Значит, так оно и будет, если ты считаешь, что оно - так. Значит, оно так и есть. Впрочем, есть одно "но": если ты считаешь, что созданное - имеет право жить, что живущее - зовет, то почему бы тебе не создать более совершенное, чем то, что уже было когда-то? Впрочем, если...
И обрывается тонкая нить телефонного разговора, связывающая два сердца многими миллионами километров. Жизнь обернулась холодным жерлом телефонной трубки; сквозь воронку телефонных распределителей несется из ниоткуда голос. И пока живы телефоны, пока небо сверкает своей ослепительной белизной, пока есть хоть что-то, связывающее - и побеждающее отрезок пространства...
Если ты думаешь. Если ты думал, что ты думаешь, или думаешь, что думал - то как тогда ты смог оказаться здесь - на самом страшном краю своей обожженной пустыней солнечной памяти? Если бы ты знал, если бы все можно было бы изменить... Но небо становится ближе, оно - как в кино - оно, так, как будто впереди ждет западня - капкан, поставленный тысячелетия назад...
Обрывками ничего не значащих фраз. Морозом несказанных и оттого умерших слов. Теплом мыслей. Если бы знать наперед... Но знать - только назад. Маразм? Знание. Пустота. Тревога. Главное - не поддаваться, не быть собственной болью. Главное...
В этом ты, безусловно, прав. Если бы ты знал, что такое правота - или хотя бы смог остановиться на полпути между собой и собой. Это - оно очень похоже на ничего незначащую игру в потрепанный мяч: время проходит, но толку мало. Если бы знать Правила игры, было бы немного интереснее. Было бы немного честнее. И намного справедливее. Но жизнь подобна вечному блужданию в потемках: тогда даже луч света становится подобен мечу. И эту иллюзию не сразу понимаешь. Впрочем, если бы...
Телефон. Гудки. Потом голос. Потом - слова. Их смысл - смысл составляющих их звуков - чрезвычайно забавен. Фразы распадаются сначала на отдельные слова; затем слова распадаются на звуки. Звуки же не распадаются ни на что - они существуют сами по себе, сами собой. Они непредвзяты, и, хотя вместе они несут смысл, по одиночке они не значат ровным счетом ничего. Но они существуют - сами по себе, неторопливые и бесстрастные. Их философия проста - жизнь и смерть для них ничто, лишь одна из бесчисленных комбинаций, слагаемых из них.
Если опять не понять, если опять - в сотый, тысячный раз - ты не поймешь, кто жил и кто жив тобой, если твой узкий мир не вклинится в желтый песок прощального круга весны, если подбор звуков - звукоподбор не оставит тебя собой, не выглянет солнце - если когда-нибудь, хоть еще раз... Я падаю в желтое детство, туда, где листья падали с деревьев - в ту, почти последнюю - осень...
Но кто бы сказал, с чего начинается и где заканчивается детство? Кто бежал сквозь него, в потом - за ним, вечно ускользающим и бесконечно близким? Если бы понимать - и, понимая,- жить в нем, самом детском из всех времен... Если бы... Но время, властвуя - отнимает и эту привилегию. Которую мы с удовольствием ему отдаем... Право быть человеком. Право быть ребенком. Право быть. Право.
Если бы... Кто-то остался в тени? Кто еще ходит по этой большой земле - такой же, как я - и ты? Такой же, как наше - больное собой вечное "я"? Кто еще?
Наверное, есть кто-то. Наверное, мы бы даже могли встретиться... Если бы только не...