Аведисян Алиса Борисовна : другие произведения.

Наследник Алмазных Правителей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После того, как Алмазные Правители исчезли с лица земли, миром стал тайно править предатель, окруживший себя могущественными слугами. Люди забыли величие и славу Драгоценной Династии, перестали верить магам, надеяться на воинов. Лишь немногие ожидали Защитника, которому предначертано восстановить Гармонию. Что делать мальчику с необычной внешностью и удивительными способностями в этом мире. Ему суждено либо умереть, либо вступить в наследование...

   Пролог
  
   Сверкающие драгоценным блеском, облаченные в прекрасные одеяния, величественные мужчины и женщины заполнили просторную залу с большими стрельчатыми окнами, украшенными ярким многоцветием витражей. Каждый из них был прекрасен, но не простой человеческой красотой, а странной, неестественной, той, что свойствена статуям или фигурам изо льда. На них не было драгоценностей, вовсе не мертвый блеск украшений сверкал и переливался в ярком освещении, это сияли они - люди, сделанные из сапфиров, изумрудов, янтаря, яшмы, рубинов... Живые драгоценности, все как один преклонили колени перед самой обычной девушкой в белом платье. У нее не было их сияющей кожи, самых разных оттенков, глаза ее не казались инкрустацией, а волосы были вполне привычного глазу цвета, но в ней чувствовались величие и мощь, во много раз превосходившее всех присутствующих. Она восседала на троне из грубого камня серого цветами, держа камень невероятной красоты - огромный бриллиант, чей холодный, ясный свет озарял весь зал.
   - Это камень Гармонии. Он был подарен нам Создателем как залог мира и благополучия нашей династии и людей, населяющих наш мир. В нем сокрыта великая сила - это наша защита, наш хранитель.
   Чистое сияние камня проникало в самую глубину души, открывала потаенные уголки, обнаруживало добро и зло, заставляло благоговеть и бояться. В его гранях была скрыта истина, а в самом сердце клубилось алое пламя жизни.
   - Все вы, народ мой, были созданны из драгоценных камней - прекрасных творений природы. Создатель позволил мне дать жизнь вам, чтобы вы смогли передать мудрость природы другим его творениям. А этот камень - источник нашей силы и энергии. Придет время, когда слава нашей династии начнет угасать, зло и алчность проникнут в души многих из нас, и тогда этот камень спасет мир, которому мы принадлежим, сохранит гармонию и обретет свою настоящую форму... И вы все преклоните колени не передо мной, а перед истинным Алмазным Правителем, перед Белым Лордом - защитником... Смарагдос, прошу...
   Она передала камень подошедшему к ней вельможе с изумрудной кожей: он почтительно обернул его в атласную ткань и вынес из залы. Девушка поднялась с трона. К ней тут же подошли двое: сапфировый воин и дама с прекрасными бирюзовыми глазами.
   - Первородная, я только что прибыл с границ - наши опасения подтвердились- Владыки Хаоса и Тьмы собирают войска... Они нарушили договор!
   - Я уверена, Саффейрос, что в этом замешан кто-то из наших. Эльфы два дня назад поймали химеру в своих владениях, которая со смехом заявила. что Алмазная Династия уже не так совершенна.
   - Согласна с тобой, Каллаит, я остро чувствую, что предатель среди нас, - Первородная говорила тихо и устало. -Но все же не могу понять, кто это...
   - Вы, оба, прочь от моей повелительницы, - раздался веселый, нагловатый голос. Между Сафферосом и Каллаит возник высокий молодой человек. Его кожа была ослепительно белой и будто прозрачной, волосы словно из горного хрусталя, а глаза как два бриллианта.
   - Адамант, ты как всегда вежлив! - усмехнулся Саффейрос. - Мы обсуждаем важные вещи!
   - Ничего не хочу слышать, вы обсуждаете их все время... Зачем искать предателя, когда он сам рано или поздно покажет себя!
   При этих словах Первородная внимательно посмотрела на Адаманта:
   - Оставьте нас. Саффейрос, я приду через несколько минут и мы продолжим разговор. Каллаит, сообщи эльфам, что завтра я лично прибуду к ним.
   -Ты так посморела на меня, любовь моя, будто это я предатель, которого вы так самозабвенно ищете! - улыбнулся Адамант, когда разведчики удалились.
   - А это действительно ты? - они подошли к трону, и Адамант сделал вид, что хочет сесть на него.
   - Как ты можешь так говорить!!! Я предан тебе как никто другой, ведь я первый, кого ты создала!
   - Поэтому тебя я знаю лучше всех. Я чувствую, что в тебе что-то изменилось - ты больше не со мной, твои мысли стали недоступными для меня... - девушка всматривалась в бриллиантовые глаза своего собеседника. - Но я пока еще с тобой!
   Адамант долго молчал, словно собираясь с мыслями. Он хотел сказать одно, но сказал совсем другое:
   - Что за пророческие речи ты сегодня вела, любовь моя? Многим они были непонятны, и мне в том числе. Как возможно создание живого существа из камня Гармонии? Это ведь источник силы, он не может ожить.
   - Ты не прав. Камень был предназначен для того, чтобы из него был создан великий воин и маг. Но только когда придет время. Надеюсь, это случится не скоро, ведь его появление будет означать, что наша династия мертва...
   - Какой правитель из него получится... Как он будет выглядеть?
   - Камень Гармонии - это бриллиант. Значит он будет живым бриллиантом, истинным Алмазным Правителем!
   - Разве это не я?!!! Я ведь бриллиант! - Адамант ослепительно улыбался. - Может ты уже создала совершенного воина из камня, и это я!
   - Нет. - Первородная отвернулась. Улыбка Адаманта погасла. - Он будет совершеннее тебя.
   Бриллиантовые глаза внезапно почернели:
   -Ты хочешь создать мое отражение, Первородная? Я тебе надоел, не так ли? Я не совершенен?!! Но ведь тогда и вся династия не совершенна, ведь от меня она произошла!!!
   - Ты слишком горделив, Адамант, слишком жаден до власти, и ничто тебе не дорого... Прошло то время, когда ты был добр и великодушен. Я чувствую, что ты - предатель, которого мы ищем, но я не предам и не убью тебя... Откажись от своих планов, и ты снова станешь совершенным. И тогда камень останется камнем!
   - Если он появится, я убью его!!! - закричал Адамант.
   - Нет, Адамант, это он убьет тебя! - прошептала Первородная. - Но сколько времени и боли пройдет, прежде чем это случится...
  
   Путь к нему указала молния...
  
   Шел проливной дождь, застилающий туманом своих капель все вокруг... В непроглядной темноте он казался серо-серебряным, словно это был не дождь вовсе, а бесконечные нити, соединяющие землю с угольно-черным небом. В отдалении слышались раскаты грома, которые становились все громче - гроза приближалась... Воздух был наполнен разрядами еще не появившихся молний, он был густой и вязкий, дождь делал его осязаемым. Погода старалась показать себя с еще более темной стороны, хотя казалось, что это не возможно - итак не было видно ничего и ощущение создавалась такое, будто мир перевернулся и теперь не разберешь где верх, где низ - все превратилось в воду... Ни одна живая душа не могла пройти сквозь эту сгустившуюся тьму, напоминающую и цветом, и состоянием чернила. Но все же...
   С головы до ног промокший, с трясущимися от холода руками и грязным, наброшенным на плечи старым, местами протертым, меховым плащом, шел пастух, медленно, с трудом пробиваясь сквозь стену все более сильного дождя. Земля чавкала у него под ногами, мокрая, разверзнутая от капель, она не хотела отпускать его ноги, замедляя и без того трудное продвижение. "И почему ей взбрело в голову убежать именно сегодня?! Погода адская!!!" - в который раз подумал пастух, содрагаясь от холодных капель. - "И вообще, почему не бывает так, чтобы все козы были спокойными и не было таких, как Амели?!" Самая красивая и молодая, любимая козочка Амели всегда выбирала неподходящее время для того, чтобы показать свой игривый и упрямый нрав. Вот и сегодня, как только пошел дождь, она убежала и по-видимому забралась в горы. Возможно какую-нибудь другую козу пастух и не пошел искать в такую непогоду, но Амели была любимецей всей деревни, вот он и отправился на поиски. Теперь он был далеко от дома. Гром гремел все сильнее, небо стало покрываться трещинами первых молний. Вдобавок ко всему подул сильный, холодный ветер, превративший капли дождя в тяжелые водяные стрелы. Пастух поправил не спасающий от непогоды плащ, полы которого волочились по земле - перед ним в темноте вырисовывались горы - невысокие, но крутые, каменистые. Ходили слухи, что когда-то эти горы были покрыты буйной растительностью - цветы редкой красоты, покрывали их ярким, разноцветным ковром. Но потом, одним днем они исчезли, и остались только камни.
   Обычно Амели любила взбираться и прятаться именно в этих горах. От души надеясь, что так она поступила и на этот раз, пастух начал карабкаться наверх. Ноги скользили по мокрой породе, пальцы с трудом находили за что схватиться. Ветер дул прямо в лицо, стаскивая с плеч и без того потяжелевший от воды плащ. Напрягаясь изо всех сил мужчина забрался на первую плоскую платформу - но Амели там не оказалось. Он посмотрел наверх: отчего-то невысокие горы сегодня казались исполинскими. Но надо было идти дальше.
   Он уже поставил ногу на ближайший выступ, как вдруг оглушительный раскат грома ударил его по ушам и в тот же миг ослепительная, ярко-белая молния ударила в скалу, нависшую прямо над его головой. Земля затряслась. Ослепший и оглохший мужчина прикрыл руками голову,опасаясь камнепада, но скала не обрушилась, она просто задрожала изнутри и словно тяжело вздохнула. А молния вновь ударила в то же место. Потом еще и еще раз. К пастуху начало возвращаться зрение, перед глазами вдруг загорелся яркий свет, такой же ослепительно-белый, как и молния. Внезапно пастух понял, что источник света вовсе не в небе, а совсем рядом, на выступе над его головой. Свет, лучистый и кристальный, исходил из места, куда ударила молния, но он постепенно угасал, таял во тьме. Когда пастух окончательно прозрел, свет вовсе погас. Зато теперь он услышал звук: это был не гром, который теперь стал тише и глухо гремел где-то в стороне, и не ожидаемое блеяние козы, - совершенно четко, сквозь шум дождя и воющий ветер, слышался плач ребенка. Не веря своим ушам, пастух взобрался на уступ, и чуть не сорвался вниз от неожиданности, когда увидел огромную трещину, разделившую скалу. Плач стал явственнее. Осветившая небо молния позволила ему увидеть: рядом с зияющей расселиной лежал младенец и истошно кричал.Дождь нещадно заливал землю, но вокруг малыша было абсолютно сухое пространство, на него не упало ни капли. Ему явно было холодно, крик становился все тоньше. Пастух, стараясь не приближаться к трещине, подошел к находке. Младенец замолчал, а затем протянул ручонки к мужчине. Глаза малыша странно сверкали в темноте. "Кто бросил тебя здесь умирать?!" - тихо спросил пастух. Противоречивые чувства заговорили в нем: гнев на тех, кто бросил малыша, удивление оттого, что молния ударила совсем рядом, но не задела его, ощущение, что дождь, словно боится обидеть младенца, и некая гордость за него, выжившего, когда вокруг бушевала буря. Пастух твердо решил взять ребенка к себе. Своих детей у них с женой не было, а этот младенец мог заполнить пустоту в их семейной жизни. Он бережно поднял крошку, и, прижимая его к себе, начал спускаться вниз. И почему-то ему показалось, что ветер, мешавший ему подниматься, теперь поддерживает его своими невидимыми руками, чтобы он не соскользнул и не выронил драгоценную ношу. Гроза стихала, с невероятной легкостью он спустился на землю, и ветер продолжал подталкивать его к дому. Намного быстрее, чем ожидал, он увидел свет из окон своего низенького, но уютного, родного дома...
   Женщина открыла дверь:
   - Амели уже давно вернулась, не нужно было посылать тебя, я так волновалась,я ... - быстро заговорила она, но осеклась, увидев, что муж что-то прижимает к груди. За спиной мужа серой пеленой висели капли дождя, а от груди шло еле заметное сияние.
   - Что ты нашел, дорогой? - спросила она, пропуская его в дом.
   - Не что, а кого... Я нашел его... - он бережно положил на стол, который стоял посреди единственной комнаты в доме, спеленутую в промокший плащ находку.
   - Да это же младенец! - воскликнула жена, разворачивая мокрый сверток.
   - Да, дорогая! Он лежал на скале, под дождем, в него чуть не попала молния! Я не мог его не взять!
   - Правильно, правильно, что взял его! Это дар небес! Что за чудовища без сердец могли бросить ребенка! Хорошо, что ты нашел его, теперь он в безопасности! - наконец-то она смогла развернуть материю, срывающее лицо.
   - Великий Создатель, что с ним!!!! - ахнула она. - Посмотри!
   Пастух, переодевшийся в сухое, подскочил к ней, и увидел, что так удивило жену. Перед ним лежал худенький мальчик, который был очарователен и прекрасен, но не как обычные малыши его возраста... Его головку покрывали густые волосы, и они были белого..., нет такого кристально-белого цвета, что казались прозрачными, как горный хрусталь. Его кожа слегка светилась, а крохотные ноготки так и вовсе периливались в неярком свете свечей. Мальчик окрыл глаза и пастух понял, почему они так странно сверкали в темноте - казалось, из лона природы были взяты два огромных, ограненных алмаза - именно такими были его глаза - не голубыми, не серыми, а именно алмазными, с бездонными зрачками. Эти глаза пугали своей неземной красотой, они казались были намного страше его самого, слишком не по-детски смотрели они. И в глубине глаз, в этой алмазной радужке горел свет, тот самый свет - яркий, лучистый, белый... Младенец улыбнулся беззубой улыбкой.
   - Неужели это правда?! - прижимая руки к груди, прошептала женщина. - Разве могут быть правдой детские сказки?
   Пастух посмотрел на жену, потом вновь перевел взгляд на младенца, который сучил тонкими ручками и ножками.
   - Мы ведь его оставим? - сказал он жене. - Ведь это может быть совпадение... Может быть, молния, так повлияла на него?
   - Конечно, мы его оставим, но это не молния, не совпадение! Я всегда верила в это, не зря же мудрые говорили...
   Она обогнула стол, порылась в дальнем углу, и нашла старый меч, сделанный ее прапрапрадедом еще в годы войны. Меч был отколотый, погнутый, не нужный, но все же бережно хранимый. Мужчина недоумевал. Его жена подошла к младенцу и вложила меч в крохотную ручку.
   - Ты с ума сошла! -кинулся было он, но она остановила его - Смотри!
   Ручонка крепко сжала тяжелый меч, раздался свист разрезаемого воздуха - острие взвилось вверх. Пастуху показалось, что огонь, горевший в глазах малыша, засиял на самом кончике оружия. Младенец засмеялся.
   - Мы его оставим! - повернулась женщина к изумленному мужу. - В этом младенце мощь давно угасшего рода! Теперь это наш сын, путь к нему тебе указала молния! Дед говорил, что этот меч держал в бою великий полководец, который был сверхчеловеком, и только подобный ему сможет поднять его! Этот кроха вырастет в воина, он рожден для этого!
   - А как... Как мы его назовем? - единственное, что мог сказать мужчина, не отрывая взгляда от меча, зажатого в маленькой ручке.
   - Даймонд! - твердо без промедления заявила жена.
   - Но почему?
   - А разве ты не видишь, как он похож на бриллиант, совершенный, прекрасный бриллиант!
   Мужчине стало не по себе, ему померещелось, что это имя произнесла не его жена, а другой звонкий женский голос наполнил комнатку пророческими словами.
   - И ты не будешь пастухом, Даймонд! Если легенды не врут, в тебе пробудилась кровь драгоценной династии, и ты станешь величайшим защитником, которого когда-либо носила земля!
   Где-то вдалеке затихала гроза, грома почти не было слышно, последние молнии кусали мокрую землю. Дождь шел все тише, его капли попадали в трещину на скале. И тут гора вздохнула, словно с облегчением, и трещина закрылась. Успокаивающийся ветер стер след, оставшийся на месте разлома...
   Под воду за судьбой
  
   Мальчишки бежали к реке, их радостный галдеж был слышен по всей округе. Они неслись мимо дома местного пастуха. Чуть поотдаль от домика рубил дрова мальчик лет десяти. Щепки так и летели во все стороны от него. Он уверено сжимал в руках огромный топор, и каждый удар по дереву приносил ему удовольствие.
   - Эй, Даймонд, мы купаться идем! - крикнул ему один из мальчиков. - Пойдем с нами!
   Даймонд, поднимавший очередное полено, выпрямился и обернулся на крик. На раскрасневшееся лицо упали белые пряди волос, отросшие на столько, что скрывали всегда и всех поражавшие глаза. Мальчик откинул надоедливые волосы, и алмазные глаза загорелись радостью.
   - Что ты делаешь?!!! - шепотом возмутился темноволосый подросток, бежавший рядом. - Зачем ты его зовешь?!
   Даймонд, не слышавший этих слов, уже бежал к ребятам. На полпути он отсановился, что-то вспомнив, и рванул обратно.
   - Куда он? - раздраженно спросил темноволосый. - Разрешение спрашивать?!
   Даймонд влетел в дом. Пожилая женщина, что-то достававшая из печки, оглянулась.
   - Ма, можно я на речку пойду?
   - Ты закончил с дровами? - она поставила на стол свежеиспеченный хлеб.
   - Почти, ма! - не стал врать мальчик. - Там немного осталось, я вечером дорублю! Меня ребята позвали...
   Мать печально взглянула на него. Другие дети редко звали его с собой, и он огорчался, что не может учавствовать в общих играх. Сейчас щеки Даймонда ярко пунцовели, тонкие губы были крепко сжаты в нетерпении, а его глубокие глаза горели ожиданием.
   - Хорошо, иди! Только недолго, поможешь отцу, когда он вернется!
   - Конечно, мама! - крикнул он, уже убегая.
   "Не дорубишь ты сегодня дрова!" - внезапно подумалось женщине, сердце больно сжалось, но она не стала возвращать сына.
   - Наконец-то! - пробурчал недовольный мальчишка, когда Даймонд в два прыжка преодолел растояние между ними и домом.
   К реке удобного спуска не было, точнее до него нужно было идти гораздо дольше, поэтому мальчики всегда прыгали в воду с небольшого утеса, нависающего над водой. Даймонд никогда еще не ходил с ними на реку, он посмотрел с утеса вниз: в кристально чисой воде уже плескалась большая часть мальчишек, остальные друг за другом присоединялись к ним. Некоторые с интересом наблюдали за Даймондом. Вот он, разбежавшись, прыгнул с утеса, серебряной рыбкой войдя в воду. Вода приняла его без всплеска и брызг, гладь реки словно раскрылась, впуская в себя летящего мальчика, а затем нежно, бесшумно сомкнулась над ним. Через мгновенье на поверхности появилась снежная голова, абсолютно сухая.
   Ребята, весело смеясь, плавали наперегонки, брызгались и ныряли в небольшом, но глубоком омуте, где вода всегда была бирюзового цвета.
   - И все-таки ты маменький сыночек, Даймонд! - сказал, подплывая к лежащему звездочкой на поверхности воды Даймонду, тот самый недовольный темноволосый мальчик. Даймонд смотрел на васильковое небо, ему было хорошо и радостно, и он спокойно поинтересовался, почему же он маменькин сынок.
   -Ты все время торчишь около дома, возле своей матери, слушаешься каждого ее слова, боишься сделать что-нибудь не так!
   - А я и отца точно так же слушаюсь, разве это плохо? - удивился Даймонд. - Я ведь их люблю и не хочу их обижать!
   - Да ты всегда на все разрешение просишь, как девчонка! Может ты и готовить умеешь?
   Даймонд не отвел взгляд от небес, но глубокая складка залегла между кристальными бровями, готовить он действительно умел, но не считал это зазорным.
   - Ты даже в горы ни разу не ходил!!! - пытаясь хоть как-то задеть его, крикнул мальчик.
   Даймонд вздрогнул - это тоже было правдой. Родители не пускали его в горы, на подножье которых располагалась их деревня, он много раз спрашивал причину их запрета, пытался уговорить, просился пойти вместе с отцом, но все было напрасно. В этом вопросе родители были непреклонны. Они не знали, как мальчика тянуло туда, как он стремился покорить эти вершины, тем более, что горы были вовсе не высоки. Но он всегда щадил чувства отца и матери, и перебарывал свое желание.
   Его обвинитель заметил изменившееся выражение лица Даймонда. Он не любил этого странного, непохожего на нормальных людей сына пастуха - слишком спокойного, вежливого, умного. А еще он боялся его внешности. Все в деревне помнили, что, когда лекарь осматривал найденыша, он пришел к выводу, что таким он стал из-за молнии, ударившей рядом, и сказал, что младенец долго не проживет. Но тот вырос, стал сильным и красивым, и было видно, что его внешний вид вовсе не болезнь. Тогда лекарь решил, что на мальчике проклятие, но ни пастуху, ни его жене этого не сообщил, зато все остальные периодически шептались об этом.
   - И волосы отрастил, девчонка!!! - завопил окрыленный обидчик. - Даймонд - девчонка! Даймонд - девчонка!
   Наполненные злостью крики привлекли внимание других ребят. Заметив, что на них все смотрят, темноволосый вцепился в прозрачно-белые волосы Даймонда и резко потянул из вниз. Даймонд хлебнул воды. Обжигающей волной в нем поднялась ярость. Он не любил демонстирировать свою силу, всегда стараясь быть спокойным, но сейчас не смог. Белая рука схватила обидчика за горло и подняла высоко над водой. Темноволосый мальчик выпустил его волосы и пытался отнять руку, но тонкие пальцы были словно из железа, и они сжимались.
   - Даймонд, не надо, - крикнул мальчик, позвавший его на реку. - мы все знаем, что Рейн - дурак, успокойся!!!
   - Он чудовище! - хрипел задыхающийся Рейн. Алмазные глаза Даймонда полыхнули огнем, и вода вокруг него вдруг стала нагреваться. Его тело словно окаменело от гнева.
   - Ты больше никогда никого не оскорбишь! - прошептал он. Вода вскипала. Мальчики с криками выбирались из реки. - Никогда!
   Он резко взмахнул рукой - Рейн перелетел через реку и приземлился на другом берегу.
   - Чудовище! - хрипло и тонко закричал он. - Чудовище! Ты хотел меня убить! Я всегда знал, что ты не человек, а проклятый монстр! Его рука нащупала камень, он размахнулся и кинул его в Даймонда, и попал в висок. Больно не было, но гнев исчез - на его месте осталась гнетущая пустота и раскаяние. Даймонд огляделся - мальчишки на одном берегу жались к друг другу в страхе, на другом берегу орал и бесновался Рейн, а вода кипела.
   - Что я наделал?! - прошептал Даймонд. Он вдруг потяжелел и начал погружаться на дно. Его словно кто-то тянул в воду.
   - Он же там сварится заживо! - взвизгнул кто-то.
   - Пусть он сдохнет! - взревел Рейн.
   Омут продолжал кипеть, а белая голова все не появлялась над водой. Самый младший из мальчиков побежал в деревню, звать на помощь. Рейн, не решавшийся переплыть к ним, сидел на своем берегу и зло смеялся, потирая горло.
   Еще через некоторое время к реке прибежали взрослые. Одетый в холщовую рубашку мужчина с каштановыми волосами бросился в воду. Но тут же выскочил обратно:
   - Это кипяток! - и в доказательство его слов от воды пошел горячий пар. На берегу столпилось довольно много людей: мельник и двое его сыновей, смуглый кузнец, брат Рейна, старый лекарь, прибежал и отец Даймонда и многие другие жители деревни. Среди них стоял и незнакомый человек - с головы до ног закутанный в непроницаемо-черный плащ. Он внимательно следил за всем происходящим большими, похожими на две огромные оливы, блестящими черными глазами. Именно он подошел к столпившимся у кромки воды мальчишкам и негромко спросил:
   - Что здесь, собственно, произошло?!
   Незнакомец переводил пытливый взгляд с одного взволнованного лица на другое.
   - Почему вы здесь, а он, - тонкий палец с черным длинным ногтем указал на Рейна. - там?
   - Дело в том, что Дай... Рейн... В общем, Рейн начал оскорблять Даймонда, а тот сначала терпел, а потом Рейн начал его топить, а он как схватит Ренка за горло, а потом вода..., а потом Даймонд отшвырнул Ренка, а он бросил камень, а потом Даймонд утонул... - протараторил один из ребят
   - Почему Рейн оскорблял Даймонда?
   - Потому, что он маменький сынок!
   - Потому, что он боится его!
   - Потому, что Даймонд урод!
   Три голоса прозвучали одновременно, незнакомец неожиданно улыбнулся.
   - Мой сын не урод! - зло прокричал пастух. - он не виноват, что родился таким!
   - Каким? - вопрос был адресован отцу Даймонда, но заговорили все.
   - Другим...
   - Чудовищем!
   - Проклятым призраком!
   - Ледышкой!
   - Белым и сверкающим!
   - В него попала молния, и его волосы побелели, а глаза стали прозрачными, - деловито произнес лекарь.
   А незнакомец аж подпрыгнул, и подлетел к реке. Подобрав полы плаща, он, к всеобщему удивлению, как ни в чем не бывало зачерпнул обжигающую воду и выпил ее.
   - Какая мощь... - пробормотал он, а затем наклонился к воде и что-то прошептал. Через мгновенье вода остыла.
   - Как вы это сделали? - спросил его отец Даймонда.
   - Не это главное, - отмахнулся от него мужчина. - главное, малец сидит под водой столько времени. Он наверное мертв, хотя такая мощь...
   - Нет! - твердо произнес пастух. - Он не умер!
   - Вы меня, конечно простите, но никто не может пробыть под водой так долго, тем более под кипящей водой. Как бы нам с вами этого не хотелось, он мертв...
   Все собравшиеся молча глядели на пастуха, осознавая, что этот странный человек прав.
   - Я его вытащу! - он кинулся было в воду, но незнакомец схватил его за локоть.
   - Нет, если вы коснетесь воды, она снова закипит! Он был очень недоволен, ваш сын... Даймонд, я правильно запомнил?! - мужчина с интересом разглядывал пастуха.
   - Откуда вы знаете...
   - Знаю! - в ответе было столько уверенности, что пастух печально отвел глаза.
   - Вы правильно запомнили, моего сына зовут, звали Даймонд...
   - Интересное имя, - прошептал незнакомец. - Хотел бы я на него посмотреть! Скажите, - пастух почувствовал, что скорбный вид мужчина напустил на себя намеренно, не сочувствуя по-настоящему, но ему было уже все равно, его сын умер. - а это не тот мальчик с глазами как два алмаза...
   - Откуда вы знаете?! - вновь спросил едва не плачущий отец.
   - Слухами земля полнится...
   - Да, глаза у него необычные, - и в этот момент ноги пастуха подкосились, и он упал на траву, и это не дало ему увидеть, как довольная улыбка осветила лицо незнакомца.
   - Хотел бы я на него посмотреть! - повторил он.
   - Смотрите! Смотрите! - словно в ответ на его пожелание закричал старый лекарь.
   Пастух оторвал руки от лица, незнакомец обернулся и подался вперед, а мальчишки, наоборот, все отпрянули от реки. В самой середине омута вздулся огромный пузырь, который лопнул, втягивая в себя воду, а затем мощный, ярко-белый столб из мельчайших сруй буквально выкинул что-то на берег.
   - Даймонд! - пастух кинулся к сыну, лежавшему на спине ничком, но первым к мальчику подоспел завернутый в черный плащ незнакомец. Он дотронулся до кристально-белых и почему-то совсем сухих волос, лицо его выражала крайнюю степень удовлетворения.
   - Мальчик мой! - отец положил голову сына на свои колени, а странный мужчина продолжал изучать необыкновенного парня. Мальчик был худ, но крепок, он был высок, от его белой кожи исходило слабое свечение.
   - Смотрите-ка, он все-таки жив! - прошептал себе под нос мужчина. - Прекрасно, прекрасно... - и он попытался разжать веки мальчика.
   - Да что ты творишь! - возмутился пастух. - зачем издеваешься над умершим?!
   Но на него не обратили внимание, он почти открыл глаза мальчика, которые сверкнули алмазным блеском. Тут глаза распахнулись, Даймонд содрогнулся всем телом, все почувствовали, как в воздухе будто что-то пронеслось, и наглый незнакомец отлетел прочь. Печаль пастуха сменилась испугом. А незнакомец, отряхивая плащ с еще более довольным лицом, засмеялся:
   - Рано мы его хорониле! Он еще долго проживет, очень-очень долго!
   Даймонд застонал, еще одна судорога пронзила его тело, он закашлялся, выплевывая воду. И без того широкая улыбка постороннего для него мужчина стала еще шире:
   - Пожалуй, все могут разойтись по домам! - хозяйским тоном провозгласил он. - А мы с вами, - он кивнул отцу и сыну. - пойдем к вам домой: я хочу задать пару вопросов нашему герою дня!
   И отчего-то с ним никто не стал спорить.
  
   Стремясь к неизведанному
  
   Даймонд открыл глаза. Болела голова, и нестерпимо горели легкие. Но сознание постепенно возвращалось к нему: он понял, что лежит не на дне омута, а в алькове своего дома, в щадящей зрение полутьме. Где-то рядом раздавались приглушенный голоса родителей и чей-то гулкий баритон. С трудом открыв рот, Даймонд позвал отца, каждое слово резало горло.
   Его тут же приняла в свои теплые объятия мать, чье лицо было мокрым от слез. Из-за ее плеча выглядывал отец. Мать запричитала было, но Даймонд остановил ее:
   - Я живой, мама, успокойся! - он постарался улыбнуться ей.
   - Но ты ведь чуть не утонул!!! - возмутилась она.
   - Но ведь не утонул! - возразил мальчик. - И вообще, я не тонул...- с этими словами он отодвинулся от матери, подальше от ее нового всплеска чувств. - Совсем не тонул...
   Родители переглянулись: мальчик явно был не в себе после пережитого. Пастух хотел сказать что-то, но раздался чужой голос, занявший собой все пространство маленького дома.
   - Извините, что я вмешиваюсь, но я хотел бы поговорить с молодым человеком! Я, кажется, понимаю, что он имеет в виду!
   Лицо Даймонда стало непроницаемым, чуть прищурив глаза он, вгляделся в темный угол.
   - Это Вы пытались открыть мне глаза? - спросил он у едва виднеющейся фигуры.
   - Я рад, что ты меня запомнил, и рад, что ты в добром здравии! - произнесли из угла.
   - Выйдете на свет! - в интонациях мальчика прозвучал явный приказ, и человек вышел из своего укрытия, с нескрываемым интересом глядя на него. Мать недовольно поглядела на постороннего мужчину, которого привел с собой муж, сказав, что он хочет поговорить с их сыном. Ей не понравилось и то, каким тоном обратился ее всегда вежливый сын к старшему. Но, похоже, что мужчина не обратил на приказной тон никакого внимания:
   - Я хотел бы поговорить с тобой наедине, Даймонд! - только и сказал он.
   Даймонд внимательно разглядел лицо незнакомца, а потом кивнул.
   - Но... - запротестовала мать.
   - Пожалуйста, мама! - снова остановил ее сын. - Нам есть о чем поговорить!
   Его взгляд был таким серьезным и взрослым, что глава семейства, обняв жену, поспешил выйти.
   - Что изменилось в нем, он другой!!! - возмущенно шептала ему жена. - Я чувствую неладное!
   - Разве мы не были к этому готовы, любовь моя!? Разве мы не знали...
   - Итак, молодой человек, - произнес мужчина, когда они остались вдвоем, - я хочу задать вам несколько вопросов! - Даймонд уперся спиной в стену и закутался в одеяло, ему было холодно, и голова не перестала болеть, но он четко понимал, что этот странный человек не просто так пришел в их деревню. - Вы, значит, чувствовали, как я вам открываю глаза?
   - Да! - тихо ответил мальчик.
   - И вы, наверное, слышали, что я говорил?
   - Да!
   - А вы помните, что с вами случилось под водой?
   - Да!
   Мужчина изогнул бровь, его черные блестящие глаза выражали крайнюю степень удивления:
   - А другие слова вы знаете? - поинтересовался он.
   - Да! - усмехнулся Даймонд.
   - Тогда могу ли я получить более полный ответ на свой последний вопрос?
   - Назовите ваше имя! - тихо потребовал мальчик. - Если вы хотите услышать от меня большее!
   Взрослый посмотрел прямо в странные, нечеловеческие глаза паренька, который во второй раз приказывал ему, и которому хотелось подчиниться. Глаза эти отражали тусклый свет свечей, белый луч преломлялся в них на семь своих цветов, они сверкали и переливались, чуть темнея к глубоким черным зрачкам. Своей необычной красотой они затмевали все видимые мужчиной сокровища, от них исходили мощь и власть, еще не осознанные, но уже околдовывающие. И он подчинился им:
   - Меня зовут Фабиан. Фабиан-Странник.
   - Значит, вы много путешествуете, - мальчик откинул со лба длинную белую прядь, открывая взору хрустальные брови, своей формой напоминающие крылья птицы.
   - Да, очень много, это, можно сказать, входит в мои обязанности...
   - А почему вы пришли к нам в деревню?
   Фабиану не нравилось, что он стал допрашиваемым, поэтому он быстро спросил: - Это ты заставил воду вскипеть?
   -Я, - взгляд Даймонда становился все пристальнее, он ответил не сразу. - Только я не понимаю как. Думаю, это получилось из-за того, что я разозлился! Мой гнев словно передался воде! Но почему? Так с каждым может произойти?
   Фабиан снял свой черный плащ, поправил густую копну вьющихся волос. "Замечательный мальчик, - подумал он. - Не зря я сюда явился!".
   - Нет, Даймонд! Это очень редкое явление! Впрочем..., впрочем, ты тоже очень редкое явление... - последняя фраза была произнесена как можно тише.
   - Скажите, а как...
   - Даймонд, давай договоримся: я ведь первый задал тебе вопрос, я хочу получить на него ответ! А потом я полностью удовлетворю твой интерес! Хорошо? Расскажи мне, что случилось с тобой под водой!?
   Даймонд очень серьезно посмотрел на Фабиана, словно пытаясь выяснить, можно ли довериться незнакомому человеку. Фабиану показалось, что ему заглянули в сердце, в самые потаенные его уголки, свечение от мальчика стало ярче, и он улыбнулся:
   - Вам я расскажу, но только потому, что я чувствую, что мы с вами похожи!
   "Нет, - подумалось на миг мужчине. Он знал, что мальчик увидел его душу. - Ты уникален, хотя это невозможно..." И он стал внимательно вслушиваться в каждое звучащее слово.
  
  
   Даймонд погружался в мутную темно зеленую воду, солнечные лучи с трудом пробивались сквозь ее толщу, дно невозможно было разглядеть. Мальчик не был уверен, что ему хватит воздуха, он плыл все глубже: сначала ему показалось, что его будто утащило под воду, но теперь он слышал голос, зовущий его, и плыл на этот зов. Было очень важно найти зовущего, очень важно...
   Здесь внизу вода была прохладной, не бурлила как на поверхности, к мальчику возвращались привычные спокойствие и хладнокровие. Наконец он разглядел дно, покрытое толстым слоем ила. В мерцающей воде, чуть заметно шевелились бурые водоросли, мимо деловито проплывали серебристые стайки крохотных рыбок, а иногда проскальзывали серые тени рыб побольше, за зеленоватыми камнями копошились рачки. Даймонду открылся речной мир: ему на миг почудилось, что течение, перебирая мелкие камешки, напевает тихую песню. Потом вдруг оно изменилось и стало сильнее и ощутимее, его песня изменилась, стала призывной, словно река хотела, чтобы Даймонд следовал за ней. Он подчинился. Прищурив блестящие глаза, он старался рассмотреть, куда плывет. В голове билась мысль, что он уже долго под водой, что вот-вот кончится в воздух. Но он отчего-то не чувствовал потребности вздохнуть. "Надо скорее выплывать, я скоро начну задыхаться!"
   - Думаешь? - раздался вдруг скрежещущий голос. От неожиданности мальчик выпустил изо рта остатки воздуха. Вода вдруг очистилась, стала прозрачной, и он увидел перед собой существо, сплошь покрытое водорослями и речными улитками. Черное как смоль с глазами ярко желтого цвета, держащее в руках длинный тростник, оно скалилось Даймонду.
   - Чего уставился? - буркнуло существо. - Водяного не видел, что ли?
   - Не видел,... а вы водяной? - спросил у него мальчик и тут же закрыл рот. Воздух пузырьками ушел вверх.
   - Успокойся и дыши, - лениво протянул водяной, - и разговаривай!
   - Как такое возможно? - осторожно вдохнув, произнес Даймонд. Как ни странно легкие не взорвались от боли, он дышал абсолютно спокойно, как будто не был под водой вовсе.
   - Не важно, возможно и все, - осклабил желтые зубы водяной. - Другое меня интересует: я сижу здесь, думаю-мечтаю, и вдруг рыбки мои приплывают и наперебой мне кричат, что вода закипела! Я, конечно, их успокоил, говорю, что быть такого не может, а они меня тянут наверх, а там ты распыляешься! Я тебя дернул было вниз, да руку обжег! Пришлось по-другому действовать....С чего это ты решил ухи из моей реки сделать? Откуда ты такой взялся!?
   - Из деревни, - водяной махнул на него своей черной рукой.
   - Это я знаю! Откуда ты такой злой, да драгоценный?
   Мальчик сначала промолчал, а потом хмуро пробурчал:
   - Я не злой...
   - Не юли, парень! Твои волосы сверкают в моей воде, твоя кожа белее моего речного жемчуга, твои глаза как два ограненных алмаза, - загибал пальцы водяной. - Давно я таких не видел, совсем мальком тогда был... Да и то, что ты сделал...
   - Я не хотел... - Даймонд не смотрел на подводного жителя, ему хотелось поскорее уплыть прочь. Но в тоже время его заинтересовали слова водяного насчет "таких", значит, он знал что-то о нем, знал секрет его странной внешности, причину которой старый деревенский лекарь видел в молнии, и к тому, же он ощущал страх, волнами исходящий от водяного.
   - Неужели ты не знаешь, каменный мальчик, - начал, было, водяной, но тут в воде прозвучало тихое "Успокойся". - О, в самом деле, успокоилась, не бурлит! Пришел значит... Вот и хорошо... Так о чем я, белый мальчик... А не знаешь, не догадываешься? - в голосе существа звучала плохо скрываемая неприязнь. - Реку мою зачем вскипятил?
   - Я же сказал, я не нарочно это сделал, я не хотел!
   - Не нарочно! Конечно, белый мальчик, конечно, ты еще много чего сделаешь не нарочно, причиняя боль не другим, так себе! Потому что сердце твое, в отличие от тела, не огранено, там вместо него огромный алмаз, который тебе придется огранить кровью и слезами... Не нарочно... - Даймонд, невозмутимый внешне, с нарастающей тревогой внимал каждому слову, заметив, как неожиданная нежность пробралась в скрипящий голос, произносящий гневное пророчество. - Белый каменный мальчик, воином-защитником тебя сделает твоя судьба, ты вечно будешь искать смысл своей жизни, искать покоя, искать любви или хотя бы смерти,... Но ты ничего этого не найдешь! Зачем тебя вообще создали?! Для этого?! Неужели она не понимала, что так случится, она ведь знала, что все угасли навсегда!
   - Кто она?
   - Молчи! Тебя не должно было быть! Ты так похож на одного из них, ты отражение, порожденное предательством, но ты должен стать лучшим! Но как, если никого не осталось, кто объяснит? Никого из них!!! Ты всего лишь драгоценный камень, и им и останешься! Твоей энергии не хватит для защиты!
   - НЕТ! - закричал Даймонд. Он схватил водяного за черную руку, глаза его сверкали. - Не смей! Я не хочу больше тебя слушать!!!!
   - Слушай! - силился вырваться речной пророк. - Ты будешь вечно страдать! Ты уничтожишь все лучшее, что у тебя будет! И не найдешь покоя, и станешь ледяной, безжалостной статуей!
   Белая вспышка ударила скрючившегося водяного. Мальчик стоял перед ним в окружении яркого лучистого пламени. Неведомый ветер развевал его волосы, огнем пылали кристальные глаза.
   - Я не верю! Я знаю, что ты пророчишь, но не верю тебе! Человек сам творит свою судьбу! Я никогда не стану безжалостным! Я узнаю, кто и для чего меня создал! И если мне суждено стать воином, я всегда буду защищать свет и добро!
   Жемчужные слезы катились по черным щекам водяного.
   - Ты не понимаешь! - хрипел он.- Если ты хочешь стать тем, кем должен, ты должен будешь уничтожить лучшее в себе, ты должен будешь окаменеть душой! И это будет так! Ты никогда не познаешь любви и станешь Белым Лордом, и не будет существа безжалостнее, но и справедливее тебя!!!!
   Пламя вокруг мальчика не гасло, но он вздрогнул, и глаза его закрылись.
   - Ты еще не можешь себя контролировать, Даймонд, но научишься! - кричал водяной, чувствуя, как угасает сознание мальчика. - За тобой пришел волшебник, иди с ним, научись всему, найди двоих непохожих, и ты все осилишь! Ты не должен был появиться, но мы так ждали тебя! - белый пламень таял. - Не бойся себя, Даймонд! Ты имеешь право выбирать! Запомни это, а теперь вон отсюда! - он щелкнул пальцами, мельчайшие воздушные пузырьки окутали мальчика и мощным рывком выбросили его из воды. - Лучше бы мы не встречались, белый мальчик... я слишком старый стал!
   Последним, что помнил мальчик из своего подводного приключения, был образ мужчины в белом облачении, держащий в руках окровавленный кинжал. Он был как две капли воды похож на Даймонда, только он кожа его не сверкала, а глазницы его были пустыми...
  
   Даймонд внимательно следил за реакцией мужчины на его рассказ. Тот сидел, прикрыв глаза руками, которые едва заметно дрожали. "Неужели я не зря сюда пришел? - думал он. - Белый мальчик, возможно ли?"
   - Вы мне не верите? - задал вопрос Даймонд. Он рассказал все, за исключением последнего видения, и теперь понимал, что его речи похожи на бред, на детскую выдумку: водяной, разговоры под водой, предсказание тяжелой судьбы простому сыну пастуха. Но, когда Фабиан взглянул на него, сомнения разом рассеялись.
   - К сожаленью или к счастью, но я верю тебе, - темноглазый мужчина словно уменьшился в размерах, как будто согнулся под тяжким грузом. - Я сам видел водяных, как впрочем, и других не вполне обычных существ, да и пророчество подобное твоему мне приходилось слышать.
   - Значит - резкий взгляд в сторону, затем снова глубоко в душу, - значит, вы и есть тот волшебник, о котором говорил водяной?
   - Да, я волшебник, не очень могущественный, но и не посредственный, кое-что я действительно могу...
   - Покажите! - у мальчика была удивительная способность приказывать с такой мягкостью в голосе, с такой необъяснимой силой в движениях и взгляде, что невозможно было не подчиниться. Он протянул Даймонду руку, тот вложил в нее свою, зрачки мага блеснули...
   - Здорово!! - воскликнул Даймонд, воскликнул чисто и звонко, впервые совсем по-детски. Они стояли у самой окраины деревни, легкий ветер перебирал темные волосы мужчины, но совсем не касался искрящихся волос мальчика, над головами сверкал звездами темно-синий небосвод, впереди простирался бесконечный лес, манящий своей густой зеленой листвой. Даймонд восхищенно оглядывал все вокруг: Фабиан перенес их не к широкой проселочной дороге, по которой обычно путешествовали в большие города, а к неровной тропе, по которой уже давно никто не ходил. "За тобой пришел волшебник, иди за ним!" - вспомнились слова водяного и восторг исчез, словно его и не было. Даймонд вперил взгляд в далекие звезды.
   - Вы похожи, не правда ли? - спросил вдруг Фабиан, неожиданно для самого себя.
   - Нет, - твердо сказал мальчик. - Она дрожит, горит, она живая, а я каменный...
   - Не говори так, Даймонд!!! - в голосе волшебника прозвучал страх. Ему показалось, что слова эти произнес не двенадцатилетний мальчик, а взрослый мужчина, воин и правитель, прошедший через множество битв и страданий. - Ты живой, ты настоящий! Я пришел сюда именно за тобой!
   - Я знаю, - тихо перебил его Даймонд, не отрывая глаза от звездной выси. - И я говорю да, чтобы вы мне не предложили. Я иду с вами.
   - Я очень рад, но я должен тебе сказать, что отправимся мы в Убежище магов, единственное место, где поныне учат магии таких как ты. Ты станешь волшебником, Даймонд! Тебя научат использовать свою силу, ты сможешь узнать свои истинные возможности!
   Ничего не отразилось на застывшем лице мальчика. Но мужчина страстно хотел его растормошить.
   - Ты сможешь осуществить свои мечты! Я знаю, о чем ты грезишь: ты станешь воином!
   Даймонд очнулся и быстро шагнул к Фабиану:
   - А вы не врете?!
   - Ты станешь магом-воителем, и я точно знаю, что ты будешь великим! - волшебник ясно видел все то, в чем убеждал мальчика.
   - Я иду с вами! Я хочу, чтобы вы меня обучали!
   - Я передам тебе все свои знания, но и другие мудрые наставники будут у тебя! И ты, в чем я уверен точно, превзойдешь нас всех!
   Голос Фабиана был наполнен отеческой нежностью, Даймонд почувствовал, что этому человеку он может доверять, и решился приоткрыть свою душу:
   - Я всегда знал, что волшебство существует, хотя все вокруг убеждали меня в обратном! Я хотел, чтобы оно было! Я чувствовал его! Я желал им обладать!
   "Ты и так уже им обладаешь!" - подумалось Фабиану. - Ты сам доказательство существования волшебства, и скоро ты поймешь почему! Пойдем, белый мальчик...
   - Не называйте меня так! Это звучит укорительно, словно есть в этом что-то плохое...
   - Ничего плохого нет, но если ты против, что ж... Пойдем, Даймонд, пойдем навстречу судьбе.
   Убежище в лесу
  
   Они шли по еле различимой тропинке в глубину леса. Деревья обступили их плотной стеной, почти ничего не было видно. Даймонд то и дело спотыкался, но Фабиан шел уверенно, все дальше устремляясь в чащу.
   - Фабиан! - в сотый раз падая носом вперед, Даймонд обратился мужчине. - А нельзя ли осветить нам дорогу?
   - Посвети себе сам! - небрежно произнес маг через плечо, ускоряя шаг.
   - Но, - запротестовал мальчик, бросаясь за ним и снова падая, - я ведь не знаю как! Я ведь еще не волшебник!
   - Никогда не признавайся в своих слабостях, - резко остановился Фабиан. - И к тому же, если ты не волшебник, - с внезапной иронией добавил он, - зачем я взял тебя с собой? - и с этими словами маг исчез.
   - Куда?!!!! - заорал Даймонд, опешив. - Куда?!!! - он сел прямо на землю, не веря в произошедшее. - Куда?! Я пошел с тобой! Я поверил тебе! - кричал он в темноту. Маленькие ночные обитатели леса и в страхе разбегались от него. - Ты бросил меня в незнакомом лесу! Учитель!! - он вдруг расхохотался. - Какой ты учитель!!! Ты обманщик, ты шут, бродяга!!! А я доверился тебе! Никогда больше не доверюсь никому! Лжец!!!
   Его вопли пробудили лес. Невдалеке резко крикнула птица, кто-то глухо заворчал в темноте, листья недовольно перешептывались. Мальчику стало тоскливо и одиноко, он вспомнил родителей, вспомнил, что не попрощался с ними, что впервые ушел без их разрешения да еще так далеко и с незнакомцем. А назад дороги не было... "Я поддался минутной слабости! - сокрушенно подумал он. - Ведь учил меня отец быть сильным и полагаться только на самого себя?" "То же самое тебе сказал и Фабиан!" - вмешалась другая мысль, одновременно принадлежащая и не принадлежащая ему. "Этот Фабиан обманул меня и бросил в темном незнакомом лесу!" - первый голосок был дрожащий, чуть не плачущий. "А ты, оказывается, маленький мальчик и боишься темноты?" - второй был спокойный и ироничный. - "Темный незнакомый лес! Раньше таких страхов не было!" "Раньше я здесь не оказывался!" - протестовал первый голос. "Раньше ты ничего не боялся!" - утверждал второй.
   "И все-таки ты маменькин сынок, Даймонд!?" - услужливо нарисовало сознание издевающуюся рожицу.
   "И ты согласен с этим?" - спросил второй голос.
   "Со мной всегда кто-то был!" - тонкий голосок срывался.
   "Да... - второй явно начинал злиться. -А под водой с тобой тоже кто-то был, а от молний кто-то спасал, а вспомни это..."
  
   Ему было восемь лет... Он пас деревенских коз, отец часто доверял ему стадо, зная, что сын приведет всех в целости и сохранности. Но сегодня козы все время разбегались, Даймонду приходилось выискивать и собирать их гуртом ежеминутно. Вот и сейчас он искал одну из них, самую резвую и прыткую, у невысоких скал, а все остальное стадо ждало его на лугу. И вот он услышал жалобное млеянье, а через мгновенье утробный рык. Мальчик вздрогнул: сначала к нему выпрыгнула козочка, а следом волк. Мальчик не мог пошевелиться, руки и ноги его не слушались. Волк приближался к белой козе, она буквально вжималась в горную породу, зверь неистово рычал. Он обнажил свои длинные кинжалоподобные клыки.
   - Нет! - закричал мальчик. Оцепенение прошло, и в один миг он оказался между хищником и его жертвой. Боль пронзила руку - стальные клыки сжались на ней. Он упал на колени, желтые светящиеся глаза с бездонными провалами зрачков смотрели прямо в его широко распахнутые глаза-бриллианты, которые сейчас напоминали неподвижные осколки. Волк стиснул пасть сильнее, мотнул серой башкой, разрывая белоснежную кожу. Он дрожал всем телом, он был готов убить: кровь, теплая человеческая кровь блестела на его морде. Хищник раскрыл капкан своих клыков, напрягся и прыгнул снова. Он поверг ударом лап восьмилетнего мальчика на землю, дыша ему прямо в лицо, нацелившись на тонкую шею, лязгнули челюсти... И тонкий щенячий визг огласил окрестности. Волк висел в воздухе: худая мальчишеская рука держала крепким захватом его мощную шею. А другую руку мальчишка запихнул глубоко ему в пасть. Ему было больно, словно острые шипы вонзились в его плоть. Он скулил и извивался, силясь вырваться, но хватка была безжалостной. Снова желтые, наполненные болью глаза встретились с алмазными. Мальчик резко вытащил руку из пасти, и волк завыл, он был испуган. Огромные бриллианты глаз потрескались, они наполнились белым расплавленным светом, который жег и пытал... Окровавленная рука, со следами волчьих клыков... волк снова рванулся,... хрустальные ногти на глазах становились длиннее и вонзились в волка. И уже волчья кровь брызнула во все стороны, окропив лоб и губы мальчика. Тело волка словно наполнилось обжигающим светом, перетекающим в него из малыша, раздался хруст костей. Волк скулил, скулил, не переставая, словно молил о жалости, о прощении, о смерти.... И вдруг его мучения закончились.
   Они лежали рядом: огромный волк, поскуливавший как побитая собака, и мальчик восьми лет, победитель в этой схватке. Козы жалобно блеяли на лугу, а они лежали и понимали, что теперь между ними возникла связь: каждый из них почувствовал вкус крови другого. И волк знал, что теперь он слуга и преданный раб того, кого хотел убить. А мальчик думал, что теперь у него появился верный друг, которого он пощадил. Раны обоих затянулись, на них поблескивали маленькие искорки - драгоценные осколки крови мальчика. Волк встал и, покачиваясь, побрел в свое логово в лесу за горами. Но он знал, что придет по первому зову мальчишки, со странными глазами и странной кровью, лежащему там, у подножья гор и обладающему такой огромной силой.
  
  
   "Тебе было восемь лет! - закончил сильный голос. - И тогда ты не испугался волка!"
   "Я и сейчас не боюсь!" - внезапно окреп первый голос. "Тогда докажи это! Докажи, что воин!"
   Голоса смолкли, мальчик понимал, что они смолкли навсегда, по крайней мере, один из них. "Я докажу! Я освещу себе дорогу и найду этого Фабиана!"
   Он собрал всю свою волю в кулак. "Я смогу! Сумею!" - Даймонд повернул руку ладонью вверх. - "Я верю в свои силы!" Неведомо откуда налетевший ветер взметнул его волосы...
   Человек в белом плаще держал меч высоко над головой. "Я верю в себя!.." Яркий белый свет загорелся на острие меча.
   Даймонд во все глаза смотрел на белое пламя, разгорающееся в его ладони, освещающее темноту вокруг него.
   - Вот видишь, - прозвучал совсем рядом сочный баритон, - а то заладил не волшебник, не волшебник... - Фабиан вышел из-за огромного старого дерева, рывком поднял мальчика на ноги.
   - Мой юный ученик, тебе не нужно ни у кого ничего просить, тебе надо просто верить в свои силы, и тогда ты увидишь результаты! - рука мага осталась на его плече, теперь они шли рядом, быстро и уверенно. Глядя на ослепительно белый огонь на ладошке мальчика, Фабиан не удержался:
   - Знаешь, ты зря не воспринимаешь слова "белый мальчик"! Именно белым тебя нарекут люди, но не мальчиком, а мужем, воином, лордом! Хотя белый цвет слишком беден для такого как ты...
   Даймонд не обратил на его реплику никакого внимания. Его думы витали далеко, а душа наполнялась тоской. Он вновь вспомнил про покинутых отца и мать, с которыми он не объяснился и не попрощался. "Я и дров не дорубил, мама как будто знала, - подумалось ему. - Как они будут опечалены, я ведь не вернусь к ним больше..." Даймонд пытался отмахнуться от навязчивой мысли о том, что никогда больше не увидит родителей, и через некоторое время ему это удалось: "Вот стану великим магом и вернусь к ним, и они будут жить в роскоши и уважении, как того заслуживают". Темный лес манил его, он забыл о своих тревогах, он вот-вот переступит порог, который ему должно было переступить, чтобы окунуться в новый мир, полный чудес, приключений и тайн, которые по сердцу каждому мальчишке. Но главное он был уверен, что там, в этом новом мире, он сможет, наконец, узнать, кто он на самом деле.
  
   - Я вернулся, Пак! - густым голосом провозгласил Фабиан, стоя у огромной деревянной двери, обитой сталью. Две облаченные в черное фигуры казались крошечными рядом с исполинским каменным зданием. Мрачные почерневшие от времени башни нависали над головами как когти дракона, узкие бойницы неприветливо глядели на странников своими пустыми глазницами, старый, мощный плющ, сплошь покрывавший стены, тянул к ним свои жилистые болотного цвета листья, словно стараясь отпугнуть. И только фонарь, который своим желтым, немного тусклым светом разрежал сгустившиеся сумерки, казался оплотом тепла и уюта в этом нелюдимом месте. Голос, недовольно прокаркавший "Кого там, на ночь глядя принесло?", также соответствовал общему образу дома.
   - Это и есть убежище? - поинтересовался Даймонд, скептически оглядывая своими лучистыми глазами высящееся перед ними здание. В полумраке наступающего вечера все было окружено туманным маревом пепельного оттенка. Лес, который порядком надоел Даймонду за время их путешествия, темным полукругом обступал холмистый участок, на котором уместился массивный дом. Лес этот теперь не казался манящим, а, напротив, стал преградой, которая охраняла небольшое царство волшебства, хищно ощетинил он вершины своих деревьев. За холмом располагался обширный луг, который снова сменялся лесом, который даже в темноте выделялся золотым цветом своей растительности, совсем такого же оттенка, как и фонарь на двери. Весь пейзаж представлял собой суть противоположности: темное и светлое, мрачное и уютное, прошлое и будущее.
   Небо зажглось мириадами звезд, посылая все более чернеющей земле их ясное, холодное сияние, тонкий месяц лукаво улыбался, словно издеваясь над свечой в фонаре - серебро и золото соперничали друг с другом, на земле и на небе...
   - Да, это Убежище, - необычайно нежно произнес Фабиан. - но я называю его Домом!
   Даймонда глубоко поразила привязанность, прозвучавшая в голосе его спутника, который не так давно утверждал, что постоянно странствует без нужды в доме или семье.
   Дверь наконец-то распахнулась, и в образовавшемся проеме возник стройный человек небольшого роста. Фонарь осветил худое лицо, бледное, чуть зеленоватое, миндалевидные глаза цвета лесного ореха, полные губы. Пепельно-русые волосы были зачесаны назад, открывая заостренные, узкие уши. Тонкий нос вдохнул свежий ночной воздух, острый взгляд стремительно изучил Даймонда, который, полностью скрытый черным плащом, не представлял особого интереса, и вперился в Фабиана, откинувшего свой капюшон.
   - Фаби!!! - звонко воскликнул человек, недовольное выражение его лица сменилось искренней радостью, - ты действительно вернулся!
   Они крепко обнялись, а от Даймонда не ускользнуло то, как покраснел Фабиан от чересчур фамильярного отношения к своей персоне.
   - Мы тебя так ждали! - лился переливчатый чистый голос.- Не думали, что придешь именно сегодня, поэтому не встречали! Но ждали, ждали!!!
   Голос все больше наполнялся звенящей радостью: - У нас столько новостей, столько успехов, я тебе все расскажу, как только ты устроишься, я...
   - Пак! - нескончаемую тираду нарушило хриплое карканье. - Он не один, как ты мог заметить! Фабиану и его спутнику надо пройти к Мастеру! Прекрати бесноваться и впусти их!
   - Но мы так давно не виделись! - запротестовал было Пак, но бестелесный голос непререкаемо заявил:
   - Ты ребенок, Пак! У него дела, ты разве не видишь, он с новым учеником!
   Пак вздохнул и отстранился от Фабиана. Они прошли внутрь здания, Даймонд все пытался вычислить, откуда исходит этот вредный голос, а Пак точно так же пытался разглядеть его лицо под низко опущенным капюшоном.
   - Что, Фабиан, очередной хулиган, который будет больше громить и шуметь, чем что-нибудь творить?
   - Нет, Пак, не думаю, этот не такой... Он будет создавать, и еще он будет защищать, то, что создал...
   Пак рассмеялся серебряным колокольным смехом:
   - Ты слышал это, Грэг?!!! Фабиан, он всегда был мечтателем!!!
   - Да замолчи ты, Пак! - каркнул второй голос и из-за плеча мужчины внезапно вылетел ворон, большой, старый и абсолютно белый. Даймонд от удивления открыл рот - белого, да еще и говорящего ворона он никак не ожидал увидеть. Птица уселась на плечо Пака и, наклонив снежную голову, посмотрела под капюшон мальчика.
   - Сдается мне, Фабиан прав! - провозгласил он. - Ты необычный! Но здесь, у нас ты не будешь белой вороной! - Фабиан и Пак вмести ухмыльнулись. - На Пака ты не обижайся, он добрый, только болтливый слишком! У нас все добрые, до поры до времени... - черные птичьи глаза заглянули в самые зрачки мальчика. Ворон взмахнул крыльями: - А мы похожи!!! Пошли, Пак! Их ждут!
   - До встречи, Фабиан! - махнул тонкой рукой "добрый, но болтливый" Пак. - Удачи, мальчик!
   Фабиан положил руку на плечо Даймонда, буквально развернув его, и повел по широкому длинному коридору, освещенному многочисленными лампадами. Они углублялись все дальше и дальше, минуя бесчисленные двери, дверцы, лестницы, ведущие вверх и вниз, арки, статуи и картины, и уже были далеко от странной парочки привратников, когда Даймонд отчетливо услышал карканье Грэга:
   - Пак, я видел, и я не поверил свои глазам, неужели мы дожили до этого дня?!
   - Если ты, действительно прав, то Фабиан обязательно нам все расскажет, Грэг! Только отдохнет...
   Мальчик изо всех сил пытался услышать еще хоть что-то, но больше ничего слышно не было. Он хотел спросить Фабиана о Паке и Грэге, но тот внезапно свернул и начал спуск по узкой лесенке, которая привела их к очередной, обитой железом, двери. Маг трижды постучал, и она открылась сама собой и так же закрылась, когда они вошли. Даймонд внимательно рассматривал комнату, в которой, как ему показалось, не было свободного места, все было заставлено: кресла, стулья, большой стол, огромное количество книг на полках, на полу, на столе, различное оружие, колбы, чугунный котел и три маленьких серебряных котелка - всего везде было так много, что глаза разбегались.
   - Здравствуй, Даймонд, вот мы и встретились! - раздалось в комнате. Словно из воздуха соткался напротив него человек, который всем своим видом напоминал яркий солнечный луч. Золотые волосы пушистым облаком опускались на мощные плечи, еще одно облако золота окружило щеки и подбородок, на мальчика цепко смотрели золотисто-карие глаза, оперенные короткими, но густыми солнечными ресницами. Бесчисленные веснушки щедрой россыпью украшали широкое лицо. Человек улыбался ослепительной улыбкой, от него исходило ощущение тепла и уюта.
   -Благодарю тебя, Фабиан, за столь прекрасно выполненную просьбу! - ласково глянул человек на развалившегося без приглашения в большом кресле волшебника. Тот благодушно кивнул. В его руке с черными ногтями поблескивал янтарной жидкостью бокал, а на лице застыло умиротворенное выражение.
   - Ты не изменился, - улыбка солнечного мужчины стала еще шире. - Рад вернуться домой?!
   - Еще бы, тем более, что не с пустыми руками!
   - Да, и твой спутник, я надеюсь, тоже обретет здесь дом! Только перед тем, как ты вольешься в наши ряды, Даймонд, позволь задать тебе несколько вопросов?
   - Как Вас зовут?- твердо спросил его мальчик. Фабиан поперхнулся своим напитком, а золотой человек прищурил глаза. Но Даймонд не собирался отвечать на какие-либо вопросы, пока не узнает имя своего собеседника. Он считал несправедливым, что его имя мужчине известно, а он сам остается в неведении. К тому же Даймонд твердо знал, что имя дает власть над человеком...
   - Он и тебе также приказывал? - поинтересовался хозяин убежища у Фабиана.
   - К тебе он еще уважительно обратился, - пробурчал Фабина, снова утыкаясь в свой бокал. - В этом он весь...
   - Что ж... Меня зовут Мастер! Прошу садись, Даймонд!
   Даймонд уселся на указанный стул, и сказал:
   - Это не ваше имя! Я хочу знать настоящее!
   Снова воцарилось молчание, нарушаемое лишь тихим ритмичным тиканьем настенных часов. Мальчик изучал стоящего перед ним мужчину, а тот в свою очередь пытался заглянуть под капюшон. Внезапно Даймонд понял, что до сих пор не открыл свое лицо. "Где мое воспитание?! Я требую от него имени, а сам!" - и он откинул капюшон, открывая взору белые призматические волосы, белую тонкую кожу, удивительные бриллианты глаз. Он поднял свои драгоценные глаза на Мастера и тот вздрогнул. От мальчика волной ударила сила, неконтролируемая, подчиняющая, причем, как это ясно было видно, мальчик не подозревает о ней. Упрямая вена перерезала мраморный лоб, зрачки сверлили черными иглами, приказывая. Мастер подался вперед:
   - А ты назови мое имя сам, и я не стану задавать тебе никаких вопросов! Ты ведь его знаешь!? - он перегнулся через стол и коснулся загорелым, узловатым пальцем волос мальчика.
   Мастера поглотил яркий белый свет, а Даймонд увидел бескрайнее синее небо, безоблачное и высокое... Зеленое поле, пытающееся обнять эти нежные, манящие небеса, оно сплошь усеяно золотыми цветами, впитавшими в себя цвет летнего солнца...
   - Ваше имя Флос, Мастер! - провозгласил Даймонд, скрывая волнение. Перед его глазами все еще склонялись на ветру золотые головки цветов. - Солеис Флос!
   Фабиан истерично смеялся, а веснушки на лице Мастера вспыхнул еще ярче.
   - Очаровательно! - икал сквозь смех Фабиан. - Ты ведь не ожидал, так, Флос! Ты ведь просто так ему сказал!!
   - Я такого еще не видел! Даже наши огненный и разноглазый без обучения не могли такого, а про остальных я вообще молчу! Неужели ты прав, Фабиан... Итак, мальчик, теперь ты знаешь мое имя! Я Мастер Солеис Флос, старший в Убежище! Я принял на себя руководство и теперь, как и мои предшественники, собираю по всей нашей стране остатки волшебства: людей с необычными способностями, артефакты с магической силой, секреты целительства! Ты попал к нам, потому что достоин этого, и теперь ты сможешь познать все доступные нам тайны. Я обещал не задавать тебе вопросов, но все же спрошу. Что ты более всего хочешь получить от обучения у нас?
   - Я хочу стать воином! Фабиан сказал, что здесь я смогу стать не только магом, но и воителем! Я хочу защищать людей от зла!
   - От зла значит... Даймонд, а ты знаешь, что такое зло?
   Мальчик опустил белоснежную голову, его ясные глаза потускнели:
   - Знаю, - боль поглотила его голос, он звучал глухо и отрешенно. - Я видел его...
   И перед ним, словно происходящее здесь и сейчас, выросло воспоминание детства...
   - Каждого из нас хоть раз, но унижали, сравнивали с животными, червями, меня почти все время прятали, из-за моей внешности, или одевали как можно незаметнее... Сколько раз у нас отбирали все... Я видел как один человек заставил другого убить всю свою семью, заставил силой, неведомой никому... Теперь я понимаю, что за сила это была! Я знаю, что целое поселение погибло по желанию другого человека, текли реки крови, звенели мечи... - руки Даймонда мелко тряслись от еле сдерживаемого гнева, он сжал кулаки до боли, ногти вонзились в тонкую кожу. - Я видел это наяву, а сколько всего я видел в своих снах, сколько мне рассказывал отец. Но однажды - алмазные глаза словно потрескались, наполнились кровью, - я так и не смог понять было ли это правдой или мне все привиделось, мы были с отцом в городе, и там была казнь, и я видел как пытали человека, и из него вместе с кровью вытекало что-то золотое... Я спросил отца, видит ли он это, но он видел просто казнь... Человек ужасно мучился, его страдания специально продлевали, а позади стоял некто в белых одеждах. Его глаза были сокрыты под капюшоном, но торжествующая улыбка открыта взору. И золотое сияние медленно перетекало к нему и его руки, белые как снег, покрывались черными трещинами, и сияние заполняло их... Это было ужасно... А потом, когда казнь окончилась, он посмотрел на меня, я тоже был в капюшоне, но наши глаза встретились, и мы ненавидели друг друга. Я навсегда запомнил эти руки ... и эти глаза... Я видел зло именно в них!!!
   - Даймонд, - тревожно перебил его Флос. - Достаточно, тебе тяжело говорить об этом, я вижу!
   - Мне не тяжело, - прошептал мальчик. Он услышал, как скрипнуло кресло, Фабиан поднялся и встал позади него. - Мне противно! Одни должны подчиняться, терпеть, молчать, другие же получают нескрываемое удовольствие, видя страдания, кровь и слезы! Зло - это черная тварь, пожирающая душу, и порождается эта тварь жестокостью, гордыней, желанием власти любой ценой! Зло...
   - Довольно, мальчик! - снова прервал его Мастер, на этот раз твердо и резко. - Я понял тебя, не терзайся! Ты принят, Даймонд! Добро пожаловать в нашу дружную семью! А теперь прости, пожалуйста, но мне нужно перемолвиться с Фабианом!
   Даймонд встал. Он разжал руки, что-то теплое потекло по ладоням. Мальчик направился к двери. Мужчины следили за каждым его шагом. Он уже открывал дверь, когда Фабиан окликнул его:
   - Даймонд, а какие глаза были у того мужчины?
   - Он был словно слепой, Фабиан. Зло всегда слепо.
   Дверь хлопнула несколько громче, чем нужно. В коридоре, при неверном свете ламп Даймонд поднял свои ладони к лицу. Четыре полукруглых ранки украшали каждую, аккуратные и неглубокие. Он вытер руки о свой черный плащ. Раны уже затянулись, теперь о его несдержанных эмоциях говорила лишь кайма запекшейся крови под ногтями.
   Мужчины все еще смотрели на дверь.
   - Значит, он не любит, когда его называют белым мальчиком? - нарушил тишину Мастер.
   - Ну, черным его вообще никто не назовет! - слабо пробормотал Фабиан. - Ты ему не задал полагающихся вопросов?!
   - А он бы на них ответил? Ты вообще слышал, что он говорил?!
   Фабиан снова уселся в свое кресло и уставился в пол. На шершавых досках алели капли крови. Их заметил и Флос. Фабиан наклонился и вытер кровь рукой.
   - Ты действительно думаешь, что он один из них? - спросил его Флос. Фабиан, молча, поднес к нему руку. Размазанная на ней кровь сверкала и переливалась тысячами ограненных осколков.
   - Значит, последний? - осколки на глазах собрались в единый маленький бриллиант. Фабиан стряхнул его в свой бокал. Белая вспышка озарила янтарную жидкость. - Думаю, первый...
   Загадочное письмо
  
   - Итак, ученики, перед вами рунические заклинания. Руны - это необыкновенный, непревзойденный источник информации, которая может помочь вашим способностям развиться в еще большей степени. В былое время говорили, что тот, кто владеет языком рун, управляет природой, и сегодня я стану обучать вас этому удивительному искусству, - очень высокий и очень худой молодой учитель, Сарьи, с энтузиазмом расхваливал свой предмет младшим ученикам. Почти все слушали его с нескрываемым интересом, ведь курс практической магии начался не так давно, а старшие ученики им рассказывали, что Сарьи придумывал новые заклинания и с удовольствием обучал им внимательных слушателей. Среди многих глаз, неотрывно ловящих каждый жест учителя, особенно выделялись горящие нетерпеливым огнем глаза Даймонда. Они стали гореть от безграничного увлечения еще в первый день, когда учитель Заклятий превратил пергамент в маленькую серую птичку, а затем в золотую монету, и теперь ни на миг не угасали. Ему нравилось буквально все: от захватывающих речей Историка, повествующего о великих магах и воинах, всевозможные запахи и цвета зелий Алхимика, разнообразие животных и растений, которых демонстрировал им Пак. Он с замиранием сердца слушал похвалы мастера Иллюзий - сложнейшей науки, которая основывалась на тонкой грани между реальностью и фантазией, каждый вечер зачитывался книгами, посвященными всем видам магии, а больше всего боевой, столь необходимой в сражениях.
   Сарьи раздавал тонкие молочно-белые пергаменты с многочисленными строчками рун, не переставая при этом озвучивать основные из них: Перт, Соулу, Тейваз, Феху - старые, и новые - Ак, Аеск, Ир, Йор, Стан, Гар...
   Он протянул пергамент Даймонду и невольно задержал взгляд на нем. Об этом мальчике ему много говорили: великолепно усваивает, прекрасно ориентируется, проявляет смекалку и мастерство, столь удивительное для его возраста. Не было ни одного недовольства или замечания, кроме вскользь упомянутого упрямства. Даже двое, таких же удивительных и странных мальчика, которые находились в Убежище больше года, не поражали своих учителей таким напором и умением, хотя могли многое...
   - Вы должны внимательно изучить руны, предложенные вам и с их помощью постараться составить простенькое, но свое заклинание! - Сарьи пошел дальше по ряду, оставив Даймонда вглядываться в пергамент. Учитель настроился на плодотворную работу, вскоре помещение наполнилось поскрипыванием перьев, ребята пытались придумать свои заклинания.
   Даймонд не знал сколько времени прошло, но хоть что-то дельное сотворить все не получалось: огонь, воду, ветер, все это можно было вызвать простыми и уже существующими заклятиями, для чего-то поражающего воображение существовали Иллюзии. Длинные тонкие пальцы вцепились в белые волосы, Сарьи вышел, вернулся обратно, держа какой-то конверт в руках, а озарения все не было.
   Сарьи достал из принесенного свертка конверт, раскрыл его и принялся аккуратно разворачивать письмо, изредка обводя взглядом притихших учеников. Но едва он прочитал первые строки, как весь побледнел и застыл, лицо его постепенно искажалось. Кое-кто из мальчиков стали шептаться, и при взгляде на оцепеневшего мастера рун, Даймонда осенило. Он с быстротой молнии принялся записывать необходимые руны, переставляя, изменяя их, пытаясь добиться нужного результата. Ему это давалось несказанно легко, сам не знал почему, но всякий раз, как он отдавался магическому процессу, подсознание само нашептывало ему, что и как нужно делать. И вот теперь, зная какая руна, за что отвечает и какую реакцию может вызвать, он без труда создавал новое для него заклинание. Закончив, Даймонд решил опробовать полученную конфигурацию, вот только на чем. И в тот же момент, как будто уловив его мысли, один из учеников запустил в неподвижного учителя смятый кусок пергамента. Даймонд сосредоточился на летящей бумажке и быстро произнес придуманное заклинание.
   - Ай!!!! - закричал кто-то.- Учитель Сарьи, смотрите он...
   Сарьи, судорожно вздрогнув, оторвал, наконец, взгляд от письма. Все смотрели на мальчика, который буквально окаменел на месте с вытянутой рукой, в полуметре от него, над головой ребят, завис неподвижный бумажный комочек.
   Сарьи криво усмехнулся, поняв, кому предназначался этот огрызок.
   - Что ж, ребята, - протянул он.- Мы видим образцовый пример заклятия Помех, в данном случае Оцепенения. Очень удобно в битвах или при уличении какого-либо преступления. И кто же такое сотворил? - интерес в его голосе немного скрыл тревогу, которая переполняла его. Ребята переглядывались, пытаясь вычислить "карателя". - Ну, чье это творение?!
   Даймонд поднял чуть дрожащую руку.
   " А мальчишка действительно молодец!" - подумалось Сарьи, он подошел к ученику и взял его пергамент. Даймонд же, немного неуверенно глядя на учителя, старался вычислить какое наказание будет за использование магии против другого ученика. Но Сарьи воскликнул:
   - Превосходно, молодой человек! Вы замечательно справились с заданием! Я просил простое заклинание, но ваше таковым не назовешь! - Даймонду совсем не верилось. Бумажка, повинуясь словам мастера рун, упала на пол, а кинувший ее медленно опустил руку, отчаянно моргая при этом. - Скажу я вам, что при особой концентрации силы это заклинание сможет остановить и стихию. Но, - он наклонился, чтобы получше разглядеть мальчика, - столь прекрасное заклятие не освобождает вас от должного наказания! Буду ждать вас у себя после занятий!
   Даймонд кивнул: наказание для него было первым, и поэтому было даже интересно, как наказывают в Убежище провинившихся учеников, но сейчас его волновало другое: "Остановить стихию... Мое заклинание может остановить стихию!"
   Внимание Сарьи снова переключилось на письмо, он сжал его в кулаке и быстро вышел из класса. Это означало конец урока. Даймонд покидал помещение, полностью погруженный в свои мысли, но не о рунах или наказании, а о Сарьи и его реакции на загадочное письмо, он не заметил, с какой неприязнью смотрит на него долговязый светловолосый мальчик с холодными голубыми глазами.
  
   Даймонд держал в руках меч - длинный и тяжелый, с двумя лезвиями и несколько закругленным острием, рукоять его была перетянута кожей. Без всяких украшений, крепкий двуручный меч наполнял его душу радостью, которая, казалось, была ни с чем несравнима. Словно он нашел давно потерянного друга, и теперь их ничто не разлучит. Перед ним стоял учитель с подобным мечом, об уроке боевых искусств мечтали абсолютно все юные обитатели Убежища. Мастер боя Грир обучал их уже достаточно времени, чтобы перейти к контактным упражнениям.
   - Начали! - провозгласил учитель, облаченный в темные доспехи, голос из-под шлема звучал глухо и даже устрашающе, - Покажите все, на что способны! - пары учеников встали в исходные стойки.
   Даймонд отсалютовал учителю, опустив кончик меча вперед и вернувшись в первоначальную позицию, но учитель считал, что лучше перейти сразу к делу. Град выпадов обрушился на мальчика. Даймонду казалось, что он будет разрублен на куски, но внезапно пришло понимание того, что он знает, что нужно делать.
   Он нанес шесть основных ударов: два наклонно вниз по сторонам плеч, два наклонных вверх и два горизонтальных удара, что бы попасть в бок. А затем резкий удар по диагонали. Тяжелый меч на удивление легко разрезал воздух. Воспитанник заставлял учителя двигаться очень быстро. Ветер играл сверкающими волосами мальчика, он походил на белый луч, который разил и отражал умело. Он отдался маленькому сражению полностью. Даймонд был словно не здесь, а где-то в самой гуще великого сражения. Ему казалось, что он настоящий воин в сияющих доспехах и с собственным верным мечом. Учитель подошел было вплотную, скрестив мечи, но Даймонд разорвал это соединение, переведя удар в ноги. Затем он резко замахнулся, и учитель был повержен.
   Кто-то вскрикнул высоким фальцетом, и Даймонд очнулся. Вокруг находились раскрасневшиеся довольные мальчишки: кто валялся на земле, кто стоял, упираясь в свои мечи, а некоторые продолжали поединки. Мастер боя лежал на изумрудной траве, правая рука сжимала только половину меча, а левая была крепко прижата к боку. Даймонд с испугом перевел взгляд на другую часть меча, лежавшую чуть вдалеке. Мужчина попытался встать, но ему это удалось не сразу. Наконец он поднялся и снял шлем.
   - Фабиан! - выдохнул Даймонд. - Я не знал, что это ты!- он кинулся было к Учителю, но тот остановил его, быстро откинув меч и схватившись за бок уже правой рукой. По смуглой руке струилась алая кровь, которую он пытался как можно быстрее вытереть. Даймонду его кровь показалась странной, но сама мысль о том, что он ранил своего учителя, ужаснула его и он отвлекся.
   -Фабиан, прости, я не хотел! Я забылся!
   - Замолчи, мальчишка! - рыкнул ему в ухо Фабиан. Его длинные ногти царапнули тонкий доспех. - Немедленно!
   Глаза мальчика удивленно округлились.
   - Если кто-нибудь узнает о ране, я тебя придушу! - глаза хотели вылезти из орбит. Даймонд уставился на мага, но лицо его не выражало ни гнева, ни неудовольствия, оно, наоборот, ярко лучилось от радости. - Еще как придушу, если конечно Флос меня раньше не убьет за этот маленький бой! Как ты понимаешь, не я должен был сражаться с тобой!
   Рука его ослабила хватку. Он обернулся к остальным ученикам.
   - Закончили, мальчики, достаточно! Вы все показали себя усидчивыми и талантливыми учениками! Но, воины мои, вот - он указал на Даймонда. - образец замечательного сражения, для начинающего это просто великолепный бой! - подобрав сломанный меч, он быстрым шагом направился в Дом, прямиком к Флосу.
   Мальчишки окружили Даймонда, каждый стремился что-то сказать:
   - Как ты его, надо же!
   - Где это ты научился так драться?
   - Научи меня!!!
   Восторженные крики перемешались в голове, но Даймонд не испытывал особой гордости. С некоторых пор его начали тяготить похвалы учителей. Он не знал, откуда у него такие способности, а внимание к его персоне становилось все более пристальным и мрачным. Он смотрел на одного из ребят, на вид постарше остальных, тот в свою очередь уставился на него, сложив худые руки на груди. Голубые ледяные глаза изучали каждую черточку необычного лица. Во всем его виде сквозил вызов. Даймонд подошел к нему.
   - Ты что-то хотел мне сказать, не так ли?
   Парень отбросил назад свои длинные чуть вьющиеся волосы пепельного цвета и процедил сквозь зубы:
   - Надеюсь, ты не забыл про свое наказание?
   Даймонд изогнул брильянтовую бровь: слова были похожи на презрительный плевок.
   - Нет, я ничего не забываю! Но, все равно, спасибо, что напомнил!
   И он пошел в направлении к зданию, тем же шагом, что и Фабиан, но далеко ему не удалось уйти:
   - Вот и не забывай, что ты урод! В следующий раз будешь драться со мной, призрак!
   Даймонд медленно обернулся. Его рука взметнулась вверх. Меч воткнулся в землю, пролетев в миллиметре от носа задиры, меч который лежал до этого далеко в стороне.
   - С удовольствием! - слегка поклонился он, глядя в расширившиеся голубые глаза.
  
   - Насколько я понял, мы все получили одинаковые письма, слово в слово - немного нервно провозгласил Флос, восседая в своем широком кресле возле камина. Вокруг него на креслах, стульях, на подушках сидели учителя: похудевший Пак с белым Грэгом на плече, Фабиан с лукавыми искрами в черничных глазах, бледный и встревоженный Сарьи, мастер боя Грир, алхимик Зефельд и мастер Иллюзий Эйреней. Они не отводили от Флоса обеспокоенных глаз, и только историк Райм смотрел на дощатый пол, сжимая в руках злосчастное письмо.
   - Он вернулся и действует открыто, и это переходит все границы!! - каждое слово было как камень. - Он и раньше убивал, похищал, превращал в рабов, но прятался за чужими спинами, не показывал своего ненавистного лица. А теперь он уродует души в открытую! И он имеет наглость обращаться к нам! - Мастер указал на стопку пергаментов, возвышающуюся на столе. На них мелким, витиеватым подчерком было написано одно и то же.
   "Забудьте о спокойствии, друзья мои! В последнее время вы стали чересчур беспечны, но я сам предоставил вам такую возможность. Теперь же я постараюсь исправить это упущение. Гармония, Равновесие, Любовь, Энергия, Жизнь - все это то, что вы так любите... Этих удовольствий вам больше не познать! Власть, Сила, Тьма - вот, что нравится мне! Насколько мне известно, ваша надежда еще теплится. Источник нашей энергии еще рядом с нами, чтобы там не говорили. Я её чувствую, лучше других. Так вот, источник скоро будет принадлежать мне. Вся энергия - мне одному, а с ней и любовь и власть... Алмазных Правителей нет и некому вас защищать! Забудьте о спокойствии и вспомните мое лицо! Это лицо вашей смерти! Приятной вам работы, друзья мои!"
   Слово в слово на всех письмах, и только на тех, что были адресованы Флосу и Фабиану, стояла маленькая приписка:
   "И не забудьте про весьма ценное приложение к моей победе, ведь обещанного защитничка так и нет!"
   Все присутствующие успели выучить текст наизусть.
   - Он действительно сможет это сделать? - сбивчиво спросил Пак. - Ну... это...
   - Если он полностью восстановил свои силы, то да, - развел руками Флос.
   - А он их восстановил? - голос Пака дрожал. - Ведь это древняя магия, даже для сдерживания этой энергии необходима огромная мощь, не говоря уже об использовании...
   - Никто из присутствующих не мог бы совладать с Источником, - печально прошептал Райм - никто из смертных не сможет: единственные, кто были способны на контролирование Первородной Энергии - это Алмазные Правители, но династия прервалась, на что он нам любезно указал.
   Флос оглядывал своих друзей беглым грустным взглядом. Грег что-то тихо каркал в ухо Паку, тот изредка кивал его словам. Сарьи ковырял дырку в подушке, на которой сидел, а Зефельд просто смотрел в никуда. Все были опустошены и не знали, что сказать. И только Фабиан сохранял абсолютное спокойствие.
   - Фабиан, а ты что скажешь? - обратился к нему Эйреней. - Тебе ведь есть, что сказать?
   - Действительно, - вскинулся Сарьи.- ты в отличие от нас совершенно не переживаешь! С чего бы это?
   Рука с длинными черными ногтями сделала грациозный жест:
   - Я привел мальчика, я спокоен! - его бархатистый голос выражал крайнюю степень удовлетворения.
   - Ты имеешь в виду этого белого мальчишку? - прошептал Пак, с легким изумлением.
   - Я имею в виду Даймонда! Мальчика, который спасет нас! - провозгласил маг.
   - Фабиан, - медленно произнес Сарьи. - мальчик конечно уникален, не каждый так успешен с первых дней занятий, но все-таки... Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? Простой мальчик против столь сильного волшебника и опытного воина, который возможно вооружен и мощью Источника.
   - Он еще ничем таким не вооружен, мы бы знали это! И к тому же, кто тебе сказал, что Даймонд простой? Ты что, на него не смотрел, не видел какой он: он будто сделан из ограненного алмаза, подавляющего своим сиянием! Алмаза, слышишь?
   - Одной внешности мало...
   - А много ты таких встречал, Сарьи?!!!
   - Фабиан, Сарьи прав! - хрипло каркнул Грэг. - одной внешности мало!
   - А его способности? Разве не наш уважаемый мастер рун всем рассказывал о его заклятии Помех? - Фабиан вскочил со своего любимого кресла. Он придерживал раненный бок, как можно не заметнее, стараясь выглядеть ловким как всегда. - Он, как хвалился Пак, приручает любое животное, даже виверна мирно спала у его ног! Дайте ему дракона, так он через мгновение оседлает его, я уверен! Он знает о древних битвах больше чем наш Райм, хотя он сын пастуха!
   - Фабиан! - попытался урезонить его Флос, но тот распалялся еще сильней.
   - А кто сварил зелье Смерти? Кто обладает даром спонтанного предвидения? Кто смог перехитрить иллюзией Эйренея? Кто, в конце концов, перерубил мой меч надвое?
   - Что?! - вскричал Мастер Флос. - Меч? Ты сегодня их учил, Фабиан?!!
   - Ну да, учил... - сразу же замялся волшебник, и еще сильнее схватился за бок. - и он, он...
   - Я разрешал тебе вести бои? Он ранил тебя, так ведь?! Они видели?!
   - Слушай, Солеис, я ведь тоже не совсем плох в иллюзиях, никто не видел! - пробурчал Фабиан. - Не это главное, он сражался как волк, как повидавший на своем веку воин! Но даже и это не главное! Вы все закрываете глаза на его внешность, но она и есть самое важное! - он снова воодушевился. - Вспомните: бриллиантовые волосы, хрустальные ногти, белая кожа, и огромные глаза - два ограненных алмаза, с черными дырами зрачков!
   - Фабиан, - встрепенулся Райм. - ты что клонишь к тому, что мальчик... что он обещанный наследник? Последний из Алмазной династии?
   На этой фразе Фабиан победоносно кивнул и опустился в свое кресло, словно выполнив свою миссию. Все переглядывались, перешептывались.
   - Флос, объяснись! - потребовал Грир.
   - Что я могу объяснить, это теория Фабиана? - развел руками Мастер.
   - Солеис Флос, я старше тебя, мне ты врать не будешь, - вступил в разговор белый ворон. - Ты прекрасно знаешь, почему твой дружок так решил?
   - Я действительно не знаю, - повторил Флос. - Хотя, - он словно вспомнил, - это невозможно, но его кровь сверкает!
   - Ты хочешь сказать в ней есть осколки и их можно увидеть невооруженным взглядом и без магии?
   - Так и есть, но, повторяю, это невозможно! Алмазной Династии не существует уже много веков, ни один не выжил, только полукровки, да и то за столько времени драгоценная кровь совсем растворилась в человеческой...Наследнику не откуда взяться! - Мастер метнул извиняющийся взгляд Фабиану, тот недовольно произнес:
   - Почему ты так считаешь? Их кровь сильна, да и та смерть была ли полной?
   - Великий Создатель, Фабиан, но это уж все знают, - историк Райм подался вперед. - Это наша история. Все Алмазные Правители исчезли, когда умерла Первородная. Помнишь такую?
   - Повторюсь, нет уверенности в ее смерти!
   - Что ты мелишь, Фабиан?
   Фабиан вытащил из общей стопки свое письмо и зачитал: "И не забудьте про весьма ценное приложение к моей победе..." Ответьте мне, Райм, знаменитый историк, кто может быть этим приложением?
   Райм упорно молчал.
   - ЕЕ, Райм, он выделяет это слово, ее!!! - кричал Фабиан. - Вы не можете этого отрицать!
   - Невозможно!!! - кричали ему в ответ.
   - Первородный Источник Энергии на то и первородный, что скрыт в ее теле! Она его Хранительница!!! И то, что династия исчезла, не означает, что их кровь исчезла! Ну же, вспомните, чему нас учили: она создала Алмазных правителей, но в ней самой была иная кровь, она не была живой драгоценностью. Она - это самое приложение! Как вы можете думать, что она мертва, если мы с вами колдуем каждый день, если наш враг до сих пор жив! Без нее энергия бесполезна, она сама - источник!
   - Мне кажется, он бредит! - тихо прошептал Эйреней.
   - Я не брежу, я могу доказать, что Даймонд обещанный защитник!
   - Фабиан, ты меня кончено извини, но все мы знаем твою заинтересованность... - извиняющимся тоном обратился к нему Пак. И Фабиан поперхнулся. Он оглядел всех, все как один отводили глаза...
   - Мастер, и Вы тоже? И вы так считаете?
   - Я бы такого не сказал, Фабиан! Но это так! - сдавленно произнес Флос. И Фабиан вылетел из комнаты.
   Повисло напряженное молчание, которое нарушил усталый голос Мастера:
   - Зачем ты так, Пак?
   - Я не думал, что он так отреагирует! - сокрушался молодой учитель.
   - Он никогда не думает! - каркнул Грэг.
   - Но мы ведь знаем, что он заинтересован в существовании Драгоценной Династии, что он всегда искал ее следы!
   Учителя тихо переругивались между собой. Пак чуть не плакал, он очень любил Фабиана и не хотел, чтобы тот расстраивался. Флос нервно перебирал пальцами свои солнечные волосы, потом вдруг резко дернулся.
   - Расходимся! - понял знак своего Мастера старый ворон. - Это тяжело! - медленно маги стали расходиться.
   - Я надеюсь, что Фабиан докажет свою правоту насчет происхождения Даймонда. - сказал напоследок Сарьи. - Мне очень нравится этот каменный мальчишка!
   Дверь захлопнулась за последним. Коридор погрузился в полумрак, тишину изредка нарушало потрескивание факелов. Темнота окутывала каждый угол, делая его мягким, округлым. Где-то вдалеке скрипнула дверь, отделяющая ученическую часть Дома от крыла Учителей. И в тот же момент в одном из потемневших углов загорелись два зеленых огонька, а вслед за ними один стальной.
   - Ты слышал, что они сказали об этом новеньком? - раздался тихий мальчишеский голос.
   - Алмазный наследник... - второй голос был еще тише.
   - Он отбывает наказание...
   - Стоит помочь...
   Раздался сдавленный смех. Огни погасли, в углах снова посветлело, две тени метнулись вдоль по коридору.
  
   Непохожие
  
   Даймонд корпел над своим наказанием, которое заключалось в переписывании заклинаний из старых обветшалых томов в чистые новые фолианты. Мальчик в который раз благодарил Сарьи, что он посадил его именно за эту работу: за несколько часов он усвоил больше заклятий, чем иной воспитанник Убежища за год. Наиболее интересные магические формулы он записывал в свой собственный пергамент. Перед ним лежал уже шестой том, когда в комнату влетели двое.
   - Трудишься? - звонко воскликнул один из прибывших.
   - А мы вот, помочь пришли! - заявил второй.
   Даймонд с удивлением смотрел на закутанные с головы до пят в черные мантии фигуры мальчишек, которые словно просочились сквозь стены, а не зашли через дверь.
   - Кто вы, помощники?
   Мальчики стянули свои мантии. Перо выпало из руки Даймонда. "Двое непохожих! - ужаснулся он, - водяной был прав!"
   - Я Кассиус! - провозгласил первый, обладатель звонкого голоса. Он был худощав и подтянут. Глаза его были ярко зелеными и слегка прищуренными, словно хитро обдумывающими, над ними крыльями птицы взметались ярко красные брови. Изящные губы в веселой улыбки обнажили хищные белые зубы, а когда он говорил видно было, что кончик его языка раздваивался как у змеи. Но больше всего в его облике поражали волосы. Даймонд никогда не видел таких волос, это были не волосы даже. На голове мальчика плясал настоящий огонь: оранжевый у корней и сочно-алый у кончиков. Пламя этих волос взметалось вверх, порой отбрасывая крохотные искры. Весь его образ был под стать этому пламени - живой, подвижный, яркий, с хитринкой, с задором.
   - А я Лаэрт! - голос второго был глуше, но пробирал до самых костей. Он был плотнее своего товарища и от этого казался меньше ростом. Но и его внешность впечатляла. Он был очень смугл, при этом его лицо отражало аскетичное, словно потустороннее сияние. У него был тонкий нос с чуть заметной горбинкой и чувственный рот. Черные волосы густой гладкой волной опускались до поясницы, у затылка они были перехвачены тонкой серебряной цепочкой. Но взгляд приковывали глаза: один серый, почти стальной, а другой - абсолютно черный, даже без белка... Этот второй глаз казался бездонным, но не безжизненным, где-то там, в глубине плескался холодный блеск.
   Даймонд с неподдельным интересом изучал необычных обитателей Дома, а они в свою очередь изучали его. Все трое привыкли к пристальному вниманию каждый к своей персоне, но чужая непохожесть интриговала.
   - Меня зовут Даймонд! - легко поклонился им белоголовый мальчик. - Рад с вами познакомится! - и это было действительно так. И Кассиус, и Лаэрт понравились ему с первого взгляда абсолютно всем: и своим появлением, своими репликами, голосами и внешностью. Впервые он видел людей столь же нестандартных, как и он.
   Они сидели уже с час, делясь впечатлениями о Доме, его учителях, учениках, о магии во всех ее проявлениях. Даймонд поведал о своем детстве и о том, как он попал в Убежище. Разговор шел легко, мальчики были словно сто лет знакомы. И Даймонд поражался тому, что его обычно скрытная душа развернулась и осталась открытой для этих странных ребят. Вопреки своей огненной внешности Кассиус был сдержан и вежлив, только глаза прятали не по годам развитый ум и хитрость. На вид он был более эмоционален и несдержан, чем на самом деле. Кажущееся ледяное спокойствие Лаэрта тоже было обманчивым, оно служило прикрытием чувствительной и глубоко сопереживающей души. Эти двое понимали друг друга с полуслова, их истории были словно сплетены воедино. Даймонд видел, насколько они были дружны. Но он так же не мог не заметить повисшего в воздухе незадаваемого вопроса. Они явно хотели спросить нечто иное, нежели о месте его рождения или о том, почему Фабиан привел его в Дом.
   - Вы можете меня прямо спросить! - с улыбкой сказал он, после того как Кассиус и Лаэрт перестали переглядываться и подталкивать друг друга.
   Лаэрт вытаращил свои разные глаза, причем в черном отчетливо блеснула сталь, а тонкие губы Кассиуса растянулись в довольной ухмылке.
   - Что ты знаешь об Алмазных Правителях, Даймонд? - спросил он требовательно-просящим тоном, наиболее подходящим опытному интригану. На Даймонда этот вопрос ожидаемого эффекта не произвел, он спокойно пожал плечами.
   - Мне это название ни о чем не говорит!
   Мальчики снова переглянулись.
   - И Фабиан тебе ничего не говорил о Драгоценной Династии? - прищурил серый глаз Лаэрт.
   Даймонд покачал головой: - Нет!
   - Странно - хором протянули мальчики.
   "Алмазные правители... наверное, какие-нибудь могущественные властители, может маги, обладающие несметными сокровищами... - думал Даймонд. - С каким благоговением спрашивали о них эти ребята!"
   - Если это что-то важное или хотя бы интересное, - произнес он, возвращаясь к забытому фолианту заклинаний, - расскажите, вы ведь что-то знаете.
   - Мы знаем, но лучше бы ты про них знал... - Лаэрт легонько постукивал пальцами по столу.
   - Рассказывайте уже! Начинай, Лаэрт!
   Давай лучше ты, Кас! - мгновенно отреагировал тот и сразу будто извинился. - Кас непревзойденный рассказчик.
   Затем произошло нечто странное: мальчишки переплели пальцы, словно боясь потерять друг друга. Даймонд отметил про себя, как похожи эти руки: только у Кассиуса кожа была молочно-белой, а у Лаэрта - золотистой. Черный глаз Лаэрта сначала потух, а потом снова засветился, а огонь волос Кассиуса резко взметнулся вверх.
   - Что вы делаете? - потребовал объяснений Даймонд, когда руки расплелись.
   - Теперь я готов поведать об истории Династии все, Лаэрт передал мне свои знания!
   - Я так смогу?! - загорелся Даймонд.
   - Ты здесь недавно, научишься и не тому! - отмахнулся Лаэрт.- Ты готов слушать?
   - Готов!
   Кассиус весь посерьезнел, что заставило и Даймонда превратиться в слух.
   "Когда Великий Создатель, преодолев Хаос и Тьму, создавал наши земли, были созданы и они: Алмазные Правители, великие хранители, которые обладали огромной силой мысли, тела, волшебства. Они управляли стихиями, следили за ходом времени, защищали мир от зла, и главное оберегали Гармонию, которую, как говорят, Создатель пометил в камень необыкновенной красоты, источник энергии и волшебства. Согласно легенде о Династии верховным правителем там была женщина, которую первая и была сотворена. Никто не знает, как именно она появилась, но камень Гармонии был вверен ей. И именно он умолила Его создать род защитников, чтобы люди, эльфы и другие существа, появившиеся позже, всегда были в безопасности. Создатель внял ее мольбе. Она была с виду совсем как обычный человек, но для создания Правителей были взяты драгоценные камни: изумруды, рубины, сапфиры.... А для самого великого Первородная выбрала алмаз, ведь ограненный он так напоминал хранимый ею Камень Гармонии. Кожа его была белая, как прозрачная, волосы и глаза кристальны, силой и могуществом он превосходил всех созданных затем. Великая Первородная и ее супруг, Адамант, правили мудро и справедливо. Множество подвигов совершили они и их потомки... Но мир изменился... Первородная любила людей, считала их талантливым и прекрасным народом, а Адамант все чаще выражал мысль о том, что нет никого, кроме Алмазных Правителей, что всё и все принадлежат им... А люди постепенно переставали верить в созидательную силу Династии, в важность Добра, Любви и Гармонии, назначенных Создателем. Все большую силу получали Хаос и Тьма. Драгоценная Династия словно угасала и мельчала, по мере того, как вера в них иссякала. Да, Первородную все еще любили и дорожили ей, но вот Адаманта начинали бояться, а вместе с ним и других... После многих веков благословенного совместного правления Адамант отвернулся от создавшей его и вместе с Владыками Хаоса и Тьмы отринул Гармонию. Первородная разделила Династию. В человеческом мире остались лишь потомки браков между Алмазными Правителями и людьми, с ней самой во главе и их стали называть Истинными. А другая часть Драгоценной Династии скрылась в горах, пытаясь удержать Адаманта и его приспешников. Такое разделение смогло уберечь Гармонию, но ненадолго. Правитель Адамант окончательно отрекся от своего предназначения, он убивал всех встававших на его пути, остатки верных Первородной вельмож вернулись к своей повелительнице, чтобы начать войну против предателя. Никому не известна истинная причина раскола Династии, все просто говорили, что душа Адамант почернела... Вместе с Династией разделились и люди, и эльфы, и животные... Приспешники Адаманта жгли, насиловали, убивали... Магия, оружие, интриги - использовалось все! И настал день великой битвы. Лучшие из Алмазных Правителей стеной встали против Адаманта и его войск, полились реки крови... Отступники жаждали одного - завладеть Камнем Гармонии - источником энергии нашего мира. Адамант хотел, чтобы Первородная склонилась перед ним и отдала ему камень, но она и ее люди всеми силами защищали его, ведь в нем скрывалась власть над миром. И вот в решающем сражении сошлись предатель-Адамант и его венценосная супруга. Адамант был очень силен, но созданная первой превосходила его во всем. И Адамант был повержен. Перед всем своим многотысячным войском он пал на колени и молил о прощении, говоря, что он был безумен, но теперь вновь обрел разум. И Первородная сжалилась, ведь она любила его, она сама нашла камень, из которого он был создан... Она сохранила ему жизнь! Но когда эта великая правительница, которую восхваляли даже ее враги, повернулась к людям, чтобы провозгласить мир, Адамант вонзил ей в спину нож, который прятал в голенище. Без стона и вскрика обернулась она к нему... Она все еще могла убить предателя одним взглядом, одним словом, но она не стала... Молча, вырвала она нож, алая кровь растеклась по белому платью, в котором она сражалась. Кинув нож между ними, она тихо произнесла:
   - Придет время, придет защитник... Его великая энергия сотрет тебя с лица земли... И я буду смотреть на это!
   И дух Первородной покинул ее тело, а предательский меч истлел на глазах Адаманта. Великая кровь оросила землю, и началось светопреставление: свинцовые тучи скрыли яркое солнце, земля содрогнулась, и хлынул черный дождь, холодный и обжигающий одновременно, истязающий за великую смерть...
   В ужасе смотрел на безжизненное тело Адамант. Он хотел поднять поверженную правительницу, но внезапно она исчезла, как яркий белый огонь вспыхнул на том месте..."
   Кассиус замолчал. Даймонд не смотрел на него, его кристальные глаза были закрыты. И что-то в этом было такое, отчего Лаэрт поежился, а Кассиус хотел было прикоснуться к Даймонду, но тот, не открывая глаз, приказал:
   - Дальше! Ты не закончил, я знаю!
   "Войско Адаманта было разбито. Произошло это с невероятной легкостью, словно Первородная, умирая, отдала всю мощь своим воителям. Но самого Адаманта схватить не удалось. Волшебник скрылся... Его искали везде, но не было и следа... Но к ужасу последних из Алмазных правителей ни следа не осталось и от их замка, он тоже исчез, а вместе с ним и Камень Гармонии. Это был конец... Династия постепенно сошла на нет, друг за другом погибали почти все, в ком сохранилась драгоценная кровь. Мир охватили воины, болезни и голод... Стремясь найти защиту у Династии, люди находили лишь огромные прекрасные самоцветы, молчаливо хранящие свои секреты, безжизненные, бессильные. Те, кто в счастливую пору успел получить от Правителей знания, и навыки копили и сохраняли магию, так появлялись Убежища волшебников. Но затем и они в большинстве своем сгинули... Осталось наше, да еще Южное Убежище, там учат и учатся женщины, и если мы уделяем большое внимание боевой магии, то они целительству. Но и эти оплоты под угрозой... Адамант все-таки выполз из своей норы, а вслед за ним Хаос и Тьма, и все их приспешники. Наш мир страдает под гнетом предателя, и мы ничего не можем с этим поделать..."
   Кассиус снова замолчал. Все, что они с Лаэртом знали о древних временах, он рассказал, добавив свои собственные мысли и переживания. На мраморном лице Даймонд не отразилась ровным счетом ни одна эмоция. Правда, он теперь смотрел на них, исследуя их ясным светом своих глаз.
   "Я ожидал большего? Нет... Я ожидал иного! Почти совершенные, мудрейшие существа, и среди них изменник и враг... Не люди, а предводитель - человек, женщина... Великое назначение Династии, и такой конец - превратиться вновь в камни! Драгоценности... Лучше их сотворили из обычных серых камней, в самоцветах слишком много гордыни..."
   Лаэрт что-то тихо прошептал своему другу. Тот неопределенно покачал головой. Тогда Лаэрт прикоснулся длинными золотисто-смуглыми пальцами к белому лбу Даймонда. В ушах зазвенело, а глаза заволокло тьмой... Затем полыхнуло яркое пламя. Мальчик понял, что это присоединился Кассиус, холод, расходящийся от середины лба, сменился жаром. В сознании всплыла картинка: совершенная в своей красоте девушка в белом платье с волнистыми темными волосами, спадающими тяжелыми волнами на спину, глубочайшие темные глаза, в которых сверкало расплавленное золото, окаймленные длинными густыми ресницами. Она смотрит перед собой, спокойно, в ее глазах мудрость и печаль веков. А рядом с ней....
   Даймонду стало плохо:
   - Быть не может! - вскричал он. Ему сбыло нестерпимо больно. - Этого не может быть!
   Руки девушки излучали свет, а Даймонду казалось, что его руки бешено дрожат. Он слышал, как что-то разбилось. Его боль усилилась, но она исходила не от прекрасной женщины, а от того, кто стоял рядом с ней. В глазах стало совсем темно, и только неясное сияние ее рук боролось с этой тьмой.
   "Даймонд, смотри на свет!" - голос, раздавшийся в его голове и везде вокруг него, был чистый и нежный.- "Смотри на свет... всегда..." И, повинуясь этому голосу, Даймонд вперил свой взгляд в едва уловимое свечение. Такой он был добрый, умиротворяющий, всепобеждающий... Свет становился ярче, все сильнее и сильнее, вытесняя темноту, испепеляя ненавистный образ...
   Боль совсем прошла, пелена, сковывающая сознание, рассеялась, и Даймонд обнаружил себя стоящим на коленях. Лаэрт сидел, прикрыв рукой свой черный глаз, а Кассиус приглаживал свое пламя волос, словно успокаивая взбесившийся огонь.
   - И как вы мне это объясните? - прозвучал оглушающе громкий голос.
   Мальчики вздрогнули.
   - Кто из вас чревовещатель? - изумился Лаэрт. Он не заметил, чтобы кто-то из ребят открывал рот.
   Даймонд так и не шевелился, а вот Кассиус весь как-то напрягся и очень медленно обернулся.
   - Попали мы, Лаэрт... - прошептал он.
   Позади стоял Сарьи. Скрестив на груди руки, он переводил разгневанный взгляд с одного ученика на другого.
   - Что вы двое здесь делаете? Я, помнится, никому не разрешал помогать наказанному?
   - Учитель Сарьи, я могу объяснить! - быстро заговорил Кассиус.
   - Оставьте, господин Кассиус, я прекрасно осведомлен о вашем умении запудривать мозги. Я бы с удовольствием послушал господина Лаэрта!
   - Меня... Я... А что, мы вот тут... Мы... - Лаэрт был в панике. Он никогда не мог выпутываться из таких вот ситуация. - Мы хотели, э-э, помочь... Да! Помочь!
   - Помочь! - повторил, почти пропел, Сарьи. - Что ж, раз вы так хотите помогать, пойдемте со мной, господа, я найду вам работу!
   - Зачем это? - чуть не плакал Лаэрт.
   - А затем, чтобы неповадно было!
   Дверь резко открылась, и мальчишек буквально вышвырнуло из комнаты. А Сарьи обратил внимание на Даймонда.
   - С вами все в порядке, молодой человек? - он был встревожен, ведь мальчик, поднявшийся с колен и снова усевшийся за свои труды, весь дрожал. Даймонд кивнул, и его дрожь сразу прошла.
   Сарьи собирался было выйти, но Даймонд остановил его:
   - Учитель, а вы знаете об Алмазных Правителях?! - и Сарьи вздрогнул:
   - Вы устали, Даймонд, заканчивайте этот учебник и отправляйтесь спать!
   Мальчик строго и как-то совсем не по-детски посмотрел на него.
   - Как они выглядели, учитель? - белая рука с хрустальными ногтями вцепилась в рукав учительской мантии.
   - О них тебе Кассиус и Лаэрт рассказывали, да? - мужчине пришло реагировать.
   - Да! Но разве это важно?
   - Негоже Свету общаться с Хаосом и Тьмой! - неопределенно ответил учитель.
   - Но!
   - Я говорю, не слушай их больше, Даймонд! - категорично заявил Сарьи и вылетел прочь.
   Даймонд, вздохнув, закрыл лицо руками. А перед глазами Кассиуса и Лаэрта, которых учитель вел, вопреки обещанию, к их спальным местам, все никак не угасал яркий белый свет, исходивший от коленопреклоненного мальчишки.
  
  
   Казнь
  
   Дни тянулись медленно, наполненные многочисленными занятиями, штудированием книг, учебными сражениями, теорией и практикой, но все же в своем размеренном течение минул год с момента прибытия Даймонда в Убежище. Ни одно занятие не пропало для него даром, он усвоил все, чем был богат этот год. Врожденные способности помогали ему в этом и мешали во многом другом. Он стал любимчиком учителей и объектом зависти многих учеников.
   На душе у Даймонда было очень тяжело. Он так давно не видел Кассиуса и Лаэрта. Тот памятный вечер связал их дружбой. Но после него он видел их всего пару раз, но даже словом не мог обмолвиться - все учителя зорко следили за ними. А потом они словно исчезли, и только иногда он слышал об их успехах, столь же невероятных, как и его. Кроме того, вот уже несколько долгих месяцев не было в Убежище и Фабиана, единственного мага, который говорил с ним открыто и честно обо всем. За время его отсутствия юноша сблизился с мастером Иллюзий Эйренеем, но как тосковал он по пронизывающим черным глазам и колким речам Фабиана. Фабиан был для него Наставником, в то время как остальные просто мудрыми волшебниками. И еще в душе Даймонд знал, что Фабиан точно не стал бы ограничивать его общение с Кассиусом и Лаэртом...Но в тоже время определенные события после исчезновения Фабиана стали разворачиваться весьма стремительно.
   Дом разделился на два лагеря: в первый входили все учителя и те немногие из его товарищей, кто восхищался его способностями и стремился к ним. Во втором были все те, кто его боялся или ненавидел, кто называл его призраком и старался подловить его на ошибке или вывести из себя. Именно его спокойствие и отрешенность раздражали их больше всего. Они пытались, как могли: подкладывали ему в кровать пауков и змей, заливали чернилами законченные пергаменты, подрезали стремена на уроках верховой езды, подливали в питье разные зелья, ожидая неприятного для Даймонда результата. Но он умело обходил их ловушки: иногда по наитию, иногда случайно, а иногда, просто наблюдая. Он не всегда понимал причины их поступков, но порой был готов благодарить своих неприятелей. Их мелкие препятствия были хорошей тренировкой.
   Враждебный лагерь давно распался бы, если бы не его предводитель - долговязый, худой юноша, одного возраста с Даймондом, который проявлял наибольшую сноровку и неприязнь, граничащую временами с лютой ненавистью. Звали его Велиар, у него были очень красивые миндалевидной формы глаза, серо-голубого цвета, с пугающей холодностью и расчетливостью смотрящие на мир. Велиар никогда не показывал особого таланта в магии, но и последним не был, особенно хорошо ему давались Иллюзии. И он был лучшим на этих уроках, пока не появился Даймонд, и освоил за неделю то, что он усваивал месяцами. Но его злоба родилась еще раньше - с первого взгляда, что он бросил на странного мальчишку. Под властным взглядом алмазных глаз, читающих в его душе, что-то темное встрепенулось и забилось, и пришло понимание, что вот он его враг, каким бы он ни был.
   Но по-настоящему противостояние между ними проявилось после их очередной вылазки в небольшой поселок, находящийся возле южной границы их леса. Жители этого поселка знали о волшебниках у себя под боком, но не были против. Между ними и Убежищем было что-то вроде не гласного договора - маги помогают им во всем, а селяне никому об этом не говорят. Ребята в сопровождении учителей, Сарьи, Грира, но чаще всего Эйренея, регулярно выбирались туда, чтобы помочь людям, продать свои зелья и настойки, купить продуктов и просто, чтобы не забывать, что Убежищем мир не ограничивается, что есть другие люди с их проблемами, их радостями и печалями. Даймонд очень любил эти прогулки, не смотря на то, что на его внешность накладывали иллюзию - обыкновенным непримечательным парнем он отправлялся в поселок и вспоминал свою жизнь с матерью и отцом, простую, не волшебную. Его до сих пор тревожило, что он не попрощался с ними тогда.
   В тот день они как обычно зашли во все нужные лавки, проведали больных. Эйреней дал им немного свободного времени, чтобы младшие ученики могли набрать себе сладостей, а старшие поболтать со знакомыми девушками. Юные маги хотели разбрестись кто куда, а мастер Иллюзий задержался, чтобы показать местным детям маленькие фокусы, которые они так любили, но малышня печально отказалась:
   -Что с вами сегодня, дети?! - немного обиделся Эйреней.
   - Сегодня, на площади наказание, мастер... - прошептала девочка, старшая среди них. - Все взрослые там...
   Эйреней вздрогнул. Он оглядел своих учеников.
   - А нам можно взглянуть? - спросил его Велиар, еще трое закивали.
   - Не зачем нам смотреть,- пробормотал учитель.
   - Но ведь это тоже часть жизни, мы должны видеть, как наказывают преступников!
   Эйреней махнул рукой, в этом жесте было столько отчаяния, что Даймонд не удержался:
   - Вы боитесь, что это вовсе не преступники?
   Ученики уже направились к площади, Эйреней подтолкнул Даймонда за ними:
   - В общем-то, Велиар прав, это часть жизни нашего мира, мы не можем все время ограждать вас от нее.
   Они пришли на площадь, слились с многочисленной ропщущей толпой. Один взгляд, и вот перед глазами Даймонда заплясали черные круги - гнев захлестнул его темной волной. Он смотрел на высокого сильного мужчину, хлеставшего хрупкое нескладное тело молодого парня, с оттяжкой, с удовольствием. Его орудие - хлыст с множеством языков, на концах которых были привязаны железные шипы, вонзалось в плоть и, не желая отпускать добычу, вырывало кожу лоскутами, превращая спину юноши в кровавое месиво. Палач смеялся всякий раз, как его жертва стонала. Юноша заваливался на бок, но двое помощников палача рывками ставили его на ноги. За спиной изуверов, еле сдерживая крики и слезы, стояли следующие в очереди: абсолютно все молодые юноши и девушки этой деревни. А в толпе были их матери и отцы...
   Даймонд с твердой решимостью начал пробиваться через толпу.
   - Даймонд, нет! Мы не вправе вмешаться! - вцепился в него Эйреней. - Здесь мы бессильны!
   - Мы ведь волшебники! А это не преступники! - захлебнулся собственным отчаянием Даймонд. - Мы должны остановить это!
   - Нет! Эти палачи не должны узнать, что здесь волшебники! Погибнем и мы, и вся деревня!
   - Вы же Мастер Иллюзий, вы сможете скрыть нас!
   - Милый мой ученик, все не так просто, эти люди научены распознавать магию, и знают, как бороться с магами! Мы поставим под угрозу все Убежище!
   Даймонд вскипал, а мальчишки возбужденно перешептывались. Некоторых из них колотило от страха и отвращения, несколько, негодовавших подобно Даймонду, пытались возразить учителю, но Эйреней был не преклонен:
   - Мы покидаем поселок! Неудачный день я выбрал, но кто бы знал, что эти твари явятся именно сегодня!
   Он собрал своих подопечных и начал продвигаться назад, но тут Велиар, с интересом следящий за казнью, воскликнул:
   - Смотрите, сейчас он примется за девушку!
   В глазах Эйренея застыла тоска, он подталкивал учеников, но Велиар не успокаивался:
   - Она точно умрет! Ей хватит одного удара!
   Даймонд не выдержал и оглянулся, и его сердце оборвалось. Перед ним словно стояла Первородная - длинные темные волосы, золотисто-карие глаза наполненные страданием и удивлением, от боли, от предательства, от бессилия... Слезы градом катились по бледным щекам.
   - Нет! - и он ринулся к ней, но его снова удержали. На этот раз это был Велиар, в тот же момент первый удар обрушился на спину девушки. Она пронзительно закричала.
   - Слушай, выпендриваться будешь в Доме, призрак! - холодно, с издевкой сказал Велиар. - А здесь либо беги, поджав хвост, как советует этот слабак Эйреней, либо стой и наслаждайся представлением!
   Глаза теперь застилала красная пелена, ярость накалила тело Даймонда.
   - Убери от меня свои руки! - прошипел он, и Велиар отдернул руку, словно обжегшись.
   Даймонд вылетел из толпы прямо к палачу. Его попытались остановить двое помощников, но он раскидал их в разные стороны. Эйреней молил Создателя, чтобы это обошлось без помощи магии. И как ни странно магии он не почувствовал. Юноша обладал огромной физической силой, это было удивительно, особенно для тех, кто видел перед собой всего-навсего высокого и бледного мальчишку. Даймонд схватил руку, разившую девушку, и вывернул ее. Палач взревел, его хлыст упал на окровавленную землю, а девушка покачнулась и упала. Ее оттащили в сторону.
   - По какому праву ты казнишь этих людей? - голос Даймонда дрожал от несдерживаемого гнева.
   - Кто ты такой, щенок?! - зарычал палач, силясь вырваться.
   - Я спросил, по какому праву?
   Палач плюнул в лицо юноше, но тот ловко увернулся и еще сильнее сжал руку. Опомнившиеся помощники кинулись к ним, один на бегу вытащил кинжал. Но Даймонд резким, неуловимым движением подхватил хлыст: концы хлестнули по лицу первого, разорвав нос и лоб в клочья. Он упал, оглашая округу нечеловеческими воплями. Второй, с кинжалом, добежал до юного мага. Тот отбросил хлыст и схватился за вонзающееся в бок оружие. На без того напоенную кровью землю упали капли его крови. Он дернул за кинжал, рывок был такой силы, что рука противника, продолжавшего сжимать рукоять, выскочила из сустава и повисла безвольной плетью. Даймонд вонзил кинжал в грудь нападавшего, и тот со стоном рухнул о оземь.
   Толпа, наблюдавшая за всем этим, безмолвствовала. Они не знали, как реагировать. Они боялись, что юнец, заступившийся за них, умрет, но глядя на то, как он одной рукой справляется с приспешниками палача, они надеялись, что истязающие их не первый год изверги больше не будут тяготить землю своим существованием. Однако помогать смелому юноше никто не собирался. Вдруг что пойдет не так... Все ждали исхода.
   Даймонд вновь повторил свой вопрос и на этот раз палач не стал сопротивляться:
   - По приказу Владетеля!
   - Какого еще Владетеля?
   Эйреней не мог поверить своим глазам, его ученик преображался. Вот он уже казался много старше своих лет и его иллюзорный облик словно подтаял, хотя пока это было заметно только Мастеру Иллюзий.
   - Хозяина этих земель!
   - В чем же приказ твоего хозяина: мучить до смерти невинных людей? - голос его стал тверд и громогласен.
   - Они не невинные! Владетелю стало известно, что они укрывают волшебников, помогают им, и сами просят помощи у них, поощряют их колдовство и знания! Хозяин приказал наказать каждого молодого человека, будь то юноша или девушка, дабы у них не было желания присоединиться к магам и учится у них. Он приказал забрать у жителей большую часть их заработка, чтобы они не могли помогать затворникам, таящимся в лесу! Но они помогают как видно, иначе ты, щенок, никак бы не выжил!
   - И ты, как верный раб, подчиняешься своему хозяину!? - вот уже волосы Даймонда проступили своим бело-хрустальным цветом сквозь иллюзию, и ярче стала мраморность кожи.
   - Да! - гордо прокричал палач - Он вправе судить и миловать, он единственный, кто вправе на магию, если ты, сопляк, этого не знаешь! Он гарант нашего благополучия, величайший воин и маг, первый и последний из Драгоценной Династии, Алмазный Правитель Адамант!!!
   Иллюзия треснула по швам, волна освободившейся магии накрыла всех вокруг, толпа окаменела, палач не смог сдержать пронзительного крика. Перед ними стоял уже не просто мальчишка.
   - Твой хозяин Адамант?!! - загремел он. - Предатель, погрузивший мир во тьму и отчаяние! Отступник, погубивший великий род! Коварный враг, вонзивший нож в спину Первородной! Твой хозяин - алчущий власти демон, он никогда не будет владетелем этого мира!!!
   Даймонд поднял палача в воздух, вся его фигура стала светиться.
   - Да кто ты такой, выродок? - в ужасе закричал палач.
   - А ты приглядись... - и он прижал мужчину к своему лицу.
   Вот они - два ограненных алмаза глаз, наполненных гневом и кровью, вот они - сверкающие радужными бликами волосы, вот он - подлинный облик Даймонда, открывшийся всем.
   - Ты... ты... - бормотал мужчина.
   - Я не знаю, кто я, но я тот, кто пришел на защиту этого мира! Я тот, кому не все равно на творимые твоим хозяином бесчинства! Я тот, кто не позволит проливать безвинную кровь! - громом звучал его голос. Перед Эйренеем вдруг предстал не мальчик, но витязь в тонких белых доспехах, с венцом на голове, сияющий величием и белым светом. Все как один склонились перед этим витязем. - Я Даймонд! Запомните это имя! - он обращался ко всем. - Больше вы не должны бояться: я накрою ваш город непроницаемой защитой, и ни один раб Адаманта не сможет проникнуть в него! Я Даймонд! Я не знаю, кто я, но я знаю, что я убью Адаманта! Во имя Первородной, во имя Алмазных правителей, я убью тебя, Адамант! - провозглашал Даймонд и знал, что враг услышит.
   Он легко взмахнул рукой, и палач отлетел в толпу.
   - Я отдаю его вам! Поступите с ним по его заслугам и по совести! - и он, все еще окруженный ореолом света и величия направился прочь. Он проходил мимо людей и те пытались заглянуть в его необыкновенные глаза, взять его за почти прозрачные руки. Но он не останавливался, глядя вдаль и в никуда, что-то увлекало его. Он был словно не здесь. Но вот от толпы отделился мужчина, он вел еле державшегося на ногах юношу, того чье бичевание первым увидели ученики Убежища. Они встали на пути Даймонда.
   - Мой лорд, мой лорд, спасибо! - юноша упал на колени перед ним, но Даймонд сразу же, словно не осознавая, что делает, поднял его и поддержал.
   - Мне не нужно преклонение! Никогда не преклоняйся! - молодой человек пытался покрыть его руки поцелуями. - Твои раны скоро затянутся, юноша! Что с той девушкой? - Даймонд был отрешен и холоден.
   - Боюсь, она не выживет! - покачал головой мужчина, а по грязным щекам юноши побежали слезы. - Но вы спасли остальных от ее участи!
   - Принесите сюда девушку!
   Бережно на руках из толпы вынесли девушку. Даймонд посмотрел на нее. Теперь она не казалась ему похожей на Первородную. Волосы девушки были светлее и короче, а глаза орехово-зеленного цвета. Ее глаза лихорадочно горели, а бледная кожа покрылась испариной. Даймонд коснулся ее лба, и его сияние на миг озарило ее.
   - Она будет жить! Позаботьтесь о ней!
   И он направился дальше, но юноша с радостным криком вновь упал перед ним:
   - Я не знаю, кто вы, мой лорд , но я вечно будут благословлять вас! Вы спасли мою невесту, мой лорд!
   - Почему, почему ты зовешь меня лордом? - Даймонд внезапно устал, словно чудесное мгновение его преображения в великого воина стало угасать. Мальчишеские черты вновь проступили в нем.
   - Потому что вы Белый Лорд! Белый Лорд - обещанный защитник!
   - Белый Лорд...- прошептал Даймонд, и его сияние стало нестерпимо ярким. Потом все угасло. На месте где только что стоял сверкающий витязь, никого не было.
   Эйреней невероятно быстро зашептал слова заклинаний. "Пусть забудут, пусть забудут на время ради своего же спокойствия, - думал он, - а когда придет время, они вспомнят..." Люди возбужденно переговаривались. Они начали расходиться с непонятным чувством, каждому показалось, что он видел чудо, но никто не мог понять, было это в реальности или нет. Они решили, что нет, но на душах осталось ощущение тепла, надежда возродилась в них. Только юноша все шептал "Белый Лорд", когда ему помогали идти. Глаза его светились счастьем.
   Эйреней поспешил увести своих учеников. Он бросил взгляд на палача, которого, поддерживая под руки, вели двое крепких мужчин. Магу была не важна его дальнейшая судьба, он должен был получить по заслугам, куда более его волновало, понял ли палач, кто стоял перед ним. Может быть ни палач, ни сам Даймонд не осознавали этого, но Эйреней знал, что скажет Фабиану, когда тот вернется в Убежище.
   Едва они минули границу поселка и вошли в лес, как мальчики увидели лежавшего на траве Даймонда. Он был без сознания, левый бок его был в крови. Они подвели к нему Эйренея. Учитель проверил рану парня, та уже совсем затянулась, мастер Иллюзий улыбнулся и как можно осторожнее поднял ученика с земли. Они пошли дальше.
   Каждый из них думал о своем. Некоторые о казни, другие о навыках в волшебстве, третьи о физической силе. Эйреней думал, как поступить с его учеником, ведь он убил двоих. Безусловно, они готовили их к смерти, своей и чужой, к боям и сражениям, они учили убивать. Но с другой стороны, как помочь пережить душевные муки после свершенного, как помочь определить грань между жестким воином и жестоким убийцей. Но в том, что Даймонд не превратиться в кровожадного монстра, мастер Иллюзий был уверен, ведь теперь он мог с твердостью сказать, что мальчик в его руках тот самый, о ком говорили в легендах, кто должен огранить свое сердце кровью и страданиями. Он был убежден теперь, что вот он - наследник Алмазных Правителей. Эйреней был так поглощен своими одновременно и ликованием и смятением, что не обратил особого внимания на вопрос Велиара:
   - Учитель, расскажите нам о Владетеле Адаманте?
   - О предателе Адаманте! - машинально поправил он ученика.
   - Ну да, о предателе... - усмехнулся тот.
   Обряд
  
   Погруженный в свои раздумья, Даймонд шел по коридору привычным быстрым широким шагом, держа под мышкой стопку книг. Было раннее утро. Коридор был наполнен полумраком, огни факелов уже погасли, а солнце еще не коснулось своими лучами мутных окон. Почти все еще спали, было тихо и поэтому шепот, раздавшийся вдруг, был слышен очень хорошо.
   "Ты должен добавить еще огня... Это слишком слабо, не вскипит... Нет, много! Тебе потом плохо будет, я не буду добавлять! Добавь, говорю! Мы так ничего не узнаем!!!"
   Даймонд огляделся вокруг, шепот доносился откуда-то из стены, но никаких комнат в этом коридоре не было. Он пошел вдоль стены, стараясь ступать как можно мягче, чтобы точно определить, откуда идет звук. Пальцы юноши коснулись шершавой стены, исследуя каждую шероховатость, каждый выступ.
   "Если получится, то все прояснится, но зря они нам ничего не говорят, такой путь намного опаснее... Вечно ты осторожничаешь! Я не осторожничаю, я стараюсь сохранить равновесие! Ой, ну какой ты нудный, лучше добавь еще несколько капель, можешь? Сейчас попробую..." - шепот становился все явственнее, ладонь Даймонда натолкнулась на выдающийся из общей кладки камень с небольшим углублением. А шепот перешел в открытое ликование:
   "Я что-то вижу! Получается!" - и подстегиваемый безграничным любопытством и, узнавая голоса, Даймонд попытался сдвинуть камень. Но ничего не вышло. Там, за стеной точно была потайная ниша, где прятались Лаэрт и Кассиус, но он не знал, как туда попасть. Он повторил свою попытку, но снова безрезультатно. "Я должен думать как волшебник!" - он прошептал все известные ему отпирающие заклинания, но стена не поддалась, он попытался взорвать ее, но, ни один камень не дрогнул.
   - Да откройся же! - в нетерпении закричал он и его глаза засветились. - Подчинись моей воле! Ты только камень, а я маг! В голове упрямо звучали слова Фабиана: "Просто верь в свои силы!", и он поверил. - Повинуйся мне!!! - камень отозвался глухим стоном, ушел в сторону, и стена раздвинулась, пропуская его.
   Даймонд вошел в образовавшийся проход. Перед ним была тьма, все помещение было заполнено черной, вязкой темнотой, она окутала тело вошедшего, пытаясь вытолкнуть его обратно. Даймонд противостоял ей. В глубине этой тьмы он увидел огненные всполохи, словно кто-то развел здесь огонь. Пламя горело не на полу, а намного выше. Он пошел на этот огонь, а голоса молчали, ожидая действий. Он понимал, что заговорщики не видят его, но чувствуют постороннее присутствие. Он почти дошел до загадочного пламени, как вдруг тьма сгустилась и резко толкнула его в живот. Дыхание перехватило, что-то прошуршало, и руки коснулось чешуйчатое нечто... Даймонд отдернул руку, яркий луч вырвался из его ладони. Он пронзил тьму комнаты. Пламя всколыхнулось было, но луч разметал его. Что-то со звоном разбилось, острый осколок впился в щеку, но Даймонд не опустил руки. Свет терзал тьму, разрывал на кусочки. Снова взметнулось пламя и обступило его плотным кольцом. Повинуясь внутреннему чутью, он поднял руку над головой. Луч вошел в него, и теперь его тело светилось уже ставшим привычным белым светом. Даймонд испытывал странное чувство всепоглощающей мощи и обновления. Пламя, тьма - все разлеталось, таяло на глазах, невиданный ветер взметнул волосы юного мага, который напоминал сейчас скорее статую из драгоценного камня, чем человека. Что-то влилось в сердце, проникло во все уголки души, а затем исчезло, оставив покой.
   - Это вы, - выдохнул Даймонд. На него, широко распахнув глаза, одинаковые в своей непохожести, смотрели Кассиус и Лаэрт.
   - Ага, привет... - медленно произнес Лаэрт. - Давно не виделись! Мы наслышаны о твоих приключениях!
   - Зато я ничего о вас не слышал и не видел вас слишком долго! - Даймонда слегка покачивало, теплая кровь текла по щеке. Он выдернул кусочек стекла из тонкой кожи.
   - Не мудрено, мы ведь на разных курсах, старшие и младшие ученики редко пересекаются! - Кассиус был как всегда намного спокойнее своего друга. - А потом обстоятельства потребовали нашего отъезда!
   Даймонд кивнул и обежал взглядом помещение. Это была неприметная комнатка, сплошь уставленная колбами и флаконами, многие из которых были теперь разбиты. Глаза неизменно останавливались на двух юношах, которые с явной неловкостью стояли в центре. Правая рука Кассиуса была словно в толстой перчатке, покрытой мелкими трещинами. А по рукам Лаэрта сочилась вязкая черная жидкость. Жидкость капала на пол и медленно текла к ногам Даймонда. Он наступил на тоненький ручеек, подбиравшийся к нему, и Лаэрт вскрикнул.
   - Сойди! - хрипло прошептал Кассиус. Он побледнел и вцепился в Лаэрта, который начал оседать на пол. - Сойди, Даймонд!
   Даймонд сделал шаг назад, Лаэрт шумно вздохнул и с облегчением следил, как пол впитал черную влагу, остались только небольшие разводы, как будто разлили масло.
   - А что вы здесь делали? - спросил Даймонд, помогая Кассиусу поудобнее усадить Лаэрта. - Или это тайна!
   Кассиус серьезно посмотрел на него:
   - Это уже не тайна, раз ты вломился к нам без приглашения! Но мы и так можем сказать тебе, ведь то, что мы делали, касается непосредственно тебя!
   - Как именно?
   - Ты наследник Алмазных Правителей, Даймонд!
   Даймонд только усмехнулся:
   - И вы туда же! Все только это и обсуждают!!! Но это ерунда, вы должны понимать!
   - Это не ерунда, Даймонд, мы все проверили!
   - Кассиус!
   - Не перебивай меня, пожалуйста! После того случая в поселке, все действительно только об этом и говорили! Учителя все время спорят, у них нет единого мнения! Ученикам ничего не говорят, чтобы не вводить в заблуждение или просто скрыть все! Мы с Лаэртом, пытаясь у них что-либо выяснить, потерпели крах, поэтому разузнали все сами, нашим способом. И теперь мы знаем, что ты наследник Алмазной династии, последний из Правителей!
   Даймонд был в полной растерянности, каждый раз как Кассиус называл его наследником, внутри словно что-то обрывалось. Он посмотрел на Лаэрта, ожидая услышать, что друг шутит, но встретил твердый уверенный взгляд.
   - Вы с ума сошли, вы оба, - прошептал парень. - Я не могу быть наследником, я просто Даймонд, сын пастуха, мальчишка из деревни!!!
   - Вот только не надо, просто Даймонд! Ты на себя в зеркало смотрел!?
   - Лаэрт, причем здесь зеркало, я обычный...
   - Что ты мелешь?! - взревел Лаэрт, его стальной глаз заискрился гневом. Кассиус откровенно смеялся. - Какой обычный!!! Ты видел свои волосы, свою кожу, свои глаза, наконец! Или ты слепой? Где ты видел обычных людей с алмазами вместо глаз, где ты видел людей, которые чуть что, светятся как та звезда!!! Ты или совсем дурак, или притворяешься!!!
   - Но я...я...не дурак... - Даймонд не знал, что сказать, он так привык к своей внешности, так привык, что никто в Убежище не обращает на нее внимания, что совсем забыл о своей необычности.
   - Лаэрт погорячился, конечно же! - улыбался Кассиус. - Но он прав! Прибавь ко всему этому твою магию и твою силу! К тому же не только мы уверились в твоем происхождении, но и Эйреней и Пак с Грегом, а Фабиан так сразу заявил, что ты Алмазный Правитель!
   - Кассиус, Лаэрт, поймите, этого не может быть! Мне говорили, что я такой белый из-за молнии, что я просто урод, призрак! Мне никогда не поверить в такое!!!
   - Да он точно дурак!!! - констатировал Лаэрт.
   - Замолкни, Лаэрт! - сердито оборвал его Кассиус. - Это нормальная реакция, он же воспитывался не так как мы! Но, - он обратился уже к Даймонду. - мы можем тебе доказать наши слова. Если ты согласен, мы проведем наш обряд снова, и ты убедишься!
   - Да! Докажите истинность ваших слов, и я успокоюсь, я поверю! - Даймонд взмахнул рукой, осколки снова приняли свой изначальный вид флаконов и фиалов, вернулись на свои места, а сам он уселся на пол рядом с Лаэртом.
   - Это может быть опасно! - прошептал тот, а затем добавил. - Я тебя дураком не считаю, но ведешь ты себя именно так!
   - Лаэрт! - возмутился Кассиус.
   - Услышал... Я молчу!
   - Это опасно для вас или для меня? - спросил Даймонд.
   - И для нас, но больше для тебя. Это темная магия, Даймонд, такой здесь не учат.
   Глаза Даймонда загорелись:
   - Темной магии я не боюсь, и ее можно применить в праведных целях! Ее опасности меня не страшат!
   Кассиус кивнул, вытащил из кармана небольшой ножик, старинный, черный. А Лаэрт жестом фокусника извлек откуда-то небольшой котелок.
   - Ты боишься Тьмы, Даймонд?
   - Ты боишься Хаоса, Даймонд?
   Оба вопроса прозвучали как удары колокола. Даймонд не успел ответить, Кассиус резанул ножом по смуглой руке Лаэрта, черная маслянистая жидкость - кровь Лаэрта - потекла в подставленный котелок. Комната снова начала погружаться во Тьму. Даймонд слышал, как Лаэрт шепчет какие-то слова. Во все сгущающейся темноте он увидел, что нож взметнулся второй раз. Бледная кожа Кассиуса вспыхнула алым пламенем, рука стала покрываться непонятной зеленовато-коричневой чешуей. Тьма стала непроницаемой, но зоркие сияющие глаза Даймонда видели в ее внезапно открывшейся глубине языки огня. "Мне нужен свет!" - подумал он и тут же кончики пальцев засветились приглушенным голубоватым светом. Тьма вздрогнула, кинулась было к нему, готовая разорвать, но невидимая сила отозвала её. Огонь вспыхнул ярче. И в нем Даймонд увидел... Лаэрт, слившийся с темнотой, окутавшей их, точнее эта Тьма исходила из него: в нем не осталось ничего человеческого - он был словно вылит из черной маслянистой жидкости, из тьмы и мрака, который медленно стекал в подставленный котелок, висящий над пламенем. Даймонд подумал, что ему чудится. Да, котелок висел над огнем, вырывающимся из руки Кассиуса, огонь этот был его кровью, но и Кассиуса было не узнать. Вместо бледного мальчишки на полу сидел дракон. Покрытый зелено-коричневой чешуей, с двумя огромными крыльями и ярко желтыми глазами с продольными зрачками.
   - Не смотри в глубины, юный лорд, в них нет ничего кроме хаоса и тьмы! - раздался трескучий как горящие ветки голос.
   - Гляди сюда, юный лорд, в свою суть! - другой голос был тихим и холодным, пронизывающим до костей. Даймонд резко поднялся с пола и, уверенно двигаясь в вязкой темноте, подошел к огню. Он заглянул в котелок, наполненный мерцающей жидкостью, поверхность его напоминала зеркало, манящее своим непроницаемым холодом. Юноша склонился над ним, но вместо ожидаемого отражения, увидел огромный, яркий, переливающийся всеми цветами радуги, кристально-чистый без малейшего изъяна бриллиант, с совершенными бесконечными гранями, переходящими в друг друга, с необъяснимым горячим сиянием внутри, в самом ядре, и холодным мудрым внешним светом. "Спрячьте его надежно, в нем вся сила гармонии, которую я так долго берегла! Придет время и он проснется, а сейчас спрячьте его! - услышал он уже знакомый женский голос. - В нем вся моя любовь, вся моя энергия!"
   Не осознавая, что делает, Даймонд протянул руку, стараясь достать этот необычайный камень. Он почти дотронулся до кипящей в котелке крови Лаэрта, как вдруг этот голос впервые обратился к нему, со всей своей звенящей нежностью и заботой: "Не надо, Даймонд, дорогой мой! Это не камень, это ты! Это отражение тебя!"
   "Неужели Лаэрт и Кассиус правы, госпожа моя? Я Наследник?"
   "А разве ты сам этого не чувствуешь? Разве ты не ощутил мощи в твоих жилах? Разве не видишь связи с Династией?"
   "Я не могу..."
   "Не надо сомнений, мальчик. Никогда не поддавайся сомнениям. Ты последний из Алмазный Правителей. Ты волшебник и будущий великий воин. Ты обязан выполнить свою миссию, ты должен победить зло, губящее наш мир!"
   Где-то за пределами темной комнаты раздался громкий взрыв.
   - Скорее, юный лорд!!!
   "Что я должен сделать?"
   " Найди пещеру в Солнечных горах. Узнай тайну своего рождения. Достань меч и книгу, Даймонд! Это твое оружие!"
   Тьма начала рассеиваться, краем глаза Даймонд заметил, что Лаэрт и Кассиус начали принимать свои человеческие облики, но руки не убирал, боясь прервать звучащий голос, такой родной, такой близкий.
   "Где-то прячется твой враг. Он будет препятствовать тебе, но не бойся, у тебя есть Кассиус и Лаэрт. Что бы о них не говорили, верь им, они такой же оплот гармонии нашего мира, как и ты! У тебя появятся еще друзья, их будет больше чем врагов! Ничего не бойся, Даймонд! Помни: ты Наследник Алмазных Правителей! Ты единственный истинный Хранитель Гармонии! Вся сила в тебе!!!"
   - Даймонд! - угасающий голос Первородной и двойной бешенный крик слились воедино:
   - Скорее надо уходить!
   Юный маг отдернул руку, котелок покатился по полу, разливая свое содержимое. Потайной ход был развален сильнейшим взрывом, в образовавшемся проходе стоял Велиар:
   - Вот они! Вот, я же говорил!
   Оттолкнув Велиара, в небольшое помещение ворвались Мастер Флос, Сарьи и Эйреней.
   - Что здесь происходит? - заговорил было Флос, но дыхание его перехватило. Перед ним стояли трое мальчишек: длинноволосый разноглазый Лаэрт с черными подтеками на руке, неестественно просвечивающимися выпирающими венами и огромными с ладонь размером черными когтями; Кассиус со своими огненными волосами, в разорванной одежде и с двумя распахнутыми чешуйчатыми крыльями за спиной, которые упирались в стены, и Даймонд... Излучающий белый свет, одетый в светлый тонкие латы витиеватой ковки, в белый плащ с звездным подбоем, с венцом из горного хрусталя на разметавшихся алмазных волосах.
   - О, Создатель! - схватился за сердце Мастер. - Фабиан прав...
   - Я же говорил: они здесь практикуют черную магию!!!! - вопил Велиар, перекрывая его шепот. Его буквально переполняло злорадство. - Их надо выгнать, Мастер! Они нарушили запрет!!!
   Учителя смотрели на этих трех, таких непохожих и таких одинаковых юношей, глазами полными безграничного ужаса, но, при этом, и благоговения.
   - Замолчи, Велиар! - голоса Мастера Флоса и Даймонда прозвучали гулко и неизвестно, какой из голосов в большей степени заставил Велиара покрыться красными пятнами гнева и, что-то нашептывая, спрятаться за спины учителей.
   - Объясните мне теперь, что здесь происходит? - устало спросил Флос.
   - Видите ли, Мастер, мы - чешуйчатые крылья не дали Кассиусу выступить вперед, но защитную речь он начал вести уверенно и твердо.
   - Нет, не вы, Кассиус! - покачал головой Мастер.- Я хочу услышать Даймонда!
   Резко мотнул головой Лаэрт, с кончиков его черных волос мириадами брызг слетели маслянистые капли, Кассиус вида не подал, но его крылья бессильно опустились. Даймонд молчал.
   - Мы ждем, Даймонд, ну же! Скажите что-нибудь в свою защиту! - нетерпеливо потребовал Сарьи. - Я ведь уже предупреждал вас, но вы, как видно, проигноровали мои слова! Вы с этими молодыми людьми проводили обряд темной магии?
   - Да! - твердо ответил белоголовый юноша. - Да, здесь действительно проводился такой обряд! - было очень странно смотреть на величавого венценосного человека, который только что признался в своем преступлении, рядом с ним учителя чувствовали себя мелкими и незначительными, словно это они были виновны, они нарушили уединение трех магов.
   Но вот доспехи и венец пропали, черные когти стали обычными ногтями, крылья съежились и исчезли, и все стало на свои места.
   - Лаэрт, Кассиус! - прогремел Флос. - Вы можете собрать свои вещи и покинуть Убежище! Вы в который раз нарушили запреты нашего Дома!!!
   - Нет! - возмутился Даймонд. Не смотря ни на что, он производил впечатление своими горящими алмазными глазами и глубоким голосом. - Они не должны уходить! Черной магией занимался только я, эти двое - небрежный, словно ничего не значащий жест в сторону друзей, - разумно пытались меня отговорить, но, как видите, им этого не удалось. Так что, если кто и покинет Убежище, это буду я!
   - Что ты говоришь! - не поверил Эйреней, а Мастер Флос переводил взгляд с одного ученика на другого, стараясь определить правду. - Мы ведь еще не затрагивали с вами основ темной магии, а вот Кассиус и Лаэрт уже весьма в этом поднаторели! Да и то, как они только что выглядели!
   - Я же Вам сказал, что это я! - тоном, не терпящим возражений, заявил юноша. - Причем здесь их внешний вид? А темные искусства я изучаю самостоятельно, и сегодня решил попробовать свои силы!
   - Он врет! - Сарьи как всегда был категоричен.
   Даймонд усмехнулся. Он врал насчет сегодняшнего дня, но насчет изучения темной магии говорил правду - он действительно изучал ее основы, считая, что магия - это единое целое и не зачем ее разделять, важно лишь с какой целью использовать свои знания. Темные искусства привлекали его не меньше светлых, он сумел и во тьме разглядеть свет.
   - Зачем? - тихо спросил Мастер.
   - Я хотел узнать как можно больше об Алмазных Правителях!
   Позади учителей раздался сдавленный стон. Велиар с шумом выбежал вон.
   - Ясно, - еще тише произнес Мастер. - Все ясно.
   Он повернулся, это означало, что нужно расходиться. Даймонд облегченно вздохнул, он подумал, что отвел беду от своих друзей, но тут Мастер, не оборачиваясь, провозгласил:
   - Кассиус, Лаэрт завтра вас не должно быть в Убежище! Думаю, вам есть куда идти! Вам же, Даймонд, ложь совсем не к лицу! - Даймонд дернулся было к нему, желая отговорить, но двое приговоренных вцепились в него. Они подчинились старшему магу Убежища.
   Юноши остались в разгромленной комнате втроем.
   - Как же так? - спросил Даймонд.
   - Он понял, что ты защищаешь нас, - с безразличием ответил Кассиус. Теперь, когда крылья, предательски торчащие у него за спиной, исчезли, он выглядел как обычно бледным и равнодушным. Он все воспринимал как должное. А Лаэрт опустил голову, молча, угрюмо потирая след от раны на руке.
   - Он не должен был так с вами поступать!
   - Нет, Даймонд! Нас уже много раз ловили, это был последний наш шанс. Магия Убежища остро реагирует на темные обряды, мы знали это, и все равно продолжали! Так что, все правильно... К тому же, нас не особенно любят!
   - Это потому, что вы отличаетесь от них, вы необычные и сильные!
   - Приятно слышать это именно от тебя, Даймонд! - тонкие губы Кассиуса растянулись в хитроватой улыбке.
   - Приятно и то, что мы еще встретимся! - улыбнулся в ответ Даймонд.
   - Ты в этом уверен?
   - Так суждено: я нашел двух непохожих, и они будут сопровождать меня по жизни!
   - Значит, мы были правы... - теперь уже улыбка была широкой и искренней. Кассиус обнял молчащего Лаэрта. - Спроси все, что тебя волнует у Фабиана, когда он вернется. А пока до свидания!
   Они направились к выходу, но тут Лаэрт встрепенулся:
   - Ты действительно Наследник Алмазных Правителей, Даймонд! - твердо сказал он.
   - Теперь и я убедился в этом, хотя в душе знал и раньше! Но пусть лучше остальные и дальше в этом сомневаются! - Даймонд поднял нож, валявшийся на полу. Он провел лезвием по своему запястью, как некогда Кассиус и Лаэрт, алая кровь тонкой струйкой потекла на подставленную руку.
   - Это вам на память обо мне!- на белой ладони сверкали и переливались два крохотных бриллианта...
   Даймонд не видел, как два друга покинули Убежище Волшебников, но он ясно чувствовал, что судьба снова сведет их. Месяц он не разговаривал ни с кем, а еще через месяц вернулся довольный собой Фабиан.
  
   - Что это был за свет?
   - Неизвестно, господин! У нас только предположения!
   - Вы, жалкая свора лизоблюдов! Немедленно узнать!!!
   - Отчего вы так суровы с нами, господин? Свет этот исходил от Убежища Волшебников!
   - Что мне место?! Мне нужен источник! В Убежище не может быть никого такой силы. Подобный свет... Найдите источник!
   - Да, господин!
   - Что насчет сорванной казни? Вы выяснили, что произошло?
   - Мы не можем проникнуть в деревню, на ней заклятие, нам не пройти!
   - Бесполезные, никчемные олухи! Выясните все!!! Это заклятие того же происхождения, что и свет. Неужели только я это вижу?
   - Сжальтесь, господин!!!
   - У нас есть свои люди в Убежище?
   - Найдем, повелитель!
   - Ступайте прочь с глаз моих! И не возвращайтесь без полного ответа! Я не могу позволить такой силе жить! Это нарушает мои планы!
   - Повелитель, мы все узнаем!
  
   Разговор в заветной роще
  
   Фабиан понял все. У него состоялся долгий разговор с остальными магами, но прежде, чем сделать какие-либо выводы, он пришел к Даймонду и понял... Именно за подобное умение понять Даймонд так любил своего Учителя.
   - Почему их выгнали, Фабиан? - спросил у него Даймонд в следующий после его приезда вечер.
   Они сидели под золотисто-красной листвой вековых деревьев. Осень окрасила их лес в яркие краски: алые, желтые, бурые, золотистые, серебристые, пестрым ковром смотрелся лес с высоты птичьего полета, пестрый ковер украшал землю. По пепельно-серому небу плыли молочные облака, медленно и лениво, легкая дымка тумана тянулась в глубине чащи. Ученики, завернувшись в теплые плащи, искали грибы и коренья, собирали хворост, одни устраивались поудобнее на толстых корнях и читали, писали, мечтали, другие отрабатывали заклинания, третьи практиковались в предсказании погоды. Фабиан сидел возле своего ученика и был так похож на эту осень. За время его отсутствия кожа его приобрела бронзовый оттенок, но теперь загар сходил и цвет его лица, казалось, был поддернут серой пеленой. Звучащий бархатный голос был таким родным, что Даймонд осознал вдруг, как ему не хватало Фабиана:
   - Люблю осень. Осенью все становятся мудрее...
   - Не увиливай от ответа, прошу тебя!
   - Дело в том, Даймос, - Даймонд улыбнулся, так назвать его мог только Фабиан, ему нравилось это прозвище, в нем было что-то от демона, от духа, - что наши с тобой Кассиус и Лаэрт не совсем обычные.
   - Это я и сам заметил! Но здесь все мы необычные!
   - Да, но они совсем не такие, - Фабиану явно не хотелось говорить, но по взгляду ученика он понимал, что не сможет избежать этого. Ветер перебирал черные волосы Фабиана, а хрустальных прядей Даймонда даже не касался. - Ты так вырос за это время, Даймонд...
   - Фабиан, я жду ответа!!!
   Маг сокрушенно покачал головой:
   - Они Темные, Даймонд...
   Парень вскинул белые брови:
   - Конкретнее! - потребовал он.
   - А вот характер у тебя совсем не изменился!
   - Что с того, что они темные, Фабиан?! Я действительно хочу знать!
   - В том то и дело, что они Темные, они принадлежат к тем, с кем мы всегда вели войну.
   - Они зло? - нахмурился Даймонд.
   - Почти... - тяжело вздохнул Фабиан. - Понимаешь, Даймонд, они пришли к нам, чтобы научится нашей магии, магии Света и Гармонии, они захотели научиться созидать.
   - Значит они отступники?
   - Быстро уловил! Да, они отказались от пути зла, в котором были рождены, они хотят стать одними из нас. Это решение не пришло к ним внезапно, они с детства противились своему происхождению, хотя среди своих и Лаэрт, и Кассиус величайшие именно благодаря происхождению...
   - Ты можешь, наконец, сказать, среди каких своих?
   - Среди зла...
   - Фабиан!!! Кто они? Зло бывает разным, я это уже уяснил!
   - Ты знаешь, я начинаю жалеть, что ты так хорошо учишься! - криво усмехнулся учитель. - Ладно, Лаэрт... начну с него... Он сын Тьмы.
   - У него тьма вместо крови, - прошептал Даймонд.
   - Это характерный признак, и еще неестественно длинные волосы, бесконечно длинные, растворяющиеся в воздухе. Лаэрт пока молод и волосы его не так длинны, но каждый день они будут расти. Мальчик очень силен: как и все дети Тьмы, он способен свести человека с ума, может слиться с темнотой и так проникнуть сквозь любую щелку, он может порождать мраком и убивать мраком, лечить и калечить, определять момент и обстоятельства смерти, может выведать любую тайну. Величие его силы - некромантия, он достигнет зенита, когда сможет управлять мертвецами.
   - Здорово! - вырвалось у Даймонда, но Фабиан остудил его:
   - Это ничуть не здорово, и дурно так считать! Он может с помощи некромантии проводить ритуалы, основанные на тонком переплетении мира земного и мира подземного, и тем нарушить Гармонию. А второй, Кассиус...
   - Порождение Хаоса, не так ли?
   - Ты догадлив!
   - Я видел его в образе дракона...
   - Считай, что тебе повезло, мало кто остается жив после того как увидел подлинный облик дитя Хаоса. А Кассиус яркий представитель этого рода: огонь вместо волос, огонь вместо крови. Если ты присматривался, наверняка, заметил, что у него раздвоенный язык. Кассиус также обладает огромной силой. Он может изменить ход времени, нарушить мировой порядок, он может лишь каплей своей крови сжечь все окрестные земли. В виде огнедышащего дракона он не ведает смерти, способен вызвать извержения вулканов и землетрясения. Если Лаэрт - властелин мира мертвых, то Кассиус - повелитель стихий. К тому же он прирожденный советник, мудрый и изворотливый.
   - Но, как же такие яркие представители Темной стороны решили отказаться от своего пути?
   - Потому что они необычные, непохожие, изгои и отступники, как впрочем, и ты...
   - И как ты, Фабиан, не правда ли? - поинтересовался Даймонд, но маг сделал вид, что не услышал вопроса. Юноша улыбнулся.
   - Они вместе с детства, Тьма и Хаос всегда сотрудничали, но эти двое не просто соратники... Они оба восприняли Свет, поняли, что не в войне между Светом и Тьмой, а только в их единении может существовать мир. Они хотели осмыслить Гармонию, но их не приняли... И они пришли к нам.
   - Но почему, Фабиан, я не могу понять, почему единственных Темных, которые стали на нашу сторону, которые ставят перед собой такие цели, выгнали из Убежища? С легкостью и без сожаления. - Даймонд проникся к Лаэрту и Кассиусу еще большей симпатией и от того еще сильнее негодовал.
   - Потому что, мы все привыкли бояться детей Тьмы и Хаоса, мы привыкли видеть в них только Зло! Им дали шанс, предупредив, что если поймают на темной магии, выгонят, их ловили дважды. На третий раз с радостью выгнали и вздохнули с облегчением.
   - Идиоты! - процедил молодой волшебник. Он поднялся с золотого лиственного ковра и потянулся. Фабиан был прав, он действительно вырос за это время: стал мужественнее, вытянулся, и теперь был самым высоким в Доме, от ежедневных занятий с оружием и верховой езды его тело налилось силой и здоровьем. Он выглядел не по годам взрослым.
   - Спасибо, Фабиан! - сказал он. - Я теперь знаю, что мне думать о многих из здешних обитателей. Какими же надо быть глупцами и трусами, чтобы не заметить благородства и чистоты в другом человеке, пусть даже темном! - он собирался уйти, но гулкий баритон остановил его.
   - Не спеши делать выводы, мой юный друг! Тяжело увидеть Свет во Тьме, не каждый способен на это! К тому же самое главное я о них не сказал, я предоставляю им самим возможность поведать тебе об этом! И даже не спрашивай, что я утаил, пришло мое время задавать вопросы! Что ты намерен делать?
   - В каком смысле? - словно нехотя, обернулся Даймонд.
   - Не притворяйся, ты прекрасно меня понял! Ведь теперь ты знаешь, что ты наследник!
   Парень вздрогнул всем телом. Солнце освещало его, лучи преломлялись сквозь алмазные волосы, брови, ресницы, сверкая всеми цветами радуги, отбрасывая яркие блики на одежды Фабиана. Он казался сплетенным из воздуха, но в глазах его горел багряный огонь.
   - Это еще не доказано!
   И Фабиан расхохотался. Он смеялся долго, но смех был ироничным и холодным. Даймонд дал ему отсмеяться и так же холодно спросил:
   - Что тебя рассмешило, Учитель?
   - Ты, Даймонд, твое упорство. Тебе доказали два сильнейших, подкованных на обрядах проникновения в прошлое, мага, что это так. Тебе доказывает это каждый день твоя внешность и мощь, а ты требуешь еще чего-то.
   - Я тебе скажу больше, Учитель, со мной говорила сама Первородная, и она сама подтвердила все, но пока я не вижу ничего, что доказывало бы мою безоговорочную принадлежность к Алмазной Династии. Это докажут разве только мои поступки... Но это только моя убежденность...
   Казалось, что Фабиана хватит удар. Он ловил ртом воздух, не в силах вымолвить ни слова. " Великий Создатель, он говорил с Первородной! Я был прав: он действительно последний, избранник!"
   Даймонд прочел каждую мысль, эту свою способность он обнаружил не так давно и постоянно тренировал.
   - Но ты ведь уходил именно за этим, Фабиан? Ты нашел доказательства?
   - С тобой говорила ОНА?!!!
   - Да, Фабиан, я слышал ее голос и видел ее.
   - А я нашел только это, - Фабиан вытащил небольшой сверток и протянул его Даймонду. Тот аккуратно развернул материю, в которую оказался завернут небольшой портрет, с которого на него взглянула юная девушка. Теперь уже Даймонду стало нечем дышать. Он и прежде видел это лицо, но сейчас что-то пронзило его сердце. Темные волосы, волнами опускающиеся на плечи, тонкие черты лица, царственная власть в огромных, золотых глазах, глубоких и мудрых, всепрощающих и всепоглощающих. Эти глаза околдовывали, притягивали, заставляли трепетать.
   - Переверни его!
   Даймонд с трудом оторвал взгляд от изображения, но послушно перевернул портрет. На шершавой поверхности было выбито: "Назови мне свое имя". Юноша прошептал свое. "Даймонд" - он сказал это так тихо, но колокольным набатом прозвучало оно, зашелестело в листве, пролетело ветром между небом и землей, достигла земных недр, и устремилось в солнечную высь. И надпись сменилась: "Мир ждал тебя, наследник!"
   Фабиан снова захохотал, но теперь победоносно и от всей души. А Даймонд вновь перевернул портрет: Первородная улыбалась ему и губы ее повторяли "Мир ждал тебя..." Он прижал это небольшое изображение к губам и замер. Время будто остановилось. "Великая... я не подведу тебя... я не подведу тебя..."
   - Даймонд! Очнись! - потряс его Фабиан.
   - Я ведь видел ее тогда, но, то была иллюзия... А теперь, я увидел больше...
   - Даймонд, не думай о ее красоте, негоже живым влюбляться в мертвых!
   - С чего ты взял, что я влюбился? - возмущенно встрепенулся Даймонд. - По-твоему я могу влюбиться в портрет!?
   - Твой глупый вид говорит за тебя! - усмехнулся чародей. - Но если серьезно, это ведь Первородная, учитывая все, что ты о ней узнал, лучше отдай мне портрет!
   - Зачем? Я хочу оставить ее себе!
   - Нет, - Фабиан весь посуровел. - Теперь, когда это изображение доказало, что ты наследник, я отнесу его туда, где ему место. Там оно будет в безопасности, а ты будешь спокоен.
   Нехотя Даймонд завернул портрет в материю и отдал его учителю. Тот спрятал его в складках своей мантии, а потом склонился перед Даймондом.
   - Фабиан, что ты творишь?
   - Я не могу не склониться перед тобой! Я должен был сделать это раньше! Ты обещанный защитник, каждый склонит перед тобой колени!
   Даймонд поднял своего учителя с колен:
   - Это я должен кланяться тебе, Учитель, ведь ты так упорно искал правды и нашел ее! Без тебя я оставался бы никем! Благодаря тебе я здесь, в Убежище и столько всего узнал!
   - Теперь, когда Адамант вернулся мой долг дать тебе еще больше знаний, чтобы в следующий раз я пал ниц перед победителем и освободителем!
   Что-то холодное свернулось у Даймонда на сердце.
   - Если раньше мы только подозревали об этом, то потом после того случая в поселке, когда палач назвал его имя, после этого мы не на шутку взволновались, теперь же мои странствия доказали, что Адамант вернул себе былую силу и вскоре получит новую, доселе неведанную ему. Его влияние растет, если раньше он вынужден был прятаться, но теперь может действовать в открытую. Он уничтожил Южное Убежище, тысячи целительниц погибли. И как только он получит нужную ему информацию, он придет и к нам. Надеюсь, это случится не скоро, но случится наверняка.
   - Ты так спокойно об этом говоришь!
   - Это неизбежно, так должно было быть. Маги знают о его планах, он, конечно, не решится вновь на кровавые бойни и массовые ритуалы, но его скрытая война не менее опасна, она основывается на лжи и обманах, она грязна и нечестна, что во много раз хуже...
   - Почему вы, маги, ничего не предпринимаете? Ведь возможно найти себе соратников, среди людей, среди магических существ? Почему вы не помогли волшебницам из Южного Убежища? Почему не отправляете Пака к эльфам?
   Фабиан ничего не отвечал, он встал и уперся лбом в гладкий зеленовато-коричневый ствол дерева.
   - Вы ждете, что бы кто-то другой сделал все за вас? Что бы я сделал все за вас?
   Крона дерева издала едва слышный стон боли.
   - Оно не причем, Фабиан...
   - Кто? - устало спросил маг.
   - Дерево, - и Даймонд поднялся. - Не надо на нем вымещать свой гнев.
   Он подошел к мужчине вплотную и заглянул в черные глаза:
   - А если бы я не был наследником? Или меня вообще бы не было? Ты представлял на мгновение, что Первородная не оставила после себя никакой надежды? Чтобы вы тогда делали? Сдались бы на милость этого монстра?
   - Никогда!!!
   - Не лги себе, Учитель! Ты так скоро преклонил передо мной колени, не видя моих поступков, не зная моих мыслей!? Вы все руководствуетесь по отношению ко мне только моей необычной внешностью и связанными с ней легендами! А если бы меня не было, а был только Адамант! Перед ним тоже бы склонились, помня о его происхождении, зная его силу, восхищаясь его лицом!
   - Ты не знаешь Адаманта, он чудовище!
   - Фабиан, я видел Адаманта, я видел его! Видел в образах, навеянных магией Кассиуса и Лаэрта! И раньше, в детстве, когда присутствовал на казни того волшебника! Ваше чудовище, словно мое отражение! Мы с ним похожи как две капли воды, - и Даймонд ухмыльнулся. - как два бриллианта... Даже наши имена означают одно и тоже...
   - Не говори так, не смей так говорить! Ты прекрасен, а он порождение Зла, ты честен и верен, а он предатель. Ослепший от злобы и жажды власти безумец!
   - А может быть наша кровь, драгоценная как вы все говорите, заставляет вас подчиняться...
   - Даймонд, замолчи! - Фабиан размахнулся, чтобы ударить ученика, но тот перехватил руку. - Ты избран Первородной! Ты не Адамант!!!
   Даймонд отпустил смуглую руку.
   - Прости меня, Фабиан! - сокрушенно произнес он. - Но я не могу забыть, что видел: те же волосы, те же глаза, словно в зеркало смотришь...
   - Это судьба, Даймонд!
   - Да, Учитель. И я не отрину ее! Но не ради волшебников, а ради простых людей и их веры в Алмазных Правителей!
   Фабиан искоса посмотрел на него и вдруг бросился бежать. Даймонд кинулся было за ним, но потом передумал, сегодня им больше не о чем было говорить.
  
   Велиар не верил своим глазам, он с трудом удерживался, чтобы не ущипнуть себя. Он не верил и своим ушам, старался поверить, ног никак не мог. Спокойным, потрескивающим голосом с ним разговаривал высокий мужчина с зеленовато-желтыми глазами и длинной копной красных волос, которые походили на перехваченные тонкой черной цепочкой языки пламени. Чуть позади молча стоял другой человек, глядя на него тяжелым, жестоким взглядом узких маслянисто-черных глаз, все его тело было окутано тьмой густых черных волос. Эти двое пришли к нему из ниоткуда, но знали очень много о нем и чувствах, кипящих в его душе.
   - Значит, вы, молодой человек, ненавидите его? - голос желтоглазого был обволакивающим, дурманящим, подчиняющим.
   - Всем сердцем! - горячо выпалил юноша.
   - А с чего вдруг такая ненависть?!
   Велиар задумался, он не знал, как ответить этим странным господам, не мог объяснить причину глубокой, пожирающей его ненависти. Он знал лишь то, что это чувство ни на минуту не покидает его, и особенно сжигает в те моменты, когда он видит, слышит, ощущает мощь этого белого призрака - когда он предстает перед ним, простым смертным, в образе витязя прошлых лет. Само присутствие этого полупрозрачного парня с его нечеловеческими глазами превращало Велиара в вулкан, с кипящим в нем злом. Он ненавидел Даймонда, призрака, демона, лучшего ученика Убежища, защитника таких же уродов, как и он, просто за само его существование.
   - Я не знаю, просто ненавижу и все!
   - Замечательно! - прошелестело в ответ. - Тогда я думаю, мы договорились!?
   - Конечно! - молодой человек ни на секунду не задумывался. Его полностью подчинили себе голос одного мужчины и глаза другого, который внезапно очень тихо и вкрадчиво произнес:
   - Хороший мальчик, мы тебя отблагодарим!
   Он вышел вперед и коснулся длинным пальцем груди юноши. Тот успел разглядеть бледную кожу, подгнивший черный коготь, и боль пронзила его сердце. Он закрыл глаза и увидел двух чудовищ - красного ржавого дракона с огромными чешуйчатыми крыльями и острыми желтыми когтями, и живой скелет, с ошметками кожи на костях, из пустых глазниц которого вытекала черная жижа. Она текла по венам, которые словно змеи обвивали скелет, и через вонзенный в сердце коготь втекала в Велиара и растворялась в его крови. Он почувствовал полное опустошение, вслед за болью пришел страх и неожиданная эйфория - его покинули все мысли и чувства - остались лишь ненависть и раболепное подчинение. Где-то в глубине сознание отчаянно билась его душа, но он заставил ее успокоиться, замолчать.
   Черный мертвец, уступил место дракону: он дыхнул на Велиара своим пламенем и сжег его дотла. Велиар зашелся в немом крике, даже голос выжег ему дракон. Он ничего не видел, не слышал, не понимал. А потом дракон выдохнул вновь, уже нестерпимым льдом и скрежещущий металлический голос сказал: "Теперь ты - наше зрение, наш слух, наш раб". И Велиар прозрел и смог слышать. Чудовищ не было.
   - Где... где эти монстры...
   - Мы изгнали их, - холодно рассмеялся желтоглазый. - Это заклятие наслал на тебя твой враг, а ты должен за это ему отомстить!
   Велиар распростерся у ног двух мужчин.
   - Спасибо, спасибо вам! Но если я не смогу?
   - Тогда мы тебя убьем, - улыбка не сходила с лица мужчины, Велиару показалось, что у него раздвоенный язык.
   - Убьете?! Но я не хочу умирать, - замахал он руками. Не хотел он умирать, особенно из-за Даймонда. Он верил каждому слову незнакомцев, он был готов выполнить любое их поручение.
   - Мой друг шутит, - чарующий голос черноволосого так успокаивал. Велиар шумно вздохнул и не услышал тихого окончания - тебя убьет он... - ему было суждено услышать лишь - Но ты ведь постараешься, не так ли?
   Парень закивал. Он был согласен на все, что хоть как-то могло порадовать этих двоих, на все, что могло испортить жизнь Даймонду. Его слегка волновало лишь одно, эти мужчины так напоминали ему двух других... Лаэрт и Кассиус то и дело представали перед его глазами, и он не выдержал:
   - Скажите, а вы, случайно наших Кассиуса и Лаэрта не знаете?
   Жестокий острый палец снова вонзился в его сердце, огненные волосы извивающимися змеями пронеслись в воздухе, впились в тело, подняли высоко над землей. Велиар громко закричал.
   - Никаких лишних вопросов, ничтожество! Твое дело следить за Даймондом и докладывать нам!
   Велиар не мог дышать, жар раскалял внутренности, тьма густая и вязкая давила снаружи, ему показалось, что он слышит, как кипит кровь, его костей. Было так больно... и снова так приятно, словно он ждал этой боли...
   - Что ты знаешь о них?!!!
   - Они с Даймондом были очень близки... Их выгнали два месяца назад... за черную магию... - он еле выдавливал слова из распухшего горло. - больше я ничего не знаю...
   Тьма расступилась перед ним, огонь погас.
   - Это великолепно, что ты больше ничего не знаешь! - снова голос стал тихим, как треск гаснущего костра. - О них забудь, - и Велиар забыл. - Сделай все, чтобы и Даймонд не закончил свое обучение, не получил звание мага! И все время следи за ним и за его светом!
   - Как прикажете! - Велиар склонился так низко, как только мог.
   Мужчины исчезли в никуда, просто растворились, словно были миражом. И в этот момент слабеющим сознанием Велиар осознал, что стал рабом.
  
   Прерванный сон
  
   Даймонд отчаянно сражался. Пот градом катился по белому лицу, крохотными осколками падая на траву. Он сам, используя сложнейшие приемы Иллюзий, сотворил для себя противников, и теперь они, как живые, боролись с ним. Всего их было пятеро: один с мечом, другой с секирой, третий с копьем, четвертый с двумя кинжалами, а пятый безоружный, но огромный и мощный как скала. Впереди Даймонда ожидал последний экзамен, после успешной сдачи которого, он получит титул Мага и возможность использовать свою магию за пределами Дома. Чуть позади валялись толстенные фолианты, исписанные его размашистым, резким подчерком: заклинания, заклятия, заговоры, старинные легенды, рисунки созвездий и их сочетаний, рецепты зелий - в них было все, что Даймонд накопил за годы своего пребывания в Убежище. И теперь он, высокий семнадцатилетний юноша с идеальной, отточенной скачками и борьбой, фигурой, величественной осанкой, обладающий необыкновенной физической силой и невероятной магической мощью, таившейся в глубине алмазных глаз, оттачивал свое почти совершенное искусство владения мечом.
   Эти долгие годы в Доме Волшебников пролетели как одно мгновение, особенно с того момента, как он узнал, что он есть. Изменилось все: его отношение к магии, к окружающим его людям, ко всему миру. Он закрывал глаза на многое: на откровенно восхищающихся учителей, ожидающих от него героизма и чудес, также откровенно боявшихся его учеников, которые почти все отвернулись от него, на постоянно исчезающего Фабиана, на Велиара с его внезапно опустевшими глазами, но вечно настороженного, вечно находящегося поблизости. Даймонд думал о другом. О своем прошлом, так тесно связанном с великой Династией Алмазных Правителей, о своем будущем, где его ожидало неминуемое убийство, о единственных потерянных друзьях, с которыми он так жаждал встретиться вновь. И главное о ней. Образ Первородной, Хранительницы, Повелительницы не выходил у него из головы ни на секунду, но он видел ее не суровым властителем и воином, а прекрасной девушкой с такими грустными и любящими глазами. Она представала перед ним в видениях в глубинах хрустального шара, в воде, в зеркалах. И она снилась ему, все чаще и чаще слышал он во сне ее голос, видел тонкую фигуру в белом платье. И на протяжении этих лет она говорила ему одну фразу: "Найди Солнечные горы, Даймонд! Найди свое будущее!" Слова эти не давали ему покоя, и днем, и ночью искал он хоть что-то, что может указать на местоположение этой пещеры, но поиски ни к чему не приводили. Взбешенный своим бессилием, он с удвоенной силой погружался в магию, в самые потаенные ее уголки. И вскоре превзошел своих учителей. Эйреней, мастер Иллюзий, освободил его от занятий, а в свободное время приходил смотреть на представления, которые устраивал Даймонд для Пака и Фабиана. Сам Пак перестал постоянно цеплять юношу, после того, как грифон ел с его рук, а дракониха позволила ему помочь с появлением на свет ее потомства. Даймонд смог усовершенствовать зелье Воздуха, и теперь одна его капля давала возможность человеку покорять небесное пространство, подобно птице, и дышать под водой, подобно рыбе. А, что касается ворона Грега, после того, как Даймонд своей кровью вылечил его от черной лихорадки, он сразу заявил, что пришел Наследник великой силы Драгоценной Династии. Белый ворон вообще души не чаял в молодом волшебнике и во всех спорах и разногласиях принимал его сторону.
   Даймонд в свою очередь любил их всех: он знал, что ему очень сложно будет с ними расстаться, но не мог больше ждать. По доброте душевной Пак рассказал ему маленький секрет: сразу после последнего экзамена, с разрешения Мастера Флоса, он хотел показать им самого неукротимого и быстрого жеребца. Говорили, что в его роду был черный пегас, редчайший из крылатых коней, и его потомку в наследство достались буйный нрав и скорость бега, сравнимая с ветрами. Этот конь обладал еще одной уникальной особенностью, он мог доставить своего всадника в любое нужное ему место, даже если сам всадник не знал верного пути. Как только Даймонд услышал об этом, он понял, что вот он - единственный шанс, и решил им воспользоваться. Осталось только получить звание мага.
   Последний призрачный воин отточенным ударом меча был обращен в туман. Юноша уселся рядом со своими учебниками и с довольным видом стал ждать, когда же придут Мастер Флос, Фабиан, Сарьи и остальные, чтобы принять у него экзамен. Солнце нежно согревало землю, теплый летний ветерок приятно обвевал разгоряченное лицо. Глаза слипались от такой неги, и Даймонд не заметил, как погрузился в сон. В это время со стороны леса появилась закутанная с ног до головы в серый плащ фигура и, заметив спящего под деревом юношу, направилась к нему. Неизвестный шел, не касаясь земли, трава ничуть не приминалась под его ногами, но двигался он быстро и уверенно. Серые фалды плаща развевались за спиной, что придавало еще большее ощущение полета. Из-под низко опущенного капюшона выбивалась прядь темных волос. Человек подошел к Даймонду и присел рядом, тонкая рука едва коснулась белоснежной кожи.
   Юноша зашевелился во сне, ему показалось, что солнечный луч тронул его кожу, разливая свое тепло по телу. Он неосознанно прижался к руке, но та сразу же отпрянула. Даймонд потянулся всем телом, ища растаявшее тепло. Прошелестели как листья на ветру непонятные слова, хрустальные брови спящего приподнялись, словно он услышал их. Незнакомец в сером плаще аккуратно положил рядом с ним старинную, очень красивую книгу. Переплет ее был украшен самоцветами: бирюза, оникс, янтарь, малахит создавали на ней узор в виде дерева с раскидистой кроной и длинными корнями. Затем он тихо, стараясь не разбудить, приблизил голову к лицу Даймонда. Даймонд улыбнулся во сне, знакомое тепло коснулось его лба. Капюшон сполз, и волна темных густых волос упала на спину. Девушка легко поднялась с колен, печальными глазами поглядела на спящего. Она вновь надела капюшон, закутываясь как можно тщательней, огляделась по сторонам, не желая быть замеченной. Последний раз ее рука легла на снежную голову юноши, вновь ветерком пролетели слова, она повернулась, чтобы уйти, и вдруг натолкнулась на долговязого парня с ледяным взглядом, появившегося ниоткуда.
   - Ну, что, повидались? - зло спросил он.
   Девушка не ответила, она просто направилась дальше, но Велиар не дал ей уйти. Он схватил ее за руку:
   - Значит, к тебе он уходит каждую ночь? - другой рукой он сдернул капюшон с ее лица. На Велиара посмотрели большие, темно-карие, с золотыми огнями, глаза, невероятно древние на таком молодом лице. Его передернуло, эти глаза прочитали его как раскрытую книгу, от и до. В глубине души колыхнулось пламя, встрепенулась тьма. "Она знает!" - эта была вроде его мысль, но в тоже время она пришла извне. Подсознание нарисовало ему двух чудовищ, дракона и мертвеца, которые пытались заслониться от этого взгляда.
   - Не смей на меня так смотреть! - резко воскликнул он и крепче сжал руку.
   Тут Даймонда будто полоснуло ножом. Он вскочил, вырываясь из оков сна. Его взору предстал Велиар, с испуганной гримасой державший за руку девушку.
   - Отпусти ее, ты! - приказал он, не совсем понимая, откуда здесь взялась девушка. В их Северном Убежище находились только мужчины, а жители поселка никогда не приходили к ним.
   На его приказ обернулись оба. И в один миг Даймонд забыл обо всем... Он увидел ее, ЕЕ, Великую... Статная, стройная девушка с горделивой осанкой, с такими благородными чертами лица и прекрасными, ни с чем несравнимыми золотыми глазами. Ее глаза смотрели на него, наполненные неведомым светом звезд, памяти, вечности. Смотрели прямо в его сердце.
   - Повелительница... - кинулся он к ней, и в то же время Велиар, собрав все свои силы, направил на девушку темнейшее проклятие, которое ему было подвластно. Напасть на нее помогали ему и другие силы, кто-то стоял за ним и управлял им. Ярко зеленая молния ударила ее в живот, черной змеей обвилась вокруг руки другая. Тело девушки слегка вздрогнуло, зарябило, словно готовясь раствориться в воздухе, но потом молнии исчезли. То, что должно было превратить ее в пепел, вошло в нее и умерло в ней. И только ее дыхание немного сбилось, а вот Даймонд перестал дышать, в голове что-то взорвалось и глаза заволокло кроваво-красной пеленой. Он вытащил из ножен тренировочный меч, которым совсем недавно рассекал призрачных противников. Сейчас враг был вполне осязаем, он стоял здесь ненавистный и бездушный, посмевший применить силу к ней...
   Велиар в ужасе отшатнулся, он снова обрушил свое заклятье, но Даймонд отразил его, так легко, с такой яростью. Оно ушло в землю, оставив после себя широкую полоску выжженной травы. А Даймонд не думал колдовать, он летел к Велиару. Алмазные глаза потрескались и наполнились кровью, белое лицо исказилось, и Велиар боялся его больше, нежели острия меча, направленного в сердце. Он остолбенел, он хотел отступить, в голове звенел металлический голос: "Беги, дурак! Ты нам нужен живым!" В душе в бессильной злобе корчились огонь и тьма... Блеск холодного оружия был совсем рядом, Даймонд замахнулся и вонзил бы меч в сердце врага, но затянутая в серое фигура встала между ними. Меч отлетел в сторону, его кончик лишь слегка зацепил грудь Велиара, царапая, а не убивая.
   Даймонду стало плохо. Ярость, как рукой сняло, зато пришло осознание. "Я мог ее ранить! - мелькнула первая мысль. - Я мог его убить!" - последовала вторая.
   Он неотрывно смотрел в прекрасные глаза.
   - Прости меня, Великая! - рухнул он перед ней.
   Тонкая рука легла ему на голову.
   - Найди Солнечную пещеру! - раздался хрустальный голос, и Даймонду захотелось кричать. Опять только эти слова, ничего больше. - И не бойся себя!
   Затем она обернулась к дрожащему Велиару.
   - Ты не мог меня видеть, я пришла не к тебе, но ты увидел! За тобой стоит Зло, они дают тебе подобную силу, но они заберут твою жизнь! Ты выбрал не тот путь, Велиар, мне жаль! - и с этими словами она исчезла, серый плащ слился с воздухом, волосы разметались в солнечных лучах - она растворилась, ушла с легким летним ветерком.
   - Не проси у меня прощения, твое сердце требует огранки... - шепнул ветер в ухо Даймонду.
   Юноши уставились друг на друга.
   - Я всегда знал, что ты безумец, Даймонд! - первым сказал Велиар, стараясь унять мистический ужас.
   - Лучше замолчи, Велиар, - процедил в ответ Даймонд. - второй раз тебя уже никто не защитит.
   - Это ты так думаешь! - ядовито усмехнулся парень. Подчиняясь требованиям чудовищ в своей голове, он громко закричал:
   - Помогите! Помогите! Он хочет меня убить!!! - его испуганный голос отчетливо пронесся по округе, но на губах Велиара играла самодовольная улыбка. Он картинно разорвал свою тунику, обнажая едва заметную царапину, вытащил нож и провел им по груди раз и еще раз, и еще, пока рана не стала достаточно глубокой. Даймонд не верил своим глазам, Велиар даже не поморщился, словно ему не было больно.
   - Ты готов причинять себе боль, лишь бы извести меня? - спокойно спросил Даймонд.
   - На твоем месте я бы убежал, пока тут не собралась толпа!
   - Я не ты, Велиар! Тебе никто не поверит!
   - Ошибаешься! - еще шире улыбнулся тот. - Помогите, кто-нибудь!
   Из Дома выбегали люди. Впереди на вороном жеребце несся Пак, с трудом удерживая равновесие, за ним бежали Фабиан, Сарьи и Эйреней, а за ними все остальные обитатели Убежища. Увидев их, Велиар схватился за грудь, и отчаянно стеная, начал падать на траву.
   - Велиар, что с тобой?! - кинулся к нему Фабиан.
   - Он, он... - прошептал Велиар. - Это Даймонд, - рука, сжимавшая рану, разжалась, алая кровь потекла по телу. Измазанный кровью и землей палец указал на Даймонда.
   Все обернулись к нему.
   - Создатель! - выдохнул Фабиан. - Что ты наделал, Даймонд!?
   Даймонд не отрывал взгляда от прекрасного черного коня, с длинной гривой, густым хвостом, гарцующего под Паком, без седла и узды,. Он стоял облаченный для экзамена по боевым искусствам, волосы мокрыми прядями облепили лицо, красноватому от гнева, нечеловеческие алмазные глаза в кровавых прожилках, смотрели твердо и гордо, а рядом валялся ученический меч обагренный кровью. "Откуда на нем столько крови?!" - какая глупая мысль... Но ему было все равно, он видел только этого жеребца.
   - Что ты наделал, я тебя спрашиваю?!!! - вскричал его Учитель, подходя к нему ближе. - Что ты с ним сделал? - он махнул в сторону стонущего Велиара, вокруг которого суетились другие учителя, кидая на Даймонда яростные непонимающие взгляды. - Почему мы не можем залечить его рану?! Что ты молчишь, Даймонд!!!
   - Я сделал только то, что должен был! А насчет раны, спросите у него самого! - открыто глядя на учителя, произнес Даймонд. Раздался резкий звук. Глаза Даймонда удивленно распахнулись и грани этих бриллиантов треснули еще сильней. Фабиан с размаху влепил ему пощечину. След о кулака ярко выделялся на прозрачно-белой коже. Сердце Даймонда разорвалось на части. Он мог убить своего учителя голыми руками здесь и сейчас, но он просто наклонился и подобрал свой меч. Он понял все... Даймонд провел руками по лезвию, кровавые следы остались на коже. Он подул на раны, встал перед Фабианом на одно колено и протянул ему небольшую горсть сверкающих бриллиантов.
   - Его рана затянется, - тихо сказал он, - его ложь раскроется.
   Фабиан оттолкнул его руки. Камни радужной росой упали на траву, которая тут же вспыхнула.
   - Нам не нужна твоя помощь, мы найдем способ вылечить его! - Позади что-то тяжело вздохнуло.
   Даймонд вскочил, белым светом озарилось его тело.
   - Я жду тебя! - крикнул он.
   И тут же черный конь сбросил своего легкого седока, и вихрем промчался по лугу. Жеребец подлетел прямо к юноше и остановился как вкопанный. Умелым прыжком Даймонд оказался на его шелковистой спине. Норовистый конь покорился белой руке, что легла ему на холку.
   - Вперед!
   - Стой! - бросился к нему Фабиан, но невидимая преграда оттолкнула его, он пролетел по воздуху и рухнул под дерево, прямо на разложенные там книги.
   - Не становись на пути правого! - провозгласил Даймонд. Он сказал это не только своему учителю, но и Велиару, который следил за каждым его движением.- Давай Велес, пошел! - крикнул он, и черная молния с белым всадником понеслась прочь.
   - Вы это видели, - захромал следом Пак, словно пытаясь догнать коня. - Он знает его имя! Велес подчинился ему сам!
   Никто не обратил на него внимание, Фабиан валялся на земле, глядя в васильковое небо, остальные кружили над Велиаром.
   - А что здесь все-таки произошло? - Пак подошел к раненному.
   - Даймонд пытался убить Велиара!
   - Не может такого быть!
   Сарьи посторонился, давая Паку рассмотреть рану.
   - Это? - усмехнулся Пак. - Это? А я уже было поверил!
   - О чем ты, Пак? - устало спросил его Сарьи, его руки были в крови, рана никак не хотела затягиваться.
   - Вообще-то среди всех вас я больше всех разбираюсь в ранах, я ведь обучался целительству. В моей работе оно очень важно.
   - Пак, к делу! - возмутился Эйреней.
   - Это рана не от меча, угол не тот, и проникновение. Мне кажется, что она была нанесена умышленно самим раненным, - Велиар вздрогнул, откуда этот легкомысленный Пак мог знать такое. Но в Паке недаром текла эльфийская кровь, он мог видеть многое, недоступное другим. Он подобрал меч, лежащий невдалеке. Он понюхал кровь на нем, затем произнес нужное заклинание. Кровь на острие меча окрасилась в голубой цвет.- Как видите, - провозгласил он. - это кровь появилась здесь благодаря магии, и только эта, - он указал на кровавые следы от рук Даймонда, - кровь от ран! На твоем месте, Сарьи, я проверил нашего больного!
   Сарьи запустил руку за пазуху Велиара, тот даже не сопротивлялся и стонать перестал. Учитель вытащил окровавленный нож.
   - Вас учили, Велиар, что оружие после боя следует тщательно вытирать? - иронично произнес Пак.
   - Причем здесь это! - взревел Сарьи. - Он сознательно нанес себе увечье, чтобы подставить другого ученика!
   - И надо отдать ему должное, у него это получилось! - теперь все вопрошающие взгляды были обращены на Велиара.. Пак нашел в траве крохотные осколки крови Даймонда, и высыпал их на рану Велиара, края раны сомкнулись, и кожа снова стала гладкой и чистой. - К тому же Велес никогда бы не принял на свою спину злокозненного убийцу, а нашему Даймонду покорился с радостью!
   Велиар молчал, ненависть и бессилие наполняли его, а те, кто помогал ему, теперь затаились.
   - Фабиан! - растерянно обратился к неподвижно лежащему под деревом магу Эйреней. - Пак прав?
   Фабиан поднял руку, сжимающую книгу, старинную, инкрустированную драгоценными камнями. Одним пальцем развернул ее, на первой странице был изображен огромный бриллиант, а под ним стояла надпись: "Судьба покорится тебе". Он попытался перевернуть страницы дальше, но они не поддавались, склеенные намертво.
   - Он прав! - бархатный голос был надломленным. - А еще здесь была Первородная... Она оставила Даймонду Книгу Судеб!
   При этих словах Велиар завыл, в его вое смешались его собственные боль и отчаяние, но куда больше в нем слышался страшный рев чудовищ, угнездившихся в нем. Невероятным движением от вскочил на ноги, откинул от себя окружающих. Его заволокло черным дымом, и он исчез.
   - Требуются ли еще доказательства? - пробормотал Пак, а потом вскричал, обратив взор на их любимую рощу. - Что с моими деревьями? - все деревья стояли голые: листья осыпались с них и сейчас тлели на земле.
   - Они утратили свою листву с уходом Даймонда. - Фабиан наконец встал. - В тот момент, когда я отказался от его помощи... Он меня не простит!!! - какой отчаянный стон вырвался у него из груди.
   - Простит, Фабиан, конечно простит, - поспешил с утешением Эйреней. - всех нас... Но что делать с этой книгой?
   - Она принадлежит ему, - Фабиан разглядывал переплет. - Мы не знаем, что здесь произошло. Но раз он ее не заметил сегодня, значит, время еще не пришло. Великая была здесь и оставила ему Книгу, наша задача доставить ее ему, где бы он ни был.
   - Грэгом выполнит это! Грэг сможет найти его, он пролетит все земли! - Пак положил руку на плечо друга.
   - Он меня не простит, Пак! - зашептал Фабиан. - Я ударил его...
   - Все же...
   - Нет, Пак, нет! Я ударил, но еще хуже я не поверил ему, я оттолкнул его, я усомнился в нем! Он меня не простит! - одинокая слеза непролитой застыла на дне черных глаз. - Я теперь не Учитель ему...
   Темный бой
  
   Вот уже какую неделю жители скромного, расположенного у небольшого озера, городка могли наблюдать такую картину: молодой человек в темно-зеленом одеянии заходил в местную лавку, где продавалась всякая всячина, не очень хорошего качества, но по сходной цене, покупал там мешок овса, не совсем свежий хлеб, дюжину перьев для письма, а затем удалялся в неизвестном направлении. Никто из городских его не знал, раньше здесь не видел, но его необычная внешность притягивала к нему толпы детей. Как только белоснежная, не по годам, как считали все, седая голова появлялась в пределах города, дети и некоторые старики скапливались вокруг, правда на почтительном расстоянии и следовали за ним по пятам. Другие же, преимущественно взрослые мужчины, сторонились его, пошли слухи, что это проклятый, или, что еще хуже, колдун. Его слишком белая кожа придавала ему неестественный вид, а глаза заставляли дрожать любого, на кого он смотрел. С ним ни разу никто не заговорил, он просто выбирал нужный товар, молча, расплачивался, и таким молчаливым привидением уходил. Не оборачиваясь, не обращая внимания на любопытных ребят. И вскоре и их интерес пропал.
   А Даймонду было это только на руку. Он не стал кардинально менять внешность, как делали раньше учителя, он просто превратил волосы в седые, а глаза сделал непримечательно серыми. Он обесцветил свое сияние, но впечатление от него все равно оставалось довольно сильным для того, чтобы никто не посмел пристать к нему. Он не хотел ни с кем разговаривать. Велес примчал его в этот городок и пока отказывался скакать дальше. Парень что только не делал, чтобы заставить его продолжить путь, но конь был чрезвычайно упрям, он, конечно, признавал Даймонда хозяином, но в его черной голове были какие-то другие планы.
   Даймонд же думал лишь о пещере солнечных горах и теперь с нетерпением ждал, когда Велес соблаговолит продолжить их путешествие. А пока ходил за едой для себя и своего нового друга, да за перьями, чтобы записать очередное заклинание, чернила он умело делал сам их ягод, чему его когда-то обучил Пак.
   Но сегодня весь небольшой городок заговорил о нем, шумели все, от мала до велика. Даймонд сидел у нужной ему лавки и ждал невесть куда запропастившегося торговца, перебирая жухлые травинки. Люди вокруг косились на него. Взгляд его остановился в одной точке. Ничего не предвещало беды, но на городскую площадь, вкруг которой был расположен рынок, вылетела группа всадников, облаченных в черные одежды с серебристым шитьем. Лошадей украшали роскошные сбруи и попоны, а наездники мастерски управляли ими. Всадники ловко рассекли вечно толпящихся на площади горожан и выстроились полукругом возле Даймонда.
   - Ты маг Даймонд? - обрушились сверху слова. Медленно, как после сна, юноша поднял голову, глаза быстро пробежали по вооруженным людям и безошибочно вперились в вопрошающего.
   - Тебе был задан вопрос, парень!!
   - Я не расслышал, - тихо усмехнулся Даймонд. - повторите свой вопрос!
   Всадник в нетерпении натянул поводья.
   - Я тебя спросил, ты ли маг Даймонд?
   - А у вас к нему дело?
   Всадник в бешенстве выдернул меч из ножен и приставил его к горлу наглеца.
   - Отвечай, щенок!
   - Как я могу ответить вам, воин, вы обращаетесь к какому-то щенку? - Даймонду было смешно, он только что понял, что именно сегодня забыл нанести чары Иллюзии, после того, как почти час упрашивал и орал на Велеса, стараясь сдвинуть его с места. Значит, сегодня ему легко не отвертеться. "Это все упрямство Велеса!" - К тому же вам не нужен мой ответ, раз из всего множества людей на площади вы выбрали именно меня. Вас наверно что-то привлекло во мне! Наверное, у вас есть описание моей не совсем стандартной внешности...- он чуть ли не засмеялся в открытую. Даймонд поднялся, меч скользнул по его зеленой тунике.
   - Значит ты Даймонд?! - немного оторопев, произнес воин.
   - Только дураку нужно все объяснять еще подробнее!
   Воин чуть не вылетел из своего седла от такой наглости, но другой всадник, молча, поднял руку, давая понять, что его спутнику стоит успокоиться:
   - Не кипятись! Парень прав, его ни с кем не перепутаешь!
   Даймонд слегка склонил перед ним голову, словно в благодарность:
   - Так чем я могу вам помочь?
   - Маг Даймонд, вы должны проследовать с нами! - ответил ему рассудительный конный.
   - Причина? Обычно я никому ничего не должен!
   - Вы арестованы за использование магии!
   - Я ведь маг, как вы сказали, я не могу не пользоваться магией!
   - Вы не получили титул Мага!!!
   Даймонд вскинул свою белую бровь. "Так скоро стало всем известно...":
   - Насколько мне известно, магия в наших землях вообще запрещена! - он захотел немного повеселиться. И глядя на то, как стушевались воины, получил свою порцию радости. - Я оказывается, осведомлен лучше вас!
   - Тем более вы арестованы! За незаконное владение магии!
   - Но если бы у меня был титул Мага, моя судьба в качестве арестованного была бы более светлой?
   - Это неважно теперь, магия запрещена, вы должны быть наказаны! - зашипел первый воин.
   - Кто распорядился?
   - Владетель этих земель!
   - Имя вашего владетеля, прошу! - Даймонду было весело, но постепенно он начинал вскипать. Владетель этих земель, он знал от чьего имени они пришли.
   - Тебе не обязательно знать его имя! - первый всадник не хотел теперь униматься. - Преступнику оно ни к чему!
   - Так вы уже и вину мою доказали! - деланно изумился Даймонд. - Без суда! - за спинами окруживших его всадников скапливалось все больше людей. - Тогда я, наверное, с вами не пойду! Добровольно нет, но если вам очень хочется, вы можете меня поймать! - он откровенно насмехался над ними. - Если сможете, ловите!
   С этими словами он высоко подпрыгнул. Один переворот через головы наездников, и он оказался за их спинами. Взмах рукой, и воины запутались в тонкой голубоватой паутине. Даймонд побежал, но не тут-то было, горожане встали перед ним стеной, некоторые вооружились вилами и топорами, и сейчас угрожающе направили их на него.
   - А вы с чего вдруг? - изумился Даймонд.
   - Ты преступник, так иди в тюрьму! Люди властелина поймают тебя, колдун!
   "Вот она власть Адаманта! Для них он уже властелин!"
   - Лучше отойдите! - крикнул им Даймонд. Воины уже почти выпутались из волшебной паутины.- Я не хочу навредить вам!
   Люди только сильнее выставили свои орудия, Даймонд тяжело вздохнул и вилы с топорами накалились, зашипели, горожане с криками побросали их.
   - Колдун, он действительно колдун!!!
   - Смерть колдуну!
   Позади воины освободились от оков.
   - Прочь! - взмахнул рукой Даймонд, и люди разлетелись по площади. "Как это не похоже на тот случай в деревне..." Он рванул к лесу, к ждущему там Велесу.
   - Стой, подонок! - вместе с криком вслед за ним устремилось копье. Он увернулся, затем остановился как вкопанный.
   - Стой, Даймонд! - прошептал он сам себе - Ты бежишь!!! Ты? Бежишь?
   Даймонд схватил упавшее рядом копье и развернулся к приближающимся воинам. Они спешились, их кони все еще бились в волшебных тенетах. Молодой волшебник направил на их оружие. "Жаль не меч!" Первый воин пролетел через головы своих соратников, сжимая окровавленными руками копье, вонзившееся в бок. Алмазные глаза обратились к другому, и тот взлетел высоко над землей, а потом рухнул вниз и остался недвижим. "Не будь слишком жесток, Даймонд!" Перед ним стояли трое: те двое, кто разговаривал с ним и третий, высокий и худой. Этот третий размахнулся изо всех своих сил, но его меч загорелся синим пламенем. С воплем отбросил его воин, руки покрылись ожогами.
   Даймонд подобрал меч, как ни в чем не бывало.
   - Ты чудовище! - завопил допрашивавший его.
   - Вы ведь хотели колдуна, так получите!
   Огненный меч отразил его удар, второй ратник напал сзади, но Даймонд перехватил его меч, вцепившись в него рукой. Лезвие полоснуло по белой коже, по ладони потекла кровь. Воин внимательно посмотрел на нее и оцепенел. В крови сверкали бриллианты, глаза его стали еще шире, когда его собственный меч развернулся и вонзился в него.
   - Создатель! - воскликнул его товарищ, он рухнул на землю. - Твоя кровь!!!
   Даймонд откинул меч, вытер руку о свои штаны.
   - Ваш владетель не предупредил вас, так ведь - склонился волшебник над поверженным врагом. - Скажи спасибо, что я добрый, твои друзья все выживут, я не люблю убивать людей. Но не думаю, что Адамант проявит подобную слабость, - Даймонд печально улыбнулся. - передай ему от меня привет!!!
   С этими словами он исчез.
  
   - Мы его обязательно найдем, господин!
   - Я уже это слышал! Вы, видимо, испытываете мое терпение?
   - Нет, господин! Как можно? Никто из нас не собирается...
   - Тогда почему я до сих пор не вижу его здесь, в пыли на коленях передо мной?!
   - К сожаленью, наш человек не смог справиться с заданием, возложенным на него!
   - Где этот неудачник?
   - Мы его ищем!
   - Как? И этот ушел от вас?!!!
   Резкий поворот головы, стальной отсвет рассеянного освещения. Две скорчившиеся фигуры у подножья огромного черного трона. Тонкая белая рука, сжимающая рукоять меча, направленного вниз. И сгущенный гневом и неконтролируемой мощью воздух.
   - Его возвращение легко устроить, господин! Мы подчинили его волю, хотя он все же пытается бороться с нами! Но скоро он сломается и приползет!
   - Он ведь тоже волшебник, хоть и предатель, он должен бороться... Но вы! Сдается мне, ваши силы не такие как прежде, ничего не можете закончить! Где другие?
   - О ком Вы, господин?
   - Не юлите, не думайте одурачить меня! Где ваши Кассиус и Лаэрт?!
   - Они направились за юным лордом.
   Всплеск злобы в тусклых глазах, в мириадах граней, изломов, трещин.
   - Кого Вы называете юным лордом, несчастные?!! Этого пастуха?!
   - Но он...
   - Он грязь, ничто, он даже не существует как личность, вам понятно?! Еще раз такое к нему обращение, и я забуду, что мы равны!!! Вам ясно?!
   - Да, господин!
   Низкие поклоны, быстрые взгляды, немного разрядившийся воздух и будто не заинтересованный вопрос:
   - Так значит, ваши детишки жаждут с ним соединиться?
   - Это так, властитель...
   - Вы можете контролировать их?
   - Да, господин, они все еще подвластны нам, мы...
   - Довольно! Я услышал все, что хотел! В следующий раз принесите мне лучшие вести!
   Двое вышли из залы.
   - Ты уверен, что мы способны контролировать Кассиуса и Лаэрта? - тихий вопрос из тьмы.
   - Нет, но моя жизнь мне дороже, - всполох адского пламени.
   - Он нас убьет...
   - Как бы тот другой не убил нас раньше...
   - Ты заметил, как он отреагировал на его титул?
   - Да! Трудно было не заметить!
   - Если так, то он боится этого мальчишки, по-настоящему боится!
   - Его свет давно погас, а этот новый возгорается... естественно, он боится!
   - Кто сильнее?
   - Все равно... главное выжить! Нам нужно следить за Кассиусом и Лаэртом!
   - Мы им неровня, ты же понимаешь?
   - Они наши дети, дети Хаоса и Тьмы, они наши, в этом наша сила!
   - Я так не думаю! Они любят этого парня!
   - Они любят себя, так же как и мы, на этом и сыграем!
   - Ничего у нас не получится, и ты это знаешь!
   - Но этого не должен узнать властитель, так что... Главное выжить!
  
   Велес стремительно нес своего седока к цели, местоположение которого знал из них двоих только он. Даймонд уже перестал перебирать в голове всевозможные варианты и решил просто довериться своему коню. Они чувствовали друг друга с того момента, как Даймонд вскочил на блестящую черную спину, Велес словно ждал его. И теперь они неслись по бесконечному лесу, слившиеся воедино, объединенные общей идеей: найти.
   В последнее время тревога не покидала юношу, ему казалось, что кто-то неотступно следует за ним. Много раз он пытался выяснить так ли это, но все его попытки были безрезультатны. Даймонд в конце концов списал свою тревогу на постоянную усталость и чувство голода: уже долго время он питался только тем, что находил в лесу. Животных не убивал, поэтому весь рацион его заключался только в ягодах, кореньях и грибах. С сожалением он думал, что все величие магии не распространялось на еду, ее можно было добыть только своим трудом. Хорошо хоть Пак научил его разбираться в лесной флоре, но тело все равно требовало хлеба...
   Однако этой ночью молодой маг со всей ясностью почувствовал присутствие посторонних. Решив, во что бы то ни стало, поймать своих преследователей, Даймонд начал творить иллюзию. Первым делом, мысленно объяснив, что так надо, извинившись и пообещав мешок овса, парень превратил Велеса в небольшой камень. Положив "верного коня" за пазуху, чтобы не потерять, принялся за самого себя. Ловкими пальцами в воздухе выткал призрачный силуэт, словно смотрясь в зеркало, придавал чуть светящейся фигуре все большее сходство с собой. Еще одно уверенное движение рукой, и вот двойник задышал как живой.
   - Приветствую, Даймонд! - хлопнул по плечу самого себя. - А ты так, ничего себе!
   Второй Даймонд отчаянно заморгал глазами.
   - Нет, друг, прости, но говорить ты не будешь! - улыбнулся от уха до уха оригинал. - Будешь спать!
   И, подчиняясь его словам, новосозданный зевнул, потянулся и улегся спать прямо на земле.
   - Очаровательно! - пробормотал волшебник, заботливо укрывая спящего своим плащом. - Теперь будем ждать!
   Даймонд легко забрался на ближайшее дерево и, скрывшись в густой листве, стал ждать.
   Ждать ему пришлось долго. Глядя на погруженного в сон двойника, Даймонд сам невыносимо захотел спать. Но ночь обещала быть веселой... Из темноты леса вышли вооруженные люди, юноша сразу узнал одного из них: тот самый торговец из городской лавки. Все остальные были воинами Адаманта, в серебристых латах и с оружием наизготовку.
   - Смотрите, вот он, спит! - прошептал торговец. - Я же говорил, он не мог далеко уйти!
   - Он, оказывается, небольшого ума, раз спит на земле, не стараясь спрятаться!
   Даймонд изогнул алмазную бровь, а его копия плотнее закуталась в плащ.
   - Как нам его взять?
   - Убейте!
   - Нет! - воскликнули сразу несколько воинов. - Его приказано взять живым!
   - Вы что, нести его собираетесь?!
   Воины промолчали. Их предводитель вытащил небольшой металлический жезл, прикоснулся им ко лбу лежавшего юноши. Жезл озарился тускло-желтым светом.
   - Можете брать! - скомандовал он остальным. Парня подхватили двое.
   - Что это? - поинтересовался торговец.
   - Это от Властителя: теперь он не проснется, он обездвижен и не сможет помешать нам!
   - Так просто? А я думал, он сильный маг!?
   Старший махнул рукой, давая знак своим людям уходить. Отряд скрылся за деревьями, унося с собой спящего юношу. Но перед тем, как нырнуть в темноту за ними, командующий произнес:
   - Он обычный мальчишка! Пастух, которого зачем-то научили колдовать и сражаться!
   Даймонд с трудом дождался, пока они уйдут. Он буквально слетел с веток, с желанием догнать и доказать, на что способен пастух. Но потом холодный рассудок взял свое. Как-никак он хотел, чтобы его преследователи купились на обман, и этого он добился. Теперь можно спокойно продолжать свой путь. Иллюзия развеется лишь у ног Адаманта, а он к тому времени достигнет желаемого. Юноша достал обращенного в камень Велеса, аккуратно положил его на землю и приподнял руки, чтобы вернуть ему истинный облик, как вдруг из леса донеслись жуткие крики. Даймонд вмиг забыл обо всем. Быстрее молнии побежал он в чащу, до чуткого уха донесся звон мечей и что-то, напоминающее молитвы. Тьма становилась все гуще, она хватала бегущего за одежду, замедляя движение, а звуки между тем становились тише, а потом и вовсе смолкли. Напрасно волшебник пытался расслышать хоть что-то. "На них напали, значит, за мной шла двойная слежка. Стоит задуматься..." - мелькали мысли. Он прищурился, неохотно подчиняясь движению его зрачков, тьма отступила, позволяя видеть.
   Среди стволов лежали тела... Даймонд споткнулся о распростертого на земле торговца. Грудь его была истерзана в клочья, рядом под изогнувшимся корнем отстучало свое холодное вырванное сердце. Даймонда передернуло, взгляд метнулся в сторону. В позе эмбриона скорчился невдалеке предводитель отряда: его лицо, забрызганное кровью, застыло в гримасе крайнего ужаса и отчаяния. Вдоль шеи протянулась длинная рваная рана, на краях которой все еще пенилась кровь. Как пьяный бросался Даймонд от тела к телу. Ни в одном из них не теплилась жизнь, чтобы можно было спасти, вылечить. Абсолютно все были мертвы. Всего их было девятеро, у всех было одинаковое выражения лиц, все были жестоко изуродованы. А потом Даймонд увидел своего двойника, лежащего чуть поодаль, он все так же мирно спал. Не веря своим глазам, Даймонд бросился к своей иллюзии и не нашел даже царапины. Зачарованный сон не был потревожен. Даймонд прислонил свою копию к стволу, провел рукой перед сомкнутыми глазами. В ту же минуту что-то шипастое ударило его плечо. Он резко обернулся. Тьма желеобразной стеной выросла перед ним, он хотел встать.
   - Не стоит! - послышался ледяной голос. - Лучше не двигайся!
   Холодный пот выступил на лбу юноши, а затем сменился жаром. Легким шелестом пронеслись слова:
   - Не хочешь открыть лицо, незнакомец?
   Даймонд вскочил:
   - Только после вас, друзья мои! - зло крикнул он в ночь. В темноте загорелись огни:
   - Кажется, вас предупредили?!
   Мертвецы встали. От неожиданности Даймонд чуть не упал. Проснувшийся двойник глупо заморгал. Истерзанные, окровавленные воины шли на него, держа в руках свое оружие. Ночь давала им силы. Огни обрели форму: два желтых шара с поперечными зрачками смотрели на него, и огонь рдел в их глубинах. За спинами воскресших вырастал огромный ржаво-коричневый дракон, на котором восседал живой скелет, в рваных одеждах с пустыми, светящимися глазницами. Дракон раскрыл пасть, и тело юноши поглотил огонь. Он чувствовал, как языки пламени срывают с него невидимые чары, обжигают белую кожу. Темнота безжалостно давила на виски, пробивая себе путь в сознание. В ушах звенело, а мертвые воины уже занесли над ним свои мечи.
   - Довольно! - произнес Даймонд, и вспыхнул свет. Он сверкающим лучом соединил небо и землю. Перед ним потускнели звезды и луна. Жил только этот ослепительный белый свет. Даймонд стоял, раскинув руки и устремив жесткий взгляд во Тьму перед собой. Губы шептали заветные слова. Его лоб, глаза, руки испускали неземное сияние, и тело, соединившись с лучом, растворилось в свете. В его свете. Не было больше человека, только цельный бриллиант сверкал в ночной мгле. Мертвые тела разметались в этом свечении, разлетелись мельчайшим прахом. Пламя съежилось и испуганно метнулось от сияющего величия. Алмазные осколки впились в застывшего дракона и восседающего на нем покойника. В безумном крике рухнули они на землю. Лес содрогнулся. Свет озарил каждый его уголок, проник в густые кроны и под извилистые корни, пробрался в подземные ходы, взметнулся далеко вперед и высоко вверх. Гулким ударом отозвалось небо. Сверкнула молния, вторая, еще одна - они били и били в одно и то же место - в огромный бриллиант, напоминающий фигуру человека с горящими углями глаз.
   Тьма была растерзана. Она припала к ногам светозарного мага.
   - Прости, прости, владыка! - два молящих голоса пытались дозваться к свету. "Эти голоса..."
   Даймонд опустил руки, алмазные глаза посмотрели вниз. В ярком сиянии он увидел двоих непохожих. Свет погас.
   Несдержанный стон вырвался из его груди. У его испачканных башмаков в самой подобострастной позе распластались его друзья.
   - Кассиус, Лаэрт! - он упал на колени рядом с ними. - Что вы...
   Двое непохожих подняли свои головы. Огненные волосы Кассиуса взметались к звездному небу, а зеленные глаза наполнились желтыми искрами. Зрачки его действительно были поперечными, как у кошки. Он стал еще худее, и теперь всем видом напоминал остроконечную стрелу с ядовитым наконечником. Лицо Лаэрта утратило свою бледность, оно было смуглым, бездонный глаз без белка излучал знакомую тьму, а волосы черными змеями струились по земле. Они оба повзрослели, стали опаснее и сильнее, но все же остались прежними Кассиусом и Лаэртом. Глядя на их обожженные светом лица, Даймонд еле сдерживал горестный вздох. Он знал, что это будет выражением его боли. Вместо него боль выразило небо. Полил дождь. Даймонд бросил гневный взгляд на падающие капли, и тучи разошлись над троицей, роняя свои слезы на все, кроме них.
   - Прости! Прости! - шептали ему друзья.
   - Хаос и Тьма... Не может быть... Почему вы убили их?
   - Прости, владыка! - твердили они.
   Даймонд вытянул ноги, он не хотел это слышать. "Называют меня владыкой... как будто я Адамант..."
   Лаэрт не дал ему выразить свои мысли:
   - Тебе угрожает опасность, Белый лорд! Это были люди Адаманта!
   - Зачем было их убивать? - Даймонд еще больше скривился, услышав это обращение.
   - Они хотели убить тебя! - прошептал Лаэрт. - Мы должны были!
   - Зачем было убивать их вот так, - не было больше вокруг мертвых растерзанных тел, чтобы подтвердить его слова. - так жестоко!?
   - Прости, Белый Лорд, - отвернулся Кассиус. - иначе мы не умеем. Мы те, кто мы есть, мы темные!
   Даймонд устало спрятал лицо в руках. Кассиус и Лаэрт смотрели на него, не отрываясь. Прошло долгое мгновение. Юноша, наконец, отвел руки, улыбка озарила его лицо. Он бросился обнимать вновь обретенных друзей.
   - Да, вы Темные! И я горжусь, что могу называть вас своими друзьями! Не надо просить у меня прощения! Я не владыка, не белый лорд, я просто Даймонд, а вы просто мои друзья, готовые ради меня на все! Я не останусь в долгу! - его тело все еще слабо светилось. Ожоги на лицах его товарищей исчезали, когда он касался их своими пальцами. - Я счастлив! - и они смеялись, они были так рады друг другу.
   - Даймонд, мы думали, они схватили тебя, а ты вот, сидишь здесь! - сказал Лаэрт.
   - Это был мой двойник, я чувствовал, что кто-то за мной следит и решил подстраховаться!
   - Обучение не прошло даром! - хрипло произнес Кассиус.
   Даймонд повернулся к своей копии, повел пальцами и тот исчез.
   - Я не получил титула мага, - вскользь сказал он.
   - В чем причина?
   - Велиар...
   Кассиус и Лаэрт переглянулись, а потом Кассиус мудро рассудил:
   - Это нас еще больше сближает, ведь мы тоже без титула!
   - Он нам ни к чему! - Лаэрт собрал свои длинные волосы и поднялся с земли. - Мы и без него молодцы!
   При этих словах Даймонд вспомнил:
   - Потом, все потом!!! Там Велес лежит! Скорей!
   - Велес?!
   - Конь мой! Я его спрятал... он там так и лежит!
   Даймонд схватил друзей за руки, рванул на себя и увлек в лес.
   Лаэрт и Кассиус с нескрываемым интересом следили, как их нашедшийся друг шарит по земле.
   - Что ты делаешь, можно спросить? - позвал его Лаэрт.
   - Камень ищу, - деловито пробурчал Даймонд. - Твои волосы, Кассиус, как нельзя кстати, ты отличный факел! Кассиус покосился на друга. По его виду не возможно было сказать, что еще несколько минут назад, он весь был соткан из света. Радость встречи с друзьями будто вернула его в детство.
   - Ты превратил лошадь в камень?!
   Вопрос остался без ответа, Даймонд нашел свой камень. В свете чар вырос вороной конь, воплощение грации и мощи. Конь нетерпеливо перебирал сильными ногами и гордо поднимал голову. Он посмотрел на Кассиуса и Лаэрта и фыркнул.
   Лаэрт, увидев его, невольно схватил Кассиуса за руку. Тот стоял в каком-то остолбенении. Велес уткнулся своей лоснящейся мордой в плечо Даймонда, тот ласково провел пальцами по густой гриве.
   - Прости, дружище, я забегался, - прошептал он.
   - Это и есть твой Велес?! - очнулся Кассиус.
   - Да, вот мой красавец!
   - Тогда ты действительно велик, Белый лорд! Я думал, что только имя совпадает, но тут...
   Даймонд обернулся. Его снова передернуло от этих слов: "Как будто я над ними, как будто я чужой!"
   - О чем ты?
   - Ты можешь превратить его в камень, - Лаэрт указал на фыркающего Велеса. - Он позволяет тебе с собой так обращаться?!
   Даймонд пожал плечами.
   - Даймонд, что ты знаешь об этом коне?
   - Не так много! Про этого коня с восторгом говорили учителя Убежища. Он не давался никому, только Паку иногда позволял садиться на себя, и то, без седла, без узды. Вроде бы, в его роду был черный пегас, он, и в правду, очень быстр. Он сам выбирает направление пути, мне стоит лишь подумать о назначении. Вот и все! Еще, мы очень привязались друг к другу!
   - Даймонд, это конь Первородной! Тебе сказали об этом!?
   ЕЕ конь...Сегодняшняя ночь полна сюрпризов.
   - Этот конь из Убежища!
   - Знаем, но одно другому не мешает! Пак не привел бы в Дом простого коня, там их и так хватает. А тут, он хотел устроить испытание, и ни для кого-нибудь, а для тебя. Проверить окончательно твое родство с династией.
   - Кроме того, - гордо произнес Лаэрт, - я порождение тьмы, у меня дар проникать в глубины разума и находить ответы. Я сразу почувствовал его уникальность. Ты под его гриву никогда не заглядывал?
   - Не задумывался об этом, - сразу же полез проверять Даймонд. Он исследовал каждый участок черной шкуры, но ничего примечательного не нашел.
   - Здесь нет ничего! Смиритесь с ошибкой!
   - Быть того не может! - возмутился Лаэрт. - Лучше смотри, правильнее!
   0x08 graphic
Со вздохом Даймонд вернулся к осмотру. Его пальцы чуть светились, а сам он тихо шептал "ну же, ну же!" И только, когда он уже хотел высказать все своим друзьям, увидел: два тонких серебристых волоска странным образом скрутились, образуя знак: 0x08 graphic
0x01 graphic
- Символ ветра... - прошептал он, вглядываясь в стальные нити. Юноша провел пальцем по узору и тот отозвался кристальным светом.
   - Вот видишь, нашел! - Лаэрт и Кассиус стояли за спиной и тоже разглядывали символ. - Это очень древний конь, за его преданность Первородная даровала ему долгую жизнь. "Пока не исчезнет ветер..." - сказала она, а ветер не исчезнет, пока не исчезнет мир. Это потомок пегаса, покорителя небес, обладающий скоростью ветров и их же буйным нравом. И никому кроме нее он не подчинялся, когда ее не стало, а потом и вовсе исчез. И вот явился вновь, и скачет под тобой... Он сам пришел в Убежище, к тебе!
   Голос Кассиуса едва заметно дрожал, но, не смотря на это, его речь завораживала. Он совсем не утратил своей способности говорить и словами рождать образы, он только развил этот свой навык. И Даймонд видел воительницу и ее верного коня. Она в белом платье на вороном коне, и ветер за ее плечами. Из мира грез его вывел вздох Лаэрта:
   - Вот так переплетаются легенды и реальность!
   Велес фыркнул в ладонь Даймонда, он прекрасно понимал, о ком шла речь. Затем повернулся и скрылся за деревьями.
   - Куда он? - поинтересовался Кассиус.
   - Спать пошел, - посмотрел вслед чудесному жеребцу Даймонд. - Легенды легендами, а выспаться нам не мешало. Вряд ли вы сможете завтра поспевать за Велесом, когда он помчится неведомо куда! - последовала пауза. - Вы же останетесь?!
   - Конечно, друг! Мы ведь не зря тебя искали! - заверил его Лаэрт.
   - К тому же, кто посмеет упустить шанс поспорить в беге с ветром? - прошептал Кассиус.
   Все трое тихо рассмеялись. Затем Лаэрт растворился в любимой ему темноте, словно и не было его. Кассиус развел костер и вошел в него, огонь вспыхнул, поглотив человека, а через мгновение костер стал просто костром.
   - Тепло будет, - проскрипел горящий хворост.
   - Я так не могу, - шутливо произнес Даймонд. - Возомнили о себе невесть что!!!
   Юный волшебник расстелил свой плащ на земле и улегся возле костра. Ночь окутала его, стало очень тепло и радостно.
   - Спокойной ночи, Кассиус! Спокойной ночи, Лаэрт!
   Как несказанно он был счастлив от того, что друзья вернулись. Сон пришел к нему не сразу, и он успел еще раз удивиться своему Велесу, задумался над словами огненного оратора о том, что ветер не исчезнет, пока не исчезнет мир. Затем снова вспомнил о солнечной пещере и о том, что его там ожидает. Затем об Адаманте, и потом, когда глаза стали слипаться, и нега сна начала укачивать его своим дурманом, он подумал о Перворожденной. "Она все еще с нами, она жива... и каждый миг говорит об этом..."
   Дождь, все еще поливавший землю, так и не смог намочить молодого мага и его друзей. Сила заклинания, защищавшего их, не ослабла ни на секунду. Дремлющая тьма, спящие угли костра, юноша, раскинувший во сне руки, наслаждались своими снами. Было так тихо. Но в своем сне Даймонд слышал еле уловимое потрескивание:
   - Конь Великой мог говорить...
   - Только с ней... - гулом отвечала ночь.
   - Он ее часть, значит и он сможет!
   - Наш Белый Лорд все сможет... надо только подождать!
   Маги спали, каждый видел нечто, принадлежащее только его миру: Тьмы, Хаоса и яркого белого Света.
  
   Отчий дом
  
   - Вот мы и на месте! Никогда не думал, что придется побывать в этих краях, - Кассиус с необычной для него восторженностью оглядывал залитые солнцем холмы. Над головой раскинулось в широком объятии безоблачное, невероятно синее небо, под ногами расстилалась изумрудная трава, в ярких пятнах желтых, красных и белых цветов. Невдалеке уютно расположилась маленькая деревенька, с аккуратными скромными домиками. Во всем этом: в лазурном небосводе, сочной траве, чистых ухоженных садах чувствовалась легкая леность и отрешенность. Лучи дневного светила многогранно отражались в хрустальных водах ручья, весело звенящего между холмами и деревней. А позади возвышались горы. Могучие, покрытые редкой растительностью устремляли они свои пикообразные вершины ввысь. Каменные исполины дышали солнечным теплом, нагретые, обласканные светом. Вся природа этого места наполнялась светом и теплом.
   - Поистине, солнечные горы! - провозгласил Лаэрт. Он отбросил назад свои длинные волосы, они зазмеились по траве, поглощая солнечный свет своей непроницаемой чернотой. А огненные пряди Кассиуса наоборот наполнились добрым сиянием царственной звезды.
   Они стояли рядом, чуть соприкасаясь плечами, и так одинаково восхищались красотой природы.
   - Вы что, смеетесь надо мной?! - раздался сзади возмущенный голос.
   Даймонд спешился с коня, позволив Велесу самозабвенно щипать траву. Солнце окрасило и его волосы, и теперь они казались золотыми. На лице застыло удивление. Он оглядывал открывшиеся перед ним просторы и не знал, что ему делать: негодовать или прыгать от радости.
   - Вы шутите! - все повторял он. - Это ведь...
   - Это Солнечные горы, только в них может быть солнечная пещера! Велес привел тебя к ним. Как только мы сами не догадались, куда он нас ведет?!
   Даймонд как-то совсем по-ребячьи воскликнул, в неведомом порыве рухнул на колени и поцеловал землю.
   - Шесть лет... прошло шесть лет! - шептал он.
   Велес оторвался от вкуснейшей травы, поднял голову и уставился на хозяина своими огромными глазами.
   - Велес, может ты ошибся? Это не могут быть те горы?! - но конь обиженно фыркнул и снова принялся за трапезу.
   - Велес не мог ошибиться! - ответил за коня Лаэрт.
   - Тогда объясните, как я семнадцать лет не знал, что эти горы называются Солнечными?! Хотя все свое детство я убегал к ним от родителей!
   - О чем это ты?
   - Это моя родная деревня! - алмазные глаза ярко вспыхнули. - Это мой дом!
   Он еще раз оглядел окружающую их красоту. Здесь все было ему знакомо, и ничего не изменилось за прошедшие годы. Те же цветы, те же холмы, река, дома... только горы вдруг стали Солнечными и обрели смысл.
   Даймонд побежал. Он буквально летел к родному дому. Лица отца и матери всплыли перед его глазами. "Я ведь тогда с ними не простился, ушел, не сказав ни слова!" Эта мысль подстегнула его, он бежал, не оглядываясь на друзей, оставшихся далеко позади. Он вернулся в свое детство, на мгновение ему показалось, что не было всех этих лет, проведенных в Убежище, что он бежит сейчас домой после долгой прогулки.
   Юноша перемахнул через низенькую ограду, и влетел в деревню. Бывшие на улице люди даже не поняли, что это промелькнуло перед ними. Он молнией мчался в дому на самой окраине, откуда до желанных ему гор было рукой подать.
   И вот его дом. Совсем крошечный, покосившийся, будто что-то надломило его изнутри. Даймонд остро почувствовал отчаяние, витавшее вокруг, нерешительно поднял руку и постучал в дверь. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она открылась. На пороге стоял невысокий мужчина, его загорелое лицо было покрыто сеткой глубоких морщин, а волосы на голове были седые, только кое-где виднелись блеклые каштановые прядки. Узловатые пальцы судорожно сжимали палку. "Как постарел отец!" - защемило сердце Даймонда. Он не помнил отца молодым. Они с матерью были не молоды, когда нашли его. Но все равно, этот пожилой мужчина разительно отличался от того крепкого моложавого пастуха. А ведь прошло не так уж много лет.
   Пастух медленно перевел взгляд с выцветшей грязно-зеленой тунике гостя на белое лицо, резкий вздох исказил его черты, словно пронзил болью. Он увидел огромные бриллианты глаз, излучающие свет! Увидел хрустально-прозрачные пряди, упавшие на плечи!
   - Даймонд! - воскликнул он, выпустив из рук палку. - Сынок!
   Даймонд бросился обнимать отца. Каким невысоким он ему теперь казался, каким слабым. Душа переполнялась любовью и нежностью. Бессердечное, холодное существо: как мог он оставить своих родителей. Как мог все шесть лет почти не вспоминать о них, не переживать тех чувств, что терзали их!
   Он подобрал отцовскую палку. Отец не хотел выпускать его рук, потухшие глаза, не отрываясь, глядели в такое родное, повзрослевшее лицо сына. Они вошли в дом и, не сговариваясь, прошли прямо в альков, где в детстве спал Даймонд.
   - Моя кровать! - тихо произнес Даймонд. - вы не убрали ее!
   - Как мы могли, сын?! - мужчина оглядывал каждую черточку точеного лица, посуровевшего и какого-то каменного, не в меру отросшие волосы, глядящие издалека глаза, сильную горделивую фигуру. Это был одновременно и его сын, и незнакомый воин. От прежнего Даймонда, с его любовью к миру и желанием видеть во всем лучшее, мало что осталось. Он сидел перед отцом как изваяние, слишком взрослый для своих лет, слишком много знающий и слишком контролирующий себя. Пастух чувствовал силу, исходящую от сына.
   - Как же ты изменился, Даймонд! - сухие пальцы дотронулись до мраморного лба. - Теперь ты настоящий воин!
   - Нет, отец, еще нет! - низкий голос Даймонда наполнял маленькое жилище, алмазные глаза пробежались по таким знакомым предметам.
   - А где мама? - спросил он, поняв, кого ему не хватает. "Странно, - подумалось ему. - Я думал, что мне откроет дверь мать, а вот отца мы будем ждать..."
   Мужчина отвернулся, пряча глаза, Даймонду это совсем не понравилось. Вся фигура отца была надломлена отчаянием и горем.
   - Отец?! - Даймонд положил руку на его плечо. - Что такое? Где мама?!
   Отец не хотел оборачиваться, и Даймонду пришлось развернуть его. В этот момент их взгляды встретились, и он увидел: "Одетые в черное люди, потупив глаза, неловко переминались с ноги на ногу. Чуть поодаль стоит отец, его скорбное лицо белое как полотно. Рядом с ним старый деревенский лекарь, в руках у него серебряная чаша. Ветер разносит пепел..." И Даймонду показалось, что пепел веет по комнате, веет по его душе. Слова отца прозвучали как удары колокола в мрачной тишине.
   - Даймонд, мама... она умерла...
   Что-то изменилось в сверкающих глазах. Их поддернула пелена, они стали похожи на перламутровые жемчужины, мутно-белые, с каким-то непередаваемым оттенком... жемчуг - камень печали и слез. Только слезы не были пролиты, они остались туманом на дне глаз.
   - Когда это случилось?
   - Три года назад, но мне кажется, что вчера...
   - Расскажи мне, как?
   - Знаешь, Даймонд, мама была намного сильнее меня. Она так держалась, когда ты ушел, боролась с горем лучше, чем я. Мы пытались тебя найти, но тот человек увел тебя неизвестно куда. Она мне тогда говорила, что значит так нужно, что это твоя судьба, что волшебник намеренно пришел за тобой...Я места себе не находил, а она была сильной. Только с каждым днем все больше бледнела.
   "Почему, почему я тогда к ним не пришел, не объяснил?!" - в который раз укорил себя Даймонд. - "Я виноват во всем!"
   - Еще к нам каждый вечер повадился ходить волк, большой, серый, приходил, садился возле ограды, овец он не трогал, собаки не трогали его, он просто смотрел...
   - Это мой волк, отец, - едва слышно прошептал Даймонд.
   - Я это понял потом, позже. В деревне все считали, что мы отправили тебя к морю, что после того, что ты натворил, мы отослали тебя. И они были этому рады, впрочем, ты знаешь, как они к тебе относились... А еще этот волк, все шептали о проклятии... А потом мать заболела, она была вся холодная-холодная, но все время говорила, что ее что-то сжигает изнутри.
   - Лихорадка? - спросил юноша.
   - Лекарь так решил, но это была не лихорадка, я уверен. Ей ничего не помогало, но потом, нам помог волк! Удивляешься, сын? А как удивились мы! Он принес к порогу травы. Как он их собрал? Не пойму! Ему помогли, его отправили на помощь. Лекарь сделал из этих трав настойку, которая вылечила твою маму.
   - Тогда почему?
   - Дело в том, мальчик, что к нам приходили... - руки мужчины мелко затряслись.
   - Кто? - встрепенулся юноша.
   - Двое, странные такие мужчины. Не люди они были, Даймонд, вот, кто угодно, но не люди! В ту ночь волк под окном изошелся в вое, и все собаки как с ума сошли. Они просочились сквозь дверь, от них веяло тем самым жаром и холодом, которые так долго мучили маму. И они спрашивали о тебе!
   Даймонд нахмурился, слишком знакомым было это описание.
   - Что именно?
   - Они хотели знать, где ты, кто и когда тебя увел. А потом один из них спросил "Что он есть?", как будто ты вещь какая. Мы были в ужасе, они знали все: твое имя, тою внешность, тот случай с рекой, и многие другие случаи. Они даже знали, как ты у нас появился. Словно вытаскивали это у нас из голов! Они были так вежливы, вот только их голоса причиняли боль сильнее пыток. И мать не выдержала, она была вне себя от бешенства. Ты помнишь наш старый меч, который принадлежал ее семье с незапамятных времен, она схватила его и бросилась на них. Она кричала, что они не имеют права, что они ничего не услышат, не узнают, что она жизнь отдаст за своего сына. А они просто молчали и смотрели на нее своими страшными глазами. И меч искрошился в ее руках, а пальцы ее окоченели. И они тогда сказали, что кара придет, а сами растворились в темноте. Я помню, что огонь вырвался из очага и поднялся до потолка. Мама упала и с того момента не вставала больше. Это случилось три года назад. Она страдала месяц, медленно истлевала, становилась тонкой и прозрачной, и умерла. Я никому не сказал причины.
   Мужчина замолчал, но Даймонд чувствовал, что что-то осталось недоговоренным.
   - Отец, они упоминали в своих речах Адаманта?
   - Да, - сокрушенно ответил пастух. - Адамант ждет вашего мальчика, сказали они. Я тогда не придал этому значения, но потом... - он искоса посмотрел на сына. - Даймонд, ты можешь считать, что я спятил от горя, но: твоя мать, когда ты был младенцем и капризничал, рассказывала тебе старые сказки о живых самоцветах и прекрасной девушке, что вдохнула в них жизнь. Она так красочно об этом говорила, что я всегда представлял себе эту девушку. В день похорон, ко мне пришел волк, он появился как всегда неожиданно и сел рядом. Я его совсем не боялся. Тогда я заметил на его шее длинные белые шрамы, и понял, что этот волк и ты встречались... Я положил руку на эти шрамы, и вдруг увидел ту самую девушку из сказок.
   Даймонд весь обратился в слух, отец увидел Первородную, она пришла к нему в трудный час.
   - Она была еще прекрасней, чем в тех рассказах. Вся неземная, в белом, окутанная серебристой дымкой. Она положила свою руку поверх моей и произнесла: "Он вернется, и ты увидишь свою жену! Адамант будет повержен, и мир воцарится вновь!" Я хотел посмотреть ей в глаза, но так велика была сила ее взгляда, что я упал без сознания. Очнулся я в доме, в кровати, укрытый одеялом. А волк больше не приходил ко мне.
   Даймонд молчал. Ему хотелось забросать отца вопросами, но он понимал, что тот так измучен, что больше ничего не сможет рассказать.
   - Ты вернулся, чтобы остаться, Даймонд? - робко произнес пастух.
   - Я вернулся, чтобы найти Адаманта и уничтожить его! И тем отомстить за смерть матери и за другие его зверства! Я вернулся, чтобы узнать свое истинное призвание. Я никогда не интересовался, но... Как называются наши горы, отец?
   - Люди называют их Проклятыми, но я знаю, что на старых картах они называются Солнечными из-за пещеры, которая в часы зенита солнца наполнялась золотым светом. Пещеру эту давным-давно завалило камнями, а название стерлось из памяти.
   - Почему вы меня никогда к ним не пускали? - Даймонд никак не мог поверить, что секрет его происхождения всегда лежал под самым носом.
   - Я нашел тебя на их склонах...
   - И что с того?!
   - А то, что с тех пор любой, кто по какой-либо надобности взбирался к их вершинам, неизбежно погибал. Люди либо срывались со скал, либо были растерзаны волками, либо просто исчезали. Отсюда их второе название - проклятые! Мы не могли тебя туда отпустить!
   - Но теперь я должен отправиться туда.
   - Зачем, сын? - в глазах мужчины плескался страх. - Я не хочу потерять и тебя!
   - Только там я узнаю правду. Только там увижу ее...
   - Даймонд, что собираешься сделать?!
   Глаза Даймонда сузились, превратившись в сияющие щелки:
   - Я уже сказал, убить Адаманта и восстановить Династию!
   - Какую Династию, Даймонд?! - старый пастух никак не мог справиться с дрожью. - Ты хочешь сказать, что все мамины сказки правда? Про этих каменных правителей, про этот меч, что был отдан ее предку умирающим вельможей, про девушку и великого мага, предавшего ее?! Ты об этом мне говоришь?!
   - Да! Это все правда, это не сказки, а история. История великих Алмазных Правителей, их Первородной и предателя, разрушившего гармонию... Из-за всего этого на свет появился я, отец, ты нашел меня, последнего из Драгоценной Династии. Ты не хочешь в это верить, но каждое слово - правда! Не случайно вы меня там нашли.
   Огонь в камине резко полыхнул, небольшое помещение медленно начало наполняться тьмой. Даймонд понял, что это его друзья пришли за ним. В дверь постучали. Пастух нехотя встал и открыл, и тут же, схватившись за сердце, отшатнулся.
   - Они! Это они!!! - судорожно бросился он к сыну. - Убийцы матери! - на пороге, как и ожидал Даймонд, стояли Кассиус и Лаэрт.
   - Нет, отец, это не они, это мои друзья, - жестом указал юноша на скамью у дальней стены, приглашая друзей присесть.
   - Это они, Даймонд! Один как огонь, другой как ночь! Я никогда не забуду эти страшные лица! Как смеете вы называться друзьями моего сына?!
   Лаэрт кашлянул, все тени в комнате бросились к нему, но Кассиус положил руку на его плечо, призывая к спокойствию.
   - Почему вы называете нас убийцами? - тихо спросил он.
   - Вы убили мою жену!
   - Мы этого не делали! - отрезал Кассиус. - Мы никогда не убиваем женщин!
   - Это не они, отец! Те двое были приспешниками Адаманта!
   - Но они совсем как те демоны!!!
   - Демоны? - возмутился Лаэрт, приглаживая свои длинные волосы. В иной ситуации его искреннее возмущение показалось бы смешным - для обычного человека все три присутствующих здесь молодых волшебника были настоящими демонами.
   - Вы говорите, они были похожи на нас? - Кассиус был слегка взволнован. - тогда, боюсь, мы знаем, кто был у вас! Ты прав, Даймонд, они люди Адаманта, но помимо этого, - Даймонд так не любил долгие паузы Кассиуса. - это наши отцы!
   Что-то сломалось. Даймонд хмуро взирал на сломанный железный набалдашник кровати, который он во время разговора сжимал в руках:
   - Объясни мне, Кассиус!
   - Кто они, Даймонд? - устало закрыл глаза пастух. - Кого ты привел в наш дом?!
   - Как ты понимаешь, у нас тоже есть отцы. И, как и мы, они владеют магией. Только они не отступники, в отличие от нас, они истинные порождения Хаоса и Тьмы. И тем страшнее наше отступничество от них, что они Владыки. Да, Даймонд, не смотри так гневно! Очень тяжело признаться в этом, но я наследник огненного престола Хаоса, а Лаэрт - черной души Тьмы. Отцы наши - правители, те самые, кто заключил договор с Адамантом, кто разрушил гармонию и начал войну с Первородной и Алмазными Правителями.
   - Только они струсили... - прошептал Лаэрт. Кассиус недовольно поглядел на него, а потом продолжил:
   - Так случилось, что они подчинились воле Адаманта. Его сила превзошла их, и они будто забыли о том, что равны с ним. И последние благородство и честь Владык канули в небытие, они забыли, что не были Злом, а были сторонами Гармонии, такими же как Свет и Порядок, они должны были охранять Гармонию, но предали ее. Они потеряли свою суть, когда склонились перед Адамантом, а их подданные последовали за ними.
   - Это они отступники, а не мы - все так же шептал Лаэрт. - Это они предали, они отказались от нас...
   - Лаэрт, держи себя в руках! - вскричал Кассиус, а Даймонд почувствовал, как в комнате сгущается Тьма, вязкая и холодная.
   - Простите, - мучительно выдавил он из себя и спрятал голову за плечом Кассиуса, вся темнота сгустилась вокруг него, оберегая.
   - И вот они опять проявили себя, - с горькой иронией усмехнулся Кассиус. - Именно они пришли в ваш дом, и ничуть не странно, что вы приняли нас за них, мы так похожи... внешне... Адамант, видимо, направил их выведать все, что только возможно!
   - Но почему они убили мою жену?! - вымолвил мужчина.
   - Я не думаю, что это входило в приказ, ваша жена просто стала разменной монетой за неудачу. Если бы вы покорились их воли, то ничего такого не произошло бы.
   - Вы так говорите, как будто это она виновата!!! В вас нет ни капли жалости!
   - Простите, - еще раз сказал Лаэрт из тени. - Но в нас действительно нет жалости, мы привыкли относиться ко всем смертям одинаково, нас так воспитали!
   - Даймонд, ты почему молчишь?!!! - закричал отец. А Даймонд все также стоял у кровати, его взгляд был устремлен в одну точку.
   - Что мне говорить? - отрешенно сказал он. - Кричать или плакать? Проклинать моих друзей за их происхождение? Я не могу, они доказали свою дружбу, я верю им. И в них есть жалость, отец, просто выразить они ее не могут. Я не могу и не должен их обвинять, я прошу у них прощения... Я должен сказать, око за око...
   - Тебе не надо просить прощения, белый Лорд! - произнес Кассиус, от которого полыхало жаром. - И не стоит отвлекаться от цели! Твое дело - Адамант, а наши отцы - наша боль!
   - Я тебя правильно понимаю, друг мой?
   - Как ты думаешь, можем ли мы существовать вместе с ними, когда они поклялись, что сотрут нас с лица земли, если мы не подчинимся Адаманту!
   - Да мы лучше умрем, чем сделаем это! - разные глаза Лаэрта пронизывали могильным холодом. - Или лучше уничтожим их, за все, что они с нами сделали!
   - Мы должны выполнить свое предназначение, как ты выполнишь свое! Ты знаешь, что должно сделать!
   Оба встали, полыхнул огонь, взметнулись тени и они исчезли.
   - Где они? - изумился пастух.
   - Они будут ждать меня в условленном месте!
   - Неужели ты им доверяешь?
   - Как самому себе!
   - Они ведь не люди?!
   - А разве я сам человек?!
   - Не смей так говорить, Даймонд! - глаза старика были полны ужаса. Юноша тяжело вздохнул и опустился перед отцом на колени.
   - Благослови меня, отец! - сказал он.
   - На что?
   - На битву...
   Нельзя было выразить муки, исказившей лицо мужчины, но он поборол свое отчаяние, поднялся и возложил руки на голову сына.
   - Ты всегда хотел быть воином! Именно воином тебя видела мать! Теперь ты и воин, и волшебник! Благословляю тебя на битву, сын мой! Выйди из нее победителем, с честью и храбростью принявши все ее тяготы! Иди и борись, сын! Сердце мое, душа матери твоей будут тебе помощью! Иди и борись!
   Так говорил старый пастух, глядя своими затуманенными глазами на любимого найденыша. И чудилось ему, что фигуру сына окружает белый свет, на голове у него сверкает венец из звезд, а белый плащ развевается на ветру. И Даймонд встал, и был так велик в своем сиянии, что казался властителем, воскресшим из древних легенд.
   - Воистину ты, Белый Лорд! Обещанный нашей земле защитник! - воскликнул отец, не в силах оторвать взгляда от уходящего вдаль венценосного сына.
   Солнечные горы
  
   Даймонд стоял, устремив взор на горные вершины. Сгущались сумерки, горы потеряли свои очертания и теперь казались исполинами, нависшими над головой. В душу вновь вернулось непреодолимое желание познать их тайну, идущее из детства. Велес щипал траву неподалеку, ни Лаэрта, ни Кассиуса видно не было, но они все равно были где-то рядом, готовые помочь в любую минуту.
   - Что ж, Велес, я пошел! - Даймонд обратился скорее к самому себе. - Пожелай мне удачи!
   Конь поднял черную голову и фыркнул, его глаза были полны лукавства. Даймонд махнул на него рукой и начал карабкаться вверх. Поверхность был голой и скользкой, как после дождя. Белые пальцы цеплялись за камни, Даймонд был уверен в себе, он не мог упасть. И ощущение безопасности не покинуло его даже тогда, когда он почувствовал, как горы дышат, недра их сотрясает дрожь, передавая ее человеку. Преодолев покатые склоны, он взобрался на небольшую ровную платформу и огляделся. Посмотрел вниз, Велес казался совсем маленькой точкой, взбирался он не долго, а земля так далеко. Над головой был крутой уступ, на краю которого качался на ветру одинокий прозрачно-голубой цветок. Даймонд протянул руку, чтобы сорвать его, едва пальцы коснулись тонкого стебля, как в них впилось что-то острое. Юноша отдернул руку, на ней красовались три маленькие, но глубокие ранки.
   - Что тебе здесь надо, незнакомец? - раздался над ним тоненький голосок.
   - Я хотел сорвать цветок! - просто ответил Даймонд, а сам подтянулся на уступе, чтобы разглядеть горного жителя.
   - Это мой цветок! - последовал еще один укол. - Никто не смеет его срывать! И почему ты прячешь свое лицо, чужак?
   - Я прячу? - улыбнулся Даймонд, оказавшись на утесе. На молодого мага круглыми синими глазами смотрел крохотный человечек с нежно-голубыми крылышками за спиной. В ручках он сжимал маленький трезубец.
   - Да ты сильф!! - с восторгом воскликнул Даймонд, а крылатый малыш с не меньшим восторгом смотрел на него.
   - А ты, он да?
   - Кто он?
   - Отражение Адаманта? - тихо прозвенел сильф.
   - Я не отражение, - огорчился Даймонд. - Мое имя Даймонд!
   - Нет, ты отражение предателя, которое должно победить и доказать, что оно истинное! Мне говорили, что ты придешь, я тебя ждал! Извини, что напал на тебя, но ведь на тебе быстро все заживает! Я просто принял тебя за него, но теперь вижу, что ты совсем другой, у тебя глаза красивые, и взгляд такой знакомый, совсем как у нее... А я Гелион, последний сильф Солнечных гор!
   Гелион говорил быстро, голосок становился все тоньше и тоньше, во время разговора он подлетел к Даймонду, тот подставил ладонь, сильф с легким поклоном уселся ему на руку.
   - А ты уже маг или еще нет? А почему ты пришел именно сейчас? А ты меня простишь за мой трезубец? Я вот тебя уже простил за цветок! Он последний, понимаешь, как и я, мы с ним дружим! Но ты ведь не знал, поэтому я тебя простил! А ты...
   - Гелион, постой, подожди! - запротестовал Даймонд. - Я тебя, конечно, прощаю, только подожди! Кто тебе сказал о моем приходе?
   - Как это? - изумился крошка-сильф. - Горы! Они давно об этом твердят!
   - Значит, горы? А как они это тебе сказали? Камни, что, говорят?
   - Конечно, говорят, ты разве не слышишь?! Ты, наверное, не прислушивался! И ведь сам ты говоришь, еще как!
   В алмазных глазах шевельнулась недовольная тень, не понравилось ему это сравнение с камнем.
   - Ладно, Гелион, я был очень рад с тобой познакомиться, но мне надо продолжить путь!
   Гелион слетел с его ладони с очень довольным видом.
   - Как знаешь, Белый Лорд! Только идешь ты не туда! - с этими словами он уселся на венчик цветка.
   - Куда же мне идти?
   - Идти надо не вверх, а вниз, не вперед, а вглубь!
   Даймонд во все глаза смотрел на сильфа, тот раскачивался на своем цветке и звонко смеялся.
   - Ты имеешь в виду, что мне надо идти внутрь горы?!
   - А ты сообразительный, юный лорд! - захлопал в ладоши Гелион, а потом, слетев с цветка, вдруг заголосил. - Прости меня, друг мой верный! Как ни охранял я дружбу нашу, но придется нам с тобой расстаться! Ты был поставлен здесь стражем, а я лишь стражем над тобой! Теперь долг каждого из нас исполнен! - наступило молчание, после чего Гелион обратился к юноше. - Сорви цветок, Даймонд!
   Волшебник наклонился и сорвал цветок, ему было жаль сильфа, но его цель была важнее. Тоненький стебелек легко, с корнем вышел из земли, и в тот же миг гора вздрогнула. Огромная трещина зазмеилась по склону, с треском становясь все больше и шире, вглядевшись в ее зияющую темноту, Даймонд смог различить пологие ступени.
   - Иди туда, Даймонд, - тихо прозвенел Гелион. Даймонд обернулся к нему, по щекам сильфа текли едва заметные, поблескивающие слезы. Тогда Даймонд склонился к земле, своими сильными пальцами сделал довольно глубокую ямку и посадил туда цветок.
   - Он не выживет, Белый Лорд! Как жаль, а ведь он так похож на тебя!
   Даймонд аккуратно взял из крохотных ручей трезубец, уколол им палец, и ровно три капли упали в почву. И вмиг корни цветка зашевелились, проросли, волшебник присыпал их землей. Цветок ожил и, раскрыв свои прозрачные лепестки, весело смотрел на первые появляющиеся в небе звезды. Даймонд встал, с пальца на землю упала еще одна капля крови. Он начал спуск.
   Гелион радостно вскрикнул вслед спускающемуся магу. Тот оглянулся. Трещина медленно закрывалась, но, прежде чем она сомкнулась, Даймонд успел увидеть, что весь склон покрылся прекрасными прозрачно-голубыми цветами, которые слегка светились в сумерках.
  
   Он не знал, сколько времени спускался. Ему казалось, что целую вечность идет он в непроглядном сумраке недр горы. Он освещал себе путь магией, но свет позволял видеть только ближайшие ступени, а дальше лишь очертания. В голове роились сотни мыслей. Он с глубочайшей скорбью думал о матери, тихо тлела в нем ярость на самого себя, ведь он послужил причиной ее смерти. Еще он думал о Доме Волшебников, не хотел думать, но не мог избавиться от образа Фабиана и Велиара. К Велиару он не испытывал никаких чувств кроме жалости, как к порабощенному, почти потерянному человеку, а на Фабиана уже не мог злиться, хотя так больно было оттого, что учитель отвернулся от него. И еще он думал о Первородной, она давно уже не покидала его мыслей, каждый шаг приближал его к ней., Он был так погружен в свои раздумья, что не заметил, как ступени кончились.
   Даймонд стоял на берегу подземного озера. Оно было похоже на большое зеркало, ничто не тревожило ровную гладь. Из центра озера поднимался камень, небольшой постамент, от которого юноша не мог отвести взгляд.
   - Здравствуй, Даймонд! - все в душе перевернулось, и безграничная радость наполнила ее, когда он услышал хрустальный чистый голос.
   На камне стояла она: стройная и гибкая, в легком струящемся белом платье, с волной темных волос, с тонкими чертами гордого лица, и с большими, прожигающими даже на расстоянии, золотисто-карими глазами.
   - Это ты! - воскликнул он, бросаясь в воду. А она улыбнулась и пошла по зеркальной поверхности озера, буквально поплыла по воздуху. На белоснежную голову легла легкая, невесомая рука, знакомое тепло разлилось по телу. Даймонд посмотрел на нее: алмазные глаза встретились с золотистыми и утонули в их беспредельной силе. Никогда Даймонд не видел таких прекрасных и пугающих глаз: в них горел бешеный огонь Кассиуса, холодно сверкала сталь Лаэрта, в них был черничный блеск Фабиана, золотое солнце Мастера Флоса, детская изумленность Пака, ясная радость Гелиона, затаенное лукавство Велеса, тайные знания водяного. На него разом глядели все, кого он когда-нибудь знал, но в то же время эти глаза были другие. Они были грустны и веселы, мудры и наивны, нежны и жестоки, живы и неподвижны, они были такими древними и вместе с тем вечно молодыми. А еще он видел в них отражение могущественного белого света, который жил в нем самом.
   Она с нежностью провела рукой по его мраморной щеке:
   - Как я рада тебя видеть, Даймонд! Как долго ты шел ко мне!
   Даймонд схватил ее руку, она вздрогнула, но не вырвалась. Ее пальцы были такими хрупкими, но какая энергия пульсировала в них.
   - Я пришел на твой зов, моя владычица! Я пришел исполнить свой долг перед тобой!
   - Твой долг не передо мной, а перед всей нашей землей и народом! И пришел ты по зову сердца, я лишь подсказала ему направление!
   - Приказывай и я исполню все!
   Ее рука дрогнула в его руке и вырвалась. Он был выше нее, но, насколько она была величественнее.
   - Ты должен выполнять приказы лишь своей души! - с грустью сказала она. - И ничьи другие, только тогда ты останешься самим собой!
   Даймонд не мог оторвать от нее взгляда. Он столько раз видел ее в своем сознании, в образах и иллюзиях, но сейчас, когда она стояла перед ним, он не верил до конца, что это правда.
   - Они говорили, что ты мертва! - не выдержал он. - Что Адамант убил тебя!
   - Он действительно меня убил, Даймонд! В каком-то смысле я мертва...
   - Но как получилось, что ты стоишь сейчас передо мной, что ты приходила в Убежище и к отцу?
   - Я не могу умереть, Даймонд, пока жива магия этого мира. Я была создана охранять энергию, заключенную в камне Гармонии, - она незаметно коснулась кольца на пальце. Даймонд мельком взглянул на крупный бриллиант идеальной огранки. Он не привлек его внимание, но это был просто камень, мертвый и холодный. - Существует энергия, существую и я. Но Адамант своим поступком нарушил закон моей жизни: я должна перерождаться, в одном и том же облике, в назначенный час умереть и возродиться вновь, обновленной. Я подчиняюсь законам природы, все должно обновляться. Адамант предал меня, изменил судьбу, теперь я в большей мере дух, чем живое существо.
   - Но я могу прикоснуться к тебе!
   - Я скопила немало сил за все эти века, чтобы иметь возможность быть осязаемой! Но это не жизнь, это прозябание, Даймонд, - я не чувствую ничего, что должен чувствовать человек: боль, горе, радость, счастье, любовь, ненависть, страсть - это все недоступно мне ныне. Я как призрак, как память...
   Даймонду было невыносимо плохо: еще мгновение назад ему казалось, что он нашел ее и больше не покинет, а теперь осознавал, что она как мираж, пусть и реальный.
   - Не грусти, мой волшебник, такова судьба! Но я знаю, что придет день, и ты сможешь повлиять на предначертанное, сможешь вернуть жизнь всем нам... Всему свое время... Теперь же я покажу тебе то, зачем ты пришел!
   Она подвела его к озеру.
   - Смотри внимательно, Даймонд!
   Тонкие пальцы коснулись воды, озарив ее неярким свечением. Юноша вгляделся в молочную пелену.
   "Девушка в белом одеянии держала в руках неземной красоты драгоценный камень, многочисленные грани которого переходили одна в другую, а свет, преломляющийся в них, играл всеми красками мира, бесконечно менялся в своих оттенках, темный в глубине, светлеющий к краям. Свет, питавший этот камень, озарял девушку. Она что-то тихо прошептала, затем опустила руки. Камень не упал, но остался висеть в воздухе. Он загорелся ярким пламенем и начал расти, изменяя очертания. Постепенно в белом сиянии прорисовывалась фигура. Даймонд узнавал предстающие перед ним черты. И вот перед девушкой вырос он сам, в одеянии столь же ослепительно белого цвета, что и на ней, на хрустальных волосах сверкала корона. Девушка дотронулась до его груди, а потом внезапно обернулась. Даймонд удивился встревоженному выражению ее лица: широко раскрытые глаза, необычайная бледность, почти бескровные губы.
   - Первородная, он идет! Скоро начнется битва, я думаю, вам лучше укрыться во дворце!
   - Я буду сражаться, Смарагдос! Ни о каком бегстве не может быть речи!
   - Ваше Величество, у него огромное войско! С ним Владыки Хаоса и Тьмы!
   - Смарагдос, мой долг выйти на поле битвы! Меня ничем не напугать!
   - Но если...
   - Династия не угаснет, Смарагдос! Да они убьют многих из нас... Я уже скорблю о нашем верном Саффейросе, о Каллаит, об Амбере, но придет достойнейший и продолжит наше дело!
   С этими словами Первородная снова повернулась к созданному образу.
   - Вы сделали это! Вы вдохнули в него жизнь!
   - В нем всегда была жизнь, я лишь пробудила ее! Он будет жить и править, покуда хоть одна живая душа будет вспоминать Алмазных Правителей!
   - Но он буквально отражение Адаманта!
   - О нет, это Адамант - блеклое отражение великого образа! Мы все блекнем перед ним!
   - Его будут звать Даймонд, я прав?
   - Даймонд лишь имя, люди дадут ему множество имен, но его суть в том, что он защитник гармонии, хранитель источника энергии, в нем все то, что должно было быть в нас! Но его время еще не пришло... Только Создатель распорядится, когда ему явиться на свет!
   В ее руке снова засверкал совершенный красоты камень.
   - Великая, - задохнулся Смарагдос. - это ведь!!!
   - Это сердце мое, это душа моя, это жизнь моя!
   - Так, значит, Адамант?..
   - Лишь отражение истинного света... Просто похож... Просто моя ошибка..."
   Даймонд не мог пошевелиться, голова разрывалась от боли, а на воде вырисовывались следующие образы.
   "На выжженной земле множество мертвых тел, раненные люди, лошади, единороги, мантикоры, химеры, грифоны - все вперемешку, среди них замерли уцелевшие, все смотрят в одну сторону. На небе зависли огромные драконы, черные, красные, белые и золотые, они тоже не сводят древних желтых глаз с происходящего внизу. Все живое стягивается к небольшой возвышенности среди этой равнины. Там стоят двое: мужчина в сверкающих латах, словно в мольбе или в проклятии он простирает руки к небесам, его белые волосы спутаны, плащ порван, он весь в чужой крови... А над ним в незапятнанном воздушном платье возвышается Первородная, ее волосы колеблет ветер, в хрупких руках меч искусной ковки с массивной рукоятью, украшенной вязью рун. В ней пульсирует мощь, она исходит от ее рук и проникает в тяжелый меч, который нависает над головой мужчины. Адамант смотрит прямо в глаза Первородной.
   - Пощади! - произносят его кровавые губы, а в сердце Даймонд шевелиться что-то странно-недоброе: как омерзителен ему предатель, который так напоминает его самого...
   - Не убивай меня, моя повелительница! - в полный голос взмолился Адамант. - Сжалься!
   Голос Алмазного Правителя так холоден, что нежность, которую он пытается придать ему, испуганно теряется в жестоких тонах. А Первородная не решается убить его - юный маг ясно видит безграничную доброту и прощение в ее потемневших от битвы глазах. Она сдерживает свою силу и меч, рвущийся испить крови изменника.
   - Я был не прав, моя любовь! Я поддался гордыне! Я был слеп, но мне удалось вновь прозреть!
   - Ты врешь, Адамант! - Даймонд выкрикивает эти слова одновременно с Первородной.
   - Я прошу тебя, дай мне еще один шанс! Во имя нашей любви!
   Легкая тень улыбки скользит по лицу Первородной, она отбрасывает меч. Она простила, поверила ему, она помнила их любовь и не могла убить его. Первородная обратилась к воинам:
   - Друзья мои, - ее слышал каждый из многочисленного войска, ее слышали и союзники, и враги. - Пусть радость наполнит ваши сердца - войне конец! Столько жизней было положено на ее алтарь, но теперь снова восторжествует мир! И мы вместе сделаем его лучше!
   Последнее слово замерло на ее устах. Слегка покачнувшись, он обернулась к Адаманту. Тот стоял с алчно-гордым видом, держа в руке окровавленный кинжал. По белому платью ярким пятном растекалась алая кровь. Первородная, не веря, посмотрела на Адаманта, потом на свою кровь...
   - Ты всегда хотел забрать мое сердце, Адамант? - тихо прошептала она.
   Адамант вздрогнул и выронил кинжал. Он действительно вонзил его в спину девушки, целясь в сердце. Он сделал это со всей страстью своей черной души, но сейчас силы покинули его, он тонул в ее потускневших глазах...
   - Ты никогда не получишь его! Ты оборвал мою жизнь, ты лишил меня моей судьбы... Но Он придет, ты знаешь, он займет твое место и сердце мое ему принадлежит!
   Небо затягивалось свинцовыми тучами, шквальный ветер гнал их со всех сторон. Воины хранили тягостное молчание - они слышали каждое слово, каждый вздох умирающей. Владыка Хаоса, в образе дракона, подлетел к Адаманту, желая защитить его, но не сумел. Его отбросило невероятной силой, он рухнул на землю, принимая человеческий облик. Владыка Тьмы склонился над ним, поднял трясущимися руками. "Неминуемо!" - прошептал он.
   - Придет Белый Лорд, и ты падешь! Ты будешь бояться своего отражения, потому что будешь видеть в нем его!!!
   Адамант издал звериный крик, его корчило, словно он горел изнутри.
   - Гармония в нем... - это были последние слова Первородной, и их услышал только Адамант. Ее тело вдруг стало прозрачным. Последний раз обвела она взглядом мир, который так бережно хранила, а потом порыв ветра унес ее с собой, развеял в своем полете, только с легким звоном упала на землю ее тиара.
   Земля содрогнулась, небо разорвали молнии. Стеной хлынул дождь. На холм взбежал Смарагдос, с одним желанием - убить предателя. Адамант шарил по земле, силясь найти меч Первородной, но, лишь предательский кинжал валялся рядом. Он поднял глаза на приближающегося Смарагдоса, и воин отшатнулся - на него смотрели блеклые бельма. Алмазные глаза повелителя Династии погасли, теперь они были тусклы и безжизненны, яркий свет покинул их. Адамант увидел ужас на лице своего бывшего подданного, и через миг его не было на холме. Он исчез, сбежал, сгинул.
   Смарагдос упал на колени, с невыразимой любовью поднял тиару. Из его зеленых глаз сыпались крупные зеленые самоцветы - слезы изумрудного вельможи.
   - Я выполню твой приказ!"
   Даймонд с облегчением оторвался от зеркала воды и погрузился в теплоту взгляда Первородной.
   - Теперь ты знаешь все, а когда твое волнение спадет, ты сможешь все это осознать!
   - Ты источник Энергии, Великая?
   - Нет, Даймонд, я всего лишь его хранительница. Камень Гармонии наш источник, его Создатель сделал средоточием нашей магии.
   - Но Адамант думает, что это ты?
   - В то время многие считали, что камень сокрыт в моем теле, но я просто хорошо выполняла возложенные на меня обязанности. Но теперь из-за действий Адаманта и его приспешников источник в опасности!
   - Тогда значит, я...
   - Довольно вопросов, Даймонд! - остановила она его. - Пусть догадки останутся догадками! Не пришел еще назначенный час!
   - Когда он наступит?
   - Ты Белый Лорд - тебе решать! Тогда в Убежище я принесла тебе книгу Судеб, но ты не смог ее взять. Тебе вернут ее друзья, и вот, когда ты сможешь управлять судьбами, ты приблизишься к заветному дню.
   Даймонд снова попытался что-то сказать, но Первородная вновь опередила его:
   - Прошу, Даймонд! Тебе надо идти, так дай мне договорить! Велес приведет тебя к мечу, которому изначально суждено было поразить Адаманта. На пути к предателю ты будешь огранять сердце свое, и многое свершится, но во что бы то ни стало, как это ни будет трудно, ты должен продолжать свой путь! Ты наш защитник, не бойся себя! Исполни свое предназначение, и ты станешь тем, кем должен быть!
   - А ты пойдешь со мной, Первородная!?
   - Я не могу, я не вправе помогать тебе. Я только память былого могущества, но придет и наш день... Но я буду рядом каждую минуту, мы с тобой еще встретимся! - она слегка коснулась его губ поцелуем, и Даймонд с трудом удержался, чтобы не продлить этот миг. Затем она отстранилась, взмахнула рукой. Из озера вышел водяной, так знакомый Даймонду.
   - А, каменный мальчик! - сверкнул он жемчужными зубами. - Вырос!
   - Отведи его, друг мой! - обратилась к нему Первородная.
   - Как скажешь, владычица! Пойдем, юный лорд!
   Волшебница светло улыбнулась им обоим, эта улыбка дала Даймонду силы уйти: он нырнул вслед за водяным, и озеро сомкнуло над ним свои воды.
   А девушка все смотрела на озерную гладь.
   - Все свершится вскоре, Первородная? - прозвучал вопрос из глубины пещеры.
   - Да, Смарагдос, немного осталось!
   К ней подошел высокий мужчина с изумрудными глазами и короткими чуть вьющимися зелеными изумрудно-зелеными волосами.
   - Он такой могучий, твой избранник! Но он так молод... И он любит тебя, госпожа!
   - И я его люблю, Смарагдос!
   - Значит, теперь расстаемся?
   - Мне так жаль, но твое время пришло, друг мой!
  
   Даймонда вновь, как в тот памятный день, выбросило из воды на берег. Он ощутимо ударился головой, мысли сразу пришли в порядок, перестали путаться и мешать друг другу.
   Всю дорогу под водой его проводник, не переставая, бурчал: "Каменный... Уже столько натворил, а успокоиться не хочет! Опять идет убивать, говорил же, камень и есть камень. А на нее ни одно слово разумное не действует. Сама всегда думала, что может весь мир защитить, и этого тому же учит! Дети..." Даймонд ни слова не произнес, ему хватило и того разговора с водяным.
   Он уселся на берегу реки, высушивая себя заклинанием, наслаждаясь знакомым пейзажем. Позади раздался шорох, и Даймонд подскочил, ожидая увидеть Велеса, а с ним Кассиуса и Лаэрта, но взгляд его натолкнулся на неожиданного здесь человека. Перед ним стоял Велиар.
   Молодой человек опирался на посох из темного дерева, когтистое навершие которого было украшено красным камнем. Его голова была низко опущена, а отросшая челка закрывала глаза.
   - Здравствуй, Велиар! - обратился к нему Даймонд, проводя рукой по волосам, чтобы высушить и их. - Не ждал тебя! Вижу, ты получил титул мага!?
   - Мне дали его не в Убежище, - Велиар чуть отставил свой посох. - Мой посох - дар настоящих волшебников.
   - Рад за тебя. Что привело тебя сюда, Велиар?
   - Мне нужен был ты, Даймонд!
   - А я не заметил следящих заклинаний, можешь собой гордиться. Ты застал меня врасплох! - Даймонд говорил вполне дружелюбно, стараясь не обращать внимания, на разгорающийся огонь в глубине красного камня.
   - Я не следил за тобой, меня направили сюда другие, когда узнали, что ты здесь! - Велиар так и не поднял головы. - Ты виделся с Первородной?
   - Это мое дело, тебе не кажется?!
   - Мне и не нужен твой ответ, нам все уже известно!!!
   - Ты хотел сказать, все известно Адаманту, которому ты любезно служишь, а сам ты всего лишь выполняешь грязную работу! - Даймонд сделал шаг по направлению к Велиару, но тот выставил свой посох, стремясь защититься:
   - Не подходи ко мне! - закричал он и, наконец, посмотрел на собеседника. Даймонд застыл:
   - Что с тобой случилось, Велиар?
   - Я пришел к тебе по заданию Владык Хаоса и Тьмы, и я... я не обязан отчитываться!!!
   - Я не про это... Кто с тобой такое сотворил? - Велиар спешно опустил голову вниз, но челка уже не скрывала то, что когда-то было красивыми миндалевидными голубыми глазами. Они были выжжены, на их месте теперь были жуткие шрамы, толстые, белые, длинные шрамы; они пересекали нос, расползались по лбу, подползали к ушам и губам. - За что, Велиар?
   - Я осмелился спросить о глазах Правителя Адаманта, и это мое наказание! Владыки выполнили его волю, и с тех пор я такой! - Даймонд молчал. - Но я все вижу, я смотрю на мир их глазами!
   - Ты смотришь на этот мир для них, - покачал головой Даймонд. - и слышишь, и говоришь тоже для них. И сердце твое бьется тоже по их желанию!
   - Замолчи! Ты ничего не знаешь!!!
   - Почему, Велиар, почему ты служишь им?! Что движет тобой?!
   При этих словах Велиар согнулся пополам, шрамы его налились кровью, пальцы судорожно царапали идеальную полировку посоха, а губы шептали "помоги", но потом он выпрямился, расправил свою мантию, и чужим голосом произнес:
   - Ненависть, - и Даймонда накрыло волной яростной магии. - Им движет ненависть. Он так ненавидел тебя, что отдал свою маленькую душу нам во власть. И мы забрали ее, вместе со зрением и слухом, с волей и характером. Он игрушка в руках, иногда вспоминающая о том, что она человек. Но мы убеждаем его в обратном!
   - Адамант!? - не доверяя своим ощущением, спросил Даймонд.
   - Я не смог удержаться, чтобы не увидеть тебя, - усмехнулся Велиар, или уже не Велиар, - мне стало интересно, каков ты. Оказывается, не такой особенный, как говорят.
   - Выходит, ты, Адамант, не нашел в себе смелости явиться ко мне в своем собственном виде? Используешь чужие жизни, как всегда?
   - А зачем рисковать своей? Это героям свойственно бездумно идти навстречу смерти. Я не герой, я скорее мудрец!
   - Ты не герой, Адамант, это точно!
   Лицо Велиара перекосилось:
   - Ты не заслуживаешь такой чести, называть меня по имени, мальчишка! - посох обратился в сторону Даймонда, и его подбросило высоко в воздух. Движение было таким молниеносным, что Даймонд понял, что произошло, лишь очутившись на земле.
   - О, прости, в Убежище вас, наверное, учили предупреждать перед нападением? - его сила пригвоздила молодого волшебника к земле, не давая двигаться. - Но это жизнь, не учеба! Я не скажу, что ожидал большего, но думал, что ты будешь готов! - красный камень кроваво блеснул, и невыносимо острая боль пронзила тело Даймонда, он сжал кулаки, вена вздулась на белом лбу. - Может, бедный Велиар, зря так завидовал? - снова блеснул камень и снова плавящая кости боль. - Что нашла в тебе Первородная? - вновь и вновь сверкает камень на посохе. - А может, ты ее вторая ошибка? Она опять доверилась не тому...
   Даймонд стиснул зубы, боль была такая, что хотелось кричать и корчиться.
   - И это наследник моей Династии?! Тот, кого прочили на мое место?! Червь! Ничтожество!!!
   Алмазные глаза гневно вспыхнули, сквозь боль пришло осознание собственных сил. Презрение в голосе Адаманта подстегнуло их, а страшные шрамы Велиара заставили действовать. Даймонд понял, что может и должен сопротивляться. Он стряхнул с себя чары и вскочил. Зеленоватым светом озарились его пальцы, и энергия колючим шаром понеслась в Адаманта. Тот выставил вперед черный посох, но дерево разлетелось в щепки. Шар вошел в тело Велиара, отыскивая в нем дух Адаманта, тело шатнулось, словно и чужая душа на миг покинула его, но потом Адамант очнулся, и острые огненные стрелы полетели в Даймонда. Юноша движением кисти стряхнул их на землю, тогда в него метнулась черная молния, и сразу за ней вторая. От первой он увернулся, а вторую пропустил сквозь праву руку, через себя и правой рукой выпустил в небо.
   - Хорошо! - прошипел Адамант.- Но ты берешь молодостью, в тебе нет ни знаний, ни опыта!
   Он соединил ладони и перед Даймондом встали три дымчатые химеры, скалившие морды в гримасах злобы. Они набросились на молодого мага, но он создал вокруг себя стену огня. Языки пламени сожгли двух химер. Но третья прорвалась и вцепилась в его горло, стремясь высосать из него жизнь. Белая рука с хрустальными ногтями со всей своей силой вонзилось в дымчатое тело.
   - Я могу разорвать любую нечисть, тварь! - прошептал он химере, и в доказательство своих слов его руки разметали нападавшую. Капли крови крохотными алмазами упали на траву.
   - Первая кровь, - улыбнулся Адамант губами Велиара. - Я так люблю аромат крови!
   - Ты слишком много говоришь! - и, повинуясь воли Даймонда, трава выросла, многочисленными змеями обхватила тело Велиара, превращаясь в стальные путы.
   - Ты думаешь, меня это остановит, пастушок! - Адамант в спеленатом теле, усмехаясь, пытался вырваться, но по мере его попыток, ухмылка его сходила с лица.
   - Ты сказал, во мне нет знаний, но я знаю чувства природы. Я напомнил ей, кто ты, я напомнил земле о враге, которого она, страдая, носит на себе!
   При каждом движении Адаманта силки все сильнее врезались в кожу.
   - Ты чувствуешь, что они терзают именно тебя, Адамант, сидящего в этом теле? - Даймонд подходил все ближе к своему противнику. - Вот и вторая кровь, жаль, не твоя...
   - Но ведь ты не любишь запаха крови, пастушок? - образ Адаманта как будто проступил сквозь черты Велиара. - Ты никогда не узнаешь, как сладка кровь Первородной!
   - Ты не имеешь права даже упоминать ее!!!
   - Я имею на нее все права, я был и остаюсь ее мужем! А вот что она пожелала тебе, малыш? Славу? Власть? Или любовь?! - и он расхохотался. - Да, я вижу, любовь! Но ее не будет у тебя! А вот у меня была ее любовь, и слава, и власть, и мощь!!! Я великий Алмазный Правитель, а ты мой неудачный двойник!!!
   Тело Велиара содрогнулось и будто взорвалось белым сиянием, путы снова обратились в траву, что ссохлась и опала, в этом сиянии Даймонд увидел настоящего Адаманта. Точно такой же, как и он, во всем похожий, только глаза тусклые, неживые, словно поддернутые молочной пеленой.
   - Вот я перед тобой! Давай, покажи мне свой свет!
   И Даймонд ответил ему. Сначала неуверенно, а потом все сильнее загорелись его глаза, лоб, руки, из груди вырвался белый огонь и заполнил собой все вокруг. Два света столкнулись друг с другом: один холодный и мертвый, другой горячий и живой. Они были почти одинаковы, только первый был бледнее, будто с предательской желтизной. Они боролись за превосходством, и два воина стояли друг перед другом. Старый и молодой, они парили в воздухе, а вокруг сверкали молнии, дымился пар, тряслась земля, со стоном падали деревья. Они гляделись друг в друга как в зеркало, но ясно видели различие.
   А потом Адамант отшатнулся. Что-то во взгляде молодого мага заставило его усомниться. Он увидел в его глазах неукротимую энергию, темную в глубине и светлеющую к граням, эти переливы были смутно знакомы ему, но только никак не получалось вспомнить откуда. В сверкающих бриллиантах глаз молодого мага он читал судьбы прошлого и будущего.
   Один белый свет поглотил другой. Даймонд хотел выжечь Адаманта из тела Велиара, его сияние становилось все ярче. Он впервые осознанно управлял им. Белый Лорд - он смотрел на себя как будто со стороны и понимал, почему его так называют. Он был не просто белый, он был прозрачно-хрустальный, алмазный, звездный свет на земле. Он наступал и наступал, пока не услышал мольбы:
   - Даймонд, пощади, я не могу! - это был голос Велиара. -Я умираю!
   Адамант оставил своего слугу, бросил слабое человеческое тело сгорать под неподвластным ему пламенем. Он ушел копить силы, а Велиар был больше не нужен.
   Свет погас, Даймонд склонился над Велиаром, стараясь облегчить боль. Но раны молодого человека не затягивались. Выжженные глаза обратились к нему.
   - Твоя магия мне не поможет, я слишком сильно ненавидел тебя!
   - Ничего, ничего, Велиар! - шептал Даймонд, не прекращая попыток, он перебрал все известные ему целительные заклинания, но без толку. - Держись!
   Но Велиар оттолкнул его руки.
   - Они обещали, что не дадут мне умереть... - и с этими словами он потерял сознание.
   Даймонд не смог привести его в чувство. Сердце юноши билось, но едва слышно. Даймонд лег на землю рядом с распростертым телом. Ночь сгустилась над ними, и он ничего не видел, горячие слезы застыли в его глазах. Он взял Велиара за руку. "Я рядом, я не дам тебе умереть!" - думал он, и совсем не вспоминал, что Велиар его недруг, что он продался врагам только из-за необъяснимой мальчишеской неприязни к нему самому. Даймонд видел только умирающего товарища, который разделял с ним учебные годы, истерзанного, больного человека, и печаль разрывала его сердце. Он не отпустил руки Велиара, даже когда сон сморил его.
  
   Даймонд проснулся оттого, что в щеку ему уткнулась теплая морда. Не сразу он открыл глаза, но потом отпихнул Велеса и поднялся. На него смотрели Лаэрт и Кассиус. Лаэрт радостно, Кассиус с легким укором.
   Он огляделся вокруг и не сразу понял, что творилось вокруг: река высохла, деревья были с корнем вырваны, трава поникла и сжалась.
   - Весело провел ночь, не так ли?! - поинтересовался Кассиус.
   - Где Велиар?! - в душе что-то оборвалось. Умирающего волшебника нигде не было. - Здесь был парнишка, мы вместе учились в Убежище, где он?
   - Мы нашли здесь только тебя, Даймонд! - покачал головой Лаэрт. - Никого больше не было. Можешь быть уверен, увидев все это, - он обвел рукой изуродованный берег реки, - мы обыскали все здесь.
   - Но он же умирал, он не мог сам уйти!
   - Значит, его забрали! - отрезал Кассиус. - Насколько я понимаю, ты говоришь о том самом парне, что продался Адаманту. Я полностью уверен, что Владыки пришли за ним. Они попытаются выжать из него последнее, на что он годится!
   - Не говори так, ты не понимаешь, Кассиус! - печально произнес Даймонд. - У него просто нет пути назад...
   Кассиус хотел что-то ответить, но Лаэрт остановил его.
   - Не нужно, Кассиус, - прошептал он. - Даймонд, ты с ним тут сражался?
   - Почти, - Даймонд пытался определить может ли он исправить ущерб, принесенный природе. Но это было также безрезультатно, как и лечение Велиара. - с Адамантом в его теле!
   - Не может быть! - воскликнул Лаэрт. Даймонд хмуро посмотрел на него.
   - Это так, но я вас очень прошу, все обстоятельства нашего с ним, - он замолчал, подбирая слова. - разговора, я расскажу вам позже... Я не хочу сейчас об этом думать!
   - Но ты ведь узнал, все, что было нужно? - снова вступил Кассиус.
   - И даже больше.
   - И куда идти ты знаешь?
   - Велес, - обратился юноша к коню. - Ты отведешь нас к Адаманту?
   Велес отрицательно замотал головой.
   - Тогда может к тому, кто отведет нас туда? - тот же ответ.
   - Думаю, он не хочет подвергать тебя опасности, - философски произнес Лаэрт. - Он тебя бережет, поэтому отказывается!
   Велес фыркнул, подтверждая его слова.
   - Глупый конь! - сказал ему Даймонд. - Мне ведь надо к нему! Понимаешь?
   - Не заставляй его! - грубо одернул его Кассиус. - Мы знаем тех, кто приведет тебя к Адаманту.
   Его друзья удивленно посмотрели на него.
   - Я о наших родителях, Лаэрт! И не делай удивленные глаза!
   - Нет, - взревел тот. Его второй, стальной глаз заволокло тьмой, а длинные волосы зашевелились как живые. - Только не к ним!
   - Придется, Лаэрт, ты знаешь, что придется!
   - Я не хочу! Я не могу! - Лаэрта буквально колотило. Кассиус, не обращая внимания на ироничную усмешку Даймонда, развернул Лаэрта к себе и заглянул ему в глаза. Их пальцы переплелись, передавая друг другу мысли и чувства, воздух вокруг них сгустился, отделяя их от остального мира. Затем Лаэрт облегченно выдохнул, губы его чуть дрогнули, и вот уже Кассиус стоит рядом с Даймондом.
   - Мы готовы отправиться в путь! Только определись, куда пойдем... - и сразу отошел, не глядя ни на кого.
   Даймонд еще больше удивился. Отрывая Велеса от травы, как всегда не вовремя привлекшей его внимание, он спросил коня:
   - Ты хоть к мечу Первородной меня отвезешь, друг? - Велес с укоризной посмотрел на него своими большими глазами и почесал вслед за огненноволосым товарищем.
   - Отвезешь, значит... - Даймонд и Лаэрт поплелись следом. Лаэрт то и дело вздрагивал.
   - Странные вы какие-то сегодня!? - обратился к нему Даймонд. - И ладно еще ты, а что Кассиус на меня взъелся?
   - Почему это ты на меня рукой махнул!? - возмутился Лаэрт. - Я, выходит, хуже Кассиуса?
   Даймонд рассмеялся, а потом словно вспомнил:
   - Почему вас не было в назначенном месте?
   - Кассиус взъелся вовсе не на тебя. - пробормотал Лаэрт, отвернувшись. - Вообще-то, Даймонд, мы там были и видели все, - он сделал предупредительный жест рукой, останавливая вопрос Даймонда. - Я не пустил Кассиуса тебе на помощь! Но я думал, что это просто мальчишка, я не знал, что это Адамант!!!
   Даймонд несколько секунд переваривал услышанное.
   - Знаешь, Лаэрт, хорошо, что не позволил ему вмешаться, - сказал он потом. - это было мое сражение, только мое! Но, все же, я привык к вежливому и рассудительному Кассиусу! Надеюсь увидеть его вновь!
   Лаэрт издал нервный смешок.
   Прежде чем оставить реку за спиной, Даймонд не выдержал и обернулся. Его лицо было как каменная маска, а руки сжались в кулаки.
   - Велиар еще жив, Даймонд, я чувствую, - сказал ему Лаэрт. - Если это тебя волнует...
   - Спасибо, Лаэрт, волнует...
  
   Герои
  
   - Фабиан, вот зачем ты увязался за мной? - в который раз озадаченно каркал Грэг, восседая на плече мага.
   Фабиан стоял возле старого дома с высокими окнами и резными балконами и резными балконами в нерешительности, не зная постучать или нет.
   - Я бы уже давно отдал парню книгу! Так нет, я должен столько времени с тобой носиться непонятно где и почему?
   - Грэг, - вздохнул Фабиан.
   - Что Грэг?! Что Грэг, я тебя спрашиваю?!! У меня книга для мальчишки, а он мне Грэг! Стучи, давай!
   Фабиан робко постучал. Дверь открылась сама собой.
   - Ну вот, а то бы еще здесь торчали! - бурчал ворон.
   - Грэг, я тебя очень прошу, замолчи!
   Они вошли в огромный зал, освещенный тысячью свечей. Повсюду их окружала старинная мебель. Горел камин, а где-то в глубине зала звучала музыка.
   - Хорошо играют, не то, что Пак!
   - Грэг!!!
   - Я молчу, молчу...
   Звуки доносились из маленькой комнаты, попасть в которую можно было, только пройдя через огромный зал. Фабиан все еще очень нерешительно пошел туда, мимоходом с удивлением замечая даже не многодневный, а многолетний слой пыли.
   В маленькой комнате стоял только лишь рояль, на нем пыли не было совсем, и мелодия, которую он рождал, заполняла собой все пространство, доказывая, что все остальное, находящееся в доме, не заслуживает внимания. Мелодия была грустная, чувственная, это была музыка прошлых эпох, прошлых событий и героев. И она так странно звучала в это время, дерзко рассказывая о любви...
   - Ты пришел, Фабиан, ты не мог не придти! - мелодия оборвалась, и ее исполнитель встал.
   Грэг сдавлено каркнул, когда он вышел на свет. На мага и его ворона пытливо смотрели два ярких изумруда.
   - Лорд Смарагдос! - Фабиан склонился в глубоком поклоне.
   - Какой же я лорд? - белые руки в зеленых прожилках вен, подхватили его и бережно потянули в зал. Они сели в пыльные кресла. - Я всего лишь скромный придворный без двора, и только. А для тебя, дитя, просто Смарагдос!
   - Я пришел к вам, Смарагдос, чтобы задать важные вопросы!
   - Я весь во внимании, Фабиан, хотя признаться, догадываюсь, о чем ты меня спросишь!
   - Сначала, о том, знаешь ли ты о Даймонде?
   - Я не слеп и не глух, все, что происходит в этом мире, мне известно!
   - Я не это имею в виду. Ты связан с тем, что творится вокруг него?
   Смарагдос запустил длинные пальцы в искристые, изумрудно-зеленые волосы. Его лицо было испещрено тонкими морщинами, но при этом казалось молодым.
   - С чего ты взял?
   - Ты единственный, оставшийся из Династии, и единственный, кому доверилась Первородная! Кому еще, как ни тебе, помогать ему?
   - Так ли я единственный, Фабиан?
   - Ответь мне на вопрос, лорд! Не задавай мне своих, у меня нет сил на них отвечать!
   - Я единственный оставшийся из тех, древних правителей, потому что я поклялся выполнить приказ своей госпожи. Меня на земле держит только это. А он, этот юноша, и есть ее приказ.
   Грэг нервно встряхнул крыльями.
   - Я сделал все: открыл гору, когда был дан знак, пробудил дитя, привел Велеса, оставил сильфов охранять проход, теперь мне осталось лишь одно... Именно поэтому я позвал тебя, Фабиан!
   Грэг клюнул мага в шею, осознавая истинную причину его поисков.
   - Смею ли я предположить?!
   - Да, Фабиан, у меня осталось одно поручение. В тот ужасный день я нашел оружие, которое должно было одолеть предателя - меч моей великой Первородной. И я должен передать его будущему Лорду! Но... - он сурово взглянул на Фабиана. - за мной скоро придут... Быть может, раньше, чем я думаю, и я не могу более хранить его! И позвал тебя, ведь ты знаешь юношу и сможешь отдать ему меч!
   - Ты хочешь отдать меч мне?! Чтобы я исполнил последнюю волю?! - Смарагдос усмехнулся удивлению Фабиана.
   - А кому еще я могу поручить столь важное дело? Разве ты не один из нас?!
   - О чем он говорит?- подал голос Грэг. - Я ослышался, наверное?!
   - О, белый ворон, - улыбнулся Смарагдос птице. - Только тот, в чьих жилах течет кровь Династии, может вынести мощь меча. Конечно, наш друг не наследник, в нем драгоценной крови осталось так мало, что он сам забывает о ней. Но и меч он будет всего лишь хранить...
   Смарагдос встал и скрылся в тайнах своего дома.
   - Фабиан, лорд бредит? - Грэг перелетел к магу на колени. - Какая драгоценная кровь?
   - Вспомни, друг мой, как звали мою мать.
   - Агата, что тут вспоминать, я хорошо ее знал!
   - Ага, - Фабиан низко опустил голову, - а одного из ее предков звали Агат. И люди боялись и почитали его, потом он был словно черный камень агата, и говорят, что в минуту гнева даже его кожа приобретала черный оттенок.
   - Но в твоей семье все обычные люди, совсем не похожие на агаты и прочие там драгоценности!
   - Наша семья скрывала свою связь с ним... На той войне он был на стороне Адаманта, а потом сбежал... Встретил девушку, простую деревенскую девушку, она выходила его, привела в свой дом. А потом они полюбили друг друга, ее никогда не смущала его внешность и его поступок. У каждого есть право на ошибку, говорила она, а их дети, и дети их детей рождались вполне нормальными. Кровь разбавлялась все больше, даже волшебников в роду не было. Потомки забыли об Агате, только имя сохранилось. А потом родился я... С черными глазами, с черными ногтями, с магией... Мать привела меня в Убежище, я стал Фабианом-странником, и молчал о своем происхождении. Как сказал Смарагдос, я почти забыл о нем.
   - Но все-таки, Фабиан, это невозможно!
   - Можешь не верить, Грэг! Но почему, ты думаешь, Мастер Флос не дает преподавать мне бои на мечах, он боится моей крови! Но я даже не полукровка, моя кровь красная, в ней нет и намека на блеск...
   В это момент появился Смарагдос, бережно неся перед собой длинный сверток.
   - Держи, потомок Агата! Храни его как самое дорогое в твое жизни!
   Фабиан с непреодолимой тоской поднялся, скидывая Грэга с колен, и принял протянутую ношу.
   - Я никогда не раскрывал его и тебе не советую! - произнес Смарагдос.- Только Белый Лорд возьмет его в руки!
   Фабиан спрятал драгоценный сверток.
   - Как ты думаешь, Смарагдос, у него получится?
   - Я видел его лишь издали, Фабиан, но верю, что у мальчишки хватит сил!
   - Ты называешь его то мальчишкой, то лордом, почему так?
   - Он еще не проявил себя. Для меня же навсегда будет только одна госпожа. Но, когда придет его время, он станет достойнейшим владыкой, - Смарагдос повернулся к входной двери, и та открылась:
   - Ступай, Фабиан! Мне нужно остаться одному, я выполнил свои обязательства, и на земле меня ничто теперь не держит!
   Фабиан направился к выходу, но Смарагдос остановил его:
   - Я знаю, что тебя тяготит, друг мой, но поверь, он простит, он создан для гармонии, он не будет копить в себе обиды, - и зеленовато-белая рука пожала руку Фабиана с черными блестящими ногтями, россыпь искристых изумрудов на миг преобразила черные агаты в пламени свеч.
   Фабиан вышел и растаял в воздухе. Смарагдос вновь устремился к своему роялю, но в комнате его ждали двое: один, как живая тьма, другой как обжигающий огонь.
   - Вы рано, - улыбнулся им изумрудный лорд.
   - Где?!!
   - У меня нет больше!
   - Ты умрешь!!!
   - Я уже давно мертв... - последние слова раздались из ниоткуда и отовсюду сразу. На полу лежал большой, прекрасный в своем совершенстве, изумруд.
   Тьма заполонила дом, а через его окна и все улицы. Огненные глаза встретились со стальными, через мгновение дом запылал.
  
   Даймонду снился сон. Он видел себя совсем маленьким мальчиком, в просторной рубашке, коротких штанах, босым и лохматым. Он стоял под огромным дубом, каждый листок которого был освещен солнцем и ярко зеленел на фоне сочно-голубого неба. Ему было тепло и уютно, трава приятно щекотала босые ноги. Он слегка щурил глаза, стараясь как можно дольше смотреть на солнце, которое казалось нежно-зеленым сквозь листву. Ему чудилось, что где-то рядом дом, и мама, и обед, а друзья скоро позовут на речку. А пока он стоит и наслаждается тишиной.
   Внезапно сзади раздался странный шум, он обошел дерево и увидел лежавшего навзничь мужчину. Даймонд перевернул его на спину, на него погасшими мертвыми глазами смотрел Пак.
   - Пак... - и в миг Даймонд изменился. Он уже взрослый, много старше чем сейчас, в белой короне, в светлых доспехах и плаще, с мечом на поясе, склонившийся над учителем. А рядом появляются другие: вот Мастер Флос, вот Эйреней, вот Сарьи, затем ученики Убежища, все, один за другим. Он ходит от тела к телу, они все почерневшие, искаженные мукой. Он возвращается к Паку, поднимает его с земли, и уходит. Уходит в туман, но на самой границе между солнцем и серой пеленой оборачивается и видит окровавленного Фабиана, который тянет к нему дрожащую руку...
   Даймонд закричал и не понял, кричит ли это величавый мужчина в его сне, или он сам.
   - Даймонд, очнись! - от обжигающего прикосновения молодой волшебник вздрогнул и распахнул глаза.
   - Они все мертвы там, в Убежище! Их убили!!!
   Кассиус, нахмурившись, посмотрел на Лаэрта:
   - Проверь! - приказал он.
   - Но это всего лишь сон, Кассиус, - попытался отмахнуться от него Лаэрт. - не стану я из-за сна Тьму тревожить!
   - Проверь, я сказал! - Кассиус ткнул ему под нос воспламенившийся кулак.
   - Варвар! - Лаэрт откинул свои длинные волосы и нехотя подошел к Даймонду.
   - Он на меня раньше не кричал! Это ты на него так дурно влияешь!
   - Лаэрт, если ты действительно можешь проверить, сделай это, пожалуйста! Вдруг этот сон - правда! - потряс его Даймонд.
   - Мне еще не сообщили... - вертелся он. - Обычно я сразу узнаю о погибших.
   - Проверь, Тьма!!!! - взревел Кассиус.
   Лаэрт положил руку на глаза Даймонда:
   - Хорошо! Закрой глаза и не думай!
   Тьма наполнила сознание Даймонда, сон пролетел перед ним. Он вновь увидел мертвые тела. Мысли перепутались, и возникло два образа, туманных и бесформенных. Лаэрт испуганно воскликнул.
   - Мертвы, все убиты ими... - зашептал он. - Все до одного... Сгорели, задохнулись... - он убрал руку с глаз друга. Даймонд смотрел, как Лаэрт постепенно возвращается в человеческое обличие. - Только один не погиб со всеми... Фабиан, его там не было, он жив! Пока...
   - Что значит пока? - хором спросили Кассиус и Даймонд.
   - Я вижу только настоящие смерти, но его образ дальше, этого еще не случилось!
   - Наше Убежище погибло! - не верил Даймонд. - Никто не выжил! Как такое может быть!
   А Кассиус с Лаэртом уже вовсю шептались.
   - С каких пор он видит будущее?!
   - Это не будущее, это уже случилось, он будто бы был там!!! Только Фабиана я там не видел, это еще будет!
   - Что тебя так напугало, Лаэрт?
   - Там были наши...
   - Это были Владыки, не так ли? - подошел к ним Даймонд. - Они убили всех?
   Лаэрт попытался спрятаться за Кассиусом.
   - Я вас не виню, Лаэрт, вы другие!!
   Они молчали, тогда Даймонд тихо произнес:
   - Вы надумали меня покинуть?
   - Да! - отвечал как всегда Кассиус.
   - И не вернуться?
   - Это как получится...
   - Вы хотите остаться там?!
   - Что ты, Белый Лорд! - возмутился Лаэрт, выглядывая из-за спины друга. - Мы не предатели!
   - Мы навестим наши владения, - холодно растягивал слова Кассиус. - Это займет немного времени, я надеюсь. Может за это время Велес приведет тебя туда, куда ты так стремишься. Мы же не можем быть твои достойным сопровождением, пока не обмолвимся с нашими отцами парой фраз. В момент, когда наследник получит свидетельства своей власти и мощи, им стоит решить разорван ли окончательно договор Гармонии, или все-таки разум одержит верх над тщеславием!
   - Обещайте, что вернетесь!
   - Ты сам поймешь, ты почувствуешь наше желание вернуться, и, если судьба нам улыбнется, мы появимся перед твоими глазами!
   Даймонд понимал, о чем умалчивал Кассиус. Лаэрт на протяжении всей речи заламывал руки.
   - Ты будешь скучать? - неожиданно спросил он.
   - Немного, наверное!
   - Немного? - расстроился Лаэрт.
   - Совсем чуть-чуть! - подтвердил Даймонд.
   Кассиус криво усмехнулся, он не умел расстраиваться, а вот Лаэрт умел.
   Даймонд вскочил на Велеса.
   - Я с вами каждое мгновение, - громом прозвучал его голос. - Возвращайтесь Владыками, Хаос и Тьма преклонятся пред вами!
   И Велес понес его быстрее ветра, унося от долгих прощаний и волнений. А двое темных долго смотрели вслед черному коню и его сверкающему всаднику. Их ждало то, что нельзя было ни предсказать, ни рассчитать.
  
   Шел проливной дождь. А о нем, казалось, все забыли. Он стоял, дрожа всем телом, у ворот в Дом. В его Убежище, в единственное любимое им место. Но сейчас оно наводило ужас: пустое, безлюдное, покинутое, как и он. Даже вечный приветственный огонь лампы погас. Они вырвали и растоптали жизнь в нем, уничтожили самую сущность Дома.
   Сколько раз он отворял эти ворота для новых учеников! Сколько раз видел он радостные лица, сколько раз вспоминал свою собственную радость, когда впервые пришел сюда, в это благословенное Убежище Волшебников!
   А теперь они оба опустошены. Враги не смогли стереть с лица земли здание, которое было создано могущественной древней магией, но они забрали носителей этой магии. И только он остался самый младший, самый беспомощный.
   Пак сел прямо на мокрую землю. Он плакал, слезы смешивались с дождем и катились по щекам тонкими ручьями. Было так больно, не оттого, что на правом плече сползла неумело наложенная повязка, обнажив рваную загноившуюся рану, но оттого, что перед глазами застыл тот ужас.
   Они пришли ночью. Сначала маги подумали, что это только воины и не стали волноваться. Но когда погасли звезды и луна, и все охватила Тьма, а затем огонь, всегда такой мирный и теплый, поглотил Дом. Учителя бросились спасать учеников, они знали, на что способны двое, возглавляющие карательный отряд. Хаос и Тьма терзали их, рвали на куски, а воины спокойно добивали раненных.
   Мастер Флос собрал всех магов, чтобы объединить силы Дома, но не было с ними Фабиана, Грэга, а главное - удачи. Пали воины, но ни Хаос, ни Тьма не отступили.
   Один за другим падали учителя навзничь. Даже ловкий Эйреней, даже многоопытный Сарьи. От Мастера исходило золотое сияние - оно больно жгло Владыку Тьмы, и он схватил Пака и вонзил ему кинжал в плечо:
   - Следующий удар будет в сердце!
   Мастер не погасил своего маленького солнца.
   - Убей мальчишку! - пророкотал Владыка Хаоса. - Этот старик умирает, это предсмертное свечение! Мы его не погасим!
   - Отпустите его или сгорите в солнечном пламени! - шептал Мастер.
   - Старик, - смеялся Хаос. - Я был рожден более древним огнем, чем твое солнце, что мне твое пламя!
   - Тогда сгорит твой друг! Прости меня, Пак!
   И с этими словами старый Мастер взорвался, искры его полетели во Тьму, та в страхе отбросила Пака. Он молил, чтобы хоть один враг сгорел, но Хаос любил Тьму больше жизни. Он поглотил искры Мастера, и они вместе исчезли. Пак остался в горящем Доме, собрав все силы, он перенес себя к воротам, кое-как намотал на кровоточащее плечо тряпку и потерял сознание.
   Теперь он сидел и плакал. Все, кого он знал, были мертвы... А смертоносная рана разрасталась, превращая живые ткани в мертвые. Он знал, что ему грозит.
   И он запел... Необыкновенная, сложная мелодия полилась по лесу. Он пел для него, для последнего пришедшего в Убежище, для необычного ученика с драгоценными глазами. Пак хотел, чтоб он его услышал. И его услышали.
   Пелена дождя расступилась, и к нему вышел Даймонд, но не тот юноша, что покинул Дом, а взрослый, великолепный воин, много старше, чем время, чем мир, который знал Пак. Этот Даймонд пришел из завтрашнего дня, который увидеть ему уже не суждено.
   - Ты услышал мой зов! Ты пришел!
   - Я это не он, но он станет мной! Он сейчас далеко, а я здесь с тобой... Я помогу тебе!
   Его голос словно повторял отзвучавшую песню Пака, но был глубже и нежнее. Пак почувствовал счастье, просыпающееся в сердце.
   - Я умираю? - спросил он. - Поэтому ты здесь?
   Будущий Даймонд поднял его с земли. Для него Пак был легче пушинки, легче воздуха.
   - Герои не умирают, Пак! - сказал ему белый воин. - Поэтому я здесь! - и Пак закрыл свои уставшие глаза.
   Другая жизнь
  
   Даймонд не находил себе места. Всевозможные видения терзали его уже который день. Череда смертей, похищений, пыток, проходила перед глазами и от этого дни становились все тяжелее. Даймонд думал, что скоро будет бояться закрывать глаза и тем более спать. Особенно мучил его образ окровавленного Фабиана с дрожащей протянутой к нему рукой. Не было рядом Кассиуса и Лаэрта, чтобы успокоить его.
   С того момента, как они покинули его, Даймонд ни на миг не остановил стремительный бег Велеса. Единым красочным пятном мелькали перед ними рассветы и закаты, проходили над головой дожди, чередовались леса, холмы, поля. Конь нес своего всадника к мечу Первородной, обходя поселения и города, словно тоже не желая встречаться с кем-либо. Его как обычно вело непонятное чутье, он искал даже не место или владельца, а сам предмет, тончайший намек на его присутствие. И в очередной раз Даймонд полностью положился на друга, изредка замечая, как жеребец к чему-то прислушивается, будто ждет зова. Даймонду было так спокойно наслаждаться ветром в волосах и шелковистой спиной Велеса, если бы не эти всплывающие перед глазами образы.
   Он не мог точно сказать, сколько дней они странствовали, но вдруг Велес остановился как вкопанный. Они были в поле. Широкое, раскинулось оно в предрассветной дреме наступающего утра. Легкий ветер изредка шевелил высокую траву, что-то шуршало и перешептывалось в этом густом ковре. Все вокруг казалось серым и расплывчатым. В такой час особенно сильно хотелось спать. Солнце еще и не думало восходить, но его далекое сияние уже начало высветлять небосклон, едва заметно. Велес недовольно фыркал, выражая свое отношение к этому полю. Его чуткий слух улавливал непонятные звуки, заставлявшие бояться за себя и друга.
   Даймонд спешился. Раз Велес не хочет или не может продолжать путь, он должен понять причину. Его конь редко пасовал перед неожиданностями. Если же причины не было, устроиться поудобнее на ночлег - это тоже выход.
   Не обращая внимания на нервное ржание, юноша двинулся вперед. Трава доходила ему до середины бедра. Он не привык к таким местностям, проведший большую часть жизни в лесах и предгорьях, поля были для него чем-то новым. Как красиво здесь должно быть днем, подумалось ему: зеленое бескрайнее море трав под лазурным небом, и цветы яркие, бесчисленные, ароматные. Везде кипит жизнь: пчелы, собирающие нектар, разноцветные легкокрылые бабочки, мыши-полевки, а может даже перепелки, скрывающиеся в буйной зелени. Но сейчас было прохладно, мрачно и тревожно. Велес потянул его за край туники, но Даймонд нежно оттолкнул его.
   - Что ты, Велес? Я только все проверю, - успокаивал он друга. - Не хочешь скакать дальше, так хоть поспим немного!
   Но Велес явно не горел желанием спать в чистом поле.
   - Пусти, Велес! - Даймонд дергал тунику в одну сторону, Велес тянул в другую.
   Снова раздался шорох, Даймонд увидел, как в сером полумраке трава стала приминаться под тяжестью невидимого тела. Все ближе и ближе, вот уже почти рядом, и Велес дико заржал и так сильно потянул Даймонда, что тот потерял равновесие и упал. Конь вцепился зубами ему за ворот и стал тащить в сторону от приближающегося нечто, Даймонд не никак не мог подняться, Велес волочил его по полю, трава била по лицу, но потом конь отлетел от него, будто что-то его силой отбросило.
   Даймонд вскочил. Но моментально был повержен вновь, тяжелые мягкие лапы прижали его к земле. На лоб упали капли слюны. Даймонд прошептал слова заклинания, развевающего чары невидимости, и не смог сдержать вырвавшегося проклятия. В лицо ему дышала страшная морщинистая человекоподобная морда с тремя рядами острых зубов. Алая грива, мощное львиное тело и гибкий членистый хвост скорпиона - мантикора восседала на его груди, прислоняя смертоносное жало своего хвоста к его шее. Низкое утробное рычание вырывалось из оскаленной пасти.
   "Мантикора - порождение древней магии. Обладающая хитростью и изворотливостью, она является одним из опаснейших магических существ, - как некстати вспомнились уроки Убежища. - В ней сила льва и яд тысячи скорпионов помноженные на сковывающий взгляд и зловонное дыхание. Если вы повстречаете мантикору, помните, что большинство заклинаний не могут навредить ей. А еще лучше не встречаться с этим зверем вовсе".
   Мантикора оценивала свою жертву, пока жертва оценивала ее саму. Даймонд, ощущая давление ядовитого шипа на хвосте, понимал, что не так много у него вариантов действий. Надо быть очень быстрым. Он схватил мантикору за гриву и пропустил сквозь ее тело многочисленные молнии. Тварь спрыгнула, рыча, с его груди, но через мгновение снова была готова нападать. Но этого мгновения Даймонду было вполне достаточно. Он вскочил и набросил на мантикору огненные силки, которые обхватили чудовище до кончика хвоста. Пока она силилась вырваться, юноша подбежал к Велесу. Конь лежал среди травы, тяжело дыша, но с ним было все в порядке, как можно было судить на первый взгляд. Даймонд провел рукой по его гладкому боку, ободряя. Целью ярости мантикоры был именно он. Удар когтистой лапы, Даймонд пошатнулся, но устоял. Велес издал тихое ржание, пытаясь спрятать голову. Ему было страшно. Как быстро мантикора скидывала с себя чары. Она стояла позади и слизывала с когтей кровь юноши. Туника на спине промокла от крови.
   Хищница взревела, кровь жертвы пришлась ей по вкусу.
   - Еще хочешь? - крикнул ей Даймонд. - Иди, достань меня!!
   Прыжок. Он вцепился в ее разверзнутую пасть, не давая многочисленным зубам сомкнуться на его шее. Красные глаза горели кровью и злобой, в них Даймонд ясно видел жажду мщения, скорпионий хвост метался, стараясь вонзиться в податливую человеческую плоть. Даймонд все сильнее раздирал пасть мантикоры, а затем оторвал ее от земли и с силой бросил через голову. Тело глухо ударилось о землю, но мантикора была очень мощным противником. С удвоенной яростью бросилась она на юношу. Даймонд увернулся, но ядовитое жало зацепило плечо, больно царапая, пронзая кожу. Рев мантикоры был наполнен торжеством, яд стал проникать в тело юноши, но он вырвал ее хвост из плеча. Черный, сочащийся ядом кусок шипа остался в его руке, а ноющая боль в плече усилилась. Из изувеченного хвоста чудовища капал бесполезный теперь яд.
   - Я тоже кое-что могу! - сказал ей Даймонд, отбрасывая жало. - Но ты не расстраивайся, у тебя еще есть зубы!
   Мантикора обдала его зловонным дыханием, вновь и вновь атакуя своими когтистыми лапами. Даймонд удавалось избегать этих ударов, но пару раз когти зацепили его. Туника клочьями весела на нем, белая кожа покрылась длинными ранами. Он перебирал в голове заклинания; почти все отскакивали от зверя, не принося ему вреда. Ни огонь, ни молнии, ни острые клинки не помогали, оставалось надеяться лишь на физическую силу. Даймонд обхватил руками могучую шею чудовища, памятуя о давнишнем сражении с волком. Но мантикора не волк. Ее тело было ожигающее горячим, к тому же острыми клыками она грызла сжимающие ее руки. Яд, попавший в тело молодого волшебника, постепенно начинал действовать. В глазах все двоилось, а голова стала такой тяжелой.
   Синее пламя охватило мантикору, юноша сполз с ее спины, надеясь, что холодный огонь сделает свое дело, но Пак в Убежище правильно говорил, что увидев эту жуткую помесь человека, льва и скорпиона, лучше либо бежать, либо смиренно принимать смерть, магия почти всегда бессильна против нее.
   В голове нещадно звенело. Ноги и руки не желали слушаться. Даймонд с трудом поддерживал заклинание и самого себя. Мантикора стряхнула пламя, отделавшись несколькими местами обожженной плоти. Она бросилась к нему, желая убить.
   - Что я тебе такого сделал? - сам себя спросил Даймонд, мысленно прощаясь с миром и друзьями, но в сознание пришла вдруг неожиданная идея. Бежать он не хотел, умирать тоже в планы не входило, он решил в последний раз понадеяться на свое волшебство. Он зашептал названия рун, составляющее то самое, детское заклинание Воздуха, которое он некогда усовершенствовал на уроках у Сарьи.
   Мантикора была почти рядом. Собрав угасающие силы, Даймонд простер к ней руку. Воздух сгустился, поднялся шквальный ветер. Даймонд изменил в изначальной формуле одно составляющее и упал без чувств. Неконтролируемое создавшим его заклятие превратилось из простого ветра, в ураган, в стихию. Стремительный вихрь подхватил мантикору, закружил ее в своем иссушающем полете, почти скрыл в своей серой пелене, не давая дышать, ломая кости. Мантикора ревела и пыталась сокрушить чары, но не могла, слишком много сил уходило на это сопротивление. Магия дала ветру жизнь, он стал самостоятельным и крепко держал свою добычу в центре воронки. Скорость его была такой, что тело мантикоры не выдержало, буквально раскрошилось в его силках и безжизненно упало вниз, поверх потерявшего сознание волшебника. А ветер покружил немного над полем, сминая траву, а затем, насытившись, затих, опал, потерял магическую силу.
  
   - Осторожнее, не сделайте ему больно! - услышал сквозь гудящую пелену Даймонд. Он приоткрыл глаза, что сразу отозвалось дикой головной болью, попытался приподняться, но чья-то легкая рука остановила его попытку.
   - Вам не нужно вставать! Все в порядке, мы о вас позаботимся!
   И Даймонд снова провалился в спасительную тишину.
   Кажется, он еще несколько раз приходил в себя, но каждый раз та же рука не давала ему пошевелиться. Он вновь и вновь поддавался. Его куда-то несли, что-то давали пить, перевязывали саднящее тело. Но это было как во сне. Потом он уснул без сновидений.
   Даймонд проснулся от того, что мокрая холодная тряпка легла ему на лоб. Он поморщился, когда струйки воды потекли по лицу к шее, и резко сел, откидывая неприятную тряпицу.
   - Ты очнулся! - к нему тут же подбежала девушка. Ее волосы были спрятаны под белой косынкой, но за ухом выбивалась пушистая медового цвета прядь. Яркие зеленые глаза радостно искрились, она подняла упавшую тряпку и присела возле Даймонда.
   - Зачем ты выбросил компресс? Я специально делала настой! - девушка попыталась вернуть свой компресс на место, но Даймонд отшатнулся от нее, насколько это позволяло узенькое ложе, на котором его разместили. Он обвел комнату взглядом: это было просторное светлое помещение, с резной печкой, большим столом и шестью стульями, скамейками вдоль стен, вышитыми занавесками и салфетками на подоконниках, на которых стояли горшки с цветами. Все дышало теплом, уютом, достатком.
   - Как я здесь очутился? - спросил он, голос звучал хрипло и приглушенно.
   - Мы нашли тебя на поле, когда пришли туда собирать цветы. Я тебя нашла! - она явно гордилась собой. - Ты убил мантикору! Ты настоящий герой! Ты под ней лежал, вокруг все было так, словно ураган прошелся. Мы подумали, что ты мертв, то потом я заметила, что ты дышишь, и позвала отца. Он у меня лекарь, - девушка подсаживалась все ближе и ближе. - Она нас мучила почти год, убивала по ночам в поле людей и скот. А ты ее убил! Да еще и жив остался!
   Даймонд внимательно осмотрел свои руки, затем ощупал спину. Ран, нанесенных мантикорой, не было, но это не было удивлением для него. Он был одет в чистую белую рубаху и коричневые штаны, которые, правда, были ему коротки.
   - Кто переодел меня?
   Девушка залилась краской, и тотчас уселась на скамью напротив.
   - Мои братья! - быстро ответила она. - Твоя одежда была вся разорвана. А твои шрамы чудесным образом затянулись через день, после того как мы тебя принесли! Это, наверное, награда, за твой подвиг! - Даймонд скептически приподнял свою хрустальную бровь. - Только на плече был большой нарыв. Отец сказал, что там кусочек жала мантикоры, в котором яд, поэтому ты не можешь никак очнуться! Его вытащили только вчера, ты сразу же пошел на поправку! И бредить начал: какие-то имена странные твердил, все про судьбу и про женщину какую-то... Кто она тебе?!
   - Погоди, - Даймонд опустил ноги на дощатый пол. Голова чуть кружилась, а быстрая речь девушки не давала сосредоточиться. - Ты сказала, через день, как меня нашли... Сколько я здесь?!
   - Ты был без сознания четыре дня! Но как только начал болтать обо всем, отец сказал, что ты очнешься. И наши стали готовиться к празднику в твою честь, - девушка размахивала руками. - Но не это важно, важно, что ты убил чудовище! И сам жив остался! - она даже захлопала в ладоши, вызвав у него невольную улыбку. - Ты такой необычный! У тебя даже кровь блестит!
   Последние слова вернули юношу к действительности. Он встал.
   - У меня был конь. Черный жеребец. Где он?
   - Да! Красивый такой! С ним все хорошо, он в соседской конюшне, поглощал овес, пока ты приходил в себя. Ты его, что, совсем не кормил?!
   - Кормил, - Даймонд с интересом разглядывал эту восторженную девушку. Для него она была такой же удивительной, как и он для нее. Она была такая нормальная, обычная, живая, наполненная медовым счастьем, а не магией, комфортом, а не предназначением. А он в ее глазах был героем, с необычной внешностью, победившим чудовище.
   - Спасибо тебе и твоей семье, но я сейчас же покидаю вас, - Даймонд направился к двери. - Я итак стеснял вас столько времени, поэтому не имею права задерживаться дольше!
   Он уже потянулся к ручке, когда девушка схватила его за локоть.
   - Ты не можешь уйти! - она просительно заглянула в его глаза. - Я ведь тебе рассказала, наши устраивают праздник, будут танцы и много вкусной еды! Все готовятся, я просто вызвалась присмотреть за тобой! И тебе не мешает поесть, вон ты какой худой!
   - Я не могу остаться, - отказался Даймонд. - Меня ждет важное дело!
   - Но ведь еще день наверняка ничего изменит! К тому же, твоего коня повели сегодня на пастбище с другими лошадьми, и вернутся они к вечеру!
   Она буквально висела у него на руке.
   - Неужели ты лишишь людей удовольствия увидеть героя?! - ее зеленые глаза лукаво горели. - Неужели ты оскорбишь моего отца, который вылечил тебя?!
   Она попала в точку. Даймонд не мог выказать неблагодарность людям, давшим ему кров и заботу.
   - Как тебя зовут? - поинтересовалась девушка, усаживая его за стол и ставя перед ним кружку молока.
   - Даймонд. А твое имя?
   - Меня зовут Мавоернин. Оно мне не очень нравится, слишком длинное!
   - Красивое имя! - улыбнулся ей Даймонд. - Оно значит "мой мед", оно тебе подходит!
   Мавоернин снова покраснела. Ей это тоже очень шло.
   Даймонд отправился исследовать свое временное пристанище. Он понимал, что долго здесь находиться нельзя, он не наложил на себя чары, меняющие внешность, зарекомендовал себя, как убийцу мантикор, привлекал к себе слишком много внимания, а значит, мог привлечь ненужное и даже губительное внимание на саму деревню. А в ней жили такие добродушные, милые люди. Все до единого открытые и радостные, словно не ведающие о страданиях остального мира. Они пели и шутили, наряжали место праздника, обменивались приветствиями и пожеланиями здоровья, искренне благодарили и обнимали Даймонда. За молодым человеком стайками бегала детвора, они висели на нем, требуя рассказать что-нибудь интересное о подвигах, о чудовища, о чудесах. Он честно рассказывал, что мог. Юные девушки, то и дело встречавшиеся на его пути, тоже группками, смеялись и перешептывались, глядя на него. Мавоернин не отходила от него ни на шаг и бросала на подруг гордые взгляды. Ее братья, два высоких медноволосых парня, долго хлопали его по спине, хвалили его храбрость и силу. А их отец принес ему новую одежду: белую тунику, синие штаны и куртку, и еще коричневый пояс. Жена сапожника вручила, немного смущаясь, крепкую пару обуви, немного большеватую, но вполне удобную. Он выглядел теперь достойно, как выразилась Мавоернин, для нормального парня.
   - А почему ты такой? - ни на минуту не унималась она. - А почему у тебя кровь блестит? А что за дело тебя ждет?
   И приходилось бормотать нелепую детскую историю про молнию, оправдываться несовершенством освещения, врать про ожидающего где-то далеко друга. И Мавоернин верила.
   - А как ты смог убить мантикору? - спросила она наконец.
   - Я очень сильный, - как-то неуверенно ответил Даймонд. - а страх придает сил.
   - Мне вот всегда казалось, что наоборот, когда боишься, не можешь даже пошевелиться!
   - Это зависит от человека, скорее всего.
   - А ты еще кого-нибудь убивал?
   Даймонд внимательно посмотрел на нее. Она шла рядом, такая веселая, не омраченная ничем, совсем ребенок в своих взглядах и убеждениях, и он опять соврал:
   - Нет, это впервые...
   - Тогда это действительно чудо! Ты, вообще, весь чудо!
   Теперь уже смутился Даймонд.
   - Когда приведут Велеса? - поспешил он переменить тему разговора.
   - Вечером, к празднику, - махнула рукой девушка. - Ты не переживай!
   Вечер неминуемо приближался. Даймонд стоял в доме Мавоернин и смотрел в небольшое зеркало на стене. Он редко разглядывал свое отражение. На него смотрел все тот же Даймонд: алмазные глаза, сверкающие волосы, белая как снег кожа, тонкие алые губы. Странный холодный человек-статуя. Только в этой деревне его не называли ни камнем, ни призраком, ни уродом, ни Белым Лордом, здесь он был "славным парнем", "милым юношей", обычным человеком, подобным любому из живущих в деревне. Будто это синяя куртка или штаны делали его частью общего мира, а не отдельно стоявшим непонятным существом. Это новое чувство грело душу и в тоже время пугало.
   - Ты красивый! - прошептала подошедшая сзади Мавоернин. Она отразилась в зеркале: в солнечно-желтом платье с вышитыми на рукавах и подоле листьями и ягодами остролиста, в белой полупрозрачной рубашке, выглядывающей из выреза платья. Ее медовые волосы не прятались больше под косынкой, они пушистым ореолом укутывали ее лицо и шею. Зеленые глаза сияли еще сильнее, словно в них поселились солнечные зайчики. - Ты всем нашим девушкам понравился! Но я им сказала, что ты мой!
   Она встала на цыпочки и, дотянувшись, поцеловала его. Ее губы были теплые и мягкие, а поцелуй долгий и сладкий. Даймонд не смог не сравнить этот поцелуй с поцелуем Первородной.
   Поцелуй Мавоернин был солнечным, как ее платье, как ее искристые глаза, как весь ее дом, уютный и светлый. Ее имя полностью соответствовало ей самой: мед, тягучий, цветочный. Мавоернин сама вся обратилась в этот поцелуй. А Первородная... Ее губы были нежны, поцелуй легок, как дуновение ветерка от трепетаний крыльев бабочки, он воспламенял и холодил одновременно. Она одарила его поцелуем правительницы, указывающей на равного себе, на повелителя и победителя. Поцелуй Первородной был наградой.
   Он отстранился, но Мавоернин не заметила его эмоций. Весело смеясь, она пошла к себе в комнату.
   - Пойду проверю братьев! Ты будешь танцевать со мной, да ведь!?
   Даймонд кивнул этому скорее утверждению, а не вопросу. В Убежище их учили танцевать, но в Убежище их не учили общаться с девушками. Он еще раз взглянул на свое отражение. Как странно, что он попал в это поселение, в этот дом и именно в этот момент. Жизнь показывала ему другую свою сторону, если не беззаботную, то хотя бы простую. И юноша в привычном отражении пытался углядеть отклик своей души.
   Вечер выдался теплый, тихий, наполненный стрекотом цикад и крохотными огоньками светлячков. Праздничные флажки украшали ветви деревьев, под которыми был накрыт длинный стол со всевозможными, не изощренными, но аппетитными яствами. Чего тут только не было: мясные, рыбные и фруктовые пироги, дымящиеся супы, нежное, нежирное мясо и вареный картофель. Даймонд не помнил, когда в последний раз ел по-человечески и с удовольствием пробовал все, что ему подкладывали в тарелку.
   Вся деревня собралась почтить героя, каждый пожимал ему руку, произносил хвалебные слова, знакомил со своей семьей.
   - Ты настоящий смельчак!
   - Герой, таких сейчас мало, с таким чудовищем справился!
   - Там, откуда ты прибыл, все-таки как ты?
   Даймонд следил за тем, чтобы его ответы были короткими, точными и согласовывались друг с другом. Ему вовсе не хотелось выдавать в себе мага, но местные жители и так в упор не замечали его необычности.
   - Оставайся у нас, парень, - обратилась к нему жена сапожника. - Тебе будут тут рады!
   И в подтверждение его слов, его тут же обступили девушки, одна краше другой. Они искренне улыбались ему, и их глаза лучезарно сияли ему.
   - Он мой, только мой! - прорвалась к нему Мавоернин. - Я его нашла! Пойдем танцевать, Даймонд, - она потянула его за руку. - ты мне обещал!
   Он позволил вытянуть себя в круг танцующих молодых людей. Музыка была быстрой, шумной, задорной. Она заставляла ноги пускаться в пляс с первых своих аккордов. Музыканты, которые выпили лишку, не останавливали своих мелодий, словно не нуждаясь в передышке. Одна песня переходила в другую, а та в третью, музыка лилась без конца и края, юноши девушки танцевали до упаду.
   Даймонд сначала было неловко, но Мавоернин так лихо выплясывала и так доверчиво тянула его за собой, что он вспомнил, все чему его учили и не ударил в грязь лицом. Рядом кружили братья Мавоернин, один с дочерью пекаря, рыжеволосой красавицей, а другой с белокурой сестрой молодого кузнеца. Старшие тоже то и дело выходили в круг танцующих, в основном, когда играла более степенная музыка.
   Потом зазвучало что-то напоминающее вальс, и Мавоернин прильнула к Даймонду, когда он закружил ее, а ее подружки, перешептываясь, показывали на них пальцами. После этого музыканты все же решили подкрепиться, и все снова уселись за стол.
   К Даймонду подошел местный пастух, у него был опечаленный вид.
   - Господин мой, - быстро заговорил он, - твой черный жеребец... он удрал от нас!
   Даймонд нахмурился, руки сжались в кулаки. Велес решил покинуть это чересчур уютное место.
   - Мы должны были вести лошадей в конюшню, когда он вдруг взвился и бросился прочь. Мы гнались за ним, но наши лучшие кони не смогли догнать его, он был как ветер. Мне так жаль, господин мой, так жаль!
   - Ничего, друг, - Даймонд прекрасно знал, что Велеса ни за что не догонишь, если он сам того не желает, - ничего. Он вернется, когда захочет.
   - Как это?
   - Он очень свободолюбивый. Но он обязательно вернется. Скорей всего он что-то почувствовал, что-то важное и направился туда.
   - Странный у тебя конь, - пастух смотрел на него в непонимании, - под стать тебе!
   Значит, Велес решил не дожидаться своего всадника. "Мой конь намного ответственнее, чем я. Меня поглотила нега этих людей, а Велес не захотел этого".
   - В какую сторону ближайший отсюда город? - спросил он у Мавоернин.
   - На юг, - ответила она с набитым яблочным пирогом ртом. - Там небольшой городок, у них еще ярмарка на днях должна быть, наши туда поедут. Я тоже хочу, говорят, там будет весело.
   - Сколько дней пути до него?
   - Дня три, может четыре, - Мавоернин потянулась за следующим куском, но ее рука остановилась на полпути, - Ты что, хочешь туда пешком пойти? Твой конь ведь сбежал?!
   - Поэтому мне и нужно в город.
   - Нет, Даймонд! - воскликнула девушка. - Как ты пойдешь? Там лес, там дикие звери, там злые люди!
   - Мавоернин, думаю, победившему мантикору, не страшны леса и дикие звери!
   - Но люди! Колдуны и ведьмы! - она так вцепилась в него, что ткань рубашки затрещала. - Оставайся с нами!
   Даймонд осторожно убрал ее руки. На них смотрели все, сидящие за столом. Юноша решил, что надо что-нибудь сказать:
   - Дорогие мои друзья, - поднялся он со своего места, - я безмерно благодарен за ваше гостеприимство и заботу. Я редко встречал таких великодушных и добрых людей. Вы выходили меня, дали мне одежду, еду и крышу над головой.
   - Это меньшее, что мы могли сделать для тебя!
   - Спасибо вам за это. Но более я не могу стеснять вас своим присутствием. Сразу же после этого замечательного праздника, я покину вас, оставив в своей душе приятные воспоминания.
   Раздался возмущенный гомон, Мавоернин всплеснула руками и была готова разрыдаться.
   - Зачем тебе уходить? - спросил его ее отец. - Ты можешь жить с нами. Найдешь себе жену, обзаведешься детьми и достойным делом. - Он обвел всех сидящих взглядом, требуя поддержки. - Мы будем рады принять тебя в наш круг!
   - Да и где ты еще найдешь себе дом, с такой-то мордой?! - пьяно рассмеялся молодой кузнец. На него сейчас же все зашикали. - А что не так?! - бормотал он, сползая под стол. Но Даймонд сделал вид, что не услышал его слов.
   - Еще раз благодарю за ваше гостеприимство, но у меня есть цель и достойное дело, и я не могу от него отступить!
   - Что ж, - развел руками старейшина деревни, - мы не вправе тебя удерживать. Ты очень необычный человек, Даймонд. Твое лицо, - он покосился на хихикнувшего под столом молодого человека. - твое геройство, твой конь. Но ты хотя бы дождись конца нашего ужина?
   - Я дождусь, - подтвердил Даймонд. - У меня только есть один вопрос.
   - Прошу, задавай!
   - Как получилось, что мантикора стала нападать на вас и ваш скот?
   - О, очень просто! - улыбнулся ему старейшина. - Она давно жила в лесу неподалеку, но охотилась в основном на диких животных. Но потом у нее появилось потомство, четверо таких же уродцев. Мы поняли, что дичи скоро не останется, лес опустеет, нам не на кого будет охотиться. И, выждав, когда ее не будет рядом с логовом, мы выкурили и убили ее поганышей. А эта тварь, будто поняла, что это мы их убили, и стала нам мстить. Но ты избавил нас от ее зверств! Ура, Даймонду!!!
   Даймонд медленно сел на свой стул. Жена сапожника услужливо положила ему в тарелку кусок пирога.
   - Что не ешь, милый? - обратила она внимание на его остекленевший взгляд.
   - Выходит, я убил несчастную мать? - прошептал он.
   - Ну, что ты, глупый, - рассмеялась женщина. - Ты убил чудовище! Она, наверное, сожрала останки своих детенышей и не вспоминала о них больше! Ей просто хотелось крови!
   И она налегла на свою еду, а Даймонда затошнило. Он дождался, пока все опять пойдут танцевать, и покинул праздник.
   В доме лекаря он собрал свои немногочисленные вещи, завернул себе кусок хлеба и сыра, и пошел прочь из этой спокойной, радостной, застывшей деревни с такими добрыми, бездумными жителями.
   Он был на том самом поле, нашел растерзанную его заклинанием и воронами мантикору. Ее туша так и осталась лежать - деревенские не притронулись к ней.
   - Лучше бы Велес не останавливался здесь, - произнес юноша. - Лучше бы мы с тобой не столкнулись... - он снова ощутил ее ярость, ярость матери, потерявшей своих детей. Волшебный огонь охватил тело хищницы, нежно-розовое пламя поглощало могучие останки.
   - Так ты сам колдун!? - послышался голос Мавоернин. Она встала рядом и расширившимися глазами смотрела на пляшущий погребальный огонь.
   - Ты пришел сюда отдать ей дань памяти и уважения, почтить ее смерть, - ее трясло. - Тебе ее жаль!!! А не жаль тех людей, что она убила?!
   - Мне жаль и их, Мавоернин, - Даймонд поднял с земли свой сверток. - Но если бы вы не тронули ее детенышей, она бы не тронула вас!
   Он определил нужное ему направление и двинулся в путь. В спину ему ударил камень. Он не оглянулся, и тогда Мавоернин догнала его и начала колотить кулаками по его широкой спине.
   - Колдун, урод, негодяй!!!
   Даймонд развернулся и крепко схватил девичьи запястья.
   - Чем я заслужил такое обращение?
   - Ты колдун!
   - Разве я использовался свое колдовство во вред тебе или другим?
   - Нет, но... но... - девушка заревела во весь голос. - Не уходи, Даймонд! Останься со мной! Я люблю тебя!
   - Мавоернин! - Даймонд легонько встряхнул ее. - Мавоернин, взгляни на меня! - зеленые, чуть раскосые от слез глаза, уставились на него. - Я не останусь! Я не люблю тебя и не собираюсь тебя обманывать!
   Девушка заплакала еще громче.
   - Слушай меня! И ты меня не любишь, тебе просто нравится, что я не похож на других. Для тебя это приключение, не более! Ты найдешь себе отличного парня, и вы будете искренне любить друг друга!
   - Я хочу любить тебя! - кажется, она даже топнула ножкой.
   - Не сможешь. Не сможешь полюбить колдуна и урода! А я не смогу полюбить тебя, в моем сердце навсегда другая!
   - Та женщина, о которой ты бредил, я знаю! Я тогда буквально увидела ее! Из-за нее ты не хочешь остаться!
   - Не только. Даже если бы ее не было, я бы все равно ушел! Со мной не будет счастья, Мавоернин, мой мир не такой как твой. Ты хочешь семью, детей, доброго мужа рядом, достатка и покоя. А в моей душе этому места нет. В ней только судьбы людей, гармония и магия. Ты уют и тепло, я сражения и кровь. Не терзай себя, пытаясь найти в себе любовь ко мне, ее нет, и это хорошо! Ты будешь счастлива, Мавоернин, я постараюсь сделать так, чтобы твоя жизнь и дальше ничем не омрачилась... Но у меня есть просьба к тебе!
   - Какая? - спросила она сквозь слезы.
   - Повидай мир. В вашем маленьком селении вы забыли, что есть другие люди и другая жизнь. Найди в себе силы открыть глаза на многогранность этого мира, которая отнюдь не ограничивается словами старейшины и родителей. Мир большой, в нем есть место и для счастья, и для печали. В этом его прелесть, пойми и прими это!
   - А ты, значит, будешь делать так, чтобы счастья стало больше, чем печали?
   - Я буду пытаться...
   Она отступила.
   - Знаешь, лучше бы мантикора тебя съела, - пробурчала она.
   - Спасибо на добром слове! - усмехнулся Даймонд.
   - Я не завидую твоей возлюбленной. Ты колдун, да к тому же чересчур белый... Думаю, она тоже какая-нибудь не такая.
   Даймонд от души рассмеялся ее словам. Мавоернин ничего не знала ни о Первородной, ни о Алмазных Правителях, ни об Адаманте и его кознях. Она жила собой и своими ощущениями, как и все ее соплеменники. Они были как эти поля, окружавшие их, добрые и простодушные, видящие небо, но не стремящиеся к его высотам. Молодой волшебник никогда не прижился бы здесь, даже если бы не было в его сердце Первородной, а в душе предназначения.
   - Прощай, Даймонд! - махнула ему рукой Мавоернин, и уже убегая, крикнула. - Может, в старости я буду вспоминать о тебе!
   Даймонд не стал смотреть ей вслед. Он понимал, что скоро жизнь сотрет образ медововолосой зеленоглазой девушки из его памяти, но чувство томной неги он будет помнить очень долго, а может и всегда. И он пошел на юг, в город, где скорей всего его ждал Велес.
   Меч и книга
  
   Даймонд шел и шел, не зная усталости, но когда он наконец приблизился к окраине леса, граничившего с нужным ему городом, силы оставили его. Он уснул, не успев опустить голову на землю.
   Он проснулся, когда мир уже вовсю радовался новому дню. В душе было пусто, необъяснимая тревога терзала его. Что-то должно было случиться в этом городе. Он твердо решил отправиться туда, хотя уверенность в присутствии там Велеса сошла на нет. Юноша чувствовал незаметный след, словно конь проскакал здесь совсем недавно, но теперь был далеко. Но путь был проделан, останавливаться было глупо. Изменив свою внешность на гораздо менее приметную, он вошел в город.
   Город встретил его душным многолюдным базаром. Торговцы наперебой расхваливали свой товар, люди сновали от лавки к лавке, прицениваясь, торгуясь. Дети бегали туда-сюда, надеясь стащить сладость, а нищие громко взывали о милостыне. Было грязно, тесно, шумно. В Даймонде тоже проснулся какой-то рыночный азарт. Он во все глаза смотрел на все эти краски и разнообразие, на простых людей, ничем не примечательных, не обремененных, объединенных желанием купить хоть что-нибудь.
   - Узнай свое будущее! Вся жизнь на твоей ладони! - услышал он призыв уличной гадалки, которому она изо всех сил пыталась придать таинственности. Что-то подтолкнуло молодого мага к этому призыву, он подошел к гадалке и протянул ей руку.
   - Сейчас, парень, сейчас скажу, что ждет тебя впереди!
   Желтоватая, грязная рука цепко схватила его, и он понял, что женщина на самом деле владеет магией. Ясно почувствовал он энергию, исходящую от нее.
   - Вижу тебя с мечом в руке, вижу женщину рядом с тобой. Твои руки - руки воина, твоя жизнь - битва, твое предназначение... - и тут ведьма запнулась. С криком отбросила она его руку. - Пойди прочь! Я больше говорить не стану!
   - Что тебя так напугало?
   - Не скажу! Не вижу я твоей судьбы! Пошел прочь!!
   Даймонд вгляделся в нее своими измененными глазами и сказал:
   - Скажи мне, Ингрет, ты увидела там свет? - юный маг без труда определил ее имя, как и то, что она увидела.
   -Уйди! Уйди! - твердила она, а затем будто очнулась. - Откуда имя мое знаешь?
   - А ты приглядись ко мне, Ингрет!
   Женщина подняла глаза и как впервые увидела стоящего перед ней, для нее он убрал иллюзию.
   - Алмазный наследник! - прошептала она. - Защитник... Не может этого быть!
   - Ты знаешь меня, Ингрет, ты увидела мою судьбу! Я абсолютно открыт перед тобой! Почему ты боишься меня?
   - Я не могу с тобой говорить! Мне еще дорога моя жизнь!
   - О чем ты, ведьма?
   - Так ведь всем известно, что за тобой смерть, и за теми, кто пойдет за тобой смерть! Властитель всем сообщил, что лично убьет любого, кто пересечется с тобой! Его люди нам ярмарку сегодня устроили, в награду за то, что выдали мы им волшебника, имевшего неосторожность придти сюда! Но ведь и я не простая, а жить хочу!!!
   - Но ты ведь увидела иное в моей судьбе?
   - Твое дело - хранить Гармонию, а значит устранять нарушающих ее, твое дело - победить Адаманта, убрать с дороги всех, кто подвластен ему!
   - А ты, Ингрет, подвластна ему?
   Женщина молчала. Она боялась смотреть в это лицо, слишком знающим был взгляд у этого юноши, слишком древними его глаза. Но от них исходило такое тепло и сила, что она переборола свой страх:
   - Я за Гармонию, Белый Лорд! Я не хочу больше бояться! Верни нам былое счастье, наследник! Я не подвластна ему!
   Даймонд улыбнулся:
   - Это мудрый ответ! Я обещаю, что больше бояться ты не будешь!
   Он собирался идти, чтобы не привлекать больше внимание к гадалке, но она остановила его:
   - Я предупрежу тебя, наследник: ты потеряешь слишком многое, чтобы хотеть жить! Но ты дашь надежду на жизнь многим!
   - Пусть так, - все также улыбался он.
   - Еще скажу тебе, что казнь над тем волшебником, которого мы поймали, состоится сегодня, она уже началась! Иди туда, может и сегодня, спасешь чью-то жизнь!
   Даймонд мгновенно слился с толпой.
   Значит, все-таки, не зря его тянуло в этот город. Он чувствовал, что Велес был здесь, но еще чувствовал присутствие другого волшебства, знакомого ему, таким волшебством обладал только один человек. Теперь, направляясь к месту казни, Даймонд был твердо уверен, что увидит Учителя.
   Вокруг стоял веселый гомон, живое обсуждение предстоящего зрелища. Люди подгоняли друг друга, даже дети стремились поглазеть на казнь. Как-то слишком легко приветствовали они смерть. Толпа быстро вывела юношу на окраину города, где располагался наскоро сколоченный эшафот с тремя виселицами. Шум стих, когда на возвышение поднялись глашатай и палач в красном колпаке. Глашатай показался Даймонду смутно знакомым.
   - Как сказано в указе нашего правителя, любое использование магии лицом, не имеющим на то разрешения от самого Правителя, подлежит наказанию. Те же, кто использует свою магию против Правителя, приговариваются к немедленному повешению или отсечению головы. Сегодня мы казним человека, который предал нашего Владыку, применил волшебство против его людей, распространял преступные идеи и заманивал невинных людей в сети своей магии. За эти и многие другие прегрешения он примет сегодня смерть от руки нашего палача. Решено было отрубить негодяю голову, здесь, в городе, в котором он был пойман!
   Даймонд с трудом удерживал себя на месте.
   - Приведите приговоренного!
   Он напряженно следил, как на эшафот выводят человека в черном капюшоне, мощь магии каким-то образом была подавлена в нем. Краем глаза Даймонд заметил, что на одну из виселиц уселась белая птица. Ворон. "Грэг!" - мысленно обратился молодой волшебник птице, и она встрепенулась, обвела взглядом собравшихся зевак, но не смогла определить зовущего. Даймонд был надежно скрыт иллюзорной внешностью невысокого паренька с каштановыми спутанными волосами.
   Палач сорвал капюшон с лица приговоренного и взору толпы, в подтверждение догадок Даймонда, предстал Фабиан. Его лицо было сплошным сине-черным синяком, глаза смотрелись страшными провалами. Тяжело было видеть своего Учителя таким, но Даймонд знал, что дух волшебника не сломлен. Во всем его виде был вызов, не было такой силы, что смогла бы сломить его. "Кроме тебя, Даймонд, я никого не страшусь!" - не раз говорил он своему любимому ученику.
   - Вот он предатель, маг, который мешает жить честным людям! И сегодня он получит по заслугам!
   Но Фабиана-странника знали многие во всех краях мира, и любили. Поэтому и в этом городе нашлись те, кто стал выкрикивать:
   - Он не предатель! Он помогал нам! Его нельзя убивать!
   Но глашатаю и палачу было все равно на возмущенные возгласы толпы.
   - Есть у тебя последнее желание, маг? Хочешь ли ты раскаяться?
   Фабиан даже не поднял головы. Его не волновала скорая смерть, только одна мысль билась в нем - меч, доставить меч. Его силой опустили на колени, уложили голову на плаху. Палач занес секиру, раздался свист рассекаемого воздуха, Фабиан закрыл глаза.
   - Что происходит?! - в звенящей тишине послышался недоуменный голос палача. Фабиан приоткрыл один глаз: секира застыла в воздухе, палач старался сдвинуть ее, но она не поддавалась.
   - Что ты творишь!? - закричал глашатай. - Убей его!
   - Не могу я! - орал в ответ палач, дергая оружие. Глашатай выхватил меч и попытался пронзить им Фабиана, но меч вылетел из его рук.
   - Что...
   - Ты никого не убьешь, Рейнальд! - произнес глубокий величественный голос. Глашатай обернулся в страхе. Из толпы к нему приближался молодой темноволосый юноша.
   - Кто ты?!
   - Ты не узнаешь меня, Рейнальд? А вот я узнал тебя!
   Черты молодого человека необъяснимо менялись.
   - Ты когда-то жил со мной в одной деревне, - волос из каштановых стали бело-хрустальными. - Не думал я, что ты станешь слугой Адаманта, - глаза из человеческих зеленых превратились в два сверкающих алмаза. - А ведь все начиналось с простых издевательств!
   - Призрак!!! - в ужасе закричал глашатай Рейнальд, тот самый мальчик, из-за которого некогда кипела вода в реке.
   - Да, это я! - и взору предстал витязь в белых доспехах, излучающий свет и силу.
   - Даймонд! Даймонд! - шептал Фабиан, не смея верить. - Мой родной...
   К эшафоту сбегались воины. Но Даймонд просто махнул рукой в их сторону, и они замерли, обратившись в камень.
   Он поднял своего учителя с колен. Тот смотрел на него во все глаза, будто пытаясь убедить себя в том, что это действительно Даймонд.
   - Прости меня, - он хватался за руки ученика, - прости!
   - Я не держу на тебя зла, Учитель! - прошептал ему Даймонд.
   Он помог магу спуститься с эшафота, затем обратился к Рейнальду. У глашатая ожили глаза, и он удивленно моргал.
   - С каких пор ты служишь Адаманту?
   - Три года назад его люди приходили к нам в деревню и завербовали себе сторонников.
   - Насильно или с согласия?
   - И так, и так!
   - И ты согласился?
   - Да, один из первых!
   Печальный вздох вырвался у Фабиана.
   - Ты близок к Адаманту?
   - Нет, я его никогда не видел.
   - Ты знаешь, где он может скрываться?
   - Говорят, где-то в скалах у моря!
   "Там, где зародилась их жизнь!" - подумал Фабиан и его ученик услышал эту мысль.
   Даймонд пошел прочь от места несостоявшейся казни, люди в почтении отступали перед ним, некоторые шептали: Белый Лорд... Алмазный наследник... Фабиан еле поспевал за ним.
   - Ты не убьешь их? - спросил он Даймонда, когда они преодолели площадь.
   - Нет, я не вижу смысла, они всего лишь марионетки, а я не убийца!
   - Но они вернутся к Адаманту и вновь будут бесчинствовать!
   - Они не вернутся.
   - Откуда ты знаешь?!
   - Просто знаю.
   Фабиана разрывали противоречивые чувства, наконец, он решился сказать:
   - Ты стал похож на настоящего Белого Лорда и на Первородную. И я не хочу, чтобы и ты получил нож в спину, не хочу, чтобы ты умер.
   - Я не умру, Фабиан, но многие, кто дорог мне, умрут из-за меня...
   Голос Даймонда был жесток и печален. Фабиан понял его.
   - А где Велес? - спросил он.
   Юноша резко дернулся.
   - Он куда-то исчез, но я чувствую. Он кого-то ищет. И еще я чувствую, что у тебя что-то есть для меня.
   - Как много ты знаешь, Даймонд! Я спрятал это что-то в надежном месте, их охраняет Грэг!
   Даймонд не стал говорить, что Грэг был на казни, к тому же птица улетела, еще когда палач занес над головой мага секиру. Он просто, молча, последовал за воодушевленным учителем.
   - Я безмерно рад, что ты жив, Фабиан! - Грэг радостно подпрыгивал на ветке. - Но еще больше рад встрече с тобой, мой мальчик!
   - Уймись, Грэг! - улыбнулся ему Фабиан. - Не пристало птице твоего возраста вести себя как маленький птенчик!
   - На твоем месте я бы не указывал старику на его маленькие слабости! Скажи, молодой волшебник, как тебе удалось спасти этого неблагодарного? Откуда ты там взялся?
   - Я по чистой случайности оказался рядом, мой конь где-то в городе. Я искал его, а нашел учителя.
   - Хотел бы я увидеть Велеса, - прокаркал Грэг. - Как проскачет он подобный ветру дорогой, только ему и ведомой!
   - Он был здесь... - сокрушенно произнес Даймонд. - Но где теперь мне его искать?
   - А может и не нужно его искать? Может, он сам тебя найдет?
   Даймонд посмотрел вдаль, будто стремясь увидеть там черного коня.
   - Может, она его позвала... - едва слышно прошептал он.
   Фабиан тут же уставился на него, но Даймонд, не оправдав его надежд услышать что-то интересное, спросил:
   - А где предназначенное мне? Хватит уже тянуть, я готов принять дары!
   - Это не дары, Даймонд, все это принадлежит тебе по праву! - Фабиан порылся в своих вещах, которые должен был охранять Грэг, и вытащил оттуда два свертка: один небольшой, а другой длинный и тяжелый.
   - Вот первое - Книга Судеб, - в руки Даймонда легла старинная книга, инкрустированная янтарем и малахитом. Юноша где-то видел ее однажды, кажется во сне. - В ней Алмазный Правитель может увидеть судьбу каждого. Мы нашли ее в тот день, когда ты покинул Дом.
   Фабиану было тяжело напоминать ученику о том памятном дне, он еще чувствовал свою вину перед ним, поэтому порадовался, что Даймонд принял книгу молча.
   - А это, - он протянул Даймонду длинный сверток, - меч Первородной, которому суждено поразить Адаманта.
   Сердце Даймонда бешено забилось. Он бережно развернул ткань. Теперь он держал в руках меч. Идеально сбалансированный, с рукоятью искусной ковки, он сверкал холодным блеском, который, едва меч коснулся кожи Даймонда, стал еще ярче. Мощь, исходившая от меча, восхитила юношу.
   - Я понимаю твой восторг, Даймонд! - с грустью посмотрел на него Фабиан. - Но удели должное внимание и Книге Судеб. Ее владелец может управлять судьбами других людей, целых народов - изменять, исправлять, предопределять и даже стирать их.
   - Как в одной книге умещаются судьбы народов?
   - Чтобы увидеть чью-то судьбу, ты должен подумать об этом человеке, открыть Книгу, и она покажет!
   Даймонд аккуратно укрепил меч на поясе, отметив про себя, что ему нужны достойный ножны, взял в руки книгу и открыл ее:
   - Здесь пусто... - произнес он после секундного замешательства.
   - Чью судьбу ты захотел увидеть?
   - Адаманта.
   - Его судьбу Книга никогда тебе не покажет. Она стерлась с ее страниц с того момента, как он предал Первородную.
   - Значит она предопределена и неизменна?
   - Предателей настигает кара, это непреодолимо!
   - А свою судьбу я могу увидеть?
   - Сможешь, только поменять в ней что-либо ты не в силах! Это всегда было так, владелец книги не может переписать своей судьбы. И еще одно, Даймонд, то, что уже свершилось, стоит оставлять без изменений, ты ведь не Создатель! Изменяй только то, что не нравится тебе именно до наступления этого!
   Даймонд не стал снова открывать книгу, он убрал ее со словами:
   - Разберусь с ней потом!
   - Только не откладывай это надолго! Не поддавайся разочарованию, правила непреложны, но и то, что возможно почти безгранично!
   Даймонд неопределенно повел плечами, но слова Фабиана не оставляли его в покое, и как только наступила ночь, и его спутники уснули, он открыл книгу.
   " И словно камень будет ограняться Защитник, и много горя познает он. Ведь ему придется выбирать, придется убить отражение души своей и часть души своей, и сердце свое. Избежать этого не дано, ибо суждено ему убить Предателя, и поможет ему в этом древнее оружие и сила, скрытая в нем самом. Нет большей силы, чем та, что в нем, нет большей гармонии, чем в нем. Он есть гармония, свет, суть Алмазной Династии. Но прежде, чем он осознает это, обратится он в камень, и будет камнем он, пока не вернется душа его".
   "Это еще хуже того, что говорил мне водяной..." - подумалось Даймонду, а книга между тем открывала ему новые строки.
   " Суждено Защитнику поднять рать великую героев и возродить Алмазных Правителей, как наследнику этой династии. И суждено ему объединить Хаос и Тьму, и вновь установить единство. И будет он править из белого дворца, и Белым Лордом назовут его люди. Никогда и никого не будет справедливее и мудрее его, в руках его сила воина, мага и целителя. Последний Алмазный Правитель исполнит то, что было возложено на ему подобных со времен изначальных. И пока будут верить в него, не будет войн, голода и болезней в стране, потому что он Защитник мира. Но до этого дня пройдет время. Он убьет злодея, и сам словно умрет вместе с ним, но для того чтобы выжить, и чтобы Первородная снова смогла вернуться и хранить наш мир".
   "Так значит, она придет,- еле слышно прошептал Даймонд. - и мы будем вместе!"
   Тут книга слегка задрожала в его руках. Его судьба исчезла со страниц, зато появилось одно единственное слово - НЕТ.
   - Это плата за твое появление, - послышался сзади хриплый голос. Из-за спины вылетел Грэг.
   - Ты не спишь, мой старый ворон?
   - Не спится мне, как обычно, впрочем! Могу поздравить тебя, ты удачно разговариваешь с книгой!
   - Я появился благодаря Первородной, я знаю, как и все Алмазный правители.
   - Да, но за них она не расплачивалась, они появились по замыслу Создателя. Но ты... тебя она создала сама, по собственной воле и по необходимости.
   - Из особого камня?
   - Полагаю, да. Вы все из драгоценных камней, все особенные!
   - Но я был создан не просто из драгоценного камня, а из особого, ни на какой другой не похожего. И поэтому понадобилась расплата. Поэтому она не стала бороться за свою жизнь, поэтому никогда не сможет быть со мной. Она не имела права использовать этот камень, но все же пошла на это.
   Грэг молчал. Он чего-то боялся.
   Тогда Даймонд обратился к книге. И та ответила ему.
   "Создатель сосредоточил всю гармонию и энергию сотворенного им мира в одном бриллианте - камне Гармонии - совершенном в своей красоте и размере. И поставил Первородную хранить его. И она была так поражена его светом, что умолила Создателя дать ей таких же прекрасных людей. Собрала она самоцветы и Создатель сделал из них Драгоценную Династию, Алмазных Правителей. Но камень тот должен был оставаться нетронутым. Долго Первородная хранила его, но когда война Адаманта разорвала мир, она нарушила обещание, видя страдания всех живых существ, вложила она всю свою силу в порученный ей камень и создала из него Белого Лорда Даймонда. И отныне Камень Гармонии получил форму и жизнь. За это Создатель покарал Первородную - она должна быть не человеком и не духом, пока не придет назначенный час. Никто так и не узнал о явлении подлинного Алмазного Правителя. Им так и остался в их мыслях Адамант, рожденный из алмаза, так похожего на заветный камень. Стер Создатель память о происхождении и у Белого Лорда, предоставив его судьбе. И пока не огранит он сердца своего, никто не сможет понять кто истинный, а кто отражение. Должно ему убить Адаманта, последний станет первым, ложь станет правдой, тьма станет светом".
   Даймонд не дышал. Все стало на свои места. Он действительно камень - Камень Гармонии, источник энергии магии, заключен в его теле, и сохранность его света зависит только от удачи или неудачи Даймонда. Ведь, не смотря на свою сущность, он всего лишь Даймонд, молодой неопытный маг, который должен доказать, что он Алмазный Правитель.
   - Ответь мне, книга, я выполню свое предназначение?
   Страницы были пусты, книга не хотела отвечать на этот вопрос, а может быть не могла. Грэг, не говоря не слова, перелетел подальше, предоставляя Даймонду осмыслить прочитанное. А Даймонд все воспринял как должное, он догадывался об этом после того, как смотрел в озеро в Солнечных горах. Первородная тогда не стала говорить ему все, она хотела, чтобы он прочел об этом в Книге Судеб, чтобы он сам понял всю важность своего предназначения. Теперь его целью была не месть, а сохранение гармонии, теперь не она была хранительницей этого мира, а он. Она передала ему свою власть, готовясь вновь явиться в мир, но уже другим человеком, другой женщиной.
   Даймонд спрятал Книгу в своих пожитках. Он лег, уставившись в звездное небо. Эти яркие, холодные, далекие звезды так напомнили ему самого себя. Вроде бы они горят там все вместе, но в тоже время каждая из них светится в одиночестве. Одинокая звезда на черном небосводе. Он тоже должен был остаться один, но он так этого не хотел. "Я найду способ, я сделаю так, чтобы Первородная не забыла меня, стала моей. Если для этого мне суждено превратиться в камень, я готов. Пусть я снова стану Камнем Гармонии, но в ее руках. Без нее я не хочу быть ни Алмазным Правителем, ни Белым Лордом, ни Даймондом".
  
   Владыки
  
   Здесь царствовали темнота и огонь. Здесь царствовали Тьма и Хаос - великие предводители многотысячной армии темных существ - Арктурус и Эдгар. Они были безжалостными и всепоглощающими, жестокими и обожающими вкус крови. Они были Владыками, которые в незапамятные времена объединились с Адамантом, подговорив его к измене, к нарушению Гармонии, установленной в мире на заре его мироздания. Но они недооценили Адаманта и вскоре поняли, что это не он подвластен им, а наоборот. Но все же они были Владыками и вершителями судеб.
   - Они идут к нам, - обратился Эдгар, Владыка Хаоса, к Арктурусу, Владыке Тьмы.
   - Тьма сообщила мне...
   - Они будут отстаивать свое право, это неизбежно! Но мы можем задержать их!
   - Велиар?
   - Да, он нам теперь ни к чему!
   - Они его разорвут!
   - Предателей всегда настигает кара...
  
   Кассиус и Лаэрт подошли к огромным золотистым воротам владений своих отцов. Они нашли глубокую расщелину в земной коре, спустились в черную бездну родного царства, совершили путь, который не под силу пройти обычному человеку. То, что простому смертному стало бы дорогой длинной в жизнь, для них было полетом мгновения.
   - Повинуйтесь воле нашей! - и гигантские ворота распахнулись. За ними стоял светловолосый юноша с низко склоненной головой, сжимавший в руке клинок.
   - Они послали тебя против нас, Велиар? - спросил его Кассиус.
   - Чтобы убить вас! - не поднимая головы, произнес юноша.
   - Ты понимаешь, что не выживешь в бою против нас?
   - Да!
   - Тогда зачем ты пришел? Зачем подчинился? - воскликнул Лаэрт.
   - Я подвел Владык и правителя Адаманта Они выпили мою жизнь, капля за каплей иссушили всего меня... - с этими словами он поднял голову, открывая взорам изуродованное, покрытое сочившимися ранами лицо. - Мне и так не выжить. Так не лучше ли умереть от ваших рук?
   - Ты жалеешь? - спросил его Лаэрт, отворачиваясь.
   - Я раскаиваюсь... - Велиар снова опустил голову. - Я видел настоящего Даймонда, я помню его тревогу за меня. Он не хотел моей смерти даже тогда, когда я сам пошел против него. Он никогда не испытывал ко мне ненависти, он хотел меня спасти... Я жалею... Я мог бы стать магом, мог бы помогать гармонии, но я был ослеплен своей завистью. Теперь я слеп по-настоящему, но я вижу гораздо больше...
   - И все равно хочешь умереть?
   - Да! Во мне погибла душа, я не хочу быть просто телом...
   Кассиус серьезно посмотрел на Лаэрта, призывая к спокойствию:
   - Как ты предпочтешь умереть: в огне Хаоса или в холоде Тьмы?
   - Убейте меня этим клинком! Я не вынесу вновь ни пламени, ни мрака. Я бы хотел, чтобы меня убил Даймонд, но и вам вручу свою жизнь со спокойным сердцем!
   Лаэрт что-то быстро зашептал Кассиусу. "Его пытали... Он хочет умереть не от магии... Я думаю, Даймонд бы одобрил! Значит, верно!"
   Велиар опустился перед ними на колени. Лаэрт зашел ему за спину, положил руки на плечи. Кассиус принял кинжал.
   - Готов ли ты перейти в руки смерти, Велиар? - спросил Лаэрт, ибо он был жрецом Смерти.
   - Да.
   - Готов ли ты принять ее добровольно?
   - Да.
   - Готов ли ты умереть от моих рук? - спросил Кассиус, ибо он был жрецом Крови.
   - Да.
   - От имени нашего повелителя, жреца Света, Белого Лорда Даймонда, спрашиваем тебя, Велиар: что несешь ты с собой в свой последний миг?
   На секунду Велиар задумался, а потом внятно, с гордостью произнес:
   - Гармонию!
   - Тогда прими смерть свою с достоинством и будь прощен Первородной, жрицой Жизни!
   С этими словами Лаэрт отклонил голову Велиара назад. "Пусть глаза твои увидят небо!" - прошептал он ему, и лицо Велиара исцелилось, разгладилось, шрамы исчезли, и на первые звезды взглянули красивые голубые глаза. И в то же мгновение Кассиус пронзил его сердце одним ударом. Золотой свет вырвался из широко открытых глаз и устремился вверх.
   - Создатель принял его душу! - Лаэрт аккуратно положил тело юноши на землю и закрыл ему глаза. - Он прощен!
   Оставив умершего, они прошли через ворота. Знакомыми путями прошли в нужное им место, в храм, где обитали их родители. Там на двух одинаковых тронах восседали Арктурус и Эдгар.
   - Добро пожаловать домой, дети!
   Но ни Кассиус, ни Лаэрт не сказали ни слова.
   - Молчите... Двое сыновей, потомков рода, преемников... Двое, отвергнувших и отвергнутых. Вы пришли убить своих отцов, вместо того, чтобы объединиться с ними! Весьма вероломно, - голоса сливались, непонятно было, когда говорил Эдгар, а когда Арктурус. Двое Владык были единым целым, как, впрочем, и их сыновья.
   - Вы уничтожили Велиара? - спросил Арктурус.
   - Мы подарили ему смерть, - тихо ответил ему Лаэрт.
   - Что значит, подарили?! - в гневе вскричал Эдгар.
   Лаэрт открыл было рот, но Кассиус остановил его. Они отличались от своих родичей. Обычно дети Хаоса были вспыльчивы и эмоциональны, а дети Тьмы - хладнокровны и сдержаны. А они другие. Именно Кассиус мог сохранять спокойствие в любой ситуации, а вот Лаэрт почти всегда был переполнен чувствами.
   - По его просьбе мы убили его. Кинжалом, не магией!
   - Я презираю вас! - плюнул в него Эдгар. - Вы жалкие ничтожества! Вы забыли, кто вы! И даровали смерть этому слизняку, вместо того, чтобы разорвать его! Вы не способны быть Владыками!
   - Вы оба знаете, что мы не вы! Вы сами совершили эту ошибку, соединившись со смертными женщинами. Вы хотели провести интересный эксперимент, а получили нас. Наши матери дали нам жизнь, свою жизнь, и мы ценим это выше власти и могущества! Мы ваша участь, ваше проклятие, ваша смерть! Мы, знающие, что такое быть Человеком!
   - Неужели вы, люди, пойдете против отцов? - холодно спросил Арктурус.
   - Мы идем против чудовищ, изгнавших своих детей полукровок в ненавидящий их мир. Против изменников, разрушивших договор Гармонии. Мы идем против соглядатаев нашего врага, против Владык Хаоса и Тьмы, которые предали повелительницу и защитницу их мира, и стали жалкими слугами Адаманта!
   На этих словах Эдгар не выдержал, лопнуло терпение и у Арктуруса. Огонь схлестнулся с огнем, Тьма с Тьмой. Земля сотряслась. Они рвали друг друга в клочья, восставая вновь. Кассиус накинулся на Эдгара, но огонь их был одинаков по своей сути, Лаэрт боролся с Арктурусом, но Тьма и есть Тьма. Они разрушали древние владения, и не могли причинить вреда друг другу. Но они причиняли боль миру...
  
   Даймонд резко остановился. Его спутники с ужасом переводили взгляд с почерневшего неба на пожар, охвативший лес.
   - Они сражаются, - закричал Даймонд и распахнул книгу Судеб.
   "Велика сила двух молодых темных, но отрекшись некогда от сути своей, не знают они древней магии разрушения. И падут сыновья от рук отцов своих, ибо старшая сущность сильнее младшей, ибо плоть и кровь не дадут пойти против породивших их".
  
   Кассиус увидел, как пошатнулся Лаэрт. Тьма вытекала из его черного глаза, и кожа начала мертветь. Его настоящее "я", подогреваемое магией отца, брало свое. Человек в нем умирал.
   - Нет! - воскликнул Кассиус и заслонил Лаэрта. В этот момент Эдгар объял его своим пламенем, пробуждая огонь Хаоса в его сердце.
   - Ничтожества! - грохотал он, видя, как отчаянно сын цепляется за свою человеческую душу.
  
   С раны на руке капала сверкающая драгоценными осколками кровь. Кончиком ножа, обмакнутым в нее, Даймонд выводил строки: "Борются они. Пламя пошло к тьме, а тьма к огню. В противоположности их победа. Не дано познать отцам силу сыновней любви друг к другу".
  
   Лаэрт охнул, шатаясь, поднялся, встал между Эдгаром и Кассиусом. И огонь замер, ведь впервые Тьма встала против Хаоса. Тогда и Кассиус обратился к Арктурусу.
   - Пусть мы не знаем многое из того, что знаете вы, - прошипел Кассиус.
   - ... но мы знаем друг друга... - закончил его фразу Лаэрт.
  
   "Объединив свои силы, они возродили магию, куда более могущественную, чем магия разрушения, это сила всегда дремала в них. Огонь сжег Тьму, а Тьма поглотила пламя. И пали Владыки Арктурус и Эдгар, и тела их слились с материями, давшими им жизнь. И двое молодых темных восстали гордо, с венцами на главах. И приветствовал мир новых Владык Хаоса и Тьмы, коим суждено воссоздать договор Великой Гармонии".
  
   Они стояли плечом к плечу. И менялись. Волосы Лаэрта бесконечными волнами заструились по полу, второй стальной глаз потерял свой человеческий серый цвет, став абсолютно металлическим, ногти превратились в черные загнутые когти, а кожа приобрела синеватый оттенок. Кассиус обращался в живой пламень - глаза как тлеющие угли, волосы, устремляющие свой дикий огонь высоко-высоко вверх. От него исходил жар, а когда он дышал, из ноздрей вырывался легкий дымок. Они стали Владыками. И все темные создания вышли к ним на поклон. Здесь были и химеры, и гарпии, и пифоны, и минотавры. В темных углах притаились гигантские многоголовые змеи, василиски и волколаки. Не перечесть было детей Тьмы, павших ниц перед ними.
   - Воссядьте на престолы свои, Владыки!
   - Нет, - отрезал Лаэрт. - Мы должны покинуть вас. Только, когда миссия наша будет окончена, мы вернемся править вами!
   - Владыка Лаэрт! Вы наши правители, вы должны вести нас!
   - Мы провозглашаем новую власть! - ответил Лаэрт и перевел взгляд на Кассиуса, предоставляя слово ему.
   - Вы были верны Эдгару и Арктурусу, и по своей воле или против нее, подчинялись Адаманту. Но мы не слуги ему. В мир пришел Защитник, наследник Алмазных Правителей, маг и воин Даймонд. Ему суждено стать Белым Лордом и восстановить Гармонию. Все мы обязаны ему помочь. Во имя Хаоса и Тьмы, во имя мира, создавшего нас, и наших древних правителей, покоритесь нашему Белому Лорду, ибо в его руках меч Первородной и Книга Судеб, ибо только он возродит для нас свет и нас для Света.
   И темные покорились своим новым Владыкам. Ведь в ночи и огне они видели светоносного юношу с бриллиантовыми глазами и сверкающей кровью, и знали, что он истинный хранитель гармонии.
   Лаэрт и Кассиус приняли дары своего народа, они поклялись защищать его, приняли клятву верности и в стремлении помогать Даймонду. Души их уже стремились к другу, ведь теперь они знали, куда идти.
  
   Даймонд закрыл Книгу.
   - Даймонд, - обратился к нему Фабиан. - Ты действительно величайший волшебник! Ты сумел изменить их судьбу и более того, твоими глазами и мы с Грэгом могли видеть происходящее там!
   Фабиан поклонился своему ученику. Даймонд отшатнулся от него, но потом взял себя в руки и тихо произнес:
   - Нам осталось не так уж много: победить Адаманта!
   - Тем более, теперь ему не за кем прятаться!
  
   Зеркало разлетелось на миллиарды осколков. Тяжелая мраморная рука разрушила бы и стену.
   - Они мертвы! Мертвы! - Адамант умел быстро успокаиваться. - Я немного недооценил этого мальчишку...
   Стремительным шагом он подошел к одинокому столику, на котором лежал красивый серебряный медальон. Тонкие, покрытые осколками пальцы нежно прикоснулись к гладкой поверхности.
   - Ты отдала ему Книгу Судеб, - рассеяно прошептал он. - неужели ты решила, что сильнее меня...
   Он резко сжал медальон.
   - Что же ты нашла в нем?
   - Он никогда не предаст меня! - раздался за его спиной тихий голос.
   Адамант резко обернулся. Перед ним стояла Первородная.
   - Ты пришла!
   - А я могла поступить иначе?
  
   В полутьме прикрытых век Даймонд увидел свою Первородную. Она стояла перед ним грустная, с крепко сжатыми кулаками, с гордо поднятой головой. В глубине ее глаз плескался гнев и разочарование. Молодой маг удивился, что она гневается на него, но внезапно понял, что Первородная стоит не перед ним, а перед Адамантом: глаза его врага были словно незрячие, они не сверкали алмазами как у самого Даймонда, они были белесые, пустые провалы портили во всем совершенное, холодное лицо. И еще руки его были сплошь покрыты трещинами, как если бы камень треснул от очень сильного удара.
   - Ты пришла! - то ли обрадовался, то ли ужаснулся Адамант.
   - А я могла поступить иначе?
   - Нет, не могла. Я хорошо знаю свое дело, - теперь Адамант был явно доволен. - Ты не можешь противиться моей воле!
   - Ты уничтожил мое тело, Адамант, зачем тебе еще и моя душа?
   Адамант выпустил из рук медальон, серебряной искоркой упал он на пол. Первородная взглянула на него, кулаки сжались еще сильнее.
   - Я хочу бессмертия, а ты можешь мне его дать. Твоя способность перерождаться сыграет мне на руку. Я все-таки сумел связать тебя с собой. Пока твоя душа в моей власти, ты не можешь переродиться, а я не уязвим. - Адамант открыто усмехался. - К тому же, ты вполне телесна, - он одним огромным шагом подошел к девушке и протянул к ней руки, но она отстранилась. Руки Адаманта замерли в воздухе, затем он схватил ее за тонкую кисть и вгляделся в ее глаза.
   - В любом случае, ты останешься со мной! - он пытался прочесть ее мысли. - Не думай про этого мальчишку, эта жалкую пародию на Алмазного Правителя!
   Мощь ярости, исходившая от Адаманта, передалась Даймонду.
   - Ты хочешь его победы, хочешь облегчить ему жизнь - обезоружить меня и дать ему возможность беспрепятственно меня убить!!!
   Стены вокруг этой странной пары дрожали. Даймонд увидел, как их окружили слуги Адаманта, один необычнее другого: эльфы и огры, кентавры и минотавры, грифоны и грифы. А некоторые отличались той или иной чертой Драгоценной династии, почти все полукровки - один с яркими рубиновыми глазами, другой с янтарной кожей, а третий с мутно-зеленой нефритовой кожей. Но среди них не было ни одного настоящего человека.
   - Твои ряды понесли потери... - оглядела Первородная прибывших. - Скорблю об Эдгаре и Арктурусе! Надеюсь, они вместе...
   Адамант зашипел от злости:
   - Ты пришла ко мне и здесь и останешься! И я буду над тобой!- теперь он схватил ее за подбородок и грубо вздернул голову вверх, заставляя смотреть на себя. - Повтори это!
   - Я пришла, чтобы остаться. Я буду гарантом справедливости твоего исхода.
   Белые пальцы еще сильнее сжали лицо Первородной:
   - Я сказал повтори мои слова!
   - Нет.
   Адамант зло усмехнулся:
   - Ты не изменилась... наивная дура! Уведите ее!
   Воин с рубиновой кровью в жилах подошел к девушке и взял ее под локоть:
   - Прошу со мной, повелительница! - в его голосе не было и доли издевки, только почтение. Сила Первородной остро чувствовалась, не смотря на ее спокойствие и смирение.
   Тот, чьим предком был нефритовый князь, глядя вслед уходившей волшебнице, выразил его мысли:
   - Она могла бы уничтожить нас всех одним только взглядом, если бы хотела, господин!
   - Да... Но она не станет. Каждый всплеск ее магии добавит силы мне.
   - Повелитель?
   - Она пришла по моей воле, и это хуже всего... - Адамант закрыл свои погасшие глаза. - Мне нужен этот мальчишка!
  
   - Даймонд, очнись! - встревоженный голос Фабиана заставил юношу вздрогнуть. - Что с тобой? Где ты?
   Даймонд поднял тяжелый взгляд на учителя:
   - Что может быть страшнее безграничного царствования Адаманта? - спросил он.
   - О чем ты, Даймонд?! Ты меня пугаешь! Ты так часто стал проваливаться в свои видения!
   - Ответь, что страшнее?
   - Твоя смерть!
   - Нет, - Даймонд вцепился в Фабиана. - Еще хуже!
   Маг пытливо посмотрел в глаза своему ученику, а затем произнес:
   - Если бы Первородной была жива, я бы ответил на твой вопрос так: нет ничего страшнее того, что Адамант пленит нашу повелительницу, либо...
   - Что?!!
   - Либо она придет к нему, подчиняясь его злой воле или заклятию!
   - Свершилось! - выдохнул Даймонд. - И теперь он в силах делать все, что ему заблагорассудится!
  
   Кровь медленно переливалась из одной чаши в другую. Она густела и чернела, в ней проступали неясные образы, как будто это лилась не кровь, а расплавленный воск.
   - Смотри, душа моя, в ней не осталось ни одной искры, ни одного драгоценного кусочка, - словно самому себе говорил Адамант.
   - Души у тебя нет, вот и блеска не осталось.
   - Моя кровь стала такой, после того, как ты ушла!
   - После того, как ты меня убил! А может еще раньше, когда ты только замыслил свое предательство!
   - Ты не спросишь, что я делаю?
   - Нет, я и так знаю. И еще знаю, что у тебя ничего не получится!
   - Тогда верни мне мою прежнюю кровь, верни!
   - Этот сосуд давно пуст, Адамант. Из него нечего взять, но и заполнить его никто не захочет. Твой камень погас, ты должен смириться с этим.
   Первородная сидела сдержанно и прямо на каменном троне. Перед ней в клубах сизого дыма бурлила вязкая, погасшая кровь предателя. Сам Адамант сидел, лениво развалившись, у ее ног.
   - Я так долго готовился к этому ритуалу - его кровь возродит мое былое могущество. Я пролью ее всю, до последней капли.
   - Мальчик слишком чист сердцем, ты не выдержишь такой силы. Он победит тебя, если не мечом, так своим светом.
   Адамант взял в руки подол ее платья. Не смотря на грязь и сырость пещер, оно оставалось белоснежным.
   - Ты говорила, что я его отец!?
   Звонкий смех эхом разнесся под высокими сводами.
   - О чем ты, глупец? Как мог ты подумать, что Даймонд твой сын?!
   Адамант не поднимал глаз.
   - Никогда он не был твоим сыном. У нас с тобой не могло быть детей, Создатель словно оградил меня от еще большей боли. Он великое создание, мой прекраснейший бриллиант, моя гордость и вина. Он единственный настоящий Алмазный Правитель, а мы все рядом с ним жалкие безделушки, так навсегда и оставшиеся бездушными самоцветами!
   Глаза волшебницы сверкали от гордости, когда она говорила о Даймонде. В бессильной злобе Адамант сжимал ткань, словно хотел, чтобы платье почувствовало его ярость сполна.
   - Как жаль, любовь моя, что я не могу убить тебя еще раз!
   Женщина резко наклонилась, вырвала платье из его рук и отчетливо произнесла:
   - Я не предоставлю тебе такой радости!
   Когда почти нечего терять
  
   - Зачем он себя так мучает, Фабиан? - недоуменно вопрошал Грэг, сидя на плече у мага. - Будто в его силах было это предотвратить?
   - Поэтому и мучает, что бессилен при такой-то силе! - рассеяно, ответил Фабиан.
   Даймонд ожесточенно перелистывал страницы Книги Судеб. Хмурая складка залегла меж хрустальных бровей, становясь все глубже: он видел судьбы всех людей, знакомых и незнакомых, но только не Адаманта и Первородной. Имена Кассиуса, Лаэрта, Фабиана то и дело мелькали среди строк, но этих двух там не было, как не встретилось ему и свое собственное имя с того дня, когда он расспрашивал книгу о своей судьбе.
   Юноша со злость рванул страницу, бумага затрещал, но выдержала.
   - Вот ведь не задача! - на чистый лист упала капелька крови и засверкала, заискрилась.
   "А моя кровь живая... И она ему нужна, как и моя магия".
   Лист впитал кровь Даймонда и на нем стали проступать слова.
   "И сердце его замрет, и Белый Лорд превратится в камень, из которого был создан. И будет этот камень лежать мертвым, пока вновь не взовут к его душе".
   - Я не понимаю! - вскричал молодой волшебник. - Покажи мне еще!!!
   "Ты как лед, как живая статуя, холодный, спокойный, ровный... Только твоя любовь греет тебя, не дает яркому огню внутри тебя погаснуть под оковами разума. Тебе надо будет выбирать: либо ты будешь Белым Лордом и хранителем Гармонии, но без нее, либо пылким слабым мальчишкой, но с ней. Тебе суждено быть Алмазным Правителем, с застывшим сердцем, железной логикой и чувством справедливости, и сиять на весь мир в одиночестве, как лучший и величайший правитель. Но ты можешь выбрать другое - сгореть, отдать себя до конца, до капли, снова стать источником, оберегаемым ее любовью и нежностью!"
   - А что лучше? - он разговаривал с книгой как с живым собеседником.
   "Для мира первое, для тебя второе. Если выберешь первое - тебе никогда не быть с Первородной, если второе - о гармонии можешь забыть. Последний раз говорю я о твоей судьбе - эта книга для тебя, но не о тебе. Мне жаль, что ты сомневаешься, Белый Лорд, я же сомневаться не умею".
   - Я не могу не сомневаться! Я хочу, чтобы Первородная была жива и счастлива!
   "Об этом речи не было. Не спеши, юный маг, ты не знаешь в чем большее счастье и лучшая жизнь..."
   Даймонд закрыл книгу.
   - Я хочу, чтобы с ней все было хорошо, - твердо сказал он. - И остальное меня не интересует, - инкрустированная обложка книги показалась ему дешевой и заурядной. - Но я все же постараюсь избавить свет от Адаманта!
   - Если ты так решил, тогда пойдем и убьем его прямо сейчас! - раздался потрескивающий ироничный голос.
   - Приветствую тебя, Владыка Хаоса! Из твоего огня рождается мир и в нем умирает порядок! - Даймонд встал. Перед ним окутанный дымом пламенел Кассиус - когда он говорил, видно было его раздвоенный язык и длинные клыки; а рядом источал вязкую темноту Лаэрт. Один глаз его были черен, а другой стал абсолютно стальным. Лишенные зрачков, бездонные, они будто смотрели не на людей, а в невиданные, скрытые миры. За их спинами нервно переступал Велес. Он нашел их и привел к Даймонду, он знал, что им теперь известен путь, столь нужный его другу.
   - Приветствую и тебя, Владыка Тьмы! В твоей черноте рождается свет и гаснет жизнь!
   - Вот не думал, что за столь короткий период разлуки ты превратился в высокопарного вельможу!
   - Вы сейчас в совсем другом статусе передо мной, я обращаюсь к вам как должно обращаться к хозяевам неукротимых древних стихий! Что же до меня, я пока изменений не претерпел!
   - Однако и Хаос, и Тьма склоняются перед тобой! - улыбнулся Кассиус. - А как только мы приведем тебя к Адаманту, ты сможешь измениться!
   - Чего же мы ждем тогда?! - вскричал Даймонд. - В путь!
   - Нам никуда идти не придется. Став Владыками, мы узнали, где скрывается Адамант. Мы можем доставить тебя туда в любой момент!
   - Сейчас! Немедленно!
   Вдруг сзади послышалось деликатное покашливание. Они совсем забыли о Фабиане и Грэге.
   - Ты с нами, Учитель? - обратился к магу Даймонд, чьи алмазные глаза блестели нестерпимо.
   - Я всегда с тобой, ученик! Но я хочу спросить двоих непохожих, до конца ли они честны с тобой? Раз им все известно, почему они молчат о главном?
   - О чем же они молчат?
   - Пусть скажут, как ты сможешь с ним справиться?!
   - Это я и так знаю, из книги.
   - Не все, Даймонд, - тихо произнес Лаэрт. - есть одно условие, о котором книга скорей всего тебе не поведала. И боюсь, оно станет большой проблемой!
   - Я весь во внимании!
   Как всегда Лаэрт предоставил Кассиусу сообщать дурные вести.
   - Ты не сможешь убить Адаманта, пока жива Первородная!
   Сердце Даймонда оборвалось, то, что ему говорила книга, и что он всеми силами отвергал, теперь обрело реальные формы и очертания. Кассиус отвечал на вопросы, которые Даймонд не мог задать вслух.
   - Твой камень был создан одновременно с Первородной. Ты великий Камень Гармонии, источник энергии, данный ей Создателем для сохранения. Адаманта же она наша среди драгоценных камней природы, и так бриллиант напомнил ей заветный самоцвет, что родилась у нее идея Династии Алмазных Правителей. Она полюбила сотворенного Создателем блистательного и величавого юношу, подарила ему свою любовь и сердце, которое не имела право отдать Камню Гармонии. Но в день предательства она забрала свою защиту, кровь Адаманта погасла, он стал пустым и полумертвым. Все, что она имела, все, чем обладал Адамант и все Алмазные Правители, она отдала Камню Гармонии, нарушила запрет. Чтобы появился ты, потребовалась сила многих - Смарагдоса, Корунда, Берилла, Аметиста, и многих, многих других. И ее тогдашняя жизнь. Но Первородная не смогла забрать у Адаманта одного - его любви к ней, пусть черной, но любви. И любовь эта, дополненная проведенным им обрядом, держит ее в нашем мире. Она не может переродиться, не может умереть, не может повлиять на исход. Но есть ты, и она надеется, что ты сможешь оборвать эту связь. И враг умрет.
   - Она пришла к нему, чтобы я смог убить его, - прошептал Даймонд, его не услышали. Лаэрт дополнял речь своего товарища.
   - Он верит, что твоя кровь вернет ему былое могущество. Что этим он искупит все и обретет над ней власть. А она знает, что тебе дано его победить. Она должна быть в тот момент там, ведь ты вступишь в наследование. Родоначальники Династии исчезнут, чтобы уступить место истинному Правителю.
   - Я не буду убивать его!!! - отрезал Даймонд.
   - Ты должен!!! - закричал Лаэрт. - Только так можно восстановить гармонию и только тебе это подвластно! Опомнись!
   - Я хочу, чтобы она жила! Я люблю ее!
   - Ты должен решить, что важнее твоя любовь или целый мир! Первородная всегда выбирала второе!
   - А я не могу! Вы столько говорили, что я каменный! А я не могу! Что мне мир, если ее не будет рядом!
   Он замолчал. Тяжелая мрачная тишина повисла в воздухе. Вдруг книга Судеб, отброшенная Даймондом, сама собой раскрылась, и этот шорох позвал Даймонда, заставил его подойти и склонится над страницами. "Я честна перед тобою, хозяин, и говорю правду, - гласили строки. - Ты можешь быть с ней только вновь став камнем гармонии, но при этом оставишь Адаманта жить и править всем - гармонией, миром, ей и тобой. Здесь и сейчас, в этих жизнях вам не быть вместе, как бы ты не старался. Вас создали недосягаемыми друг для друга, в этом ваша сила и ваша слабость. Но, все же ты, владелец книги Судеб, хозяин, тебе выбирать".
   Лаэрт хотел, что-то сказать ему, но тут Даймонд остановил его:
   - Я выберу, потом... Я выберу правильно. А пока будь, что будет!
   Фабиан за спиной кашлянул еще раз.
   - Что еще, Фабиан? - повернулся к нему Даймонд.
   - Собственно, ничего особенного, но за нами уже некоторое время наблюдают. Я хотел сказать об этом раньше, но вы были так увлечены...
   Лаэрт тут же стал вглядываться в сгущающиеся сумерки, пытаясь отыскать в родной Тьме опасность, но Даймонд махнул ему рукой, чтобы он успокоился. Из темно-зеленых кустов на него смотрели два желтых глаза.
   - А ну, выходи оттуда! - позвал он лазутчика. Глаза были ему знакомы, вот только он совсем не ожидал увидеть здесь их обладателя.
   На их маленькую полянку мягко ступил крупный серый волк. Он оглядел каждого, недовольно зарычал на Грэга и подошел к Даймонду. Юноша присел, погладил большую волчью голову. Шерсть была такой густой и мягкой. Волк преданно смотрел на него, что совсем не нравилось Велесу, который возмущенно фыркал за спиной.
   - Это твой знакомый? - поинтересовался Фабиан.
   - Да, старый знакомый. У нас с ним было небольшое непонимание, которое мы удачно разрешили, - Даймонд искал в черных зрачках причину, по которой волк оказался тут. - Ты принес мне весть из дома, не так ли? Вот только добрую или дурную?
   Волк тихо зарычал, ему не нравилось присутствие посторонних.
   - Мы его друзья! - запротестовал Лаэрт. - У него от нас секретов нет!
   - Лаэрт, почему ты такой? - едва слышно зашипел на него Кассиус, показывая свой раздвоенный змеиный язык.
   Даймонд не сдержал улыбки:
   - Давай, дружище, расскажи мне, - он положил руку на широкий лоб зверя. Желтые глаза влажно блеснули.
   "Ты пришел, - старый мужчина дрожащей рукой коснулся серой шерсти. - Я все думал, придешь ли ты?
   Волк смотрел на изможденного, худого человека. Он чувствовал запах тлена и близкой смерти, и это его немного пугало. Человек умирал медленно, но верно.
   - А ту девушку ты с собой не привел? Я хотел бы ее снова увидеть... - волк неподвижным взглядом уставился в его лицо, землистое, в морщинах. - А мой сын? Он пришел?
   Зверь так хорошо помнил того малыша, которого он хотел съесть вместо козы, но который чуть было не съел его самого. Тогда малыш попросил его быть с ним и его семьей. Серебристые шрамы, оставшиеся после того боя, крепко связали его с малышом - он знал когда, куда бежать, где искать, чего бояться. И вот волк рядом незаметно, но неизменно. А когда мальчика увел чужак, он остался с его семьей, иногда брал за это пару козлят себе в награду. Порой он уходил далеко за леса, находил место, где жил мальчик и смотрел за ним, стараясь быть незамеченным. Но мальчик не нуждался в его защите в том месте, и он возвращался к его родным. Он предупреждал женщину и мужчину об опасностях то воем, то показываясь собакам и заставляя их лаять до безумия, иногда просто избавляя их от этой опасности. Только от тех двоих, страшных, бездушных, избавить их не смог. Потом пришла загадочная женщина и дала ему понимание. Он стал понимать и рассуждать. Она объяснила ему, как важен этот мальчик, но волк дал ей понять, что малыш стал ему важен гораздо раньше ее слов. Женщина ему так улыбалась. Ее улыбка была честной и доброй, а в глазах плескалась грусть и такая древность, что зверь боялся в них долго смотреть. Она открыла волку его судьбу - уютное логово, волчицу каштановой масти, трех маленьких ловких волчат. Только не покидай их, - сказала она тогда. И он не покинул семью мальчика, видел, как умерла женщина, как страдал без нее мужчина. Волк нашел свою каштановую волчицу и отыскал то самое логово в небольшой пещерке у подножья гор, сплошь покрытых красивыми голубыми цветами, нежными и прозрачными, с тончайшим запахом. Волчице так нравилось это жилище, а как должно оно понравиться их будущим волчатам.
   Потом он учуял затхлый запах смерти. Мужчина умирал, он должен был увидеть его. И волк прибежал в маленький охладевший домик, где одиноко заканчивал свой путь человек.
   - Я знаю, что у него важные дела, но мне хотелось посмотреть в его чудесные глаза еще хоть раз, - шептал мужчина зверю, сидящему подле него.
   Волк так хорошо помнил эти глаза. Он тоже хотел их увидеть.
   - Я умираю, мой волчок, осталась неделя, мне лекарь так сказал, но думается, еще меньше. Я устал и так хочу уснуть, но не могу, пока не увижу сына.
   Волк кивнул и бросился прочь из дома с больным человеком внутри. Он решил найти белого малыша и привести его к отцу. Родители должны увидеть своих детей, прежде чем покинуть их навсегда. Такой участи он хотел для себя и своей волчицы. Он стремительно бежал, и это было такое удовольствие - свежий ветер разогнал холодный липкий аромат смерти, будоражил кровь, он летел стрелой, так он не бежал никогда. И он знал, куда бежать. Малыш, наверное, владел волшебством, как и та прекрасная женщина: он видел высокого белого, ни на кого не похожего, юношу сквозь все преграды, и быстрее мысли рвался к нему. И вот он нашел, успел. И теперь глядя на этого воина, в котором от любимого малыша остался лишь взгляд, понимающий и сострадающий, надеялся, что еще не поздно".
   Волк уткнулся теплой мордой в грудь поникшего юноши, затем аккуратно потянул его за рукав.
   - Вы все видели? - спросил, не оборачиваясь, Даймонд у своих друзей.
   - Да, - подтвердил Кассиус. - И мы скорбим вместе с тобой!
   - Он уже мертв, Лаэрт?
   Лаэрт украдкой смахнул маслянисто-черную слезу:
   - Его держит в этом мире только лишь желание увидеть тебя. Так или иначе, ты должен идти к отцу!
   - Имею ли я такую возможность?
   - Думаю, ради такого, можно немного отложить твою встречу с Адамантом, - Фабиан чувствовал большую долю своей вину в этой ситуации. Как-никак, это он забрал Даймонда от семьи. - Он не расстроится, если ты чуть запоздаешь с его карой!
   - Спасибо вам, друзья, - благодарно прошептал Даймонд.
   Хватило двух взмахов драконьих крыл Владыки Хаоса и острого чутья Владыки Тьмы, чтобы в одночасье очутиться возле дома Даймонда. Юноша замер у двери, тяжело было заходить к умирающему отцу и смотреть в гаснущие глаза.
   - Никто из вас со мной не зайдет?
   - Мы точно нет, - покачал головой Кассиус, - памятуя нашу последнюю встречу.
   - Мне кажется, твой отец не обрадуется человеку, лишившему его сына на столько долгих лет! - вторил ему Фабиан.
   Грэг перелетел на плечо Даймонда, а верный Велес подтолкнул его черной головой. В его глазах Даймонд увидел грусть и сочувствие.
   - Я пойду один, так правильно, - Даймонд бережно пересадил Грэга обратно к Фабиану.
   Волк вошел в приоткрытую дверь, Даймонд вслед за ним.
   Отец лежал на узкой кровати в нише стены. Очаг почти погас, в доме было полутемно, в нем гуляли сквозняки. Даймонд закрыл ставни окна, развел угасающий огонь. Волк тыкался носом в скрючившегося на белой скомканной простыне мужчину.
   - Отец, - голос Даймонда дрогнул, когда он присел на краешек постели, - я здесь!
   Не сразу, мучительно медленно мужчина повернулся. Даймонд отодвинул от него переживавшего волка, тот спрятался за спину юноши и замер там, а сам обхватил обеими руками протянувшуюся к нему ссохшуюся руку отца.
   - Даймонд, ты вернулся ко мне! - столько радости было в этом возгласе. - Ты останешься со мной?!
   - Да, отец! - ореховые глаза отца потеряли свой цвет, они были блекло-серые, увлажненные слезами.
   - Знаешь, Даймонд, мне все время снится мама. Она зовет меня, говорит, что смотрит на тебя и видит каждый твой шаг. Она видела, каким ты станешь, и она счастлива. И зовет меня, чтобы и я стал счастлив.
   - Я могу вылечить тебя, - руки Даймонда засветились спокойным белым светом, - я сумею побороть твой недуг.
   - Не надо, сынок, - отец приподнялся, на миг сквозь морщины проступил тот мощный, зрелый мужчина, которого помнил Даймонд из своего раннего детства. - Я хочу к ней, с того самого момента, как она покинула меня. А теперь, когда я взглянул на тебя, мне стало легко и хорошо, я готов. Не нужно ради меня бросать вызов смерти, ты еще столько раз будешь с ней бороться, когда-нибудь она все равно потребует свое. Я не хочу быть первым, из-за кого ты бросишься в битву с ней. Меня ждет мама, мы вместе будем смотреть на твое земное величие.
   - Отец, я виноват...
   - Нет, Даймонд. Уже когда я тебя нашел, я знал, что ты не будешь сидеть дома. Твоя судьба в другом, и ты должен стать достойным ее. И, знаешь, три дня назад я все-таки увидел ту девушку.
   Даймонд отчаянно сопротивлялся накатывающим слезам. Первородная не оставила его отца.
   - Она обещала сопровождать меня в последнем путешествии, а потом помочь тебе. Она такая печальная, эта девушка. Ты сделай его счастливой, ладно, сынок?! Кажется, она тебя любит...
   Даймонд не мог ответить. Он видел, как тяжело отцу дышать, чувствовал подбирающийся к сердцу холод.
   Вновь загорелись белым его руки, но мужчина отрицательно покачал головой.
   - У тебя все получится, сынок, я знаю! - едва слышно произнес он.
   - Передай маме, что я ее люблю...
   Улыбка тронула высохшие губы старого пастуха. Последний раз взгляд его обратился на милое сердцу лицо таинственного найденыша. Мужчина глубоко вздохнул и затих.
   Даймонд подождал несколько долгих минут, и закрыл глаза отцу. Волк за спиной жалобно завыл.
   Юноша произнес заклинание: к утру дом должен был исчезнуть. На его месте появится небольшое надгробие и вечно цветущий розовый куст. Отец всегда любил розы.
   - Ты побудешь с ним до утра? - волк на мгновение прервал свою грустную песнь. По белой щеке катилась одинокая слеза. Она упала на пол крохотным бриллиантом. Люди долго еще будут удивляться прекрасному блеску маленького камушка на могиле старого, всеми забытого деревенского пастуха.
   - Спасибо тебе за все, друг мой, - чуть сияющая рука потрепала волка. Пять серебристых шрамов исчезли с его шеи. - Ты свободен! Расскажи о нашей дружбе своей семье! И никогда, слышишь, никогда не покидай их!
   Волк ткнулся ему в колено. Он не хотел терять своего алмазного малыша. Даймонд вышел во двор. К нему черной тенью подошел Велес, ластясь и как обычно фыркая.
   - Мы с тобой, Даймонд, - прокаркал Грэг, - и твою печаль разделяем поровну!
   - Не нужно, - Даймонд гладил своего коня, - он счастлив!
   Кассиус и Лаэрт переглянулись, они все еще не поменяли своего вида на более привычный, ожидая друга и его решения.
   - Ведите меня... - не приказывал, не просил, а просто принял должное молодой волшебник.
   Полыхнул яркий огонь, расползлась тягучая тьма.
  
   Хозяин дворца
  
   Никогда еще он не испытывал таких ощущений. Его окутала тьма и огненная цепочка следов показала ему дорогу. Он шел по ним, а сердце замирало - оно почти перестало биться, но в голове стучала одна и та же упрямая мысль: "Ты должен огранить свое сердце..." Ему было холодно, он самому себе казался сделанным изо льда - вечного, нетающего. Ему было одиноко и страшно. Он словно вновь попал на дно реки, где водяной, издеваясь, открывал ему будущее. Водяной говорил о его слабостях и пороках, и сейчас они все напирали и душили его. Но тогда он смог согреть воду, показал свою смелость и силу, а теперь не мог найти ни того ни другого. "Мне не нужен мир, мне нужна она..."
   Они были на берегу моря. Спокойно и размеренно накатывали волны и, оставляя легкую седую пену, ускользали обратно. Воздух был солен и свеж, ничего не нарушало тишину наступившей ночи, кроме нежного переката волн. В лунном свете поблескивала галька, как погасшие звезды, уставшие от своей вечной работы на небосклоне, мерцали небольшие камушки, умытые и округленной морской водой. Луна любовалась своим отражением в черной глади, и жемчужный ее шлейф был наброшен на морские просторы, обозначая дорожку, по которой так мечтается хоть раз пройти. Во всем этом было особенное, ни с чем несравнимое волшебство: в разговоре волн и камней, в недосягаемых поцелуях неба и воды, в перемигивании бесчисленных звезд и их столь же неисчислимых отражений, в соленых каплях, которые оставались на лице и волосах, когда ветерок доносил их с прибоя.
   Даймонд стоял у входа в грот, так причудливо расположившийся средь голых, молчаливых скал, и не верилось ему, что он пришел сюда сражаться. На этом берегу хотелось мечтать, любить и наслаждаться каждым мгновением жизни. Но из грота веяло совсем другим: тревогой, болью и кровью, ужасами и угнетениями, ожиданием и предначертанием. И молодой маг намного острее, чем раньше осознал противоречивость этого мира, мира, который он обязан защитить.
   - Там, в недрах этих скал подземный дворец! Когда-то он стоял над этим самым берегом, ни шторма, ни враги не могли разрушить его. Прекрасный и величественный возвышался он подле моря и лесов, и сиял так, что его свет был сравним со светилами дня и ночи. Это был дворец Алмазных Правителей, на этом берегу их создали, отсюда они распространяли свою справедливую волю. Но сейчас там царит сумрак. И там, в полумраке дворцовых залов ты найдешь Адаманта, - говорил ему в спину Кассиус.
   - Мы с тобой не пойдем. Это не наша битва, - прошептал Лаэрт.
   - Из пещер что-то надвигается! - сказал Даймонд. - Адамантовы слуги!
   - А вот это как раз наша проблема! Тебя они не тронут, у них приказ. Им надо уничтожить двух предателей и последнего учителя-мага!
   - Ты иди, Даймонд! Мы справимся! - тронул его за плечо Фабиан. - Не оглядывайся!
   И Даймонд, не оглянувшись, вошел в грот. Но прежде, чем он ушел вглубь, он услышал незнакомый голос. "Удачи тебе, наследник!" - и понял, что это голос Велеса, конь Первородной все же умел говорить.
   В тот же миг он оказался перед огромным серым замком, заброшенным, опустевшем, но поражавшем своей грандиозностью. Он был поистине огромен - магия расширяла своды пещеры - но при этом легок: стрельчатые арки устремляли его вверх, искусная резьба покрывала стены, потемневшие, но прекрасные витражи украшали окна. По всему периметру стояли скульптуры: Правители Алмазной Династии, сделанные из мрамора с глазами из тех драгоценных камней, имена которых они носили.
   Дворец ждал Даймонда. Его хозяин ждал. Где-то на окраине сознания юноша слышал гул битвы - его друзья сражались там, он оставил их. Образ окровавленного, умирающего Фабиана всплыл перед ним, Даймонд повернул было назад, но перед ним был уже не проход, а голая, гладкая стена.
   Его битва здесь.
   Маг вошел в замок. Зала сменялась залой, ступени новыми ступенями, рисованные лица мелькали перед ним. Все было серо, будто других красок не было вовсе. Он видел тени и слышал голоса, но никто не встретился на пути. Двери открывались сами по себе, указывая куда идти. И вот он дошел.
   Это был просто гигантский зал, такой же сумрачный, как и все остальные. Два больших окна не давали света, лишь добавляли более светлый оттенок в серую массу. Высокие потолки тонули во мраке, углы, арки, скульптуры и канделябры были сплошь покрыты кудлатой седой паутиной. Роскошные шторы и гобелены потеряли свой первоначальный цвет, и невозможно было разглядеть, что было на них когда-то изображено. Картины, украшавшие стены были занавешены черной тканью, а выглядывавшие кое-где рамы тускло мерцали истлевшей позолотой. Зал был пуст. На противоположной от входа стене, висело зеркало в серебряной оправе. Оно занимало почти всю стену и было кристально-чистым, словно внимание в этом дворце уделяли только ему.
   Даймонд подошел к этому зеркалу. В нем сразу отразился высокий юноша с мечом на поясе. Его алмазные глаза горели, хрустальные волосы были всклокочены, брови упрямой складкой сошлись на переносице. Когда-то синяя куртка выцвела, и теперь была такой же серой, как и все вокруг. Но потом отражение дрогнуло, и вот уже перед ним воин, облаченный в белоснежные одежды, с короной на бело-прозрачных волосах, белая, искрящаяся кожа, сверкающие ногти, и абсолютно окаменевшее, спокойное, застывшее лицо. Даймонд не хотел вглядываться в это лицо, потому что глаза у этого отражения были белесые, в них не было ни света, ни блеска. Они были мертвы. Даймонд вздрогнул, и в зеркале глаза снова загорелись алмазными гранями.
   - Мы с тобой почти неотличимы! - раздался из-под высоких потолков холодный голос Адаманта. - Добро пожаловать, Даймонд!
   Самого Адаманта нигде не было. Даймонд отошел на середину зала, оглядываясь, рука его сжала меч.
   - Ты снова прячешься от меня?!
   - О, да! Мне понравилось играть с тобой!
   - Помнится, твоя игра в прошлый раз окончилась не в твою пользу!
   - Что мне одно сражение, - усмехнулся невидимый Адамант. - У нас впереди много больше интересного. Для начала, Даймонд, найди меня!
   Перед юношей возникли четверо: Мавоернин, Фабиан, Кассиус и Лаэрт.
   - Угадай, кто из них я?! Убьешь его, убьешь меня. Все просто.
   Адамант ставил Даймонда перед выбором. Он должен был определить, в кого из четверых близких ему людей вселился враг: в девушку, случайно повстречавшуюся на его жизненном пути, но оставившей в ней заметный след, в его Учителя, которой открыл ему мир магии, дал ему знания и веру в себя, или в одного из его друзей - Кассиуса или Лаэрта, ведь они оба созвучны его душе, они встали с ним на защиту Гармонии, единственные, кто всегда верил ему.
   Он смотрел на них, что-то смущало его в их обликах. Не сразу, но он понял что именно. Адамант решил обмануть его иллюзией, но настолько живыми и реальными показались бы ему эти люди, что если бы он верил только своему зрению.
   Даймонд поднял глаза и сразу определил, что поможет ему выбрать. Позади четверых находилось то самое зеркало. Оно было установлено именно так, как должно было. Так, чтобы присутствующие в зале вельможи могли видеть себя и всех вокруг во всем великолепие и в истинном виде, оно скидывало любые чары и ложь. Теперь же в нем отражался Кассиус в образе дракона с гладкими кожистыми крыльями, Лаэрт - живой скелет, завернутый в лохмотья тьмы, Мавоернин в белой косынке, из-под которой выбивались ее прекрасные медовые волосы. А на месте, где должен был отразиться Фабиан в темно-фиолетовом одеянии мага, стоял Адамант с его жуткими потухшими глазами.
   - Прости меня, Учитель! - прошептал Даймонд, и меч, рассекая воздух, вонзился в мага. Он покачнулся, схватившись за рану, завалился на бок. А потом, как в том памятном сне, окровавленная дрожащая рука потянулась к неблагодарному ученику, поднявшему свой меч на учителя. На миг Даймонду подумалось, что он ошибся, что Адамант провел его, что это были настоящие его друзья. Но потом умирающий Фабиан исчез, а на его месте оказался Адамант. На его кристально белом облачении не было крови. Он стоял и усмехался.
   - Ты не пощадил своего учителя, Даймонд! - голос его звучал слегка приглушенно, но был так холоден, что пронизывал до костей. - Ты еще большее чудовище, чем я! Но, как видишь, чудовище, ты убил своего любимого Фабиана напрасно! - он засмеялся, и смех его был надменен и пронзителен. - Однако ты не огорчен. Почему?
   - Ты просчитался, Адамант! Я могу отличить иллюзию от реальности. Хотя, надо признаться, столь искусной иллюзии я еще не видел! - увидев, как иронично приподнялась белая бровь Адаманта, Даймонд добавил. - А ты постарайся признать, что в Убежище нас учили достойно! Фабиан, Лаэрт и Кассиус сражаются сейчас у входа в твое логово, и с этим они прекрасно справятся, а Мавоернин спокойно спит в своей кровати.
   Адамант еще раз хохотнул. Взмах руки и Мавоернин, Кассиус и Лаэрт растворились в воздухе.
   - О, ты думаешь, они справятся?! Они пока живы, это так, но это я даю им возможность пожить еще немного. Как-никак, они перебили почти всех моих воинов, и заслужил некоторые почести, в виде лицезрения твоей смерти. После этого, я займусь и ими, но сначала... Смотри сюда, Даймонд! Сейчас ты увидишь, почему этот меч бессилен против меня.
   Отзываясь на его слова, все свечи в зале встрепенулись, пламя заплясало на фитилях. В зале стало светло, и Даймонд увидел трон из цельного не ограненного алмаза, которого не было здесь, когда он вошел. Трон был сер, неприметен и груб. Его никто никогда не огранял. Но на нем сидела Первородная. Она восседала на нем, как и подобает правительнице, непринужденно и гордо, но юноша ясно видел, что ее удерживает магия. Прекрасное лицо было полно скорби, но она улыбнулась Даймонду.
   - Не могу сказать, что рад тебя видеть, но ты существенно облегчил мне задачу, явившись сюда! - Адамант стоял за ее спиной, его незрячие тусклые глаза уставились на Даймонда.
   - Я пришел, чтобы убить тебя! Оставь пустые речи!
   - Глупец! - воскликнул он. - Неужели твои друзья не сказали, что здесь твоя магия не подействует. Никто не может причинить вред хозяину дворца! Ты безоружен передо мной!
   - Нет, - покачал головой Даймонд. - Это ты безоружен.
   По лицу Адаманта промелькнула тень удивления. Он перевел взгляд с юноши на Первородную.
   - Я истинный хозяин дворца! Я наследник Алмазной Династии!
   - Ты станешь правителем, только если меня не станет!
   - Тогда не стоит с этим тянуть! - с этими словами Даймонд взмахнул мечом и бросился на врага, но тот просто исчез и появился в другом месте.
   - Я ведь не зря проверял тогда твои способности. Я вовсе не собираюсь сражаться с тобой честно. Но, все же, с моей стороны благородно предупредить тебя об этом. Во второй раз. Как считаешь? - удар обрушился на Даймонда сзади, но он предвидел его и смог отразить. Ответный выпад вновь разрезал пустоту. Адамант издевался над противником как мог.
   - Тебе еще многому нужно учиться. Я мог бы обучить тебя!
   - У меня есть учителя много лучше, чем ты!
   - Кто же? - в голосе Адаманта звучала издевка. - Одуванчик Флос, безумный Пак или еще кто-то из вашего сброда?! Хочу тебя разочаровать - я их всех убил!
   - Их убил не ты, а Владыки Хаоса и Тьмы. - Даймонд кружил по залу, пытаясь найти Адаманта, но тот не желал появляться. - Ты слишком труслив, чтобы сражаться самому! К тому же Фабиан жив!
   - Этот жалкий полукровка! Считай, что он мертв! Как и те два предателя, недостойные своих титулов!
   По телу Даймонда пробежала едва заметная дрожь, он закрыл глаза и увидел: оседающее тело Фабиана, в руке сверкает зеленый шар, устремляющиеся в противника, Грэг, грязно-серым пятном, лежащий у его ног. А затем на мгновение, красного дракона, и темного мертвеца, восседающего на нем - Кассиус и Лаэрт были вместе и были сильны...
   - Это пока!! И они сдохнут!!! - хохотал Адамант.
   Даймонд открыл глаза. В его свободной руке зародилась яркая голубая молния - он взмахнул рукой, и она ударила в потолок. Зал озарился ярким светом, Первородная на троне слегка опустила голову, пряча глаза, а за спиной юноши раздался хриплый вздох. Даймонд развернулся и взмахнул мечом. Острие зацепило человеческое тело, но Адамант, пусть и запоздало, но сумел отразить удар.
   - Теперь ты не сможешь прятаться! - прошептал Даймонд, и Адамант грубо выругался:
   - Я уничтожу тебя!
   Он взмахнул рукой и Даймонда окружил стремительный вихрь. Он сжимал его тело, не давая дышать, кровавый путь выступил на белом лбу. Вспомнилась мантикора. Адамант смеялся, но он плохо знал своего противника. Даймонд, превозмогая боль, скинул с себя злой ветер, смог пошевелиться и сплести необходимую формулу. В Адаманта уже летела огненная стрела, наполненная сковывающим льдом. Она прошла сквозь тело врага, Адамант качнулся, но остался стоять. Первородная на троне издала тихий стон.
   Даймонд бросился на него, сжимая меч в правой руке, а левой плетя заклинание помехи. Сотни подобных Даймонду воинов обступили Адаманта, они все были опасны, но он был очень опытным бойцом. Безошибочно, не тратя времени даром, выбрал он единственно верного Даймонда и скрестил с ним свой меч. Оружие Даймонда светилось ярким белым сиянием, а Адаманта - тускло-желтым. Свет мечей разгорался по мере того, как разгорался огонь сражения. Но свечение Адаманта узнало могущественный свет молодого волшебника, и уступило, затухло на рукояти. Адамант с проклятиями выдернул клинок из-за пояса и вонзил его в плечо Даймонда. Юноша поморщился, выдергивая его, рана была не опасная, но довольно глубокая. Он с удвоенной силой кинулся на Адаманта, удар за ударом он оттеснял его, добавляя силы мечу, шепча заклинания. Но Адамант не собирался уступать, хотя напор молодого воина немного убавил его самоуверенность.
   И Даймонд все-таки достал Адаманта. Капли черной крови упали на мраморный пол, но рана на глазах затянулась, словно ее и не было вовсе. Девушка на троне застонала. Юноша не верил своим глазам, по белому платью Первородной медленно расползалось кровавое пятно.
   В глазах Адаманта светилось ликование.
   - Она забрала у меня свое сердце, но вместе с ним я отдал ей и свою уязвимость! Я связал нас нерушимым заклятьем, - дико смеялся он. - Именно это удерживает ее в этом облике все это время, именно поэтому ты не можешь меня убить!
   Даймонд все смотрел на свою Первородную. Ее глаза были полны слез, слезами обливалась и его душа. Он понял, почему она звала Адаманта мертвым и потухшим - он забрала из его тела свет камня, давшего ему жизнь, в момент предательства; он понял, какой обряд провел некогда Адамант, и почему она позволила ему сделать это, почему она вообще пришла. Понял, что она сама не сможет убить своего первого возлюбленного, зная, что Адамант почти бессмертен в своем черном искусстве. Она прибегнула к последней мере: стереть грани между ними, стать с ним едиными целым, а значит, вновь принять его силу в себя. Она была источником его силы, энергии и жизни. И Даймонд должен был убить ее.
   " И снова я должен выбрать - ее смерть или моя...Умру я, Адамант получит Камень Гармонии и будет жить и творить свое зло, черпая из него силу. Умрет она, умрет и Адамант. А вместе с ними и моя душа..."
   "И ты станешь великим Белым Лордом, но без нее..." - слова книги резанули память.
   "Ты убьешь свою любовь, свою душу..." - и водяной говорил правду. Она создала его из камня Гармонии, чтобы он был сильнее их всех, но она покорила его сердце - его любовь, она стала его жизнью - его душа.
   "Кровью любимых огранишь ты сердце свое..." Мать, отец, учителя и ученики Убежища, Фабиан, Кассиус, Лаэрт - они все проплывали перед ним. И она...
   Пальцы Адаманта наливались красным светом - Даймонда отбросило к стене. Мир перед глазами потерял свои очертания.
   - Ты понял, дурень, понял! Я не боялся твоего прихода, потому, что она у меня! Моя защита! Ты не сможешь убить меня!
   "Убить Первородную..." - слова приобретали другой смысл. Последовал еще удар. Даймонд направил его обратно: сотни посланных колдуном ножей, и то, что не успел отразить Адамант, безусловно, намеренно, оставили кровавые слезы и на ней.
   По ее лицу текли слезы, а глаза Даймонда, казалось, высохли.
   "Я не могу! Не могу! - стучало в мозгу. Он перестал сопротивляться. Его мотало во все стороны, он слышал хруст своих костей, видел, как вытекает из него кровь, сверкая и переливаясь. Она стекала в углубление перед троном, вскоре там должен был засиять Камень Гармонии - суть Даймонда. Но юноша не противился, он боялся того, что должно сделать.
   "Лучше я... А Кассиус и Лаэрт вместе смогут повергнуть Адаманта! И ты будешь жить! Но я не могу..."
   "Ты должен, Даймонд! - он услышал ее голос. - Я и так мертва, меня держит только она. Дай свободы мне и миру!"
   " Я не могу! Я люблю тебя!"
   Он услышал ее горестный вздох и увидел, как она отвернулась, когда он рухнул из-под потолка. Кровь покидала его тело, вытекала из многочисленных ран.
   - Сейчас он истечет кровью, и камень Гармонии станет моим! - провозгласил Адамант, обращаясь к Первородной. - О, я вижу, ты удивлена, ты думала, я не догадаюсь. Отдаю тебе должное, я не сразу это понял, но это неважно теперь! Как ты, любовь моя, могла создать такого мягкотелого глупца! Конечно, ты всегда питала слабость к доброте, любви и чести! Но настолько! - он бросил взгляд на распростертого юношу. - Это все, что ты смогла создать из великого Камня Гармонии. Слабую копию, подделку, безделушку. Но сейчас он умрет и больше не будет нам мешать! - с этими словами он приблизился к ней. - Ты плачешь, любовь моя, не надо! Скоро ты его забудешь! - он провел рукой, снимая заклятие немоты.
   - Это ты копия и подделка! - прошипела она и плюнула ему в лицо.
   Адамант спокойно вытер плевок.
   - Дура, первородная дурра! Ты будешь моей, и я буду волен делать, что угодно! - с этими словами он отвесил ей пощечину, с оттяжкой, с удовольствием. А потом впился в ее губы жадным поцелуем.
   И Даймонда, словно молния пронзила. Сила, скрытая в нем, подняла его на ноги. Он никогда не думал, что может такое - мощь его была так велика, что зашатались горы. Со звуком этой пощечины пришли к нему воспоминания: он увидел величественного короля, только что созданного из Камня Гармонии. В его глазах плескалась мудрость древности и неконтролируемая первозданная сила. Кровь, вытекающая из его тела, повернула вспять. Все его тело засияло изнутри, ярчайшим белым светом, так он не сиял еще никогда. Дворец дрожал, своды пещеры сотрясались, земля трескалась. Энергия, живущая в алмазном мальчике, нашла выход и прорвалась, сметая все преграды. Меч, лежавший далеко от него, притянулся, лег в руку.
   Боль пронзила Адаманта.
   - Мальчишка, ты... - начал было он, но осекся. Его тело дымилось. Он посмотрел на себя, перевел взгляд на девушку на троне. Она прижимала руки к груди, алая кровь струилась по ним. И эта рана не затягивалась. На губах Первородной играла легкая улыбка.
   Удар меча был так силен, что пронзил их обоих: острие вошло в древнее великое сердце создательницы Алмазной Династии, хранительницы Гармонии, первородной волшебницы.
   - Как, - шептал Адамант. - Ты! - полные ужаса глаза уставились на зеркало. В нем отражалась спинка трона, он сам, скорчившийся и истлевавший, и Даймонд - венценосный, сверкающий воин, вынимавший свой окровавленный меч из их тел. Алмазные глаза молодого мага горели как ни когда ярко и царственно. Он был Алмазным Правителем и доказал это. - Не может быть...
   Даймонд откинул его тлеющее тело от своей возлюбленной и не стал смотреть на конец могущественного повелителя.
   - Ты все сделал правильно, Даймонд! Я счастлива... - шептали ее бескровные губы. Маг склонился перед ней, взял ее холодные руки в свои. Ее кровь смешивалась с его слезами, наполняясь алмазными осколками. - Ты нашел в себе силы! Ты такой сильный, мой мальчик!
   Даймонд смотрел в ее бездонные глаза и хотел утонуть в них. Он видел в них бескрайние поля, густые леса, вздымающиеся горы, бушующие моря. Он чувствовал в них летнее тепло, осеннее дыхание, зимний холод, весеннюю прохладу. Он следил в них за временем, наслаждался вечностью и законченностью, смертью и рождением, началом и концом. Он не мог больше плакать и говорить не мог - она умирала, и он хотел умереть вместе с ней.
   - Поцелуй меня, Даймонд! Я хочу чувствовать твой поцелуй, а не его!
   И он поцеловал ее. Осуществил свою мечту во второй, последний раз. Поцелуй длился вечность, так ему казалось, так хотелось.
   Белый свет родился из этого поцелуя. За его краями обрушилась скала, земля, на которой стоял древний дворец, поднялась высоко над морем. И он воссиял, затмевая звезды и луну, подставил свои стены морскому ветру, уцелел, величественный и прекрасный. И голоса заполнили его коридоры, залы и комнаты, и фигуры великих правителей ожили в этом свете. И один воин стоял в коронационном зале, с тела его исчезли раны. Он стоял коленопреклоненный перед пустым троном из не ограненного алмаза и плакал, и слезы его были кровавыми.
   - Встань с колен, Белый Лорд! Встань и займи трон, который твой по праву! - он слышал переливчатый голос своей любви. - Ты великий Камень Гармонии, который я должна была хранить! В момент отчаяния я создала твое тело, но твой дух много старше! Ты истинный Правитель Алмазной Династии, ты воплощение света и гармонии! Поднимись, правитель!
   Даймонд встал, но движения его были скованы, словно тело его потеряло гибкость и подвижность. Как во сне он сел на престол. Его глаза будто поддернутые пеленой смотрели на появляющиеся сверкающие фигуры, склоняющиеся перед ним.
   "Это все Алмазные Правители. Они пришли воздать тебе хвалу. Отныне ты Белый Лорд и много великих деяний предстоят тебе!"
   "Да, я теперь Белый Лорд. Не тот неопытный, хрустальный мальчик. Белый Лорд - драгоценная статуя с окаменевшим сердцем".
   "Не говори так, - ее голос уже покидал ее, и оттого было больно, что он еще чувствовал вкус ее губ. - Ты Даймонд, твое сердце не может окаменеть, оно лишь огранилось. Теперь ты совершенен! И я люблю тебя!"
   И яркий свет погас. Прекрасный светлый дворец с гордыми белыми флагами сверкал в ночи. Он был полон разными созданиями: темными и светлыми, людьми и животными, призраками прошлого и героями настоящего. Они все застыли в почтительном приветствии. Впереди поддерживаемый с обеих сторон, стоял склоненный Фабиан, весь перевязанный, посеревший, но живой. Он смотрел как пылающее создание Хаоса и порождающее тьму существо занимали свои места у древнего трона - Кассиус справа, Лаэрт слева. Но все глаза были обращены к сидящему на этом троне. Казалось, это была статуя, облаченная в белые одежды, державшая меч. Статуя была высечена из бриллианта, сверкающая и переливающаяся, словно не живая. Но она открыла глаза, и наваждение прошло. На троне вновь восседал Даймонд, каким он был теперь, и каким должен был вскоре узнать его весь мир. Его глаза глядели ясно и уверенно, их грани были чисты и холодно, а в их глубине огнем плескалась энергия. Его лицо было спокойно и хранило на себе печать горя, его руки сжимали рукоять меча Первородной. Сверкающие волосы опускались на плечи, на них покоился, споря с их прозрачной белизной, венец правителя. Меж хрустальных бровей залегла упрямая складка. Тонкие алые губы были непреклонны и тверды. Он был весь как алмаз - нет ничего тверже него, нет ничего чище его.
   Много великих деяний совершит он, могущественный и справедливый. О нем и его спутниках Великом Советнике Кассиусе и Великом Регенте Лаэрте будут сложены легенды. Бессмертный и бессменный Алмазный Правитель, что несет в себе свет Гармонии. И все будут почитать его, никому не откажет он в помощи, в защите, в просьбе. Он будет оберегать, хранить, учить. Он будет править в мудрости и любви. Но никто никогда не узнает, что его сердце окаменело, застыло в ожидании... Она когда-нибудь вернется, и он искупит свою вину, верно и предано служа ей. И тогда его сердце оживет.
  
   Эпилог
  
   Последняя звезда затрепетала и исчезла с небосвода. Сквозь сине-сиреневый полумрак проступил персиковый оттенок - первый отсвет восходящего солнца. Туманное марево постепенно рассеивалось, и вот еще темные облака окрасились нежнейшими розовыми бликам, они просыпались, радуясь зарождающемуся дню. Крохотная полоска света появилась вдалеке и, медленно набирая силы, разгоралась и становилась больше. Ее свет все увереннее и увереннее озарял мир теплыми красками жизни - персиковый превращался в утверждающе оранжевый, а розовый в победно красный. Небо светлело, покоряясь этим цветам, болезненная серость покидала его, оно очищалось, умывалось лучами дневного светила. Только что оно было тусклым и бледным, потом стало гранатово-прозрачным, но вот уже ярко голубое, безграничное, надежное небо и его кипельно-белые спутники облака.
   Солнце почти взошло. Лишь узкий полукруг оставался скрытым. Оно было по-утреннему свежим, ласкающим, прохладным. Это солнце было солнцем обновления, переливающимся, словно в росе. А затем, оно засияло во всей своей светозарной красе - необыкновенно желтое, как цветок, раскрывшее свои лепестки, улыбающееся людям открыто и честно. Его лучи соединяли небо и землю, показывая правильный путь каждому, кто находил в себе силы разглядеть его.
   Алмазные глаза наполнились расплавленным золотом воцарившегося солнца. Даймонд стоял на открытой площадке самой высокой башни дворца. Солнечный свет преломлялся сквозь его сверкающую фигуру, и семицветно радугой устремлялся во все залы и комнаты, пробуждая их к новой жизни.
   Никто не видел его, смотрящего прямо на солнце, тем, кто поднимал глаза наверх, казалось, что это просто свет слишком ярко отражается от окон дворца.
   Он стоял, никем не замеченный и радовался этому. В последний раз он оставался наедине с самим собой, его ожидало много дел, его ожидали земля и народ, нуждающиеся в его защите. Он знал, что все теперь будет по-другому... Он должен был возродить былую силу и славу Алмазных Правителей, должен был воевать, сражаться не за все доброе и светлое, что есть в этом мире, не за темноту и зло, но за Гармонию, за равновесие, и это было сложным делом. Еще он должен был и дальше огранять себя, искоренять в себе сомнения и страхи, делающие его слабее. Он должен был вести за собой свой народ, должен был отказаться от личного во имя всеобщего. Он столько всего должен был...
   Этот рассвет был последним рассветом для него, как для Даймонда, и первым для него в качестве Белого Лорда, величайшего из Драгоценной Династии. И это было невыносимо больно...
   - Белый Лорд! - прозвучал громогласный голос глашатая, обращавшегося к людям, что ждали там, внизу, на огромной равнине перед дворцом, своего защитника. - Наследник Алмазных Правителей! - и Белый Лорд Даймонд пошел навстречу своему будущему.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

90

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"