Во дворце пресветлого Императора уже больше недели был переполох, напряжённая тяжёлая атмосфера витала в воздухе, заставляя окружающих нервно озираться. Все ходили какие-то дёрганные и измученные. Казалось, за это время случилось что-то настолько пугающее, что даже стычка с тёмной империей была бы простым развлечением. Самого же монарха не было во дворце... Но как нестранно никого это не удивляло. Бывали моменты, когда Император отлучался по каким-либо особо важным государственным делам или просто был в одном из своих многочисленных замков. Здесь никогда не задавали лишних вопросов, потому что не всех хотелось терять себя за глупые допущенные ошибки.
Сильный ветер распахнул тяжёлые створки окна, и дождь вперемешку со снегом чуть намочил лежащие на столе бумаги. Чернила расплылись, и появились совершенно некрасивые кляксы. В кабинете было тихо... только шум разбушевавшейся природы. Сегодня был тихий день по сравнению со всеми прошедшими. Причиной этому было возвращение хозяина этих апартаментов. Ан'нэлоры и другие разумные существа, окружающие его, всегда чувствовали эти моменты. Словно холод сковывает всё тело и нечем дышать.
Послышались тихие шаги, дверь открылась, и крылатый страж, склонившись в поклоне, пропустил в кабинет Императора высокого мужчину. Это был самый ближайший советник и друг монарха Мир'ерн Рилог Эсаль де Вариго из дома Ашар'риэр. Всё такой же красивый и пренебрежительный к окружающему его миру, как и всегда. Только сегодня на нём был одёт чёрный костюм с синей гравировкой по краю и чёрные сапоги, а золотистые волосы были собраны в хвост. Золотистая лента была причудливо переплетена с бархатистой чёрной. Складывалось ощущение, что у крылатого траур, потому что слишком пугающей была атмосфера вокруг него.
Когда на короткое мгновение холодные синие глаза встретились с пустым безразличным взглядом стража, закрывшего дверь, толстая корка льда треснула, и можно было увидеть всю ту бездну боли и отчаяния, скрытую где-то глубоко в душе этого крылатого. А ещё глубже была запрятана ненависть... Но такие, как он давно научились скрывать такие опасные чувства... ради своей же безопасности или своих детей. Хотя сейчас это уже потеряло частично свой смысл. Самое дорогое он уже потерял.
Справившись со своими эмоциями, крылатый закрыл окно и посмотрел на промокшие документы. Его отвлёк звонкий дребезжащий звук, словно разбился маленький хрустальный шарик. Советник глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, и отправился к дальней стене. Там стояло зеркало в полный человеческий рост, накрытое белым покрывалом. Одним движением сдёрнув его, мужчина отошёл чуть в сторону и замер. Поверхность зеркала покрылась рябью и засветилась, и через мгновение в кабинете стоял Император своей собственной персоной. Одетый в свои белые одеяния и с длинной тростью из светлого дерева он казался пугающим призраком. А если ещё учитывать его практически бесцветные глаза... Единственным ярким пятном была золотая корона. Советник склонился в низком поклоне.
Император сел в кресло за письменным столом и как бы устало откинулся на спинку. Его глаза равнодушно пробежались по фигуре советника, и чёрная бровь вопросительно приподнялась.
-Что за траурные цвета, мой дорогой друг? - задумчиво спросил мужчина. - Неужели всё ещё скорбишь о своём младшем?
Мужчина вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Перед этим человеком нельзя было показывать свои слабости. Хотя, он был прекрасно уверен, что Император знаёт о нём абсолютно всё.
-Это был всё же мой сын, я не могу просто так вычеркнуть его из своей памяти. Точно так же как и моя жена не снимает траурных одежд на протяжении шести лет.
-Постарайся, Мир'ерн... постарайся. Хоть я и уладил тот конфликт, и скрыл от мира позор твоей семьи, лучше будет, если вы забудете о нём.
Советник, стоящий около окна с силой сжал руки в кулаки. Сложно было описать всю бурю эмоций, царивших в его душе, но он опять промолчал... в который раз. Перед взором мелькали воспоминания... они жалили, словно отравленные кинжалы, но крылатый терпел эту боль. Его повелитель желал, чтобы он забыл своё дитя, но именно эта боль помогала ему чувствовать себя живым хотя бы наполовину.
Дом Ашар'риэр всегда верно служил Светлой империи и Императору. Из поколения в поколение они выполняли любые приказы, беспрекословно подчиняясь своему господину. Золотые воины, не знающие пощады. Они незримо стояли за троном многие тысячелетия. Ничто не предвещало беды. В то болезненное для их семьи время старший сын Советника Лексиниар, уже как несколько лет закончивший академию, выполнял мелкие задания Императора вместе со своей командой. Но у Советника был ещё один ребёнок. Младший сын, перспективный маг, ещё не слишком хороший воин, но он подавал большие надежды... хоть и не был похож на представителя своего дома. Его звали Ашерон Сайгэ Динэр, он был ребёнком от второго брака. Мир'ерн долго не мог забыть трагическую смерть своей первой жены, подарившей ему такого замечательного сына как Лексиниар, истинного представителя своего рода, но потом встретил женщину, которую смог полюбить. Тиана Лиммия Анарэ де Гуро из дома Канарэ была одной из младших дочерей своего рода, рыжеволосая красавица, одна из завидных невест. Как ни странно она прониклась симпатией к этому сложному мужчине, а потом и полюбила этого холодного крылатого, который относился к ней с небывалой нежностью. А когда она родила ему ещё и сына... Конечно, дом Ашар'риэр не слишком любил его второго наследника, потому что своей силой и внешностью он пошёл полностью в свою мать, но его ценили, потому что он был его сын. Потом только суматошно летели годы. Когда Ашерон переступил порог совершеннолетия, Лексиниар закончил Академию. А потом всё это и произошло... Его младший сын познакомился с одной из дочерей начальника стражи одного из ближайших городов к столице. Она не была особой красавицей, не имела магической силы, не блистала на балах, но было что-то в ней притягивающее взор. Маленькая русоволосая девушка воспитывалась в духе своей семьи, и со временем составила бы прекрасную пару какому-нибудь воину на границе, но судьба распорядилась иначе.
Любовь - непредсказуемое чувство. Два горячих трепещущих сердца... В отличие от своего отца младший имел поистине горячий темперамент, и хотел жениться на этой девушке из бедного рода. Но произошло то, что не ожидал никто. Семью невестки обвинили в измене, какими доказательствами руководствовались окружающие не известно, но император подписал смертный приговор всему роду. Сжалившись над самыми младшими, Светлейший заставил пройти их посвящение свету. Обряд, прошедший под руководством самого Императора, уничтожил личность, воспоминания, всё, оставив беспрекословно подчиняющуюся куклу. После обряда она не узнала своего возлюбленного, а потом погибла на границе, куда её сослали. Сложно представить, что творилось в душе молодого крылатого. Но Советник до сих пор жалел, что не смог увидеть произошедшие с сыном перемены, не смог почувствовать то, что овладело им, не смог предвидеть дальнейшие события... То что этот рыжеволосый мальчишка посмеет пойти против императора, посмеет напасть на него и даже навредить, оставив царапину на руке, было тем, что фактически подписало ему смертный приговор. Светлейший мог бы простить этого молодого крылатого, ссылаясь на молодость и душевные раны, но Ашерон сам не захотел принимать даже помилование от Императора. Его убили при перевозке в одну из магических тюрем возле гор на границе, где крылатый должен был провести всю оставшуюся жизнь. Обычная стычка с низшими демонами, происходящая повсеместно на границе. Советник, получивший разрешение проводить сына, видел всё своими глазами. Даже больше того... Ашерон умер на его руках. А потом его тело на следующую ночь бесследно исчезло.
Император замял весь конфликт, но потребовал от Мир'ерна ещё большей платы. Он заставил его последнего сына пройти посвящение свету. Не стоит напоминать, что после обряда Лексиниар изменился. Это был уже не тот беззаботный, весёлый парень, любящий свою семью, работу, готовый собой пожертвовать за друзей. Он стал холодный, жестоким, не ценящим жизни других, стал безразличным к своей семье, судьбе. Лексиниар даже не вспомнил о своём младшем брате, над которым всегда любил подшучивать из-за тёмно рыжих, даже красноватых волос, а это так выводило младшенького...
-Зачем вы делаете это, Светлейший? - внезапно спросил Советник, поворачиваясь от окна. Хотя он уже давно не боялся смотреть в эти холодные бесцветные глаза, но даже несмотря на это, крылатого пробирала внутренняя дрожь.
Император провел рукой по подбородку и усмехнулся.
-Всё ещё не можешь смириться с этим? Такова жизнь, Мир'ерн. Приходится чем-то жертвовать. Это один из законов этого мира.
-Разве существует закон, запрещающий нам самим делать выбор? Зачем вы заставляете их проходить через это?
Светлейший смахнул со стола документы, и поставил на него тёмную бутылку дорогого вина и бокалы. Листы разлетелись по комнате, но никто даже не обратил внимания на это.
-Присоединишься? - спросил Император, наливая тёмную почти чёрную жидкость в бокал.
Советник, подумав всего лишь какое-то мгновение, сел в кресло напротив, беря из протянутой руки предложенный напиток. Это было старое вино с терпким немного горьковатым привкусом, таящее в себе массу оттенков вкуса и аромата.
-Неплохо, правда? - усмехнулся мужчина, глядя на своего собеседника. - Подарок Владычицы... Что уж говорить, но тёмные умеют делать хорошие вина. Чёрные слёзы* не так легко достать даже там.
Советник от этих слов чуть не выронил бокал.
-Вы встречались с Владычицей?
-Свет с тобой... моя дорогой друг, с этой женщиной я меньше всего намерен встречаться. Это давний презент с ещё мирных времён, но сейчас речь не об этом... Как я понимаю, ты недоволен моими решениями, Мир'ерн. - в голосе Императора зазвенела сталь.
Крылатый опустил глаза.
-Светлейший... я полностью поддерживаю Вас во всех ваших начинаниях и решениях, но это...
-Ты всё не меняешься... - холодно улыбнулся мужчина, отпивая тёмный напиток из бокала. - Я прекрасно знаю, о твоей нелюбви к этому обряду, но иногда обстоятельства складываются так, что мы не можем поступить иначе.
-Этот мальчик... он же только переступил порог совершеннолетия. Почему Вы сделали с ним это?
-Не стоит делать из меня чудовище, Мир'ерн. Хотя возможно ты в чём-то и прав... Мне плохо знакомо чувство жалости и сострадания. Я не человек, не ан'нэлор и уж тем более не эльф. Сомневаюсь, что мой род можно причислить к какой-либо расе этого мира. Я, так же как и Владычица создан нашими покровителями по своему подобию, и уж поверь мне, во мне намного больше чувств и эмоций, чем в них.
-Но это не повод делать из окружающих марионеток, Актеон... - это был редкий случай, когда крылатый мог, не боясь назвать своего собеседника по имени. - Сколько уже прошло этот обряд? Тысячи? Больше?
-Ты слишком критичен в этом вопросе. Без жертв невозможна ни одна война. Это всего лишь пара десятков жизней в обмен на тысячи других.
-И среди этих жертв мой сын...
-Его судьба в моих руках и только мне решать, жить ему или умереть. Я дал ему силу противостоять тьме в его душе после смерти брата, а личность была платой Свету. Каждый чем-то жертвует. Кто-то меньше, кто-то больше... Соприкоснувшись с чистой силой, нельзя остаться самим собой.
-Это насильственное вмешательство в их судьбы.
-Ты так к этому относишься только потому, что твой сын прошёл через всё это. Раньше ты имел другое мнение, Мир'ерн.
-Раньше это меня не касалось. Ты вполне мог бы заставить и меня пройти этот обряд, но не захотел.
-Ты ценен таким, какой ты есть. Мне не нужна ещё одна кукла, марионеток рядом и так предостаточно. Но раз уж сегодня зашла речь об этом обряде... - сказал Император, разглядывая на свет вино в своём бокале. - Скажи, Мир'ерн, почему мы называемся светлыми, а они тёмными? В чём разница между нами?
-В свойстве сил?
-Отчасти. Добро, зло... свет и тьма... всё это слишком зыбкие понятия. В своей сущности мы даже не слишком отличаемся от них. Даже у светлого можно найти столько пороков и грехов, что становится страшно, понимая, как по-настоящему черна его душа. Обряд посвящения свету, как и тьме, придумали после перелома. И чему же ты так удивлён?
-Вы говорите о тех легендах?
Практически змеиная улыбка появилась на лице Императора.
-Правильно. Большинство думает, что это были только глупые страшные сказки. Сейчас, наверное, только мой род и род Владычицы, да ещё и драконов, помнят, как всё происходило, но и то не слишком подробно. После Разлома мы все были поделены на Свет и Тьму, наши души были чисты. В этом мире вновь восстановилось равновесие. Тогда мы действительно могли выбирать свою сторону, не имела значения кровь, текущая по венам. Но потом в мир пришёл сын тьмы, и это покачнуло чашу весов. Чем больше проходило времени, тем сильнее менялись души окружающих. Свет и тьма, бывшие когда-то одним целым, всё теснее переплетались... А потом началась великая война... Перелом, после которого всё изменилось ещё раз. Сын Тьмы, посмевший пойти против всего мира, против всего живого. Когда всё закончилось, с каждым прошедшим годом в мире стало всё меньше рождаться действительно одарённых, а рождённых называли лучшим подарком судьбы. Это были дети, получившие поцелуй Света или Тьмы. А сейчас их почти и не рождается.
-Почему так получается?
-Никто не знает, даже покровители отказываются отвечать на этот вопрос. Чтобы спасти положение и был создан этот обряд, хоть цена и была слишком большой. В итоге на свете стали появляться идеальные воины, готовые погибнуть за Свет или Тьму. Пойми, даже Владычица набирает свою личную охрану только из тех, кто прошёл посвящение. Сейчас только древние роды могут похвалиться тем, что в их семье есть хотя бы один истинно тёмный или светлый. Хотя если рассматривать только тёмных, то им проще... У демонов и дроу, например, рождённая предрасположенность к магии хаоса и тьмы. Но отличие рождённых от нас в том, что они имеют прямой нескончаемый источник силы. Сейчас же мы ограничены в использовании своих возможностей. Возможно, так даже лучше... но это не отменяет того, что нам приходится делать, чтобы выжить.
Советник не ответил. Он обдумывал полученную информацию, а потом поставил бокал с недопитым вином на стол.
-И что дальше?
-А дальше мы будем действовать согласно нашему плану. В ближайшее время никаких изменений не предвидится... пока.
-Но мне хотелось бы хоть немного прояснить ситуацию на происходящие события.
-Тебя беспокоит то, что твой сын взял эту парочку с собой? - Император скорее утверждал, чем спрашивал. - Не стоит. Смею тебя заверить, твоему сыну предстоящая поездка не навредит. Свет его хранит.
-Но почему Вы разрешили, взять её с ним?
Пресветлый смерил крылатого оценивающим взглядом, словно размышляя, можно ли приоткрыть этому мужчине завесу тайны, а потом усмехнулся.
-Поверь мне, так было нужно. Я прекрасно знаю, что предстоящая свадьба не вызывает у тебя радости, ты расстроен, что пришлось расторгнуть помолвку с домом Лайманар, но эта сила нужна светлой империи. Пусть детишки развеются перед тем, как дверца золотой клетки захлопнется... - услышав непонятный шум снаружи, Император прервал себя и внимательно посмотрел на своего Советника. - Мой дорогой друг, не ответишь ли ты, что происходит в моём дворце?
-Как будто Вы сами не знаете, что произошло...
-Смею тебя разочаровать, но у меня были более существенные дела, чем интересоваться слухами.
Советник чуть поморщился и ответил.
-Больше недели назад из дворца сбежала племянница госпожи де Блюй из дома Нортэн, Эваника. Поднятая на ноги стража, перерыла с ног на голову всю столицу и окрестности, но не нашла и следа девушки.
-Дай угадаю, эта старая леди, пытающаяся вернуть утраченные годы молодости, подняла на уши весь дворец, чтобы вернуть свою любимую племянницу? Постой, эта не тот дом, в который я отдал на воспитание близнецов?
-Именно. Эти трое росли вместе.
-Значит, понятно, куда смылась эта птичка. Мне интересно, что помогло ей принять такое решение?
-Леди де Блюй сообщила ей о предстоящей помолвке, насколько мне известно. Очень необдуманно было, обрушить такую новость на бедную девочку сразу. Тем более были нарушены правила, её тётка так и не свела девушку с её женихом в детстве, и Эваника росла с близнецами. Теперь леди де Блюй добивается встречи с вами, её...поведение и присутствие приводит слуг уже в настоящий ужас. Она действительно может довести любого.
-Это не обсуждается. Поручаю это дело тебе, успокой эту ан'нэлор, пообещай вернуть племянницу, пообещай что угодно, только бы она перестала пугать моих слуг и наводить панику. Предполагаю, что скоро к команде твоего сына прибьётся ещё одна маленькая проблема. А теперь иди, мне нужно побыть одному.
Крылатый поклонился и незаметно выскользнул за дверь. Его глаза опять ничего не выражали, только бесконечный лёд. Когда дверь закрылась, его догнали последние слова Императора:
-И сними, наконец, эти траурные одежды... это приказ.
Во взгляде Мир'ерна мелькнула настоящая жгучая ненависть, но его господин не мог её видеть, хотя никто не мог гарантировать, что он не знал о чувствах крылатого.
А в то время Император непонятным взглядом смотрел на закрывшуюся дверь, ровно до того момента, как зеркало, стояще на другом конце комнаты, не задребезжало, словно кто-то с силой ударил о его поверхность, но с другой стороны. Мужчина встал, неторопливо расправляя складки на свой безупречной одежде, и направился к зеркалу, служащему порталом, как в пространстве, так и между мирами. По недовольному звону стекла можно было предположить, что новому гостю не слишком нравилось, что им так долго пренебрегают. Наконец, встав напротив магического артефакта, Светлейший с непередаваемым выражением лица изучал немного расплывчатый силуэт, отражавшийся от поверхности зеркала. И всё это вызывало лёгкую улыбку на его безупречном лице, немного саркастическую впрочем.
-Не думал, что Он, пошлёт ко мне именно тебя, - всё также продолжал улыбаться Император.
-Не тебе об этом думать... я всего лишь выполнял его просьбу... - голос говорившего был глух, словно пробивался через толщу воды, но нужно было признать, что он был довольно красив.
-Вот меня и удивляет то, что это ты... Ведь насколько мне известно, твоё наказание всё ещё в силе, ты не можешь покинуть пределы зазеркалья. Хотя увидеть одного из Вас, практически впервые за всё время существования моего рода, было весьма полезно, но я ожидал большего.
-Все мы по-разному платим за свои прегрешения... но всё же платим... - гость отвернулся. - Но я не для этого появился здесь. Мне нужен ответ.
-Передай ему, что всё идёт по плану. Его расчёты были верными, - сказал Император, собираясь уже уходить, когда заметил в отражении то, что заставило его рассмеяться. - Твоё любопытство поражает меня. Неужели ты рассчитывал получить ещё ответы на вопросы?
-Было бы весьма неплохо узнать, какую игру затевает Свет.
-Если уж тебе Он не сказал, то с чего ты вздумал, что отвечу я? Думаю меньше всего эта информация нужна тебе, в котором течёт та ещё смесь... Если хочешь знать, спроси у своей матери, хотя сомневаюсь, что даже она сможет дать тебе ответ. Но подозреваю, что ты догадываешься, что скрывают от тебя.
-Это как-то связано с моим заключением?! Отвечай! - раздался яростный крик, и послышался глухой удар. По зеркалу пробежала сеть трещинок.
Проведя рукой по холодной поверхности стекла, словно прикасаясь к тому потустороннему миру, Император холодно улыбнулся.
-Боюсь, я и так сказал много... Хотя даже я не знаю, какую новую игру придумали для нас Силы.
Поверхность зеркала почернела, а потом вновь стала нормальной. Существо, посланное Светом ушло, оставив после себя только странный запах холодной родниковой воды и мяты. Мужчина отошёл к окну и вновь раскрыл тяжёлые створки, впуская непогоду в своё душный кабинет.
-Глупец... как будто они так легко откроют свои карты... Мне всё равно, что будет, я создан для служения Свету, но даже меня пугает прошлое и будущее этого мира...
* * *
Она стояла на краю одной из сторожевых башен родового замка, раскинув руки в стороны, словно пытаясь обнять весь этот мир. Красные крылья, считавшиеся маленькими для представителя её народа, бессильно повисли за спиной. Вся её тоненькая фигурка, облачённая в чёрные траурные одежды, дрожала толи от холода, толи от сдерживаемых рыданий, но сейчас никому до этого не было дела. Злой ледяной ветер трепал растрёпанные тёмно-рыжие волосы, с вплетёнными чёрными лентами.
Лицо женщины было смертельно бледным, а широко распахнутые глаза янтарного цвета смотрели вдаль. Припухшие, искусанные в кровь губы беззвучно шептали... молитвы? Молитвы... всем богам и силам. Ведь что ещё будет делать женщина, практически раздавленная горем?
По щекам вновь потекли слёзы... Казалось бы уже нет ни физических, ни душевных сил, а они всё текут, словно нескончаемый источник... Сейчас она уже не билась в истерике, почти потеряв разум от боли, когда даже несколько мужчин не могли удержать хрупкое тело, но это безразличие ко всему остальному миру пугало ещё больше.
Что чувствует женщина потерявшая своё единственное дитя? Боль? А можно ли назвать болью ту борю эмоций, что сжигала её душу дотла, оставляя только пепел? Можно ли после этого собрать себя заново? Она не могла делать вид, что ничего не произошло. Прошедшие годы, посыпанные пеплом забвения, пронеслись для неё как один бесконечный ужасающий сам по себе кошмар, длившийся и по сей день. Тиане казалось, что она медленно сходит с ума, всё глубже погружаясь в этот омут. Запертая в своём горе, как в клетке, она не желала возвращаться в реальность...
Мир'ерн медленно подошёл к своей жене, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать женщину на необдуманные поступки. Он с болью, разрывающей его сердце смотрел, как его любимая с каждым прожитым годом чахнет, всё никак не оправившись после смерти сына. Даже сейчас, когда прошли годы... Она не замечала текущего времени, словно это вчера тревожно дрогнуло её сердце, а потом именно он принёс ей эту трагическую новость. И вся их последующая жизнь, как кошмар.
-А мне он сегодня приснился... - послышался еле слышный шёпот женщины, и она прижала руки к груди. Перед её взором сейчас проносилась вся короткая жизнь сына, который был её плотью и кровью. Маленький, завёрнутый в рубашку мужа кричащий комочек, тогда схватки начались весьма не вовремя, во время одной из поездок. А вот рыжик как солнышком карапуз, его первое слово, первый шаг. Первый полёт угловатого подростка, его понимание своей сущности. И молодой мужчина с немного нахальной, как и у брата, улыбкой и растрёпанными тёмно-рыжими почти красными волосами.
-Тиана не мучай себя... его уже не вернёшь...
-Он был такой счастливый... всё время улыбался, но его глаза были такими грустными, что мне так захотелось прижать его к себе... - не замечая его слов, продолжила его жена. - Он зовёт меня...
Крылатый резко дёрнул головой и сжал руки в кулаки. Как бы ни хотела обмануться его любимая, как бы ни желала, чтобы их сын был жив, но он уже не мог во что-либо верить, потому что ему до сих пор кажется, что его руки по локоть в крови своего дитя.
-Да очнись же ты, Тиана!! - внезапно закричал мужчина, выплёскивая и свою боль наружу. - Ты же медленно погибаешь! Отпусти ты уже его! Ему ничем не помочь!!
-Я бы отдала свою душу за его улыбку... - прошептала она, закрывая глаза и делая шаг в пустоту.
Мир'ерн кинулся за ней, в его голове билась только одна мысль, успеть бы...Он давно уже сильнее прежнего беспокоился за состоянии своей жены, потому что видел возможные последствия.
Она падала вниз, не задумываясь о произошедшем. Ей только хотелось вновь обнять своего сына, своего маленького мальчика. Где-то глубоко внутри билась истеричная мысль "Ну, раскрой же крылья! Раскрой!", но женщина не слушала доводы разума. Что вело её вперёд? Боль... и ненависть к тому, кто приговорил её сына к такой участи. Именно поэтому её муж и не выпускал её из родового замка, боялся, что она, как и их сын, движимый потерей любимой, совершит необдуманный поступок.
Боль рождала безумие... а безумие медленно опускало её всё ниже и ниже, пробуждая в душе тьму. Но всё же почти у самой земли Тиана широко раскрыла глаза и, расправив непослушные крылья, взлетела. На её губах впервые за последнее время появилось слабое подобие улыбки. Почему она передумала? Почему не позволила горю и тьме окончательно сломить себя. Почему...
Ведь так отчётливо послышались слова: "Не надо... мамочка..."
* * *
Где-то далеко, практически на другом конце света в небольшом замке было всё на удивление спокойно, проходил ещё один длинный день. В маленькой детской комнате, выполненной в светло-бежевых тонах и заваленной кучей мягких игрушек и подушек, в большом кресле спокойно дремал красивый молодой мужчина с неровно обрезанными короткими волосами, в которых виднелись седые пряди, что было особенно странно для его возраста. Рядом с ним, расположившись на пушистом мягком ковре, лежала, болтая ногами, молоденькая девушка, которой с натяжкой можно было дать пятнадцать лет, хотя ей и было уже около тридцати четырёх лет. Детский возраст для представителей её народа. Её длинные волосы необычайно белого цвета как плащ укрывали её немного угловатую подростковую фигуру, а тёмно-синие большие глаза сосредоточенно смотрели на лист бумаги и разноцветные мелки перед собой. Она вновь посмотрела на свою няньку и охранника в одном лице и довольно улыбнулась. Он был её. Как чудесно звучали эти слова для неё. И иначе быть и не могло. Потому, что девочка, этот ещё ребёнок, чувствовала сидящего перед ней мужчину, как себя. Чувствовала, как размеренно бьётся его сердце и бежит кровь по венам... Причина была проста как мир. В нём была частичка её души. Несколько минут назад она рисовала, от усердия даже высунув кончик языка. Если бы он не спал, то непременно посмеялся бы над ней, но молодой мужчина вообще редко смеялся, так же как и улыбался. Но с ней он всегда был более приветлив, чем с остальными...
Внезапно мужчина вскочил с кресла, чуть не опрокинув его. Его глаза были широко раскрыты, и в них проглядывал еле сдерживаемый ужас, граничивший с помешательством. Сердце бешено колотилось в груди, а руки с силой сжались в кулаки. Обведя полубезумным взглядом комнату, он натолкнулся на любопытный взгляд своей подопечной. Его словно облили ведром ледяной воды, мгновенно приводя в чувство.
-Что с тобой? - удивлённо спросила девочка, по кукольному хлопая своими красивыми глазами с длинными густыми ресницами цвета снега. - Тебе приснился кошмар?
Мужчина провёл рукой по лицу, стирая капельки пота, и усмехнулся.
-Пожалуй, да... кошмар... это был просто кошмар...
-Ты только не рассказывай его, иначе он сбудется, - тоном строгой учительницы произнёс подросток, совершенно серьёзно воспринимая свои слова.
-Не буду, маленькая... - тепло улыбнулся он, садясь на пол рядом с ней.
-Я не маленькая! - обиженно надулась она.
-Алисья... не обижайся... лучше расскажи, чем ты тут занималась, пока я спал.
-А ты должен был за мной следить, я всё расскажу родителям! - показала язык та, которую он назвал Алисьей.
-Ябеда.
-Ну ладно. Смотри, что я нарисовала, - настроение девушки менялось так же быстро, как погода за окном. Ещё минуту назад она была обижена, а сейчас весело о чём-то щебетала...
Мужчина взял в руки чуть измятый листок бумаги, весь исчирканный вдоль и поперёк. Сложно было понять, что там было нарисовано, но он рассмотрел лишь чёрно-алый летящий силуэт, от которого стало вдруг сложно дышать. Могла ли эта синеглазая жемчужина предвидеть то, что видеть в принципе не могла?
-Красиво... только не показывай этот рисунок родителям, не пугай их. Они расстроятся, увидев, что ты вновь нарисовала подобную картинку. Хорошо?
-Угу... Только расскажи мне историю.
Алисья с непосредственной детской доверчивостью забралась к нему на колени и, свернувшись клубком, уткнулась носом в грудь, пахнущую на удивление приятно, даже очень...
-Хорошо, моя принцесса... Я расскажу тебе ещё одну историю...
* * *
На скалистом утёсе послышался яростный рёв, и пара огненных драконов взвилась в воздух, кружа над собравшимся кланом. Совет огненных сидел чуть выше основной площадки, на каменном выступе. Всего лишь трое старших драконов с трудом помещались там. Один из них, сидевший чуть в стороне от остальных, яростно сверкал глазами и рычал, когти оставляли на камне глубокие борозды. Он пытался сохранять хоть видимость спокойствия, но получалось плохо, потому что предстоящее собрание касалось его напрямую. Главный из совета рубиновый дракон нетерпеливо царапнул лапой выступ, и над утёсом прокатился раскатистый рык, заставивший весь клан огненных замолчать.
-Тишшина... - прошипел он, и в пасти мелькнул раздвоённый язык. -Сссовет объявляется открытым.
Сидящий рядом с ним тёмно-оранжевый дракон заговорил:
-Мы собрались здесь по просьбе одного из наших братьев, Огненного Вихря. Как нам стало известно, после попытки поимки изгнанника из воздушного клана погиб один из нас, Пламенное Крыло.
Драконы опять яростно зашумели, и на открытую площадку приземлилась алая драконница и два практически не отличавшихся от неё цветом дракона. Это была семья погибшего. Мать Крыла, как и старший из сыновей, была оглушена эмоциями, главными из которых была боль, ненависть и ярость. Младший же был на удивление спокоен, что было крайне странно, потому что в его возрасте драконы славятся своей вспыльчивостью и отсутствием терпения.
-Я требую мести!!! - зарычала драконница, из её пасти вырвались язычки яростного пламени. - Пусть воздушный клан поплатится за смерть моего сына!
-Спокойнее, Искра! - впервые подал голос сидящий чуть в отдалении дракон из Совета.
-Ссспокойнее?!! Ты говоришшшь, ссспокойнее?!!! - взбесилась она, и огненная стихия вокруг неё взвилась вверх. - Ты потерял нассследника, и говоришь мне ссспокойно?!!
Тот угрожающе зарычал на свою избранницу, в глазах сверкнула злость. В другое время Искра сжалась бы, укрывшись крыльями, испытывая страх даже встретиться с ним глазами, мечтала бы раствориться в своей родной стихии, только чтобы он её не заметил. Теперь всё изменилось... страх перед сильнейшим словно исчез, растворился без следа, как будто в тот момент, когда она почувствовала смерть своего сына, что-то внутри неё оборвалось. И драконница с такой же злостью встретила взгляд своего мужа.
-Считаешь, что если у тебя есть ещё два сына, то можно ими жертвовать?! - зарычала она.
Огненный вихрь не успел ответить, как одним движением крыла его остановил рубиновый дракон, чуть приподнявшись над землёй.
-Молчать... - он не слишком громко говорил, но интонации и аура силы вокруг него заставляли всех окружающих притихнуть. Дракон тяжело опустился на лапы и сложил крылья. - Чего ты хочешь, драконница?
Искра вскинула голову, встречаясь змеиными глазами с главой их клана, и бросила одно единственное слово, от которого драконы зашумели.
-Мести!
Огненные драконы... они всегда славились своим взрывоопасным характером, эмоциональностью, но то, что происходило, относилось ко всем драконам. Рубин смотрел на творящийся беспорядок пустым взглядом, в котором изредка сквозили лишь только искры усталости. Он действительно устал... устал жить. Драконы... существа, практически всесильные, вечно... молодые, которых всё же можно убить оружием, которое они сами и создали. Но даже для Древних приходит время, когда они устают от жизни, особенно когда и жить-то не для кого... Они стареют... но не телом, а душой. И сейчас Рубин смотрел на то, что их род так и не изменился. Ведь все драконы славятся своей памятью, как на хорошие, так и на плохие события, а ещё они ставят превыше всего свою семью и своих собратьев. Каждую новую смерть чувствуют все... , словно обрывается нить, которая была частью целого. И именно поэтому никто из рода не может простить смерть молодого представителя своего племени.
Жажда крови... месть... всё это так и витало в воздухе.
Рубин чувствовал тоже самое, но ещё яснее он понимал с высоты своих прожитых лет, к чему приведёт грызня с воздушным кланом. Их слишком мало осталось... Он не может допустить ещё новых смертей.
-Успокоились все. Искра, ты потеряла сына, мы все потеряли... Крыло был частью клана, частью семьи... Я понимаю твоё право на месть, но, не смотря на нашу общую боль, я не могу позволить разразиться вражде между кланами. Мир уже наказал их тем, что один из совета впал в магическую кому, и не известно очнётся ли он когда-нибудь. Сохраняя свой клан от ещё больших потерь, я запрещаю мстить воздушному клану.
Драконы яростно загомонили, не соглашаясь с таким решением, но понимая, что спорить бесполезно. Сама же искра возмущённо привстала и расправила крылья, казалось бы, сейчас она потеряет остатки разума и кинется на совет с целью растерзать. Старший из сыновей зарычал и взвился в воздух.
-Но понимая боль утраты, я даю право на месть вашей семье непосредственно убийце. На этом всё, Совет объявляется закрытым.
Когда на утёсе остались лишь родственники погибшего, а остальные драконы разлетелись, наступила относительная тишина, прерываемая шумом ветра. Вихрь спустился вниз, длинный шипастый хвост недовольно дёргался, а большая рогатая голова склонилась вперёд, внимательно глядя в глаза своей избранницы.
-Теперь ты довольна?
По закону, будучи представителем Совета, он не имел права покидать территорию клана, но только что глава дал полное разрешение на осуществление любых передвижений. Потому как месть была священна. Посмотрев на своих сыновей, дракон зло оскалил зубы. Как бы ни хотелось рисковать их жизнями, но сейчас их семья была, словно одержимой в стремлении убить того дракона, который нарушил закон, принеся смерть представителю своего народа.
-Ты останешься здесь! - бросил он жене, и направился к стоящим недалеко сыновьям.
Это окончательно вывело драконницу из себя, она подлетела к Вихрю, ударив лапой того спине, и оставляя пару царапин.
-Ну, уж нет!! Не смей бросать меня здесь! Я хочу вырвать сердце тому дракону, кто поднял руку на моё потомство! Я напьюсь его крови! И если ты не возьмёшь меня с собой, я сама полечу искать его!!
Раздался рассерженный рык.
-Замолчи, женщина! Это для твоей же безопасности!
-Не спорь со мной! - в её голосе появились нотки, которых боялся даже взрослый дракон.
-Тогда ты полетишь со мной, глупая женщина, и будешь беспрекословно слушаться меня.
Драконница недовольно запыхтела, но не стала возражать. Вихрь посмотрел на своего старшего теперь сына.
-Лети на восток к дальним островам, мы полетим в Светлую империю, а ты... - дракон посмотрел на своего младшего сына и на его морде появилась усмешка, похожая скорее на оскал. - Ярость... лети на север. При обнаружении этого дракона связаться с остальными. Никакой самодеятельности!
Младший прищурил глаза и, расправив крылья, взвился в воздух, набирая высоту. Здесь ему уже делать было нечего. Стоит сказать, что его имя оправдывало себя. Видимо было что-то в его глазах при рождении, раз родители так его назвали. В нём горел тот неудержимый огонь, заставляющий совершать необъяснимые поступки. Несмотря на предупреждение отца, молодой дракон не хотел просить помощи, если обнаружит убийцу. А что он его обнаружит, он был почти уверен... потому что помнил его запах и оттенок силы.
Молодые драконы всегда слишком самоуверенны...
*******
Чёрные слёзы - старое вино практически чёрного цвета с терпким немного горьковатым привкусом, имеет целую гамму оттенков вкуса и аромата. Изготовители - тёмные демоны. Считается ужасно дорогим и редким. Содержит в себе магию.