Аннотация: Буква ф в начале слова рождает не только последующие фантастические рассуждения, но чаще даже наоборот.
Фабианское общество(Fabian Society) - так называлось частное английское собрание, основанное в 1883 г. с целью пропаганды идей социализма и названное по имени римского полководца Фабия Кунктатора. Место его пребывания было в Лондоне, отделения находились в других городах Англии. Число членов центрального общества в 1899 г. было 861, провинциальных отделений - до 2000. Общество и не стремилось особенно увеличивать это число, ставя очень строгие требования для принятия в свою среду (либо единогласное решение исполнительного комитета, состоящего из 15 членов, либо принятие большинством 4/5 голосов общего собрания). Свои идеи общество распространяло посредством устройства публичных лекций, издания брошюр (Fabian Tracts) и книг (Fabian Essays), организации библиотек и т. д. Лекции и брошюры общества посвящены были различным общественным вопросам, преимущественно экономическим, политическим и историко-экономическим, но также и другим (так, несколько лекций, организованных обществом, были посвящены Достоевскому, Льву Толстому, Рихарду Вагнеру, Ницше). Фабианцы так определяют свое миросозерцание в отчете, представленном Международному социалистическому съезду в Лондоне в 1896 г. ("Report on Fabian Policy", напечатан в "Fabian Tracts", Љ 70): "Общество фабианцев имеет целью воздействовать на английский народ, чтобы он пересмотрел свою политическую конституцию в демократическом направлении и организовал свое производство социалистическим способом так, чтобы материальная жизнь стала совершенно независимой от частного капитала. Общество фабианцев преследует свои демократические и социалистические цели, не примешивая к ним других тенденций; сообразно с этим оно не имеет собственного мнения относительно вопросов о браке, о религии, об искусстве, об экономическом учении in abstracto, об историческом процессе, о валюте и т. д. Общество фабианцев состоит из социалистов. Оно стремится к новой организации общества посредством эмансипации земли и промышленного капитала от личной и классовой собственности и посредством передачи их в руки общества в видах всеобщего блага". От других социалистов и в особенности от социал-демократов фабианцы резко отличаются тем, что не верят в социальный катаклизм, не признают революцию ни возможной, ни желательной, протестуют против слишком, по их мнению, враждебного отношения социал-демократов к классу буржуазии, из которого вышли и выходят многие социалисты, требуют враждебности только к буржуазным идеям и инстинктам и не видят принципиальной противоположности между старым общественным строем, основанным на принципе частной собственности, и новым социалистическим строем, основанным на ее отрицании, признавая последний лишь дальнейшим естественным развитием первого. Торжество их идеалов должно явиться результатом распространения в обществе социалистических идей. Господство социализма должно наступить постепенно, путем ряда частных реформ, как общегосударственного, так и в особенности местного, муниципального характера. Ввиду этого фабианцы принимают горячее участие во всех как парламентских, так и местных выборах. Не будучи, однако, политической партией и вовсе не стремясь ею сделаться, фабианцы не выставляют своих собственных кандидатов, а поддерживают тех представителей борющихся партий, которые ближе подходят к их убеждениям и дают требуемые ими обязательства. Они не сочувствуют даже выставлению самостоятельных кандидатов социалистов (хотя допускают его в некоторых случаях), предпочитая поддерживать либеральную партию и считая возможным постепенно социализировать ее. Их политическая программа требует всеобщего голосования, ограничения прав палаты лордов, отмены налогов на чай, кофе и съестные припасы, прогрессивного подоходного налога. В области экономического законодательства фабианцы всего энергичнее стоят за восьмичасовой рабочий день (но ввиду практических соображений требуют его теперь лишь в рудниках, в общественных мастерских и т. д.), за развитие фабричного законодательства, за национализацию земли, железных дорог, рудников и т. д., за муниципализацию водоснабжения, газового и электрического освещения, за устройство муниципалитетами дешевых и хороших жилищ для бедняков, за организацию муниципального контроля над торговлею съестными припасами и топливом. Во всех своих стремлениях "фабианцы опираются на опыт, говорящий им, что социалисты, как и все остальные люди, не могут сделать всего по собственному желанию и потому должны признавать, что в демократическом обществе компромисс есть необходимое условие политического прогресса". Для распространения идей социализма в народной массе, а также для разработки многих теоретических и практических (экономических и статистических) вопросов фабианцы сделали немало. В области теории они опираются особенно охотно на труды Маркса и Лассаля, решительно протестуя, однако, против принятия их положений как неоспоримых догматов и требуя их критической проверки. Брошюры общества разошлись в нескольких миллионах экземпляров; число организованных им лекций считается десятками тысяч. Идеи общества произвели сильное влияние на Э. Бернштейна, известная книга которого есть в значительной степени именно отражение фабианства (с присоединением некоторой доли немецкого национализма и даже шовинизма, совершенно чуждого фабианцам. С точки зрения идей фабианцев написаны произведения Гобсона ("Эволюция современного капитализма", СПб., 1898; "Проблемы бедности и безработицы", СПб., 1900) и Уэбба ("Fabian Essays in Socialism", Лондон, 1889; немецкий перевод, неполный, снабжен ценным предисловием Sдnger).
Факи- это суданское название одного из видов орланов, а именно орлана-крикуна (Haliдetos vocifer), живущего в тропической и южной Африке.
Факиры(от арабского fukr) - магометанские религиозные нищие в Индии, тип бродячих монахов и фокусников. Персидское их название - Дарвеш, откуда общераспространенное слово дервиш. Факиры, как и дервиши, раньше делились на двенадцать орденов, число которых впоследствии умножилось. Индийские факиры 19 столетия заходили нередко далеко на запад (их встречали даже в Венгрии) и на восток (например, в Бирму). Обычно в Индии большинство населения относится к ним с презрением, так как многие из них ведут крайне грязный и грубый образ жизни, отталкивая от себя индусов своим цинизмом и обязательным безбрачием и саморазвратом. Большая их часть принадлежит к так называемым "бе-шарра" (буквально - "без закона"), не следуют законам Магомета и обнаруживают вольнодумный образ мыслей; немногие - так называемые ба-шарра ("с законом") - исполняют заветы мусульманской религии. Последние называются также салик, а бе-шарра - маджзуб, азад, расуль-шахи, имам-шахи и т. д. По аналогии имя факир переносится и на индусских религиозных нищих, так называемые йоги, или тапасвинов (санскрит. tapasvin - аскет, монах, предающийся разным аскетическим упражнениям с целью спасения души). Число настоящих аскетов в Индии было всегда не особенно велико. Уже Бхагавадгита относится отрицательно к аскетическим упражнениям, но дешевый способ приобрести уважение, сопряженное с именем брахмана, привлекал в факиры всех тунеядцев, предпочитавших бродяжничество честному труду. Настоящие брахманы очень редко попадают в факиры; главный контингент последних вербуется из подонков общества. Бродячие и нагие аскеты-гимнософисты были известны еще древним греческим путешественникам и географам (Страбону, Ктезию, Мегасфену). В конце ХVII в. путешественник Тавернье насчитывал в Индостане до 800 тысяч мусульманских и до 1200000 индусских факиров. Образ факиров, описание которых встречается у прежних путешественников (например, у Папи в его письмах об Индии), претерпел с тех пор мало изменений. Нагие, лишь с небольшим куском материи на половых органах, никогда не моющиеся из нежелания осквернять чистую стихию своей ничтожной грязью, осыпанные пеплом или белым порошком, с всклокоченными волосами, не знающими стрижки и гребня, со вздернутым носом, они лежат по целым часам на улицах и площадях с закрытыми глазами, бормоча про себя молитвы и гимны, делая вид, как будто не замечают совсем проходящих, но в то же время зорко следя украдкой, не бросил ли им кто-нибудь милостыню или денежку. Иногда они вскакивают, ревут как помешанные, ходят большими шагами, дико вращая багровыми глазами, потом снова принимают прежнее положение, подобно раввинистам. Несмотря на внешнее презрение к богатству, факиры далеко не равнодушны к благам мира сего. Существует рассказ о том, как индийский император Ауренгзеб, желая убедиться в справедливости слухов, будто факиры в своих лохмотьях скрывают много золота и драгоценных камней, пригласил факира Декана к себе на пир. После пиршества гостям принесены были новые одежды с целью почтить святых людей, посвятивших себя служению Богу. Факиры под всевозможными предлогами стали уклоняться от перемены своих прежних лохмотьев на новые приличные платья, причем истинная причина их упорного нежелания расстаться с прежними одеждами не замедлила обнаружиться после их смерти. Факиры -тапасвины, состоящие преимущественно из индусов-брахманистов, предаются всевозможным аскетическим способам умерщвления плоти. Некоторые из них проводят всю жизнь в железной клетке, другие увешивают себя тяжелыми веригами, третьи держат кулаки сжатыми до тех пор, пока ногти прорастут сквозь мясо и выйдут с другой стороны, четвертые подымают обе руки вверх или держатся за ветку дерева, пока члены их не закоченеют в этом положении; пятые прикрепляют к половым органам тяжелую цепь и волочат ее за собой прочь от женщин; шестые стоят все время на одной ноге и только ночью прислоняются к натянутой незаметно веревке; седьмые поворачивают голову в одну сторону и сохраняют такое положение до тех пор, пока шея не закоченеет в нем. Один из таких факиров измерил своим телом путь от Бенареса до Джаганнатха, постоянно ложась и вставая; другой, переваливаясь с боку на бок, обогнул скалу, на которой стоит город Тричинаполи, имеющую около мили в окружности. Подобный тапасвин обожествляется уже при жизни; его держат при храме, как святого, приносящего спасение всей округи. Александр Гумбольдт видел даже в Астрахани такого индийского йогина, которого выписали к себе астраханские индусы и который целых 15 лет проводил и лето, и зиму (при 20№ мороза), сидя на корточках в сенях храма, нагой, обросший волосами и скорчившийся в три погибели. По старинному поверью, посещение факира освобождает безплодных женщин от неплодия; мужья этих женщин обычно покидают свои жилища во время подобных посещений, чтобы молитвы и манипуляции святого гостя могли увенчаться большим успехом.
Факоскоп- инструмент, введенный Гельмгольцем для определения изменений кривизны хрусталика глаза при различных степенях аккомодации его к расстояниям. Аппаратом таким наблюдаются отраженные от передней поверхности хрусталика изображения. Факоскоп состоит из небольшой темной камеры с отверстиями для наблюдающего и наблюдаемого глаза. Вблизи наблюдаемого глаза ставится иголка, которую фиксирует глаз. Посредством двух призм изображение, получаемое с передней поверхности хрусталика наблюдаемого глаза, делается двойным вместо одиночного, и чем выпуклее становится передняя поверхность хрусталика, тем более двойные изображения, отражаемые этой поверхностью, приближаются друг к другу, при уплощении же хрусталика изображения эти удаляются друг от друга. При аккоммодации глаза вблизь изображения эти сближаются, т. е. передняя поверхность хрусталика делается выпуклее, при аккомодации же вдаль изображения расходятся, т. е. хрусталик делается площе. Факоскопом можно наблюдать отраженные изображения со всех трех поверхностей: роговицы, передней и задней поверхности хрусталика, и им же на основании вышеуказанных наблюдений и решается окончательно, что в акте аккомодации принимает участие изменение кривизны по преимуществу передней поверхности хрусталика.
Факсимиле(от латинского "fac simile" - "делай подобное") - это воспроизведение любого графического оригинала - рукописи, рисунка, чертежа, гравюры, подписи, монограммы, - передающее его точно, со всеми подробностями. В прежнее время факсимиле делалось посредством прорисовки оригинала через прозрачную бумагу и затем гравирования на металле или дереве и литографирования, в новейшее же время изготовление подобных снимков очень облегчилось благодаря изобретению и усовершенствованию светописи - фотографии, фототипии, фотогравюры, фотоцинкотипии и фoтoлитoгpaфии, дающих возможность получать совершенно верные факсимиле чисто механическим образом. Процесс исполнения таких воспроизведений называется "факсимилированием" или просто факсом.
Факция- первоначально это был синоним термина "политическая партия", что очень часто воспроизводился с оттенком презрения (как шайка или крамола). Образование правильных политических партий относится главным образом к XIX в., по крайней мере на континенте Европы. Еще в эпоху французской революции принадлежность к определенной партии считалась чем-то предосудительным, и приверженцы фактически существовавших уже партий нередко обвиняли своих противников в образовании факций (то есть их партия была как бы правящей, легитимной и легальной, а оппозиционные партии состояли как бы вне закона). Политические деятели той эпохи желали считаться каждый действующим независимо и на свой образец и усиленно старались не быть заподозренными в принадлежности к какой-либо факции (они могли спорить вместе в собрании или друг с другом в клубе, имея индивидуальное политическое мнение по всем вопросам и находясь на совершенно разных идеологических или противоположных фракционных плаформах).
Фаланги (φάλαγξ) - это прямое собрание воинов в значении тесно сомкнутой боевой линии встречается уже в Илиаде Гомера, причем построение рядов было замкнуто и рассчитано на то, чтобы нападающие не могли их порвать. Фаланги составлялись по типам: народности, племени, рода или семейства, распределение же воинов вглубь определялось их храбростью и силой. В более позднюю культурно-историческую эпоху фаланга как форма построения войска в сражении встречается во всех греческих государствах до позднейшего времени их существования на исторической арене; существенными ее признаками служили плотное построение рядов и длинные копья. Строго выдержанный культурно-исторический тип фаланг существовал у дорян, особенно у спартанцев, у которых вся сила войска заключалась в тяжеловооруженной пехоте (гоплиты); войско делилось на моры, лохи, пентекости и эномотии, но выстраивалось в битве фалангой (έπί φάλαγγος), состоявшею из различного числа рядов. Так, в битве при Мантинее фаланга была глубиной в 8 человек, причем фронт каждой эномотии состоял из 4 человек; в битве при Левктрах глубина фаланги составляла 12 человек. Если армия, выстроенная колоннами (έπί κέρως), должна была построиться в фаланги, движение начиналось с задней эномотии, которая выдвигалась в направлении налево и выравнивалась в линию с предшествующей эномотией. Затем эти две эномотии выступали движением налево до уровня со следующей эномотией и т. д., пока все эномотии не выстраивались в одну линию и не образовывали фалангу. То же передвижение, только в обратном порядке, производилось, если надо было вздвоить ряды. Построение фаланг было усовершенствовано Филиппом II Македонским, который выстраивал войско по 8-16 человек в глубину. При фаланге, состоявшей из 8 рядов, копья (сариссы) имели в длину 18 футов; копья переднего ряда выставлялись на 14 футов перед линией войска, копья же заднего ряда доходили до уровня этой линии. При более глубоком построении и при уменьшении длины сариссы до 14 футов только первые пять рядов выставляли копья наружу вперед; остальные солдаты держали их вкось над плечами своих передних товарищей. Преимуществом этого построения было то, что фаланга представляла непроницаемую массу в случае производившейся на нее атаки и, с другой стороны, тяжело обрушивалась на неприятеля при наступлении; недостаток же заключался в том, что фаланга была малоподвижна, не могла переменить фронт перед лицом неприятеля и была непригодна для рукопашных схваток. У римлян построение по фалангам практиковалось до введения манипулятивного построения при Камилле, а также при императорах в войнах с варварскими племенами. Суставы пальцев также называются фалангами(Phalanges digitorum) - число их всегда постоянно у млекопитающих. У человека каждый палец, кроме большого, состоит из трех фаланг, а большой из двух фаланг . Эти три типичные фаланги называются основной, средней и ногтевой. Фаланги нижней конечности отличаются от таковых верхней только меньшей длиной. Вообще же, на руке самая длинная фаланга - это основная фаланга третьего пальца, а самая короткая и самая толстая фаланга - основная фаланга большого пальца. Каждая фаланга представляет собой удлиненную косточку, имеющую в средней части (так называемый диафиз) форму полуцилиндра, часть которого плоская обращена на ладонную, а выпуклая на тыльную сторону. Концевые части фаланги (апофизы) несут суставные поверхности. Однако, у китообразных число фаланг значительно больше. Это объясняется тем обстоятельством, что у них диафизы и апофизы фаланг окостеневают отдельно и образуют как бы самостоятельные фаланги. У птиц нормальное число фаланг на ногах, если идти от внутреннего пальца наружу, обычно бывает 2, 3, 4, 5 у четырехпалых форм и 3, 4, 5 у трехпалых, но это правило имеет ряд исключений. Так, у буревестников 1, 3, 4, 5 фаланг; у козодоев 2, 3, 4, 4 фаланг; у некоторых стрижей 2, 3, 3, 3 фаланг. У двупалого африканского страуса, у которого сохранились 3 и 4 палец, правильно 4 и 5 фаланг. На крыле 1 и 3 палец обычно из одной фаланги, а 2 из двух, но и здесь встречаются уклонения. Так, у дневных хищников, куриных, американского страуса число фаланг, считая от внутреннего пальца кнаружи- 2, 2, 1; у уток, дроф и других- 2, 3, 1; у африканского страуса -2, 3, 2; у казуара и киви -0, 3, 0. Число фаланг у пресмыкающихся вообще невелико, но непостоянно. Однако на задних конечностях ископаемой группы Theromorpha, почитаемой за предков млекопитающих, число фаланг было то же, как и у этих последних. У водных ископаемых групп Sauropterygia и Ichtyopterygia, имевших плавникообразную конечность, напоминающую таковую китообразных, число фаланг было весьма значительно, как и у этих последних. Обстоятельство это указывает, конечно, на значение увеличения числа фаланг как на приспособление конечности к водному образу жизни. Непостоянно число фаланг и у амфибий. В большинстве случаев у хвостатых амфибий пальцы имеют по две фаланги, кроме четвертого, имеющего три, а у бесхвостых и пять палцев также обладает тремя фалангами. Добавочные пальцы состоят обычно из одной фаланги, хотя иногда из двух. У грызуна Pedetes так называемые praepollex (лапчатые пальцы) состоит из двух фаланг и несут когти. Если принимать первый палец амфибий за praepollex и praehallux, то он тоже оказывается состоящим из двух фаланг. Фаланги(или бихорхи, сольпуги; Solifugae Solpngidea) - это и название отряда класса паукообразных, или Arachnoidea, типа членистоногих или суставчатоногих (Arthropoda). Принадлежащие к этому отряду животные - исключительно наземные формы, встречающиеся в теплых и жарких странах обоих полушарий. По внешнему виду фаланги более всего напоминают ядовитых насекомых, так как их тело в отличие от всех прочих паукообразных расчленено на три отдела: голову (caput), грудь (thorax) и брюшко (abdomen). Большая выпуклая голова не расчленена и произошла слиянием нескольких сегментов. Грудь состоит из трех явственных сегментов и соответствует вполне трехчлениковой груди насекомых и трем передним сегментам многоножек. Наконец, продолговатое брюшко состоит из 9-10 члеников и лишено конечностей. На брюшной стороне тела прикрепляются шесть пар конечностей, из которых три передние пары помещаются на головном отделе и соответствуют жвалам и двум парам челюстей насекомых, тогда как усики у фаланг, также как у всех прочих паукообразных, отсутствуют; остальные три пары конечностей прикрепляются к сегментам груди, к каждому по одной паре. Первая пара конечностей обращена вперед и занимает весь передний край головы; по своему положению она соответствует щупальцам прочих Arthropoda, a по наружному виду и физиологической функции - жалам, а поэтому называется щупальцежвалами, или chelicera; они имеют форму больших и толстых клешней, нижний отдел (челюсть) которых подвижен в вертикальной плоскости по отношению к верхнему, неподвижному отделу, и служат для захвата и измельчения пищи. Вторая пара конечностей имеет вид щупалец и называется челюстными щупальцами, или pedipalpi; по своей форме они сходны и с ногами, тем более что при хождении употребляются подобно этим последним, но отличаются тем, что оканчиваются не коготком, а колбообразным члеником. Третья пара конечностей в отличие от прочих паукообразных по внешнему виду походит на вторую пару конечностей (т. е. не имеет коготка) и составляет как бы вторую пару челюстных щупалец, хотя также служит для хождения. Три пары конечностей, или ходные ноги, прикрепленные к груди, состоят из четырех члеников: ляжки, бедра, голени и пятки и 1-7 члеников лапки, снабженной на конце двумя коготками. На нижней стороне ляжки ходных ног помещаются своеобразные стебельчатые листовидные придатки. Кишечник фаланга состоит из трех отделов: передней, средней и задней кишки; ротовое отверстие, помещающееся между двумя направленными вперед члениковидными щупальцежвалами, ведет в мускульную глотку, окруженную нервным кольцом и переходящую помощью пищевода в расширенную среднюю кишку; последняя принимает в грудной области три пары слепых мешков, а в брюшном отделе в нее открываются печеночные придатки, имеющие вид длинных разветвленных трубочек, не соединенных в компактную массу и занимающих пространство между прочими внутренними органами брюшка. Средняя кишка переходит в короткую заднюю кишку, расширяющуюся в большой пузырь и открывающуюся при помощи порошицы наружу в последнем сегменте на брюшной стороне. Нервная система состоит из надглоточного ганглия, окологлоточной комиссуры и брюшной нервной цепочки, состоящей всего из 2-3 ганглиев. От надглоточного ганглия отходят нервы к глазам и щупальцежвалам; большой, подглоточный ганглий, происшедший слиянием не только всех грудных (торакальных), но также и нескольких передних брюшных (абдоминальных) ганглиев, иннервирует прочие конечности и передние брюшные сегменты, равно как и все расположенные в этих отделах внутренние органы. В брюшке залегают 1 или 2 ганглия, происшедшие слиянием прочих абдоминальных ганглиев. Органы чувств представлены парой крупных, сближенных между собою глаз, помещающихся вблизи переднего края головы на маленьком бугорковидном возвышении. Кровеносная система мало исследована; она является не замкнутой и находится в сообщении с лакунами или участками полости тела. Еще менее исследована выделительная система. Органы дыхания фаланг представлены древовидно разветвленными трубчатыми трахеями, открывающимися наружу тремя парами отверстий, или дыхалец (stigma). Эти дыхальца помещаются - первая пара в первом грудном сегменте, а вторая и третья - во втором и третьем брюшном сегменте. Bсе фаланги, подобно прочим паукообразным, раздельнополы; половые органы помещаются в брюшке (абдомене) и открываются самостоятельным отверстием наружу, лежащим на брюшной стороне в 1-м брюшном членике. Женские половые органы состоят из двух вытянутых в длину мешковидных, подчас имеющих подковообразную форму яичников с бороздчатой поверхностью. Яйца развиваются в виде фолликул только на наружной боковой стенке яичников. От каждого яичника отходит по яйцеводу, которые, расширяясь, соединяются в непарный отдел - матку, или uterus, на задней стенке которой помещаются два ушковидных придатка. Матка переходит в выстланное внутри хитином влагалище - vagina, открывающееся наружу продольной щелью. Под маткой с каждой стороны находится по грушевидному семяприемнику - receptaculum seminis. Мужские половые органы состоят из четырех чрезвычайно длинных, нитевидных и извивающихся семенников, расположенных попарно по бокам брюшка. Семенники продолжаются в выводные протоки - vasa deferentia, которые, соединяясь с каждой стороны по двое, переходят в один общий выводной проток, принимающий различные придаточные железки и открывающийся на брюшной стороне тела наружу. Выводные протоки перед переходом в общий проток расширяются, образуя два или четыре семенных пузыря - vesicula seminalis. Фаланги живут лишь в теплых и жарких странах и водятся преимущественно в песчаных местностях, степях и пустынях, но встречаются также среди камней, у подножия гор и в развалинах. Они ночные хищники и только после заката солнца выходят на добычу, покидая укромные уголки, в которых они прячутся в течение дня. Пища фаланг состоит главным образом из насекомых, хотя благодаря сильным жвалам крупные типы нападают и на маленьких позвоночных животных. Их укушение считается ядовитым, и туземцы боятся фаланг, хотя ядовитые железы у них с достоверностью до сих пор еще не найдены; то, что было описано за ядовитые железы, оказалось, по исследованиям А. О. Ковалевского, соответствующим коксальным железкам прочих членистоногих. Фаланги бегают чрезвычайно быстро при помощи трех пар грудных конечностей, или ходных ног, и держат приподнятыми вверх две пары так называемых челюстных щупалец, но могут пользоваться ими также и при хождении. Самцы попадаются чаще самок, так как последние сидят обычно, особенно же во время половой зрелости, когда их брюшко сильно вздувается, под камнями или в особых земляных норках. При поимке фаланги издают из страха сильный свист, производимый ими, по мнению их исследователя Ковалевского, трением друг о друга щупальцежвал. История развития фаланг и их эволюция почти совершенно не исследована. Отряд фаланг содержит всего одно только семейство Solpugidae, в котором различаются несколько (около 20) родов и много видов. Наиболее обычные Sopluga, или фаланга, и Galeodes, или бихорх, встречающиеся в Южной России (y низовьев Волги), на Кавказе и в Туркмении.
Фаларика(falarica или phalarica) - так называлось копье-брандер самого большого или даже богатырского размера (по Ливию - в косой сажень длины), употреблявшееся при долгих осадах и метавшееся с валов или фал (отсюда и название фаларика) посредством особых машин со скрученными канатами. Наконечник (из железа) имел три фута длины и был обмотан пропитанной смолой паклей, которая при спуске копья зажигалась(так поджигали осажденную крепость). Рукой фаларики могли метать лишь силачи, оттого фаларика в значении ручного копья упоминается лишь у поэтов при описании героических подвигов.
Фаллический культ-1) выражается в обоготворении органов оплодотворения, мужского (фаллос) и женского (ктеис), как самостоятельных божественных существ; 2) в обоготворении действительных или символических изображений этих органов; 3) в антропоморфировании этих органов как божеств плодородия земли и человека, 4) и в поклонении этим божествам чрезвычайно разнообразными актами, начиная с приношения в жертву изображений genitalia и кончая эксцессами сладострастия, общественным проституированием - и противоположными актами: самооскоплением, периодическим воздержанием и аскетизмом. Такой культ царил не только в классическом мире, откуда пошло его название. Он одинаково был распространен в различных культурно-исторических стадиях развития как у самых первобытных племен, так и у внеевропейских культурных народов (например, у японцев), а в виде многочисленных культовых переживаний - у крестьянского населения Европы. Так часто встречающийся среди людей грубый обычай ставить "кукиш" оскорбителю или для предохранения от дурного глаза ведет свое начало от фалического культа, так как изображение фалоса, символом которого является в данном случае "кукиш", в прежнее время повсюду считалось охранителем от всяких злых духов и чар (фалическим охранительным символом Петербурга стал александрийский столп, стоящий в центре города на Дворцовой площади и семяизвергающий ангела). Типической страной фалического культа, сохранившегося, несмотря на запрещения, до последнего времени, является Япония. По шинтопатической космогонии даже сами острова японского архипелага представляют собой не что иное, как гигантские фалосы, созданные древними богами. Реальные изображения фалоса и ктеис (клитора-похотника) были найдены в божницах, на дорогах. Символы фалоса (гриб, рыло свиньи, большой атомный взрыв) и ктеис (бобы, персики) - служат часто культовыми жертвоприношениями. Индоевропейские и семитские религии, включая и Египет, полны следов фалического культа. Еще на заре ведической мифологии встречается образ быка-оплодотворителя, во множестве вариаций повторяющегося во всех индоевропейских мифологиях (Дионис - "могучий бык" у греков); в брахманизме уже выступает явственно могучий "deus phallicus", Шива, главные символы которого половые губы и язычок-linga или греческий фаллос и yoni или kteis, они же символы воспроизведения и обновления. В аллегорической форме шара и призмы эти символы повсеместно украшают храмы бога рождения и разрушения. Фалические его поклонники с XII в. образовали секту лингаитов, которые постоянно носили с собой маленькие фигурки фалоса как защиту против злых наваждений. Поклонение Шиве и у одних выражается суровым аскетизмом, у других, наоборот, самым необузданным развратом. Как в Древнем Риме изображения фаллоса из бронзы или камня служили украшениями и заменителями для женщин, гигантские изображения его воздвигались в храмах, и уже в новое время факиры у храмов предлагали бесплодным женщинам целовать искусственный или свой фаллос. Греко-римский фалический культ, концентрировавшийся главным образом вокруг Диониса и Афродиты, - это культ, заимствованный из семитских религий; под разными именами он господствовал во всей Западной Азии и Египте. Типичнее всего этот культ выразился в Сирии. Храм Астарты и Аттиса украшался у входа изображениями фаллоса и целыми фалическими сценами из культа Астарты. Множество оскопленных в женском одеянии прислуживали богине; другие, возбуждая себя музыкой и пляской, приводили себя в экстаз и оскопляли себя. В Финикии во время празднеств по умершему Адонису женщины срезали свои волосы и проституировали для себя. У самых первобытных племен следы фалического культа встречаются в самых различных местах и в самых различных формах. Гиляки благоговейно относились к срезываемой шкурке фаллоса медведя; айны ставили на могилах огромные деревянные фаллосы; бушмены, жители островов Адмиралтейства, обитатели Суматры и иные племена изготовляли фалические изображения своих богов. Почти универсальным можно считать обряд обрезания, который является как бы заменой жертвы фалического самооскопления в культе Астарты. Генезис фаллического культа лежит в анимизме первобытного человека вообще и в частности в представлении о множественности душ индивида, т. е. в представлении о том, что, кроме главной души-дубликата всего человека, существуют еще самостоятельные души отдельных частей тела. Органы оплодотворения, с этой точки зрения, более чем какие-либо другие должны были обладать самостоятельным существованием; за это говорило все: и таинственность процесса воспроизведения, и еще более импульсивная бессознательность процесса, в котором органы оплодотворения действуют помимо и даже вопреки желанию индивида. Отсюда и представление о фаллосе как об индивиде, могущем существовать даже и совсем отдельно от человека и проявлять в таком состоянии свои чудотворные действия. Некоторые фалические изображения даже более культурных народов наглядно иллюстрируют это представление. Великолепное гигантское божество Аннама, украшавшее еще до революции вестибюль русского этнографического музея Акдемии наук и представляющее антропоморфированную зверочеловеческую фигуру слона и пантеры, опирающуюся на царственный жезл, снабжено было огромным фаллосом, украшенным такими же атрибутами (рогами, клыками, пятнистой шкурой), как и его царственный обладатель, и представляло как бы двойник этого последнего. От человека и животных такие представления о природе фалических органов были перенесены и на всю остальную природу. Деревья, цветы, травы, даже камни считались размножающимися таким же путем, как человек. Отсюда воззрение на смену времен года и связанную с ней смену растительной жизни как на результат периодического возрождения и умирания фалических божеств, творцов растительной жизни. Это последнее воззрение должно было играть огромную роль в земледельческий период, когда все существование человека зависело от благоприятного роста культурных растений и размножения животных. Оно вызвало целый цикл мифов об умирающем и рождающемся Адонисе, об овдовевшей Астарте, а также весенние и осенние обряды земледельческих народов. Необъяснимыми казались до самого последнего времени фалические эксцессы, которыми сопровождались земледельческие праздники у самых различных народов. В них видели переживание первобытного коммунального брака, но это оставляло без объяснения эксцессы противоположного характера - обязательное воздержание от сексуальных сношений и даже самооскопление. Оригинальное объяснение дал этим фактам Фрэзер; он свел их к общим приемам симпатической магии, к которым обычно прибегает первобытный человек в интересах самосохранения и для гарантирования своего материального благополучия. Все боги цикла Дионисия - боги деревьев и хлебных злаков, от производительных актов которых зависит урожай тех или других растений и жизнь домашних животных. Чтобы воздействовать на этих богов, главнейших виновников благополучия, в наиболее важные моменты - в начале весны или осенью, по окончании жатвы - первобытный земледелец прибегал к торжественным массовым сексуальным излишествам, которые по симпатии должны были вызвать усиленную половую производительность самих богов хлеба, плодов и всякого скота. Даже ритуальное воздержание Фрэзер объясняет той же психологией. Первобытный человек, говорит он, "может думать, что сила, которую он отказывается тратить на воспроизведение себе подобных, образует, так сказать, фонд энергии, которым воспользуются другие существа, растительные или животные, в размножении своего вида. Таким образом, из одной и той же грубой первобытной философии дикарь различными путями доходил либо до обязательства (rule) эксцессов (profligacy), либо до аскетизма". У греков фаллос (φαλλός, φαλλης, φάλης, φαλης) - это орган мужской производительности, служил символом божеств Диониса, Гермеса, добрых демонов, Приапа и Афродиты, олицетворявших половой инстинкт, плодородие и производительную силу природы, причем фалос, быть может, представлявший собой первоначально фетиш, впоследствии стал атрибутом в культе божества. Значение фалоса как фетиша освещается тем фактом, что в мистериях Диониса фалос изображает или рисует самого Диониса; в культе же Афродиты фалос, очевидно - атрибут, символизирующий основные черты богини. Наиболее значительную роль фалос играет в культе Диониса, особенно во время сельских праздников сбора винограда и городских празднеств, которыми ознаменовывалось наступление весны. На сельских или малых Дионисиях фалос поднимали вверх и носили в процессии (φαλληφόρια, φαλλαγώνια) с особыми так называемыми фаллическими песнями, образчик которых имеются в стихах 263-279 "Ахарнян" Аристофана (издания Bergk). Описываемая в этой комедии процессия устраивается Дикеополем и членами его семьи; впереди идет его дочь с корзиной на голове (канефора), за нею следует раб Ксантий с высоко поднятым символом Диониса, и, наконец, шествует сам хозяин, импровизирующий веселую песенку в честь Дионисова спутника Фалета. Дополнив бегло набросанный Аристофаном очерк процессии более просторной перспективой, более шумной и многочисленной толпой участников, более широким захватом веселья и перекрестных шуток, можно получить ту фаллическую процессию (κώμος), в смехотворных шутках которой заключаются зародыши древнеаттической комедии. Кроме веселья, в этих сценках не было ничего религиозного, дионисовского - ни жертвенника, ни культового действа, ни традиционных сатиров, ни мифического содержания; они могли зарождаться и зарождались и вне Дионисовского обихода, как южно-италийские мимы и Ателланы с их литературным и народным наследием (Веселовский, "Три главы из исторической поэтики", 1899, СПб., стр. 134). Из этих отрешенных от форм культа положений с их реальными типами возникла комедия, когда темы, взятые из быта или из миpa фантастики, с полными шаржа и бесцеремонно откровенными типами и с столь же откровенной сатирой на личности и общественные порядки, объединили разнообразие этих положений. Фалос, фигурировавший на упомянутых процессиях, делали из красной кожи, придавая ему настоящее положение эрекции (ίδύφαλλος), и привешивали к длинному шесту; участники процессии привязывали себе небольшие фалосы к шее и бедрам, наряжались в пестрые костюмы и надевали маски. Восточная склонность к крайностям проявилась в греческих городах эллинистической эпохи, между прочим, и в культе фалоса: в пропилеях Дионисова храма в Сирии стояли два исполинских фалоса с надписью, гласящею, что Дионисий посвящает их своей мачехе Гере; в Александрии при Птолемее Филадельфе носили в процессии фалос длиной в 120 локтей, с венком и золотой звездой на кончике. Наряду с этим во всех странах эллинского, равно как и римского миpa употреблялись небольшие фалосы в качестве амулетов, которым приписывалась чудодейственная сила - прогонять дурные влияния и чары. У римлян этот амулет назывался fascinas или fascinum(фашинум): его носили в детском возрасте на шее, вешали над входами в дома и комнаты, выставляли в садах и на полях для их охраны. Чудодейственная сила фашиского фалоса исходила из того, что ценное изображение привлекало к себе взоры и отводило их от опасного предмета (Плутарх, Пир). Отцы церкви нападали на крайности, которыми сопровождался в их время культ фалоса: так, в Лавинии в течение целого месяца, посвященного Либеру, фалос носили по всем деревням, чтобы отвести от полей злые чары и отрицательных духов, после чего водворяли его на место, пронеся его по всему городу через площадь; на свадьбе новобрачная должна была сидеть верхом на фалосе, которому как бы приносила в жертву свое целомудрие. Вообще культ фалоса как символа производительной силы встречается во многих языческих религиях обожествленной природы как у диких, так и у культурных народов. Именем итифалла (фалоса в состоянии эрекции) обозначаются также песни в его честь и сопровождающая их эротическая пляска любви.
Фальконет- старинное артиллерийское орудие небольшого калибра (2-10 фунтовые), стреляло свинцовыми ядрами, возилось на 1 или 2 лошадях; во флоте употреблялось на гребных судах и яхтах; упоминается уже в числе орудий, взятых Карлом VIII при походе на Италию. В XVIII в. фальконетами назывались также полковые пушки 1-2-фунтового калибра. В Цюрихском музее имеются два заряжаемых с казны фальконета 1687 г.
Фальшивка- ложная форма, поддельный или скопированный предмет (новодел), сходный с подлинным культурно-историческим типом вещи.
Фальшь- так называется в музыке звуковое разногласие, например, нота, взятая выше или ниже, не согласующаяся с общим строем исполняемой пьесы. В этом смысле фальшь часто называется детонацией (вызывая иногда взрыв смеха). Фальшью называется также ошибка в исполнении, когда вместо надлежащей ноты берется какая-нибудь другая, совсем неподходящая. В немецкой терминологии нередко параллельные квинты или октавы, запрещаемые теорией в голосоведении, называются фальшивыми, как и уменьшенная квинта (Falsche Quinte).
Фамилисты- секта, основанная Генрихом Никлаэсом. Никлаэс родился в 1501 г. или 1502 г. в Мюнстере, был воспитан в строго католическом духе, в ранней юности мечтал о сверхчувственном и божеском и часто имел особые видения. С успехом пройдя латинскую школу, он продолжал торговое дело своего отца, составил себе большое состояние, много путешествовал, женился и обзавелся большой семьей. Прочитав сочинения Лютера, Никлаэс отнесся к ним и к их автору крайне враждебно, но сам принялся читать Библию и был привлечен к суду за сношения с еретиками и посажен в тюрьму; вскоре освобожденный, он переселился в Амстердаме, где за сношения с еретиками опять был посажен в тюрьму (1532 г.), но скоро выпущен на свободу. В 1540-1541 г.г. он выступил в качестве пророка и основателя секты, письменно изложил те откровения, которые он имел, изо дня в день чувствуя все более свое могущество и единство с Божественной волей и Божественным словом. Не находя сочувствия, он переселился в Эмден, где оставался до 1560 г. Отсюда он распространял свои сочинения во все стороны света и нашел приверженцев как в самом Эмдене, так и в Нидерландах, в Англии и во Франции. Свое большое торговое дело он продолжал вести по-прежнему. Своей проповедью он создал себе массу врагов, особенно среди анабаптистов, которые видели в нем опасного экономического и религиозного соперника. Правительству он также показался подозрительным; хотя он и отрекся от всех своих сочинений, но принужден был бежать; имущество его конфисковали, детей его некоторое время держали под домашним арестом. Сам он в это время жил то в Кемпене, то в Утрехте, то в Кёльне, то мимоходом в Англии. Он организовал свою общину и заново издал свои произведения, объявляя свое дело делом Бога; кто не признавал его пророческого достоинства, тот был для него врагом Святого Духа. Свою секту он называл домом любви (huys der lieften, family of Love, familia caritatis) или фамилистской; члены секты делились на различные степени священства, которые следовали друг за другом в строго иерархическом порядке. Для своих последователей Никлаэс ввел новую эру и календарь, расчитывая на вечное существование своего учения, заимствовавшего некоторые черты у анабаптистов, другие - у антитринитариев и антиномистов. Первые его последователи скоро отпали от него; сама секта начала распадаться раньше его смерти, год которой неизвестен. В Нидерландах фамилисты пользовались некоторым значением; еще в 1604 г. в Дортрехте было засвидетельствовано их тихое существование. В Англии они распространились гораздо больше, пока в 1580 г. королева Елизавета не приказала принять против них меры и сжечь их книги; тщетно они старались приобрести расположение преемника Елизаветы Иакова I; в течение его царствования фамилисты исчезли бесследно.
Фанам- название старинной мелкой серебряной монеты Индии, чеканившейся в Карнатике и в настоящее время давно уже вышедшей из употребления (до начала 70-х годов XIX в.). Стоимость ее равнялась (приблизительно) 1/12 ост-индской рупии (рупия Ост-Индской компании была равна 12 фанам и 68,57 кешей). Если счет не требовал особой точности, то один фанам считали равным одной анна и трем пейсам.
Фанар- это греческий квартал в старом городе Константинополе, в северо-западной его части, на берегу Золотого Рога, получивший свое название от находившегося здесь прежде маяка (фонаря). Обитатели этого квартала именовались фанариотами. Фанариотами назывались сначала несколько греческих, по преимуществу знатных семейств, уцелевших в Константинополе после водворения в Византийской империи османов. С конца XVII в. фамилии некоторых фонариотов (Панаиоти, Маврокордато) начинают все чаще и чаще упоминаться в истории дипломатических сношений Турции с европейскими державами: оттоманское правительство привлекает фонариотов к себе на службу, пользуясь их знаниями и талантами. В XVIII в. при французском и австрийском дворах фанариотами слывут уже вообще все греки, занимающие в турецкой администрации высокие посты, невзирая на знатное или "худородное" свое происхождение. Фонариоты -сановники отличались, в общем, такой же продажностью, как и природные турки, но их ум, энергия и изворотливость ценились султанами чрезвычайно высоко. Целый ряд ответственных должностей передавался из рода в род фонариотов, и так дело шло до самого начала греческого национального бpoжeния в Морее и других греческих областях. Когда оно возникло, фанариотские фaмилии почти все и почти без колебаний оставили благосклонное к ним правительство и перешли на сторону нового движения; одни ознаменовали это более решительными действиями, другие - менее решительными. В последние годы XVIII в. в семье Ипсиланти развились два течения: одно - реформаторское, представителем которого был старик Александр и которое считало возможным мирное сожительство турок и греков (на условиях самоуправления и т. п.); другое - революционное, представителями которого стали молодой Константин Ипсиланти и фессалиец Ригас. Эти два течения сначала поделили фонариотов, группировавшихся вокруг семьи Ипсиланти, но вскоре революционное течение стало одолевать. Ригас и Константин Ипсиланти не были, однако, вполне между собою согласны. Ригас полагал, что будущие инсургенты должны надеяться лишь на Францию, только что провозгласившую принцип свободы и равенства; Ипсиланти возлагал все свои упования на Poccию. Ригас старался составить гетерию - ассоциацию, которая бы объединила все оппозиционно настроенные круги греческого народа; гетерия уже начала образовываться, когда во время агитационной поездки по Австрии Ригас был схвачен, выдан туркам и казнен (в 1798 г.). После его смерти гетерия несколько лет совсем бездействовала. Решительный толчок, ожививший гетеристов и в частности фонариотов, произошел в 1806 г. Султан Селим III, повинуясь категорическим предложениям французского посла генерала Себастиани, вступил в союз с Францией, и русофилы Ипсиланти подверглись полной опале: старика Александра арестовали, Константин бежал в Петербург (спустя несколько месяцев Александр Ипсиланти был казнен). Тильзитский мир разрушил все мечты Константина: Александр I, который сначала отнесся к нему довольно ласково, после свидания с Наполеоном уже не мог оказать ему активного содействия, ибо французский император смотрел на фонариотов и их представителя весьма недружелюбно. "Я знаю его планы, - сказал Наполеон Александру, - он обманывает нас обоих, он действует только для своих химер". Разочарованный в своих надеждах, Константин Ипсиланти умер в 1816 г., когда брожение среди греков возрождалось с такой силой, о которой Ригас мог только мечтать. С 1812 г. одна за другой основывались гетерии, объединявшие под разными предлогами и в разных формах все активные силы греческой национальной оппозиции. Вскоре к "гетерии" стали относить всех членов этих организаций, и гетеристы считали себя принадлежащими к единому патриотическому братству. Гетерия Филиков была главным центром объединения. Кроме Ипсиланти, фонариоты, несмотря на свое далеко не туркофильское поведение последних лет, не были популярны между гетеристами. Знатные и богатые люди, они, тем не менее, не пользовались достаточным моральным кредитом, чтобы занять в гетерии руководящую позицию; века близости к турецкой администрации поселили между ними и их соотечественниками известное отчуждение. В начале 1820 г. это отношение несколько изменилось: старший сын Константина Ипсиланти, Александр, стал во главе гетерии, и колоссальная популярность этого фонариота выгодно отразилась на положении его товарищей по происхождению. Долголетняя война за освобождение Греции окончательно слила фонариотов с остальными бойцами невидимого фронта.
Фанатизм- это слово "fanaticus" (в связи с fanum - священное место, храм) имело в латинском языке значение, сходное с тем, какое принадлежит словам "святоша", "ханжа", а затем значило исступленный, изуверный, сумасбродный, яростный, иногда вдохновенный (carmen fanaticum). Существительным, произведенным от этого прилагательного, раньше всего стали называть такое подчинение какой-либо религиозной идее, которое сопровождается готовностью ради нее жертвовать собой, но в то же время и от других требовать безусловного ей подчинения. Фанатизм в области настроений - то же самое, что догматизм в сфере мысли и деспотизм в сфере действий, навязывающий другим подчинение чужой воле. Это - соединенное с страстным возбуждением всего существа рвение в проведении идей и yбeждeний, считаемых безусловно верными, хотя бы объективно они и не были доказуемы. Все, что несогласно с догматом фанатика, он рассматривает как нечто безнравственное, унизительное для человеческого достоинства, оскорбительное для Божества и всего истинного и справедливого. Всякое противоречие и даже простое сомнение принимается фанатиком за пpecтyплeниe, заслуживающее строжайшего наказания. Обычно фанатизм характеризуется искреннею убежденностью в абсолютной истинности известных принципов и стойкою им верностью, но в громадном большинстве случаев искренность соединяется здесь с неясностью мысли, а стойкость переходит в упрямство. В самом понятии фанатизма заключается и его осуждение как своего рода узости, ограниченности, упорства; никто не станет называть себя фанатиком, но многие охотно применяют эту кличку к особенно резким сторонникам противоположных политических или религиозных воззрений. В язычниках, остававшихся верными своей религии, христиане видели только упорных фанатиков, точно так же как и сами христиане, шедшие на мучения во имя своей веры, были фанатиками в глазах римских властей. Священная инквизиция осуждала фанатиков-еретиков, в свою очередь заслужив, однако, славу одного из самых фанатических учреждений. Фанатизм может быть и не религиозным, но ни одна сфера жизни не благоприятствует его развитию в такой степени, как религия. Разные религии и секты - и даже одни и те же религии и секты, но в разное время, - или больше, или меньше фанатизируют своих последователей. Другой областью, в которой с большой силой способен проявляться фанатизм, бывает обычно политика. Наиболее ярким примером политических фанатиков могут служить якобинцы времен французской революции, которые были скорее политической сектой, нежели политической партией, по упорному признанию истинности лишь своих мнений, по неуважению к чужим убеждениям, как заведомо ложным и как будто преступным. Фанатизм возможен и в других сферах жизни (в спорте, в шоу-бизнесе и т.д.). Его противоположность, как другую крайность настроения, представляет собою индифферентизм (полное безразличие), среднее же положение между ними занимает терпимость. Лучшее средство против фанатизма - это высокая культура ума и правильное воспитание в людях уважения к человеческой личности.
Фантом- так называлась изначально в акушерстве сделанная из папье-маше и резины модель туловища женщины, главным образом подробно ее тазовая область, служащая для упражнения в производстве акушерских операций и учебных манипуляций. Фантомы стали прообразами для так называемых фальшивых или резиновых женщин для безопасных эротико-сексуальных манипуляций.
Фараон- так был назван высший титул древнеегипетских царей. Не желая называть священное имя царя всуе, египтяне вместо него говорили "per-oh" - "Великий дом", "дворец". Это встречающееся бесчисленное множество раз в египетской литературе наименование перешло от плененных племенных евреев в Ветхий Завет в форме Phar-oон, переданной 70-ю толковниками как Φαραω (Иосиф Флавий: "Фараон обозначает у египтян царя"). В коптском "перро" значит тоже "царь". У христианских хронистов (Малолы, Кедрина и другие) "фараон" считалось собственным именем египетского царя времен быстрого исхода евреев, почему его и носит у них преемник Сесостриса.
Фараш- это индийское и персидское слово, когда-то значащее собственно "ковер" (fărăsh), а затем ставшее именем слуг, расстилающих ковры (farвsh). В Персии, Афганистане и Индии фарашами называли вообще самых низших слуг. В магометанских войсках фарашами назывались также обозные служители, раскидывавшие походные палатки.
Фарисеи-это слово обозначает "отделившихся", т. е. лиц, которые вследствие строгого исполнения законов о ритуальной чистоте стремились избегать соприкосновения со всем теми вещами и людьми, что могли нарушить чистоту. Но последнее не есть самая характерная черта для фарисеев; ессеи еще в большей степени изолировались от других людей и вещей. Другие производят слово "фарисей" от глагола "pharesch" - объяснять, толковать, ввиду того, что фарисеи отличались от других людей как толкователи закона, но такому объяснению не соответствует грамматическая форма этого слова на еврейском языке)- название одной из трех древнееврейских сект (Саддукеи и Ессеи), возникших в эпоху расцвета Маккавеев (около 150 лет до Р. Х.), хотя зародыш фарисейских учений должен быть отнесен к времени Ездры. Саддукеи, как политическая секта по преимуществу, прекратили свое существование вместе с прекращением государственной жизни Иудеи; ессеи, как секта чисто религиозная и всегда державшаяся вдали от всяких политических треволнений, в значительной части своей примкнули к учению Христа и образовали первые еврейско-христианские общины в Иудее; третья секта - фарисейская, слившись с народом, положила основание талмудическому еврейству. Талмуд, признаваемый дальнейшим развитием учения фарисеев, содержит богатый материал для суждения об этой секте. Эти данные дополняются сведениями, сохранившимися у еврейского историка Иосифа Флавия. Последний хотя происходил из дома первосвященников, которые почти все были саддукеями, но после тщательного изучения всех трех сект примкнул именно к фарисейской, которую позднее описывает как философскую школу, сравнивая ее с греческой школой стоиков. В догматическом отношении фарисеи, по его словам, "все совершающееся ставят в зависимость от Бога и судьбы и учат, что, хотя человеку предоставлена свобода выбора между честными и бесчестными поступками, но в этом участвует также предопределение судьбы". В этом отношении они занимали середину между ессеями, которые все приписывали предопределению, и саддукеями, которые признавали абсолютную свободу воли и утверждали, что судьба человека находится всецело в его собственных руках. Может быть, именно поэтому фарисеи в качестве судей были в отличие от саддукеев "вообще весьма снисходительными при назначении наказаний". Из талмудической литературы можно узнать, что фарисеям удалось почти совершенно отменить смертную казнь, сплошь и рядом налагаемую Моисеевым законом; это было достигнуто ими отчасти посредством разных фикций, введенных ими в толкование Моисеева закона, отчасти предоставлением весьма широких прав защите в ущерб обвинению. "Фарисеи верят в бессмертие души; за гробом людей ожидает суд и награда за добродетель или возмездие за преступность при жизни; грешники подвергаются вечному заточению, а добродетельные имеют возможность вновь воскреснуть". Флавий характеризует фарисеев как "искуснейших толкователей закона", прибавляя, что "фарисеи передали народу на основании древнего предания множество положений, которые не входят в состав Моисеева законодательства, между тем как секта саддукеев совершенно отвергает все эти наслоения, признавая обязательность одного писанного закона". Относительно образа жизни фарисеев Флавий отмечает, что "они ведут строгую жизнь и отказываются от всяких удовольствий. Они следуют лишь тому, что разум признает за благо. Они почитают старших и не позволяют себе противоречить их постановлениям. Они пользуются таким влиянием на народ, что все богослужебные обязанности совершаются по их начертаниям". Для ясного уразумения сущности фарисеизма необходимо проследить историю возникновения и развития этой секты. Из книг Ветхого Завета видно, что почти за весь царский период еврейской истории Моисеев закон был известен народу разве только по имени. Источниками народных воззрений и настроений служили, с одной стороны, храм иерусалимский с его жертвенным культом, с другой - живое слово пророков. До самого вавилонского пленения шла непрерывная борьба между жрецами и пророками; первые из убеждения или из личных выгод стояли за унаследованный культ жертвоприношений и вообще за обрядовую религию, пророки же отвергали унаследованные обрядности и проповедовали народу, что угодить Богу можно только безусловной правдой и любовью к ближнему (эти положения развили христиане). Из самой сущности этического монотеизма вытекает также, что благодать нравственного усовершенствования не может быть уделом одного только израильского народа; богоизбранность его только в том и заключается, что он первый постиг истину и потому призван сделать ее достоянием всего человеческого рода. Когда по возвращении из вавилонского пленения голос пророков замолк и живой источник этической религии иссяк, еврейский народ оказался недостаточно еще подготовленным для высокой роли, которую предназначали ему пророки. Ввиду его малочисленности и рассеянности между другими народами ему угрожала опасность раствориться в них и исчезнуть вместе со своими еврейскими идеалами. Тогда-то в еврействе возникло новое направление, представителем которого был Ездра, видевший спасение народа в строгом исполнении Моисеева закона, представляющего гармоническое сочетание обрядовой религии жрецов и этической религии пророков. Созванное Ездрой всенародное собрание письменным договором подтвердило обязательность Моисеева закона во всех его подробностях на вечные времена. Народ действительно стал подчиняться закону с щепетильной добросовестностью, считая одинаково важными как высокие нравственные принципы, в нем изложенные, так и те многочисленные, чисто внешние обряды, которые рассчитаны были лишь на изолирование еврейского народа от всех окружающих. Универсальные идеи пророков сохранились лишь в виде народных идеалов, осуществление которых отодвинуто было на неопределенный срок, до так называемого Мессианского времени. Но закон Моисея, рассчитанный на изолирование еврейского народа от древних, давно исчезнувших ханаанских народов, вскоре оказался недостаточным для изолирования его от новых народов - сначала персов, потом эллинов, с которыми ему приходилось сталкиваться. По отношению к персам это казалось необходимым ввиду того, что дуализм Зороастра по духовной сущности своей гораздо ближе подходит к монотеизму евреев, чем семитические культы Ваала и Астарты и, следовательно, опасность слияния была больше. Еще большая опасность стала угрожать еврейской религии со времени появления греков на Востоке, не вследствие сходства мировоззрений, а ввиду необычайной привлекательности жизнерадостного эллинизма. В защиту еврейского религиозного строя духовным руководителям народа приходилось устанавливать дополнения к закону в виде целой системы охранительных запретов соответственно новым обстоятельствам жизни. Однако с воцарением Маккавеев и вступлением еврейского народа на путь политической жизни обнаружилась полная рознь между жизнью и древним законом. Многочисленные и сложные правила ритуальной чистоты, давно уже потерявшие свое первоначальное гигиеническое значение, оказались крайне стеснительными. Они связали еврея по рукам и ногам, заставляя его быть вечно настороже, так как каждый шаг его, каждое его движение угрожало ему каким-нибудь нарушением закона. Освобождение страны от власти язычников не прекратило сношений с ними, особенно в городах с преобладающим языческим населением в самой Палестине, а тем более в диаспоре. Между тем, с позиции закона, всякий язычник должен быть рассматриваем как источник ритуальной нечистоты; ведь он может быть одержим какой-нибудь тайной заразительной болезнью, или, как воин, он наверное когда-нибудь прикоснулся к человеческому трупу - и в силу этого инфицирует все, к чему прикасается. Еврей не мог не только обедать вместе с язычником или с самаритянином, но даже выпить у них немного воды. Это прямо видно из рассказа евангелиста Иоанна о встрече Иисуса Христа с самаритянкой у колодца. На просьбу Христа дать ему напиться она ответила: "Как Ты, будучи иудей, просишь пить у меня, самарянки?" (Иоанн). С указанными законами связано было еще одно зло, прямо угрожавшее целости и единству еврейского народа: они могли быть соблюдаемы лишь высшим, более обеспеченным классом народа. У низших, трудовых или рабочих классов не хватало ни досуга, ни специальных знаний для их соблюдения; высшие классы стали чуждаться народной массы, в особенности мытарей, не ели с ними вместе, не входили в их дом, как это видно из многих мест Талмуда и вполне подтверждается рассказами Нового Завета (от Матфея). Таким образом, законы, имевшие целью изолирование евреев от язычников, стали изолировать одних евреев от других. Подобные же противоречия между законами и жизнью обнаружились по поводу строгого соблюдения субботнего покоя и еще резче - в сфере уголовного права. Моисеев закон наказывал чисто религиозные преступления смертной казнью, или так называемым "истреблением из среды народа", которое, по-видимому, означало изгнание aquae et ignis interdictio. Это не соответствовало более высокому представлению о религии, по которому задача последней - увещевать и наставлять, а не карать. Такое представление о религии вошло в понятия народа еще со времени Иезекииля, который говорит от имени Бога: "Я не желаю смерти нечестивца. Пусть он обратится с своего дурного пути, и пусть живет он", между тем как Моисеев закон ничего не говорит о раскаянии как о способе искупления. Затем Моисеев закон признавал jus talionis "око за око, зуб за зуб", с чем также не могло примириться более развитое нравственное чувство. Bсе эти и многие другие еще противоречия между буквой древнего закона и жизнью служили главной исходной точкой для образования трех древнееврейских сект. Саддукеи, к которым принадлежала почти вся родовая и денежная еврейская аристократия, считали Божественный закон неизменяемым и настаивали на исполнении его во всей его строгости; для облегчения его тягости они требовали лишь отмены всех тех дополнений и наслоений, которые он получил в народной практике. Ессеи также считали закон неизменяемым, но так как условия жизни в стране перестали отвечать древнему закону, то они предпочитали удаляться от этой жизни и уходили в пустыню или в деревню, где ничто не мешало им доводить соблюдение Моисеева закона до крайней щепетильности. Третью секту образовали те самые фарисеи. Это были люди, вышедшие из глубины народной массы и поднявшиеся на ее поверхность благодаря своему умственному развитию. В вопросах внутренней политики они всегда стояли на стороне народа, против посягательств господствующего класса; поэтому народ доверял им и следовал во всем их учению. Лозунгом фарисеев было: "закон для народа, а не народ для закона". Из любви к народу и из уважения к его традициям они признали обязательность всех постановлений древних законоучителей и всех стародавних народных обычаев, совокупности которых они присвоили название "устного закона" в противоположность писанному - Моисееву. Признавая, подобно саддукеям, неизменяемость Божественного закона, они в противоположность им считали, что закон существует для того, чтобы его добросовестно исполняли, а так как исполнение его в буквальном его смысле не согласовалось более с требованиями жизни, то они стали толковать закон, т. е. придавать ему такой смысл, при котором проведение его в жизнь не противоречило основной цели законодательства - служить благу людей. Эта цель ясно была указана самим Моисеем: "и соблюдайте законы мои и уставы мои, кои исполняя человек жив будет ими" (Левита). "Жив будет ими, - прибавляют фарисеи, - но не умрет из-за них". Методы толкования, бывшие в употреблении у фарисеев, весьма разнообразны, но они все могут быть сведены к двум категориям: 1) метод диалектический и 2) метод введения символических фикций. Вот пример первой категории. У Моисея есть закон о "строптивом сыне". В силу этого закона отец может судебным порядком подвергнуть своего сына смертной казни за непослушание, хотя бы налицо не было другого преступления, наказуемого смертью. Именно этим законом, вероятно, и воспользовался свирепый царь Ирод, заставив саддукейский синедрион приговорить к смерти двух сыновей его от Мариамны, раньше присужденной им к смерти за мнимую неверность. И вот начинается толкование закона. В нем говорится о сыне - следовательно, он неприменим ни к дочери, ни к малолетним, ни к двум сыновьям; речь идет об отце и матери - значит, они оба должны быть в живых и оба должны быть согласны на наказание сына. В этом духе текст толкуется дальше, и из него выводится, что для применения данного закона необходимо, чтобы отец и мать оба были здоровы, не страдали каким-нибудь уродством, оба были достойны друг друга, и, наконец, чтобы оба обладали одним и тем же тембром голоса. Это, конечно, абсурд, но речь идет о спасении молодых людей от произвола родителей, которые в минуту запальчивости могут совершить поступок, о котором сами потом будут сожалеть, как это действительно случилось с Иродом. Закон не отменен, но он превращен в мертвую букву. То же самое сделали фарисеи с известным законом: "око за око, зуб за зуб". Око за око, говорили фарисеи, но не жизнь за око. Потерпевший лишился глаза, но он остался жив; если же вырезать глаз у обидчика, то может случиться, что рана осложнится опасным воспалением, которое повлечет за собой смерть обидчика - и выйдет "жизнь за око". Следовательно, "око за око" надо понимать в смысле "стоимости ока за око". А вот пример толкования посредством введения фикции. По Моисееву закону каждый 7-й год называется субботним годом: поля и виноградники не обрабатываются, а то, что земля приносит самопроизвольно, считается общим достоянием, которым бедные и пришельцы могут пользоваться наравне с хозяином (Левит). Кроме того, с наступлением субботнего года уничтожаются все долговые обязательства, что установлено было с целью предупредить порабощение неимущих за долги (Второзаконие). Этот последний закон, благодетельный в несложной жизни первобытного земледельческого народа, стал впоследствии вреден, парализуя кредит, необходимый для развития торговли и промышленности. Известный фарисей Гиллель установил институт "Prosbol", заключающийся в том, что кредитор в конце 6-го года подает в судебное место письменное заявление, в котором он фиктивно передает следуемую ему сумму судебному месту, а так как по закону субботним годом уничтожаются только долги частным лицам, но не долги общественным учреждениям, то кредитор получает возможность взыскать свои деньги по миновении субботнего года. Такие же фикции придуманы были фарисеями в сфере религиозных обрядов для смягчения чрезмерной строгости в соблюдении законов субботнего покоя и в особенности законов ритуальной чистоты. В этой своей деятельности фарисеи встретили сопротивление не только со стороны саддукеев, в руках которых находилась фактическая власть, но и со стороны некоторой части фарисейской партии. Незадолго до Р. Х. фарисеи разделились на два лагеря, хотя не враждебных, но значительно отличавшихся друг от друга по своим воззрениям: школу Гиллеля и школу Шамая. Строгие шамаиты крепче держались буквы закона и не допускали такой свободы толкования, какую допускали гиллелиты. Последние - может быть, благодаря высоким нравственным качествам своего учителя - восторжествовали, и их мнения были приняты народом как религиозные нормы. Фарисеизм был, таким образом, настоящей реформой Моисеева закона, но реформой постепенной, замаскированной, постоянно считавшейся с старыми традициями и консервативными элементами еврейского общества. Это было то, что Христос назвал "приставлением заплаты на ветхой одежде" или "вливанием молодого вина в мехи ветхие" (слова Матфея). Законы ритуальной чистоты, исполнение которых было под силу лишь высшей аристократии, продолжали служить главной причиной презрительного отношения высших классов к бедной и приниженной еврейской массе. По учению Христа, "не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст" (от Матфея); у фарисеев же не хватало ни новаторской смелости, ни фактической власти открыто и прямо признать отмененным какое-нибудь положение Моисеева закона. Заслугой фарисеев в истории еврейского религиозного сознания было охранение Моисеевой религии от поглощения парсизмом или эллинизмом. В лице своих лучших представителей (Гиллель и др.) фарисейство вновь подняло еврейское религиозно-этическое учение на ту высоту, на которую оно было поставлено великими пророками, и расчистило путь для христианской проповеди. Достойно, однако, внимания, что суровые порицания Христа были чаще направлены против фарисейства, чем против саддукейства: богатые и надменные саддукеи были так далеки от царства Божия, что напрасно было их призывать к нему. В особенности порицал Христос фарисеев-лицемеров, которые, впрочем, обличаются и в Талмуде самими фарисеями. Как религиозная партия с определившимся направлением фарисеи впервые выступают на культурно-историческую арену при первосвященнике Иоанне Гиркане. Вначале секта имела резкую политическую окраску. О первом столкновении фарисеев с домом Маккавеев Флавий и Талмуд единогласно рассказывают следующее. Вернувшись после победоносных войн в Иерусалим, Иоанн пригласил к себе на пир выдающихся фарисеев, о которых один из саддукеев говорил ему, что они настроены против него, и, оказав им большие почести, старался вызвать их на откровенность. Все рассыпались в восторженных похвалах ему, но один из них сказал Гиркану: если ты действительно хочешь быть праведным, откажись от диадемы первосвященника и удовольствуйся княжеской короной. Задорный фарисей сослался при этом на ходившую в народе неосновательную молву, которая набрасывала тень на легальность рождения Гиркана. Возмущенный первосвященник тут же предал оскорбителя суду его товарищей- фарисеев. Те присудили его к ударам плетью и к заточению. "За простое оскорбление, - говорит Флавий, - они не нашли возможным присудить его к смертной казни, тем более что фарисеи были вообще мягкосердечны при назначении наказания". Саддукеи воспользовались снисходительным приговором как доказательством, что оскорбление нанесено было князю-первосвященнику с ведома и согласия всех фарисеев, и довели дело до полного разрыва между Гирканом и его прежними советниками. По воззрению фарисеев, сан первосвященника и царская власть действительно не могли и не должны были соединяться в одном лице. Соединение духовной и светской власти в одном лице противоречило и Моисееву закону, и культурно-историческим традициям, и вновь сложившимся этическим воззрениям. В древности царская корона была неразрывно связана с обязанностями полководца, а человек, руки которого были обагрены человеческой кровью, не мог молитвенно возносить эти руки к Богу. Оппозиция фарисеев Маккавеям перешла в открытое народное восстание при Александре Яннае. Междоусобная война, длившаяся 6 лет, стоила жизни 50000 приверженцам фарисейства; оставшиеся в живых должны были рассеяться по соседним странам. Самое счастливое время для фарисеев было 9-летнее царствование вдовы Янная, Соломеи-Александры, когда действительным правителем государства был брат царицы, мудрый и энергичный фарисей Симеон бен-Шетах. Полный внешний мир и разделение властей (первосвященником был тогда старший сын царицы, Гиркан II) примирили фарисеев с домом Маккавеев. После смерти Соломеи началась борьба за престолонаследие между ее сыновьями, которые кончили тем, что пригласили римского полководца Помпея в качестве третейского судьи, а последний, пользуясь этим, подчинил Иудею верховной власти Рима. Фарисеи также послали депутацию к Помпею с просьбой избавить народ от обоих воюющих между собою братьев и утвердить в Иудее республику под покровительством Рима. Это объясняется тем, что мирную и спокойную жизнь по закону Моисея фарисеи всегда ставили выше политической самостоятельности. При Ироде (37-34 г.г. до Р. Х.) политическая роль фарисеев совершенно прекратилась, и они сосредоточили всю свою деятельность на исследовании закона. К этому времени относится учительская деятельность знаменитого Гиллеля (род. в 75 г. до Р. Х., умер в 5 г. после Р. Х.), в лице которого фарисеизм достиг своего наивысшего развития. Его воззрения на религию характеризуются следующим фактом. К основателю другой фарисейской школы, Шамаю, обратился однажды язычник с просьбой принять его в лоно еврейства, но с тем, чтобы тот сообщил ему все содержание еврейской религии, "пока он будет стоять на одной ноге". Шамай, отличавшийся особенным ригоризмом по отношению к религиозным обрядностям, прогнал его. Когда язычник обратился с той же просьбой к Гиллелю, тот ответил ему: "что тебе самому неприятно, того не делай твоему ближнему - вот весь закон; все остальное - только комментарии". За несколько лет до окончательного падения Иерусалима из среды фарисейства выделились две политических партии: миролюбивые гиллелиты проповедовали мир с Римом во что бы то не стало, шамаиты же образовали партию зилотов (ревнителей), которые были душой восстания еврейского народа против римлян и довели Иудею до полного разгрома (70 л. по Р. Х.). В то самое время, когда еврейский народ лишался своего политического центра, одному фарисею из школы Гиллеля (Раби Иоханану-бен-Закай) удалось создать для него духовный центр в виде богословской школы в Ямне, где было положено основание талмудическому еврейству.
Фарос(Pharus, Φάρος) - небольшой островок у устьев Нила, соединенный посредством мола с Александрией в 285 г. до Р. Х. и знаменитый своим маяком. Фаросский маяк- это мраморная башня выстроенная на острове Фаросе Птолемеем Филадельфом, имевшая 300 локтей вышины и состоявшая из нескольких этажей, постепенно суживавшихся кверху. На вершине ее ночью разводили огонь, видный далеко в море. Постройка этой башни обошлась в 800 талантов. Башня часто страдала от землетрясений и в 1182 г. имела уже только 50 локтей вышины, а в 1303 г. совсем была разрушена. Фаросский маяк пользовался в древности и даже в средние века большой известностью; слово "Pharus" или парус стало нарицательным для обозначения не только маяка, устроенного по образцу Фароса, но и далеко видного парусного судна, что часто белеет одиноко в тумане моря голубого.
Фарс(франц. farce, от латинского farsus - начинка, фарш) - один из видов легкой комедии, особенно процветавшей в средневековой французской словесности, по преимуществу устной. Фарс смешивали с сотией, соитием, но между ними есть разница. Подобно moralitй (моралите), сотия ограничивалась изображением общих нравственных свойств, отвлеченных характеров и положений. Наоборот, фарс имеет дело лишь с частными случаями, с маловажными событиями, подчас исключительными, лишь бы они были смешны. Это невинное назначение фарса позволяло ему иногда обращаться в драматический памфлет, в политическую сатиру, недоступную иным приемам обличения. В зависимости от зрителей, желавших прежде всего комического воспроизведения окружающей среды, содержание фарса было бесконечно разнообразно: осмеивались крестьяне, их кюре, их ближайшее начальство, шарлатаны-знахари, монахи, солдаты. Речь действующих лиц, индивидуализованная согласно их общественному положению, была хорошо выдержана: мужицкое наречие крестьянина, педантическая латынь ученого, приказной стиль судейских людей - все было источником бесконечного смеха. Особенно часто разрабатывались мотивы семейных неурядиц. Из множества тривиальных, грубых и ничтожных фарсов, относящихся к этому сюжету, выдаются два, где комическое положение не только указано, но получает и развитие; здесь заметно уже начало того движения, которое преобразовало фарс в комедию. Это - "La cornette" (1545) Жана де Абонданс, члена братства Базош и королевского нотapиyca, и анонимный фарс "Le cuvier". В первом плутовка-жена одерживает верх над родней своего старого мужа, потому что одураченный старик принимает все сообщения о ее поведении за насмешки над ее чепчиком; во второй пьесе муж под гнетом жены и тещи исполняет все домашние работы, длинный список которых исчислен на бумаге; на его счастье, жена падает в огромную лохань для стирки белья и беспомощно барахтается в ней, пока муж медленно читает ей длинный список, чтобы указать, что в него не включена обязанность вытаскивать жену из лохани; это должно образумить зазнавшуюся жену и восстановить семейное равновесие. Из солдатских фарсов, осмеивающих военных, известны "Franc Archer de Bagnolet" (долго приписывался Виллону, но не принадлежит ему) и "Les trois Galarts et Flipot", с знаменитым возгласом трусоватого героя: "Vivent les plus forts!". Самым выдающимся фарсом, имеющим даже право на название настоящей комедии нравов и характеров, является знаменитый "Maоtre Pathelin", написанный около 1470 г. неизвестным автором, вероятно, парижанином и членом общества Базош, быть может, Антуаном де ла Саль или Пьером Бланше. Популярность этого фарса была так значительна (Рейхлин в Германии подражал ему в своем "Henno", в "Scenica progymnasmata"), что многочисленные варианты мешают признать его произведением одного автора. Кажется, этот сюжет разрабатывался еще ранее, в одной швейцарской пьесе XV века. Герой пьесы - адвокат Пьер Пателэн - не имеет клиентов и бедствует вместе с женой, несмотря на все свои плутни. Он надувает мошенника купца, выманив у него кусок сукна, и помогает его надуть пастуху, хитрому мужику Анжеле, обкрадывающему хозяина. Купец привлекает вора к суду, но Пателэн научает своего клиента прикинуться идиотом и на все вопросы отвечать: бэ!мэ!-как бы незная ни бэ, ни мэ. Хитрость торжествует - и судья оправдывает вора, но мужик оказывается хитрее продувного адвоката - и на требования гонорара отвечает тем же бессмысленным мычаньем. Мораль буржуазной пьесы - торжество плута над плутом - невысока, но это не прямая безнравственность: это самодовольство грубого здравого смысла, наивная и беззаботная насмешка над обманутыми, характерная для всех фарсов. Их веселость вообще груба до невозможности, насмешка подчас жестока, сюжет откровенно неприличен, речь действующих лиц полна сквернословия. Форма фарса разнообразна: одни состояли из монолога, другие приближались к комедии, третьи состояли из двух-трех диалогов: без всякого развития действия. Неопределенность формы не дает возможности установить ее происхождение. Первые фарсы, связанные с макароническими диалогами в конце представлений (их отголосок - в интермедии, заключающей Мольеровского "Мнимого больного"), импровизировались и не были записаны, а с позднейшими рукописями усердно и успешно боролось католическое духовенство. О их связи с фаблио трудно сказать что-нибудь определенное; по мнению Лансона, фарсы "получили в наследство публику, читавшую фаблио; некоторые фарсы, быть может, около дюжины, происходят непосредственно из фаблио, но слишком много утрачено и фарсов, и фаблио, чтобы можно было сделать заключение о взаимном отношении этих двух родов литературы". Стало известно около 120 фарсов, списки их относятся к ХVI в., тогда как фарсы игрались уже с XIII столетия. К XVI в., через комиков Тюрлюпэна, Готье-Горгиля и Гро-Гильома (эти псевдонимы талантливых буффов стали нарицательными названиями постоянных культурно-исторических типов людей), фарс сближается с легкой комедией, находящейся под влиянием итальянской commedia dell'arte, но название фарса сохраняется - и употребляется до сих пор для обозначения легкой комедии с внешним комизмом случайных положений, без притязаний на глубину и широту захвата. Явление, вполне сходное с французскими фарсом, представляют собой немецкие "масленичные представления" (Fastnachtspiele), из которых к лучшим относятся произведения Розенблюта, Ганса Фольца иГанса Сакса. Хотя среди немецких фарсов находят Рейхлиновского "Henno" - переделку фарса о Пателэне, - однако невозможно свести их к французскому источнику. Характерные черты немецкого фарса - те же: стремление возбудить веселость всеми возможными средствами, прежде всего разнузданной и откровенной сальностью, затем издевательством над разными сословиями, особенно над крестьянином или адвокатом. Ни драматической характеристики отдельных лиц, ни изображения типов, ни последовательного развития действия здесь не находится места. Богата фарсами испанская литература начала нового времени, куда они введены были Хилем Висенте (умершим в 1557 г.); образцовые произведения этого типа даны Сервантесом в его "Entremeses". Дошли 72 французских фарса в рукописном сборнике Ла Вальера (XVI в.) и 61 - в печатном сборнике Британского музея, найденном в 1840 г. в Берлине и переизданном в "Ancien thйвtre franзais". Есть еще копенгагенский сборник (1619), переизданный Picot и Nyrop (1880), и сборник Rousset (1612), "Recueil des farces", изданный в Париже Dе Roulx de Lincy et Michel, в 1837. "Адвокат Пателэн" издавался множество раз (первый в 1480 г.), в переделках текста или только заглавия ("Le nouveau Patyelin", "La vie et testament du Maоtre Pathelin", "La comйdie des tromperies, finesses et subtilitйs du Maоtre Pierre Pathelin" и др.). Новые издания, с вводными статьями и критическим текстом, даны Жофруа-Шато (1853), Женэном (1854), Лакруа (1859), Фурнье (1872), который возобновил пьесу на сцене Comйdie-Franзaise, где она уже шла в 1706 г. в обработке Brueys et Palaprat. Немецкие фарсы были собраны Келлером в "Fastnachtspiele aus dem XV Jahrh" (1853) и "Nachlese" (1858), Зельманом - в "Mittelniederdeutsche Fastnachtspiele" (1885) и другими.
Фартинг- старая медная монета в 1/4 пенса; для некоторых колоний чеканились 1/2 и 1/4 фартинга.
Фарфор - относится к отделу керамических изделий с непроницаемым для жидкостей черепком, что стало особенно удобно для употребления в чаепитиях и украшениях; от каменных изделий (grиs) фарфор отличается прозрачностью, или иной просвечиваемостью и особой красотой. Однако резкой границы здесь провести нельзя, и при определении прозрачности необходимо указывать толщину черепка и интенсивность источника света, так как малоокрашенные каменные изделия и некоторые полевошпатовые фаянсы с большим содержанием плавней обладают относительным просвечиванием в тонких слоях, а с другой стороны, всякий фарфор становится непрозрачным при достаточном увеличении толщины черепка. То же необходимо сказать и относительно общего признака этого отдела изделий, а именно о непроницаемости их черепка для жидкостей. Поэтому затруднения, которые являются при определении видов керамических изделий, весьма важные в некоторых случаях, могут быть в точности разрешены только тогда, когда приняты не только указанные выше признаки, но и все другие физические и химические свойства черепка и глазури, открывающие для специалиста способы производства данного товара. По внешнему виду фарфор представляется в виде белой или окрашенной массы, крытой или не покрытой глазурью (бисквит). В технике по способам приготовления различают: твердый и мягкий фарфор. Оба названия соответствуют степени сопротивления глазури и черепа механическому действию и вместе с тем степени постоянства при высоких температурах. Фарфор твердый по типу изделий из него, частью определяющих способы его производства, может быть подразделен на: 1) фарфор сервизный - для приготовления столовой посуды и художественных украшений; 2) фарфор для строительных (архитектурных) предметов; 3) фарфор для технических целей, к которому относятся: лабораторная и заводская посуда; приспособления для электрических приборов, для облицовки поверхности измельчающих аппаратов, требующих особой твердости; 4) фарфоровый бисквит - матовая масса, не крытая глазурью, употребляемая по преимуществу для лепки скульптурных и иных украшений. 1) Сервизный фарфор по составу массы представляет смесь каолина и плавней в виде кремнезема (кварц) и полевого шпата, которые вместе с тем являются как противопластичные вещества, причем иногда часть щелочных плавней полевого шпата заменяется известью. В редких случаях каолин заменяют отчасти магнезитом или тальком. Тесто для этого фарфора должно обладать следующими качествами: 1) достаточной пластичностью для удобной лепки и формовки; 2) быть настолько огнеупорным, чтобы изделия не деформировались при спекании и остекловании тугоплавкой глазури (1300-1400№ ); 3) после обжига на большом огне приобретать наибольшую прозрачность и белизну с легким желтоватым оттенком. Из всех видов глин этим требованиям удовлетворяет только каолин. В технике употребляется не природный каолин, как он находится в залежах, а каолин, уже отобранный и отмоченный водой, т. е. как заводский материал. Чистым каолином называется такой, который содержит не более 5-6% кремнезема в виде кварца и песка и около 1% щелочей; до такой чистоты каолин доводится отмачиванием и в этом виде представляет жирный на ощупь белый порошок, иногда с легким сероватым, желтоватым или красноватым оттенком. Сорта каолина, смотря по количеству подмесей, носят различные названия; так, при содержании около 5% щелочей, которые входят в него в виде полевого шпата и слюды, каолин носит название щелочного; при содержании окиси железа в 2% и более - железистого, когда подмесь кварца достигает около 2% - кремнеземистого. Такие каолины идут на низшие сорта изделий, если не считается выгодным подвергнуть их отмачиванию для освобождения от излишнего количества подмесей кварца и полевого шпата. При этом надо заметить, что каолины, содержащие более 1,3% окиси железа, не могут быть употреблены на высшие сорта фарфора, так как отмачиванием освобождение от окиси железа не достигается. При содержании окиси железа около 2 % черепок получает зеленовато-голубой оттенок от образования двойного кремнеземистого соединения закиси железа и калия, что для хорошего фарфора считается нетерпимым. Сравнительно незначительные колебания в составе каолина уже имеют важные последствия в применении к делу. Необходим рациональный анализ каолина, при котором каолин расчленяется по своему строению, т. е. на кварц, песок, полевой пшат, слюду, иное и на каолинит (Seger, "Gesammelte Schrifte", Берлин, 1896). Такое знание состава служит точкой исхода и направлением при испытаниях на пластичность и пробных обжигах составленного теста с плавнями и противопластичными веществами (кварц, полевой шпат, пегматит, углеизвестковая соль или мел, бой фарфорового бисквита и др.). Тесто фарфоровой массы значительно менее пластично, чем масса других видов глиняных изделий, вследствие малой пластичности каолина, а потому формовка фарфоровых изделий представляет некоторые трудности. Для улучшения качеств фарфорового теста его подвергают более продолжительному вылеживанию с гноением и усиленному мятью; с той же целью иногда заменяют частью каолин пластичной белой глиной, но эта последняя ухудшает достоинство массы, сообщая ей окрашивание и действуя в ущерб прозрачности. По исследованиям Фогта, Земятченского и других, подмесь к каолину пылеобразной слюды увеличивает пластичность каолина, ибо слюда, приведенная в неосязаемый по тонкости порошок, может давать связное тесто с водой; этим объясняется то, что тесто китайских и японских фарфоров пластичнее европейских, так как восточные каолины содержат до 20-25% пылевой слюды, между тем как европейские - всего до 10%. Глазури для твердого фарфора представляют кремнеглиноземистые соединения щелочей (калия и натрия) и щелочноземельных окислов - по преимуществу извести, следовательно, по составу глазури совершенно подобны тугоплавкому, глиноземсодержащему стеклу. Глазури, в составе которых количество извести преобладает над щелочами, почитаются за известковые, в противном случае они называются полевошпатовыми или щелочными. Щелочные глазури наносятся на поверхность более толстым слоем, чем известковые, и при этом не обладают такой прозрачностью, как последние, но ввиду того, что щелочная глазурь сообщает поверхности черепа более приятный и мягкий (бархатистый) блеск, она предпочитается известковой, хотя эта последняя лучше проникает в массу черепа и, следовательно, соединяется с ним прочнее. При обжиге фарфора спекание массы черепка происходит одновременно с плавлением глазури в отличие от обжига фаянсов; поэтому для техники является нелегкой задачей согласовать состав черепка и состав глазури с известной температурой обжига. По предварительной отборке сырые материалы подвергаются измельчению перемалыванием с водой. Отмеривание составных частей теста производится или в сухом виде с последующим за тем перемалыванием, как это производится в Лиможе, или составные части, предварительно смолотые с водой - каждая в отдельности, сливаются и смешиваются в виде густой жидкости. Каков бы ни был способ измельчения и отмеривания, готовое жидкое тесто тщательно процеживается через сито и в некоторых случаях подвергается очищению от содержащейся в нем окиси железа (электромагнитами) и, наконец, уплотнению в фильтр-прессах. Перед формованием уплотненное тесто скатывается в комья или вальки и подвергается вылеживанию и гноению довольно продолжительное время в сыром месте. Затем перед самым формованием тесто замачивается водой, если оно недостаточно влажно, и заминается на бороздчатых бегунах или в машине Фора и затем валяется вручную. Разделка теста на изделия, или формовка, ввиду малой пластичности массы для твердого фарфора представляет большие трудности. Кроме того, фарфоровые изделия при обжиге до температуры спекания массы находятся в размягченном состоянии, отчего стенки изделий под давлением собственной тяжести легко оседают; вследствие этого приходится придавать различную толщину частям изделия, увеличивая ее в тех местах, на которые изделия опираются при установке в печь, и уменьшая в свободных. Затем, важное обстоятельство представляет однообразная плотность массы черепка. Очевидно, что при неравномерности ее стенки изделия при размягчении будут садиться более в менее плотных частях, и наоборот, отчего произойдет искривление приданной формы. Одинаковость плотности массы достигается тщательным и продолжительным заминанием массы теста и приемами формования, при которых избегается неравномерное давление на стенки изделия, чтобы не произвести уплотнение массы в одном месте более, чем в другом. Приемы формования твердого фарфора в общем одинаковы с формованием полевошпатового тонкого фаянса, а потому здесь ограничимся лишь несколькими краткими замечаниями, относящимися исключительно к твердому фарфору. Ручная формовка в гипсовых формах требует особенно тщательной подготовки массы в виде пластин соответствующей толщины и прочих размеров для заполнения всех изгибов во внутренности гипсовой формы. Такие заготовки, во избежание разрывов, вследствие малой пластичности теста, при переносе их в форму, готовятся на полотняной или кожаной подстилке. По наложении пластины на форму полотно или кожа отделяются, и затем осторожным надавливанием мокрой губкой форма окончательно заполняется. После высыхании изделия и извлечении его формовку дополняют отделкой, при чем удаляют наплывы (пена) от швов при разъемной сложной форме. Ручное точение на вращающихся гончарных станках имеет ту особенность, что при малой пластичности теста стенки изделий не могут быть разделаны до надлежащей тонины (очевидно, в этом случае могут быть редкие исключения) и почти всегда делаются толще для устойчивости при вращении, что изменяет очертания поверхностей; вследствие этого для придания надлежащей формы изделие высушивается до приобретения им достаточной твердости, чтобы возможно было затем подвергнуть его дополнительной обработке. Вторичное точение производится как на обыкновенных вертикальных станках с ножным или механическим приводом, так и на горизонтальных, подобных токарному станку для дерева и металлов. Для точения служат стальные инструменты, подобные токарным долотам, с острыми лезвиями различного вида. При вторичной обработке наблюдается, чтобы поверхность предмета была надлежащей влажности, ибо слишком сухое изделие делается хрупким, а потому его по мере надобности увлажняют губкой. Обработка заканчивается полировкой стальными или роговыми пластинками. Разделка на вращающихся станках с помощью формы и калибера отличается от формовки тонкого фаянса только тем, что всегда ей предшествует заготовка на станках предварительных пластов для наполнения формы и точения посредством калибера для более открытых изделий. Для полых и глубоких изделий заготовки принимают вид, соответствующий глубине полости, в роде колпака (housse), причем им необходимо придавать правильную форму со сглаженной поверхностью. Для окончательной отделки поверхности изделий во многих случаях прибегают к вторичной обработке после достаточной просушки. Для выделки плоских открытых изделий (тарелок и т. п.) пользуются также механическим способом разделки, устроенным впервые Фором (Faure) в Лиможе. При этом способе изделие разделывается в четыре приема: 1) формование предварительной пластины (croute); 2) центрирование пластины на гипсовой форме; 3) разделка наружной поверхности посредством калибера; 4) закругление и сглаживание краев посуды. Производительность по способу Фора достигает 60 тарелок в час. Формовка на вращающихся станках c калибером - употребительнейший способ для выделки фарфоровых изделий. Выделку очень тонкостенных фарфоровых изделий, узкогорлых длинных сосудов, реторт и прочего по неустойчивости и хрупкости массы почти невозможно производить на вращающихся станках. Сушка отформованного твердого фарфора производится почти исключительно в формовочных мастерских на полках, отапливаемых обыкновенными способами, или в сушильных аппаратах. Нанесение глазури на поверхность изделий имеет ту особенность, что высушенные изделия с целью укрепить массу черепа и дать ему надлежащую пористость подвергаются слабому обжигу, приблизительно около 800№ Ц.; этот обжиг надо считать скорее за продолжение сушки, так как некоторые изделия могут быть политы глазурью и без употребления этого приема. Предварительный обжиг производится, пользуясь теряющимся теплом в верхнем ярусе фарфорообжигательной печи, и должен быть произведен лишь в такой степени, чтобы сообщить черепку надлежащую крепость; слишком сильный обжиг уменьшает пористость поверхности и может сделать череп мало способным к принятию глазури. Для предохранения изделий при слабом обжиге от копоти и золы - пользуются муфелями или так называемыми капселями; укладка изделий в капселя не представляет особых затруднений, так как масса черепа остается во время обжига в твердом и пористом состоянии. Глазурь для покрытия черепка при фарфоре готовится таким же способом, как и при фаянсе. Нанесению глазури должно предшествовать очищение поверхности черепа от пыли и прочего. Изделия из твердого фарфора покрываются глазурью почти всегда способом погружения, только для очень тонких и хрупких изделий погружение заменяется опрыскиванием посредством пульверизатора. При погружении вещи берутся осторожно пальцами за те места, которые могут быть оставлены не покрытыми глазурью, или такие, которые могут быть после сделаны глазурью посредством кисти. В некоторых случаях для захватывания изделия применяют щипцы с острыми концами. Лучшим топливом для обжига фарфора должно почитаться сухое дерево, дающее чистое длинное пламя, а потому оно и удерживается в настоящее время там, где это считается выгодным. Обжигание фарфора на каменном угле обходится дешевле; в настоящее время, с усовершенствованием устройства печей употребление угля сделалось почти повсеместным. Нижнее помещение печи (горн) служит для окончательного обжига фарфора на большом огне, верхняя камера, поставленная на его своде, - для обжига на малом огне перед покрытием изделий глазурью. Кроме того, обжиг твердого фарфора, как массы, размягчающейся на большом огне, вообще представляет значительно большие трудности, чем фаянс. Охлаждение ведется при том же состоянии атмосферы горна до затвердения глазури, после чего, именно ниже 800№, допускают некоторый избыток воздуха. Нагрузка фарфорообжигательной печи ведется так же, как и для полевошпатового фаянса. Вследствие более высокой температуры при обжиге фарфора для капселей требуется более огнеупорная глина, а способность фарфора размягчаться во время большого огня вызывает устройство в капселях особых приспособлений для отдельной установки каждой вещи. Вообще, установка фарфора для обжига требует большой опытности, как для выигрыша места, так и для самого успеха обжига. Для окрашивания массы черепа могут быть применены лишь немногие окислы металлов вследствие высокой температуры обжига, при которой большинство окислов улетучивается; поэтому окрашивание массы не представляет большого разнообразия. Синее окрашивание достигается окислами кобальта, серое - окисью иридия, буроватые оттенки - хромово-железной солью и окислами марганца и прочего. Самое редкое окрашивание как массы, так и под глазурью и на глазури большого огня представляет желтый цвет, достигаемый китайцами и японцами особым способом (предположительно - соединениями урана). Окрашивание под глазурью делается теми же красками, как и окрашивание массы, смешивая их предварительно с фарфоровым тестом; такого рода краски наносятся на сырой череп перед обжигом в капселях. Окрашивание по глазури на большом огне мало распространено. Оно разработано Пейрюсоном (Peyrusson). Для производства этого окрашивания необходим второй обжиг в капселях. Краски большого огня состоят из окрашивающих окислов и флюса (плавня); последний есть не что иное, как глазурь, более или менее измененная для согласования с глазурью, на которую наносятся краски. К окрашивающим окислам, выдерживающим температуру обжига, относятся окислы кобальта, железа, хрома, урана, титана, иридия. Окрашивание по глазури в муфельном огне имеет большое применение для украшения фарфора - орнаментом и живописью. Краски состоят, как и в предыдущем случае, из окрашивающих окислов и флюса. Флюс для муфельных красок составляется на свинцовом основании и принадлежит к легкоплавким силикатам; вследствие этого краски, составленные на этом флюсе, представляют большое разнообразие по оттенку цветов. Возможность получать почти все желаемые тона и сравнительная легкость обжига в муфелях делают этот способ почти исключительным для украшения столовой посуды, ваз и иных предметов. К этому же типу украшений, достигаемых обжигом в муфелях, относится: золочение серебрение и платинирование. 2) Твердый фарфор как архитектурное украшение редко употребляется в настоящее время ввиду дороговизны массы и по трудности исполнения предметов значительной толщины; все применение его ограничивается приготовлением облицовочных плиток и некоторых мелких скульптурных украшений. Китайцы издавна применяли фарфор к строительному делу не только как украшение, но и для постройки стен, о чем свидетельствует фарфоровая башня в Нанкине, воздвигнутая во времена династии Тай-Ионг-Юэн (954-1368). 3) Состав массы твердого фарфора сравнительно с употребляемой для сервизов несколько изменяется при требовании особой устойчивости и твердости изделий, где прозрачность и изящный внешний вид поверхности не имеют особенного значения. К такого рода изделиям относится лабораторная и заводская посуда (выпарительные чашки, тигли, реторты, трубы и прочее), которая по типу своего назначения может подвергаться относительно сильному нагреванию и должна выдерживать внезапные перемены температуры; изменение в составе теста характеризуется увеличением количества глинозема относительно кремнезема и употреблением более пластичных каолинов (глинистых) или заменой их частью высокими сортами пластичной белой и огнеупорной глины. При формовке этих изделий часто применяется способ отливки - для тонкостенных и узкогорлых сосудов (тигли, реторты). Для показания химического состава и отношения окислов можно привести старый анализ фарфоровой массы известного завода Байе (Bayeyx): кремнезема - 61,61%, глинозема - 30,01%, окиси железа - 1,56%, извести - 3,56%, кали - 3,26%. По устойчивости и прочности такого типа изделий славились также немецкие заводы - в Мейссене (Саксония) и Берлинская мануфактура; химическая посуда этих заводов по преимуществу употреблялась в дореволюционной России. Масса твердого фарфора, измененная на тех же основаниях, применялась раньше в производстве приспособлений для электрических каналов, например, изоляторов при телеграфных проводах и в других случаях, где можно было пользоваться непроводимостью фарфора для электрического тока. Изделия этого типа по своей форме и толщине стенок требовали иного способа разделки, чем сервизный фарфор. Формовка производилвсь приготовлением заготовок соответствующего вида из средней мягкости теста в формах и последующего затем прессования достаточно окрепшей массы в сильных ударных прессах; последняя операция соответствует поджиму для облицовочного строительного кирпича. По обжигании изделия этого типа подвергаются подправке на шлифовальных кругах (вращающихся) в тех местах, где требуется точность размеров и чистота отделки, например, при винтовых нарезках. При требовании особой твердости и сопротивления удару часто пользуются применением твердого фарфора упомянутого состава; при этом усиливают устойчивость черепка изделий уплотнением при формовке посредством сильного давления гидравлическим прессом. К такого рода изделиям относятся плитки для выстилки трущихся поверхностей в шаровых мельницах, в цилиндре Альсинга и иных местах, где, помимо твердости, требуется предохранить измельчаемый материал от ввода вредных примесей железа и его окислов, например, при приготовлении фаянсового и фарфорового теста; в позднее время они применяются также для облицовки мукомольных валков. Обжигание такого типа фарфора не отличается ничем от предыдущего, последующая же за тем подправка при монтировании приборов по значительной твердости черепа уже не может быть произведена песком или наждаком на вращающихся кругах, так как не поддается действию этих веществ, а потому производится алмазом, вправленным в особо устроенный инструмент. 4) Фарфоровый бисквит имеет матовую, слегка пористую поверхность, отчего получает приятный внешний вид, оттеняющий более резко наружные очертания предмета, что при обыкновенном глазурованном твердом фарфоре частью скрадывается блестящими пятнами (бликами) отраженного света. Всякое тесто твердого фарфора, не крытое после отформовки глазурью, после обжига дает бисквитную массу. При этом надо заметить, что обжиг, не представляющий ничего особого от обычного, должен быть веден таким образом, чтобы поверхность изделия не оплавилась даже и на выдающихся тонких частях (углах, острых закруглениях и др.); если это произошло, то изделие получает неприятный жирный лоск. Во всяком случае, для успешного получения хорошего бисквита приготовляют тесто, которое должно быть несколько пластичнее обыкновенного, так как оно служит для лепки преимущественно фигур и разных украшений, имеющих весьма тонкие очертания и нежные, хрупкие выдающиеся части. Особенно привлекательным тоном издавна славится севрский бисквит. По Зегеру, масса для бисквита в подражание севрскому приготовляется по следующему рецепту: каолина из Цетлица - 54; норвежского полевого шпата - 45; мрамора - 1; 70% этой массы в сыром виде смешивается с 30% той же массы, но только в обожженном состоянии до прокаливания. Обжигание изделий из теста Зегера должно быть произведено приблизительно при 1310№ Ц. Мягкий фарфор представляет несколько разновидностей, различных по составу и другим особенностям, но сходных по относительно слабой степени обжига, меньшей твердости черепа сравнительно с предыдущим видом фарфора, а также и относительно меньшей твердости глазури. Мягкий, или европейский, фарфор с просвечивающим черепком представляет подражание китайскому (восточному) твердому фарфору. Начало приготовления мягкого фарфора относится к ХVI в. в Италии, первоначально в Венеции, а затем и в других городах. Во Флоренции (около 1574 г.) Франческо Медичи устроил у себя мастерскую для приготовления фарфора, в производстве которого участвовал лично; немногочисленные экземпляры изделий из этого фарфора, сохранившиеся до настоящего времени, носят название фарфора Медичи; к сожалению, состав их массы точно неизвестен. До конца ХVII столетия производство фарфора носит более лабораторный характер, чем заводской, хотя флорентийская мастерская Медичи просуществовала около двадцати лет. Заводское производство стало развиваться во Франции в конце ХVII в., с тех пор, как в Руане была взята привилегия Людовиком Потером (1690) на изобретение фарфора с просвечивающим черепком. После первоначальных неудач заводского приготовления фарфора Потера это дело начинает пользоваться большим успехом на заводе братьев Шиканно в Сен-Клу (1690) и затем в первой половине XVIII в. на заводах в Сент-Амане, Менесси, Ссо и др. В середине XVIII в. основывается известный завод в Севре, переведенный из Венсенна. Французский старый мягкий фарфор, pвte tendre, или фриттовый, по составу массы не походит на восточный твердый фарфор, так как не содержит коренной составной части его - каолина, употребление которого для приготовления фарфора в то время было еще неизвестно. Способ приготовления твердого белого фарфора был открыт Бёттигером только в 1709 г. в Саксонии (Мейссен). Pвte tendre по составу его скорее можно отнести к тугоплавкому глиноземному стеклу, обожженному до спекания, но не доведенному до температуры полного плавления. С тех пор как стало известно употребление каолина в производстве фарфора, французский мягкий фарфор не выделывается, хотя временами делаются новые попытки к возобновлению этого производства. Живопись на фарфоре производится двумя различными способами, смотря по тому, подвергается ли исполненное ею обжиганию в "большом огне" или в "малом" (иначе - в муфельном, не превосходящем температуры плавления серебра, т. е. 935№ Ц.). В первом случае фарфоровый предмет украшается живописью еще тогда, когда он только вылеплен и высушен или покрыт после высушки поливой, но не обожжен; живопись в этом случае получает надлежащий блеск в огне одновременно с тем, как самый предмет приобретает прозрачность и глянец. Во втором случае предмет расписывается тогда, когда фарфор уже стал через обжигание твердым и глазурованным. В обоих случаях употребляются так называемые огнеупорные, или керамические, краски, состоящие из тонко размельченных окисей и солей металлов: кобальта, никеля, железа, марганца, меди, хрома, сурьмы, урана, олова, цинка, платины, иридия, золота и серебра, и дающие художнику возможность иметь очень богатую палитру. Порошок огнеупорных красок растирается на венецианском терпентине с прибавкой к нему, для уменьшения его тягучести, лавендулового или коричневого масла. Приготовленные таким образом краски при употреблении их в дело, дабы удобнее было брать их на кисть и накладывать на расписываемую поверхность, разбавляются, насколько это нужно, очищенным скипидаром с небольшой примесью опять-таки лавендулового или коричневого масла. Приемы живописи на фарфоре похожи на акварельные, но требуют от занимающегося ею специального навыка, так как огнеупорные краски, будучи металлическими и растертыми на смолистом веществе, менее послушны, чем водяные. При писании на фарфоре употребляются колонковые, барсуковые и щетинные кисти, одни с острой оконечностью, другие распушистые и срезанные плоско (для стушевывания), третьи подстриженные косо (patte de biche, для уравнения краски на более или менее значительных одноцветных местах изображения). Написанное излишне или ошибочно можно поправлять и с помощью костяных или стальных острия и гратуара. Главное, к чему должен приучиться художник, работающий на фарфоре, это - разбавлять краску при взятии ее на кисть вышеупомянутыми жидкостями так, чтобы она легко сходила с кисти и вместе с тем не расплывалась по покрываемому ею месту; столь же важно изучить свойства красок в отношении того, как изменяется их сила и цвет при обжигании и какие краски не терпят смешения одной с другой. Особенно опытен должен быть художник, работающий для большого огня. Чрезвычайно высокая температура обжигания в таком огне позволяет употреблять для подвергаемой ему живописи лишь ограниченное число красок и сильно изменяет их цвет и интенсивность; кроме того, краски быстро впитываются в еще не обожженный, очень пористый фарфор и, если взять их слишком жидкими, расплываются на нем; поэтому действовать кистью надо уверенно, сразу, помня, что исправление ошибок почти невозможно. Писание по уже обожженному и глазуровавшемуся фарфору несравненно легче: на твердой и гладкой поверхности такого фарфора не только могут быть делаемы всякого рода исправления написанного, но и все оно может быть стерто и исполнено прекрасно вновь. По окончании росписи такого фарфора она, как сказано выше, поступает в малый огонь; по выходе из него она оказывается более или менее изменившеюся, а именно некоторые ее тона поблекшими, другие, напротив того, усилившимися. На это художник должен рассчитывать заранее и так распоряжаться краской и формой, чтобы чрезмерного усиления тонов не могло произойти; ослабившими же краскам он может возвратить должную силу вторичной их прокладкой и затем новым обжиганием на малом огне. Подвергая украшаемый живописью предмет двум, трем и нескольким повторительным обжиганиям и при каждом из них исправляя и дополняя ее, можно достигнуть в ней до желаемого эффекта. Обычно на фарфоровых вазах, чашках и иных предметах живопись соединяется с позолотой. Последняя производится посредством растертого в мелкий порошок листового золота или через употребление порошка, получаемого от растворения золота в царской водке и затем осаждения его зеленым купоросом. Для того, чтобы этот порошок приставал к фарфору, к нему прибавляется закись висмута. Позолота подвергается обжиганию так же, как и краски. После выхода из муфеля она является матовой; для придания ей блеска ее полируют твердым камнем (агатом или кровавиком, то есть кровавым камнем - G. Vogt, "La porcelaine" в одном из томиков издания "Bibliothиque de l'enseignement des beaux-arts").
Фасцин(fascinum, греч. βασκανία - волшебство, чары)- его культ происходит от того, что греки и римляне боялись дурного глаза (οφδαλμός βασκανος), особеного его влияния на детей и как сглаза на скот. Чтобы отвратить это влияние, прибегали к различным амулетам, из которых самым обычным был типичный фаллос, называвшийся у римлян фасцин (или "turpicula res" y Варрона). Из других амулетов были в употреблении драгоценные камни (бриллиант, агат и другие), металлы, растения, животные и их части, а также разные фигурки. По словам Плиния, Фасцин был богом, культ которого лежал на попечении весталок и изображение которого (по Плинию - фаллос) помещалось, между прочим, под колесницей триумфатора для ограждения его от дурного глаза и сглаза.
Фауна- название совокупности животных форм земного шара или его части. Животное население земного шара может быть разделено на две громадные группы: морская и наземная фауны. Первая, скорее всего, гораздо древнее второй, ибо наземная фауна развилась из морской, хотя истина покрыта мраком времени. Наземная фауна может быть рассматриваема с различных точек зрения. С точки зрения чисто географической возможно рассматривать фауну по зоогеографическим областям по частям света, по странам и более мелким районам. С точки зрения физико-географических условий фауну можно разделить по типам на пресноводную (озерную, речную, болотную), соленоводную (соленые озера), сухопутную, а последнюю разделять, следуя тому же физико-географическому принципу, на лесную, степную, пустынную и т. д. С точки зрения геологической можно делить фауну сообразно тем или другим геологическим периодам. Каждое такое типовое деление определяет совокупность форм, для него характерных, а иногда даже и исключительных. Часто разговор о фауне ведут филателисты при разделении марок по типам и сериям.
Фаянс- под этим названием в керамике принято обозначать глиняные изделия из белой или цветной массы с пористым (проницаемым жидкостями) черепком, который на изломе представляет шероховатый землистый вид и покрыт всегда глазурью, или поливой. Обширный отдел изделий с черепом, проницаемым жидкостями, существенно отличается от отдела изделий с непроницаемым черепком, к которому относится фарфор, имеющий спекшийся стекловидный излом, просвечивающий при проходящем свете. Слово "фаянец" производят от названия города Фаэнцы в Италии (Faenza), славившегося производством названных изделий (1487), но надо припомнить, что во Франции (в провинции Provence) есть также старинный город Fayence и там с тех же времен делали этого же типа посуду. Как бы то ни было, впоследствии это название "фаянс" распространилось на обозначение вообще всяких итальянских изделий этого типа (XV и XVI столетий), а затем получило более обширное назначение. На русском языке нет общего названия для всех видов фаянца, и в большинстве под этим именем понимают и принимают белые изделия, политые прозрачной глазурью, часто украшенные рисунками (посуда, художественные украшения и прочее), вообще то, что на немецком языке обозначались словом "Steingut" и что отнесено Броньяром ("Traitй des arts cйramiques"), из мотивов чисто технических, но никак не художественных, к тонкому фаянсу (faiences fines), при чем утрачено первоначальное название для настоящих итальянских фаянсов с желтоватым и красноватым черепом, к которым чаще применяется название "майолика"; для некоторых особо твердых фаянсов употребительно название "опак" и прочие прозвания. В английском и немецком языке та же сбивчивость терминов, вводящая нередко недоразумения за недостатком общего родового названия. Так, у англичан имеется ряд названий: delft-ware, majolica, earthen-ware, iron-stone, flint-ware, queen's-ware и прочие, на немецком обыкновенно Steingut или feine Fayence. Приняв вышеизложенное общее определение фаянсов, можно с достаточной ясностью отличить всякие его разновидности, основываясь на составе массы черепа, который до известной степени обусловливает и состав глазури, а следовательно, определяет способы приготовления. Тесто для формования и лепки состоит из легкоплавкой, но никогда не нагреваемой до сплавления кремнеземистой или песчаной глины, содержащей довольно значительное количество плавней (окись железа, щелочи и щелочные земли). Тесто этого разряда заминается из одного или нескольких сортов глины, которые почти всегда очищаются отмучиванием; в случае надобности к тесту прибавляют песок и очень редко "жженку" (обожженная глина того же сорта). Полива большей частью свинцовая и в некоторых случаях борно-щелочная. К этой разновидности фаянсов относится вся хозяйственная утварь, употреблявшаяся в домашнем обиходе с XII по XV столетия; в настоящее время эти изделия применяются только среди других (цветочные и ночные горшки и прочее) или как простая дешевая посуда (кружки, умывальники). Производство этих сортов, их разделка (формовка) на вращающихся гончарных станках и от руки (а в формах - для посудных ручек, носиков, ножек и разных украшений) ведется в небольших мастерских - близ глиняных залежей; особых приспособлений для сушки сырых изделий почти не применяется ради их дешевизны. Высушенные изделия покрываются поливой или непосредственно после достаточной сушки их на воздухе, или после предварительного обжига, в результате которого изделия приобретают гораздо более значительную твердость; но в этом последнем случае требуется вторичный обжиг для сплавления поливы, и изделие выходит дороже. Свинцовая полива составляется из смеси мелкого песка или измельченных кварца или кремня с суриком или другим соединением свинца в такой пропорции: кремнезема 28,8-44,7 частей, а окиси свинца 71,2-55,3 части (от PbO, 1,5 SiO2 до PbO, 3SiO2); количество кремнезема для этого сорта изделий не должно быть выше 3 паев на один пай окиси свинца, потому что тогда полива была бы настолько тугоплавкою в огне, что череп изделия по своей легкоплавкости потек бы или деформировался при остекловании на нем поливы. Другая граница наибольшего содержания свинца - к которой приближаются на деле, особенно в тех случаях, когда в глазурь намешивают от 5% до 20% глины, употребленной на изделие, и тем уменьшают легкоплавкость поливы, лежит в пропорции 1-го пая окиси свинца на 1,5 пая кремнезема; больший избыток окиси свинца остался бы несвязанным, и полива оказалась бы чересчур мягкою и неустойчивою в употреблении. Свинцовая полива указанных составов приготовляется особо и представляет по сплавлении на изделии прозрачное и почти бесцветное стекло, а потому, находясь на поверхности изделия, не изменяет присущего черепу цвета, придавая ему блеск и большую яркость. Для получения поливы бурого цвета к указанному составу прибавляют от 5% до 12%, перекиси марганца (пиролюзит), для зеленого цвета - медной окалины от 2% до 3%. При недостаточно полном обжиге или избытке окиси свинца полива оказывается настолько непостоянною, что в посуде для варки пищи при ее употреблении содержащийся в поливе свинец легко растворяется в кислых жидкостях и может произвести отравление; вследствие этого вводят в свинцовую поливу щелочи для образования более прочного двойного соединения свинца и щелочи с кремнекислотой, например, в следующей пропорции: раствора Фуксова натрового стекла в 50№ Боме - 100 частей, сурика 25 частей и измельченного кварца 15 частей. Иногда окись свинца исключается совершенно, и тогда состав поливы выразится в следующих отношениях: кремнезема - от 60,5 до 58,6; борной кислоты - от 11,5 до 18,0; глинозема - от 13,0 до 12,0; извести - от 5,6 до 9,0; щелочей от 9,4 до 2,4. На массу черепа более кремнеземистую для прочности поливы употребляют более щелочной состав Зегера, а на глиноземистую - более известковый. Обжигание описанных изделий производится в небольших горизонтальных печах с одиночной топкой; для более крупного производства таковые заменяются с выгодой круглыми печами. Кирпичи, черепица, изразцы и прочий строительный материал с архитектурными украшениями, покрытые прозрачной и цветной поливой, производились еще в глубокой древности египтянами и персами и на Востоке в X в.; в Европе благодаря употреблению свинцовой поливы это производство распространилось около XIII в. и существовало до XVI столетия, когда оно почти исчезло; оно снова возродилось в ХIХ столетии и получило в новейшее время обширное распространение. Этот вид фаянса часто носит название терракотовых изделий. Древние египетские и персидские изделия этого вида имеют массу, богатую свободным кремнеземом, в настоящее же время эти предметы производятся из легкоплавкой глины, кроме некоторых мелких украшений. Так как не всякая легкоплавкая глина пригодна к воспринятию поливы вследствие того, что для этого требуется плотная и гладкая поверхность, то для более пористых глин недостаток этот частью устраняется сглаживанием и давлением на поверхность, а также наложением слоя более тонкой глины (ангоб). Окрашенные (цветные) поливы изготовляются обычно из сообщенной выше свинцовой поливы, к которой прибавляется один или несколько окрашивающих окислов в количестве приблизительно от 0,5% до 5% - 8%, смотря по желаемому оттенку. Оранжевый или красный цвет получается при свинцовой поливе без прибавления окрашивающих окислов; в этом случае пользуются цветом массы черепа, который от наложения прозрачной поливы получает более интенсивный оттенок, как это было объяснено ранее. От прибавления к поливе перекиси марганца получаются бурые оттенки, которые могут быть доведены до весьма темного цвета, а с прибавлением к марганцу окиси железа и небольшого количества окиси кобальта получается совершенно черный цвет. Смесь окиси железа и марганца на желто-оранжевом черепе производит красно-бурые оттенки, окись меди - зеленые и окись кобальта - синие. Bсе другие окраски можно получить посредством наложения ангоба (наслоение на поверхность глиняного теста, приготовленного из белой глины, глины, окрашенной в массе) и с помощью непрозрачных (глухих) полив или эмалей, которые получаются прибавлением к свинцовой поливе окиси олова для уничтожения прозрачности и затем окрашиванием подходящими окислами. Нанесение полив и ангоба почти всегда производится на достаточно высушенные изделия без предварительного их обжига; только тонкие, а потому хрупкие предметы первоначально обжигаются. Вследствие того, что на поливы при обжиге печные газы могут действовать неблагоприятно в смысле изменения тонов окраски, обжиг предпочтительно производится в муфельных печах или внутри капселей в круглых периодически действующих печах. При большом производстве кирпича и черепицы, как предметов более дешевых, обжигание может быть произведено в обыкновенных печах непрерывного действия, в особенности, если таковые имеют электрическое или газовое отопление. Облицовочные плитки и лещади с разноцветными инкрустациями (carreaux encaustiques) заслуживают особого упоминания вследствие развития этого производства в новейшее время. Начало этого производства относится к XII веку; особенно широкое распространение оно получило около XIV и XV столетия во Франции, Англии и Фландрии для облицовок и выстилки полов. Способ приготовления разбивается на следующие операции. 1) Формовка глиняного теста от руки. 2) Достаточно подсушенные плитки подвергаются прессованию в форме с целью получения посредством патрона углубленного рисунка, приблизительно около 2, 3 и 5 мм. глубины. Формовка может быть упрощена и сокращена употреблением пресса с металлической формой, на дне которой помещается гипсовый патрон желаемого рисунка. Предварительно заготовленную лепешку из более тонкого теста для казовой части плитки помещают на гипсовый патрон и затем заполняют форму более грубым тестом для оборотной стороны плитки. Достаточным давлением пресса обе массы глиняного теста соединяются, и одновременно получается углубленный рисунок. Употребление двух глиняных масс теста имеет целью сберегать более ценную тонкую глиняную заминку. 3) Заполнение полученного углубленного рисунка жидким глиняным тестом другого цвета соответственно назначенному рисунку и соскабливание избытка последнего с поверхности металлической линейкой с острым ребром. 4) Уплотнение поверхности плиток, по достаточном обсыхании, посредством колотушек. 5) Нанесение на поверхность высушенного изделия свинцовой поливы посредством поливания. 6) Обжиг, который производится в муфельных печах или обыкновенных круглых печах с приспособлением капселей. Необходимо заметить, что окрашенное глиняное тесто, служащее для заполнения углубленного рисунка, должно быть приготовлено относительно основной массы плитки с значительно большим количеством противопластичных веществ, для того чтобы сравнять усушку обеих масс, в противном случае более жидкое тесто будет усыхать более и отстанет от стенок углубления. Художественная nоcyда, блюда, вазы и различные украшения из легкоплавкой глинистой массы поливного фаянса отличаются от прочих поименованных выше изделий только тщательностью и художественностью обработки. При формовке главное внимание техников обращается на изящество формы и художественность украшений, производимых лепкой от руки или прессованием в гипсовой форме и последующей затем налепкой на тело черепа или наложением белых и цветных рисунков жидким тестом (барботина) посредством выливания его из сосудов с заостренным носиком и окончательной отделкой кистью; этот способ на французских заводах назывался "pastillage". Поливы - свинцовые и большей частью прозрачные, окрашенные в зеленоватые, синеватые, фиолетовые и прочие оттенки. Для скрытия цвета черепа эти изделия часто покрываются темно-бурым или белым ангобом, по которому наносятся рисунки барботиной; к таковым относятся изделия из Туна и Шварцвальда. Известные фаянсовые изделия Бернарда Палисси по свойству черепа и поливам принадлежат к описываемому виду изделий и служат образцом для многих производителей художественного поливного фаянса. Фаянс из глинисто-известковой массы с глухой поливой (эмалированный) в XVI по XVIII столетиях производился для столовых сервизов и художественных украшений; в новейшее время, с введением полевошпатового фаянса и фарфора, он не употребляется для столовой посуды и производится только как подражание старым итальянским, мавританским и французским фаянсам для различных украшений и для выделки белых и цветных изразцов (кафли). По исследованию старинных образцов эмалированного фаянса, состав глиняного теста в среднем заключал около 20% извести, частью в виде углеизвестковой соли, которая в этом случае служила как противопластичное вещество; по легкоплавкости глины такое тесто не может выдерживать достаточно высокой температуры, необходимой для разложения всей углеизвестковой соли, а потому часть таковой остается в неизмененном состоянии. Обжиг эмалированного фаянса ведется при более высокой температуре, увеличивающей прочность изделия, а потому количество извести, служащей как плавень, колеблется в среднем от 13 до 16% при содержании кремнезема от 60-65, глинозема 13-20, окиси железа 2-4, щелочей 2-4%. При таком составе глиняного теста состав оловянной поливы выразится формулой 3SiO2 + 0,25N2O + 0,75PbO + 0,8SnO2, или: кремнезема в виде песка, кварца или кремня - 45 ч., окиси свинца - 36 ч., окиси олова - 10 ч., поваренной соли - 9 частей. Для приготовления означенной поливы плавят свинец и олово в соответствующих количествах при доступe воздуха, отчего получается тесная смесь двух окислов свинца и олова, так называемый "спал"; полученный порошок спала растирается в ступке и отмачивается водой для отделения части неокислившихся металлов, затем смешивается с кремнеземом и солью и плавится. Твердый сплав измельчается затем жерновами или другим способом, смешивается с достаточным количеством воды и употребляется для покрытия изделий, которое производится или погружением, или поливанием из ковша; для того чтобы полива не отсаживалась на дно, смесь ее с водой временя от времени взмучивают мешалкой. Полученная белая полива, или эмаль, употребляется или одна - для белого цвета, или окрашивается подходящими окислами или солями металлов в количествах от 3% до 10%; так, например, для получения желтого цвета прибавляется сурьмяно-свинцовой соли около 9%, фиолетового - перекиси марганца около 4% и пр. Перед нанесением поливы эмалированные изделия обжигаются настолько сильно, что происходит полное разложение углеизвестковой соли (1000№ - 1200№ Ц.). Украшение живописью посредством огнепостоянных красок (окрашивающие окислы металлов) производится двумя способами. 1) Окрашивание по сырой, необожженной поливе употреблялось с ХV по XVIII столетия. итальянскими, голландскими и французскими мастерами; способ этот, помимо непрочности порошкообразной поливы, которая от малейшей неосторожности слетает с черепа, не допускает исправления рисунка соскабливанием или стиранием, потому что при всяком прикосновении кисти краска быстро впитывается во всю толщу политого слоя, вследствие чего требуется большой навык и твердость в знании рисунка. Неудобства живописи по сырой поливе вознаграждаются мягкостью полученного рисунка и прочностью окраски, которая проникает всю толщу поливы. Окрашенные таким способом изделия в сыром виде покрываются сверх рисунка прозрачной свинцово-щелочной поливой и поступают для обжига в муфельную печь. От нанесения вторичного слоя поливы на рисунок - краски получают большую яркость и особо блестящий вид. 2) Окрашивание по обожженной поливе получило начало с XVIII столетия. Вследствие большого удобства при расписывании и окраске способ этот вошел во всеобщее употребление, тем более что он допускал тщательную и окончательную отделку рисунка, чего не достигается при живописи по сырой поливе, которая, в свою очередь, имеет свои достоинства - эскизной живописи при свежести и прочности красок. Приготовление эмалированных изразцов несколько разнится от приготовления посуды и прочих полых изделий, особенно тех изразцов, которые подвергаются быстрым переменам температуры, как печные облицовочные изразцы. Для увеличения сопротивления переменам температуры требуется пористая масса с достаточным содержанием противопластичных веществ, песка или шамота, но такого рода масса не может принять глухой поливы, которая требует плотной и гладкой поверхности с достаточным содержанием извести, так как в противном случае оловянная полива трескается и отскакивает. Казалось бы, можно было сделать наслойку (ангоб) на пористую глинистую массу более плотной и тонкой известковой глины и эмалировать эту последнюю, но такой ангоб не будет держаться в огне и отделится от основной глинистой массы. Затруднения эти разрешаются употреблением теста с несколько меньшим содержанием извести, чем указано выше, приготовленного достаточно пористым посредством песка и шамота; на эту основную массу накладывают ангоб более тонкого строения той же глины, к которой прибавляют мелкий песок как противопластичное вещество, или приготовляют тесто, имеющее средний состав и строение обеих масс, и, таким образом, употребляют тесто одного рода. Вообще, нельзя указать определенного состава теста, так как в этом случае имеет важное значение физическое строение массы, а потому приходится довольствоваться приблизительными общими указаниями. Так, содержание углеизвестковой соли колеблется от 10% до 14%, наибольшее ее количество соответствует 1% - 2%, а наименьшее 5% - 6% окиси железа. Количество глинозема, соответствующее содержанию глинистого вещества, увеличивающего пластичность теста, должно быть наименьшее, но дающее возможность формовать тесто от руки, что при данном содержании извести, вещеста противопластичного, определится около 12% - 14%. Состав и приготовление оловянной поливы тот же, что уже сообщен ранее. Немецкая глухая белая полива богаче содержанием щелочей; так, полива Флейнера в Берлине на 14% окиси олова содержит до 6% с лишком щелочей и около 1,5% извести, другая, позднейшего производства, при 6% щелочей содержит около 9,5% олова и извести до 3%; по содержанию олова эта последняя будет выгоднее поливы Флейнера. Разделка, или формование, изразцов производится большей частью вручную и представляет довольно сложную работу, так как необходимо получить совершенно ровную и гладкую поверхность лицевой стороны, а с задней устроить выступы для удобного и прочного его укрепления на место. Ручная разделка производится с помощью гончарного станка, деревянных и гипсовых форм и других приспособлений, служащих для срезывания и выравнивания краев и поверхностей. Ручная работа может быть заменена машинной, для чего Шликейзеном устроен пресс, формующий изразцы в два приема. Высушивание сырых изразцов производится весьма медленно, чтобы избежать искривлений и сгибаний поверхностей при усушке. По достаточном высыхании, но пока масса еще сохранила вязкость, покривившиеся изразцы подвергаются правке и выравниванию на мраморной доске; на некоторых заводах такие изразцы выравнивают на точильном камне. Высушенные изразцы при обжиге устанавливаются по два таким образом, что лицевые стороны их соприкасаются друг с другом. Печи, употребляемые для обжига, смотря по размерам производства, бывают горизонтальные, круглые периодические и непрерывного действия. После обжига, перед нанесением поливы, изразцы подвергаются вторичной правке лицевой стороны, которая производится на вращающихся станках с водой и песком. Нанесение поливы производится обливанием из ковша, что требует большого навыка, так как поливу необходимо наложить возможно ровным слоем и достаточной толщины. По нанесении поливы изразцы идут во вторичный обжиг для приплавления поливы к черепу и остеклования ее, для чего обжиг ведут или в капселях, или муфельных печах. Украшение изразцов рисунками производится или по сырой, или по обожженной поливе, как прочие изделия этого рода. Рельефные украшения лицевой стороны получаются при формовке прессованием в гипсовую форму; таким же образом получается углубленный контур для рисунков цветной поливой (эмаль), о составе которой сказано выше. Многоцветные рисунки (по большей части орнаментные) производятся нанесением растертой с водой эмали (посредством кисти или иногда деревянной или металлической лопаточкой) в промежутки углубленного контура, который не позволяет сливаться эмалям различного цвета. В некоторых случаях вместо углубленного контура перед заливанием эмалью делают очертание рисунка черной краской, что с таким же успехом разграничивает эмали, но эффект живописи получается иной. 3) Кремнеземистый фаянс из малопластичного теста. К этому виду фаянса относятся древнеегипетские и персидские изделия, а также вещи позднейшего времени из Средней Азии (Ташкент) и Аравии, как, например, архитектурные украшения мечетей и гробниц (гробница Магомета в Медине) и прочее. При поверхностном даже осмотре тотчас замечается значительное содержание кремнезема, введенного в тесто в виде песка, скрепленного небольшим количеством плавкого глинистого вещества со щелочными и щелочноземельными плавнями; масса эта настолько непластична, что некоторые керамисты сомневаются в возможности ее формования обычным путем и предполагают, что изразцы, плитки и лещади изготовлены из глинистого песчаника обтесыванием; однако это предположение по многим причинам нельзя считать основательным. По новейшим исследованиям, содержание кремнезема в массе изделий доходит до 90%, глинозема 3% и щелочей до 6,5%; по анализам Броньяра, в некоторых образцах найдены известь и магнезия в количестве от 2,5% до 3%. Цветные поливы несравненной яркости и блеска представляют в основании своем свинцово-щелочные соединения кремнезема приблизительно следующего состава: кремнезема - 60%, окиси свинца - 25% и щелочей - около 15%. В 1861 г. известному керамисту Деку удалось воспроизвести древнеперсидские фаянсы, хотя несколько иного состава, но также богатые содержанием кремнезема, которое в фаянсах Дека доходит до 86% - 87% для изразцов, а для прочих изделий до 75%. По красоте и яркости полив (эмалей) и красок произведения Дека не уступают старинным фаянсам этого культурно-исторического типа (Deck, "La Faience"). Недостаточная пластичность массы кремнеземистых фаянсов и относительная непрочность делают ее непригодной для исполнения таких изделий, как домашняя утварь, но для художественных декоративных произведений, формование которых не требует особо пластичного теста, этот фаянс считается за лучший материал вследствие возможности получать особо привлекательные тона окрасок. По наружному сходству черепа этого фаянса после слабого обжига с глиняными трубками, употребляемыми для курения табака, этот фаянс на французских заводах назывался "terre de pipe", откуда это название распространилось в прежней торговле. Фаянец "terre de pipe" имеет твердый, почти белого цвета череп, обожженный при высокой температуре (около 1200№ Ц.). Основанием состава теста для такого черепа служит огнеупорная глина с возможно малым содержанием окиси железа; иногда прибавляют к ней известное количество каолина с целью получить массу более бесцветную, так как в каолинах окрашивающей окиси железа сравнительно меньше, чем в огнеупорных глинах. Как противопластичное вещество к глине прибавляется кварцевый песок или обожженный молотый кремень (для лучших сортов изделий). Известь, как плавень, вводится в виде углеизвестковой соли (мел), уменьшающей пластичность употребляемой глины, или в виде мергеля, увеличивающего пластичность теста. Как щелочной плавень, заменяющий частью известковый, употребляется в некоторых составах теста полевой шпат. Если разбить на более простые составные части состав теста, то он выразится теоретически приблизительно в следующем виде - в процентах: каолинита или чистой глины (Al2O3, 2SiO2, 2Н2O) - 30, кремнезема - 50, углеизвестковой соли - 20, что по обжигании для образования надлежащей твердости черепа даст: кремнезема - 72,6; глинозема - 15,2; извести - 12,2%. Хотя фаянец terre de pipe по достоинствам своим уступает настоящему полевошпатовому, но для производства дешевых изделий он оказывается весьма полезным. Из предыдущего очерка видно, как с течением времени изменялся состав фаянса и вместе с тем получились разнообразные его виды, переходя от легкоплавких глинисто-известковых масс со щелочно-свинцовой и оловянной поливами постепенно к трудноплавким белым глинистым массам с введением в состав каолина и полевого шпата и поливами, содержащими в составе своем борные и щелочноземельные соединения свинца. В 1790 г. в Англии был выработан и введен в практику новый прием узорчатой расцветки в синий цвет при помощи индиго под специальным названием "фаянса набивания", или "фаянса сини", и оттуда распространился и на кубовые фабрики континента. На ткань печаталась при помощи выпуклых набивных форм (манер) заправленная загусткой смесь мелко истолченного индиго и концентрированного раствора железного купороса; после печати ткань пропускалась через известковую воду, а затем опять через раствор железного купороса. Реакция восстановления синего индиго в белое, конечно, происходила при пропуске через известковую воду, при чем восстановленное белое индиго и поглощалось волокном. При дальнейшем пропуске через раствор железного купороса и вывешивании на воздух происходило выделение из раствора образовавшегося белого индиго и окисление его в синее за счет кислорода воздуха. Этот способ работы в свое время имел очень большое значение и применялся особенно часто для приготовления мебельных тканей. Прибавляя к индиговой краске перед печатью смесь растворов квасцов и сернокислого олова и подвергая ее указанной выше обработке, а затем выкрашивая "вау" или цервой, можно получать зеленый узор, также как к нарисованным на фаянсе людям индиго можно присовокупить зеленных человечков.
Февдисты(feudistes) - так назывались во Франции до революции 1789 г. знатоки феодального права, заключавшегося в собраниях "кутюм", редакция которых относится ко второй половине XV и первой половине XVI в. Они изучали феодальное право с практическими, большей частью, прямыми целями комментируя его, согласуя с королевскими ордонансами и с "естественным правом" и облегчая тем самым пользование кутюмами. Некоторые из февдистов заслужили славу реформаторов; другие, наоборот, обнаруживали сильнейший консерватизм. Особенно в XVIII в. февдисты отличались резким консерватизмом, хотя среди них были и люди, подчинившиеся общему духу философии просвещения XVIII в.( Н. Кареев, "Крестьяне и крестьянский вопрос во Франции в последнюю четверть XVIII в."). Одним из родоначальников февдистов был Бомануар, составивший во второй половине XIII в. сочинение о бовезских кутюмах. В XIV в. Jean d'Ableiges предпринял составление большого сборника обычного права Франции; в том же столетии жил Jehan Boutillier, автор "Somme rurale". Представителями антифеодального и феодального направлений в XVI в. были, главным образом, Шарль Дюмулен ("Livre des fiefs", 1539) и де Аржантре. В том же столетии выступили в качестве систематизаторов кутюмного права Гюи Кокилль ("Institution au droit franзais") и Антуан Луазель ("Institutes couttimiиres"). В XVIII в. феодальным правом занимался и знаменитый Потье, а Франсуа Буржон требовал уже унификации французского права ("Droit commun de la France et de la coutume de Paris, rйduite en principes", 1747). Остальные более замечательные февдисты XVIII в.: Boucher Argis ("Code rural", 1774), Bourdot de Richebourg ("Nouveau Coutumier gйnйral", 1724), Boutaric ("Traitй droits seigneuriaux", 1758), Hervй ("Thйorie des matiиres fйodales et censuelles", 1785-87) Prudhomme ("Traitй des droits appartenons aux seigneurs", 1781), Renauldon ("Dictionnaire des fiefs et des droits seigneuriaux", 1765) и "Traitй hist. et prat. des droits seigneuriaux", 1765).
Федави(по-арабски "обреченные") - так назывались члены религиозно-политического мусульманского ордена ассасинов, или измаилитов (XI-XIII столетия нашей эры). Они образовали одну из низших степеней ордена (пятую), но составляли его главную действующую силу, являясь безусловно точными исполнителями предначертаний своего шейха. Нафанатизированные с помощью наркотических средств до высочайшей степени и жаждавшие доказать свою преданность шейху, чтобы получить за гробом райское блаженство, что они увидели в особом состоянии наркоза, Федави не останавливались ни перед какими препятствиями и радостно шли на явную смерть. Федави носили "белые одежды" и "красные колпаки, пояса и обувь", что вместе означало чистую преданность и жертвенную кровь. Этими обреченными шейхи пользовались(после специальной подготовки и обработки) для совершения тайных убийств с целью терроризировать население и отдельных лиц в случае каких-либо протестов против священного ордена.
Федерализм(лат.) - основной принцип федерации, признание политическим идеалом федеративной организации государства, стремление либо объединить несколько отдельных государств в одну федерацию, либо обратить государство унитарное в государство федеративное. Федералисты - сторонники федеративной организации либо их государства, либо всех государств вообще. В первой половине XIX в. среди демократов и радикалов было довольно широко распространено верование в наступление такого времени, "когда народы, распри позабыв, в единую семью соединятся"; таково, по словам Пушкина, было убеждение Мицкевича, так думали и многие другие; убежденным сторонником этой идеи был Мадзини. Однако в таком общем виде это верование не послужило к созданию на его почве какой бы то ни было организованной группы; только в применении к определенным государствам федерализм не раз являлся объединяющим началом сильных партий. Вообще говоря, федерализм есть крайняя и наиболее развитая форма самоуправления. Отсюда можно было бы заключить, что федералистами должны быть по преимуществу либералы или радикалы, в большинстве случаев являющиеся противниками централизации. В действительности, однако, не всегда бывает так. Вообще федерализм лучшую для себя почву находит там, где государство сравнительно недавно сплотилось из отдельных составных элементов, или там, где различие национальностей поддерживает и оживляет память и мечту о самостоятельном государственном бытии. В таких случаях федерализм есть нередко стремление к восстановлению привилегий, утраченных или утрачиваемых в более или менее централизованном государстве с господством парламентаризма. Такой феодально-консервативно-клерикальный характер имел федерализм в Австрии, где почти все консервативно-национальные партии являлись раньше "федералистическими". Чешская националистические партии (старочехи и младочехи), крайне консервативный и клерикальный Польский клуб, клуб Гогенварта и все клерикальные группы являлись в Австрии федералистическими. Впрочем, и социал-демократы тоже говорили о федерации как о желательном государственном принципе для Австрии. Разница между теми и другими состоит в том, что первые отстаивали расширение компетенции или независимость от центральной государственной власти, существрвавших коронных земель с их органами самоуправления (ландтагами), организованными еще менее демократически, чем рейхсрат, тогда как последние стремились прежде всего к демократической реорганизации управления в отдельных коронных землях. При возникновении австро-венгерского дуализма федерализм противополагался дуализму; его главным защитником в правительстве был Белькреди. Федерализм нередко был не враждебным дуализму, стремясь к реорганизации на федералистическом начале одной лишь австрийской половины монархии. В Германии федералистами были сторонники объединения. В Италии до ее объединения радикальные партии стремились к федеративной организации итальянских государств; многие мечтали о федерации государств с папой римским во главе. В Испании существовала группа федералистов-республиканцев, во главe которой стоял Пи-и-Маргалль (умерший в 1901 г.); она стремилась к разделению единого испанского государства на отдельные области (бывшие государства), соединенные друг с другом, а также с Португалией, федеративной связью - другими словами, к образованию Иберийской федерации. В Соединенных Штатах слово "федералисты" употребляется несколько своеобразно. Так как там федерация возникла из отдельных колоний и должна была бороться не с центристскими стремлениями государства, а, напротив, с центробежными стремлениями отдельных штатов, то федералистами в конце XVIII и начале XIX в называли людей, стремящихся к закреплению федеративной связи между штатами; партия федералистов потом преобразовалась в партию вигов, а еще позднее - в ныне существующую партию республиканцев. Во время междоусобной войны федералистами назывались сторонники правительства, а южане - конфедератами. В том же смысле и в тоже время термин "федерализм" употребляется в Южной и Средней Америке, где стремление к объединению мелких государств в одно единое целое существовало постоянно, борясь со стремлением к сохранению самостоятельности отдельных государств. В Аргентине и других государствах Южной Америки федералисты (видным вождем их в Аргентине был Розас) боролись с унитариями. Совершившееся в 1901 г. объединение Австралии в одну федеративную республику явилось результатом 20-летней упорной борьбы различных федералистских партий. В Великобритании федералистическое направление возникло в последние десятилетия XIX столетия в форме стремления к объединению Англии с Канадой и другими колониями в одно федеративное государство с общим парламентом ("Greater Britain" - Величайшая Британия). Это стремление преследовало по преимуществу торгово-промышленные цели (общая таможенная система) и имело либо консервативный, либо по крайней мере империалистический в новом смысле слова, т. е. шовинистический, характер. Главный представитель федерализма в Англии был Чамберлен. В эпоху французской революции федерализм приписывался жирондистам, которых якобинцы обвиняли в стремлении американизировать Францию обращением ее в восемьдесят три федеральных республики. Борясь именно с этой теорией, конвент 10 мая 1793 г. провозгласил "единство и нераздельность" республики. На самом же деле жирондисты никогда не переставали провозглашать себя сторонниками унитарной республики; они хотели только, чтобы Париж не имел никаких исключительных прав в качестве руководящей столицы и чтобы его "влияние сводилось к одной восемьдесят третьей части, как и всякого другого департамента". Не добившись этого "сокращения" политики Парижа, жирондисты захотели объединить, федерализировать департаменты против Парижа и после событий 31 мая 1793 г. и декретов 2 июня попытались вызвать восстание (названное федералистским). Против конвента поднялись многие большие города - Бордо, Лион, Марсель, и во многих местах руководителями были бежавшие из Парижа жирондисты - в Нормандии Гюаде, Петион, Бюзо, Барбару и др., в департаменте Аллье - Бриссо, в Провансе - Ребекки, в Ниме - Рабо Сент-Этьен. Каен должен был стать их главной квартирой, 13 июня департамент Эры дал сигнал к восстанию, объявил, что конвент не свободен, декретировал набор в 4000 человек для похода на Париж и послал комиссаров в другие департаменты, чтобы и их возвать к восстанию. Был момент, когда движение охватило до шестидесяти департаментов. Скоро, однако, жирондисты убедились, что везде, куда они являлись защищать свои принципы, они лишь пробуждали дремавшие силы роялизма, готовые даже на измену (Тулон 27 августа продался англичанам). Они отказались от дальнейшей борьбы, когда избранный ими генерал Вимпфен предложил им, как единственное средство, признать Людовика XVII и призвать англичан.
Федерация- это то же, что союзное государство (собрание относительно независимых республик). Федерация образуются в громадном большинстве случаев посредством сплочения отдельных государств или республик в одно единое целое; иногда промежуточным звеном является конфедерация - союз государств. Бывают, однако, случаи, когда в унитарном государстве торжествует стремление к самостоятельности отдельных провинций и оно превращается в федерацию (как это было с СССР перед образованием СНГ и РФ). Так Мексика, бывшая под испанским владычеством единой провинцией и оставшаяся унитарным государством по конституции 1813 г., обратилась в федеративное государство по конституции 1824 г. Точно так же Бразилия, унитарная в эпоху империи, превратилась в федеративную республику. Bсе новейшие федеративные государства состоят из отдельных государств с вполне определенными территориями. В новейшее время в литературе и в политической жизни (именно в политической жизни Австрии) возникла идея о федерации национальностей. Главная задача федерации есть охрана самобытности государства; между тем на сохранение самостоятельного бытия претендуют не только государства, но и - притом с гораздо большею настойчивостью - национальности. Границы между национальностями не только не совпадают почти нигде с границами государств или провинций, но совсем не имеют территориального характера. Особенно верно это было подмечено относительно Австрии. В Богемии и Моравии, кроме господствующего чешского населения, существовало всегда значительное немецкое меньшинство; Силезия населена была почти поровну чехами и поляками и, кроме того, обладала значительным немецким меньшинством; Галиция делилась между русинами и поляками, тоже с значительной примесью немцев и т. д.; наконец, с древности евреи были рассеяны повсюду, нигде не составляя видного процента населения, однако, всегда пытались быть федеративной национальностью. Таким образом, даже федеративная Австрия не могла бы покончить с национальной враждой и притом даже в том случае, если бы при ее реорганизации вовсе не были приняты в соображение культурно-исторические границы между коронными землями. Невозможно было перекроить карту Австрии, чтобы создать федерации из территории с однородным национальным населением. Поэтому, а также ввиду того, что национальный вопрос стал самым больным вопросом в Австрии, который не смогли решить даже радикальные национал-социалисты, еще раньше в теории австрийского государственного права возникла мысль организовать национальности в Австрии так, как организуются церкви в Соединенных Штатах Америки, т. е. объединить всех людей, принадлежащих к определенной национальности, где бы (в пределах всего государства) они ни жили, и предоставить в их ведение вопросы народного просвещения, языка и культуры, а для решения всех остальных государственных вопросов (суд, полиция и т. д.) соединить их в одну Австрийскую Федерацию. Наиболее полную теоретическую разработку этого вопроса представил Synopticus ("Staat und Nation", Вена, 1899). Ту же идею начала разрабатывать часть австрийской социал-демократии, которая на брюннском партейтаге 1899 г. предложила подробный проект такой федерации (предложение словенской социал-демократической партии). Главные его пункты: "Австрия должна быть демократической федерацией национальностей; каждый живущий в Австрии народ, независимо от обитаемой им территории, должен представлять автономную группу, которая решает все свои национальные задачи (культурные и касающиеся языка) совершенно самостоятельно; территориальные области должны иметь чисто административный характер и не иметь никакого влияния на национальные отношения; в государстве все языки должны быть совершенно равны". Проект встретил ожесточенную оппозицию в среде самой социал-демократической партии; противники указывали на практическую его неосуществимость, например, на то, что вопрос о языке, употребляемом в суде, не может быть решен автономной национальностью, а должен быть решаем властью, организующей суд, следовательно - властью, связанной с территорией; таким образом, то или иное вмешательство этой власти в национальные отношения является безусловно необходимым. Проект был отвергнут партией, но основная его мысль не заглохла и усердно разрабатывалась и пропагандировалась до 30-х годов 20 столетия. Тем не менее, в литературе (преимущественно за пределами Австрии, например, в России) эта идея обычно конструктивно не критиковалась, а просто высмеивалась, причем высмеивающие ее люди обычно обнаруживали незнание самого термина "свободной федерации национальностей". В переносном смысле федерацией называется всякий союз, состоящий из отдельных, в разных местах находящихся обществ, собраний или организаций. Такую федерацию представляла из себя, например, таже австрийская социал-демократическая партия. Точно так же федеративно организовались в 1899 г. социалистические партии Франции.
Фелло(англ. Fellow) - так называется товарищ или член товарищества; термин, употребляемый в Англии для обозначения действительного члена ученого сообщества или корпорации; в противоположность фелло члены парламента, общественных союзов или клубов называются "Members". В исключительных случаях слово "Member" употребляется также для обозначения членов-сотрудников или членов-корреспондентов ученых корпораций. Наибольшее приложение слово "фелло" имеет в университетской жизни. Первоначально в Оксфорде и в Кембридже фелло назывались студенты, принимавшиеся в колледж в качестве действительных членов, тогда как остальная учащаяся молодежь обозначалась именем "Commoners". Постепенно с развитием колледжей это различие сгладилось, и обычно в фелло назначались лица, получившие уже ученые степени (bachelors, masters, doctors), студенты же назывались "Undergraduates". Из числа фелло впоследствии стали назначаться при колледжах так называемые "tutors" - надзиратели, репетиторы, руководители занятий, учителя. Остальные фелло, часто пользовавшиеся значительными доходами, проводили время вне колледжей; срок обязательного пребывания в стенах учебного заведения (residence) ограничивался для них 6-8 неделями в год. Вместе с президентом (master, warden, president, provost, principal rector, dean) они составляли управление колледжа. В существе это положение дел не изменилось и в настоящее время, но закон стремится постепенно ограничить "idle fellowships" (бездельничающих фелло или праздный класс) для улучшения научных занятий и увеличения персонала преподавателей. Все больше фелло становятся профессорами университетов, между тем как в прежнее время профессорами фактически были другие лица. Если слово "фелло" в некоторых случаях употребляется в несколько ином смысле, то это объясняется свойственным Англии консерватизмом. В Оксфорде и Кембридже долго удержалось название " фелло -commoners", но привилегии этих студентов, принадлежащих к высшему классу общества, давно были уничтожены или носят лишь внешний показной характер. Начальная буква F., сопровождающая фамилию, обозначает в Англии принадлежность данного лица к тому или иному ученому сообществу.
Фелония(fйlonie) - это понятие феодального права, под которое подводился каждый бесчестный поступок или оскорбление во взаимных отношениях сеньора и вассала. Соответственно этому фелоном (felo, fel, felun) назывался изменник и мятежник(тот, что фелонит). Феодальное право очень подробно разработало все случаи фелонства как со стороны вассала, так и со стороны сеньора. Наказанием за фелонию было или лишение феода, или переход вассала с его феодом в непосредственную зависимость от высшего сеньора. В новейшем английском праве фелонией называют всякое тяжкое преступление в противоположность misdemeanor - простому проступку.
Фельдшеры(фельдшеризм)- прототипом новейшего фельдшерского сословия можно считать средневековых банщиков (balneatores) - цирюльников, которые составляли особый цех и имели право заниматься малой хирургией, вправлять вывихи, заниматься массажем, костоправством, накладывать перевязки при переломах и ранах и т. п. Главная их деятельность, помимо стрижки и бритья, состояла в кровопусканиях, к которым в те времена питали большое пристрастие; приставлением кровососных банок в банях они, как думают, много способствовали распространению сифилиса. В течение многих столетий не существовало другого пути для изучения хирургии, как только через цирюльни; но с течением времени так называемые хирурги выделились из упомянутых двух групп в особые правильно организованные корпорации; они разъезжали по ярмаркам и базарам, рвали зубы, оперировали катаракты, производили камнесечение и грыжелечение. Из их рядов вышло несколько замечательных деятелей, подвинувших вперед хирургию и акушерство; таков, например, знаменитый Ambroise Parй (1517-1590), работавший в начале своей карьеры как цирюльник-хирург при Hфtel Dieu. Нигде фельдшеризм не получил столь широкого развития, как в России. Еще в середине XVIII столетия ученики госпитальных и "медических" школ, оказавшие малые успехи в науках или отличавшиеся неисправимым дурным поведением, посылались в полки рудометами (кровопускателями), цирюльниками; кроме того, в эти школы принимались грамотные солдатские дети, которые обучались в течение пяти лет пусканию крови, перевязке ран и т. п. и затем определялись в полки, дабы они могли служить "с пользою в баталиях, при небытности лекарей и подлекарей". В начале XIX столетия обязанность подготовки фельдшеров была возложена на городовых и уездных врачей, и только около середины этого же столетия стали возникать специально фельдшерские школы. В новейшее время состав русских фельдшеров крайне разнороден и подготовка, получаемая ими, самая разнообразная. Различали фельдшеров гражданского, военного и морского ведомства и фельдшериц-акушерок. Звание фельдшера приобреталось или путем прохождения курса фельдшерской школы, или методом экзаменирования при врачебном управлении. Фельдшерские школы существовали в Архангельске, Могилеве, Воронеже, Курске, Харькове, Херсоне, Екатеринославе, Омске и во многих других дореволюционных городах, а также при воспитательных домах в Петербурге и Москве. Курс в большинстве из них был трехлетний. Пансионеры школы обязаны были по окончании курса срочно служить в земстве, при больницах и т. д. В законе не имелось точного определения прав и обязанностей по медицинской практике фельдшеров. По рецептам фельдшеров отпуск лекарств из аптек воспрещался. Тем не менее, во многих местах, особенно в городах и северо-западных местечках привислянских губерний, фельдшеры успешно конкуририровали с врачами. В Царстве Польском фельдшеризм долго сохранял почти средневековый цеховой характер согласно особому уставу 1838 г. Там имелись три степени: младший фельдшер, гезель и старший фельдшер. Всякий член фельдшерского общества обязан был содержать фельдшерский зал (isba felczerska), предназначенный для приходящих больных и снабженный необходимыми принадлежностями (клистирные шприцы, ланцеты, пиявки, банки и т. п.); там же производилась стрижка и бритье. Поступающий в фельдшерский зал учеником мог после трехлетней выучки сдать экзамен на гезеля. Итак, контингент низшего медицинского персонала в дореволюционной России, объединенного под общим именем фельдшеров, был очень разнороден. В главной массе своей он обладал недостаточной подготовкой для самостоятельной деятельности и невысоким умственным уровнем. Фельдшерская практика в городах являлась совершенным анахронизмом, но среди сельского населения - не столько из-за недостатка во врачах, сколько из-за отсутствия средств у земств, чтобы обеспечить населению достаточную врачебную помощь, еще не была упразднена окончательно, как это уже случилось в тоже время в более цивилизованных в этом отношении странах (Соединенные Штаты, Франция, Германия).
Фельетон(франц. feuilleton - листок) - первоначально вслед за Бертеном, создавшим это нововведение в своем "Journal des Dйbats", так называли небольшой листок, приложенный к политической газете и посвященный критике, изящной словесности или искусствам. Первый опыт фельетонизма (8 плювиоза VIII года) заключал в себе театральные и иные объявления и литературные мелочи вроде загадок и стишков; вскоре к ним присоединились критические статьи, составившие славу "Journal des Debats", где фельетоны писали, между прочим, Жоффруа, Фелес и в течение трех десятилетий Жюль Жанен. Другие газеты переняли этот отдел, которому стали отводить не добавочный листок, а нижнюю половину одной-двух страниц газетного листа, отделенную чертой от прочего содержания газеты. Вскоре фельетонстал самой интересной частью некоторых французских газет. К литературным статьям в эпоху Луи-Филиппа в фельетоне присоединились длинные сенсационные романы, статьи научные, беседы о выдающихся явлениях общественной жизни и т. п. Фельетону посвящали свои силы выдающиеся писатели, например, Шарль Нодье, Гюстав Планш, Сент-Бев, Теофиль Готье, Поль де Сен-Виктор, Франциск Сарсэ; значительный успех в качестве фельетонистов имели также Эварист-Дюмулэн, Мерль, Леве-Веймарс, Ипполит Роль, Жувен, Фурнье. Начало фельетонному роману положил "Siиcle", печатая исторические романы Александра Дюма, державшие любопытство читателей в чрезвычайном напряжении. За "Siиcle" последовали "Constitutionnel" и "Journal des Debats", где имели бурный успех сенсационные и демократические произведения Эжена Сю ("Constitutionnel" заплатил ему за "Вечного жида" 100 тысяч франков). Успех фельетонного романа побудил законодательное собрание в 1849 г. обложить газеты с беллетристикой и фельетонами особым налогом, отмененным в эпоху Второй империи, когда гнет, тяготевший над политической печатью, вызвал новое оживление романа, на этот раз по преимуществу уголовного. Попытки печатать в фельетоне более длинные произведения культурно-исторического содержания, например, "Mйmoires d'un outre-tombe" Шатобриана (в "Presse", 1849-1850), не имели успеха. Позднее французский фельетон уступает место более мелким статьям - "маленькому фельетону", хроникерским заметкам и т. п. В Германии первые фельетоны появились в "Nьrnberger Korrespondent" Левальда. В настоящем газетном фельетоне немцы не имели выдающихся представителей, если не считать блестящих публицистов "Молодой Германии" - Гейне и Берне, произведения которых, однако, появлялись не всегда в газетах и не в форме фельетонов. В общественном и культурно-историческом фельетоне в Германии отличались Гласбреннер, Вахенгузен, Ю. Роденберг, Вельмер, Ф. Шпильгаген, Шмидт-Кабанис, Людвиг Питш; в литературном - Л. Рельштаб, Рудольф Готшаль, Карл Френцель, Поль Линдау, Маутнер, Брам; в музыкальном - Гиллер, Гумпрехт, Ганслик, Амброс, Эрлих. Ярким представителем фельетона в новейшей германской печати является М. Гарден (Apostata), издатель "Zukunft". Первым русским фельетонистом был Булгарин. В 1850-х годах выделялись А. В. Дружинин и И. И. Панаев; в 1860-х и 1870-х годах - Ф. Л. Панютин, А. С. Суворин, Л. А. Полонский, В. П. Буренин, позднее Чeбышeв-Дмитpиeв (Экс), В. О. Михневич, Сергей Терпигорев (Атава), А. М. Скабичевский; в новейшее время пользуются известностью А. В. Амфитеатров (Old Gentleman), В. M. Дорошевич, С. Сыромятников (Сигма), М. О. Меньшиков, В. Г. Авсеенко, И. Ф. Василевский (Буква) и др.
Фельс- это арабское слово, означающее медную монету; во множественном числе - фулюс. Отсюда происходит русское слово "полушка", появившееся, по всей вероятности, во времена татарщины. Так надо думать потому, что медная мусульманская монета к русским до татар не поступала, а татары дали ей очень малые размеры; только в устах монгола притом буква ф обращается в n. В Средней Азии и много позднее на медных монетах писалось "фулюс", но в житейском обиходе народ называл их "пуль".
Фельянтинцы(feuillants, feuillantine, лат. fulienses) - монашеский орден, выделившийся из ордена цистерцианцев и получивший свое название от аббатства Feuillants в Лангедоке. Орден фельянтинцев был основан в 1577 г. Жаном де ла Баррьер, аббатом Feuillants. Недовольный слишком светским направлением цистерцианцев, он установил в своем аббатстве очень строгий религиозный режим: монахи не носили обуви, ходили с непокрытыми головами, питались только ячменным хлебом, овощами и водой и обязаны были заниматься ручным трудом. Реформа Лабаррьера вызвала противодействие со стороны цистерцианцев, но он добился в 1586 г. утверждения ордена Папой Сикстом V и обосновался в Италии. В 1588 г. король Генрих III пригласил фельянтинцев во Францию и выстроил для них в Париже роскошный монастырь. Тем не менее, фельянтинцы играли видную роль в католической лиге, боровшейся с королем. В 1592 г. фельянтинцы были освобождены от юрисдикции цистерцианцев и подчинены непосредственно святому престолу. В 1595 г. Папа Климент VIII значительно смягчил суровый режим ордена и этим сильно содействовал его распространению; вскоре фельятинцы насчитывали до 60 монастырей во Франции и Италии. В 1630 г. Папа Урбан VIII разделил фельянтинцев на две конгрегации - французскую (Notre-Dame des Feuillants) и итальянскую (I reformati di San Bernardo); каждая имела свой капитул и особого генерала. Орден фельянтинцев был уничтожен во время революции. В здании их монастыря временно собирались и учредительное собрание, и законодательное собрание, и конвент. Здесь же образовался политический клуб, называвшийся клубом фельянов. Орден для женщин, по тому же образцу основанный Ла-Баррьером, носил имя фельянтинок (feuillantines). Он утвердился сначала в Лангедоке; в 1622 г. Анна Австрийская пригласила монахинь в Париж. Женский орден тоже просуществовал до великой французской революции.
Фении (Fenians) - название обширной ирландской сепаратистской ассоциации, сформировавшейся в 1861-1862 гг. и быстро распространившейся как в Ирландии, так и в Америке. Слово "Fianna" или "feinneda", по мнению кельтологов, обозначало воинов, служивших одному из древних королей острова - королю Эйра. С течением времени "фианами" стали называть вообще наемные войска, находившиеся на службе у ирландских царьков. В XII-XIII столетиях песни о подвигах "финов" или "фианов" распевались в Ирландии почти повсеместно, кроме Ульстера, где разнообразные легенды о фении как о воинах, святых и поэтах никогда не были распространены. Джон О'Магони, один из инициаторов и учредителей вышеупомянутой ассоциации, занимался ирландской историей, был знаком с "фeниaнcким" циклом преданий и назвал этим коренным национальным словом своих сотоварищей. Мак-Карти и другие историки, касаясь фенианизма, единодушно отмечают характерную сторону этого движения, отличающую его от ирландских движений 1798-1799 и 1848 гг. Тогда значительную роль играли вожаки, одаренные недюжинными способностями, пользовавшиеся авторитетом благодаря своему происхождению; движение возникло как бы само собой, личная инициатива играла в появлении фенианства подчиненную роль. Подготовлялось фенианство с самого усмирения 1848 г., и к концу 50-х годов мысль создать революционное сообщество созрела окончательно. Начало 1860-х г.г. было очень благоприятно для быстрого развития фенианизма. Кроме нескольких неурожайных лет, усилению Фении способствовала междоусобная война в Штатах. Некоторые публицисты (особенно консервативного английского лагеря) склонны были даже ставить Фении в прямую причинную связь с этой войной, в которой ирландцы принимали деятельное участие в качестве наемных солдат. Более знакомые с историей возникновения Фении возражают, что американская война только косвенно усилила движение, создав "новую расу" - ирландцев-воинов, становившихся по возвращении на родину активными участниками молодой организации. В глухое, реакционное для Ирландии время 1850-х гг., еще до Крымской войны, были чуть не ежегодно попытки образовать сильную организацию, но они долго не удавались. С начала 1860-х годов, когда возникло фенианское движение (долго отождествлявшееся английской печатью с "фенианским клубом" и с клубами "Феникса", тогда как организация совсем себя так не называла), дело пошло иначе. Междоусобная война, во время которой английское правительство держало себя либо двусмысленно, либо прямо враждебно по отношению к северным штатам, сделала англофобию злободневной болезнью в Северной Америке, а ирландцев - eo ipso - чрезвычайно популярными. Митинг за митингом устраивались фении в Нью-Йорке и его окрестностях; число членов организации быстро росло, как росли и денежные пожертвования. В январе 1865 г. в Цинциннати состоялся большой фенианский конгресс, на котором было заявлено, что "главные квартиры" фении находятся в Соединенных Штатах. "Times" неоднократно указывал на это американскому правительству, но тщетно. Бисмарковская эра была тогда в полном разгаре, и континенту было не до фени; этим объясняется, что через 20 лет, во время затишья 1880-х годов, о фенианстве и в России, и в Германии, и даже во Франции часто говорили как о движении, которое якобы до покушений 1880-х годов было только призрачным. На самом деле фенианство уже в середине 60-х годов 19 в. является крепким и если не грозным, то сильно беспокоящим своих врагов движением. Начиная с 1865 г. английские политические ежегодники ("Annual Registers") признают существование фенианства и дают ему место на своих столбцах. Фениями здесь называются сообщества, имеющие своих вождей, военных и гражданских, свои фонды и финансовые агентуры, лозунги, эмблемы, законы и наказания, тайные склады оружия, газеты, песни и баллады, и распространяющим свое влияние всюду, "не исключая солдат британской армии и тюремных сторожей". Англичан поражало то обстоятельство, что в противоположность прежним национальным движениям фeниaнcтвo не искало поддержки в католицизме, а напротив, устами многих своих членов выражалось по адресу служителей католического алтаря немногим менee энергично, нежели по адресу лендлордов. Впоследствии эта антикатолическая струя ослабела, но в1860-х гг. движение отличалось еще некоторой теоретичностью и подчеркивало свою ненависть ко всем собственникам и сановникам, как бы они ни назывались, хотя не переставало вместе с тем выставлять англичан "угнетателями веры". В 1865 г. началось преследование фений правительством; некоторые из числа энергичнейших руководителей движения были внезапно взяты под стражу, редакция "Irish People" занята полицией. Одновременно в Корке было арестовано еще около 20 фениий. В руки полиции попал и один из самых главных членов братства - Стефенс, которому, однако, вскоре удалось бежать из тюрьмы. Фении, со своей стороны, не бездействовали; несколько сыщиков, участвовавших в последних арестах, подверглись нападениям из-за угла; прокламации за прокламациями прибивались на стенах домов во всех значительных городах Ирландии. Процессы, последовавшие за арестами, во многих случаях окончились драконовскими приговорами: каторга от 5 до 20 лет постигла некоторых обвиняемых, против которых ничего определенного доказать было нельзя. Подсудимые вели себя не как "преступники", а как военнопленные, которых судьба отдала в руки врагов. Большая их часть по происхождению принадлежала к мелкой городской буржуазии. Крестьян было очень немного, богатых людей не было почти совсем. К концу 1865 г. английские газеты с торжеством называли фенианизм "недоношенным движением", но это показывало лишь их недостаточную осведомленность в фенианских делах. С первых же дней 1866 г. начались открытые враждебные действия фений; английским войскам в Ирландии пришлось охранять лендлордов и городские власти. Действие Habeas Corpus Acta (несмотря на протесты Брайта и иных) было приостановлено; репрессия продолжалась с полной силой. Опасаясь высадки фений из Америки, правительство окружило Ирландию сторожевой флотилией. К Рождеству многие англичане выехали из Ирландии, опасаясь вооруженного нападения фений. Такое положение дел продолжалось и в 1867 г.; 18 сентября в Манчестере Фении напали на тюремную карету, в которой сидели ирландские политические арестанты, и пытались освободить их. В свалке, происшедшей вокруг кареты между фениями и полицейскими, один из последних, Бретт, был убит, арестанты освобождены, но двадцать три человека были задержаны, и из них пятеро преданы суду по обвинению в убийстве Бретта, хотя смертельный удар нанес лишь один (Аллен), остальные почти и не видели Бретта. Тем не менее, трое подсудимых были обвинены (Аллен, Гульд и Ларкин) и повешены; участь двоих была смягчена. На эту казнь в Ирландии смотрели как на вражеское судебное убийство даже те, которые не принадлежали к числу фений, что сплотило ирландцев. Через три недели после казни товарищей, фения сделала попытку взорвать стену Клэркенвильской тюрьмы, где содержались два члена организации; 12 человек было убито, больше ста ранено, несколько соседних домов просто обрушилось. Этот ответ на манчестерскую казнь пошатнул популярность фений в Ирландии, но англичане своими действиями снова подняли их на пьедестал. Были схвачены чуть ли не первые попавшиеся ирландцы и преданы суду по обвинению во взрыве. Пятеро из них были оправданы за полным отсутствием чего бы то ни было похожего на улики, но один, несмотря на почти доказанное alibi, был казнен. Начало семидесятых годов 19 столетия было временем сравнительного упадка фенианского движения, хотя аресты, процессы, загадочные убийства время от времени привлекали к себе общественное внимание. В эти годы начала понемногу поднимать голову маленькая ирландская партия в английском парламенте, и ирландское общество, несколько утомленное агитацией, не приводившей к положительным результатам, с живейшим вниманием следило за парламентскими новостями. Исаак Бутт, тогдашний ирландский парламентский лидер, стоял в центре общественного движения и внимания Ирландии. К концу 1870-х гг. он отошел на задний план, но до той поры фении тщетно боролись с его влияниeм. Парламентские гомрулеры, со своей стороны, относились вполне враждебно к фенианству, считая его фатально осужденным на безрезультативность. В 1872 г. аграрных грабежей, нападений и убийств было 255, в 1873 г. - 254, в 1874 г. - 263. Весной 1875 г. правительство провело через парламент "билль о сохранении спокойствия в Ирландии". Парламентские гомрулеры утверждали, что вызвать общее недовольствие и устроить имеющее шансы на успех восстание фении бессильны, а частичными аграрными преступлениями не достигается ничего, кроме установления полнейшего полицейского произвола и частного террора. С серединв 70-х г.г. 19 в., т. е. со времени первых парламентских шагов Парнеля, парламентские гомрулеры, продолжая на своих собраниях осуждать тактику фений, перестали нападать на фенианское движение в прежних резких выражениях. Когда однажды в 1876 г. Гикс-Бич, член кабинета, назвал фении убийцами, Парнель прервал его pечь и громко протестовал. Фении (за немногими исключениями) почти сразу почувствовали доверие к Парнелю; он как бы сблизил их с легальными ирландскими деятелями, произнеся в Ирландии в 1879 г. ряд речей на основной мотив: "пусть всякий борется против Англии кто как может; все ее враги - наши союзники". С 1880 г. под ближайшим влиянием Парнеля все чаще и чаще стал применяться бойкот вместо аграрных нападений, в пользу которых Парнель не верил. Фении, впрочем, от программы своей не отказывались. В конце 1870-х гг. и особенно с начала 1880-х гг. фенианство как бы с новыми силами принялось за свою работу. По подсчету автора нового законопроекта о сохранении спокойствия в Ирландии (Форстера), в 1880 г. было 2590 случаев аграрных преступлений. Полиция ежедневно задерживала подозрительных лиц. Легальная "Земельная лига" была закрыта, ее главные деятели (в том числе Парнель) арестованы под разными предлогами: через сыщика, вкравшегося в довеpиe фениев (Томаса Бича), правительство знало о сношениях легальных деятелей с фениями. Крутые меры полиции страшно ожесточали фении. Аграрные преступления учащались с месяца на месяц. Гладстон пошел на некоторые уступки. Благоприятный для ирландцев земельный билль, затем отставка представителя "усмирительного режима" (2 мая 1882 г.) показывали известную перемену в политике правительства. Но фении были непримиримы. 6 мая 1882 г. в Дублин приехал новый, либерально настроенный наместник, лорд Кавендиш; гуляя в Феникс-Парке, он и его секретарь Борк подверглись внезапному нападению и были быстро убиты; yбийцы скрылись. Правительство отвечало крайними репрессиями. Частные убийства и общественные казни сменяли друг друга. Были убиты, между прочими, двое судей из числа наиболее суровых; вырезана семья Джонсов, состоявшая из шести человек, из-за подозрения, что она может выдать убийц двух судей. В Глазго и в некоторых других городах Шотландии и Англии произошло несколько динамитных взрывов, несколько покушений на чинов полиции и администрации. Пapлaментскиe гомрулеры не хотели отречься от всякой солидарности с Фениями, хотя Парнель заявил, что не одобряет взрывов динамита. Летом 1883 г. был убит предатель Фении Кэри, в концe того же года повесили в Дублине его убийцу; аресты как и частные убийства происходили почти ежедневно. Вызвать общее восстание фениям не удавалось, так же как и путем террора "очистить страну от англичан". Во второй половине 1880-х годов бойкот вновь начал оттеснять насильственные приемы фенианской борьбы, например, в 1887 г. бойкотировано было 836 человек. Тем не менее, аграрные нападения отнюдь не прекращались; была даже (в Митчельстоуне) попытка открытого бунта, вызванная подстрекательством фений, но не принявшая серьезных размеров. Конец 1880-х годов был ознаменован несколькими динамитными взрывами и частными убийствами. С тех пор фенианское движeние понемногу стало впадать в летаргию. Oбщий упадок ирландского ("легального") сепаратизма после смерти Парнеля и крушения гладстоновского проекта, гомруля, шел параллельно упадку Фений. Двадцатый век был схож во многом с прежним столетием в ирландской борьбе и английской защите, изменилось только оружие, лозунги и люди.
Феодальная курия- так называлось собрание вассалов при дворе сеньора.
Феодоритово слово- памятник древнерусской письменности, составленный в Россия неизвестно кем и в первый раз появившийся в рукописном сборнике соловецкого архимандрита Досифея, написанном в 1460 г. Это слово не принадлежит Феодориту, епископу киррскому; названо же оно "Словом Феодорита" вследствие желания автора показать, что важность сложения перстов для обозначения догматических мыслей засвидетельствована еще Феодоритом в его рассказе о святом Мелетии. В древнейших редакциях Феодоритова слова разбирается православное троеперстие. Первая попытка превратить Феодоритово слово в свидетельство о двуперстии принадлежит митрополиту Даниилу. В XVII в. Феодоритово слово подверглось новой переделке и находящееся в нем наставление о перстосложении получило новую редакцию, постепенно распространившуюся и внесенную в некоторые старопечатные книги. Она подтверждает принятое раскольниками перстосложение и признается ими единственно правильной.
Фердинандеум(Ferdinandeum) - это название тирольского национального музея в Инсбруке, основанного стараниями графа Карла Хотка и названного так по имени австрийского императора Фердинанда. Были собраны большие минералогические, геогностические, ботанические и коллекции окаменелостей; собрания картин местных и иностранных художников (Сальватора Розы, Бассана), памятников древностей, монет и т. п. В 1822 г. при Фердинандеуме было образовано Общество любителей истории, статистики, природоведения и искусства в Тироле и Форарльберге.
Фестон- в декоративном искусстве лепной или написанный красками, более или менее продолговатый орнамент в виде толстого жгута, сделанного из веток растений с их листьями и цветами или плодами и повешенного так, что его концы лежат на двух гвоздях или привязаны к ним лентами, а середина свешивается книзу. Иногда фестон представляет собой жгут очень длинный, висящий не на двух, а на нескольких гвоздях. Этот декоративный мотив произошел от натуральных жгутов подобного рода, которые у древних греков и римлян в религиозные и другие праздники (festa) вешались над дверями, на фризах, на стенах и между колоннами зданий и которыми украшались также головы жертвенных животных. Нередко в орнаментальном фестоне к листьям, цветам и плодам, образующим его, присоединяются атрибуты музыки, поэзии, живописи, охоты и т. п. У дамских портных, белошвеек и обойщиков мебели фестоном называется вырезание или подборка кверху материи так, чтобы она образовывала ряд дугообразных лопастей.
Фетиш и фетишизм - термины сравнительного изучения религии, ведущие свое начало от португальского слова "feitiзo" (латинское factitius - волшебный, чудодейственный). Этим термином португальцы обозначали различные принадлежности католического обихода - реликвии святых, чудодейственные четки и тому подобные религиозные талисманы. После ознакомления с неграми западного побережья Африки (Золотого и Невольничьего берега) в XV в. они стали применять тот же термин ко всем тем странным материальным объектам (куски дерева, камешки, горшки с землей и кровью, когти, перья, зерна и т. п.), к которым негры относились как к божествам, с верой в их чудодейственную силу. В форме fйtiche или fetich термин с течением времени получил право гражданства во французском, английском и других европейских языках. В науку в качестве обобщающего термина для целой категории религиозных фактов впервые ввел его в 1760 г. известный де Бросс в книге "Du culte des dieux fйtiches οu Parallиle de l'аnсiеnnе Religion de l'Egypte avec la religion de Nigritie", но он неверно понял саму природу фетишизма и дал ему слишком широкое понятие и значение. Под фетишем де Бросс понимал "все, что человек выбирает объектом поклонения, например, дерево, гору, море, кусок дерева, львиный хвост, голыш, раковину, соль, растение, рыбу, цветок, некоторых животных, как коров, козлов, слонов, овец и т. п.", причем поклонение неодушевленным объектам он понимал как сознательное поклонение именно им самим, а не присущим им разумным началам. Конт еще более расширил термин фетишизма, обозначая им анимистическое воззрение первобытного человека на объекты материального мира и весь первобытный культ вообще. Многие ученые (Липперт и др.) склонны были относить к фетишизму культ животных, растений, феноменов природы и т. д. или все объекты первобытного культа (Бастиан), упраздняя тем самым всякую точность и определенность термина. Более или менее ограничил его значение Тайлор, считая фетишизм лишь второстепенной отраслью анимизма, именно "учением о духах, воплощенных в вещественных предметах, или связанных с ними, или действующих через их посредство", и отделяя от него культ животных, растений, феноменов природы, духов, идолов. Но и в этом виде термин стал не удовлетворять ученых; Джевонс, напримре, предлагает совершенно упразднить его, как путающий своей неопределенностью. Тем не менее, термин может удержаться в науке, если под ним подразумевать не отдельную стадию религии (какой в действительности никогда не существовало) и не психологическую категорию фактов, а совокупность отдельных неодушевленных предметов (но не цельных феноменов природы) в их естественном виде или так или иначе приспособленных, составляющих в том или ином смысле объект культа. Культ фетишей существует не у одних негров, но у последних он достиг наиболее разнообразного развития. Нет такого предмета, хотя бы самого ничтожного, вроде простого булыжника или кусочка дерева, который не мог бы быть фетишем, и нет такого чуда, которого этот ничтожный объект не мог совершить. Нужно только уметь его выбрать, окружить заботами и не раздражать. "Фетиши встречаются на каждой тропинке, у каждого брода, на каждой двери; они висят в виде амулетов на шее у каждого человека; они предохраняют от болезни или, наоборот, причиняют ее в случае пренебрежения к ним; приносят дождь, наполняют море рыбами, ловят, осаждают и наказывают вора, придают храбрость, приводят в смятение неприятелей" и т. д. (Вайц). Рёмер встречал даже целые дома фетишей. В одном из них было собрано до 20000 самых различных религиозных объектов, как, например, горшок с красной глиной, в которую воткнуто было петушинное перо; деревянные колья, обмотанные шерстью; перья попугая, человеческие волосы и т. д. Среди этих вещей, развешанных по стенам и валявшихся на полу, находился крошечный стул, рядом - такой же матрац, на котором фетишист мог отдыхать или вкусить из бутылки с ромом, стоявшей подле. В этот священный музей, собранный усилиями многих поколений, старый хозяин-негр приходил посидеть и выпрашивать у своих покровителей разных милостей. Не все объекты этого частного музея имели одинаковое происхождение, не все пользовались одинаковым поклонением: некоторые имели значение настоящих божеств, другие - талисманов, но все они имели то общее, что представляли собой простые материальные объекты, одаренные, по представлению негра, чудодейственной силой и к нему благосклонные. Подобное поклонение материальным объектам встречается не у одних негров: его можно считать универсальным у народов самых различных ступеней культурно-исторического развития. В виде переживаний его можно найти и в простой среде среди среди мужчин и женщин в виде одежды, нижнего белья, обуви и других аксессуаров. Когти, рога, хвост, фаллос, шкура и другие части животного - объекты культа у самых различных народов; столь же распространено поклонение палкам, камням и другим подобным объектам неодушевленной природы. В Центральной Австралии самые священные объекты культа - палки и камни, которым приносят жертвы в виде крови. Дакоты поднимали с земли простые булыжники, раскрашивали их и приносили им жертвоприношения, величая дедами. Бразильские племена втыкали палки в землю и приносили им жертвы. На Новых Гебридах поклонялись голышам, промытым водой. Даже у более цивилизованных народов, как древние перуанцы, индусы, греки, семиты, можно было встертить подобные же факты: священные камни Мекки, камни и другие фетиши ведического культа, камни древних, которым делали возлияния маслом, дорожные камни индусов, древние религиозные памятники греков, о которых Грот говорит, что они часто состояли из простого столба, доски, неотесанного камня или бревна, а между тем все окрестные жители поклонялись им и приносили дары. Паллада-Афина, которой афиняне воздвигали впоследствии такие художественные статуи, первоначально изображалась в виде простого необтесанного столба. В Европе поклонение камням сохранилось до сравнительно недавнего времени. Еще в 1851 г. жители острова Инниски (Ирландия) бережно заворачивали камни в кусок фланели и выставляли их на поклонение в известные дни. В Норвегии до конца XVIII в. существовал обычай собирать круглые камни, которые каждый четверг вечером мыли, смазывали маслом перед огнем, клали на почетное место, а в определенные дни купали в пиве, чтобы они послали в дом счастье и довольство. Другие объекты фетишизма поражают своей странностью. У североамериканских индейцев, например, каждый человек с юных лет получал во сне указание свыше, какой объект должен ему служить на всю жизнь лекарством. Это могли быть самые разнообразные предметы - целое животное или его часть, кожа, когти, перо, раковина, растение, камень, ножик, трубка и т. п. Данный предмет становится для данного лица божеством-покровителем, которому приносятся жертвы и т. д. У более культурных народов распространено поклонение орудиям ремесла. Так, меч пользуется поклонением у раджпутов; в Бенгале плотники поклоняются топору, пиле, бураву, брадобреи - бритве, зеркалу, ножницам, писцы - своей чернильнице и перьям и т. д.; в земледельческом бытие и среди сельского населения существовало поклонение ситу. Поклонение плугу было известно древним германцам. Генезис фетишизма очень сложен, но в общем он кроется в анимистическом воззрении на природу, по которому даже объекты неодушевленного мира одарены жизнью, разумом, волей и душой. Поэтому односторонне мнение, объясняющее фетишизм преимущественно тем, что фетиш является вместилищем вселившегося в него извне духа-божества. Первичным типом фетиша можно считать тот, в котором усматривали самостоятельную, в нем самом кроющуюся, а не внешнюю, вселившуюся в него извне силу. Первобытный человек в каждом камешке, в каждом куске дерева видел нечто живое. Поразительным примером такого отношения может служить речь орочского шамана, обращенная к первому попавшемуся булыжнику, поднятому им для гадания: "О ты, что живешь от начала времен, ты все знаешь, скажи, чем болен такой-то товарищ" (Штернберг). Долговечность камня - совершенно достаточное основание для заключения о его всеведении. Для того, чтобы из материального объекта сотворить фетиш, первобытный человек должен, однако, иметь основание думать, что данный объект отличается чем-нибудь особенным от других ему подобных. Если тот или другой объект имеет не совсем обыкновенную форму или найден при какой-нибудь необыкновенной обстановке, если присутствие его случайно сопровождается каким-нибудь экстраординарным обстоятельством - удачей или, наоборот, несчастьем (например, обоготворение случайно попавшего к кафрам якоря, вызванное тем, что король, отломав от него кусок, случайно вскоре после того умер), если, наконец, он выказал внимание к своему поклоннику (известен рассказ об одном негре, который при выходе из дома, споткнувшись о камень, воскликнул: "А! это ты!" и сделал его своим фетишем-покровителем), то во всех таких случаях первобытный человек решает, что данный объект - не ординарное существо, а могучее и, если за ним поухаживать, способное быть очень полезным. Высшей формой фетишизма является та, когда сила объекта заключается не в нем самом, а во вселяющемся в нем духе-божестве или же в силе, приобретенной через его посредство. Такова природа фетишизма у негров Западной Африки, культ которых был критически обследован английским исследователем Эллисом. Основой этого культа, стоящего не ниже других политеистических культов, служат общие божества (бог дождя, бог неба и т. д.), местные (бог гор, рек, урочищ и т. д.) и злые (sassabonsum и др.). Божества двух последних категорий способны вселяться не только в жрецов, но и в отдельные объекты (кусок дерева, камня, горшок с землей и т. д.), если они добыты в местах обыкновенного пребывания этих божеств. От вселения местных божеств получаются фетиши-покровители отдельных общественных единиц, общин, корпораций, от вселения sassabonsum - фетиш отдельных лиц, главное назначение которых причинять зло врагам их обладателей. По своей природе эти фетиши ничем не отличаются от идолов, и только по чисто внешним признакам (отсутствие определенных изображений) их классифицируют особо, как фетиш. Вселяться могут не только души божеств, но и души умерших людей и животных, объектом своего вселения чаще всего выбирающие свои собственные останки. Отсюда поклонение мумиям у египтян, обычай первобытных народов возить с собой кости и черепа своих предков, приносить им жертвоприношения и вообще оказывать почитание; отсюда обычай хранить череп врага, дабы обладать его душой, обычай поклонения таблице предков у китайцев, верящих, что в них вселяется одна из трех душ предка; отсюда, наконец, поклонение когтям, хвосту, рогам, черепам, коже, перьям священного животного - поклонение, играющее такую роль в фетишизме и в так называемой магии. Далее, вследствие поверья, что души предков вселяются в деревья, камни, песчинки, зерна, листья и т. п., образуется культ подобных предметов, опять-таки связанный с высшими представлениями о душах, а не с самой материей объектов. Гамары в дни жертвоприношений сажают за стол палки, срезанные от деревьев или кустов, посвященных умершим, и угощают их яствами; австралийцы поклоняются своим предкам в образе палок и камней и т. д. Есть, далее, фетиши, которые не обладают ни самостоятельным, ни вселившимся духом, а получают силу лишь вследствие близости их или отношения к тому или другому божеству или священному предмету и приобретаемого таким образом табу. Вещь, взятая из храма, гробницы шамана, местопребывания какого-нибудь божества и иных мест, в силу своего табу может стать могучим средством против врага или божеством-хранителем. Наконец, есть фетиши, происхождение которых связано с той своеобразной логикой первобытного человека, которая создала симпатическую магию. Достаточно указать на такие примеры, как талисманы халдеев с именами богов, обычай египтян класть в могилу картины, изображающие покойника за любимыми его развлечениями, лечение настоем из-под бумажки, исписанной заклинаниями, и т. п. Этот тип фетишизма в своей основе опять-таки имеет анимистическую подкладку. К фетишизму очень близко примыкает идолопоклонство: идол отличается от фетиша только тем, что он представляет собой материальный объект, которому дана та или другая животная или человеческая форма. Раз имеется налицо материальное изображение, оно, по воззрению анимиста, обязательно либо обладает собственной, самостоятельной душой, либо может стать обителью того или другого духа (смотря по форме идола), по тем или другим соображениям решившегося поселиться в нем. Психология идолопоклонства - та же, что у фетишизма: вера, что в идоле есть могущественная душа или что в него вселился дух божества, который в награду за хороший уход или за красивую форму, ему данную, оказывает помощь человеку. Фетишизм, начиная с де Бросса, долгое время считали самой низшей и первобытной формой религии, но это воззрение явилось лишь результатом неверного представления о фетише как о мертвом объекте, поклонение которому могло иметь место только на самой низшей ступени умственного развития. На самом деле фетишизм появляется лишь в период полного развития анимистического мировоззрения, гораздо позже возникновения родовых и общих божеств, а некоторые его формы, как, например, поклонение инструментам, орудиям и т. д., являются непосредственным результатом крайнего развития политеизма с его особыми божествами для каждого занятия, для каждого отдельного рода предметов.
Фехтование(нем. Fechtkunst, франц. escrime, от итал. schermire, защищаться) - искусство действовать холодным оружием (шпага, сабля, шашка, штык, пика). Хотя оружие употреблялось уже в древнейшие времена, но тогда оно находилось в таком младенчестве, что о каком-либо искусстве и правилах действия не могло быть и речи; это видно, например, из описания Гомером единоборств Гектора с Аяксом и Ахиллом, во время которых бойцы встречали удары только щитами. В бою имели тогда значение не искусство, а сила и отвага. Хотя некоторые писатели (Капоферро) и говорят, что обычай ратоборства получил начало в Ассирии, а оттуда перешел к персам и грекам, но это едва ли верно: фехтование как искусство впервые появилось у римлян, у греков же оно имело небольшое значение; среди них процветала, главным образом, стрельба из лука, состязание в которой производилось и на Олимпийских играх, тогда как о фехтовании на них не упоминается. Все настоящие и бывшие школы фехтования считают своей родоначальницей римскую школу, появившуюся в конце республиканского периода, когда фехтованию начали обучать рабов в гладиаторских школах. Первым известным учителем фехтования был консул Рутилий (за 105 лет до Р. Х.). Юлий Цезарь, готовясь к борьбе с Помпеем, приказал научить фехтованию своих милиционеров и сам выработал правила фехтования; с этих пор оно было хорошо поставлено в римских легионах. Рапира - главное фехтовальное оружие - была изобретена при Нероне; Марк Аврелий вооружил ею гладиаторов, выпускаемых на арену. Дальнейшему распространению фехтовального искусства служили в средние века рыцарские турниры, а затем право носить оружие, полученное и горожанами. В Германии образовались особые фехтовальные союзы; первым из них был союз святого Марка, основанный в 1487 г. во Франкфурте-на-Майне; все последующие имели одинаковые фехтовальные приемы и корпоративные законы, так как всякий, желавший открыть фехтовальную школу, должен был выдержать публичное испытание и вступить в братство святого Марка. Затем появляются союзы странствующих фехтовальщиков, так называемых рубак, которые показывали свое искусство за деньги на ярмарках. В Германии предпочитали рубящее оружие, главным образом мечи; в Италии фехтовали почти исключительно на шпагах, заимствованных из Испании. Несмотря на общераспространенность фехтования на Западе, до конца XV в. оно преподавалось только практически и никаких письменных правил для него не было издано; первые такие правила были составлены в 1474 г. Жаком Понцом и Петром Торресом, затем руководства стали многочисленны, потому что фехтование на шпагах было обязательным в итальянских университетах; из них оно было перенесено студентами в Германию и Францию, где быстро привилось, чему особенно способствовало ношение дворянами шпаги как знака их достоинства. В это же время городские фехтовальные союзы исчезают, уступая место обществам стрелков, и фехтование остается только, как необходимый предмет воспитания дворян, в университетах, в военно-учебных заведениях и в войсках. При университетах основываются школы фехтования; первой из них была школа в Иене (1618), в ней преподавалось фехтование исключительно на шпагах, и скоро она стала известна не только во всей Германии, но и за границей. Шпага оставалась любимым оружием на юге Европы, особенно во Франции; в Германии же, продолжая учиться фехтованию на рапирах (шпагах), с 1843 г. (в Иене) перешли к дуэлям на эспадронах как более безопасном оружии. Флорио, один из выдающихся учителей фехтования, в своей речи "О пользе фехтования" (1828) отдает решительное предпочтение шпаге, но его утверждение, что бой на саблях неправилен, было ошибочно; позднее во всех армиях было прекрасно поставлено фехтование на этом оружии. С XVII столетия во Франции начали фехтовать в армии на штыках; это фехтование скоро было заимствовано в германскую, австрийскую и шведскую армии. Вооружение некоторых частей было пиками, заимствованными с Востока, что повело за собой фехтование и на них. Вообще фехтование возможно - и практиковалось - на любом холодном оружии, даже на кинжалах (наваха в Испании). В Россию фехтование перешло с Запада вместе с иноземным строем и было первоначально только одним из воинских упражнений. С основанием в XVIII столетии военно-учебных заведений фехтование входит в их программу, а подражание иностранцам заставляет и русское дворянство учиться фехтовальному искусству. Сначала все фехтовальные учителя были иностранцы; только с самого конца XVIII столетия преподавателем фехтования почти во всех учебных заведениях Петербурга стал знаменитый впоследствии И. Е. Сивербрик. Русские заимствовали фехтовальные приемы от французов и их школа преобладала в России до конца имперского времени. Другая главная школа - итальянская - отличалась большей простотой. Было употребительно и фехтование по системе так называемой "jeu mixte", удержавшее и некоторые приемы старой школы. Фехтование применяется как хорошее гимнастическое упражнения, которое, развивая физически, вырабатывает смелость, решимость, находчивость и презрение к физической боли; вместе с тем оно приучает к умелому обращению с холодным оружием; поэтому фехтование входило раньше в обучение войск, а сейчас им занимаются только спортсмены и артисты при их обучении. Обучение фехтованию или рубке (если употребляется рубящее оружие) распадается на два отдела: 3) подготовительный - обучение фехтовальным приемам и 2) боя на две стороны или вольного боя с противником (ассо). Искусство фехтования состоит в уменье поразить противника, нанести ему лишающие его возможности действовать удары и защитить себя от его ударов. В основу обучения кладется правильное положение корпуса (стойка) и уменье держать оружие. Основным должно быть признано фехтование на рапирах, потому что оно приучает к мелким и быстрым движениям и хорошо дисциплинирует руку; после него легко научиться владеть любым оружием, потому что наносить размашистые удары и защищаться от них легче, чем от мелких. Рапира заменяет собой шпагу и состоит из эфеса и клинка; ближайшая к эфесу половина клинка называется сильной (оборонительной) и служит для защиты, остальная половина слабая (наступательная), служит для ударов. Рапира держится так, что большой палец находится на обороте рукоятки, остальные пальцы, сомкнутые, но не сжатые, поддерживают рукоять и управляют ею; рука имеет только три положения: ногти кверху (quarte), ногти вниз (tierce), ногти вбок (moyenne); последнее положение нормальное, оно должно быть принято с самого начала фехтования. Взяв рапиру, надо стать в позицию ан-гард (en-garde); правая рука согнута в локте, чтобы кисть приходилась на высоте плеча, а конец рапиры был против глаза противника, ноги согнуты в коленах и раздвинуты на два следа (шага), каблуки под прямым углом, корпус по возможности опирается на одну левую ногу (обе - итальянская стойка) и сохраняет прямое положение, левая рука поднята и согнута в локте так, чтобы ладонь, повернутая наружу, приходилась несколько выше головы. Движения в этом положении вперед, назад и выпад, т. е. быстрая передача всего корпуса на выдвинутую вперед на четыре следа (сколько можно - у итальянцев), согнутую правую ногу и одновременное вытягивание правой руки, ногти вверх, нанесение укола, должны быть совершенно свободны. Затем усваиваются предварительные приемы: удары (нападения, штоссы) и защиты (парады, отбои). Итальянская школа знает только четыре простых парада, во французской же сохранились и старые парады (прима, квинта и т. д.); сложные парады состоят из комбинации простых, таковы кварта и терц или, наоборот, и кварта с кругом. Обычные парады больше всего развивают кисть руки, мягкость и подвижность которой необходимое условие фехтования; при защитах надо стараться заставить шпагу противника лечь в положение терца. Ударов во французской школе также больше, чем в итальянской, и они также делятся на простые и сложные; к первым принадлежат прямой удар с выпадом, боковое нападение (фланконада), под руку противника и т. д.; сложные удары состоят в обманах, т. е. намерении нанести один удар и нанесении другого, например, поворот направо и удар вперед, батман, т. е. удар по рапире и укол вслед за тем. Чтобы вывести рапиру противника из линии прямого удара, делается прием ангаже, состоящий в переносе своего клинка под клинком противника и приложении своей сильной части к его слабой; для нанесения прямого удара делается дегаже, т. е. перенесение своего клинка на другую сторону клинка противника и затем удар. После усвоения приготовительных приемов переходят к бою между двумя соперниками (на две стороны), по командам, а затем и к вольному бою (ассо). При этом надо быть все время в мере, т. е. иметь возможность, не сдвигая с места левой ноги, колоть противника. Все время боя надо наблюдать за оппозиционной линией, которой называется прикрытие себя таким образом, чтобы конец шпаги противника приходился все время вне линии тела, для этого надо действовать кистью, не разжимая руки, чтобы конец шпаги приходился на высоте груди противника; рука в положении, близком к терцу или кварту, но отнюдь не в этих положениях. Чтобы отбить после нападения удар противника, надо встать снова в ан-гард; итальянцы отбивают и до этого и имеют в этом преимущество перед французами. Секрет фехтования состоит в чувстве шпаги, т. е. в умении предугадывать движения противника, умении обмануть его, защищаться и своевременно нанести ему удар. На обман противника отвечают немедленно, чтобы не дать ему возможности нанести настоящий удар. Отбивать надо, подаваясь вперед, чтобы контрудар был верен. Нападение на противника может быть сделано как просто с места, так вместе с другими действиями и движением вперед. Каждая страна имеет свои отличия в приемах фехтования; наиболее разнятся французская и итальянская школы, вторая отличается вообще большей подвижностью руки и всего корпуса и большей энергией выпада. Начальные правила фехтования на эспадронах (сабли, шашки, палаши) в общем сходны с правилами фехтования на рапирах; разница заключается в характере ударов, которые наносятся главным образом кругообразным движением руки. Поэтому прежде всего упражняются в так называемом мулине, т. е. кругообразном движении эспадрона, с целью развязать руку в кисти (французская школа) или от локтя с неподвижной кистью (итальянские движения). Парадов при фехтовании на эспадронах всего пять: кварт - защита левой руки, терс - правой, прим - левых бока и ноги, секонд - правых бока и ноги, и парад головы (у французов - один, у итальянцев два - справа и слева). Левая рука часто не принимает никакого участия в фехтовании (кроме случаев фехтования левой рукой); она только балансирует корпус и придает ему красоту. Прежде, до выработки твердых правил, в фехтовальных школах допускалось схватить левой рукой шпагу противника и колоть его своей правой; потом такой прием применялся только при защите саблей (эспадроном) против ружья со штыком и т.д.
Фиаско(итал.) - это бутылка, старая мера вина в Тоскане, равная 2,279 литра.
Фибулы(лат. fibula) - особого вида застежки, распространенные в доисторические и древние периоды и служившие для скрепления одежды, а также для украшения. Как по устройству, так и по назначению они имеют много общего с брошками и так называемыми английскими булавками. При всех разнообразных изменениях формы и усовершенствованиях устройства, которым фибулы подверглись в течение различных эпох, общий их тип сохранился почти неизменным. В фибулах различают: 1) иглу, предназначенную для скрепления одежды, 2) иглодержатель - узкий канал или желобок, в который входит конец иглы; имеет целью удерживать иглу в данном ей положении и предохранять от уколов, 3) дужку или корпус фибулы и 4) пружину, соединяющую дужку с иглой. Все эти части фибулы на протяжении доисторического периода подверглись многочисленным изменениям, которые особенно отразились на дужке, игравшей роль украшения, и на иглодержателе и пружине, от устройства которых зависела практическая пригодность фибулы. Каждая эпоха оставила на фибуле отпечаток своих эстетических понятий, технического совершенства и, может быть, своего культа, вследствие чего фибула имеет громадное значение для доисторической хронологии. Бронзовый век почти не знал фибул; в этом веке, да и то лишь в конце его, они были в употреблении в Венгрии, Германии и Скандинавии. Начиная с железного века, фибулы встречаются постоянно в большинстве местонахождений. Фибулы, открытые в европейских местонахождениях, делятся Монтелиусом на три группы: венгро-скандинавскую, греческую и италийскую. Венгерские фибулы делались первоначально из проволоки, причем один конец дужки, сделав короткий спиральный оборот, переходил в иглу, а другой, также закрученный спирально, служил иглодержателем. Скандинавские фибулы, происшедшие, вероятно, от венгерских, отличаются тем, что игла и дужка не составляют одного целого: игла надета на дужку. Греческие фибулы состоят преимущественно из двух или четырех спиральных кружков, соединенных вместе. Игла выходит из одной спирали и укрепляется на другой. Спиральная форма иглодержателя указывает на родство этих фибул с венгерскими и скандинавскими. Этого рода фибулы были находимы также в Южной Италии и некоторых местах Средней Европы, куда они были, вероятно, занесены из Греции. Италийские фибулы представляют большое разнообразие как по устройству иглодержателя, так и по форме дужки. В древнейших италийских фибулах иглодержатель образуется, как и в венгерских и скандинавских, несколькими оборотами спирали. В дальнейших модификациях спиральный иглодержатель заменяется сначала круглой плоской пластинкой, затем пластинкой с загнутыми краями, образующей желобок, а иногда оканчивающейся пуговкой. По форме дужки среди италийских фибул различают: 1) дуговые фибулы, дужка которых имеет форму полукруга. Это тип древнейших фибул. Дужка бывает либо равномерной толщины, либо утолщенной в одном или нескольких местах - либо совершенно гладкой, либо исчерченной продольными и поперечными полосками, покрытой бусами и пр. 2) Ладьеобразные фибулы - с дугообразной, значительно утолщенной посередине полой дужкой. Иглодержатели при этой форме бывают длинные и короткие. 3) Змеевидные фибулы - самая разнообразная группа италийских фибул; дужка изогнута иногда весьма причудливо. Иглодержатель представляет длинный желоб, заканчивающийся в позднейших формах пуговкой. Чертрозскими фибулами называются фибулы с продолговатой дужкой, переходящей в желобообразный иглодержатель, конец которого несколько загнут кверху и оканчивается пуговкой. Этого типа фибулы были найдены в большом числе в могильнике Чертрозы, среди различных фибул италийского типа. В галльштатском могильнике среди разнообразных форм италийских фибул найдены некоторые очень характерные для этого местонахождения фибул. Среди них особенно интересны очкообразные и арбалетовидные фибулы (fibules а l'arbalиte). Первая форма, состоящая из двух спиральных кружков, соединенных вместе, очень сходна с венгерскими, скандинавскими и особенно греческими фибулами. Как характерные для местонахождения, они носят название фибул галльштатского типа. Арбалетовидные фибулы отличаются тем, что пружина представляет целый ряд спиральных оборотов, идущих в направлении, перпендикулярном к дужке. В некоторых арбалетовидных фибулах конец иглодержателя украшен головой человека или животного, загибающейся вверх и несколько назад. Эти фибулы, а также фибулы Чертрозского могильника составляют переход к фибулам латенского типа, которые характеризуются резко загнутым назад концом иглодержателя. В Древней Греции женщины носили фибулы как на верхней (amictus), так и на исподней одежде (indutus), мужчины - только на верхней; обыкновенно части одежды (плащи) закреплялись на правом плече, реже на груди, женщины же употребляли нередко фибулы на обоих плечах. В Одиссее так описывается фибула: "божественный Одиссей был облечен в пурпурного цвета двойной шерстяной плащ; к нему была прикреплена золотая застежка с двойными трубками; на наружной стороне застежки искусный мастер изобразил пса, который держал в передних ногах пеструю лань, упиваясь ее трепетанием; и все удивлялись живости, с какой были изображены золотые фигурки - как один душил свою жертву, а другая, стараясь спастись, сопротивлялась ногами". Иногда рукава женской туники скреплялись целым рядом застежек. Позже женщины закалывали фибулами тунику повыше колена, образуя особого фасона складку. Фибулы как пряжки употреблялись преимущественно на перевязях (портупеях) и поясах.
Фигаро- это типичный культурный герой трех пьес Бомарше, двойник самого драматурга. Тип ловкого, остроумного, в своем роде талантливого и несколько плутоватого "человека на все руки" неоднократно изображался и раньше Бомарше. К числу "предков Фигаро" могут быть отнесены, например, те хитрые, превосходящие смышленостью своих господ слуги, которые выступали в иных комедиях и фарсах средних веков и Возрождения, наряду с Мольеровским Сганарелем и сходными персонажами французских комедий XVIII века. С другой стороны, Фигаро некоторыми чертами своего характера напоминает изворотливого, ловкого, иногда грубо циничного Панурга, одного из героев "Пантагрюэля" Раблэ, или Жиль-Блаза, который в изображении Лесажа является человеком многое испытавшим, хорошо изучившим слабости и недостатки людей, привыкшим выносить невзгоды жизни, иногда прибегающим к хитростям и сделкам с совестью. Заслуга Бомарше, художественно воссоздавшего этот культовый тип, сообщившего ему свои взгляды и устремления, заставившего его отозваться на жгучие вопросы французской действительности, хотя бы замаскированной мнимо-испанским нарядом, остается, тем не менее, несомненной. На протяжении трилогии Бомарше образ Фигаро подвергается некоторым изменениям. В "Севильском цирюльнике" это прежде всего веселый, остроумный и неунывающий малый, прошедший через огонь и воду, отпускающий иногда довольно меткие остроты и иронические замечания, но еще не поднявшийся до едкой сатиры и полных негодования обличений. В "Женитьбе Фигаро", особенно в известном монологе пятого акта, Фигаро выступает уже в роли выразителя общественного и политического протеста, единомышленника энциклопедистов, предшественника деятелей 1789 г. В третьей части трилогии ("Виновная мать") постаревший и поломанный жизнью Фигаро является как бы тенью прежнего Фигаро; он превратился в образцового слугу и заурядного моралиста, ведущего борьбу с очень мелкими и ничтожными противниками да и то лишь в интересах своих господ.
Фигляр(Helotarsus ecaudatus) - широко распространенная в южной и средней Африке хищная птица, ростом немногим больше речной скопы, из семейства соколиных. Род фигляров, к которому относится еще один, тоже африканский, вид, характеризуется весьма коротким усеченным хвостом, закрытым во время покоя острыми крыльями, затем - высоким и сильным незубчатым клювом с большим крючком на конце, с голой уздечкой и неоперенной, покрытой толстыми щитками плюсной. Свое название ("небесная обезьянка" у абиссинцев) фигляр получил за своеобразные прыжки в воздухе и за резкие, неожиданные взмахи крыльями во время полета. Фигляр обычно матово-черного цвета со светло-каштановой спиной и таким же хвостом. На крыльях - буровато-серая широкая полоса, ноги красные, перья на голове любит поднимать кверху в виде хохла. Питается главным образом пресмыкающимися, в том числе ядовитыми змеями, которых убивает сильными ударами, бросаясь на них со значительной высоты. Гнездится (кладка из 2-3 яиц) на деревьях. Легко приручается и выживает в клетке, в человеческой неволе веселится.
Филадельфы (Philadelphes) - тайное общество во французской армии в начале XIX в. По рассказу Нодье ("Histoire des sociйtйs secrиtes de l'armйe", 1815), оно возникло после 18 брюмера в Франшконте с целью поднять восстание в Восточной Франции и образовать из нее самостоятельную "Секванскую" республику. Когда во главе общества, с титулом цензора филадельфов, встал полковник Уде, цели Общества несколько изменились: оно стало стремиться к низвержению Бонапарта. Наполеон заподозрил Уде и удалил его из Парижа. Тогда цензором стал Моро. После покушения Кадудаля Моро был арестован, и все ожидали для него смертного приговора; филадельфы готовились силой освободить его, когда его повезут на эшафот. Но Моро был приговорен только к двухгодичному заключению и филадельфы не подняли восстания. Во главе общества опять стал Уде. Республиканцы, одни составлявшие до тех пор общество, вошли теперь в сношения с либеральными роялистами. В 1804 г. филадельфы стали подготавливать восстание в окрестностях Юры и решили похитить Наполеона, когда он будет проезжать в Италию. Попытка не удалась, так как Наполеон случайно изменил путь. Уде был убит при Ваграме; цензором филадельфов стал генерал Мале, который в 1812 г. распустил слух о смерти Наполеона и неудачно пытался низвергнуть новообразованную империю. Это был последний случай, когда филадельфы проявили свое существование в истории.
Филалеты(Philaletes) или друзья истины - так назывались члены состоявшей из 12 ступеней или классов масонской ложи des amis rйunis, основанной в 1773 г. Они отличались мистически-моральными и в то же время научными стремлениями. В 1782 г. их статуты были приняты 20 другими ложами. Кроме того, филалетами назывались неизвестные авторы сочинений: "Entwarf einer Bittschrift. an deutsche Fьrsten" и "Grundsдtze der religiцsen Wahrheitsfreunde" (Киль, 1830). В обоих сочинениях авторы проектировали новое общество, не связанное никакими общепризнанными религиозными догматами, но беспрекословно исполняющее законы государства. Ввиду революционных движений 1830 г. это общество разрешено не было. В 1842 г. филалеты возобновили мирную просьбу о сосуществовании с обществом, но опять не имели большего успеха.
Филигрань(итал. Filigrana, франц. Filigrane, от лат. filum-granum) - украшение, изготовленное из золотой или серебряной (а также позолоченной медной или железной) проволоки, изогнутой и спаянной в некоторых своих местах таким образом, что получается орнамент в виде цветков, листьев, арабесок и иных узоров. Употребляемая при этом проволока по большей части бывает предварительно скручиваема винтообразно и затем сплющиваема между вальцами, из-за чего принимает форму тонкой полоски с зубчатыми краями. Изогнутие проволоки производится при помощи миниатюрных щипцов, а спайка посредством паяльной трубки. Главную трудность изготовления филиграни, но вместе с тем и его красоту, составляет присоединение к проволочному узору крошечных розеток и зерен одного с ним металла, рассаженных по длине проволоки или между ее изгибами. Филигранная работа или оставляется сквозной, или напаивается на металлический гладкий фон. Археологические находки в Италии, Крыму и иных местах свидетельствуют о том, что производство филиграни было доведено в древнем мире до высокого уровня совершенства; античные греческие и этрусские филиграни поражают такой тонкостью, правильностью и чистотой работы, до какой не удавалось достигать в позднейшие времена и даже в наши дни. С падением греко-римской цивилизации мастерство филиграни сильно понизилось в отношении достоинства, но, будучи сохранено византийцами, снова распространилось в ювелирном искусстве романской эпохи и у арабов. На западе Европы филигрань служила главным образом украшением священных сосудов и другой церковной золотой и серебряной утвари. В эпоху Возрождения ей пользовались уже мало, хотя Бенвенуто Челлини и написал целый трактат о ней. Вскоре филигрань стала во многих странах чисто народным способом украшения различных ювелирных изделий. Важнейшие места ее производства в Европе - Генуя, Венеция, Рим, Неаполь, Копенгаген, датские и Фрисландские острова, Швеция, Голландия, Португалия, Испания, Швейцария, Австрийские Альпы, Венгрия и югославянские земли. Венгерцы в XVI и XVII вв. любили украшать филигранью свои живописные костюмы и оружие, очень оригинально и изящно соединяя проволочное плетенье с эмалью. На Востоке филигрань была распространена с незапамятных времен почти повсюду - в Турции, Египте, Судане, Индии, Яве, Суматре, Китае, Японии. Китайские филиграни в особенности были замечательны как своеобразностью своих форм (цветы, бабочки, фигуры фантастических животных, драконов и пр.), так и удивительной тонкостью исполнения. В России филигрань был исстари в большом ходу и производилась во многих пунктах, преимущественно в Московской, Ярославской, Костромской (в начале XVIII в. производство филигранных изделий было занесено сюда пленными шведами), Нижегородской и Вятской губерниях, а также в дальнем Закавказье.
Фирма- первоначально это было имя, под которым купец вел торговлю и подписывался в торговых делах. Происходит это слово от глагола firmare - утверждать, ставить подпись. Понятие "фирмы" образовалось в Италии в средние века по отношению к юридическим лицам и только в сравнительно позднее время распространилось на единоличные торговые предприятия. Неудобства перечисления во всякого типа сделках, предпринятых pro se et sociis, имен всех товарищей привело к замене их именем одного лишь товарища-распорядителя, с прибавкой: et socii. В средневековом быту различного рода знаки(печати, бренды), употреблявшиеся в торговом сословии для обозначения товара, места торговли и соответствовавшие гербам дворянства, были предтечей современных фирм. Развитие письменности имело последствием разделение понятия фирмы, вывески и товарного знака, бывших прежде в общей тесной связи. Употребление фирмы обозначает внешним и простым образом торговый характер сделки. Как обозначение торгового имени купца, а следовательно, косвенно, и его предприятия, известное широкому кругу третьих лиц и служащее его отличием от других подобных фирм, приобретает в торговом быту известную имущественную ценность, ограждаемую законом от посягательств третьих лиц и даже подлежащую, как и всякое имущество, передаче. Мнения ученых о юридической природе фирм разнообразны; главнейшие из них видят в ней: 1) юридическое лицо - субъект права (Hassenpflug, Tabor); 2) quasi-субъект права, нечто среднее между физическим и юридическим лицом (Obertribunal, 1866); 3) субъективную возможность правовой воли в области торгового права (Vцlderndorff, Kuntze); 4) название торгового предприятия (Endemann, Mommsen); 5) имя купца в области торговли (германское торговое уложение 1897 г.). Из новейших законодательств одно только германское право дает полную и систематическую разработку понятия фирмы, посвящая ему отдельную главу и касаясь одинаково как коллективных, так и единоличных предприятий. Другие кодексы, как, например, французский Code de Commerce, содержат лишь скудные указания на фирменные или форменные, формальные, коллективные, социальные признаки (raison sociale), умалчивая об единоличных частных фирмах. Старое русское законодательство почти игнорирует не только понятие фирмы, но даже само это слово (упоминается оно только в статье 91 устава о векселях и еще два раза). Германское право по отношению к единоличным предприятиям охраняет так называемый принцип истинности вновь возникающей фирмы ("Wahrheit der Firman), заключающийся в том, что предприниматель в фирме может употреблять лишь свое гражданское имя. Во имя интересов торгового бытия делается одно исключение из этого принципа: при перемене в лице владельца уже существующей фирмы последняя может быть сохранена. Возможность возникновения двух одинаково обозначенных торговых фирм предупреждается категорическим запрещением вновь возникающей фирмы избирать себе имя уже существующей и внесенной в регистр; впрочем, это ограничение не распространяется далее области действий местного торгового регистра. Право на фирменность, являющееся абсолютным, запретительным, частноправовым, приобретается лишь с момента ее регистрации. И иски из злоупотребления фирмы имеют вещный характер, обращаясь против "cuemqumque" и либо имеют целью или требование об уничтожении однозвучащей фирмы и запрещении ею пользоваться, либо идут на возмещение убытков, либо являются уголовным преследованием (последнее возможно исключительно при письменном злоупотреблении фирменных знаков и т.д.). Иск, направленный на воспрещение пользоваться чужой фирмой, исключает притязание об убытках. Фирма сама по себе, как имя, передана быть не может; переход ее возможен лишь вместе с предприятием. Переход фирмы возлагает на ее приобретателя и правообладателя ответственность по всем ранее возникшим торговым обязательствам; прежний владелец или его наследники несут ответственность, лишь если об этом занесено в торговый регистр. Переход предприятия без фирменных отличий и знаков возлагает на нового владельца ответственность по прежним обязательствам лишь при наличности к тому особых условий, по торговым обычаям. Предприниматель может иметь и несколько фирм, но каждая из них не представляет обособленного и самостоятельного имущественного комплекса: про владельца говорят, что он duo nоmina sustinet, non duas personas. Наконец, y фирмы под тем же названием могут быть филиалы. Швеция, Швейцария, Венгрия, Австрия разрабатывала в своих уложениях положения о фирме довольно подробно, по немецкому образцу. По французскому Code de Commerce вкладчики не могут быть обозначены в фирменных документах коммандитного товарищества; нарушение этого правила влекло за собой ответственность вкладчика наравне с полным товарищем. В решении 1873 г. по делу торгового дома Скараманга и Ко IV департамент правительственного сената установил, что под именем фирмы следует понимать тот орган, посредством которого товарищество производит свои торговые операции и отправляет свою юридическую деятельность. В решении 1891 г. по делу Амлонга и Форштрема сенат признал, что торговля под фирменной вывеской (банером), т. е. под каким-либо именем, не зависящим от фамилии хозяина предприятия, для отдельного лица должна быть допущена, поскольку она не противоречит общим началам торгового и гражданского права; фирма представляет известную имущественную ценность и может быть передаваема, как всякое движимое имущество, всеми способами, допущенными законом, в том числе и путем словесного договора. В 1892 г. по делу Элькен сенат нашел, что предоставление пользования фирменным именем или знаком не есть передача собственности на нее. То же самое было признано и относительно аренды (решение 1890 г. по Делу Москвина). В советском союзе как собрании равных по бедности и запуганных граждан (не считая богатых коммунистических бюрократов, комсомольских и партфункционеров) и одинаково приниженных республик слово "фирма" приобрело какое-то магическое (чем у диких народов являлся фетиш), заморское значение, которое можно было обнаружить, например, на этикетках джинс и на иной зарубежной одежде (особенно фирменную продукцию и "иностранцев" любили так называемые советские женщины, чаще это были дети и внуки блок-адников).
Фиск-первоначальное значение слова "fiscus" было корзина, преимущественно такая, где хранились деньги, назначенные к выдаче (переходные суммы, независимо от того, принадлежали ли деньги государству или частному лицу). Отсюда словом "фиск" стали обозначать всякую кассу, всякую сумму, которая могла быть немедленно выдана. В государственном хозяйстве как республики, так и начала империи название "fiscus" утвердилось за провинциальными кассами, например, "fiscus Gallicus". Так как значительная часть провинций находилась со времени Августа в императорском управлении, то и понятие fiscus стало употребляться все больше для обозначения кассы, управляемой императорскими чиновниками, и противополагаться единой сенатской кассе, aerarium; ввиду этого и новые, чисто императорские кассы официально называются fisci с прибавлением специального назначения: fiscus Asiaticus, Alexandrinus, libertatis et peculiorum, frumentarius castrensis. Это ведет к тому, что и все императорские кассы вместе, а заодно и все императорское управление, получают имя "fiscus"; то, что принадлежит им и этому управлению, обозначается словом "fiscalis", и сам термин в устах юристов приобретает общее технически-юридическое значение, совершенно так же, как на Руси понятия казна и казенный (agri fiscales - казенные земли, независимо от их специального характера и т. п.). Такому расширению понятия значительно способствует появление центрального финансового управления в Риме (при императоре Клавдии), во главе которого стоит высокопоставленный чиновник а rationibus. Существование центрального управления отнюдь, не предполагает существования общей центральной кассы. Итак, развитие самого понятия идет параллельно с ростом значения императорского финансового управления; поэтому выяснить содержание понятия можно только путем выяснения эволюции императорского управления финансами во всех его подразделениях. Патримоний императоров (patrimonium, позже res privata) состоял главным образом из личного недвижимого имущества императоров, увеличивавшегося преимущественно путем наследования и конфискации. Управление патримонием разнилось соответственно условиям местности. В Италии существовал ряд округов (regiones), во главе которых стояли особые прокураторы со своими канцеляриями (tabularium и commentarium) и кассой, где функционировали dispensatores и arcarii. Лучше других известно было управление Африки. Возможно, что существовала центральная касса и управление в Карфагене. Сама область Африки разделялась на несколько округов (tractus) с их подразделениями - regiones. Каждый имел свое управление по образцу италийского округа, т. е. своего прокуратора, tabularium, commentarium и arca. Низшее деление составляли имения - saltus. Особое управление имели Нумидия и Мавретания. В Египте, несмотря на то, что вся провинция, в сущности, считалась личной собственностью императора, управление его землями было выделено в особую ratio (λόγος οΰσιακός) с особым прокуратором (idiologus), от которого зависела целая серия прокураторов, носивших имя usiaci (от ούσία - имение). В особый отдел выделено было управление Александрией, доходы с которой поступали, вероятно, в fiscus Alexandrinus. Подобно Африке, организована была и Азия; центр управления был в Ефесе; заведовал им один общий прокуратор - представитель финансовых интересов императорского правительства в этой сенатской провинции. В императорских провинциях доменами заведовали те же прокураторы, которые вообще управляли финансами провинции: отделять одно управление от другого там не было надобности, и доходы поступали в общую провинциальную кассу. В провинциях сенатских дуализм был проведен строго, что видно из отделения в пределах каждой кассы, начиная с низших, доходов лично императорских (vectigalia, т. е. арендная плата колонов) от сенатских или государственных (tributa). Так шло дело, до тех пор, пока вообще существовали сенатские провинции. Центрального управления до императорства Клавдия в Риме не существовало; затем во главе его стоят особые - а patrimonio - отпущенники императора; при Вителлии эти чиновники носят имя рrоcuratores (прокураторов) и назначаются из всаднического сословия. При Флавиях удерживается имя procurator, но встречаются и либерты. При Адриане управление, насколько можно судить, вновь дифференцируется. Место прежнего либерта а patrimonio занимает всадник не очень высокого прокураторского ранга, управляющий исключительно италийскими имениями императора. Управление этих прокураторов состоит, как и провинциальное, из tabularium и commentarium. Существовала ли центральная касса, сказать невозможно; упоминаний о ней нет. Со времени основания особой res privata в III в. по Р. Х. вновь появилось центральное управление в Риме с особым прокуратором для италийских имений. Доходы с имений императора шли главным образом на удовлетворение его потребностей и покрывали его личные расходы, т. е. его щедроты и содержание его двора. До Клавдия дворцовое финансовое управление сосредоточено было в руках особого либерта a rationibus. Со времени Клавдия a rationibus получает более широкую компетенцию, но и управление дворцовыми кассами из его рук не выходит. Количество этих касс увеличивается, и само управление дифференцируется: появляется целый ряд департаментов, заведующих отдельными отраслями дворцового хозяйства. Эти департаменты, как, например, ratio castrensis (дворцовое управление в узком смысле), ratio munerum (императорские игры) и т. д., подразделяются каждый на две части: счетную и административную (ratio и statio). Всеми счетными отделениями заведует особый помощник a rationibus, титулующийся procurator fiscorum, позднее thesaurorum. С появлением особой центральной кассы для res privata при Александре Севере, во главе которой стал magister summae privatae, ratio thesaurorum сводится к администрации императорских драгоценностей. Государственные доходы распадались на две части: так называемые прямые налоги, т. е. главным образом поземельный налог, натурой или деньгами (tributa) - и так называемые косвенные налоги, под понятие которых подводились и доходы с государственных земель (vectigalia). Первые собирались в императорских провинциях прокураторами провинций, при посредстве городов там, где городской строй успел уже укорениться или с тех пор, как он укоренился в прежде иначе организованных провинциях (например, Галлия, Африка, Германия, Иллирик в широком смысле). Все возрастающая роль городов в этом отношении объясняет особую заботу императоров о городах и постепенно вводившийся все более и более строгий контроль их финансов (при посредстве особых curatores, начиная с Траяна или, может быть, еще с Домициана). В провинциях сенатских сбором заведовали сенатские промагистраты при содействии тех же городов и при контроле, хотя и не установленном законом, но фактически сильном, императорских прокураторов, заведовавших императорскими имуществами. Исключение составлял только Египет, где финансовое управление императоров сохранило с небольшими изменениями Птолемеевскую систему управления, обходившуюся совершенно без содействия городов, но и здесь чем дальше, тем больше тяжесть сбора податей ложилась на само население, пока и в Египте не был введен (при Северах) муниципальный строй. Во всех провинциях доходы поступали в провинциальные кассы, причем большая часть поступлений, вероятно, и расходовалась на месте: только излишек поступал либо в acrarium Saturni, либо в одну из расходных касс (fisci) императоров. Такой излишек в императорских, почти сплошь незамиренных или соседних с незамиренными провинциях, где стояло всегда немало войска, был явлением сравнительно редким. Наиболее богатая из западных императорских провинций, Галлия, содержала, вероятно, германские войска. В качестве агентов по сбору в некоторых местностях функционировали особые exactores, служившие скорее органами контроля или посредничества между городами и провинциальным управлением, чем органами взимания. В административных центрах сенатских и императорских провинций функционировали такие же центральные учреждения, как и в патримониальном управлении, т. е. tabularium, commentarium и arca - два отделения канцелярии и касса. К какому времени относится выработка этой схемы управления и состава каждого отдела, сказать трудно. Вернее всего, что выработалась она в республиканское время, в восточных провинциях, и стоит в связи с схемой эллинистической администрации, что, например, для отдела commentarium может быть доказано. Имя фиска из провинциальных касс носила только центральная касса Галлии - fiscus Gallicus. Так называемая fiscus Asiaticus и Judaicus были чисто императорскими кассами, питавшимися определенными поступлениями (по всей вероятности - подушная или поголовная подать), и характера общих провинциальных касс не имели; местом нахождения их, вероятно, был Рим, а не провинции. Такова была администрация прямого обложения. История vectigalia еще более характерна для понимания общефинансового управления римского государства. Главную роль среди косвенных налогов играли таможенные пошлины. Их взимание из рук откупных обществ переходит постепенно в руки императоров, причем этот переход облегчается изменением самой сущности откупа путем постепенного превращения откупщиков в агентов государства и все более и более строгого контроля деятельности откупщиков, возлагаемого на особых финансовых чиновников с обычной в финансовом управлении канцелярией. Доходы от пошлин поступали, по всей вероятности, в местные кассы, но возможно, что для контроля и учета имелись и в Риме управления, разделенные по провинциям, и компетенция их расширялась соответственно постепенному переходу сбора в руки императорской администрации. В эпоху Антонинов установилась единообразная схема управления и взимания во всех провинциях. Критической эпохой в духе централизации и здесь надо считать эпоху Клавдиев и Флавиев. При них впервые таможенные доходы сенатских провинций начинают уходить из рук сената. Налог на отпуск рабов на волю (vigesima libertatis) путем изменения в системе взимания всецело попадает в императорское управление; в эпоху Клавдия в Риме появляется особая касса, куда поступают доходы от этого налога, - fiscus libertatis et peculiorum. Пятипроцентный налог на наследства с самого своего введения был изъят из ведения сената; доходы с него шли в кассу, состоявшую сначала в косвенном, затем в прямом ведении императора - aerarium militare. Остальные налоги так или иначе испытали ту же судьбу. Vectigalia, поступавшие с государственных имуществ, пережили те же стадии развития, что и другие косвенные налоги: и здесь наблюдается постепенное узурпирование прав сената принцепсом, постепенный переход откупа в заведование императорских чиновников и постепенное превращение самих откупщиков, т. е. сборщиков доходов с государственных имуществ, в получиновников. Conductores в рудниках и в больших комплексах общественной земли, mancipes, собирающие так называемые frumentum mancipale, т. е. натуральные уплаты мелких арендаторов общественной земли (например, в Испании и Сицилии и вообще в сенатских провинциях) все больше теряют характер свободных предпринимателей и все более приближаются к чиновникам. Переход совершается без особых затруднений в императорских провинциях, где вся администрация и без того была сосредоточена в руках императорских прокураторов; медленнее идет процесс в провинциях сенаторских, где он тесно связан с ростом личных земель императора и с развитием в них императорской администрации. Благоприятной для императоров была в этом отношении их забота о продовольствии столицы и вообще римского гражданства, для правильного хода которого императорский praefectus annonae должен был так или иначе держать в своих руках натуральные платежи не только императорских, но и государственных колонов. Расходной кассой центрального хлебного управления был со времени Флавиев особый fiscus frumentarius, где сосредоточивались все суммы, нужные для закупки хлеба в случае нехватки; этим именем обозначалось и все финансовое управление анноны, т. е. продовольствия (fiscus или ratio annonae), распадавшееся на обычные отделения финансовой администрации. Вне его ведения стояла вся техническая сторона анноны, так назыв. statio annonae. Расходными кассами военного управления были fisci отдельных преторианских когорт. Финансовое управление легионов сосредоточивалось в провинциях и централизовалось в руках самого императора; питалось оно, по всей вероятности, доходами провинциальных касс. Так или иначе между различными кассами в Риме и провинциях распределялись и расходы на все стороны сложного императорского управления: на жалованье чиновникам, постройку государственных дорог и зданий, пособия муниципальным управлениям, управление и постройки города Рима, денежные раздачи и игры, алиментации, почту и т. д. Общим администратором всей этой сложной машины был прежде сам император. Со времени Клавдия его прямым помощником был особый личный его доверенный а rationibus, обычно из отпущенников. После Адриана эти чиновники получают титул прокураторов и набираются главным образом из всадников. В III-IV веках они зовутся rationales и имеют звание vir perfectissimus. Помощниками их со II века являются magistri summarum rationum. В канцелярии их, по-видимому, было только одно отделение - tabularium. Наибольшее значение имело управление в эпоху Клавдиев и Флавиев, когда в сферу его компетенции входили и рудники, и хлебные запасы, т. е. вся сумма государственных имуществ; его зовут стражем "императорского имущества", его дело - распределение этого имущества, т. е. составление императорского бюджета. На нем лежат impendia mundi, т. е. распределение доходов по отраслям управления (Mommsen, "Staatsrecht"). Его агенты имелись и в провинциях. Важность и сложность все расширявшейся задачи привела к разделению труда между ним и procurator (magister) summarum rationum, вероятно, во II в., когда и косвенные налоги один за другим всецело переходили в ведение императора. То, чем управлял прокуратор а rationibus, и было фиском в широком значении этого слова. Вся финансовая администрация постепенно стала императорской и в этой своей новой форме получила широкое и неопределенное название fiscus (фискальной); сюда входили и управление патримония, и общее заведование прямыми податями, и распределение доходов с различного рода vectigalia.
Фитография- старый термин, обозначающий описательную ботанику, включая сюда систематику и коллекционирование растений.
Флага (или орден павильона - Ordre du Pavillon) - учрежден был в 1723 г. 13-летним королем Людовиком XV для награждения своих юных сотоварищей. Просуществовал он совсем недолго.
Флагелланты (или бичующиеся) - представители движения, довольно распространенного в Западной Европе в XIII, XIV и отчасти XV вв. В отличие от "пенитентов" флагелланты бичевали себя преимущественно сами, но так как идея искупления грехов посредством бичевания лежала в основе духовной жизни тех и других, то провести ясную демаркационную линию между ними невозможно. Эта идея жила в западной церкви с первых же веков христианства. Первым флагеллантом, которого знает церковная история, был Паравульф, живший во франкском королевстве около 737 г.: он, по сказаниям, проводил целые дни в том, что его бичевали и он сам себя бичевал. Были флагелланты и во времена Карла Великого (например, Вильгельм, герцог Аквитанский), и в Χ в. (св. Ромуальд, жестоко истязавший себя и своих монахов), и позднее, но все это были единичные случаи, ничем не выдававшиеся из ряда других религиозных истязаний. Первым теоретиком флагеллантизма можно считать современника Григория VII, Петра Дамиани (1006-1072). Он считал бичевание и самобичевание богоугодным делом по четырем причинам: 1) таким способом человек подражает Христу; 2) работает для мученического венца; 3) умерщвляет и наказует свою плоть; 4) искупает свои прегрешения. В пример ревностного флагелланта Петр Дамиани выставляет святого Доминика, биографию которого он написал. Учение Дамиани встретило среди церковных деятелей некоторую оппозицию, впрочем, больше по чисто внешним и непринципиальным пунктам, и в конце концов Дамиани восторжествовал вполне. В монастырях бичевание распространилось необыкновенно широко; точно так же оно сделалось наиболее употребительным наказанием прихожан перед отпущением им грехов. Только с первых десятилетий XIII в. появляются, однако, достоверные известия о развитии флагеллантизма до размеров мании. Вот как характеризует это явление св. Иустиний: "Когда Италия была осквернена всевозможными преступлениями, неведомый дотоле суеверный страх охватил жителей сначала Перуджии, потом Рима и постепенно всех жителей Италии. Они были так полны ужаса и боязни пред Господом, что все, старые и молодые, знатные и простые, совершенно обнаженные, попарно, как бы процессией, открыто двигались по улицам". Каждый из них больно бичевал себя ремнем, хлыстом, розгами и т. д.; со стенанием и плачем они просили у Бога и Девы Марии отпущения грехов. Особенно поражало современников в этих процессиях то обстоятельство, что даже в зимнюю стужу флагелланты ходили по улицам голыми и предавались мучительным самоистязаниям. Это была одна из тех средневековых умственных и психических эпидемий, которые внезапно охватывали целые общества и распространялись на огромные пространства. Процессии бичующихся вскоре стали обычным явлением не только в Италии, но и во Франции, в Германии, во Фландрии и в иных местах (в Англии их не было). В 1260 и 1261 гг. произошли в Италии первые грандиозные и повсеместные процессии флагеллант; тогда же впервые в заальпийских странах движение приняло серьезные размеры. Есть известия о появлении и проявлениях итальянских флагеллантов в Страсбурге, в Каринтии, Крайне, Штирии, Баварии, Австрии, Моравии, Венгрии и Польше; в других местах, по-видимому, вспыхивали местные движения без прямого участия итальянского элемента. Вдохновителями флагеллантов в эти годы были, между прочими, Райнер Перуджийский и Иоанн из Виченцы. Когда они сошли со сцены, поступки флагеллантов многим стали казаться рискованными и полными соблазна и движение начало как будто утихать. Церковь, впрочем, смотрела в XIII в. на процессии флагеллантов вполне благосклонно. Некоторые исследователи думают даже, что все движение (по крайней мере, в Италии и Южной Германии) носило явно гвельфский, антиимператорский характер, но эксцентрический характер движения и его формы не позволяют думать о какой бы то ни было политической его роли. В XIV в. флагеллантское движение вспыхнуло с новой силой. Доминиканский монах Вентурин в 1333-1334 г.г. возбудил своими проповедями массы народа в Ломбардии, Тоскане и Церковной Области и устроил ряд бичующихся паломничеств в Рим. На этот раз церковь отнеслась к явлению довольно недоброжелательно; Вентурину запрещено было проповедовать. В 1349 г., в разгар опустошавшей Европу эпидемии "Черной смерти", искупительные флагеллантские процессии захватили (особенно в Германии, Франции и Фландрии) огромнейшие массы народа. Начались (первая - в Страсбурге) крестоносные флагеллантские процессии: впереди шел человек с распятием в руках, за ним участники процессии с хоругвями и красными крестами на одежде и шляпах. Эти процессии переходили с пением и плачем из города в город, заходя во все церкви и монастыри. Дважды в сутки процессии останавливались (обычно за городом, в открытом поле) и либо совсем раздевались, либо обнажали верхнюю часть тела и бичевали себя, а иногда ложились на землю и только некоторые ходили по рядам и наносили направо и налево удары кнутом или хлыстом; получившие удар тотчас вставали. Когда все были на ногах, флагелланты становились в круг, хором запевали религиозный гимн и с пением и стонами попарно двигались по кругу, бичуя себя ремнями, узловатыми плетками с металлическими наконечниками и т. д. После нескольких таких туров они все разом падали на колени и молились об отпущении грехов, а затем снова начиналось круговое хождение. Текст флагеллантских гимнов довольно однообразен и по большей части представляет пересказ популярного в средние века мотива о гневе Христа на людей, о просьбах Богородицы за человечество, о намерении Христа уничтожить весь мир за грехи, наконец, о согласии его отложить эту всеобщую казнь, чтобы дать людям покаяться и искупить свои прегрешения. Эти молитвословия, сопровождаемые бичеваниями, производили очень сильное впечатление на зрителей: тут же собиралась милостыня в пользу флагеллантов и присоединялись к ним новые участники. После окончания бичеваний один из флагеллантов читал вслух письмо ко всем людям, якобы положенное ангелом на алтарь иерусалимского храма. В письме снова, с небольшими вариациями (кроме Богородицы, выступали еще херувимы и серафимы), рассказывалось о том же гневе Христа и т. д. Прибавлялось, что Бог с тем условием помиловал землю, чтобы каждый грешник на тридцать четыре дня удалился из своего родного города и бичевал себя. После чтения этого письма следовал ряд проповедей к окружающей публике; флагелланты увещевали всех грешников следовать их примеру, пока не поздно. Страдания Христа и первых христианских мучеников были постоянным образцом, выставлявшимся флагеллантов в их проповедях и песнях. В Страсбурге, Мюльгейме, и других местах, заводились целые общества флагеллантов, с очень несложным уставом: маленький взнос да желание принимать участие в бичеваниях - вот главное, что требовалось от прозелита. Большей частью ни обществ, ни организации флагеллантское движение не знало; в процессиях принимал участие всякий желавший. Когда ужасы чумы прекратились, популярность флагеллантов стала падать еще быстрее, нежели в предшествующем столетии после 1260-1261 гг. Между флагеллантами оказалось множество лиц самого предосудительного поведения, пользовавшихся движением для своекорыстных или развратных целей. Тогда же началось систематическое их преследование римской церковью. Проповедь светских лиц, публичные покаяния, возбуждаемое флагеллантами брожение народной религиозной мысли - все это в конце концов не могло не поссорить эксцентрическую секту с церковью. К тому же сами флагелланты враждебно отзывались о монахах и священниках и многому давали хотя тоже мистическое, но не признанное церковью толкование. Сначала борьба велась с высоты церковных кафедр; потом епископы стали запрещать публичные бичевания. В конце 1349 г. появилась булла Климента VI, объявляющая флагеллантские учения еретическими. Один из главных духовных авторитетов тех времен, Парижский университет, также разгромил учения флагеллантов в специально против них изданном постановлении. Светские власти, опираясь на отношение к флагеллантам духовенства и на общее падение их популярности, стали с своей стороны преследовать это беспокойное движение, казавшееся им опасным вследствие слишком большого возбуждения народных масс. Флагеллантское движение во второй половине XIV в. совсем было стихло, но в 1399 г. можно констатировать местное возрождение его: это были так называемые "белые" (biancchi), которые под влиянием слуха о чудесном появлении в Италии Иисуса Христа процессиями в белых платьях бродили по некоторым местам Средней и Верхней Италии и предавались бичеваниям. В начале XV столетии флагелланты еще существовали, но сильной популярностью уже не пользовались. Доминиканец Викентий Валенсийский в это время примкнул к флагеллантам и на некоторое время усилил их упавший моральный кредит. Когда он умер в 1417 г., Герсону, противнику движения, удалось добиться от Констанцского собора полного и категорического осуждения флагеллантов. Есть известия и о сожжении флагеллантов в некоторых местах Европы. Тайные флагелланты ("криптофлагелланты"), умножившиеся после осуждения ереси на Констанцском соборе, никогда никакого значения не имели. Преследования флагеллантов с конца XV в. перестают носить ожесточенный характер. Следы флагеллантов попадаются и в XVI в., но редкие и спорадические; например в 1574 г. в авиньонской процессии флагеллантов принял участие сам король Генрих III. И он, и мать его Екатерина Медичи покровительствовали флагеллантам, и флагеллантизм некоторое время был своего рода придворной модой; в противоположность предшествующим векам он распространялся тогда среди знати, а не среди низших классов народа. При французском дворе флагеллантизм выродился окончательно в особую форму разврата. В 1601 г. парижский парламент объявил флагеллантов нетерпимыми в обществе, распущенными людьми, после чего мода на флагеллантизм начала уменьшаться и ко времени Ришелье совсем прошла. В XVII в. в романских странах (особенно в Италии и Португалии) еще совершались флагеллантские процессии. Есть известия, что последние флагеллантские процессии происходили в Лиссабоне в 1820 и 1847 гг. В журнале "Die Woche" (тетрадь 22) за 1900 г. осталось известие, что в люксембургском городке Эхтернахе ежегодно на Троицу совершаются процессии к гробу местного святого, причем собирается 12-17 тысяч челов, которые всю дорогу идут припрыгивая. На этот обычай некоторые смотрят, как на своеобразный пережиток флагеллантизма. Как раз в последние четыре века, когда секта флагеллантов в собственном смысле гибла и исчезала, бичевание с целью отпущения грехов необыкновенно усилилось в католической церкви под влиянием сначала францисканцев и доминиканцев, а потом и иезуитов.
Флаги- разделяются обычно на национальные и сигнальные. Первые в большинстве государств разделяются на коммерческие и военные. Каждое судно для обозначения своей принадлежности к тому или другому государству обязано днем поднимать на корме на флагштоке или на гафеле свой национальный флаг, называемый также кормовым. Военный кормовой флаг имел для судна то же значение, что и знамя для полка - ему отдаются почести и спуск его во время боя означает сдачу неприятелю. Кроме кормового флага, военные суда имели еще: а) гюйс, обозначающий крепость (этот флаг поднимается также на береговых крепостях); поднятый во время боя на мачте, он означает боевую готовность; на больших судах поднимается в носу (на конце бушприта) во время стоянки на якоре. б) вымпел- узкий длинный флажок, поднимаемый кораблем на грот-мачте с начала кампании и не спускающийся до окончания кампании; в) брейд-вымпела поднимаются на мачтах как и вымпела и означают присутствие на судне высоких особ(раньше-государя, государыни, великого князя, генерал-адмирала, управляющего морским министерством и т. д.); г) адмиральские флаги: контр-адмирала, вице-адмирала и полного адмирала. Первый поднимается на бизань-мачте, второй на фок-мачте, третий на грот-мачте; эти флаги обозначают присутствие адмирала на судне; д) штандарты высоких особ поднимаются в особенно торжественных случаях вместо брейд-вымпела. Коммерческие суда, кроме кормового флага, имеют еще брейд-вымпелы любого цвета, на которых пишется название судна или владельца. Некоторые ведомства имеют свои собственные флаги: таможенные, путей сообщения, карантинные и т. д. Яхт-клубы имеют белый с синим вертикальным крестом флаг; в левом углу флага помещается отличительный знак того или другого яхт-клуба (герб города, вензель или т. п.). Должностные лица яхт-клубов имеют флаги с отличиями, подобные адмиральским. Члены яхт-клуба могут поднимать на мачте вымпел или брейд-вымпел яхт-клуба. Кормовой Ф. лоцманских судов поднимается на мачте судна при входе в гавань, когда требуют лоцмана. Лоцманский флаг во всех государствах состоит из национального флага с белой полосой кругом. Сигнальные флаги разделяются на международный кодекс сигналов и военный кодекс; первый - общий для всех государств, при переговорах судов между собой; второй употребляется исключительно для переговоров военных судов одного и того же государства между собой.
Фламмеум(flammeum, подраз. velum - покрывало огненного цвета) - у древних римлян это венчальная фата, которую надевала невеста и которую снимал жених, когда невеста вводилась в брачную комнату для осуществления права первой брачной ночи. Фламмеум окутывал все тело с головой, кроме лица. Употребление фаты в брачной церемонии перешло от римлян и в христианскую церковь, причем христиане, кроме пурпуровых фламмеумов, употребляли и белые.
Флибустьеры(англ. freebooters, свободные мореплаватели, франц. flibustiers, по другому толкованию - от flyboat, легких судов, на которых флибустьеры совершали свои набеги или иначе буканьеры от франц. boucaniers, от караибского buccan - железная решетка, употребляемая индейцами для сушения мяса; следовательно, люди, высушивающие мясо на солнце, как индейцы) - это обычные морские разбойники XVII века. Первоначально, около 1625 г., это были лишь французские каперы, грабившие испанские поселения и испанские суда на Караибском море. Они овладели островом Христофора и образовали нечто вроде самостоятельного разбойничьего государства, находившегося под покровительством как Франции, так и Англии, которые видели в нем полезного союзника в борьбе с Испанией. Сюда сходились всего более французы, но также англичане, голландцы и др.; главной связью между его членами была страсть к приключениям, жажда наживы и ненависть к Испании. Флибустьеры занимались отважными морскими грабежами, но в промежутки между ними возделывали плантации. В 1630 г. они захватили небольшой островок Тортугу (близ Гаити), с которого скоро были изгнаны, и значительную часть острова Гаити (принадлежавшего испанцам), откуда они совершали свои набеги. Дальнейшая их история может быть разделена на три периода. Первый, до 1671 г. - это период роста. Правительства (французское и английское) нисколько не мешали деятельности флибустьеров, даже покровительствовали ей; нередко наиболее прославившиеся флибустьеров получали назначения на губернаторские и иные высокие посты во французских колониях, a английские короли охотно жаловали им почетные титулы; в их внутреннее, чисто республиканское управление никто не вмешивался. В 1655 г. флибустьеры утвердились ненадолго даже на американском материке. В 1671 г. флибустьеры под начальством Моргана (англичанина) завоевали город Панаму. С этого времени начинается 2-й период (1671-85) истории флибустьеров, апогей их силы. Завоевание Панамы дало им возможность укрепиться на зап. берегу Америки и распространить свои действия на великоокеанийское побережье Америки от Калифорнии до Чили. В это время их черный флаг с мертвой головой наводил ужас не только на испанские торговые корабли, плававшие у берегов Америки, но и на корабли других наций, даже на военные суда. В 1683 г. флибустьеры под командой голландца Ван Горна разграбили Веракруц, в 1684 г. - несколько городов в Перу; в то же время группа флибустьеров под начальством француза Грамона произвела значительные опустошения в Мексике. Приблизительно с 1685 г. начинается третий и последний период в истории флибустьеров - период довольно быстрого упадка. Он объясняется отчасти тем, что флибустьеры начали становится неудобными не только для испанцев, но и для французов и англичан; политическое значение их стало стушевываться их чисто разбойничьим характером, вследствие чего правительства, прежде покровительствовавшие им, начали относиться к ним враждебно. Содействовала этому и война между Францией и Англией, вызвавшая раздоры в среде самих флибустьеров. Последнее крупное их предприятие была попытка разграбить Картагену, в Колумбии (1697). В количестве 1200 человек они взяли этот город, но подверглись нападению со стороны англо-голландского флота и после жестокого кровопролития были рассеяны. Затем они были не раз разбиты в других местах и к началу XVIII в. совсем исчезли. Их поселения на Гаити вошли в состав французской колонии Сант-Доминго. В XIX в. флибустьерами называли североамериканских искателей приключений, производивших пронунциаменто в южных и среднеамериканских государствах (например, Миранда в Колумбии, Лопец-Нарциссо на Кубе, Валькер в Никарагуа и иные).
Флориаценсы(floriacenses, florenses, florienses) - монашеский орден в Калабрии, основанный цистерцианским аббатом Иоанном Иоахимом. В 1189 г. он покинул свой монастырь в Corazzo и переселился в Floris, где основал новый монастырь. К нему присоединились многие последователи, и в 1196 г. Папа Целестин III установил орден флориаценсов, дав ему очень строгий устав. Впоследствии прежняя строгость жизни флориаценсов ослабела; в 1505 г. орден прекратил свое существование, а участники его вступили в другие христанские ордена. Такова была судьба и женского ордена флориаценсов, также основанного Иоанном Иоахимом.
Флорин (лат. florenus, от flos - цветок) - немецкое старинное название гульдена, происшедшее от итальянского "фиорино". Во Флоренции первые флорины чеканились с изображением лилии - гербом этого города - и были с 1252 г. золотые; они имели величину и приблизительную ценность дуката. Вскоре они перешли в Германию и Францию (florin d'or - золотая монета ценностью в дукат, florin George - ценностью в два дуката). Отсюда произошел в средние века золотой гульден, а потом и гульден новейшего времени, обозначаемый письменно буквами "fl".
Флотилия- буквально это "маленький флот"; такое название дается собранию мелких судов в противоположность большому "флоту", обозначающему полное собрание крупных судов. Так, например, военные суда Балтийского и Черного моря составляют Балтийский флот и Черноморский флот; военные же суда, приписанные к портам Каспийского моря, составляют Каспийскую флотилию. Название это носила еще Аральская флотилия, учрежденная в 1847 г. и в 1883 г. переданная из морского ведомства в военное, и таможенная крейсерская флотилия. Последняя состояла из небольших (не более 70-100 тонн водоизмещения) судов (крейсеров), вооруженных несколькими скорострелками; назначение ее было в преследовании контрабандистов на воде; прежде она состояла в ведении военного министерства, позже принадлежала уже к ведомству пограничной стражи. Русские суда (главным образом миноноски) в войну 1877-1878 гг. на Дунае составляли Дунайскую флотилию. Кроме этих, официальных названий в историко-культурной литературе часто встречаются еще выражения: флотилия миноносок, флотилия парусных судов, барок и т. п.
Фонарь(волшебный)- это название принадлежит к таинственному предмету по увеличению световой картинки, изготовленной чаще всего фотографическим способом на стеклянной пластине, чтобы отобразить ее тип на белом экране. Лучи света собирались(конденсировались) на картинке с помощью увеличительных стекол и проходя через стекло отображались на большом экране в виде увеличенного изображения.
Фондук(фондукли, пондукли-цехине) - старая золотая монета в Турции и Египте. 1) Турецкий фондук существовал в XVIII столетии, был весом, по исследованиям, в среднем 3,5 гр. и 800 пробы (0,800 чистого золота), таким образом, в нем было 2 4/5 гр. чистого золота. Чеканились также монеты и в 1/2 фондука. 2) Египетский фондук держался в продолжение XVIII и XIX столетий и, по исследованиям, весил 2,5 гр. 690 пробы (0,695 чистого золота), так что чистого золота в нем было всего 1,7 грамма. Чеканились также и полу-фондуки, но они были из сравнительно менее чистого золота и меньшего веса, а потому и ценность их была несколько меньше.
Фонограф- составляет одно из самых замечательных изобретений знаменитого Эдисона (1877). Прибор этот дает возможность надолго сохранять и затем в любое время воспроизвести и многократно повторять отпечатленные на нем звуковые колебания, вызванные раньше или голосом, целой речью или пением, или сыгранной около него музыкальной пьесой на каком-либо инструменте или целым оркестром. Устройство и действие прибора следующие: звуковые колебания передаются очень тонкой стеклянной или слюдяной пластинке и при помощи прикрепленного к ней острого штифта переносятся на поверхность вращающегося цилиндра, как и в фонаутографе Скотта; разница лишь в том, что следы, оставляемые на цилиндре в первом приборе, более глубокие, рельефные и прочные, чем в приборе Скотта. В приборе Эдисона первоначального устройства цилиндр покрывался оловянным листом, на котором острие пластинки при своем колебании и оставляло соответствующие углубления. Понятно, что если по прекращении действия звукового источника заставить снова вращаться надлежащим образом цилиндр, то острие, находящееся в колее сделанных им же раньше впадин и выступов, а также, следовательно, и пластинка, и прилегающий к ней слой воздуха придут в такое же колебательное состояние и вызовут такую же последовательность звуков, какая была воспроизведена перед аппаратом первоначально; фонограф, служивший сперва приемником звука, теперь станет уже его передатчиком и повторит поэтому, хотя менее громко, все, что было раньше перед ним сказано, пропето и сыграно. В позднейших (с 1888 г.) усовершенствованных фонографах вместо оловянных листов применяются восковые (с некоторыми примесями) оболочки цилиндров, причем при вращении оси прибора помощью часового механизма или электрического двигателя не цилиндр сам перемещается вдоль своей оси, а оправа, поддерживающая упругую пластинку. Скорость вращения цилиндра (около 175 оборотов в минуту) поддерживается центробежным регулятором и реостатом, при помощи которого вводится в цепь электродвигателя большее или меньшее сопротивление. Говорная труба или раструб вместе с пластинкой поддерживается особыми салазками, скрепленными с гайкой (неполной), обхватывающей частью винтовую мелкую нарезку (100 на 1 дюйме) на оси цилиндра. При помощи рычага можно отделить гайку от оси и прекратить поступательное движение пластинки. В приборе имеются три пластинки. Одна из них, стеклянная, очень тонкая, снабжена острым штифтом, предназначенным для записывания на восковом цилиндре воспринимаемых ею звуковых колебаний; на другой, такой же, имеется более тупой штифт, служащий для воспроизведения колебаний, записанных на цилиндр; на третьей же, более толстой пластинке укреплено остроконечие, помощью которого можно сцарапать написанное на цилиндре и таким образом подготовить его для восприятия новых звуковых колебаний. Слушать передаваемые фонографические звуки можно или при посредстве резиновых трубок, одни концы которых сообщаются с коробкой, заключающей вибрирующую пластинку, а другие концы вставляются в уши, или же непосредственно, причем в таком случае на коробку надевается большой раструб. Видоизменение фонографа составляет очень распространенный позднее граммофон. Особенность его та, что вместо цилиндров в нем для записывания и воспроизведения звуковых колебаний применяются эбонитовые диски с нарезанными на них спиральными выемками. Игла, прикрепленная к вибрирующей пластинке, движется по спирали от середины к окружности вращающегося диска. Удобства, представляемые дисками, заключаются в том, что они были сравнительно дешевы и прочны, занимали мало места и легко и быстро могли быть заменены один другим.
Формарьяж (formariage, от foris maritagium) - выкуп, который платили сервы за право вступления в брак с лицами, подвластными другим сеньорам.
Фоссоры(Fossores, fossarii, κοπιαται) - так назывались в христианской древности могильщики; трудом рук целых их поколений, сменявших друг друга в продолжение трех веков, были вырыты многие христианские усыпальницы (coemeteria, катакомбы). Особенно многочисленные надписи с упоминанием о фоссах относятся к IV веку, но появились они очень рано, в силу необходимости, при сооружении мест погребения. Фоссоры составляли особое братство (каждое кладбище имело, по-видимому, свою отдельную коллегию фоссоров), члены которого с благоговением принимали на себя тяжелый труд приготовления гробниц, смотря на него, как на религиозный подвиг. Жили они на средства христианской общины данного города и пользовались большим уважением верующих. Ремесло их сопряжено было с опасностью и само по себе, и в силу гонений, когда труд фоссоров объявлялся запрещенным и преступным. Фоссоры существовали не только в Риме, но и в других местностях, где возникали группы христиан. В катакомбах нередко попадаются их эпитафии, например: "Diogenes, fossor"; "fossor Leo sibi fecit et Virginae suae". Иногда встречаются там же фрески, изображающие фоссоров во время работы с их принадлежностями - киркой, ломом, лампой, отвесом, циркулем (таковы изображения в римских катакомбах Петра и Марцеллина и Домитиллы). Когда устроилась церковь, фоссоры были причислены к клирикам-очистителям. Константин освободил их от промыслового налога (lustralis collatio). В IV в. коллегия начала вырождаться вследствие изменившихся условий жизни христиан; фоссоры нередко спекулировали местами погребения, продавали локулы в последних катакомбах, что явно проявилось и в советской, и в новой России, особенно на больших городских кладбищах.
Фотография - под этим словом (светопись, φως - свет, γράφω - пишу) понимают совокупность всех методов получения рисунков при помощи света. Все эти методы основаны на способности некоторых веществ, называемых светочувствительными веществами, претерпевать изменения в составе и свойствах под влиянием освещения. Химические явления, вызываемые освещением в светочувствительных веществах, изучаются теоретически в особом отделе физической химии, называемом фотохимией; фотография изначально развивалась независимо от теоретического изучения фотохимических явлений и была чисто эмпирическим полухудожественным мастерством. Основные приемы старинной или первоначальной фотографии в общем нижеследующие. На плоскость, покрытую светочувствительным веществом (светочувствительная пластинка, бумага, пленка), отбрасывается при помощи собирательной оптической системы (объектив) изображение предмета; для того, чтобы посторонний свет не мог действовать на светочувствительную поверхность, последняя заключается в дно светонепроницаемого ящика (камера), в крышку которого вставлен объектив. В большинстве случаев изменения, вызванные действием света на светочувствительную поверхность, таковы, что не вызывают непосредственно видимого изменения характера поверхности; чтобы проявить эти изменения, подвергают поверхность действию реактива (проявитель), который дает какое-либо заметное окрашивание (например, почернение) либо освещенным частям, либо не освещенным, и тем самым делает видимым запечатленное на светочувствительной поверхности изображение. В большинстве практически применимых случаев проявитель вызывает почернение тех частей поверхности, которые подверглись освещению, причем почернение поверхности тем интенсивнее, чем сильнее освещено было данное место. Полученное таким образом изображение (негатив) является во всех отношениях обратным оригиналу, так как, во-первых, чем светлее какое-либо место оригинала, тем темнее соответственное место негатива, во-вторых - правая сторона оригинала является левой стороной изображения. Если негатив получен на прозрачной пластинке (стекло) так, что неосвещенные места (тени оригинала) светочувствительного слоя остались после проявления прозрачными, то данный негатив может служить для получения неограниченного количества негативных изображений с негатива (позитивы), представляющих уже точное и правильное изображение оригинала. Для получения позитива негатив прижимается изображением к слою другой светочувствительной поверхности, освещаемой сквозь изображение негатива. Под влиянием освещения на этой поверхности либо непосредственно, либо по воздействии проявителя появляется изображение оригинала, представляющее точную одноцветную копию изображения в естественных цветах, отброшенного объективом на первую светочувствительную поверхность. Первоначально фотография служила исключительно художественным целям, изображению портретов, ландштафтов, архитектур, копий с картин и статуй и т. п. и уже на этом сравнительно узком поприще принесла неоценимую пользу полной объективностью даваемых результатов, легкостью и быстротой получения их, а позже - и возможностью получения неограниченного количества совершенно однородных отпечатков с одного снимка. Когда только появилась дагерротипия, Араго предсказал новому искусству выдающуюся роль в науке и не ошибся. В настоящее время нет ни одного отдела науки, который не пользовался бы широко услугами фотографии, и трудно даже оценить то, что дала фотография науке. Раньше всего фотография является в науке объективным свидетелем явлений, зарисовывающим их в виде документальных, беспристрастных данных; это особенно важно в микроскопии и астрономии, особенно астрофизике; как пример можно привести наблюдение столь редко повторяющихся и столь быстро протекающих полных солнечных затмений, использование которых для целей изучения Солнца возможно стало только с момента применения фотографии к запечатлению солнечной короны и солнечного спектра. Затем фотография заменяет во многих случаях необходимость производить измерения (часто в очень трудных условиях) над самим объектом, возможностью производить эти измерения когда и где угодно над фотографическим снимком с объекта (фотограмметрия, астрономическая фотография, исследование спектров). Чрезвычайная светочувствительность современных фотографических пластинок сделала затем доступным изучению науки целый ряд явлений, столь быстро протекавших, что зрению отдельные фазы явлений, а иногда и все явление были совершенно недоступны (моментальные снимки бега животных и людей, полета птиц, даже полета пули). Затем, способность светочувствительной пластинки аккумулировать получаемые ею впечатления дает возможность продолжительным воздействием на нее сделать видимыми столь слабые источники света или детали в них, которые даже вооруженным глазом еле постижимы. Немаловажна роль фотографии и в преподавании, в которое она внесла возможность богатого иллюстрирования чтения рисунками. Затем, быстро развившаяся любительская фотография явилась желанным толпе суррогатом искусства. Наконец, основывающиеся на фотографии способы воспроизведения рисунков при помощи печатного станка совершенно преобразовали дело иллюстрации печатных произведений и, дав возможность получения дешевых, но в то же время прекрасных копий с произведений художества, в свою очередь немало способствовали развитию знаний и популяризации искусства репродукций. Трудно было себе представить раньше, какую роль будет играть фотография в жизни и науке, когда появится фотография в цветах. Свойство азотнокислого серебра чернеть с течением времени было известно уже древним; о нем упоминают Albertus Magnus (1280), Fabricius (1556), Глаубер (1658) и Бойль (1660). Но никто из них не приводил это явление в связь с действием света; Гело (Hellot, 1737) приписывал его действию воздуха. Нужно, однако, предположить, что роль света в изменении цвета азотнокислого серебра была уже известна в 1761 г., когда появилось сочинение "Gyphantie" анонимного автора (Tiphaine de la Roche), описание фантастического путешествия, в котором автор до того ясно указывает на возможность получения изображений при помощи светочувствительных веществ, что существование последних в середине XVIII столетия было, вероятно, уже известно. Действительно, уже в 1727 г. Иоганн Шульц, врач в Галле, целым рядом опытов доказал светочувствительность азотнокислого серебра; при помощи трафаретов он даже отпечатал светом на меловом осадке, пропитанном раствором азотнокислого серебра, ряд букв. На тридцать лет позже (1757) Беккарий в Турине опытами, совершенно аналогичными таковым Шульца, доказал светочувствительность хлористого серебра. Еще 20 лет спустя (1777) знаменитый шведский химик Шееле (Scheele) излагает в своем "Aлris atque ignis examen chemicum" опыты, произведенные им для изучения действия различных частей спектра на хлористое серебро, и указывает на необыкновенную интенсивность фотохимического действия в фиолетовой части спектра. Опыты Шееле были повторены и исследованы Сенебиром (Senebier, 1782), который, кроме того, указал еще на светочувствительность некоторых смол. Повторение тех же опытов Шееле привело в 1801 г. Риттера к замечательному открытию ультрафиолетовой части спектра. Первое практическое применение накопившихся к началу XIX столетия сведений о светочувствительности различных веществ принадлежит известному керамисту Веджвуду (Wedgwood), который в 1802 г. опубликовал способ получения силуэтов и копирования рисунков на бумаге или коже, пропитанной раствором азотнокислого серебра. Закрепить эти изображения ему не удалось, так что их приходилось сохранять в темноте; точно так же не удались ему опыты получения изображений в камере-обскуре. Знаменитому Дэви (Davy), повторявшему опыты Веджвуда, удалось, однако, получить изображения на бумаге при помощи солнечного микроскопа; это были первые настоящие фотографии и в то же время первые микрофотографии. В 1810 г. Зеебек (Sееbесk) в Иене сделал поразительное открытие, что хлористое серебро принимает под влиянием цветного освещения окраску того света, который на него падает; это наблюдение Зеебека лежит в основе некоторых позднейших методов цветной фотографии. В 1814 г. Дэви получает йодистое серебро и открывает его светочувствительность, в 1819 г. сэр Д. Гершель открывает способность серноватистокислого натра растворять хлористое серебро и таким образом указывает на вещество, способное закреплять и делать неизменяемыми фотографические снимки; в 1826 г. Балар (Balard) приготовляет первое бромистое серебро. С 1814 г. в Chalons-sur-Saфne работал над задачами развития фотографии отставной лейтенант Никифор Ниэпс (Niйpce); после 13-летних неудач он в 1827 году открыл метод получения печатных досок в камере, названной им гелиографией, и предложил его Королевскому обществу в Лондоне. Ниэпс покрывал медную доску раствором асфальта в лавандовом масле и экспонировал высушенную пластинку от 4-8 часов в камере, после чего проявлял ее лавандовым маслом, растворявшим не подвергшийся освещению асфальт; проявленная доска травилась кислотой и давала при печатании с нее силуэты снятых предметов. В 1829 г. Ниэпс сблизился с Дагерром, тоже давно работавшим над техникой фотографии, для совместной работы. В 1833 г. Ниэпс умер; Дагерр продолжал исследования, и уже 7 января 1839 г. Араго докладывал Парижской академии об открытии дагерротипии. Французское правительство купило открытие у Дагерра и Исидора Ниэпса (сын Никифора Ниэпса) и обнародовало его. Открытие было встречено с энтузиазмом, и участие множества любителей привело к быстрому усовершенствованию процесса. В 1840 г. Дрэпер в Нью-Йорке получил первый портрет при помощи дагерротипии, в 1841 г. открыта была способность брома и хлора увеличивать светочувствительность йодированных пластинок, в 1843 г. появились первые светосильные объективы, рассчитанные Петцевалем и приготовленные Фойхтлендером, так что к середине 50-х годов 19 столетия дагерротипия достигла полного расцвета и экспозиции, длившиеся раньше 20 минут и больше, сократились до нескольких секунд. Метод Дагерра представлял, однако, то огромное неудобство, что снимки не поддавались размножению; поэтому параллельно с дагерротипией неустанно разрабатывался и другой фотографический метод, основания которого указаны были еще в 1837 г. Фоксом Тальботом в Лондоне. Тальбот получал на бумаге, покрытой хлористым или йодистым серебром, изображения в камере (1841), проявлял их галловой кислотой и печатал полученные таким образом негативные изображения на другом куске бумаги, покрытом хлористым серебром, дававшим позитив. Чтобы избежать неудобств, связанных с применением бумаги для получении негатива, Ниэпс де Сен-Виктор, племянник Никифора Ниэпса, заменил в 1848 г. бумажные негативы Тальбота стеклянными пластинками, покрытыми белком, содержащим йодистый калий; чтобы сделать пластинки светочувствительными, их купали в растворе азотнокислого серебра, превращавшегося в пластинке в йодистое серебро. В 1851 г. Арчер (Archer) в Лондоне заменил белок коллодием, ввел проявление пирогалловой кислотой и создал таким образом мокрый коллодионный процесс, быстро вытеснивший дагерротипию и применяемый для некоторых целей еще долго позже. Приготовленные по этому способу светочувствительные пластинки годны, пока они еще не высохли, а следовательно, не могут быть заготовлены в запас. В 1871 г. английский врач Маддокс (Maddox) указал на возможность замены коллодия желатином, в котором в виде эмульсии подвешено йодистое или бромистое серебро. В 1878 г. Беннет (Bennett) показал, что продолжительным нагреванием или даже кипячением эмульсии можно придать приготовленным из нее сухим пластинкам чувствительность гораздо большую (в 20 и больше раз), чем чувствительность лучших коллодионных пластинок. Это открытие произвело в 1878-1880 г. целый переворот в фотографии; коллодионный процесс отступил на задний план и был заменен сухим броможелатинным процессом, которому фотография и обязана своим развитием. В 1873 г. Фогель ввел новое значительное усовершенствование в фотографии, указав на возможность делать светочувствительные пластинки более чувствительными к желаемой части спектра, окрашиванием их красящими веществами, поглощающими лучи данной части спектра. Параллельно с развитием негативного процесса шло развитие и позитива. В 1848 г. Бланкар (Blanquart-Evrard) ввел в употребление альбуминную позитивную бумагу, применяемую в широких размерах позднее. Стремление удешевить позитивный процесс, дорогой при употреблении серебряных солей, привел в 1854-1855 г. Пуатевена (Poitevin) к открытию пигментного печатания, основанного на замеченном в 1853 г. Тальботом свойстве желатина, содержащего двухромовокислый калий, делаться нерастворимым под влиянием освещения; в 1864 г. Сван (Swan) совершенствует пигментный процесс и придает ему ту форму, в которой им в последующее время пользуются; в 1873 г. Уиллис (Willis) открывает платинотипный процесс.
Фотографофон- был в 1901 г. изобретен в Берлине Румером (Ernst Ruhmer) очень интересный прибор, названный им "фотографическим фонографом". Фонографическая запись по способу Румера производится кинематографическим фотографированием звучащей вольтовой дуги (Симон во Франкфурте). Известно, что электрическую дуговую лампу можно заставить воспроизводить музыкальные звуки и даже речь, если включить надлежащим образом в побочную с нею цепь (в длинном ответвлении) микрофон, перед которым помещается источник звука. Вследствие колебаний в силе тока, обусловленных дрожаниями микрофона, вызываются и в дуге колебания звуковые и световые, т. е. периодические изменения яркости света. Фотографирование производится на чувствительной ленте, намотанной на двух валиках и движущейся со скоростью 3 м. в секунду. С помощью цилиндрической чечевицы на неподвижной ленте получается от электрического пламени узкая поперечная полоса. На движущейся ленте, следовательно, получится целый ряд более или менее светлых полос. Для воспроизведения приготовленной таким образом фонограммы лента приводится снова в движение с прежней скоростью и освещается сильным электрическим светом, лучи которого, пройдя сквозь ленту, направляются на чувствительный селеновый столбик. Вызванные в нем при этом периодические изменения сопротивления и силы тока в особой цепи передают "с поразительной отчетливостью" фонограмму двум телефонам. Сила передаваемого звука с помощью нового прибора, по словам изобретателя, стала значительнее, чем при помощи магнитного телеграмофона Поульсена.
Фотофон- придуман был Беллом (Graham Bell), известным изобретателем телефона, в 1880 г. Назначение прибора в отличие от телефона передавать звуки на большие расстояния без посредства проводов, а исключительно при помощи световых лучей, отражаемых от тонкого, вибрирующего под влиянием звука зеркала и направляемых на селеновый столбик, находящийся на приемной станции в гальваническом соединении с телефонами. Селен, как это было открыто Адамсом и изучено В. Сименсом и другими исследователями, обладает тем особенным свойством, что при действии на него света электрическое сопротивление его уменьшается. Если поэтому включить в гальваническую цепь, питаемую, например, несколькими элементами Лекланше, селеновый столбик и телефон, в котором стальной магнит заменен железным стержнем, то при быстро изменяющемся освещении в ту и другую стороны сила тока в цепи, а следовательно, и намагничивание железа будут так же быстро изменяться, вследствие чего пластинка телефона придет в соответствующие колебания и будет издавать звук(Белл производил с успехом свои опыты на расстоянии 213 метров). Практического значения, однако, этот прибор не получил. Приспособления передаточной станции составляют: электрическая дуговая лампа (или гелиостат для отбрасывания солнечных лучей), лучи которой помощью зеркала и собирательных стекол направляются на вибрирующую пластинку говорной трубы; эта тонкая стеклянная посеребренная пластинка отбрасывает падающие на нее лучи и при посредстве выпуклой чечевицы посылает их параллельным пучком на другую, приемную станцию. Приспособления приемной станции, как уже упоминалось, состоят из вогнутого зеркала, в фокусе которого собираются лучи и действуют на помещенный там селеновый столбик, и, кроме того, из гальванических элементов и двух телефонов, входящих в общую цепь с столбиком. Телефоны прикладываются к обоим ушам слушателя, так как звуки получаются слабые.
Франк(Franc) - французская монетная и счетная единица, раньше широко принятая и в некоторых других государствах Западной Европы. Первоначально как франк чеканилась серебряная монета, заменившая в 1575 г. монету тестон и содержавшая 20 су. Счет на франки был введен законами 1795 и 1796 гг. вместо счета на ливры (80 франков- 81 ливр). Франк делится на 100 сантимов. До 1803 г. законной счетной единицей был серебряный франк, весом в 41/2 грамма чистого серебра. Законом 18 марта 1803 г. введен был биметаллизм с постоянным отношением серебра к золоту 1:151/2. Золотой франк содержит 0,2903226 гр. чистого золота и равнялся 0,37498 одного золотого рубля (1/15 империала); Чеканились раньше золотые монеты в 100, 50, 20 и 10 франков. До 1854 г. чеканились монеты в 40 франков. Сделана было попытка чеканки 5-франковой золотой монеты, но она также была прекращена. Двадцатифранковая золотая монета (Наполеондор) весит 6,4516 гр., в том числе чистого золота 5,8645 гр. (проба 900/1000). Серебряный пятифранковик весит 25 гр. (чистого золота 221/2 гр., проба 900/1000). Монеты ниже 5 франков (2, 1, 1/2 и 1/5 франков) чеканились низшей пробы, 835/1000, и считались разменной монетой.
Франка лингва(Franka lingua) - употребительный когда-то на Востоке язык (или жаргон), состоящий из смешения испорченных элементов итальянского, французского и местных языков и диалектов; им пользовались европейцы (франки), турки и арабы при взаимных сношениях.
Франкисты- так называлась первоначально полухристианская религиозная секта, возникшая среди польских евреев в середине XVIII в. Она явилась конечным результатом двух причин: 1) мессианского движения, взволновавшего весь еврейский мир после появления смирненского лжемессии Саббатая-Цеви и выродившегося потом в религиозно-мистическое сектантство, и 2) социально-экономических потрясений в жизни польских евреев. Разгар мессианского движения (1660-1670) совпал с эпохой, последовавшей за разгромом евреев при Богдане Хмельницком. Сотни разоренных общин, где редкая семья не оплакивала своих мучеников, ждали спасения свыше. В украинской резне склонны были видеть "предмессианские страдания", а в Саббатае-Цеви - грядущего иудейского Мессию-избавителя. Падение лжемессии и переход его в ислам оттолкнули от него многих приверженцев, но в низших слоях еврейского народа еще долго держалась вера в мистическое призвание Саббатая. Утратив свой политический характер, мессианизм с конца XVII в. получает мистическую окраску; открытое народное движение превращается в тайное сектантское учение. В Турции образовалась полуеврейская, полумагометанская секта саббатианцев. В Польше (особенно в Подолии и Галиции) размножились кружки тайных саббатианцев, называвшихся в народе "шабси-цвинниками" или "шебсами" (по западному произношению имени "Саббатай"). Члены этих кружков в ожидании великих мессианских переворотов сбрасывали с себя иго строгой еврейской религиозности, пренебрегая многими религиозными законами и обрядами. Мистический культ "шебсов" заключал в себе элементы и аскетизма, и чувственности: одни предавались покаянию, истязали свою плоть и "скорбели о Сионе"; другие эмансипировались от присущих иудаизму строгих правил целомудрия и даже впадали иногда в массовую половую распущенность. Польские раввины воздвигали гонения на "саббатианскую ересь" (Львовский собор 1722 г. и иные), но совершенно искоренить ее было невозможно, так как она держалась главным образом в тайных кружках, имевших нечто вроде масонской организации. Распространению мистицизма содействовало тяжелое социально-экономическое положение подольских и галицийских евреев в первой половине XVIII в., когда Польша клонилась к упадку, а гайдамацкие движения уничтожили во многих местах еврейской оседлости безопасность иудейской личности и имущества. Вызванный этим упадок раввинских школ и умственной деятельности вообще способствовал развитию мистических доктрин, принимавших иногда в народе самые уродливые формы. Из этих тайных кружков саббатианцев вышел основатель секты франкистов Яков Франк, родившийся в Подолии около 1726 г. Отец его был исключен из своей общины за принадлежность к тайному кружку "шебсов" и переселился в Валахию, где было сильно влияние соседних турецких саббатианцев. В школьном возрасте Яков обнаружил отвращение к еврейской науке и вере, в основе которой лежал Талмуд, и впоследствии часто называл себя "простаком", т. е. неучем. В качестве странствующего торговца он часто ездил с товарами в соседнюю Турцию (здесь он получил прозвище "Франк", даваемое на Востоке всякому выходцу из Европы) и жил в центрах тамошнего саббатианства - Салониках и Смирне. В начале 1750-х годов он сблизился с вождями секты и принимал участие в ее полумагометанском культе. В 1755 г. он появился в Подолии и, собрав вокруг себя группу местных сектантов, стал вещать им те откровения, в которые его посвятили салоникские преемники лжемессии. В своих тайных сходках сектанты под руководством Франка совершали много такого, что резко противоречило религиозно-нравственным понятиям правоверных евреев. Одна из таких политических сходок, окончившаяся скандалом, обратила внимание раввинов на новую пропаганду. Франк, как иностранец, должен был уехать в Турцию, а его приверженцы были отданы в распоряжение раввинов и кагальных властей (1756). Перед раввинским судом в местечке Сатанове масса сектантов и сектанток созналась в нарушении основных начал нравственности; женщины сознались в нарушении супружеской верности и рассказали о еврейской половой распущенности, царившей в секте под видом мистической символики. Вследствие этих улик собор раввинов в Бродах объявил строгий "херем" (исключение из общины) над всеми нераскаявшимися еретиками, вменив в обязанность всякому благочестивому еврею разыскивать и преследовать их. Гонимые сектанты объявили каменец-подольскому католическому епископу, что еврейская секта, к которой они принадлежат, отвергает Талмуд и признает лишь священную книгу каббалы "Зогар", допускающую будто бы догмат Святой Троицы. Сектанты уверяли, что они признают Мессию-искупителя одним из трех лиц Божества, но скрыли, что под мессией они подразумевают Саббатая-Цеви. Епископ взял под свою защиту "контраталмудистов" или "зогаристов", как отныне назывались сектанты, и устроил в 1757 г. религиозный диспут между ними и раввинами. Контраталмудисты выставляли свои двусмысленные тезисы, на которые раввины возражали очень слабо и неохотно из опасения раздражить присутствовавших сановников церкви. Епископ решил, что талмудисты побеждены, и приказал им уплатить денежный штраф в пользу своих противников и сжечь все экземпляры Талмуда, которые найдутся в Подольской епархии. После смерти покровительствовавшего им епископа сектанты подверглись ожесточенным гонениям со стороны раввинов и кагальных старшин. Контраталмудистам удалось получить от короля Августа III охранную грамоту (1758), но и это не могло вывести их из тяжелого положения людей, которые, порвав связь с своими единоверцами, не успели еще примкнуть к чужим. В этот критический момент Яков Франк явился в Подолию с новым планом: он выдавал себя за прямого преемника Саббатая-Цеви и уверял своих адептов, что получает чудесные откровения от Бога. Эти откровения гласили, что Франку и последователям его предназначено принять веру христианскую, которая должна служить только видимой переходною ступенью к будущей "мессианской религии". В 1759 г. франкисты деятельно вели переговоры с высшими представителями польской церкви о своем желании перейти в христианство; вместе с тем они хлопотали о назначении второго публичного диспута с раввинами. Примас польской церкви Лубенский и папский нунций Серра относились недоверчиво к стремлениям франкистов, но по настоянию администратора Львовской епархии, каноника Микульского, диспут был назначен. Он состоялся во Львове, под председательством Микульского. На этот раз раввины дали энергичный отпор своим противникам. По окончании диспута от франкистов потребовали, чтобы они немедленно доказали на деле свою привязанность к христианству. Прибывший тем временем во Львов Яков Франк поощрял своих приверженцев к этому решительному шагу. Крещение франкистов было торжественно совершено в церквях Львова, причем восприемниками были представители польской знати; неофиты принимали фамилии и звания своих крестных отцов и матерей и впоследствии вступили в среду польского дворянства. В течение года во Львове приняло крещение свыше 500 человек, в том числе приближенные и сподвижники Франка. Сам Франк принял крещение в Варшаве; крестным отцом его был сам король Август III (1759). В крещении Франк получил имя Иосиф. Вскоре, однако, обнаружилась неискренность Ф.; обращенные сектанты продолжали заключать браки только между собой, держались особняком и преклонялись перед Франком, называя его "святым паном": обнаружено было также, что Франк в Турции выдавал себя за магометанина. Франк был арестован в Варшаве (1760) и предан церковному суду по обвинению в притворном принятии католицизма и в распространении вредной ереси. Духовный суд постановил заключить Франка, как epecиapxa, в Ченстоховскую крепость и содержать при тамошнем монастыре так, чтобы он не мог сообщаться с своими приверженцами. Тринадцать лет длилось заключение Франка, но оно только усилило его влияние на секту, окружив его ореолом мученичества. В окрестностях Ченстохова расположились многие франкисты, поддерживавшие постоянные сношения с своим "святым паном" и нередко проникавшие в самую крепость. Франк воодушевлял своих последователей мистическими речами и посланиями, где говорилось, что спастись можно только через "религию Эдома", или дас, под которой подразумевалась какая-то странная смесь христианских и саббатианских воззрений. После первого раздела Польши Франк был освобожден из заточения занявшим Ченстохов русским генералом Бибиковым (1772). До 1786 г. Франк жил в моравском городе Брюнн, окруженный многочисленной свитой преданных ему сектантов и "паломников", приезжавших к нему из Польши. Большой приманкой для многих паломников служила красивая дочь Франка Ева, которая с этих пор стала играть выдающуюся роль в организации секты. Франк ездил неоднократно с дочерью в Вену и успел приобрести расположение Венского двора. Набожная Мария Терезия смотрела на него как на распространителя христианства среди евреев, а Иосиф II, как рассказывали, был благосклонен к юной Еве Франк. Впоследствии и здесь узнали о сектаторских планах Франка; он вынужден был покинуть Австрию и переселился с дочерью и свитой в Германию, в городок Оффенбах. Здесь он присвоил себе титул "барона Оффенбахского" и жил как богатый магнат, получая деньги от своих польских и моравских приверженцев, часто предпринимавших паломничества и в Оффенбах. После смерти Франка (1791) роль "святой панны" и руководительницы секты играла Ева. С течением времени прилив паломников и денег все более сокращался, между тем как Ева продолжала по привычке жить расточительно. Кончилось тем, что она запуталась в долгах и умерла в одиночестве в 1816 г. Разбросанные в Польше и Чехии франкисты постепенно превращались из мнимых католиков в настоящих, и потомки их слились с окружающим христианским населением. Секта франкистов исчезла, не оставив никаких следов в еврействе, так как она не имела никаких положительных религиозно-нравственных основ. Попытки точно формулировать учение Франка на основании его изречений, сохранившихся в рукописных сборниках (Biblia balamutna), до сих пор не удавались. Несомненно только то, что франкизм заключался в отрицании как религиозной, так и моральной дисциплины иудаизма. "Я пришел избавить мир от всяких законов и уставов, которые существовали доселе", - гласит одно из характерных изречений Франка. В этом движении мечтательный мистицизм выродился в мистификацию, а мессианизм - в стремление избавиться от "еврейского горя" путем полного отречения от всеми нелюбимого еврейства.
Франкмасонство (нем. Freimaurerei, Maurerei, Masonei, англ. masonry, freemasonry, франц. maзonnerie, franc-maзonnerie, лат. ars liberorum muratorum или latomia, или просто масонство) - это собрание благородных единомышленников задалось изначально целью нравственно облагораживать людей и объединять их на началах братской любви, равенства, свободы, товарищеской взаимопомощи и верности. Такое внутреннее содержание масонство получило в начале XVIII в., и с этого именно момента и следует считать возникновение культурно-исторического феномена масонства, хотя история масонского союза связана с более ранним временем. Достоверно известно, что масонский союз возник из братства вольных каменщиков или строительных цеховых товариществ, а так как история этих учреждений восходит до отдаленнейших времен, то многие масонские деятели, одни путем добросовестных, хотя и не обоснованных исследований, другие - посредством вымыслов и даже подлогов, пытались установить связь масонства с союзами, существовавшими в глубокой древности, навязывая им масонский характер. Такая легендарная история масонства доводит союз у иных писателей - до первого человека Адама, у других - до построения еврейского Соломонова храма; более скромные исследователи находят корни масонства у пифагорейцев, ессеев и первых христиан. Наконец, была сделана попытка доказать, что масонство является продолжением храмовничества (ордена Тамплиеров). Подобные измышления находили некоторое подтверждение лишь в известной общности символических знаков и обрядностей, встречающихся как в старинных обществах, так и в масонстве. Строительные товарищества возникли в Германии в XII или в XIII в.; возведение громадных церковных зданий длилось целые годы, в течение которых рабочие и художники, поселявшиеся близ построек (их инструменты хранились в особых бараках, англ. Lodge, нем. Bauhьtte), постепенно вступали в тесное общение. Эти сообщества с течением времени приняли однообразную организацию: были выработаны правила касательно отношений между членами, приема новых товарищей, разрешения возникавших между сочленами споров и прочее-прочее. Вместе с тем был установлен известный церемониал на разные случаи товарищеской жизни. Таким образом образовались строительные ложи, централизовавшиеся впоследствии в главных ложах. В строительных ложах ревниво оберегались от посторонних взоров правила архитектуры, числовая мистика (особенное значение придавалось числам 3, 5, 7 и 9), орнаментная символика и прочее. Чтобы эти основы искусства не были разглашаемы, было запрещено заносить их на бумагу, вследствие чего появилась необходимость в символическом языке; последний стал еще и потому нужным, что в то время вообще мало кто умел писать; по этой же, по-видимому, причине ученикам не выдавались ремесленные свидетельства, но зато были введены устные удостоверения в форме вопросов и ответов, а также тайные знаки. Немецкие каменотесы занесли товарищескую организацию и в Англию (также во Францию и Италию), где каменотесы получили в официальных актах наименование "Freemason", или "Free-Stone-Mason". Строительные ложи пользовались здесь меньшей свободой, чем в Германии, будучи подчинены строгому надзору со стороны правительства; тем не менее, они достигли значительного расцвета, благодаря тому, что обращали особое внимание на умственное и нравственное развитие товарищей, а также на их художественное образование. Процветанию английских лож способствовало и то обстоятельство, что с конца XVI в. туда стали получать доступ и лица, не принадлежавшие к строительному цеху - так называемые "сторонние каменщики", богатые и ученые люди, внесшие с собой в ложи прогрессивный элемент. В течение XVII в. строительные товарищества и в Англии, и в Германии стали быстро приходить в упадок и к началу XVIII века почти перестали существовать. Тогда-то у некоторых английских просвещенных сторонних каменщиков зародилась мысль воспользоваться оболочкой строительных товариществ, являвшихся в некоторых отношениях филантропическими учреждениями, и, вдохнув в нее новую жизнь, создать новое дело всечеловеческой любви. В 1717 г. четыре лондонские строительные ложи соединились в одну Великую английскую ложу - и с этого момента братский союз действительных строителей восходит на степень союза символических строителей духовного дела (впрочем, новый союз не отстранил от себя каменщиков-ремесленников, и в его уставе некоторые параграфы касаются исключительно их). Союз ставил себе задачей нравственно влиять на своих членов, что должно было быть достигнуто как дружеским единением братьев в ложах, так и возложением на масонов обязанности относиться друг к другу братски и вне стен ложи; кроме того, задачей союза было оказание материальной помощи нуждающимся членам - и, несомненно, союз сделал в этом отношении очень многое. По поручению великой ложи брат Андерсен изготовил свод постановлений, заимствовав их из документов строительных товариществ и применив к новым условиям времени. Этот свод, напечатанный под названием "Книга Уставов" ("The Constitutions of the Freemasons etc.", 1723), лег, как бы в качестве законодательного акта, в основу деятельности союза. Он заключал в себе краткую историю масонства от сотворения мира, т. е. историю строительного искусства, взятую из сказаний строительных товариществ, а затем "Старые обязанности или основные законы" и "Общие постановления", т. е. состоявшиеся с 1717 г. решения великой ложи. Ложи были частные и общая, т. е. великая (впоследствии в некоторых масонских союзах стали вместо слова "ложа" употреблять слова: капитул, совет, ареопаг и т. д.); иерархические масонские степени - ученик, подмастерье и мастер. Кроме того, было особое звания надзирателя. Выборы происходили раз в год, и полномочия давались на один год. Каждый брат должен был принадлежать к какой-нибудь ложе и подчиняться как ее особым, так и общим постановлениям. В качестве членов в ложу допускались хорошие, верные люди, свободнорожденные, в зрелом возрасте (не моложе 25 лет; женщины не принимались), причем для принятия нового брата требовалось согласие всех присутствующих при выборе лиц. Великая ложа составлялась из мастеров и надзирателей всех частных лож, с великим мастером (непременно дворянин) и его кандидатом во главе; здесь разрешались вопросы, касавшиеся всего масонства, а также недоразумения, возникавшие между братьями, если они не могли быть улажены в ложах; заседания происходили раз в три месяца; было еще годичное собрание, завершавшееся обыкновенно общей трапезой. Великая ложа ведала также дела благотворительности. С согласия большинства, великая ложа могла вносить изменения в постановления союза, не нарушая, однако, основных законов. Технические выражения камнетесного ремесла, символика (циркуль, наугольник, остроконечный молоток и пр.) и перешедшие к каменотесам знаки были сохранены в масонстве, так как соответствовали символическому возведению храма. Масоны также сохранили одеяние каменотесов: передники, перчатки и шляпы. Масонство стало быстро привлекать к себе людей из различных классов общества. В 1722 г. существовало 20 лож, вскоре учредилось еще 11; к обновленному масонству примкнули также многие из членов строительных ремесленных лож; в связи с расширением союза право возводить в мастера и подмастерья было предоставлено не только великой ложе, но и каждой ложе в отдельности. В 1725 г. была основана первая ложа за пределами Англии - в Париже; вслед за тем было введено звание провинциального великого мастера, впервые принятое братом Помфредом для Бенгалии (в Индии). Продолжительный раскол внесла в английское масонство образовавшаяся в Лондоне великая ложа так называемых "старых масонов". Некоторые братья, недовольные великой английской ложей, отделились от нее и устроили свою великую ложу в Лондоне; указывая, будто их ритуал заимствован из наиболее древнего, так называемого Йоркского документа, они присвоили себе название "старых масонов", в отличие от остальных, названных ими "новыми масонами". В действительности древнейший и в то же время наиболее простой ритуал был принят великой английской ложей. Одновременно с распространением союза в Англии стали возникать ложи и в других землях. В 1728 г. масонство проникло в Ирландию; в 1730 г. ирландские братья учредили в Дублине свою особую великую ложу и избрали в великие мастера лорда Кингстона, бывшего до тех пор великим мастером в Англии; он ввел в Ирландии законы и обычаи великой ложи Англии. Тогда же для ирландских братьев была напечатана особая книга уставов, представлявшая собой переделку андерсеновской книги. Несколько позже (1736) пожелали преобразоваться по примеру великой ложи Англии строительные ложи Шотландии. Во Франции (в Париже) первая ложа была учреждена лордом Дервентватером, с несколькими английскими дворянами; она получила конституцию великой английской ложи; вслед за тем английские уставы были даны и другим французским ложам. Гонение на масонов со стороны французского правительства вызвало в обществе любопытство к союзу; в его состав стали вступать люди, вовсе не склонные следовать принципам масонства, привлеченные туда лишь масонскими церемониями, обрядностью и пр. Начался торг патентами на масонские звания, стали появляться подложные документы; масонские собрания превратились в оргии. В Германии уже в начале 30-х годов XVIII в. встречаются братья, примкнувшие к английскому масонству, но об их ложах нет известий. Первая немецкая ложа, о которой сохранились сведения, учреждена была в Гамбурге, в 1737 г.; в 1741 г. открыла свои работы провинциальная великая ложа Гамбурга и Нижней Саксонии, получившая патент от великой английской ложи. Дальнейшему распространению масонства в Германии способствовало вступление в союз наследного принца прусского, впоследствии короля Фридриха II. В 1740 г. в Берлине учреждена ложа "Zu den drei Welt-Kugeln"; когда, несколько лет спустя, она получила наименование великой Ложи-Родоначальницы, король стал великим мастером, а его брат - товарищем великого мастера. В Австрии масонство сделало некоторые успехи под покровительством Франца I, который прошел две первые степени в гаагской ложе. С большим успехом распространилось оно в остальной части Германии. В 30-х годах XVIII в. под авторитетом великой английской ложи возникли ложи в Голландии; в 1736 г. там появилась и Книга Уставов, во французском переводе, а в 1756 г. была учреждена великая национальная ложа Соединенных Нидерландов, получившая путем переговоров независимость от великой английской ложи. В 30-х же годах появляются почти одновременно ложи в Дании, России (см. ниже), Польше, Швеции, Италии, Испании (несколько ранее, в 1727 г.), Португалии, а также в Америке (в Бостоне); большая их часть получила патенты от великой английской ложи. В 40-х годах основаны ложи в Константинополе и Смирне. Идея, вложенная в основу масонского союза, не была достоянием одной только немногочисленной группы лиц, учредивших великую английскую ложу. Мысль о нравственном совершенствовании и об объединении человечества, благодаря сочинениям Амоса Коменского (1592-1670), уже раньше проникла в просвещенное английское общество; главные основы нового союза были заимствованы у этого писателя. В деле осуществления масонской задачи наибольшим препятствием являлась религиозная группировка людей и взаимная религиозная вражда. Первый из основных законов "Книги Уставов" посвящен, поэтому, отношению масона к Богу и религии. "Если масон хорошо уразумел искусство, он не станет ни тупоумным богоотступником, ни нечестивым вольнодумцем. Если в старые времена каменщики обязаны были придерживаться в каждой стране религии этой земли или этого народа, то ныне признано более соответственным обязывать их иметь единственно ту религию, в которой все люди согласны, - предоставляя им, однако, иметь свои особые (религиозные) мнения, - т. е. быть хорошими, совестливыми людьми, исполненными чистосердечия и честных правил". Осуществление этого принципа значительно облегчалось в Англии актом о веротерпимости (1689); но вслед за возникновением союза появилась необходимость решить вопрос о нехристианах, так как образованные английские евреи заявили о своем желании вступить в союз. Это обстоятельство вызвало раскол среди масонов. В появившейся в 1738 г. вторым изданием "Книге Уставов" первый основной закон (в новой редакции) вполне определенно установил принцип всечеловечности союза, причем было отмечено, что нравственной основой масонства являются так называемые Ноевы законы, одинаково обязательные для всех людей. О национальном вопросе в "Книге Уставов" говорится следующее: "Никакая частная ненависть или препирательства не должны вноситься в дверь ложи, а еще того менее препирательства о религии или о народах... так как мы, как каменщики, исповедуем только всеобщую религию, а также принадлежим ко всяким народам, наречиям или языкам...". Весьма важным для уразумения истинного характера масонства является также второй основной закон, по которому "каменщик есть мирный подданный гражданских властей, где бы он ни жил и ни работал; он не должен быть замешан в крамолы и заговоры против мира и благоденствия народа и никогда не должен переступать обязанностей относительно высших властей... Поэтому, если брат оказался возмутителем против государства, то его не следует укреплять в возмущении; однако, должно иметь к нему сострадание, как к несчастному человеку. Если же он не уличен ни в каком другом преступлении, то все-таки братья не могут изгнать его из ложи, и его отношение к ней остается ненарушимым, хотя верное братство должно не одобрять его возмущения и также не должно вызывать в правительстве недоверия". Характернейшей чертой умственной жизни Европы в XVIII в. является мирное сожительство крупных научных завоеваний со стремлением овладеть тайнами мистических знаний. Химия и алхимия, астрономия и астрология, физика и магия, свобода религиозных убеждений и теософские бредни в странном сочетании совмещались даже в лучших тогдашних умах. Масонские ложи не избегли общего увлечения. "Именно то, что было простого в основных законах и обращалось к здравому смыслу, - именно это давало повод предполагать, что за аллегориями должна скрываться какая-нибудь великая тайна, и что она известна только немногим, вероятно тем, которые посвящены в высокие степени масонства... Ловкие люди стали пользоваться этой болезненной страстью к тайной мудрости и начали изготовлять системы для всех потребностей и направлений, разменивая свой товар на деньги" (Финдель). Возникновению "высоких степеней" значительно содействовал шотландец Рамзай. Когда во французские ложи устремился всякий сброд, руководимый праздным любопытством, Рамзай впервые высказал (1740) мысль, будто масонство развилось из крестовых походов и находится в связи с орденом св. Иоанна мальтийских рыцарей; но так как некоторые мальтийские рыцари за принадлежность к масонству были высланы с острова, то связь с этим орденом была оставлена, и в историю масонского союза была вплетена история храмовничества. Эта сказка была охотно принята легковерными масонами; система трех так называемых символических, или "Иоанновых" (по имени патрона старого масонства, Иоанна Крестителя), степеней, т. е. ученика, подмастерья и мастера, стала быстро заменяться системой "высоких степеней", или "шотландским" масонством, названным так потому, что, по словам его основателей, масонство вышло не из Англии, а из Шотландии. Шотландское масонство учило, что три первые степени являются лишь преддверием храма, истинное же масонство заключается в высших степенях; эти последние стали быстро количественно возрастать, сперва поднялись до девяти, потом до 33, наконец до 99. Вместе с этим в "шотландском" масонстве усложнилась обрядность, возросло количество должностей, братья стали украшать себя лентами, знаками и т. д. Французская великая ложа первая выступила против нововведения; в изданном ею первом для Франции уложении (19 пунктов уложения были взяты из английской "Книги Уставов" и приноровлены к местным потребностям) 20-й пункт содержал постановление, чтобы братьев, именующих себя "шотландскими мастерами", почитать не выше прочих учеников и подмастерьев, одеяния коих они обязаны носить без каких-либо отличительных знаков. Это ни к чему не привело; сама великая ложа, переименовавшаяся в Великую ложу Франции, приняла в 1755 г. новое уложение, в котором уже встречаются шотландские степени. Вслед за тем стали возникать новые системы. В 1756 г. Великой ложей был утвержден капитул высокой степени "Рыцарей Востока", члены которой (большей частью ремесленный люд) называли себя "верховными и природными принцами всего ордена". В 1758 г. возникла параллельно другая система из 25 степеней, принявшая название "Совета Императоров Востока и Запада"; члены ее - все лица, принадлежавшие к высшим слоям общества, - приняли титул "верховных масонских принцев". Императоры Востока и Запада явились противниками Рыцарей Востока; возникшие между ними споры побудили Великого мастера закрыть оба капитула (1767). Когда вскоре за тем при новом Великом мастере, герцоге Шартрском, произошло соединение Великой ложи с советом Высоких степеней, объединившем Императоров и Рыцарей, было решено выработать новую редакцию высоких степеней, для чего и был назначен особый комитет, а пока ложам было предписано работать только в трех степенях. Тогда же (в 1772 г.) Великая ложа приняла наименование Великого Востока Франции (Grand Orient de France). В 1775 г. лож, примкнувших к Великому Востоку, было 132. Между тем разнообразные формы высоких степеней все шире распространялись во Франции; так, например, в 1766 г. возникла ложа Св. Лазаря в Париже, ставшая в 1776 г. ложей-родоначальницей "Шотландского философского обряда". Громкую известность получили в это время шарлатан Калиостро, основатель "египетского" масонства, побывавший и в России, и мистик Сен-Мартен, по имени которого были названы "мартинистами" приверженцы его мистико-теософской системы (книга С. Мартена "Des erreurs et de la vйritй" была широко распространена среди русских масонов). Видя, каким успехом пользуются во Франции высокие степени, Великий Восток, не ограничиваясь признанием капитула высоких степеней, выработал (1786) для себя особые четыре степени. Эта система была принята немногими ложами; большая часть иоанновых лож отказались от нее, как от противозаконного нововведения, а члены высших степеней сочли ее за профанацию их таинств; тем не менее к Великому Востоку присоединились директории других систем, и он был признан верховным главой символического масонства, т. е. того, в основе которого лежали три степени; но вместе с тем Великий Восток обязывался не стеснять директории в обрядах и в раздаче грамот на высшие степени. Из Франции увлечение высокими степенями быстро перекочевало в Англию; здесь Гетчинсон стал распространять мистические тенденции введенной тогда степени Королевской арки; будучи французского происхождения (Royale Arche), эта система была преобразована в Англии и украшена новыми выдумками; ее приняли так называемые "старые" масоны. В 1772-1774-х г.г. она получила доступ и в Великую английскую ложу, которая, чтобы удержать за собой вернувшиеся к ней ложи "старого" масонства, согласилась учредить капитул Королевской арки. Из Англии эта степень была перенесена Великой ложей "старых" масонов в Великую ложу Шотландии. Из Франции высокие степени были пересажены в Америку. В Германии первая "шотландская" (или "андреевская", как здесь назывались эти ложи по имени святого - покровителя Шотландии) ложа "Union" была основана в Берлине в 1742 г.; вслед за тем появились ложи в Гамбурге, Лейпциге, Франкфурте на Майне. Распространению в Германии масонского храмовничества способствовал барон Гунд, титуловавший себя "гермейстером седьмой провинции". Он стал привлекать к себе уже существующие ложи, учреждать капитулы и посвящать братьев в рыцари. Так как масоны его системы были обязаны безусловно повиноваться своим властям, то она получила название "Строгого послушания", в отличие от системы лож, оставшихся верными английскому учению (ложи широкого послушания). Строгое послушание вскоре стало господствующим в Германии. Среди членов системы находилось семеро государей; гроссмейстером был герцог Брауншвейгский. Область ордена была разделена на 9 провинций (восьмая - Россия), из коих каждая имела свои особые власти. Начальники высших степеней были не известны братьям низших степеней. Вскоре, однако, наступило пресыщение храмовничеством; высшие степени также перестали удовлетворять. В 1782 г. был созван Вильгельмсбадский съезд (на котором присутствовал и представитель России), для преобразования системы; но это не помогло, и через несколько лет система распалась. Вслед за Строгим послушанием в Германию проникла еще особая, возникшая в Швеции, шведская система - смесь масонства, храмовничества и розенкрейцерства. Имея в своей основе французские высокие степени, эта система была выработана в Швеции при участии короля Густава III; она была проникнута (особливо ее высшие степени) специфически христианским характером, так как предполагалось, что средневековые строительные товарищества, кроме строительного искусства, занимались еще тайной наукой, имевшей в своем основании истинное христианское таинство (mysterium), которое и является достоянием высших степеней. В системе было девять степеней. Во главе управления находился премудрый орденмейстер, ведавший внутренние дела (учение и обрядности); великий мастер заведовал внешними делами. В Германии эту систему распространил Циннендорф, прежний член Строгого послушания, получивший незаконным путем акты от шотландского главного мастера стокгольмского капитула. В 1770 г. было уже 12 лож, признававших шведские акты. Циннендорф учредил Великую ложу всех масонов Германской земли и начал добиваться сношения с Великой английской ложей, что ему и удалось, так как Великая английская ложа была совершенно не знакома с положением масонства в Германии. Принц Людвиг Гессен-Дармштадтский был утвержден в звании великого мастера ложи, а прежние провинциальные великие мастера, назначенные Великой английской ложей, были лишены своих полномочий. Несколько лет спустя (1786 г.) Великая английская ложа ознакомилась с истинным положением дела, отобрала у Циннендорфа патент и восстановила провинциальных великих мастеров в их правах. Но Великая ложа Циннендорфа успела распространиться; в 1778 г. ей были подчинены 34 ложи, и кроме того, она имела свои провинциальные ложи в Австрии, Силезии, Померании и Нижней Саксонии. По ее же актам работали, не принадлежа к союзу, провинциальные русские ложи. В 1777 г. стокгольмский капитул объявил, что патент, полученный Циннендорфом, лишен всякой законности; сношения между капитулом и Великой ложей Германской земли прекратились. Последняя запретила доступ в ложи прочим масонам; такая нетерпимость возмутила некоторые подчиненные ложи, которые и отделились от Циннендорфской. Это искажение масонского учения нанесло громадный вред масонскому союзу; не меньшее зло причинили ему учреждения, не имевшие своих корней в масонстве, но связавшие себя с ним чисто внешними узами - ордена розенкрейцеров и иллюминатов. Орден новых, или немецких, гольдкрейцеров и розенкрейцеров возник в 50-х годах XVIII в. и быстро распространился по Германии и России. Новые розенкрейцеры имели то общее с розенкрейцерами XVII в., что подобно им занимались теософией, магией и алхимией, а с масонством - то, что они приняли внешнюю форму масонского союза. Сперва целью учения розенкрейцеров было поддержание и распространение католичества, но затем он стал стремиться к "полному подавлению свободной мысли и здравого человеческого смысла, при помощи систематически распространяемого обскурантизма". В 90-х гг. орден прекратил свое существование. Что касается ордена иллюминатов, то он укоренил в обществе взгляд на масонский союз как на политическое, или, вернее, антиправительственное сообщество. В дальнейшем масонство продолжало всюду развиваться, за исключением Австрии, где в царствование Франца II были закрыты все ложи, а также Баварии, в которой ложи были закрыты в 1784 г. И в Англии, и во Франции развитие масонства было, однако, лишь внешнее; число лож увеличивалось, но в них не было деятельной духовной жизни. Заслугой со стороны английских братьев было то, что они продолжали придерживаться принципа "всечеловечности" союза, т. е. не ограничивали союза одними христианскими исповеданиями и содействовали признанию этого принципа в Германии, где он составлял предмет борьбы. Но в вопросе о высших степенях английское братство обнаружило регресс. В 1813 г. Великая английская ложа, с целью объединения английского масонства, соединилась с Великой ложей так называемых "старых масонов" (всех объединенных союзом лож было 648); хотя в состоявшемся тогда соглашении было указано, что чистое старое масонство состоит из трех степеней, со включением высочайшего ордена Королевской арки, тем не менее каждой ложе и капитулу было предоставлено "собирать сходки в какой бы ни было степени рыцарского ордена", а это должно было упрочить положение масонского рыцарства. Шотландская Великая ложа официально заявила в 1800 г., что она признает лишь три степени. Здесь, как и в Англии, все отдельные ложи соединились под главенством Великой ложи. Французским масонам приписывают значительное участие во французской революции; Kloss и другие авторы отрицают это участие; политические симпатии масонов обнаружились лишь один раз в том, что 9 ноября 1789 г. Великий Восток предложил ложам преподнести дар национальному собранию от имени французского масонства. В дни террора почти все ложи закрылись. Старая французская великая ложа совершенно прекратила работу, а Великий Восток кое-как влачил существование. 24 февраля 1794 г. великий мастер Великого Востока, герцог Орлеанский, объявил о своем выходе из союза; в том же году он погиб на эшафоте, за ним последовали многие масоны; таким образом и Великий Восток перестал существовать, но в 1795 г., благодаря энергии масона Roлttiers de Montaleau, который, даже находясь в заточении, поддерживал связь со своей ложей, союз вернулся к жизни. В 1796 г. работали 18 лож. В 1796 г. возобновила работу старая французская великая ложа; тогда Roлttiers задался целью соединить Великий Восток со старой французской великой ложей, что ему удалось в 1799 г. Наполеон I не пожелал признать официально существование масонства, но назначил своего брата Иосифа великим мастером, а Камбасересу поручил принять ближайшее участие в союзе, дабы тот был ответственным перед Наполеоном за его действия. Время первой империи было эпохой внешнего блестящего развития масонства во Франции. В XVIII веке во Франции существовали ложи, считавшие масонство христианским союзом; но в XIX в. религиозный вопрос, по-видимому, не возбуждался во французском братстве. Великий Восток и Верховный совет не делали различия в отношении религий; многие евреи принимали участие в масонстве, не отставая от христиан в учреждении различных высоких степеней. Наибольшую неурядицу внесли высокие степени в немецкое масонство; исказив учение, они вызвали раздоры между ложами; быть может, именно потому здесь-то и возникло реформационное движение, значительно очистившее масонское учение и вместе с тем объединившее разрозненные ложи. Первый шаг в этом направлении был сделан франкфуртской и ветцларской провинциальными ложами, сообща разославшими в 1783 г. циркуляр, с предложением немецким ложам вступить в союз, в котором общими для всех являлись бы одни символические степени, а за высшие степени ответствовала бы каждая ложа в отдельности. На призыв откликнулись многие ложи и в 1788 г. этим эклектическим союзом был выработан кодекс, в основу которого лег ритуал Великой английской ложи, в видоизмененной форме. Великая национальная Ложа-Родоначальница "Zu den drei Weltkugeln", или "великая национальная Ложа-Родоначальница прусских земель", не присоединилась к эклектическому союзу, но и она вступила на путь реформы, отказавшись от Строгого послушания. В 1797 г. ею была учреждена для всех подведомственных ей лож Старошотландская директория, в качестве исполнительной и высшей судебной власти, а великая ложа (в тесном смысле), составленная из представителей иоанновых лож, была признана законодательной властью. Тогда же были выработаны "основные учреждения", согласно которым особенной орденской степени было предоставлено знакомить братьев с историей масонского союза, с его целями и с формами всех возникавших в нем систем; в круг занятий этой степени входила только доктрина, но не администрация и законодательство. Гамбургские ложи, работавшие одно время по системе "Строгого послушания", стремясь к истинному масонству, вновь перешли под авторитет Великой английской ложи; желая избавить союз от наростов, они задумали уничтожить все масонские обычаи. В защиту последних выступил известный масонский деятель Шредер, значительно содействовавший распространению среди немецких братьев здравого понятия о сущности союза и первый в Германии утвердивший (1789) деятельность союза на "старых обязанностях" Книги Уставов. Несколько лет спустя Фесслер внес освежающую струю в берлинскую великую ложу Royal Jork; он сделал смелую попытку (1797) уничтожить все высшие степени; это ему не удалось, но благодаря его стараниям (1800) высшие степени были превращены в пять простых "степеней познания" - как бы пять курсов, на которых братья знакомились с различными системами лож и критической историей союза. Только Великая ложа Германской земли, учрежденная Циннендорфом и работавшая по шведской системе, не приняла участия в реформационном движении. Это движение привело к серьезному научному изучению масонского учения и союза; особенно важны в этой области труды Фесслера, Шредера и Краузе (die drei дltesten Kunsturkunden), научно обосновавших мысль, что масонство не есть продолжение какого-либо рыцарского ордена, а ведет свое начало от строительных товариществ. В то же время довольно значительные размеры приобрела периодическая масонская печать. Позднейшая истории английского Ф. не ознаменована яркими событиями; деятельность английских лож протекала в XIX в. по ранее проложенному руслу. Герцог Суссекский (дядя королевы Виктории), в течение 30 лет (1813-1843) бывший великим мастером Великой английской ложи, заботился о внутреннем порядке в союзе, о сохранении в неприкосновенности основ масонского учения и о расширении просветительной и благотворительной деятельности братьев. При его преемнике, Цетланде (1843-1870), Великая английская ложа продолжала развиваться. Падение первой империи заставило французских масонов прекратить свою деятельность; вскоре, однако, ложи возобновили работу, но Великий Восток должен был сместить прежних высших чинов, близких Наполеону. Внутри французского масонства происходила беспрерывная борьба из-за власти между Великим Востоком и Верховным советом. Политические перемены не давали союзу свободно развиваться, и он постепенно вырождался; напрасно писатель Клавель призывал к духовному обновлению союза. В 1848 г. Великий Восток почтил память павших в февральские дни, открыл подписку в пользу раненых и подал временному правительству адрес от имени французских масонов. После декабрьского переворота Великий Восток решил отдаться под покровительство Наполеона; во главе его был поставлен принц Люциан Мюрат. Несмотря на это, масонская печать подвергалась притеснениям, а сам принц стал злоупотреблять властью; когда же он открыто высказался в пользу папства, против него поднялись голоса и великим мастером был назначен маршал Маньан. По окончании срока своих полномочий он просил Наполеона предоставить союзу право свободного выбора своих чинов, и братья сами избрали его вторично великим мастером. Франко-прусская война прервала на время сношения между французскими и немецкими ложами. В 1877 г. Великий Восток большинством 2/3 голосов постановил исключить из ј 1 Устава слова, говорившие о существовании Бога и о бессмертии души, вследствие чего Великие ложи Англии, Шотландии, Ирландии, Канады и других штатов прекратили всякие сношении с Великим Востоком. В Германии, в продолжение XIX в., прогрессивное движение, обнаружившееся в конце XVIII в., не прекращалось; Ведекинд, Моссдорф, Клосс, Фаллу, Келлер, Финдель создали историографию масонского союза, собрали и разработали материал, выяснивший истинное значение и задачи союза. Литературная их деятельность вызвала соответствующую реформу во многих немецких ложах, выразившуюся, главным образом, в уничтожении высоких степеней. В 1872 г. образовался Союз великих немецких лож, благодаря которому немецкое масонство стало, до известной степени, одним целым, хотя каждая великая ложа и так называемые самостоятельные ложи пользуются полной свободой и независимостью. В связи с реформационным движением в Германии в течение XIX в. велась упорная борьба из-за основного принципа союза - всечеловечности масонского братства; спор шел о том, распространяется ли масонство на все религии или только на христианскую. В этом споре приняли горячее участие почти все немецкие ложи. Защитники масонства, как христианского союза, ссылались на историческое прошлое и на обрядность союза, заключающие в себе элементы христианства. Но труды целого ряда исследователей показали, что хотя в основе союза лежит христианская этика, научающая всеобщей любви, тем не менее - или, вернее, именно потому - масонство должно братски соединять всех честных людей. Эти же труды показали, что в историческом прошлом братство вовсе не связано с христианской церковью; в ритуале, правда, встречаются обряды и знаки, носящие христианский характер, но наряду с ними имеются в большем количестве обряды и знаки, носящие еврейскую окраску и даже языческую; все эти обряды и знаки символизируют этические, но не религиозные (церковные) понятия. В сущности, вопрос о всеобщности союза был в Германии "еврейским" вопросом, так как из нехристиан одни евреи стремились примкнуть к масонству. Первым в Германии в пользу принятия евреев в союз высказался Лессинг ("Эрнст и Фальк. Разговоры для масонов", 1778-1780). Вскоре после этого орден Азиатских братьев (в Вене) открыл доступ евреям, что вызвало оживленную литературную полемику. В 1803 г. под авторитетом Великого Востока Франции учреждена была в Майнце ложа Les amis rйunis, предназначенная для совместной работы христиан и евреев. Начиная со второго десятилетия XIX в. в литературе и в ложах вновь возгорается борьба вокруг еврейского вопроса, не прекратившаяся и до сих пор. Трудами христиан Краузе, Ведекинда, Албануса, Мерсдорфа, Кречмара, Финделя и Клосса этот вопрос настолько был подвинут вперед, что десятки лож, одна за другой, стали открывать двери перед евреями. Некоторые ложи принимали евреев только в качестве посетителей, но не членов. С первых же шагов своей деятельности масонство стало встречать противодействие со стороны духовных и светских властей. Если это враждебное отношение парализовало кое-где распространение союза, то в большинстве случаев оно способствовало ему, вызывая особенный интерес к новому таинственному учреждению. В Великобритании, где граждане издавна пользовались правом собраний и союзов, преследования вообще были незначительны; в Шотландии в 1755 г. генеральный синод возбудил преследование против масонов, не принадлежащих к цеху; в Ирландии католическое духовенство объявило себя врагом союза и преследование его продолжало в течение всего XIX в. Во Франции папские буллы о преследовании масонов не оказывали действия; лишь в 1737, 1744 и 1745 гг. полиция препятствовала работе масонов; позже деятельность французских лож не прерывалась властью. Наиболее грозными врагами союза явились папы, вызывавшие преследования масонов в Италии, Испании и Португалии. Благодаря папам, масонство имело и своих мучеников. В 1737 г. в Риме образовалась особая конференция из нескольких кардиналов и инквизитора святого судилища; многие братья попали в руки инквизиции, а в 1738 г. папа Климент XII объявил буллой анафему союзу; в силу этой буллы Карл VI запретил масонство в Нидерландах. Однако, на месте закрывавшихся лож возникали новые. В 1751 г. Бенедикт XIV подтвердил буллу своего предшественника; тогда же Фердинанд VI Испанский запретил масонство под страхом смертной казни. В 1814 г. Пий VII вновь провозгласил проклятие масонству и в 1821 г. повторил его. Лев XII и Пий VIII шли по стопам предшественников. По мере распространения союза папы стали чаще высказываться против него. В 1846 г., дважды в 1849 г., в 1854, 1863, 1864, 1865 и 1875-х гг. Пий IX обрушивался с проклятиями на масонство. Лев XIII также энергично восставал против союзного собрания; он назвал масонскую терпимость обманом, так как ею хотят уверить братьев, будто люди всех религий достигнут загробного блаженства. Он призывал католических правителей принять меры к уничтожению союза. Важной стороной масонской деятельности является благотворительность. Ложи приходили на помощь своим обедневшим членам, давали убежище вдовам и сиротам братьев, создавали учреждения, порой грандиозные, для всеобщего пользования. В 1737 г. при содействии масонов была построена больница в Эдинбурге; в 1795 г. масоны основали больницу в Гамбурге; в 1806 г. заведение для слепых в Амстердаме; затем последовал целый ряд воскресных школ, учебных заведений, фондов для бедных невест и проч. Основанные английскими масонами и существующие уже свыше 100 лет училища для мальчишек и девочек, а также приют для дряхлых масонов и масонских вдов получают ежегодно пожертвования на сумму около 700000 руб. Масоны обнаруживали широкую щедрость также в годы войн и других народных бедствий. Наряду с коронованными особами в масонстве принимали участие Вольтер, Моцарт, Гайдн, Франклин, Вашингтон, Гёте, Фихте, Виланд, Берне, Гарибальди и многие др. В новейшее время вопросу масонства были посвящены десятки периодических изданий, главным образом на немецком языке (на русском была издана книга Ю. Гессена, "Евреи в масонстве", СПб., 1902). Русское франкмасонство значительно разнилось от западноевропейского; последнее стремилось создать всемирную религию и подчинить себе человечество, а русское подчинилось лучшим людям XVIII в., которые воспользовались им как средством выражения своих идеальных понятий в борьбе с пороками общества. Русское франкмасонство по своему характеру не было интернациональным и преследовало почти исключительно этические задачи: масонская литература в России - это нравственная философия. Первое достоверное сведение о существовании в России франкмасонства относится к 1731 г., когда провинциальным великим мастером был капитан Джон Филипс. В 1741 г. обязанности провинциального великого мастера исполнял генерал Яков Кейт. Впервые правительство обратило внимание на франкмасонов в 1747 г. Есть известие о существовании в Петербурге ложи Молчаливости, в Риге - Северной Звезды, в 1750 г. В 1756 г. существовала петербургская ложа, где великим мастером состоял граф Р. Л. Воронцов, а членами - преимущественно молодые гвардейские офицеры, многие с историческими впоследствии именами: князь Щербатов, Болтин, Сумароков и другие. Тогда уже франкмасоны были под надзором правительства и "внушали панический страх" обществу. По преданию, Петр III учредил франкмасонскую ложу в Ораниенбауме и подарил дом Петербургской ложе Постоянства. В 1762 г. существовала в Санкт-Петербурге ложа Счастливого Согласия, признанная в 1763 г. берлинской ложей трех глобусов. Во время розыска по делу Мировича у его сообщника, поручика Великолуцкого полка, нашли отрывок масонского катехизиса (первая русская рукопись франкмасонов). В 1766 г. существовала в Архангельске ложа святой Екатерины. В 1770 г. открыта в Петербурге великая провинциальная ложа. С этого года существуют данные для истории масонства. Если верить масону И. П. Елагину, франкмасонство в России до 1770 г. не носило серьезного характера; обращали внимание на обрядовую сторону, слегка благотворили, занимались пустыми спорами, оканчивавшимися иногда "празднествами Вакха". Гроссмейстером ложи, основанной в 1770 г., был выбран Елагин, завязавший сношения с английской ложей. В 1772 г. когда его ложа была признана и он получил диплом на звание провинциального великого мастера всей России, Елагин обнаружил большую деятельность как в распространении франкмасонства, так и в устройстве его. Вследствие этого система, господствовавшая в ложах от него зависимых, называется "Елагинской"; она была сначала сколком с английской, а потом к ней примешались влияния других систем, даже розенкрейцерства, против которого возмущался сам Елагин. В начале 1770-х годов появилась в России Циннендорфская система, основателем которой в Петербурге был Рейхель, приехавший из Берлина. Елагин и члены его лож относились к новой системе отрицательно и, как видно из протоколов ложи "Урании", не допускали к себе лиц, не отрекшихся от Рейхеля. Сохранить чистоту своей первоначальной системы Елагину, однако, не удалось: он принял, кроме прежних трех степеней иоанновских, еще 4 высших рыцарских. В 1775 г. в ложу Елагинской системы "Астрею" был принят прямо в 3-ю степень знаменитый Новиков. В это время собрания масонские происходили уже публично, не возбуждая подозрений. О характере тогдашнего масонства мы знаем из отзывов Новикова. Он говорит, что ложи занимались изучением этики и стремились к самопознанию, сообразно с каждой степенью; но это его не удовлетворяло, хотя он и занимал высшую степень. Новиков и некоторые другие масоны искали другой системы, более глубокой, что и привело к соединению, против воли Елагина, большинства его лож с Рейхелевскими. "Соединенные", как они стали называть себя, ложи реверсом от 3 сентября 1776 г. признали себя подчиненными берлинской главной ложе Минерве. Кроме прежней Елагинской системы и системы "соединенных", существовала еще по Рейхелевской системе ложа Розенберга-Чаадаева, которая не пожелала соединиться с елагинцами. Главную роль в тогдашнем франкмасонстве играл Рейхель, стремившийся удержать русских франкмасонов от тамплиерства или системы "строгого послушания". Союз Елагина с Рейхелем на время оживил петербургских франкмасонов и теснее связал их с Москвой. Вышедшая в 1775 г. книга Сен-Мартена: "О заблуждениях и истине" вызвала новое движение среди франкмасонов и стремление завязать более близкие сношения с иностранными ложами. Это произвело раскол в русском франкмасонстве. По совету Рейхеля, многие ложи присоединились, через посредство князя Куракина и князя Гагарина, к Швеции. Сам Рейхель, а также петербургская ложа, где поместным мастером был Новиков, и московская ложа князя Η. Η. Трубецкого остались верны Елагину. Таким образом в России стали существовать две системы: рейхелевско-елагинская и шведская. В 1777 г. приезжал в Петербург шведский король, стоявший вместе со своим братом во главе шведских масонов; он посетил собрания франкмасонов и предпринял посвятить в масоны великого князя Павла Петровича ("Вестник Европы", 1868 г.). В 1778 г. московская ложа князя Трубецкого присоединилась к шведской системе; к ней примкнул и Новиков, а его ложа в 1779 г. закрылась, и он сам переехал в Москву. Этим закончилось господство елагинской системы. В чем она заключалась - на это трудно дать положительный ответ, хотя, благодаря исследованиям академиков Пыпина и Пекарского, кое-что и выяснилось. Прежде всего академиком Пекарским были найдены подлинные ритуалы, переведенные Елагиным с актов ложи Аполлона. Особенность их сравнительно со старинными английскими (которые находим в книгах "Иоакин и Боаз, или подлинный ключ к двери франкмасонства старого и нового", 1762, и "Три сильных удара, или дверь древнейшего франкмасонства, открытая для всех людей") заключается в так называемом "пути", или "мытарствах" новопоступающего во время приема: допускаются устрашающие эффекты в виде брата в "окровавленной срачице", устремленных против него шпаг, "смешения крови с кровию братиев наших"; еще больше эффектов показано в церемонии возведения брата в степень мастера, хотя все же эти "прикрасы" проще, чем о том говорится в донесении Олсуфьева о масонах при императрице Елизавете Петровне. Эти "прикрасы", однако, скоро распространились и в Англии, так что здесь еще мы не находим отличия елагинской системы от староанглийской. То же самое следует сказать и о степенях франкмасонства. Елагин стремился удержать три первоначальных степени - ученика, товарища и мастера, и если он и принял четыре высших степени, то они не играли большой роли, а были просто почетные (Лонгинов). По крайней мере сам Елагин в ј 12 своих "Бесед" относится отрицательно к увеличению числа степеней: "Не уповайте новых орденских степеней, ниже суетных украшений". В книге "Обряд принятия в мастера свободные каменщики", помещены установленные Елагиным правила для подготовления новичка к принятию в ложу; эти правила, в связи с "Уставом, или правилом свободных каменщиков", а также с "Беседами" Елагина, дают нам возможность хоть в общих чертах определить отдельные пункты его системы со стороны содержания. Первая цель ордена: "сохранение и предание потомству некоторого важного таинства от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства может быть судьба целого человеческого рода зависит, доколе Бог благоволит ко благу человечества открыть оное всему миру". Сохранение и передачу этой тайны мы находим и в древнем английском масонстве, например в "Apologie pour l'ordre " (1742). Вскоре эту тайну, которая, по объяснению старых масонов, была "тайной братской любви, помощи и верности", стали эксплуатировать в самых разнообразных формах, "от заговора в пользу Стюартов вплоть до дикой алхимии и нелепого колдовства". Несомненно, что и Елагин понимал эту тайну в мистическом духе: он искал "сладкого и драгоценного древа жизни, которого мы с потерянием едема лишены стали", "премудрости Соломона" и т. д. Если мы обратимся к тем источникам, из которых он черпал свои взгляды, то увидим, что они все очень мутные, по-видимому - розенкрейцерского происхождения. Эли - наставник Елагина в масонской премудрости, "в знании языка еврейского и каббалы превосходный, в теософии, в физике и химии глубокий" - был розенкрейцером; книга его "представляет весьма характерный образчик розенкрейцерского, мнимо глубокого теологического и алхимического вздора" (Пыпин). Существует еще известие на страницах дневника некоего немца-розенкрейцера, найденного академиком Пекарским в бумагах Елагина, что Елагин "хотел выучиться от Калиостро делать золото". Из другого источника (Вейдемейер, "Двор и замечательные люди в России") мы знаем, что Елагин был близок с Калиостро, и что секретарь его дал Калиостро пощечину, может быть, за обман насчет делания золота. Этим, вероятно, объясняется позднейшая ненависть Елагина к делателям "мечтательного золота". Второй основной пункт елагинской системы, наиболее ценный для русского общества - необходимость самопознания и нравственного самоусовершенствования и исправления всего человеческого рода. Елагинская система была чужда политики: об этом говорится в бумагах Елагина, на это указывал Новикову и Рейхель. Вообще, Елагину не удалось построить систему, которую можно было бы выставить в противовес тем "вольтерьянским взглядам", против которых боролось масонство. Серьезные этические, религиозные, отчасти и социальные вопросы оказались не под силу тогдашней научно-критической мысли. В истории московского франкмасонства играют главную роль Новиков и Шварц. Они оба, особенно Шварц, способствовали тому, что масоны получило определенную организацию; они же широко развили просветительную сторону масонства. Шварц содействовал Новикову во всех его предприятиях, давал советы, указывал книги для перевода, работал в университете и гимназии, задумал общество для распространения в России просвещения, которое и возникло официально в 1781 г. под названием "Дружеского ученого общества". Кроме ложи князя Трубецкого, в Москве была ложа Татищева, "Трех римлян", которая влачила жалкое существование. В 1780 г. была открыта, по настоянию Новикова, "тайная сиентифическая ложа Гармония", из 9 членов, "братьев внутреннего ордена", жаждавших истинного масонства и не сочувствовавших партийности. В 1781 г., по предложению Шварца, главари существовавших лож, не изменяя их организации, соединились в "Гармонии". Тогда же решено было отправить Шварца за границу для устройства масонских дел, так как Швеция вызывала общее недовольство. Результат поездки был следующий: русское франкмасонство признано было независимым от Швеции и получило организацию "теоретического градуса", по которому братья могли получать новые познания, а также обещание содействия для устройства из России самостоятельной "провинции" и приглашение на Вильгельмсбадский конвент в июле 1782 г. Все это было санкционировано гроссмейстером шотландских лож в Германии, герцогом Фердинандом Брауншвейгским. Система осталась старая, не любимая Новиковым "stricte Observanz" (строгое послушание). Шварц был объявлен кем-то вроде диктатора, в качестве "единственного верховного предстоятеля теоретической степени Соломоновых наук в России", с правом передачи этой степени другим (между прочим, Новикову), но со строгим разбором. Кроме того, Шварц, сдружившийся с Вёльнером, привез от него "познания розенкрейцерства" и право основать из избранных орден "Злато-розового креста". По решению конвента, признавшего Россию Восьмой самостоятельной франкмасонской провинцией, русское масонство организовалось следующим образом. В капитуле: провинциальный великий мастер - вакансия (по всей вероятности, была оставлена для великого князя Павла Петровича); приор - П. А. Татищев; декан - князь Ю. Н. Трубецкой; генеральный визитатор - князь Н. Н. Трубецкой; казначей - Новиков; канцлер - Шварц; генеральный прокуратор - князь А. А. Черкасский; затем члены. В директории для исправления текущих дел: президент - Новиков; члены - В. В. Чулков, И. П. Тургенев, Я. Шнейдер, Ф. П. Ключарев и Г. П. Крупенников. Две ложи были признаны высшими ложами-матерями. Мастерами в степени теоретического градуса Соломоновых наук были в ложе Коронованного знамени - П. А. Татищев, в ложе Латоны - князь Н. Н. Трубецкой. Петербургские ложи в общение с Москвой не вступали и заметно падали. В 1782 г. составился орден "Злато-розового креста", под начальством Шварца; членами были, между прочим, Новиков, князья Трубецкие, Кутузов, Лопухин, Тургенев, Чулков, Херасков. Началась серьезная масонская работа, как в общих ложах, так и в ордене Злато-розового креста. Здесь были пока низшие степени; члены занимались "познанием Бога через познание натуры и себя самого по стопам христианского нравоучения". В 1783 г. в степень ложи-матери была возведена ложа "Озириса", с князем Н. Н. Трубецким во главе; место его в Латоне занял Новиков. Вскоре появилась четвертая ложа-мать, "Сфинкс", которая порвала сношения со Швецией и присоединилась к Новикову и Шварцу. Всех лож, объединившихся, насчитывалось в Москве до 20. Тогда же начались переговоры с Петербургом через Ржевского, результатом чего явилось учреждение в Петербурге ложи-матери; но к объединению это не привело, а дело ограничилось только формой. В 1783 г. по именным прошениям братьев состоялся прием их в состав главного розенкрейцерского братства и вместе с тем порвались - по примеру берлинской ложи "трех глобусов", где главой был Вёльнер, - связи с герцогом Брауншвейгским; братья перестали интересоваться обрядовой стороной и занялись теоретическими вопросами. 1783 г. является годом расцвета собственно масонской и общественной работы московского франкмасонства; в этом году возникли при Дружеском обществе типографии: две гласные и одна "тайная", для целей собственно розенкрейцерства. В 1784 г. скончался "живой пример и вождь на пути нравственного усовершенствования" - Шварц. Со смертью последнего совсем не стало руководителя розенкрейцеров. Теден, товарищ Вёльнера, посоветовал учредить вместо одного руководителя директорию из Татищева, Новикова и Н. Н. Трубецкого, а затем избрать двух надзирателей, одного для русских, другого для иностранцев. В 1784 г. директория была учреждена и были выбраны два надзирателя: Лопухин и, по совету Тедена, бывший член "трех глобусов", подозрительная личность, приехавший еще раньше в Россию барон Шредер. Позже Вёльнер назначил барона Шредера на место Шварца. "Итак, - говорит Лонгинов, - недавно еще неизвестный в Москве выходец и проходимец сделался в одно и то же время главным надзирателем теоретических иностранных братьев и управляющим в ордене розенкрейцеров". Уже с 1783 г. главари франкмасонов мало занимались общим масонством и всецело предались розенкрейцерству. Теперь через Шредера они получили иероглифические знаки, аллегорическую азбуку, по которой упражнялись в отыскивании высших степеней, формы присяги, нелепой "мистической таблицы" и т. д. К этому времени относится распространение розенкрейцерства и в провинции - в Орле, Вологде, Симбирске, Могилеве. В 1784 г. из Дружеского общества выделилась "Типографическая компания", исключительно для печатания книг, из 14 членов, в том числе 12 франкмасонов. Душой этой компании был Новиков. Дружеское общество и Типографическая компания выпустили множество книг, частью общего содержания, частью специально масонских. В том же году, по требованию комиссии народных училищ в Петербурге, были уничтожены некоторые учебники и запрещено печатание "Истории ордена иезуитов". В 1785 г. к франкмасонству присоединились Карамзин и некоторые другие замечательные личности. Но развитию франкмасонства грозила сильная опасность. Императрица Екатерина II, относившаяся к нему подозрительно в последнее время, предписала произвести обыск в книжной лавке Новикова и поручила митрополиту Платону испытать Новикова в Законе Божием и осмотреть изданные им книги. Новикова митрополит признал верным правилам церкви, но 461 сочинение были опечатаны. В 1786 г. было почти отнято от франкмасонов школьное и больничное дело; из 461 подозрительных сочинений, шесть специально масонских, между прочим, "Апология, или защищение, В. К." (вольных каменщиков), были уничтожены, а 16 было запрещено перепечатывать и продавать; франкмасонам было сделано строгое внушение относительно издания книг. Книги франкмасонов были признаны, вопреки мнению митрополита Платона, более вредными, чем книги французских энциклопедистов. Новиков продолжал, однако, издавать книги франкмасонов. Между тем, король прусский Фридрих-Вильгельм II, ревностный масон и враг России, сделал Вёльнера своим советником; следовательно, русские франкмасоны оказались подчиненными советнику враждебной державы. В 1787 г. уехал навсегда за границу барон Шредер; по делам ордена поехал туда и Кутузов. В этом году особенно ярко проявилась филантропическая деятельность франкмасонов, помогавших голодавшему вследствие неурожая народу. К 1787 г. относится начало попыток сближения между франкмасонами московскими и великим князем Павлом Петровичем. В том же году было запрещено печатать духовные книги иначе, как в духовных типографиях, что связывало руки компанейской типографии. Розенкрейцеры, предавшись работам 4-ой, высшей, степени "Теоретического градуса", мало заботились о поддержании лож общемасонских, вследствие чего к 1789 г. закрылись две ложи-матери, Татищевская и Гагаринская, а также собрания лож Иоанновских 3-х низших степеней и некоторые ложи в провинциях. Таким образом франкмасонство все больше концентрировалось в розенкрейцерстве. С приездом в Москву главнокомандующего князя Прозоровского деятельность франкмасонов стала окончательно подавляться, а сами они состояли под строгим надзором. В 1791 г. Типографическая компания была уничтожена. В 1792 г. были опечатаны книги, из которых 20 продавались вопреки запрещению, а 18 были изданы вовсе без разрешения; в то же время арестован Новиков. Заточение его в Шлиссельбурге продолжалось до 1796 г. Причина тяжкого наказания, постигшего Новикова, до сих пор неясна; ее видят в сношениях его с великим князем Павлом Петровичем. Это тем вероятнее, что приговор относительно остальных франкмасонов, называемых иначе мартинистами, был довольно снисходителен: князь Трубецкой и Тургенев были высланы в дальние их деревни, с запрещением выезда; Лопухину разрешено было остаться в Москве. Прочие розенкрейцеры были только "потревожены". Проживавшим за границей за счет франкмасонов студентам Невзорову и Колокольникову грозила ссылка в Сибирь, но по болезни они попали в больницу, где Колокольников умер, а Невзоров был помещен в русский дом умалишенных. Книгопродавцы, имевшие у себя в продаже запрещенные книги, были помилованы. Франкмасоны на время замолкли и затихли. Розенкрейцерство имело две стороны: духовно-нравственную и научно-философскую. Первая боролась против упадка нравственности в обществе, вызванного отчасти отсутствием просвещения и влиянием непонятой французской философии, отчасти тогдашним общественным строем; вторая стремилась дать положительное знание, в противность скептицизму энциклопедистов. Как и у елагинцев, главное основание этики розенкрейцеров - познание самого себя и указание идеалов, к которым должен стремиться человек. Человек в настоящее время, говорит Шварц - гнилой и вонючий сосуд, наполненный всякой мерзостью. Таким он стал со времени грехопадения Адама, от премудрости которого осталась одна только "искорка света", перешедшая к еврейским сектам ессеев и терапевтов, а от них к розенкрейцерам. Надо сделаться безгрешным, каким был Адам до падения, а для этого необходимо самоусовершенствование. Таким образом девизом франкмасонов является христианское положение: "Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный". "Возрождение во Христе" ("работа над диким камнем") было занятием трех низших Иоанновских степеней (общемасонских). В масонском сборнике "Материалы для каменщиков" это занятие определялось так: "Мы работаем в трех преддвериях и в притворе. Надпись первого преддверия есть: познай самого себя. Надпись второго: убегай зла. Надпись третьего: стремись к добру. В тенистых переходах притвора: ищи в себе самом истину". Познав свои недостатки, розенкрейцеры готовились к "крещению водой и огнем". "Крещение водой" было покаяние во всех проступках и мистическое соединение с Богом для познания тайн, открытых в Слове Божьем. "Крещения огнем" наши розенкрейцеры не достигли, так как не пошли дальше теоретической степени. Убегание зла состоит в оставлении семи смертных грехов: высокомерия, скупости, неумеренности, похоти, корыстолюбия, праздности и гнева. Убегание зла часто приводило, согласно учению средневековых мистиков, наиболее распространенных в России (Я. Бёма, Таулера и др.), к аскетизму: стремись, - говорится в одном сборнике масонов, - "чтобы быть совершенно без я в твоем духе, душе и теле". Но аскетизм русских франкмасонов не доходил до отрицания искусств и науки. Наоборот, Шварц, например, сам читал лекции по искусству и высоко его ставил; по учению франкмасонов, "человек, скитающийся по полям без просвещения менее способен к восприятию истины". Наконец, у франкмасонов нет ненависти к миру, а, наоборот, всегда видна любовь к человечеству. Подобное этическое учение сослужило хорошую службу русскому обществу. Только зная и понимая сущность франкмасонства, можно понять деятельность "Дружеского общества" и "Типографической компании". Если не отрицательное, то, во всяком случае, менее положительное значение имела вторая часть учения франкмасонов - научно-философская или "познание Бога в природе и природы в Боге". Франкмасоны, независимо от своей воли, впали в грубый материализм. По учению розенкрейцеров, Бог создал мир не из ничего, а из "внутренности Существа своего", для чего Бог соединился с самим собой; в результате появились "Божественные истечения", которые Бог "сгустил и ствердил", и таким образом получилось грубое "фигурное явление", которое, в свою очередь, сгустило свои истечения, еще более грубые, в материю. Из одного рисунка, где изображена мать мироздания, мы видим, что розенкрейцеры понимали процесс сотворения мира еще грубее, подобно процессу рождения человека. Нелепы и их взгляды на химию и физику, их стремление вызывать духов, делать золото и т. д. Русские розенкрейцеры алхимией не занимались и, кажется, даже мало ею интересовались; по крайней мере алхимических сочинений масонских у нас мало, и сам Лопухин, из типографии которого они вышли, называет алхимиков "служителями церкви Антихристовой". Политические взгляды русских розенкрейцеров, как и елагинцев, отличаются большой уверенностью. С французской философии они свою ненависть перенесли и на французов, с творцов этой философии и революции - на самую "великую" революцию. "Равенство! Свобода буйная! Мечты, порожденные чадом тусклого светильника лжемудрия, распложенные безумными писаниями нечестивых татей философского имени, адским пламенем стремящихся отвращать взор человеческий даже от тени пресветлого Софиина лица", - говорит Лопухин. По его мнению, в природе и в жизни не может быть равенства, как не может быть и золотого века. Не верил Лопухин и в возможность уничтожения крепостного права в России: "По сие время в России ослабление связи подчиненности помещикам опаснее нашествия неприятельского". Розенкрейцеры примирялись со всякими государственными формами, со всяким правительством; они хлопотали только о нравственном и религиозном совершенствовании "внутреннего человека". В царствование Павла I франкмасоны несколько оправились от удара, нанесенного им императрицей Екатериной II. Павел немедленно приказал освободить Новикова из заточения, снял надзор с Лопухина, разрешил свободное проживание повсюду Татищеву и Трубецкому, велел освободить Невзорова и послать его к Лопухину в Москву, наградил многих франкмасонов, ненадолго приблизил к себе Новикова и Лопухина, но возобновить орден так и не разрешил. Только в царствование Александра I начинается возрождение масонства, во главе которого стояли сначала Лопухин с Ковальковым и Невзоровым, а затем Α. Ф. Лабзин. Масоны существовали еще долгое время, особенно в провинции, где они несомненно приносили пользу, облагораживая руссккие нравы и содействуя европейскому просвещению.
Франко(итал.) - при старых почтовых пересылках означало, что стоимость пересылки оплачена отправителем.
Франко-валюта- старый термин торгового права, обозначающий в дословном переводе "свободный от (контр) стоимости", т. е. от возмещения стоимости данного объекта, в чем бы таковой ни заключался (товарах, процентных бумагах и пр.). Так как те институты гражданского права, в основании которых лежит принцип безвозмездности, чужды торговому праву и так как в торговом праве действует принцип pour rien - rien, то термин "франко-валюта" надлежит понимать условно, в таком смысле, что валюта (стоимость) возмещена раньше, чем последовало распоряжение о франко-валютной выдаче данной ценности, или же такое распоряжение может последовать в ожидании поступления возмещения стоимости со стороны франко-валютного получателя.
Французское золото(Or moulu) - под этим названием известен был на практике и в торговле бронзовый сплав, идущий на выделку художественных, галантерейных и отчасти ювелирных изделий, известных под названием articles de Paris, которые, вместе с подражающими им венскими изделиями того же рода, получили огромное распространение. Сплав в этих изделиях состоит из 58,3% красной меди, 16,7% олова и 25% цинка и действительно имеет подобные золотому цвет и отблеск.
Фрашка(fraszka, по-итал. frasche - пустяки, вздор, по-франц. frasque - шалость, проказы) - литературный термин итальянского происхождения, утвердившийся особенно у поляков с XVI в., благодаря влиянию двора королевы Боны и многочисленным путешествиям поляков в Италию с целью усвоения гуманистического образования и внешнего лоска. В обычном употреблении фрашка обозначал мелочь, пустяки, в литературном же значении это слово, насколько известно, впервые было употреблено Яном Кохановским для обозначения таких литературных произведений, которые соединяют в себе признаки эпиграмм, отличаясь от них только сильно шутливым и пикантным тоном. Кохановский писал свои фрашки главным образом в молодости, но напечатаны они были в год его смерти (1584). Пристрастие Кохановского к фрашкам было отчасти результатом его воззрения на человеческую жизнь. "Фрашка, - говорит Кохановский, - это все, о чем мы только думаем, все, что мы делаем; нет ничего прочного на свете". Фрашки Кохановского нашли много подражателей. Термин этот встречается в заголовке сочинения Вацлава Потоцкого: "Jovialitates albo żarty i fraszki" (1746); то же у Фрашки Ковальского, издавшего в 1839 г. во Львове свои "Fraszki, pisane od 1824 do 1828"; сочинение покончившего жизнь самоубийством Бернацкого (псевдоним Rodoć) озаглавлено тем же термином: "Satyry i fraszki, wydanie drugie pomnożone" (Варшава, 1899).
Фредерикдор(также Христиандор) - датская золотая монета, чеканившаяся до 1873 г.; вес чистого золота 5,950 г, т. е. 8955/6:1000 пробы.
Фрески (или живопись "а-фреско" )- способ писания картин и других изображений на стенах, сводах и потолках зданий водяными красками по свежей (по-итальянски fresco значит "свежий"; отсюда название способа), т. е. по еще сырой штукатурке, основанный на свойстве цемента, состоящего из извести и мелкого песка, впитывать в себя, пока он влажен, разведенные на воде краски без примеси к ним клея или какого-либо другого связующего вещества и соединяться с ними в своем верхнем слое в одно нераздельное целое. Произведения, исполненные этим способом, который не должно смешивать с живописью по сухой штукатурке, или а-секко (итал. secco - "сухой"), принято называть "фресками". Необходимое условие успешности и прочности фресковой живописи - хорошая подготовка поверхности, назначенной для ее принятия. Эта подготовка, в общих чертах, производится следующим образом: берется старая, заготовленная по крайней мере за год перед тем известь и смешивается в воде со сколь возможно мелким кремневым песком, очищенным от всякого сора; этот цемент намазывают на каменную или кирпичную стену так, чтобы он заполнил все ее неровности и чтобы под ним и внутри него нигде не осталось пузырьков воздуха. Когда эта первая накладка цемента совершенно высохла, ее поверхность скоблят для удаления с нее твердой коры и затем наносят на стену второй слой такого же цемента, но менее грубого, толщиной приблизительно в два сантиметра. После того, как вода до известной степени испарилась из этого слоя, по нему трут гладкой деревянной доской, обыкновенно употребляемой штукатурами. На него намазывают, предварительно смочив его хорошенько водой, третий слой цемента, долженствующий служить собственно грунтом для живописи, причем, для того чтобы не образовалось на нем при высыхании трещин, дают ему толщину не более одного сантиметра. Его также трут и сглаживают доской, через что сообщают его поверхности ровный, мелкозернистый вид. Этот верхний слой можно накладывать не один раз, а дважды, но, во всяком случае, последний слой должен быть изготовлен никак не раньше утра того дня, в который надо писать на нем, а так как исполнение всей фрески требует долгого времени, в течение которого цемент успел бы совершенно просохнуть и отвердеть, то означенный последний его слой необходимо наводить на стену частями, каждый раз лишь на такое ее пространство, какое художник в состоянии расписать в один день; кусок этого грунта, оставшийся почему-либо не расписанным в данный день, приходится соскабливать и снова покрывать цементом. Приступить к работе живописец может тогда, когда вода из грунта испарилась настолько, что он не блестит от мокроты, но остается сырым. Краски растительного и животного происхождения не пригодны для фресковой живописи, так как, ложась на известь и проникая в нее, теряют свой цвет; употребляются исключительно минеральные краски, но и из них не годятся имеющие сродство с известью и образующие при своем соприкосновении с нею новые химические соединения, каковы, например, свинцовые белила. Будучи поэтому ограничен в составе своей палитры, пишущий фреску не свободен и в приемах своей техники: он не может рисовать на грунте прямо от себя, а должен переносить на него контуры своей композиции при помощи прорисовки, сделанной с картона, заранее изготовленного в величину будущей фрески, отмечать также посредством прорисовки главные световые и теневые пятна картины, а при самом письме постоянно иметь перед глазами ее оконченный, исполненный в красках эскиз. Порошки красок, служащих для фресковой живописи, насыпаются в глиняные горшки и плошки и разводятся в воде; так как они накладываются мокрыми на сырой, впитывающий их в себя грунт, то, высыхая вместе с ним, значительно бледнеют; поэтому живописец должен иметь относительно их большую сноровку и, работая ими, усиливать их силу вдвое или втрое, чтобы получился, когда они высохнут, надлежащий тон. Изменять и исправлять написанное невозможно, и если что-либо в нем вышло неудовлетворительным, приходится соскабливать живопись вместе с грунтом, накладывать новый грунт и вторично работать на нем пока он сырой. Незначительные поправки можно, однако, делать не прибегая к этой мере, а именно употребляя для них темперу. Указанные неудобства приемов фресковой живописи вознаграждаются важными преимуществами ее перед всеми другими родами стенной и плафонной живописи. Первое из этих преимуществ - чрезвычайная прочность: краски глубоко проникают во влажный цементный грунт, который, высохнув вместе с ними, обращается в твердую кристаллическую кору, не только не подверженную вредному влиянию воздуха и водяных паров, но и становящуюся с течением времени все более и более крепкой от их действия на нее. Во-вторых, поверхность картины, написанной а-фреско, получается матовая, слегка шероховатая, не дающая зеркальных отражений света и позволяющая зрителю сразу окинуть взором написанное произведение, хотя бы оно было огромной величины. В-третьих, техника фресковой живописи заставляет художника исполнять картину быстро, уверенным и широким приемом кисти, не вдаваться в мелочность и сухость, а такой способ работы сколь нельзя более пригоден для крупных произведений живописи, особенно же для монументальных стенных картин. Фресковая живопись была известна еще в древнем мире, у египтян, этрусков и римлян; от этих последних многочисленные образцы ее сохранились в развалинах Помпеи. Первые христиане украшали ею места своих молитвенных собраний и усыпальницы покойников, как свидетельствуют о том ее остатки в римских и неаполитанских катакомбах. Из Рима употребление ее распространилось в Византию и подчиненные ей области, хотя там для декорирования роскошных храмов и дворцов предпочиталась мозаика. Греки перенесли ее, вместе с православной религией в Россию, где были украшены ею важнейшие киевские и новгородские церкви, в которых, к сожалению, уцелели только скудные памятники этой отрасли искусства, искаженные временем и невежеством, но тем не менее весьма любопытные. На Западе Европы, после падения римской империи, искусство фресковой живописи не было совершенно забыто, но сильно понизилось и в техническом, и в художественном отношении, как можно о том заключить по немногим остаткам стенной росписи в церквах, дошедших до нас от начальной поры средневековой эпохи. Только в XIII и XIV столетиях, в Италии, эта отрасль искусства улучшилась и снова вошла в большое употребление, благодаря Чимабуе, Джотто, Гадди и другим флорентийским и сиенским мастерам, внесшим в нее величественность стиля и распространившим через своих многочисленных учеников любовь к ней и знакомство с нею по всему Апеннинскому полуострову. К этому времени произошел поворот к лучшему и в Германии, доказательством чего служат любопытные фрески в брауншвейгском соборе, в кельнских церквях св. Гереона, св. Урсулы, св. Куниберта и в других местах. В ту пору было в обычае расписывать фресковыми изображениями назидательного содержания (например, аллегорическими картинами "Пляски Смерти") стены надворных монастырских галерей, церковные паперти и даже фасады домов. Но самая цветущая пора фресковой живописи настала в Италии XVI столетия, когда живописцы этой страны, в особенности из числа принадлежавших флорентийской, римской и ломбардской школам, поощряемые папами, владетельными особами и вельможами, один перед другим старались выказывать свои способности и знания в обширных, монументальных работах, заказываемых их покровителями. Рафаэль и Микеланджело стяжали себе вековечную славу столько же своими фресками (ватиканские ложи и станцы, Фарнезина, Сикстинская капелла и пр.), сколько и другими созданиями своего гения. Одновременно и вслед за ними, другие, менее значительные художники возделывали эту отрасль искусства, получившую большое распространение; в одной только Венеции для стенной живописи предпочиталось употребление масляных красок. Но блестящее состояние фресковой живописи быстро сменилось ее упадком. Последователи Микеланджело, не наделенные его гениальностью и неспособные проникнуться его духом, стремились подражать ему, но переносили в свое мастерство только его недостатки и породили тот вычурный стиль, который известен под названием барокко. Корреджо, щеголяя в своих фресковых плафонах (в пармских соборе и церкви Джованни-Эванджелиста и др.), смелыми ракурсами и красивой светотеневой игрой красочных тонов, дал вредный пример, так сказать, художественного фокусничества, которое чем дольше, тем больше входило в моду и в конце XVIII столетия достигло крайнего предела. Однако, нельзя сказать, чтобы фрески эпохи барокко были совсем лишены достоинств; многие из них отличаются большой, хотя и чисто внешней эффектностью, а в отношении техники - весьма развитым мастерством, державшимся хороших старых традиций, забытых или пренебреженных новейшим искусством. Р. Менгс, в середине XVIII столетия, пытался возбудить остывший интерес к фресковой живописи и возвратить ей свойственный ей характер серьезности и величия, но его старания остались почти безо всякого результата: вместо нее для декоративных работ прибегали к живописи масляной или а-секко. Только в начале XIX столетия кучка немецких художников, живших в Риме, задалась целью воскресить брошенное искусство. Началось с того, что Корнелиус, Овербек, Ф. Фейт и В. Шадов украсили римский дом прусского консула Бартольди семью стенными картинами, изображающими эпизоды из жития Иосифа (находятся теперь в Берлинской национальной галерее); затем, по приглашению князя Массими, пятеро членов означенной кучки написали в его вилле фрески на сюжеты трех главных эпических поэм Италии, причем Ю. Шнор взял для своего труда "Неистового Роланда" Ариосто, Овербек и Фюрих - "Освобожденный Иерусалим" Тассо, Фейт и Кох - "Божественную комедию" Данте. Первой из новейших религиозных фресок было "Чудо свято Франциска с розами", написанное Овербеком в церкви Мариа-дельи-Анджели, близ Ассизи. После того центром возделывания новой фресковой живописи стал Мюнхен, куда баварский король Людвиг I для росписи своих новых построек пригласил из Рима тех немецких художников, которым эта отрасль искусства была обязана своим возрождением. Они, вместе с некоторыми местными живописцами, наделили баварскую столицу массой фресок, существующих до настоящего времени. Корнелиус украсил стенной живописью глиптотеку; им же исполнены фрески в капелле святого Людвига; Шнор изобразил сцены из "Нибелунгов" в так называемом Кёнигсбау; Гессу принадлежит роспись в старинном стиле по золотому фону в церкви Всех Святых и в базилике; Циммерман исполнил по эскизам Корнелиуса картины в люнетах и аркадах южной стороны пинакотеки; К. Ротман изобразил виды Италии и Греции в аркадах дворцового сада; Гесс, Кох и Шраудольф трудились над украшением церкви святого Бонифация и т. д. Из Мюнхена искусство фресковой живописи распространилось в другие пункты Германии. Насадителями его в них явились по большей части баварские мастера. Как на замечательнейшие фрески новой немецкой школы за пределами Баварии, можно указать на работы Мюкке, Лессинга, Плюндермана, Иттенбаха, братьев Мюллеров и Стейнле в Дюссельдорфе, Прешеля, Преллера, Фогеля и Бендемана в Саксонии, Гогенбауера в Штутгарте, Эстерлея в Ганновере, Фейта во Франкфурте на Майне, Преллера, Негера и Йегера в Веймаре, Швинда в Вартбурге и на многие другие. Фресковый способ стенной и плафонной живописи успешно привился не в одной только Германии. В Вене им пользовались многие художники при украшении новосооруженных в этом городе роскошных зданий. Фюрих, Энгерт и Купельвейзер расписали Альтлерхенфельдскую церковь, кисти Блаза принадлежат фрески в арсенале, Лауфбергер, Иобст, Верндле и др. декорировали Обетную церковь, Швинд, Энгерт и др. - новый оперный театр. Казалось бы, что в Италии, стране великих мастеров фресковой живописи, эта отрасль искусства должна бы была снова получить широкое распространение; между тем все, что произведено там по этой части, ограничивается холодными и бледными фресками Аппиани в миланском королевском дворце и Бенвенути в куполе флорентийской церкви Сан-Лоренцо и в палаццо Питти. В Англии, из новейших фресок заслуживают внимания единственно фрески здания парламента. Во Франции, напротив того, появилось очень много более или менее замечательных произведений этого типа в различных церквях и общественных зданиях, особенно в парижских. Самые капитальные в ряду этих фресок - "Апофеоз Гомера", плафон Энгра в одной из зал Лувра, и "Сонм великих художников всех времен и народов" - обширная картина Делароша на полуциркульной стене конференц-залы в парижском училище изящных искусств. В последующее время, однако, как во Франции, так и повсюду, фресковую живопись стали вытеснять из употребления письмо масляными красками и новоизобретенная живопись на глютине.
Фригийская шапка- головной убор древних фригийцев, имела форму высокого колпака, верх которого ниспадал впереди, часто снабжена была двумя клапанами на ушах; встречается на многих древних статуях (особенно Париса). Послужила образцом для шапочки якобинцев во время великой французской революции; с тех пор стала символом свободы и в холодной России.
Фритта- это богатый кремнеземом стеклянный состав, обожженный на малом огне до спекания (но не до сплавления) массы и образующий главную составную часть теста мягкого французского или фриттового фарфора, а также подобным же образом подготовленные составы, входящие в массу английского мягкого или костяного фарфора и париана. При изготовлении глазурей некоторые из входящих в них составных частей смешиваются между собой особо и подвергаются такого же рода предварительному прокаливанию, образуя фритту ("первач"), которая, по измельчении, смешивается затем (большей частью как главная составная часть) с остальной массой глазури. Часто предварительному прокаливанию подвергается вся масса глазури. Операция эта называется фриттованием, стеклованием или прожариванием и делается с той целью, чтобы составные части глазури вступили между собой в химическое соединение, так как в противном случае однообразие сложного состава глазури при размешивании с водой может легко нарушиться вследствие растворимости в воде некоторых из веществ, входящих в состав массы глазури, или просто вследствие различия в их удельных весах. Кроме того, некоторые составные части глазури, как, например, серно-щелочные соли, хлористые соединения и другое, труднее вступают во взаимодействие при сплавлении глазури на поверхности изделия, к тому же производят при этом вспучивание и прочее и потому требуют предварительного их разложения. Та же цель достигается предварительным сплавлением глазури, но так как для фриттования нужна менее высокая температура, чем для сплавления, то оно во многих случаях заслуживает предпочтения. Иногда для фриттования даже не устраивают особых печей, а пользуются печами для обжига готовых изделий, помещая глазурный состав в капселя. Для получения фритты или стеклования небольших количеств глазури операцию производят в плоских (для удобства перемешивания) лотках или ящиках из огнеупорной глины, которые помещаются в печь, нагретую до температуры темно-красного каления или выше, смотря по степени плавкости глазурного или фриттового состава. Стеклование больших количеств глазури или фритты производится в пламенных печах непосредственно на их поде, поверхность которого выстилается гладкими огнеупорными глиняными плитками. Готовая фритта или стеклованная глазурь, представляет собой спекшуюся, пористую массу, состоящую из неправильной формы небольших зерен, которые затем измельчаются на шаровых или жерновых мельницах.
Фронда(La fronde, буквально - "праща") - обозначение целого ряда противоправительственных смут, имевших место во Франции в 1648-1652 г.г. Мазарини имел массу придворных врагов; война с Испанией, требовавшая огромных финансовых затрат, создавала недовольство и в других классах французского населения. В 1646 г. парламент отказался внести в свои регистры предложенные Мазарини фискальные проекты; одновременно вспыхнули открытые восстания на юге страны (в Лангедоке) и других местах. Фискальные тенденции политики Мазарини затрагивали интересы не только простого народа, но и зажиточного городского класса. К началу 1648 г. положение настолько обострилось, что кое-где на улицах Парижа начались вооруженные стычки. В январе, феврале и марте произошел ряд заседаний парламента, который отнесся отрицательно к финансовым проектам королевы-регентши Анны Австрийской и Мазарини. Летом 1648 г. Мазарини сослал подальше от столицы нескольких влиятельных своих врагов; тогда парламент заговорил уже об ограничении правительственного произвола в деле наложения новых податей и в лишении свободы. Успех английской революции, уже определившийся к концу 40-х гг., сильно содействовал смелости французской оппозиции. Тем не менее регентша велела (26 августа 1648 г.) арестовать главу парламентской оппозиции, Брусселя, и еще некоторых лиц. На другой день парижское население построило около тысячи двухсот баррикад. Анна Австрийская очутилась в Пале-Рояльском дворце запертой целой системой баррикад на соседних улицах. После двухдневных переговоров с парламентом регентша, видя себя в очень критическом положении, освободила Брусселя. Полная гнева, она в середине сентября, с Мазарини и со всей семьей, уехала из Парижа в Рюэль. Парламент потребовал возвращения короля в столицу, но это сделано не было; тем не менее, решившись до поры до времени показать себя уступчивой, Анна подписала "Сен-Жерменскую декларацию", которая в общем удовлетворяла главнейшие требования парламента. Осенью 1648 г. к Парижу подошла часть войск от границы; могущественный принц Конде, благодаря щедрым подаркам королевы, стал на сторону правительства, и Анна (в декабре 1648 г.) снова начала борьбу с парламентом. Конде вскоре осадил Париж (откуда 5 января 1649 г. выехала королева); парижское городское население, в союзе с недовольными аристократами (Бофором, Ларошфуко, Гонди и др.), решило всеми мерами сопротивляться. В Лангедоке, Гиени, Пуату, а также на севере (в Нормандии и других местах) начались волнения противоправительственного характера. "Фронда", как стали называть их сначала в шутку (по имени детской игры), а потом серьезно - стала приобретать сильных союзников. Это снова сделало королеву и Мазарини уступчивыми. Парламент между тем успел разглядеть, что его знатные союзники действуют из чисто личных целей и не откажутся от предательства. Поэтому, 15 марта парламент пришел к мирному соглашению с правительством, и на короткое время волнение утихло. Но едва это соглашение устроилось, обнаружилась вражда и зависть Конде к Мазарини, политику которого он до тех пор поддерживал. Конде вел себя так дерзко по отношению не только к Мазарини, но и к королеве, что произошел открытый разрыв между ним и двором. В начале 1650 г., по приказу Мазарини, Конде и некоторые его друзья были арестованы и отвезены в Венсенскую тюрьму. Снова раззгорелась междоусобная война, на этот раз уже не под главенством парламента, а под прямым руководством сестры Конде, герцога Ларошфуко и других аристократов, ненавидевших Мазарини. Опаснее всего для двора было то, что фрондеры вошли в сношения с испанцами (воевавшими тогда против Франции). Мазарини начал военное усмирение бунтовавшей Нормандии и быстро его привел к концу; эта "Фронда Конде" вовсе не была особенно популярна (парламент ее совсем не поддерживал). Столь же удачно (в первой половине 1650 г.) было усмирение и других местностей. Мятежники всюду сдавались или отступали перед правительственными войсками. Но фрондеры еще не теряли бодрости духа. Мазарини, с регентшей, маленьким королем и войском, отправился к Бордо, где в июле восстание возгорелось с удвоенной силой; в Париже остался принц Орлеанский, в качестве полновластного правителя на все время отсутствия двора. В октябре королевской армии удалось взять Бордо (откуда вожди Фронды - Ларошфуко, принцесса Конде и другие- успели вовремя спастись). После падения Бордо Мазарини загородил путь южной испанской армии (соединившейся с Тюреннем и другими фрондерами) и нанес (15 декабря 1650 г.) врагам решительно поражение. Но парижские враги Мазарини осложнили положение правительства тем, что им удалось привлечь на сторону " Фронды принцев" затихшую уже парламентскую Фронду. Аристократы соединились с парламентом, их договор был окончательно оформлен в первые же недели 1651 г., и Анна Австрийская увидела себя в безвыходном положении: коалиция "двух Фронд" требовала от нее освобождения Конде и других арестованных, а также отставки Мазарини. Герцог Орлеанский также перешел на сторону Фронды. Когда Анна медлила исполнить требование парламента, последний (6 февраля 1651 г.) объявил, что признает правителем Франции не регентшу, а герцога Орлеанского. Мазарини скрылся из Парижа; на другой день парламент потребовал от королевы (явно имея в виду Мазарини), чтобы впредь иностранцы и люди, присягавшие кому бы то ни было, кроме французской короны, не могли занимать высших должностей; 8 февраля парламент формально приговорил Мазарини к изгнанию из пределов Франции. Королева должна была уступить; в Париже толпы народа грозно требовали, чтобы несовершеннолетний король остался с матерью в Париже и чтобы арестованные аристократы были выпущены на свободу. 11 февраля королева приказала это сделать. Мазарини выехал из Франции, но не прошло и нескольких недель после его изгнания, как фрондеры перессорились между собой, вследствие слишком разнородного своего состава, и принц Конде, подкупленный обещаниями регентши, перешел на сторону правительства. Едва он порвал сношения со своими товарищами, как обнаружилось, что Анна обманула его; тогда Конде (5 июля 1651 г.) выехал из Парижа. Королева, на сторону которой один за другим стали переходить ее враги, обвинила принца в измене (за сношения с испанцами). Конде, поддерживаемый Роганом, Дуаньоном и другими вельможами, возбудил мятеж в Анжу, Бордо, Ла-Рошели, Берри, Гиени и т. д. Испанцы тревожили границы на юге; положение Анны снова оказалось отчаянным. Ей помог Мазарини, явившийся из Германии (в ноябре 1651 г.) во главе довольно многолюдной армии наемников. Вместе с войсками королевы, эта армия принялась за укрощение мятежа в неспокойных провинциях. Борьба началась упорная. Конде и его союзники пробились к Парижу, и Конде въехал в столицу. Огромное большинство парижан, после долгих, с 1648 г. не прекращавшихся смут, относилось к обеим враждующим сторонам вполне индифферентно, и если все чаще и сочувственнее начинало вспоминать Мазарини, то исключительно потому, что надеялось на скорое восстановление порядка и спокойствия при его управлении. Летом 1652 г. Конде начал насильственные действия против приверженцев Мазарини в Париже; у ворот столицы происходили, с переменным успехом, стычки между войсками Конде и королевскими. Часть парламентских советников выехала, по королевскому желанию, из Парижа, а Мазарини уехал добровольно "в изгнание", чтобы показать уступчивость правительства. Эта мера привела к тому, на что она была рассчитана: почти все аристократические союзники Конде покинули его; парижское население отправило к регентше и королю несколько депутаций с просьбой возвратиться в Париж, откуда уехал всеми покинутый Конде, присоединившийся к испанской армии. 21 октября 1652 г. королевская семья с триумфом въехала в Париж. Уцелевшие выдающиеся фрондеры были высланы из столицы (самые опасные, впрочем, выторговали себе амнистию, еще прежде чем оставить Кондэ); парламент вел себя низкопоклонно. Анна восстановила все финансовые эдикты, послужившие четыре года тому назад первым предлогом для смуты; королевский абсолютизм воцарился всецело. В январе 1653 г. снова вернулся Мазарини, отнявший у Конде последние бывшие в его руках крепости. Кое-где фрондеры еще держались в течение первой половины 1653 г., но только при помощи испанских войск. Окончательным прекращением Фронды считается взятие, в сентябре 1653 г., города Перигэ войсками правительства. Фронда не была ознаменована кровавыми казнями, ибо правительство долго еще боялось ее возобновления. Подавление движения имело результатом совершенное упрочение королевского произвола и окончательное унижение парламента и аристократии, т. е. двух сил, имевших хоть какие-нибудь шансы в борьбе с абсолютизмом. В памяти народа Фронда осталась окруженной презрением и насмешками: слишком уж велика была роль чисто личной вражды и личных интересов в этом движении, и слишком разорительным оно оказалось для большинства населения. Много содействовали непопулярности Фронды и сношения фрондеров с внешними врагами, испанцами. Некоторые историки склонны рассматривать Фронду, как карикатурное отражение современной ей английской революции.
Фронтиспис- гравированный рисунок, помещаемый вверху заглавного листа или первой страницы книги, а иногда и в начале глав, на которые она разделена, и представляющий собой орнаментную композицию какого-нибудь типа. Французские архитекторы называли раньше фронтисписом также совокупность всех частей главного фасада любого здания.
Фуанг- сиамская денежная и весовая единица. В качестве денежной единицы была равна 1/8 бата - 2 зонпаи - 4 паи - 5 гунов; в качестве весовой была равна 128 зага. Монета фуанг представляла кусочек серебра, весом около 1,91 г.
Фузея - это ружье, обычно кремневое немецкое, "ствол весь золочен, петли и скобка и набалдашник и доска против замка прорезная золочена", или "на стволу мишень серебряная, скоба и набалдашник и доска серебряная, ствол посеребрен, ложе ореховое", или "фузея двоествольная, стволы вороненые, по них по три места золочено, один ствол винтовальной, другой гладкой, ложа с костьми и с раковины".
Фузилеры(fusiliers) - в XVII в. пехотные солдаты французской армии, вооруженные кремневыми ружьями (fusils), в отличие от мушкетеров. В России, при основании регулярной армии, пехотные полки имели одну гренадерскую роту и 8 фузилерных; с 1731 г. гренадеры были распределены по всем ротам, но через 10 лет опять собраны в одну, отдельную. При императрице Елизавете фузилерные роты переименованы были в мушкетерские.
Фунт- это слово вошло в России в употребление не ранее XVI в., а в XVII в. было уже хорошо усвоено. Собственно фунтом был ансырь, который, по "Арифметике" Магницкого, равнялся либре аттической, а эта последняя и была "московским фунтом ". Наряду с этим фунтом существовало несколько видов фунтов, составлявших пробные выделы из ансыря или либры аттической, или московского фунта. Всякий вид фунт делился на 96 золотников (собственных). По аптекарским счетам 1644-1645 гг., треть аптекарского фунта соответствовала четверти обычного фунта, почему последний равнялся 16-ти аптекарским унциям, и был не что иное, как ансырь в 128 аптекарских драхм или в 112 денаров (золотников), или в 96 сектулов, т. е., по Магницкому, аттическая либра. Из этого фунта выделялись: а) единица в 72 секстула или в 96 драхм, или в 84 денара, называвшаяся большой гривенной, а также фунт и существующая в виде аптекарского фунта; эта единица употреблялась в монетном деле и вообще в серебряном производстве. В Византии называлась она литрой, на Западе либрой. б) Единица в 5/6 ансыря, т. е. в 1062/3 драхм, или в 931/3 денаров, или в 80 секстулов; эта единица представляла золотой выдел 931/3 пробы и была одинакова с немецким фунтом, упомянутым у Мейерберга и Магницкого. в) Единица в 27/32 ансыря, т. е. в 108 драхм, или в 941/2 денара, или в 81 секстулу. Точно того же веса (в 941/2 золотника) хранилась в московской Оружейной палате серебряная гиря, с подписью имени царя Михаила Феодоровича. По-видимому, эта единица употреблялась для вывески талеров. г) Единица в 7/8 ансыря, т. е. в 112 драхм, или в 98 денаров, или в 84 секстула. Этот фунт и был собственно торговым; он существовал довольно долго. Фармакопея, изданная в 1778 г., уравнивает аптекарский фунт 822/7 золотникам торгового фунта, который употреблялся еще во время академика Круга, т. е. в начале XIX в. Так, Круг пишет: "Я избираю нюренбергский или аптекарский вес для того, что он в России, равно как и в чужих странах не токмо известен, но и в употреблении. С довольной точностью можно полагать, что нынешний российский фунт содержит в себе 6720 гран сего веса"; следовательно, при Круге еще существовал фунт, равный 98 золотникам.