Этот переход я запомнила так ясно, как никакой из предыдущих. Не было красного зарева вспышек, не было резкого скачка и последующей потери сознания. Я контролировала собственное состояние из последних сил, чтобы спрятаться от Руфуса так далеко и надежно, как это только возможно. Сняв щиты и воспользовавшись его некогда болезненной влюбленностью, я притупила его бдительность, а потом, взяв в оборот его же энергию (спасибо Арсению за новые открытия и способности), выкинула Руфуса в третью параллель, высушив его запас насколько это только было возможно, запечатав проходы на его энергетике.
Если бы Виктор вовремя не передал Благодать, пока я целовала Руфуса, весь план - шаткий и зыбкий - полетел бы в тартарары. А так сегмент придавал мне силы, пока я запечатывала все возможные проходы на пути в новый, неизвестный мир.
Душа ныла и болела. Беспокойство играло в салки с разумом. Прости, Арсений, у меня нет другого выхода - кроме как платить душой за артефакт, - но я обязательно придумаю, что нам делать дальше.
Новый мир не порадовал нас живыми красками, темницей или гостеприимными обитателями. Нас выкинуло на крошечный островок посреди болота, усеянный острыми иглами тонких деревьев. Сырость и гнилостный запах забивались в ноздри, раздражая обоняние. Хотелось сдавить нос двумя пальцами и перестать дышать. Но это все мечты.
Вадимар приходил в сознание медленно, но верно, постанывая и кряхтя. Арсений же не подавал признаков жизни, только едва слышно дышал. Я потянулась к его разорванной на клочки ауре. Господи, Руфус - садист. Как так можно? Искалечить психический фон не последнего по силе энергетического вампира всего за пару мгновений?
Осмотр физических повреждений тоже не принес ничего хорошего. Перелом позвоночника, четырех ребер (одно воткнулось в легкое), и трещина затылочной части черепа. Ненависть закипала внутри, требуя выхода.
- Тварь... - прошипела я, имея в виду вновь обретенного "друга детства".
Я постаралась не думать о последствиях, успокаивая себя тем, что чувствую себя преотвратно, но с ума не схожу, следовательно, Арсений останется жив. Да и Всадник предупредил, что придет в конце и даст мне выбор. Гостеприимный любитель чаепитий не появился, значит, стоит бороться. Медленно, одну за другой, я стягивала, сращивала, выпрямляла переломанные кости, надорванные сухожилия, скрепляла ниточки ауры Арсения. Золотая нить, та, которая спасла мне жизнь и не единожды, потянулась к своему хозяину, ласково проникая в сердце, заставляя его биться, не смотря на желание успокоиться и прекратить постоянный бег.
Слезы незамеченными текли по лицу, застилали обзор. Я утирала их тыльной стороной ладони, продолжая латать Коваша. В груди болело так, что лучше бы я умерла. Даже снятые щиты перед мощью Руфуса показались талантливой страшилкой, теряющей актуальность перед лицом армагедона.
- Дурак! Зачем ты только туда полез! - причитала в голос, не замечая крика.
Выполнив все возможное, я позволила остаться с Арсением золотому лучику, который соединял нас, как путеводная нить начало и конец трудной, но счастливой дороги. Чьи-то горячие ладони легли на плечи. Я не открывала глаза, обессиленно опустив руки. Вадимар пытался мне что-то сказать, оттащить от Коваша. Я мотала головой и ревела белугой.
Друг понял меня и отошел. Больше он меня не беспокоил.
Весь мир перевернулся с ног на голову. Столько лет оплакивать друга, винить в его смерти Арсения и теперь... вот это. Я свернулась калачиком, рядом с Ковашем, затерявшись в полумраке мыслей и не заметила, как заснула.
Мне снился Руфус. Тот Руфус, которого я знала. Мягкий и порядочный, горько оплакивающий смерть своего брата близнеца. Риган не вынес давления силы, которой обладал. Умер от кровоизлияния мозга. После его смерти Руфус замкнулся в себе. Он был не согласен с официальным заключением экспертов, считая, что во всем виноваты воспитатели в приюте, которые опасались мальчика с такой огромной силой и не развивали дар, боясь навредить ему же. Обучение Ригана было направлено на контроль имеющихся способностей.
Не смотря на то, что мальчики были близнецами, я всегда безошибочно узнавала Ригана. Руфус был мягче, в карих глазах то и дело проскакивали янтарные искорки веселья, а на лице сияла открытая улыбка. Риган же редко смотрел прямо на собеседника, скорее исподлобья, колко, остро. Карие глаза старшего близнеца казались черными, холодными и безразличными. Он никогда и никого не обижал, но его сторонились и боялись. Меня пробирал мороз от его взгляда, словно я оказалась в сыром и темном подвале.
Арсений же всегда общался с обоими братьями одинаково, по-дружески, свободно. Тогда, я не понимала ажиотажа вокруг способностей Ригана. Увидев же, во что превратился Руфус, который обладал силой меньшей, чем его брат, страх воспитателей стал более чем понятен. Если бы не растущая сила Благодати и не новые способности, на совести бывшего друга детства было бы на три-четыре трупа больше. Но я сомневаюсь, что его волнует такая мелочь, как количество убиенных.
Я медленно открыла глаза, уставившись в свинцово-серое небо с тяжелыми грозовыми тучами. Тело ломило, но это все пройдет. Резко села на месте, оглядываясь по сторонам. Вадимара в зоне видимости не наблюдалось. Арсений спокойно дышал, не приходя в сознание. Золотая ниточка энергии, связывающая нас, постепенно истончалась, становясь менее заметной. Еще немного и она растает, разорвав путь энергетической подпитки. Но усилит нашу связь в несколько раз.
Какой же дурой я была, обвиняя Арсения. Сколько времени я упустила, шарахаясь от энергетика, как от анатики, а сколько гадостей сделала... Идиотка, ничего не скажешь.
- Ты проснулась? - голос Вадимара прозвучал довольно резко, сминая пронзительную тишину.
- Как видишь, - еле ворочая языком, ответила я. Почему-то простой разговор давался с большим трудом.
- Как он?
- Жив.
Вадимар сел рядом со мной. Разговаривать не хотелось.
- Я облазил этот островок вдоль и поперек, но не нашел ни воды, пригодной для питья, ни съестного.
При упоминании о еде, меня передернуло. Жгучий комок подкатил к горлу.
- Но, кое-что интересное, все-таки имеется, - Вадимар отвернул край рубашки, и вытащил небольшие глиняные черепки, усеянные с внутренней стороны вязью мелких символов. - За деревьями большая поляна выжженной, черной земли. Там их видимо-невидимо.
- А ты уверен, что их можно трогать? - осторожно поинтересовалась я, боясь даже притронуться к странным черепкам.
- Никакого психического фона, - пожал плечами Вадимар. - Ни каких образов в сознании, никаких чужих мыслей. Глухо, как в танке. Можешь сама проверить, - он протянул черепки. Я отмахнулась.
- Не хочу.
Вялость безраздельно владела организмом. Для того чтобы просканировать этот мир, нужно отдохнуть. Вторая сущность, которую магнитом тянуло к сегменту Благодати в доме Виктора Артеуса, молчала. Ну что ж, отдых, значит отдых.
Я перевела взгляд на Арсения. Льняные волосы разметались по серой земле, черная рубашка подчеркивала мертвенную бледность, черты лица заострились. Глаза прикрылись, отказываясь воспринимать действительность. Глубоко внутри, наша прочная связь, которая изначально была тоньше капроновой нитки, подсказывала, что Сеня идет на поправку. Все будет хорошо. Обязательно. Только когда?
- Он сильный, выдержит, - Вадимар робко прикоснулся к моему плечу. - С такими родителями, неудивительно, что он настолько силен.
- А как ты понял, что Виктор отец Арсения?
- Не забывай, у меня проснулся давным-давно похороненный дар, - Вадимар пожал плечами и вперился взглядом в пустоту. - Они разговаривали друг с другом по средствам телепатии. А я невольно, - друг хмыкнул, - подсматривал. Это неприятно, знать то, что другие предпочли бы скрыть. Но, и в этом есть свои плюсы.
- Миана действительно мать Арсения? - этот вопрос меня действительно волновал, нужно ж мне знать о родителях того, с кем я прочно связана.
- Да. Она работала в Министерстве, ведущим психиком, квалификация - подчинение. Там и познакомилась с Виктором. Тот налаживал торговлю с Келлумом. Закрутился роман. Запретная связь, плодом которой стал Арсений. Миана сделала все от нее зависящее, чтоб ребенок не стал вампиром, как его отец. Сколько сил она для этого приложила - трудно представить. Когда Министерство узнало - разразился межмировой скандал, с тех пор, кстати, вампирам из мира Виктора ход в Келлум запрещен. Виктора объявили персоной нон грата, а Миане стерли память, отправив ребенка в приют. Миана сломала блок и вернулась к сыну. Только вот министерство считает ее мертвой, а она держит клан энергетиков в узде, помогая сыну.
Я слушала, вытаращив глаза. О том, кем Арсению является Виктор, я узнала, когда проломила защиту мастера и ввалилась в его разум, как слон в посудную лавку. Я видела образ женщины, занявшей место в сердце Ротеуса. Она была совсем другой тогда - смешливой и открытой, и звали ее Ролана...
А я-то удивлялась, чем насолила Миане.
- Поэтому она меня и сдала, чтоб не делала плохо ее сыну? - вялость и лень, как рукой сняло.
- Нет. Это был единственный способ попасть в Министерство, не вызвав подозрений.
- А если бы я умерла?
Вадимар посмотрел на меня и слов не понадобилось.
- Они очень сильно поругались. Арсений не приемлет подобных мер.
Глубокий вздох успокоения не принес. Час от часу не легче. Быть пешкой в чьей-то игре - незавидная участь. Но, если не кривить душой и отбросить тот факт, что именно я стала пешкой, понять Миану легко. Она оказалась права. По-другому мы бы в Министерство не попали.
Вадимар молчал, тяжело дыша, на лбу выступила испарина. Глаза стали абсолютно белыми, пальцы кривила судорога. Друг силился сказать мне что-то. Мне не было страшно. Я внимательно изучала его лицо, не пытаясь отстраниться. Он потянулся скрюченными пальцами к моему лицу:
- Ты потеряешь то, чем дорожишь. Себя потеряешь.
Друг шумно выдохнул и уронил голову на грудь. Я пожала плечами и потянулась к каштановой макушке, пригладив взъерошенные волосы. Ярко-красным заревом сверкнул на запястье четвертый сегмент.
- Я опять тебя напугал? - обреченно спросил Вадимар.
- Нет, я уже привыкла.
- Этот дар странно действует, я не могу его контролировать, как и в кабинете Ротеуса. Я не почувствовал ничего перед тем, как...
- Это был Руфус, - при воспоминаниях по коже побежал мороз.
Не хочу вспоминать о нем. Не могу. Я оплакивала его долгие годы. Я скорбела о мальчишке с теплыми янтарными искорками в черных глазах. Я мечтала о том, чтоб он выжил и вернулся. Мне не хватало друга. И вот он вернулся...
- Но... как он выжил?
- Не знаю.
Воспоминания накатили волной, и я не стала им сопротивляться впервые за многие годы.
"- Встретимся сегодня, я хочу кое-что тебе показать, - светлые волосы растрепались от ветра. Синие бездонные глаза глядят в душу, знают самое сокровенное. Непреодолимое желание зарыться в эти льняные волосы руками, пощупать, погладить, прижаться к широкой груди, услышать медленный стук сердца. И черт с тем, что он энергетик и им нельзя заводить семью... ведь я люблю его.
- Хорошо, я приду.
Счастье переполняет, хлещет через край. Я бегу к главному корпусу общежития для получающих квалификацию, хватаюсь за ручку двери и нос к носу сталкиваюсь с растрепанным Руфусом. Темные волосы взъерошены, будто он только что поднялся с постели. Карие глаза мечут молнии.
- Рийка, - говорит он лихорадочно, словно я та, кого он искал всю сознательную жизнь, не чая найти. - Я тебя везде искал. Где ты была?
Вопросы похожи на допрос. Настроение падает. Черт! Как-то нужно объясниться с ним, сказать, что мы только друзья и не больше...
- С Арсением разговаривала. Он помогал мне подготовиться к Подчинению, - я нервно тереблю поясок легкого форменного платья. Нужно сказать, я же ничем не обязана?..
- Это тебе, - Руфус протягивает маленькую коробочку. Я в нерешительности принимаю презент... И тут гремит взрыв.
- Черт! - кричит Руфус, - Визуологи опять что-то напортачили!
Он скрывается за дверями, а смотрю ему вслед.
- Там же психическая коррекция проходила! Стой!
Арсений отталкивает меня в сторону и скрывается вслед за Руфусом...
Дым клубится из незащищенных стеклами окон - их вынесло взрывом - забивается в ноздри, легкие. Люди, растревоженными осами выбегают из дверей. Я жду, но ни Арсения, ни Руфуса нет. Их ищут, но этаж, на котором произошел взрыв, сильно задымлен, ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Я изнываю от ожидания, оно зудит под кожей, требуя действий. И если прямосейчас я не сделаю хотя бы шага - умру от разрыва сердца.
Я срываюсь с места и бегу, сверкая пятками к корпусу, не обращая внимания на предостерегающие окрики за спиной. Поднимаюсь на третий этаж и становлюсь глухой и слепой, от вездесущего дыма. На ощупь, примерно представляя, в каком направлении нужно двигаться, чтобы попасть в класс психической коррекции, где и произошел взрыв. Чем ближе я подбираюсь, тем легче рассмотреть окружающие предметы. Я останавливаюсь на пороге. Белое марево, абсолютно не похожее на то, что творится вокруг, заполняет помещение. По полу катается клубок из тесно сплетенных тел. Узнаю льняные пряди Арсения и вихрастую голову Руфуса. Я смотрю на них. Не понимая, что происходит. Пытаюсь закричать и сдвинуться с места, тело налилось свинцом, а язык прирос к небу.
И тут до меня доходит смысл происходящего. Очаг хаотической психической энергии находится в нескольких метрах от них. Руфус целенаправленно теснит Арсения к эпицентру, что кажется странным. Руфус? Он же и мухи не обидит. Добрый мальчик, мечта девчонок, грезящих о романтике, долгих прогулках под луной, разговорах по душам... Его трудно было назвать сильным. И если бы кто мне сказал, что Арсений будет драться с Руфусом, не задумываясь, поставила бы на энергетика. А тут...
Обрывки разговора долетают, приводя в смятение.
- Ты думал, я стану терпеть? - Руфус шипел, голос его изменился. На секунду мне показалось, что это Риган.
- А честно бороться, кишка тонка? - голос Арсения срывается. А я не могу понять, о чем они говорят, что они не поделили?
- Мамочка отказалась от тебя, потому что ты чудовище.
- Да? А я считал, что это ты выбираешься по ночам, чтобы поохотиться. Так сказать дар развить.
- Никто не узнает, потому что ты заткнешься, понял?
Руфус рывком поднимается на ноги, глаза заливает красным. Он вздергивает Коваша за воротник куртки, но Арсений выставляет блок, и они кубарем летят на пол, едва не впечатываясь в поток энергии, который не оставил бы от них и следа.
И тут, как во сне я понимаю, о чем они говорят. А я-то считала это глупой городской легендой о Черной тени, высасывающей энергию у психически активных людей досуха. Поговаривали, что это дело рук взбесившегося энергетического вампира, которого даже поймали...
Я вскрикиваю, и Руфус смотрит прямо на меня.
- Заткнись и забудь.
Сила, которой я не могу препятствовать, летит с огромной скоростью. Я кричу, и темнота укутывает теплым одеялом.
Я вздрогнула. Голова гудела, а глаза слезились. Так вот, что произошло на самом деле. Вот то самое, черное пятно в памяти, о котором мне говорил Хатош при приеме на работу. И ведь мог бы снять блок, старый извращенец. Но, конечно же, все шептались о том, что это Арсений подпитался моей энергией, а провал в памяти - побочный эффект и шок, от того, что я увидела смерть лучшего друга.
Виски ломило неимоверно. Я сжала их ладонями, пытаясь унять боль. Вадимар прижал меня к своей груди, и я затихла. Злость на Коваша разыгралась с новой силой. Не мог объяснить мне все? "А ты бы поверила?" - ехидно прошептало подсознание. Конечно, нет. Я никогда не задумывалась о том, откуда во мне жгучая непримиримость к сущности Арсения. Я винила его во всех грехах, ненавидела себя за те чувства, что испытывала. Гадила ему, как только могла. Сколько прошений в Министерство я отправляла в архив собственной рукой?
- Ууууу, - взвыла я полоумной волчицей.
Вадимар шептал мне слова утешения и гладил по голове. Замечательный друг.
- Я сволооочь, - причитала я, сморкаясь в рубашку Вадимара. - А он - дурак упрямый.
Вадимар честно выслушал мои излияния. Прочистил горло, подумал. А я не могла остановиться.
- Ну почему он мне ничего не сказал? Даже не попытался... - я шмыгала красным, распухшим носом, размазывала слезы по щекам, как малое дитя.
- Арсений не тот человек, который будет доказывать свою правоту. А ты хоть раз спрашивала, что произошло на самом деле?
Я помотала головой. Нет, конечно. Рия Артан всегда права. Я удовлетворилась легким сканированием, учуяла чувство вины при разговоре о Руфусе, недосказанность и сделала свои выводы.
- Вадимар, я - дура! - воскликнула я.
- Я знаю, - ласково ответил "мой друг" за что и получил гневный взгляд. Не мог промолчать, что ли?
- Может, стоит попросить прощения? - пришла "гениальная" мысль в мою пустую голову.
- Не надо. Арсений испугается резкой перемены отношения, - ответил друг, а я прикусила язык. Откуда Вадимару знать о том, что я нагло домогалась Коваша, а он отказал.
Друг сдавленно хмыкнул. Я скосила на него глаза, а он мило покраснел и ответил:
- Ты слишком ярко думаешь.
- Черт бы тебя побрал с твоим даром, - возмутилась я и затихла. Мне почудилось, что в воде кто-то есть. Мерный плеск, какой бывает, если кто-то медленно, едва слышно выходит из воды, не давал покоя. Я приложила указательный палец к губам и прошептала:
- Проверь на присутствие.
Вадимар кивнул, не сказав ни слова, и прикрыл глаза. Через секунду он развел руками, показывая, что разумных существ помимо нас рядом не наблюдается.
Плеск повторился, на этот раз еще громче и ближе. Я оглянулась и, приметив чахлые кустики, махнула в их сторону рукой, показывая, что прятаться нужно там. Вадимар помог мне почти неслышно перенести тяжеленного Арсения в кусты. Устроившись поудобнее, я шепотом поведала другу о том, что просить прощения у Коваша передумала, хватит с него и того, что мы его на руках таскали. Вадимар укоризненно посмотрел на меня и покачал головой. Ну и ладно, не очень-то мне и нужно ваше одобрение.
Мы затаились и практически перестали дышать. Вадимар затаил дыхание в прямом смысле слова, сосредоточившись на собственном даре. Глядя на то, как лицо друга приобретает свекольный цвет от натуги, я решила к нему присоединиться, попинав перед этим локтем в бок для очистки совести.
Я прикрыла глаза и оглядела внутренним взором поляну, на которой мы устроились. Все в порядке. Правда странное, едва заметное даже для меня, свечение на том месте, где совсем недавно я плакала в жилетку Вадимара, наблюдалось. Я силилась углядеть, что же это такое светится, но рассмотреть не удавалось.
Вадимар пихнул меня в бок, и я чуть не свалилась на многострадального Коваша. Горя самыми "добрыми" помыслами я повернулась к Вадимару, забыв открыть глаза и ахнула. Вадимар светился, аки праздничный огонек, в весьма интересном месте. Я застыла, рассматривая свечение, а Вадимар обалдел от происходящего.
- Ну ты, Рийка, совсем с ума сошла, - шикнул он, прикрывая стратегическое место руками.
- А ну руки убери, - ответила я, открывая глаза. - У тебя там светится, - сообщила я другу, тыча пальцем.
- Бедный Коваш, - огрызнулся друг, - с тобой дом для умалишенных - лучшая перспектива.
- Да я не обманываю. Светится там все! - обиделась я и отвернулась, решив еще раз осмотреть поляну.
- Ну конечно же! - едва не закричала в голос от своей догадки и полезла к Вадимару под рубашку.
Вадимар в отличие от меня не орал, а только защищался, кряхтя и пыхтя, решив, что я посягаю на его мужскую честь.
- Ну не такая я маньячка, как вы все обо мне думаете, - шикнула я, доставая из-под пояса его штанов большой глиняный осколок.
- Нашел куда засовывать, - укорила я друга, принявшись внимательно рассматривать отвоеванный черепок.
Глухая, знакомая боль едва кольнула сердце. Благодать близко и как-то связана с этими черепками. Повертев в руках и рассмотрев с разных сторон, я убедилась, что ничего нового не обнаружу, а потому с легким вернула черепок Вадимару. Время текло медленно и ничего не происходило. Я уже готова была сознаться в сумасшествии и слуховых галлюцинациях, как Вадимар приложил палец к губам и показал глазами в сторону болота.
Болото едва заметно светилось, так же как и черепки. Чем чаще слышались всплески, тем сильнее становилось свечение. Я открыла нещадно щипавшие глаза и посмотрела обычным зрением. Из воды выходило нечто. Сначала из воды показались огромные шарообразные головы, потом огромные покатые плечи, столбы-ноги...
- И окажутся на бреге, в чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря... - выдал Вадимар. Я уставилась на него, не понимая, что он имел в виду. - Мама в детстве сказку эту на ночь читала, до того, как дар проснулся и меня у нее забрали.
- Аааа... - не нашлась, что сказать я.
А великаны тем временем продолжали выходить из воды. Считать я их не пробовала, боялась. Да и кто бы не испугался? Сидишь себе в кустах спокойно, никого не трогаешь, а тут такое...
Боль в груди проявила себя еще больше, словно очередной сегмент артефакта находится у меня прямо перед носом, а я не могу до него дотянуться. Вадимар старался рассмотреть существ с помощью своего дара, но ничего не получалось. Он напряженно всматривался в сгущающиеся сумерки, мотал головой, словно прогоняя наваждение, и начинал все сначала.
- Ничего не понимаю, - бормотал он с периодичностью в минуту.
Я была солидарна с другом полностью, не понимая, что это за существа такие.
Великаны столпились на берегу, ожидая, пока остальные их товарищи, коих наблюдалось очень много, присоединятся к ним на берегу. Существа казались огромными. В лучшем случае я могла бы достать им до колена. Серая кожа, безжизненные глаза, отсутствие одежды и странные иероглифы на лбу...
Я поморщилась, стимулируя умственную активность. Перевела взгляд на черепок, одиноко валяющийся между мной и Вадимаром, на существ.
- Големы, - выдохнул Вадимар, озвучивая мою догадку, - а я-то думаю, почему не могу уловить их мыслей, а только непонятные картинки...
- И что нам теперь делать, - я наклонилась к уху Вадимара, страх сковал тело ледным панцирем.
- Пока сидеть тихо и не высовываться. Посмотрим, куда они направятся.
- А если они нас заметят?
- Будем сидеть тихо - не заметят. Ума у них... - Вадимар выразительно скрутил из пальцев фигу, показывая свое мнение по поводу интеллекта голлемов.
- А если они умные? - не отставала я.
- Судя по тому, что я видел - не особо.
- Ну а все-таки? - Вадимар заткнул мне рот свое пятерней, и я замолчала.
- Уж лучше бы они были, как все, потому что если они умны, нам кранты. Поняла?
Еще бы я не поняла. Я отодрала ладонь друга от своего рта и напряженно уставилась в темноту, сжавшись в комочек. Все-таки странные мы, женщины, существа. Я не боялась русалок и вольготно шлялась по замку вампиров, где меня в любой момент могли покусать, я не испугалась и нагло общалась с Всадником Смерти, которого вообще грех не бояться. Я не струсила, принимая решение отправить Руфуса в третью параллель, хоть и понимаю, что если он меня найдет - мало мне не покажется. Но глядя на огромных глиняных исполинов, размеренно шагающих по направлению к поляне, на которой Вадимар обнаружил черепки, подскакивая в такт трясущейся под их ногами земле, я обмирала от ужаса, зажмурив глаза, и молилась, чтоб они нас не заметили.
- Нужно за ними проследить, - вывел меня из ступора голос Вадимара.
- Ни-ни, - запричитала я, - ни за какие сокровища на свете.
- Даже за осколок Благодати? - поддел друг.
- Даже за него, - я нагло вздернула подбородок и наткнулась на насмешливый взгляд карих глаз из-за выпуклых стекол очков.
- Рия, ну ты прям, как маленькая. Включи мозги, ты же психик, а не обычный человек. Чего ты испугалась.
- Странно было бы, если бы я не испугалась. Я понимаю, что вы считаете, что у меня пуля в голове, со смещенным центром тяжести, да вот...
- Рия - это магия. Ма-ги-я, - повторил он по слогам. - Взгляни на ситуацию трезво. Это голлемы. У них есть хозяин. Хозяин - маг, - Вадимар рассказывал мне логическую цепочку, как пятилетнему ребенку. - Маг наложил заклятие страха на свое детище. Обрывки обряда я как раз и видел. Элементарно! - чуть громче воскликнул он. - Ты же психик, хотя с твоим уровнем восприятия... Не мудрено, что тебя так пробрало.
Я угрюмо посмотрела на друга, все еще ощущая отголоски пережитого ужаса.
- Поставь щит, - посоветовал друг, вставая на карачки.
- Ты куда? - встрепенулась я, следуя за ним, сгорая от стыда за собственную опрометчивость и глупость.
- Надо за ними проследить. Нам нужна Благодать или нет?
Я вздохнула и поползла за Вадимаром, чувствуя, как возвращается уверенность. К моменту, как мы выползли к поляне, на которой собрались голлемы, от человеческого в нашем облике осталось мало. И если я еще выбирала путь по суше, то Вадимар упрямо полз по тропке изрядно размокшей от воды, стекающей с глиняных "человечков". В результате мой друг был похож на дикобраза в очках. О чем я поспешила ему шепотом сообщить. Вадимар обиделся, заявив, что я ничем его не лучше. Попрепиравшись с минуту, мы успокоились, притаившись у стволов чахлых деревьев. Нас не видно и не слышно, ага.
Голлемы стали в круг, уставившись в темное небо. Я тщетно ждала продолжения, но его не последовало. Вадимар напряженно всматривался в круг. Я же с помощью внутреннего взора ничего, кроме свечения, не видела. От скуки, избавившись от выматывающего душу страха, я пересчитала человечков. Получилось сорок штук. Интересно, и что они высматривают?
Послышался треск, земля под ногами заходила ходуном. Я упала на четвереньки, припав к земле всем телом. В центре круга образовалась яма, из которой вырвался столб света. Голлемы открыли рты в беззвучном крике. Символы на их огромных лбах засветились... Свет устремился в небо, окрашивая серую действительность яркими отблесками радуги. Раздался страшный рев и все потухло и смолкло. Голлемы лежали вповалку по краю круга.
- И что это было? - подала я голос.
- Видимо общались с хозяином, - ответил Вадимар. Он поднялся с колен, подошел к глиняным великанам, попинал их ножкой, - смелый наш герой, внимательно осмотрел. - Можно ползти обратно, - изрек он. - Сегодня они уже не поднимутся.
- И что будем делать дальше? - спросила я, на обратном пути, который занял намного меньше времени.
- Нужно отдохнуть, а завтра устроим за ними слежку.
- Ползать я больше не буду, - предупредила я, тщетно пытаясь отряхнуть колени от налипшей грязи.
- По болоту проблематично ползти, - ехидно заявил Вадимар, даже не пытаясь привести себя в божеский вид.
- Пойдем быстрее, умник. Вот ты нас и поведешь за голлемами.
- Будем ориентироваться по ситуации.
- Конечно, - мило улыбнулась я, - как скажешь, дорогой.
Хорошее настроение вернулось, только вот причина подобного веселья была мне не совсем ясна. Ну и ладно. Хватит думать и так голова пухнет.
- А ну тебя, - отмахнулся Вадимар. - Я уже не знаю, что от тебя ожидать, то на груди плачешь, причитая, что дурная. То в штаны лезешь, с криками: Там что-то светится, - напомнил Вадимар о случае в кустах. Я хотела было дать отпор...
- Стоит мне заболеть, как она уже к другим в штаны лезет, - раздался слабый голос Коваша. - Рия, что ты опять натворила?