И нет утешительного варианта: мол, кэгэбэ малюсенький, занимается только нехорошими.
Обвинение Љ 19
Тридцать лет назад московский знакомый, тоже новоприбывший, привёз к нам супругов-писателей. Вернее, это они привезли его на своей машине.
Я тоже стал другом главы писательского семейства.
Он был старше, умный, честный.
Хотелось его слушать.
Его преследовали англичане, он сидел, они же его ещё и в какой-то лагерь сослали, он как-то вернулся.
После Шестидневной войны он поселился под Иерусалимом среди арабов в квартире сбежавших. Оружия у него никогда не видел.
Как-то он поведал, что он из крепко верующей семьи и, когда началась борьба за независимость, сказал себе, что пришло время делать другое.
Мы занимались каждый своим делом, очень редко виделись, я с радостью находил повод для встречи.
Каждую новую книгу я посылал им, даже на непонятном им русском. Так любил его.
Трилогию и книгу "Покушение" тоже послал. И послал письмом первые страницы будущей книги, где меня тащат в суд.
Когда прошло очень много времени, я позвонил:
- Шалом, друг! Это Михаэль Бабель.
- Михаэль Бабель! - крикнул он. Мне он так никогда не кричал. Короткий шок. Отдёрнул трубку выключить телефон, а он говорил, и я не услышал слова, которые уже никогда не буду знать, но не выключил телефон и услышал только последнее слово: Шалом!