Аннотация: РОМАН ОКОНЧЕН 22.09.В данный момент вычитывается и редактируется. Жду комментариев, тапок, роялей и ляпов)))
Часть вторая. Реквием по мечте.
Танцуй на битом стекле. И молчи.
И стань от боли светлей.
Ожог его слепоты излечить.
Он хочет болью твоей.
И не простить раненных глаз
И ты танцуй в последний раз.
И нельзя найти для него слова, и нельзя тебе перед ним упасть
И в последний раз...
И нельзя найти для него слова,
И нельзя тебе перед ним упасть
И в последний раз
Ты танцуй на битых стеклах и молчи.
Живые краски ночей разведут
Фальшивой кисти слова.
Прозрачным светом уйди в тишину
По листопадам стекла...
И не простить раненных глаз
И ты танцуй в последний раз.
И нельзя найти для него слова
И нельзя тебе перед ним упасть
И в последний раз
И нельзя найти для него слова
И нельзя тебе перед ним упасть
И в последний раз
Ты танцуй на битых стеклах и молчи.
Макс Фадеев 'Танцуй на битом стекле'
Лесандрин шла по коридорам Академии, ставшей такой родной за четыре года обучения в этих стенах. Довольно мрачное заведение совсем не пугало ее, не пугало даже то, что раньше здесь располагалась тюрьма для неверных. Она вообще разучилась чего-то бояться за это время. Темно синий костюм для тренировок с эмблемой Академии на спине облегал тело, словно вторая кожа.
Вряд ли кто-нибудь узнал бы в этой уверенной сильной молодой женщине прежнюю Лесю. Она изменилась. Из хуторской девчушки с открытым сердцем она превратилась в опасную противницу. Хищный взгляд, стройное гибкое тело. Все вещи, которые остались со дня приезда в Академию теперь болтались на ней, как на вешалке. Леся стала тонкой, словно ива, хрупкой, как стекло. Но эта хрупкость была столь же обманчива, сколь обманчива хрупкость бриллианта.
Волосы теперь едва доходили до плеч, и стали темно-каштанового цвета. Сколько Милада намучилась с ними не передать словами. Когда девушка заявила о том, что хочет остричь волосы и перекрасить их в темный цвет у травницы едва не случился инфаркт.
- И зачем тебе это понадобилось только? Подумай, может не стоит?
- Я уже надумалась. Стриги их. Не хочешь - сама обстригу, потом будешь разоряться, что плохо вышло.
Травнице ничего не оставалось сделать, как выполнить ее просьбу. Потом она долго охала и ахала по поводу таких красивых белых волос, каких ни у кого не видела.
- Ну, значит, больше и не увидишь, - резюмировала Леся, которая вполне осталась довольна результатом. Правда, краски извели - мама дорогая! Почему-то ее волосы имели большую устойчивость к окрашиванию, и ни как не хотели менять собственный цвет. Когда Милада наконец-то добилась желаемого результата, то совсем выбилась из сил. Леся же скакала мячом по комнате и крутилась юлой перед зеркалом. Откуда только силы берутся...
Даже Миладе пришлось принять тот факт, что ее Лесенок стала другой. Не хуже, не лучше. Это была совершенно другая Леся, с которой Миладе пришлось знакомиться заново - день за днем.
Помимо основного курса по лекарственным травам, строению человеческого тела и различным снадобьям, девушка прошла полный курс боевых искусств, овладела оружием и получила кое-какие знания по ядам и противоядиям. Теперь она с легкостью могла не только продлить, но и оборвать тонкую нитку человеческой жизни. Директор Ириан удивился, когда девушка из глубинки с легкостью сдала вступительные экзамены. Леся самодовольно усмехнулась. Тогда он еще не знал, что через пару месяцев эта девочка постучится к нему в кабинет с просьбой готовить ее в специальный отдел лечебной лаборатории, благо оценки позволяли. Еще через полгода Леся пришла требовать перевода в специальную группу, патрулирующую всю страну с проверками - одно из подразделений странников. Ириан не мог ей отказать. На тот момент Леся уже в совершенстве владела методами манипулирования.
Девушка дошла до конца коридора и отворила дверь в свою комнату. Милада жила в комнате напротив. Каждому студенту выделялась отдельная комната, с личной маленькой лабораторией. И если Миладу это привело в бурный восторг, то Леся не выказала ни каких эмоций. Комната поражала воображение отсутствием мелочей, присущим каждой девушке. Ей это было ни к чему. Метательные кинжалы - ее любимое оружие всегда были при себе - за поясом на специальных креплениях. Лесандрин уже собиралась лечь, когда в комнату ворвалось нечто.
- Милада! - простонала она - Ну когда же ты будешь стучать?
- У тебя есть от меня какие-то секреты? - травнице была к лицу обычная форма Академии. Сине-зеленая юбка, приталенный пиджачок того же цвета и белая блузка. В такой форме ходили ученики-алхимики. Милада при поступлении была тут же зачислена в эту группу - кто бы сомневался! С ее-то любовью к экспериментам! - что было редкостью. Группа алхимиков была немногочисленной, но неприятностей от них было много. В прошлом месяце в их отсеке пришлось менять крышу. А все Милада со своим новым экспериментом!
- Нет. Я просто могла переодеваться и совсем не хочется, чтоб весь женский корпус наблюдал за тем, как я это делаю, - Леся завалилась на кровать, закинув ногу на ногу и положив руки под голову.
- Можно подумать я с собой кого-нибудь вожу! - Возмутилась Милада, подкатывая зеленые глазки и села на кровать.
- Просто ты никогда не закрываешь за собой дверь до конца, - парировала девушка. Дверь натужно заскрипела и открылась. В щелочку показалось три любопытных мордочки.
- Ну и что вам нужно? - гаркнула Милада так, что притаившихся девушек едва не сдуло.
- Да мы к вам за помощью пришли, - сказали мордочки, не рискуя проходить в комнату.
- Вот. Что и требовалось доказать, - сказала Леся и села.
- А ко мне трудно зайти, да? - вопрошала Милада.
- Так вы же все время вместе. Мы видели, как Лесандрин возвращалась с тренировки, и решили, что ты будешь у нее.
- Ладно, - махнула Милада рукой, являя собой иллюстрацию сестры милосердия, - что там опять не получается.
Девушки тройняшки Глаша, Марьяша и Дарин заканчивали первый год обучения, и у них возник вопрос с основами получения вытяжки. Вернее сказать тут был даже не вопрос, а полное отсутствие знаний по причине безостановочного посещения свиданий с парнями мужского корпуса, вместо занятий. Парни все время менялись, и на уроках веселые тройняшки появились, только тогда, когда почти вся мужская половина Академии была опробована на предмет ухаживаний.
- Ладно уж, так и быть, пойдемте. Сейчас вернусь, - сказала Милада Лесе и ушла одаривать знаниями непутевую молодежь. На первом курсе учили основным предметам. Поэтому девочки с незаурядными способностями, годящимися разве что на подмогу лекарю, проходили ту же программу что и звезда алхимии Милада, и будущая гроза полей и огородов с проверками Лесандрин.
Дарин осталась стоять посреди комнаты, неуверенно поглядывая на Лесю.
- Что случилось?
- Меня просили тебе кое-что передать, чтоб никто не видел и не знал.
Леся заинтересовалась. Кто это мог передавать ей тайные письма. Уж не очередной ли поклонник. Леся улыбнулась. В Академии ее прозвали ледяной принцессой, потому как растопить ее сердце никому не удавалось, хотя желающих было много.
- Давай сюда свою записку. Николай что ли передал? - С Николаем они посещали занятия Ирина - мифологию.
- Нет, Лесандрин, не Николай. Этот нездешний, в смысле не учится у нас. А краси-и-ивый, дух захватывает.
- Где ж ты его встретила?
- Во дворе. Я в библиотеку шла, хотела книжки взять по вытяжкам. А тут он. Спросил про Лесю. Знаю я такую или нет. Я сначала не поняла, что это ты. А он письмо мне в руки тыкает. Мол, передай Лесе и уехал. А потом мне Глаша сказала, что Милада тебя так называет. Вот я и принесла.
- Так ты еще и Глаше рассказала...
- Нет, что ты. Просто спросила. Знает ли она какую-нибудь Лесю.
- Ладно, давай письмо.
Дарин протянула белый запечатанный конверт с замысловатым вензелем охранной печати. Не открывала.
- Спасибо тебе большое. Если что-нибудь будет нужно, заходи, помогу.
- Хорошо, Лесандрин, я побегу к девочкам, пока не хватились.
Дарин вышла, а Леся задумалась. Кто же это мог быть. Фантастическая мысль билась птицей, но Леся боялась ее допустить. Но... здесь ее зовут полным именем, значившимся в приписной грамоте. Только Милада по старой привычке отказывалась звать ее Лесандрин. Как на приеме у императора, - отшучивалась она.
Мужчина, красивый... Остается надеется, что это Атан. Владимир не имел права напоминать о себе через четыре года. Да и зачем ему это? Уже наигрался... Леся раздумывала, вертя в руках белый конверт, способный ответить хотя бы на один вопрос - кто же его написал, но услышав, что Милада вышла из комнаты, благо стены тонкие, а голос у бывшей травницы - дай бог каждому, Леся засунула конверт под подушку.
- Так вот, Лесь, - сказала Милада, проходя в комнату и аккуратно закрывая за собой дверь, - я вообще пришла узнать, с кем ты идешь на выпускной бал?
- Одна.
- Так нельзя же!
- Ладно, еще решу, до него две недели. А ты с Владином идешь? - Леся решила перевести разговор в более безопасное русло, чем обсуждение отсутствия у нее романтических отношений.
- Да, - Милада довольно разулыбалась. - Ты знаешь, кто еще обязан присутствовать на выпускном?
- Нет, - махнула рукой Леся. Ей было абсолютно все равно - кто будет, с кем будет, когда и где. Выпускной - сущая формальность. Она должна была там появиться только потому, что на этом вечере должны объявить результаты распределения, хотя Леся лелеяла надежду узнать о результатах раньше торжественной муки под названием выпускной бал, тем самым освободив себя от глупой формальности.
- Странники. Отряд Владимира Самойлова.
Сердце пропустило удар. И еще один. А потом отозвалось в горле. Леся сидела, пытаясь осознать, что ей только что сказала Милада, но не могла.
- Он тоже будет? - спросила она.
- Скорее всего да. У Владина брат служит в отряде Самойлова. Он ему и сказал, а я решила, что нужно тебя предупредить.
- Значит, мне придется идти на этот чертов бал.
- Лесь... - Милада потрепала Лесю по плечу, - Лесенок...
- Слушай, Милад, а зачем на выпускном странники, а? Мы что малолетние преступники или кто? Вот для чего они туту нужны? Уж если мы за четыре года не спалили к чертям собачьим эту Академию, то и на выпускном вряд ли додумаемся.
- Так требуют правила.
- В первый раз слышу о таких правилах.
- Каждый год император отбирает лучших учеников. Кого в свои лаборатории, кого в отряды странников... Ты сама об этом знаешь! Ты же сама просила, чтоб твою кандидатуру направили на рассмотрение. Чего теперь горячишься?
- Потому что там будет ОН. И я никак не могу найти способ, чтоб отвертеться от этого бала, будь он не ладен!
- Ты не можешь отказаться от него, ты это и без меня понимаешь. Но чего ты боишься?
- Да не боюсь я ничего! Хотя... ты сама все прекрасно знаешь, он не имеет права портить мне жизнь. Снова!
- Лесь, но ведь ты тоже изменилась, ты ведь тоже уже не та девочка, которая любила его.
Леся посмотрела на Миладу и не сказала ничего. Она не могла объяснить подруге, что творится у нее на душе. Да и не хотела. Она стыдилась сама себя за то, что до сих пор испытывает чувства к человеку, который растоптал ее. Который решил отделаться от нее и ее любви короткой запиской: "Ты слишком хорошая. Прости, я ничего тебе не обещал". И она боялась этой встречи. Боялась снова уступить, снова увидеть. И как же она хотела посмотреть на него хотя бы одним глазком.
- Лесь, ты чего молчишь? Может, обсудим это все вечером. "Хмельной бочонок" не так далеко. Выбраться - не фиг делать. Не в первый раз... Сходим - в глазах у звезды алхимии плясали чертенята.
- Значит в девять, в кабаке. Я должна выпить.
Леся ввалилась в комнату через окно. "Знатно сегодня погуляли" пронеслось в пьяной голове девушки. Если бы она не была столь пьяна, то догадалась бы о том, что в комнате она не одна, как только оказалась на подоконнике. Но в этот вечер Лесандрин выпила столько, что знания, отработанные до инстинктов притупились. Неясная тревога билась в затуманенном сознании, но девушка только пьяно отмахнулась от нее и не обратила должного внимания, пока не услышала чужое дыхание.
Она не подала виду, подошла к столу и зажгла светильник. Комната озарилась светом, показавшимся Лесандрин слишком ярким, после темноты, к которой привыкли глаза. На ее постели вольготно развалился Самойлов собственной персоной. Он во все глаза смотрел на Лесандрин и ждал реакции. Девушка и бровью не повела, приняла все как само собой разумеющееся. Она настолько привыкла видеть его в своих снах, что теперь посчитала его пьяным видением - не больше.
Лесандрин продолжила неспешно раздеваться, не обращая внимания на ночного гостя, а у того глаза на лоб полезли. Такой реакции на собственную персону он никак не ожидал. Криков, скандалов, слез - сколько угодно, но полное безразличие, словно его тут и нет, убило Самойлова и самодовольная улыбка стерлась с его лица.
- Лесь, - тихонько позвал он ее, не зная что еще сказать и как привлечь внимание.
- Ты зачем явился? Разговоры разговаривать? - недовольно пробурчала она, повернувшись к "призраку" спиной, снимая нательную рубашку через голову - расстегивать многочисленные пуговки до конца было лень, - Я не настроена говорить, так что иди ты туда от куда пришел. - Закончила глубокомысленную речь девушка и совершенно обнаженная - так как одевать что-либо на себя было тоже лень - подошла к кровати.
У Самойлова отвалилась челюсть, он пытался поднять ее вручную. Не получалось.
- Лесь - это я. Ты что не узнаешь?
- Ой, да вижу я, не слепая. И на фига приперся, спрашивается? Только спать мешаешь! - Девушка спокойно вытащила из-под ног Владимира одеяло, свернутое в несколько раз. Она улеглась рядом, придвинув Владимира к стенке, укрылась и блаженно засопела.
- Вот и встретились... - пробормотал Самойлов, затушив светильник.
Да, все опять вышло не так, как он хотел. Конечно, прошло столько времени, и она вполне могла забыть о нем. Но ведь четыре года назад он специально ушел так, чтоб она о нем никогда не забыла. Наверное, стоило думать головой, а не другим местом, но с Лесей это было невозможно. Чистая, красивая, нежная... о том, что совершил, он думал уже потом, когда проснулся и понял, что в его жизни нет для нее места. Она ничего не могла ему дать: ни престижа, ни богатства, ни положения. Она была страничкой в его истории, пунктом в списке его побед... Во всяком случае, он тогда считал именно так. Да, он скучал по ней - он признавался в этом открыто; да, с ней он чувствовал себя свободным, как ни с кем; и, конечно, ему льстило, что она его беззаветно любит. Он отчаянно хотел ее видеть все это время. Даже пристроил наблюдателей за ней...
Как он удивился, когда ему донесли о том, как она изменилась. Его ангел с волосами из лунного света стал строптивым котенком, умеющим кусаться. Больно кусаться. И ведь надо же было так просчитаться! Он и подумать не мог, что Леся может дать ему все то, о чем он так мечтал с самого детства... Если бы он знал об этом тогда, все было бы совершенно по-другому... намного легче. Тогда она его любила, и он готов дать голову на отсечение - отдала бы свою жизнь за него. А теперь... Теперь она не отреагировала на него в собственной постели. Заткнула рот и отмахнулась, как от назойливой мухи. Признаться, он не ждал этого. Да и представить не мог, что она настолько изменится. Другой цвет волос, ежедневные тренировки... Если раньше Леся походила на королеву, невесть как затесавшуюся среди хуторских, то теперь она стала богиней... Видение обнаженной девушки стояло у него перед глазами, как наваждение. Он и забыл, как на него действовала Леся... Теперь он ее не отпустит.
Самойлов самодовольно улыбнулся. Разведка докладывает, что девушка имеет поклонников, но ни с кем в связи не замечена. Значит, помнит. А если помнит, то и прощение получить не долго, а дальше все зависит только от него и его обаяния. Ему очень хотелось в это верить.
Вся Академия, словно сошла с ума. Лесандрин с удивлением констатировала всеобщее сумасшествие, которое не обошло своим вниманием и Миладу. Она носилась, как угорелая с рулоном нежно-зеленого шелка под мышкой, кружевами, намотанными на шею и, тряся перед Лесиным носом коробком с разноцветными пуговками, вопрошала, какие из них больше к платью пойдут. Лесандрин только пожимала плечами и наугад тыкала пальцем в любую из пуговок. Какую не выбери - начнет причитать, что ей кажется по-другому.
Платье на выпускной для Милады - было подарком от Атана. За четыре года этот неугомонный человек так и не оставил службу. Он так же разъезжал по стране и, естественно, не остепенился. Личную жизнь с такой работой устроить трудно. Он иногда навещал девушек, узнавал как их дела, учеба. А еще Милада связывалась с ним по старому зеркальнику каждую неделю, для того чтоб отчитаться, что они ничего не натворили, Академия здравствует и процветает, а то, что крышу недавно меняли, так Милада об этом ни сном ни духом не знает, потому как учится не жалея сил. Естественно, Атан не поверил. Посмеялся, повозмущался, получил нагоняй - все как всегда.
Лесандрин передавала ему приветы, но видела редко. Только когда приезжал в стены учебного заведения. А так, ей было некогда. Вот в ходе одного из разговоров Милада и уболтала странника сделать ей любимой подарок - классическое платье для выпускного. Атан повозмущался, что Милада тряпошница закоренелая, но денег на модистку выслал. Теперь Милада пребывала в состоянии эйфории. Она собственноручно сделала эскиз платья, выбрала ткань, все причитающиеся мелочи для отделки, да еще и сама села за шитье. Чего-чего, а страсти к рукоделию Лесандрин за Миладой отродясь не замечала. Люди меняются...
Отделавшись от Милады с безумным взглядом, которая ни как не могла решить, какие туфли одевать к готовому платью, Леся поднялась к себе в комнату с целью отдохнуть и спрятаться от безумного мира за дверями своей комнаты. На кровати покоилась большая серая коробка. "Что на этот раз?" удивилась девушка, открывая коробку.
Внутри оказалось прекрасное платье цвета грозового неба. Леся задохнулась от восхищения. Простое по покрою, элегантное... Девушка не верила своим глазам. Для выпускного традиционными считались цвета пастельной гаммы, на крайний случай - красное. Но такое... Такое платье она видела в первый раз. Она даже захотела его примерить.
Платье сидело как влитое, оттеняя белую фарфоровую кожу без намека на румянец и черные, как безлунная ночь, глаза. Лиф нежно облегал грудь девушки, подчеркивая талию. Юбка от бедра спускалась водопадом. Ни излишеств, ни рюшечек, ни бантиков. Простое до безобразия, настолько же умопомрачительное.
Разглядывая отражение Лесандрин спохватилась, что не удосужилась посмотреть от кого подарок - скорее всего в коробке есть записка, которая откроет тайну имени неизвестного дарителя. Как и предполагала девушка, записка одиноко лежала в большом коробке под маленькой коробочкой с украшениями, которые стоило надеть к платью.
"Милада сдала тебя с потрохами" - гласила записка корявым почерком - "В выборе женских нарядов не силен. Так, что придется тебе, зануда, смириться и идти на бал в этом. Раз уж Милада развела меня на подарки, думаю, что ты тоже заслужила подарок от меня. За четыре года на вас обеих особо не жаловались, больше хвалили и вас, и меня, за то, что откопал такие таланты в глуши. Так что - это своего рода благодарность за то, что не подвели меня. Догадываюсь, что ты решила идти на бал в своем любимом костюме для боевок. Боги, Леся, нужно же когда-нибудь показать, что ты девушка, а не пацанка!
На бал приехать не смогу, нахожусь в Аттарине по заданию его Императорского высочества. Но... если узнаю (а я узнаю в любом случае), что не надела платье на выпускной - убью! Лично! Зря я что ли по магазинам женского платья шлялся! Не забудь одеть браслет. Надеюсь, у тебя хватит ума не снять его на балу. Украшения вам обеим подбирал под браслеты.
P.S. Погуляйте на последок, взрослая жизнь, не такая прекрасная, какой кажется.
P.P.S. Знаю, что хочешь меня убить, но для этого ты меня слишком любишь".
Лесандрин улыбнулась, прочитав записку. Подписи не было, но записка говорила сама за себя - кто ее автор. Браслет привычно холодил руку выше локтя. Она прекрасно понимала, что снимать его нельзя ни в коем случае, тем более, если на балу будет присутствовать Самойлов. Она не могла быть уверена в своей реакции на сто процентов.
Браслеты из горного хаанея Атан привез девушкам через три дня их прибытия в Академию. Милада, будь она неладна, рассказала Атану о происшествии в таверне с горящим столом, и Атан озадачился не на шутку.
Хааней - камень черного цвета. Полностью блокирует магию, причиняя боль человеку, в котором эта самая магия блокируется. Во времена Гона браслетов из этого камня было изготовлено уйма. Странники разъезжали по стране вооруженные магическими артефактами (а как же! С магией боролись магией, как ни смешно это звучит) и браслетами их хаанея. Этот камень раскалялся до красна и жег кожу сквозь одежду, если рядом оказывался человек со способностями. Одев на такого браслет из хаанея, странники обезоруживали противнка. Конечно, многие странники были не чисты на руку и казнили невинных, неугодных самим себе. Нахамил кто-то страннику, или посмотрел косо... Потому так много душ неприкаянных осталось с того времени...
Горный хааней отличался от собрата не только цветом - он был прозрачным, как стекло и его легко можно спутать с горным хрусталем или ситарином - но и действием. Горный хааней контролировал магический выброс энергии. То есть прощупать обладателя способностей, на котором одет незамысловатый оберег из горного хаанея - невозможно. Он не блокировал магию, а только сдерживал, контролировал и берег от проверок.
Как это стало известно Атану - тайна. Он умудрился раздобыть горный хааней - сделать из них два браслета тонкой ручной работы и тайком отдать девушкам. Воистину способность Атана пролезать в любые щели, доставать любые вещи и делать все так, как ему выгодно, удобно и спокойно, поражала! Он не признавался, каким образом ему это удалось даже под Миладыными пытками и грозился отобрать на фиг обереги у любопытных особ с через чур длинным носом.
Браслет Лесандрин носила постоянно. Конечно, однокурсники обратили внимание на то, что у них с Миладой одинаковые браслеты. Но травница тут же отшутилась, сняла браслет с руки, показала всем желающим и рассказала щемящую душу историю о том, что они с Лесандрин с детства знакомы и эти браслеты - символ их вечной дружбы, а сделаны они из обычного стекла. Действительно откуда у хуторских девочек деньги на горный хрусталь?!
С тех пор, как Леся надела этот браслет, перепады в настроении случались реже. Неконтролируемые выбросы силы, как в таверне, прекратились. А Милада потихоньку, ночью, обучала Лесандрин премудростям магической волшбы. Горный хааней поглощал всю остаточную магию, не оставляя ни крупицы.
Девушкам так и не удалось отыскать упоминания о силе, похожей на Лесину, даже в старых учебниках по мифологии. Так что Лесандрин решила больше не мучить себя вопросом о своем происхождении. Ищи не ищи ответа, а легче не становится...
Девушка переоделась, бережно сложила платье в коробку, мысленно пообещав себе, что обязательно вернет Атану долг. И убрала коробку с платьем под кровать.
"Наверное, письмо тоже было от Атана, а если это не так, все равно нужно узнать что же в нем такое" - подумала она и вытащила плотный конверт из-под матраса. Сломав печать, девушка вытащила вчетверо сложенный листок, в котором было завернуто что-то плотное. Лесандрин развернула бумагу и уставилась на нее во все глаза. На листке было написано всего одно предложение: "Ты не сможешь меня забыть, Ангел". В письмо была вложена фотографическая карточка. Красивый, уверенный в себе он и глупая, счастливая она... Лесандрин запихнула фотографию с запиской в конверт и засунула обратно под матрац.
Она долго сидела, подтянув колени к подбородку, пытаясь унять воспоминания.
Не смотря на нежелание отдельных особ, вечер выпускного бала наступил. За день до знаменательного вечера добрая половина женского корпуса, истерила и рыдала друг другу в жилетки, мол, я толстая и некраси-и-ивая, никуда я не пойду. Истерический плач сменялся не менее истерическим хохотом даже после отбоя. Единственными девушками, неподверженными предбальной лихорадке, оказались Милада и Лесандрин.
Милада за три дня до бала определилась с прической, туфлями и украшениями. Лесандрин вообще по этому поводу особо не заморачивалась. За нее все решил Атан и, в первый раз со времени их знакомства, она была полностью с ним согласна.
За несколько часов до начала официальной части, проводимой в банкетном зале (оказывается и такой здесь присутствовал), Милада притащилась в комнату к подруге со своим платьем и прочим. Под прочим подразумевался целый арсенал косметических тюбиков с кремами, помадой румянами и прочим, которому могла позавидовать даже императрица. Когда зеленоглазая мымра по имени Милада заявила, что содержимое всех этих баночек она собирается вылить на Лесандрин, та протестующее замахала руками с криками, что подобного ее бренное бедное тельце просто не выдержит.
- Да я ж по капельке, - увещевала "подружака", вооружившись одним из флакончиков в длину с ее ладонь.
- Нет, нет и еще раз нет! - Леся собиралась упираться до последнего.
- Между прочим, я абсолютно согласна с Атаном в том, что хотя бы в этот вечер ты должна выглядеть, как настоящая женщина!
- У-у-у, ирод напыщенный, - взвыла девушка, отмахиваясь от Милады подушкой, - на расстоянии жизнь портит. Можно подумать, что сейчас я женщина поддельная!
- Да ты за последние четыре года из штанов не вылезала!
- Ой, и кто бы мне тут лекции читал, а? До учебы в Академии ты сама из штанов не вылезала и теперь при каждой возможности в них влазишь. А мне что нельзя?! Скажите спасибо, что я на бал этот чертов пойду в платье!
- Если твою морду лица в порядок не привести, то платье ситуацию не спасет! - резюмировала Милада.
- А мне и так не плохо! Я ж не на смотрины иду!
- Леся! Между прочим, Самойлов там будет сто процентов и ты должна ему показать какой стала! Пусть локти кусает петух хуторской! Хотя нет, я не права, теперь он сволочь императорская - новый подвид! - ввернула последний аргумент черноволосая стерва и села на кровать, ожидая реакции.
- Ой, да больно нужно! Из-за него себя мучить! - парировала Леся, но подушку от лица убрала.
- Леся, ну сделай мне подарок, а? - у бывшей травницы было такое выражение лица - без слез не взглянешь.
- Пусть тебе Атан с Владином подарки делают, - огрызнулась девушка без особого энтузиазма.
- Так уже сделали. Одна ты осталась. - Милада шмыгнула носом с такой обидой, словно если она не приведет сейчас Лесандрин в порядок, то мир рухнет, а ей останется только разгребать осколки.
- Ладно. - Лесандрин пихнула подругу в плечо, - Один раз можно и потерпеть. Ради тебя.
Милада вскочила с радостным криком с кровати и принялась расставлять флакончики на тумбочке у кровати. Леся осмотрела богатый "арсенал" и тут же пожалела о том, что согласилась на подобный эксперимент.
Зал, мило украшенный цветами и плакатами с надписями: "До свидания, выпускники!", был полон. Леся держа под руку Николая, высокого русоволосого парня с которым сдружились на почве увлечения мифологией. Николай как-то попытался выказать ей знаки внимания, но Лесандрин обрубила ухаживания на корню, четко определив границы их общения. Между ними могли быть только дружеские отношения. Николай согласился, так что лучшей кандидатуры на сопровождение девушки на бал не найти.
Старания Милады не прошли даром, и Лесандрин сияла, словно начищенная серебряная монета. Не от счастья, конечно же, но остальным об этом знать не обязательно. Надо было видеть глаза Николая, когда Леся вышла из комнаты в полном облачении. Молодой человек трижды проклял себя за то, что согласился с условиями Лесандрин, но спохватившись, порадовался сам за себя, что ведет такую красоту на бал именно он, а не кто-то другой. Теперь все могли ему завидовать.
Милада сверкала малахитом в своем зеленом платье. Ее сияющие счастьем изумрудные глаза, казались огромными на раскрасневшемся личике. Ее кавалер раздувался от гордости. "Важная птица - гусь" подумала Леся, глядя на эту занятную парочку. Владин, конечно, приятный молодой человек, но Лесандрин считала, что он слишком мягок для Миладки. Она вертела им, как хотела. Возможно, это являлось основной причиной тому, что звезда алхимии так и не отдала ему свое сердце...
Выпускники уселись на длинные скамьи, установленные по бокам зала. За их спинами стояли странники в парадной форме. Снежно-белые кители и черные брюки. В не приемов, обязующих странников одеваться в форму, их легко угадать по осанке, гордой посадке головы, надменному взгляду, угрозе, исходящей от них... но не по одежде. Странники ни коим образом не должны выделяться среди обычных жителей. Смешно, но они выделялись, опытный взгляд жителя империи безошибочно выделял странника из толпы. За полторы с лишним сотни лет страха и не такому научишься.
Леся внимательно оглядела зал, но Самойлова не увидела. Она облегченно вздохнула, теша себя надеждой, что встреча откладывается на неопределенное время. В идеале - навсегда. Выпускной потек по накатанному руслу. Сначала директор Ириан зачитал длинную речь о том, как Академия будет гордиться своими учениками. Лесандрин точно бы уснула, если бы не ехидные замечания Милады по поводу гордости.
- Интересно, а Ириан будет мною очень сильно гордиться. Если я вдруг, случа-а-айно подорву Императорские лаборатории? - невинно поинтересовалась она.
Леся еле сдерживала смешки, очень уж явно она представила себе руины Императорского дворца в купе с лабораториями. Владин же недовольно шикнул на спутницу, страшно вращая глазами, пытаясь вразумить черноволосое горе напоминанием, что за их спинами странники стоят. Подобная мимика еще больше раззадорила Миладу, а Лесандрин поспешила вернуться к созерцанию директора с его речью. Иначе она не смогла бы взять себя в руки. А смех посреди проникновеннейшей речи директора - наивысшая невоспитанность.
Длинный монолог закончился, и выпускники разразились аплодисментами. Никто ничего не понял, но хлопать нужно - таковы правила.
- Результаты распределения зачитает льер Самойлов Владимир Семенович, капитан отряда одного из элитных подразделений войск его Императорского Величества.
Все взлелеянные надежды разлетелись в пух и прах. Милада кинула быстрый взгляд на подругу, но на ее лице не отразилось ни одной истинной эмоции. Лесандрин смотрела на него и понимала, что Владимир нисколько не изменился. Женская половина зала восхищенно ахнула и уставилась на него во все глаза.
"Предсказуемая реакция" отметила про себя Лесандрин "Когда-то я так же открыто восхищалась этим человеком".
Девушка прекрасно понимала, что единственный выход держать себя в руках - холить и лелеять собственную злость на него. Она настолько сосредоточилась на собственных ощущениях, что пропустила конец речи и не услышала результаты распределения. Поэтому девушка весьма удивилась, когда люди стали подходить к ней и поздравлять с редкой удачей, осенившей ее своим крылом. Лесандрин повернулась к Миладе и наткнулась на ее ошарашенный взгляд.
- Что случилось? - Лесандрин тронула Миладу за плечо.
- Мечты сбываются, - неопределенно протянула она, - по распределению я попала в императорские лаборатории, а ты в отряд одного из элитных подразделений войск его Императорского Величества...
- Нет, ты так говоришь. Словно тебя к каторге приговорили! - воскликнула Леся, обнимая подругу.
- Лесь, ты попала в отряд Самойлова.
- Ну, я надеюсь, что смогу добиться перевода в другой отряд, - улыбнулась Лесандрин, моля всех известных богов и одного Всевидящего, чтобы решение проблемы действительно оказалось таким легким, как она думает.
Как только священное действо под названием 'Бал выпускников' переместился во внутренний двор Академии, Лесандрин предприняла попытку сбежать. Все-таки, большего от нее и не требовалось - посидеть на официальной части и все - танцевать во дворе под звуки скрипок и виолончелей она не собиралась. И так устала. Завтра последний день свободной жизни. Руководство прекрасно осознает, что ученики будут не в лучшей форме, а нюхать запах перегара и смотреть на перекошенные лица вновь прибывших работничков - перспектива не ахти, поэтому завтра Академия будет содрогаться сначала от похмельных, а потом от прощальных воев. А вот послезавтра с раннего утра Лесандрин должна будет предстать перед ясны очи Владимира с формальным рекомендательным письмом от Ириана.
'Черт! И к чему стремилась? Не думала, что желание работать в отряде, а не девочкой на посылках в одном из лекарных домов, приведет к этому!' Лесандрин злилась. Браслет на руке раскалился и горел бледно-розовым светом. Девушка прикрыла руку шарфом от платья, чтобы не привлекать внимание. Хотя, кто сейчас будет обращать на нее внимание? Во дворе полным ходом веселятся выпускники. Спиртное льется рекой, плавно играет музыка, но это ненадолго, сейчас ребята доберутся до музыкантов, споят их на фиг и тогда пойдет веселье! Если хоть один инструмент доживет до утра, Леся будет сильно удивлена.
Принимать участие в этой вакханалии девушка не хотела. Возможно, если бы она не опасалась наткнуться на Владимира в разгар бурного празднования окончания учебы, она бы и осталась, но... Почему-то ее не оставляло ощущение, что рядом с ней постоянно кто-то находится. Она уже успела наорать на парней оказавшихся рядом в тот момент, когда она опять почувствовала прикосновение. Они посмотрели на нее, как на полоумную, и отодвинулись на добрый метр. Прикосновение повторилось. Девушка осмотрелась. Рядом никого не было. Липкая волна страха окатила ее с ног до головы, и девушка поспешила смыться со двора. Спрятавшися за дверью своей обители.
Да что ж за чертовщина такая! Пока она добралась до своей комнаты, невидимые руки успели побывать везде! Остановившись у двери, девушка почувствовала чье-то дыхание на своей шее. Рванув дверь на себя, Лесандрин забежала в комнату и закрыла ее за собой. Владимир стоял у окна и смотрел во двор, откуда доносились пьяные крики.
- Как я и думал, - произнес он не поворачиваясь к ней. На столике у кровати горел ночник, озаряя слабым светом темноту комнаты.
'Интимная обстановочка' заключила Лесандрин 'Так и хочется придушить, собаку'.
- Что ты здесь делаешь, Владимир? - Лесандрин замерла у двери, чтоб иметь пути к отступлению под предлогом 'зашла шарфик оставить, на тебя наткнулась', отмечая про себя, что прикосновений больше не чувствует. Ну, хоть на этом спасибо.
- Зашел в гости.
- Вообще-то, нужно предупреждать.
- Сомневаюсь, что ты тогда согласилась бы.
- Правильно делаешь, что сомневаешься. Но, ты мог подождать до послезавтра, сама бы приехала. С рекомендательным письмом.
- Это не та обстановка, где можно нормально поговорить, - Самойлов наконец-то оторвался от созерцания вида из окна и повернулся к Лесандрин.
- Ты считаешь, что у нас есть общие темы для разговоров? - Девушка приподняла одну бровь, скептически оглядывая Владимира. И все-таки он изменился. Раздался немного в плечах, меж бровей залегли первые морщинки, волосы длиннее...
- Да, - Владимир сложил руки на груди.
- Например? - девушка отошла от двери и удобно уселась на кровати. Зачем бежать от неизбежного. Раз уж он здесь, то нет смысла выпроваживать его, пока она не узнает, что ему нужно.
- Например, о том, что теперь ты будешь служить в моем отряде, ты ведь этого хотела, Лесь?
- Начнем с того, что я не желаю иметь с тобой ничего общего, тем более работать под твоим началом. Но, я прекрасно понимаю, что для перевода в другой отряд нужны более веские причины, чем личная неприязнь между подчиненным и начальником, - Лесандрин смотрела ему прямо в глаза, стараясь отметить малейшую перемену в настроении, а так же реакцию на свое заявление. Но Самойлов сам не лыком шит, его лицо не казалось застывшей маской, но и эмоции он не выпускал. 'Интересный собеседник' отметила она про себя, 'Единственный способ добиться желаемого - это довести Владимира до того состояния, когда он лично подпишет приказ о переводе'
- Значит, не хочешь?
- Не-а, но придется. Куда ж я денусь, так, Владимир? Ведь именно так ты думал, выдвигая мою кандидатуру императору?
- Завидная проницательность, - съязвил Владимир.
- Сомневаюсь, что ты пришел побеседовать о моей проницательности и месте работы. Что тебе нужно, Владимир?
- А просто так зайти, увидеть тебя, мне нельзя?
- Смотри на расстоянии, заходить в гости и вести беседы ни о чем нет смысла.
- А может, я соскучился?
- Подобные вопросы задавать нужно не мне, а себе. Меня уж точно не касается - соскучился ты или нет. - Лесандрин злилась, сильнее кутаясь в шарф. Браслет жег руку каленым железом. Стоило держать себя в руках, но этот разговор - переливание из пустого в порожнее - потихоньку выводил ее из себя.
Девушка встала с кровати и подошла к окну, отвернувшись от Владимира. Во дворе во всю плясали выпускники. Музыка стала намного громче и веселее, значит, все идет по плану и музыканты уже приняли на грудь. Еще немного и они вместе с ребятами будут распевать срамные частушки об Академии и ее руководстве. И дернуло же ее вернуться в комнату! Что за невезение? От чего бежишь, к тому приходишь...
Горячее дыхание опалило кожу шеи. Девушка дернулась от неожиданности и наткнулась спиной на Самойлова. Она придвинулась ближе к оконному проему, опираясь на подоконник. Лесандрин молчала, нет смысла задавать один и тот же вопрос в сотый раз, если он не хочет отвечать. Владимир попытался прикоснуться к ней, но она его остановила, шестым чувством определяя его действия.
- Руки убери, - холодный, словно сталь голос, пронзил тишину.
- Лесь, я... соскучился, правда, - мягкий, нежный. Все, как и мечталось. Только запозднился он с признаниями, слегка. На четыре года.
- Меня не интересуют твои чувства, - девушка сознательно игнорировала сердце, скачущее, словно сумасшедшее, и волну жара, прокатившую по телу. Один раз она совершила ошибку. Теперь же не хотела оказаться опять в глупой ситуации.
- Пойми, я не мог приехать к тебе. Сначала обучение, потом задания одно другого сложнее. Я не думал, что настолько серьезно отношусь к тебе. Я не собираюсь тебе лгать и говорить, что сразу понял, как ты мне нужна, но...
- Я не понятно выражаюсь? - Лесандрин развернулась на каблуках, и оказалась в объятиях мужчины, о котором грезила во снах. Браслет сопротивлялся подобному поведению. Жар, исходящий от него, распространился по всей руке. Леся обхватила себя за предплечья, осторожно поглаживая раскаленное украшение, пытаясь утихомирить. Она боялась, что ткань шарфа загорится от накаленной вещи, но снять его с себя не решалась. Мало ли чем это обернется. ТОго и гляди,спалит к чертям собачьим свою комнату, вместе со всеми, кто в ней находится.
- Ты хочешь сказать, что ты меня забыла? - Владимир самодовольно усмехнулся, а Лесю покоробило. До чего ж самоуверенный тип!
- А ты думал, что я буду тебя ждать? С какой это стати? Ты ушел, и я перевернула эту страницу. Надо отметить, что это оказалось не так уж и трудно.
- Я тебе не верю!
- Твои личные проблемы, Владимир.
Владимир наклонился к девушке, целуя ее в губы. Леся старалась отмахнуться от нахлынувших на нее чувств радости и сладкого забытья. Сражаясь с собой, она не позволила себе откликнуться на его поцелуй, уговаривая себя, что все прошло, и никаких чувств нет, все это просто игра ее воображения. Усилием воли она заставила кровь бежать по венам медленнее, сердце замедлило ход, кожа стала прохладной...
Владимир отстранился от нее, недоуменно всматриваясь в ее лицо.
- Ты стала холодной...
- Было бы от чего загореться, - хмыкнула девушка.
Самойлов отошел от нее в полной растерянности. Плечи осунулись и на мгновение Лесандрин стало его жалко. 'Знал бы ты Владимир, что я на самом деле испытываю, то боялся бы сгореть, а не замерзнуть' печально подумала она.
- Поговорим послезавтра, - бросил он и вышел за дверь.
Леся вздохнула толи с облегчением. Она скинула шарф и содрала с плеча горячий браслет. Кожа под ним покрылась белыми волдырями.
С раннего утра моросил мелкий противный дождь. Небо заволокло черными тучами. Изредка оно окрашивалось в красный свет молниями, распарывающими тучи. Казалось, что небосвод разверзнется под неистовыми ударами грома и обрушится на головы путников. Лесандрин куталась в длинный плащ с капюшоном, который не давал промокнуть, но ничего не мог поделать с сыростью. Зябкая прохлада забиралась повсюду и девушка то и дело ежилась и вздрагивала от проходящего волнами озноба. Рядом с ней на каурой кобылке ехала еще одна выпускница - Габриэль Син. Она попала по распределению в тот же отряд, что и Лесандрин в качестве штатного алхимика. Леся слышала о ней от Милады. Скромная, тихая, умная. Обычная серая мышка, но кому, как не Лесе знать, что в тихом омуте черти водятся? Серые глазки, бледное личико, курносый носик в конопушках - милое детское личико. Так сразу и не скажешь, что девушка спец по алхимическому оружию. Именно за блестящую защиту выпускной работы на эту тему ее и решили взять сразу в отряд.
Незаурядными во внешности этой девчушки были только волосы. Тугие кудряшки удивительного ярко-рыжего цвета с красноватым отливом. На фоне серого пейзажа, сырости и дождя Габриэль выделялась ярким пятнышком теплой осени. Дружеских и даже приятельских отношений между девушками не было, погода не радовала и тем более не располагала к заведению новых знакомств. Поэтому Лесандрин молчала. А Габриэль, похоже, тоже не думала заводить разговор. Оно и к лучшему. Лесандрин толком и не спала все то время с вечера выпускного...
Нет, нервы не шалили. Она не боялась встречи с Владимиром. А чего, спрашивается волноваться, если от судьбы не уйти? Ей придется видеть его, работать с ним, пока она не добьется желаемого. Каким именно образом она будет принуждать Владимира подписать приказ о переводе она не решила. В голову лезли странные смешные картинки (килич к горлу, приказной тон, "А-ну подписывай, я сказала!"). Развития отношений между ними она пока не видела. Нет, Лесандрин очень хотела, чтобы все было по другому, но... Гордость штука серьезная и появляется почему-то всегда не к месту или с позднячком. Не спала она совсем по другой причине, которая на время отодвинула проблемы с Владимиром на задний план.
Странные прикосновения не оставляли ее. И если днем она чувствовала их довольно редко, то ночью это наваждение не отпускало ее ни на минуту. Странно, ощущать чьи-то сильные пальцы, горячие руки и не видеть человека. Ей стало казаться, что она сходит с ума, потому что поглаживания, покусывания, легкие поцелуи не оставляли ее и мешали уснуть. Браслет никак не реагировал на эти проявления, и Лесандрин глубоко задумалась над тем, что же с ней все-таки происходит.
Она даже поведала об этом Миладе. Они перерыли всю литературу, которая имелась у подруги, но такого же случая не нашли. Было одно упоминание об одержимости, но демоны не ласкали выбранных жертв - они над ними издевались. Лесандрин же чувствовала себя скорее в объятиях нежного любовника, а не жертвой темного существа, которое захотело в нее вселиться. Милада постаралась перевести все в шутку, мол, мужика тебе, подруга надо, но Лесандрин поняла по ее задумчивому взгляду, что подруга не успокоится, пока не найдет ответ на этот вопрос.
Леся оказалась права, с утра перед отъездом - наша горячо любимая звезда алхимии покидала стены академии намного раньше Лесандрин - она передала ей мешочек с травами. Милада выскользнула из комнаты, а Леся развязала шнуровку и обнаружила внутри записку с описанием ритуала, который следует провести для того, чтоб узнать, кем является ее ночной гость. Но, естественно для начала нужно приехать в общину и устроится. Кто его знает, может действительно, нервы шалят? И все само собой разрешится.
Девушки спешились. Настроение на нуле. Как же ей хотелось вернуться в Академию и навсегда забыть о том, что Самойлов был в ее жизни. За это сладкое ощущение свободы от себя самой Лесандрин отдала бы полжизни. Настроение Милады, уехавшей в лаборатории для ознакомления с местом собственной дислокации, было не в пример лучше. Лесандрин же была мрачнее тучи. Как же ей не хватало черноволосой ведьмочки!
Так, для начала нужно найти Владимира и сообщить ему о прибытии в расположение общины, будь она не ладна. Бессонная ночь и не менее отвратительные сутки перед приездом давали о себе знать. Голова гудела, словно растревоженный улей. Хотелось лечь и умереть. Или, на крайний случай, хотя бы выспаться. Длинное одноэтажное здание - казармы, здесь живет ребята из отрядов. Далее небольшое серое здание - лекарня, чуть поодаль от него располагалась лаборатория, в которой будет работать Габриэль. Конюшня, оружейня, а вот это двухэтажное здание, видимо администрация и вотчина капитанов. На первом этаже приемная, на втором жилые комнаты. Лесандрин вздохнула, оставляя лошадь в конюшне, и отправилась искать Самойлова. Габриэль шла за ней тенью, не проронив ни слова. Странная она какая-то.
На площадке перед казармой шли занятия. Ребята тренировались на мечах, становясь в пары друг с другом. Леся внимательно осмотрела каждого, но Владимира не заметила.
- Ты, наверное, новенькая? - светловолосый парнишка с улыбающимися серыми глазами лет двадцати от роду подбежал к ним с полуторником наперевес и обратился почему-то только к Лесандрин.
- я Лесандрин Кат, а это Габриэль Син. Мы прибыли в расположение вашей общины для прохождения службы в качестве отрядного лекаря и алхимика.
- Да мы уже все знаем, кто ты такая, - рассмеялся парень, - наш старый отрядный ушел на покой. А уж когда пошел слух, что капитан выбил у императора нового лекаря-девушку, мы очень удивились. Кстати, я Игорь. И чего таким симпатичным девушкам дома не сидится? Впечатлений новых захотелось?
- Будешь много спрашивать - отрежу нос, чтоб не совал куда не надо, - отрубила Леся.
- А без рук не боишься остаться? - рассмеялся Игорь.
- Где Самойлов? - Лесандрин окинула парня насмешливым взглядом, всем видом показывая, как она относится к его "угрозам".
- Да не обижайся ты, я пошутил, - протянул мальчишка, - в приемной он. Вас ожидает.
Леся развернулась и пошла в сторону двухэтажного здания. Габриэль плелась за девушкой в том же молчании, внимательно осматривая все вокруг. В кабинет Владимира Габриэль вошла первой, Лесандрин же решила подождать в коридоре. Девушка-алхимик выпорхнула из кабинета после пяти минут аудиенции в прекрасном расположении духа. Не обращая внимания на Лесандрин, она выскочила из здания, чуть ли не напевая себе что-то под нос.
"Интересно. Что же ее так обрадовало?" - подумала Леся, открывая дверь.
Владимир сидел за простеньким столом светлого дерева, обложившись бумажками.
- Письмо от директора Ириана, - сказала она, протягивая ему конверт.
- Положи на стол, - пробормотал Владимир, не отрывая глаз от документа, в изучение которого он, похоже погрузился головой.
- Даже не прочитаешь?
- Зачем? Это чистой воды формальность. Не более того, все что мне нужно было знать, я знаю.
Леся развернулась, чтобы покинуть помещение.
- Постой, - окликнул ее Владимир, - После обеда ты должна будешь пройти тест.
- Что? - Леся обернулась, - Какой еще тест?
- Показательный бой. Должны же ребята убедиться, что тебя взяли не за красивые глазки. Будешь зарабатывать авторитет.
- А если я не пройду... - попыталась нащупать почву Лесандрин.
- Не надейся. Я не подпишу приказ о переводе. Даже, если ты и не пройдешь тест, будешь тренироваться, - Владимир оторвался от изучения бумаг и посмотрел ей в глаза.
- Я не отпущу тебя, что бы ты ни сделала. Хочешь? Попытайся. Посажу в карцер для исправления, лишу зарплаты и привилегий... Да мало ли что еще придумаю, но ты будешь рядом. Так что решай сама, чего ты хочешь. Сейчас ты вольная птица. По окончании тренировок и до самого утра - твое личное время. Но помни, что в моей власти подрезать тебе крылья.
Лесандрин пыталась бороться с волнами ненависти накатывающими на нее. Черт! Что за человек! Ненавижу!
- Кто мой противник? - ровным голосом спросила она.
- Я, - Владимир усмехнулся, предвкушая победу.
"Ну, уж нет, Владимир, я тебе не позволю меня унизить еще раз"
- Оружие?
- Выбирай, любимая, все что хочешь.
Леся сжала ручку двери, за которую держалась все это время.
- Если кто-то и ранит тебя, то это буду я. Другого я за такое убью. Поэтому выбора у тебя нет. Придется показывать свое умение на мне. Я просто не хочу, чтоб кто-то из них решил, что я взял тебя исключительно из личных пристрастий...
- Не оправдывайся, Самойлов, тебе не идет. - Леся вышла из кабинета. Настроение опустилось еще ниже. Хотя еще десять минут назад такое было трудно себе представить.
А после обеда моросящий дождик превратился в ливень.
Лесандрин разложила вещи в маленькой комнате выделенной ей в лекарне. Усевшись на кровать, она тяжко вздохнула. Как же ей не хватало Атана. Он бы живо поднял ей настроение, назвал бы занудой, сказал бы какую-нибудь гадость, рассказал о том, как его все любят... Нужно встретиться с Миладкой сегодня, как и договаривались. Может быть, она с ним разговаривала, хотя бы узнать, как он там, когда приедет. Лесандрин улыбнулась своим мыслям. Как только Атан прибудет в столицу, нужно устроить кутеж в одной из таверн. Бедный хозяин питейного заведения! Зато отдохнут по полной.
А пока что расслабляться рано. Катина - штатный лекарь, находящийся всегда при общине - сообщила Лесандин, что в столовой накрыли стол и можно идти обедать. Девушка поблагодарила женщину, но от трапезы отказалась. Не до того ей сейчас. Желудок сжимался в тугой комок и грозился вылезти из организма через горло. Уж насколько Леся хорошо знала строение человеческого тела, а это она представить себе не могла. Но с чувствами не поспоришь...
Девушка достала из сумки килич. Вытащив клинок из потертых ножен, девушка невольно залюбовалась им. Небольшой изгиб начинался с конца второй трети клинка. Верхняя треть клинка - прямая. Елмань занимает большую часть верхней трети клинка. Долы отсутствуют. Прямая рукоять. Простая крестовина.
- Ну, что? Дадим ему жару? - шепнула девушка клинку, - И припасем маленький сюрприз.
Леся поднялась с кровати, и вышла из комнаты. Биться, значит биться.
Девушка вышла на плац. Нательная рубаха и порты тут же намокли до состояния "хоть выжимай", куртку или плащ она предусмотрительно не стала надевать. Во-первых, мешает. Во-вторых, Самойлов не оставит ее фигуру без внимания. Следовательно, отвлечется, а ей только этого и надо. Небольшая замешка с его стороны может сыграть ей на руку.
Владимир вышел из здания администрации. Легкая улыбка тронула губы девушки. Значит, ему тоже как-то не до обеда было. В окна казармы таращились странники, предвкушая развлечение. Сахарные, видать боятся, что растают, если на улицу носы высунут.
- Ты сумасшедшая? - спросил Владимир. - Я не начну бой, пока ты не наденешь защиту. В оружейной есть кольчуга, надень.
- Зачем? Я не собираюсь ничего надевать, мне и так не плохо.
- Ты хочешь, украсить свое тело шрамами?
- Ну, если они будут от тебя, любимый, - процедила она.
Владимир снял куртку и скинул на землю.
- Ты решил устроить бесплатный стриптиз?
- Я хочу, хоть как-то сравнять шансы. Хотя, вряд ли ты выстоишь с киличом против меча...
- А мы посмотрим!
Они ходили кругами, медленно уменьшая расстояние между ними. Владимир начал атаковать первым. Он нанес рубящий удар сверху, Леся отразила его, изогнувшись всем телом. Владимир удивленно изогнул бровь.
- Девочка, не нужно акробатических кульбитов. Мы не в постели, - произнес он.
Глаза Лесандрин затянула кровавая пелена. Черт! Она слишком поздно вспомнила о том, что оставила браслет из горного хаанея на кровати. Теперь ярость, столько времени копившаяся в ее душе требовала выхода. Бой проходил, как во сне, он атаковал - она защищалась. Владимир довольно усмехался, считая, что бой он выиграл.
- Сдавайся, дурочка! - крикнул он ей, - Я же и убить тебя могу ненароком.
- Ничего у тебя не выйдет, - шипела девушка, не обращая внимания, на длинный кровоточащий порез на руке. Не успела вовремя уйти от удара, замешкалась, и меч Владимира краем лезвия лизнул кожу.
Еще одна атака и килич упал к ногам девушки.
- Все - бой окончен, - Владимир не успел оглянуться, как Леся вытащила из-за сапога дагу.
- Ты же сказал - любое оружие, - усмехнулась она, продолжая бой.
Они кружились, атакуя друг друга в страшном смертельном танце на краю пропасти. Владимиру на миг показалось, что она не отступит до тех пор, пока один из них жив. Дождь хлестал, как из ведра. Застилал глаза, путался мокрыми каплями на ресницах...
Владимир решил нанести последний удар и уйти, прекратив этот глупый бой. Все и так понятно. Он не хотел ранить ее еще сильнее. Он даже представить себе не мог, во что выльется этот показательный бой. Леська была ранена. Раны на плече и бедре, продолжали кровить, смешиваясь с дождем, кровь розовыми струйками стекала по одежде и уходила в землю. У него же нещадно болел рассеченный лоб. Засмотрелся не туда куда надо, вот она его и приложила.
Лезвие меча попало в ловушку даги и с треском разломалось пополам. Владимир удивленно воззрился на сломанный меч. Этого секундного замешательства Лесе хватило для того чтоб вытащить из-за пояса метательный кинжал и метнуть его в сторону Самойлова. Маленький кинжал со свистом распорол воздух и вошел в плечо Владимира под ключицей.
- Теперь бой окончен, - Леся развернулась и, не оглядываясь, пошла в лекарню.
***
В ветхой землянке горела одна единственная лучина, тусклый свет отбрасывал на стены причудливые тени. Они резвились на стенах, принимая формы чудовищ, которые в этом веке остались только в сказах, былинах, преданиях, да памяти хозяина жилища.
Человек читал только что пришедшее магической почтой письмо. Его единомышленники, отправленные во все концы Берянии, не часто баловали его новостями, вкладывая память о событиях в ровную гладь зеркальника. Ему оставалось только прочесть невидимое послание. Ни каких концов. Никто не перехватит. Несведущий не узнает.
Более ста лет назад, когда его предал тот, кому он служил верой и правдой долгие годы, он предпочел скрыться, благо опыта у него на это хватило. Он знал о приближении беды и до последнего отговаривал от поездки Святомира. Столько знаний выкинуто и развеяно по миру, словно их и не было! Столько традиций! Да что там традиции - магия, от которой решил отказаться этот глупец, посчитавший происками Диавола! Глупец! Глупец! Глупец!
Человек поднялся с лавки и зашагал из угла в угол. Мысли вихрем проносились у него в голове, затянувшиеся раны беспокоили болезненными воспоминаниями. Он вовремя телепортировался в свой старый дом на окраине Берянии. За эти годы Дор разработал целую систему подземных дорог и выходов на землю в разных концах империи. Целый город скрывался под утрамбованной годами землей. Здесь укрылись, все кого он смог спасти от костров...
Сначала Дор решил накопить силы и отлежаться до наступления лучших времен. Он впал в летаргический сон. И проспал около пятидесяти лет. Как оказалось не зря. Сон такой продолжительности накапливает и регенерирует силу в теле мага. Как же он удивился, когда проснулся и ощутил, что сил в нем не прибавилось! Он не понимал, что произошло, пока не вышел на землю и не ощутил, что магия умирает. Магов, что рнодились за эти годы можно по пальцам пересчитать. А в тех, кто остался под землей магия по капельке убывала. Еще бы! Богине ведовства Камире больше никто не поклоняется. Про нее забыли, в прочем, как и про всех остальных богов. А сила их, как известно, в поклонении.
Дор в отчаянии молился Камире день и ночь в надежде, что она услышит его и подскажет, что делать. Всей подземной общиной, насчитывающей около сорока человек, они молились Камире перед собственноручно возведенным алтарем. Но что такое сорок человек для богини?
Наконец. Богиня услышала их, и пришло им пророчество из небытия.
Она явилась к нему во сне. Красивая и далекая. Длинные белоснежные волосы струились по ее плечам, груди, бедрам, прикрывая обнаженное тело богини. Черные глаза смотрели на него насмешливо.
- Ты звал меня? Я пришла только из-за того, что ты усердно молился и звал меня из небытия и забвения. Будь доволен, ты разбудил меня. Ты собрал людей, верных мне. Можешь задать мне один единственный вопрос. Не ошибись с выбором, и я смогу помочь тебе.
Тело Дора сковало от головы до кончиков пальцев на ногах могильным холодом. Язык отказывался повиноваться, а мысли вяло текли, то и дело, возвращаясь к нагому телу богини.
- Как я могу вернуть магию в мир? Вернуть твое величие?
Богиня хитро улыбнулась одними губами, глаза же остались беспристрастными:
- Я оставлю подарок этому миру. Дитя от человеческого мужчины. Вся магия мира будет сосредоточена в хрупком человеческом теле. А там, уж, как карта ляжет. Умрет ли магия вместе с ребенком, или ты сумеешь вернуть ее в мир. Ищи способ, ведь ты же знающий...
Силуэт Богини стал меркнуть и рассыпался мириадами светлячков в кромешной темноте.
Дор проснулся в холодном поту.
С тех пор прошло более двадцати лет. Во все края Дор разослал своих учеников, чтоб они отыскали дитя Камиры. Все эти годы он бился как проклятый, над изучением старинных талмудов, которые удалось спасти во времена гонений. Ему удалось-таки найти способ, открыть новый источник, а заодно и посчитаться с теми, кто выкинул его словно использованную тряпицу, за ненадобностью. Дело за малым...
Вот и сейчас, читая письмо, он радовался, как ребенок и страшился ошибиться. Он слишком долго ждал этого момента. И хотя, еще слишком рано праздновать победу, если все пойдет так, как он задумал, то очень скоро Камира воцарит в этом мире, как единственная богиня и магия, возродившись, захватит весь мир.