулся и замер, удерживая дым в легких. Мелкая дрожь прошла по всему телу Капитана, и он наконец понял, что может расслабиться после утренних приключений снаружи. Смесь была крепкой, и предназначалась для быстрого успокоения и связывания мыслей в узелки.
  - Тучки небесные, вечные странники, - выдохнув, произнес Капитан и передал бонг дальше.
  Так они курили и потягивали коктейли до обеда. Лилия все-таки заставила Олега пойти убирать комнату, пригрозив в противном случае выкинуть в окно все их красные пилюльки. На всякий случай Олег забрал с собой и оболочку Кости - вдруг очнется и сможет чем-то помочь. Допив коктейли, девочки взялись за дело: разобрали пакеты из магазинов и быстро приготовили на всех нехитрый обед. Забрав тарелки и бокалы в гостиную, все они уютно расположились на диване и креслах, включили музыку и сытно покушали. Фирменный капитанский травяной сбор уводил их то в беспричинное веселье, то в благостную дрему. В этом состоянии у разговоров не было конца и начала, темы переплетались причудливым узором, а хорошие идеи терялись в беспамятстве.
  - В те времена, когда еще не было времени, - закрыв глаза, говорил Ранги, - появился прачеловек, великан из великанов. Узрев пустоту мира, он принес себя в жертву, чтобы лечь в основу жизни. Тело его стало земной твердью, хлынувшая кровь превратилась в быстрые реки, волосы обернулись травами и деревьями. А черви на его теле сделались людьми.
  - Именно так, - вторил ему Капитан. - Люди - паразиты на теле планеты.
  - Кажется, вы забыли, что мы договорились не упоминать внешний мир, - напомнила Наташа и уронила голову на плечо Ранги.
  К вечеру Костя закончил свои скитания по опустевшему параллельному миру, прожив там ровно полторы тысячи лет. Дряхлым и измученным старцем возненавидел он весь мир и себя в нем, положив тем самым конец изглодавшему его вопросу: одиночество побороло эгоизм.
  Неожиданным образом смерть Кости в параллельном измерении вернула его в наше, и он был несказанно рад вновь встретить дорогих ему людей.
  
  
  
  
  # Третий день
  
  Наутро я села в такси
  И поехала на бульвар Наварро.
  Передала за проезд водителю
  И заметила в нем нечто странное.
  
  Столько эмоций одновременно,
  И все плавятся в одной линии.
  В голове эхом повторяется:
  "На кого-то похож водитель".
  
  Если взглянуть в зеркало,
  Зеркало заднего вида,
  Там два лица одинаковых -
  Одинаковых, и оба моих.
  
  Когда Ранги проснулся, он сразу почувствовал, что с Наташей что-то случилось. Она тяжело дышала во сне, вся покрылась испариной и постоянно ворочалась. "Жар и озноб, - подумал Ранги. - Когда только успела простудиться?" Он решил не будить ее пока и пойти сделать крепкого сладкого чая. Осторожно выбравшись из Наташиных объятий, Ранги сунул ноги в рваные джинсы, накинул рубашку и отправился на кухню.
  Капитан и Игорь уже были здесь: они аппетитно курили траву через трубки и не очень связно обсуждали рыб, пресмыкающихся и птиц. Пока Ранги заваривал чай для Наташи, он пытался вслушиваться в беседу друзей.
  - Это было бы универсальное биологическое оружие, - утверждал Игорь. - Жаба-ага обитает в Центральной и Южной Америке, где их можно наловить сколько угодно. В год самка откладывает до тридцати тысяч икринок - а значит, в наших руках будет огромное войско в кротчайшие сроки. Они всеядны, и жрут все, что могут заглотить - это тоже удобно. Как только разгорается конфликт, мы сбрасываем несколько миллионов жаб над вражеской территорией.
  - И те бегут кусать солдат? - не уловил фарватер Ранги.
  - Нееет, - медленно покачал головой Капитан. Кажется, он курил какую-то особенно затормаживающую смесь. - Эти жабы всем своим телом выделяют специальный яд, содержащий токсин буфотенин.
  - И таким образом, травит животных и людей, - продолжил Игорь.
  Он, кажется, курил что-то совсем другое, воздействующее на его воображение и созидательные потребности. "Хотя бы язык у него развязался, - подумал Ранги. - А то ходил вчера, как не свой."
  - И кроме этого, - возбужденно продолжал Игорь, - жаба-ага невероятно живучая: спокойно переносит потерю запасов воды в теле до 50%. Она охотится только ночью, и в состоянии разбрызгивать яд на расстояние метра от себя. Плюс психологическая атака: вдали хор жаб похож на звук дизельного мотора, работающего на холостом ходу.
  - А как только враг будет разгромлен, - внес свое предложение Капитан, - мы десантируем на вражескую территорию несколько десятков специально обученных жрецов вуду. В процессе зомбирования они используют яд именно этой жабы. В итоге получаем целую армию зомби, состоящих из возвращенных к жизни солдат врага.
  Оба они - Капитан и Игорь - замолчали, удовлетворенно улыбаясь. Ранги закончил размешивать в чае сахар и добавил туда дольку лимона.
  - А еще, - произнес Капитан, - если ее с должной осторожностью полизать, можно хорошенько прибалдеть.
  И они с Игорем взорвались здоровым заливистым смехом. Ранги только улыбнулся и покачал головой. В голове у него промелькнула мысль о том, что после лечения Наташи ему непременно нужно будет догнаться до уровня друзей. Когда он достал коробку с медикаментами, Капитан предложил взамен жаропонижающих взять пакетик его особой смеси для пробуждения внутренних резервов организма. Ранги растворил жаропонижающее в воде, но смесь тоже взял, вместе с прилагавшейся к ней трубкой.
  Вернувшись в спальню, он осторожно разбудил Наташу и спросил ее, как она себя чувствует.
  - Плохо, - только и ответила та.
  Ранги погладил ее по голове и поцеловал ее в лоб, определяя температуру. "Кипит прямо, - печально подумал он. - Бедная девочка". Наташа послушно выпила лекарства и чай, но ожидаемо отказалась от курева. Некоторое время они с Ранги молча сидели на кровати и обнимались. Через окно в комнату пришло солнце, и Наташа, по-кошачьи фыркнув, укрылась от него за спиной Ранги. Тот расплылся в улыбке: его забавляло то, что Наташа временами становилась похожей на маленьких домашних зверьков.
  - Я хочу еще поспать, - тихо проговорила Наташа. - Мне холодно и жарко сразу. Как такое вообще может быть?
  - Бывает, - пожал плечами Ранги, поворачиваясь и убирая мокрую прядь волос с ее лица. - После кислоты, например, можно смотреть на свой белый холодильник и видеть весь спектр цветов одновременно. Помнишь, мы проверяли? Так что, холодножарко - вполне обычное явление.
  Получше укутавшись в одеяла, Наташа сначала попробовала лечь на спину, но через минуту поменяла свое положение, свернувшись в позу эмбриона. Ранги нежно погладил ее и уже хотел встал с кровати.
  - Расскажи мне о своем кошмаре? - внезапно попросила его Наташа.
  Ранги задумался. Этот кошмар снился ему уже полтора месяца, каждую ночь, снова и снова. Он даже стал привыкать к нему, как солдат к ампутированной конечности. Но в то же время что-то мешало Ранги рассказывать об этом сне, и он каждый раз находил причины для отказа.
  - Не сейчас, - угрюмо покачал головой он. - Это только подпитает твою болезнь.
  Наташа закрыла глаза. Поглаживая ее, Ранги дождался того момента, когда дыхание больной стало глубоким и ровным - Наташа заснула.
  Зашторив окно и осторожно прикрыв за собой дверь, он вернулся на кухню к Капитану и Игорю. "Пора расслабиться, - подумал Ранги. - Заодно и внутренние резервы организма пробужу". Он сел на подоконник и, взяв свободную трубку, раскурил капитанскую спецсмесь.
  Все это время Игорь рассуждал о том, что неплохо было бы основать новую - последнюю - религию, которая объединит всех людей в борьбе против общего врага. Капитан, однако, не особо проникся идеей.
  - Я уже пробовал, - махнул рукой он. - Даже дважды. Но все застопорилось на этапе открытия свингер-клуба. Видишь ли, невозможно представить себе современную религию, объясняющую адептам идею всеобщей любви иначе, чем через свингер-клуб.
  После первой же затяжки Ранги почувствовал, как его мысли начинают плавиться и растекаться по всему его организму. Кажется, Капитан перепутал смеси, и никакого пробуждения внутренних резервов ждать не придется. Ранги решил открыть окно, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха, и тут заметил знакомого голубя Сережу. Птица сидела там же, где и вчера, не шевеля головой и не переступая с лапы на лапу. Голубь был мертв.
  - Не стоит пока говорить об этом Наташе, - услышал Ранги свой собственный голос. Он ясно почувствовал, что мыслешар в его голове лопнул, и теперь все о чем он думал, сразу оказывалось на языке. Осознав это, Ранги сосредоточился на том, чтобы ни о чем не думать. Получалось не очень хорошо: несколько раз он открывал рот, чтобы выплеснуть какую-то проскочившую мысль, но вовремя брал себя в руки.
  На кухню вошли Олег и Костя, и Ранги пришлось отвлечься. Идя друг за другом, они высоко поднимали ноги и этим напоминали персонажей мультиков, которые пытаются ступать бесшумно. В руках они несли шланг от кальяна, а на их лицах при этом расползалась плохо скрываемая улыбка.
  - Вы что, пожарные? - спросил у них Капитан, уступая дорогу.
  - Нет, - попытался серьезно сказать шедший впереди Костя, но получился какой-то писк. - Мы с Банана-ТВ! Берем у вас интервью!
  Они с Олегом начали тыкать в окружающих шлангом, задавая странные вопросы. Ранги не был уверен, чье воспаленное сознание создавало эти бессмысленные реплики - их или его. Он определенно не мог уловить в них хоть какую-то логику. Слова смешивались, превращаясь в некое подобие солянки, и расплескивались вокруг. Кажется, Капитан и Игорь тоже не могли разобраться в этом супе: они кивали, слушая репортеров, прищуриваясь и ловя каждое слово - но отвечать не могли.
  Ранги не смог долго терпеть это и нетвердым шагом пошел проведать Наташу. В спальне было душно и тихо, слышалось только неровное дыхание девушки. Даже больная, она казалась Ранги красивой: мягкие линии высвободившегося из-под одеяла тела и нежные черты лица рождали в нем трогательные ни с чем не сравнимые чувства. Им завладело желание обнять ее, но Наташа окуталась таким тревожным и больным сном, что Ранги не решился нарушить ее покой. Он лишь приоткрыл окошко, чтобы пустить в комнату свежий воздух, шум деревьев и особенный запах осени. Солнце уже завладело небосводом и сулило хороший день для прогулки. "Жаль, что она так больна, - подумалось Ранги, и он смог удержать мысли в голове. - Было бы неплохо пройтись до детской площадки и покататься на качелях. Но без нее любая прогулка лишена смысла". Вдоволь налюбовавшись скромным пейзажем за окном, Ранги поцеловал больную в щеку, получше укутал ее в одеяла и вышел.
  Каждый раз, когда Наташа болела, он испытывал какую-то необычную тоску: Ранги чувствовал с ней связь так, будто они были близнецами. Кажется, он сам болел все это время, сам мучился от жара и озноба, сам глотал через силу и сам терял аппетит. То же самое действовало и в обратном направлении. Как только заболевал Ранги, Наташа начинала кутаться в пледы, пить крепкий горячий чай с медом и пить таблетки от головной боли. Что удивительно, при таком двойном лечении болезнь уходила куда быстрее обычного: живя вместе, Ранги и Наташа редко когда болели больше пары дней.
  Мыслечувства все еще не пришли в норму, и Ранги не решился усугублять положение, возвращаясь в прокуренную кухню, наполненную словарной солянкой. "Лучше немного побыть одному и освежить сознание, - подумал он. - В дальней комнате можно найти несколько бутылок белого вина, неплохо бы им приземлиться".
  Осторожно подойдя к двери в гостиную, он услышал восхищенный женский голос: "Посмотрите, как я теперь легко и непринужденно справляюсь с батоном колбасы!" Ранги вошел и увидел Лилию, растекшуюся в кресле перед телевизором. Взгляд у нее был отсутствующий, в одной руке была заметна недопитая бутылка вина, а во второй - пульт дистанционного управления.
  - Это что, реклама расширителя для рта? - спросил Ранги кивая в сторону телевизора.
  - Не, - отозвалась Лилия. - Ножеточки.
  На экране мужчина и женщина средних лет с энтузиазмом пытались изобразить восхищение рекламируемым продуктом. При этом их лица настолько светились радостью, что начинало немного подташнивать.
  - Вообще-то мы договорились: никакого телевидения, - погрозил пальцем Ранги.
  Лилия даже не посмотрела на него. Не отрывая взгляд от экрана, она медленно отпила из бутылки и вытерла рот рукавом. Сейчас поза, хмурое выражение лица и жесты Лилии наводили на мысль о том, что она очень походит на мальчика - не хватает только пивного пуза.
  - Да будет тебе известно, что телевидения больше не существует, - вяло, будто с неохотой проговорила Лилия. - Осталась только реклама, по всем оставшимся каналам. И за этой рекламой никто не следит. Теперь Банана-ТВ - последний оплот СМИ. И это, мне кажется, к лучшему.
  Как раз в этот момент, будто услышав про себя, появились корреспонденты и прошагали своей безумной походкой в дальнюю комнату. За ними в скорбном молчании проследовали Капитан и Игорь. Немного подумав, Ранги решил присоединиться к ним: появилось смутное подозрение, что Костя с Олегом опять что-то натворили.
  Предчувствие не подвело его. В комнате царил бардак: шкаф снова был отодвинут от стены, на люстре висели пустые винные бутылки на веревочках, а на половине стены красовалась яркая кривая надпись: "Нашу волю не сломить! Нету счастья - будем пить!" Ранги пришло в голову, что с начала игры эта комната пережила уже столько перевоплощений, что он с трудом мог вспомнить ее первоначальный вид. "Гиблое место, - подумал он. - Вечно здесь у всех крышу сносит".
  Некоторое время все молча рассматривали это творение, их лица при этом совершенно ничего не выражали. Сами художники тоже стояли, не произнося ни звука - но с гордыми широкими улыбками, растянувшимися на пол-лица.
  - Зря вы эту стену так испортили, - наконец прервал молчание Капитан. - Она мне нравилась, я на нее медитировал.
  Он действительно практиковал медитацию. Причем старался выбирать для этого самое неподходящее место и время - говорил, что таким образом проверяет прочность своей связи с Великим Космическим Арбузом. Это было частью одной из двух придуманных им религий, и несмотря на то, что последователей у нее так и не появилось, Капитан неизменно продолжал придерживаться обрядов. "Неважно, сколько людей верит в то же что и ты, - говорил он. - Дерево растет и тогда, когда его никто не видит".
  Подумав немного, Ранги предложил всем отвлечься от представленной инсталляции и пообедать. Предложение было встречено с энтузиазмом. Так как Лилия готовить отказалась, а Наташа была слишком слаба, чтобы встать с кровати, обедом занялась мужская часть жителей квартиры. В холодильнике почти ничего не осталось, и пришлось обратиться к промышленных объемов запасу консервированной еды. Уже через полчаса, несмотря на скудные кулинарные способности поваров, консервы были должным образом приготовлены и разложены по тарелкам. Наташа есть отказалась, как ни уговаривал ее Ранги. Костя и Олег остались на кухне, чтобы смешать какую-то хитрую приправу с кокаином и базиликом. Остальные же уютно расположились в гостиной перед телевизором и погрузились в мир рекламы.
  - Знакомая ситуация, - уже второй раз повторил жутко улыбающийся мужчина с экрана, - вы за рулём, а на улице слепящее солнце. Ну и конечно же, именно сегодня оно светит вам в лицо через лобовое стекло, полностью дезориентируя на дороге. Обычный козырёк загораживает яркий свет, а заодно - половину лобового стекла и того, что за ним происходит. Именно поэтому автомобильный козырек Clear View будет полезен каждому автолюбителю. Он обеспечивает хорошую видимость...
  - Знакомая ситуация, - произнесла Лилия, перебивая восхищенную речь ведущего, - вы смотрите в окно, а на улице медленно поднимается слепящий ядерный гриб. Ну и, конечно же, вы выходите на балкон, чтобы сполна насладиться зрелищем. Обычные солнцезащитные очки загораживают яркий свет, но не дают вам возможности полностью ощутить всю палитру гриба и сорванного неба над ним. Именно поэтому апокалиптические очки Clear View будут полезны каждому человеку в последние минуты мира.
  Она сделала большой глоток вина и отставила пустую тарелку. Глаза ее закрылись, и она довольно улыбнулась. Это выражение лица было у нее довольно редким, и Ранги долго не мог оторвать от нее взгляда. Тут он заметил, что на него пристально смотрит Капитан, и спешно отвел глаза. Ранги смутился, сам не совсем понимая, чего именно. Капитан же весело хмыкнул, подмигнул другу и, поднявшись с кресла, бережно укрыл Лилию пледом. Та открыла глаза и еще больше расплылась в улыбке.
  В этот момент в гостиную вошел Костя, весь какой-то резкий и агрессивный. Он злобно хмурился, ни на кого, впрочем, не смотря. Держа руки за спиной, Костя стал порывисто прохаживаться по комнате, будто мерил ее шагами. Он ни слова не произносил, и все присутствующие быстро потеряли к нему интерес.
  - С нашей овощерезкой, - бодро сообщал голос из телевизора, - вы без труда сможете натереть яйца, сделать нарезку из колбасы и сыра и даже быстро и удобно порезать сельдь!
  - Бред какой-то, - пробубнила Лилия из глубин пледа. - Зачем же они тогда называют ее овощерезкой?
  Сладко потянувшись, она наконец допила свою бутылку и, нехотя отлипнув от кресла, отправилась за следующей на балкон. Капитан проводил ее взглядом, в котором читалось некоторое сомнение.
  Они познакомились около года назад, и виделись по большей части на различных вечеринках и днях рождения. В промежутках между встречами Капитан редко вспоминал о Лилии и уж точно не мог записать ее в свои хорошие подруги. Они слишком мало общались: во время любой вечеринки Лилия либо зацикливалась на общении с Наташей, либо строила между собой и окружающими такую стену, что мало кто отваживался на диалог. Здесь же, живя под одной крышей, Капитан увидел другую Лилию: более открытую, более уютную и более интересную. Более того, он стал иногда замечать ее интерес к нему, и все пытался вспомнить, существовал ли этот интерес до начала игры. Сам он не мог определить, что чувствует по отношению к Лилии, и это немного озадачивало Капитана - обычно он мог с легкостью разбираться со своими чувствами.
  Ранги перехватил его неуверенный взгляд, но тут же снова уставился в экран телевизора. В гостиной появился Олег с бутылкой хереса и гашишной трубкой в руках. Видимо, он уже хорошенько дунул: это можно было понять по расплывающейся по лицу улыбке и чуть опущенным векам. Весь его вид говорил о том, что чувствует он себя счастливым и беззаботным. Но тут, заметив в комнате присутствие Кости, Олег прищурился и медленно положил бутылку и трубку на столик. Он попытался сделать суровое лицо: сдвинул брови и воспылал взглядом - правда, поначалу забыв убрать приклеившуюся улыбку. Мимика давалась ему нелегко, но вскоре суровое лицо было готово к показу. Олег убрал руки за спину и решительно вышел в центр гостиной - то же сделал и Костя. Они ходили кругом, не отрывая друг от друга испепеляющего взгляда, будто боевые петухи - и наконец ударились лбами. Несмотря на то, что удар был довольно сильным, Костя и Олег будто не почувствовали его, и продолжили ходить по центру комнаты кругом.
  - Это что с ними? - повернувшись к Ранги, тихо спросил Игорь.
  В его глазах читалась тревога. Ранги пожал плечами и спокойно отпил из своего бокала.
  - Наверное, еще одна игра, - предположил он. - Когда они были студентами, иногда играли в "Незнакомцев". Это когда вы с приятелем в течение месяца притворяетесь, что не знаете друг друга. Конечно, игра кажется глупой, но на самом деле, очень затягивает.
  Ранги вспомнил, как они с Капитаном тоже пытались сыграть в "Незнакомцев", и эти воспоминания согрели его не хуже виски.
  - А сейчас, - Ранги коротко кивнул по направлению к бойцовым петухам, - эти двое, видимо, играют в "Недругов". Ну, во всяком случае, мне так кажется. Они часто что-нибудь такое придумывают, особенно когда хорошенько нагрузятся. "Вакуум" - тоже их идея.
  Игорь посмотрел на Олега с Костей с какой-то странной зловещей улыбкой. В глазах его появилось нечто опасное, неистребимое и пугающее - он стоял на пороге кислотных экспериментов. Заметив это, Капитан попытался отговорить Игоря, и на некоторое время ему это удалось. Но к концу вечера тот все же сорвался и под чутким руководством Олега и Кости разжевал целую промокашку кислоты.
  Уже через полчаса Игорь перевоплотился в странствующего монаха, проповедующего новую религию. Он с завидным упорством пытался обратить в свою веру встречающихся ему людей - настоящих и воображаемых. Так однажды Ранги застал его на полу в гостиной, дискутирующим с настольной лампой - и лампа, по всей видимости, отвечала ему.
  Новая религия основывалась на любви, всепрощении и аналоговых устройствах. Игорь был уверен, что современные технологии разрушили нашу душу и заменили ее бесчувственным компьютерным кодом. Но в то же время, он понимал, что резкий отказ от всех технологий на данном этапе развития общества невозможен.
  - Это еще один тип наркотика, - объяснял он, - и для того, чтобы с него соскочить, необходимо плавно снижать дозу. Таким образом, я предлагаю для начала вернуться на шаг назад, в аналоговый мир.
  Реальные собеседники называли его чертовым наркушей и не изъявляли желание становиться адептами (хотя ему все же удалось принять в свою церковь несколько вымышленных персонажей). Тогда Игорь решил, что для современных людей обложка и формат книги так же важны, как и ее содержание. Поэтому, сорвав в маленькой комнате гардину, он обернулся шторами на манер греческой тоги и стал ходить так, используя саму гардину в качестве посоха.
  Он уже хотел собрать всех для проповеди, но к сожалению, в этот самый момент отключили электричество, и обитателям квартиры стало не до него. Все начали обустраиваться в новых условиях: никто не сомневался, что свет уже никогда не включат обратно.
  Оказалось, что Капитан давно уже подумал о подобном повороте дел, и вчера достал все необходимое в магазине. Свечи - толстые и тонкие, широкие и узкие, церковные и ароматические - были аккуратно расставлены во всех стратегически важных местах квартиры. Каждый из жителей получил по добротному фонарику с несколькими режимами и по комплекту батареек к ним. Наконец, квартира наполнилась мягким теплым светом и сладким запахом горящих свечей. Ранги заметил, что так стало даже уютнее.
  Все обитатели квартиры - даже больная, закутавшаяся в одеяло Наташа - собрались в гостиной, чтобы распить пару бутылок портвейна и побеседовать перед сном. Портвейн шел хорошо, и бутылки быстро кочевали из рук в руки - а вот с разговорами не ладилось. Игорь все еще не отошел от религиозного безумия, Олег и Костя мучились в каком-то отходняке, Лилия что-то тихо обсуждала с Наташей, а Капитан, казалось, глубоко погрузился в собственные мысли. Ранги чувствовал себя не в своей тарелке и поэтому с удвоенной силой налегал на портвейн. В какой-то момент в комнате воцарилось молчание, и тишина продлилась несколько минут, становясь неприятной.
  - Уже полтора месяца мне снится один и тот же кошмар, - внезапно для самого себя начал Ранги. - В этом сне я чувствую себя огромным древним деревом с вьющимися ветвями и переплетающимися корнями. Листья мои пожухли и опали, а кора иссечена трещинами. Я чувствую со все нарастающим беспокойством какое-то движение под моей корой. И тут изо всех трещин изнутри ствола начинают выбираться наружу жуткие насекомые. Жуки, пауки, черви, гусеницы и личинки скребутся, бегут и ползут все быстрее; их все больше и больше; они разрывают мою кору и покрывают всего меня. Я стою, глубоко въевшись в землю, держа ветвями небосвод - и совершенно не могу двигаться. Каждое утро я просыпаюсь с диким чувством разрываемой плоти.
  Молчание возобновилось. Яркие картины пробежали перед глазами собравшихся, и каждый невольно почувствовал себя на месте Ранги. Капитана и Лилию передернуло, а Наташа закрыла лицо руками.
  - Ужас какой, - наконец сказал Костя сквозь сжатые отходняком зубы. - Не дай бог такой бэдтрип испытать.
  Рассказ Ранги сильно повлиял на присутствующих, и разговаривать дальше никто не решился. Они еще некоторое время сидели, ловя лицами живой свет пламени, а потом разошлись по комнатам, чтобы забыться пьяным неспокойным сном.
  
  
  # Четвертый день
  
  Я решилась пройти до парка,
  Названного в честь осени.
  Здесь художники без призвания
  Выставляли свои картины.
  
  В портретах взгляды знакомые,
  Пульсируют тоской и болью.
  Персонажи моих историй
  Задолго до "Бессюжетной Фрейд".
  
  Я увидела свои полотна,
  Написанные юной девушкой.
  Художница изошлась смехом,
  Говоря, что меня никогда не было.
  
  В эту ночь Ранги просыпался несколько раз. И не только из-за мучившего его кошмара, но и из-за беспокойства за Наташу. Проснувшись, он каждый раз подолгу лежал, смотря на то, как она дышит, и пытаясь определить, в какой стадии сна она находится. Беспокоиться было незачем: Наташа спала ровным теплым сном, совсем не ворочалась и, казалось, шла на поправку.
  Правда, иногда она глубоко вдыхала, а на выдохе произносила какие-нибудь фразы из своего сна - но это Наташа делала всегда, сколько Ранги ее знал. Он и сам время от времени разговаривал во сне, но обычно тут же просыпался при звуке своего собственного голоса. Однажды сны их так тесно сплелись, что Ранги и Наташа довольно долго осмысленно беседовали друг с другом, не просыпаясь. Наконец, Ранги вынырнул из сна и с изумлением стал осознавать, что происходит. Наташа в это время все еще продолжала беседовать.
  - Мы пришли сюда предвестниками жизни из всеобщего хаоса, - тихо произносила она. - Своим контрастом мы создали жизнь. Кто же из нас Свет, а кто Тьма?
  Наташа замолчала, ожидая ответ. Но Ранги не знал его - он уже вышел из сна и разорвал связь со своим подсознанием. Подождав немного, Наташа вздохнула, повернулась на другой бок и успокоилась. А Ранги еще долго не мог заснуть, мучительно пытаясь вспомнить всю их беседу.
  Сегодня, услышав ее бессвязную ночную речь, Ранги очень хорошо вспомнил тот случай и пожалел, что не может сейчас провалиться в ее сон. Он с детства грезил путешествиями по чужим снам: проснувшись посреди ночи, он часто пытался представить себе, что снится остальным членам его семьи. Это увлекало его и успокаивало. Закрыв глаза, он видел перед собой сменяющиеся картинки чужих грез и тихо засыпал. Во время одной из попоек Ранги рассказал об этом Капитану.
  - Вполне реальное изобретение, - с энтузиазмом подхватил идею тот. - Единственное, что нужно - быть на одной и той же волне во время фазы засыпания. Тут важна правильная дозировка препарата. Когда-нибудь, когда у меня будет достаточно свободного времени и здоровья, я займусь такими исследованиями. Ты получишь первый экспериментальный образец.
  Теперь у Капитана было вдоволь времени, чуть меньше здоровья и целый шкаф препаратов. "Надо бы напомнить ему про обещанное", - подумалось Ранги.
  Он понял, что так и будет просыпаться всю ночь, и решил провести время до рассвета с пользой. Тихо встав с кровати и одевшись, Ранги дошел до кухни. Здесь горела толстая ароматическая свеча, из приоткрытого окна мягко струился прохладный ночной воздух, а на полу тихо курил трубку Капитан. Он, казалось, совсем не удивился появившемуся посреди ночи Ранги - лишь кивнул ему в знак приветствия и пригласил присоединиться.
  - Прекрасная ночь, не правда ли? - тихо произнес Капитан.
  Ранги с интересом посмотрел через окно на чистое небо, некоторое время пристально вглядывался, а потом присел на пол рядом с Капитаном. Вместе они молча докурили трубку, следя за неспокойным пламенем свечи.
  - Давно они исчезли? - поинтересовался Ранги.
  Он понял, что сон совсем ушел из его головы.
  - Прошлой ночью еще были, - уверенно ответил Капитан. - Я хорошо помню, как после амфетаминов Костя нашел в себе задатки предсказателя и гадал нам на звездах. Тебе, кстати, он предсказывал мучительную смерть от арбалетной стрелы Купидона. Мне повезло больше: я, по его мнению, закончу свою жизнь, превратившись в натюрморт.
  Ранги как-то грустно усмехнулся.
  - Да-да, Олег чуть не подрался со мной из-за этого, - заулыбался Капитан. - Говорил, что стать натюрмортом было мечтой его детства, и что такие предсказания несправедливы.
  Он обернулся и бросил взгляд на небо за окном. Ни одного облачка и ни одного небесного светила - будто кто-то накрыл колпаком весь мир.
  - Теперь все звезды исчезли, и гадать больше не на чем, - грустно подвел итог Ранги. - Мне кажется, я буду скучать по ним.
  Мягкая смесь из трубки задурманила мысли и настроила на разговоры. Решив устроиться на кухне поудобнее, они разделили обязанности: Ранги принес из комнаты пледы, а Капитан в это время смешал две порции бурбона с гранатовым соком. Они так и остались сидеть на полу спиной к окошку - смотреть на исчезнувшие небесные светила было неприятно.
  - Я немного переживаю за Гошу, - сознался Капитан, с интересом рассматривая лед в коктейле. - Мне кажется, одной маркой все не закончится, а ему опасны глубокие погружения. Однажды мы с ним выцепили красненьких, и он от жадности закинулся сразу несколькими - я даже сказать ничего не успел. А потом он впал в панику и не смог нормально дойти до дома: все время останавливался и жалобно просил вытащить его - то из дерева, то из стены дома. Объяснял, что застревает в текстурах.
  Ранги улыбнулся, Капитан хмыкнул - и через секунду они прыснули со смеху, изо всех сил стараясь не быть слишком громкими. Пытаясь одновременно прикрывать рот и вытирать потекшие слезы, они облили выпивкой все, что было вокруг. "Чертов травяной смех, - пронеслось в голове Ранги. - Главное, не задохнуться при этом".
  Смех то отходил, то вырывался снова - и Ранги пришлось встать на ноги и схватиться за голову, чтобы успокоиться. Капитан свернулся на полу клубочком, держась за живот. Несколько минут они пытались отдышаться и привести кровообращение в норму. Мозг изо всех сил пытался увести мысли в серьезное русло.
  Успокаиваясь, Ранги вспомнил о похожей ночи три года назад, когда они с Капитаном и еще девятью их знакомыми работали над одним проектом в Италии. Сама работа занимала довольно мало времени, и у них появилась прекрасная возможность насладиться страной: они путешествовали, ходили по клубам, учились правильно есть пасту и заводили новых знакомых.
  Однажды в одном из ночных заведений Капитан встретил миниатюрную девушку с прекрасным именем Джульетта. На вид ей можно было дать не больше шестнадцати, и поначалу это немного настораживало и Капитана, и Ранги. Но вскоре выяснилось, что девушка только что закончила изучать иностранные языки в Университете Торино. Вернувшись в родной Беллуно, Джульетта с грустью поняла, что все ее друзья разъехались, и она осталась совершенно одна. Закрепив знакомство хорошей порцией текилы, они втроем очень шумно прошлись по главным улицам и наконец взобрались на один из холмов, с которых открывалась невероятная панорама ночного города.
  Никогда еще Ранги не видел такого чистого неба. Повсюду, куда ни глянь, высились массивные горы, внизу рассыпались яркие гирлянды домов, а свежий ветерок приносил долгожданную прохладу. Счастливые и свободные, они стояли над городом и смеялись собственным мыслям. Время от времени Капитан и Джульетта сливались в сладком поцелуе, но при этом Ранги не чувствовал себя лишним.
  Через две недели проект был закончен, и пришла пора попрощаться с Италией. Вспоминая ту ночь, Капитан и Ранги никогда не были многословными, потому что любые разговоры были бессмысленны: невозможно было описать это тонкое чувство единения и гармонии. Капитан никогда больше не видел Джульетту и не общался с ней: ему казалось, что эта девушка существовала только в том сказочном мире, который открылся им на несколько счастливых часов.
  - Знаешь, - наконец успокоившись, серьезно произнес Капитан, - зря ты вчера рассказал нам про свой кошмар - очень уж впечатляет. Я теперь из-за этого спать не могу.
  Ранги удивленно приподнял бровь, а Капитан утвердительно закивал, отпивая из своего бокала.
  - Мне всю ночь снилось, будто наш дом - это огромное дерево вне времени и пространства, - рассказал он. - Дерево, вонзающее свои корни в холодный Инь и распускающее свои ветви в горячем Ян. Мы все копошимся внутри него, пользуясь корой, как защитой от внешнего мира. Здесь тепло и безопасно, но ни одно дерево не может жить вечно. Эта тревога и образ медленного увядания всего сущего заставили меня сегодня отказаться от сна.
  Видно было, что рассказывая о кошмаре, Капитан заново пережил его. В конце концов, его передернуло от неприятного ощущения.
  - И думаю, - добавил он, - не меня одного сегодня посетили кошмары. Будешь весь сегодняшний день выслушивать жалобы от остальных.
  Ранги согласился с Капитаном. Но в то же время он чувствовал, что самому ему стало легче после того, как он поделился страхами. Так обычно и случается: стоит тебе рассказать кому-нибудь о своих проблемах, как они становятся менее значимыми. Ты как будто делишь эти проблемы, распределяешь их между всеми слушающими. Ранги разделил свой кошмар с друзьями, но он совсем не чувствовал себя виноватым. "Меня всегда уверяли в том, что опасно держать в себе накопившиеся мысли и чувства, - подумал он. - А с кем еще делиться, как не с друзьями?"
  В мягком дыме от трубок, отбрасывая пульсирующие тени, они сидели так с Капитаном до самого рассвета - и успели к этому времени порядком напиться. Наконец, они решились снова заглянуть в окно и заметили, что солнечный свет почти полностью теряется в поднявшемся с земли тумане, а само солнце предусмотрительно прячется где-то за домами. Природа менялась, и Ранги не чувствовал по этому поводу ничего кроме грусти.
  На рассвете на кухню пришла заспанная Лилия и хриплым голосом потребовала таблетку от головной боли. Обеспокоенно посмотрев на нее, Капитан тут же выполнил ее просьбу. Лилия запила таблетку оставшимся на дне бутылки хересом и с мученическим лицом приютилась на плече Капитана. Он, кажется, не ожидал такого, что было понятно по его удивленному взгляду. Но уже через секунду он осторожно приобнял Лилию и погладил беднягу по голове. Захватив из аптечки таблетки для Наташи, Ранги тихо ретировался в спальню.
  Как оказалось, Наташа уже проснулась и сидела в постели, укутавшись одеялами. В руках у нее был фонарик и одна из книжек Ирвина Уэлша. Увидев в комнате помятого Ранги, она мило улыбнулась, чуть повернув голову набок. Ранги почему-то показалось, что именно таким взглядом смотрит хозяин на свою извозившуюся в грязи собаку. Но его очень порадовала улыбка Наташи: свежая, мягкая и ласковая.
  Это была улыбка выздоравливающего человека.
  - Ты что, совсем не спал сегодня? - поинтересовалась она, потрепав его по взъерошенным волосам. - Выглядишь просто ужасно. И рубашка вся в пятнах.
  Спохватившись, Ранги осмотрел себя и увидел яркие пятна от бурбона с соком - рубашка тут же полетела в угол. Вместо нее он без колебаний надел другую, точно такую же - и получил от Наташи удовлетворенный кивок головой.
  Она отказалась от принесенных Ранги лекарств, но и покидать постель тоже не спешила.
  - Мне просто нужно немного отлежаться, - уверенно произнесла она. - И много пить. Ты же заваришь мне чаю?
  Она мягко поцеловала Ранги и быстро укрылась одеялом с головой, превратившись в большую бесформенную черепаху.
  - И можешь добавить туда что-нибудь покрепче, - донеслось из панциря.
  Ранги рассмеялся, запустил под одеяло руку и попытался ее пощекотать. Наташа сначала извивалась, а потом как крот проползла под многочисленными покрывалами и пледами - и вынырнула на другом конце кровати с растрепанной головой. "Она явно идет на поправку", - констатировал Ранги.
  - И еще я хочу поесть, - серьезно сказала Наташа, убирая волосы с лица. - Можно тебя попросить приготовить мне кашку?
  Ранги покивал головой и, поцеловав Наташу в щеку, отправился обратно на кухню.
  Лилии здесь уже не было: как оказалось, она ушла под душ. А Капитан уже вовсю дымил кальяном, запивая его апельсиново-мятным коктейлем. Пока Ранги готовил грог и кашу, к ним с Капитаном присоединился Костя. Он вошел на кухню с тревожным лицом и маленьким столиком в руках. На столике были рассыпаны разноцветные Скиттлз, которые при движении забавно дрожали, перемещаясь по поверхности стола.
  - Дорогу, дорогу! - нервно оповестил о своем прибытии Костя. - Я не смогу их так долго держать!
  Он шумно поставил столик в угол кухни и тут же отскочил в сторону, прижав к себе руки, будто обжегшись.
  - Что случилось? - спокойно спросил у него Капитан.
  - Ты что, сам не видишь? - возмутился такому вопросу Костя. - Сволочи! Того и гляди пальцы откусят!
  Ранги и Капитан уставились на россыпь драже, мирно лежащих на столике, стараясь представить, какую опасность они могут из себя представлять.
  - И зачем же ты их сюда притащил? - поинтересовался Капитан.
  Костя задумался, стараясь припомнить, какая же мысль могла им двигать.
  - Я думал, вы поможете мне с ними справиться, - голос Кости был немного неуверенным.
  Он боязливо подошел к столику и осторожно ткнул пальцем одну из драже - та покачалась и снова застыла на месте. Никакой агрессии с ее стороны. Костя повернулся к друзьям, и те увидели его озадаченное выражение лица. Капитан молча протянул ему свой коктейль и не торопясь начал смешивать себе новый.
  - Ничего не понимаю, - задумчиво проговорил Костя и начал вспоминать произошедшее. - Я высыпал их из пакетика на стол, чтобы сделать из них дорожки. А они буквально запрыгали по столу, пытаясь укусить меня за руки. Я чуть не закричал и думал уже бросить их и убежать. Но там ведь Олег спит, и Игорь в соседней комнате - опасно их так оставлять. Я взял пустую бутылку и попробовал собрать Скиттлз в одну кучку - а они шевелятся, злятся на меня. Вот я и притащил их сюда вместе со столом - между прочим, рискуя своими пальцами.
  Костя внимательно осмотрел свои руки и на всякий случай пересчитал пальцы. Результаты осмотра его явно устроили.
  - Но ведь теперь они успокоились? - уточнил Капитан.
  - Успокоились, - согласился Костя и, покусав в раздумье нижнюю губу, предположил. - Наверное, это все из-за освещения. Во всяком случае, это лучшая теория, которая приходит мне в голову. Здесь светлее, чем в гостиной - и они сами боятся нас.
  Костя почти залпом выпил коктейль и, вытерев со лба пот, шумно выдохнул, будто только что пробежал кросс. Капитан похлопал его по плечу и предложил покурить кальян, чтобы успокоиться. Костя с удовольствием согласился.
  Каша и грог к тому времени уже были готовы, и, захватив их с собой, Ранги отправился в спальню. Наташа успела снова провалиться в сон, но как только Ранги коснулся ее руки, она широко открыла глаза и резко села в кровати.
  - Испугалась? - удивился Ранги, протягивая ей тарелку с кашей.
  - Нет, - ответила она. - Просто какой-то кошмар снился.
  Ранги решил не говорить ей, что причины этого кошмара могут таиться в его вчерашней разговорчивости. Вместо этого, пока девушка с удовольствием уплетала кашу, он рассказал ей про недавнюю стычку Кости и Скиттлз.
  - Теперь он еще долго их есть не сможет, - предположила Наташа. - Они действительно были страшными?
  Ранги пожал плечами: что он мог на это ответить? С такими нагрузками, как у Кости, любой предмет может излучать опасность. Ранги сладко-сладко зевнул и внезапно понял, что безумно хочет спать - бессонная ночь напомнила о себе. Он поставил опустевшие тарелку и кружку на прикроватный столик, залез под одеяло к Наташе, и, крепко обнявшись, они провалились в сон.
  Кошмар снова пришел в сновидения Ранги. Но сегодня он был не такой яркий и не такой угнетающий: Ранги все время чувствовал, что рядом с ним находится Наташа, и это успокаивало его. Пытаясь справиться с неприятными ощущениями, он все крепче обнимал ее - настолько сильно, что чуть не задушил ее. Проснувшись и поняв, что Ранги снова видит страшный сон, Наташа освободилась от объятий, положила его голову себе на грудь и еще долго гладила его, чтобы успокоить.
  Наконец, дыхание Ранги стало глубоким и размеренным: кошмар ушел. "Бедный малыш, - подумала Наташа. - Этот сон выжимает из него все соки". Она подождала еще немного, убедившись, что кошмар не появится снова, а потом спокойно погрузилась в сон.
  Когда Ранги проснулся, день уже пошел на убыль, и в квартире снова горели свечи. Выйдя из спальни, он услышал какие-то странные звуки, исходившие, по всей видимости, из дальней комнаты. Осторожно ступая в полутьме, Ранги прошел через пустую гостиную. Он немного посомневался на пороге, но потом все же медленно открыл дверь в комнату.
  При свете тонкой длинной свечи за рабочим столом спиной к нему сидел Игорь - он что-то яростно строчил на листках бумаги. Игорем его можно было назвать, только ориентируясь на внешнее сходство; поведение же его говорило о том, что за столом сидела больная бешенством обезьяна. Его конвульсивные движения и неразборчивые вскрикивания говорили о том, что недавно он закинулся чем-то серьезным.
  Как только Игорь почувствовал, что за ним кто-то стоит, он злобно зашипел и приказал Ранги закрыть дверь с той стороны. Спорить с ним было бы неразумно, и Ранги решил не мешать Игорю сходить с ума.
  Пробираясь обратно, Ранги заметил, что гостиная была не настолько пуста, как ему показалось сначала: в дальнем углу притаился Олег. Сгорбленный и напряженный, он сидел на стуле лицом к стене и нахмурившись пристально разглядывал рисунок на обоях. Видно было, что он сконцентрирован до предела - до того предела, который был доступен ему в теперешнем состоянии. Давящее молчание и странные звуки, доносящиеся из соседней комнаты, создавали довольно жуткую атмосферу сцены из хоррора.
  Ранги подошел Олегу и тоже попытался рассмотреть что-нибудь среди нарисованных на обоях зеленых листьев - но ничего не увидел.
  - Подожди, подожди, - тихо и медленно проговорил Олег, осторожно дотрагиваясь до стены. - Я только что видел тут свой портрет. Сейчас найду его и покажу тебе.
  Он будто бы находился в трансе: об этом говорили неторопливые движения и речь, отсутствующее выражение лица и очень глубокое дыхание. Ранги не стал дожидаться портрета, решив поскорее убраться из этого жуткого места на кухню.
  Здесь он смог наконец успокоиться. Кухня была наполнена теплом и уютом: Лилия выкладывала на тарелки гречку с тушенкой, Костя разливал по бокалам шотландский виски, а Капитан сидел на подоконнике, скручивая косяки и пропуская свои мысли через язык.
  - Все мы пришли из первичного звука Ом, созданного барабанчиком Шивы, - говорил он, обращаясь к самому себе. - И все мы в него и вернемся. Многие Учителя прошлого умели создавать из этого звука жизнь и в конце своего пути сами растворялись в нем. Ом - это акт созидания и разрушения, Ом - это единственный компонент всего существующего.
  - Я буду очень рад, если Ом поглотит наконец этих тварей, - беспокойно добавил Костя, кивая в сторону Скиттлз. - Тут снова стало темно, и мне кажется, что они уже готовы к атаке. Какие-то... негативные вибрации от них идут.
  Ранги снова внимательно посмотрел на стол в углу: драже лежали все так же мирно. Он немного беспокоился за Костю и хотел найти способ как-нибудь помочь ему. "Он мучается с этими Скиттлз весь день, - думалось Ранги. - Пора как-нибудь избавиться от них".
  Помощь пришла с неожиданной стороны. За спиной Ранги внезапно появился Олег: он все еще купался в кислотном бассейне, то погружаясь куда-то глубоко, то выныривая в реальный мир.
  - Поесть хочется, - жалобно проговорил он.
  Поглаживая свой живот, Олег скользил взглядом по кухне.
  - Гречка с тушенкой, - протянула ему тарелку Лилия. - Только ешь осторожнее, пожалуйста.
  Но тут же послышался протестующий голос Капитана. Он соскочил с подоконника и отобрал у Лилии тарелку.
  - Нет-нет-нет, - пригрозил он пальцем Олегу. - Гречка с тушенкой будет попозже. Сначала десерт!
  Проследив направление идеи друга, Ранги улыбнулся, осторожно подвел Олега к столику в углу и указал на Скиттлз. Тот не задумываясь сгреб все конфеты в ладонь.
  - Вкусненько, спасибо, - довольно проговорил он, быстро поглощая сладкое. - Даже кисленькие попадаются.
  Разноцветные драже одна за другой исчезали в изголодавшемся Олеге: так были побеждены превосходящие силы противника. И только после того, как все Скиттлз были уничтожены, а Костя наконец вздохнул спокойно, Олегу разрешили приняться за основное блюдо. Все оставшиеся присоединились к нему. Ели они молча, потому что за день успели хорошенько проголодаться.
  - Надо бы пойти и посмотреть, что там с Игорем твориться, - задумчиво проговорил Костя, отправляя опустевшую тарелку в раковину. - Он явно куда-то не туда свернул в своем кислотном путешествии.
  Как только Костя вышел, Олег заново погрузился в свое подсознание, чуть не выронив при этом бокал с виски. Он конвульсивно дернулся и вышел в центр кухни, завладев вниманием присутствующих. Взгляд его помутнился, и он неуверенно посмотрел на часы. Какие-то мысли крутились у него в голове, и Олег несколько раз открывал было рот, чтобы сказать что-то, но, видимо, так и не находил нужных слов.
  - Зачем я?.. - наконец растерянно проговорил он. - Зачем я?..
  Звук своего собственного голоса заставил Олега вынырнуть обратно в реальность. Он захлопал глазами, озираясь вокруг: видно было, насколько он дезориентирован.
  - Превосходно! - радостно захлопал в ладоши Капитан и ткнул в Олега пальцем. - Нанимаю тебя своей музой и натурщиком. Я напишу с тебя картину: человек смотрит на сломанные часы и задумывается о смысле своего существования.
  Капитан прищурился и, чуть отодвинувшись назад, начал запоминать образ Олега. Капитан и вправду иногда писал картины, и Ранги засомневался, шутит он сейчас или говорит серьезно.
  - Они не сломанные, - в который раз повторил Олег. - Часы нормально работают, это время сломалось.
  - Извини, - развел руками Капитан. - Но сломанное время я нарисовать не смогу - сейчас опасно работать на пленэре.
  Ранги хмыкнул и бросил взгляд на пейзаж за окном. Чистое небо и перманентный туман все так же навевали грусть, и он поспешил вернуть взгляд на окружающих его друзей.
  - А лучше знаешь что? - лицо Олега озарилось улыбкой, и он посмотрел на Капитана невидящим взором. - Лучше нарисуй мне циферблат! Прямо вот просто циферблат. Я повешу его у себя на стенку и всегда буду знать, сколько сейчас времени.
  Капитан засмеялся и закивал головой.
  - Это называется "настенные часы", - объяснил он Олегу. - Но мне почему-то кажется, они тебе вряд ли помогут.
  Весело подмигнув Лилии, он допил виски и принялся смешивать себе новую порцию.
  В этот момент на кухню вернулся встревоженный Костя, он откашлялся и серьезным тоном позвал всех в дальнюю комнату. Смутное чувство тревоги воцарилось на кухне. Отложив бокалы и тарелки, все последовали за Костей.
  С должной осторожностью приоткрыв дверь, они увидели результат работы Игоря.
  На столе освещаемая догорающей свечой лежала стопка криво исписанных листков бумаги с крупным заголовком "Я есть бог, я есть пророк", рядом с рукописью россыпью раскинулись красные пилюли, а сам автор нашелся на кровати. Лежал Игорь ровно, мирно сложив руки на животе, и в неровном свете свечи казался желтым.
  - Бог умер, - холодно произнес Ранги. - Я знал, что когда-нибудь это должно случится.
  На плечо его мягко легла чья-то рука.
  - Не волнуйся, - покачал головой Капитан. - Это был всего лишь пророк.
  Они затушили свечу и плотно закрыли дверь в комнату.
  Весь оставшийся вечер друзья курили кальян и траву, пили пряный ром и поглощали огромное количество разнообразных снэков. Разговоры подкатывали мягкими волнами. Трава потихоньку прибила их к земле, и многих стало клонить ко сну. Закутавшись пледом, убаюканные негромкими разговорами друзей, Капитан и Лилия заснули прямо на полу. Посмотрев на них, Костя и Олег углубились в извечную тему отношения полов, а Ранги налил себе большой бокал рома и удалился в спальню.
  Прежде, чем лечь в кровать, он долго стоял у окна: смотрел на пустое небо и плотный туман над землей, пил ром и думал о барабанчике Шивы.
  
  
  # Пятый день
  
  Пройдя четыре квартала
  До улицы со странной фамилией,
  Я встретила старого знакомого,
  С которым встречала юность.
  
  Призывая себя к покою,
  Я окликнула его негромко.
  Тревога на миг отступила,
  Теплота заняла ее место.
  
  Вспоминая лица и время,
  Я осыпала его вопросами.
  Знакомый смотрел с тоскою,
  Сказав, что меня не помнит.
  
  Проснувшись, Ранги понял, что чего-то не хватает. Он лежал с закрытыми глазами и сонно прокручивал в голове возможные варианты, пока наконец не понял, что именно пропало. Точнее, кто пропал - рядом с ним не было Наташи. Это удивило его. Наташа редко просыпалась раньше его, и даже если такое случалось, она всегда оставалась в постели до тех пор, пока не пробуждался Ранги. Наташа находила себе тысячу занятий: она могла читать книгу, вспоминать любимые стихи, слушать музыку, копаться в своем прошлом, возиться с телефоном или просто смотреть на Ранги - но никогда не покидала постели. Ранги казалось, что если бы Наташу заперли в пустой комнате на неделю, то она все равно нашла бы, чем себя занять и не заскучать.
  Однажды он на полдня уехал в центр города за новогодними подарками для родственников и оставил не ко времени приболевшую Наташу дома. Вернувшись в квартиру, Ранги увидел ее все так же сидящей у окна на кухне: оказалось, что все это время Наташа провела в своих мыслях.
  Поначалу это несколько смущало его: Ранги не мог понять, как можно столько времени проводить с самим собой и при этом не устать. Но уже через полгода совместной жизни они настроились на одну волну, и Ранги начал находить радость и интерес в любой мелочи, на которую обращал внимание. Капитан сказал бы в этом случае, что Наташа научила Ранги медитировать - в том смысле, который он сам вкладывал в это слово.
  Как бы то ни было, неожиданное исчезновение Наташи заставило Ранги встать с кровати, спешно одеться и отправиться на ее поиски.
  Пройдясь по квартире, Ранги понял, что проснулся одним из последних. Во всей квартире уже кипела жизнь: на кухне Костя и Олег в цветастых фартуках что-то смешивали на разделочной доске (при этом шкаф с наркотиками был отворен настежь), в наполненной пеной ванной медитировал Капитан, а Лилия и нашедшаяся Наташа тихо хихикали, развалившись в креслах в гостиной. Ранги решил присоединиться к последним.
  - Вечеринка только для девочек? - улыбаясь, спросил он.
  - Присоединяйся, - пригласила Наташа и похлопала себя по коленке.
  Предусмотрительно прихватив со стола недопитую бутылку шампанского, Ранги сел у ее ног и, прилично отглотнув прямо из горла, положил голову на ее колени.
  Он снова почувствовал ее тепло, и спокойствие растеклось по его сознанию. В последнее время Ранги начал замечать, насколько сильно его влечет к Наташе. Они и раньше испытывали дискомфорт, когда приходилось разлучаться на длительное время, но сейчас это было нечто особенное. Ранги чувствовал, что ему необходимо находиться возле Наташи, и когда осуществить этого не получалось, он испытывал чуть ли не физическую боль.
  "Это все из-за последних событий, - успокаивал себя он. - Они поворачивают наши мысли и чувства в другое русло". Ранги не нравилось быть таким уязвимым. Есть большая разница между нежностью в отношениях и мягкотелостью, которая делает из человека изжеванную жевательную резинку. То, что чувствовал сейчас Ранги, явно выходило за грани заботы и привязанности. Иногда то же самое он видел и в поведении Наташи - и это тоже его смущало. Но факт оставался фактом: Ранги ничего не мог поделать с возникшими чувствами.
  - Наташа тут решила написать книгу, - объяснила Лилия суть беседы. - И мы придумываем хорошее название.
  - Что за книга? - поинтересовался Ранги.
  Наташа и Лилия переглянулись и снова тихо захихикали. Отвечать никто не торопился.
  - Ну, чего вы? - забубнил Ранги. - Про что книжка?
  - Про все сразу, - объяснила наконец Наташа, все еще продолжая улыбаться. - Вначале я задумала ее как иллюстрированный альбом моей коллекции с небольшими текстами, связывающими это увлечение с мировой историей.
  Ранги поднял взгляд на полку со сломанными предметами. Казалось, вся сущность Наташи была выставлена здесь на всеобщее обозрение.
  - Но Лилия сказала, что надо пойти дальше, - продолжила она. - И написать целый свод полезных советов по грамотному использованию хлама, включив туда разбитые сердца и сломанные судьбы.
  Девочки опять засмеялись - теперь чуть громче, - и в этот раз Ранги присоединился к ним. Он был не совсем уверен, но, кажется, в смехе Лилии можно было уловить нотку грусти. Это время и эта игра, видимо, пробивали брешь в каждом человеке - не смотря на высокие стены его замка и толстую сталь кольчуги. Не устояла даже Лилия. Не только Капитан заметил изменения в ее поведении: Ранги имел возможность хорошо изучить ее еще до игры, и то, что он видел перед собой сейчас, мало напоминало прежнюю Лилию.
  Ранги знал о ее печальном прошлом. С самого младенчества Лилии приходилось часто привыкать к новым родственникам - ее мама была очень влюбчивой и пять раз меняла мужей. Так получалось, что влюблялась она только в тяжелых и неуравновешенных людей, и браки быстро разваливались, оставляя лишь раны на душе и теле мамы и дочки. Один из таких браков принес Лилии трех сводных братьев. Ей тогда было восемь лет, и она уже начинала строить стену между собой и внешним миром. С братьями она общалась мало, все время держа в голове мысль о том, что все это скоро может закончиться.
  Одним вечером Лилию позвал к себе один из братьев, обещая показать ей свои новые рисунки. Он умел неплохо срисовывать персонажей мультфильмов из раскрасок, часто собирая в одной композиции сразу нескольких из них и создавая таким образом небольшие сценки. Но в этот вечер рисунков Лилия не увидела: брат изнасиловал ее, стерев в маленькой девочке все светлые краски будущего.
  На следующее утро Лилия первым нашла брата, повесившегося на чердаке. Весь этот день она смеялась и праздновала жизнь.
  Ранги был уверен, что никто, кроме него и Наташи, не знает об этом случае. Он и сам открыл это совершенно случайно, и стыдился того, что непрошено вписался в чужой секрет. Но знание это помогало Ранги лучше чувствовать Лилию и точнее понимать причины ее поступков. Однако именно поэтому у него иногда возникали смутные сомнения и вопросы: например, он время от времени задумывался о том, есть ли какая-то связь между художественными способностями брата Лилии и Капитана.
  - Папаева, ты меня удивляешь, - сказала Лилия Наташе, видимо, продолжая какой-то их прежний разговор. - Как можно было спутать гашиш с марихуаной?
  - Я правда не понимаю разницы, - покачала головой та. - По-моему, это одно и то же, особенно если смешивать с табаком. Честно, я бы ни за что их не различила.
  В ответ Лилия чуть приподнялась с кресла и подалась к Наташе, глядя на нее исподлобья.
  - Но гашиш-то грууустненький, - медленно протянула она и вернулась в исходное положение в кресле.
  Хорошенько принюхавшись, можно было понять, что подруги уже успели покурить, причем прямо в гостиной - хотя сами всегда выступали против этого. Ранги подумал, что тоже с удовольствием забил бы косячок, но только после того, как умоется и приведет себя в порядок. Но пока ему никуда идти не хотелось: мысли в его голове, лежащей на коленях Наташи, так сладко перемещались и перемешивались, что ему пришла идея запатентовать такое положение как самое медитативное.
  Разговор девочек зашел о том, что интересного можно будет приготовить на обед из имеющихся у них продуктов. Ранги в беседе не участвовал: во-первых, в кулинарии он совершенно не разбирался, а во-вторых, ему было совершенно неважно, чем питаться.
  По пути девочки затронули тему нехватки питьевой воды. Об этой проблеме знали все, но она, кажется, еще ни разу не была озвучена: как только начнутся разговоры о воде, необходимо будет решать, кто пойдет за ней в магазин. А последняя вылазка Капитана давала понять, что это будет совсем не простое мероприятие.
  Разработав наконец меню на обед, девушки поднялись с мягких кресел: Наташа пошла на кухню готовить, а Лилия отправилась умываться в ванную. Ранги остался. Он еще немного посидел на полу, допивая шампанское, а потом медленно встал и приоткрыл дверь в гробницу Игоря. Манускрипт все еще лежал нетронутым на столе, пилюли так же были рассыпаны по столу, но автора на кровати не оказалось. Постель еще хранила очертания его тела. Подумав немного, Ранги решил для себя, что Игорь, должно быть, вернулся домой, не выдержав давления "Вакуума". Во всяком случае, он хотел в это верить.
  Помотав головой чтобы избавиться от дурных мыслей, Ранги решил-таки освежиться и уверенно пошагал в сторону ванной. Это была самая освещенная комната в квартире: свечки стояли почти на каждой горизонтальной поверхности, а около зеркала приютился довольно большой фонарь. Распаренный Капитан все еще лежал в ванной, окутанный пеной, от воды шел мягкий ароматный пар. Глаза его были закрыты, но как только Ранги зашел в комнату, Капитан ненадолго поднял руку с незаконченной бутылкой вина в ней - в знак приветствия. Ранги улыбнулся и помахал в ответ, будучи совершенно уверенным, что Капитан этого не увидит.
  Возле зеркала стояла Лилия: она энергично чистила зубы и время от времени пыталась поправить прическу. Ранги заметил что она выглядит несколько возбужденной, и некоторое время думал, не лучше ли оставить этих двоих наедине. Но эгоизм все же победил: Ранги подошел к раковине, чуть отодвинул Лилию, подтолкнув ее попой, и принялся умываться. Взглянув в зеркало, он еле узнал себя. Красные глаза, расширенные зрачки, превращающаяся в бороду щетина - все это казалось элементами чужого лица. Ранги покачал головой и взял бритву.
  - И теперь, дамы и господа, - послышался торжественный голос Капитана, - мы можем начать очередной выпуск нашей еженедельной программы "Банная философия"! У нас хорошие идеи превращаются в мыльные пузыри и наоборот!
  На секунду отвлекшись от своих дел, Ранги и Лилия коротко похлопали ведущему. Капитан удовлетворенно закивал, так и не открывая глаз.
  - Вы готовы, дети? - спросил знакомым голосом он.
  - Да, Капитан! - ответил за двоих Ранги.
  Для пущей убедительности он поднял кверху руки и помахал ладонями.
  - Я не слышу!
  - Так точно, Капитан! - на этот раз присоединилась и Лилия, специально для этого вытащив зубную щетку изо рта.
  - Ктоооооо... - запел Капитан и начал опускаться под воду так, что голос его плавно перешел в булькающие звуки.
  Ранги и Лилия рассмеялись, не прекращая заниматься утренним туалетом. Им было незачем поворачиваться в сторону Капитана - с их места зеркало прекрасно отражало и его, и захваченный им пенный корабль. Вынырнув, Капитан попытался убрать мыльную воду с глаз. Лилия усмехнулась этому зрелищу: Ранги заметил, с каким интересом она смотрит в сторону Капитана. Молчание становилось неуютным.
  - Где же ваши вопросы, дети? - наконец пропел Капитан. - Банный философ ждет!
  Ранги и Лилия переглянулись.
  - Как нам найти лекарства от рака и СПИДа, Капитан? - первым выкрикнул Ранги, вливаясь в игру.
  - Заразить этими болезнями всех власть имущих! - почти не задумываясь пропел тот в ответ.
  Он захватывал руками пену и пытался построить из нее себе шляпу.
  - Как нам избавиться от войн, Капитан? - внесла свою лепту Лилия.
  - Раздать всем косяков и поднять паруса! - он резко дунул, и пена с поверхности воды стала разлетаться по всей комнате.
  - Как нам решить проблему с голодом в Африке, Капитан? - все не унимался Ранги.
  - Выслать туда побольше аппетитных миссионеров и да поможет им бог!
  Все трое засмеялись, импровизированная шляпа Капитана упала на пол, а Лилия чуть не поперхнулась зубной пастой. Успокоившись, они вернулись к своим делам. Ранги быстро умылся и привел себя в порядок, допил вино из бутылки Капитана и отправился на кухню. Теперь он чувствовал себя намного лучше - посвежевшим и готовым к великим свершениям.
  На кухне готовкой заправляла Наташа, а созданием атмосферы - Костя и Олег. Ранги с удивлением заметил, что сегодня они были почти адекватными: шутили, вели осмысленные беседы и даже играли на гитаре. Натаскав со всех комнат покрывал и пледов, Костя и Олег разбили в углу кухни импровизированную палатку, а сами сидели рядом и пели "Апельсиновые дни" собственного сочинения.
  Эту песню они придумали около месяца назад, во время одного из своих разгрузочных дней, когда позволяли себе пить только пиво и курить только траву, исключив из рациона другие наркотики и алкоголь. Слова в песне не отличались глубоким смыслом и даже стройной логикой, а рифмы иногда скакали, как им хотелось - все из-за того, что Костя и Олег, не самые талантливые сочинители, сначала придумали название песни, а потом в течение всего дня пытались подобрать к нему слова. Сегодня пел в основном Костя, с закрытыми глазами и небольшой ноткой грусти в голосе - а уж припев подхватывал и Олег.
   - Не грусти, забудь, что в этом
  Странном мире мы одни.
  Не дано мне стать поэтом.
  Апельсиновые дни.
   - Апельсиновые дни,
  Апельсиновые дни,
  Апельсиновые дни.
  Ранги немного послушал песню, а потом подошел к Наташе и нежно обнял ее сзади. Та подставила щеку для поцелуя, не переставая при этом готовить. Ранги коротко чмокнул ее и - чтобы не мешать - запрыгнул на подоконник. Наташа привыкла полностью посвящать себя делу, которым занимается, и обычно довольно резко реагировала на внешние раздражители. В то же время, Ранги очень любил смотреть на нее со стороны, наблюдать за сосредоточенными движениями и взглядом - и это вносило в их жизнь естественную гармонию.
  Выглянув наружу через окно, Ранги снова почувствовал подкатывающую к сердцу грусть: плотная пелена тумана закрывала теперь все вокруг. Не было видно ни соседних домов, ни деревьев во дворе, ни земли - будто туман отгородил их от всего остального мира. Казалось, даже звуки растворились в нем.
  Пытаясь разглядеть хоть что-то, Ранги почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо. Обернувшись, он понял, что это был Капитан. Все еще мокрый, он стоял в длинном вельветовом халате, крутил в руках свою трубку и смотрел через окно с серьезным выражением лица.
  - Раскурим трубку мира? - предложил он. - Совсем понемногу. У меня тут как раз аперитивная смесь забита.
  Ранги с удовольствием согласился: все, что угодно, только бы не смотреть на тревожный туман снаружи. Сев рядом с Костей и Олегом, они аппетитно раскурили трубку и пустили ее по кругу. Олег наигрывал что-то мелодичное на гитаре, с плиты вкусно пахло предстоящим обедом, а пледы приятно окутывали ноги.
  - Это просто еще один цикл мира, - пожал плечами Капитан, смотря, как завершается очередной круг трубки. - Извечное колесо сансары, неразрывная цепь событий, разрушение как следствие накопленной дурной кармы. С миром происходит все то же, что и каждым отдельным человеком. Жизнь-смерть, жизнь-смерть, жизнь-смерть. Цикличность лежит в основе каждой вещи и явления.
  - Да, да, - мечтательным голосом продолжил Олег. - А потом человек становится маленьким зеленым листиком на обоях - и ему все начинает казаться прекрасным.
  Услышав это, Капитан нахмурился и покачал головой.
  - Нет, - уверенно сказал он. - Так карма не работает.
  - Очень даже работает! - отложив гитару, запротестовал Олег. - Спорим? Спорим? Да я за один сегодняшний день уже дважды перерождался - туда и обратно.
  Капитан усмехнулся и с задумчивостью погладил свою бороду.
  - В этом я как раз не сомневаюсь, - медленно проговорил он. - Особенно после вашего сегодняшнего завтрака с кокаином.
  - А вот и не угадал! - весело вклинился Костя. - Мы сегодня на диете, вообще ничем не закидывались. Надо иногда такие дни себе устраивать.
  Капитан уважительно покивал головой, а Костя с улыбкой подхватил гитару и забренчал что-то знакомое и ритмичное. Кажется, это были ранние "Blur". На лице Олега стала расплываться улыбка, но, как оказалось, не из-за хорошего выбора песни.
  - Я придумал новую игру, называется "Угадайка", - объяснил он. - Правила такие. Собираемся в круг в гостиной и выбираем ведущего с помощью жребия. Он уходит на кухню и, закинувшись чем-нибудь, возвращается назад. Остальные придумывают животное, которое ведущий должен показать, и по его поведению и жестикуляции пытаются понять, чем он закинулся!
  Олег хлопнул в ладоши и удовлетворенно засмеялся.
  - Хорошая идея, - продолжая играть на гитаре, согласился Костя. - Только есть здесь один недочет. Допинг на ведущего начнет действовать минут через тридцать-сорок, и все это время ему придется одному сидеть на кухне. Неинтересно.
  - Неинтересно, - согласился Олег, и улыбка его сменилась задумчивой хмуростью. - Надо как-нибудь подкорректировать правила.
  Но развить свою идею он не успел - уже был готов обед, которого все с нетерпением ждали. Наташа постаралась на славу, даже Лилия, чьи кулинарные способности определенно превышали Наташины, была приятно удивлена. Ели опять молча. На кухне воцарилась мелодия звенящих столовых приборов и довольных междометий.
  После обеда Капитан забил еще одну трубку - теперь с дижестивной смесью - и точно так же пустил ее по кругу. Курили медленно и тихо. Костя снова взял в руки гитару, и девочки уговорили его на несколько песен "Пятницы". Скользя взглядом по лицам друзей, Ранги заметил, что Капитан о чем-то крепко задумался. Казалось, он отстранился ото всех и пытался разобраться с какими-то из своих мыслечувств. Ранги забеспокоился. Он знал этот взгляд Капитана, и был уверен, что ничего хорошего это не сулит.
  Посидев так еще пару часов, куря кальян и время от времени обновляя коктейли в бокалах. Разговоры мягко перетекали от пристрастий в музыке к общим воспоминаниям юности. Капитан в беседах не участвовал, все так же путешествуя по глубинам своего разума, и это не давало Ранги покоя. Он уже хотел было отозвать друга в другую комнату и попытаться выяснить, что его гложет, но Капитан вдруг поднялся и вышел сам. Тут Ранги заметил, что и Лилии уже некоторое время нет с ними. Это немного успокоило его: стало быть, Капитан сейчас в хороших руках. "Наверное, это к лучшему, - подумал Ранги. - Им давно стоило поговорить".
  Целый час провели Капитан и Лилия в закрытой дальней комнате. Никто не знает, о чем они говорили, но после этого разговора лица и взгляды их существенно изменились. Лилия будто бы вернулась к той хмурой закрытой девочке, которой она была раньше. А Капитан грустно, очень грустно улыбался. Все, конечно, заметили эту перемену, но вслух так никто ничего и не сказал.
  Ближе к вечеру Капитан стал одеваться, чтобы отправиться за водой. Надев пальто и поправив капюшон, он стал медленно и аккуратно застегивать пуговицы.
  - Ты точно хочешь пойти? - неуверенно спросил его Ранги, пытаясь найти ответ во взгляде друга.
  Он, несомненно, не хотел отпускать Капитана на улицу, но прекрасно знал, что переубедить его будет невозможно. В голове Ранги проносились тревожные мысли о беспросветном тумане по ту сторону окна и, почему-то, о вчерашнем капитанском кошмаре с деревом-домом.
  Капитан закинул за плечи рюкзак и начал обуваться, так и не ответив Ранги. Вид его напоминал о походах, в которые они ходили во времена студенчества. Во взгляде его читалась уверенность и непоколебимость, и Ранги не решился спрашивать что-либо еще. Постояв с минуту в раздумьях, Капитан тяжело вздохнул, снова разулся и прошел на кухню за трубкой.
  - Пожалуй, возьму с собой на дорожку, - со скорбной улыбкой проговорил он, забивая в нее траву из появившегося ниоткуда пакетика. - Моя лучшая смесь, результат месяца исследований и экспериментов.
  Он задержал взгляд на Ранги и как-то невесело рассмеялся, хлопнув его по плечу.
  - Пару недель назад мы с Олегом тестировали эту смесь. Так он после этого коктейля начал потихоньку вспоминать свои прошлые жизни, одну за другой. Всего через полчаса он дошел до таких далеких времен, что заговорил на праязыке. Конечно, всем окружающим казалось, будто он просто начал крякать и плеваться - но я-то точно знал, что происходит. Потому что и сам до этого немного покурил.
  Усмехнувшись, Капитан подмигнул Ранги, протянул ему пакетик со смесью и вышел. В прихожей повисла мертвая тишина. Еще долгое время Ранги не мог ни двинуться с места, ни заговорить.
  Закрыв за собой дверь, Капитан очутился на пустой и тихой лестничной клетке. Ему казалось, что единственные обитатели дома остались в квартире за спиной. Некоторое время Капитан так и стоял, осторожно прислушиваясь к собственным мыслям и чувствам. Наконец он решился. "Если есть выбор, то почему бы не попробовать?" - сказал он сам себе. Достав из кармана спички, Капитан умело раскурил трубку и не спеша пошагал по лестнице наверх.
  Его возвращения ждали весь вечер и всю ночь, заливая тревогу вином и забивая волнение дурью - но он так и не пришел.
  
  
  # Шестой день
  
  Весь вечер провела на набережной,
  Закрывая лицо руками,
  Слушая шаги безумия,
  Считая щелчки в мыслях.
  
  Нет ни одного слова,
  Чтобы описать страхи.
  На языке вяжет грустью,
  Тоской о моей потере.
  
  Как мне вернуть мои лица,
  Картины свои и прошлое?
  Как посмотреть снова в зеркало
  Без страха, без сожаления?
  
  Не вернулся Капитан и наутро, когда всем наконец пришлось разойтись по комнатам, чтобы немного поспать. Но лежа в своей постели, Ранги никак не мог заснуть. Он постоянно прокручивал перед своими глазами сцены вчерашнего дня, связанные с Капитаном: банную философию, удручающий вид из окна, колесо сансары, приправленное трубкой мира и их долгую беседу с Лилией. Пытаясь предположить, о чем они разговаривали, Ранги ворочался в постели, то и дело будя Наташу. Наконец, он понял, что не может спать в таком состоянии.
  Тихо дойдя до кухни, Ранги открыл один из шкафчиков и принял половинку марки: впереди было шесть бессонных часов в ожидании первых пробудившихся друзей. Он устроился на полу под окном - там же, где двумя ночами раньше сидел с Капитаном. Ранги хотел взглянуть, не вернулись ли звезды, но туман сгустился настолько сильно, что неба уже не было видно. Свечи он затушил: сидеть в спокойной утренней темноте было приятней, чем при неровном пламени.
  Ранги вспоминал то время, когда они с Капитаном владели небольшой галереей современного искусства. Она просуществовала совсем недолго, но принесла хороший опыт им обоим. Ранги неплохо разбирался в искусстве, а Капитан временами писал картины и был хорошо знаком со многими молодыми художниками в городе. В галерее было интересно: фотографии и живопись переплетались здесь с аудиовизуальными инсталляциями, необычными скульптурами и короткометражными фильмами. Работа над выставкой была довольно тяжелой - в основном из-за того, что несознательные авторы приносили свои работы в последний момент. А иногда и вовсе не приносили. И тогда за те несколько дней, которые оставались до новой выставки, Капитан в спешке выдавал несколько интересных работ, чтобы задействовать пустующее пространство. Эти-то работы и были самыми яркими. Ранги всегда ощущал в них брызги эмоций и жадное желание побыстрее обозначить в картине свои ощущения - пока они еще не остыли. Он никогда не видел, как работает над полотнами Капитан, но был уверен, что вдохновение для каждой конкретной картины он брал в каком-то определенном предмете.
  В галерее они вдвоем почти начали спиваться, мучаясь от безделья в долгие периоды между началами выставок. И наконец в одно прекрасное утро, мучаясь от похмелья, Капитан предложил немедленно закрыть проект. При этом он не чувствовал никакой удрученности: галерея была его мандалой, которую он без сожаления смел. Он старался жить без привязанностей, и в большинстве случаев это ему удавалось.
  Ранги подумалось, что точно то же самое случилось и теперь. Видимо, почувствовав, что начинает привязываться, Капитан решил уверенно разорвать узы. И, честно говоря, Ранги не вполне понимал, как ему к этому относиться.
  Через полчаса кислота начала рисовать перед его глазами немыслимые узоры, на руках появились красивые переплетения живых татуировок, а плед, на котором он сидел, превратился в прозрачную воду. Так он провел несколько тысяч часов, блуждая по закоулкам сознания и встречая там интересных собеседников. Побеседовав с Диогеном об особенностях собак и разделив эпилептический припадок с Ван Гогом, он долго обсуждал преимущества амфетаминов с Филипом Диком. Среди его собеседников оказалась и Лилия, смутно рассказывающая что-то о своих снах.
  - Я видела Будду, сидящего в космическом арбузе, - говорила она. - Он прокладывал себе путь меж звезд и планет, разыскивая тех, кто захочет сыграть с ним в "Вакуум".
  Лилия посмотрела на Ранги затуманенным взглядом и попыталась что-то показать руками. Руки плавились в воздухе и расслаивались цветами.
  - Будда по идее своей одинок, - продолжала она. - И нет никого более одинокого, чем Будда.
  Попытавшись сосредоточиться, Ранги начал понемногу подозревать, что Лилия все же была воплощением реальности, а не его разума. Понять это было непросто, ведь в каком-то смысле все всегда оказывалось воплощением его разума. "Нефрит - это рисовая пачка, которую я курю, нефрит - это рисовая пачка, которую я курю..." - повторял про себя Ранги, чтобы сконцентрироваться. Внезапно он вынырнул и, оглянувшись, понял, что все еще сидит в темноте на полу кухни, а рядом кутается в плед Лилия. Она определенно была здесь, хотя Ранги совершенно не помнил момента, когда она пришла.
  - Эта игра в "Вакуум" - она похожа на всю мою жизнь, - продолжала Лилия, смотря прямо перед собой и не замечая метаморфоз сознания Ранги. - Я никогда не имела прочных связей с внешним миром - мне было неинтересно, что там происходит, пока это не касалось меня самой. Люди меня тоже особо не увлекали: обычно я брала от них то, что мне было нужно, и отпускала восвояси. Этот кокон, в котором я пыталась спрятаться от всего и всех - я уверена, он никогда не превратил бы меня в бабочку.
  По голосу казалось, что Лилия плачет, но взглянув ей в глаза, Ранги не увидел слез. Подумав, он понял, что вообще никогда не видел плачущую Лилию - вполне возможно, что она вообще не умела этого делать.
  - Мы все такие, - медленно проговорил Ранги, все еще пристально наблюдая за девушкой. - Стараемся держаться подальше от важных событий и узнаем о войнах только из смешных картинок в соцсетях.
  Он некоторое время сомневался, но потом все же продолжил.
  - Думаешь, он был другим?
  Лилию передернуло от этих слов. Она старательно избегала встречи взглядами с Ранги. Ее молчание затянулось, и показалось, что Лилия вообще не собирается отвечать.
  - Он был такой же, - наконец уверенно произнесла она.
  Кажется, эти слова немного успокоили Лилию: она скинула с плеч плед и посмотрела в глаза Ранги. Ее взгляд был глубоким и уставшим.
  - Знаешь, что случилось, когда мы уединились вчера? - проговорила она. - Весь тот час мы молча смотрели друг на друга - так он рисовал мой портрет.
  Покачав головой, Лилия усмехнулась каким-то своим мыслям и снова укуталась. В глазах Ранги плед на ее плечах превратился в кору дерева. Осторожно проведя рукой по поверхности коры и ощутив ее фактуру, он понял, что снова начал проваливаться в свою реальность. В свою очередь, Лилия восприняла этот жест Ранги как успокаивающее поглаживание и мягко положила свою голову ему на плечо.
  - Понимаешь, в чем проблема, - печально объяснила она. - Я стала сомневаться, во всем сомневаться. В себе сомневаться. Сомнение - трещина в фундаменте, которая, в конце концов, приведет к обрушению всего здания. Если чувствуешь себя неуверенно ты, то и весь мир вокруг дышит неуверенностью.
  "Может быть, она и права, - подумалось Ранги. - Все, что я вижу вокруг - это только я сам. Все, что видит она - это она сама.
  Может быть, именно поэтому исчезли Игорь и Капитан? Может быть, они были воплощением моего ума и никогда не существовали на самом деле? Или они плод воображения Лилии?
  Нет, это бред. Лилия не могла выдумать Игоря - они только-только познакомились и почти совсем не общались. Игорь может быть только моим персонажем, определенно. А Капитан? Он вполне мог прийти в сознание Лилии как человек, сумевший растопить ее сердце и избавить от закостенелых страхов - вполне классический положительный персонаж первого плана. Значит, создания наших с Лилией разумов встретились и переплелись в одну историю?
  Такое могло быть со мной и Наташей - ведь наши сны уже переплетались раньше. Но с Лилией? Мы совсем не связаны с ней. Если только..."
  Ранги внимательно всмотрелся в лицо собеседницы и стал замечать, как черты ее лица плавно перетекают в черты лица Наташи. И уже через секунду рядом с ним сидела его возлюбленная. Повисло тяжелое молчание - Ранги не мог вымолвить ни слова.
  "Что-то в этом не так, - лихорадочно думал он. - Что-то явно не так. Я не мог все это время видеть в Наташе Лилию". И Ранги тут же засомневался в этом. По телу его прошла мелкая дрожь, но Лилия-Наташа, к счастью, этого не заметила.
  Он снова взглянул на лицо девушки, чтобы убедиться в своих мыслях - но на этот раз черты лица менялись постоянно, и совершенно невозможно было понять, кто же все-таки скрывается за ними.
  Ранги несколько раз моргнул и попытался сфокусироваться на своей ладони. Линии судьбы жили здесь своей жизнью: можно было проследить, как они путешествуют по всей ладони, а иногда даже обвивают пальцы и забираются на запястье.
  "Может быть, я и сам нереален, - пришла мысль в голову Ранги. - И вовсе не наркотик затуманивает мой разум, а лишь неуверенность Лилии? В таком случае, если она продолжит сомневаться, я могу и вовсе исчезнуть - как Игорь и Капитан".
  Странным образом осознание этого на время успокоило Ранги, и он смог извергнуть из себя слова.
  - Мы все сомневаемся, - с явным усилием произнес он. - И иногда сомневаемся в самых основах - просто стараемся не думать об этом. Я всегда был уверен только в том, что я сомневаюсь.
  Встревоженная его гулким голосом, Лилия подняла голову с плеча Ранги и повернулась к нему с изучающим взглядом. Тот отдал швартовы и уже больше не пытался скрыть свое волнение и страхи.
  - Под чем ты? - наконец спросила Лилия.
  Подумав немного, Ранги вслепую нащупал на подоконнике пакетик с марками и протянул ей.
  - Нет, спасибо, - отказалась она, успокоившись. - Я лучше еще покурю.
  Ранги подумал, что это было верным решением. Достав из кармана пакетик с лучшей капитанской смесью, он отдал его Лилии и коротко, как смог, объяснил ей, что это такое. В глазах Лилии забрезжил свет. Она бережно приняла пакет и, поднявшись с пола, стала очень аккуратно забивать трубку. Ранги следил за ее осторожными движениями и все больше сомневался в реальности происходящего. Молчание Лилии и весь ее вид говорили о том, что сейчас где-то далеко меж звездами появился второй космический арбуз - для нее.
  Неловко поднявшись с пола и оставив Лилию наедине с Буддой, Ранги отправился в спальню. Он бы совсем не удивился, если бы не обнаружил там Наташи. В этом случае оставалось только пристальнее присмотреться к остальным оставшимся обитателям квартиры - Наташа наверняка скрывалась бы в одном из них.
  Или сразу во всех?
  На самом деле, совершенно никакой разницы. Ранги был уверен, что Наташа существует, и что она определенно находится где-то рядом - этого было достаточно, чтобы чувствовать себя спокойным и готовым к любым изменениям реальности.
  На половине пути к Наташе Ранги услышал несколько неясных гитарных аккордов, доносящихся из гостиной, и решил проверить, что там происходит.
  В гостиной горели свечи, а в креслах друг напротив друга сидели Олег и Костя. Видимо, некоторое время назад они тоже что-то приняли, и наркотики вытащили их из кроватей. Костя пытался вымучить из гитары какую-то мелодию, но в таком состоянии ему это удавалось из рук вон плохо. Олег пытался ему подсказывать, но потом просто отобрал гитару и сыграл наконец нужную мелодию.
  Ранги некоторое время стоял в дверях, скрывшись в темноте. Он слушал тихие разговоры Олега и Кости, слушал их музыку - и совсем не хотел вмешиваться.
  Он вспомнил, что примерно так они и познакомились несколько лет назад. Ранги был чертовски пьян и уже почти час пытался дойти до дома пешком. Он постоянно падал, бубнил что-то про себя и, с трудом поднявшись, снова продолжал путь. Наконец, в одном из парков усталость взяла свое, и Ранги обрушил свое тело на лавочку. Он прекрасно понимал, что если сейчас же не займет свой ум чем-нибудь, то непременно провалится в сон и замерзнет на улице. По счастливой случайности на соседней скамейке спиной к Ранги расположились Олег и Костя. Они пили водку из горла и пели матерные песни под гитару. Ранги заслушался: ему так понравилась энергия, которая эхом разносилась по всему парку вместе с музыкой и пьяными голосами, что он захотел непременно стать частью этого. Из последних, казалось, сил Ранги встал с лавочки и доплелся до новых знакомых. С тех пор они почти всегда виделись пьяными или обдолбанными - это стало доброй традицией.
  - Покажи собаку! - бросил Олег Ранги, когда тот наконец вошел в гостиную.
  Тот остановился: эти слова сбили Ранги с толку. С измученным видом он начал шарить по карманам джинсов и рубашки, ничего при этом не находя - и оттого расстраиваясь. Костя и Олег пристально всматривались в движения Ранги, пока он совсем не отчаялся - а потом бросили друг на друга испытующие взгляды.
  - Кислота, - предложил свой вариант Олег.
  - Половина марки, - уточнил Костя.
  Устало выдохнув, Ранги успокоился и медленно сполз по дверному косяку на пол. Даже его затуманенный ум смог связать эти слова с придуманной вчера игрой. Ранги широко заулыбался. Удовлетворившись его реакцией, Олег и Костя вернулись к песне. Оказалось, что они уже придумали первый куплет с припевом, и сочинительство шло довольно бодро.
   - Встаешь в 7:40 - на работу пора,
  На кухню идешь жарить тост.
  А вместо руки у тебя дыра,
  А то бывает и хвост.
  Но это ладно, мы вытерпим муки.
  Сложнее бывает, когда
  Посудой становятся ноги и руки,
  А вместо тела - еда.
  Не дело это? Не дело это!
  Когда человек - натюрморт:
  Тарелка с супом, свиная котлета,
  Фруктовая ваза и торт.
  Песня понравилась Ранги, но он старательно избегал желания попробовать самому представить себя натюрмортом - под кислотой это опасно. Ему было удобно сидеть на полу, прислонившись к дверному косяку, и впитывать в себя тихие разговоры друзей. В перерывах между сочинительством и опробованием вариантов Костя и Олег жадно всасывали в легкие дым из бонга.
  - Давно я подумывал, - говорил Костя, - каким-нибудь образом встроить бонг в гитару. Так наверняка тексты станут легче приходить.
  - И акустика интересная будет, - соглашался Олег. - Но эту идею наверняка уже запатентовал Боб Дилан.
  Они продолжили обсуждать улучшенные гитары, но Ранги их уже не слышал - он начал потихоньку проваливается в сон.
  В его сне-галлюцинации все его друзья и знакомые собрались на снежной вершине горы. Девственное голубое небо над головой и яркий теплый солнечный свет вызывали в памяти воспоминания о детстве и дворовых играх. Поднимаясь холмиками и падая снежными ложбинками, вершина была похожа на огромный белоснежный зуб. Повсюду прямо в снегу лежали сотни больших спелых апельсинов, и бегающие вокруг друзья и знакомые с радостными криками хватали их и бросали друг в друга.
  - Апельсиновые дни! - кричали они наперебой. - Апельсиновые дни!
  На фоне ясного неба Ранги увидел улыбающееся лицо Капитана. Он тоже держал в руке апельсин и время от времени подбрасывал его в воздух. Было очень приятно снова увидеть его.
  - План у нас такой, - произнес Капитан, начиная чертить на снегу схему. - Бежим вместе по правому флангу. Потом я отвлекаю на себя защитников, и увожу их в центр - там сейчас такая куча мала, что они сразу выйдут из строя. В это время ты уходишь еще дальше вправо и укрываешься в той яме, чтобы тебя не увидели. Сиди тихо и жди, когда я снова смогу прорваться к воротам - и тогда уже выбегай и кидай апельсин в ближний угол. Элемент неожиданности - пара очков нам обеспечена.
  Ранги и Капитан рассмеялись, умылись снегом и ринулись в сторону ворот противника. План удался на славу: Капитану, конечно, слегка досталось, когда он вместе с защитниками влетел в громко хохочущую и мутузящую друг друга толпу в центре, но в итоге два апельсина все же оказались в сетке ворот. Празднуя победу, купаясь в снегу вместе с Капитаном и появившейся ниоткуда Наташей, Ранги почувствовал то, чего не испытывал с детства - безусловного счастья.
  Но лишь только он подумал об этом, как ноги его стали застревать в снегу, а тело перестало слушаться. Смешливые голоса вокруг исчезли, и Ранги окунулся во тьму. Поднявшись вверх, руки его стали извиваться и обрастать листьями, а ноги въедались корнями все дальше в землю. Его ежедневный кошмар вернулся, и как только он достиг своего пика, Ранги с криком проснулся.
  Он все еще сидел, прислонившись к дверному косяку в гостиной, но в комнате уже никого не было. Прислушавшись, Ранги, кажется, уловил тихую музыку, доносящуюся из дальней комнаты - но он всерьез сомневался, не галлюцинация ли это. Опираясь о стол, Ранги поднялся, попытался размять затекшие ноги и медленно поплелся в спальню. Сон все еще звал его к себе.
  Наташа спала тихо и ровно, она закуталась в одеяло с головой, а ее волосы расплескались по подушке. Ранги почувствовал, как сильно хочет ее обнять. Скинув одежду, он осторожно залез под одеяло и обхватил Наташу сзади. На секунду вновь почувствовав тревогу, он приподнялся и осторожно убрал одеяло с ее лица. "Это она, это определенно должна быть она, - повторял про себя Ранги. - Я могу узнать ее по ее дыханию, по ее теплу. Наташа, это определенно она".
  Ранги зря волновался. Сколько ни смотрел он на ее лицо, черты не менялись. Наташа оставалась Наташей - лишь иногда, всего на мгновение, на лбу и скулах появлялись татуировки племен маори.
  Ранги успокоился и лег обратно, крепко обняв любимую.
  - Кажется, мы с тобой держим небо и землю, - прошептал он ей на ухо.
  Кажется, Наташа услышала его и улыбнулась во сне.
  Засыпая, Ранги думал о том, как прекрасно им жилось весь этот месяц, и о том, что он ни за что бы не изменил своего решения сыграть в "Вакуум", будь у него второй шанс. Все это время им казалось, что они живут в вечное воскресенье, в вечном седьмом дне, где нет места грусти и печальным мыслям о будущем, где есть только свобода и наглухо забитая алкоголем и наркотиками голова.
  И все же, с самого начала где-то глубоко внутри у каждого из них таилась уверенность в том, что все это когда-нибудь закончится: невозможно вечно жить в седьмом дне.
  
  
  # Седьмой день
  
  Видно, одно осталось,
  Осталось мне, сумасшедшей:
  Весь вечер сидеть в раздумьях,
  Всю ночь заливаться словами.
  
  Опять сочинить историю
  О цикличной природе кошмара,
  Конвертировать ее в форматах
  И назвать "Бессюжетная Фрейд".
  
  Ранги проснулся совсем без страха и с удивлением понял, что кошмар о дереве ушел из его снов. Осознав это, он засомневался в том, что именно чувствует по этому поводу. Сам факт его определенно радовал. Но в то же время у Ранги появилось ощущение, будто бы у него отняли что-то личное.
  Он посидел немного, пытаясь разобраться в себе, прислушиваясь к биению своего сердца. Сердце билось спокойно, ровно, как если бы он все еще спал. Ранги посмотрел на спящую Наташу и на подвеску на ее шее. Ветви дерева все так же переплетались, а янтарь все так же горел жизнью. Кажется, Наташа не снимала подвеску всю неделю, но Ранги заметил это только сейчас. "Странно, - подумал он. - Алатырь так приковывает к себе внимание, так околдовывает - но мой взгляд не задерживался на нем все эти семь дней".
  Ранги сидел на кровати и смотрел на свой подарок, будто завороженный. Ему казалось, что свет, струящийся из янтаря, пульсирует в такт с биением Наташиного сердца.
  Наконец одна мысль промелькнула в голове Ранги. Промелькнула и оставила шрам: в квартире остались только он и его возлюбленная. Мысль эта будто бы не принадлежала Ранги, он будто бы нашел ее в свете янтаря.
  Он встал, не спеша оделся и тщательно проверил все комнаты в квартире. Алатырь оказался прав: никого из друзей не было. Квартира опустела, омертвела и снова стала испускать из себя тревожные больные вибрации.
  Вернувшись в спальню, Ранги увидел, что Наташа уже проснулась, надела его белую рубашку и стоит у окна, разглядывая что-то снаружи. Как только он вошел, Наташа обернулась и прочитала в его глазах обо всем, что он хотел ей сказать. Одной рукой она инстинктивно сжимала подвеску, будто та успокаивала ее.
  - Продержимся ли мы этот день? - спросила Наташа, когда Ранги обнял ее сзади.
  Он взглянул в окно, положив подбородок на ее плечо: все снаружи оказалось серым, будто кто-то покрасил стекло с той стороны. Невозможно было определить, день сейчас или ночь - и единственным источником света оставалась догорающая свеча, которую они забыли потушить вчера вечером.
  - Как определить продолжительность дня до того, как он был создан? - произнес Ранги, вглядываясь с серость за окном.
  - Кажется, мы скоро об этом узнаем, - ответила Наташа.
  Они постояли так, обнявшись и внимая теплу друг друга. Попытавшись подумать об исчезнувших друзьях, они поняли, что не могут грустить - будто ночью кто-то выкрал их чувства и эмоции. На мгновение им показалось, что все вокруг покрыто густым слоем пыли, и что они стоят так уже целую вечность. Не сговариваясь, они взялись за руки и стали продвигаться через комнаты, освещая себе путь догорающей свечой. Наташа предусмотрительно взяла с собой пару пледов с кровати, и они волочились за ней, будто шлейф платья.
  Комнаты были пустые и тихие. Воздух и звуки будто исчезли. Свет от свечи вырывал из предметов причудливые пляшущие тени, которые собирались в молчаливый ритуальный хоровод. Казалось, все они расступались, чтобы дать дорогу Ранги и Наташе, и снова соединялись за их спинами.
  Наконец они вышли на балкон и сели на складные стулья. Квартира за их спинами утонула во мраке и исчезла. В ней не было больше толка.
  Закутавшись в пледы, они взглянули на то, что осталось от мира. Не было ни дня, ни ночи, небо и земля слились воедино, а жизнь и смерть поменялись местами. Серость за окном - все, что осталось от того многообразия форм и цветов, в которых родились Ранги и Наташа. Но они не тосковали по миру, потому что знали, что еще встретятся с ним - так или иначе. Серость дышала на них и пыталась пробраться через стекло. Ей осталось совсем немного - и работа будет окончена.
  Открыв окно перед собой, Ранги и Наташа впустили серость внутрь.
  Взявшись за руки, они спокойно смотрели, как Свет и Тьма сливаются в Хаос.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"