Девушку звали Анной, девушке было 29 лет отроду. Что вы хотите спросить? Почему в таком возрасте она названа девушкой? Тому есть целый ряд причин. Во-первых, всего год назад она открыла, что принадлежит к женской половине человечества, а женская половина человечества способна остро внимать жизни, радоваться, страдать и любить. Жизнь Анны до прошлого года была серой и невыразительной. У Анны были строгие родители, научившие дочь тому, нет ничего важней в жизни, чем добиться общественного уважения, финансового достатка и материального благополучия.
Анечка была прилежной ученицей в школе, получила золотую медаль, без проблем поступила в институт и приобрела профессию преподавателя французского языка. Ее жизнь была заполнена учебой. Однокурсницы ее не слишком любили за домоседство и нежелание развлекаться "как все". Анечка никогда не жила в общежитии, никогда не посещала институтские "тусовки" и не курила с подругами в туалете. Тем не менее, на втором курсе она познакомилась с парнем (он учился на другом факультете), несколько раз встретилась с ним из чистого любопытства, потом было приглашение к нему в гости под предлогом познакомиться с родителями, смущенные отговорки: "родители внезапно уехали, но ты проходи, посидим", два бокала вина, и болезненный первый секс... Аня перестала быть девочкой в физиологическом смысле этого слова. С тщанием прилежной ученицы она записала в свой тайный дневник о том, что секс - совсем не то, о чем пишут в книжках, что любовь с сексом не имеет ничего общего, ибо любовь возвышенна и дарит наслаждение, а секс удовольствия не приносит. Аня с серьезностью юного существа, старающегося казаться повзрослее, приняла для себя решение - отдаться карьере и не обращать впредь внимания на докучливое мужское внимание (а внимание это не могло не проявляться, потому что Анечка получила от родителей кроме строгих уроков достаточно яркую внешность - роскошные каштановые волосы, большие карие глаза и изящную фигурку).
Карьера Ани была неторопливой, но уверенной - от секретаря в крупной фирме по обслуживанию офисной техники, девушка прошла путь до замдиректора (побывав начальницей отдела кадров, переводчицей, ассистенткой директора) - всего за шесть лет.
Итак, в 28, вступив в должность заместителя директора, Анна Леонидовна (как звали ныне прилежную Анечку) продолжала усердно работать. Пожилые родители гордились своей дочерью, но с прежней строгостью, не изменившейся с годами, твердили ей теперь, что нужно искать мужа и строить семью. Аня, привыкшая уже к размеренному, но интересному темпу своей жизни, старалась мягко успокоить отца и мать тем, что вскоре найдет себе подходящую партию. На деле же, ее пугала семейная жизнь. Анна не привыкла быть слабой, она перешагнула уже и те должности, когда была в подчинении... Она боялась оказаться в зависимости от чьего-то скверного характера, мириться с чьими-то вредными привычками, но еще более того она боялась, что в ее уютной дорогой постели будет властвовать мужчина. Нет, конечно же, за все это время у Анны были мужчины - раз или два, она не помнила их имен и путалась, если им приходило в голову позвонить ей - но она не ждала принца, не ждала Любви с заглавной буквы, девушка привыкла сама обеспечивать себе счастье материальное, иного счастья она не знала и потому отвергала его как домысел.
Сотрудницы показывали внешне уважение к новому заместителю директора, за спиной же шушукались о ее личной жизни; учитывая, что они не знали никаких подробностей, личная жизнь Анны обрастала легендами. Сотрудники-мужчины с опаской поглядывали на неприступную красавицу, самые смелые пытались делать шаги к ее завоеванию, получали жесткий отпор, и сами же сочиняли легенды, к вящему удовольствию "корпоративных сплетниц". И именно в этом году, осенью, Аня нашла себе подходящего, в ее понимании, мужа. Один из партнеров фирмы, где она работала, холеный и солидный мужчина - Федор Николаевич - подходил на роль мужа во всех ракурсах: хорошая должность, финансовый достаток, спокойный нрав и очевидное неравнодушие к самой Анне (вот уже дважды она услышала в свой адрес приглашение на неофициальный ужин). Третье по счету приглашение было принято, и начались неспешные встречи. На четвертом или пятом свидании Федор Николаевич признался, что был однажды женат, но развелся по некоторым причинам и сейчас хотел бы найти серьезную и разумную спутницу жизни, с которой можно было бы провести остаток жизни, родить и воспитать ребенка, наследника его бизнеса. Анну такое положение дел вполне устраивало, и она намекнула об этом Федору Николаевичу. Тот покачал светловолосой головой и приложился к ручке Анны влажным поцелуем. Анну передернуло от отвращения, но, как сильная женщина, она не позволила чувствам взять верх и мило улыбнулась в ответ.
Спустя два месяца, за столом, где присутствовали родители обоих "молодых", было сделано предложение, принято предложение и установлена дата торжества - десятое марта (расчувствовавшиеся родители решили, что это очень романтично - устроить свадьбу весной и, как всегда, приказным тоном поставили в известность об этом детей). Федору Николаевичу было тридцать пять, его бизнес был хорошо поставлен и приносил доход, но он, как и Анна, беспрекословно подчинился воле родителей.
Приготовления к свадьбе были продуманными и неспешными, как и вся жизнь нашей героини. Она старалась не думать о приближающейся свадьбе, потому что это неизменно приносило мысли о дальнейшей совместной жизни, в которой постоянно будет рядом почти чужой ей сейчас человек. Тем не менее, решение ее было твердо, и отступать было некуда. Все шло по плану.
Первого марта, в первый день весны Анна по давней привычке, оставшейся еще с детства, когда она верила в сказки, купила себе цветы. У нее не было желания искоренять эту привычку - самостоятельно выбрать и купить букет самой себе было для Анны намного приятней, нежели получить его в подарок от очередного почитателя. К тому же, ей казалось, что это вносит в ее жизнь что-то волнующее (конечно, глубоко внутри, давно запрятанная частичка ребенка мило радовалась этому букету - все встречные люди, видя цветы в ее руках, будут думать, что они от прекрасного принца, но Анна не могла позволить себе прислушаться к этому детскому голосу).
Итак, первого марта, с букетом розово-белых тюльпанов в руках, Анна села в свой надраенный Фольксваген и, как всегда, соблюдая все правила дорожного движения, покатила домой. Проезжая мимо автобусной остановки, где скопилось уже порядочно народу, она краем глаза заметила голосовавшего мужчину. Никогда в жизни не обращала она внимания на "грачей", попросту не замечала их, но автомобиль прямо перед ней вдруг резко притормозил, чтобы повернуть в боковую улочку. Анна нажала на тормоз и, чтобы избежать столкновения, вывернула руль в сторону тротуара. Остановив на минутку автомобиль, она шумно выдохнула - этот лихач изрядно напугал ее, не потому что мог повредить машину, а потому, что она слишком боялась попасть в аварию. Последний маневр ее автомобиля был воспринят голосовавшим на остановке мужчиной, как приглашение подвезти и он, быстро преодолев разделяющее их расстояние, нахально открыл дверцу и уселся рядом с ней на пассажирское сиденье. Анна возмущенно охнула, а мужчина повернулся к ней с обезоруживающей открытой улыбкой. Он был молод - не более тридцати лет - строен, модные серые джинсы обтягивали красивые ноги, короткая черная куртка только увеличивала и без того широкие плечи. Спортивный стиль шел к его добродушному симпатичному лицу. Незнакомец не дал Анне опомниться, заговорив первым:
--
Спасибо, что остановились, а то этот чертов автобус можно ждать целую вечность! Мне всего-то проехать до Львовской площади, это ж не так далеко отсюда... Или вам не по пути?
Анна наконец обрела дар речи и ледяным тоном отрезала:
--
Я остановилась по независящим от меня причинам и уж явно не для того чтоб кого-то куда-то подвозить.
Мужчина вздохнул, на лице его проступило явное огорчение:
--
А в какую сторону вы едете?
--
В какую сторону я еду - вас не касается. Покиньте, пожалуйста, мой автомобиль!
Незнакомец был явно потрясен таким отпором и Анна на миг почувствовала укол совести.
--
Да, конечно, конечно - лицо его было растерянным и каким-то несчастным, взгляд остановился на лежащих под стеклом тюльпанах и он, видимо, решил еще на миг задержаться. Позже Анна, анализируя ситуацию, поняла, что этот миг решил все.
--
Красивые какие цветы. У вашего мужчины хороший вкус... Извините, что я вторгся... - он нажал на ручку, но Анна уже решила для себя, что неоправданно обидела этого человека. А решения ее были, как всегда, непреклонны, потому она (правда все так же холодно) произнесла:
--
Погодите. Я довезу вас до Львовской площади. Мне по пути.
Ей было не по пути, но Анна убедила себя, что в этом нет ничего необычного - она просто подвезет человека. Просто подвезет.
Незнакомец по дороге много говорил - сделал пару ненавязчивых комплиментов, остроумно прокомментировал действия нарушающего правила "крутого" на "Лексусе" и рассказал несколько анекдотов. Когда прибыли на место он снова улыбнулся и просто спросил:
--
Я могу пригласить вас в кафе? - он ничего больше не добавил, просто сидел и ждал ответа. Анна помедлила несколько секунд и... согласилась. Педантичная, привыкшая разбирать поступки как свои, так и окружающих, на этот раз она просто отбросила все мысли под тем предлогом, что устала после работы.
Небольшое кафе с нелепым названием "Магнолия" (никак не вязавшимся ни с местностью, ни с оформлением интерьера) оказалось совсем рядом. Ее таинственного незнакомца звали Олегом и работал он менеджером продаж в небольшой фирме. Правда, они оба почти ничего не рассказывали друг другу о себе - больше болтали о незначительных вещах.
Ни тогда, ни позднее Анна не могла объяснить даже самой себе, почему она согласилась пить растворимый кофе в дешевом кафе, почему после, повинуясь задорному настроению своего нового знакомого, пошла просто гулять с ним по Крещатику... Ни тогда, ни позднее не могла сказать она, почему оказалась в его квартире, почему поддалась очарованию Олега, не отвергла его ласки, почему именно с ним она поняла, что физическое удовольствие тоже имеет место в этом мире...
Анна приехала к Олегу и на следующий вечер, и после... Она не могла уже остановиться - единственный человек, с которым она не была скованной и строгой, единственный человек, открывший для нее мир чувств оказался не на краю земли, а совсем рядом, в том же городе. Он не был принцем. Не был идеалом. Любить его было неразумно, тем более что Олег оказался женат - его супруга в данный момент отправилась с ребенком в другой город, погостить у родителей.
И, тем не менее, Анна влюбилась. Это было мучительно больно: каждую свободную минуту она остро осознавала, что с этим человеком у нее не может быть будущего, не может быть ничего общего, но, в то же время, она понимала, что никто больше в целом мире не даст ей того, что давал этот бесшабашный ловелас. Впервые в душе этой взрослой самостоятельной женщины (или все-таки девушки?) открылся целый мир эмоций и чувств. Нельзя сказать, что она была так уж рада этому открытию, потому что кроме новых впечатлений добавилось также проблем. И все-таки, приезжая вечером в старую "хрущевку", поднимаясь на третий этаж в заветную квартиру, Анна не могла уже думать ни о чем другом, кроме встречи с Олегом.
Опомнилась Аня лишь седьмого марта, в тот день, когда возле ее дома остановилось такси и оттуда выплыла ее мама с необъятным свадебным платьем в руках. Мама, как обычно, прилетела, подобно торнадо, раскритиковала в сотый раз обстановку квартиры дочери и заставила ее надеть пошитое на заказ платье. Анна подошла к шкафу с зеркальными дверцами и взглянула на себя. Мама, улыбаясь, бегала вокруг и оправляла платье. Анна чуть повернулась, разглядывая свое отражение, и неуверенно спросила:
--
Мам, а вдруг я сделала неверный выбор? - Мама не поднимая головы, качнула строгой прической:
--
Не говори глупостей! Федор отличная партия, тебе незачем желать лучшего!
Анна провела ладонью по атласным складкам пышной юбки, подумав, что если бы несколько лет назад она встретила Олега - могла бы в таком вот платье стоять с ним рядом у алтаря....
--
А если я не люблю Федора? - Мать отвлеклась от своих манипуляций с платьем и пристально воззрилась на дочку:
--
Никогда бы не подумала, что моя дочь может верить в эти глупости! Милая моя, брак - это, прежде всего, уважение друг к другу! Федор в этом плане весьма положительный молодой человек. И, я надеюсь, что воспитала тебя достойно и что ты не станешь выкидывать никаких фокусов, - она взглянула на изящные наручные часики - Мне пора ехать. Такси, должно быть, уже заждалось. Милая, я желаю тебе добра, и ты это знаешь. Поэтому мой тебе совет: немедленно выкинь из головы все эти глупости и не колеблись - ты сделала верный выбор и я могу гордиться своей дочерью. Поняла? - Не дожидаясь ответа, мама чмокнула ее в щеку, схватила сумочку и ушла. Анна осталась одна в свадебном платье перед большим зеркалом. Она пыталась разобраться в себе, что было совсем непросто.
Телефонная трель, спустя два часа, застала ее сидящей прямо на полу в пене белоснежной ткани. Анна размышляла столь напряженно, что голова уже просто раскалывалась, но не было ни сил, ни желания сходить за таблеткой и стаканом воды. Мобильный телефон лежал рядом на кровати, поэтому Аня без труда дотянулась до него, не вставая. Кто бы это ни звонил - он мог хоть на секунду отвлечь ее от мучительных колебаний, хоть на миг снять с нее напряжение перед самым важным выбором.
Это был Олег. Он озабоченно поинтересовался, почему уже половина десятого вечера, а она до сих пор не у него. В его голосе слышалось не беспокойство за нее, а раздражение оттого, что она так долго не приходит, и он скучает один. Внезапно Анна поинтересовалась невпопад:
--
Когда приезжает твоя жена?
--
Жена? - Олег был искренне удивлен - котенок, я ж говорил - не скоро еще. Да и какая разница? Мы можем встречаться и потом. Придумаем что-нибудь. Вобщем, это неважно. Скоро ты?
--
Я послезавтра выхожу замуж. - Голос ее был усталым и оттого казался равнодушным, ровным. Целую минуту Олег молчал, когда он заговорил, то явно осторожно подбирал слова:
--
Ты что-то говорила, верно? Для тебя это имеет значение?
--
Да.
--
Аник, - (так ему нравилось называть ее) - если бы он был для тебя важен, ты не была бы у меня каждый вечер. Давай, ты приедешь, и мы спокойно поговорим?
--
Нет. - Анна понимала, что если она приедет к нему, то не будет никакой свадьбы - Нет, я не приеду больше.
--
Ладно - голос Олега был напряжен - Если что - приезжай. Или звони.
Аня нажала кнопку сброса и отбросила трубку. Телефон мягко скользнул по бархатному покрывалу и упал на ковер с другой стороны кровати. Она проследила взглядом и подумала, что так даже лучше. Ей теперь не дотянуться до телефона, а, значит, не позвонить Олегу. Не отступить от "верного решения". Не проявить слабость воли. Анна уронила голову на край кровати и расплакалась, как ребенок. В ее слезах была обида на судьбу, что не свела ее с Олегом несколько лет назад, на Олега, что не умолял ее приехать, не отговаривал от свадьбы, на Федора, что не смог дать ей того, что дал простой встречный...
Надо было отвлечься, чтобы как-то скоротать ночь - одну ночь в совершенно пустой квартире - наедине с собой.
Анна заставила себя встать, снять платье и включить телевизор. Просидев перед ним минут 20 и поняв, что не восприняла ни кадра из того, что показывали на экране, она выключила телевизор. Включила радио, постаралась ни о чем не думать, но спустя какое-то время, поняла, что звучит песня, под которую они с Олегом впервые сидели в кафе, и яростно выдернула из розетки питание от музыкального центра.
К часу ночи Анна достигла пика своих душевных мучений - она не находила себе места, металась по квартире, дважды набрасывала пальто и хватала сумочку в порыве ехать к любимому - и дважды останавливала себя силой воли, останавливалась у самых дверей, вцепившись побелевшими пальцами в замок. Пришла на кухню, нашла в шкафчике баночку с таблетками валерьянки, высыпала на ладонь несколько штук и проглотила, не запивая. Пару минут оценивающе смотрела на баночку, решая, не выпить ли все ее содержимое и таким образом разрешить проблемы, но потом одернула себя - этого мало для того, чтоб умереть, а уж за дополнительной дозой она точно не пойдет сейчас.
В половине второго Аня читала книжку вслух, громко выговаривая ничего не значащие сейчас слова - просто, чтоб сосредоточиться на чем-нибудь.
Было без нескольких минут два, когда девушка, совершенно измученная, уснула, крепко прижимая к груди книжку по психологии.
***
Анна точно знала теперь, что делать. Она быстро умылась, сделала макияж и оделась - красиво, но неброско, как и всегда. Надела пальто, подхватила сумочку и, легко выпорхнув из парадного села в свою машину. Прогрела мотор и уверенными руками повела машину по знакомому маршруту.
Заехав во дворик, поставила Фольксваген у одного из парадных обшарпанной "хрущевки" и на одном дыхании взлетела по грязной лестнице на третий этаж. Нажимая на кнопку звонка, она поймала себя на легком волнении, и улыбнулась сама себе: верное решение принято и теперь не придется сомневаться. Боли больше не будет.
Олег открыл дверь - заспанный и небритый, но такой милый и родной, что сердце на миг сжалось и Анна бросилась ему на шею:
--
Олежек, я вернулась! - Он был рад ее видеть, улыбался до ушей и гладил по голове. Потом повел на маленькую кухоньку и поставил чайник. Когда он закурил сигарету, Анна чуть поморщилась (она не любила запах сигаретного дыма), но сейчас даже это казалось ей таким близким и милым, что хотелось кричать от счастья. Она еще минутку полюбовалась на сидящего на подоконнике мужчину в застиранной футболке и заговорила срывающимся от счастливого волнения голосом:
--
Олег, я приняла самое верное решение в своей жизни! - он заинтересованно повернулся и чуть подался вперед, опершись локтями о колени.
--
Понимаешь, я долго не понимала этого, но я люблю тебя и мне не страшно говорить теперь об этом, потому что я преодолела себя. Я провела ужасающую ночь, но выдержала и могу гордиться собой.
--
О чем ты говоришь, Аник? - голос его был спокоен, но ощущалась какая-то настороженность во взгляде его светло-серых глаз.
--
Я говорю о том, что поняла, наконец, простую вещь: мы с тобой созданы друг для друга. Ты совершил ошибку, женившись - ты сам говорил, и я тоже чуть не совершила ту же ошибку. Но теперь мы можем все исправить. Ты оставишь ее и переедешь ко мне. У меня довольно денег, чтоб мы не знали нужды. Если захочешь, ты сможешь навещать свою дочь - от былых ошибок никуда не деться. А когда жена даст тебе развод - мы поженимся.
Выпалив свой чудесный план на едином дыхании, Анна прикрыла глаза. Теперь все сказано, теперь все встало на свои места. Осталось помочь ему собрать вещи, осталось сказать "Прощай" прошлой скучной жизни. Она нашла своего Принца. Любовь.
Олег прервал ее мысли:
--
Аник, послушай, у меня ведь семья. Я люблю свою жену и дочь. Я не могу и не хочу бросать их. - Аня резко открыла глаза:
--
Как это - любишь? А я? Меня ты любишь? - она явно чего-то не понимала, теряла контроль.
--
Ну, понимаешь, тебя я тоже люблю, мы чудесно проводим время вместе, мы хорошо подходим друг другу...
--
Вот именно! Мы подходим друг другу! Мы - половинки одного целого - все встало на свои места. Однако Олег нахмурился, вся поза его красивого тела выражала напряжение, он был похож на зверя, готового обороняться до последней капли крови.
--
Аня, ты придумала совершенную глупость - почему его голос так холоден? - ты должна выйти замуж за своего избранника и тогда мы сможем встречаться периодически где-нибудь и получать удовольствие друг от друга. Все. Ничего сверх того. Я не собираюсь ни разводиться, ни переезжать к тебе. Ты не должна обижаться - просто так устроен мир.
Анна смотрела на него и ничего не могла понять. Как так? Она ошиблась? Нет никакой любви? Да нет, вот же она, любовь, в сердце, в душе - она готова на все ради этого человека, но ему, как оказывается, не нужно ничего, кроме встреч украдкой от жены... Мир рушился слишком быстро, удержать его было уже невозможно - да и нужно ли? Аня вскочила с табуретки и бросилась, не разбирая дороги, прочь - главное подальше от места, где рухнул ее мир, подальше от человека, который этот мир разрушил.
Со сдавленным криком Анна вскочила и... едва не упала с кровати. Толстая книжка с шумом свалилась на пол, заставив ее вздрогнуть. Сквозь занавески пробивался серый свет пасмурного мартовского утра. Переведя взгляд на светящиеся часы, девушка обнаружила, что еще только 7 утра, а поскольку на дворе женский праздник - на работу торопиться не нужно.
Аня потерла пальцами виски - голова порядочно побаливала и пока было не понятно - что из происшедшего правда, а что - сон. Ездила она к Олегу или нет? Память упорно продолжала отмалчиваться и Аня пошла на кухню. Только после чашки крепкого кофе пришло тепло и осознание того, что все еще не так плохо, что ей просто приснился плохой сон после всех переживаний. Аня отставила чашку и принесла из комнаты мобильный. Там было непрочитанное сообщение. Аня раскрыла его и прочла: "Анютка, с праздником тебя! Позвони, когда проснешься. Ф". Все правильно. Федору она нужна. Федор любит ее. Правильный выбор.... Какая разница, как это назвать?
***
Аня откинулась на скамейке и сощурилась на весеннее, теплое уже солнышко. В парке в субботу утром было не много людей, в основном - просто прохожие, спешащие по своим делам. Вот в конце аллеи показалась семейная пара. Мужчина нес на плечах ребенка, женщина держала его за руку. Когда они приблизились, стало видно, что на печах мужчины сидит веселая девочка лет пяти. В целом, вся семья выглядела счастливой и Аня улыбнулась. Однако, когда ее любопытный взгляд встретился со взглядом мужчины мир будто застыл для нее. Это был Олег. Он, несомненно, узнал ее и быстро отвел глаза, потом заговорил с женой (конечно же, это была его жена). Анна сидела как в ступоре и прислушивалась к себе. Ничего. Все-таки - ничего. Просто - неожиданность. Значит, и впрямь все умерло той ночью.
Запиликал мобильный и Анна приложила его к уху:
--
Да. Да, любимый! Спасибо, а что ты нам на завтрак сделал? - Ее лицо осветила умиротворенная улыбка:
--
Хорошо, мы идем!
Она обернулась в сторону клумбы, где сосредоточенно собирал травинки очаровательный мальчик с густыми светлыми волосами и окликнула его: