Карета остановилась во дворе возле парадного входа небольшого двухэтажного дома. Домик выглядел ухоженным, но далеко не роскошным. Последнее наблюдение заставило солидную даму, выходящую из кареты поджать тонкие губы. Камилла была недовольна. Высокий, начавший полнеть мужчина выскочил на крыльцо и, близоруко щурясь, поспешил навстречу Камилле, раскрыв объятия.
- Дорогая, наконец-то! Как дорога? Ты устала?
Камилла величаво позволила поцеловать себя в щечку и обернулась. Из кареты вышли и теперь нерешительно оглядывались по сторонам две миловидные девушки - ее дочери. Генрих, новоиспеченный муж, подошел к ним и по очереди обнял каждую. Амалия, младшая, радостно улыбнулась ему в ответ, приседая в положенном реверансе и воскликнула:
- Здесь мило, почти так, как в поместье у Роберта! - Мать наградила ее недовольным взглядом, а сестра брезгливо приподняла подол дорогого платья, чтоб не запачкать в пыли. Своим поведением Диана, старшая и любимая дочь Камиллы, была весьма похожа на мать, в то время как Амалия была характером больше в своего покойного отца - человека доброго, но мягкого, кстати, почти такого же, как и новый муж Камиллы, Генрих.
Генрих радушно пригласил всех в дом, где наверху их уже ждали приготовленные комнаты. В холле новые хозяева столкнулись с хрупкой хорошенькой девушкой, настороженно выглядывавшей из столовой. Генрих обнял ее за плечи и представил:
- А это моя дочь, Лина. - Камилла брезгливо оглядела старенькое запятнанное платье девушки, полоски сажи на щеке (видно, убирала волосы с лица грязной рукой да не заметила, что испачкалась) и наморщила носик - она что, спит на золе вместо кровати? Тебе, детка, больше к лицу имя Золушка! Генрих, веди же нас в наши комнаты, я устала!
Ее дочери в нерешительности поглядывали на свою новую сестру. Наконец Диана, криво улыбнувшись, произнесла:
- Ну, здравствуй, Золушка! - и пошла вслед за матерью. Амалия искоса глянула на сестру и шепнула:
- Не обижайся на них, они не со зла... А у тебя вот тут, на щеке, пятнышко... Дать зеркальце?
- Нет - дочь Генриха одарила сводную сестру неприязненным взглядом и быстро скрылась в другой комнате. Амалия расстроено вздохнула: знакомство вышло не слишком приятным, а ведь ей здесь жить.
Наверху Камилла обернулась к мужу:
- Твоя дочь делает все по дому сама?
- Конечно! - в голосе Генриха звучала гордость - она у меня все умеет!
- Так не годится. Наймем пару служанок. А она пусть позаботится хотя бы о том, чтобы выглядеть достойно нашей семьи.
- Ты, мне кажется, слишком строга к ней....
- Строга? Я благородного происхождения, ты, насколько я знаю, тоже. Я провалилась бы на месте, если бы когда-нибудь моя дочь вышла к гостям в замаранном платье! Все, я не хочу это больше обсуждать. Когда подадут обед?
- Через час...
- Хорошо, и поговори с этой своей Золушкой - пусть завтра же пойдет в город и наймет прислугу. И платье пусть купит себе!
Спустя полчаса та, которую теперь называли не иначе, как Золушка плакала навзрыд на своей кровати, а ее отец нервно мерил шагами комнату, пытаясь увещевать девушку:
- Ну, подумай сама, мы жили бедно, а теперь у нас есть деньги... И Камилла же не запрещает тебе их тратить! Наоборот! - рыдания на миг прекратились:
- Я ненавижу ее и ее дочерей!
- Ну, будет тебе! А ты бы могла и впрямь, умыться, ведь знала, что они приедут...
- Я занята была!
- Не плачь, доченька, теперь мы наймем слуг...
- Нет!
- Нет? Почему?
- Я все делала сама и буду делать сама! И не позволю, чтоб они что-то меняли!
- Но, дочка, так тебе же легче будет...
- Я сказала - нет!
Надо ли говорить, что первый обед прошел напряженно?
Доброй Амалии не давала покоя сложившаяся ситуация, она чувствовала, что Золушка несчастна и оттого так сердита. Девушка понимала, что ее сводная сестра просто не может простить отцу того, что он снова женился, но не знала, чем помочь ей. А сама Золушка не делала для себя разницы между капризной Дианой и спокойной Амалией. Однажды она нашла в комнате младшей дочери Камиллы письмо, упавшее со столика и положила его в гостиной. Письмо было от Роберта, которого Амалия нежно любила, но против которого была ее мать. Знала ли об этом Золушка? Амалия не могла сказать точно, но уговаривала себя, что сводная сестра не со зла сделала это. Кстати, она не приняла ни одного из платьев, что купила ей мачеха и продолжала носить свои заношенные платьица, вызывая все большую неприязнь у Камиллы.
Генрих частенько уезжал по делам и, возвращаясь, старался не замечать противостояния в своей семье. У его жены было достаточно ума, чтобы не отягощать супруга жалобами в те дни, что он бывал дома, зато Диана, с поощрения матери, рассказывала ему все, что делала не так Золушка. Естественно, несчастная девушка, получая выговоры от отца, становилась все более замкнутой. Часто вечерами она плакала в своей комнате и, когда Амалии случалось проходить мимо, ее сердце сжималось, но что она могла поделать, если сама Золушка отвергала всякую помощь?
Однажды, когда младшая дочь Камиллы вышла погулять в сад, из-за деревьев она увидела подъезжающую карету. Карета была неброской, но очень изящной, украшенная серебряными вензелями, она сразу привлекла внимание девушки. Амалия поспешила в дом, потому что сегодня она была за главную - дома никого больше не было.
Тоненький мальчишка-паж подал руку выходящей из кареты даме. Седовласая величественная женщина преклонных лет огляделась, потом смерила взглядом Амалию и заговорила глубоким голосом:
- Здравствуй, милая. - Амалия сделала вежливый реверанс в ответ, а женщина продолжила - я крестная мама Лины и приехала с ней повидаться. Я не видела девочку уже много лет... Кстати, как тебя зовут, дитя?
- Мое имя Амалия, а Зол... Лина приходится мне сводной сестрой. Но, к сожалению, ее нет сейчас - она уехала в город покупать продукты. Вы пройдете в дом?
- Да, пожалуй, - женщина растерянно оглянулась, видимо, она не предвидела такого поворота, и послушно пошла за Амалией.
Девушка приготовила кофе и накрыла в гостиной. Гостья устроилась на диване, и, потягивая горячий напиток, осведомилась, как поживает ее крестница. Амалия опустила глаза и, тактично подбирая слова, ответила:
- Моя сестра очень тоскует по своей маме, несмотря на то, что прошли уже годы и... Она редко видит отца, потому что он часто в разъездах... Ей трудно... Вобщем, она не очень счастлива...
- Ей плохо?
- Не то чтобы.... Она сама не хочет иногда помочь себе же... - нервничая, Амалия неосторожно поставила маленькую чашечку на стол, уронив при этом пару капель кофе себе на платье - ох! Какая же я неуклюжая! - вскочила, но гостья жестом остановила ее. Женщина извлекла из расшитого рукава тонкую, как тростинка серебристую палочку и с улыбкой прикоснулась ей к пятнам на платье. Пятна исчезли!
- Удивительно! - Амалия была в восторге - Так вы волшебница?!
- Да, детка, - улыбнулась женщина - я фея. Ты очень милая и я выполню одно твое желание.
- Тогда...- девушка на миг умолкла - Тогда пусть моя мама разрешит мне выйти замуж за Роберта! - фея рассмеялась и покачала головой:
- Нет, милая, я не могу кого либо заставить делать то, чего он не хочет... Загадай что-нибудь иное... Может быть, ты хочешь прекрасное платье? Или украшения, каких ни у кого нет?
- Не знаю... Я думаю... В таком случае, помогите, пожалуйста, Зо... Лине.
- Лине? Чем же ей помочь?
- Я не знаю. Пусть она будет счастлива... - девушка с сомнением пожала плечами.
- Озадачила ты меня, детка... Ну что ж, я подумаю, чем помочь моей крестнице. Спасибо за гостеприимство, мне пора.
Сперва Амалия хотела рассказать Золушке, что приезжала ее крестная, но потом рассудила, что Золушка расстроится, ведь она не смогла повидаться с феей. Словом, Золушка ни о чем не узнала, и жизнь продолжалась так, как и прежде.
Но вот все королевство встрепенулось - весть о предстоящем грандиозном бале отбила сон у всех женщин, имевших хоть какой-то шанс туда попасть. Семья Генриха, конечно, получила приглашения на бал. Увы - только три пригласительных оказалось в конверте с королевской печатью. Это произошло потому, что в светских кругах были известны лишь Камилла с дочерьми, Золушка же никогда не посещала приемов и балов. Раньше - потому что была еще мала для этого, после - потому что не было средств у ее отца, обнищавшего дворянина...
Камилла, окруженная дочерьми, держала в руках красивый конверт, но в сдвинутых бровях выражалось беспокойство. Она, конечно, женщина своенравная и характер не лучший, но она понимала, что если не возьмет падчерицу на бал - Генрих рассердится, когда приедет, очень рассердится. Диана же не ставила себе таких вопросов - она сразу высказалась, что замарашке там делать нечего. В самом деле, не позорить же семью перед Принцем присутствием Золушки в ее обычном наряде?! Амалия задумчиво покачала головой:
- Но, может быть, она согласится хотя бы на бал одеть красивое платье и привести себя в должный вид?
Камилла бросила хмурый взгляд на дочь: ей было не по душе то, что Амалия частенько защищала Золушку, даже когда та была явно не права. Она снова повертела в руках конверт и позвала падчерицу. Когда та явилась, Камилла почти ласково заговорила с ней:
- Золушка, ты, наверное, хочешь пойти на бал?
- Ну? - девушка настороженно подняла глаза
- Не говори "ну" - это некрасиво.
- Хочу и буду говорить - насупилась Золушка.
- Послушай, у нас только три пригласительных. Но мы могли бы что-нибудь придумать, если ты согласишься привести себя в порядок и купить приличное платье. Или сшить. Ты же хорошо шьешь, верно?
- Вот еще! - по глазам было видно, что она, конечно, хочет попасть на торжество, но упрямство взяло свое - У меня много работы на завтрашний вечер.
- Отложи свою работу - Камилла начинала сердиться
- Не могу. И потом, вам же ж, наверное, тоже нужны платья, да? Мне их еще шить придется...
Гнев Камиллы на упрямую и неразумную падчерицу достиг высшей точки, и она даже повысила голос:
- Раз ты так ведешь себя, неблагодарная, не жалуйся потом! Ты сошьешь к завтрашнему вечеру нам всем платья - да чтоб красивые! - и вместо бала будешь золу свою разгребать, раз тебе так хочется!
Золушка в слезах выскочила за дверь, а Диана захихикала. Амалия со вздохом ушла в свою комнату готовиться к балу - она слышала, что и ее Роберт будет там, а, значит, она не могла позволить себе расстраиваться.
Когда сводная сестра пришла снимать с нее мерки, Амалия тихонько сказала ей:
- Золушка, мама могла бы похлопотать и достать еще один пригласительный... Хочешь, я попрошу ее?
- Нет! - девушка отшатнулась от нее и поспешила закончить свою работу, чтоб уйти.
Уже к следующему полудню все три платья были готовы. Это были изумительные наряды - таланту Золушки можно было только позавидовать, хоть она сама не сомкнула глаз этой ночью и теперь была вдвойне раздражительней. Камилла и Диана просто не обращали на нее внимания, а Амалия старалась вообще не встречаться с ней в этот день.
Уже выходя из дома, красиво одетые дамы столкнулись с Золушкой, которая села чуть ли не на пороге, перебирая крупу. Камилла величаво прошла мимо, придерживая подол роскошного платья, а Диана не удержалась и носком туфли зацепила мешок, рассыпав всю крупу по полу. Притворно заохав, она выскочила на улицу. Амалия с сожалением и некоторым чувством стыда проскользнула следом, мимо сердитой Золушки.
Роскошные залы, столы, ломящиеся от изысканных кушаний, королевский оркестр: все это закружило и увлекло Амалию, заставило забыть обо всем. Она танцевала, наконец, со своим ненаглядным Робертом, ловя в его глазах такую же счастливую улыбку, как и у нее самой. Принц был очарователен и бесшабашен, каждая мамаша норовила протолкнуть свою дочку к нему, чтоб хоть на глаза попалась - авось заметит. Когда оркестр затих перед вальсом, Камилла, ни слова не говоря, подхватила Диану и Амалию под локотки и увлекла поближе к королевским местам.
При первых звуках вальса Принц обежал глазами огромный зал и быстрым шагом стал приближаться. Амалия, почувствовав, что смотрит он именно на нее, чуть отступила назад, едва не отдавив ногу матери - ей так хотелось станцевать этот вальс с Робертом.
Принц был уже в двух шагах, и Диана подалась вперед, надеясь, что он заметит и ее, когда двери распахнулись, и на пороге зала засияла, подобно жемчужине еще одна красавица. Девушка и впрямь, была хороша. Принц быстро изменил траекторию своего движения и вовлек незнакомку в танец. Тут уж все остальные закружились в вальсе, и Амалия потеряла из виду подозрительно знакомые светлые локоны и большие карие глаза.
Камилла была вне себя, что упустила такую возможность. Бесцеремонно отняв у Роберта свою дочь, она долго отчитывала ее и Диану, что позволили Принцу отвлечься на эту "самозванку", как выразилась разгневанная мать. Амалия ничуть не жалела, но ей, конечно, хотелось, чтоб сестра нашла себе хорошую пару.
Все оставшееся время Принц не отходил от очаровательной незнакомки в чудесном платье и удивительных хрустальных туфельках. Когда часы пробили полночь и прекрасная гостья, расталкивая всех, сбежала из дворца, у Амалии уже не оставалось сомнений, что это была Золушка, но она не торопилась поделиться своими выводами с мамой и сестрой, представляя, как удивится и разозлится Камилла.
И настал следующий день и был королевский указ, требовавший, чтобы все женщины королевства примерили хрустальную туфельку, потерянную незнакомкой прошлой ночью. Когда гонцы Короля вошли в дом Генриха, Камилла сразу проводила их к себе в комнату, где сидели Амалия и Диана. Пригласить на примерку Золушку Камилле даже не пришло в голову.
Диана так старалась натянуть маленькую туфельку, что вспотела от усердия, но размер ноги не позволял. Когда пришел черед Амалии, она оглянулась на дверь - как бы позвать Золушку? Туфелька пришлась ей совсем впору, потому что ножка Амалии была миниатюрна и изящна. Можно было праздновать победу, но девушка, стараясь не поднимать глаз на уже почти счастливые лица родственниц, быстро стряхнула туфельку с ноги:
- Ох! Давит просто невыносимо!
Гонец Короля, уже было тоже обрадовавшийся окончанию своих поисков, снова грустно опустил усы:
- А у вас в доме нет других женщин - с надеждой спросил он.
Камилла недоуменно пожала плечами:
- Нет... Разве что замарашка глупая, но она не то что на балу быть не могла, ей бы даже не приснилось такое!
- Все равно зовите ее - у меня приказ Короля - примерить туфлю эту всем женщинам королевства.
Золушка пришла на зов охотно, поблескивая тайной радостью в глазах. Она легко надела туфельку и достала из кармана вторую такую же, повергнув тем самым Камиллу и Диану в шок, а гонца - в неописуемый восторг. Золушку немедленно доставили во дворец, ведь Принц решил жениться на той, которой подойдет туфелька.
Торжество венчания Принца и Золушки последовало вскоре, и Генрих плакал от счастья, и все было в цветах. Даже Камилла была рада (все ж таки, Принц достался ее падчерице, а это не чужой человек - может, и перепадет что-то). Диана строила глазки сыну советника Короля, а Амалия, наконец, получила разрешение на свадьбу с Робертом. Словом, все было чудесно, как в сказке, только Золушка еще бросала иногда настороженные взгляды на мачеху и ее дочерей, словно ждала подвоха от них. Потом, при всех, она сказала, что прощает их, вызвав тем бурю эмоций у самой Камиллы.
Амалия, увидев в толпе гостей серебристое платье феи, заговорщически кивнула ей и подошла к Принцу, тронув его за рукав. Он очаровательно улыбнулся ей, и Амалия подумала, что не один раз могла привлечь его внимание к себе и завоевать сердце наследника Короля, если б не было милого Роберта... Ну что ж, она хотя бы предупредит Принца, что Золушка очень ранима и несчастна - была - и пусть он присмотрит за ней и ее поведением:
- Принц, я хотела вам сказать... - девушка отвела глаза и наткнулась на колючий взгляд сводной сестры, не предвещавший ничего хорошего; тогда она улыбнулась Принцу и закончила совсем не так, как хотела - она очаровательна, наша дорогая Золушка!