Августсен Н.М.. Энциклопедия собраний-Евангелие, евреи ,екатерина,елизавета и т.д

Августсен Н.М. : другие произведения.

Энциклопедия собраний-Евангелие, евреи ,екатерина,елизавета и т.д

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

Оставить комментарий © Copyright Августсен Н.М. (avgustsen@mail.ru) Размещен: 19/12/2008, изменен: 19/12/2008. 234k. Статистика. Статья: Приключения Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Основное место в этой части энциклопедии собраний занимают евреи, как особый культурно-исторический тип людей, что всегда пытались собраться в одном месте, в один этнос за счёт разъединения других людей, которые и получили от них Евангелие и другие понятия и имена...

Энциклопедия собраний

Е. М.(екатеринбургская монета) - старинное обозначение екатеринбургского монетного двора.

Е-мейл(эмэйл, просто мейл, e-mail) - электронный адрес, виртуальный ящик находящийся в сети Интернет, где собираются и отправляются виртуальные письма.

Enfants perdus(франц. "потерянные дети") - в средние века и до середины XVII столетия так назывались легкие войска, вооруженные аркебузами. При атаке они первыми бросались вперед и потому заранее считались как бы потерянными для боя; часто вперед отправляли и плененных детей ("энфант пердус").

Ева- по ветхозаветной мифологии праматерь рода человеческого, жена Адама. Еврейское ее название Chavvah, что значит "жизнь", так как именно она послужила источником жизни для всего человечества. Она была сотворена из ребра Адама, это означает ее органическую духовную близость к мужу, для которого она служит соответствием и дополнением, являясь его "помощницей". Подтверждение этого повествования можно найти в арабской поговорке: "ты мое ребро", означающей теснейшую дружбу и сообщество. Поддавшись искушению змия, Ева первая вкусила запретного плода, за ней последовал Адам. В дальнейшей библейской истории об Еве совсем не упоминается. В Новом Завете о ней говорится только как о виновнице грехопадения всего человечества. Позднее у древних иудеев ходило немало легендарных сказаний об Еве, а у гностиков было даже особое "Евангелие от Евы".

Евангелие- общее название для первых четырех книг новозаветной части Библии. Само слово "евангелие" происходит от греческого ευ'αγγέλιον - добрая весть, благовествование, и прилагается к этим книгам потому, что в них излагается "добрая весть" о жизни, учении и приключениях Иисуса Христа, явившегося для спасения человечества. В своей совокупности они в соответствии с их числом называются Четвероевангелием. Из четырех Евангелий первые три обычно называются синоптическими (Евангелия от Матвея, Марка и Луки) - от греческого слова синопсис, соответствующего латинского conspectus(конспекты). Это название дано им потому, что они весьма близки между собой по плану и по содержанию, которое легко может быть расположено в соответствующих таблицах. Этот термин не древнее XVI века (впервые встречается у Георгия Сигелия в его "Sinopsis historiae Jes. Christi", 1585 г.). В каждом из синоптических Евангелий есть, однако, и свои особенности; экзегетика выработала даже числовую формулу, определяющую их сходство и отличие. Если по этой формуле все содержание отдельных евангелий (включая и четвертое) определить числом 100, то получаются следующие цифры: у Матвея 58% сходного с другими содержания и 42 отличного от других; у Марка 93% сходного и 7 отличного, у Луки - 41 и 59, у Иоанна - 8 и 92. Вычислено еще было, что все количество стихов, общих всем синоптикам, восходит до 350; затем, у Матвея 350 ему исключительно свойственных стихов, у Марка - 68, у Луки - 541. Сходства главным образом замечаются в передаче изречений Христа, разности - в повествовательной части. У Матвея повествование занимает около 1/4 всего Евангелия, у Марка 1/2, у Луки 1/3. Когда Матвей и Лука в своих евангелиях буквально сходятся между собой, с ними всегда согласуется и Марк; сходство между Лукой и Марком гораздо ближе, чем между Лукой и Матфеем; когда у Марка имеются дополнительные черты, они обыкновенно бывают и у Луки, чего нельзя сказать о чертах, встречающихся только у Матвея, и, наконец, в тех случаях, где ничего не сообщает Марк, евангелист Лука часто отличается от Матфея. Время происхождения Евангелия не может быть определено точно, но должно быть отнесено ко второй половине первого века. Первыми новозаветными книгами несомненно были послания апостолов, вызванные необходимостью поучения новооснованных христианских общин; но скоро появилась потребность и в книгах, в которых подробно излагалась бы история земной жизни Иисуса Христа. Язык, на котором написаны Евангелия, греческий, не классический, а так называемый александрийский, наиболее в то время распространенный. Написанные на нем книги могли быть свободно читаемы самыми разноплеменными народами - от берегов Атлантического океана до Евфрата и далее; его знание считалось необходимою принадлежностью образования у всех народов, входивших в состав Римской империи. Из авторов Евангелия Матфей и Иоанн были апостолами и очевидцами служения Христа; другие двое были тем, что Блаженный Иероним называл "мужами апостольскими". Святой Марк, по всей вероятности, был даже очевидцем служения Христа в последний период его жизни; в церкви с глубокой древности сохранялось предание, что его Евангелие носит на себе следы непосредственного влияния со стороны апостола Петра. Лука прямо заявляет, что он не был очевидцем служения Христа (хотя по преданию принадлежал к числу 70 учеников); но он воспользовался теми записями, которые уже существовали до него касательно жизни и учения Христа. Кроме того, он как ближайший последователь апостола Павла ясно изобразил в своем Евангелии воззрения этого величайшего из апостолов. Таким образом, Евангелие в сущности происходят от четырех великих апостолов: Матвея, Петра, Павла и Иоанна. Насколько авторы Евангелия находились в зависимости от прежде существующих записей о жизни и деятельности Христа - этот трудный вопрос породил множество теорий, часто противоречивых. Что такие записи существовали, об этом прямо свидетельствует Лука во введении к своему Евангелию ("Как уже многие начали составлять повествования" и пр.). Весьма вероятно, что уже в первые дни христианской церкви среди христиан обращался целый круг авторитетных устных преданий, которые под руководством апостолов как очевидцев тех самых событий стремились получить твердо установившуюся форму и вывести религиозную формулу. Изустно передаваемые сказания вскоре поэтому занесены были некоторыми из учеников в письмена; такие записи естественно могли послужить первичными материалами и источниками для тех "многих, которые начали составлять повествования", и наиболее достоверные сведения из них могли затем войти и в те самые Евангелия. Что евангелисты не находились в безусловной зависимости от предшествовавших им записей и повествований, об этом ясно свидетельствует то великое различие, какое существует между синоптическими Евангелиями и Евангелием от Иоанна. Синоптики повествуют почти исключительно о деятельности Христа в Галилее, Иоанн - о деятельности его в Иудее. Синоптики главным образом повествуют о чудесах, притчах и внешних событиях в его жизни, а Иоанн ведет рассуждение о глубочайшем ее смысле. Вообще Евангелие от Иоанна отличается большей духовностью и, так сказать, идеальностью, которая и дала повод критикам к предположению, что оно дает не историю, а аллегорию жизни Христа. При всем различии между Евангелиями, они чужды противоречий; при внимательном рассмотрении можно найти ясные признаки согласия между синоптиками и Иоанном даже в изложении фактов внешней жизни Христа. Иоанн мало рассказывает о галилейском служении Иисуса Христа, но он несомненно знает о неоднократном продолжительном пребывании его в Галилее; синоптики ничего не рассказывают о ранней деятельности Иисуса Христа в Иудее и Иерусалиме, но намеки на эту деятельность часто встречаются и у них. Так, и по их свидетельству у Христа там были друзья, ученики и приверженцы, например владелец горницы, где происходила тайная вечеря, и Иосиф Аримафейский. Особенно большое значение в этом отношении имеют известные слова: "Иерусалим, Иерусалим! Как часто хотел Я собрать твоих детей, как курица собирает своих птенцов", - выражение, которое, очевидно, предполагает многократное или долгое пребывание Христа в Иерусалиме. Синоптики, правда, не рассказывают о таком великом чуде, как воскрешение Лазаря, но Лука хорошо знаком с его сестрами в Вифании; и в немногих чертах изображенный им характер этих сестер согласуется с тем, что рассказывает Иоанн об образе их действий по случаю смерти брата. Многие изречения, приводимые Иоанном, ясно напоминают собой беседы Христа, приводимые синоптиками. Так, известное изречение, приводимое Матфеем: "Все предано Мне Отцом Моим" -оно весьма близко к тем, которыми переполнено Евангелие от Иоанна. Правда, беседы Христа у синоптиков носят в общем иной характер, чем у Иоанна: там они популярны, ясны и состоят из наглядных притч и пояснительных примеров, а у Иоанна - глубоки, таинственны, часто трудны для понимания, как будто и говорились не для толпы, а для более тесного круга слушателей. Но одно не исключается другим; различные способы речи могли вызываться различными условиями и обстоятельствами. Как у синоптиков, так и у Иоанна Христос изображается окруженным народными толпами; трудно было бы понять, как он мог своим словом увлекать толпу, если бы говорил только так, как это изображается у Иоанна. С другой стороны, и вся полнота знания о Христе как Богочеловеке, появляющаяся в христианской церкви с самых древних времен, была бы непонятна, если бы Христос не говорил возвышенно-таинственных бесед, какие излагаются у Иоанна. Если синоптики выставляют более человеческую сторону в Христе, изображая его как Сына Человеческого, сына Давидова, а Иоанн, напротив, выдвигает божественную сторону и выставляет его как Сына Божия, то это еще не значит, что у синоптиков отсутствует божественная сторона или у Иоанна - человеческая. Сын Человеческий есть также и у синоптиков Сын Божий, которому дана всякая власть на небе и на земле. Сын Божий у Иоанна есть также и истинный человек, который идет на брачный пир, дружески беседует с Марфой и Марией и плачет у гроба своего друга Лазаря. Синоптики и Иоанн, таким образом, дополняют друг друга и только в своей совокупности дают совершеннейший образ Христа, каким он воспринят и проповедуется церковью. Древние христианские писатели сравнивали Четвероевангелие с рекой, которая, выходя из Эдема для орошения насажденного Богом рая, разделялась на четыре реки, протекавшие по странам, изобиловавшим всякими драгоценными камнями и металлами. Еще более обычным символом для четырех Евангелий была таинственная колесница, которую пророк Иезекииль видел при реке Ховаре и которая состоит из четырех четырелицых существ, напоминающих собой человека, льва, тельца и орла. Эти существа, взятые в отдельности, стали эмблемами для евангелистов: христианское искусство, начиная с V в., изображает Матфея с человеком или ангелом, Марка со львом, Луку с тельцом, Иоанна с орлом. Причиной такого сочетания было то соображение, что Матвей в своем Евангелии выдвигает особенно человеческий и мессианский характер Христа, Марк изображает его всемогущество и царственность, Лука говорит о его первосвященстве (с которым связывалось жертвоприношение тельцов), а Иоанн, по словам блаженного Августина, "как орел парит над облаками человеческой немощности". Самым ранним из евангелических писаний признается Евангелие от Матфея. Его автор, апостол Матфей, что был сборщиком податей и пошлин и, следовательно, должен был уметь читать и писать. Свое сочинение он, по преданию, написал на еврейском язык, так как предназначал его в поучение своим единоплеменникам, а в особенности книжникам. Еврейский подлинник вскоре был переведен на греческий язык, и этот перевод и дошел до нас. Сообразно с назначением Евангелия в нем доказывается обращенным иудеям, что Иисус и есть Мессия, которого они так долго ожидали. Следя за событиями земной жизни Христа, Матвей при каждом случае отмечает, как то или другое из них находится в теснейшем соотношении с ветхозаветными пророчествами. Отсюда постоянные повторения: "сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит" то-то и то-то. Всех ссылок на Ветхий Завет у Матфея не менее 65: в 43 случаях делается буквальная выписка, а в остальных - лишь указание на общий смысл. Евангелие от Матфея состоит из 28 глав, начинается изложением родословия Христа от Авраама и оканчивается прощальной беседой Спасителя с апостолами перед вознесением, когда он велел им идти с проповедию о христианстве ко всем народам, обещая пребывать с ними "во все дни до скончания века". Второе Евангелие написано св. Марком, который в юности носил двойное имя - Иоанна Марка, причем последнее имя, как довольно употребительное у римлян, впоследствии заменило первое. Слушатели апостола Петра желали получить письменное изложение его учения. В ответ на эту просьбу Марк и изложил все, что слышал от апостола Петра о земной жизни Иисуса Христа, в чрезвычайно наглядной и живописной форме. Свое Евангелие Марк, по-видимому, предназначал для простых язычников. В нем редко делаются ссылки на Ветхий Завет, но зато часто объясняются различные иудейские обычаи, как кушание опресноков в праздник пасхи, омовение рук и сосудов перед едой. Евангелие написано Марком или в Риме, или в Александрии. В нем изображается по преимуществу время торжественного служения Мессии, когда он победоносно выступал против греха и злобы мира сего. Евангелие от Марка состоит из 16 глав, начинается явлением Иоанна Крестителя и оканчивается сообщением, как после вознесения Христа апостолы пошли проповедовать учение Христово. В нем одном только, между прочим, рассказывается эпизод о неизвестном юноше, который в ночь взятия Христа воинами выбежал на улицу в одном одеяле, и когда один из воинов схватил его за одеяло, то, вырываясь из рук воина, он оставил одеяло в его руках, и убежал совершенно нагой. По преданию, этот юноша и был сам евангелист Марк. Третье Евангелие написано евангелистом Лукой (Лука - сокращенная форма от Лукан или Луцилий), сотрудником апостола Павла во время его миссионерских путешествий. Во время этих путешествий он научился понимать учение апостола как глубокое воспроизведение и истолкование учения Христова в его разнообразных приложениях. Это и послужило для него побуждением написать Евангелие, которое он в частности предназначал для некоего "достопочтенного Феофила", очевидно, пользовавшегося большим уважением в церкви и желавшего "узнать твердое основание этого учения, в котором был наставлен". До этого времени уже были в обращении первые два Евангелия, а также и другие отрывочные записи "о совершенно известных событиях"; но евангелист Лука хотел "по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать" достопочтенному Феофилу земную жизнь Христа, насколько он знал о ней от "очевидцев и служителей Слова". Так как Феофил, по предположению, был из язычников, то и все Евангелие от Луки написано для простых христиан из последних язычников. Поэтому родословие Христа в нем ведется не только от Авраама, как в Евангелии от Матвея, а от Адама как родоначальника всех людей. Жизнь Христа у него излагается преимущественно с культово-исторической точки зрения, и рассказ отличается обстоятельностью, особенно в первых главах, где излагаются события, предшествовавшие рождению Христа и сопровождавшие его. Евангелие состоит из 24 глав и заканчивается повествованием о вознесении Христа на небо. Четвертое Евангелие написано в Ефесе "возлюбленным учеником" И. Христа, Иоанном, который по высоте своего учения о Боге-Слове получил почетное название Богослова. После разрушения Иерусалима Ефес стал средоточием христианской церкви на Востоке, вместе с тем он был вообще центром умственной жизни Востока, так как здесь сталкивались представители как греческой, так и восточной мысли. Там учил и первый ересиарх, Керинф, который искажал христианство привнесением в него греко-восточных элементов, заимствованных им из Александрии. При таких обстоятельствах особенно необходимо было для церкви иметь руководство в вере, защищающее от заблуждений. Имея в лице апостола Иоанна одного из ближайших свидетелей и очевидцев "служения Слова", христиане Ефеса стали просить его, чтобы он описал им земную жизнь Христа Спасителя. Когда они принесли Иоанну книги первых трех евангелистов, то он похвалил их за истинность и правдивость повествования, но нашел, что в них много опущено очень важного. При повествовании о Христе, пришедшем во плоти, необходимо говорить о его Божестве, так как иначе люди с течением времени начнут судить и думать о Христе лишь по тому, каким он являлся в земной жизни. Евангелие от Иоанна начинается поэтому не с изложения человеческой стороны в жизни Христа, а именно с божественной стороны - с указания на то, что воплотившийся Христос есть слово изначальное, то самое, которое "в начале было у Бога и само было Богом", тот Логос, через который произошло все существующее. Такое указание на Божество и предвечное бытие Христа необходимо было также ввиду распространявшихся Керинфом лжеучений касательно Иисуса, которого он считал лишь простым человеком, принявшим на себя божество только временно, в период от крещения до страданий, а также ввиду александрийского умозрения о разуме и слове (Логосе) в их приложении к отношению между Богом и его Словом изначальным. Дополняя синоптиков, евангелист Иоанн описывает преимущественно деятельность Христа в Иудее, подробно рассказывая о посещении Христом Иерусалима по большим праздникам вместе с другими паломниками. Евангелие от Иоанна состоит из 21 главы и заканчивается свидетельством самого автора, что "истинно свидетельство его". Литература об Евангелиях и евангелистах чрезвычайно обширна; достаточно указать только наиболее выдающиеся сочинения, в особенности те, которые послужили поворотными пунктами в развитии вопроса о происхождении Писаний. Этот вопрос получил научную постановку в XVIII в., когда исследователи, не довольствуясь традиционным взглядом, впервые отнеслись к нему критически. Вместо принятого воззрения, по которому первым по времени пмснием признавалось Евангелие от Матфея, появились исследователи, признававшие таковым Евангелие от Луки (Вальх, Гаренберт, Макнайт и др.). Но эта теория настолько не соответствовала очевидным данным, что скоро старшинство было перенесено на Евангелие от Марка, и весь интерес затем сосредоточился на вопросе: считать ли это Евангелие источником или извлечением по отношению к первым двум. Грисбах (в своем "Com qua Marci evang., etc." Иена, 1789) дал перевес последнему воззрению. Этот вопрос на время отодвинут был новой теорией Эйхгорна (в его "Einleit in. N. T." 1804), который источником для всех синоптических Евангелий признавал особое краткое сочинение на арамейском языке. Хотя эта теория не имеет никаких культурно-исторических оснований и есть дело чистого умозрения, однако она нашла горячих сторонников в лице Грау, Циглера и др. В своей решительной форме теория Эйхгорна, однако, продержалась недолго, и критика опять занялась вопросом о старшинстве одного из наличных Евангелий; опять многие исследователи остановились на Марке как самом древнем евангелисте. Затем выступила тюбингенская школа с своей резко обозначенной теорией о позднем происхождении Eвангелий, и эта теория надолго заняла собой умы исследователей, пока сознание ее несостоятельности не выдвинуло опять на сцену прежние вопросы о первоисточнике, который по-прежнему стали видеть в Евангелии от Марка, хотя более утонченная критика нашла возможным различать наличного Марка от особого Urmarcus, который послужил источником для самого Марка. Евангелие вечное(Evangelium aeternum) - так называлось, с XIII в., основанное на Апокалипсисе провозглашение вечного царства Святаго Духа, совершенного богопознания и полной духовной свободы, долженствующего наступить после царств Бога Отца (ветхий завет) и Бога Сына (новый завет). Провозглашение это сделано аббатом Иоахимом, который был сначала монахом и настоятелем монастыря в Калабрии, позже основателем новой конгрегации (Ordo Florensis) и умершего в 1201 г. или 1202 г. Из числа приписываемых ему сочинений - подлинных, вероятно, только три: "Praefatio in psalterium decem chordarum", "Concordantiа utriusque testamenti" и "Комментарий к Апокалипсису". Его мысли о церковной реформе и апокалиптические идеи нашли отголосок среди наиболее строгих францисканцев. Монах этого ордена, Герардин, составил в 1254 г. введение к трудам Иоахима в резко антиримском и даже антицерковном духе, озаглавленное: "Introductorius in Evangelium aeternum". Оно было осуждено папой Александром IV и сам Герардин приговорен к пожизненному тюремному заключению (1255 г.).

Евангелистарий- так называлось в глубокой древности соединение четырех Евангелий, получившее потом общее название Евангелия. Когда в IV веке появились деления евангельского текста, к Евангелию стали присоединять указатель евангельских чтений, носивший на Западе название evangeliarium (подразумевается volumen), а на Востоке - εύαγγελιστάριον; затем стали и сам текст писать сообразно этому указателю. Евангельский текст, написанный в порядке богослужебных чтений, также стал называться евангелиарием, или евангелистарием. Таким же путем остальные новозаветные книги образовали άπόστολος, πραξαπόστολος(апостолы, апостолярии) на Востоке и epistolare- эпистолярии (подразумевается volumen) на Западе, а соединение апостола и Евангелистария получило название lectionarium, lectionarius (подразумевалось liber) и άναγνωστικόν (подразумевалось βιβλιον), βιβλιον άποστολικόν.

Евангелисты(греч. - благовестники) - это авторы четырех Евангелий - Матвей, Марк, Лука и Иоанн. В древности это название было шире; оно прилагалось ко всем проповедникам Евангелия или слова Божия. Среди протестантских народов такое употребление слова сохранилось навсегда: оно прилагается у них к миссионерам и ко всем вообще лицам, которые стремятся возродить гражданское общество проповедью учения Христова, заключающегося в Евангелиях. В древней церкви была особая степень или должность - евангелистов, специально для проповеди Евангелия среди иудеев и язычников.

Евангелическая- это название церкви; в начале XIX в. под влиянием реакции в сторону религиозного чувства и против рационализма в Германии возникла мысль о восстановлении церковной организации первых времен протестантства с объединением в одно целое не только разных партий в лютеранстве, но и реформатов, последователей Кальвина и Цвингли, под именем евангелической церкви (Evangelische Kirche). Эта мысль нашла себе сильных поборников в лице нескольких знаменитых богословов (Шлейермахера, де-Ветте и др.), а главное - в лице прусского короля, Фридриха-Вильгельма III. В 1817 г., в трехсотлетнюю годовщину реформации, в разных местах Германии, особенно в Пруссии, последовало соединение лютеран с реформаторами под именем протестантской унии. Несмотря, однако, на авторитет верховной власти и на усилия суперинтендентов и консисторий, это направление не нашло себе общего признания. В силу основного принципа протестантства - принципа свободы исследования веры - в недрах Евангельской церкви не прекращалась и не прекращается борьба различных взглядов на источники и состав церковного учения. Ортодоксалы настаивают на важности различий между лютеранством и реформатством, особенно в учении о таинствах вообще и в частности о евхаристии, а также на необходимости внешнего авторитета, общеобязательного для верующих, причем одни ("старолютеране") довольствуются авторитетом символических книг первой эпохи лютеранства, другие ("новолютеране") учат о необходимости, кроме того, авторитета церкви и пастырей. Главными сторонниками эта партия имеет деревенских пасторов. Она отличается примирительным направлением по отношению к католичеству и старается над церковной проповедью возвысить внешний культ и таинства. Прямую противуположность ортодоксалам составляют свободномыслящие богословы, или так называемые субъективисты, представители спекулятивного богословия, девиз которых - возможно большее сближение с современной наукой, безусловная самостоятельность в религиозных воззрениях. Несмотря, однако, на блестящие успехи научного богословия в Германии, господствующую партию в Евангелической церкви образуют приверженцы унии и так называемого посредствующего богословия, которые домогаются объединения лютеран с реформатами, то под условием полного отрицания отдельных символов каждого из этих исповеданий на одинаково для всех авторитетной почве учения чисто евангельского, то с сохранением этих символов в смысле полного единения лишь в богослужении и жизни. После 1848 г. уния подверглась было гонению со стороны прусского правительства; но затем в 1855 и 1857 г.г. были разрешены "собрания евангелических христиан Германии и других стран", на которых присутствовали не только лютеране, но и реформаты всех протестантских стран и даже свободномыслящие. На сторону Евангельской унии стали высшее церковное управление Голландии, многочисленные протестанты Франции и Швейцарии (Мерль де Обинье), так называемый евангелический союз в Англии. Большое содействие унионистам в евангелической церкви оказал так называемый протестантский союз, основанный 20 сентября 1863 г. и имеющий задачей защиту протестантства, но протестантства обновленного, приведенного в согласие с идеями Евангелия, а также с просветительными началами современной образованности. Он отрицает все вероучительные формулы и символические книги как изобретения человеческие, без нужды стесняющие благочестие и богословскую науку, и требует, чтобы евангелическая церковь была Евангельской, т. е. чтобы единственным ее основанием и предметом ее веры были лицо, дело и учение Иисуса Христа и осуществление этого учения в жизни.

Евангелический союз (Evangelical Alliance) - этот христианский альянс был основан в Шотландии и Англии в 1845 г. для борьбы с католицизмом, но вскоре поставил себе целью также защиту единоверцев, преследуемых в католических землях, и поддержание евангелического духа единения в отделившихся от церкви обществах во имя начал, общих всем протестантам. Союз при самом своем основании разделился на семь "ветвей": 1) Великобритания и Ирландия, 2) Соединенные Штаты, 3) Франция, Бельгия, Швейцария, 4) Германия, 5) Германия и Швейцария, 6) британские владения в Северной Америке, 7) Индия. Он встретил горячее сочувствие преимущественно в Англии, Шотландии и Америке, у различных сектантов, в особенности у баптистов и методистов. Господствующую роль на общих собраниях союза (1857, 1861, 1869, 1873, 1879) играл пиэтистический элемент.

Евангельские блаженства- девять заповедей, данных Христом в его нагорной проповеди и содержащих в себе существенные черты христианского нравоучения. Блаженствами эти изречения Xриста названы потому, что в них содержатся не категорические повеления, а лишь указание тех наград - блаженств, которые даны будут от Бога обладающим той или иной добродетелью. Подробные толкования Евангельских блаженств даны отцами церкви: Григорием Нисским, Златоустом, блаженным Августином и другими. Немного можно указать мест в Евангелии, которые так разноречиво толковались бы германскими богословами, как учение о блаженствах. При толковании первой заповеди о блаженстве источником споров служит разность в чтении ее у Матфея и Луки: у первого - блаженны нищие духом, у второго - просто нищие.

Евдемонизм (или эвдаймонизм от Έύδαιμονία - счастье) - этическое направление, полагающее своим принципом или целью жизни счастье. Греческое слово εύδαιμονία, подобно русскому "счастье", обозначает, во-первых, субъективное состояние удовлетворенности, во-вторых - объективные условия, так называемые внешние блага, вызывающие состояние удовлетворенности (здоровье, богатство и другие блага). Хотя оба элемента, субъективный и объективный, обыкновенно тесно связаны, однако возможно и полное их расхождение, т. е. человек может быть несчастным при наличии всех объективных данных, обусловливающих счастье, и наоборот. Второе хорошо иллюстрируется индийской сказкой о том, как искали по приказанию царя рубашку счастливого человека и во всей империи счастливым оказался один нищий, рубашки не имевший. Сообразно различию указанных элементов счастья и виды евдемонизма оказываются различными, смотря по моменту, которому придается решающее значение. Родовое понятие евдемонизма распадается на два главных вида: гедонизма, усматривающего счастье в индивидуальном наслаждении, и утилитаризма, усматривающего счастье в возможном благополучии большинства людей, причем центр тяжести естественно передвигается от индивидуума в социальную сферу и от субъективизма - в область объективных условий благополучия. Вся древнегреческая этика носит на себе характер более или менее эвдаймонистический, причем чистый гедонизм (киренаиков) постепенно заменяется "моралью расчета" и допускает, наряду со своей эгоистической основой, мотивы альтруистического характера. Так, например, этика Платона и Аристотеля далеко отошла от эгоистического гедонизма Аристиппа; однако основа этических воззрений обоих гениальных мыслителей остается эвдаймонистической. Платон (в "Филебе") и Аристотель в "Никомаховой этике" нисколько не сомневаются в том, что εύδαιμονία(евдемония) есть принцип этики, и расходятся с киренаиками лишь относительно средств достижения счастья. Оба мыслителя сознают слабость эгоизма как основы морали: в изречении Платона, которое он охотно повторяет, - "лучше терпеть несправедливость, чем быть несправедливым", - в нем яснее всего чувствуется стремление к освобождению этики из оков эгоизма и эвдемонизма. Христианская мораль представляет собой разрыв с античной узконациональной и индивидуальной нравственностью. Нравственность греков, сколько бы они ни заблуждались относительно ее принципов, может быть названа автономной, ибо понятие о счастье ставится в прямую зависимость от человеческого творчества; христианскую мораль следует назвать гетерономной в том смысле, что ее этические нормы и понятия о счастье стоят в зависимости от религиозных представлений, данных Откровением и поэтому независимых от разума. Христианство изменило воззрения на формальную сторону этических норм и на их происхождение, но в содержании удержало эвдаймонистический момент, сделав его трансцендентным. Счастье как цель, определяющая человеческую нравственность, достигается в ином мире, в котором нет разногласия между нравственным достоинством и его естественным результатом - счастьем. Но, сделав эвдаймонию трансцендентной, христианство вместе с тем должно было признать негодность эгоистической и гедонистической морали в пределах мира явлений. Действительно, если нравственные нормы суть веления Бога, проистекающие из его природы, то они должны иметь абсолютное значение и тем самым исключать принципы, с ними не согласимые. Таким образом, гедонизм и более утонченная его форма - "мораль расчета", взвешивающая и оценивающая различные виды наслаждения с точки зрения рассудка и пользы для индивида, оказались упраздненными. Универсальный характер христианства и его социальная тенденция сделали невозможным возвращение к эвдемонизму в индивидуальной форме, и попытки восстановления эвдемонизма по необходимости должны были принять форму утилитаризма, видящего цель жизни не в индивидуальном счастье, а в счастье возможно большего числа людей. Вся этика западноевропейских народов по своему содержанию остается христианской, и в будущем нельзя предвидеть изменения этих принципов. Ницшеанство, отвергающее содержание христианской морали, не дает почвы для развития этических начал, ибо представляет собой чистейший натурализм, т. е. отрицание не только христианской нравственности, но и нравственности вообще. Современная этика, оставаясь по существу христианской, с ослаблением веры в догматику, а также в личное бессмертие должна была устранить или ограничить эвдаймонистические элементы христианской морали, на которые указано выше. Сверх того, в этических учениях все более и более выступает на первый план социальный момент, отнюдь не противоречащий христианству. Если, таким образом, в содержании нравственного сознания человечества не произошло в течение почти двух тысяч лет существенных изменений, то нельзя того же сказать относительно формы. Обоснование этических требований, естественно, должно было стать иным, чисто рациональным, т. е. независимым от религиозных представлений. В этом отношении Канту принадлежит большая заслуга в том, что он попытался обосновать религию нравственностью.

Евентус(Eventus, Bonus Эвентус) - первоначально бог урожая у римлян, впоследствии вообще всякого успеха. Его изображения были подражанием греческому типу Триптолема с заменой колосьев рогом изобилия. На монетах Евентус изображен был впервые около 700 г. после основания Рима. Изображение это становится постоянным на императорских монетах с эпохи Гальбы до Галлиена. Попадается его изображение и на геммах, мелких бронзах и т. п.

Евнух(греч.) - в общем это кастрат, в частности - оскопленный слуга, предназначенный к службе в гаремах Востока. Обычай поручать надзор за женами евнухам возник в Малой Азии, где, впрочем, первоначальной причиной оскопления был, вероятно, религиозный фанатизм, в особенности в сирийско-малоазийских культах Аттиса и Кибелы. По свидетельству Геродота, на Востоке было в обычае кастрировать пленных. Евнухи упоминаются и в древней Греции и в Риме, но их оскопление совершалось на Востоке. По преданию, Периандр, тиран коринфский, отправил к Алиату, царю лидийскому, 300 керкирских мальчиков для оскопления. Поставленные в положение, дающее возможность воздействовать на восточных властителей непосредственно и через любимых ими жен и наложниц, евнухи часто приобретали сильное политическое влияние на ход государственных дел. История всего Востока полна увлекательными рассказами об интригах евнухов, об их большом могуществе при дворе. Византия, придворный быт которой сложился под влиянием Востока, наследовала вместе с ним и евнуховство. Магометанство, дозволившее многоженство и вызвавшее усиленное распространение гаремов, увеличило потребность в поставке евнухов. В султанском гареме главный евнух - это кизляр-агаси (начальник девушек), он имеет под своим начальством других евнухов. В интригах сераля они играют завидную роль; в Персии евнухам иногда поручаются важные государственные должности. Жадность, скупость, жестокость - вот их отличительные черты. Евнухи были черные и белые; лишь первые совершенно лишены были половых органов и мужских признаков. Турция получала обычно евнухов из Египта; половина из них умирала при варварской операции кастрации, совершаемой самыми грубыми орудиями. Из евнухов остались известны в истории философ Фафорин, Аристоник, полководец Птолемеев, знаменитый Нарзес при Юстиниане, визирь Али при Сулеймане II. Ветхозаветный закон запрещал кастрацию и закрывал для оскопленных вход в Скинию; даже оскопленные животные не могли быть приносимы в жертву. Церковь христиан никогда не допускала оскопленных к епископскому сану (евнухи тем самым вынуждены были образовывать отдельные секты и культовые клубы веры).

Евреи (израильтяне, иудеи, семиты, иногда "жиды")- представляют собой один из наиболее характерных и обособленных частных антропологических подтипов общего семитического типа, удерживающий свои особенные принципы, несмотря на различие географических и других условий, при которых ему приходилось и приходится существовать в разных частях света и тьмы. Составляя одно из подразделений семитического типа, еврейский подтип выделился, однако, уже в глубокой древности, как это доказывают изображения евреев на египетских и ассирийских монументах, легко отличаемые от изображений других азиатских и африканских племен. Упрочению подтипу евреев содействовало их обособление, избегание кровного смешения с соседними народами и слабое проявление ими духа прозелитизма. После разрушения их второго храма евреи стали усиленно расселяться из Палестины, сначала по странам, прилегающим к Средиземному морю, а затем все дальше и глубже среди иных народов в других землях. Вообще, евреи давно утратили свой древнееврейский язык, сохранив его только в письменных памятниках; в эпоху Иисуса Христа, например, они говорили уже на сирийском языке (арамейском диалекте). Позже они стали усваивать себе язык тех стран, в которых им приходилось долго жить; так, алжирские евреи всегда говорили по-арабски, туркменские - по-таджикски (персидски), испанские (а также и вышедшие оттуда голландские, часть английских, турецкие) - по-испански, немецкие и старые польско-русские - на испорченном немецком наречии (идиш), китайские-на китайском и т.д. Но, говоря на различных языках, евреи сохранили свой общий подтип и общую свою собственную религию. Правда, местами - например, в Абиссинии и Индии - можно было встретить племена, исповедующие иудаизм и отличающиеся от типичных евреев по своему физическому виду; однако более точные наблюдения доказывают, что это совсем не евреи, а аллофильные племена, принявшие более или менее испорченную религию Моисея. Таковы, например, были фалаша Абиссинии, принадлежащие к нубийцам, говорящие на языке агау и принявшие иудаизм от южных арабов, гимиаритов, в первые века нашей эры; таковы так называемые старые черные евреи на Малабарском берегу Индостана - собственно индусы, принявшие еврейскую религию и другие подобные типы. Все эти группы приходится исключить из числа евреев в антропологическом смысле, но зато к ним следует присоединить некоторые народности, принявшие (большей частью насильственно) другую религию, но оставшиеся в сущности евреями, каковы например, "ануссим" или "Chuetas" Балеарских островов, обращенные в христиан, "мамины" города Салоник, обращенные в мусульман, "новые еврейские христиане" в Португалии и другие. В свое время в Испании и Португалии особенно много было евреев обращено насильственно в христиан; есть повод думать, что даже в некоторых аристократических фамилиях этих стран была значительная примесь еврейской крови. Еврейская кровь и еврейский антропологический подтип встречается и у многих немцев, англичан, итальянцев и т. д. Многие старые путешественники констатировали черты еврейского подтипа далеко на востоке - у папуасов Новой Гвинеи и даже у первобытных австралийцев. Антропологический еврейский подтип, в частности, ашкенази, может быть охарактеризован такими чертами: рост сравнительно небольшой, около 162-165 сантиметров в среднем; еврейские представители в общем заметно уступают в росте русским, вообще славянам, немцам, англичанам; окружность их груди часто меньше полуроста, вследствие чего, а также вообще недоразвития, болезней и телесных недостатков, значительный процент евреев подвергается эволюционной выбраковке. Некоторые антропологические измерения показывают, что евреи отличаются довольно длинным туловищем, особенным носом и более короткими конечностями. Цвет волос и глаз по преимуществу у них темный, но встречаются и рыжие, и белокурые евреи с серыми и даже голубинными глазами. Растительность на лице и теле вообще обильная; попадаются нередко курчавые евреи. Лоб довольно широкий; лицо узкое; межглазничное пространство небольшое; глаза чрезвычайно живые с хитрецой, нос вообще довольно большой, часто (до 30%) кривой, но большей частью прямой (очень редко вздернутый), с подвижными шевелящимися ноздрями(будто произносят молитвы), губы часто толстоватые и слова с них сходят часто шепелявые. Вообще черты лица настолько характерны, что опытный глаз почти всегда узнает так называемого типического еврея. Они отличаются вообще значительным плодородием (очень многодетны), а так как смертность у них меньше, то они размножаются быстрее тех народностей, среди которых живут, даже таких, как немцы или славяне. Особенно невелико у них число мертворожденных, что объясняется отчасти малым числом незаконных рождений. Вообще они обладают значительной приспособляемостью и способностью к акклиматизации в разных странах; они размножаются даже в Алжире и Индии, где полная акклиматизация европейцев всегда представлялась сомнительной. Зависит это, может быть, от их образа жизни, умеренности в пище и особенно в питье, большей частью замкнутой семейной жизни и т. д. Отличаясь значительной остротой зрения и слуха, евреи однако дают большой процент слаборазличающих цвета, что обусловливается, вероятно, их постоянной жизнью в городах, где не приходится наблюдать того разнообразия цветов, как при более близкой к природе деревенской жизни. Этой особенностью объясняется, может быть, малая способность евреев к живописи (есть как и везде исключения, подтверждающие правило). Евреи также дают значительный процент глухонемых (на что, может быть, влияют частые браки между родственниками) и психически больных (вероятно, вследствие городской жизни, сильной восприимчивости, усиленной религиозной и политической агитации и т. п.). Некоторые евреи отличаются значительными умственными способностями и уже заявили о себе многими вышедшими из их среды знаменитостями и талантами, особенно в области музыки, в торговле и банковом деле, в изящной литературе, журналистике и критике, в науках (особенно - в филологии, психологии, физике, но также в медицине, естественных науках, археологии), в театре, кинематографе, много их на национальных каналах глобального телевидения и в политической сфере любого общества. Бертин, изучивший различные племенные типы, изображенные на ассирийских памятниках, различает между ними два еврейских, из которых один - подтип еврейских пленников, выведенных из Лахиша Сеннахерибом, с удлиненной головой, более коротким лицом, кривым, но плосковатым носом и сильно курчавыми волосами на голове и в бороде, а другой - подтип армянских послов времен Ассурбанипала, из области Наири (гор Армении), с короткой головой, длинным лицом, сухими чертами, длинным, загнутым, острым носом и узким подбородком, в общем очень сильно напоминающий еврейский антропологический подтип. Бертин полагал, что евреи, оставив Вавилонию, их первоначальную родину, направились сперва на север и долго жили на Армянском нагорье или вблизи него, причем усвоили себе некоторые черты армянского типа. Впоследствии они усвоили себе в Египте некоторую негроидную примесь и вывели с собой африканских своих прозелитов, влияние которых и отразилось на типе еврея Лахиша. Наличность двух подтипов у евреев принимается многими исследователями антропологами, причем иные отождествляют их с испанскими евреями (сефардим, Spagnuoli) и немецкими. Измерения Якобса и Спильмана над лондонскими евреями действительно показали, что сефардим отличаются во многих отношениях от ашкеназим, но еще большие различия оказались между евреями богатого лондонского квартала (West-End) и бедного (East-End): первые по росту, силе, весу тела, величине большого раздвига (рук) оказались гораздо более близкими к англичанам, чем испанские евреи, хотя все-таки последние отличались меньшим процентом белокурости, большей долихоцефалией и т. д. В пользу некоторого смешения с другими народностями говорит как будто тот факт, что там, где население вообще ниже ростом (например, в Польше, Галиции), и евреи относительно ниже, а там, где оно выше (например, на Украине) - и средний рост еврея становится несколько больше; где население более белокуро, там и процент белокурых среди евреев выше. Наблюдая евреев в Одессе, можно было убедиться, что более высокорослые евреи обыкновенно дают больший процент белокурых, выказывая бóльшую окружность груди и вообще лучшее сложение, что также говорит в пользу примеси другого типа. Однако эти наблюдения едва ли могут быть признаны вполне убедительными, и вообще можно сказать, что хотя евреи и испытали некоторую примесь крови других народностей, но в новейшее, по крайней мере, время эта примесь оказалась незначительна и не смогла значительно повлиять на изменения еврейского подтипа. Как показали статистическия данные (в старой Пруссии), смешанные браки евреев (в которых один из брачущихся не еврей) нередко бесплодны и вообще дают заметно меньшее число детей, потомство которых не может поэтому (если даже дети воспитываются по еврейскому закону) оказать заметное влияние на быстрее размножающееся чисто еврейское население. От исхода из Египта до Вавилонского пленения (586 г. до Р. X.) у древних евреев была довольно богатая культовая и историческая литература, состоявшая из летописей, биографий великих царей и выдающихся лиц, а также повествований о соседних народах. Эти культово-исторические сочинения или, по крайней мере, некоторые их части существовали еще в IV столетии до Р. X., и составитель книги Паралипоменон еще упоминает о них. К сожалению, все они были утрачены навсегда, так что источниками для истории древнего израильского народа могут служить лишь так называемые культово-исторические книги Ветхого Завета и отрывочные намеки, рассеянные в книгах пророков, в поэтических и дидактических писаниях агиографов. Но составители культово-исторических книг Писания совсем не имели в виду написать политическую историю отдельного народа. В своих рассказах они большей частью преследовали только религиозную цель, стремясь доказать, что за отпадением от Бога каждый раз следовали народные бедствия. Известия о важных культурно-исторических событиях получаются как бы мимоходом, потому только, что во время этих происшествий тот или другой пророк играл важную роль. Рассказывая о царях, занимавших престол после Соломона, эти книги главным образом сообщают о том, служили ли они Иегове или почитали идолов, а также обращается внимание на все касающееся храма и богослужения в нем. Относительно всего остального делается краткая ссылка на "летописи царей Иуды и Израиля", в которых подробно изложены были политические действия этих царей. Таким образом, из культово-исторических книг Ветхого Завета можно ознакомиться с политической историей израильтян лишь отрывочно; о связи же между событиями и о мотивах, их вызвавших, нельзя узнать ничего. Только в новейшее время, когда удалось разобрать египетские иероглифы и ассирийско-вавилонские клинообразные надписи, был пролит новый свет на политическую историю государств Передней Азии, благодаря чему стала немного понятнее и древняя история Израиля. Что израильтяне одно время жили в Египте, а потом вышли оттуда и поселились в Палестине - это может быть подвергнуто сомнению только чересчур придирчивой критикой. Факт исхода из Египта так глубоко захватывал политическую и религиозную жизнь израильского народа, так живо врезался в народной памяти, что в действительности этого события нельзя сомневаться. Неизвестно, стоит ли иммиграция израильтян в Египет в какой-нибудь связи со вторжением в эту страну гиксов(гиксосов), но зато несомненно, что гиксы были изгнаны из Египта задолго до исхода оттуда израильтян. Довольно распространенно было мнение, что этот исход совершился около 1500 лет до Р. X., не согласуется с вновь открытыми данными египетской и вавилонской истории. При Аменофисе IV (около 1450 до Р. Х.) Палестина находилась под владычеством Египта и управлялась египетскими вассалами и губернаторами. Около ста лет спустя через Палестину двигались египетские войска под предводительством Рамзеса II на войну с хетами, подвластными царю Северной Сирии, о чем в Библии не упоминается ни единым словом. Есть также много указаний на то, что фараон-угнетатель был не кто иной, как Рамзес II. Про этого царя известно, что он руками иноземных еврейских рабочих возвел большие здания, а так как один из городов, при постройке которых заставляли работать именно евреев, назывался Рамзес, то следует заключить, что эта постройка производилась при Рамзесе II. Поэтому следует предполагать, что исход израильских рабочих из Египта совершился уже после Рамзеса II, вероятно, около 1340-1320 г. до Р. Х., а может быть, и несколько позже. Хронологические данные ветхозаветного Писания в этом отношении отрывочны и представляют много пробелов. Лишь со времен царя Давида начинается непрерывная еврейская хронология, исходную точку которой нетрудно установить. Падение царства десяти колен израилевых, по ассирийским данным, можно с точностью отнести к 722 г., совпадающему с 6-м годом царствования Езекии, царя Иудеи, и 9-м годом правления Осии, царя Израиля. Если от этой твердо установленной даты обратиться назад, то 4-й год царствования Соломона, в который началась постройка храма, придется приблизительно на 1000-й год до Р. X. Для определения времени, протекшего от исхода из Египта до начала постройки храма, есть указание в одном месте (4 книга Царств): именно 480 лет по еврейскому тексту, 440 лет по переводу 72 толковников, а у Иосифа Флавия, который тоже должен был иметь перед собой какой-нибудь текст, этот промежуток времени определяется в одном месте в 592 г., а в другом в 612 лет. Для верного понимания политической истории израильского народа в библейское время необходимо предварительно бросить взгляд на географическое положение Палестины. Страна эта почти такой же величины, как Бельгия; жители ее не могли поэтому играть никакой самостоятельной роли среди таких великих монархий древнего мира, как Египет, Ассирия, Вавилония, позднее Персия и другие. Для этих великих монархий Палестина имела, однако, вследствие географического своего положения, большое значение. Прямая дорога из Вавилонии в Египет - через Идумейские горы и Северную Аравию - была непроходима для войска. Неприятельская армия, направленная из стран евфратских в Египет, всегда избирала следующий путь. Переправившись через Евфрат в одном из двух удобных для того пунктов, именно в Кархамисе (позднее Цирцезия) или в Тапсаке (по Библии, Тифсахе), она переходила Келе-Сирию, т. е. долину между Ливаном и Антиливаном, и вступала в Палестину. Пройдя Изреельскую равнину, выходом из которой служит ущелье Мегиддо (важный пункт, где уже в XVII столетии до Р. Х. происходили жаркие битвы), армия вступала в Филистимлянскую низменность. Тут приходилось сперва овладеть двумя лежавшими на филистимлянском морском берегу укрепленными городами: Азотом и Газой, которые и позднее нередко служили операционным базисом для войск, вторгавшихся в Египет. Затем армия достигала египетских ворот (т. е. окрестностей Пелузия), где разве более сильный противник мог остановить дальнейшее ее движение. Отсюда ясно, какую важность имела Палестина и оба переправочные пункта через Евфрат. За обладание Палестиной боролись впоследствии Птолемеи с Селевкидами, Алиды в Египте с войсками халифов, тамошние султаны с крестоносцами, Мегмет-Али с турецким султаном. Когда египетские цари были могущественны, они старались поставить Палестину и Сирию в зависимость от Египта и занимали войсками вышеуказанные две переправы через Евфрат, чтобы держать неприятеля, так сказать, запертым в его доме. Когда Египет был менее могуществен, он направлял все усилия к тому, чтобы заградить неприятелю вход в свою землю и отдалить его от дорог, туда ведущих. Достижению последней цели служили дипломатические интриги с соседними государствами, а иногда и политические браки. Насколько история Передней Азии стала известна, завоевание Палестины само по себе не составляла цели великих военных предприятий заевфратских государств по направлению к западу. Оно всегда было лишь средством к овладению Египтом и большим тогдашним торговым путем. Уже книга Бытия (глава XIV) повествует о союзе четырех вавилоно-эламских царей, которые во времена Авраама вторглись с своими войсками в Палестину и занимали ее 12 лет. Если сопоставить библейские известия с древневавилонскими, то оказывается, что это вторжение состоялось около 2300 г. до Р. Х. Неприятель вторгся тогда в Палестину не с севера, как случалось позднее, а с востока, из заиорданской области, причем враждебная армия проникла далее на юг, через Идумейские горы, в пустыню Северной Аравии, до Фарана. Трудно сказать, имели ли союзные цари намерение при содействии кочующих там арабских бедуинов проникнуть в Египет или только завладеть торговым путем, ведущим из Южной Аравии через Елаф и заиорданскую землю в Дамаск. Вскоре после завоевания Палестины Иисусом Навином она опять в течение 8 лет была занята неизвестным доселе царем из Месопотамии. В промежуток времени от патриархов до переселения евреев в Палестину в этой стране совершились, по-видимому, важные политические перемены. Во время патриархов она была населена весьма слабо, так что кочевники находили для своих стад неограниченный простор; о больших укрепленных городах и о царях тогда еще не было и речи. Иисус Навин нашел Палестину разделенной на несколько царств, густо населенных воинственными жителями и защищенных крепостями. История Египта дает ключ к объяснению этой перемены. Время патриархов было эпохой величайшего ослабления Египта, когда страна занята была семитическими племенами, оттеснившими коренное население в верхний Египет. По изгнании гиксов из Египта царями 18-ой династии последние в виду охранения египетских ворот старались утвердиться в Палестине. Они распространили свои завоевания до Евфрата; Тутмозис III (около 1575 г.) занял Кархамис и укрепил его. Когда во время 19-ой династии египтянам стала угрожать опасность со стороны новой сильной монархии хетов на севере Сирии, то им пришлось обратить особенное внимание на Палестину, чтобы она имела возможность оказать сопротивление врагу, надвигавшемуся с севера. Египетские войска годились для больших походов, но оказывались совсем непригодными для образования гарнизонов вне Египта. Поэтому египетские цари старались привести палестинские крепости в оборонительное состояние и дать жителям, насколько было возможно, военную организацию под управлением вассальных царей и египетских наместников. Кроме того, в видах лучшей охраны дороги в свою землю египтяне, по-видимому, учредили на юго-западном морском берегу Палестины, т. е. у египетских ворот, нечто в роде военного поселения, состоявшего не из природных египтян, а из живших в Египте инородцев - филистимлян. После смерти великого египетского завоевателя Рамзеса II слабым его преемникам чрезвычайно трудно было защищаться против неожиданного вторжения белокожих варваров с севера и с запада. Они не могли особенно заботиться о Палестине, тем более, что с этой стороны им пока не угрожала опасность. Вот почему израильтянам при их вступлении в Палестину приходилось бороться с одними только вассальными царьками, у которых хотя и сохранилась введенная египтянами военная организация, но не было единства и солидарности, так как они с давних времен привыкли враждовать между собой и интриговать друг против друга при египетском дворе. Благодаря этому израильтяне одержали верх над воинственными и хорошо вооруженными жителями страны и завоевали Палестину. Иисус Навин оставил, однако, своему народу трудное наследие. Страна была завоевана только отчасти; среди уделов разных колен остались жить привычные к войне и хорошо вооруженные ханаанеи. Каждое колено в отдельности вынуждено было бороться со своими ближайшими соседями. Много плодородных долин осталось во владении ханаанеев, обладавших еще со времени верховного владычества египтян боевыми колесницами, против которых не могли устоять пешие воины израильтян. Израильтяне часто вынуждены были довольствоваться бесплодными и безводными гористыми местностями, более пригодными для кормления мелкого рогатого скота, чем для хлебопашества. Правда, они доказали свою способность и любовь к земледелию; еще и теперь можно видеть в Палестине следы террас на горах, куда израильтянские хлебопашцы доставляли с равнин землю, которую для поддержки окружали каменной оградой и засевали. Тем не менее, положение тогдашних израильтян, живших в горах и вынужденных с мечом в руках извлекать из тощей почвы свою скудную пищу, было весьма незавидное. Каждое колено должно было бороться с врагами, жившими в его среде, а пограничные колена сверх того - еще с внешними неприятелями. Каждое колено заботилось поэтому только о себе; сознание национального единства и общности интересов почти совсем утратилось. В эту трудную эпоху непорядков и общих бедствий появлялись по временам храбрые люди, под предводительством которых то или другое колено освобождалось от своих врагов и угнетателей; но так как не доставало единства и совокупности действий, то освобождение обыкновенно оказывалось кратковременным. При таких обстоятельствах и при отсутствии общепризнанного центрального святилища учение Моисея было почти забыто, священники предавались безнравственному насилию, народ погрязал в язычестве. В этот критический момент появился человек большого ума, высокой нравственности и сильной воли - пророк Самуил. Он собрал вокруг себя множество восторженных молодых людей и стал пропагандировать учение отцов, призывая вернуться к Иегове, средоточию единения всего народа, надеясь этим путем свергнуть филистимлянское иго. Жестокие поражения не смущали его; он проповедывал настойчивость, пока ему, наконец, не удалось освободить свой народ и своим личным воздействием повсеместно водворить справедливость. Придя к сознанию пользы и необходимости сплочения всех народных сил воедино, израильтяне чувствовали вместе с тем, что, кроме духовного главы, им нужно еще иметь военного вождя. Поэтому они настаивали, чтобы Самуил избрал им царя. Пророк отказывался сначала удовлетворить желание народа, но наконец уступил. Он предложил в цари храброго и энергичного Саула из колена Вениаминова, который и был избран почти всем народом. Новый царь немедленно образовал небольшое постоянное войско, несколько раз вместе с сыном своим Ионафаном разбивал филистимлян, вел счастливые войны с восточными врагами Израиля и перенес свое оружие даже за северные пределы Палестины. Под старость Саул начал страдать припадками меланхолии, стал подозрителен и недоверчив и лишился вследствие этого содействия своего зятя Давида. В прежнее время филистимляне вели борьбу с Саулом в гористых местностях, занимая проходы и стараясь обходить его укрепленные позиции; при этом они не могли развернуть свою конницу и пустить в ход свои боевые колесницы. Саул, искусно маневрируя из своего укрепленного стана, нападал в горных проходах на отдельные неприятельские отряды и этим приводил раздробленные силы врага в замешательство. На этот раз филистимляне придумали иную тактику. Они проникли через узкое ущелье Мегиддо и расположились лагерем на обширной равнине Изреель, на которой со времен фараонов 18-й династии до Крестовых походов происходили великие битвы в Палестине. Очевидно, филистимляне преследовали при этом двоякую цель: с одной стороны, они удерживали в своих руках важный проход Мегиддо, а с другой - получали возможность развить на обширной равнине свои превосходные военные силы. Расчет их оказался верным. Саул, расположивший свое войско в северо-восточном углу той равнины, под прикрытием сзади лежащих гор, все-таки не мог с своей плохо вооруженной пешей народной ратью устоять против хорошо вооруженной, покрытой кирасами филистимлянской армии, которую поддерживали конница и боевые колесницы. Его войско было разбито, а он сам с тремя сыновьями пал на поле сражения. Филистимляне стали опять хозяйничать по всей стране. Давид, заслуживший своей личною храбростью популярность в народе, набрал себе во время укрывательства от преследований Саула маленькую дружину из отважных и хорошо вооруженных людей, которые впоследствии составили ядро его войска. Это были частью его родственники, частью люди одного с ним иудина колена, частью посторонние, озлобленные искатели приключений, которым дома терять было нечего. С ними Давид предпринимал экскурсии против соседних с филистимлянами племен пустыни и возвращался с богатой добычей, часть которой он раздавал иудиным старейшинам, друзьям своим и тем лицам, у которых он, будучи преследуем, находил убежище. После смерти Саула, Давид вернулся в Иудею, где его колено провозгласило его царем Иудеи. Когда скончался последний сын Саула, обладавший еще маленьким царством по ту сторону Иордана, весь Израиль признал Давида своим царем. Во время его сорокалетнего царствования не только Израильская земля была избавлена от внутренних и внешних врагов, но Давид со своими полководцами завоевал Идумею, земли моавитов и аммонитов и овладел богатым царством Дамасским. Богатейшую добычу, состоявшую, между прочим, из золота, серебра и меди, Давид передал на сооружение центрального святилища, который должен был укрепить единение народа. Мудрый сын Давида, Соломон, старался исполнить предначертания отца. На средства, накопленные отцом, он построил великолепный храм и возвел много других богатых сооружений. Народ наслаждался миром, а Иерусалим отличался богатством и роскошью. В провинциях, правда, было несколько иначе, так как блестящее царствование налагало на народ тяготы, к которым он совсем не привык. Между тем Ассирия стала сильным государством и, ослабив на некоторое время могущество вавилонских царей, начала обращать взоры на запад. Когда Феглаффеллассар I, царь ассирийский, овладел Кархамисом, ключом Сирии, и подвигался все далее на запад, это сильно встревожило слабых египетских царей 21-й династии, так как они с давних пор знали, что конечной целью северо-восточных завоевателей всегда был Египет. Для них было весьма выгодно, что в Палестине образовалось сильное, способное к сопротивлению царство; нужно было только обеспечить себе его дружбу. Последний царь 21-й династии вспомнил стремление прежних египетских царей приобретать друзей путем дипломатических браков и выдал свою дочь за царя Соломона. Город Газер на востоке филистимлянской низменности у входа узкого ущелья, ведущего в Иудейские горы, имел большое стратегическое значение; владевший этим ущельем всегда мог совершить террористическую диверсию в армии, направляющейся в Египет и имеющей операционным базисом южнее лежащие города Азот и Газа. Поэтому тесть Соломона овладел Газером, в котором еще обитали ханаанеи, а может быть, финикияне, и подарил его своему зятю Соломону в виде приданого дочери. Царь Соломон, в свою очередь, завладел важным городом Тапсаком (библейский Тифсах), который, подобно Кархамису, составлял ключ к евфратским странам, имея при том то преимущество перед Кархамисом, что стоял близко от Ниневии. Для ассирийского царя крайне рискованно было предпринять поход в Египет, вторгнувшись в Сирию через южнее лежащий Кархамис, до того как Тапсак находился во власти враждебной армии, которая могла либо напасть на ассириян с тылу, либо пойти на Ниневию. В последние годы царствования царя Соломона обстоятельства в Израильской стране значительно изменились к худшему. Блеск и расточительность царского двора требовали больших расходов, а предпринятые сооружения - множества еврейских рабочих рук. Народ был обременен непосильными налогами; большие массы людей были привлечены к принудительным работам. Все это возбудило большое неудовольствие в народе; во главе недовольных стал способный человек из колена Ефремова по имени Иеровоам, бывший ранее должностным лицом при дворе Соломона. Бунтовщик, нашедший поддержку со стороны пророка Ахии, вынужден был бежать в Египет, где тем временем основана была новая династия, 22-я по счету. Ее основатель Шеушонк (библейский Сусаким, греч. Сесонхис), естественно, был враждебен к изгнанной династии и к ее друзьям, в том числе и к Соломону. Ближайшим следствием этого события было то, что Идумея и Дамаск отложились от Иудеи, а после смерти царя Соломона недовольные вызвали Иеровоама из Египта обратно. Народ стал настойчиво требовать от нового царя Ровоама облегчения повинностей. Пренебрежительный отказ царя имел следствием отложение десяти колен от дома Давидова, разделение государства и войну, которая длилась с некоторыми перерывами почти до падения Израильского царства. Вскоре Шешонк вторгся в царство Иудейское, овладел Иерусалимом и, ограбив богатый храм, вернулся с добычей в Египет. Рассказ об этой своей победе над Иудеей Шеушонк велел вырезать на стене храма Аммона в Фивах. Царя десяти колен израилевых, как дружественного, он оставил в покое. Царство Израильское, во главе которого стоял Иеровоам, отпало от центрального святилища и предалось идолослужению в различных формах. От Иеровоама до падения государства там царствовали девять династий, сменявшие одна другую после древних кровавых революций. Каждая новая династия истребляла всех членов и приверженцев старой. Лишь в одной династии пять поколений подряд занимала престол; из остальных одна занимала престол лишь семь дней, другая - один месяц. Только основатели двух династий, Амврий и Ииуй, выказали некоторые особенные способности. Между тем угрожающая опасность со стороны Ассирии все приближалась. Уже Ассурнасирабал распространил свою власть около 870 г. до берега Средиземного моря, сделав финикийских прибрежных жителей своими данниками. Салманассар II (860-825) следовал политике своего предшественника. Напротив Кархамиса он построил город Дир-Салманассар с целью обеспечить за собой этот пункт переправы через Евфрат и выдвинул свои войска до города Емафа на реке Оронте. Против него собрались в Каркаре недалеко от Емафа двенадцать владетелей из стран, лежащих по эту сторону Евфрата, с армией, состоявшей из 65000 пеших воинов, 4000 боевых колесниц и около 2500 всадников. Ахав, царь израильский, выставил при этом, как полагают некоторые, 2000 колесниц и 10000 пеших воинов; египтяне, любившие загребать жар чужими руками и, по всей вероятности, бывшие инициаторами этой коалиции, выставили только 1000 человек. Вся эта союзная армия была разбита ассириянами наголову (около 854 г.), 14000 трупов покрыли поле сражения. Хитрый израильский царь Ииуй, который, быть может, участвовал в этой битве как полководец царя Ахава и, во всяком случае, помнил поражение, хорошо понимая, что сопротивление ассириянам невозможно; поэтому он покорился, по-видимому, добровольно. Он отправил к завоевателю в Ниневию послов с богатыми подарками из слитков золота и серебра, золотых сосудов и т. д. На обелиске царя Салманассара II были изображены послы израильского царя, со смиренным видом подносящие дары. Преемник Салманассара, Раман (Адаб) Нирари III (812-783) также говорит о дани, которую он получал от жителей финикийского побережья, от израильтян и даже от жителей филистимлянской земли, т. е. ближайшей к Египту страны. Этому царю удалось совершенно покорить Дамаск, который часто давал энергический отпор ассириянам. Царю израильскому Иеровоаму II, сыну названного выше Ииуя, принес великую пользу образ действий его отца: он присоединил к своим владениям Дамаск и распространил свою власть до Емафа, что, конечно, было бы невозможно без согласия Ассирии. О событиях, какие совершились от времени царствования только что названного ассирийского царя до воцарения упоминаемого в Библии Феглаффелласара III (745-727), до сих пор не найдено никаких надписей ассирийских царей. Только в списке высших государственных сановников, к имени которых приурочивалось определение года (как у римлян годы обозначались по имени консула), имеются короткие заметки, относящиеся к царствованию Салманассарра III: около 775 г. - "поход в страну Кедров", около 773 г. - "поход в город Дамаск". В Библии за все это время ассирияне не упоминаются; ничто, по-видимому, не мешало тогда Иудее и Израилю воевать между собой. В царствование Феглаффелласара политическое положение в Передней Азии разом изменяется. О деяниях этого царя библейские показания вполне согласуются с ассирийскими; первые лишь более подробно объясняются последними. Уже в 738 г. покорились Ассирии многие цари запада, в том числе Рецин дамасский, Менаим израильский и некоторые цари финикийского побережья. В каких отношениях Ассирия была тогда с Иудеей - не совсем ясно, так как относящаяся к тому надпись очень была подпорчена. В 734 г. Феглаффелласар продолжал свои завоевания на западе. Он проник до Газы, царь которой бежал в Египет; но в это время в его тылу вспыхнуло опасное восстание. Рецин дамасский и Факей израильский соединенными силами напали на Иудею, может быть, по уговору Египта и с намерением угрожать тылу ассирийской армии. Ахаз, царь Иудейский, просил защиты у Феглаффелласара. Последний охотно оказал ему помощь по двум причинам: во-первых, он смотрел на тех двух царей, как на мятежных вассалов, а во-вторых, ему важно было сохранить дружбу иудейского царя на случай похода в Египет. По показаниям ассирийских надписей, Феглаффелласар умертвил израильского царя Факея, посадил вместо него на престол Осию, завладел многими городами в Северной Палестине, а также Галаадом и другими израильскими владениями по ту сторону Иордана; жителей завоеванных областей он переселил в Ассирию, чтобы обезопасить себе тыл и фланги во время предпринятой им осады Дамаска. По взятии Дамаска к нему явился в этот город Ахаз, царь иудейский, с изъявлением покорности. До этих пор маленьким правителям по эту сторону Евфрата оставалось покоряться судьбе. Помощи извне они не могли ждать никакой, так как в то время не было в противовес Ассирии другого достаточно сильного государства: Египет давно уже распадался на мелкие государства, которые часто воевали между собой и сами еле могли устоять против напора южного государства, Напаты. Около 727 года обстоятельства изменились. Феглаффелласару наследовал слабый Салманассар IV, о деяниях которого не сохранилось никаких памятников. Эфиопский или, вернее, нубийский царь при содействии жрецов Аммона в Фивах овладел всем Египтом, не смотревшим на него как на иноземного завоевателя, так как он происходил от тех царей 21-й династии из касты жрецов, родоначальником которых был главный жрец Аммона в Фивах. Взоры всех соседних правителей обратились теперь на Египет, оттуда ожидали защиты против ассириян. В Библии есть много довольно ясных указаний на то, что в Палестине были тогда две партии: египетская и ассирийская. К первой принадлежали двор и высшие классы, ко второй - масса простого рабочего народа, не из симпатии, а просто из страха. Цари ассирийские и их военачальники обращались с подвластными владетелями высокомерно и презрительно. Измена наказывалась с неслыханной жестокостью. Настоящими хозяевами в стране были ассирийские военачальники, которые посредством хорошо организованной тайной полиции зорко наблюдали за каждым шагом местных властителей. Цари египетские, напротив, смотрели на них как на равных и как на своих союзников. Еврейский народ, с другой стороны, имел основание бояться, что прежде, чем подоспеет египетская помощь, его поля будут истоптаны всадниками и колесницами ассириян, а он сам будет ограблен и уведен в плен. Израильские пророки, которые были всего менее царедворцами, громко предостерегали поэтому от всяких соглашений и союзов с Египтом. Когда умер Феглаффелласар, пророк Исаия, один из величайших и идеальнейших людей в Израиле, возвысил свой голос, предостерегая: "Не радуйся, земля Филистимская, что сокрушен жезл, который поражал тебя; ибо из корня змеиного выйдет аспид, и плодом его будет летучий дракон" (Исайя). Иудея вняла этому предостережению и не думала об отложении от Ассирии; но в царство Израиля этот предостерегающий голос не проник, и царь Осия дал увлечь себя египетским интригам. Для Египта союз с этим царем был очень заманчив, так как Осия мог затруднить переход ассирийских войск по Израильской равнине и занять горный проход Мегиддо, которого ассирияне на пути своем в Египет миновать не могли. Осия отправил послов к египетскому царю Сигору (евр. Сава, ассир. Саби, греч. Сабакон) для заключения с ним союза, дань же в Ниневию не доставил. Эту измену открыла, вероятно, ассирийская тайная полиция, которая часто перехватывала письма подвластных царей. Осия был взят под стражу и посажен в темницу; его столица, Самария, была осаждена ассириянами, но осада затянулась. Между тем скончался Салманассар IV, а на ассирийский престол вступил Саргон. Царь этот овладел Самарией и отвел в плен не весь народ, а лишь 27280 человек, перевел на их место около 715 г. новое население из других завоеванных стран, назначил наместника и наложил дань на жителей. Почти одновременно с отпадением Осии от Ассирии отложились от нее, вероятно, и другие мелкие владетели в надежде на Египет; с достоверностью это известно относительно важной пограничной крепости Газы, царь которой Ханон, при Феглаффелласаре бежавший в Египет, при восшествии на престол Саргона вернулся назад. Саргон, овладев Газой, дал южнее этого города, при Рафии, на том самом месте, где позднее произошла битва между Птолемеем Филопатром и Антиохом III, сражение египетскому царю (720 г.). Египетские войска были совершенно разбиты; царь египетский покорился. О каком-либо участии Иудеи в этих событиях не упоминается. Иудейский царь Езекия, быть может, вследствие добрых советов пророка Исаии, оставался, по всей вероятности, безучастным зрителем происходившего. Новые события на востоке и на западе, кажется, изменили взгляды Езекии на его отношения к Ассирии. К северу от Ассирии образовалась коалиция против Саргона, с которой ему пришлось бороться четыре года (719-714). Уманигас, царь могущественного государства Еламского, и Меродах-Баладан (Царств и Исаия), патриотический и энергичный царь вавилонский, который, как и его потомки до 3-го колена, пылал ненавистью и чувством мщения к Ассирии, соединились и пошли войной на эту страну. В Египте вступил в это время на престол новый царь, Сабатако, который, быть может, подал повод к новым надеждам. Около 713 г., когда Саргон не был занят другой войной и, следовательно, мог напасть на Меродах-Баладана, последний отправил послов к иудейскому царю Езекии, чтобы поздравить его по поводу выздоровления от тяжкой болезни, но в сущности с целью возбудить против Ассирии восстание на западе и отвлечь в эту сторону силы Саргона. В 711 г. посланный Саргоном полководец Тартан овладел городом Азотом близ египетской границы. Из слов пророка Исаии видно, что при взятии этого города, потерпели поражение и египетские войска; жителям морского побережья приходилось горько оплакивать свое доверие к египтянам и эфиоплянам. Царь египетский после взятия ассириянами Азота покорился и просил о мире. Принимал ли царь Езекия участие в этом восстании - ясно не было сказано. Из благосклонного приема, оказанного им послам вавилонского царя, позволительно заключить, что он не остался глухим к предложениям Меродах-Баладана. Возможно также, что царь Езекия своего намерения не осуществил, так как пророк Исаия порицал его поведение по отношению к вавилонским послам и говорил о посрамлении уповающих на Египет. Лишь только у Саргона развязались руки на Западе, он сейчас же начал войну с Вавилоном (710 г.). После жестокой борьбы, продолжавшейся два года, Вавилония была покорена. Но война после этого еще не прекратилась, так как Меродах-Баладан продолжал защищаться в болотистых местностях низовья Евфрата. Наконец он бежал в Елам, откуда не переставал беспокоить ассириян. Саргон пал в Ниневии от руки убийцы (705 г.), и его сын Сеннахирим вступил на престол. Вслед за тем достиг господства в Египте храбрый и могущественный властелин Тагарка (библ. Тиргака, греч. Теарк) из Напаты. В уповании на Египет и в небезосновательном предположении, что непримиримый Меродах-Баладан возбудит войну против Ассирии, что действительно и случилось, последовало почти общее отложение западных стран от Ассирии. Езекия на этот раз, быть может, с одобрения Исаии, также принял участие в восстании. По всей вероятности, к этому времени относится указание, что он занял Газу и соседнюю местность до границ Египта. Ассирия имела еще приверженцев среди мелких владетелей по филистимлянскому побережью, где ее войскам лежал путь в Египет; Пади, царь Екрона (в филистимлянской земле) был поэтому задержан восставшими и препровожден пленником в Иерусалим. Занятый сначала завоеванием Вавилонии, Сеннахирим только на четвертый год своего царствования (по всей вероятности, около конца 703 г.) двинулся с весьма многочисленным войском на Запад, главным образом для завоевания Египта. Весть о приближении этой грозной силы наполнила все сердца ужасом. Пророки дали потрясающее описание движения этих полчищ. Все было раздавлено. Сорок шесть укрепленных пунктов были взяты, вся страна разграблена и более 200000 человек были уведены в неволю. О сопротивлении нечего было и думать, так как помощь из Египта, как всегда, не появилась. Езекия покорился и, хотя Иерусалим не был взят неприятелем, заплатил сверх ежегодной дани неслыханную для тогдашнего времени и несоразмерную с величиной Иудеи контрибуцию. Сеннахирим с главными силами своей армии двинулся прямо на Египет и расположился в крайнем юго-западном углу Палестины, в Лахисе, почти на границе Египта. Не совсем доверяя, по-видимому, покорности Езекии, Сеннахирим послал часть войска к Иерусалиму и запер там царя. Начальник этого войска с истинно ассирийской надменностью и задором надсмехался и издевался над израильским народом, над его Богом и царем. Между тем двинулась, наконец, и египетская армия. По ассирийским известиям, она была разбита при Ельтеке к югу от Лахиса. По библейским же сведениям, с которыми согласны и египетские, в ассирийской армии вспыхнула какая-то эпидемия, вследствие которой Сеннахирим вернулся в Ассирию, не достигнув своей цели. Он царствовал еще до 681 г. и вел большие войны с соседними государствами. По всей вероятности, этим временем воспользовались цари западных стран, в том числе и Езекия, чтобы сбросить с себя ассирийское иго; по крайней мере, в известных надписях Сеннахирима о платеже дани западными государствами нет больше речи. В 681 г. двое сыновей Сеннахирима умертвили своего отца во время восстания, а в 680 г. на престол вступил его сын Асардан (680-669). Он подчинил себе 22 мелких владетелей Запада, в том числе и Манассию, царя иудейского. Его имя находится и в списке 22 царей Запада, которые платили дань Ассурбанипалу, сыну Асардана, наиболее могущественному из царей ассирийских. Асардан завоевал почти весь Египет и разделил всю страну между двадцатью поставленными им царями. После его смерти в Египте вспыхнуло общее восстание, но Ассурбанипал вторично завоевал всю страну до Фив - на что намекает пророк Наум и раздробил ее опять на 20 отдельных царств, правители которых состояли под строгим надзором ассирийских военачальников и ассирийской полиции. Нельзя было более ожидать помощи от Египта; но луч надежды блеснул с другой стороны. Ассурбанипал сделал своего брата, Шамаш-Шум-Укина (Samuges-Saosduchin), наместником Вавилонии, а так как последнему захотелось стать независимым, то он соединился с царем египетским, Псамметихом I, и они оба подстрекнули западных царей к восстанию против Ассирии. Нет сомнения, что в этом восстании принял участие и Манассия, царь иудейский, так как Библия рассказывает, что он в оковах доставлен был в Вавилон, где тогда находился царь ассирийский, и потом опять был отпущен в свои владения. Цари ассирийские часто поступали таким образом с мятежными вассалами, которых они считали либо неопасными, либо особенно пригодными для их целей. Манассию, по всей вероятности, считали неопасным. После смерти Ассурбанипала, поставившего Ассирию на такую высокую степень могущества, на какой она никогда прежде не стояла, царствовали в Ассирии еще два царя, а может быть, только один, без всякого политического значения. Образовалась новая коалиция вавилонян и мидян против Ассирии, не без участия, по-видимому, Псамметиха I, египетского царя. Ниневия была разрушена до основания (около 608 г.); ассирийское государство было навеки уничтожено. Падение притеснителя вызвало всеобщее ликование, нашедшее отклик и в Иудее. "Вот", -восклицает пророк Наум, "вот,- на горах стопы благовестника, возвещающего мир: празднуй, Иудея, праздники твои, исполняй обеты твои, ибо не будет более проходить по тебе нечестивый; он совсем уничтожен". Но эта радость была тщетна. Притеснитель остался, только под другим именем. Египет, возобновляя свою старую тайную игру, захотел овладеть всеми землями до Евфрата. С этой целью царь египетский, Нехао, прежде всего вторгся в Палестину. Иудейский царь Иосия выступил против него, заняв узкий проход Мегиддо (607г.); но иудейское войско потерпело поражение, а царь Иосия пал в битве. Нехао наложил на Иудею тяжелую контрибуцию и по своему усмотрению поставлял и низлагал царей. Подвигаясь все дальше на север, он занял войсками, по примеру прежних царей египетских, главный переправочный через Евфрат пункт Кархамис. Но Навуходоносор, тогда еще наследник вавилонского престола, нанес (в 704 г.) Нехао страшное поражение и по вступлении своем в том же году на престол вытеснил египтян совершенно из Сирии и покорил всю страну от Евфрата до египетской границы; Иудея стала данницей Вавилона. Однако поставленный Нехао царь Иоаким, очевидно, тяготел к Египту, а царь египетский, по всей вероятности, подстрекал его, несмотря на предостережения пророка Иеремии, отложиться от Вавилона. После кончины Иоакима воцарился 18-летний его сын, Иехония. Вавилонские войска обложили Иерусалим, а помощь из Египта по обыкновению не появилась. Иехония сдался и был отведен вместе со своими воинами, со всеми вельможами и с большей частью ремесленников пленником в Вавилон, где томился в темнице около 37 лет. Вместо него Навуходоносор поставил царем его дядю Матфанию, переменив его имя на Седекию (597 г.). Вопреки предостережениям пророка Иеремии и наперекор желаниям народа этот последний отпрыск дома Давидова послушался советов царя египетского, Вафрия (библ. Хофна, егип. Uchabra), и отложился от вавилонского царя. Навуходоносор двинулся с многочисленным войском на Иерусалим и осадил город. На этот раз египетские войска действительно выступили для освобождения Иерусалима от осады. Опасаясь, чтобы египтяне не преградили ему путь через горные проходы и не отрезали отступление, Навуходоносор временно снял осаду и двинулся навстречу египетской армии в Филистимлянскую низменность. Дошло ли между вавилонянами и египтянами до столкновения - об этом сведений не осталось, но точно известно, что египтяне отступили, предоставив Иерусалим ожидавшей его неизбежной участи. Пророк Иеремия советовал царю изъявить покорность, чем он но крайней мере спас бы государство от гибели. Но царь не последовал этому совету, опасаясь выдачи перебежчикам, передавшимся царю вавилонскому, которые могли бы выместить на нем свою злобу за то, что он затеял восстание наперекор воле еврейского народа. После двухлетней осады и упорнейшей защиты неприятель овладел Иерусалимом. Город был разрушен, храм стал жертвой пламени, и иудейское царство перестало существовать. Дети царя вместе со всеми иудейскими князьями были зарезаны, а самому Седекии выкололи глаза и отвели его и бóльшую часть населения в плен в Вавилон. Только небольшая часть бедного еврейского населения была оставлена Навуходоносором для обработки земли под наблюдением небольшого вавилонского гарнизона под начальством Годолии; но он был изменнически умерщвлен, вследствие чего оставшиеся рабочие(или рабы) евреи, боясь мести со стороны вавилонян за смерть поставленного ими наместника, сами бежали в Египет. Так закончилось первое государственное существование израильского народа, судьба которого так сильно зависела от географического положения его страны на военной дороге между двумя соперничавшими между собой великими монархиями. Играть большую политическую роль никогда не было назначением этого народа. Призвание его было совсем иное. Он стал носителем возвышенного монотеизма и идей, легших в основу морали цивилизованного мира. После всех изменений, которым понятие о Боге подвергалось со времен Моисея, великими израильскими пророками было усвоено понятие о высшем существе как об едином Боге, всесправедливом, всесвятом, пресвятом, всеведущем, всесведующим, всемилосердом, всеблагом отце всех созданий, долготерпеливом и многомилостивом, прощающим вину, но не оставляющем без наказания закостенелых грешников. С этим монотеизмом была смешана незнакомая древнему миру религия сердца, проявившаяся в религиозной лирике евреев, с которой не может сравниться религиозная поэзия других народов древности и которая легла в основу религиозной лирики христиан. Строгий монотеизм запрещал суеверия, заклинания, колдовство, предсказания по внутренностям жертв, по полету птиц и т. п., что в то время неразлучно было с языческим культом. Израильтянам было сказано: "знамений небесных не страшитесь". В Израиле не совершалось и безнравственных обрядов азиатских народов. Жертвоприношения сопровождались исповедью, причем главным образом требовалось искреннее раскаяние, "вечное возвращение к Богу". Впрочем, большая часть пророков, начиная от Самуила до Исаии, Михея, Иеремии и Иезекиля, довольно громко возвестили, что Богу не угодны животные или человеческие жертвы; ему угодно, чтобы люди "перестали делать зло, а делали бы лучше добро, чтобы они искали правды, спасали угнетенных, защищали сирот, вступались за вдов". Бóльшая часть народов древности думала о нравственных законах совсем иначе. Отвратительнейшему разврату предавались они именно в храмах, которые в Передней Азии являлись как бы торговыми и публичными домами терпимости. Великие философы древности признавали за государством право лишать жизни неспособных к труду стариков и хилых детей, которые могли бы стать бременем для общества (об этой жертве говорили и некоторые древние еврейские революцонеры). Только император Адриан лишил рабовладельцев права умерщвлять своих рабов; даже Катон, которого выставляют образцом добродетели, отстаивал это право и сам его осуществлял. Закон Моисея воспретил умерщвление раба под страхом смертной казни, тогда как афинское законодательство налагало на виновного в таком преступлении лишь религиозное покаяние. В Греции свидетельские показания от рабов исторгались под пыткой - нечто неслыханное по понятиям древних израильтян. По Моисеевым законам раб, которому господин его нанес какое-либо увечье, получал свободу. По тем же законам рабы освобождались один день в неделю от всякой работы, тогда как Катон ставил своих рабов на одну линию с рогатым скотом, которому следует давать лишь столько корм, чтобы он не издох и тем не нанес будто бы слишком большого убытка своему хозяину. Моисеев закон возбраняет выдачу беглого раба его господину. Благотворение бедным, предписанное законодательством Моисеевым, почти совсем неизвестно было языческой древности. Только во времена императоров образовались в Риме благотворительные общества по примеру, поданному христианскими и еврейскими общинами. Оседлому в стране инородцу предписывается оказывать такую же любовь и такое же милосердие, как соплеменнику, если только отказался от идолослужения и принял на себя соблюдение возлагаемых общих нравственных обязанностей: не красть, не грабить, не убивать и т. д. Исполняя все это, он становился в гражданской жизни равным израильтянину. "Закон один и одни права да будут для вас и для пришельца, живущего у вас" (Числа). У древних народов не только инородец, но даже соплеменник, если только он состоял подданным иного государства, был совершенно бесправным, считался вне закона и для своей личной безопасности нуждался в особенном обещании охраны. По Моисеевым законам не дозволялось насильно брать у должника залог; он сам добровольно отдавал в залог вещь, без которой мог обойтись. Вещи необходимые запрещалось принимать в залог; если заложенная вещь, прежде ненужная, становилась необходимой, то она должна быть возвращена должнику. Даже по отношению к неприятелю, с которым ведется война, законы Моисеевы предписывают соблюдать известные гуманитарные правила. Так, окружающие осажденный город плодовые деревья возбраняется срубать. Мало того: во взятом уже приступом городе предписывается оставить открытый выход для бегущих, которые должны считаться безвредными. Взятые в плен женщины не должны были служить к удовлетворению похоти победителей; военнопленнице надлежало предоставить месяц срока для оплакивания утраченной семьи, и лишь по истечении этого срока можно было сочетаться с ней браком, а если она не нравилась, то отпустить на волю, но продать за деньги, как рабыню, было запрещено. Закон Моисея вменяет в обязанность быть мягкосердым и жалостливым даже к животным. Рабочему скоту и рабам должен быть предоставлен отдых в течение одного дня в неделю (в субботу). Недозволено пахать на крепком воле и более слабом осле вместе. Не должно заграждать рот волу, когда он молотит и молчит, чтобы он во время работы мог есть солому; у маленьких птенцов, еще не умеющих летать, запрещено отнимать сидящую в гнезде их мать. Нужно, однако, помнить, что возвышенные идеи Бога, нравственности и гуманности явились результатом тысячелетней истории еврейского народа, многочисленных иудейских войн, что эти идеи долгое время не были общепризнанными и что громадное большинство народа очень долго совсем не применяло их к жизни. Подобно всем другим народам древности, израильтяне также были первоначально грубыми, суровыми и жестокими варварами и убийцами. Хотя еврейский народ и принял очень рано учение о едином Боге, но представлял себе его более или менее человекообразным(богочеловечным как у египтян гибридом). Соответственно по грубым понятиям еврейского народа, установлены были многочисленные жертвоприношения. С целью предохранить этот народ от языческих пороков, ему предписывалось истребить всех язычников в Палестине. Законы сначала также были и грубы, и суровы: (например ветхое положение о мщении- "око за око, зуб за зуб"); число преступлений, влекших за собой смертную казнь, было очень велико(об отмене вообще смертной казни нельзя было даже думать). Грубость и варварство еврейского народа постоянно прорывались наружу. Влечение к порочному идолослужению часто вновь появлялось под различными формами: то просто поклонялись чужим идолам, то представляли незабвенного Иегову в каком-либо образе, поклонялись ему как национальному израильскому божеству. Жестокость по отношению к побежденному неприятелю была в обычае еще во времена царя Давида. Не особенно боялись совершать детоубийство и смертоубийство, которые часто оставались безнаказанными и даже не считались великим преступлением(особенно для еврейских женщин). Нравственное состояние народа даже при Давиде находилось на таком низком уровне, что восставший против Давида его сын Авессалом мог отважиться на совершение перед глазами народа позорнейшего дела, не возбудив против себя взрыва общего еврейского негодования (2-я книга Царств). Отвращение к идолопоклонству так еще мало проникло в жизнь народа, что много лиц и еврейских местностей носили названия, составленные из имен языческих богов. Но при всем варварстве и огрубелости массы еврейского народа в нем жил зародыш добра, который постепенно, после долгой и жестокой борьбы, дал ростки и пышно расцвел. В этом отношении особенно важна была работа пророков. После многовековой борьбы этих великих людей грубые материальные представления о Боге одухотворяются, прежняя жесткость нравов смягчается, уровень народной нравственности возвышается. Очень долго существовали в народе различные течения, боровшиеся между собой и взаимно уравновешивавшиеся. Представители старого варварства и склонности к идолопоклонству и языческим порокам весьма долго господствовали над массой израильского народа. Другие, более или менее просветленные древними законами и традициями, крепко придерживались своего Бога и буквы законов, не указывавшей, однако, ясно на конечную цель законодательства. Только пророки, эти представители истинной религиозности, стремились к идеальному понятию о Боге, о государстве, религии, нравственности и человечности. После долгой и трудной борьбы им наконец удалось преобразовать религиозиые и нравственные воззрения народа. "Бог отцов", Бог некоторым образом еврейский и национальный в понятиях иудеев превратился в единого Бога, Творца мира, Бога гнева и мести, то есть во всемилостивого Отца, "наказывающего сынов своих только чтобы научить их жить по совести", обнимающего все создания своей любовью, "не ищущего смерти безбожника, а желающего только, чтоб он отстал от преступных путей своих и остался в живых". Тот Бог, о котором говорилось так человекообразно или богочеловечно, который кается в Своих поступках, сходит на Синайскую гору и там является глазам старейшин народа, позднее понимается многими евреями как всеведущий, он все ведает и все видит и слышит, "который не кается подобно человеку", "которого не может видеть ни один смертный", "величие которого наполняет вселенную", "который не может обитать на земле, ибо небо и небо небес не могут его обнять". Точно так же развивались и одухотворялись в умах народа и другие религиозные воззрения. Пророческий голос объявил царю Давиду, что он недостоин построить храм имени Господа бога, потому что воевал (с язычниками) и проливал кровь (язычников). Как далек этот пророческий голос от древнего веления: истребить всех идолопоклонников в Палестине. И другие древние суровые законы были либо смягчены, либо совсем были устранены. Суровый закон: "око за око, зуб за зуб" устранен был путем талмудического перетолкования; число проступков, влекущих за собой смертную казнь, было многократно уменьшено. Смертная казнь, если не de jure, то de facto была почти что совсем отменена. Было сказано, что судилище, постановившее раз в 70 лет смертный приговор, заслуживает названия смертоубийственного. Эти результаты достигнуты, прямо или косвенно, пророками, представляющими собой своеобразное и необычное явление в Израиле, подобного которому нельзя найти ни у одного из народов древнего мира. Неутомимимо и бесстрашно увещевали они царей, вельмож и еврейский народ быть нравственными и справедливыми; они убеждали бросить старинные даже для того времени богомерзкие культы Ваала (Золотого тельца или Дагона) и Астарты и возвратиться к истинному Богу, превращенному рабочим еврейским народом во время смут и безначалия в божество интернациональное, которое можно представить в видимом изображении. Речи пророков отличались блестящим, увлекательным и удивительным красноречием. "Слово Господне, - говорит один великий пророк, - это огонь в глубине моей внутренности; напрасны были все мои усилия удержать его во мне". Пророки не ограничивались лишь тем, что сами лично везде проповедовали великие истины: они собирали вокруг себя боговдохновенных людей, которые, отказавшись от всех мирских наслаждений и живя в материальной нужде, внимательно прислушивались к слову своего учителя, чтобы дальше распространить его учение. Люди, всецело посвятившие себя созерцательной духовной жизни, редко имели правильный взгляд на житейские дела, но израильские пророки ясно видели, что при столкновении между тогдашними великими монархиями нельзя было полагаться только на Египет, что Израиль и Иудея слишком слабы, чтобы долго противостоять Ассирии и Халдее. Поэтому они советовали вопреки мнению двора и вельмож добровольно покориться. Пророку Исаие, которого советы были благосклонно приняты, удалось-таки во время Саргона и Сеннахирима спасти Иудею от погибели; отклонение же добрых советов Иеремии имело следствием падение государства, разрушение Иерусалима, сожжение храма и истребление всей царской семьи. Пророкам приходилось терпеливо сносить глумления и насмешки вельмож, ложных пророков, часто даже простого народа, и говорить царям и сильным мира сего всю правду в лицо. Некоторые из них, по внушении Духа Божия и созерцая царство Мессии, еще около 2600 лет тому назад выставили идеалом справедливость, познание истины и вечный мир,а также свободу, раввинство и братство между народами, так что "народы перекуют мечи свои на орала и не будут более учиться воевать". В вавилонском плену изгнанники свято хранили память о родине и с грустью вспоминали поучения и обетования своих пророков. Лучшие из изгнанников успели заслужить благосклонность царей, мирно жили под скипетром Навуходоносора и его преемников. Кир разрешил пленникам вернуться на родину и восстановить храм. Он хотел иметь дружеское население у самой границы Египта, завоевание которого он уже замышлял. Зоровавель, потомок царя Давида, и Иисус, внук последнего первосвященника, стали во главе переселенцев (около 50000 чел.), повели их из Вавилона в Палестину и поселили их большей частью в той области, которая прежде образовала собой иудейское царство. Вот почему остатки израильского народа стали с того времени именоваться иудеями. В Палестине они нашли таки остатки десяти колен израилевых, которые, смешавшись с другими пришлецами из язычников, поселившихся там самовольно или по распоряжению ассирийских царей, образовали особый народец - самаритян. Самаритяне же желали тоже принять участие в постройке нового еврейского храма и совсем слиться с евреями, но вожди еврейского народа отстранились от всякого общения с ними. Зоровавель управлял страной в качестве наместника, а Иисус должен был исполнять обязанности первосвященника у жертвенника, сооруженного временно, впредь до постройки храма. Вследствие клевет со стороны самаритян работы по сооружению храма были приостановлены аж на целые 15 лет. Только пламенные речи пророков Аггея и Захарии оживляли упавший дух древних еврейских поселенцев, пока Дарий I не принял постройку храма под свое государственное покровительство. Семьдесят лет спустя после разрушения первого храма, в 516 г., был освящен второй храм. После этого и среди оставшихся в Вавилоне евреев возникло новое движение к возвращению и переселению на историческую родину. В 458 г. отправился в отечество Ездра, знатный потомок священнического рода; вместе с ним переселилось около 1500 семейств. Царь персидский велел Ездре поставить в стране правителей и судей и учить народ закону Божию; Ездра стал "Моисеем своего времени". Со времен Ездры место пророков (последним из них был Малахия) заняли книжники (соферим), т. е. учителя закона Моисеева. Учрежденный Ездрой "Великий собор" старательно собрал пророческие и исторические памятники еврейской старины. Им введены были обучение юношества закону и толкование последнего взрослым в богослужебных собраниях, возникших по всей стране. В борьбе с самаритянами Ездра пользовался особенной поддержкой со стороны энергичного своего современника Неемии, мундшенка царя Артаксеркса II. Из любви к своим соплеменникам Неемия оставил персидский двор, отправился в Иудею и построил вокруг Иерусалима стену. Ездра и Неемия сделали закон руководящим правилом для повседневной жизни и заботились о повсеместном распространении его знания. Когда Александр Македонский перенес эллинскую образованность в покоренные им восточные страны, евреи тоже усвоили себе кое-что из этой образованности, не отказываясь, однако, от своих религиозных верований, тогда как языческие народы Передней Азии приспособили почти все свои религиозные воззрения к воззрениям греков. Будучи верными подданными персидских царей, евреи против воли открыли перед Александром Македонским ворота Иерусалима. Как в более ранние времена, так и после смерти Александра Македонского финикийско-иудейское побережье Средиземного моря стало яблоком раздора между Египтом и Сирией. С 320 по 201 г. евреи были подвластны Египту, а затем в течение двух поколений принадлежали Сирии. Под скипетром царей из династии Птолемеев в Египте расцвел эллинизм. Поселившиеся там в большом количестве евреи благодаря своему трудолюбию и энергичной деятельности разбогатели и с течением времени создали весьма влиятельную в историческом отношении еврейско-греческую литературу. Они перевели на греческий язык Тору (или Пятикнижие Моисеево). По старому преданию, 70 ученых евреев перевели Священное писание для библиотеки Птолемея II (перевод Св. писания 70 толковников, Septuaginta). Еврейские авторы написали много сочинений в прозе и в стихах с целью противодействия язычеству и пропаганды учения Моисея, что пристроили к новому завету. Авторство этих сочинений они обычно приписывали древним греческим мудрецам, как например Орфею, Софоклу, Фокилиду, Гераклиту, или же иногда выдавали их за оракулы сивилл (сивиллины книги). Такой прием был тогда в ходу и отнюдь не считался подлогом. Все эти сочинения были написаны в древнегреческом духе с таким искусством, что долгое время их считали за чисто греческие произведения, а многие отцы церкви видели в них таки подтверждение Моисеева учения со стороны греков. Благодаря им образованные классы языческого мира были подготовлены к принятию христианства. Еврейско-александрийские философы, приспособив к иудаизму учение о логосе, построили как бы мост от иудейства и язычества к христианству. С гораздо большим трудом новое направление умов пробивало себе дорогу к самой обетованной Палестине, которая поддалась лишь в середине 20 столетия. Когда же Селевкиды, цари сирийские, вели борьбу, с переменным успехом, за обладание Финикией и Палестиной, в сан первосвященника был возведен Симеон праведный, который предохранил народ от нравственного упадка. Он был последним членом Великого собора, место которого, по мнению некоторых, уже тогда заступило высшее судилище под названием Синедриона (Synhedrin), получившее духовную власть в Иудее. Общественная жизнь в Палестине проникалась постепенно греческим духом. Даже члены первосвященнических семейств усвоили греческие нравы и обычаи и унижали свой сан нерелигиозной жизнью. Но против новаторов выступили строгие ревнители закона. Моисееву учению в его сущности и те и другие оставались верными, но мнения далеко расходились относительно устного предания, т. е. способа толкования закона писанного, а также по вопросу о допущении греческих обычаев. Вожаками массы еврейского народа были фарисеи. Они желали ограждения от всего чужого, нееврейского, требовали строгого исполнения закона, который они объясняли и истолковывали своеобразным способом, дошедшим, по их словам, преемственно от самого Моисея. Стремясь путем толкований смягчать некоторые Моисеевы предписания, они также старались сделать обязательными для всего народа многие законы о чистоте, которые первоначально установлены были для одних священников. Противоположное положение занимали саддукеи (священнические, аристократические роды, происходившие от бывшего при царе Соломоне первосвященника Цаддука, по позднейшему произношению Цаддока) и их приверженцы. Они претендовали на признание за ними исключительного права быть вождями народа, строго придерживались буквы закона, не допускали ни малейшего смягчения Моисеевых постановлений, вследствие чего, например, они относились к преступникам гораздо строже, чем фарисеи. Они утверждали еще, что часть Моисеевых постановлений обязательна только для них, избранных, а не для всего еврейского народа. Они составляли нечто в роде консервативной клерикально-аристократической партии среди тогдашних евреев. Вдали от этих направлений стояли ессеи, искавшие спасения в отчуждении от мира и в самоотречении. Направление их мысли можно рассматривать как одухотворение фарисейства с сильной наклонностью тела к аскетизму. Сначала эти партии мирно уживались рядом; вражда между ними возникла вследствие важных политических событий. Царь сирийский, Антиох-Епифан, пытался насильно навязать евреям не только греческий язык и обычаи, но и греческий культ. Жестокие гонения на тех, которые, несмотря ни на какие обольщения, оставались верными вере своих отцов, возбудили вооруженное восстание. Небольшая горсть земледельцев, ремесленников и рабочих людей под предводительством Иуды Маккавея и его братьев в нескольких сражениях разбила наголову сирийские войска и обратила их в бегство, очистила оскверненный идолослужением храм и вновь посвятила его Богу (165г.). После смерти Иуды народом руководил во время новых бедствий его брат Ионафан (160-143). Плоды того, что они вместе посеяли, созрели лишь для третьего брата, Симона (143-135). Благодаря своей осмотрительности и выдающимся способностям он стал новым князем своего еврейского народа. Высший расцвет Маккавеевской эпохи относится ко времени сына Симонова - Иоанна-Гиркана (135-106), который с княжеским достоинством соединил в своем лице и сан первосвященника. Изменой принципам фарисеев Гиркан отвратил, однако, от себя сердце еврейского народа. Его сыновья, приверженцы саддукейских воззрений, Аристобул (106-105) и Александр-Яннай (105-79), отличались тщеславием и властолюбием; против последнего восстал народ. После его смерти в правление вдовствующей царицы Саломеи-Александры (79-70) господствовал внутренний мир; но при ее сыновьях, Гиркане II и Аристобуле II (70-40), вспыхнула гибельная война между братьями. Она возгорелась и поддерживалась благодаря интригам инородца, идумеянина Антипатра. Особенно на руку это было римлянам. Призванный на помощь обоими братьями, Помпей в 63 г. подошел к Иерусалиму, объявил Иудею данницей Рима и назначил слабохарактерного Гиркана этнархом (наместником) и первосвященником. В Антипатре и его сыне Ироде Рим нашел послушные орудия для своих целей. Ирод путем насилий и злодеяний завладел в 37 г. престолом; все 33-летнее его правление было непрерывной цепью преступлений. По смерти Ирода его сыновьям Архелаю (6 по Р. Х.), Ироду Антипе (39 после Р. Х.) и Филиппу (34 после Р. Х.) предоставлена была призрачная власть в некоторых областях страны. Римляне всегда скоро находили предлог к отрешению этих князей, одного за другим, от власти и поручали управление еврейскими областями римским наместникам. Из них самую печальную известность приобрел Понтий Пилат: он таки приговорил Иисуса Христа к распятию, когда, с одной стороны, бòльшая часть еврейского народа, жаждавшего долгожданного спасения, признавала его Мессией, а с другой, саддукейское священство относилось к нему очень враждебно. Еще только один раз наследие Ирода было соединено в руках его внука Агриппы I (37-44), царствование которого было последним светлым лучом перед полным падением еврейского государства. Когда Калигула потребовал от всех народов Римской империи, чтобы они признали его божеством и выставили в своих храмах его статую для поклонения как божеству, все беспрекословно повиновались этому повелению; одни только евреи этому воспротивились, объявив готовность скорее умереть, нежели осквернить свое святилище. Агриппе, который был товарищем Калигулы в разврате, удалось отвратить от своего иудейского народа гнев императора. После смерти Агриппы были опять назначены римские наместники, жестокое обращение которых побудило оскорбленный еврейский народ к восстанию. После нескольких битв, в которых римские войска потерпели чувствительный урон, Нерон послал (67г.) в Палестину лучшего своего полководца Веспасиана, который после продолжавшихся два года военных действий в Галилее был превозглашен солдатами римским императором и поручил своему сыну, Титу, покорение Иудеи. В 70 г. пал Иерусалим, вслед за тем был взят штурмом храм, последнее прибежище отчаяно сражавшегося еврейского народа. Иосиф Флавий, описывая взятие Иерусалима и сожжение храма, приводит отдельные черты величайшего геройства, выказанного рабочими евреями при защите святого города. Вместе с тем, несмотря на старание щадить Тита и римлян, он упоминает о страшной жестокости победителей. В Риме появилась триумфальная арка, через которую Тит шествовал в сопровождении военнопленных еврейских рабов, несших ему свои храмовые сокровища. Несмотря, однако, на совершенное уничтожение еврейского государства и на разрушение храма, духовная и религиозная жизнь еврейского народа вообще осталась нетронутой благодаря тем дальновидным людям, которые вовремя перенесли духовное наследие прошлого под сень молитвенного дома и под крыши христианских школ. Мудрый и терпеливый Гилель, современник Ирода, дал изучению иудейского закона новое развитие. Отличавшиеся добродетелями и ученостью его сыновья и внуки ревностно продолжали действовать в том же духе. Уже в течение последних 200 лет(что они были вместе с Римом) до падения римского государства основаны были особенные школы, главы которых считались носителями духовных сокровищ еврейского народа. Эта аристократия иудейской учености и еврейского благочестия стала опорой позднего иудейства. Когда падение Иерусалима стало неизбежным, Раббан Иоханан бен Заккай был вынесен своими учениками под видом покойника за городские ворота. Позже с разрешения римлян он основал школу в городе Ябне (Ямнии), который вскоре стал местопребыванием синедриона. Отсюда объявлялось жившим в рассеянии евреям наступление новолуния и всех еврейских праздников, что в то время определялось только синедрионом в Палестине. Сюда вносились также издавна определенные в пользу храма сборы и повинности. Беспредельная преданность евреев своей вере возбуждала иногда в высших образованных классах греко-римского мира такое удивление, что не мало знатных лиц, особенно женского пола (в том числе даже стоявшие близко к престолу) переходило в еврейскую веру. О подобных переходах сохранились свидетельства не только в древней раввинской литературе, но и в надгробных надписях, а также и у римских сатириков времен императоров. Еще раньше, во время земной жизни Христа, вся царская фамилия в Адиабене, на реке Тигре, перешла вместе с значительной частью народа в еврейскую веру. Елена, мать адиабенских царей Изата и Монобаза, жила большей частью в Иерусалиме, делала богатые пожертвования на еврейский храм, исполняла обет назарейский и велела похоронить себя в окрестностях Иерусалима. Во время войны с римлянами многие храбрые люди из Адиабены поспешили на помощь своим единоверцам в Палестине. Стремление к политической самостоятельности не угасло, однако, в среде рабочих евреев, и частые поборы с насилием римлян вызывали революционные восстания, распространявшиеся как огонь по всем еврейским областям. Часто возникавшая и опять исчезавшая надежда на восстановление храма постепенно аккоммулировала злобу в сердцах. Эта всеобщая еврейская злоба не замедлила вспыхнуть, лишь только появился смелый, неустрашимый рабби Акиба. Он объявил ставшего во главе восстания (132 г.) Бар-Кохбу (т. е. сына звезды) ожидаемым Мессией, и возбудил самые смелые надежды в сердцах упоенных первыми успехами победителей. Недисциплинированные толпы рабочих евреев в течение более двух лет сражались с римскими легионами и неоднократно наносили им поражения. Император Адриан вызвал из Британии своего лучшего полководца Севера и послал его в еврейскую Палестину. Более года Бар-Кохба отчаянно сопротивлялся в крепости Бетар, пока наконец в 135 г. не пал под развалинами взятой штурмом крепости. Адриан самым жесточайшим образом наказал террористов и восставших евреев за это их последнее революционное волнение. С целью уничтожения еврейской религии он воспретил под страхом смертной казни как исполнение обрядов веры, так и преподавание и изучение Моисеева закона. Иерусалим он превратил в языческий город, запретил в нем жить многим евреям и назвал его Aelia Capitolina(Алия Капитолины). Законы Адриана против еврейской религии были отменены только в царствование кроткого императора Антонина Пия, а с наступлением более мирного времени евреи получили возможность восстановить синедрион и опять развить раввинские законоизучения в школах. В числе ученых, с именем которых связано построение всей системы законоизучения, самым выдающимся следует признать рабби Иегуда га-Насси, потомка Гилеля и упоминаемого в Деяниях Апостолов Гамалиила. Он собрал выводы своих предшественников по отношению к толкованию Моисеевых законов и кодифицировал их в книге, названной Мишна (около 200 г. после Р. X.). Все разъяснения писанного закона и дополнения к нему, служившие руководством в религиозной практике, были расположены по предметам и разделены на шесть частей (седарим), из которых каждая, в свою очередь, распадается на трактаты, главы и статьи. В этой форме Мишна стала предметом изучения в школах и общепризнанным сводом законов для всего тогдашнего еврейства. Никогда не была она введена как законодательный акт авторитетной властью, Мишна тем не менее сохранила свое значение до новейшего времени. Уважение, которым пользовался еврейский патриархат при жизни рабби Иегуды, оставались за ним и при преемниках Иегуды, поселившихся в Тивериаде. Император Александр Север украсил общественные здания и свой дворец изречением Гилеля: "что тебе не любо, того не делай своему ближнему". Терпимость к евреям прекратилась с IV веке после Р. X. Константин и его сыновья создали различные исключительные законы, имевшие целью унизить еврейское положение как в экономическом, так и в общественно-политическом отношении. Когда вследствие военных замешательств стало невозможно отправлять из Палестины в евфратские страны посланцев для возвещения времени наступления праздников, патриарх Гилель II обнародовал простые календарные правила, с помощью которых каждый еврейский верующий мог сам вычислять время наступления новолуний и праздников. Благодаря этим правилам внепалестинские евреи, до тех пор зависевшие от синедриона, стали самостоятельными. Император Юлиан благоволил к своим евреям, но они не решались воспользоваться его дозволением вновь отстроить религиозный храм, так как сомневались в возможности осуществить этот план, до тех пор, пока не явится ожидаемый ими спаситель из рода Давидова. Когда варвары стали вторгаться в пределы Римской империи, они везде находили небольшие еврейские поселения и общины. В Италии, в Южной Галлии, на Пиренейском полуострове, в Германии (например в Кельне, на Рейне) было уже в начале IV в. значительное число евреев, которые пользовались равными правами с прочим населением; в это положение вещей и новые германские властители не внесли никаких особенных изменений. Ограничение прав евреев продолжалось, между тем, в еще православной и цивилизованной Восточной Римской империи. Феодосий II (439) лишил своих подданных евреев всех гражданских прав, исключил их из государственной службы, стеснил свободу исполнения ими религиозных обрядов и воспретил постройку еврейских синагог. Ввиду усиливающегося гнета иудейске законоучители того времени собрали имевшиеся религиозные традиции и разъяснения Моисеевых законов, приурочив этот сборник к Мишне в виде приложения, по порядку статей. Собранные таким образом постановления Мишны вместе с разъяснениями образуют Талмуд Иерусалимский, который не был доведен до конца и в первоначальном своем виде не вполне сохранился. На восточной границе Римской империи парфяне и персы, населявшие страны, омываемые Евфратом, сохранили свою самостоятельность. Среди них жили со времен Навуходоносора многочисленные потомки уведенных из Иерусалима в плен евреи. Занимаясь земледелием и ремеслами, они достигли благосостояния и жили мирно под управлением своего "Князя Диаспоры" (Реш голута), который слыл потомком Давида. Любознательные молодые люди из Вавилонии отправлялись к знаменитым учителям в Палестину, принося оттуда в училища своей родины новые взгляды в деле изучения иудейского закона. В то время, как в Палестине смуты и преследования все усиливались, изучение закона нашло себе в Вавилонии безопасное убежище, и вскоре высшие школы в Суре, Негардее и Пумбедите далеко переросли палестинские христианские школы. Соревнование вызвало здесь к жизни целую градацию должностей и степеней. Верховным светским сановником оставался князь Диаспоры (Эксиларх); высшее место после него занимали ученые, стоявшие во главе ученых собраний; на третьей ступени стояли учителя, весной и осенью, т. е. перед началом и по окончании полевых работ, читавшие публичные лекции, на которые собиралось почти все местное еврейское население. Князю иудейской диаспоры принадлежало право назначения судей в каждую местность, так как тамошние евреи имели тогда (как и позднее, во время Халифата) свою собственную юрисдикцию. В эту эпоху появились исследователи закона, которые стали творцами новой религиозной системы. Материала накопилось к тому времени столько, что он нуждался в пересмотре; разнообразие предметов требовало их систематизации. Рав Агии, глава школы в Суре, на Евфрате, начал собирать все разъяснения и дополнения, сделанные к Мишне в течение столетий в палестинских и вавилонских школах, и располагать их по-свойски, придерживаясь порядка Мишны, в виде как бы комментария к ней. После его смерти (427 г.) его религиозные преемники продолжали это дело; но вследствие вспыхнувшего и в Персии, в царствование Иездигерда III, около 455 г., гонения на еврейство эта работа была прервана. Гонение возобновилось в царствование Фируца, около 470 г.; евреям было запрещено соблюдать субботний покой(отдых после шестидневной работы), некоторые главы еврейских школ были брошены в темницу и казнены, сами эти школы разрушены, а собрания учителей запрещены. Позднейшие учители, по мере возможности, продолжали начатую работу приблизительно до 500 г., но без особой энергии. Все это религиозное собрание, известное под названием Вавилонского Талмуда, тоже никогда не было завершено. В большинстве случаев контроверсы вполне или отчасти были сохранены, но окончательного решения их нет. Некоторые раввины VI в. сделали еще небольшие, несущественные дополнения к талмуду. Для тогдашнего положения евреев в Вавилоне весьма характерно, что в многотомном талмуде с его трактатами по еврейскому гражданскому праву почти нет никаких постановлений, относящихся к торговле. Речь идет только о купле-продаже недвижимостей, особенно пахотной земли, об арендаторах полей, виноградников, фруктовых садов и об управляющих ими, о купле-продаже земледельческих орудий, рабочего скота, домашних животных, удобрения и т. п. Очевидно, что евреи в то время все-таки занимались не только торговлей, а и сельским хозяйством, как, впрочем, это было отчасти с ними и в Европе до XI столетия. От заключения талмуда до падения гаоната-каганата (500-1040) евреи большей своей частью были под владычеством мусульман. В положении стран, где протекали Иордан и Евфрат, совершился в первой трети VI в. великий переворот. Смелые арабские племена со свежей энергией, нетронутой национальной силы вынесли учение Магомета за пределы своей родины. Жертвой первого фанатического натиска стали опять независимые еврейские племена, обитавшие с незапамятных времен на самом арабском полуострове. Чем дальше, однако, распространялось господство ислама по обширным странам, многочисленные жители которых не могли быть просто истреблены мечом, тем более его вожди убеждались, что отношения их к новым подданным должны быть урегулированы на почве тогдашней законности. Уже Омар, второй преемник пророка, вступил на этот путь. Правда, язычество не было терпимо, но христиане и евреи как обладатели священных писаний были оставлены в покое с обязательством платить поголовную подать; из государственной службы они были исключены, пропаганда их религии была строго воспрещена. Несмотря на эти ограничения, жившие на Иордане, Ниле и Евфрате евреи чувствовали себя под скипетром халифов в большей безопасности, чем под властью своих прежних христианских и языческих владык. Когда в 636 г. государство Сассанидов было разрушено арабами, эксиларх был признан новым правительством в своем почетном сане. По всей вероятности, присвоение с тех пор главами высших школ в Суре и Пумбедите титула гаон (сановник) последовало также по распоряжению или с дозволения халифов. Эксиларх имел решительное влияние на замещение должности гаона. Под управлением гаонов старые школы вновь расцвели, они признавались средоточием еврейской науки, так что с течением времени все жившие под господством ислама и говорившие по-арабски евреи обращались к главам этих школ за разрешением религиозных вопросов. Отсюда распространялся талмуд, а также принятые в Вавилонии молитвослов и порядок синагогального богослужения. Не только из отдаленнейших мусульманских стран, как, например, из Испании и Северной Африки, но также из Византии и из Италии всегда любознательная еврейская молодежь устремлялась в вавилонские высшие школы. Между тем арабы стали охотно заниматься греческой философией, грамматикой, риторикой, математикой и естественными науками. В этой работе приняли участие и некоторые просвещнные евреи, благодаря чему значительно расширился их кругозор. Многие евреи почувствовали себя слишком стесненными в узких рамках, в которые талмуд загнал их практическую и особенно торговую жизнь. Родоначальником оппозиции против традиционных учений стал в 760 г. Анан (еще до ознакомления евреев с греческой наукой и философией). По утверждению евреев-раввинистов, оспариваемому караимами, Анан, близкий родственник эксиларха, был сильно раздражен неудачей своих стараний добиться сана эксиларха. Так как, с одной стороны, воззрения талмудистов относительно практического исполнения религиозных обрядов в то время еще не были повсеместно приняты, а с другой - повсюду еще находились приверженцы древних, дораввинских толкований и мнений, находившихся в связи с воззрениями саддукеев, то Анан, собрав вокруг себя все антираввинские элементы, отверг толкования талмудистов и объявил, что следует вернуться к исследованию первоисточника, т. е. ветхозаветного Писания. Приверженцы его, назвавшие себя ананитами, позднее - караимами, произвели раскол в иудаизме. Остатки этой секты, живущие большею частью в Крыму, еще и много позднее по принципу отвергали устный закон, придерживаясь только буквального смысла Писания, что, впрочем, не помешало образованию и у них своего рода традиционных толкований закона. Оппозиция караимов, которые и устно, и письменно, и через посланцев, рассылавшихся в отдаленнейшие страны, ревностно пропагандировали свое учение, внесла освежающий элемент и в духовную жизнь евреев-талмудистов. Так как караимы основывали свое учение на тексте Писания, то евреи-раввинисты вынуждены были заняться изучением грамматики, лексикографии и экзегетики, прежде остававшихся у них в пренебрежении. Основателем нового направления среди сторонников талмуда был гаон Саадия, которого эксиларх пригласил из Египта с целью поднять падавшее значение высшей школы в Суре. Трудное дело удалось новому гаону, который в совершенстве обладал как знанием Библии и талмуда, так и светских наук его времени. Его попытка соединить области религиозных и светских знаний в одно гармоническое целое ободрила приверженцев талмуда, нанесла чувствительный удар караимам и открыла собой новую эпоху арабо-еврейской науки. Во владениях Восточного халифата многосторонность нового умственного развития проявилась слабо, но тем обильнее оказались плоды от семян, посеянных Саадием, на Пиренейском полуострове. Многочисленные еврейские поселенцы с незапамятных времен любили Испанию, так как ее благословенные нивы доставляли им возможность жить производительным трудом по обычаю, унаследованному от предков и торговать плодами своего труда. Арианские вестготы, подобно римлянам, ценили еще тогда евреев как земледельцев, ремесленников или купцов до того самого момента, когда вестготские короли приняли католицизм и пожелали обратить в эту веру всех своих подданных. Когда Испания была завоевана арабами, евреи сразу же стали на сторону победителей, что стало позже одной из главных причин гонения на них со стороны христиан. Комендантами занятых арабами укреплений назначены были именно евреи, а еврейские гарнизоны были зародышами развившихся впоследствии цветущих общин в Гренаде, Севилье, Толедо и в других местах. Евреи усвоили себе арабскую культуру, которая после основания в Кордове западного халифата распространилась по всей стране. Они могли беспрепятственно исповедовать свою веру и пользовались вообще полной свободой; им даже нередко вверялись важные государственные должности. Они обязаны были лишь платить поголовную подать, подобно прочим налогоплатильщикам не мусульманского вероисповедания. За исправное поступление в казну этой подати наблюдало ответственное должностное лицо из самих евреев, носившее титул наси или нагид. Ему вверено было высшее наблюдение за всеми общинами, из которых каждая имела свое собственное управление и собственную юрисдикцию. В очерке жизни одного такого высокопоставленного лица по имени Хисдаи бен-Исаак ибн Шапрут отражается вся счастливая пора испанских евреев. Этот Хисдаи (900-970), по профессии был еврейский врач, человек очень образованный, находчивый, хитрый и ловкий, играл при дворе халифа Абдул-Рахмана III выдающуюся роль, будучи чем-то вроде министра финансов и торговли; ему очень часто поручалось и ведение дипломатических переговоров, в которых он всегда имел большой успех. Будучи сам языковедом и поэтом, он поддерживал всякие научные предприятия арабов и евреев. Он употребил все свое влияние на то, чтобы выяснить дошедший до него смутный слух о существовании на берегах далекой Волги самостоятельного еврейского государства(хазарского каганата) и в самом деле, ему удалось добыть первые достоверные сведения о Хазарском царстве. Его письмо к тогдашнему хазарскому царю Иосифу, как и ответ последнего, сохранились и принадлежат к замечательнейшим историческим документам Х в. Особенно важен для истории и географии России был ответ хазарского царя, полная рукописная копия которого имелась в Публичной библиотеке. Хисдаи в полной мере заслужил любовь и благодарность своих соплеменников. Эти чувства сохранились в течение веков и нашли себе выражение в творении позднейшего поэта Харизи (XIII в.). Спустя немного десятков лет после того, как Кордова благодаря Хисдаи стала центром еврейской науки, появляется в этом же городе Самуил га-Леви ибн Нагдила, новый глава испанских евреев. При взятии Кордовы маврами (1012) он бежал в Малагу, где скромно жил торговлей пряностями. Случайно визирь гренадского царя обратил на Самуила внимание, сделал его своим секретарем и перед смертью советовал царю назначить его на должность визиря. Визирь верно служил своему государю. Самуил га-Леви был не только главою (Нагидом) евреев, но и их религиозным наставником. Он читал лекции по талмуду и, будучи сам поэтом и филологом, поддерживал личные и письменные сношения со всеми еврейскими учеными. Поэт и философ Соломон ибн Габироль оплакал его смерть (в 1055 г.) в прекрасных стихах. Далеко менее обеспеченной и более беспокойной, чем в главных владениях халифата, была жизнь евреев в северной Африке, где, начиная приблизительно с IX в., образовывались арабскими властителями небольшие и недолговечные государства. И здесь, однако, появлялись как талмудические ученые, так и философски и научно образованные люди. Многие из них отличились как языковеды, составившие эпоху в еврейской филологии. Стремясь соединить весь мир в одну державу с одной верой и под единым правом, Юстиниан узаконил целый ряд мер, имевших целью лишить еретиков и иноверцев гражданского равноправия. Старые ограничительные законы Константина и Феодосия II были еще более усилены; еврейским поселенцам, сверх того, отказано было в способности даже в светских делах выступать свидетелями против христианина. Обязанные исполнять самые трудные общественные должности, заниматься земледелием и простой работой, евреи лишены были права на почет, соединенный с этими должностями. Публичное исполнение обрядов веры и доступ к святым местам в обетованной земле были им строжайше воспрещены. Последствия этих мер вскоре сказались в возрастающем пренебрежении к личной безопасности еврейского населения. Во время споров о поклонении иконам бедным евреям пришлось страдать больше всех других жителей Византийской империи. Особенно жестоко поступали с ними иконоборствовавшие императоры с целью отклонить от себя подозрение, будто они сами иудействующие еретики. Многие еврейские эммигранты бежали в новообразованные славянами и турецкими племенами государства, особенно в царство Хазарское. Здесь, на нижней Волге и вдоль северного побережья Черного моря, они строили независимое еврейское государство, основанное одним из финских племен. Около 730 г. царь этой страны вместе с своими сановниками принял еврейскую веру(иудаизм), которую ввел в государстве как господствующую, сохранив, однако, полную веротерпимость по отношению к другим вероисповеданиям. Хазарское царство(каганат) у устьев Волги просуществовало, сохранив целость своей территории, до 965 г. Около этого времени великий русский князь Святослав овладел пограничной хазарскою крепостью Саркелом на Азовском море, а позже (969 г.) завоевал и их столицу Утиль на Волге. Бежавшие остатки еврейских хазар владели только маленьким княжеством в Крыму, которое Мстислав, сын святого Владимира, при помощи византийцев разрушил в 1016 г. В странах, прежде входивших в состав Западной Римской империи, евреи, и при новых властителях жили в мире с прочими подданными, продолжая пахать свои нивы, заниматься ремеслами или вести свою обычную торговлю. За свою веру они не подвергались никаким гонениям, ибо только что обращенные в христианство германцы еще совсем не знали, что такое религиозный фанатизм. Постепенно, однако, папский Рим втянул всю еврейскую жизнь в сферу церковного влияния; евреи исключены были от всякого участия в нормальной жизни, так что им ничего более не оставалось, как искать и находить отраду в собственной семье и в обычаях предков. Духовную пищу они черпали только в своей собственной религиозной письменности, в талмуде. Еще Карл Великий ценил людей не по их вере, а по их способностям, и потому смотрел на евреев как и на всякий другой народ как на полезный для его планов элемент в государстве. Он, например, не нашел ничего предосудительного назначить для сопровождения своего посольства к халифу Гарун аль-Рашиду в качестве переводчика и проводника еврея Исаака. Тем не менее уже в то время постепенно совершался переворот в гражданских занятиях евреев. Они признавались вдруг, что неспособны носить оружие, тогда как все другие вольные люди в те беспокойные времена должны были в каждый момент быть готовыми бросить все и отправиться на войну, чтобы умереть за отечество. Вследствие этого торговля и промыслы сами собой неожиданно были предоставлены только евреям. О грандиозных торговых предприятиях евреев в Испании и Франции сообщают замечательные легенды, часто просто увлекательнейшие восточные сказки, особенно один арабский писатель 850 г. после Р. Х. "Владея различными языками, - говорит он, - и находя почти повсюду единоверцев, евреи нагружали свои корабли западноевропейскими товарами, в том числе и драгоценными мехами, камнями, отправлялись они по Средиземному морю в Египет, навьючивали здесь свои товары на верблюдов, переезжали через Суэцкий перешеек, переправлялись через Красное море в Джидду, а оттуда достигали Индии и Китая. Здесь они закупали различные произведения тех стран и привозили их, часто через Константинополь, на свою родину. Нередко они отправлялись от восточного берега Средиземного моря через Антиохию до реки Тигр, спускались по этой реке до Багдада, а отсюда через Персидский залив в Индию и Китай. Иногда они совершали почти всю дорогу до Индии и Китая сухим путем. Они везли свои товары по всей береговой полосе Северной Африки от Марокко до Египта; отсюда через Палестину, Дамаск, Куфу и Багдад в Южную Персию и, проникая через Керман и Пенджаб в Южную Индию, достигали наконец Китая. Иногда они отправлялись через славянские земли на нижнюю Волгу, в Хазарское царство, оттуда, переехав Каспийское море, прибывали в Балх, затем в Туркестан и через турецкие земли проникали в Китай". Другой арабский путешественник XIV столетия говорит об одном еврейском купце из Испании, которого он встретил на северном берегу Каспийского моря и который говорил с ним по-арабски. Из еврейских источников известно также, что еврейские купцы доставляли целые караваны товаров из прирейнских стран в Руссию, т. е. в Северную Галицию. Позднее, около конца XI столетия, обстоятельства сильно изменились не в пользу еврейских торговцев. Вследствие крестовых походов христиане вступили в близкие сношения с Востоком; образовались христианские купеческие цеха, в которые еврейские купцы не имели доступа. Последним осталась только мелочная торговля спичками и солью. Вообще же в средние века с образованием цехов еврейские торговцы были вытеснены из всех промыслов. Существуют достоверные сведения о том, что во многих местностях Европы евреи с большим рвением посвящали себя разным ремеслам. Так, например, еврейские мастера шелковых и багряничных изделий в Греции получили такую известность, что король Рожер вызвал многих из них в Сицилию, чтобы ввести там шелководство. Во многих местностях Италии они довели до самой высокой степени красильное искусство. В Сицилии большая часть ремесленников были из еврев, в Испании тоже было много ремесленников-евреев. С распространением цехов, доступ в которые евреям был строго воспрещен, они вынуждены были прекратить занятие ремеслами. Лишь починка старого платья и чистка обуви была им позволена. Многие жители римского гетто, по свидетельству одного христианского врача в Риме, снискивали себе пропитание собиранием тряпья и всяческого утилья, при сортировке и очистке которого они часто заражались тяжелыми и грязными болезнями. Точно так же имеются положительные сведения о том, что евреи в Греции, в Ломбардии, в Северной Испании, в Южной Франции занимались одно время земледелием; но будто бы вследствие запрещения им владеть землей они лишились и этого средства к существованию. Для поддержании жизни им остались только мелочная торговля, домашняя ручная работа по вышивке, занятие местным врачебным искусством, в чем они, несмотря на запрещения, находили денежные средства для обогащений. Христианская церковь усвоила себе ветхозаветный библейский принцип о росте, строжайше воспретив своим христианам брать друг с друга хотя бы малейший рост, а так как капиталисты не хотели и не могли раздавать свои деньги взаймы безвозмездно, то не оставалось другого выхода, как разрешить верующим занимать деньги у неверных с допплатой им законом установленного процентного роста. Благодаря этой мере, еврейские торговцы и так называемые банкиры приобрели заметное влияние в христианской среде. Сделавшись необходимыми, они получили возможность повсеместно селиться, не встречая особых затруднений. Но этим денежным процентным делам они также обязаны были тем, что часто становились жертвами страшнейших гонений. Напрасно благочестивые раввины восставали против лихого роста; они получали в ответ, что с евреев вымогают под видом налогов и выкупа за невинно заточенных раввинов и невинно убиенных христианских детей вдесятеро больше. Правда, евреи и в этом деле имели опасных конкурентов в лице христианских ростовщиков, про которых Бернард Клервоский и многие другие средневековые писатели говорят, что они действовали хуже, чем даже евреи (pejus judaizare dolemus christianos foeneratores); но занимать деньги у евреев все-таки было выгоднее, потому что заимодавца-еврея можно было при удобном случае безнаказанно убить, или изгнать всю еврейскую общину из города и тем самым освободиться от всех долгов, или, наконец, ходатайствовать у главы государства эдикт, объявляющий все выданные евреям долговые обязательства потерявшими свою силу. Вообще же экономическое положение евреев в большей части государств западной Европы было в высшей степени печально. Почти во всех еврейских общинах находились, правда, единичные богачи, которые ростовщичеством, любовью к роскоши, чрезмерной страстью их жен к нарядам возбуждали зависть и ненависть христиан (как и во все последующие времена), но основная рабочая масса еврейского народа всегда жила в бедности, впроголодь, в безобразной грязи и гнетущей нужде, о чем многократно свидетельствует средневековая литература. При наследнике Карла Великого, Людовике Благочестивом, положение простых рабочих евреев оставалось без изменения. Им не возбранялось держать христианских рабочих; они имели право вести торговлю без ограничения и лишь обязаны были платить несколько возвышенный сравнительно с христианами налог. Супруга Людовика Благочестивого, королева Юдифь, особенно покровительствовала евреям. Все это вызывало сильное порицание со стороны христианского клира. Особенно сильно настаивал архиепископ Агобард на приведении в точном исполнении канонических правил и на совершенном обособлении евреев от христиан. Со смертью Людовика Благочестивого благоприятному для евреев времени пришел конец. К тому же скоро распалась и сама империя Карла Великого; государи Италии, Франции и Германии предоставили церкви по отношению ко всем их евреям полную свободу действий. Уже в 855 г. Людовик II попытался совершенно изгнать евреев из Италии, а начиная с Х столетия во Франции и Германии Страстная неделя часто становилась для бедных евреев временем страстных погромов. Единичные и временные невзгоды, испытанные евреями в разных христианских государствах Западной Европы, были лишь предвестниками тех страшных катастроф, которые обрушились на них во времена крестовых походов. Регулярные войска, шедшие отвоевывать святую землю под предводительством феодальных князей и королей, не трогали евреев, но народные толпы, на свой страх и риск предпринимавшие походы, часто производили чистки и насилия над евреями. Уже при первом крестовом походе (1096) целые еврейские общины на Рейне, в Трире, Шпейере, Вормсе, Майнце и Кельне после жестоких мучений были истреблены, не пожелав принять крещение и участие в снаряжение похода. Даже правильно организованные войска, которым удалось достигнуть Иерусалима, думали совершить богоугодное дело, убив при штурме города (1099) десять тысяч мусульман и сжегши множество евреев в их синагоге. Во время второго крестового похода пришлось сильно пострадать евреям во Франции, король которой, Людовик VII, лично отправился в поход. Несмотря на защиту короля и на увещания Бернарда Клервоского, народ и здесь дал себя увлечь беглому монаху и совершил над бедными евреями бесчеловечные жестокости. Наиболее сурово поступал с евреями хитрый и корыстолюбивый Филипп II Август (1180-1223), который изгонял и призывал их обратно, смотря по тому, что представлялось более выгодным для его казны. Он позволял им наживать состояние лишь для того, чтобы потом выжимать из них нажитые деньги. Приготовления к третьему крестовому походу оказались роковыми для англйских евреев, пользовавшихся до тех пор сравнительно с другими государствами довольно сносным положением. Особенно пострадала тогда богатая еврейская община в Йорке. Судьба английских евреев была незавидна, не улучшалась она и при преемниках Ричарда, пока все они, наконец, после неимоверных страданий не были совсем изгнаны из Англии (1290г.). Лишь спустя более чем 350 лет им опять дозволено было селиться в Великобритании. Все эти преследования евреев христиане оправдывали ссылками на разные их торговые и иные прегрешения. Их стали считать проклятыми за то, что их предки за тысячу с лишком лет перед тем не признали и распяли Иисуса Христа. Привыкшие видеть в каждом отдельном еврее богоубийцу и приписывая ему ненависть к Спасителю, многие объясняли также находимые на коже красные пятна, признанные позже новой наукой своеобразным микроскопическим грибком, как кровавые пятна, происходящие якобы от уколов, сделанных еврейскими врачами, и за это страдало множество ни в чем ниповинных бедных евреев. Когда стране угрожал неприятель, никто не сомневался, что лишенные отечества евреи служат врагу соглядатаями и лазутчиками, и их признавали виновными без дальнейших доказательств. С таким же основанием евреям ставили в вину нашествие татаров и монголов (1240). В каждой беде виновных искали почему- то опять-таки среди евреев. Исчезал ли где христианский ребенок, сейчас же начинали ходить слухи, будто это евреи умертвили его для употребления его крови в пасхальных опресноках, хотя еврейский закон в течение уже тысячелетий внушал и привил им глубокое отвращение ко всякой крови. Много бедствий причинила, например, мирным еврейским общинам в Германии случайная смерть мальчика Симона в Триенте (1475), в которой, как положительно было позже доказано, евреи были совершенно неповинны(подобный спорный юридический случай был и в России). Когда в XIV столетии (1348) так называемая черная смерть, перешедшая в Европу из Азии, похитила четверть европейского населения, придумана была нелепая сказка, будто евреи из ненависти к христианам отравляла все колодцы(в России много позже даже была придумана поговорка насчет воды, что ее всю будто бы выпили жиды). Ни светские, ни духовные государи, ни папские буллы (Иннокентий IV издал в 1247 г. в Лионе буллу, в которой он строжайшим образом осуждает все нелепые обвинения против евреев, в особенности в употреблении христианской крови), ни императорские охранные листы и грамоты не могли спасти оклеветанных. Суеверие и предрассудки постоянно служили предлогом к грабежам и убийствам. Во многих местностях Германии евреи были поголовно истреблены (например в Силезии в 1453 г.). Это тяжелое, бедственное время произвело вместе с тем коренной переворот в правовом положении евреев. Преданные на произвол страстей своих сограждан, они вынуждены были искать защиты у той власти, которая признавала себя по историческим соображениям их защитницей и властительницей. Эту власть олицетворял собой в то время император, считавший себя законным преемником Тита, который после разрушения Иерусалима будто бы приобрел евреев в качестве личного своего имущества (Kammergut), выражением чего служил поголовный налог. На этом основании император присвоил себе право владения и защиты над всеми жидами, жившими на территории бывшей Римской империи; евреи стали императорскими крепостными (Kammerknechte). Императоры поселяли их там, где находили это для себя выгодным, давали им наживаться и потом распоряжались приобретенным ими состоянием по своему усмотрению, дарили их своим князьям и городам, даже иногда продавали или закладывали их, жаловали право поселять их у себя или изгонять их совсем со своей земли. И все-таки в это время, когда ни один бедный еврей ни на один час не мог быть уверенным в безопасности своей жизни, когда каждая община ежеминутно должна была страшиться нападения, истребления или изгнания (приблизительно с XI до конца XIV столетия), еврейская литература и раввинская ученость достигли наивысшей степени процветания. Нравоучительные сочинения этой эпохи не только проникнуты религиозным духом, но проповедуют высокую мораль. Тогдашние раввинские ученые часто жалуются на то, что они вынуждены работать без книг и разбирать труднейшие религиозные вопросы без вспомогательных средств, так как все религиозные книги отобраны у них католическим духовенством и либо публично сожжены, либо конфискованы. Так как наветы против еврейства действовали как заразная болезнь, переходящая с места на место, то положение рабочих евреев в Англии, Франции, Германии, Италии и на Балканском полуострове представляло одинаково печальную картину. Преследуемые бедные евреи бежали на восток, в новые восточно- славянские государства, где царствовала веротерпимость. Здесь они нашли убежище и достигли известного благосостояния. Гуманный прием они нашли и в магометанских государствах. Величайший в этом периоде еврейский ученый Моисей Маймонид (1135-1204), бежавший со своими родителями из Кордовы, после долгих странствований поселился, наконец, в Египте, где стал лейб-медиком султана. Еще ранее Саладин относился милостиво к еврейскому существованию, улучшил их гражданское и общественное положение. Такого же образа действий по отношению к еврейству придерживались позднее и Османы. Начиная с XIII столетия Западный халифат в Испании не мог больше оказывать сильного сопротивлении продвигавшимся вперед на Пиренейском полуострове христианским королям. С ослаблением его могущества завяла также и испано-арабская культура, переданная христианам большей частью при еврейском денежном посредстве. В Западной Европе вовсе не были знакомы с подлинными сочинениями Платона, Аристотеля и других греческих писателей. У мусульман они имелись только в арабском переводе. Ввиду этого испанские и отчасти южно-французские евреи переводчики, владевшие как арабским языком, так и языками романскими, перевели, иногда при содействии христианскх монахов, те самые арабские переводы философов на латинский язык. Еврейские переводчики перевели также на латинский язык многие сочинения арабских и еврейских авторов по медицине, астрономии и философии, заработав немного в процентном отношении денег. Некоторые из переведенных таким образом на латинский язык философских сочинений еврейских авторов имели решительное влияние на средневековую философию. Образованность и умственные способности испанских евреев сначала были оценены и местными христианскими государями и обращены ими на пользу науки и государственной службы. Но благодаря возраставшему влиянию духовенства еврее все же были постепенно вытеснены. Сперва сделана была попытка привлечь евреев к христианству мирным путем, посредством распространения между ними богословских сочинений и устройства религиозных диспутов. Когда эта попытка не удалась, то стали все более и более ограничивать европейских евреев в их гражданских правах. Их заставили, как в прочих западноевропейских государствах, жить в особых еврейских кварталах(гетто) и носить особые знаки на одежде(позже эту практику применил Гитлер к своим евреям). Когда, возбужденная подстрекательством одного монаха, толпа подожгла в 1391 г. еврейский квартал в Севилье, почти во всех городах христианской Испании произошла страшная резня, причем, как говорят тогдашние очевидцы в своих записках, погибло около ста тысяч бедных евреев, но много пострадало и христианского люда. Многие оставшиеся в живых искали спасения в крещении, но продолжали втайне исполнять обряды своей прежней веры. Против этих тайных жидовствующих, или мараннов, как их называли официально, обратился католический фанатизм с особенной силой фанатичной страсти. В стране учреждена была знаменитая инквизиция, которая стала требовать от людей отчета не только в их деяниях, но в их сокровенных помыслах. Новые христиане, возбуждавшие подозрение, были заточены в крепость, подвергнуты пыткам и сожжены на специально устроенных кострах. Втайне созревал план очистить весь полуостров от еврейства. Этот план осуществился после брака Фердинанда Аррагонского с Изабеллой Кастильской. Пока нуждались в еврейских деньгах для осады последней мавританской крепости, Гренады, евреев оставляли в покое; но лишь только эта твердыня пала, судьба евреев была предрешена. 2 августа 1492 г. около 300000 евреев вынуждены были оставить испанскую страну, которая в течение 1500 лет была им родиной. Эпоха возрождения не улучшила положения бедных евреев, которые в культурном отношении сильно притом стали отставать. Многие из них выселялись на восток, уходили в турецкие владения, рассеиваясь по Малой Азии, по Балканскому полуострову и по Палестине. В Турции им недурно жилось, и некоторые из них достигали иногда высокого положения в государстве. Так, например, Дон Иосиф Насси, португальский маранн, вернувшийся обратно в еврейство, был возведен султаном Селимом II в достоинство герцога острова Наксоса. С началом упадка Турецкой империи евреи и здесь стали подвергаться преследованиям и частым грабежам. Германские евреи были рады найти в ближайших славянских землях сносное существование. И в Турции, и в Польше еврейский ум получил одностороннее направление, изощряясь в изучении талмуда или погружаясь в неглубокие, но темные волны мистицизма и каббалы, причем еврейство жили надеждой на чудесное избавление в более или менее недалеком будущем. Ставши опять изгнанниками вследствие погромов, совершенных полчищами Хмельницкого, польские евреи одновременно с теснимыми в Турции своими братьями устремили все свои помыслы к Святой земле, ежеминутно ожидая пришествия Мессии. Вот почему даровитому юноше Саббатай-Цеви из Смирны так легко удалось выдать себя за Мессию, добиться у многих своих соплеменников признания и возбудить необычайное волнение в еврейских общинах. Вера в него была так крепка, что во многих местностях она не поколебалась даже тогда, когда ложный мессия из опасения смертной казни, которою пригрозил ему султан, принял магометанскую веру. Это была эпоха какой-то психической эпидемии, мечтательного бреда, распространившихся в большей части восточного и европейского еврейства. Еще в 18 и в начале 19 столетия ложный Мессия имел своих открытых и тайных приверженцев, и даже позже существовала в Турции секта, признающая его истинным Мессией. Многочисленные беглецы из Испании и Германии прибыли также и в Италию и устроили там наряду со старыми новые общины. Здесь они в эпоху возрождения стали путеводителями к источникам древнеизраильской письменности. Итальянские евреи преподавали христианам еврейский язык, а сами учились латинскому и греческому языкам. Высокопоставленные лица (кардинал Эгидио, Пико делла Мирандола и др.) изучали у них еврейскую науку. Германские гуманисты, как, например, Рейхлин, тоже приезжали в Италию, где под руководством еврейских ученых изучали еврейскую литературу. Образованные христианские типографщики выпускали в свет превосходные издания еврейских библий с коментариями лучших средневековых еврейских толкователей святого Писания, а при помощи еврейских наборщиков и ученых корректоров печатали драгоценные издания талмуда. Когда доносчики еврейского происхождения, нанимаемые доминиканцами, распустили ложные слухи про талмуд, в защиту еврейских книг выступили немецкие гуманисты с Рейхлином во главе. Подобно доминиканцам в Германии, иезуиты начали в Италии борьбу против талмуда и еврейской литературы, и уже в 1553 и 1559 г. запылали костры, на которых вместе с талмудом сожжено было бесчисленное множество других дорогих еврейских книг. Большие венецианские типография вынуждены были много лет бездействовать, а позднее все еврейские книги подлежали представлению духовному начальству для цензуры. Тридентский собор "очистил" талмуд от мнимо-соблазнительных мест. Лишь каббалистическим книгам инквизиция покровительствовала, полагая, что они благоприятствуют христианским идеям. Благодаря этому склонность к мистицизму и вера в чудеса поддерживались и в Италии. Склонность к занятию тайным учением распространилась тогда между еврейскими пролетариями всех стран, даже протестантских. На берегах Немецкого моря под покровительством Голландии и Англии образовались новые еврейские общины. После освобождения Нидерландов от господства Испании туда прибыло много беглецов из Испании и Португалии. Многие города дружелюбно приняли мараннов, возвратившихся теперь опять к своей прежней вере. В Амстердаме расцвела с начала XVII века образованная, богатая община. Из этой общины( которая к сожалению не поддерживала своих талантливых людей) вышли Барух (Бенедикт) де Спиноза (1632-1677) и Манассе-бен-Израиль, известный еврейский ученый, красноречивому ходатайству которого перед Кромвелем удалось проложить путь к разрешению еврейству вновь селиться в Англии (также святая троица 20-го столетия, с его стремлением к относительному материализму и всеобщей сексуальности-Маркс, Энштейн и Фрейд). Если мистические бредни и вера в ложного мессию могли найти благоприятную почву среди более образованных евреев Англии, Голландии и Италии, то тем с большей силой они должны были распространиться среди германского еврейства, которое пребывало в глубоком невежестве и после ужасов Тридцатилетней войны страстно жаждало избавления от христианского ига. Многие из них продолжали твердо верить в Саббатая Цеви даже долго спустя после его смерти. От этих заблуждений еврейство окончательно излечилось лишь тогда, когда в мрак его существования проник светлый луч европейского просвещения. Великий курфюрст бранденбургский Фридрих-Вильгельм дозволил изгнанным из Вены евреям в числе 1671 человек поселиться в Берлине, разрешив им также поступать в высшие учебные заведения, а Фридрих Великий, лично не особенно благоволивший к еврейству, существенно улучшил положение прусских евреев своей "генеральной привилегией". Хотя евреи и после ее издания были далеко не свободны от разных ограничений, тем не менее кругозор берлинской еврейской общины постепенно расширялся и евреи стали понимать, какой вред приносит им отсутствие общих знаний, неуменье правильно объясняться на каком-либо живом языке и одностороннее обучение юношества исключительно еврейским предметам и талмудическому толкованию. Перевод Моисеем Мендельсоном Библии на чистый немецкий язык, еврейскими буквами, разрушил стену непонимания, отделявшую немецких евреев от их христианских сограждан. Вскоре распространилось требование, чтобы, как в древние времена, в богослужение введена была проповедь на местном языке и чтобы раввин словом и делом стал действительным наставником и образцом для своей общины. Не без трудной внутренней борьбы эти требования, внушенные духом времени, одержали победу. Против сторонников радикальной реформы, которые, как Гольдгейм (1806-1860) и Гейгер (1810-1874), готовы были идти на встречу самым широким требованиям прогресса, выступили под предводительством Самсона Рафаила Гирша (1810-1888) защитники старины, которые, не будучи вообще противниками образованности и просвещения, тем не менее не хотели в религиозных делах ни на волос отступать от унаследованных обычаев, между тем как Захарий Франкель (1800-1875), не сходя с исторической почвы, держался примирительного направления. Съездам раввинов (1844-1846) и синодам (1869-1871) не удалось установить всеобщего соглашения. Но преобразование постепенно осуществилось само собой, так что в новейшее время не было в Западной Европе ни одной значительной еврейской общины, в которой не признавались бы безусловно необходимыми правильно установленные проповеди на местном языке, упорядоченное богослужение с хоровым пением и назначение научно образованных раввинов. Вместе с тем подвигалось вперед и умственное развитие европейских евреев; нет ни одной отрасли общечеловеческой науки, в которой бы они не трудились. Создалась и специальная еврейская наука, имеющая предметом исследование еврейской истории и еврейской литературы. Основателем последней был Леопольд Цунц (1794-1886). В Западной Европе соединенными силами все европейские евреи стараются прийти на помощь братьям своим на Востоке Европы, в России и в других странах, тем более, что появилось отдельное и независимое государство евреев- Израиль. Раньше главным орудием этой помощи служил Всемирный еврейский союз (Alliance Israélite universelle), учрежденный Адольфом Кремье (Crémieux) в 1860 г. в Париже. Везде, где местные правительства это позволяли, учрежденные всемирным еврейским союзом учебные заведения усердно работали над воспитания еврейских детей таким образом, чтобы они стали полезными сынами своей родины. Во Франции еще до знаменательной революции горячим защитником еврейства выступил Мирабо в сочинении "О Моисее Мендельсоне, политической реформе евреев и попытке совершить в пользу их в Англии в 1753 г. переворот" (1787). Несколько раньше (1785) королевское общество наук и искусств в Меце объявило конкурс на тему о возрождении французского еврейства. Лучшее из увенчанных сочинений, принадлежавшее аббату Грегуару, появилось в 1788 г. Декрет национального собрания от 27 сентября 1791 г. положил конец исключительным законам об еврействе. Французские евреи были уравнены в правах с христианами, но иудаизм еще не был объявлен признанной религией. Это было сделано при Наполеоне I, который и здесь провел господствующую во Франции систему централизации. В 1806 г. он созвал в Париж 74 еврейских депутатов, избранных в 14 департаментах, а в следующем году составлен был по древнему обычаю Израиля великий синедрион из делегатов еврейского раввината Франции, Италии, Голландии в количестве 70 членов и председателя, "Наси". Собрание это дало следующие ответы на предложенные ему вопросы: многоженство запрещено у евреев с XI в.; развод по судебному приговору допускается; брак с христианами не воспрещен; евреи считают французов братьями по родине навек, а Францию - своим отечеством навсегда; раввины не имеют судебной власти, они занимаются лишь отправлением религиозных функций; изучение какого-либо мастерства предписывается иудейской религией; рост, то eсть взимание противозаконных процентов, воспрещен еврейству и в сношениях с христианами. Евреям еще в 1753 г. как во Франции, так и в Англии предоставлена была возможность беспрепятственно заниматься всеми торговыми и ремесленными промыслами. Государственные должности были для евреев закрыты до тех пор, пока с эмансипацией католиков не был отменен в 1829 г. так называемый Test-Act и акт о корпорациях, по которым к занятию должностей допускались лишь лица, принадлежащие к англиканской церкви. В 1833 г. Роберт Грант провел в нижней палате билль о политической эмансипации евреев. В 1851 г. еврей Саломон, который позже занимал пост лондонского лорд-мэра, избран был в парламент, но не был допущен в палату, так как не мог принести установленной присяги именем "веры христианина". В 1859 г. соединенным усилиям Гладстона и Дизраэли в нижней палате и лорда Люкау в верхней удалось провести закон, по которому евреи, избранные в парламент, могут под присягой выпускать формулу, несовместимую с их религиозными убеждениями. Уже в 1860 г. в нижней палате заседали два еврея - сэр Фрэнсис Гольдсмит и Лиенель Ротшильд. Первым членом кабинета из евреев был Джордж Джессель, занявший в 1871 г. пост генерального адвоката. В Германии первые шаги к эмансипации евреев были сделаны под влиянием французов. В Вестфальском королевстве появилась еврейская консистория, Баден провозгласил в 1808 г. переходное состояние к полному освобождению евреев; в Саксонии, Вюртемберге и в других владениях были сделаны уступки новым веяниям, а в Пруссии, при Гарденберге, издан в 1812 году эдикт, по которыму евреям были представлены все гражданские права; оставлен был открытым лишь вопрос о допущении евреев к занятию государственных должностей. Венский конгресс выразил платоническое сочувствие идее эмансипации евреев, но вслед за тем наступила эпоха реакции: эдикт Гарденберга не был приведен в исполнение, повсюду остались ограничительные от евреев законы. Германия стала даже ареной повторяющейся травли евреев, как, например, в Гамбурге, Вюрцбурге, Штетине в 1819-20 г.г., в Баварии в 1836 г. и при Гитлере, начиная с 1933 года. Противниками еврейской эмансипации выступили и либеральные писатели и государственные деятели, такие как Фрис, Паулус, Роттек. Евреи, со своей стороны, нашли поддержку в публицисте и католическом священнике Ксаверии фон-Шмидт, Круге и др. Результаты долголетней борьбы были, однако, невелики. Только Кургессен сравнил в 1833 г. своих еврейск. граждан с христианскими; через несколько лет примеру его последовал Брауншвейг, но в Пруссии, например, закон 1847 г., освободивший евреев от многих ограничений и, между прочим, от запрещения вступать в брак без разрешения, предоставлял им гораздо меньше прав, чем эдикт 1812 г. Движение 1848 г. выдвинуло из среды евреев ряд рьяных борцов за общегерманское дело объединения. В этом же году Рафаэль Якоб Кош вступил в прусское национальное собрание; во Франкфуртском парламенте заседали евреи Мориц Фейт, Йоган Якоби, Габриель Риссер, неутомимый боец за эмансипацию еврейства, которого парламент избрал в вице-президенты. Основные правила всего германского народа 21 декабря 1848 г. провозгласили, что пользование гражданскими и политическими правами не может быть обусловлено или ограничено религиозным вероисповеданием. Восстановленный союзный сейм предоставил разрешение еврейского вопроса законодательствам отдельных германских государств. Прусская конституция 1850 г. признала принцип независимости гражданских и политических прав от вероисповедания; примеру Пруссии последовали и другие государства Германии, но в действительной жизни полное равноправие евреев стало утверждаться лишь с учреждением северогерманского союза и окончательно упрочилось с изданием имперской конституции 1871 г. Из многочисленных политических деятелей Германии, вышедших из среды евреев в новейшее время, наиболее выдающимися были Эдуард Ласкер, Людвиг Бамбергер и Фердинанд Лассаль. В Австрии, где одним из видных деятелей движения 1848 г. был еврей Фишгоф, эмансипация евреев признана была конституцией 4 марта 1848 года, но затем скоро восстановлены прежние ограничительные законы о еврействе. В 1859 г. правительство вновь приступило к отмене их, признав прежде всего свободу промыслов, уничтожив запрещение евреям вступать в брак без разрешения и признав браки, заключенные до того времени без разрешения, законными. Полная равноправность евреев признана в 1867 г. и окончательно утверждена законом 15 мая 1868 г., регулировавшим отношения церкви к школе и браку: дозволены смешанные браки и переход из католичества в иную религию. В Венгрии, где еврейство всецело примкнули к мадьярам, временное правительство 1848-1849 г.г. провозгласило равноправность их с христианским населением, но вместе с мадьярской независимостью уничтожена была и эмансипация венгерских евреев, которая была восстановлена лишь в 1867 г. В Италии эмансипация еврейства была осуществлена при французском владычестве, но с прежними правительствами вернулись и прежние ограничительные законы. Евреи принимали горячее участие в движениях итальянского народа, стремившегося к объединению страны. В 1849 г. еврей Изакко Пезаро Маврогонато был при временном правительстве Венеции министром финансов и торговли и вместе с Манином должен был бежать при возвращении австрийцев. По мере того как развивалось конституционное правление в Сардинии и Италия объединялась под властью сардинского короля, улучшалось и положение евреев. Гарибальди провозгласил эмансипацию еврейства в Неаполе тотчас после завоевания его в 1860 г.; то же было сделано в Венеции при присоединении ее к Италии в 1866 г. Одним из основных начал действующей тогда конституции Италии является полная равноправность всех граждан без различия вероисповеданий. То же признавали и новейшие конституции Португалии, Испании, Греции, Дании (с 1849 г.), Швеции. Единственное ограничение, существующее в последней стране, заключается в том, что евреи (как , впрочем и католики) в качестве членов суда и других присутственных мест не могли участвовать в решении дел, относящихся до евангелической церкви. То же имело место в Норвегии, где в 1814 г. евреям совершенно запрещено было селиться в стране, но в 1851 г. это запрещение по предложению знаменитого норвежского поэта и политического деятеля Вергеланда было отменено, и евреям предоставлены все права, какими пользуются христиане негосподствующей церкви. В Швейцарии конституция 1849 г. освятила прежние порядки, по которым евреям в 7 кантонах совсем не были рады, а в остальных подвергались разным ограничениям. Первые шаги к полной эмансипации еврейства сделаны были в Швейцарии в 1860-х гг., но окончательно она осуществилась лишь с конституцией 1874 года. Особенность Швейцарии заключается в том, что там издавна предметом бесконечных споров служит еврейский способ убоя скота, против которого предубеждены были многие христианские общины, преимущественно в Аппенцеле и Гларусе; в 1892 году он запрещен законом. В Сербии конституция 1835 г., данная Милошем, предоставляла всем вероисповеданиям одинаковые права, а в 1837 г. еврей Озероеич был даже избран депутатом в народную скупщину. Правительство Александра Карагеоргиевича, не касаясь политических прав еврейства, ввело по отношению к ним ограничения свободы промыслов, что в 1861 г. подтверждено было законом князя Михаила. Берлинский конгресс 1878 г. постановил, что в Сербии, Румынии и Болгарии последователи всех вероисповеданий должны пользоваться всеми гражданскими и политическими правами, а по отношению к Сербии и Румынии объявил даже требование это необходимым условием признания их независимости. Эмиграция евреев в Америку началась около 1642 г., когда Бразилия перешла от Португалии к Голландии и 300 амстердамских евреев переселились по предложению голландского правительства в эту колонию. Но в 1651 г. Бразилия снова подпала под власть католической Португалии; евреи большей частью вернулись в Голландию, но некоторые поселились в Новом Амстердаме, что потом стали называть Нью-Йорком. С переходом Нью-Йорка во власть англичан (1664) евреи стали терпеть притеснения; так, им запрещали строить синагоги. Около 1670 г. евреи неожиданно появились на Ямайке, в Канаде, в конце XVIII в. в Нью-Порте и в Род-Айленде. В 1729 г. в Нью-Йopке была уже организованная община, которая в 1730 г. выстроила все же себе синагогу. Североамериканская конституция 1776 г. признала все гражданские и политические права за всеми, "кто верует в Бога", а следовательно и за верующими евреями. Уже в конце 18 столетия еврей был членом законодательного собрания от Южной Каролины. Особенно часто южные штаты посылали в парламент представителями своими именно евреев. Первый сенатор, которого Флорида послала в вашингтонский конгресс, был еврей Давид Улей, занимавший свой пост аж 16 лет. Появление евреев в Польше относится к незапамятным временам. Первые несомненные свидетельства восходят к XI в.: Козьма Пражский в 1098 г. сообщает, что богемские евреи, опасаясь преследований, выезжали из Богемии и высылали свое имущество в соседнюю Польшу и Венгрию, к своим единоверцам. Клады, найденные в различных местах Польши, свидетельствуют, что евреи чеканили монету для великопольских князей (Мечислава III, 1173-1209) и королей польских (Казимира Справедливого, 1194, и Лешка Белого, 1205). На этих монетах изображения королей и князей окружены еврейскими надписями в роде "Мешко, круль", "благословенный, справедливый" и т. д. В 1264 г. великопольские евреи получают от калишского князя Болеслава Благочестивого грамоту, которая и становится краеугольным камнем для определения общественного и юридического положения евреев в Польше и Литве. Содержание этой грамоты, заимствованной из Богемии через Силезию, следующее: предоставляется еврейству широкое право торговать всеми предметами наравне с мещанами, право ссуды денег под заклад и залог с правом вступать во владение заложенными имуществами впредь до уплаты. Евреи и здесь признаются свободными; жизнь, личная неприкосновенность и честь еврея охранены не только денежными пенями, но и особыми добавочными наказаниями, дома бедных евреев освобождаются от постоя; религиозная свобода еврейства охраняется угрозой конфискации имуществ; по обвинению в убийстве христианских детей устанавливается особый порядок представления доказательств (половина свидетелей должна быть из христиан, половина из евреев). Суд над евреями, когда обе стороны того пожелают, предоставляется их выборным старшинам; по делам с христианами или в случае нежелания обращаться к старшинам устанавливается подсудность евреев христианским судьям - подвоеводе с аппеляцией от него к воеводе и, наконец, к самому государю. В 1367 г. король Казимир Великий жалует малопольским евреям еще одну грамоту, в которой евреям даруется такая же уголовная защита, как и высшим общественным классам. Правильность производства обыска в доме еврея должна быть обеспечена внесением залога. Еврею предоставляется право владения заложенными у него имениями. По делам против еврея требуется показание четырех свидетелей. В 1367-70 гг. Казимир Великий даровал евреям новую привилегию, в силу которой судом первой инстанции по делам между самими евреями признается суд старшин и за неповиновение этому суду назначается штраф в пользу воеводы. На суде по делам христиан против евреев заседают асессоры из христиан. Еврейский суд получает особого судебного пристава. Евреи освобождаются от подчинения духовным судам. За убийство еврея назначается смертная казнь. В случае заведомо ложного обвинения еврея в употреблении христианской крови христианин подвергается такому же наказанию, которому бы подлежали обвиняемые евреи. В 1454 г. король Казимир Ягеллон подтвердил эту привилегию, а в немовском статуте утвердил статью, в силу которой еврей по отношению к приобретению недвижимой собственности на основании земской давности приравниваются к шляхте. Все эти начала остаются неприкосновенными до самого падения Речи Посполитой. Уже в конце XV в. главный город каждого воеводства содержит в себе и главную еврейскую общину, представляющую в глазах государственной власти всех евреев административного округа. Отдельный еврей закрывается постепенно для государства еврейским обществом, вне которого он бессилен и беспомощен. Подчинение лица общине в начале XVI в. уже настолько сильно, что необходим всякий раз особый королевский акт для установления независимости отдельного еврея. Чтобы перестать быть подданным общины, еврей должен стать личным слугой самого польского короля. В XIV и XV вв. евреи в Польше пользуются льготным положением и значительным благосостоянием. В числе откупщиков соляных копей Велички при Казимире Великом находится еврей Левко; его сыновья являются кредиторами короля Людовика Венгерского и королевы Ядвиги. До конца XV в. евреи живут только в королевских владениях и пользуются дарованными им правами под условием "оказания верных услуг" королю в виде платежа более или менее значительных постоянных податей и чрезвычайных взносов. Под влиянием громадного наплыва в Польшу переселенцев из Моравии и Богемии в конце XV и начале XVI вв. пребывание внезапно прибывших масс только в собственных королевских имениях становится невозможным, и евреи наполняют владения магнатов. Еще в 1538 г. король Сигизмунд I, разрешая шляхте принимать евреев в число подданных, постановляя, что шляхетские евреи не будут иметь права пользоваться теми льготами, которые предоставлены королевским евреям. Сигизмунд-Август, устанавливая в 1549 г. особую поголовную еврейскую подать по одному червонцу, имеет в виду "дать почувствовать более других тяготу охранения и защиты государства тем, которые богатеют от выгод Польского королевства". Вместе с тем он предоставляет всем шляхетским евреям воспользоваться льготами, существующими для королевских евреев; для этого шляхетские евреи должны принять участие в платеже поголовной подати. По всей вероятности, большинство польских евреев не преминуло воспользоваться этим разрешением и стать, таким образом, в число королевских подданных, примкнув вместе с тем к какой-либо из еврейских общин. В главных городах еврейское население быстро растет, устраивая синагоги, приобретая дома и польские земли. Подданным панским еврей становится не иначе как на основании особого договора. В 1551 г. постановлено, чтобы еврейские общины Кракова, Познани, Люблина и Хельма не вторгались бы в компетенцию друг друга, а всякий польский еврей для отыскания своего права обращался к раввину и старшинам того еврейского округа, где живет еврейский ответчик. Не повинующихся решениям этих лиц предоставляется согласно еврейскому закону подвергать отлучению; тот, на кого наложено отлучение, не имеет права возражать против его правильности под страхом штрафа в 1100 венгерских червонцев. Тому еврею, который бы не позаботился в течение четырех недель снять с себя отлучение, грозит смертная казнь. Грамотой 1571 г. предоставляется познанским евреям тех из их среды, которые окажутся непокорными и погрешающими против еврейского закона, подвергать взысканиям и даже смертной казни. Опираясь на все эти привилегии, польские евреи к концу XVI в. вырабатывают применительно к государственному устройству Речи Посполитой следующую организацию. Все еврейское население разделяется между четырьмя провинциями, имеющими совершенно самостоятельное управление. Евреи, прописанные в провинции, составляют "синагогу". Всякая провинция или синагога распадается на меньшие округа, называемые "кагалами"; территория кагала делится на "прикагалки". Во главе каждого кагала или прикагалка находились избираемые евреями на определенный срок раввин и старшины; на них лежали все судебные и административные функции по заведованию делами еврейского округа. Основанием для разрешения всех споров между самими евреями служил Талмуд с позднейшими его разъяснениями и местные еврейские обычаи. Кагал являлся официально признанным органом, к которому обращалась государственная власть с своими требованиями и предписаниями. Для разрешения вопросов, касавшихся целой провинции, евреи данной провинции собирались на сеймики, складывавшиеся из кагальных старшин и депутатов, особо избираемых от каждого кагала. По делам, касавшимся всех евреев Польши, ежегодно, один раз в Ярославе (в Галиции), а другой раз в Люблине, собирались старшины всех польских кагалов и депутаты от всех четырех провинций, т. е. от Великой Польши, Малой Польши, Руси (Червонной) и Волыни, на генеральный сейм польских евреев, известный в истории под названием "Синода четырех стран". Главными занятиями этого синода были раскладка еврейских податей, выдача окладных листов, издание обязательных постановлений для всех евреев Польши, принятие мер для исходатайствования новых привилегий и подтверждения старых, разрешение дел, восходивших по апелляции из еврейских судов низших инстанций, цензура еврейских книг и т. д. Опираясь на такую стройную организацию, подчиняясь безусловно авторитету еврейского права, польские евреи сложились в замкнутое торгово-промышленное сословие, овладели всей польской торговлей и большей частью промыслов Польского королевства. Пользуясь покровительством воевод и их наместников, под непосредственным ведением которых они состояли, поддерживаемые шляхтой в качестве арендаторов ее имений, и католическим духовенством, которому (в особенности иезуитам) они платили большие проценты на занятые у него капиталы, евреи быстро побеждают торговцев и ремесленников христиан, находящихся в постоянных между собой конкурентных столкновениях благодаря уродливому городскому устройству, вмешательству воевод и их наместников во внутренние городские дела, соперничеству цехов и т. д. Став на место мещан, евреи, однако, не в состоянии были выйти из своего замкнутого положения. Лишенные в то же время возможности получать иное образование, кроме талмудического, евреи остаются безучастными к внутренней жизни польского общества, остаются иностранцами, проживающими в чуждом им государстве. Не находя иной духовной пищи, польские евреи попытались вновь воскресить талмудические времена: снабжая в течение веков Западную Европу многочисленными раввинами, не давшими ни одного имени в какой-либо из отраслей общечеловеческого знания или культуры. Великое княжество Литовское, сложившись из старых русских земель, унаследовало от них вместе с языком, культурой, правом, общественным строем и различные слои населения. В числе старинных жителей русских княжеств находились и стародавние евреи. Летописи упоминают о евреях в качестве постоянных жителей Руси уже в XII столетии; так, в Ипатьевской летописи 1124 г. отмечено "погоре Подолье, и монастыривьи... и жидове", а под 1151 г. упоминаются в Киеве "жидовския ворота". В XIII в. они составляли на Волыни уже значительную величину: летописец, описывая погребение владимирского князя Василька, говорит, что евреи оченно плакали при его погребении так, как будто вновь потеряли Иерусалим. Что в первой половине XIV века они уже были старинными жителями Брест-Литовска и Гродно, Трок и Луцка - это видно из жалованных грамот князя Витовта 1388 г. и 1389 г.; в первой из них говорится, что она есть лишь изложение в систематическом порядке тех привилегий, которыми уже издавна обладают евреи. В грамоте гродненских евреев упоминаются старинные урочища, принадлежащие евреям. Казимир Ягеллон в 1441 г. пожаловал трокским евреям грамоту на магдебургское право в том же самом объеме, в каком оно было даровано городам Вильно, Ковно и Трокам (христианской части города), т. е. с предоставлением евреям широкой автономии по суду и управлению с подчинением их одному только великому князю, с предоставлением евреям половины дохода от определенных городских источников, с наделением землей в значительном размере. Литовские евреи в это время состояли из представителей двух различных религиозных вероучений: талмудистов и караимов. Общее число тех и других было невелико; занятия их и образ жизни почти вовсе не отличались от занятий и образа жизни остальных общественных классов. В 1495 г. великий князь Александр Ягеллон приказал "жидову с земли вон выбити". Изгнанные евреи переселились частью в Крым, частью в Польшу. Избранный на польский престол великий князь Александр дозволил изгнанным евреям возвратиться в Литву. В 1507 г. Сигизмунд I подтверждает грамоту Витовта брестским евреям в качестве грамоты общей для всех евреев великого княжества Литовского. Грамота эта, заимствованная из Львова, есть не что иное, как грамота короля Казимира Великого 1367 года, о которой речь была выше. Как и в Польше, эта грамота послужила в Литве основанием для определения юридического положения еврейства. Но в то время, как в Польше грамота Казимира не была внесена ни в один из сборников законов, грамота Сигизмунда I, ее подтверждавшая, вошла в состав первого литовского статута 1529 г. Статут 1566 г., вводя некоторые ограничения в правах евреев, оставляет, однако, неприкосновенными важнейшие из еврейских прав, например, охрану жизни и здоровья еврея наравне со шляхтичем, право евреев носить настоящие сабли и т. д. Третий литовский статус, отменив некоторые из ограничений, утверждает за евреями все те права, которые вытекали из привилегии Витовта. В силу люблинской унии открывается возможность широкому передвижению еврейства из Польши в Литву. Польские евреи немедленно пользуются этим, и в волнах новых польских переселенцев исчезают старо- русские евреи. Постепенно и в Литве еврейская жизнь складывается по польскому образцу; евреи быстро обращаются в замкнутое сословие, как и в Польше. Разница заключается лишь в том, что все указанные выше явления еврейской жизни появляются в Литве сравнительно позже; так, например, предоставление кагалу права над жизнью своих членов состоялось здесь лишь в конце XVII в., право собираться на еврейские сеймы или иудейские собрания подтверждено лишь грамотой Владислава IV и т. д. В одном только отношении литовские евреи не отстали от своих польских собратьев, а именно в поступлении в неоплатные должники католического духовенства. Первое заемное обязательство, выданное виленской еврейской общиной иезуитам, относится к 1647 г. С конца XVII в. количество еврейских долгов возрастает с удивительной скоростью, и к 1765 г. все литовские евреи оказываются несостоятельными должниками. Одни только главнейшие кагалы, т. е. виленский, брестский, гродненский и пинский, имевшие в совокупности всего 13000 душ обоего пола, оказались должны около 1600000 злотых в то время, когда ежегодные доходы, предназначенные на удовлетворение различных неотложных нужд каждого кагала, простирались всего до 100000 золотых. Тяжелое материальное положение еврейских масс и злоупотребления денежной еврейской олигархии приводят в конце XVIII в. к ожесточенной борьбе еврейской бедноты с кагальной олигархией. Борьба эта оканчивается неудачей, так как назначение и производство ревизий еврейского населения с целью поставить каждого еврея в непосредственные отношения с государственной властью оканчивается неудачей. В таком состоянии неопределенной и незаконченной внутренней борьбы евреи поступают в подданство русского государства. Как воспоминание о своем пребывании под властью Речи Посполитой они приносят с собой поколебленную, но не отмененную вполне кагальную организацию; долги, явившиеся из невозможности иначе охранить свои права, как путем постоянных подачек; коробочные сборы и т. д. Подобно своим польским собратьям, литовские евреи., ограниченные одной торгово-промышленной деятельностью, замкнутые в узком кругу староверия и схоластической учености, лишенные возможности стать в непосредственное общение с живой европейской наукой и жизнью, не дали ни одного знаменитого имени, даже среди талмудических светил нет никого и никогда не было, кто мог бы стать на одну доску с польскими знаменитостями; зато в Литве и Волыни с особенной силой проявляется стремление выйти из мертвящих рамок формального благочестия и талмудического мудрствования. Здесь находят себе благодарную почву мистические учения Франка, Бера и Зальмана, представителей протеста человеческого сердца против черствой, мертвящей философии "ученых". В Московском государстве до Ивана III евреи пользуются полной терпимостью, хотя появляются сравнительно редко, да и то в пограничных городах, как, например, в Великом Новгороде. Появление ереси жидовствующих было причиной установления в русском законодательстве отрицательного отношения к еврейству. Не только пребывание их в России, но даже приезд на короткое время обставляется различного рода препятствиями; так, например, в 1539 г. нужно было ходатайствовать самого короля Сигизмунда I перед великим и сильным князем Иваном Васильевичем, чтобы еврейские истцы могли появиться в Москву. Известно, как ответил царь Иван Васильевич Грозный на вопрос о том, что делать с отдельными явреями, взятыми в плен при завоевании Полоцка: "Согласных креститься - крестить! А несогласных утопить в реке Полоте". Когда русскими войсками была завоевана Вильна, то в ответ на просьбу виленских мещан от 30 июня 1658 г. о выселении тамошних евреев из Вильны царь Алексей Михайлович постановляет "жидов из Вильны выслать на бытие за город". В царствование Петра I и его преемников евреям был дозволен приезд на короткое время для торговли на украинские ярмарки, но когда в царствование императрицы Елизаветы Петровны было предложено расширить льготы евреям ввиду увеличения государственных доходов, то императрица на поданном ей еврейском докладе собственноручно написала: "от врагов Христовых интересной прибыли не желаю". Такое чисто отрицательное отношение к евреям, прямое устранение их из пределов государственной территории становится невозможным с того момента, когда после разделов Польши массы евреев входят в состав русских подданных. После изгнания евреев из России на основании указа императрийцы Елизаветы Петровны от 2 декабря 1742 г. еврейский вопрос для России был, по-видимому, окончательно решен, но вскоре, вследствие раздела Польши, России достались белорусские и другие области, где издревле жили значительные массы еврейской бедноты со своими местечковыми раввинами. Эти массы вместе с остальным населением были приняты в русское подданство. "Когда еврейского закона люди, - сказано в именном указе 26 февраля 1785 г., - вошли уже, на основании указов ее величества, в состояние равное с другими, то и надлежит при всяком случае соблюдать правило, ее величеством установленное, что всяк по званию и состоянию своему долженствует пользоваться выгодами и правами, без различая закона и народа". Уже при Екатерине Великой, однако, этот принцип не всегда соблюдался. Затем евреи были подчинены действию особых законоположений, признаны инородцами и подлежали общим законам только в тех случаях, когда не постановлено о них было особых имперских правил (для широкого чтения можно взять два тома Солженицына "Двести лет в одном месте").

Еврейские монеты-впервые были отчеканены Иоанном Гирканом I (135-106). Они (как и монеты его преемников) бронзовые, предназначались исключительно для местного обращения. Форма их чрезвычайно разнообразна, изображения: венок, рог изобилия, цветок, якорь, пальма, звезда. Надписи на первых монетах чисто еврейские: "X... первосвященник и община евреев"; изредка встречается: "глава общины". Монеты, приписывавшиеся Симону Маккавею, на самом деле принадлежали лжемессии Бар-Кохбе(Бархотебу), современнику Адриана. На позднейших монетах надписи двуязычные, еврейско- греческие. Последние состоят из произвольно выбранного имени и титула "царь". На монетах Антигона (40-37 г.г.) обозначается и год царствования. При Ироде типичные монеты остались те же, с добавлением треножника и шлема, но надписи - исключительно греческие. Агриппа I чеканил, кроме монет с еврейскими символами, монеты и с чисто языческими изображениями. С этого времени в обращении находилась в Иудее римская золотая и серебряная монета, главным образом последняя - денарий. Прокураторы выпускали и мелкую разменную монету из бронзы. От времен иудейской войны сохранились серебряные и бронзовые монеты (последняя - осадная, выпущенная с принудительным курсом на серебро). Серебряные монеты - сиклы (весом в 14 грамм) и полусиклы (7 грамм). Изображения состоят из чаши на лицевой стороне и лилии с тремя цветами - на оборотной. Надписи древнееврейские (самаритянским шрифтом), на одной стороне "израильский сикл или полусикл", на другой - "священный Иерусалим" и буква, означающая год. На осадных сиклах встречаются еще три эмблемы: фиговые лист и отрог и райское яблоко. Подавив восстание, римляне заняли Палестину десятым легионом, на сохранившихся монетах которого изображается обыкновенно Иудея в виде пленницы, стоящей или сидящей около пальмы. Монеты времен восстания Бар-Кохбы состоят из денариев и сиклей, перечеканенных (правильнее надчеканенных) на римских денариях и на тетрадрахмах Антиоха. Монеты первого года выпущены с именем Элеазара ("Элеазар священник") и изображением вазы и пальмы на одной стороне, "первый год от освобождения Израиля" и кисти ягод - на другой. Монеты второго года имеют имя "Симона", разной транскрипции, и венок или лозу на лицевой стороне и подпись "второй год свободы Израиля" или "свобода Иерусалима". Существуют и бронзовые монеты этого же времени, предназначавшиеся для оплаты войскам. Монеты Бар-Кохбы - последние известные еврейские монеты.

Еврейско-немецкий (диалект или еврейский жаргон - Judendeutsch) - это своеобразное наречие, которое служило народным языком евреев, как в Германии, так и во многих других европейских государствах. В новейшее время, когда евреи в Западной Европе перешли к изучению иностранных языков, еврейско- немецкий диалект сохранился, как обиходный или простой обыденные язык евреев, только в России, Царстве Польском, Галиции, Венгрии, Боснии, Сербии и среди русско-еврейских выходцев из Англии и Северной Америки. Основой этого диалекта служит народное верхнегерманское наречие, извращенное в выговоре, интонации, конструкции, значении слов, искаженное многочисленными сокращениями и изменениями, перемешанное с заимствованиями из других языков, древних и новых; особенно много слов древнееврейских, подвергшихся сильной германизации. В Польше примешивали много польских слов, в Белоруссии - литовских, в Малороссии и окрестных губерниях - русских, в Бессарабии - молдаванских. В отдельных, даже близких между собой местностях (Польша, Литва, Волынь) еврейско- немецкий диалект представляет различные говоры, не совсем понятные для соседей. Его грамматика неустойчива, спутана и совершенно не поддается научной обработке. На еврейско-немецком диалекте существовала особая литература, которая восходит к XVI в., была широко распространена в XVII в., но потом пришла в упадок и снова оживилась в конце 18 столетия, когда появились переводы с древнееврейского и других языков, сделанные преимущественно для еврейских женщин. В ее состав входят парафразы ветхого завета, сочинения религиозно-эпические, исторические, ритуальные, молитвы и целые молитвенники, сказки, героические и рыцарские повести, легенды о преследовании евреев и много другого. Совершенно другой характер имеет литература на идиш или так называемая жаргонная литература, народившаяся в России в последние годы монархии. События 1840-1850 г.г. (основание училищ, новое царствование и прочее-прочее), открывшие собой как бы новую эпоху в истории русских евреев, вызвали среди них сильное движение, которое нашло себе выражение в литературе, сначала на древнееврейском языке, а затем и на чисто русском наречии. Но русский язык очень мало был распространен среди еврейской молодежи, что же касается древнееврейского языка, то хотя евреи в большинстве своем были грамотны и умели читать на этом своем богослужебном языке, но большинству, и в особенности женщинам, он был малопонятен. Уже Мендель Левин, один из первых еврейских писателей, проводивших среди литовско-польских евреев просветительные идеи, стал переводить на жаргон святое Писание. Не пренебрегал жаргоном и И. Б. Левинзон, оставивший юмористическое произведение "Hefkerwelt" (все - трын-трава), но право гражданства этот диалект получил лишь с конца 1850-х годов, когда и в темной массе назрела потребность в разнообразном чтении. Для удовлетворения этой потребности стали во множестве издаваться на еврейско-немецком диалекте грубые переделки французских уголовных и других сенсационных романов, кое-как прилаженные к еврейским нравам; этот род лубочной литературы достиг своего апогея в писаниях работоспособного Шомера (псевдоним Шайкевича), напечатавшего свыше 100 романов и повестей. В то же время стала нарождаться на еврейско-немецком диалекте и серьезная бытовая литература, выдвинувшая ряд даровитых писателей и еврейских поэтов. Как бы переходом от лубочной литературы к серьезной служат повести Дика и сентиментально-нравоучительные романы Я. Динесона: "Черный молодой человек" (1870) и "Камень преткновения" (1890). Первым художником-писателем являлся С. М. Абрамович. Абрамович высоко оценен был больше в польской литературе, где он нашел талантливого переводчика в лице Клеменса Юноши и где по щемящему и проникнутому любовью еврейскому юмору его ставят наряду с немецко-еврейским творчеством Гейне. Лучшее из многочисленных сочинений Абрамовича - это поэма "Кляча" (польский перевод: "Szkapa", Варшава, 1887) Во многих странах на еврейско-немецком диалекте выходило свыше десятка еженедельных и даже ежедневных газет, преимущественно для русско-еврейских выходцев в Северной Америке и Англии. В 1862 г. предполагалось запретить издание книг на еврейско-немецком диалекте, чтобы распространить между евреями отдельного знания русского и немецкого языков.

Египетские монеты-древнеегипетские монеты династии Птолемеев. До Александра Македонского в Египте монеты не существовало, а в обращении находились серебряные, золотые и электронные кольца, служившие единицей ценности. Первоначально работа монет, чеканенных при Птолемеях, была довольно грубая и несовершенная. Главнейшие типы: у золотой монеты - голова царя, у бронзовой - Юпитер Аммонский; на оборотной стороне - орел с молниями в лапах. Вес, за малыми исключениями, принят финикийский - для золота и серебра, аттический для - для бронзы. Главные монеты золотые - октодрахмы, серебряные - тетрадрахмы. Известны также золотые пентадрахмы и серебряные октодрахмы. Птолемей II, завладев Финикией, ввел в последней монету по образцу египетской. По изяществу работы замечательны монеты Клеопатры. При римском владычестве особенно интересны были императорские монеты Александрии, по своей величине и различию типов. Старые монеты мусульманского Египта можно поделить на четыре группы: 1) монеты халифов, 2) монеты собственно египетские, 3) монеты турецко-египетские и 4) новейшие египетские монеты. Все они вместе относятся к группе восточных монет.

Единицы мер- с древнейших времен употребляются для практических надобностей троякого рода меры: определения пространственности, веса и времени. Единицей меры называется такая основная мера, которой или частями которой измеряются другие величины того же рода. В новейшее время к единицам пространственности, веса и времени прибавились в практическое общественное употребление еще меры тепловые, электрические, световые, ядерные, виртуальные; наконец, есть меры, имеющие пока только научное значение. Первые сравнения величины предметов между собой по длине и объему производились, как надо полагать, на глазок, а сравнения по весу происходило прикидыванием их на руку, усилием при их приподнимании. Так как этими способами нельзя было узнавать, во сколько раз величины одних предметов были больше или меньше других величин того же рода, то были приняты за единицу линейных мер, как показывает история, археология и знакомство с бытом древнейших народов, длина ступни, ширина пальцев, ширина ладони или руки до локтя и т. п. Пустая скорлупа кокосового ореха или иного плода могла служить первой мерой жидкостей или сыпучих тел, а когда было устроено первое приспособление для взвешивания, то вес ячменного или иного зерна служил первой единицей веса. Наконец, положение Солнца, Луны и других небесных тел относительно горизонта, свет утренней и вечерней зари, полуночный крик петуха давали средство для приблизительного определения времени, а с успехами оседлой жизни промежутки времени измерялись продолжительностью истечения воды из сосудов определенных размеров. До прибытия европейцев в Индию у тамошних местных жителей ячменное зерно служило основанием для мер длины и веса; восемь таких зерен, положенных по прямой линии и соприкасающихся концами, представляли длину линейной единицы, а вес двух зерен - маленькую единицу веса. Даже много позже во всей Индии распространено было употребление старой единицы веса (Rutte) для золота и жемчуга - вес круглого зерна одного растения, составляющий около 1/8 грамма. В Африке вес одного бобового зерна (kuara - на одном туземном наречии) служил первоначально весовой единицей туземцам в их торговле золотом. У арабов одна из линейных мер (один из локтей) принималась равной 24 ширинам пальца, ширина пальца - ряду 7 ячменных зерен, соприкасающихся боком, ширина ячменного зерна - семикратной толщине волоса мула. В Занзибаре маленькая мера длины - это расстояние между оконечностями большого и указательного раздвинутых пальцев; другая единица меры - расстояние между оконечностями большого пальца и мизинца, тоже раздвинутых; третья - двойной обхват шеи. Обыкновеннейшие единицы длины древнейших народов - локоть и фут(нога) и некоторые другие дошли, хотя измененные, и до нашего времени, как это показывают их современные названия и размеры. Локоть (Elle, cubitus, aune) есть расстояние от локтя до конца большого пальца вытянутой руки; фут (Fuss, pes, pied) - длина ступни; дюйм (Daume, digitus, pouce) - ширина пальца руки, обычно большого, при его основании; пальма (palma) - ширина ладони или четырех сложенных пальцев (кроме большого); гран (granum, grain, зерно) произошел от веса зерна. В Англии Генрих I (1101 г.) узаконил единицей меры саксонский локоть (gyrd, впоследствии ярд, локоть считался в 11/2 фута, ярд был равен 3 футам) по сравнению с длиной собственного локтя. В то же время утверждена была мера веса, происходившая от веса ячменного зерна (вес 32 ячменных зерен, вынутых из шелухи и высушенных, составлял 1 пенни, 20 пенни = 1 унции, 2 унции = 1 саксонскому фунту). Подобного же происхождения были меры и других европейских народов; только они были отрегулированы гораздо позднее, чем в Англии. Не узаконенные произвольные единицы меры употребляются и в настоящее время для скорых и приблизительных измерений; таковы - расстояния между разведенными пальцами, маховая и косая сажень. Маховая сажень (brasse, Klafter) есть расстояние между концами пальцев распростертых рук; косая сажень (toise) - длина от подошвы левой ноги до конца протянутой вверх правой руки. Особенно большие изменения получил локоть. В древности величина малого локтя простиралась до 445-462 мм, большого вавилонского - до 528 мм, а в Европе величина локтя в 19 столетии в разных государствах и для разного вида торговли была равна от 547 (Франкфурт-на-Майне) мм до 800 (Австрия) мм, так что первоначальное происхождение его уже совершенно потеряло значение. Связная система единиц мер в древности была только у вавилонян. Сутки делились на день и ночь, и каждая из этих частей разделялась на 12 часов; час измерялся продолжительностью истечения воды из сосуда кубической формы. Длина ребра куба составляла священный фут как единицу длины. Вес кубического фута воды составлял вавилонский талант - древнейшую определенную меру веса. Вавилонский локоть был равен 11/2 вавилонского фута. Единица меры емкости находилась в простом отношении к кубическому футу. Отношения единиц мер, употребительных у древних народов, к первоначальным вавилонским не поддаются точному исследованию; тем не менее можно проследить заимствования и изменения, сделанные у них позднейшими поколениями метрологов. Но ни у древних народов, ни в средние века не встречается никаких попыток установить прочные основания для единиц мер, произвольность же прежних единиц привела к крайнему разнообразию мер по их величине. В XV столетии в Австрии почти в каждом городе и даже на каждом значительном или центральном рынке имелись свои единицы мер. Альбрехт Мудрый (1438-39) безуспешно пытался установить общие меры во всем своем государстве; только в XVII и XVIII столетиях правительственные мероприятия упорядочили систему австрийских мер, введя в них до некоторой степени единство. В Германии подобные попытки начались во времена Карла Великого, несколько раз были возобновляемы, но и при Карле V окончились неудачами. Еще в 19 столетии разнообразие единиц мер в Германии доходило до невероятных пределов. Во Франции уже при Филиппе Длинном (1321) попытка ввести одинаковые во всем государстве меры не удалась, вследствие сопротивления владетельных князей и прелатов. Дальнейшие мероприятия от Людовика XI до Людовика XVI также не увенчались успехом. В Англии в 1215 г. последовало введение общей системы мер и весов, но узаконения долгое время не исполнялись строго. В России некоторая определенность мер и даже приведение их в связь с иностранными начинается только с Петра Великого, когда русская сажень была приравнена к семи английским футам, на что, однако, указ так и не был подписан. Первые попытки установить единицы мер на рациональных основаниях относятся к XVII и XVIII столетиям, установление же новой (метрической) системы - к последнему году 18 столетия. Замечательно, что рядом с предложениями взять единицу мер от измерения земли и длины маятника возникали другие еще менее основательные, чем древние единицы. Например, в XVIII столетии некто Вейдлер предлагал, как основную единицы длины, - расстояние между зрачками глаз у человека. Указывали также, что восковые ячейки(соты) пчелиного меда имеют будто бы строго одинаковую величину во всех странах и т. п. В 1670 г. лионский астроном Габриэль Мутон предложил принять основной единицей мер длину дуги меридиана в 1(одну) минуту. Он давал название этой единице - миллиар и предполагал разделить ее по десятичной системе на центурии, декурии, virga, virgula, децима, центезима и миллезима. Этот научный план, осуществленный впоследствии с некоторыми изменениями в метрической системе, не мог быть приведен в исполнение во времена Мутона, потому что градусные измерения и вообще измерительные средства были несовершенны, независимо от посторонних затруднений. В 1664 г. голландский ученый Гюйгенс избрал (обнародовано в 1672 г.) длину секундного (простого или математического) маятника за основную единицу длины и предложил разделить ее на три равные части - часовые футы (pes horarius). Но в то же время Рише убедился, что привезенный им из Европы в Кайенну секундный маятник должен быть укорочен, чтобы по-прежнему отбивать секунды, и Гюйгенс скоро сделал заключение, что длина секундного маятника зависит от широты места. В 1771 г. Андрей Бем предложил для той же цели длину пути, проходимого в 1(единицу) секунды свободно падающим телом. Но определение такой длины требует секундного маятника и не может быть непосредственным измерением найдено с большой точностью. В 1789 г. запутанное состояние мер во Франции было причиной, что состоялось собрание депутатов от многих городов с целью объединения мер, а в 1790 г. решено было пойти еще далее и просить французского короля войти в соглашение с королем Англии относительно образования смешанной комиссии ученых из обеих стран, которая определила бы под 45? широты или в ином месте длину простого секундного маятника. В том же году инженер географ Бонне предложил некоторую определенную часть длины экватора принять за единицу, назвав ее экваториальным футом, который, по расчету Бонне, был бы на 1 дюйм с небольшим длиннее королевского фута. Комиссия для обсуждения предложения о секундном маятнике полагала, что лучше всего определить его длину на широте 45?, но думала, что новая предлагаемая еденица длины представляет то неудобство, что для определения ее вводится посторонний элемент - время, и притом такая произвольная единица, как секунда. Кроме того, комиссары находили, что измерение такой малой единицей, например размеров Земли, не удобно. Они предпочитали большую величину, измеренную на поверхности земли, разделить на большое число равных частей (1/10000000 четверти меридиана) и таким образом полученную величину принять за единицу. После такого решения оставалось сделать выбор между дугой меридиана или дугой экватора; предпочтение было отдано первой, потому что определение углов по широте производилось с большей точностью, чем по долготе, и потому что фигура экватора считалась менее правильной, чем меридиана. Вместе с тем предполагалось высчитать на широте 45? число колебаний маятника длиной в 1/10000000 четверти меридиана. Проект был принят в национальном собрании, и король разрешил в 1791 г. начать все необходимые работы и изыскания. В 1792 г. Кассини и Борда начали наблюдения над качаниями маятника; измерение дуги меридиана от Дюнкирхена до Барселоны производилось Мешеном (Méchain) и Деламбром, но в том же году работы были прекращены и академия наук распалась. Началась революция. Однако, постановлениями 18 брюмера и 28 жерминаля было определено продолжение работ, а декретом 18 жерминаля третьего года республики (или 7 апреля 1795 г.) принята нормальная длина метра в 443,443 пар. линии (считая в туазе 864 линии). Это был предварительный метр (mètre provisoire et legal), а 6 флориаля 7 года (23 апреля 1799 г.) была установлена величина метра окончательного и истинного (mètre vrai et définitif) в 443,295936. Однако его наименование истинным оказалось преждевременным, так как позднее немецкий астроном Бессель нашел, что метр должен быть равен 443,334 пар. линиям. Таким образом принятый за основную единицу метр перестал быть 1/10000000 четверти меридиана. Из метра произведены были все прочие французские единицы мер; подразделения во всех приняты десятичные. Форма Земли еще далеко не была изучена и все привело к предположению, что различные меридианы имеют неодинаковую длину. Джон Гершель предлагал принять за единицу длины 1/10000000 длины полярной оси; эта величина не подлежит, однако, непосредственному измерению, а выводится из тех же градусных измерений. Вообще, первоначальная цель отыскания такой единицы, которая, в случае потери, могла бы быть снова найдена в природе измерением дуги меридиана, не достигнута. Но взамен этого найдено точное отношение метра к туазу и к длине секундного маятника в разных определенных местах; последнее условие необходимо, потому что эта длина неодинакова даже для одной и той же параллели, не только для разных долгот или меридианов. Кроме того, в настоящее время существует несколько совершенно определенных копий метра, а также отношение его к английскому футу определено с большой точностью, также как и к английскому секундному маятнику. Единицы весовые находятся путем определения веса определенного объема воды в состоянии наибольшей ее плотности, следовательно, точность определения грамма зависит от точности определения объема воды и знания температуры, соответствующей ее наибольшей плотности. Поэтому возможно, что и нормальные меры веса при переопределениях потребуют небольших изменений. Вообще же пользуются определенными копиями с нормальных весовых единиц. Франция употребила такие большие усилия для установления системы мер, что трудно ожидать повторения подобных работ в такой же обширности и совокупности, и потому метрическая десятичная система, как наиболее совершенная из всех существующих, принята большинством европейских государств. Французские ученые хотели десятичную систему распространить и на угловые меры; потому предполагалось четверть окружности делить не на 90, а на 100 частей; но это нововведение не имело успеха даже и во Франции (Лагранж уже в 1782 г. предлагал десятичные деления четверти окружности. Таблицы логарифмов Каллета содержат в себе логарифмы тригонометрических линий для десятичной системы делений). С абсолютной точки зрения единицы мер еще допускают усовершенствования в самом мерном принципе. Различные ученые искали постоянных единиц во многих явлениях, но эти попытки еще далеки от практического приложения. Знаменитый Деви предлагал принять за единицу поперечник узкой цилиндрической трубки, в которой высота поднятия некоторой жидкости равна этому поперечнику, эти величины не подлежат точному определению. Бабине указывал, как на постоянную величину, на длину определенной световой волны, но наибольшая из них почти в 1500 раз короче длины миллиметра. Тет предположительно указывал, что скорость движения газовых частичек (водорода), может быть, с развитием науки послужит единицей мер. Можно сделать еще несколько таких предположений, например определять скорость или звука при определенных условиях или различные частичные притяжения, но отсюда еще далеко до возможности измерений этими единицами. Впрочем, в научных исследованиях пользуются, например, длиной оптических волн для измерения толщины весьма тонких пластинок, не измеряемых прямо обыкновенными микрометрами. Вообще же величины, относящиеся к явлениям частичным или междучастичным, пока измеряются обыкновенными тремя видами общепринятых мер, а не обратно. Очень долгое время в общественной и частной практической жизни пользовались только мерами длины, веса и времени, но постепенно, с успехами в изучении природы, появилась потребность в измерении других величин, прежде всего - теплоты. Установились понятия о градусах теплоты; появился термометр и он стал обыкновенным, всем нужным в житейском быту прибором(в настоящее время многие узнают о температуре на улице по телевизионным заметкам). Обнаружено было, что количество теплоты, необходимое для нагревания тел, зависит от теплоемкости тел, что, следовательно, градусы термометра еще не служат настоящей мерой этого количества; поэтому позднее введены действительные единицы теплоты - большая и малая (калории). Электрическая батарея есть источник электричества, обладающий запасом электрической энергии, зависящим от ее устройства; подобно тому, и динамо-машина есть источник электрической энергии. Но движение электричества может производить теплоту и свет, может осаждать металлы из их растворов, может производить работу, приводя в движение экипажи и фабричные машины. Поэтому и электрическая энергия может быть измеряема соответственными единицами, которых величина зависит от принятых единиц массы (веса), длины и времени. Техническое употребление подобных сложных единиц началось уже давно: рабочие с начала 20 в. на заводах свободно говорят про амперы, вольты, омы и другие практические единицы, имеющие простое отношение к строго научным единицам. При анализе понятий, соответствующих различным измеряемым величинам и на основании данных опыта и теории, можно прийти к заключению о существовании связи между этими понятиями и вместе с тем получить возможность установить зависимость разнообразных, рассматриваемых в механике и физике, величин от трех, определяющих расстояние, массу тела и время. Последние три элемента - расстояние, масса и время - все полностью или в отдельности один или два из них, входят при исследовании любого механического или физического явления. Ввиду этого, при помощи упомянутой зависимости является возможным построить такие системы единиц для различных величин, в которых все единицы на основании законов, связующих между собой соответствующие им величины, будут вытекать одна из другой и вместе с тем будут вполне определяться единицей, условно принятыми для измерения расстояния, массы и времени. Такие системы (две), вошедшие во всеобщее употребление при теоретических исследованиях электрических и магнитных явлений, получили название абсолютных систем. Было бы более правильно назвать их "рациональными" системами, ибо в основе их лежит условное допущение, не представляющее собой ничего абсолютного. Три единцы расстояния, массы и времени, принимаемые за основные единицы, из которых выводятся все прочие единцы, называемые производными, не могут считаться абсолютными; они по своей величине, смотря по соглашению, могут быть или те, или другие. Введение абсолютных единиц, помимо уничтожения произвола в выборе единиц для различных мер, дает еще и ту выгоду, что при подобных единицах выражения законов, лежащих в основе определения изучаемых явлений, получаются в наиболее простой форме. В формулах этих законов уничтожаются (т. е. делаются равными 1) коэффициенты, которые в них необходимы при возможности по произволу изменять единицы для рассматриваемых величин. Закон, выражающий связь между какой-либо изучаемой величиной и величинами другими, т. е. соответствующими другим понятиям, при знании зависимости этих последних величин от размеров расстояния, массы и времени, дает возможность найти зависимость в виде некоторой формулы между единицей исследуемой величины и основными единицами. Такая формула, указывающая степени, в которых основные единицы входят в выражение данной рассматриваемой единицы, носит название "формулы измерений" этой единицы. Подобные "формулы измерений" облегчают в значительной степени переход из одной абсолютной системы в другую. Можно принять следующие обозначения для основных единиц: единица длины будет обозначаться через L (например, L = 1 мм, L = 1 см. и т. д.), единица массы - через M (например, М = 1 мг., М = 1 г.), единица времени - через T (например, Т = 1 сек). С появлением компьютера и электронной техники, появилась потребность в единицах, измеряющих частоту процессора, количество передаваемой цифровой видео и аудио информации. Объем, записываемой информации на жесткие диски(так называемый винчестер) и оставленной на серверах в сетях, увеличивается каждый день в геометрической прогрессии, поэтому в скором времени все возможные внешние комбинации(картинки, звук, видео, даже запах и т.д.) могут быть записаны в цифровом виде.

Единорог (или инрог, у Плиния monokeros, в библии это просто рэм) - баснословное животное, о котором древние писатели, классические и еврейские, говорят как о звере, действительно существующем. Плиний описывает единорога как животное, имеющее голову оленя, ноги слона, хвост кабана, общую форму лошади и прямой черный рог посреди лба в два локтя длины; его родина - страна индусов-ареев или центральная Африка. Немаловажную роль играл единорог и в средневековых легендах и сказках; на нем ездили волшебники и волшебницы; он убивал всякого человека, который ему попадался навстречу; только чистая дева могла его укротить, и тогда он становился ручным. В русских азбуковниках XVI-XVII вв. единорог изображается так: "зверь, подобен есть коню, страшен и непобедим, промеж ушию имать рог велик, тело его медяно, в роге имать всю силу. И всегда гоним, возбегнет на высоту и ввержет себя долу, без накости пребывает. Подружия себе не имать, живет 532 лета. И егда скидает свой рог вскрай моря и от него возрастает червь; а от того бывает зверь единорог. А старый зверь без рога бывает не силен, сиротеет и умирает". Рог единорга (под видом которого большей частью продавался клык нарвала, вывозимый норвежцами и датчанами из полярных стран) употреблялся на разные изделия, например на скипетры и посохи, и ценился очень дорого, особенно потому, что считался чудесным целительным средством от самых разных болезней - от лихорадки, огневой (горячка), от морового поветрия, черной немочи, от укушения змеи, а также средством, предохраняющим от порчи. Бер писал, что московский царский скипетр, взятый поляками "из цельной кости единорога, осыпанный яхонтами, затмевал все драгоценности мира". Маскевич в 1614 г. сообщал, что полякам за службу выдали в Москве две или три кости единорога; Адам Жолкевский удивился, увидав, какие громадные единороги находились в Москве, и заметил, что цельного рога в иных государствах он никогда не видывал, а такой, как початый московский рог, ценили купцы в 200000 золотых угорских. Для употребления в лекарство рог единорога терли. Изображения единорогов, попадающиеся на древнеегипетских памятниках и на скалах южной Африки, есть не что иное, как изображения антилоп с прямыми рогами (например, Antilopa leuc. oryx, или Beïza), которые, нарисованные в профиль и без всякого представления о перспективе, должны были казаться однорогими. Как геральдическая фигура, единорог вошел в герб Англии и в гербы русских великих князей, внуков императора.

Екатерина(греч. Άεί καθαρίνα - всегда чистая) - великомученица, родом из Александрии, мученическую ее кончину относят к 307 г., при Максимине. Известия о праздновании ее памяти и о ее мощах не старше VIII в., когда ее мощи были открыты египетскими христианами и перенесены в монастырь на Синайской горе. Этот монастырь привлекал много паломников, и почитание святой распространилось сначала в Восточной церкви, а потом перешло и на Запад, где ей посвящено было множество гимнов и рифмованных легенд. На Синае был создан орден рыцарей святой Екатерины, для покровительства паломникам, прибывавшим на поклонение ее мощам. На Западе святая Екатерина, славившаяся своей ученостью, считается покровительницей учащегося юношества. Из художественных изображений Екатерины лучшее принадлежит Корреджо (в Лувре и в Неаполе). Орден Екатерины св. великомученицы или орден Освобождения - это дамский орден, учрежденный Петром Великим 24 ноября 1714 г., в день тезоименитства царицы Екатерины Алексеевны, в память Прутского похода (1711) против турок. Знак ордена - белый крест в руке святой великомученицы Екатерины, в пурпуровом окружении, а в центре другой меньший крест, украшенный лучами. Между спицами креста буквы: D.S.F.R. (Domine salvum fac Regem - Господи, спаси царя). Орден имеет две степени - большого креста и меньшого или кавалерственного. Большой крест, кроме особ царской крови, жалуется только 12 русским дамам, а дам кавалерственного креста (по статусу) - 94. Первой дамой ордена не царской крови была жена князя Меншикова. В 18 веке, за редкими исключениями, орден жаловался исключительно принцессам. По статуту 1797 г., орден жалуется государем, все великие княжны получают знаки ордена св. Екатерины при крещении, а княжны императорской крови - по достижении совершеннолетия. Лента ордена - красная, с серебряной каймой - носится через правое плечо. Девиз ордена: за любовь и отечество. Орденмейстером считается императрица (пожизненно), диаконисой - супруга наследника. Праздник ордена, которому в Таврическом дворце в Петербурге была присвоена церковь, проходил раньше 24 ноября, в день св. великомученицы Екатерины. Русских дам этим орденом, за исключением принцесс, император Павел I пожаловал 50 (9 большим крестом и 41 малым), Александр I - 127 (4 и 123). Николай I - 139 (9 и 130), Александр II - 77 (2 и 75). В царствование Николая 11 пожаловано было более 30 русских дам, все кавалерственного креста.

Еклектизм или экликтизм(от εκλέγω - избираю) - направление в философии, старающееся построить систему путем сочетания различных признаваемых всеми истинными положений, заимствованных и собранных из разнообразных философских систем. Термин этот ввел в употребление Потамон (II в. после Р. Х.), александриец, о котором говорит Диоген Лаэртийский в конце своего введения в "Жизнь древних философов". Эклектическое направление в том случае, когда оно приближается к синкретизму, т. е. к беспринципному и неметодичному соединению противоположных систем, заслуживает осуждения. Такой экликтизм знаменует упадок философского творчества и появляется в истории обычно после того, как известный принцип теряет в сознании людей свою силу и господствующее положение. Так, после Платона и Аристотеля экликтизм постепенно распространяется, пока наконец в александрийской философии не получает всеобщего признания. То же самое замечается у Цицерона по отношению к греческой философии и в Вольфовой философии по отношению к философии Лейбница. В XIX в. эклектиком был Кузен (и Жуффруа), старавшийся сочетать принципы немецкого идеализма с началами английского эмпиризма, Карл Маркс и его помошник Энгельс попытались быть эклектиками, добавив к эклектической системе Кузена французский разработанный материализм и их же социальный экономизм(еще называемый утопизмом). Критерием при определении истинности начал, которые стараются сочетать, обычно служит "здравый смысл"(или прагматизм). Если такое направление в философии и не выдерживает обычной разумной критики, то это еще не значит, что всякий экликтизм бесполезен, так как он может быть популярной и демократичной формой изложения, входящих в него самостоятельных философских систем. Всякая философская система должна считаться с твердо установленными фактами и с истинными положениями, какой бы философской школе они ни принадлежали. Эту сторону дела особенно хорошо выразил Лейбниц, утверждавший, что все системы философии правы в том, что они утверждают, ошибаясь лишь относительно того, что они отрицают. Выражая стремление считаться со всеми возможными направлениями и путем научной критики находить в них зерно истины, экликтизм, следовательно, может обозначать индивидуальную широту кругозора и через обоснование собственной в единое собранной системы.

Елизаветы- 1) австрийский военный орден, учрежден в 1750 г. императрицей Елизаветой-Христиной, вдовой Карла VI, возобновлен был Марией-Терезией в 1771 г. под названием елизавето-терезианского военного ордена. Кавалеров его могло быть не более 21. Орденский знак - восьмиконечная, в золото оправленная звезда, лучи которой покрыты наполовину белой, наполовину красной эмалью. 2) Баварский дамский орден, учрежден в 1766 г. курфюрстиной Елизаветой-Августой, супругой Карла-Теодора пфальц-баварского. Члены его должны были быть католичками, насчитывать не менее четырех предков и вносить известную сумму в пользу нуждающихся. Орденский знак - покрытый белой эмалью крест, над которым курфюршеская корона.

Елка- обычай северных стран Западной Европы, распространившийся позже и в России. Помещаемая в жилье, во время рождественских праздников(в советское время на новый год), небольших размеров ель изображает собой неувядающую благостыню Божью. Елка (Weihnachtsbaum), освещенная сверху донизу множеством восковых свечей(электрических ламп и фонарей), увешанная разными лакомствами, игрушками и подарками (Christgeschenk) для детей, составляет существенную принадлежность семейного красочного праздника.

Елкезаиты(или елкессеи) - секта христианских иудействующих, или, точнее, иудействующих гностиков. Сведения о ней сообщают Епифаний, Ориген и Ипполит. По их объяснению, елкезаиты название свое получили от книги Елксая. Ориген сообщает, что в 220 г. сириец Алкивиад из Апамеи привез ее в Рим. По убеждению самих елкезаитов, эту книгу принес Елксаю ангел с неба. От нее сохранились только отрывки, собранные и изданные Гильгенфельдом. Содержание книги представляет из себя смесь иудейских и христианских элементов с языческо-натуралистическими. Крещение они повторяли несколько раз и смотрели на него как на средство для избавления от грехов и болезней. Они совершали его во имя Отца и Сына, а также семи свидетелей - пяти стихий, масла и соли (символов крещения и причащения). Усердно занимались магией и астрологией. Иудейский элемент воззрений елкезаитов проявляется в том, что они признавали закон Моисея, субботу и обрезание, хотя и отвергали жертвы. Многие места Ветхого Завета они не признавали, так же как и некоторые отделы Нового, в особенности послания апостола Павла. Христология(учение о Христе) их очень неустойчива. С одной стороны, они считали Христа ангелом, с другой - учили о многократных его воплощениях и в то же время признавали рождение его от Девы. Для евхаристии они употребляли хлеб и соль; мяса не ели; брак ставили очень высоко; отречение от веры во время гонений считали дозволительным предательством. Учение книги Елксая во многом сходно с учением Климентин (отношение к Ветхому Завету, отвержение жертв, неоднократное воплощение), с тем различием, что в Климентинах иудейские и языческие элементы отступают на второй план (ни обрезания, ни многократного крещения нет); это свидетельствует о большей древности книги Елксая в сравнении с Климентинами.

Еловец(еловь) - значок из красного лоскутка ткани или кожи, вставлявшийся в трубку на вершине шлема. Подобные образцы можно было найти на Мономаховом троне в Успенском московском соборе.

Елогим(Элохим)- одно из наименований Бога в еврейской Библии, где оно упоминается попеременно, а иногда и вместе с другими наименованиями Божества - Иегова, Адонай, Ваал(Дагон) и т. д. По своей этимологии это - множественное число слова Элоах или Эл, общего названия для божества у семитических народов (у ассириян, например, Ил, Илу). В основе этого слова лежит понятие могущества и творчества (в отличие от Иегова или Иаве, в основе которого лежит понятие безличного бытия или безусловной сущности), и потому оно встречается уже в первой главе Библии, где говорится о сотворений мира. Тут же употреблена и та форма сочетания его со сказуемым, которая издавна возбуждала необычайный интерес: множественная форма его соединена с единственным числом глагола бара (Боги сотворил). В разъяснение этого сочетания приводились разные мнения. По мнению одних, здесь надо видеть указание на троичность лиц в едином божестве; по мнению других, эта форма указывает на то, что при сотворении мира Бог действовал вместе с окружавшими его высшими духами, а с точки зрения отрицательной критики - это остатки древнего политеизма евреев, лишь постепенно выработавшегося в строгий монотеизм. По аналогии с другими словами, для выразительности употребляющимися во множественном числе (например, шаммаим - небо, небеса), можно и в Елогиме усматривать смысл величия и беспредельности. Со словом "Елогим" связывается еще и другой вопрос библейской критики. Так как в Библии, особенно в Пятикнижии, в одних местах употребляется исключительно форма Елогим, а в других - Иегова, то критика нашла здесь основание для того, чтобы приписывать эти места разным авторам - елогисту и иеговисту.

Емпелоры(Έμπέλωροι) - чиновники, надзиравшие за рынком в Спарте. В римскую эпоху заменены были агораномами.

Емпирии(Έμπυρα) - огненные жертвы у древних греков, по горению которых гадали; это гадание называлось емпиромантией; гадающие наблюдали, медленно или скоро горят куски жертвы, поднимается ли дым кверху или стелется понизу. Особое внимание обращали на горение хвоста. Если он скрючивался, это означало, что предстоят затруднения или опасности, если опускался вниз - неудача, если поднимался - удача. Удачного горения жертвы умели достигать искусным расположением дров и другими магическими фокусами.

Енкратиты- так назывались те христиане, которые воздерживались от мясной пищи, опьяняющих напитков и брака. Климент Александрийский сравнивает энкратитов с индийской сектой сарманов, Ипполит - с циниками. Сюда же можно отнести назареев и ессеев. Нельзя считать енкратитов особой сектой: это было скорее направление нескольких сект с различными догматическими воззрениями. Евсевий считает основателем енкратитов Татиана и причисляет их к гностикам. Ириней указывает на Сатурнина и Маркиона, как на основателей учения энкратитизма. Ипполит говорит, что учение енкратитов о Боге и Христе согласно с учением церкви. Епифаний посвящает енкратитам, очень многочисленным в его время, особый отдел. Он упоминает о дуализме енкратитизма; говорит, что они включали в состав канона деяния Андрея, Иоанна, Фомы и другие апокрифы, а многие места Ветхого Завета исключали; сообщает, наконец, что для евхаристии они употребляли воду вместо вина. Быть может, енкратитов можно отожествить с аквариями и гидропарастами, о которых упоминается у Блаженного Августина и в кодексе Феодосия.

Енциклика (или энциклика, от греч. ένκύκλιος, т. е. έπιστολή; лат. enciclica, т. е. epistola) - окружное послание от одной какой-либо церкви к другим церквям в особенно важных обстоятельствах, требующих внимания целой церкви. В древности таковыми были окружные послания о доблестях мучеников (например, св. Поликарпа Смирнского), о появлении ересей, о поместных определениях по вопросам догматическим и каноническим и т. п. Особенное значение в истории древней христианской веры и литературы имели ежегодные окружные пасхальные послания александрийских епископов о дне празднования Пасхи. По мере централизации церковного управления (с учреждением в IV в. патриархатов) и точного формулирования церковного учения, в символах и соборных вероизложениях, окружные послания почти выходят из употребления, но затем снова развиваются в IX в. и последующих веках, в период разногласий и разделения Восточной и Западной церквей; замечательны энциклики Фотия, патриарха константинопольского. От времени до времени они появляются в Восточной церкви и в новейшее время (например, окружное послание восточных патриархов 1848 г., вызванное одним из посланий папы Пия IX). В настоящее время энциклы - обычный способ периодического объявления римским папой urbi et orbi своих решений ex cathedra(с папской кафедры), по вопросам, касающимся не одной иерархии и клира (в этом случае употребляются преимущественно так называемые буллы), а всех подведомственных римскому престолу христиан. Энцикл имеет иногда характер литературно-богословского исследования или научно-популярного трактата (например, енциклика о социализме или энциклопедии по различным вопросам), тогда как булла всегда является безусловно-властным аподиктическим велением и причисляется к составу канонов римской церкви.

Ер- церковно-славянское название буквы "Ъ" с особым написанием, означавшей очень краткий ("глухой") неопределенный гласный, произношение которого точно не установлено. Несомненно только то, что этот гласный звук не имел нёбного (палатального) характера. Одни предполагают Ъ-ер равным й (краткому и), другие - краткому о. Во всяком случае, Ъ-ер должен был иметь в значительной степени губную артикуляцию. В русском языке некогда также было Ъ, но уже рано (в XI в.) начало исчезать в открытых слогах и в конце слов, а в середине, в закрытом слоге, перешло в о. В современном русском языке звук Ъ-ер не встречается вовсе, хотя традиционное правописание, под влиянием церковно-славянской графики, еще сохраняет букву ъ, называемую обычно в русском языке (с введения звукового метода при обучении грамоте) "твердым знаком" и означающую только отсутствие мягкого (нёбного, палатального) произношения согласного (колъ, но доколь). Это значение не везде, впрочем, выдержано: так, слова меч, ключ и т. д. произносятся с мягким знаком, но не пишутся с ь(мягким знаком) как слова мужского рода. Уже с 18 века начинаются попытки изгнать почти ненужную, но занимающую очень много рабочего места букву из русской азбуки, как она изгнана Вуком Караджичем из сербской, но эти попытки достигли успеха только после изгнания русской аристократии и царской бюрократии в 1918-22 г.г.

Ералаш- так называлась в старину карточная игра, близкая к висту и преферансу, сейчас так называются чаще всего детские короткометражные поучительные телефильмы, их увлекательный сюжет привлекает внимание зрителей разного возраста.

Ересь(еретики)- сознательное и преднамеренное уклонение от ясно выраженного и формулированного догмата христианской веры и вместе с тем - выделение из состава церкви нового общества. Ереси можно различить следующие: 1) от раскола, который означает также обособление от состава церковного союза или общества верующих, но вследствие несогласия подчиняться данному иерархическому авторитету, по разногласию, действительному или мнимому, в учении обрядовом; 2) от непреднамеренных ошибок в догматическом учении, происшедших вследствие того, что тот или другой вопрос самой церковью не был, в данное время, предусмотрен и предрешен символически. Такие ошибочные мнения встречаются нередко притом у многих авторитетных учителей и даже отцов церкви (например, у Дионисия Великого, особенно у Оригена) в первые три века христианства, когда имела место большая свобода мнений в области богословия, а истины церковного учения не были еще сформулированы в символах и подробных вероизложениях соборов вселенских и поместных. Источниками еритизма обыкновенно были: 1) нежелание иудеев и язычников, а также последователей восточного дуализма, принявших христианство, окончательно расстаться со своим прежним религиозным и философским мировоззрением и усилия скомпилировать в одно целое старые доктрины с новыми христианскими. Смешение восточного дуализма с христианством произвело манихейство, ересь Вардесана, монтанизм, мессалиан и многие другие секты, в несколько изменившемся виде существовавшие даже в новой европейской истории (вальденсы, богомилы и др.). Из смешения с христианством древнего иудаизма возникли самые первые по времени секты, с которыми боролись еще апостолы и отцы церкви II и III в.в.; из стремления скомпилировать в одно целое наиболее отвлеченные доктрины христианства (учение о Боге-Слове) с учением о Логосе платоников и неоплатоников получили свое начало рационалистические ереси III и IV в. (монархиане, субординационисты и т. д.). 2) Стремление более сильных умов поставить христианское учение, данное как Богооткровенное, на один уровень с философским миросозерцанием античного мира, обосновать его на философских и диалектических методах последнего. Намерение у этих учителей было доброе, но по самой природе вещей неисполнимое, и привело к рационализму, каковым и была самая сильная ересь всех времен и народов - арианство, с его отраслями. 3) Самобытное богословствование и словословие христианских учителей, на основании Писания и чистых начал разума, лишенное узаконенных церковью руководящих начал - церковного предания и общего голоса вселенской церкви. Отсутствие этих начал, при самомнении и самоуверенности, влекло к нарушению нормального состава учения церкви. Кроме указанных трех категорий еретических учений , расколов, непреднамеренных ошибок церковных учителей, вне состава символического, общеобязательного для всех христиан учения церкви находятся еще так называемые частные или личные мнения церковных учителей и отцов церкви о разных детальных вопросах христианского учения, которых церковь не авторизирует своим именем, но и не отрицает, предоставляя их благочестивой пытливости верующих (таковы, например, некоторые мнения Евсевия Кесарийского, Григория Нисского и других). Этим учением о дозволенных частных мнениях православная церковь отличается от католической, которая в своем составе христианского богословия хочет видеть лишь догматы. На пространстве церковной истории, от начала церкви до наших дней, непрерывной вереницей тянется ряд бесчисленных ересей, древних и новых; из повторения старых условий возникает повторение старых, лишь видоизмененных внецерковных учений о христианских догматах. Церковь борется с ними, опровергает их, побеждает, а еретиков, после безуспешных попыток обратить их к своему учению, предает отлучению. Греко-Римское государство, в интересах спокойствия, а также "оберегаючи матерь свою, святую церковь", подвергает их уголовному преследованию; еще более фанатические западноевропейские средневековые католические государства предают их сожжению, иногда не желая различать настоящих еретиков от людей науки, не имеющей непосредственного отношения к церковным доктринам, но по теории средневекового католичества долженствующих состоять в зависимости от догматики; их примеру следует (Иосиф Волоцкий - ересь жидовствующих), хотя и не в такой степени и не без протеста лучших представителей самой церкви, древняя допетровская, а отчасти и послепетровская Русь. Значение ересей и расколов в истории состоит в том, что, свидетельствуя о наличности высших духовно-нравственных интересов в обществе в данный исторический период, они, с другой стороны, вызывали на усиленную интеллектуальную деятельность саму церковь, побуждая ее к более подробному раскрытию и более точному формулированию своего учения, наконец - к его систематизации, она для церкви Восточной сделана была уже в VIII в. Иоанном Дамаскиным. Полное, вполне научное изучение ересей, особенно древних, в настоящее время представляется еще не вполне возможным; мы знаем их доктрины отчасти только по тем очеркам, какие находятся в ересеологических (описательных) сочинениях древних церковных писателей (ереси трех первых веков), а ереси четвертого и пятого веков - почти исключительно по их опровержениям отцами церкви того времени. Сочинения самих еретиков (древних) истреблялись церковью столь же ревностно, как истреблялись в века языческих гонений списки Святого Писания и сочинения самих отцов церкви. Лишь новейшие находки (подлинный символ древних гностиков, сочинения еретика IV века Прискиллиана) дают основание предполагать, что дальнейшее изучение главных рукописных библиотек, как, например, афонская или ватиканская, откроет новые данные для более близкого знакомства с древними ересями.

Ерихонка- старинный русский шлем, состоявший из железной шапки с остроконечным верхом, чешуйчатым затылоком, двумя наушниками, полкой (козырек) и носом (узкая железная полоска, защищавшая лицо от поперечных ударов). Ерихонку носились преимущественно князьями или начальствующими лицами в его дружине и украшались обычно золотой или серебряной насечкой, иногда - драгоценными каменьями.

Ерши- специальное название старинных медвежьих охотников-окладчиков, отваживающихся, во время медвежьих облав, подходить к залегшему зверю, обыкновенно - с одними топорами, и выгонять его криком и ударами топора по деревьям на стрелковую линию. Ершить особенно необходимо было в сильные морозы, когда медведи лежат и спят крепче обыкновенного. При употреблении на облавах лаек, ерши шли в одно время с ними и криком их ободряли.

Ессеи- одна из сект в иудействе, получившая начало в первой четверти II в. до Р. X. Первоначальные сведения о них находятся у Филона, Иосифа Флавия и Плиния Старшего. Во времена первых двух названных историков ессеев было около 4000 человек. Рассеянные в Палестине, они жили сначала в городах и деревнях, под именем ассидеев, и, как думают новейшие ученые, составляли ту национальную партию в еврействе, которая боролась с другой, более могущественной партией - эллинистов. Затем, по Филону, почувствовав отвращение к испорченным нравам городов, а по мнению других исследователей - потеряв надежду на успех в борьбе за национальные начала еврейской жизни, ессеи удалились на северо-запад от Мертвого моря и, составив там обособленные колонии, избегали встречи с остальными соплеменниками даже в храме иерусалимском, образовали из себя строго замкнутый орден, жили безбрачно и безоблачно, но принимали и воспитывали в своих домах чужих детей; принимали в свое сообщество и других, после трехлетнего испытания. При приеме вступающий в орден должен был под страшной клятвой дать обет: чтить Бога; быть справедливым ко всем; никому не вредить; быть врагом неправды; сохранять верность властям; достигши власти, не превозноситься; не отличать себя от других особой одеждой и украшениями; обличать ложь и любить истину; ничего не утаивать от ессеев и о них ничего посторонним не сообщать; воздерживаться от незаконной прибыли и процентов; догматов ессейского учения никому зря не передавать; не употреблять клятвы; верно хранить писания (древние книги) ессеев и имена ангелов (по Иосту и Грецу - таинственные имена Божии). Далее, по рассказу Филона, ессеи уже тогда не приносили кровавых жертв (по Флавию - они не приносили этих жертв лишь в иерусалимском храме); усердно занимались земледелием, пчеловодством, скотоводством, ремеслами, а также врачеваньем (посредством произнесения заклинательных формул и стихов); не делали оружия и отвергали войну(были первыми пацифистами); признавали лишь общую собственность; безусловно отрицали рабство; помогали друг другу во всем; учили, что все они братья между собой. Все необходимое для себя они изготовляли сами, избегая сношений с торговцами и женщинами. Теософию они считали праздной болтовней, но много занимались аллегорическим толкованием Библии и учением о нравственности. Жили они не поодиночке, а общинами, каждая в особом доме; имели общий стол; младшие чтили старших, как дети отцов, окружая их всяческой заботой. По словам И. Флавия, Моисея ессеи ставили непосредственно после Бога (почему особенно строго и чтили субботу) и хулу на него наказывали смертью. Жили они, вообще, безбрачно, не потому, что отрицали брак, а потому, что считали безбрачие выше брака. Одна отрасль секты позволяла своим членам вступать в брак; но как только жена беременела, муж прекращал с ней общение и сношение, желая доказать, что взял ее не для удовольствия, а для произведения детей. Презирая украшения, ессеи не мазались маслом(как,например, греки), одежду носили одну и ту же до совершенной ее негодности, но на свои трапезы одевали всегда особого покроя белое платье. Их доходами распоряжались на общую потребу избранные ими попечители и священники. Помогали бедным и не принадлежащим к ордену. Вставали до восхода солнца и не говорили ни о чем житейском; приветствовав солнце молитвой (что совсем не означает, вопреки мнению некоторых, парсизма), они отпускались начальствующими (без ведома которых не позволялось ничего делать, кроме дел милосердия достойному и подачи пищи голодному) на работы, по окончании которых купались в холодной воде (что имело значение религиозного очищения,но не закалки тела) и садились затем, надев чистую одежду (в особом доме, в который вход посторонним запрещался), за трапезу, которая имела вид священнодействия. За большие преступления виновные исключались из общества и, оставаясь верными клятве не принимать пищи вне его, умирали голодной смертью; искренно раскаявшиеся принимались обратно. Судьи у ессеев (числом не менее 100) были "строги и справедливы". В исполнении узаконений своего ордена ессеи были очень строги; славную смерть предпочитали постыдной жизни. Орден разделялся на четыре степени (не считая степени испытуемых), по времени вступления, причем одна степень отделялась от другой так строго, что высшие через соприкосновение с низшими становились нечистыми. Ессеям, особенно глубоко изучившим Св. Писание и приготовленным особыми аскетическими очищениями, приписывали дар предсказывать будущее. Ессеи учили, что душа состоит из тончайшего эфира и заключена в тело, как в темницу (вследствие своего падения), из которой после смерти человека улетает на небо; для праведной души место вечной жизни - в блаженных полях по ту сторону океана; злые души вечно мучаются в холоде и мраке. Ессеи верили в предопределение. По мнению Неандера, ессейское учение заимствовано было от халдеев, во времени вавилонского плена. По мнению Деллингера, в основе ессеизма лежат больше греческие, пифагорейские идеи, чем собственно иудейские. Эвальд, Грец и Иост считают ессейство учением чисто иудейского происхождения, различно объясняя его отношение к фарисейству и саддукейству. Находят также генетическое отношение ессеев с египетскими терапевтами, расходясь (Гфререр и Газе) в вопросе о том, которое из этих учений предшествовало другому. Столь же различны мнения по вопросу об отношении ессеев к христианству. Из древних Евсевий Кесарийский и блаженный Иероним думали, что отрасль ессеев - египетская терапия - была не что иное, как первое александрийское христианство, обращенное апостолом Марком к иноверцам, а хранимые ими "писания древних мужей" - евангелия и послания апостолов. Это мнение Евсевия было отвергнуто на основании хронологических соображений, не допускающих одновременности писаний и жизни терапевтов и евангелиста Марка.

Ефимок- русское название старого талера, бывшее в употребление в России до XVIII в. Ефимиками "с признаками" назывались талеры, на которые, повелением царя Алексея Михайловича, наложены были клейма с русским гербом и надпечаткой -"1655 г.".

Ефимоны (или ифимоны, иначе мефимоны, нифимоны) - на обыденном языке этим названием обозначается великое повечерие, совершаемое на первой неделе Великого поста, когда читается так называемый "великий канон" Андрея Критского. По мнению одних, это название происходит от греческого слова "ефимнион", означающего "припев"; по мнению других, слово ефимоны есть испорченное греческое мефимон, что значит: с нами (μεθ'ήμών). В древней Руси, как видно из послания митрополита Фотия к псковскому духовенству (1416 г.) и из разных старопечатных богослужебных книг, слова мефимоны и нефимоны, несомненно, употреблялись в последнем значении.

Оставить комментарий
Размещен: 19/12/2008, изменен: 19/12/2008. 234k. Статистика.
Статья: Приключения

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"