Дон Аврора : другие произведения.

Мода на мозги

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Некоторые тайны не стоит разгадывать. Или наоборот? Что если только так и можно понять, кем мы являемся на самом деле. И не столько потому, какие секреты мы узнаем, сколько потому, как мы отреагируем на это новое знание.

  ***
  
  Люблю раннее майское утро. Особенно здесь на окраине города. Каждый раз, когда выхожу из подземки в Толмачах, первое, что делаю - закрываю глаза и медленно и глубоко вдыхаю. Долго так, с наслаждением - жду, пока кофейно-вишневой энергией пропитается каждая клеточка сонного организма. Затем также медленно выдыхаю. Иногда выдыхаю чуть раньше - если чувствую, что вот-вот потеряю сознание.
  
  Местный воздух придает мне силы и уверенность в себе. Возвращается чувство, что и на этот раз все закончится хорошо. Я снова выкручусь, какими бы неожиданными событиями ни обернулся новый бесконечный день и целым и невредимым вернусь за безопасные стены домашней цитадели. А главное - я никого не убью и не покалечу.
  
  Сейчас около шести утра. Или чуть больше. Не знаю точно. Не хочу смотреть на часы. Просто иду и наслаждаюсь природой. Дороги совершенно пустые и слышно только щебетание птиц и завывание ветра, гоняющего по округе цветочную пыльцу и кофейные запахи со складов неподалеку. Город тихо, мирно спит и видит яркие сны. По утрам они особенно живые и красочные. У некоторых людей даже слишком. Иногда их легко спутать с реальностью. Хотя, может быть, это и хорошо. Ведь за один раз человек ухитряется прожить сразу несколько жизней. Но я б предпочел обычные сны, если честно. Или даже нет. Я бы предпочел вообще не видеть никаких снов.
  
  В трех кварталах от метро вверх по аллее стоит старенькое свежеокрашенное здание в три этажа. Такое неказистое, что больше напоминает избушку Бабы-яги из детских сказок, чем городскую постройку. Бабуля осовременилась. Выбросила жаркую печь. Отказалась от куриных ножек. И осела среди высоченных многоэтажек мегаполиса, дабы как следует защититься от сквозняков и слишком уж современных веяний нового мира. Каждый этаж бабулиных хором выкрашен в отдельный цвет. Оранжевый, зелены и синий - если смотреть снизу вверх. И на каждый ведет своя лестница. Можно подумать, старушка- большой оригинал. Но нет, дело совсем не в оригинальности...
  
  Знакомьтесь, перед вами место моей работы и по совместительству моя бывшая школа. Та самая, что я закончил почти двадцать лет назад. Сегодня это единственное место в городе, куда еще принимают обычных детей.
  
  ***
  
  Обычные дети - сегодня редкость. В моей школе они учатся на оранжевом этаже и все относятся к ним с большой осторожностью. Природа наградила этих ребят незаурядными талантами. Им не нужно пичкать себя геномодификаторами и похожей дрянью. Но это совсем не делает их жизнь проще.
  
  В современном мире недопустимо быть посредственностью. Хотя нет, сегодня допустимо все. Вот только вас тогда не всюду допустят. В хорошей жизни точно откажут. И в средненькой тоже. Да и вообще жить будет трудновато. Не на что и не с кем. Десять лет вливать в себя синтетическую гадость - не такая уж высокая плата за приемлемое существование. Хотя процесс не из приятных. Даже болезненный, насколько я слышал. Но приспособиться можно. Человек ко всему привыкает.
  
  Сегодня я принимаю экзамены у старшеклассников. Не у настоящих. Простите, обычных. А у улучшенных. Я их беттерами называю. Геномодификаторы - их жизнь. Уже очень давно. Так что они их совсем не чувствуют. Впрочем, они вообще ничего не чувствуют. Мне так кажется.
  
  - Доброе утро, Коленька!
  
  Дядя Паша, как обычно, на посту.
  
  - Доброе, дядь Паш!
  
  - Апять раньше всех. На мое место никак метишь?!
  
  У дяди Паши всегда отличное настроение. Вот уж никогда не унывающий человек.
  
  - Ни в коем случае, дядь Паш. У меня другие мечты.
  
  Как не улыбнуться старому сторожу.
  
  Дядя Паша - везунчик. Он родился во времена, когда было чуть проще получить образование, и он встретил такого замечательного человека, как наш директор, когда все покатилось в непонятном направлении. В других школах дядей Пашей уже давно заменили на более подходящих сотрудников. Тех, что с программой вместо мозгов.
  
  Нет, я хорошо отношусь к роботам. Они наше будущее. Они упрощают жизнь. И вообще, современных роботов очень трудно отличить от настоящих людей. Особенно последние модели. У них и кровь течет. И можно услышать, как бьется их сердце. Они потеют, когда волнуются. И даже плачут, и смеются. Но это все фальшивка. А я ненавижу, когда врут. И как назло всегда это замечаю.
  
  Как же хочется спать!
  
  После улицы меня частенько клонит в сон. Особенно если не сплю пару ночей в подряд. Только вхожу, а рука уже тянется прикрыть зевок, веки тяжелеют и приходится разглядывать мир через решетку ресниц. Обычно меня выручает кофейный автомат, который стоит рядом с расписанием возле колонн. Но сегодняшний день решил начаться с сюрпризов. Автомата я нигде не вижу. И чувствую, что нет его уже довольно давно. Не осталось даже следов кофейного запаха. Интересно, куда исчезла машина моих грез? Точнее сказать, машина, спасающая от грез.
  
  Я поглощаю кофе литрами. Раз в пару-тройку дней мог бы принимать кофейные ванны, если бы все не выпивал. Обычно мой день начинает с первой пятерки, продолжается второй и третьей, иногда четвертой, и заканчивается тоже по-разному. Но сегодня необычный день, как, впрочем, все дни в мае. Май - пора больших экзаменов. Они стартуют в восемь и финишируют только под вечер. В такие дни продуманная кофейная диета часто дает сбой и приходится принимать экстренные меры. За май у меня получилось бы заполнить кофе маленький бассейн.
  
  - Дядь Паш, куда Гришу умыкнули?
  
  Гриша - машина, спасающая от грез. Я уже говорил.
  
  - Атака оранжевых!
  
  Как всегда вовремя.
  
  - И когда ждать Григория?
  
  - Ближе к обеду.
  
  Значит, завтра.
  
  - П-понял.
  
  У меня с детства чудесная память. Запоминаю все с первого раза и не забываю уже никогда. Но стоит мне начать нервничать, и язык вообще перестает слушаться. Раньше, когда мне хотелось познакомиться с красивой девушкой, слово "здравствуй" превращалось в жужжаще-звенящий улей и мечты о прекрасном вечере приходилось сдавать в утиль, точно так же как друга Григория после серии майских экзаменов.
  
  Я бы с удовольствием променял все свои великие способности на возможность нормально общаться и не заливать себя кофе почти каждый день. Пусть первые годы на геномодификаторах мне показались бы адом, зато не нужно было бы ломать голову, как не уснуть ранним утром, пока не открылись первые магазины. В Толмачах за прилавками роботы не стоят. А людям нужно спать. Даже если они беттер-гении.
  
  - Дядь П-паш, к-как же вы всю н-ночь без кофе?
  
  Смеется. Хорошо ему, его смена почти закончилась.
  
  - Есть у меня хитрость адна, Коленька. Двухлитровый термос называется.
  
  Ну, слава Богу! Я спасен.
  
  - Уг-гостите, невыспавшегося экзаменатора?
  
  - С удовольствием. Но даже капли не осталось.
  
  Не спасен.
  
  - П-понял. П-пойду к-класс г-готовить.
  
  - Удачного дня!
  
  Ваши слова, да Богу в уши, дядя Паша. Вчера первый этаж сдавал отечественную историю. Сложный предмет. Впрочем, как все гуманитарные. Учить много. Ребята неделями не спят. Не удивительно, что вынесли кофейный автомат с грохотом и треском. Обычно в мае Григории долго не живут. Я уже привык. И всегда заливаюсь по полной перед работой. Но сегодня организм требует добавки. И я очень боюсь, как бы вчерашний грохот и треск, с которым вынесли Григория, не заглушил обнадеживающие пожелания дяди Паши.
  
  Ладно, пойду посмотрю, что там в классе.
  
  Ничего нового, как, впрочем, и всегда. Темно, тепло и пахнет свежей древесиной. Недавно во всей школе мебель заменили и запах еще до конца не выветрился.
  
  Готовить класс тоже особо нечего. Все на микрочипах. Пару кнопок нажал и все дела. Можно даже голосом. Открыл дверь, сказал нужные слова и садишься, ждешь, когда ученики подтянутся.
  
  Но я совсем не прочь сделать пару-тройку лишних шагов. Я люблю сам включить свет. Открыть окна, чтобы проветрить помещение. Сам вывожу задания на доску. Могу даже пройтись по рядам, поснимать стулья.
  
  Мне нравится движение. Я люблю спорт и все, что с ним связано. Обожаю смотреть старые спортивные передачи. Не знаю почему. Я словно чувствую себя спортсменом, когда наблюдаю за состязаниями. Хотя я совсем не спортсмен.
  
  Только представьте боксерский ринг. Вокруг толпа зрителей или просто местных зевак, случайно зашедших пощекотать нервишки. Все что-то кричат, машут руками, щелкают затворами фотоаппаратов. Вы стоите в красных трусах. Ваш противник - в синих. Судья разрешает бой и вы делаете большой шаг вперед. Наносите удар за ударом. Противник отвечает. Вы снова наступаете. Бьете жестко, динамично. Кажется, победа у вас в руках. Но соперник вдруг уворачивается. Вот, он только что прыгал перед вашим носом. А теперь прыгает где-то у левого бока. И через мгновенье вас бьют нагой прямо в пах. А судья молчит. Может, его оглушил гогот толпы? Или же он не хочет замечать? Остается только терпеть боль и искать лазейку для новой атаки. Бам! Бам! Бам!..
  
  Еще чуть-чуть и я б уснул прямо на столе. Уже почти семь. Интересно, тот магазинчик с напитками и хворостом еще стоит? Хозяин любит пораньше открыться. Нужно успеть влить в себя парочку кружек, иначе отключусь прямо на экзамене.
  
  ***
  
  - Время вышло. Положите работы на край стола.
  
  Когда я учился в школе, всегда боялся этих слов. При всех своих способностях я частенько дописывал в последние минуты. Экзаменаторам приходилось вырывать листы у меня из рук. Электронная бумага, которая выдавалась на экзамены, мне тогда казалась невероятно скользкой. Я даже думал, что ее специально такой делают, чтобы когда подходил учитель, не оставалась ни единого шанса что-то дописать. Экзаменатор просто протягивал руку и листы оказывались у него.
  
  Чуть позже, я стал думать, что всему виной геномодификаторы, потому что они превращали обычных людей в волшебников. И тогда начинал еще сильнее жалеть, что родился не таким, как все. Какой ребенок откажется от магических способностей? Прочел заклинание - и получил все, что хочешь. Жаль, что волшебников не существует. Помню тот день, когда поймал маму за покупкой подарков на Новый год.
  
  Жаль, что во взрослой жизни нет места волшебству. Хотя, что считать волшебством? Вот, они - десятиклассники - сидят передо мной такие покорные, положив руки на столы. Им по пятнадцать лет. В этом возрасте энергия бьет через край. На месте не усидеть. Но я сказал положить листы и они подчинились. Сидят, молча ждут дальнейших указаний. Их улучшенный мозг - назовем его так - подсказывает, что тому, кто выше по статусу, лучше не перечить. Даже если кто-то что-то не успел - что вряд ли - никто и не подумает ослушаться. Хотя, конечно, им не нужно предпринимать отчаянные попытки дописать или списать в последний момент. Там, где оранжевоэтажник будет сидеть две недели, школьник с синего этажа пару раз откроет книгу.
  
  И все же работы обычных ребят проверять намного приятнее. В каждом слове чувствуется эмоциональная вовлеченность, отношение к теме, индивидуальный подход. Беттеры всегда сдают лучше и пишут аккуратнее. В их ответах нет ошибок и они идеально аргументированы. Но как будто все писал один человек. Причем человек удивительно безразличный к тому, о чем он пишет. Я никогда не читаю беттеров. Загоняю в компьютер. Пусть наслаждается. Мне трудно такое оценить.
  
  - Всем спасибо! Все свободны.
  
  - До свиданье, Николай Дмитриевич!
  
  В один голос. Идеальный хор.
  
  - До свиданье.
  
  Сейчас синие ручейки вытекут из класса и надо лететь домой. Я задолжал этому телу слишком много часов сна. И скоро оно с меня их спросит. Но синие ручейки, как назло, текут еле-еле. По одной капле в минуту, если не медленнее.
  
  Почему нельзя вместе с мозгами прокачать и скорость? Что плохого в спорте? Ах да, спорт не соответствует интеллектуальному уровню современного человека. Понимаю. Но совершенно не чувствую радости и гордости за страну, когда золотую медаль вешают на шею этакому НИИС-8945. Тогда уж вручите ее разработчику или тому, кто эту машину собирал. Хотя это тоже роботы делают. Никогда не смотрю современные спортивные передачи.
  
  Последний гений выполз. Можно включать ускорение.
  
  ***
  
  - Д-да? Не может быть! Дядь Паш, в-вы уверены?
  
  - А ты сам глянь. У расписания весит.
  
  Точно.
  
  - П-пасибо, дядь Паша. П-побегу узнаю.
  
  Вот это поворот. Удружил старичок. Даже неудобно. Я все бегаю от него после работы, чтобы не травиться алкоголем, а он увидел и не забыл про меня. Дядя Паша - хороший мужик и друг отличный. Но очень уж любит выпить и закусить. И компанию тоже любит. Я не против общения. Но от высокого градуса меня в сон клонит, а спать в общественных местах мне крайне не рекомендуется. Как-то мы так увлеклись разговором, что я чуть за столиком не задремал. С тех пор выхожу из школы через трудовиков. Задняя дверь ведет в школьный сад и оттуда к боковой калитке. Девять раз из десяти мне удается ускользнуть. Сегодня был десятый. На мою удачу.
  
  Пятнадцать лет назад ввели закон о соответствии. Я тогда на старших курсах учился в педагогическом. Только беттер может обучать. Только беттер может занимать руководящие должности. И вот я всего лишь экзаменатор. Слежу, чтобы ребята не списывали на экзаменах и не общались друг с другом. Должность ввели специально для таких, как я. Кто диплом получил, но работу найти уже не сможет. Людочкино увольнение - моя огромная удача. Большой Веня клялся и божился в последний раз, что следующую вакансию обязательно отдаст мне. Он не должен отказать. Он такой - слово держит.
  
  Большой Веня - наш директор. Мы его так называем за пухлое тело и лысую голову. Очень уж он похож на огромного розовощекого младенца. Хотя жуткое прозвище для взрослого мужика. Но надо отдать должное, Большой Веня не стал пичкать себя улучшалками ради привлекательной внешности. Когда вышел закон, просто исправил зрение. Потерпел месяц. Снял очки. Сохранил работу. И вконец загубил себе репутацию. Даже пес Рыжик - собака нашего завуча - стал признавать в нем большого карапуза, за что и поплатился.
  
  История произошла пять лет назад в сентябре. Людочка тогда только пришла устраиваться на работу сразу после учебы. Долго искала директора. И нашла себе на беду, зевакам на развлечение. Большой Веня стоял около школы, разговаривал с библиотекаршей. А рядом наша завуч, Настасья Федоровна, что-то со своим мужем обсуждала и держала Рыжика на поводке, пока тот носился кругами, гоняя голубей. Дворняжка совсем безобидная, но больно шустрая и громкая.
  
  Людочка подошла спросить о вакансии и как-то неудачно перебила разговор, что Большой Веня чуть не подпрыгнул от неожиданности. Что тут началось?! Рыжик посбивал с ног всех школьников. Потащил за собой Настасья Федоровну и та не удержала равновесие, плюхнулась на асфальт и проехалась на животе почти до самых ступенек школы. Людочка минут пять бегала от рассвирепевшего Рыжика. Потом запрыгнула на клумбу, оступилась, плюхнулась пятой точкой прямо на любимые цветы ботанички и весь оранжевый этаж от хохота чуть не взорвался.
  
  Шушуканье и смех тогда продолжались еще несколько недель. Большой Веня сердитый ходил, лишний раз не подойти. И не потому, что было страшно, а потому что смешно и неловко за свой глупый смех. Но больше всего досталось нашему заучу. Она два месяца прятала опухшие глаза под темными очками. Рыжика пришлось отправить за город, чтобы не обкалывать дрянью. И суровая тетушка никак не могла смериться с разлукой. Очень уж она любила свою собаку.
  
  Что-то долго Большой Веня сегодня принимает. Минут двадцать уже жду. Даже интересно, чья на этот раз пришла очередь ехать в деревню.
  
  ***
  
  Стены, как в федеральной службе безопасности. Мне бы домой такие стены. Соседи сверху уже дважды намекали на переезд в отдельный дом. Я не устраиваю вечеринок, не вожу гостей. Да, и никто моих гостей никогда не видел. И все равно они не верят, что в квартире живу я один. Я периодически возвращаюсь домой в полупьяно-полусонном состоянии. Спасибо дяде Паше. Репутация у меня соответствующая. Так что у моих соседей есть все причины мне не доверять. Боюсь, если дальше так пойдет, в один прекрасный день эти добрые душевные люди вызовут копов и тогда я не знаю, чем все закончится.
  
  - Екатерина Викторовна, обещайте подумать.
  
  Ну, наконец!
  
  - Даже думать не буду!
  
  А вот это нехорошо. О, как побежала! Руками машет, словно ветряными мельницами. И голова гордо поднята вверх. Затылок вот-вот сотрет верхние позвонки. Ничего, спесь быстро проходит. Жизнь учит смирению. Проиграть битву, чтобы выиграть войну - хотел бы я, чтобы моя мама прислушалась к этому совету в свое время.
  
  - Николай, ты ко мне? Заходи. Какой вопрос?
  
  Большого Веню можно смело сажать за покерный стол. Стул отброшен в сторону. Ручки раскиданы по полу. Скомканные листы валяются около окна. А он сидит и дружелюбно мне улыбается. Мать не желает превращать свое чадо в гениального зомби? Понимаю. Моя вот тоже не захотела. Теперь мучаюсь. Большой Веня столько таких перевидал. И его тоже можно понять.
  
  - Присаживайся.
  
  - Чья?
  
  Киваю на бардак в кабинете.
  
  - Лапуховой Светы. Гимнастка которая.
  
  - Жаль.
  
  Мне, правда, жаль. Я часто принимал экзамены у восьмиклассников в этом году. Неглупая девочка и спортсменка отличная. Плохо, сегодня спорт не для людей.
  
  - На второй год?
  
  Качает головой.
  
  - В следующем году требования еще выше. Уже бумаги прислали. Она спортсменка, а не ученый. Либо идет в Лабораторию, либо прощается с аттестатом.
  
  Таким расстроенным Большого Веню я давно не видел. Огромный карапуз, готовый вот-вот расплакаться. И смешно, и грустно. Пятнадцать лет назад, когда начался весь этот бардак с требованиями, он оббегал все инстанции, чтобы отстоять школу. И отстоял. Может, если бы знал, к чему все приведет, не бегал бы так. Что лучше: сдаться сразу или жить, бороться и видеть, как надежда выстоять гаснет с каждым днем? Куда пойдет Света Лапухова с великолепный гибким телом, девочка, которая идеально приземляется после тройного сальто, если она не способна сдать экзамены по математике за восьмой класс? Продавать кофе? Кофе беттерам не нужен. Не пьют они его. Даже ради удовольствия. Не знаю почему. А для всего остального люди придумали роботов. В конце концов Света сдастся и получит аттестат и новую идеальную жизнь. Как многие до нее. Это все неправильно, конечно. Но смысл упорствовать там, где уже не осталось места для новых проигравших.
  
  - Какой у тебя вопрос, Николай?
  
  Совсем не вовремя мой вопрос. Но да ладно, была не была.
  
  - В-вениамин Михайл-лович, я-я... с-слышал, место у ис-сториков ос-свобождается.
  
  Так и знал. Этот взгляд. Сколько сострадания и жалости. Когда тебя жалеет карапуз, чувствуешь себя особенно выдающимся. Это как занять второе место на соревнованиях. Таких людей еще называют запасными победителями. И самое обидное, если речь заходит о вакансии преподавателя, я в вечном запасе. В прошлый раз он ведь божился, что как только, так сразу. Большой Веня - гений по части легального нарушения правил, если это очень нужно. Но судя по взгляду, ради меня он не готов прибегнуть к своему таланту. Мое место в запасе пока некому отдать. Моя очередь еще не подошла. Подозреваю, что она никогда не подойдет. Но лучше думать, что она просто очень медленно движется. Так медленно, что порой мне кажется, что я стою на месте. Может, бросить все и махнуть за город к Рыжику? Будем вместе голубей дрессировать. Или уток. Или еще кого. Не пропадать же зря педагогическому образованию.
  
  - Николай, разве твой отец не участвовал в разработке препарата?
  
  Как деликатно подводит.
  
  - Д-да, участвовал.
  
  - Тогда я не понимаю почему.
  
  Я тоже не понимаю. А что конкретно вы не понимаете?
  
  - Т-трудно объяснить, - отвечаю я и улыбаюсь.
  
  - Николай, скажу прямо - я буду рад отдать тебе это место, но ты должен решить проблему с...
  
  Большой Веня никогда не договаривает предложения, если слова в конце заставляют его чувствовать себя некомфортно. Вместо этого он дорисовывает смысл руками. Вот как сейчас. Огромные пухлые почти плюшевые руки, больше похожие на продолговатые декоративные диванные подушки, пытаются изобразить слово "речь". Да, всю гибкость мать природа отдала Свете Лапуховой. Теперь уже я чувствую себя некомфортно. Обидно, чуть ли не до слез. Но я сижу и давлюсь от смеха. Только бы справиться. Это ж не заикание. Я должен. Иначе никакие геномодификаторы мне не помогут. Придется искать другую школу. А я не хочу. Я люблю эту. Это моя школа и это мой любимый район.
  
  - Я п-понимаю.
  
  Пора делать ноги.
  
  - Николай, я всегда держу слово. Ты же знаешь. Мне нужно от тебя небольшой шаг навстречу. Подумай! Думай-думай-думай!
  
  Отлично, теперь вся школа знает, что меня кинули. Эхо как в храме. Почему когда нужно подслушать, так служба безопасности, а как нужно, чтобы никто не слышал, так огромный собор?
  
  Бог знаний вылечи мое заикание! Что? Не по твоей части? А в какой храм мне обратиться? В Лабораторию? А ты уверен, что там живет эхо? У меня такое чувство, что Лаборатория уже давно перестала быть храмом. Если вообще когда-то была.
  
  ***
  
  Я не обижаюсь на Большого Веню. Его детище находится на грани смерти и он борется за него, как может. Выживает сильнейший - и генерал собирает вокруг себя только самых сильных солдат. Только жаль, что я в их число не вхожу.
  
  Сегодня все можно решить. Наука справляется с проблемами куда сложнее. Но цена не всегда оправдывает результат. Даже правильнее сказать, часто не оправдывает.
  
  Отец умер, когда мне было пять лет. Я проснулся с утра, мама приготовила мои любимые вафли с вишневым вареньем и чашку сладкого какао, а потом сказала, что отцу пришлось уехать в очень долгую командировку. И я его больше никогда не увижу, но иногда, если у него будет получаться, он сможет навещать меня, когда я сплю. К сожалению, он так и не пришел в мои сны. Хотя чего тут удивительного? В моих снах для него ни за что бы не нашлось места. Это выглядело бы слишком уж странно и даже смешно.
  
  Чувствую, что иду и улыбаюсь во весь рот. Нужно это прекратить, а то люди подумают, что я сошел с ума и позвонят, куда мне совсем не хотелось бы попадать. Некоторые, обколовшись геномодификаторами, ведут себя не совсем адекватно. Иногда даже агрессивно. Месяц в желтом доме меня, конечно, не убьет, но место экзаменатора я потеряю. И тогда останется лишь один выход. А это убило бы маму... если бы, конечно, она была еще жива.
  
  Мама с детства во мне души не чаяла. Баловала чрезмерно. Обычно такое позволяют себе только бабушки. Пылинки сдувают. Разрешают все на свете. Вот и моя была из таких. Я мог делать все, что только пожелаю, кроме одного - вход в Лабораторию был для меня под запретом.
  
  Такое поведение может показаться странным и даже таинственным. Но все объясняется очень просто. Отец был ученым-генетиком. Работал с геномодификаторами. Изучал, исследовал. Можно сказать, что он их и изобрел. Он и еще пара умных людей в белых халатах. Они произвели грандиозное открытие, перевернувшее жизни миллионов. Изменившее мир. Но однажды отца нашли в Лаборатории мертвым. Кровоизлияние в мозг. Разрыв аневризмы. Никто не виноват. Такое случается. Но мама даже слушать о геномодификаторах с тех пор не желала. На любые уговоры отвечала: "Наука уже забрала у нее одного родного человека, второго она ей не отдаст!" И вообще, она считала, что в заикании есть свой шарм. Называла это изюминкой. Ага, а то как же. Пизанская башня, конечно, стала знаменитой благодаря похожей изюминке, но почему-то никто никогда не задумывался, каково ей с этим живется. Как много башен хотят даже просто стоять рядом с ней? А что если бы она могла выбирать? Может, если б с помощью технологий ее выпрямили, она бы стала не такой выдающейся, но намного более счастливой. Думаю, отец считал именно так. Поэтому посвятил жизнь исследованиям. Но мама была уверена, что он пересек черту и Бог его за это покарал. А что я? Я люблю своих родителей. Пусть они умерли. Они все равно остаются моей семьей. Они единственные близкие мне люди. Ну, почти единственные.
  
  Надо же, уже вечер. Долго же я бродил по городу. Нина, наверное, успела сдать смену. Или лучше пойти выспаться? Как всегда, сон ни в одном глазу. Закон подлости, как закон притяжения - никогда не дает сбоев.
  
  ***
  
  Люблю это платье. Нежно-голубое, похожее на блики на воде в солнечный день. Сейчас этого не видно. Темно уже. Но я знаю, что это оно. Тонкая ткань, слегка шершавая из-за рисунка в сеточку. На ощупь похожая на лепестки полевых цветов. Колокольчиков, незабудок, ромашек. Гладишь складки словно рукой по бутонам проводишь. Откуда я это знаю? Понятия не имею. Я никогда не был за городом. Я вообще никогда нигде не был. Путешествия - это роскошь, которую я не могу себе позволить. Но когда я с Ниной, все правила и ограничения исчезают и я словно попадаю в другое измерение, где могу жить так, как пожелаю. С ней я могу путешествовать по всему миру. Оранжевый сарафан - песчаные барханы Африки. Темно-коричневая юбка до колен с ядовито-зеленой кофтой - тропики экватора. Джинсы в обтяжку цвета морской волны - глубины океана. С Ниной мне сразу становится легче дышать. И небо смотрит сверху не такое мрачное, затянутое серой простыней облаков. И даже если гроза включает оркестр на всю ночь и я не могу ускользнуть домой и потом заливаюсь кофе и энергетиками, так что они вытекают из ушей - рядом с Ниной я чувствую себя намного живее. Не как старый карбюратор, заправленный дизелем. Жизнь перестает быть однообразной и бесцветной и я готов на любые геройства. Я могу вообще не спать, если мы вместе.
  
  - Девушка, вас проводить?
  
  - Ой!
  
  Она всегда так забавно подпрыгивает, когда пугается.
  
  - Бу!
  
  - Издеваешься? Я же просила не подкрадываться ко мне.
  
  Хлопок по руке. Надо сделать вид, что больно.
  
  - Ты меня так покалечишь.
  
  - Да, прямо. Раньше ты меня своими шутками на тот свет отправишь.
  
  - От легкого испуга еще никто не умирал.
  
  - Ты откуда знаешь? Ты у нас врач?
  
  Люблю ее шутки. Когда я смеюсь, она смеется в ответ. И тогда словно по телу пробегают сотни мягких пушистых лапок. Обалденное ощущение. И ей плевать на мое заикание. Нина - самая настоящая среди всех беттер-гениев и человеко-роботов, что заполонили мир вокруг меня.
  
  - Я, конечно, не врач, но я консультировался. Мне сказали, это даже полезно. Тренирует нервную систему.
  
  - Да что ты?!
  
  - Точно тебе говорю.
  
  - Ты поэтому по ночам не спишь? Нервную систему тренируешь?
  
  Вот это поворот.
  
  - С-с чего ты взяла?
  
  Чувствую, смотрит в глаза. Хорошо, что темно. Хотя что тут смотреть - все слышно.
  
  - Ужинать будешь?
  
  - А то.
  
  Есть не слишком хочется. Хотя нет, хочется. Я весь день просидел на одном кофе.
  
  - Поешь и домой пойдешь.
  
  Опять смотрит своим особым взглядом. Не вижу, но чувствую. Словно судья читает приговор и в конце добавляет: "Апелляции решение не подлежит".
  
  - Еще чего?!
  
  Мне, правда, стоит отоспаться. Но будет странно, если я сразу соглашусь. Да, и не люблю я, когда мной командуют. Даже если это любимая женщина.
  
  - У меня завтра аттестация. Готовиться буду.
  
  Уважительная причина. Но слабо верится. Вот сейчас я бы хотел получше рассмотреть эти карие глаза, чтобы знать, врут они или говорят правду. Ведь правду не спрячешь, ее сразу видно. По оттенку радужки. Жаль, ночной мрак и ядовитый неон смазывает оттенки и превращает правду в ложь, а ложь в правду. Зависит от того, что вы хотите услышать. И сейчас я хочу, чтобы она врала. Потому что совсем не хочу оставаться один.
  
  - Давай не сразу.
  
  - Нет.
  
  - Уйду после трех.
  
  - Нет.
  
  - Хорошо после двенадцати.
  
  - Я же сказала...
  
  Лучше способ заставить женщину прекратить спор - поцеловать. Да и зачем спорить. Мы оба прекрасно знаем, что я останусь до утра.
  
  ***
  
  Сколько сейчас? Четыре? Пять часов? За окном совсем темно. И вороны не орут во все горло. Значит, точно не семь. Вороний будильник - то еще удовольствие. Особенно когда окно открыто. А у Нины оно открыто всегда. Даже если снег лежит и кофе на подоконнике остывает за минуту. Так что вороний будильник включается здесь каждое утро и будит меня. Точнее, он бы будил меня, если бы я спал. А так я просто в очередной раз вспоминаю, почему не люблю слишком горластых птиц.
  
  Я люблю тишину. Особенно предутреннюю, когда все вокруг погружено в сон. Где-то между четырьмя и семью часами для меня наступает самое райское время. Если я один и не сплю, то всегда читаю. Книга за ночь - моя норма. Иногда две. За тридцать лет моя голова превратилась в приличную библиотеку с быстрым поиском. В любой момент я могу достать и процитировать любую из книг, что хранятся на полках в моем подсознании. И этим обычно занимаюсь, когда Нина засыпает. Перебираю ее мягкие пшеничные волосы, разметавшиеся по подушке, и вспоминаю строчку за строчкой. Кто бы мог подумать, что она заметит. Еле убедил ее не выключать свет. Она теперь считает, что я боюсь темноты. Отлично. Трус и заика. Мой отец-ученый ставил в детстве на мне эксперименты и теперь мне снятся по ночам кошмары и я не засыпаю рядом с любимой женщиной, потому что не хочу ее пугать. Вот, оказывается, в чем моя проблема. Хотел бы я, чтобы это было правдой. Но версия ничего. Рабочая. Я правильно сделал, что не стал отнекиваться.
  
  Только сколько я так продержусь? Год, два, десять? Некоторые пары всю жизнь живут, храня друг от друга секреты. Может, и мы справимся. Я могу спать днем, когда она на работе. Нужно лишь продержаться выходные и два рабочих дня. Но все равно ведь заметит. Даже если я стану суперменом. А когда заметит, не поймет. Я бы не понял. "Когда-нибудь прелестное создание я стану для тебя воспоминанием..."
  
  А вот и будильник. Значит, уже семь. Пора вставать.
  
  Встаю.
  
  Нет, надо пойти и все решить. И пойти сегодня. Иначе завтра я снова найду тысячи причин передумать.
  
  ***
  
  Как же много людей в коридорах! И все куда-то бегут, суетятся. Кричат словно в лесу заблудились. Она и так вас прекрасно слышит. Зачем так орать. Или она пришла исправить слух?
  
  Думал, здесь будет больше похоже на больницу или поликлинику, где каждый сидит в уголочке наедине со своими болячками в медицинской карте и не раздражает соседей. А тут настоящий балаган. Паренек в кепке выкрикивать цифры от одного до девяти. Видимо, получил новые связки. Я рад за него. Но зачем же так громко? Еще одна мучает Пушкина тоном служителя церкви - мать экзаменует дочь. Уселись напротив меня и читают отрывки в полный голос. Чувствую, что надолго. С правого фланга чуть не столкнулся танк с икарусом - толстяк решил протиснуться между толпой подростков и худым, как швабра, мужичком средних лет, прилипшим к зеркалу. Что же он изменил? Нос? Глаза? Уши? Понял. Избавился от лысины. А теперь подростки начали обсуждать дозировку препарата и ее влияние на оценки в табеле. Вороний будильник отдыхает.
  
  Может, зря я все это затеял? Обойдется. И матери обещал, что никогда не пойду. Да и больно будет. Этот с новым волосатым черепом еще несколько недель на обезболивающих просидит. Врагу не пожелаешь.
  
  - Фиников Николай Гаврилович!
  
  "Поздно прятать тапки, если забыл выгулять собаку," - как всегда говорила моя бабуля. Она умерла, когда мне было восемь. Ей повезло прожить жизнь такой, какой ее создал Бог. Надеюсь, она там проследит, чтобы мама в обморок не грохнулась, когда узнает, что я тут вытворяю.
  
  Да, пора идти. Сестричка уже несколько раз мое имя назвала.
  
  ***
  
  Кабинет уже чуть больше похож на приемную врача. И сам доктор сидит, улыбается всеми тридцатью тремя зубами. И всеми как один идеально-белоснежные. Даже не знаю, что белее - зубы или халат.
  
  "Новенький Борис Андреевич. Старший врач-консультант."
  
  Надпись на наклейке сияет, аж глазам больно. На вид ему лет двадцать шесть, двадцать восемь. Интересно, сколько на самом деле. Или ген вечной молодости еще не открыли?
  
  - Присаживайтесь.
  
  Хоть голос натуральный. Низковатый с небольшой хрипотцой. Я уже приготовился, что запоет канарейка.
  
  - Чем я могу вам помочь?
  
  Снова улыбается. Знал бы, захватил солнцезащитные очки. Почему они не раздают их у входа в кабинет? Совсем о пациентах не заботятся. А может это специально? Сначала ломают, потом чинят. Вот, мы только что лишили вас зрения. Но подождите секундочку - опа, мы вернули вам зрение. Ай-да чудеса технологии!
  
  - Николай Гаврилович?!
  
  - П-простите, я-я бы х-хотел вылечить з-з-заикание.
  
  Ага, теперь и глаза заблестели. Халат, зубы, бирка, глаза - гламурный квартет из середины нулевых.
  
  - Вы впервые у нас?
  
  Начинается допрос с пристрастием.
  
  - Д-да.
  
  - Как давно вы заикаетесь?
  
  - С-с детства. С-с п-пяти лет.
  
  Да бросьте лицемерить. У вас навалом народу моего возраста с детскими болячками.
  
  - Вы лечили заболевание терапевтическим способом?
  
  Будет проще все рассказать.
  
  - К-когда умер отец, мне б-было п-пять лет. П-похоже, я трудно перенес его с-смерть и п-поэтому н-начал заикаться. Так мне м-мать объяснила. Она б-была психотерапев-втом и л-лечила м-меня. Она б-была п-против всяких п-препоратов. П-потому что у м-меня п-память... в-выше с-среднего
  
  - Насколько выше?
  
  - К-книга на триста-четыреста с-страниц н-наизусть где-то з-за шесть-семь ч-часов.
  
  - С первого раза запоминаете?
  
  - Д-да.
  
  - Интересно. И никогда инъекции не получали?
  
  - Н-нет.
  
  - Ясно.
  
  А глаза-то сверкают. Теперь уже ярче зубов. И как-то теперь совсем не по-алмазному.
  
  - Нужно провести обследование. Мы должны понимать, с чем имеем дело, прежде чем избавимся от вашего несовершенства.
  
  - Х-хорошо. Н-но...
  
  - Несколько тестов. Ничего особенного. Вы что-то хотели спросить?
  
  - Есть еще к-кое-ч-что.
  
  - Слушаю.
  
  - Я сомнамбула.
  
  Огонек поугас.
  
  - Во сне ходите?
  
  - Н-не совсем х-хожу...
  
  - А что делаете?
  
  - Д-дерусь.
  
  Ну вот, наконец, неподдельное удивление.
  
  - В-во сне я п-постоянно в-вижу ринг. В-выхожу и б-боксирую. К-каждый раз с новым с-соперником. И к-каждый р-раз не во сне т-тоже...
  
  Молчит и смотрит. Блестит только халат и бирка. И уже совсем блекло так.
  
  - Вы же меня сейчас не разыгрываете?
  
  Да, заняться мне больше нечем?! Если б не эти сны, меня б вообще здесь не было.
  
  Молчу.
  
  - Хорошо, посмотрим.
  
  Вежливость наше все.
  
  - Зайдите в регистратуру. Они объяснят, какие бумаги заполнить. Пройдете тесты и ко мне. Разберемся с вашими снами.
  
  - В-вы сможете м-мне помочь?!
  
  Скажи да.
  
  - Современная наука ушла далеко вперед за последние тридцать лет. Но сначала мне нужны ваши анализы. Посмотрим, подумаем.
  
  Говорит заученные фразы. Похоже, не в первый раз. Но терять-то мне нечего.
  
  ***
  
  Кофе снова спасло мою жизнь. Пара кружек - и следующие несколько часов я могу уверенно перемещаться в пространстве. Волшебный напиток. Хотя должен признаться, для длинных дистанций я выбираю особый сорт кофе. Мое личное изобретение - с добавлением гуараны и маковых зерен. Почти безобидный порошочек, но помогает продержаться до трех дней почти без проблем. Сейчас как раз мой третий день на ногах и ощущения не слишком приятные. Обычно я до такого не довожу. Двух дней хватает, чтобы решить все, что требуется, и не попасться.
  
  Часто после сна я встаю немного поколоченным. Даже несмотря на то, что в комнате сделана мягкая обивка на стенах, на полу лежат матрасы в два слоя и убрана вся мебель. Пока сплю, я дубасю все в подряд. И отдача иногда бывает болезненной. Даже мягкая стена может ответить, если ее слишком задеть. А у меня почти тридцатилетний опыт. Когда сплю, я профессиональный боксер. На восстановление обычно требуется сутки или двое. Так чтобы ушибы не бросались в глаза. Работа учителем истории стала бы для меня идеальным решением. Можно договориться и поставить все часы в один-два дня в неделю. Самый худший вариант - в три дня. История - не тот предмет, когда нужно присутствовать в школе постоянно. Хотя я, конечно, выбрал эту специальность не из-за своей особенности махать во сне кулаками.
  
  Прошлое притягивает. Трудно объяснить, но я все чаще ловлю себя на мысли, что оно намного интереснее моей настоящей жизни. Иногда мне кажется, что если бы я жил в другую эпоху, то был бы намного счастливее. Когда я погружаюсь в историю, то словно на какое-то время ворую у того, кто жил в прошлом, кусочек счастливых ощущений. Хотя ворую - не совсем правильное слово. Одалживаю.
  
  Еще интереснее рассказывать о прошлом другим людям. Ты делишься с ними тем, что чувствуешь, и твои ощущения удивительным образом становятся еще живее и красочнее. Это как отправиться в путешествие не одному, а с компанией. Даже тот бойцовский ринг. Я бы с удовольствием взял с собой в сон кого-нибудь еще. Иногда это высокая сетка в форме октагона. Красное обрамление сверху. На полу нарисована пустая черная фигура и несколько сложных геометрических узоров. Рефери в черной форме. Пара операторов на табуретках. Мне знаком этот ринг не только по снам. Это ринг из прошлого столетия. Конца двадцатого века. Я часто видел его на записях.
  
  Все началось, когда мне было пять лет. Сразу после смерти отца. Какое-то время я даже думал, что причина была в пережитом стрессе. Но то, что я чувствую, когда сплю - это сложно передать словами. Я даже немного жалею, что должен с этим попрощаться. Ведь каждый раз я словно по-настоящему выхожу на ринг. Приветствую соперника. Рефери командует бой. Я делаю шаг вперед...
  
  - Фиников Николай Гаврилович!
  
  Надо же, как вовремя. Чуть не уснул. Симпатичная администратор. Было бы жаль.
  
  - Вы хорошо себя чувствуете?
  
  - Простите, задремал.
  
  Кажется или плечо занемело? Да, нужно разжать кулак и расслабить руку.
  
  Мне ведь должны все объяснить за полчаса? Если нет, то разговор лучше перенести на следующий раз.
  
  ***
  
  - Николай Гаврилович... - кивает мне на стул.
  
  Сажусь. Алмазная улыбка снова ярко сияет. Но в глазах появился странный огонек. И напряжение такое, что воздух весь плывет. Словно летом в жару над асфальтом. С кофейными специями стоит притормозить.
  
  - Николай Гаврилович, вы говорили, что не принимали инъекции. Правильно?
  
  - П-правильно.
  
  - Никогда?
  
  - Н-никогда. - К чему эти вопросы? - А что? Результаты г-говорят, ч-что п-принимал? - пытаюсь я пошутить.
  
  Алмазная улыбка исчезла. Слышал, если случай сложный, они начинают откладывать лечение. Растягивают процесс на месяцы и даже годы.
  
  - Вы не против небольшого эксперимента?
  
  - П-простите?
  
  - Нам нужно чуть лучше изучить ваш случай, чтобы понять, какой препарат вам правильнее подобрать.
  
  Теперь точно видно, что врет.
  
  - Объясните п-по-подробнее.
  
  Молчит. Видимо, сочиняет объяснение. Думал, они делают это заранее.
  
  - Согласно результатам... ваши клетки проходили улучшение.
  
  Неплохо придумано. Тем, у кого редкие отклонения, не помогают. Над ними эксперименты проводят. Я столько раз это слышал.
  
  - Эт-того н-ннне м-мможет быть! Я ув-верен.
  
  - Николай Гаврилович, результаты ваших тестов свидетельствуют об обратном. Честно говоря, в своей практике я в первые вижу что-то подобное. Ваш организм настолько сильно изменен... Нужны дополнительные исследования.
  
  Просто не верится.
  
  - И.. ч-чччто вы т-такого нашли? - настаиваю я.
  
  - Если говорить простым языком, вам буквально переделали все клетки. Словно обратили процесс роста, внесли изменения и вырастили ткань заново. Вы говорите, что инъекции не получали. Может быть, что-то вводили в совсем раннем возрасте или даже во время вынашивания плода? Станет понятно после тестов. Но тридцать лет назад! Просто невероятно!
  
  Действительно, невероятно.
  
  - Возможно, у вас поэтому такая потрясающая память. И из-за этого проблемы со сном.
  
  - О чем в-вы г-гговорите?
  
  - Как бы объяснить. Природа всегда гармонична. Чтобы где-то что-то добавить, нужно где-то что-то забрать.
  
  Отлично, доктор-философ.
  
  - Поэтому когда человек принимает инъекции, он отказывается от своих первоначальных предрасположенностей. Взамен получает что-то другое. Но только до определенного уровня. Если этот уровень пересечь, то начнется деградация другого качества. Понимаете?
  
  Кажется, язык перестал меня слушаться. Хочу сказать, а только губы шевелятся.
  
  - Уверен, удивительная память - причина вашей сомнамбулы. И учитывая особенность вашего состояния... скорее всего, изначально у вас были очень скромные способности к запоминанию информации....
  
  Ну, все хватит. Не желаю это слушать.
  
  - Вам было бы не просто учиться... даже в обычной школе.
  
  Это не может быть реальностью. Хотел избавиться от снов - и попал в кошмар наяву.
  
  - Николай Гаврилович, если бы мы могли поработать с вами побольше. Это может стать открытием! Вы только представьте!
  
  Надо что-то сказать. А то он подумает, что у меня проблемы с головой.
  
  - Т-так в-ввы мне м-м-можете п-п-ппомочь или н-ннет?
  
  - При должном обследовании и наблюдении мы сможем значительно облегчить ваше состояние.
  
  - Н-насколько легче?
  
  - Не могу пока сказать. Давайте проведем еще парочку тестов. Нам нужно, чтобы вы подписали согласие.
  
  - Н-но я п-пперестану х-ходить в-во сне? А-а мое з-заикание?
  
  Говори же!
  
  - Заикание - это чисто психологическая проблема. Странно, что вам не помогли с ним справиться.
  
  Моя мать была психотерапевтом, дурень. Если бы все было так легко, она бы точно меня вылечила. Нет, пора заканчивать этот балаган.
  
  - Лаборатория оформит вам специальную премию. Подготовит жилье. Вы будете полностью обеспечены всем необходимым.
  
  Да на кой мне сдалась ваша премия?
  
  - Б-благодарю. Я д-должен все х-хорошенько обдумать.
  
  Пора прощаться, алмазная улыбка. Было приятна пообщаться. Хотя нет, совсем неприятно.
  
  - Извините, но вы не можете уйти.
  
  Это еще почему?
  
  - У вас обнаружен повышенный уровень агрессии.
  
  Вот тебе на. Не доктор, а настоящий мафиози с шайкой громил. Может, все же успею прорваться.
  
  - Вы не спали трое суток.
  
  Поздно окружили.
  
  - Я не могу вас отпустить. Когда выспитесь, мы поговорим еще раз.
  
  Чувствую, иголка колит правое плечо. Ну что ж, доктор, увидимся в аду!
  
  ***
  
  - Смотри сюда, Серега, он мелкий и быстрый. Ты большой и сильный. Он тебя к себе не подпустит. Будет прыгать вокруг. Мельтешить перед глазами, но не подлетит. Поймай его и раздави, просек?
  
  - Угу.
  
  - Чего угукаешь? Нормально говори. Я на тебя всю зарплату поставил. Давай великан, не подведи. Уложи его в нокаут с одного удара. И пойдем с девчонками знакомиться. Лады?!
  
  - Макс, а мож, мы зря это? Ярусь говорил, что голову оторвет, если прознает.
  
  - Ты сказал, тебе деньги нужны.
  
  - Сказал.
  
  - Вот, поймаешь мотылька, получишь бабки.
  
  - А сколько?
  
  - На подарок Аленке хватит. Так, харе трепаться. Вперед. Помнишь, что Ярусь говорил? Печень, челюсть, висок. Давай, маши ручищами!
  
  Макс мелкий и щуплый, но руки у него сильнющие. Я с одного толчка на самый центр вылетел. Все вокруг гогочут, улюлюкают. Свистят, кашляют, плюются. Кажется, где-то справа собака лает. Или уже слева?
  
  Удар и я лечу. Чьи-то руки меня ловят и снова выталкивают на центр.
  
  - Че застыл? Деньга не нужна?
  
  Макс, а этот мотылек совсем не мелкий. Хотя худоват, конечно. Но челюсть болит.
  
  Влево-вправо. Вправо-влево. Удар. Еще удар. Мимо. Быстрый чертяга! Ну-ка еще раз. Влево-вправо. Ухожу. Снова ухожу. Опять чьи-то руки.
  
  Свист. Улюлюканье. Я снова в кругу.
  
  - Вали его!
  
  - Вмаж!
  
  - Врежь ему, Серега!
  
  Да, стараюсь. Ты попробуй поймай такого, с крыльями вместо ног. Как-то прошлым летом мы у бабки Зины на даче гуся ловили, такой же шустрый был. Мы с Аленкой за ним по всему огороду бегали. Намучились, перепачкались. Если бы Степан Полкана не привел, гусь заночевал бы на грядках - где-то между помидорами и картошкой. И мы рядом с ним.
  
  Тьфу, опилки в рот попали. По лицу что-то липкое течет. Бровь рассек. На кой я на эту дрянь подписался. Че я Ярусю теперь скажу? А Аленке? Ну, Макс ты это заварил, светлая голова, ты и придумывай отмазку.
  
  Опять меня поймали. Левый бок ноет. Бровь горит.
  
  - Дубина, ты где летаешь? Бить собираешься? Проиграешь - пеняй на себя. Я твою Аленку уведу, понял?
  
  - Не уведешь.
  
  - Хошь проверить? Работай кулаками.
  
  Макс тот еще чувырла. Но слово держит. И девчонки за ним толпами ходят.
  
  - Да, бей же его, кисельная барышня!
  
  А если, правда, уведет? Ни за что! А ну лети ко мне, гусь-мотылек.
  
  Удар. Нырок. Удар. Вот ты где!
  
  - Двигайся!
  
  - Влево ему!
  
  - Вали эту гариллу!
  
  - Прихлопни тушканчика!
  
  - Шоб не прыгал!
  
  Слышу смех слева. Как-будто гусь гогочет.
  
  Ну вот, пошла легкость. Руки сами бьют. Тело уворачивается. Ноги шагают, словно заранее знают куда. Попался! Удар, еще один. В челюсть. В череп.
  
  Ух, даже жарко стало.
  
  Еще пара ударов и гуся можно на суп отправлять. Раз-раз-раз!
  
  - Стой!
  
  - Макс, я почти закончил.
  
  - Стой, Серега! Тебе говорят!
  
  - Макс?!..
  
  ***
  
  Как же раскалывается голова! Сейчас взорвется. И бровь болит. Рассек? Точно. И до крови. Давно такого не было. Погодите-ка, а где я? Капсула рентгеновская. Крайняя "Р" распилена пополам. Словно чем-то тиранули. Знакомо. Лаборатория?! Я в лаборатории? А где именно? Внизу или наверху? И кто там лежит? Господи, только бы живые!
  
  Вроде дышит. Нос я ему, конечно, смял. Второй тоже, похоже, живой. Там еще двое в отключке. Идеальная алмазная улыбка больше не идеальная. Простите, доктор, но вы сами виноваты.
  
  Надо отсюда убираться и побыстрее. Только бы дверь была открыта. Открыта. Ну, хоть что-то!
  
  Сейчас вроде направо по коридору. И там лифты. Нет, лучше по лестнице. Хорошо, что людей нет. Кстати, а почему никого нет? Сколько сейчас времени? Суббота десять вечера? Это я трое суток проспал? Что же они мне вкололи?
  
  Тридцать пропущенных. Нина меня убьет. Позвонить? Нет, сначала уберусь отсюда. И лучше будет зайти. Хотя я сейчас такой красивый, что может и не стоит. Квартира на Полесской должна быть пустой. Новый жилец только через неделю въедет. Да, хороший вариант.
  
  Отлично, первый этаж. Теперь вперед через холл. Охранники? Никого. Тихо. Видно, я всех уложил у рентгена. Эх, Серега, бьешь ты хорошо! Жаль, без разбора. Больше слушай Макса. Он, и правда, светлая голова.
  
  Закрыто. Ключи?! Зараза! Возвращаться? А если очнутся или уже очнулись? В дежурке должен быть дубликат. Вот только где дежурка? Почему столько дверей и все без надписей?
  
  Она, кажется. Где могут быть ключи? Должны быть на видном месте, чтобы сразу схватить если что. У дяди Паши только так и лежат. А здесь, похоже, не так. В столе? Может, в одежде? Нет, нет, нет! И здесь тоже нет. Да где же они? Нашел. Только бы эти. Башка гудит. Бок ноет. Ну и напропускал ты, Серега. Над защитой бы тебе поработать.
  
  Давай, срабатывай, намагниченный кусок железа с электронными улучшенными мозгами! И все-таки сегодня мне немного везет. Распознавание сетчатки охранник отключил. Свобода!
  
  ***
  
  Как хорошо, что уже вечер! И поздний вечер. В этой части города нет клубов, кафе и прочих увесилялок. После десяти улицы в таких районах вымирают. Но все равно лучше побыстрее отсюда исчезнуть.
  
  Не думаю, что доктор на меня заявит. По закону они не могли меня удерживать против воли. И вряд ли они захотят рассказать про мои особенности. Геномодификаторы, причиняющие вред - бизнесу конец. Но я правильно подумал о Полесской. Домой лучше не соваться. Да и отсюда всего пара остановок.
  
  Взять такси? Нет, плохая идея. Таксист увидит мою боевую раскраску, растрезвонит на всю округу. Завтра ко мне на Полесскую вся местная правоохранительная служба пожалует. Нет, таких сюрпризов мне не надо. Пешком добегу. Минут за сорок. Максимум за час. Так близко от Лаборатории они меня точно искать не станут. Хочешь спрятаться - прячься под самым носом.
  
  Замечательно, дождь зарядил. Мое везение утомилось и решило отдохнуть? Да и пусть, хоть кровь с лица смоет. А то если на соседей наткнусь, что скажу? Как объяснить, с кем я подрался в мире, где никто друг с другом не дерется? Еще подумают, что я робот, который маскируется под человека. Тогда уж точно заставят квартиру продать. И до работы дойдет. Если у меня она еще осталась.
  
  Вот почему людям не все равно? Почему обязательно надо сунуть нос в чужую жизнь? Я когда только переехал от матери, соседка с этажа все ходила докапывалась, зачем это я делаю мягкую обивку на стены. И ведь узнала же как-то о том, как и что я ремонтирую. Я ей точно об этом не рассказывал. Поразительно. Я даже не помню, как ее зовут. А она знает, как зовут мою девушку и директора с работы. И знает, что я по молодости баловался акциями на бирже и на эти деньги квартиру себе купил. Диво дивное. Может, она из органов или детектив в частной канторе? По виду не скажешь. Но только зачем я вообще ей сдался?
  
  Дождь лупит будь здоров. И мокро, и больно. Сначала люди меня отдубасили, теперь погода добивает. Видать, изрядно провинился я в прошлой жизни. Что же я натворил? Страну продал? Или это ты Серега натворил? Медаль для местного клуба не выиграл? А если серьезно, то я, конечно, сам виноват.
  
  Зараза! С ног до головы окатил.
  
  - На дорогу смотри! Идиотина!
  
  Хорошо, что по вечерам введен запрет на сверхзвуковые скорости, а то, мам, мы бы с тобой сегодня встретились. Если честно, я бы очень хотел тебя сейчас увидеть. Увидеть и спросить - за что? У меня бы могла быть совсем другая жизнь. А я строю из себя кого-то настоящего. Хотя сам такая же подделка, как все они, только еще и бракованная.
  
  Но почему я ничего не помню? И заикание. Психологическая проблема, которую легко решить?
  
  Маленький мост через речку и за ним мой дом. Скоро все закончится.
  
  Странно, почему столько народу в такой час? Авария? Скорая и пожарная стоят. Вроде ничего нигде не горит.
  
  Несут кого-то. И несут как куклу. Похоже, у соседей домашний робот сломался. А шума-то сколько. Напортачил, небось, изрядно. Ну, ничего бывает. Только скорая и пожарная зачем? Не знали, с кем имеют дело? Ну да, то ли еще нас ждет. В следующем году новую модель выпускают. Говорят, вообще от человека не отличить.
  
  Как бы мне в подъезд по-тихому пробраться? Ладно, подожду, пока упакуют. А вдруг это моя любопытная соседка? Тогда понятно, откуда она все знает. Подойти глянуть? Темно и дождь льет как вне себя - никто на мою разукрашенную физиономию не обратит внимание. Стоит парень без зонта. Что необычного? Пошел прогуляться. Зонт не взял. Набрел на толпу зевак. Присоединился. Вполне правдоподобно. К тому дереву подойду. Встану с краешка. Вдруг и правда соседка.
  
  Нина...
  
  ***
  
  В солнцезащитных очках мир превращается в курьезный танец теней. Все куда-то летят без остановки. То друг другу навстречу, то наперерез, то сталкиваются, то разлетаются.
  
  Мои недавние знакомые из Лаборатории оказались неплохими боксерами и теперь левый глаз, да и правый отчасти, напоминают красно-фиолетовое крем-брюле со взбитыми сливками. Так что темные очки мне никак не снять в ближайшие несколько недель. Придется ехать в гости к Рыжику за город. На какое-то время.
  
  Деревенские жители намного проще горожан. Им плевать на цвет глаз, кожи и другие особенности. Вот только вернуться в город обычно не совсем просто. Но, может, это и к лучшему.
  
  - Молодой человек, будьте добры, откройте люк. Дышать совсем нечем. Кнопки у сидений не срабатывают.
  
  Похоже, это мне. Придется вставать. А это трудно. Меня изрядно поколотили накануне и я уже сутки живу без допинга.
  
  - Молодой человек?!
  
  Да, встаю я. Встаю. Нетерпеливая какая. Целый автобус народу. А душно только ей.
  
  Вот сейчас открою и засвистит. Как же я ненавижу свист сверхзвуковых машин. Словно ногтями скребут по стеклу.
  
  - Откройте пошире!
  
  Заснуть бы сейчас и забыться. И почувствовать себя, наконец, человеком.
  
  - Сережа, сядь рядом с дядей. Я сейчас подойду.
  
  Ну да, а как же. А пацан-то совсем мелкий. Года четыре или пять. Ладно, отосплюсь, когда доберемся.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"