Не знаю, что на меня повлияло, но Сталину звонить совершенно не хотелось. Что я ему мог предложить? Даже если он тоже "попаданец" - разговор может не состояться, есть непробиваемый аргумент: "Ви, Адик, или как Вас там, мозги мнэ не парте! Какие Ваши доказательства?", и ему можно противопоставить только: "Сам такой!". А так и на превентивный удар можно нарваться.
Поэтому первым делом, когда я раздал ценные указания своим компаньонам, я решил сперва позвонить в Италию, а уж потом думать, что делать дальше.
- Слушай, Борман, звоночек другу надо сделать. Подсоби.
- Сей момент! - резво подскочив к столу, ответил мне Борман и начал что-то крутить на передатчике. - Куда звонить будем?
- Ты телефон Муссолини знаешь?
- Нет, а что?
- Хочу его озадачить по паре моментов.
- Давайте я помогу! - отвлекся от допроса попаданца в Еву Браун Штирлиц. И отодвинув Бормана от аппаратуры, начал над ней колдовать. - Вот! Можете говорить!
Динамики пошипели и разродились:
- Фу... Фу... Алло! Кто это?
- С Вами будет разговаривать Фюрер! - заорал в микрофон Борман.
- Подожди, я сам! - я отодвинул своего секретаря и, присев на стул, спросил - Бенито, ты?
- Да... - нерешительно ответили мне с той стороны. - А это кто?
- Это Адольф! Дело есть... Ты году так в 1932 одному из наших писак говорил, что антисимитизьма у Вас в стране нет?
- Да! - по-солдатски коротко ответил мне Муссолини. И уж не знаю - поверил он или нет, что ему звонит Гитлер.
- Должен быть! - проорал я в микрофон. - С завтрашнего дня устраивайте репрессии против евреев. Полная конфискация имущества и аресты!
- Как быть с самими...?
- С самими аккуратно! - прервал я дуче. - И еще - денег нет!
- Как нет? - прокричал в ответ мой собеседник, видимо приняв на веру личность звонившего.
- Нет и все! Самому нужны!
- А как же Эфиопия? Как Испания?
- За Испанию не беспокойся! Я туда Геринга направлю - он все сделает.
- Геринга? - скептически переспросил Муссолини.
- Да! Там у них проблемы с авиацией...
- В смысле...
- В смысле - люди разбиваются на самолетах! Надо это дело исправить!
- Значит, денег не будет?
- Не только денег, но и людей не будет!
- А с евреями что?
- Еще раз повторяю - деньги в казну, евреев - на стройки! Дороги, например... Но без крови! Приеду - проверю! - уточнил я и, наклонившись к Штирлицу. - Отключай!
Разведчик щелкнул каким-то тумблером и, вытянувшись, спросил:
- А что Вы имели в виду, когда говорили про авиацию?
- Ну.... - неопределенно протянул я. - Мне просто очень хочется, чтобы над всей Испанией было безоблачное небо, но без некоторых фигурантов. А то наберут на борт всякого шмотья, а нация должна страдать.
- А про стройки? - решил до конца все для себя уточнить разведчик. - Евреи и стройка, по-моему, вещи не совместимые. Они же разворуют все, даже если простыми каменщиками работать будут.
- Вот именно, мой друг, вот именно! После конфискации у них имущества они за это дело возьмутся с удвоенной силой! А нам надо придумать и подсказать им, куда наворованное можно будет вложить! Какая из областей у нас меньше всего заселена? Будем свой Биробиджан делать!
- Кого делать? - вдруг раздалось из угла, где свалили Еву Браун, и все дружно развернулись на голос.
- Так оно не только материться умеет? - удивился Борман.
- Смотрю, вы достигли супер успехов в деле допроса. - Усмехнулся я, и обратившись к связанному (или все-таки 'связанной'?). - Кто ты?
- Я писатель! - Ева попыталась гордо вскинуть голову, но только ударилась головой об угол кадки с кактусом.
- Все мы чуть-чуть писатели! - скромно потупившись, сказал Борман. - Я вот...
- В данный момент нам малоинтересно, где ты успел, скажем, отметиться, - перебил я его. - Сейчас у нас на повестки два вопроса: мандариновая промышленность и Олимпиада!
- Какая промышленность? - не понял Штирлиц.
- А я? - попыталась влезть в разговор Ева.
- Что еще за Олимпиада? - в свою очередь задал свой вопрос Борман.
Я развернулся к Герингу и Рибентроппу, которые так и продолжали стоять по стойке смирно' с обеих сторон двери, но так как они молчали, видимо переживали от своего неудачного попадания, то я, закинув ногу за ногу, изрек:
- Начну по порядку заданных вопросов. Вы, Штирлиц, мандарины любите?
- Так точно! - вытянувшись, ответил разведчик. - Этот вопрос с подвохом?
- Вольно. Нет. Нет тут никакого подвоха! На улице 1 января, а я не чувствую запаха мандаринов!
Штирлиц как-то странно посмотрел на меня, но Борман усиленно закивал головой и замахал руками:
- Точно-точно! То-то я думаю, праздник ничего не напоминает! А интересно елка у них где стоит?
- Подарки поискать хочешь? - спросил я него ехидно и Борман сник. - Так вот, - развивал я свою мысль, - в Германии нехватка мандаринов! И через это - радости нет у людей! Витамин 'ЦЭ' в организьмах отсутствует.